Ли Эйна. Пылкая страсть

   Мужчины осторожно кружили напротив друг друга — маленькая каюта ограничивала их движения. Лауретти смотрел на противника с дьявольской усмешкой. Лицо Стивена оставалось непроницаемым.
   Патриция вскрикнула, когда Лауретти сделал стремительный выпад. Стивен отскочил в сторону и отбил удар, затем схватил пирата левой рукой, приподнял его, как мешок с тряпьем, и прижал к стене. Сабля негодяя упала на пол.
   С диким рычанием он выхватил из сапога нож и попытался ударить Стивена в живот, Тот отступил, выпустив из рук пирата. Негодяй рухнул на пол и съежился, как загнанная в угол крыса.
   Стивен отбросил в сторону свою саблю и тоже достал из сапога нож. Лауретти бросился на него.
   Патриция пронзительно закричала, когда мужчины повалились на стол. Тот не выдержал их веса, и они рухнули на пол каюты. Она беспомощно наблюдала, как они катались, сцепившись в смертельной схватке.
   Лауретти с угрожающим криком пополз по полу к Патриции с ножом в руке. Его глаза злобно сверкали, завораживая ее.
   Патриция снова закричала, когда пират ухватился за ее юбку, но внезапно он охнул, и его глаза закатились. Лауретти упал на спину, кровь хлестала из раны на груди. Патриция, замерев, смотрела на безжизненное тело. Стивен поднялся на ноги с окровавленным ножом в руке и разрезал ее путы.
   Она бросилась к нему в объятия, задыхаясь от рыданий, и некоторое время тихо всхлипывала. Стивен обнял Патрицию, позволяя выплакаться.
   Наконец он неохотно прошептал:
   — Я должен идти, Тори, бой еще не окончен.
   Патриция глубоко вздохнула и отступила назад. Она улыбнулась сквозь слезы, которые все еще текли по щекам.
   — Надеюсь, до моего возвращения все будет хорошо? — мягко спросил он.
   — Теперь все в порядке, Стивен. Я чувствую себя вполне сносно, — уверила она его с улыбкой, хотя это было не так.
   Он поднял свою саблю и, на прощание оглянувшись, бросился на ют. В воздухе стоял черный дым, так как после выстрела одной из пушек случайно загорелся рассыпавшийся порох. Языки пламени распространились по палубе корабля и добрались до поврежденных парусов и рей. Корабль горел, но никто не занимался тушением огня. Сражение закончилось, и команда Стивена переправляла раненых на «Либерти».
   Подошла «Бетси» и встала борт о борт с «Либерти». Капитан-шотландец и его матросы окружили пленных и вытащили из воды тех пиратов, которые были выброшены взрывом или сами попрыгали за борт.
   Оказавшись на палубе, некоторые заявили, что они английские и американские моряки, чьи корабли стали жертвой нападения «Серпентайна». Они попросили доставить их в Виргинию, и капитан согласился. Остальных поместили в каюту для арестованных.
   «Либерти» отцепил абордажные крючья от горящего корабля, а команда «Бетси» вернулась на свою палубу.
   Стоя рядом со Стивеном, Патриция ждала, когда переправят последнего раненого.
   Тело Лауретти вытащили из каюты, и оно лежало на палубе. Патриция завороженно смотрела на пирата. Ужас, который она пережила, был еще свеж в ее памяти, и трудно было поверить, что этот негодяй больше не будет ей угрожать.
   На лице Лауретти застыла злобная улыбка, а темные глаза казались холодными и безжалостными, как при жизни. Вид блестящего лезвия, все еще зажатого в его руке, вызвал у Патриции дрожь и заставил ее плотнее закутаться в плащ, который Стивен заботливо накинул ей на плечи.
   Керкленд заметил ужас на ее лице, когда она смотрела на безжизненного негодяя.
   — Надеюсь, Тори, ты наконец поняла разницу?
   Она вопросительно взглянула на него. Он указал на тело Лауретти:
   — Вот это действительно пират!
