Левицкая Ольга. Год 2004-й

   Наташа вылезла из ванной и обтерлась полотенцем. Глянулась в зеркало. Сбоку от левого глаза красовался здоровенный кровоподтек. Она притронулась к нему и сморщилась от боли. — Да-а, с таким лицом трудно соблазнять. Надо будет припудрить что ли… Она посмотрела на часы. Девять доходит. Наверное, там уже никого нет. Ждать до утра? А если завтра его не будет? Нет, она не сможет ждать целую ночь. Надо ехать прямо сейчас. Может, удастся как-то связаться. По крайней мере, хоть сообщение оставит. Надо ехать.
   Быстро одевшись, Наташа подошла к трюмо и как смогла замазала ссадину. — Ну вот, худо-бедно. Теперь можно и ехать. — Она посмотрела на перепачканный плащ. — Тут только в химчистку. Хотя… еще дожить надо! — Набросив на себя кожаную куртку, она вышла за порог и захлопнула дверь…
   — Приехали! С вас полторы.
   Наташа расплатилась с таксистом и вышла из машины. Прямо перед ней возвышалось шикарное трехэтажное здание. «Волга-трэйд-компани». Офис самого крутого бизнесмена в Приволжске. Она с надеждой посмотрела на многочисленные окна. Почти везде было темно. — Нехорошо, очень нехорошо. Похоже, никого нет.
   Она поднялась по широкой лестнице. У самой двери путь преградили охранники.
   — Куда?
   — Мне нужен господин Хоршев.
   Те озадаченно уставились на женщину.
   — Так ведь поздно уже. Никого нет.
   — Мне очень надо. Очень срочно!
   — Вы не понимаете? Нет никого!
   Наташа твердо решила не отступать.
   — А можно на завтра записаться? С самого утра? Он меня знает, он примет.
   Парни затоптались в нерешительности. Один из них достал рацию.
   — Тут женщина пришла, Самого спрашивает. Говорит, срочно… Угу, понял. — Он обратился к Наташе. — Подождите, сейчас к Вам выйдут.
   Послышались торопливые шаги, стеклянная дверь приоткрылась.
   — Заходите!
   Наташа протиснулась в щель. — Уже хорошо! — Высокий мужчина в строгом двубортном костюме отвел ее в угол огромного фойе. Поодаль маячили грозные фигуры охранников.
   — Так что у Вас за дело? — он буквально ощупывал ее взглядом.
   — Это личное. Мне очень срочно. Он знает меня.
   — Вы имеете в виду господина Хоршева? Представьтесь пожалуйста.
   — Терехова Наталья. Он меня знает.
   Мужчина покачал головой.
   — Ничем не могу Вам помочь. Андрей Николаевич сейчас за границей. Когда вернется — неизвестно.
   Наташа помертвела. Внутри нее все оборвалось.
   — А можно с ним как-то связаться? Это вопрос жизни и смерти.
   — Боюсь, это невозможно. Предлагаю изложить свой вопрос письменно. По возвращении он его рассмотрит. Вам дать бумагу?
   Она покачала головой. Это был конец. Рухнула последняя надежда.
   — Пойду я…
   Сопровождаемая недоуменным взглядом, она вышла на улицу.
   Наташа медленно брела по тротуару, не обращая внимания на насмешливые улыбки встречных. Слезы катились из ее глаз, она опустила голову и шла, ничего не видя вокруг. В голове была какая-то дикая каша. Хоровод мелькающих мыслей заполонил сознание, не давая возможности сосредоточиться. — «Его никто не ждет, его никто не встретит…» — звенели в мозгу слова той песни. — Неужели все?!
   Вдруг она резко остановилась. — А что? Чем черт не шутит? Все равно терять нечего. Пусть будет, что будет. Плевать на все!
   Наташа подошла к бровке и стала махать рукой. Уже через несколько секунд проезжавший мимо частник эффектно тормознул. Черная поцарапанная «Волга» прокатилась еще пяток метров и призывно открыла дверцу.
   — Садись, мадам, прокачу куда надо!
