Вчетвером. Она очень старалась, чтобы эта мысль ей не понравилась.
- Давай по дороге в отель остановимся в одном месте. Если ты, конечно, не возражаешь...
В его глазах светилось нечто такое, что окончательно привело ее в смятение.
Диллон взял ее под руку и повел по садовой дорожке.
- Нет, - прошептала она, - я не возражаю.
Нисколечко!
Глава 4
Джесси сидела напротив Диллона за маленьким столиком небольшого бара. Среди гула звучал нежный голос одинокой гитары.
- Надеюсь, тебе здесь понравится. - Он взял стоявшую перед ним бутылку мексиканского пива. - Это одно из моих любимых мест.
Наливая пиво, он случайно коснулся руки Джесси. На сей раз она с трудом поборола желание удержать его руку. Лишь подняла свой высокий стакан и сделала глоток. Джесси купалась в розовом тумане света, убаюканная мелодичной музыкой. Если немного наклониться и чуть-чуть повернуть голову...
Сделав усилие, она собрала разбегавшиеся мысли и постаралась придать им хоть какое-то направление. Казалось, она попала в чудесную сказочную страну. И лучше не встречаться взглядом с Диллоном, иначе мысли вновь разбегутся.
- Мне кажется, я попала в другую страну.
- Это хорошо?
- Мне здесь нравится.
Повинуясь инстинкту, взявшему верх над здравым смыслом, она подняла голову и посмотрела ему в глаза. В них горел огонь, который она уже видела в саду.
- Я очень рад, - отозвался он. - А то ведь сегодняшний вечер был не слишком приятен для тебя.
- Нет, я ни о чем не жалею. Наконец-то была возможность поговорить со Стефаном. Теперь я могу перевернуть еще одну страницу жизни. И я очень рада, что познакомилась с Литой.
- Только с Литой? Больше ни с кем?
- Ох, Диллон. - Смутившись, Джесси отвела взгляд, чтобы он не мог прочитать правду в ее глазах. Но он взял ее рукой за подбородок и повернул к себе.
- Джесси, я не знаю, как мне себя вести с тобой, - мягко сказал он. Скажи мне, пожалуйста: ты хочешь правды или игры? Мне притворяться, что между нами ничего нет? Что я тебя не хочу?
- Я не знаю.
- Джесси! - Он сжал ее руку между ладонями и посмотрел в глаза. Затем перевел взгляд на руки. - Твои пальцы как лед. Ты замерзла?
Сжав зубы, чтобы они не стучали, Джесси кивнула. Она так нервничала, что ее бил сильный озноб. Как подросток, зажатый между неподатливыми стенами страсти и условности. Она хотела Диллона, конечно, она его хотела. Разве сможет хоть одна женщина устоять перед ним? Но не сейчас, не сегодня и не так.
Диллон шутливо растер ее руки, отчего Джесси задрожала еще сильнее.
- Не помогает, - сказал он.
- Мой пиджак...
Он отодвинулся от стола, чтобы встать и подать ей пиджак.
- Нет, подожди. - Что будет, если он ее коснется? - Давай потанцуем.
Она танцевала со многими мужчинами, для нее в танце не было ничего страшного.
Поднявшись, Диллон обнял ее за плечи и прижал к себе.
- Давай, конечно.
Они вышли из-за столика. Она обхватила его за талию под расстегнутым пиджаком, а он прижал ее к себе.
Когда Диллон, как кокон, обвился вокруг нее, музыка, как по заказу, стала еще медленнее. Джесси почувствовала тепло его тела и тотчас вспомнила его мускулистый торс. И в танце она не обретет покоя. Двигаясь вместе с ней под печальные звуки гитары, Диллон прошептал:
- Джесси.
Она подняла голову.
- Да?
- Скажи мне, что ты его не любишь. Она поняла, о ком говорит Диллон, но совершенно не разозлилась.
- Я его не люблю.
- Посмотри на меня.
Теперь ее губы оказались всего в нескольких дюймах от его губ, и она увидела желание, горящее в его глазах.
- Я давно хочу быть с тобой. С тех пор как Стефан впервые рассказал мне о молоденькой девушке по имени Джесси, к которой он питал страсть, не подобающую джентльмену. Тогда я понял, что отдал бы все на свете за то, чего так испугался он.
- Диллон.
- Ш-ш. - Он коснулся пальцами ее губ, и она замолчала. - Я тебя ни о чем не прошу. Не прошу сегодня и, может быть, не попрошу никогда. Ты заслуживаешь куда большего, чем простые фантазии. Но я не знаю, смогу ли дать то, что тебе нужно.
- Зачем ты мне это говоришь?
- Не знаю. Когда я увидел тебя сегодня утром, то решил, что заставлю тебя сегодня лечь со мной в постель, чего бы это ни стоило. Но теперь я не могу.
Эти слова напомнили истории, которые она слышала о Диллоне Руисе. Сейчас она была в его руках и не могла противостоять чувствам, которые он в ней разбудил.
- Ты рассчитываешь меня обольстить таким образом? Я действительно кое-что слышала о тебе.
- Я так и думал. Ты стала более осторожной, когда узнала, кто я. Ты слышала обо мне некрасивые вещи?
- Те женщины сами хотели этого.
- Я не ангел, Джесси, и когда был моложе, действительно вел легкомысленную жизнь. Но никогда не обидел ни одну женщину намеренно. И я не собираюсь начинать с тебя.
- Большое спасибо.
Она убрала руки и отступила назад.
- Ты уже решил доставить мне это удовольствие или решение мы будем принимать вместе?
- Прости, я не так выразился.
- Если ты не возражаешь, я хотела бы вернуться в отель.
В глазах, смотрящих на нее, сверкнули красноватые огоньки. Резко обозначились складки вокруг сжатого рта. Перед мысленным взором Джесси предстал индейский воин в каких-то странных штанах и мокасинах. Он должен быть диким, неукротимым любовником. Для таких не существует преград, и с такими женщина сразу забывает самое главное - чувство собственного достоинства.
Сердце Джесси бешено стучало. Она постаралась выбраться из вихря эротических образов, кружащихся у нее в голове и затуманивающих сознание.
- А ацтеки носили бриджи?
- Что?
- Ацтеки носили бриджи или нет?
- Не знаю. - Штормовые облака страсти развеялись, и на его лице появилась улыбка. - Не думаю, а на самом деле просто не знаю.
- Значит, вполне могли носить. В тебе есть индейская кровь?
Диллон рассмеялся, поняв ход ее мыслей.
- Отец ничего такого не говорил, но вполне возможно. Во многих мексиканцах течет индейская кровь. Ацтеки, майя и некоторые другие племена переходили границу и скитались по Мексике.
- Ты похож на отца?
- Да. - Его взгляд смягчился. - Ты заедешь со мной еще в одно место перед тем, как я отвезу тебя в отель?
- Куда?
По-прежнему мягкий, но требовательный, он покачал головой.
- Просто пошли со мной.
