— Ладно, гад, ладно! Я тебе задам, ты получишь свое. Все узнают…
Майя только качала головой. — Ну прямо буйнопомешанный. Ведь это далеко не первые его выборы. Чего он так рассупонился?
— Дима, что еще стряслось? Объясни, пожалуйста.
Муж раздраженно процедил.
— Объясняю. Горим. То есть, это я горю. А ты на диване лежишь, плевать на все!
— Что это за тон такой? Я-то чем виновата?
— Да тем! Помощи от тебя, как от козла молока. Один раз попросил, так и то…
Она резко приподнялась.
— Ты чего говоришь-то? По-моему, я все твои просьбы выполняю. Какие проблемы?
— Это по-твоему! — он плюхнулся в кресло и нервно закурил. — На гулянки ходить — это ты можешь. А вот когда действительно надо — в кусты!
— Да в чем дело-то? Что ты имеешь в виду? — Майя уже сама начала заводиться. — Уж не из-за Хоршева ли ты? Так я все сделала.
Черышев зло раздавил сигарету в пепельницу.
— Да ни хрена ты не сделала! А могла. Еще как могла! Он ведь сам к тебе подошел, сам! Думаешь, я не видел, как вы там ворковали? Прямо голубки. Этот бычара на тебя только так повелся. Что, не могла как следует его попросить? Все ты могла, не захотела только.
— Я же просила его!
— Да плохо ты просила, плохо!
— Может, мне с ним переспать надо было?
— Может, и переспать! И переспать! — Черышев уже вышел из себя. — Ничего бы с тобой не случилось. Он мне нужен, понимаешь ты? Как воздух нужен.
Потрясенная Майя в полной прострации уставилась на мужа. Такого она от него никак не ожидала. Ну и подлец!
— Ты же с мафией борешься. Как же это все понимать?
— А чего тут понимать-то? Нечего и понимать. Ты что, думаешь, все это всерьез? Ты что, такая наивная? — Он с циничной усмешкой смотрел на жену. — Думаешь, меня тут порядок наводить послали? Как же, дожидайся! Просто им нужен свой человек в кресле. Тут большие деньги, очень большие. И там, в Москве, это прекрасно понимают. Вот и дернули меня, будь они неладны. А нет — спишут и глазом не моргнут. Других навалом.
Майя покачала головой. Ну и ну…
— Что за деньги-то? Зарплату свою в Москву будешь перечислять? Ты же бессребренник. А с ворами и бандитами тебе не по пути.
Муж понял издевку и еще больше разозлился. Теперь его просто «понесло».
— Да, бессребренник! Был всю жизнь. Теперь хватит, надоело! У всех давно счета по разным Швейцариям и Сингапурам. Один я как клоун. Ну квартира, ну машина, дача — все! Ни хрена больше! В банке двадцать штук — курам на смех! Перед друзьями стыдно. Все, теперь хватит! Ты хоть понимаешь, что это мой последний шанс?
— Понимаю.
— Ни черта ты не понимаешь! Думаешь, почему я к этому полез? Мне с ним по-любому надо контакты налаживать. Победил, не победил — не важно. Ты что думаешь, стану мэром, начну войну? Чтоб каждый день пули ждать из-за угла? Да не дождусь! Тут проще сделают. Авария. Камаз врежется — вот и все, пишите письма. Я и жив-то до сих пор только потому, что им популярно объяснили весь расклад. Им нет смысла меня убирать, они ничего не потеряют от моей победы. Вот в чем дело-то!
Майя уже все поняла. Ей стало противно. Потеряв интерес к разговору, она откинулась на подушку и прикрыла глаза. Но разошедшийся муж уже не обращал на нее внимания и продолжал откровенничать.
— Им ведь даже выгоднее со мной работать, чем с Багицким. Тот уже давно скомпроментирован по самые ухи. А у меня репутация. Плюс поддержка Москвы. Можно будет такие схемы прокатывать… Вот об этом я и хотел с ним покалякать. Ему ведь Багицкого снять — раз плюнуть. Просто скажет и все. Тот сам отвод сделает. А я бы мог его своим замом оставить — ради бога! И волки сыты, и овцы целы. А он уперся вот, коней не хочет менять. Тоже мне, принципиальный! Когда такие бабки на кону, тут уж не до принципов…
Муж бубнил и бубнил, словно будучи не в силах остановиться. Майя слушала его разглагольствования и поражалась, как она за столько лет не смогла разглядеть в супруге такого жуткого цинизма. Нет, конечно она многое видела и при многом присутствовала. Но как-то всегда считала, что все это шелуха. Издержки большой политики, вынужденная необходимость. А вот центровой стержень, «становой хребет», у ее Димы в полном порядке. Она гордилась тем, что он так отличается от всей этой продажной швали, которые за взятку готовы опустить и мать родную, и Родину в придачу.
— И когда же ты так повалился? — думала она. — А может, всегда таким был, просто не было возможности разгуляться? Эх, Дима, Димочка, как же я в тебе ошибалась…
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Майя только качала головой. — Ну прямо буйнопомешанный. Ведь это далеко не первые его выборы. Чего он так рассупонился?
— Дима, что еще стряслось? Объясни, пожалуйста.
Муж раздраженно процедил.
— Объясняю. Горим. То есть, это я горю. А ты на диване лежишь, плевать на все!
— Что это за тон такой? Я-то чем виновата?
— Да тем! Помощи от тебя, как от козла молока. Один раз попросил, так и то…
Она резко приподнялась.
— Ты чего говоришь-то? По-моему, я все твои просьбы выполняю. Какие проблемы?
— Это по-твоему! — он плюхнулся в кресло и нервно закурил. — На гулянки ходить — это ты можешь. А вот когда действительно надо — в кусты!
— Да в чем дело-то? Что ты имеешь в виду? — Майя уже сама начала заводиться. — Уж не из-за Хоршева ли ты? Так я все сделала.
Черышев зло раздавил сигарету в пепельницу.
— Да ни хрена ты не сделала! А могла. Еще как могла! Он ведь сам к тебе подошел, сам! Думаешь, я не видел, как вы там ворковали? Прямо голубки. Этот бычара на тебя только так повелся. Что, не могла как следует его попросить? Все ты могла, не захотела только.
— Я же просила его!
— Да плохо ты просила, плохо!
— Может, мне с ним переспать надо было?
— Может, и переспать! И переспать! — Черышев уже вышел из себя. — Ничего бы с тобой не случилось. Он мне нужен, понимаешь ты? Как воздух нужен.