   Последовавшая за этим улыбка тронула ее до глубины души. Она, несомненно, была влюблена в Керкленда. «Пусть последнее слово остается за ним», — подумала она с нежностью и рассмеялась, глядя ему в лицо. Она почувствовала, как спадает сковавшее ее напряжение, когда он взял ее под руку и помог сесть в шлюпку.
   Оба корабля подняли паруса, и «Бетси» отправилась в Виргинию, а «Либерти» возвращался на Ямайку.
   — Счастливого пути, капитан Керкленд! — крикнул шотландец, когда корабли начали расходиться.
   — И вам того же, капитан… — крикнул Стивен, сложив руки рупором. — Кстати, я так и не узнал вашего имени. Кого я должен благодарить?
   Молодой капитан широко улыбнулся, и его суровое лицо стало по-мальчишески очаровательным.
   — Меня зовут Джон Пол Джонс.

Глава 28

   Оказавшись в безопасности на борту «Либерти», Патриция первым делом поспешила в свою каюту и вымылась горячей водой. Она яростно терла свое тело и волосы, как бы стараясь уничтожить следы пережитого. Еще долго воспоминания о происшедшем будут предостерегать ее от опрометчивых поступков. Она поклялась, что никогда больше не пойдет на поводу у Барбары. Теперь она сознавала всю опасность и глупость подобных затей.
   Патриция надела ночную сорочку и халат, затем не спеша начала сушить и расчесывать волосы. Рядом со Стивеном она чувствовала себя в безопасности, и неприятные воспомикания о переживаниях последнего дня постепенно отходили на задний план.
   Она опустила расческу, вдруг подумав о том, что поначалу от нее ускользнуло. Стивен наблюдал, как уходит «Бетси», и ничего не предпринял, чтобы отправить ее домой с этим кораблем. Значит ли это, что он решил оставить ее у себя?
   Нет, теперь она ни за что не покинет «Либерти»!
   Легкий стук в дверь прервал ее размышления. На пороге стоял улыбающийся второй помощник капитана Хиггинс с чашкой горячего чаю в руках.
   — Как себя чувствуете, мадам Фэрчайлд? — спросил он.
   — Разве я не просила, чтобы ты называл меня просто Патрицией? — сказала она, притворно нахмурившись. Хиггинс был одним из ее пациентов во время эпидемии кори.
   Он протянул ей чашку:
   — Надеюсь, чай вам понравится.
   — Очень любезно с твоей стороны, — сказала Патриция улыбаясь. — Чай — то что надо.
   — Славное было сражение, не так ли, мэм? — заметил он с широкой улыбкой.
   Патриция содрогнулась.
   — Разве какое-либо сражение можно назвать славным? Хорошо, что все так кончилось. Есть ли среди матросов серьезно раненые?
   — Только царапины, мэм. Им достаточно дать пива, чтобы они расхвастались. Не так уж часто удается отправить к дьяволу таких негодяев, как Лауретти.
   — Да, я хочу лично поблагодарить каждого из вас. Я всех очень люблю, — пылко заявила Патриция.
   — Кстати, мэм, капитан хочет вас видеть, как только вы закончите пить чай. — Он повернулся, затем снова посмотрел на нее. — Я очень рад, что теперь вы в безопасности, мэм.
   — Спасибо, — сказала она, очаровательно улыбнувшись.
   Патриция выпила чай, плотнее запахнула халат, вышла на палубу и направилась к каюте Стивена. В ответ на легкий стук она услышала разрешение войти.
   Когда Патриция вошла в каюту, Стивен, обнаженный, с полотенцем, обернутым вокруг талии, брился. Очевидно, он только что помылся, потому что его волосы еще были влажными. Она ждала, когда Стивен обернется, с восхищением наблюдая за движением его мощных мышц, когда он опускал бритву в тазик с водой. «Боже, какое у него великолепное тело!» — восторженно подумала она.
   Как бы угадав ее мысли, он повернулся и подошел к ней, вытирая остатки мыльной пены. От него исходил возбуждающий запах лавандовой воды. Стивен посмотрел на нее пылким, пристальным взглядом, и Патриция ощутила жар во всем теле. Он заметил, как она покраснела, и лукаво улыбнулся.
