Лейнстер Мюррей. Монстр с края света

   — Поэтому я и решил установить здесь специальный пост, — сказал Дрейк.
   — На случай появления призраков и вампиров, которые тебя так беспокоят. За экраном радара должен внимательно следить хотя бы один человек. И если всякая нечисть, типа вурдалаков и привидений, имеет сколько-нибудь осязаемую структуру, она непременно там отразится. Если не ошибаюсь, в дневное время со стороны гнездовья на экран поступает несколько размытый сигнал? Иначе говоря, птичьи стаи серьезно затрудняют наблюдение за той стороной горизонта?
   Спаркс повернулся к монитору и через несколько секунд ткнул пальцем в экран.
   — Вот! — утвердительно кивнул он. — Чисто, как видите. А по утрам и вечерам за этой тучей и авианосец ни за что не заметишь. Сейчас-то они все дрыхнут.
   — Верно, — согласился Дрейк. — Отсюда следует, что ночью радар — самый надежный для наблюдения инструмент. Всем ясно, за чем нужно следить?
   — Ясно, — горестно вздохнул Кейси, — только лучше бы нам вовек этого не видать!
   — А вы и не увидите, — обнадежил вахтенных начальник базы. — Это ведь все так, на всякий случай. С другой стороны… Короче говоря, если существует некая тварь, способная напасть в воздухе на транспортный самолет, она обязательно отразится на экране радара. Когда это вдруг произойдет, дадите нам знать.
   — Дадим, еще как дадим! — мрачно пообещал Кейси. — Так заорем, что в Антарктиде услышат. А вы что, сэр, обратно один пойдете? Темно все-таки…
   Дрейк только плечами пожал, направляясь к выходу. Трое оставшихся мужчин провожали его напряженным молчанием. Пришедшие с Дрейком рабочие, испытавшие страх по дороге в радиорубку, сейчас стыдились в этом признаться, но ни один из них в эти минуты ни за что не согласился бы в одиночку выйти наружу. Крайне затруднительно сформулировать причину овладевшего ими испуга, тем не менее тягостное ощущение незримо витающей в атмосфере неведомой угрозы затронуло каждого из обитателей Гоу-Айленда.
   Выйдя из рубки, Дрейк на секунду задержался, прислушиваясь к монотонному гудению генератора. На мгновение он почувствовал липкое, холодное прикосновение щупальцев ужаса и вновь ощутил, как бессознательно его охватывает страх. Этот мимолетный миг слабости заставил его встряхнуться и прийти в себя. Сердито выругавшись сквозь зубы, Дрейк быстро зашагал по направлению к клубу. Желтый овал от луча фонарика бежал перед ним, приплясывая, и высвечивал из мрака стелющуюся под ногами утоптанную тропинку. Его так и подмывало осветить вокруг и убедиться, что никто не крадется за ним и не прячется в зарослях карликового кустарника. Желание обернуться и посмотреть нарастало с каждым шагом, пока ему и в самом деле не стало казаться, будто кто-то следует за ним по пятам.
   Резко остановившись, Дрейк направил луч фонаря прямо и начал медленно поворачиваться, пока не совершил полный оборот. В отличие от прочих, он не боялся сознаться в собственном страхе и уж тем более не стал бы лукавить перед самим собой. Но обстоятельства складывались так, что никакие предосторожности нельзя было счесть излишними. Кто-то забрался в неосвещенный ангар, скинул со стеллажей ящики и контейнеры, разбросал по полу биологические образцы из антарктического оазиса и вообще устроил самый настоящий погром. А потом бесследно исчез вместе с телом застрелившегося капитана Брауна. И Дрейк явно слышал, как что-то двигалось в помещении склада. Поскольку ни поймать, ни хотя бы увидеть таинственное существо не удалось, предположили, что оно каким-то образом выбралось на свободу и сейчас бродит по острову. Так как же его не опасаться, тем более в темноте? И нет ничего постыдного в том, чтобы оглянуться и посмотреть, нет ли кого за спиной. А вот когда сковывает твои движения страх — это уже недопустимо! Дрейк снова выругался про себя и с вызовом крикнул во тьму:
   — Катись к чертям, тварь поганая!
   Немного успокоившись таким способом, он решительно выключил фонарь и остаток пути проделал без света. Но даже поднимаясь по ступеням на крыльцо клуба, он продолжал испытывать мучительное недовольство из-за проявленной трусости.