- С какой стати я должна тебе доверять, когда все во мне сопротивляется?
- Я никогда не обижу тебя, Джесси. Никогда!
Точно так она однажды поклялась своей сестре Ребекке. Теперь-то она знала, что этого никогда нельзя обещать. Жизнь слишком непредсказуема, а человеку свойственно ошибаться. Но она согласилась и не пожалела об этом.
Диллон остановил машину на проселочной дороге, ответвляющейся от шоссе уже далеко за городом. Вокруг не было ни души. Тишину нарушали лишь шуршание ветра и писк насекомых в ночном небе. Не говоря ни слова, он взял Джесси за руку и повел к вершине холма, поросшего кустарником. На фоне освещенного луной неба виднелся черный силуэт одиноко стоящего дерева. У подножия холма расстилалась долина, рассеченная серебряной лентой реки.
- Это Рио-Гранде, - тихо сказал Диллон. - Отец переплывал ее в нескольких милях от этого места темной ночью в проливной дождь.
- Он был...
- Вне закона. Незаконно приехал в США из Мексики, чтобы наняться на работу.
- А твоя мама?
- Ее отец - Харлон Сиддонс.
Это имя было знакомо Джесси. Харлон Сиддонс - один из самых зажиточных людей Техаса. Он когда-то сделал хорошие деньги на торговле скотом. А потом, во время нефтяного бума, охватившего Техас, на участке Сиддонсов была найдена нефть.
- Как же получилось... - Джесси умолкла.
- Как она встретилась с моим отцом? Впервые она увидела его, когда он был временным рабочим на их ранчо. В следующий раз они встретились в Хьюстоне. Он управлял ее кэбом. Она усмотрела в этом знак судьбы, и они стали встречаться.
- Так просто? - Она улыбнулась, стараясь представить Флоренс юной девушкой, настолько романтичной, чтобы отважиться на такой шаг.
- Да, просто. С тех пор они никогда не расставались.
- А как к этому отнесся ее отец?
- Он отрекся от нее. Джесси была поражена.
- За то, что она влюбилась?
- За то, что забеременела от темнокожего крестьянина, которому была нужна лишь затем, чтобы получить гражданство.
Сейчас ей было больно видеть холодный гнев в глазах Диллона и жутко от того, что отец так мог поступить со своей дочерью.
- Это правда?
- Я слишком распустил язык.
- Бедная твоя мать. Они поженились? - Джесси начинала понимать, почему Диллон так восхищается своей матерью.
- Да.
- И родился ты?
- Нет, тот ребенок умер. Второй тоже. Я был третьим. Следующий тоже не выжил. Лита была пятой.
- Твоей матери было очень тяжело! - Она могла только гадать, каким трудным было детство Диллона, и изумляться, как он мог стать тем, чем был сегодня.
- Намного тяжелее, чем ты думаешь, - спокойно согласился он.
Диллон обвил Джесси руками, прижав спиной к своей груди. Тихий голос звучал у самого уха:
- Я никогда не видел, чтобы два человека любили друг друга сильнее, чем мои родители. В нашем доме было то, чего нельзя купить ни за какие деньги. Но была в нем и печаль.
Отец был гордым человеком и не мог забыть, чем пожертвовала моя мать ради него. Он работал до изнеможения, стараясь вернуть ей хоть часть потерянного. И в конце концов он лишил ее главного - самого дорогого на свете: любимого человека. Он умер молодым.
Джесси подняла голову, коснувшись затылком его груди, и посмотрела в черное бездонное небо, с миллионами мерцающих звезд.
- Наверное, ее отец изменил решение, когда понял, как он ошибался?
- Нет. - Голос Диллона стал жестким. - Впервые я увидел своего деда, уже учась в юридической школе. Тогда он наконец решил, что я все-таки не просто полукровка, не заслуживающая его внимания. Я хотел съездить ему по физиономии, но мама была так счастлива. В ее жизни было столько потерь, что ради нее я смирил себя и, сколько мог, принимал благосклонность деда.
- А потом?
- Пошел работать в большую престижную фирму, куда он меня устроил. Он открыл для меня контору, где я работал в основном как защитник. Изучал закон, хотел помогать простым людям, таким, как мой отец: несчастным, работающим в поте лица, приехавшим сюда в поисках лучшей жизни, но попавшим в нищету. На каждом шагу им приходится бороться, отстаивать свои права. Здесь их жизнь ничуть не лучше, чем раньше.
- Почему же ты это оставил и ушел в политику?
- Решил, что тогда смогу делать добро для большего числа людей.
Джесси улыбнулась. Именно такой Диллон был известен широкой публике.
- Ты и впрямь крестоносец.
- Я знаю, что может сделать бедность. - В голосе послышались волнение и горячность. - Я видел, как она полностью деморализует людей еще до того, как они по-настоящему начали жить. Отец работал день и ночь и умер в сорок пять лет. Моя мать, на десять лет моложе, осталась с двумя маленькими детьми на руках. Когда отец умер, она была беременна в шестой раз. Этот ребенок не родился. Поправившись, она стала работать от зари до зари, чтобы мы с Литой могли выжить. И мы выжили. Учась в колледже и юридической школе, я работал на скорой. Поэтому моя учеба продлилась значительно дольше, чем у других. Теперь все позади, но нельзя забывать о тех, кто пока не смог выбраться. У Эмилио тоже должен быть шанс.
Джесси смотрела на петляющую вдали реку. Река обещаний и надежд. Вероломная река, разбившая мечты многих людей.
Этот сложный и неотразимый человек, стоящий сейчас позади нее, еще никогда не был так близок и в то же время так далек от нее. Диллон пустил ее в один из уголков своей души, но сразу напомнил, какая пропасть разделяет два их мира.
- Что-нибудь не так, Джесси? - Он наклонился и убрал волосы, упавшие ей на лицо. Потом заглянул ей в глаза. - Я тебя чем-то расстроил?
- Нет. - Она не хотела на него смотреть, но ничего не могла с собой поделать. Их взгляды снова встретились, и снова у нее по спине побежали мурашки.
- Все же что-то не так.
- Сегодня утром, выйдя из такси у клиники, я почувствовала себя не на месте. Здесь с тобой я чувствую себя не на месте еще больше.
Она выскользнула из тесного кольца его рук.
- Я понимаю, - ответил Диллон, и его лицо окаменело.
- Не уверена. Видишь ли, моя жизнь всегда была простой. В четырнадцать лет у меня была красивая кожа и ноги как у жирафа. Это натолкнуло меня на мысль стать фотомоделью. Понимаешь?
Лицо Диллона немного подобрело.
- Не совсем.
- Вся твоя жизнь - борьба. Даже сейчас, когда тебе не нужно бороться за себя, ты продолжаешь это делать, чтобы лучше жилось другим. Твоя мать пожертвовала всем, а она имела очень многое, чтобы быть с любимым человеком. Стефан и Лита могли бы зарабатывать хорошие деньги, но вместо этого помогают людям.