   Патриция чувствовала, что вся горит — ее пугала близость Стивена. Она судорожно сглотнула.
   — Мне кажется, нам надо серьезно поговорить.
   — Мы и так уже слишком долго беседовали, Тори. Патриция почувствовала раздражение, увидев, какое удовольствие он испытывает от ее замешательства.
   — Не строй из себя скромницу, Тори. Я предоставил тебе возможность уехать в Бостон или в Виргинию. Когда ты тайком пробралась на мой корабль, ты знала, чем все это кончится.
   Стивен протянул руку и не спеша заключил Патрицию в объятия. Его теплые губы приятно щекотали ей ухо, и он медленно стянул халат с ее плеч.
   — Ведь мы оба давно хотели этого, не так ли?
   Это была последняя капля, переполнившая чашу ее терпения. Какое самодовольство и высокомерие! Он обращается с ней, как с дешевой проституткой. Она с отвращением сбросила с себя его руки.
   — Не трогай меня! — Холодное выражение глаз было под стать ее тону.
   Стивен слегка растерялся, затем крепко схватил ее за плечи и пристально посмотрел на нее.
   — Вот как! Значит, ты собираешься продолжать игру? — резко спросил он. — Сколько, по-твоему, я могу терпеть?
   Он так сжал ее плечи, что едва не сломал кости, но она не подала виду, что ей очень больно. Выяснять отношения было слишком поздно, и она не желала уступать его силе.
   — Ты делаешь мне больно, Стивен, — заявила она с язвительным презрением. — Кажется, я уже достаточно настрадалась от безжалостных мужских рук!
   Он иронически посмотрел на нее, но ослабил захват.
   — Я думаю, тебе это нравится, Тори, и именно этого ты ждешь. Поэтому ты постоянно меня подзадориваешь и доводишь до крайности. Ты хочешь, чтобы я причинял тебе боль, не так ли, Тори?
   Ей хотелось крикнуть, что он ошибается. Ей не нужна его жестокость, она добивалась его любви.
   Стивен склонил голову и, как хищная птица, бросающаяся на свою добычу, впился в ее губы грубым поцелуем, отчего ее голова запрокинулась назад. Она попыталась высвободиться и ударилась головой о стену каюты. Все вокруг поплыло. Патриция видела перед собой лицо Стивена. В нем не было сострадания, одна безжалостная решимость. Оно выражало угрозу. Он обращался с ней почти так же, как Лауретти. Это ее пугало больше всего.
   Она отвернулась, чтобы избежать его поцелуя, и он ткнулся теплыми губами ей в шею. Стивен начал покусывать нежную кожу, вызывая острое желание во всем теле.
   На этот раз она не позволит себе ему уступить. Патриция мотала головой из стороны в сторону, уклоняясь от его настойчивых губ и извиваясь, чтобы освободиться от тяжести его тела, прижимающего ее к твердой стене. Она неистово сопротивлялась его натиску.
   — Отпусти же меня, Стивен! — задыхаясь, произнесла Патриция сквозь стиснутые зубы. — Желай я подобного обращения, я бы остановилась на Лауретти или Билли Вонге.
   — Наша игра слишком затянулась!
   Стивен прижал ее к себе еще крепче, обхватив одной рукой за талию, словно стальным обручем. Другой рукой он повернул к себе ее голову, заставив их губы встретиться.
   У нее перед глазами все кружилось. Неужели он решил овладеть ею силой, как тот негодяй Лауретти?
   Его страстный поцелуй обжег ей губы. Патриция едва могла дышать. Крепкие руки и запах мужского тела, его жар ослабили ее сопротивление. Она приоткрыла рот со стоном побежденной и прекратила борьбу, обвив руками его шею. Она совсем потеряла голову, ощущая вожделение.