   Когда он вошел, плохо скрываемая тревога на лице Норы сменилась радостью и облегчением. В комнату отдыха набилось все население Гоу-Айленда, за исключением троих, несущих вахту в радиорубке. Никто из собравшихся, правда, не играл в настольные игры, не порывался включить проигрыватель и не перелистывал иллюстрированные журналы. Люди держались скованно и неуверенно, собираясь небольшими кучками, и о чем-то тихо шушукались по углам. Дрейк сразу почувствовал атмосферу всеобщего уныния и безнадежности.
   — Есть новости, шеф? — спросила Нора, внимательно вглядываясь в его осунувшееся лицо.
   Тот покачал головой.
   — Единственные новости — это полное их отсутствие, — сказал он, но его неуклюжая попытка пошутить не вызвала ответной улыбки. — По радио передают струнный концерт из Вальпараисо, а трое в рубке по очереди наблюдают за экраном радара, на котором, увы, пока ничего не появляется.
   Нора продолжала сосредоточенно смотреть на него.
   — Знаешь, наверное, я все-таки допустил ошибку, когда решил установить в радиорубке постоянное дежурство, — признался Дрейк, испытывая неловкость от ее пристального взгляда. — По сути, это признание в том, что нам есть чего бояться. И хотя мы теперь точно знаем, что на острове появилось некое живое существо неизвестного происхождения, нагнетать панику — отнюдь не самый действенный способ самозащиты. Но раз уж я сделал первый шаг, теперь придется идти до конца. Судя по реакции на свет той твари в ангаре, она, похоже, действительно привыкла к темноте, потому что улизнула или спряталась сразу после того, как я включил рубильник. Поэтому необходимо подготовить все наши прожектора и другую аппаратуру и осветить все свободное пространство между постройками. Да и люди при свете сразу обретут уверенность.
   Не откладывая решение в долгий ящик, он подошел к главному электрику базы, пристроившемуся к одной из групп и с несчастным видом слушавшему мрачные прогнозы коллег. Взяв его под локоток и отведя в сторонку, Дрейк передал электрику свое распоряжение, но тот явно колебался и вовсе не спешил покидать уютное и безопасное помещение.
   — Я понимаю, что все необходимое вам оборудование находится в том самом ангаре, — мягко сказал начальник базы, сочувствуя в душе этому напуганному человеку, — но мы там ничего не нашли и к тому же оставили свет включенным. Кроме того, я сам пойду вместе с вами и помогу отобрать и принести нужную аппаратуру.
   Рядом с ними появился Сполдинг, заметивший, что Дрейк уговаривает электрика.
   — Что происходит? — бесцеремонно спросил он.
   Дрейка его манера покоробила, но ответил он на вопрос достаточно спокойно и вежливо:
   — Мы собираемся установить внешнее освещение на прилегающей к постройкам территории. Как бы то ни было, а при свете все-таки чувствуешь себя в большей безопасности. Такая вот программа-минимум на сегодняшнюю ночь.
   — Я бы хотел внести кое-какие замечания и дополнения, — напыщенно заявил Сполдинг.
   — А я бы предпочел выслушать их завтра утром, — хладнокровно заметил Дрейк, но парня уже понесло.
   — Это существо, — с апломбом заявил он, — по вине которого пропадают самолеты над океаном, совершенно определенно относится к ведущим ночной образ жизни тварям. А всех ночных животных, как известно, тянет на свет. Поэтому я считаю неразумным увеличивать освещение. Более того, я бы даже предложил устроить искусственное затемнение: завесить все окна плотной бумагой или тканью, потушить все наружные огни и не пользоваться фонарями, выходя на улицу.
   Дрейк мысленно сосчитал до десяти и только тогда позволил себе высказаться.
   — Как показали последние события, — произнес он ровным, бесстрастным голосом, — мы действительно имеем дело с неким живым объектом неизвестного происхождения. Поскольку мы пока почти ничего не знаем о его природе и повадках, то поневоле вынуждены принимать все мыслимые меры безопасности. Что касается вашего предложения, мистер Сполдинг, то я с ним согласиться не могу. Прежде всего, я отнюдь не убежден в вашем утверждении, что у ведущего ночной образ жизни существа свет вызывает повышенную агрессивность. Факты этому противоречат. Позволю себе напомнить, что забравшаяся в ангар тварь спряталась или сбежала сразу после того, как я включил рубильник, тогда как по вашей версии она, наоборот, должна была на нас наброситься. Благодарю за совет, но я все-таки намерен проверить сначала свой план.
