Страница:
– Что-то нас на этот раз не встречают, – впервые за несколько часов пробасил навигатор.
Юный пилот удивленно посмотрел в его сторону.
– Ничего, сами доберемся, без эскорта, – успокоил его капитан, разворачивая крейсер вдоль изменившего свое направление хребта. – На этот раз они дали самое полное описание посадочной площадки и условий на поверхности, какое я только получал в своей жизни. Даже в самых больших портах, где только и разговоров о безопасности, мне столько не сообщали о месте, в котором нужно садиться.
– Ну, тогда хорошо, – сделал вывод навигатор и опять прервал связь с этим миром на неопределенное время.
База, как назвал это место Траустер, представляла собой хаотическое, на первый взгляд, нагромождение бетонных и металлических построек самых разнообразных размеров и типов. Располагалось это чудо архитектурной мысли на поросшем блеклой травой берегу большого озера, правда сама трава больше походила на торчащую из земли, внезапно ожившую проволоку, и проходила по ботаническому кадастру как какая-то разновидностей примитивных хвощей, а зеленоватая озерная вода, непрозрачная и на вид давным-давно задохнувшаяся, наводила на смутные мысли об эволюции и о так называемом «бульоне жизни», с которого как принято считать все и началось. Не хватало только ударов молний
– непременной составляющей, без которого могло ничего и не получиться – в этом мире ни разу не была зафиксирована грозовая активность, но все равно, казалось, что по озеру вот-вот пойдет рябь и из воды в разные стороны полезет жизнь, самых непостижимых разновидностей и тут же включаться жестокие, но действенные механизмы естественного отбора. Но так только казалось. На самом деле, жизнь здесь уже была и если из этого гнилого озера что-то бы и вздумало высунуть голову, то до естественного отбора дело бы не дошло.
Хотя база и располагалась в столь живописном месте, но это была скорее дань стандартным представлениям, чем необходимость. Городок был построен по всем правилам замкнутого цикла и был выполнен в надземном исполнении. Точно такой же можно было встретить на астероидах или на умерших планетах, правда в этом случае энергетические затраты на поддержание температурного режима были несколько меньшими, вот и весь выигрыш. В местной атмосфере было слишком много аммиака и мало кислорода, чтобы выходить на улицу не прихватив скафандр, да и только начинающая формироваться атмосфера почти не задерживала жесткого излучения, которым молодая звезда щедро одаривала свою систему. С виду поселок выглядел пустынным и даже брошенным, так давно не проводилась наружная уборка территории. Переходы, места где корпуса сходились углами и везде, где только образовывалась для ветра тень, были буквально завалены высохшими остатками отжившей травы.
Неожиданно, на одном из больших, крайних строений ярко вспыхнули сигнальные огни, а включившиеся вслед за этим прожектора осветили предлагаемое для посадки место, сразу возле строения. На горизонте показался крейсер Траустера. Из шлюзовой камеры начал выдвигался подвижный рукав стыковочного устройства, рабочий узел которого точно соответствовал ответному узлу судов такого класса. Пролетая над освещенной площадкой, крейсер приветливо махнул куцыми крыльями и пошел на тормозной круг, одновременно быстро сбрасывая высоту. Зависнув над площадкой, он некоторое время оставался в воздухе, раскачиваясь и выдувая из под себя все, что плохо держалось. Наконец, Траустеру удалось приблизительно совместить свой шлюз правого борта со стыковочным рукавом и крейсер мягко сел. Управляемый из корпуса переходной рукав, еще немного вытянулся и щелкнув замками, намертво захватил шлюз крейсера. Заунывно завыв включилась продувка.
– Ну что, пора идти за денежками и получать новый заказ – сказал Траустер отстегиваясь от кресла.
Двое членов его команды молча последовали за ним.