   Стивен слегка отстранился — ее руки, словно налитые свинцом, соскользнули с его плеч и беспомощно опустились вниз. Патриция стояла на трясущихся ногах, прижимаясь спиной к стене каюты, и беспомощно наблюдала, как он медленно стягивал с нее платье. Оно соскользнуло на пол и бесформенной грудой легло вокруг ее лодыжек.
   Обнаженная, она дрожала, ощущая спиной холодное дерево стены.
   Глаза Патриции широко раскрылись от испуга в предвкушении чего-то необычного. Она чувствовала, как ее грудь набухает под напряженным взглядом темных глаз.
   Внезапно Стивен быстро вышел из каюты, окончательно смутив Патрицию. Когда он вернулся, в руках у него была ее подвязка. Он встал на колено и надел подвязку ей на ногу. Поднявшись, Стивен отступил назад; его темные глаза горели желанием.
   — Я знал, что ты именно такая. Ты прекрасна, Тори. Ты просто изумительна, — хрипло прошептал он.
   Патриция чувствовала себя подобно нагой рабыне, которую купили для гарема, и какая-то внутренняя сила заставила ее гордо вздернуть подбородок, выражая неповиновение. Стивен заметил это неуловимое движение. Его глаза встретились с непокорным взглядом ее изумрудных глаз. Губы Стивена тронула едва заметная улыбка. Он не спеша протянул руку и обхватил ладонью ее грудь, лаская затвердевший сосок. Патриция, задыхаясь от возбуждения, закусила губу, чтобы заглушить непроизвольный стон. Когда же его вторая рука обхватила другую грудь, Патриция уже не могла больше сдерживаться. Она стояла, дрожа и испытывая острое наслаждение, а его пальцы сводили ее с ума.
   — Стивен! — Это прозвучало почти как мольба. Глаза Патриции открылись, но тотчас снова закрылись в экстазе, когда теплый, влажный рот принял в себя ее грудь.
   Ее тело трепетало. Желание стало невыносимым. Патриция мысленно умоляла его прекратить эту пытку, но в то же время жаждала продолжения. Она совсем потеряла рассудок, когда Стивен опустился на колени и его горячие губы покрыли поцелуями ее плоский живот, спустившись затем еще ниже.
   Патриция уже не сдерживала стонов. Она впилась ногтями в напрягшиеся мускулистые плечи Стивена и упала на него, едва не потеряв сознания. Патриция выкрикивала имя Стивена снова и снова и пылко отвечала на ласки.
   — Тори! Моя Тори! Моя красавица Тори! — шептал он.
   Патриция целовала его в ответ, лаская мощную грудь и плечи. Ей хотелось ощущать его руки, губы и наконец его горячее, пульсирующее естество.
   — Пожалуйста, Стивен! — взмолилась она в порыве безумной страсти.
   Он поднял ее и отнес на постель. Она лежала, бесстыдно наблюдая, как он снимает опоясывающее его полотенце. Ее глаза горели неукротимым желанием и сердце бешено колотилось в груди, когда он отбросил его в сторону. Она протянула к нему руки. Он склонился над ней и накрыл ее рот своими губами. Она выгнулась ему навстречу, прижавшись к крепкой мужской груди. Патриция уже не отвергала Стивена. Ее блуждающие пальцы дотронулись до его горячей пульсирующей плоти, и Стивен громко застонал.
   Не в силах больше сдерживаться, он резко вошел в нее.
   Патриция напряглась, прижимая Стивена к себе и выкрикивая его имя.
   Потом они долго лежали в изнеможении. Патриция прижималась к возлюбленному, думая, что он спит.
   Но вдруг его рука скользнула к ее груди и начала медленно ее поглаживать. Стивен дышал ровно, почти бесшумно, однако ее тело тут же воспламенилось.
   Ее руки скользнули по его спине, слегка кольнув ногтями, и она снова почувствовала в себе его напрягшуюся плоть. Из ее груди вырвался удовлетворенный вздох.
   Стивен поднял голову.
   — Я был уверен, что, несмотря на все слова, ты этого хочешь, и ничто не смогло бы меня удержать.
   — Я рада, что ты поступил по-своему, не то мы до сих пор занимались бы болтовней. — Патриция прильнула к нему и начала нежно покусывать его ухо.