Потрясенная Майя в полной прострации уставилась на мужа. Такого она от него никак не ожидала. Ну и подлец!
— Ты же с мафией борешься. Как же это все понимать?
— А чего тут понимать-то? Нечего и понимать. Ты что, думаешь, все это всерьез? Ты что, такая наивная? — Он с циничной усмешкой смотрел на жену. — Думаешь, меня тут порядок наводить послали? Как же, дожидайся! Просто им нужен свой человек в кресле. Тут большие деньги, очень большие. И там, в Москве, это прекрасно понимают. Вот и дернули меня, будь они неладны. А нет — спишут и глазом не моргнут. Других навалом.
Майя покачала головой. Ну и ну…
— Что за деньги-то? Зарплату свою в Москву будешь перечислять? Ты же бессребренник. А с ворами и бандитами тебе не по пути.
Муж понял издевку и еще больше разозлился. Теперь его просто «понесло».
— Да, бессребренник! Был всю жизнь. Теперь хватит, надоело! У всех давно счета по разным Швейцариям и Сингапурам. Один я как клоун. Ну квартира, ну машина, дача — все! Ни хрена больше! В банке двадцать штук — курам на смех! Перед друзьями стыдно. Все, теперь хватит! Ты хоть понимаешь, что это мой последний шанс?
— Понимаю.
— Ни черта ты не понимаешь! Думаешь, почему я к этому полез? Мне с ним по-любому надо контакты налаживать. Победил, не победил — не важно. Ты что думаешь, стану мэром, начну войну? Чтоб каждый день пули ждать из-за угла? Да не дождусь! Тут проще сделают. Авария. Камаз врежется — вот и все, пишите письма. Я и жив-то до сих пор только потому, что им популярно объяснили весь расклад. Им нет смысла меня убирать, они ничего не потеряют от моей победы. Вот в чем дело-то!
Майя уже все поняла. Ей стало противно. Потеряв интерес к разговору, она откинулась на подушку и прикрыла глаза. Но разошедшийся муж уже не обращал на нее внимания и продолжал откровенничать.
— Им ведь даже выгоднее со мной работать, чем с Багицким. Тот уже давно скомпроментирован по самые ухи. А у меня репутация. Плюс поддержка Москвы. Можно будет такие схемы прокатывать… Вот об этом я и хотел с ним покалякать. Ему ведь Багицкого снять — раз плюнуть. Просто скажет и все. Тот сам отвод сделает. А я бы мог его своим замом оставить — ради бога! И волки сыты, и овцы целы. А он уперся вот, коней не хочет менять. Тоже мне, принципиальный! Когда такие бабки на кону, тут уж не до принципов…
Муж бубнил и бубнил, словно будучи не в силах остановиться. Майя слушала его разглагольствования и поражалась, как она за столько лет не смогла разглядеть в супруге такого жуткого цинизма. Нет, конечно она многое видела и при многом присутствовала. Но как-то всегда считала, что все это шелуха. Издержки большой политики, вынужденная необходимость. А вот центровой стержень, «становой хребет», у ее Димы в полном порядке. Она гордилась тем, что он так отличается от всей этой продажной швали, которые за взятку готовы опустить и мать родную, и Родину в придачу.
— И когда же ты так повалился? — думала она. — А может, всегда таким был, просто не было возможности разгуляться? Эх, Дима, Димочка, как же я в тебе ошибалась…
Глава 21
Двое кандидатов стояли за небольшими трибунами. Повернувшись вполоборота, они перебирали пальцами заготовленные листки с цифрами и фактами, ожидая начала дискуссии. Вокруг сновали члены съемочной группы. Они заканчивали приготовления к началу последнего прямого эфира в избирательном марафоне. Ведущий — Александр Изотов — уже занял свое место посередине и проверял работу микрофона.
Наконец-то должна была состояться очная встреча главных соперников. Этого ждали все. Ураганная компания Черышева дала свои плоды. Прижатый к стене оппонент был просто вынужден согласиться на его настойчивые требования. Иначе электорат мог «не понять» его постоянных отказов. Когда на последней пресс-конференции журналисты в очередной раз «наехали» на него, обвиняя в трусости, Багицкий в сердцах хлопнул ладонью по столу и заявил:
— Мне надоели все эти ваши наскоки и домыслы! Я не встречался с ним только потому, что не хотел тратить время на пустую болтовню. Но раз уж вы так ставите этот вопрос, то я даю свое согласие на встречу. Мне нечего скрывать, и я в состоянии ответить на любые вопросы. А также и сам смогу кой-чего спросить. Давайте, поговорим, господин Черышев! Уверяю Вас, мне есть, что Вам сказать! …
В штабе Черышева весть об этом была воспринята как божий дар. По сути, это был последний шанс переломить почти проигранный поединок и вырвать победу. За два дня до голосования появилась возможность одним махом ликвидировать разрыв и даже выйти вперед. Так что этой передаче придавалось колоссальное значение. Практически все было поставлено на карту.
У самого Багицкого тоже был свой резон. В случае его отказа в последнем пятничном эфире противник мог монологом вывалить свои «чемоданы компромата». Пусть все это было недоказуемо, но при удачной «подаче» материала можно было вызвать настоящий взрыв. И поэтому на «большом совете» было решено превратить монолог в диалог. В задачу вице-мэра входило опровергнуть все обвинения. В идеале надо было выставить Черышева трепачом и популистом…
— Итак, на часах восемь ноль-ноль. С вами Александр Изотов и внеочередной выпуск телепрограммы «Барьер». Впервые в прямом эфире встречаются два основных претендента на пост мэра нашего города…
Пока ведущий со вкусом перечислял фамилии и должности, сам кандидаты застыли в тревожном ожидании. Черышев стоял весь на взводе, нервно теребя конец галстука. Багицкий же выглядел намного спокойнее и даже мило улыбался в объектив. Когда Изотов назвал его имя, он приветственно помахал рукой электорату.
— В нашей передаче мы не будем терять время на опубликование программ и тезисов. Все это уже давно известно нашим уважаемым телезрителям. Поэтому давайте сразу же приступим к тому, ради чего мы, собственно, и собрались сегодня — к вопросам и ответам. Согласно проведенному жребию, право первого вопроса получает Игорь Сергеевич Багицкий. Ваше слово, господин вице-мэр!
Багицкий пригладил и без того безупречную прическу.