- Что ты этим хочешь сказать?
- Я никогда ничем не жертвовала. Она больше не могла смотреть ему в глаза.
Попыталась отвернуться, но он схватил ее за руку и вновь повернул к себе.
- Я никогда и ни за что не боролась. Я всегда плыла по течению и до сегодняшнего дня не чувствовала себя виноватой.
- А теперь ты чувствуешь вину? Я привез тебя сюда не за этим, Джесси. Его голос смягчился, и он вновь заключил ее в объятия. - Всякому человеку когда-нибудь бывает больно. Беден ты или богат - дождь всех мочит одинаково. Наверняка, когда ты была маленькой девочкой с косичками, - он шутливо намотал ее волосы на палец, - тебя не раз обижали, дергая за них.
Джесси улыбнулась и непроизвольно прислонилась к его руке.
- Наверное. Один или два раза мне не повезло.
- Если уж ты задумалась о таких вещах, то у меня есть одна идея. Ты можешь кое-что сделать, пока находишься здесь.
- Что?
Он покачал головой.
- Тебе придется немного подождать. Потом увидишь.
- Можешь хотя бы намекнуть?
- Нет. - Диллон улыбнулся и провел рукой по ее щеке. - Подожди немного.
- Я теперь не усну.
Он погладил ее по голове и вновь прижал к себе.
- Скоро обо всем узнаешь. А сегодня, я думаю, нас обоих будет мучить бессонница.
- Ты знаешь, фотомоделям она противопоказана.
- Политикам тоже не рекомендуется.
- Кажется, я начинаю понимать, из чего складывается твоя репутация. - Она хотела скорее напомнить об этом себе, чем уколоть его.
- Ты опять об этом? Наверное, до тебя долетели слухи, которые разгуливают по Остину, но в газетах ни разу ничего не было. Репутацию я приобрел, борясь с дискриминацией, а не в чужих спальнях. Вопреки тому, что ты обо мне слышала, я не хищник, Джесси.
- Я охотно поверила бы в это, если бы ты не стал сразу же меня соблазнять. Диллон улыбнулся:
- Может, я просто старался отвлечь тебя от Стефана. Мне это удалось?
- С блеском.
- Я очень хочу тебя поцеловать, но должен доказать, что мне можно доверять. Как я держусь?
- Жюри еще не подоспело.
- Мне достаточно оценки роковой женщины.
- Я не роковая женщина, Диллон, несмотря на все, что ты обо мне слышал.
- Разреши мне не поверить. - И он осторожно ее поцеловал.
- Джесси!
Лишь через некоторое время она отстранилась.
- Кажется, нам пора по домам. Небезопасно находиться ночью наедине с таким искусителем, как ты.
Трель телефонного звонка ворвалась в глубокий, без сновидений, сон Джесси. Она открыла один глаз и потянулась к ночному столику, выпутываясь из-под одеяла. Яркий солнечный луч, протиснувшись в щель между занавесками, освещал середину комнаты. Перевернувшись на спину с телефонной трубкой в руке, Джесси улыбнулась. Трубка молчала, но это, конечно, звонит Диллон. И хотя он был за несколько миль отсюда, ее охватило приятное волнение.
- Доброе утро, - промурлыкала она. Нахлынули теплые воспоминания о вчерашнем дне.
- Через десять минут, - послышался холодный женский голос.
Джесси приподнялась на локте и уставилась на яркое солнечное пятно на полу.
- Что?!
- Надеюсь, я вас не разбудила. Я решила предложить вам вместе позавтракать.
- Ох! Куда вы звоните?
- Это Джессика Кардер?
- Да.
Сонная, охрипшая, недовольная, Джесси свесила ноги с кровати и села, стараясь собраться с мыслями. Часы рядом с телефоном показывали без пяти двенадцать. Она проспала намного дольше, чем ей казалось.
- Кто это?
- Это Флоренс Сиддонс Руис. Я звоню из вестибюля.
- Из вестибюля? - Джесси встала и посмотрела на себя в зеркало. То, что она увидела, было малоутешительным. - Моего отеля?
- Если вы не хотите есть, - сказала Флоренс, - то позвольте мне угостить вас чашечкой кофе. Я сегодня очень плохо спала и с радостью узнала бы, что вы спали лучше. - Так как? - уже ласково закончила она.
- Да, но... - Джесси еще раз растерянно взглянула на свое отражение, - я даже не одета.
- О, ничего, дорогая. Спускайтесь. Для меня можете не одеваться. Я не та, на кого вам надо производить впечатление. Уверена, что вы выглядите, как всегда, прекрасно. Встретимся в ресторане? Минут через десять, хорошо?
Джесси не успела ответить, а трубка уже утихла.
- Да! Конечно! С радостью! - сказала она в пустое пространство, кладя трубку на место.
Времени раздумывать не было. Она понеслась в ванную умыться, натянула старые и рваные, как того требовала последняя мода, джинсы и свитер с неимоверно длинными рукавами и широким вырезом. Этот свитер имел обыкновение слезать то с одного плеча, то с другого с завидной регулярностью. Но такая экипировка была удобной и подходила практически для любого случая.
Войдя в ресторан, Джесси сразу поняла свою ошибку. Ее бледное лицо без всякой косметики и расчесанные несколькими движениями щетки волосы резко контрастировали с обликом грозной и таинственной женщины, поднявшейся приветствовать ее.
Нынешняя Флоренс Руис не имела ничего общего со вчерашней милой, хлопотливой хозяйкой дома. Простое платье заменил великолепно сшитый костюм. Прекрасная прическа. От нее веяло деньгами и хорошими манерами. В холодных глазах - железная воля и никакого извинения.
- Сегодня вы выглядите совсем по-другому, - сказала Флоренс, когда Джесси села за стол. - Юная и невинная. Я очень рада, что вы составили мне компанию.
- И я очень рада, что вы меня пригласили. - Джесси развернула салфетку и разгладила ее ладонью на столе. - Вы сегодня прекрасно выглядите.
- Спасибо. - Флоренс улыбнулась, но глаза остались ледяными. Не желая более попусту тратить время на любезности, она спросила:
- Диллон рассказывал вам что-нибудь о себе?
- Немного.
- А о своих желаниях?
- Только то, что он хочет помогать людям. Флоренс коротко рассмеялась.
- Да, конечно! И вы, по-видимому, считаете себя его помощником в крестовом походе?
- Я не...
- Не надо отрицать, дорогая. Это становилось ясно вчера каждый раз, как только вы поворачивались в его сторону. К сожалению, он, по-моему, тоже вами увлечен. Однако есть некоторые вещи, которые вам следует знать.
Собираясь поведать Флоренс, что вся инициатива в данном вопросе исходила от ее сына, а она мечтала лишь о том, как бы поскорее от него отделаться, Джесси сказала:
- Вы теряете...