   Губы Стивена скривились в дьявольской усмешке, когда ее влажные губы принялись целовать его грудь.
   — Кажется, я открыл ящик Пандоры, — простонал он хриплым от желания голосом.

Глава 29

   Этой ночью они спали урывками. Патриция проснулась, когда в иллюминатор уже проникли лучи солнца. Она удовлетворенно потянулась и легла на спину, размышляя о происшедшем.
   Это было великолепно!
   Они почти всю ночь наслаждались любовью, словно стараясь наверстать упущенное. Все, что было прежде, и все, что ждало их впереди, в эти мгновения было не важно.
   Патриция прогнала прочь возбуждающие воспоминания и надела ночную сорочку и халат, чтобы вернуться в свою каюту. Она уже взялась за ручку двери, но внезапно остановилась. Чтобы попасть в свою каюту, ей придется пройти по палубе. Команда наверняка ее увидит и поймет, что она провела ночь в каюте Стивена, Ну и что? Она его любит. Какое ей дело, что кто-то об этом узнает?
   Патриция отошла от двери, решив по крайней мере привести себя в порядок. Взглянув в зеркало над умывальником, она увидела, что ее волосы в ужасном состоянии. Патриция сняла халат и сорочку, протерла все тело влажной губкой и прополоскала рот. Освежившись, она надела халат и начала расчесывать волосы гребнем Стивена. Пришлось потрудиться, чтобы придать им прежний шелковистый блеск. Место, где Лауретти отрезал несколько прядей, можно было легко скрыть под массой длинных волос.
   Удовлетворенная, Патриция очистила расческу. Вся капитанская каюта блистала чистотой, и она не хотела показаться неряхой.
   Патриция уже сняла халат, чтобы надеть ночную сорочку, когда дверь каюты резко отворилась. Вошел Стивен с подносом в руках. Их глаза встретились, и в них отразились воспоминания о недавних любовных ласках.
   — Доброе утро, — нежно сказал он.
   — Доброе утро, Стивен.
   Патриция не могла оторвать от него глаз. Он выглядел таким красивым в утреннем свете, одетый в белую рубашку и черные штаны, заправленные в высокие до колен сапоги. Сзади его темные волосы были аккуратно собраны в косичку.
   — Я подумал, что чашка чаю тебе не помешает. — Он поставил поднос на стол.
   — Ты очень внимателен, Стивен. — Она хотела броситься в его объятия, но не осмелилась. Это будет выглядеть слишком навязчиво, даже после бурной минувшей ночи.
   — Принести тебе еще что-нибудь? — спросил Стивен. Казалось, они оба испытывали некоторую неловкость.
   — Мне нужна моя одежда. Неприлично у всех на глазах возвращаться в свою каюту в халате и ночной сорочке.
   Стивен пытался уловить ее настроение. Он чувствовал, что она чем-то смущена. Было ли это сожаление? Или это очаровательная наивность обаятельного ребенка?
   Он сел в мягкое кресло.
   — Тебя что-то смущает? — спросил он. «Он прекрасно знает что. Зачем же ставит меня в неловкое положение?» — подумала она.
   — Я не хочу, чтобы команда видела меня такой. Каждый поймет, что я провела ночь в твоей каюте. — Патриция покраснела, не в силах продолжать.
   — Подойди ко мне, Тори, — мягко сказал Стивен.
   Она подошла и встала перед ним с видом провинившегося ребенка, которого ожидает выговор. Стивен нежно ее обнял и усадил себе на колени. Он улыбнулся, глядя ей в глаза.
   — Тебя действительно беспокоит, узнает ли команда или нет, что ты провела ночь в моей каюте?
   Его близость ее возбуждала. Патриция смело заглянула ему в глаза и уютно устроилась, положив ноги на подлокотник кресла.
   — Нет, мне все равно, что подумают, Стивен. Я давно уже следую этому жизненному правилу.