— Я весьма уважаю Дмитрия Олеговича как человека, но мне очень хочется знать, каким образом Вы собираетесь управлять огромным городом, совершенно не разбираясь в его проблемах? И вообще, назовите хотя бы одно реальное учреждение, которым бы Вы руководили. Я не имею в виду работу в различного рода думах. В том, что говорить Вы умеете, ни у кого сомнений нет. Я имею в виду реальное успешное руководство.
— Все, можно отвечать? — Черышев рвался в бой аки невзнузданный конь. — Первое. Вы кажется забыли, что в свое время я был замом главного инженера на Волгомаше. О размерах этого завода, думаю, присутствующим напоминать не надо. Полтора года я руководил финансовым комитетом в городской думе. Потом был зампредом. Это к вопросу о проблемах Приволжска. Я прекрасно знаю эти проблемы. И в своих выступлениях я неоднократно с цифрами в руках доказывал свою компетентность. Я могу и сейчас повторить…
— Все, все, Дмитрий Олегович, в этом нет необходимости, — запротестовал ведущий. — Мы в этом не сомневаемся. Вы дали исчерпывающий ответ. Теперь ваш вопрос.
Черышев хищно посмотрел на противника. Настал его час. Сейчас он пригвоздит к трибуне этого улыбчивого мерзавца…
— Я уже не раз заявлял, что у меня есть что спросить у вице-мэра. Это конкретные вопросы, конкретные имена, факты и цифры. Итак, вопрос первый: в каких отношениях Вы находитесь с компанией «Волга-Трэйд»?
— В обычных отношениях. — Багицкий пожал плечами. Он явно ожидал этого вопроса. — Это солидная, крупная компания. И мэрия сотрудничает с ней, равно как и с многими другими.
— Равно как и с другими? Отлично! Тогда чем Вы объясните тот факт, что за последние два года львиная доля всех крупных контрактов и подрядов была отдана фирмам и компаниям, которые контролируются «Трэйдом» или напрямую входят в этот огромный холдинг? У меня здесь большой список тех самых «равных» контрактов. Могу его зачитать. Или представить в прокуратуру.
Оппонент снисходительно усмехнулся.
— Можете послать его хоть в ООН. Только вряд ли он кого заинтересует. Вы сами признаете, что «Волга-Трэйд» — очень крупная компания, холдинг. Одна из ведущих в нашем регионе. И вполне естественно, что порядочная доля договоров приходится на ее дочерние предприятия. Тем более, что свои обязательства они всегда выполняли, и я не помню ни одного случая «кидалова», если Вы на это намекаете. Для нас всегда главным была работа, а не демагогия.
— Тогда ответьте, почему…
— Нет-нет, Дмитрий Олегович, теперь не Ваша очередь, — вмешался Изотов. — Дайте и другим спросить.
Багицкий махнул рукой.
— Да ладно, пусть отведет душу. Господин депутат так долго добивался этой встречи. Спрашивайте пожалуйста! Думаю, это всем будет полезно послушать.
Подозрительно глядя на оппонента, Черышев продолжил обвинять.
— Позвольте Вас спросить, почему на всех этих контрактах проставлены явно завышенные суммы? Неужели у города так много лишних денег? Почему не проводились реальные аукционы? Те клоунады из двух «покупателей» я не учитываю.
— Что значит «завышенные суммы»? Вообще-то финансовые вопросы согласовывались и утверждались городской думой. Если у Вас есть какие-то сомнения, предъявляйте претензии туда.
— Но Ваша подпись стоит на этих бумагах!
— Разумеется, кое-где моя подпись стоит. Но я просто по должности обязан визировать некоторые договора. Работа у меня такая. Но цены, еще раз повторяю, это не ко мне. Моя задача — найти фирму, которая выполнит все качественно и в срок.
Черышев злобно смотрел на своего противника. Он-то прекрасно знал, каким образом добывались голоса в гордуме. Сам когда-то варился в этой кухне. Но начать «катить бочки» еще и на местных депутатов было равносильно самоубийству. Тогда он автоматически превращался в клона Жириновского, и уже никто не стал бы воспринимать его всерьез. Передача закончилась бы всеобщим веселым смехом.
— Хорошо, тогда объясните вот что. Разве при выборе партнеров вы не интересуетесь их репутацией? Неужели Вам это безразлично? Всем и каждому в городе известно, что господин Хоршев, президент «Волга-Трэйд» является одним из главных руководителей криминального сообщества, как бы «крестным отцом». Вас это никогда не смущало? Вы никогда не слышали про такую организацию как «Акела Корпорейшн»?
Он впился глазами в своего визави. В студии наступила тишина. Ведущий замер. Он растерянно переводил взгляд с камеры на спорщиков, не зная, как вести себя в этой ситуации. Разговор принимал слишком неприятный окрас. Багицкий же выглядел спокойным, хотя сузившиеся глаза и поджатый рот несколько выдавали его.
— Я абсолютно не понимаю ваших домыслов. Какой «крестный отец»? О чем Вы говорите? Вы фильмов насмотрелись? Господин Хоршев — крупный бизнесмен, широко известный своей благотворительностью. С таким же успехом я могу назвать Вас главой «Коза Ностры». У Вас есть доказательства? Предъявите, мы послушаем. А так, огульно обвинять известного человека, прямо скажу — недостойно и некрасиво.
Багицкий грустно улыбался, снисходительно глядя на противника. Весь его вид как бы говорил: — Вот, уговорили прийти, теперь приходится слушать всякий вздор…
— Вы хотите доказательства? У меня они есть!
Черышев злился, чувствуя, что его переигрывают, выставляют треплом и клоуном. — Я докажу связь господина Хоршева с преступными авторитетами. Все мы отлично помним, как в прошлом году в городе была устроена настоящая резня. Все помнят, как ежедневно находили головы в мусорных баках. Это невозможно забыть. Опять же известно, что бойня началась сразу после убийства одного из местных криминальных бонз по кличке Черныш. И развязана она была его бывшими дружками. Я не стану называть их имена, поскольку суда над ними еще не было. Но они известны всему городу.
— Все это очень увлекательно, но вы снова оперируете какими-то слухами и домыслами. И какая здесь вообще связь с… нашим вопросом?
— Простая связь, очень простая! — возбужденно воскликнул Черышев. — На похоронах так называемого Черныша в качестве самого близкого и почетного гостя присутствовал и вышеупомянутый бизнесмен. Эта съемка есть в архиве нашего УБОП. Что Вы на это скажете? — Он победно вскинул ладони. — Просто так на такие похороны не ходят!
