Мак-Грегор облегчённо вздохнула. И уже через секунду говорила с Дугом, следующим в фургоне примерно за сто лет от её времени и бог знает сколько миль.
Было несколько странно, что после абсолютно делового разговора с Дугом, она сочла необходимым отвернуться и вытереть глаза.
До захода солнца ничего особенного не произошло. Тони попытался разговориться с мексиканскими погонщиками быков, но они плохо говорили по-английски. Ему удалось узнать, что фургоны принадлежали братьям Шайдлерам и что они возили груз от Додж-сити к Эдоб-Уолзу и обратно. Сейчас они должны были погрузить мясо бизонов в Эдоб-Уолз. Да, у них бывали стычки с индейцами, но не в этот раз.
Рыжебородый был одним из Шайдлеров. Кто-то из всадников был вторым братом… Тут разговор их прервался из-за недостаточного взаимопонимания в английском языке.
Солнце садилось. Повсюду были разбросаны тени. Вагоны следовали по едва заметному следу других колёс…
Внезапно из наушников послышался резкий голос сенатора.
– У меня тут кое-какая информация, – сказал он. – Из Вашингтона мне прислали содержание одной брошюры, изданной в Техасе. Читаю: «Это была отчаянная атака индейцев на Эдоб-Уолз, ставящая перед собой цель уничтожить всех белых охотников на бизонов, истребивших все стада, кроме техасского и уже начавших уничтожать и это стадо. Эта атака была абсолютно неожиданной, и индейцы, безусловно, победили бы, если не произошло необъяснимое. Одно из брёвен, балка на крыше торгового магазина, сломалось. Это произошло в два часа до рассвета и разбудило всех людей, спящих в этом магазине, так что атака индейцев на безоружных спящих людей полностью провалилась. Но даже и это не могло бы спасти охотников, если бы за день до вышеописанных событий в факторию не прибыл бы Бат Мастерсон, принявший на себя руководство обороной. Если бы только нападение индейцев увенчалось успехом…»
Он остановился, как будто страшно гордясь тем, что ему удалось раздобыть эти сведения. Но Тони не видел в них ничего примечательного. Он сказал:
– Не вижу, чем это может нам помочь.
Он забылся и проговорил это громко. Один из погонщиков уставился на него. Тони сделал вид, что закашлялся, отвернулся и продолжал говорить уже шёпотом.
Темнело. По мере продвижения фургонов на небе стали появляться звёзды. Наступила ночь, но где-то вдалеке виднелись жёлтые огоньки в окнах. Это была фактория, состоящая всего из трёх бревенчатых домов. Ничто не указывало на то, что должно случиться нечто необычайное. Три дома стояли недалеко друг от друга. Там можно было достать полную амуницию охотника на бизона, виски и другие разнообразные товары. Примерно в двухстах ярдах от домов тёк ручеёк, имеющий очень громкое и звучное название: Канадская река. Деревья почти скрывали его из виду. Одно из бревенчатых строений носило название магазина Харнаана. А другое принадлежало Райту и Райту. Третье – Леонарду и Мейерсу.
Всех этих подробностей Тони пока ещё не знал. Для него вся важность Эдоб-Уолза заключалась в том, что там можно будет поесть и вообще находиться в большей или меньшей безопасности, пока его друзья не изыщут способ вернуть их с Дугом обратно. Вот и всё.
Фургоны проехали последний отрезок пути. Они остановились перед магазином Харнаана. Их вышел приветствовать человек с бакенбардами. Оба Шайдлера и всадники, соскочившие со своих лошадей, вошли в дом отдохнуть и перекусить. Погонщики быков отвели животных в крааль недалеко от домов.
Тони зашёл в дом. Помещение было освещено свечами, воткнутыми в бутылки. У стены стояли несколько охотников. Впереди виднелся прилавок с разбросанными по нему товарами. Ассортимент их был небогат. У другой стены стояло несколько бочонков с виски.