   Она решительно села спереди и захлопнула дверь. Пожилой лысоватый мужичок с удовольствием глядел на пассажирку.
   — Что какая печальная? Сейчас я тебя развеселю. Куда поедем?
   — АКЕЛА КОРПОРЕЙШН.
   У мужика отвисла челюсть. Вытаращив свои маленькие глазки, он в полном трансе уставился на женщину. Такого маршрута ему еще никогда не заказывали.
   — Ну что, что не так? — раздраженно выкрикнула Наташа. — Мы едем или нет?
   — Да все в порядке, сейчас едем конечно, — забормотал мужик. — Я только спросить хотел, Вам прямо туда или рядом где-то?
   — Прямо туда.
   — Все, понял, извините…
   Уже на подъезде промолчавший всю дорогу водила вдруг ожил:
   — Простите пожалуйста, а можно я за углом Вас высажу? А то там везде камеры. А пройти всего метров сто. Очень Вас прошу.
   — Да ради бога! Сколько с меня?
   — Ну… сколько не жалко. Можете вообще не платить.
   Наташа вынула стольник. — Возьмите.
   — Спасибо. Вам вон туда и направо, через пустырь…

Глава 29

   Она в сотый раз посмотрела на часы. Пол-второго ночи. Ужас какой! Наташа заметалась по комнате. Ожидание становилось просто невыносимым. В горле пересохло. Достав из шкафа валерьянку, она накапала в стакан, разбавила водой и залпом выпила. Затем бросилась в кресло и замерла, поджав ноги…
   В «крепость» ее конечно не пустили. Когда она подошла к огромным, окованным сталью воротам и позвонила, то высыпавшие наружу братки долго не могли понять, чего ей, собственно, нужно. Окруженная со всех сторон свирепыми мордами, Наташа упорно настаивала на встрече с Акелой или с кем-нибудь из его друзей. Бандиты злобно смотрели на ненормальную бабу, не решаясь однако послать ее подальше. Мало ли что? Наконец они заявили, что хозяев сейчас нет, и когда будут — неизвестно. Записав ее имя и координаты, велели срочно мотать домой и сидеть на телефоне. Когда надо будет — ей позвонят. С тем она и уехала…
   Весь вечер она провела в тревожном ожидании. Час проходил за часом. Измученная женщина бродила по квартире взад-вперед, не отрывая глаз от молчащего телефона. Прекрасно понимая всю мизерность своих шансов, она хотела только одного — чтобы все это поскорее закончилось. Она так устала, что ей уже было почти все равно. Если бы не Сергей… Только мысль о нем еще поддерживала в ней желание бороться.
   Телефонная трель взорвала убийственную тишину. Наташа бросилась к аппарату и схватила трубку.
   — Алло, алло! Я слушаю!
   — Терехова? — раздался незнакомый грубый голос.
   — Да, я.
   — Выходи к подъезду и жди. Сейчас за тобой приедут.
   — Хорошо!
   Послышались гудки. Наташа с бьющимся сердцем стояла, прижав трубку к груди. — Начинается. Господи, помоги мне! — Чувствуя, как кружится голова, она упала в кресло и несколько минут сидела, глубоко дыша и успокаиваясь. Затем быстро оделась и побежала вниз.
   Вдали уже слышался гул мощного мотора. С каждой секундой он становился все громче. И вот из-за угла дома вылетела огромная машина. Проскочив до середины двора, она остановилась. Видимо, там соображали, куда ехать дальше.
   — Эй, я здесь! Сейчас я!
   Наташа замахала руками и кинулась бежать к необычному такси. Ее уже заметили, джип стал разворачиваться. Затем открылась дверь, оттуда выглянула широченная рожа.
   — Залазь давай.
   Запыхавшаяся Наташа с ходу запрыгнула в салон. Со всех сторон на нее уставились любопытные глаза. Не считая водителя, в джипе было еще трое человек.
   — Садись тут!
   Она втиснулась на сиденье между двумя громилами. Сосед справа захлопнул дверь.