Пока они добрались до своего шлюза, система безопасности успела открыть первый люк и уже открывала второй. В лицо пахнуло специфическим запахом станции с замкнутым циклом, этот металлический «привкус» установок регенерации воздуха узнал бы всякий, кто хоть раз побывал на подобной станции. Их уже ждали. В небольшом, квадратном тамбуре, который начинался сразу за переходным рукавом возникла высокая, худощавая фигура техника. О роде занятий этого человека четко говорила целая связка инструментов, болтающихся у него на специальном поясе. Он даже не взглянул на идущих по переходу людей, все его внимание было поглощено небольшой индикаторной панелью, на которой, видимо, высвечивались все показатели только что прошедшего шлюзования. Когда Траустер со своей командой оказался в тамбуре, который составляли идеально ровные, металлические переборки, он оторвался от своего занятия и повелительным жестом приказал им оставаться на месте. Те покорно замерли, позволив себе только заглянуть в один из открытых люков, которыми была оборудована каждая из трех остальных стен тамбура. Хотя обитатель станции выглядел вполне привычно, но сероватый оттенок его кожи и ярко оранжевые радужки глаз производили отталкивающее впечатление. Что-то с ним было не так. С пигментацией кожи у этого парня явно были какие-то проблемы. Траустер, побывавший во многих местах за время своей капитанской деятельности, ни разу не попадал в мир с такими странными обитателями. Откуда они были родом никто на прибывшем крейсере не знал.
– Подождите, сейчас придет старший, – подал голос коммуникатор странного человека, переведя на язык гостей невообразимую серию гласных, которых проулюлюкал незнакомец.
Весу его словам добавило странное оружие, сильно оттягивающее поясной ремень. Капитан только слышал о подобном, но ни разу в действии не видел, да и пробовать особо не хотелось. Все трое стали покорно ждать под внимательным взглядом оранжевых, как у хищной птицы, глаз. Через несколько минут из открытого люка показался «старший». Заспанный, видимо только проснувшийся человек, имеющий точно такие же отличительные особенности, что и техник, только его наскоро наброшенная одежда выглядела более достойно, да и на ремне, ничего кроме пряжки не было.
– А, вы, капитан Траустер, как раз в срок, – похвалил его коммуникатор местного босса бесцветным тоном. – Мы вот-вот оканчиваем разгрузку. Вы один из самых точных наших поставщиков и это сейчас же будет оценено должным образом. Вы получите пятнадцать процентов премиальных от той суммы, о которой мы с вами договаривались.
Траустер расплылся в широкой, счастливой улыбке.
– Неприятности были? – осведомился серолицый заказчик.
– Нет, все нормально, господин Хондербак, – поспешил успокоить его капитан, – вот только один ребенок не выжил, – сообщил он, напряженно ожидая реакции на сказанное и уже мысленно попрощавшись с премиальными. – В доказательство мы можем предоставить тело.
Как ни странно, сообщение не испортило трудового задора встречающего, скорее наоборот. Он улыбнулся, впервые за весь разговор, продемонстрировав два ряда идеально ровных, покрытых слишком толстой эмалью, желтых зубов.
– Всего один? – удивился он улыбаясь, – Это же прекрасно. Если бы и нам удалось работать с техпроцентной отбраковкой…
Что именно он имел в виду, для людей Траустера оставалось полной загадкой, а сам капитан имел по этому поводу весьма смутные представления.
– Нам выгружаться? – спросил он, чтобы убить начавшую затягиваться паузу.
– Подождем еще несколько минут, у нас сложности технологического характера. Есть процессы, ход которых ускорить мы не можем, остается только ждать, тем более, что держать боксы с нашими подопечными долго отключенными от аппаратуры контроля и управления слишком рискованно.
Больше странный человек, из непонятно какой галактики ничего не сказал, а без предупреждения развернулся и скрылся в проеме того же люка, из которого появился несколько минут назад. Не оставалось ничего другого, как ждать, что все трое и стали сосредоточенно делать. Хуже всего было навигатору. По его лицу было заметно с первого взгляда, что он страшно жалеет о том, что пошел на эту станцию, что охранник, не сводящий с троицы глаз, мешает ему сосредоточиться на чем-то очень важном, хотя, если бы его попросили сформулировать это что-то, то он наверняка бы затруднился, или даже обиделся. Вот такой он был загадочный, этот навигатор Траустера.