В лавке пахло бизоньими шкурами, их запах долго сохранялся. В ней пахло потом – людям прерий не часто удавалось искупаться. Пахло горячим воском от прогоравших свечей.
Рыжебородый Шайдлер дружелюбно хлопнул Тони по спине и подтолкнул к шеренге бутылок. Они выпили вместе. К ним присоединились и другие. Не было ни продавца, ни кассира, и, по-видимому, никто не считал, кто сколько выпил. Люди втащили содержимое обоих фургонов в дом. Шайдлер, громко разговаривая, вышел из магазина и отправился к другому, позвав с собой Тони.
Дуга как-то все приняли за иностранца, которого бросили испуганные проводники, увидев, что в прерии появились индейцы. Настаивать на чём-нибудь другом и рассказывать, в чём дело, естественно, было просто глупо, тем более, что к Дугу отнеслись с весёлой дружелюбностью.
Во втором доме, освещённом не ярче первого, Тони увидел девушку. Она время от времени подкладывала в огонь дрова и изредка помешивала в огромном горшке с тушеным мясом.
– О, господи, – еле выдавил Тони. – Почему…
– Её зовут Елена, – прошептал Шайдлер. – В прошлом году её муж лишился скальпа. Она тут всех кормит. Хозяйка ресторана, так мы её называем…
На неё приятно было посмотреть. У неё были приятные черты лица, и она смогла остаться здесь после смерти мужа. И Тони поймал себя на том, что неотрывно на неё смотрит.
В магазин ввалился Дуг со своими новыми друзьями, немного подвыпивший и полностью расслабившийся после всех переживаний. Его усадили за стол. Ни он, ни Тони не ели уже примерно шестнадцать часов, и у обоих сильно сосало под ложечкой. Но вместо того, чтобы накинуться на еду, Дуг сначала пробрался к Тони и шепнул ему на ухо:
– Бат Мастерсон здесь. Я его видел.
Тони никак не отреагировал. Он опять понял, что неотрывно смотрит на девушку. Ей не могло быть больше девятнадцати лет. Она уже была замужем и овдовела, и сейчас она готовила пищу для охотников за бизонами и прочих мужчин. Но пока она не была поварихой. Она была хозяйкой дома на индейской территории. Она со всеми разговаривала весело и дружелюбно, и Тони мог бы побиться об заклад, что любой мужчина в Эдоб-Уолзе положит свою жизнь, чтобы только защитить её, и что ни один из них не будет думать о ней, как о женщине, которых они будут искать, когда вернуться в Додж-сити.
– Тони, – настаивал Дуг. – Разве ты не понимаешь, что это значит? Бат Мастерсон здесь. Я его видел.
Тони был удивлён. Он уже давно снял наушник из-за уха, где он был прикреплён, чтобы не привлекать большого внимания. Они с Дугом были единственными людьми, не носившими шляп среди всех остальных мужчин. Но Дуг оставил наушники на прежнем месте. Он был связан с Туннелем. Тони – нет.
– Разве ты не понимаешь? – со злостью продолжал Дуг. – Он прибыл сюда вчера и уезжает завтра. Он был… Он будет здесь всё время, пока длится атака на Эдоб-Уолз, когда нападут индейцы, значит, это завтра перед рассветом!
Тони с трудом отвёл взгляд от Елены.
– Они не выиграют, – возразил он. – И Бат Мастерсон останется в живых.
– Вопрос в том, – зло сказал Дуг, – выживет ли кто-нибудь ещё, и, если выживет, то кто? Это будет страшная драка! Многие будут убиты! Может быть и мы! И… мы знаем, что должно произойти. Как нам убедить этих охотников, что нападение индейцев начнётся ещё до рассвета, и чтобы они подготовились? Некоторые из них спустятся, но мы, что мы можем сделать?