- Стоп! - Флоренс подняла руку. - Я пришла сюда не для того, чтобы ругаться. У моего сына неограниченные возможности. Вы думаете, что сенат - это предел для него? Ничего подобного. С помощью отца через несколько лет он станет губернатором, а после этого - Белый дом и, может быть, даже президентство. И он к этому стремится.
Следующие слова она произнесла нежно, если только у удава возможна нежность.
- Да, Диллону нужна женщина, но не думаете же вы, что он такой дурак и будет всем рисковать для кого-то вроде вас?
- Для кого-то вроде меня?!
Джесси выпрямилась. Она едва сдерживала охватившую ее злость. Она, видите ли, не подходит Диллону! Это Диллон не подходит ей!
- Ваш сын...
- Мой сын помолвлен с женщиной, которая выше всяких похвал, - холодно сказала Флоренс. - С женщиной из такой же знатной семьи, как и семья Сиддонсов. А ты, - она ткнула сухим пальцем в сторону пораженной Джесси, женщина, которая проводит ночь с мужчиной, которого едва знает. Женщина, которая живет тем, что выставляет напоказ свое тело. Ты дождешься скандала, и из-за тебя рухнет карьера Диллона. Пресса случайно не заключила с тобой контракт?
Прошло несколько секунд, пока Джесси восстанавливала дыхание и размышляла, не запустить ли во Флоренс стаканом, перед тем как уйти. Однако лицо Флоренс подобрело, и к ней снова вернулась улыбка. Теплая и вежливая, она наклонилась к Джесси и прошептала:
- Давай, для пользы Диллона, оставим этот разговор между нами.
- Послушайте, леди! - Джесси, побледнев от ярости, сильно сжала подлокотники стула и попыталась выбрать из своего словарного запаса что-нибудь более или менее приличное. Еще никто и никогда не говорил с Джессикой Кардер в таком роде!
Вдруг сильная рука легла ей на плечо. Обернувшись, она с удивлением увидела улыбающегося Диллона. На сердце сразу стало радостно. Он приник к ней в продолжительном поцелуе. Теперь ни у кого вокруг не должно было остаться сомнений, как он рад ее видеть.
- Ты поспала хоть немного? - спросил он, чуть-чуть отстраняясь.
- Да, немного.
- Значит, больше, чем я. - Он снова ее поцеловал. Коротко, но заботливо. Можно тебя попросить оставить нас на минуточку? Я хочу сказать кое-что матери наедине.
- Конечно!
Диллон помог ей выйти из-за стола. Она была рада, что сможет в одиночестве собраться с мыслями.
- Вон там туалетная комната, - указал Диллон через зал, но лишь она сделала шаг, схватил ее за руку. Джесси обернулась. - Только недолго. Это не займет много времени.
Его глаза, вчера темные и загадочные, теперь блестели. В них были тысячи невысказанных обещаний.
С радостно бьющимся сердцем Джесси воспарила над землей. Либо она влюбилась, либо у нее начинается грипп. Джесси прошла полпути и тут вспомнила, что Диллон помолвлен с другой женщиной.
Глава 5
Диллон опустился на стул, где только что сидела Джесси.
- Мама!
- Какой сюрприз, дорогой! Не ожидала встретить тебя здесь.
- Уверен, что это так.
- Надеюсь, ты больше не сердишься?
- Как я могу не сердиться? День начался с того, что ты учила меня жить. Я думал, мы с тобой все обсудили, и вот ты здесь.
- Просто я захотела познакомиться с Джесси немного поближе, раз уж ты решил встречаться с ней.
- Мама, что тебя беспокоит? Что меня с ней увидят?
- Это будет сенсация, Диллон. Фотографы вездесущи. Что подумает Милисса Харкен, если узнает об этом?
- Милисса Харкен? Почему меня должно волновать, что она подумает?
- Ох, Диллон, ты невозможен. Милисса - это та женщина, которая тебе нужна. Их семья имеет деньги и влияние. Она была бы отличной...
- ..женой политика, - устало повторил Диллон рефрен, который знал наизусть. - Я не люблю Милиссу, мама. Она хорошая женщина, но я не собираюсь жениться на той, которую не люблю.
- Поверь, Диллон, любовь слишком переоценивают.
Он положил ладонь на руку матери.
- Ты так не думаешь. Ты не пожертвовала бы ни одной минутой, проведенной с папой, за все сокровища мира.
- Ты очень похож на него. Иногда я смотрю на тебя, и у меня щемит сердце. Я только хочу, чтобы ты был счастлив.
- Я буду счастлив. Только позволь мне самому решать, что мне для этого надо.
- Она пустышка и может тебя погубить. Тяжелой волной на него нахлынула ярость.
Почему - он не понимал. Только вчера он думал о Джесси то же самое.
- Мама, я тебя очень люблю и многим тебе обязан, но не позволю говорить так о Джесси.
- Боже мой! - Флоренс схватилась за сердце. - Все намного хуже, чем я думала. Впрочем, я поняла это еще вчера, когда вы с ней приехали.
- Ее пригласила Лита.
- Я становлюсь старше, но не наивнее и не глупее. Ты никому не позволял быть с этой девушкой наедине более двух минут, и когда тебе надоело, что постоянно мешают, ты ее увез и вернулся домой только на рассвете.
- Думаю, этого достаточно. В любой момент может вернуться Джесси, и будет лучше, если ты теперь уйдешь.
- О, я ухожу. - Флоренс поднялась. - Но на твоем месте, я бы не теряла время, ожидая Джесси. Я видела, как она ушла.
- Ушла?! - Диллон вскочил, с грохотом отодвинув стул. - Почему же ты ничего не сказала?!
- Это не мое дело, - пожав плечами, ответила она. - Надеюсь, не из-за меня.
- Мама, - сказал он сквозь зубы, - когда тебе что-нибудь надо от человека, ты добрая и ласковая. Если же нет - ты можешь быть сущей ведьмой. В какую сторону она пошла?
Лишь какую-то секунду Флоренс смотрела на него холодно, а затем смягчилась и покорно вздохнула.
- К себе в комнату.
- Иди домой, мама. - Диллон нежно коснулся ее лица. - И предоставь мне решать самому. Хорошо?
- Будь осторожен. Эта девушка может быть для тебя опасна.
- Думаю, ты все равно мне не скажешь, о чем вы разговаривали?
- Я пыталась наставить ее на путь истинный, но не уверена, что мне это удалось.
- Ох, мама. - Диллон закрыл глаза и сосчитал до десяти. Затем он проводил мать к выходу и помчался в комнату Джесси. Конечно, если бы его мать не была столь волевой и требовательной женщиной, он не стал бы тем, что он есть сегодня. Но сейчас эта мысль скорее пугала, чем успокаивала.
В дверь громко постучали. Джесси пошла было открывать, но передумала и вновь принялась упаковывать вещи.
- Джесси, - крикнул Диллон через дверь, - я знаю, что ты здесь.
Она посмотрела на дверь. Приход Диллона разозлил и напугал ее.
- Убирайся!
- Джесси, я прошу прощения за то, что тебе наговорила моя мать. Она... Это... Не могла бы ты открыть дверь?