Ждать пришлось недолго. Уже через несколько минут в тамбуре появился недавний собеседник, с аккуратным, титановым кейсом в руке. Следом за ним, в тамбуре очутились несколько шустрых парней, точно такой же масти, и два пустых бокса, которые они прикатили сюда на специальных тележках. Увидев чемоданчик, капитан почувствовал себя счастливее обычного, раз примерно в пять – это как минимум. Каждый раз, когда он видел подобный кейс, на него накатывала волна самых теплых чувств. В его каюте, на борту крейсера, один из шкафов был полностью забит точно такими же чемоданчиками. Он почти всегда давал себе обещание вернуть хозяевам их вещь, но никогда этого не делал, повинуясь старой флотской примете, согласно которой гость с пустым чемоданчиком, равно как и с пустыми карманами, приносит неудачу, к тому же, никто и не требовал ничего возвращать.
– Вот ваши деньги, можете не пересчитывать, все точно. У нас все готово, можем приступать.
Капитан взял кейс, тряхнул им и почувствовав приятную тяжесть пластика тут же стал отдавать распоряжения.
– Вы двое, проведите парней на борт. Разбудите Дика и найдите этого наглеца Фаркена, пусть помогут перетаскивать боксы. И шевелитесь, время не ждет.
Работа закипела. Люди Хондербака шевелились как заведенные, выкатывая из глубины темного коридора все новые и новые, идеально стерильные боксы. Команда Траустера только успевала менять их на «полные». У обслуживающего персонала коммуникаторов не было, так что работа велась в полной тишине, которую изредка нарушала отборная ругань доктора Фаркена, да постанывания навигатора.
Траустер с Хондербаком встали в стороне, чтобы не мешать и в пол-голоса обсуждали новый контракт.
– На этот раз мне нужно, чтобы вы привезли мне мальчиков-таранкийцев, восьми-девяти лет, – ставил Хондербак задачу. – Именно таранкийцев и никого другого. Если привезете другую расу, то я их у вас не куплю. Товар мне нужен через три реальных месяца, по графику у меня как раз к этому сроку должны освободиться мощности.
– Но это же так сложно, – кипятился капитан, – я даже не представляю себе, как к этому подступиться. Я бывал в Таранкии всего несколько раз, да и то, мне там даже не разрешили покинуть территорию порта. Вы же знаете, как они ко всем враждебно относятся? У вас нет никакого другого заказа, для меня, как постоянного поставщика?
– У меня все поставщики постоянные и еще есть график, который нужно исполнять и свои заказчики, для которых нужно все сделать в намеченные сроки. Я вас знаю, как опытного, знающего свое дело человека, именно поэтому и поручаю вам это дело. Оплата будет соответственно повышена, плюс к этому, вам будут компенсированы все расходы, которые вы обычно не несете. Уверяю вас, это очень выгодный контракт. Вы согласны взяться?
Траустер выдал гримасу мучительного раздумья над неразрешимой проблемой, да так и замер, мужественно держа паузу. Он был уверен, что никогда, ни на что, не стоит соглашаться сразу, каким бы заманчивым не оказалось предложение. По возможности, он всегда следовал этому правилу, иногда доводя этим своих клиентов и работодателей до бешенства. Господин Хондербак знал эту особенность своего поставщика и просто ждал, пока ритуал будет исполнен.
– Какая вы говорите будет надбавка? – перешел к торгам капитан, стараясь не пережать.
– Этого я еще не говорил, но сверх обычного вы получите семьдесят пять процентов, плюс компенсация всех несвойственных делу расходов.
– Да, видимо эти парни сильно кому-то понадобились, раз за них так хорошо платят. Я согласен на эту работу. В назначенный срок вы их получите.