   Она поднесла руку к его лицу и провела пальцами по скуле, нежно улыбнувшись. Он наклонил голову, и их губы встретились. Патриция расслабилась в его объятиях, испытывая от поцелуя нарастающее возбуждение. Ее глаза затуманились от желания.
   — О Боже, Тори! Я никак не могу тобой насытиться! — нежно пробормотал он. Его губы скользнули к ее уху, затем ниже, к гладкой шее.
   Патриция закрыла глаза и откинулась назад, дрожа всем телом от возбуждения. Он распахнул ее халат и обхватил ладонью упругую грудь.
   — О чем ты думаешь, Тори? — тихо прошептал он, шевеля своим дыханием волосы над ее ухом. — Я не могу читать твои мысли, когда у тебя закрыты глаза.
   Патриция приподняла веки, и в ее взгляде он увидел желание.
   — Дело в том, что в них отражаются мысли, не подобающие леди. Мне кажется, я выгляжу нахальной девицей, жаждущей наслаждений.
   Стивен тихо засмеялся, и она ощутила его ласкающий взгляд. Рука Стивена продолжала блуждать по ее спине и бедрам. Затем он погладил ее по ноге.
   — Ты знаешь, что у тебя самые красивые ноги, какие я когда-либо видел у женщин, Тори? — произнес он хрипло. — Я не могу их забыть с первой нашей встречи.
   Ее дыхание участилось. Стивен продолжал медленно поглаживать ее ногу. Затем он наклонился и прижался легким поцелуем к бедру.
   — Мне хотелось это сделать в самый первый вечер, когда мы встретились.
   Патриция вдруг заметила, что его лицо помрачнело, а глаза стали ледяными. Голос сделался глухим от внутреннего напряжения.
   — Боже! Что было бы, если бы этому животному Лауретти удался его план?
   Она дотронулась до его подбородка и заставила посмотреть ей в глаза.
   — Но ведь он ничего не сделал, Стивен, и это сейчас главное.
   Стук в дверь удержал его от ответа. Голос Хиггинса произнес:
   — Судно готово, капитан.
   — Очень хорошо, Хиггинс. Через час начнем погрузку.
   — Есть, капитан, — ответил второй помощник. Стивен поднялся и выпустил Патрицию из объятий.
   — Мадам, вы собираетесь отправиться на берег в этом халате?
   Воспоминания о недавнем пребывании в порту были еще свежи в ее памяти. Она покачала головой и плотнее запахнула халат.
   — Думаю остаться на корабле. Я уже насмотрелась на Кингстон.
   Понимая причину ее нежелания сходить на берег, Стивен взял ее за плечи и улыбнулся, глядя в нахмуренное, озабоченное лицо.
   — Милая, опасность миновала. Теперь никто не причинит тебе вреда.
   Глаза Патриции выражали явное сомнение.
   — А что ты скажешь о Билли Вонге, дружке Лауретти?
   — «Китаянка» тайком покинула порт ночью. Наш корабль — единственный в гавани. Пойди и убедись сама. — Он ваял ее за руку и потянул на палубу.
   Как и говорил Стивен, в гавани никого не было, кроме баркаса с «Либерти», направляющегося к пристани.
   — Хорошо, я пойду в свою каюту и переоденусь, — смягчилась она.
   — Одевайся поскорее и едем, — сказал Стивен.
 
   В отсутствие Патриции в ее номере был наведен порядок. Стивен проводил ее до гостиницы, затем быстро ушел, пообещав вернуться как можно скорее. Он должен был договориться о доставке на корабль сахара, рома, ананасов, корицы и других пряностей и проследить за погрузкой.
   Патриция надела саронг, который Стивен купил ей накануне, и занялась стиркой и глаженьем своей одежды, не переставая думать о нем.
   С балкона номера открывался вид на гавань и причал, и она надеялась хотя бы случайно увидеть Стивена, когда вг-шала или снимала одежду с перил.
   К заходу солнца Патриция вымылась и принарядилась, ожидая возвращения Стивена. Когда раздался легкий стук в дверь, она подбежала и распахнула ее, широко улыбаясь. Ее улыбка стала еще шире при виде Томаса и Барбары.