   — Поехали! …
   Машина неслась на огромной скорости, не обращая внимания на знаки, редких людей и светофоры. Внутри было тихо. Никто не разговаривал. Бандиты молча смотрели в стекла, словно забыв про свою пассажирку. Наташа уткнулась глазами в пол и погрузилась в свои нелегкие думы.
   — Эй, надень давай! — Один из парней достал черную вязаную шапочку и протянул ей. — На глаза натяни.
   — Зачем это?
   — Ты чо? Ты назад выходить-то собираешься?
   — Я поняла, давайте.
   Они уже подъезжали. В переднее стекло Наташа видела, как раздвигаются тяжелые створы ворот и выбегают наружу охранники. В следующее мгновение она надвинула на голову «спецреквизит», и все исчезло. Теперь она различала лишь какие-то размытые пятна. Машина проехала дальше во двор и остановилась. Послышались звуки отворяемых дверей.
   — Вылазь. Не падай только. — Кто-то ухватил ее за руку и потянул. Наташа осторожно соступила на землю.
   — Пошли.
   Вокруг слышался гул многих голосов. У нее возникло ощущение, что весь двор просто забит людьми. — Ночь на дворе, чего они тут делают? — подумала она, семеня ногами. — Ох, и куда же ты забралась, Наташенька? И что тебя здесь ждет? …
   Она поднялась по ступенькам. И вот ее уже вели по длинному коридору. Тяжелые ботинки сопровождающих гулко стучали по полу. Поворот, еще поворот, лестница, опять коридор… Она услышала, как стучат в дверь.
   — Да-а…
   — Привели!
   С нее стянули куртку, быстро ощупали и подтолкнули вперед. — Иди давай! — Наташа сделала пару шагов и почувствовала, как срывают надоевшую шапку. На секунду зажмурилась от яркого света, затем решительно раскрыла глаза.
   Она стояла в большой просторной комнате. Вся она была уставлена креслами и диванами. У стены располагался громадный телевизор-проектор и целая стойка всякой аппаратуры. В помещении имелись еще две двери. Одна была приоткрыта и вела в какой-то зал, видимо тренажерный.
   Но все это осталось для женщины незамеченным. Ее взгляд был прикован к столу, стоящему посреди комнаты. За ним, комфортно расположившись в креслах, четверо огромных мужиков играли в покер. Весь стол был завален пачками денег и заставлен разноцветными бутылками. Играющие стали медленно оборачиваться. Четыре пары глаз уставились на трепещущую гостью.
   — Ну здорово, принцесса. Какими судьбами? …

Глава 30

   Она сразу узнала его. Все те же узкие глаза щелочками, тот же надменный взгляд, презрительно поджатые губы. И чуть заметный шрам сбоку — послание далекой юности.
   — Здравствуй, Акела. Здравствуйте все.
   Они стали переглядываться.
   — Макс, это та самая телка из лесной. Помнишь, рассказывали?
   — Ага. А чего она тут?
   — А хрен ее знает! Соскучилась видно…
   Бандиты, усмехаясь, рассматривали гостью.
   — Меня-то помнишь?
   — Конечно. Ты Белов… Белый. И тебя, Серый, сразу узнала.
   — Это радует. Так чего ты приперлась-то? Скучала что ли?
   Наташа просто физически ощущала повисшее в воздухе недружелюбие. Но отступать было некуда. Да и на что она могла рассчитывать? Что эти костоломы полезут к ней обниматься?
   — У меня беда случилась. Кроме вас, помочь некому.
   — Очень интересно. Ну-ну?
   Она стала рассказывать о случившемся. Волки слушали ее с преувеличенной серьезностью. Макс только ухмылялся и качал головой. Закончив, Наташа умоляюще посмотрела на своих бывших однокашников.
   — Помогите, пожалуйста! Я вас очень прошу! Я все понимаю…
   — Зато мы ни хрена не понимаем! — Серый бухнул ладонью по столу. — Ты куда пришла? Ты вывеску видела над воротами? Нет? Правильно, нет там ни хера! Так я тебе на пальцах объясняю — у нас здесь агентство, реальная контора. И все эти твои заморочки нам вообще до фени. Чо ты сюда трешься? Здесь не подают!