– Вот и хорошо. Здесь, – Хондербак протянул небольшой, прозрачный пакетик, на дне которого болтался крошечный универсальный модуль памяти, одного из широко распространенных стандартов, – вы найдете граждан Таранкии, на помощь которых можете рассчитывать. Этой информации уже больше пяти стандартных лет, но я думаю, кое-кого найти вам все же удастся. Эти сведения из моих личных архивов, и это все, чем я могу вам помочь. Однажды нам уже приходилось сталкиваться с этой расой и эта информация сохранилась у меня с того времени.
– Спасибо за помощь, – поблагодарил Траустер, пряча пакетик в карман. – Впервые за столько лет вы мне помогаете.
– Просто задание очень сложное, а мне нужно, чтобы оно обязательно было выполнено.
– Не волнуйтесь, все будет нормально.
Господин Хондербак только взглянул на своего собеседника, но ничего не сказал. Ни одна эмоция не отразилась на его лице. Если такие эмоции, как волнение, и были присущи этим странным людям, то внешне это никак не отражалось.
Разгрузка тем временем была окончена. Подопечные Траустера выкатили последний бокс из переходного рукава. Колесики его тележки со скрипом прокатились по полозьям предохранительного помоста, а в небольшой отсек крейсера отправился пустой.
– Ну вот и все, – констатировал очевидное Хондербак. – Если больше нет никаких вопросов, то я вас больше не задерживаю.
Капитан сделал неопределенный жест, разведя в стороны руки и поплелся на крейсер.
– Небольшая просьба, – окликнул его на пол-дороги серолицый, – взлетайте пожалуйста аккуратно, без этих ваших пилотских штучек. Мне здесь вибрация не нужна.
Траустер махнул головой в знак согласия и скрылся в своей шлюзовой камере. Он только успел выйти из шлюза, его внутренний люк еще оставался открытым, как послышался звон разблокировавшихся замков перехода. Когда он доплелся до рубки, там уже во всю шли приготовления ко взлету. Все системы корабля, запущенные будущим пилотом, диагностировали сами себя, выдавая на экранах компьютеров настоящий винегрет символов, понятный только настоящему специалисту. В другое время, капитан вероятнее всего наказал бы стажера за такую вольность, но сейчас он был слишком поглощен размышлениями над предстоящим заданием, и не придал допущенной вольности большого значения. Когда все системы подтвердили готовность к работе, Траустер аккуратно поднял крейсер с площадки. Генераторы полей и реакторы работали на самых малых режимах, приподняв стальную громадину над поверхностью всего на несколько метров. Отойдя от станции на десяток километров, капитан резко повысил мощность реакторной группы. Его корабль пошел свечей вверх, удивительно быстро набирая скорость.
По дикому, огромному каньону еще прокатывалось гулкое эхо, оставленное преодолевшим звуковой барьер кораблем, а он уже превратился в маленькую точку, на уже начинающем светлеть небосклоне.
– Не понимаю, зачем этим людям уже упакованные в боксы дети? – спросил капитана будущий пилот, когда крейсер вышел на лунную орбиту. – Ведь все равно выигрыш во времени очень маленький – всего несколько часов.
– Понимаешь малыш, во-первых, здесь очень серьезно относятся ко времени, а во-вторых, товар уже упакован, к тому же прошел первую отбраковку. Для них очень важно, чтобы все их подопечные были в идеальной физической форме. Медицинские показатели, это конечно очень хорошо, но только на практике можно проверить реакцию и выносливость организма, именно поэтому они потребовали установки этого оборудования на нашем крейсере.
– А что они делают с этими детьми? Зачем они им нужны?
– Это не наше дело. Нам платят, мы работаем, а что из этого всего получается, нас не касается. Если честно, – понизил тон капитан, – то даже я этого не знаю. Так, догадываюсь, но это только ничего не стоящие догадки.