Тони опять перевёл взгляд на девушку. Она улыбалась шуткам охотников. Да, они действительно были в тяжёлом положении, так как ничего не могли сказать этим людям и не могли объяснить, по какой причине им это известно. Попробовать же сейчас переместиться во времени было бы огромной глупостью. Во-первых, их могут убить, а во-вторых успех такого перемещения всё ещё не был гарантирован. Нет, им придётся остаться. И, кроме того, здесь находилась женщина, которую необходимо защитить, Елена…
Только подумать, что она может попасть в руки индейцев…
11
Они вышли из магазина, до отвала наевшись бизоньего мяса и запив его несколькими стаканами виски. Но они чувствовали себя хорошо только физически. Когда Тони прикрепил наушник на старое место, до него сразу же донеслись голоса. Первый – был отчаянным голосом Мак-Грегор.
– Генерал Кирк вмонтировал в кроличью упряжку телевизионную трубку, но он не может прибавить больше ничего, сохранив нужный вес. Поэтому, если оставить эту трубку, то мы ничего больше не сможем вам прислать. Что нам делать?
– Посылайте, – твердо сказал Тони. – Вам нужна информация по использованию силового поля Туннеля. И это может помочь нам здесь при сражении, если оно будет. Попытайтесь переправить упряжку сюда. На экране вы сможете различить речку, она будет выглядеть темнее, чем равнина, и по обеим сторонам – деревья. Если вы найдёте эту речку и будете следовать её течению, то сможете заметить освещённое окно и, следовательно, найти нас.
Затем, повернувшись к Дугу, Тони чётко сказал:
– И если индейцы всё-таки атакуют, можно будет запустить упряжку вверх, чтобы она информировала нас об их передвижениях. Если Энн будет управлять ею так же, как в своё время кроликом, мы с точностью и лёгкостью сможем вести наблюдение с воздуха.
– Только не ночью, – упрямо возразил Дуг. – Днём – сможем, да и то не наверняка.
В это время раздался дрожащий голос Мак-Грегор:
– Генерал подумал и об этом. Он готов и сейчас… мы попытаемся её послать.
Началось ожидание. Микрофон Туннеля донёс до них ноющий звук. Затем раздался треск… Упряжку отправили, теперь им оставалось только ждать, что из этого получится.
Из домов фактории раздавались весёлые выкрики. Неподалёку от них шумели деревья…
Если бы только удалась эта попытка маневрировать упряжкой в таких широких пределах, это дало бы много новых данных. Но практически они всё равно ничего не могли немедленно предпринять.
Эдоб-Уолз имел политическое значение. Дело в том, что охотники начали убивать бизонов неподалёку от этой фактории. А от этих животных, дающих большое количество мяса, зависела жизнь индейцев. Когда индейцы, вступившие на тропу войны с другими племенами, путешествуют верхом, они тоже питаются одним бизоньим мясом. На Великих Равнинах нет другой пищи.
Вот поэтому генерал Фил Шеридан и сказал однажды, что охотники на бизонов за два года поставили индейский вопрос острее, чем все Соединённые Штаты за десять лет, и что убивая бизонов, они, тем самым, приносят только пользу, так как индейцы убивают на Великих Равнинах всякого, будь то мужчина, ребёнок или женщина, чтобы сохранить стада для себя. И именно потому, что охота на бизонов эффективней любых военных действий против индейцев, президент Грант позже отказался подписать указ конгресса о запрещении охоты на бизонов.
И об этом знала не только армия Соединённых Штатов. Об этом знал Гвана Паркер, вождь племени индейцев.
Он был сыном захваченной в плен белой девочки, которая позже стала женой вождя. Он видел, к чему ведёт истребление бизонов. И он собрал вокруг себя тысячу триста воинов из различных племён и планировал одну из самых грандиозных войн с белыми. По его плану индейцы должны были спасти и бизонов, и самих себя. Впервые в истории индейцы объединились вместе не для жертвоприношений и совета, а на войну против общего врага.
Он расставил своих воинов неподалёку от Эдоб-Уолза. Если бы ему удалось снести эту факторию с лица земли и не дать ни одному вестнику пробраться с сообщением об этом, он смог бы потом пойти на север без всякого предупреждения или объявления войны.