   Наташа смотрела на мужчин и не видела в них ни капли сочувствия. Жесткие непробиваемые лица людей, для которых жизнь человеческая уже давно не стоила и гроша. Они уже стали терять к ней интерес.
   — Еще есть вопросы?
   — Есть… — Она в отчаянии подошла к Акеле. — Витя, я прошу тебя, помоги! Ведь тебе это ничего не стоит. Просто позвонить. — Она опустилась на колени. — Ну пожалуйста, помоги!
   — Витя, говоришь? — усмехнулся волк. — Я уж и забыл, как меня зовут-то. А почему я тебе помогать должен? Что на коленки встала? Да перед нами весь город раком стоит! Что, всех жалеть? Может, вот за это тебе помочь? — он провел пальцами по шраму. — За это? Ты скажи спасибо, если живой отсюда выйдешь. И за то, что до сих еще жива. Тебе не приходило в головку?
   — Не понимаю…
   — Она не понимает! Что, думаешь, я тебя найти не мог? Да мне только пальцем было шевельнуть, от тебя даже пыли не осталось бы. Пожалел тебя… И Малышонка твоего. Вы мне оба должны всю жизнь на коленях стоять.
   Наташа была поражена. Она и понятия не имела, что все эти годы ее жизнь висела на волоске. Впрочем, какое это сейчас имело значение?
   Акела жестко смотрел на нее.
   — Все, вставай. Нечего мне в карты пялиться. Свободна.
   Она растерянно поднялась. — Ну что еще им сказать? Ну что? — От сознания собственного бессилия опускались руки. Ну нельзя ей так уйти, нельзя!
   — Ребята, ну ради нашего детства! Витя, Володя, Сережа! Ну что мне еще вам сказать, что мне для вас сделать?
   Белый опустил карты.
   — Блин! Что-то мне ее жалко.
   — Стареешь, братуха! До добра не доведет.
   — А что ты можешь для нас сделать? — Акела прищурился с любопытством.
   — Ты понимаешь, о чем я…
   — О-го-го! — заухмылялись игроки. — Нам тут отступного дают. Натурой!
   — Та-ак. Значит, ты нам сделку впариваешь? Мы тебе то, ты нам это? — Глаза Серого нехорошо сузились. Наташа почувствовала опасность.
   — Вы меня не так поняли. Это не сделка. Это благодарность.
   Акела похлопал в ладоши.
   — Молоток, Натаха! Ты всегда была девка умная. По-другому сказала бы, вообще бы отсюда не вышла. Ладно, уговорила. Пацаны, вы не против?
   — Да ладно, чего уж там. Хоть посмеемся.
   — Вспомним детство босоногое…
   — А я? Лишний что ли? — обеспокоенно заерзал Макс.
   — Да не парься ты, не обидим. — Бандиты уже вовсю веселились. — Ну, давай, Наташка, кому звонить-то?
   Она растерянно развела руками. — А я… я как-то… одного из них Акулой звали!
   Волки зафыркали от смеха.
   — Да у нас таких Акул дивизия. Поумней чего-нибудь придумай. Старший кто?
   — Сейчас, сейчас, как-то они его называли… капо!
   — Та-ак, уже ближе. Ну-ка опиши его!
   Наташу всю трясло. Она стала судорожно вспоминать облик бандита.
   — Невысокий такой, широченный. И цепочки на шее, три штуки.
   Бандиты стали переглядываться.
   — Гвидон, кажись.
   — Или Шнайдер.
   — Похоже. Он лысый?
   — Нет, волосы такие черные. Курчавые.
   Белый кивнул. — Точно Гвидон. Сейчас разберемся. — Он достал мобилу и попикал кнопками. — Спит, зараза. Мы тут пашем, они дрыхнут… Ты, князь морской! Ты что ли фраера сегодня прижал? … Тут вот баба его сидит, на тебя жалуется. Что за дела? … Бал-ля-а-а! …
   Он весь сморщился и отодвинул аппарат от уха. Оттуда несся поток неразборчивых звуков. Захлебываясь словами, перепуганный Гвидон пытался объяснить свое поведение. Волк перебил его.