   Пока женщины обнимались и целовались, подошел Стивен, и все вместе они спустились в ресторан при гостинице.
   — Если бы вы только знали, как красивы горы, — сказала Барбара за ужином. — Надеюсь, Патриция, ты рада, что я уговорила тебя сюда приехать? — В ее глазах мелькнуло раскаяние. — Я понимаю, конечно, что сидеть в комнате не так интересно, как путешествовать.
   — Да, хотя здесь было не так скучно, как ты думаешь, — ответила Патриция.
   Барбара обратилась к Стивену:
   — Надеюсь, ты постарался ее развлечь?
   — Я делал все, чтобы она приятно провела время. Стивен и Патриция незаметно обменялись понимающими взглядами.
   — Хорошо, Стивен, хотя иногда с тобой бывает очень тяжело общаться, — продолжала Барбара, пробуя какое-то туземное блюдо и совершенно не замечая поведения своих друзей.
   Патриция задумчиво произнесла:
   — Раз уж речь зашла об этом, хочу сказать…
   — Не стоит продолжать, иначе я рассержусь, — прервал ее Стивен, сурово нахмурившись. Однако веселый блеск его глаз свидетельствовал, что ему трудно удержаться от смеха.
   Глаза Патриции также озорно блестели, не отрываясь от его лица.
   — Я собиралась всего лишь сказать, что стало гораздо скучнее после того, как ты спас меня от пиратов.
   Выражение лица Стивена не изменилось.
   — Да, это было забавно.
   Барбара повернулась к мужу.
   — О чем они, Том? — спросила она в замешательстве. — О каких пиратах идет речь?
   Стивен уже успел вкратце поведать Тому о событиях, которые произошли в их отсутствие.
   — Да так, небольшие неприятности, случившиеся, пока мы путешествовали, — небрежно сказал тот.
   Барбара наклонилась над столом и коснулась руки подруги.
   — Что произошло, Патриция? — спросила она, нахмурившись.
   — Видишь ли, дорогая кузина, — начал Стивен, прежде чем Патриция успела что-либо ответить, — пока вы наслаждались своим свадебным путешествием по горам, Тори похитил пират. Так что ты пропустила самое интересное.
   — Ну, я бы так не сказал, — заметил Том, поддерживая тон беседы.
   В этот момент каждый за столом играл в свою игру, за исключением Барбары Сазерленд, чьи глаза недоверчиво расширились.
   — Похищена пиратом! Ты имеешь в виду этого отвратительного Билли Вонга? — воскликнула Барбара.
   — Нет, не его. Он всего лишь змееныш по сравнению с этим удавом Лауретти, — сказала Патриция содрогнувшись.
   — Лауретти! Ты хочешь сказать, что именно он тебя похитил? — взвизгнула Барбара в ужасе. — Это же самый подлый негодяй на земле!
   — Теперь он мертв. Благодаря Стивену. Он меня спас, — сказала Патриция, выразительно кивнув головой на возлюбленного.
   Барбара в восторге хлопнула в ладоши.
   — О, как романтично! — Ее юное лицо восторженно сияло. — Почти как рыцарь, прискакавший на боевом коне, чтобы спасти белокурую красавицу!
   — Так и было, если считать «Либерти» боевым конем, — согласилась Патриция.
   — «Либерти»! Ты хочешь сказать, что все это произошло на судне? О, просто не верится! Как интересно!
   — Не очень, Бэб. Было ужасно страшно. Меня оглушил грохот пушек. Казалось, корабль разваливается на части. А затем все заволокло черным дымом, и я услышала звон сабель, вопли и крики сражающихся. — Патриция покачала головой. — Я очень боялась.
   Барбара смущенно откинулась назад с разочарованной улыбкой.
   — Понимаю. Ты шутишь, не так ли? Ты устроила весь этот спектакль, чтобы преподать мне урок, поскольку считаешь меня слишком опрометчивой? Я в самом деле собираюсь исправиться. Клянусь! Я решила вести себя прилично, как подобает замужней даме.