Охотники на бизонов, убивающие по тридцать тысяч животных в день, никогда не двигались партиями более четырёх-пяти человек. Эти партии для индейцев, продвигающихся огромными силами, были ничем, они смели бы их со своего пути, даже не остановившись. Вместо бизонов они охотились за охотниками на бизонов. Вот и всё.
Если бы этот план удался, все фактории были бы уничтожены со временем. И заселение белыми центра Северной Америки остановилось бы по меньшей мере на поколение. Погибли бы тысячи белых людей. И попытка вновь основать фактории обошлась бы слишком дорого государству в этот период времени.
Но убийство охотников должно было начаться с Эдоб-Уолза. И ни один человек не должен выжить, чтобы не послать весть о происшедшем своим белым собратьям. Это был единственный шаткий пункт во всём плане, самом блестящем плане, который когда-либо был задуман индейцами.
Ни Тони, ни Дуг этого не знали. А охотники в Эдоб-Уолзе даже и не думали о такой возможности. На эту факторию не было ни одного нападения. Естественно, им казалось, что его никогда и не будет.
Тони и Дуг стояли в окружающей их ночи. Наверху блестели бесчисленные звёзды… Было так тихо, что они могли слышать журчание реки в нескольких сотнях ярдов от них.
А тем временем в Туннеле Мак-Грегор, склонившись, манипулировала рукоятками пульта. Из динамиков на стене доносился тот же шум, что и из радиопередатчиков Тони и Дуга. Но телеглаз, укреплённый на маленькой упряжке, показывал только смутные – тёмные или менее тёмные – пятна. Эти пятна перемещались на экране, следуя за перемещениями упряжки в воздухе.
И это было чистым счастьем, что в конце концов Кирк сказал:
– Стоп!
Среди тёмных пятен выделялась абсолютно чёрная лента.
– Это может быть только речкой, – тихо сказал Кирк. – Ты не можешь опуститься чуть ниже?
Казалось, женщина едва тронула какую-то ручку, но тёмная полоса приблизилась, и послышалось слабое, но отчётливое журчание.
– Двигайтесь вниз по течению, – сказал Кирк. – На этой же высоте.
Мак-Грегор нашла необходимую ручку и стала медленно поворачивать её, заставляя упряжку двигаться в нужном ей направлении.
Внезапно, на мгновение, они увидели светящуюся точку. Она появилась и исчезла, как будто кто-то открыл и закрыл за собой дверь. На самом деле, так оно и было.
Мак-Грегор глубоко вздохнула. Она глядела на экран со всем возможным вниманием, и её руки не оставались спокойными ни на минуту.
– Упряжка работает лучше, чем я надеялась, – осторожно сказала она. – Мне кажется, что я смогу подвести её вплотную к зданиям.
На экране появились угловатые формы, они не были ясно различимы, света практически не было. Но это не могло быть ни чем иным, как домами.
Тони сказал в микрофон:
– По-моему, ничего не вышло, Энн. Мы ничего не видим
Но она возбуждённо ответила:
– Твой голос передаётся по каналу упряжки! Она близко, очень близко! Зажгите свет!
Тони зажёг спичку. В темноте загорелся тёмный огонёк.
Мак-Грегор вскрикнула.
А затем, несколькими секундами позже, и Тони увидел над головой маленький непонятный предмет, парящий в воздухе. Он выглядел, как маленькая подушка для булавок. Он медленно плыл к ним пока не остановился рядом, на высоте человеческого роста. Тони даже не поверил сначала, что это реально случилось. Но Дуг протянул руку и дотронулся до предмета. Он немного качнулся и опять вернулся в прежнее положение.
– Отлично работает Туннель, – удовлетворённо сказал Кирк.