- Давай по дороге в отель остановимся в одном месте. Если ты, конечно, не возражаешь...
В его глазах светилось нечто такое, что окончательно привело ее в смятение.
Диллон взял ее под руку и повел по садовой дорожке.
- Нет, - прошептала она, - я не возражаю.
Нисколечко!
Глава 4
Джесси сидела напротив Диллона за маленьким столиком небольшого бара. Среди гула звучал нежный голос одинокой гитары.
- Надеюсь, тебе здесь понравится. - Он взял стоявшую перед ним бутылку мексиканского пива. - Это одно из моих любимых мест.
Наливая пиво, он случайно коснулся руки Джесси. На сей раз она с трудом поборола желание удержать его руку. Лишь подняла свой высокий стакан и сделала глоток. Джесси купалась в розовом тумане света, убаюканная мелодичной музыкой. Если немного наклониться и чуть-чуть повернуть голову...
Сделав усилие, она собрала разбегавшиеся мысли и постаралась придать им хоть какое-то направление. Казалось, она попала в чудесную сказочную страну. И лучше не встречаться взглядом с Диллоном, иначе мысли вновь разбегутся.
- Мне кажется, я попала в другую страну.
- Это хорошо?
- Мне здесь нравится.
Повинуясь инстинкту, взявшему верх над здравым смыслом, она подняла голову и посмотрела ему в глаза. В них горел огонь, который она уже видела в саду.
- Я очень рад, - отозвался он. - А то ведь сегодняшний вечер был не слишком приятен для тебя.
- Нет, я ни о чем не жалею. Наконец-то была возможность поговорить со Стефаном. Теперь я могу перевернуть еще одну страницу жизни. И я очень рада, что познакомилась с Литой.
- Только с Литой? Больше ни с кем?
- Ох, Диллон. - Смутившись, Джесси отвела взгляд, чтобы он не мог прочитать правду в ее глазах. Но он взял ее рукой за подбородок и повернул к себе.
- Джесси, я не знаю, как мне себя вести с тобой, - мягко сказал он. Скажи мне, пожалуйста: ты хочешь правды или игры? Мне притворяться, что между нами ничего нет? Что я тебя не хочу?
- Я не знаю.
- Джесси! - Он сжал ее руку между ладонями и посмотрел в глаза. Затем перевел взгляд на руки. - Твои пальцы как лед. Ты замерзла?
Сжав зубы, чтобы они не стучали, Джесси кивнула. Она так нервничала, что ее бил сильный озноб. Как подросток, зажатый между неподатливыми стенами страсти и условности. Она хотела Диллона, конечно, она его хотела. Разве сможет хоть одна женщина устоять перед ним? Но не сейчас, не сегодня и не так.
Диллон шутливо растер ее руки, отчего Джесси задрожала еще сильнее.
- Не помогает, - сказал он.
- Мой пиджак...
Он отодвинулся от стола, чтобы встать и подать ей пиджак.
- Нет, подожди. - Что будет, если он ее коснется? - Давай потанцуем.
Она танцевала со многими мужчинами, для нее в танце не было ничего страшного.
Поднявшись, Диллон обнял ее за плечи и прижал к себе.
- Давай, конечно.
Они вышли из-за столика. Она обхватила его за талию под расстегнутым пиджаком, а он прижал ее к себе.
Когда Диллон, как кокон, обвился вокруг нее, музыка, как по заказу, стала еще медленнее. Джесси почувствовала тепло его тела и тотчас вспомнила его мускулистый торс. И в танце она не обретет покоя. Двигаясь вместе с ней под печальные звуки гитары, Диллон прошептал:
- Джесси.
Она подняла голову.
- Да?
- Скажи мне, что ты его не любишь. Она поняла, о ком говорит Диллон, но совершенно не разозлилась.
- Я его не люблю.
- Посмотри на меня.
Теперь ее губы оказались всего в нескольких дюймах от его губ, и она увидела желание, горящее в его глазах.
- Я давно хочу быть с тобой. С тех пор как Стефан впервые рассказал мне о молоденькой девушке по имени Джесси, к которой он питал страсть, не подобающую джентльмену. Тогда я понял, что отдал бы все на свете за то, чего так испугался он.
- Диллон.
- Ш-ш. - Он коснулся пальцами ее губ, и она замолчала. - Я тебя ни о чем не прошу. Не прошу сегодня и, может быть, не попрошу никогда. Ты заслуживаешь куда большего, чем простые фантазии. Но я не знаю, смогу ли дать то, что тебе нужно.
- Зачем ты мне это говоришь?
- Не знаю. Когда я увидел тебя сегодня утром, то решил, что заставлю тебя сегодня лечь со мной в постель, чего бы это ни стоило. Но теперь я не могу.
Эти слова напомнили истории, которые она слышала о Диллоне Руисе. Сейчас она была в его руках и не могла противостоять чувствам, которые он в ней разбудил.
- Ты рассчитываешь меня обольстить таким образом? Я действительно кое-что слышала о тебе.
- Я так и думал. Ты стала более осторожной, когда узнала, кто я. Ты слышала обо мне некрасивые вещи?
- Те женщины сами хотели этого.
- Я не ангел, Джесси, и когда был моложе, действительно вел легкомысленную жизнь. Но никогда не обидел ни одну женщину намеренно. И я не собираюсь начинать с тебя.
- Большое спасибо.
Она убрала руки и отступила назад.
- Ты уже решил доставить мне это удовольствие или решение мы будем принимать вместе?
- Прости, я не так выразился.
- Если ты не возражаешь, я хотела бы вернуться в отель.
В глазах, смотрящих на нее, сверкнули красноватые огоньки. Резко обозначились складки вокруг сжатого рта. Перед мысленным взором Джесси предстал индейский воин в каких-то странных штанах и мокасинах. Он должен быть диким, неукротимым любовником. Для таких не существует преград, и с такими женщина сразу забывает самое главное - чувство собственного достоинства.
Сердце Джесси бешено стучало. Она постаралась выбраться из вихря эротических образов, кружащихся у нее в голове и затуманивающих сознание.
- А ацтеки носили бриджи?
- Что?
- Ацтеки носили бриджи или нет?
- Не знаю. - Штормовые облака страсти развеялись, и на его лице появилась улыбка. - Не думаю, а на самом деле просто не знаю.
- Значит, вполне могли носить. В тебе есть индейская кровь?
Диллон рассмеялся, поняв ход ее мыслей.
- Отец ничего такого не говорил, но вполне возможно. Во многих мексиканцах течет индейская кровь. Ацтеки, майя и некоторые другие племена переходили границу и скитались по Мексике.
- Ты похож на отца?
- Да. - Его взгляд смягчился. - Ты заедешь со мной еще в одно место перед тем, как я отвезу тебя в отель?
- Куда?
По-прежнему мягкий, но требовательный, он покачал головой.
- Просто пошли со мной.
- С какой стати я должна тебе доверять, когда все во мне сопротивляется?