   — Все, заглохнул! Как он там, жив еще? … Понятно. В общем так. Утром привезешь его к бабе. Адрес знаешь? Ну вот. Тачку тоже подгонишь. И пораньше, чтоб шума не было… Нет, щас не надо, она у нас пока. Часа через два. Все понял? …
   Акела жестом попросил телефон.
   — Да, слышь! Скажи этой своей Акуле, чтоб погремуху срочно менял. Достали уже под меня косить. Еще одну рыбу выловлю, зажарю как карася в сметане. Все.
   Он повернулся к Наташе. Та стояла ни жива ни мертва, боясь поверить в такой исход.
   — Вот и все, а ты боялась!
   — У него там ребра подломаны, рука немного. Док сказал, ничего страшного. — Белый подмигнул ей. — Поваляется месяц, будет как новенький.
   — Спасибо вам, ребята, спасибо! — У Наташи от счастья снова потекли глаза. — Я этого никогда не забуду! Вы нам жизнь спасли.
   Волки снова переглянулись. Серый сделал вид, что вытирает слезу.
   — Что-то я расстрогался. В детство впал.
   — Еще никто нас так не хвалил.
   — Даже приятно как-то…
   Акела потер руки.
   — Ну, спасибо в карман не положишь. Давай, Натаха, делом займемся.
   — Все, что хотите.
   — Ладно, ты особо не переживай. Зверствовать не будем. Но по разику все пройдемся. Так что давай, не стесняйся.
   Наташа глубоко вздохнула и стала расстегивать блузку…

Глава 31

   Уже начинало светлеть. Первые признаки наступающего рассвета теснили ночную мглу. Огромный двор, окруженный новостройками, уже стал потихоньку просыпаться. То здесь, то там загорались окна многоэтажек, самые «ранние пташки» начинали собираться на работу.
   На лавочке у подъезда уже целый час сидела одинокая женщина. Зябко поеживаясь, она куталась в черную куртку и поджимала ноги. Ей было холодно, но она боялась даже на миг оставить свой наблюдательный пост. Периодически она вставала и принималась расхаживать взад-вперед по тротуару, поглядывая на часы. Она явно чего-то ждала…
   Вдруг она встрепенулась. Где-то вдалеке послышался шум. Все ближе и ближе. — Едут! — Женщина выбежала на дорогу. Из-за дома уже выруливал бандитский «быковоз». Она стала бешено семафорить. — Сюда! Сюда давайте! — Мигнули огни фар, машина повернула и покатилась вдоль подъездов.
   Наташа как завороженная смотрела на приближающегося монстра. Ее били страшная дрожь, стучали зубы, руки тряслись не переставая. — Как он там? Что с ним сделали? — Когда машина остановилась рядом, она охнула и отступила назад. Залязгали двери, на землю стали спрыгивать ее «старые знакомые». Они угрюмо косились на женщину и тут же отворачивались.
   — Вылазь давай! Приехали.
   В полутемном салоне показалась согнутая фигура. Скривившись от боли, Сергей стал осторожно спускаться вниз.
   — Сережа!
   Его изувеченное лицо страшно побледнело. Он что-то вскрикнул, но тут же застонал и схватился за бок. Наташа бросилась к нему, обняла за плечи и повела к скамейке.
   — Идем, Сереженька! Идем, родной! Вот сюда. Садись. Сейчас «скорую» вызовем. Все будет хорошо…
   Бандиты насупленно поглядывали на происходящее. Казалось, они поджидали кого-то. И тут во двор въехала еще одна машина. Небольшая легковушка быстро сориентировалась и подкатила к их подъезду. За рулем сидел Микса. Рядом с ним развалился здоровенный детина со шрамом на щеке. Остановив «Ладу», оба с кряхтением вылезли через узкие дверцы.
   — Вот, держите. — Акула протянул Наташе сумку. — Все на месте. Тачка в порядке. В «Скорую» звоните. Будут спрашивать — скажете, что малолетки напали. Кто, что — ничего не помним.