– Что это нам даёт? – спросил Дуг, – это, безусловно, кое-что доказывает, но что же делать нам? Рискнуть ещё одним перемещением во времени мы сейчас не можем. К тому же…
– К тому же, – спокойно продолжил Тони, – мы нужны здесь. Если тут есть хоть одно или несколько ружей, то им понадобятся руки, чтобы стрелять из них. В нас нуждались в Джонстауне, во что теперь верит, я надеюсь, сенатор Кларк. В нас нуждаются и здесь! Кроме того…
– Но я же знаю теперь ваши точные координаты, – запротестовала Мак-Грегор. – Я теперь знаю, как наше поле управляет пространством-временем… Предстоит, правда, ещё разобраться, где юг, где север и прочее, но когда я перенесу маленькую упряжку обратно в Туннель…
Позади Тони открылась дверь. Они замолчали. Маленькая упряжка взмыла ввысь и сразу же стала невидимой. Из дверей вышел человек, и Дуг сразу же узнал его.
– Мистер Мастерсон! – быстро сказал он.
Молчание. Затем мужчина, вышедший из дверей, хмыкнул.
– Англичанин, а? Лорд какой-нибудь?
– Мне надо с вами поговорить, – искренним голосом сказал Дуг. – Мой друг Тони – вы его видели – обладает странным даром. Иногда он видит и знает, что должно произойти до того, как это происходит на самом деле. Это просто чувство. Мы только что разговаривали об этом. Он чувствует, что поблизости индейцы.
Голос Бата Мастерсона звучал иронически, но вежливо.
– Ясновидение, да? Много слышал об этом, но всегда оказывалось ерундой. Предчувствие – да. Ясновидение – нет.
– Назовите это предчувствием, – настаивал Дуг. – На факторию будет совершено нападение ещё до рассвета. Тони знает это! Он не знает, как, но он в этом уверен! И это случится – индейцы нападут до рассвета!
По голосу Бета Мастерсона чувствовалось, что он удивлён.
– Ваш друг знает о том, что должно произойти прежде, чем это произойдёт? Как же тогда он не знал, что вас собираются бросить в прерии ваши проводники? А он знал, что Шайдлер будет проезжать мимо и подберёт его?
Дуг запнулся.
– Многие верят в эту ерунду, – дружелюбно сказал Мастерсон. – Только не я. Лучше идите пропустите ещё по рюмочке и спать.
Он сделал шаг и растворился в темноте.
– Ч-чёрт! – со злостью выдохнул Дуг. В это время раздался голос Мак-Грегор.
– Мы с генералом постараемся что-нибудь узнать. Мы скоро вернёмся… Нет, конечно, нам не обязательно возвращаться сразу, за нас подежурят…
Положение было невыносимое. Точно знать, что должно произойти, и не иметь возможности исправить этот момент или как-то повлиять на события, было смертельной мукой.
В магазине Райта и Райта кто-то запел. Из магазина Харнаана раздавались ритмичные похлопывания в ладоши и смешанный неровный мужской хор. Развлечения охотников на бизонов были просты. Они вели себя совершенно по-детски, невинно, до тех пор, конечно, пока не кончился охотничий сезон и они не уезжали в Додж-сити, где ни о какой невинности не могло быть и речи.
Дуг резко повернулся.
– Я сейчас пойду и постараюсь хоть немного расшевелить их. Шайдлер же видел убитых и, наверное, рассказал об этом. Это всего в двадцати милях отсюда. Фургоны могли направляться в эту факторию.
Тони ничего не ответил. Он думал о маленькой упряжке и о том, что благодаря полученным с её помощью данным им будет легче вернуться домой. Но не сейчас. Сейчас её нужно использовать для поисков военного отряда индейцев, о которых было написано в брошюре, изданной через сто лет после того момента, в котором они сейчас находились, и в котором не могла бы даже существовать подобная типография. Упряжка могла послужить им и для рекогносцировки, хотя Тони и не был уверен, что из этого что-нибудь выйдет. Но у него в мозгу уже вертелась одна мысль, вполне определённая, о том, что они с Дугом могут сделать.