- Я никогда не обижу тебя, Джесси. Никогда!
Точно так она однажды поклялась своей сестре Ребекке. Теперь-то она знала, что этого никогда нельзя обещать. Жизнь слишком непредсказуема, а человеку свойственно ошибаться. Но она согласилась и не пожалела об этом.
Диллон остановил машину на проселочной дороге, ответвляющейся от шоссе уже далеко за городом. Вокруг не было ни души. Тишину нарушали лишь шуршание ветра и писк насекомых в ночном небе. Не говоря ни слова, он взял Джесси за руку и повел к вершине холма, поросшего кустарником. На фоне освещенного луной неба виднелся черный силуэт одиноко стоящего дерева. У подножия холма расстилалась долина, рассеченная серебряной лентой реки.
- Это Рио-Гранде, - тихо сказал Диллон. - Отец переплывал ее в нескольких милях от этого места темной ночью в проливной дождь.
- Он был...
- Вне закона. Незаконно приехал в США из Мексики, чтобы наняться на работу.
- А твоя мама?
- Ее отец - Харлон Сиддонс.
Это имя было знакомо Джесси. Харлон Сиддонс - один из самых зажиточных людей Техаса. Он когда-то сделал хорошие деньги на торговле скотом. А потом, во время нефтяного бума, охватившего Техас, на участке Сиддонсов была найдена нефть.
- Как же получилось... - Джесси умолкла.
- Как она встретилась с моим отцом? Впервые она увидела его, когда он был временным рабочим на их ранчо. В следующий раз они встретились в Хьюстоне. Он управлял ее кэбом. Она усмотрела в этом знак судьбы, и они стали встречаться.
- Так просто? - Она улыбнулась, стараясь представить Флоренс юной девушкой, настолько романтичной, чтобы отважиться на такой шаг.
- Да, просто. С тех пор они никогда не расставались.
- А как к этому отнесся ее отец?
- Он отрекся от нее. Джесси была поражена.
- За то, что она влюбилась?
- За то, что забеременела от темнокожего крестьянина, которому была нужна лишь затем, чтобы получить гражданство.
Сейчас ей было больно видеть холодный гнев в глазах Диллона и жутко от того, что отец так мог поступить со своей дочерью.
- Это правда?
- Я слишком распустил язык.
- Бедная твоя мать. Они поженились? - Джесси начинала понимать, почему Диллон так восхищается своей матерью.
- Да.
- И родился ты?
- Нет, тот ребенок умер. Второй тоже. Я был третьим. Следующий тоже не выжил. Лита была пятой.
- Твоей матери было очень тяжело! - Она могла только гадать, каким трудным было детство Диллона, и изумляться, как он мог стать тем, чем был сегодня.
- Намного тяжелее, чем ты думаешь, - спокойно согласился он.
Диллон обвил Джесси руками, прижав спиной к своей груди. Тихий голос звучал у самого уха:
- Я никогда не видел, чтобы два человека любили друг друга сильнее, чем мои родители. В нашем доме было то, чего нельзя купить ни за какие деньги. Но была в нем и печаль.
Отец был гордым человеком и не мог забыть, чем пожертвовала моя мать ради него. Он работал до изнеможения, стараясь вернуть ей хоть часть потерянного. И в конце концов он лишил ее главного - самого дорогого на свете: любимого человека. Он умер молодым.
Джесси подняла голову, коснувшись затылком его груди, и посмотрела в черное бездонное небо, с миллионами мерцающих звезд.
- Наверное, ее отец изменил решение, когда понял, как он ошибался?
- Нет. - Голос Диллона стал жестким. - Впервые я увидел своего деда, уже учась в юридической школе. Тогда он наконец решил, что я все-таки не просто полукровка, не заслуживающая его внимания. Я хотел съездить ему по физиономии, но мама была так счастлива. В ее жизни было столько потерь, что ради нее я смирил себя и, сколько мог, принимал благосклонность деда.
- А потом?
- Пошел работать в большую престижную фирму, куда он меня устроил. Он открыл для меня контору, где я работал в основном как защитник. Изучал закон, хотел помогать простым людям, таким, как мой отец: несчастным, работающим в поте лица, приехавшим сюда в поисках лучшей жизни, но попавшим в нищету. На каждом шагу им приходится бороться, отстаивать свои права. Здесь их жизнь ничуть не лучше, чем раньше.
- Почему же ты это оставил и ушел в политику?
- Решил, что тогда смогу делать добро для большего числа людей.
Джесси улыбнулась. Именно такой Диллон был известен широкой публике.
- Ты и впрямь крестоносец.
- Я знаю, что может сделать бедность. - В голосе послышались волнение и горячность. - Я видел, как она полностью деморализует людей еще до того, как они по-настоящему начали жить. Отец работал день и ночь и умер в сорок пять лет. Моя мать, на десять лет моложе, осталась с двумя маленькими детьми на руках. Когда отец умер, она была беременна в шестой раз. Этот ребенок не родился. Поправившись, она стала работать от зари до зари, чтобы мы с Литой могли выжить. И мы выжили. Учась в колледже и юридической школе, я работал на скорой. Поэтому моя учеба продлилась значительно дольше, чем у других. Теперь все позади, но нельзя забывать о тех, кто пока не смог выбраться. У Эмилио тоже должен быть шанс.
Джесси смотрела на петляющую вдали реку. Река обещаний и надежд. Вероломная река, разбившая мечты многих людей.
Этот сложный и неотразимый человек, стоящий сейчас позади нее, еще никогда не был так близок и в то же время так далек от нее. Диллон пустил ее в один из уголков своей души, но сразу напомнил, какая пропасть разделяет два их мира.
- Что-нибудь не так, Джесси? - Он наклонился и убрал волосы, упавшие ей на лицо. Потом заглянул ей в глаза. - Я тебя чем-то расстроил?
- Нет. - Она не хотела на него смотреть, но ничего не могла с собой поделать. Их взгляды снова встретились, и снова у нее по спине побежали мурашки.
- Все же что-то не так.
- Сегодня утром, выйдя из такси у клиники, я почувствовала себя не на месте. Здесь с тобой я чувствую себя не на месте еще больше.
Она выскользнула из тесного кольца его рук.
- Я понимаю, - ответил Диллон, и его лицо окаменело.
- Не уверена. Видишь ли, моя жизнь всегда была простой. В четырнадцать лет у меня была красивая кожа и ноги как у жирафа. Это натолкнуло меня на мысль стать фотомоделью. Понимаешь?
Лицо Диллона немного подобрело.
- Не совсем.
- Вся твоя жизнь - борьба. Даже сейчас, когда тебе не нужно бороться за себя, ты продолжаешь это делать, чтобы лучше жилось другим. Твоя мать пожертвовала всем, а она имела очень многое, чтобы быть с любимым человеком. Стефан и Лита могли бы зарабатывать хорошие деньги, но вместо этого помогают людям.
- Что ты этим хочешь сказать?