   — Хорошо.
   — Вы… извините, что так вышло. — Бандит хмуро глядел на женщину. — Вообще такие фишки надо сразу выкладывать. — Он повернулся к своим. — Все, поехали! …
   Наташа нежно обнимала Сергея и гладила его по распухшей щеке. — Все позади, все кончилось, — шептала она. Он только качал головой.
   — Ничего не понимаю, ничего… Как ты… О чем он говорил?
   — Не надо тебе это знать, Сережа. Все позади.
   Он попытался улыбнуться.
   — Меня разбудили, везут. Думаю, конец. — Куда везете-то? — К бабе твоей! … Сама понимаешь, что я тут подумал. Ох, Наташа… Как тебя увидел…
   Она ласково закрыла ему рот рукой.
   — Молчи, милый. Тебе нельзя сейчас разговаривать…
   Уже вовсю светало. Погасли ночные фонари. То здесь, то там скрежетали железные двери подъездов, и первые прохожие устремлялись к автобусной остановке. Они с удивлением косились на странную пару, в молчании сидящую на замызганной скамейке. Красивая, хорошо одетая женщина обнимала какого-то избитого субъекта, совершенно бомжеского вида. Люди усмехались, хмыкали и шли себе дальше, не забивая голову излишними вопросами.
   Наконец послышалась долгожданная «скорая». Машина медленно огибала двор, отыскивая нужный адрес.
   — Ну вот, Сереженька, сейчас мы тебя повезем. Я уж с тобой поеду. Можно?
   Наташа чуть коснулась его губами. Сергей осторожно повернул шею и посмотрел в ее глаза.
   — Когда я вылечусь… ты… ты будешь меня ждать?
   Она всхлипнула.
   — Ты только выздоравливай, родной. А там… мало тебе не покажется!

Часть третья
Олег

Глава 1

   — Ну чо, будете еще?
   Вовчик поднял бутылку и взболтнул ее. В «ноль-седьмой» оставалось портвейна как раз на один заход. Вся компания одобрительно загудела.
   — Давай по разику! — Он взял другой рукой единственный стакан и прицелился опытным глазом. — По соточке. — Затем стал быстро наполнять «емкость».
   В подвале старой пятиэтажки царило веселье. Расположившись на теплых трубах, пятеро малолеток — две девчонки и три пацана в возрасте от двенадцати до четырнадцати лет — неслабо проводили время. В ход пошел уже четвертый «пузырь». Юные выпивохи уже успели прилично окосеть, некоторые едва ворочали языками. Вовчик, как самый старший и опытный, оставался единственным, кто еще мог реально соображать.
   — Эй, Муся, подь-ка сюды!
   — Чего ты? — прилично одетая девочка, явно новичок в их компании, глядела на него чумными зенками.
   — Идем, что покажу! — он потянул ее за руку. — Вставай давай. Дело есть.
   Она стала вяло сопротивляться. — Ну ладно еще… Остальные со смехом принялись толкать ее в спину. — Давай, давай, не парься! — Обхватив «Муську» за плечи, Вовчик потащил ее в темный уголок…
   Выкативший из-за угла ментовской фургон остановился у первого подъезда. Из него вышли трое парней в синей униформе. На ремнях у них висели автоматы, в руке у одного была рация. Не говоря ни слова, они быстро огляделись по сторонам и прошли в подъезд. Затем откинули дверцу подвального люка и стали вслушиваться. — Ага, есть такое дело…
   — Та-ак, вы чего тут делаете?
   Менты, злорадно ухмыляясь, разглядывали пьяную компанию. — Попались! — Один из них навострил уши и, проскользнув в соседний отсек, выволок оттуда за шиворот еще двоих. Спущенные джинсы на девчонке не оставляли сомнений в цели их уединения.
   — Тебе сколько лет-то, Джульетта?
   — Не твое дело!
   Неслушающимися руками она натянула обратно штаны и теперь возилась с молнией. Ее кавалер со злостью смотрел на «козлов». Такой кайф сломали!