Они попали в прошлое Джонстауна и спасли бабушку сенатора, которая могла утонуть в младенческом возрасте. И это было парадоксом, потому что сенатор был яростным противником проекта.
Сейчас они находились в Эдоб-Уолзе и, по всей видимости, должны были как-то повлиять на события, зарегистрированные в истории. Без них, возможно, эта брошюра была бы не написана. И он начал обдумывать с такой же тщательностью этот парадокс.
– Я всё-таки пойду и попытаюсь хоть немного растормошить их, – сказал Дуг. – Мастерсон не желает слушать. Может быть, меня выслушает кто-нибудь другой, ты идёшь?
– Я подожду, – ответил Ньюмен. – Энн и Кирк захотят рассказать, как у них идут дела.
Дуг вошёл в магазин. Тони абсолютно точно знал, что он собирается делать. Но он знал также и какой будет результат. Дуг скажет им об охотниках, которых сегодня похоронили в лесу. Он скажет о барабанной дроби копыт, которую они слышали перед рассветом. Он расскажет им о следах, которые они видели, проезжая мимо на фургоне.
Но Дугу не удастся ни в ком посеять сомнения. В брошюре, которая выйдет через сто лет, говорится, что охотники не ожидали абсолютно никакого нападения, и что их разбудила рухнувшая балка, которая свалилась по совершенно неизвестной причине. Но Тони уже знал по какой причине. Это, безусловно, не могло быть ничем иным, как делом рук его и Дуга. Это будет самым парадоксальным из всех возможных парадоксов. Но это было единственным объяснением.
Ньюмен стоял в темноте и ждал, вслушиваясь, как ворочались быки в краале и хрупали травой лошади. И опять поймал себя на мысли о Елене. Он нахмурился и заставил себя думать о Туннеле.
Энн и генерал, должно быть, чертовски устали, но они никогда не передадут дело Сэму Крейтону и Кларку. Энн была твердо уверена, что кроме неё никто не сможет так хорошо управлять, сидя за пультом. Она не уступит места никому другому. И сенатор будет молчать, так как самые чудовищные его гипотезы о работе Туннеля не подтвердились.
И опять Тони поймал себя на том, что вспомнил о Елене.
– Тони! Д-доктор Филипс! – внезапно раздался голос Мак-Грегор. – Мы нашли их! Генерал расслышал звук, на который я не обратила внимания. Мы пускаем упряжку ниже. Индейцы по другую сторону реки! Их сотни и там же, рядом с ними, сотни лошадей! Нет, Кирк говорит, что их тысячи.
– Эх, хорошо, если бы у меня был динамит, – сказал Тони в окружающее пространство. – Но раз в книгах говорится, что это произошло, я думаю, нам как-нибудь удастся это сделать.
– Чем мы можем вам помочь? – донёсся до него отчаянный голос Мак-Грегор.
– Я предлагаю, чтобы вы немного поспали, – сказал Тони. – Пока темно, мы не можем отправить вам никаких данных. Сейчас около девяти, а нападение произойдёт не раньше четырёх, а скорее всего – в пять часов. Отдохните немного, а потом опять можно будет использовать упряжку для разведки.
– Как я могу спать? – раздался звенящий голос женщины.
– Сражение не кончится тем, – сказал Тони, – что всех здесь оскальпируют. Сама история нас в этом уверяет. Ни Дуг, ни я не собираемся изображать из себя героев. Но у меня есть один вопрос: Кирк, как заряжается такое ружьё?
Генерал объяснил. Затем он угрюмо пообещал, что Энн пойдёт и немного отдохнёт. Он её заставит, потому что ей ещё предстоит на славу потрудиться, выслеживая индейцев.
Дуг в это время сидел в магазине и что-то горячо говорил собравшимся вокруг него охотникам. Но в Эдоб-Уолзе было двадцать белых, хорошо вооружённых с большими запасами пищи, виски и снаряжения. Индейцы знали это. Поэтому никто не верил в реальность нападения на факторию.