Багицкий лишь пожал плечами.
— Насколько мне известно, господин Хоршев и погибший Чернышев когда-то учились в одном классе. Я не вижу ничего странного в том, чтобы почтить память однокашника.
— Даже если он бандит?
— Видите ли, однокашников, как и родителей, не выбирают. Или Вы по-другому считаете?
— Нет, конечно не выбирают. В детстве все милые и невинные. Некоторые правда и убить могут невзначай, но речь не о том. — Черышев решил заострить тему. — Просто когда на кону стоят жизни человеческие, подобные совпадения кажутся слишком уж… странными, если не сказать больше. Слишком уж много этих однокашников оказались бандитами. И честный, незапятнанный человек всегда будет держаться подальше от таких «друзей детства».
По лицу вице-мэра пробежала усмешка. И вообще, он как-то расслабился, будто самое главное уже сделано. Остался только легкий эндшпиль.
— Вы отвечаете за свои слова насчет «подальше»?
— Я всегда отвечаю за слова! — Он почувствовал неладное, но отступать было уже поздно.
— Ну, тогда Вам придется развестись со своей женой!!!
Черышев обомлел. Словно земля разверзлась у него под ногами. Он еще ничего не понимал, но ясно было, что надвигалась какая-то убийственная плюха.
— При чем тут моя жена?
— Да очень просто. В свое время она тоже училась в том самом классе. И была знакома со всеми этими бандитами, как Вы их называете. Думаю, Майя Львовна и сейчас их прекрасно знает. Ее случайно нет на той вашей пленочке?
Багицкий откровенно ликовал. Его лицо сморщилось, затем медленно растянулось в добродушной улыбке. — Не переживайте, Дмитрий Олегович, с каждым может случиться.
— Что за чушь?… Как Вам не стыдно?… Бред… — Растерянный и деморализованный Черышев что-то лепетал, изо всех сил пытаясь найти выход из ситуации. — А если и так! Она же к ним в гости не ходила. А я вообще не знал ничего! …
Ответом ему был искренний громкий смех. Изящно прикрывшись ладонью, Игорь Сергеевич весьма мило и даже деликатно потешался над незадачливым конкурентом. Затем достал из кармана платочек и стал утирать мнимые слезы.
— Ой, простите меня, Саша! — он извинился перед ведущим. — Давно так не смеялся. Вы уж извините, сил нет продолжать этот диспут. В следующий раз как-нибудь. — Он поблагодарил телезрителей за внимание, и, продолжая посмеиваться, эффектно удалился.
Изотов бросил вопросительный взгляд на оставшегося кандидата. Тот лишь молча покачал головой. Теперь любое его слово звучало бы анекдотом.
— Ну что ж, по независящим от нас причинам передача заканчивается преждевременно. Оставайтесь с нами. Через несколько минут вас ждет вечерняя комедия. А сейчас реклама!
Наконец-то должна была состояться очная встреча главных соперников. Этого ждали все. Ураганная компания Черышева дала свои плоды. Прижатый к стене оппонент был просто вынужден согласиться на его настойчивые требования. Иначе электорат мог «не понять» его постоянных отказов. Когда на последней пресс-конференции журналисты в очередной раз «наехали» на него, обвиняя в трусости, Багицкий в сердцах хлопнул ладонью по столу и заявил:
— Мне надоели все эти ваши наскоки и домыслы! Я не встречался с ним только потому, что не хотел тратить время на пустую болтовню. Но раз уж вы так ставите этот вопрос, то я даю свое согласие на встречу. Мне нечего скрывать, и я в состоянии ответить на любые вопросы. А также и сам смогу кой-чего спросить. Давайте, поговорим, господин Черышев! Уверяю Вас, мне есть, что Вам сказать! …
В штабе Черышева весть об этом была воспринята как божий дар. По сути, это был последний шанс переломить почти проигранный поединок и вырвать победу. За два дня до голосования появилась возможность одним махом ликвидировать разрыв и даже выйти вперед. Так что этой передаче придавалось колоссальное значение. Практически все было поставлено на карту.
У самого Багицкого тоже был свой резон. В случае его отказа в последнем пятничном эфире противник мог монологом вывалить свои «чемоданы компромата». Пусть все это было недоказуемо, но при удачной «подаче» материала можно было вызвать настоящий взрыв. И поэтому на «большом совете» было решено превратить монолог в диалог. В задачу вице-мэра входило опровергнуть все обвинения. В идеале надо было выставить Черышева трепачом и популистом…
— Итак, на часах восемь ноль-ноль. С вами Александр Изотов и внеочередной выпуск телепрограммы «Барьер». Впервые в прямом эфире встречаются два основных претендента на пост мэра нашего города…
Пока ведущий со вкусом перечислял фамилии и должности, сам кандидаты застыли в тревожном ожидании. Черышев стоял весь на взводе, нервно теребя конец галстука. Багицкий же выглядел намного спокойнее и даже мило улыбался в объектив. Когда Изотов назвал его имя, он приветственно помахал рукой электорату.
— В нашей передаче мы не будем терять время на опубликование программ и тезисов. Все это уже давно известно нашим уважаемым телезрителям. Поэтому давайте сразу же приступим к тому, ради чего мы, собственно, и собрались сегодня — к вопросам и ответам. Согласно проведенному жребию, право первого вопроса получает Игорь Сергеевич Багицкий. Ваше слово, господин вице-мэр!
Багицкий пригладил и без того безупречную прическу.
— Я весьма уважаю Дмитрия Олеговича как человека, но мне очень хочется знать, каким образом Вы собираетесь управлять огромным городом, совершенно не разбираясь в его проблемах? И вообще, назовите хотя бы одно реальное учреждение, которым бы Вы руководили. Я не имею в виду работу в различного рода думах. В том, что говорить Вы умеете, ни у кого сомнений нет. Я имею в виду реальное успешное руководство.
— Все, можно отвечать? — Черышев рвался в бой аки невзнузданный конь. — Первое. Вы кажется забыли, что в свое время я был замом главного инженера на Волгомаше. О размерах этого завода, думаю, присутствующим напоминать не надо. Полтора года я руководил финансовым комитетом в городской думе. Потом был зампредом. Это к вопросу о проблемах Приволжска. Я прекрасно знаю эти проблемы. И в своих выступлениях я неоднократно с цифрами в руках доказывал свою компетентность. Я могу и сейчас повторить…
— Все, все, Дмитрий Олегович, в этом нет необходимости, — запротестовал ведущий. — Мы в этом не сомневаемся. Вы дали исчерпывающий ответ. Теперь ваш вопрос.