   — Так, ну все, банкет окончен. Вставайте, поехали.
   Менты хватали ребят и подталкивали к люку.
   — Шнель, шнель!
   — Тоже мне, немцы говенные! — Вовчик попытался вырваться. — Оставь меня, коз-зел вонючий!
   Державший его здоровенный ментяра яростно ощерился, обнажив золотые фиксы. — Ах ты, щенок! — Он посмотрел на остальных. Те уже поднимались по лестнице наверх.
   — Так ты не хочешь с нами?
   — Не хочу вот!
   — Ну и оставайся!
   Размахнувшись, он впечатал огромный кулак в лицо парня. Тот рухнул как подкошенный и замер. Оглядевшись вокруг, мужик увидел в углу стопку кирпичей. — Угу… — Взяв один, он снова подошел к беспомощному телу и наклонился над ним. Секунду помедлил, затем размахнулся и со всей мочи обрушил кирпич на голову лежащего…
   Вот уже второй год как в городе Приволжске начали пропадать дети. Поначалу на это не обращали особого внимания. Поскольку исчезали в основном ребята беспризорные, или из тех, что давно уже махнули рукой на родительскую опеку и неделями ошивались по подвалам, чердакам и подворотням. Редкие заявления родителей, что их сын или дочка что-то уж слишком долго «не забегает на огонек», всерьез не принимались и отфутболивались обратно.
   Но вскоре пропажи настолько участились, что уже невозможно было долее игнорировать подобные инцинденты. К тому же стали исчезать уже и «нормальные» дети, в основном девочки, которых никак нельзя было заподозрить в желании «погулять». По городу поползли нехорошие слухи о новом Чикатилло. Возмущенная общественность клеймила бездействие правоохранительных органов и требовала немедленно отыскать жуткого маньяка. Дело принимало совсем нешуточный оборот.
   Срочно была создана следственная бригада. День за днем лучшие сыщики города проводили оперативные мероприятия, опрашивали свидетелей, изучали вещественные доказательства. Но дело оказалость невероятно трудным. По опросам «очевидцев» картина вырисовывалась непонятная. Похитители (уже было ясно, что маньяк работает не один) каждый раз приезжали на разных машинах. Люди называли всевозможные марки и модели, почти всегда подержанные и недорогие. Все они потом оказывались в угоне и находились брошенными где-нибудь на тихой улице. Несколько раз преступники переодевались в милицейскую форму. Но «служебную машину» в этих случаях обнаружить не удавалось.
   В последнее время похитители уже обнаглели настолько, что действовали чуть ли не в открытую. Юных девочек подстерегали возле школ, после дискотеки, в подъездах. Какие-то парни под разными предлогами или просто угрозами вынуждали их сесть в очередное краденое авто, и после этого дети исчезали навсегда. Нарисованные фотороботы ничего не давали. Судя по описанию, преступники выглядели обычно, никаких «характерных признаков». Крепкие ребята с типичными бандитскими рожами. К тому же возникло подозрение, что «на дело» они выходили в париках и гриме.
   Местные опера напрягли всех своих и чужих осведомителей. Результат — ноль. Просто поразительно, но никто не смог дать даже элементарной наводочки. Штатных стукачей как будто зациклило. На все просьбы, приказы и посулы они упорно твердили, что «сделают все, что могут», но этим и ограничивалось. Все их вымученные наводки оказывались на поверку такой явной липой, что хотелось просто «рвать и метать».
   Сыщики проделали колоссальную работу. Но результат по-прежнему был нулевой. По подозрению в похищениях было задержано немало народу. Но большинство пришлось сразу же отпустить. С некоторых после «проведенной работы» удавалось даже выбить признания. Но в ходе дальнейших проверок становилось ясно, что все эти «показания» написаны под диктовку и обвиняемые не имеют ни малейшего представления о сути дела. А самое главное, по-прежнему не было найдено ни одного тела. Безутешные родители не имели возможности даже похоронить своих детей. В том, что их уже нет в живых, почти никто не сомневался.