Тони увидел рыжебородого Шайдлера, отпускающего иронические замечания в адрес Дуга. Груз его двух фургонов был перенесен сюда, в магазин Харнаана.
Тяжёлые ружья, висевшие раньше на стенах фургонов, стояли сейчас, прислонённые к большим тюкам с жевательным табаком. Коробки с охотничьим снаряжением стояли рядом.
Позже Тони опять очутился в магазине Леонарда и Мейерса. Ему захотелось вновь увидеть Елену. Его раздражало, что он всё время о ней думает. Тони сел в дальний угол и стал наблюдать за ней. В конце концов она приятно всем улыбнулась, пожелала спокойной ночи и поднялась к себе в спальню.
Тони не знал, куда деваться. Он не ожидал в ближайшие часы никаких событий. Потом он поднялся и пошёл к Харнаану. Шэйдлера там уже не было, но ему и в голову не пришло спросить, где он. Тони осмотрел крышу снизу. Стены были из огромных брёвен, минимум два фута в диаметре. Окна, прорезанные в них, казались узкими коридорами из-за толщины стен. Крыша была массивной, с толстой балкой посередине.
К Тони подошёл Дуг со сжатыми губами:
– Никто не хочет слушать, – сказал он с горечью. – Если только будет нападение, а в этом нет сомнения, у них нет ни одного шанса остаться в живых.
– Мы можем пойти в крааль, сказал ему Тони, – и ускакать прочь: индейцы по другую сторону реки. Может быть нас и будут преследовать, но это маловероятно.
– Попробуй, если хочешь, – холодно сказал Дуг. – Я остаюсь!
– Я тоже, – сказал Тони. – Мы знаем, что здесь убьют не всех, но мы не знаем, избежали ли этой участи два пришельца из будущего. У тебя есть перочинный нож? На поперечную балку этой крыши слишком много навалено. Она даже немного прогнулась под тяжестью. Видишь?
Дуг вздрогнул.
– Но мы не можем этого сделать! Не имеем права! Мы – из другого времени! Мы…
– Спроси сенатора Кларка, – холодно посоветовал Тони. Дуг заколебался. Затем он протянул перочинный нож. Никто не обращал на них внимания. К ним уже привыкли, и они ни у кого не вызывали любопытства. Охотники на бизонов о чём-то оживлённо разговаривали, прихлёбывая виски. Но на них виски действовало совсем не так, как на индейцев. Они пили и часто напивались допьяна, но никогда до такой степени, чтобы не протрезветь при приближении малейшей опасности. Когда же индеец пьян, то он отравлен безнадёжно.
Тони, в поте лица, работал над пулей, которую он извлёк из ружья Шайдлера. Он прорезал в ней бороздку за полчаса. Это была медленная и тяжёлая работа. Голоса в комнате начали стихать. Люди постепенно укладывались спать, гасили свечи, доставали свои постельные принадлежности, некоторые – укладывались прямо на обёрнутое заготовленное бизонье мясо, запах которого был далеко не из приятных. Не спали только Тони и Филипс, и Тони упорно вырезал вторую бороздку в первой пуле и первую во второй. Когда он окончил работу, все уже спали и горела – только одна свеча.
Несколько часов тянулись как годы.
– Самое время. Дуг, – сказал наконец Тони. – В Джонстауне нам было ясно доказало, что настоящее основано на том, что произошло в прошлом. Сейчас нам остается только доказать, что это настоящее может существовать именно потому, что мы что-то сделали в прошлом для его существования. Короче говоря мы сделаем то, о чём в истории уже записано.
Дуг нахмурился. Тони Ньюмен взял в руки заряженное ружьё. Оно было очень тяжёлым Он указал рукой на нужное место покосившейся балки. На ней, как мишень, темнело грязное пятно, вероятно в том месте, где проходил сучок. К тому же, перекос здесь был наиболее сильным.