Черышев хищно посмотрел на противника. Настал его час. Сейчас он пригвоздит к трибуне этого улыбчивого мерзавца…
— Я уже не раз заявлял, что у меня есть что спросить у вице-мэра. Это конкретные вопросы, конкретные имена, факты и цифры. Итак, вопрос первый: в каких отношениях Вы находитесь с компанией «Волга-Трэйд»?
— В обычных отношениях. — Багицкий пожал плечами. Он явно ожидал этого вопроса. — Это солидная, крупная компания. И мэрия сотрудничает с ней, равно как и с многими другими.
— Равно как и с другими? Отлично! Тогда чем Вы объясните тот факт, что за последние два года львиная доля всех крупных контрактов и подрядов была отдана фирмам и компаниям, которые контролируются «Трэйдом» или напрямую входят в этот огромный холдинг? У меня здесь большой список тех самых «равных» контрактов. Могу его зачитать. Или представить в прокуратуру.
Оппонент снисходительно усмехнулся.
— Можете послать его хоть в ООН. Только вряд ли он кого заинтересует. Вы сами признаете, что «Волга-Трэйд» — очень крупная компания, холдинг. Одна из ведущих в нашем регионе. И вполне естественно, что порядочная доля договоров приходится на ее дочерние предприятия. Тем более, что свои обязательства они всегда выполняли, и я не помню ни одного случая «кидалова», если Вы на это намекаете. Для нас всегда главным была работа, а не демагогия.
— Тогда ответьте, почему…
— Нет-нет, Дмитрий Олегович, теперь не Ваша очередь, — вмешался Изотов. — Дайте и другим спросить.
Багицкий махнул рукой.
— Да ладно, пусть отведет душу. Господин депутат так долго добивался этой встречи. Спрашивайте пожалуйста! Думаю, это всем будет полезно послушать.
Подозрительно глядя на оппонента, Черышев продолжил обвинять.
— Позвольте Вас спросить, почему на всех этих контрактах проставлены явно завышенные суммы? Неужели у города так много лишних денег? Почему не проводились реальные аукционы? Те клоунады из двух «покупателей» я не учитываю.
— Что значит «завышенные суммы»? Вообще-то финансовые вопросы согласовывались и утверждались городской думой. Если у Вас есть какие-то сомнения, предъявляйте претензии туда.
— Но Ваша подпись стоит на этих бумагах!
— Разумеется, кое-где моя подпись стоит. Но я просто по должности обязан визировать некоторые договора. Работа у меня такая. Но цены, еще раз повторяю, это не ко мне. Моя задача — найти фирму, которая выполнит все качественно и в срок.
Черышев злобно смотрел на своего противника. Он-то прекрасно знал, каким образом добывались голоса в гордуме. Сам когда-то варился в этой кухне. Но начать «катить бочки» еще и на местных депутатов было равносильно самоубийству. Тогда он автоматически превращался в клона Жириновского, и уже никто не стал бы воспринимать его всерьез. Передача закончилась бы всеобщим веселым смехом.
— Хорошо, тогда объясните вот что. Разве при выборе партнеров вы не интересуетесь их репутацией? Неужели Вам это безразлично? Всем и каждому в городе известно, что господин Хоршев, президент «Волга-Трэйд» является одним из главных руководителей криминального сообщества, как бы «крестным отцом». Вас это никогда не смущало? Вы никогда не слышали про такую организацию как «Акела Корпорейшн»?
Он впился глазами в своего визави. В студии наступила тишина. Ведущий замер. Он растерянно переводил взгляд с камеры на спорщиков, не зная, как вести себя в этой ситуации. Разговор принимал слишком неприятный окрас. Багицкий же выглядел спокойным, хотя сузившиеся глаза и поджатый рот несколько выдавали его.
— Я абсолютно не понимаю ваших домыслов. Какой «крестный отец»? О чем Вы говорите? Вы фильмов насмотрелись? Господин Хоршев — крупный бизнесмен, широко известный своей благотворительностью. С таким же успехом я могу назвать Вас главой «Коза Ностры». У Вас есть доказательства? Предъявите, мы послушаем. А так, огульно обвинять известного человека, прямо скажу — недостойно и некрасиво.
Багицкий грустно улыбался, снисходительно глядя на противника. Весь его вид как бы говорил: — Вот, уговорили прийти, теперь приходится слушать всякий вздор…
— Вы хотите доказательства? У меня они есть!
Черышев злился, чувствуя, что его переигрывают, выставляют треплом и клоуном. — Я докажу связь господина Хоршева с преступными авторитетами. Все мы отлично помним, как в прошлом году в городе была устроена настоящая резня. Все помнят, как ежедневно находили головы в мусорных баках. Это невозможно забыть. Опять же известно, что бойня началась сразу после убийства одного из местных криминальных бонз по кличке Черныш. И развязана она была его бывшими дружками. Я не стану называть их имена, поскольку суда над ними еще не было. Но они известны всему городу.
— Все это очень увлекательно, но вы снова оперируете какими-то слухами и домыслами. И какая здесь вообще связь с… нашим вопросом?
— Простая связь, очень простая! — возбужденно воскликнул Черышев. — На похоронах так называемого Черныша в качестве самого близкого и почетного гостя присутствовал и вышеупомянутый бизнесмен. Эта съемка есть в архиве нашего УБОП. Что Вы на это скажете? — Он победно вскинул ладони. — Просто так на такие похороны не ходят!
Багицкий лишь пожал плечами.
— Насколько мне известно, господин Хоршев и погибший Чернышев когда-то учились в одном классе. Я не вижу ничего странного в том, чтобы почтить память однокашника.
— Даже если он бандит?
— Видите ли, однокашников, как и родителей, не выбирают. Или Вы по-другому считаете?
— Нет, конечно не выбирают. В детстве все милые и невинные. Некоторые правда и убить могут невзначай, но речь не о том. — Черышев решил заострить тему. — Просто когда на кону стоят жизни человеческие, подобные совпадения кажутся слишком уж… странными, если не сказать больше. Слишком уж много этих однокашников оказались бандитами. И честный, незапятнанный человек всегда будет держаться подальше от таких «друзей детства».