   — А я говорю, что вы совершаете большую ошибку! — упрямо настаивал Сполдинг.
   Теперь уже не только электрик, но и остальные присутствующие прекратили разговоры и внимательно прислушивались к спору между начальником базы и самоуверенным заведующим складом.
   — В таком случае, — саркастически усмехнулся Дрейк, — вы не станете, надеюсь, возражать, если я именно вам поручу заняться изобретением ловушки для нашего непрошеного гостя, раз уж вы считаете себя таким знатоком его привычек? Ступайте, посидите в темноте на свежем воздухе — глядишь, что-нибудь полезное в голову и придет.
   Он отвернулся от обескураженного парня, потому что электрик тронул его за рукав и быстро заговорил:
   — Думаю, мы быстро управимся, сэр, если вы тоже пойдете с нами. Эй, Том, иди сюда!
   К Дрейку присоединились электрик и двое его помощников. Все они вооружились заряженными ракетницами и дальнобойными электрическими фонариками. Выйдя из клуба, начальник базы возглавил процессию и повел всех кратчайшим путем. Дойдя до поворота тропинки, он внезапно остановился. С этого места не было видно ни ярко освещенных ворот складского ангара, ни светящегося квадратного окошка радиорубки. Вокруг не горело ни единого огонька.
   — Теперь постойте несколько секунд на одном месте, а потом выключите фонари, — приказал Дрейк.
   Один за другим погасли лучи, и четверо мужчин очутились в абсолютной темноте. Со стороны океана доносился отдаленный рокот ударяющего о скалы прибоя, где-то за спиной ровно гудел генератор. Порыв ледяного ветра хлестнул по лицам. Казалось, будто весь мир погружен во тьму. Земля под ногами была такой же черной, как небо, которое могло сравниться с самыми мрачными провалами преисподней. В этой беспросветной, лишенной привычных ориентиров среде четверо мужчин испытывали ужасные муки. Уже через минуту им начали мерещиться простирающиеся к ним из мрака чьи-то холодные, скользкие пальцы, а в гуле сотрясающих воздух звуков прорезались торжествующие злобные, издевательские завывания.
   Кто-то громко выдохнул, выругался вполголоса, включил фонарик и трясущейся рукой описал его лучом большую дугу.
   — Ладно, достаточно, — сказал Дрейк. — Пошли дальше, друзья.
   Он тоже зажег свой фонарь и зашагал к складу, освещая дорожку широко перед собой. Световое пятно у него под ногами служило ориентиром для идущих следом людей. После проведенного эксперимента он испытывал странное облегчение, лично убедившись в том, что и другие тоже боятся темноты.
   Дрейк первым вошел в помещение ангара и огляделся по сторонам. Вроде бы ничего не изменилось. На полу у входа громоздились два упакованных тюка с биологическими образцами из Антарктиды, а вокруг было разбросано содержимое разорванного третьего. По всему проходу валялись сброшенные со стеллажей коробки, ящики и контейнеры. И только одно место пустовало: где раньше лежало тело капитана Брауна.
   — Начинайте подбирать оборудование, — обратился к электрику Дрейк, — а мы с парнями поможем его отнести. Кстати, — добавил он, — если нагрузка на сеть при подключении всего этого хозяйства окажется слишком большой, нам, наверное, придется подключить второй генератор.
   Том Белден пошел за электриком в дальний конец склада, где хранилось электрооборудование, и через несколько минут вернулся с полной охапкой проводов, переключателей и прочих приборов. Дрейк стоял на месте, внимательно наблюдая за остальными. Проходя мимо него, Том остановился, помедлил и нерешительно спросил:
   — Прошу прощения, сэр, но не могли бы вы объяснить, для чего мы остановились по дороге сюда и выключили фонари? Может, вы что-то услышали?
   — Нет, — сухо ответил тот. — Просто я хотел, чтобы каждый из вас, как я сам полчаса назад, не только почувствовал на собственной шкуре, что такое боязнь темноты, но и осознал, как стыдно на самом деле ее страшиться.
   Юноша глубоко вздохнул, задумался на миг и неожиданно широко улыбнулся. Потом повернулся и бодро пошел назад за следующей партией.