- Я никогда ничем не жертвовала. Она больше не могла смотреть ему в глаза.
Попыталась отвернуться, но он схватил ее за руку и вновь повернул к себе.
- Я никогда и ни за что не боролась. Я всегда плыла по течению и до сегодняшнего дня не чувствовала себя виноватой.
- А теперь ты чувствуешь вину? Я привез тебя сюда не за этим, Джесси. Его голос смягчился, и он вновь заключил ее в объятия. - Всякому человеку когда-нибудь бывает больно. Беден ты или богат - дождь всех мочит одинаково. Наверняка, когда ты была маленькой девочкой с косичками, - он шутливо намотал ее волосы на палец, - тебя не раз обижали, дергая за них.
Джесси улыбнулась и непроизвольно прислонилась к его руке.
- Наверное. Один или два раза мне не повезло.
- Если уж ты задумалась о таких вещах, то у меня есть одна идея. Ты можешь кое-что сделать, пока находишься здесь.
- Что?
Он покачал головой.
- Тебе придется немного подождать. Потом увидишь.
- Можешь хотя бы намекнуть?
- Нет. - Диллон улыбнулся и провел рукой по ее щеке. - Подожди немного.
- Я теперь не усну.
Он погладил ее по голове и вновь прижал к себе.
- Скоро обо всем узнаешь. А сегодня, я думаю, нас обоих будет мучить бессонница.
- Ты знаешь, фотомоделям она противопоказана.
- Политикам тоже не рекомендуется.
- Кажется, я начинаю понимать, из чего складывается твоя репутация. - Она хотела скорее напомнить об этом себе, чем уколоть его.
- Ты опять об этом? Наверное, до тебя долетели слухи, которые разгуливают по Остину, но в газетах ни разу ничего не было. Репутацию я приобрел, борясь с дискриминацией, а не в чужих спальнях. Вопреки тому, что ты обо мне слышала, я не хищник, Джесси.
- Я охотно поверила бы в это, если бы ты не стал сразу же меня соблазнять. Диллон улыбнулся:
- Может, я просто старался отвлечь тебя от Стефана. Мне это удалось?
- С блеском.
- Я очень хочу тебя поцеловать, но должен доказать, что мне можно доверять. Как я держусь?
- Жюри еще не подоспело.
- Мне достаточно оценки роковой женщины.
- Я не роковая женщина, Диллон, несмотря на все, что ты обо мне слышал.
- Разреши мне не поверить. - И он осторожно ее поцеловал.
- Джесси!
Лишь через некоторое время она отстранилась.
- Кажется, нам пора по домам. Небезопасно находиться ночью наедине с таким искусителем, как ты.
Трель телефонного звонка ворвалась в глубокий, без сновидений, сон Джесси. Она открыла один глаз и потянулась к ночному столику, выпутываясь из-под одеяла. Яркий солнечный луч, протиснувшись в щель между занавесками, освещал середину комнаты. Перевернувшись на спину с телефонной трубкой в руке, Джесси улыбнулась. Трубка молчала, но это, конечно, звонит Диллон. И хотя он был за несколько миль отсюда, ее охватило приятное волнение.
- Доброе утро, - промурлыкала она. Нахлынули теплые воспоминания о вчерашнем дне.
- Через десять минут, - послышался холодный женский голос.
Джесси приподнялась на локте и уставилась на яркое солнечное пятно на полу.
- Что?!
- Надеюсь, я вас не разбудила. Я решила предложить вам вместе позавтракать.
- Ох! Куда вы звоните?
- Это Джессика Кардер?
- Да.
Сонная, охрипшая, недовольная, Джесси свесила ноги с кровати и села, стараясь собраться с мыслями. Часы рядом с телефоном показывали без пяти двенадцать. Она проспала намного дольше, чем ей казалось.
- Кто это?
- Это Флоренс Сиддонс Руис. Я звоню из вестибюля.
- Из вестибюля? - Джесси встала и посмотрела на себя в зеркало. То, что она увидела, было малоутешительным. - Моего отеля?
- Если вы не хотите есть, - сказала Флоренс, - то позвольте мне угостить вас чашечкой кофе. Я сегодня очень плохо спала и с радостью узнала бы, что вы спали лучше. - Так как? - уже ласково закончила она.
- Да, но... - Джесси еще раз растерянно взглянула на свое отражение, - я даже не одета.
- О, ничего, дорогая. Спускайтесь. Для меня можете не одеваться. Я не та, на кого вам надо производить впечатление. Уверена, что вы выглядите, как всегда, прекрасно. Встретимся в ресторане? Минут через десять, хорошо?
Джесси не успела ответить, а трубка уже утихла.
- Да! Конечно! С радостью! - сказала она в пустое пространство, кладя трубку на место.
Времени раздумывать не было. Она понеслась в ванную умыться, натянула старые и рваные, как того требовала последняя мода, джинсы и свитер с неимоверно длинными рукавами и широким вырезом. Этот свитер имел обыкновение слезать то с одного плеча, то с другого с завидной регулярностью. Но такая экипировка была удобной и подходила практически для любого случая.
Войдя в ресторан, Джесси сразу поняла свою ошибку. Ее бледное лицо без всякой косметики и расчесанные несколькими движениями щетки волосы резко контрастировали с обликом грозной и таинственной женщины, поднявшейся приветствовать ее.
Нынешняя Флоренс Руис не имела ничего общего со вчерашней милой, хлопотливой хозяйкой дома. Простое платье заменил великолепно сшитый костюм. Прекрасная прическа. От нее веяло деньгами и хорошими манерами. В холодных глазах - железная воля и никакого извинения.
- Сегодня вы выглядите совсем по-другому, - сказала Флоренс, когда Джесси села за стол. - Юная и невинная. Я очень рада, что вы составили мне компанию.
- И я очень рада, что вы меня пригласили. - Джесси развернула салфетку и разгладила ее ладонью на столе. - Вы сегодня прекрасно выглядите.
- Спасибо. - Флоренс улыбнулась, но глаза остались ледяными. Не желая более попусту тратить время на любезности, она спросила:
- Диллон рассказывал вам что-нибудь о себе?
- Немного.
- А о своих желаниях?
- Только то, что он хочет помогать людям. Флоренс коротко рассмеялась.
- Да, конечно! И вы, по-видимому, считаете себя его помощником в крестовом походе?
- Я не...
- Не надо отрицать, дорогая. Это становилось ясно вчера каждый раз, как только вы поворачивались в его сторону. К сожалению, он, по-моему, тоже вами увлечен. Однако есть некоторые вещи, которые вам следует знать.
Собираясь поведать Флоренс, что вся инициатива в данном вопросе исходила от ее сына, а она мечтала лишь о том, как бы поскорее от него отделаться, Джесси сказала:
- Вы теряете...
- Стоп! - Флоренс подняла руку. - Я пришла сюда не для того, чтобы ругаться. У моего сына неограниченные возможности. Вы думаете, что сенат - это предел для него? Ничего подобного. С помощью отца через несколько лет он станет губернатором, а после этого - Белый дом и, может быть, даже президентство. И он к этому стремится.