По лицу вице-мэра пробежала усмешка. И вообще, он как-то расслабился, будто самое главное уже сделано. Остался только легкий эндшпиль.
— Вы отвечаете за свои слова насчет «подальше»?
— Я всегда отвечаю за слова! — Он почувствовал неладное, но отступать было уже поздно.
— Ну, тогда Вам придется развестись со своей женой!!!
Черышев обомлел. Словно земля разверзлась у него под ногами. Он еще ничего не понимал, но ясно было, что надвигалась какая-то убийственная плюха.
— При чем тут моя жена?
— Да очень просто. В свое время она тоже училась в том самом классе. И была знакома со всеми этими бандитами, как Вы их называете. Думаю, Майя Львовна и сейчас их прекрасно знает. Ее случайно нет на той вашей пленочке?
Багицкий откровенно ликовал. Его лицо сморщилось, затем медленно растянулось в добродушной улыбке. — Не переживайте, Дмитрий Олегович, с каждым может случиться.
— Что за чушь?… Как Вам не стыдно?… Бред… — Растерянный и деморализованный Черышев что-то лепетал, изо всех сил пытаясь найти выход из ситуации. — А если и так! Она же к ним в гости не ходила. А я вообще не знал ничего! …
Ответом ему был искренний громкий смех. Изящно прикрывшись ладонью, Игорь Сергеевич весьма мило и даже деликатно потешался над незадачливым конкурентом. Затем достал из кармана платочек и стал утирать мнимые слезы.
— Ой, простите меня, Саша! — он извинился перед ведущим. — Давно так не смеялся. Вы уж извините, сил нет продолжать этот диспут. В следующий раз как-нибудь. — Он поблагодарил телезрителей за внимание, и, продолжая посмеиваться, эффектно удалился.
Изотов бросил вопросительный взгляд на оставшегося кандидата. Тот лишь молча покачал головой. Теперь любое его слово звучало бы анекдотом.
— Ну что ж, по независящим от нас причинам передача заканчивается преждевременно. Оставайтесь с нами. Через несколько минут вас ждет вечерняя комедия. А сейчас реклама!
Глава 22
Майя выключила телевизор. Ее руки дрожали. Откинувшись в кресло, она некоторое время неподвижно сидела, уставившись в темный экран невидящими глазами. Затем, словно зачарованная, достала из пачки сигарету и закурила. Глубоко затянувшись, она медленно выпустила дым и снова замерла в неподвижности.
Прозвенела телефонная трель. Майя вздрогнула и с какой-то опаской приложила трубку к уху. Звонила Элька.
— Ой, Майечка, ты видела? Ужас какой!
— Да, ужас.
— Прости, Христа ради, что так вышло! Я ведь ни ухом ни духом не знала даже. Прости пожалуйста!
— Да ладно уж. — Майя вздохнула. — Теперь уже поздно.
Было слышно, как в трубку засопели.
— Я же говорила тебе, надо было сказать мужу-то.
— Надо было, конечно. Он ведь спрашивал, откуда я тебя знаю? Ну тогда, у Болдырева.
— Ну?
— Сказала, что по студенческой жизни познакомились. Не хотела проблем.
— Ох, Майечка, беда какая! И что теперь?
— Не знаю, Эля, не знаю. Ты извини, давай потом поговорим…
С минуту она сидела, держа мобильник перед собой. Затем решилась и «кликнула» номер мужа. Занято. Немного подождав, попробовала еще раз. Снова занято. В самом деле занят или просто говорить не хочет? Может, сообщение послать? Майя поднялась с кресла и стала расхаживать по комнате. Ожидание становилось просто невыносимым.
Прошло около часа. Телефон по-прежнему молчал. Измученная от переживаний женщина в который раз попыталась пробиться к супругу. Наконец она услышала в трубке долгожданное «Да!».
— Алло, это я. Никак не могу пробиться.
— Занят я, извини уж. — Голос мужа был непривычно сухой и отстраненный.
— Что делаешь?
— В аэропорт еду. В Москву возваращаюсь.
Майя обомлела.
— То есть как?
— Да так. Делать мне здесь больше нечего. Вот и еду.
— А… а как же я?
— Ты? А ты как хочешь. Можешь оставаться. Скучно ведь не будет? У тебя ведь здесь друзей полгорода. Да еще каких! Можешь к Шер-Хану в гости сходить. Или к Акеле на огонек. А меня уволь. И так на всю Расею прославился. Скоморохом.
— Ты что говоришь-то? Чем я виновата?
— Да ничем. Просто посмешище из меня сделала. Мелочь! Все, извини, некогда мне. Пока, милая. Не скучайте…
Монотонно тикали стенные часы. Майя бросила на них взгляд. Десять доходит. Что же делать? Что же теперь делать? Ей вдруг стало душно, возникло ощущение, что стены и потолок стали на нее надвигаться, давить. Она быстро подошла к балкону, открыла дверь и вышла наружу. С облегчением вдыхая свежий воздух, она оперлась о «голубиную кормушку» и задумалась.
— Та-ак, похоже, с Димой все ясно. Такая жена ему не нужна. Ему же надо в обществе появляться. На фуршетах с министрами о политике лялякать. А тут рядом такая… «знаменитость». Весь блезир ему испорчу. Ну и черт с тобой! Наплевать. Невелико сокровище. Десять лет верной женой была, хорошего понемножку! Теперь все, пусть только попробует назад приползти, не прощу! Завтра же на развод подам. Ничего, проживем, не потеряемся! …
Майя в сердцах хлопнула ладонью по перилам. — Ишь, гусь какой! Прошлое мое его не устраивает. Да пошел ты… — Затем немного успокоилась, и мысли переключились на другое направление.
— Андрей… Интересно, это был его план? Что-то не верится. Непохоже на него. Хотя… все может быть. Детские игры давно закончились, слишком многое стоит на кону. Неужто он пошел на такое? Да нет, не может быть. Да и вряд ли он вообще занимается такими мелочами. У него других забот полно, поважнее. Такая шишка! Скорее всего, Багицкий все это придумал. А муженек сам полез в ловушку. Вот и налетел на грабли…
Она грустно усмехнулась.
— Никому ты, Майечка, не нужна. И красивая, и умная, а счастья как не было, так и не будет. Улетит Андрюша за границу и займется своими важными делами. И не вспомнит даже про меня. Так, эпизод на юбилее. Женщин у него там хоть пруд пруди, на любой вкус. Зачем я ему? Лишние проблемы. Тут люди деньги делают, не до амуров им. Кругом одни деньги проклятые, словно все с ума сошли. Неужели все так и закончится, не начавшись?