   Электрик тем временем успел установить снаружи ангара мощный прожектор и подсоединить его к сети. Щелчок выключателя — все покрытое колючей, чахлой травой пространство между складом и административным зданием было залито морем света. Теперь уже никому не пришло бы в голову испытывать страх, возвращаясь, и в обратный путь все четверо отправились со спокойной душой, перебрасываясь по дороге репликами и безобидными шутками.
   — Полудюжины прожекторов за глаза должно хватить, — рассуждал электрик.
   — С их помощью мы осветим большую часть прилегающей территории, а в остальных местах обойдемся гирляндами лампочек. Пропустим провода сквозь окна и включим в сеть. Сразу всем веселее станет.
   — Хорошо бы протянуть одну гирлянду между клубом и жилым бараком, — поддержал его Дрейк.
   — Нет проблем, сэр! — охотно согласился повеселевший электрик.
   — Мистер Дрейк, — осторожно поинтересовался идущий рядом Томми, — скажите, пожалуйста, у вас есть какие-нибудь соображения насчет той твари, против которой мы все это затеяли?
   — Сколько угодно, — ответил начальник базы. — Беда только в том, мой юный друг, что ни одно из них, по всей вероятности, не имеет ничего общего с реальным положением дел.

 
   Пока электрик и его добровольные помощники налаживали освещение, устанавливая прожектора и развешивая длинные гирлянды электрических лампочек, Дрейк следил за ходом работ. За это время он сделал для себя ряд любопытных наблюдений. Главное заключалось в том, что все, без исключения, старались ни в коем случае не выходить за пределы освещенного пространства, там мрак казался еще более плотным и непроницаемым. И вся предварительная подготовка велась только на свету. Но результаты уже были. Тьма постепенно отступала, шаг за шагом сдавая свои позиции. Она все еще присутствовала, но отдалилась настолько, что никто уже не ощущал ее удушающего воздействия.
   Когда наконец иллюминация была единодушно признана достаточной и оставалось только внести несколько завершающих штрихов в общую картину, из дверей клуба выглянул биолог Бичем. Увидав Дрейка, он помахал ему рукой. Тот поднялся на крыльцо и посмотрел на ученого.
   — Послушайте, Дрейк, — озабоченно заговорил Бичем, — как вы считаете, могу я сделать несколько срезов ткани с одной из обломанных ветвей антарктических деревьев из оазиса? Они все равно так малы, что вряд ли смогут укорениться, если их высадить в грунт. Но у этих образцов совершенно уникальная древесина! Мне бы очень хотелось провести исследование под микроскопом и хорошенько изучить ее строение. Клянусь вам, в жизни не встречал ничего подобного!
   — Не вижу никаких препятствий, чтобы удовлетворить ваше научное любопытство, доктор, — пожал плечами начальник базы. — Полагаю, пара-тройка этих стволов из разорванного тюка наверняка вывалилась в океан через открытый грузовой люк, так что никто не станет тщательно проверять оставшиеся экземпляры. И если у вас руки чешутся исследовать всего одну маленькую веточку, почему бы и нет?
   — Вообще-то я одну уже утащил, — признался заметно успокоившийся биолог, — но не решился заняться ею без вашего согласия. Она в вашем кабинете на столе.
   — Так в чем же дело? — удивился Дрейк. — Пойдемте со мной, и забирайте вашу игрушку. Обещаю, что буду смотреть в другую сторону.
   И они пошли к административному корпусу.
   Из-за двери офиса доносился непрерывный стрекот. Нора молча кивнула вошедшим, оторвавшись на миг от пишущей машинки. Дрейк удивленно приподнял бровь.
   — Вот, решила перепечатать индивидуальные показания, — виновато потупилась под его взглядом девушка. — Мистер Холлистер только что принес свой отчет. Две страницы. Это еще ничего, одна из девушек целых тринадцать исписала!
   — А теперь быстренько отвернись, пока мистер Бичем реквизирует ценный биологический образец, — сказал Дрейк. — Кстати, в тех материалах, что ты уже перепечатала, есть какие-нибудь правдоподобные, на твой взгляд, версии по поводу случившегося на борту самолета?
   — Ни единой, — огорченно призналась Нора, — что, честно говоря, несколько удивляет. А вот у меня, между прочим, появилась одна любопытная догадка.
   Дрейк заинтересовался и опустился на стул. Бичем стоял, рассматривая в руках тонкую, гибкую веточку с обломанным концом.