Следующие слова она произнесла нежно, если только у удава возможна нежность.
- Да, Диллону нужна женщина, но не думаете же вы, что он такой дурак и будет всем рисковать для кого-то вроде вас?
- Для кого-то вроде меня?!
Джесси выпрямилась. Она едва сдерживала охватившую ее злость. Она, видите ли, не подходит Диллону! Это Диллон не подходит ей!
- Ваш сын...
- Мой сын помолвлен с женщиной, которая выше всяких похвал, - холодно сказала Флоренс. - С женщиной из такой же знатной семьи, как и семья Сиддонсов. А ты, - она ткнула сухим пальцем в сторону пораженной Джесси, женщина, которая проводит ночь с мужчиной, которого едва знает. Женщина, которая живет тем, что выставляет напоказ свое тело. Ты дождешься скандала, и из-за тебя рухнет карьера Диллона. Пресса случайно не заключила с тобой контракт?
Прошло несколько секунд, пока Джесси восстанавливала дыхание и размышляла, не запустить ли во Флоренс стаканом, перед тем как уйти. Однако лицо Флоренс подобрело, и к ней снова вернулась улыбка. Теплая и вежливая, она наклонилась к Джесси и прошептала:
- Давай, для пользы Диллона, оставим этот разговор между нами.
- Послушайте, леди! - Джесси, побледнев от ярости, сильно сжала подлокотники стула и попыталась выбрать из своего словарного запаса что-нибудь более или менее приличное. Еще никто и никогда не говорил с Джессикой Кардер в таком роде!
Вдруг сильная рука легла ей на плечо. Обернувшись, она с удивлением увидела улыбающегося Диллона. На сердце сразу стало радостно. Он приник к ней в продолжительном поцелуе. Теперь ни у кого вокруг не должно было остаться сомнений, как он рад ее видеть.
- Ты поспала хоть немного? - спросил он, чуть-чуть отстраняясь.
- Да, немного.
- Значит, больше, чем я. - Он снова ее поцеловал. Коротко, но заботливо. Можно тебя попросить оставить нас на минуточку? Я хочу сказать кое-что матери наедине.
- Конечно!
Диллон помог ей выйти из-за стола. Она была рада, что сможет в одиночестве собраться с мыслями.
- Вон там туалетная комната, - указал Диллон через зал, но лишь она сделала шаг, схватил ее за руку. Джесси обернулась. - Только недолго. Это не займет много времени.
Его глаза, вчера темные и загадочные, теперь блестели. В них были тысячи невысказанных обещаний.
С радостно бьющимся сердцем Джесси воспарила над землей. Либо она влюбилась, либо у нее начинается грипп. Джесси прошла полпути и тут вспомнила, что Диллон помолвлен с другой женщиной.
Глава 5
Диллон опустился на стул, где только что сидела Джесси.
- Мама!
- Какой сюрприз, дорогой! Не ожидала встретить тебя здесь.
- Уверен, что это так.
- Надеюсь, ты больше не сердишься?
- Как я могу не сердиться? День начался с того, что ты учила меня жить. Я думал, мы с тобой все обсудили, и вот ты здесь.
- Просто я захотела познакомиться с Джесси немного поближе, раз уж ты решил встречаться с ней.
- Мама, что тебя беспокоит? Что меня с ней увидят?
- Это будет сенсация, Диллон. Фотографы вездесущи. Что подумает Милисса Харкен, если узнает об этом?
- Милисса Харкен? Почему меня должно волновать, что она подумает?
- Ох, Диллон, ты невозможен. Милисса - это та женщина, которая тебе нужна. Их семья имеет деньги и влияние. Она была бы отличной...
- ..женой политика, - устало повторил Диллон рефрен, который знал наизусть. - Я не люблю Милиссу, мама. Она хорошая женщина, но я не собираюсь жениться на той, которую не люблю.
- Поверь, Диллон, любовь слишком переоценивают.
Он положил ладонь на руку матери.
- Ты так не думаешь. Ты не пожертвовала бы ни одной минутой, проведенной с папой, за все сокровища мира.
- Ты очень похож на него. Иногда я смотрю на тебя, и у меня щемит сердце. Я только хочу, чтобы ты был счастлив.
- Я буду счастлив. Только позволь мне самому решать, что мне для этого надо.
- Она пустышка и может тебя погубить. Тяжелой волной на него нахлынула ярость.
Почему - он не понимал. Только вчера он думал о Джесси то же самое.
- Мама, я тебя очень люблю и многим тебе обязан, но не позволю говорить так о Джесси.
- Боже мой! - Флоренс схватилась за сердце. - Все намного хуже, чем я думала. Впрочем, я поняла это еще вчера, когда вы с ней приехали.
- Ее пригласила Лита.
- Я становлюсь старше, но не наивнее и не глупее. Ты никому не позволял быть с этой девушкой наедине более двух минут, и когда тебе надоело, что постоянно мешают, ты ее увез и вернулся домой только на рассвете.
- Думаю, этого достаточно. В любой момент может вернуться Джесси, и будет лучше, если ты теперь уйдешь.
- О, я ухожу. - Флоренс поднялась. - Но на твоем месте, я бы не теряла время, ожидая Джесси. Я видела, как она ушла.
- Ушла?! - Диллон вскочил, с грохотом отодвинув стул. - Почему же ты ничего не сказала?!
- Это не мое дело, - пожав плечами, ответила она. - Надеюсь, не из-за меня.
- Мама, - сказал он сквозь зубы, - когда тебе что-нибудь надо от человека, ты добрая и ласковая. Если же нет - ты можешь быть сущей ведьмой. В какую сторону она пошла?
Лишь какую-то секунду Флоренс смотрела на него холодно, а затем смягчилась и покорно вздохнула.
- К себе в комнату.
- Иди домой, мама. - Диллон нежно коснулся ее лица. - И предоставь мне решать самому. Хорошо?
- Будь осторожен. Эта девушка может быть для тебя опасна.
- Думаю, ты все равно мне не скажешь, о чем вы разговаривали?
- Я пыталась наставить ее на путь истинный, но не уверена, что мне это удалось.
- Ох, мама. - Диллон закрыл глаза и сосчитал до десяти. Затем он проводил мать к выходу и помчался в комнату Джесси. Конечно, если бы его мать не была столь волевой и требовательной женщиной, он не стал бы тем, что он есть сегодня. Но сейчас эта мысль скорее пугала, чем успокаивала.
В дверь громко постучали. Джесси пошла было открывать, но передумала и вновь принялась упаковывать вещи.
- Джесси, - крикнул Диллон через дверь, - я знаю, что ты здесь.
Она посмотрела на дверь. Приход Диллона разозлил и напугал ее.
- Убирайся!
- Джесси, я прошу прощения за то, что тебе наговорила моя мать. Она... Это... Не могла бы ты открыть дверь?