Вдруг ожил, затренькал гостиничный телефон. Майя очнулась от невеселых дум и поморщилась. — Ну кого еще принесло? И так тошно. — Телефон звенел не умолкая, выдавая гудок за гудком. Женщина вздохнула и побрела к неугомонному аппарату.
— Алло?
— Привет, малышка! Что не подходишь?
При звуках этого хриплого голоса Майя будто окаменела. Краска бросилась ей в лицо, дыхание пресеклось. Стиснув пальцами трубку, она молчала, не в силах выговорить хотя бы слово.
— Алло, чего молчишь-то? Ты одна?
— Одна.
— Ты в порядке? Голос какой-то не такой.
— Нет, я не в порядке, — тихо вымолвила она.
— Понятно. Я сейчас подъеду к тебе, ничего?
— Приезжай. Я тебя жду.
— Лады. Через полчасика буду. Пока.
Майя с колотящимся сердцем слушала короткие гудки. Затем положила трубку и медленно осела на стул…
Прозвенела телефонная трель. Майя вздрогнула и с какой-то опаской приложила трубку к уху. Звонила Элька.
— Ой, Майечка, ты видела? Ужас какой!
— Да, ужас.
— Прости, Христа ради, что так вышло! Я ведь ни ухом ни духом не знала даже. Прости пожалуйста!
— Да ладно уж. — Майя вздохнула. — Теперь уже поздно.
Было слышно, как в трубку засопели.
— Я же говорила тебе, надо было сказать мужу-то.
— Надо было, конечно. Он ведь спрашивал, откуда я тебя знаю? Ну тогда, у Болдырева.
— Ну?
— Сказала, что по студенческой жизни познакомились. Не хотела проблем.
— Ох, Майечка, беда какая! И что теперь?
— Не знаю, Эля, не знаю. Ты извини, давай потом поговорим…
С минуту она сидела, держа мобильник перед собой. Затем решилась и «кликнула» номер мужа. Занято. Немного подождав, попробовала еще раз. Снова занято. В самом деле занят или просто говорить не хочет? Может, сообщение послать? Майя поднялась с кресла и стала расхаживать по комнате. Ожидание становилось просто невыносимым.
Прошло около часа. Телефон по-прежнему молчал. Измученная от переживаний женщина в который раз попыталась пробиться к супругу. Наконец она услышала в трубке долгожданное «Да!».
— Алло, это я. Никак не могу пробиться.
— Занят я, извини уж. — Голос мужа был непривычно сухой и отстраненный.
— Что делаешь?
— В аэропорт еду. В Москву возваращаюсь.
Майя обомлела.
— То есть как?
— Да так. Делать мне здесь больше нечего. Вот и еду.
— А… а как же я?
— Ты? А ты как хочешь. Можешь оставаться. Скучно ведь не будет? У тебя ведь здесь друзей полгорода. Да еще каких! Можешь к Шер-Хану в гости сходить. Или к Акеле на огонек. А меня уволь. И так на всю Расею прославился. Скоморохом.
— Ты что говоришь-то? Чем я виновата?
— Да ничем. Просто посмешище из меня сделала. Мелочь! Все, извини, некогда мне. Пока, милая. Не скучайте…
Монотонно тикали стенные часы. Майя бросила на них взгляд. Десять доходит. Что же делать? Что же теперь делать? Ей вдруг стало душно, возникло ощущение, что стены и потолок стали на нее надвигаться, давить. Она быстро подошла к балкону, открыла дверь и вышла наружу. С облегчением вдыхая свежий воздух, она оперлась о «голубиную кормушку» и задумалась.
— Та-ак, похоже, с Димой все ясно. Такая жена ему не нужна. Ему же надо в обществе появляться. На фуршетах с министрами о политике лялякать. А тут рядом такая… «знаменитость». Весь блезир ему испорчу. Ну и черт с тобой! Наплевать. Невелико сокровище. Десять лет верной женой была, хорошего понемножку! Теперь все, пусть только попробует назад приползти, не прощу! Завтра же на развод подам. Ничего, проживем, не потеряемся! …
Майя в сердцах хлопнула ладонью по перилам. — Ишь, гусь какой! Прошлое мое его не устраивает. Да пошел ты… — Затем немного успокоилась, и мысли переключились на другое направление.
— Андрей… Интересно, это был его план? Что-то не верится. Непохоже на него. Хотя… все может быть. Детские игры давно закончились, слишком многое стоит на кону. Неужто он пошел на такое? Да нет, не может быть. Да и вряд ли он вообще занимается такими мелочами. У него других забот полно, поважнее. Такая шишка! Скорее всего, Багицкий все это придумал. А муженек сам полез в ловушку. Вот и налетел на грабли…
Она грустно усмехнулась.
— Никому ты, Майечка, не нужна. И красивая, и умная, а счастья как не было, так и не будет. Улетит Андрюша за границу и займется своими важными делами. И не вспомнит даже про меня. Так, эпизод на юбилее. Женщин у него там хоть пруд пруди, на любой вкус. Зачем я ему? Лишние проблемы. Тут люди деньги делают, не до амуров им. Кругом одни деньги проклятые, словно все с ума сошли. Неужели все так и закончится, не начавшись?
Вдруг ожил, затренькал гостиничный телефон. Майя очнулась от невеселых дум и поморщилась. — Ну кого еще принесло? И так тошно. — Телефон звенел не умолкая, выдавая гудок за гудком. Женщина вздохнула и побрела к неугомонному аппарату.
— Алло?
— Привет, малышка! Что не подходишь?
При звуках этого хриплого голоса Майя будто окаменела. Краска бросилась ей в лицо, дыхание пресеклось. Стиснув пальцами трубку, она молчала, не в силах выговорить хотя бы слово.
— Алло, чего молчишь-то? Ты одна?
— Одна.
— Ты в порядке? Голос какой-то не такой.
— Нет, я не в порядке, — тихо вымолвила она.
— Понятно. Я сейчас подъеду к тебе, ничего?
— Приезжай. Я тебя жду.
— Лады. Через полчасика буду. Пока.
Майя с колотящимся сердцем слушала короткие гудки. Затем положила трубку и медленно осела на стул…
Глава 23
Стоящий у входа пожилой швейцар вздрогнул и насторожился. По широкому проспекту к гостинице приближалась группа из четырех автомашин. Большие черные джипы сопровождали шикарный лимузин, судя по низкой осадке — явно бронированный. Перед самой гостиницей они резко сбавили скорость и, повернув, покатили к подъезду.