   — Я где-то читала, — начала девушка, — что в ящиках с бананами и другими экзотическими фруктами, которые привозят в Нью-Йорк из тропиков, при разгрузке частенько находят скорпионов, тарантулов и прочих ядовитых насекомых. А однажды докеры обнаружили живого кораллового аспида! Все эти твари каким-то образом забираются в ящики при сборе фруктов или во время погрузки и остаются незамеченными, пока не прибудут в порт назначения. К чему я все это говорю? Предположим — всего лишь предположим! — что некое живое существо проникло в самолет, а потом и на остров в одном из этих деревьев. Я понимаю, что в такое трудно поверить, но вдруг в них действительно обитает кто-то или что-то, столь же смертельно опасное, как змеи и скорпионы? Когда образцы собирали, упаковывали и грузили в самолет, это существо затаилось и не высовывалось, тем более что в Антарктиде сейчас полярный день, а оно, как мы думаем, привыкло к ночному образу жизни. К тому же там очень холодно. Возможно даже, оно было в спячке, а в грузовом отсеке, где темно и тепло, согрелось, активизировалось и напало на пассажиров.
   — Что-то я с трудом верю в антарктических скорпионов и тарантулов, — скептически покачал головой начальник базы.
   — В районе Горячих озер достаточно жаркий климат, — напомнила Нора.
   — Все так, — согласился Дрейк, — только вряд ли кому-нибудь придет в голову хвататься за револьвер при виде тарантула. Когда человек видит скорпиона, паука или какую-нибудь другую мелкую тварь, у него сразу возникает естественное желание раздавить ее ногой или прихлопнуть чем-то тяжелым, но уж никак не выталкивать в грузовой люк!
   Бичем мрачно кивнул.
   — Я очень тщательно осматривал каждое из деревьев, — сказал он, — и никак не мог пропустить инородное тело, не имеющее к ним отношения.
   — А если это инородное тело, как вы выражаетесь, кажется со стороны неотъемлемой частью ствола? — прищурившись, спросил Дрейк.
   — Гм-м-м-м, — задумчиво протянул биолог. — Что ж, в таком случае наиболее вероятным вариантом представляется змея. Если у нее соответствующая окраска и форма… Иначе говоря, если она обладает идеальной способностью к мимикрии, тогда я действительно мог ее не заметить. Хотя мне трудно представить себе живое существо с такими поразительными свойствами.
   — Не хочу повторяться, — заметил Дрейк, — но против версии со змеей имеются те же аргументы. Если люди в самолете заметили змею или что-то на нее похожее, очень сомневаюсь, чтобы у них возникло желание вытолкать ее в грузовой люк. Никто не избавляется от змей столь экстравагантным способом! Змею можно ударить, прижать рогатиной, но ее никак нельзя толкать куда-то, да еще всем скопом. Кроме того, — добавил он после паузы, — то существо в ангаре, которое я слышал, при перемещении издавало совсем не такие звуки, какие можно ожидать от пресмыкающегося.
   — Тогда что же это такое? — спросил Бичем, озабоченно выпятив нижнюю губу.
   — Вот это нам с вами и предстоит выяснить, — улыбнулся Дрейк и перевел взгляд на сидящую за машинкой Нору. В глазах его светилась несвойственная ему нежность, погруженный в свои мысли биолог ничего не заметил. — Как вы смотрите на то, чтобы прогуляться и заодно проинспектировать работу наших электриков, мисс Холл? — неожиданно спросил он.
   — Положительно, шеф! — с готовностью воскликнула девушка и вскочила со стула, сияя от удовольствия.
   Дрейк тоже встал, но не так проворно, а медленно и тяжело, с трудом поднимая со стула свое долговязое, изрядно измотанное за прошедшие сутки тело. Нора уже успела выпорхнуть из кабинета, а он еще задержался на минутку, чтобы сказать кое-что Бичему, продолжавшему трепетно поглаживать обломанный отросток, по виду ничем не отличавшийся от обычного сучка.
   — Знаете, доктор, по-моему, мисс Холл очень близка к истине. Как и вы, впрочем. Есть только одна загвоздка. Ни тарантул, ни скорпион, ни даже змея размером с одно из ваших деревьев не в состоянии проглотить или утащить человеческое тело. Так куда же тогда делся труп капитана Брауна?
   И он вышел, потихоньку затворив за собой дверь, оставив в офисе биолога с раскрытым от растерянности ртом.