— Эх, ексель-моксель!
Перепуганный привратник поправил фуражку и кинулся встречать гостей.
Из джипов выскакивали охранники. Здоровенные парни в строгих серых костюмах при галстуках. Левые подмышки у них слегка оттопыривались, выдавая скрытые «причиндалы». Несколько человек окружили главную машину и стали напряженно оглядывать окрестности. Остальные, не обращая внимания на изогнувшегося дугой швейцара, быстро вошли в вестибюль. Как ним уже спешил дежурный администратор.
— Лифт где? — отрывисто спросил старший.
— Вон туда и направо.
Парни торопливо прошли к лифту. Двое зашли в кабинку и нажали шестой этаж. Один побежал назад к выходу. Остальные принялись ждать…
Услышав приближающиеся тяжелые шаги, Майя в последний раз бросила взгляд на зеркало. — Вроде ничего. — Чуть поправила сбившийся локон и, коротко вздохнув, отошла в середину комнаты. Шаги остановились у самой двери, раздался стук.
— Открыто, заходи!
Ручка стала поворачиваться. Дверь распахнулась, и на пороге возникла могучая фигура Хоршева. Мгновение он стоял неподвижно, затем сделал кому-то отмашку рукой и наконец прошел внутрь. Приблизившись почти вплотную к женщине, остановился.
— Ну, здравствуй еще раз.
— Здравствуй, Андрей. Спасибо, что навестил. Садись, пожалуйста.
Тот медлил. Глядя ей прямо в глаза, он казалось что-то решал для себя. Майя стояла как сжатая пружина. Она понимала, что гость приехал не просто так. Но что, что он хочет ей сказать? Она страстно ждала его слов и в то же время страшилась их.
— Твой-то сейчас «нах хаузе» летит. До хаты. Ты в курсе?
— Он больше не мой, — резко ответила она, словно отмахнувшись от мухи. — Ты говори, Андрей, я тебя слушаю.
Он как-то нерешительно затоптался. В глазах женщины мелькнули огоньки. Настолько необычно и даже забавно выглядел сейчас этот гигант.
— Майя, вот ты помнишь, ты сказала тогда, что… любишь меня?
— Конечно помню. Разве такое забудешь.
Хоршев впился в нее глазами.
— Как говорил один мой друг, ПОВТОРИТЬ СМОЖЕШЬ?
Майя вся задрожала, понимая, что вот сейчас все должно решиться. Она в последний раз задумалась, и тут же отбросила все сомнения прочь.
— Да, — чуть слышно выговорила она. — Ты это хотел услышать?
Он шумно вздохнул.
— Именно это самое.
— Ну вот ты и услышал, Андрюша. Сам-то что скажешь?
— Предложение хочу тебе сделать. — Его лицо расплылось в улыбке. — Загранпаспорт имеешь?
— Есть такой.
— Я тут улетаю через неделю. В Лондон. Не составишь компанию?
— В качестве кого?
Андрей весело прищурился.
— В общем, мне секретарша нужна личная… ну и жена, по совместительству. Ты как?
Мгновение она молчала, не в силах осознать услышанное. Затем радостно охнула и бросилась ему на шею…
— Эх, ексель-моксель!
Перепуганный привратник поправил фуражку и кинулся встречать гостей.
Из джипов выскакивали охранники. Здоровенные парни в строгих серых костюмах при галстуках. Левые подмышки у них слегка оттопыривались, выдавая скрытые «причиндалы». Несколько человек окружили главную машину и стали напряженно оглядывать окрестности. Остальные, не обращая внимания на изогнувшегося дугой швейцара, быстро вошли в вестибюль. Как ним уже спешил дежурный администратор.
— Лифт где? — отрывисто спросил старший.
— Вон туда и направо.
Парни торопливо прошли к лифту. Двое зашли в кабинку и нажали шестой этаж. Один побежал назад к выходу. Остальные принялись ждать…
Услышав приближающиеся тяжелые шаги, Майя в последний раз бросила взгляд на зеркало. — Вроде ничего. — Чуть поправила сбившийся локон и, коротко вздохнув, отошла в середину комнаты. Шаги остановились у самой двери, раздался стук.
— Открыто, заходи!
Ручка стала поворачиваться. Дверь распахнулась, и на пороге возникла могучая фигура Хоршева. Мгновение он стоял неподвижно, затем сделал кому-то отмашку рукой и наконец прошел внутрь. Приблизившись почти вплотную к женщине, остановился.
— Ну, здравствуй еще раз.
— Здравствуй, Андрей. Спасибо, что навестил. Садись, пожалуйста.
Тот медлил. Глядя ей прямо в глаза, он казалось что-то решал для себя. Майя стояла как сжатая пружина. Она понимала, что гость приехал не просто так. Но что, что он хочет ей сказать? Она страстно ждала его слов и в то же время страшилась их.
— Твой-то сейчас «нах хаузе» летит. До хаты. Ты в курсе?
— Он больше не мой, — резко ответила она, словно отмахнувшись от мухи. — Ты говори, Андрей, я тебя слушаю.
Он как-то нерешительно затоптался. В глазах женщины мелькнули огоньки. Настолько необычно и даже забавно выглядел сейчас этот гигант.
— Майя, вот ты помнишь, ты сказала тогда, что… любишь меня?
— Конечно помню. Разве такое забудешь.
Хоршев впился в нее глазами.
— Как говорил один мой друг, ПОВТОРИТЬ СМОЖЕШЬ?
Майя вся задрожала, понимая, что вот сейчас все должно решиться. Она в последний раз задумалась, и тут же отбросила все сомнения прочь.
— Да, — чуть слышно выговорила она. — Ты это хотел услышать?
Он шумно вздохнул.
— Именно это самое.
— Ну вот ты и услышал, Андрюша. Сам-то что скажешь?
— Предложение хочу тебе сделать. — Его лицо расплылось в улыбке. — Загранпаспорт имеешь?
— Есть такой.
— Я тут улетаю через неделю. В Лондон. Не составишь компанию?
— В качестве кого?
Андрей весело прищурился.
— В общем, мне секретарша нужна личная… ну и жена, по совместительству. Ты как?
Мгновение она молчала, не в силах осознать услышанное. Затем радостно охнула и бросилась ему на шею…