   Перемены на территории базы поистине ошеломляли, особенно учитывая сравнительно недолгое отсутствие Дрейка. Прожектора, установленные на крыше клуба, заливали светом радиорубку и складские ангары, а размещенные над воротами складов и на генераторной станции они окружали плотным световым кольцом жилые бараки. Кое-где их широкие лучи перекрещивались и накладывались друг на друга, но это были уже детали, которыми можно заняться позже. Главное было достигнуто: внутри и вокруг маленького поселка не осталось ни единого затемненного участка площадью свыше квадратного фута. И чем ярче становилось на улице, тем больше островитян покинули свои жилища. Одна из девушек даже рискнула выйти из клуба и стояла на крыльце, завороженно наблюдая за увлеченной работой электриков.
   — Совсем другая атмосфера, вы не находите, мисс Холл? — подчеркнуто официальным тоном спросил Дрейк и, не дожидаясь ответа, подхватил девушку под руку и увлек за угол.
   Они успели сделать всего несколько шагов, когда он внезапно остановился и беззвучно выругался. На стремянке у стены стоял Том Белден и протягивал вдоль закругленной крыши какие-то провода.
   — Когда кругом светло, чувствуешь себя гораздо лучше, — весело крикнул он, заметив подошедшую парочку.
   — Безусловно, — без особого энтузиазма согласился начальник базы и снова завернул за угол, бормоча что-то под нос.
   Но там они наткнулись на Холлистера, занятого установкой еще одного прожектора, луч которого бил на добрую сотню ярдов, выхватывая из темноты широкую полосу каменистого грунта, усеянного дикорастущей кергеленской капустой и низкорослыми шелковистыми мхами.
   — Знаете, мистер Дрейк, — доверительно поделился главный механик, — будь у меня побольше времени, я мог бы соорудить вращающуюся платформу и приладить на нее прожектор. Тогда можно будет освещать практически все небо. Как по-вашему, стоит попробовать?
   — Может, и стоит, — ответил Дрейк, — хотя я на вашем месте не стал бы очень торопиться. — Он склонился к уху Норы и нетерпеливо зашептал: — Пошли на ту сторону, там уж наверняка никого нет!
   Но и на противоположной стороне их ожидало очередное разочарование. Там копошились сразу двое рабочих, копавших яму для столба, на который хотели установить прожектор для освещения небольшой ложбины, вплотную примыкающей к жилым строениям. И если луч рефлектора действительно способен отпугнуть нежелательных визитеров, их работу, несомненно, следовало считать полезной и нужной.
   — А я-то думал, что мы хотя бы ночью сможем на минутку ускользнуть от посторонних взглядов, — с горечью заметил Дрейк.
   — Признаться, я тоже на это надеялась, — очаровательно улыбаясь, прошептала Нора.
   Дрейк в раздражении взлохматил рукой волосы на голове и неожиданно рассмеялся.
   — Подумать только, какие мы с тобой благородные! Ведем себя как дети на школьном балу, — и все в угоду общественной морали. Ну ничего, когда-нибудь мы за все отыграемся!
   — А мне уже не верится, — с грустью сказала девушка, но тут же улыбнулась и легонько сжала своими пальчиками локоть спутника. — Но я благодарна судьбе хотя бы за это, — ласково добавила она.
   — И даже о таких мелочах приходится думать, чтобы, не дай бог, кто-нибудь не заподозрил нас в грехе, — сердито проворчал Дрейк. Внезапно он встрепенулся, качнул головой в сторону небольшой прогалины и зашептал конспиративно: — Слушай, там в низинке грунт мягкий, и если мы туда пойдем, мне обязательно придется подать даме руку, чтобы помочь перебраться через опасный участок.
   Нора едва заметно кивнула. Они подошли к прогалине, и девушка весьма артистично разыграла колебание и нерешительность, после чего кавалер галантно предложил ей руку и бережно перевел на твердое место. Ему страшно не хотелось ее отпускать, но все же пришлось. Нора вздохнула и прошептала:
   — Можешь считать меня фантазеркой, но это было чудесно! Как будто по мне электрический ток пробежал. Ты мне очень нравишься. Очень! И когда мы с тобой вместе отправимся в отпуск и ты решишься сделать мне предложение, прошу тебя, не мучайся сомнениями и не думай о том, что я могла в тебя влюбиться только потому, что больше не из кого было выбирать. Это не так. И не очень затягивай, а то ведь я и передумать могу, — добавила она с шаловливой усмешкой.