Траустер щелкнул переключателем на панели, приблизил к губам отогнутый в сторону микрофон своего шлема и отдал приказ:
– Через тридцать минут будет проведен подпространственный переход. К этому сроку, все, кто находиться на борту должны находиться в своих креслах, а пока, у вас есть время для того, чтобы сделать все необходимое в нашем хозяйстве.
Система оповещения разнесла приказ по всем отсекам корабля.
Доктор Франкен отстегнулся от кресла и отправился в каюту своей помощницы. Он знал, как с пользой тратить время.
В отличие от доктора, обязательный Дик уже был в своем любимом отсеке и проверял, надежно ли удерживает крепление каждый из новых боксов. Когда с этим было покончено, он неохотно вышел и пройдя по узкому коридору, добрался до холодильного отсека, в котором обычно хранились корабельные припасы, а сейчас, в одном из отделений огромной, как мечта обжоры, холодильной камеры лежал небольшой пластиковый пакет. Он вскрыл камеру и достал пакет. Руки обожгло холодом, это была одна из камер глубокой заморозки, внутри которой поддерживалась температура в минус восемьдесят градусов. До устройства удаления отходов было всего несколько десятков метров по коридору, но пока Дик донес свою ношу до его приемной воронки, он до того замерз в руки, что едва чувствовал собственные ладони. Открыв устройство, он опустил в тускло поблескивающую никельным покрытием пасть приемника пакет с насквозь промороженным, маленьким тельцем и закрыв люк, нажал на клавиш, над которым была сильно истертая надпись: «Удаление мусора». Под полом коридора что-то хлопнуло, отдав тихим, металлическим звуком, а на небольшой панели засветилась надпись: «Камера свободна, можно продолжать загрузку отходов». К счастью, на этот раз продолжать было нечем и Дик отключил устройство.
Так сложилось, что именно он исполнял на борту эту скорбную обязанность. Может именно этим объяснялась то рвение, с которым он исполнял все остальные свои обязанности, скромные обязанности простого техника.
Пакет выдуло в направлении планеты. Медленно поворачиваясь вокруг своей оси и отлетев метров на пятьдесят, он так и остался висеть в пространстве, под черным, как окружающий его бархат космоса, брюхом крейсера, величественно сопровождая своих убийц. На орбите этой планеты можно было найти достаточно таких доказательств преступной деятельности, по крайней мере, Траустер хоронил своих отбракованных именно здесь.
Когда все дела были окончены, а неразговорчивый навигатор наконец нашел общий язык с компьютером и проложил курс, прошли обещанные капитаном пятнадцать минут.
Уже все было готово к прыжку и шел обратный отсчет, как на экранах компьютеров вспыхнули предупреждающие транспаранты и система управления заявила:
– В непосредственной близости от корабля возникло сильное гравитационное возмущение, во избежание аварии ускоряю процесс перехода.
В следующее мгновение на месте крейсера осталась только яркая вспышка.
Через несколько секунд, не так уж и близко от этого места, как обещала уже не существовавшая здесь система своим хозяевам, километрах в пятидесяти к северу и на более низкой орбите, из полыхающего сияния, величественно выплыл странный космический корабль. Он был в несколько раз больше, чем только что здесь находящийся крейсер и имел такую необычную форму, что взглянув на это чудо техники, капитан Траустер сильно бы удивился, но он был уже далеко и ему было не до этого. Одно из двух, или эта груда металла изначально не рассчитывалась на использование в атмосфере, или ее создатели не имели ни малейшего представления о законах аэродинамики и теории сопротивления движению.
Не смотря на откровенное захолустье, движение в этом месте было довольно напряженным, самое время было составлять расписание и устраивать диспетчерскую службу.
По хитросплетению узких коридоров, составляющих настоящий лабиринт, странный человек с пепельной кожей и желтыми глазами катил бокс с маленьким Ричи, еле поспевая за движущейся впереди короткой процессией, в которой было еще три таких же бокса. На выступающих над уровнем пола полозьях, настежь открытых люков, тележку немного подбрасывало, но это его ничуть не смущало. Как каждый профессионал, он уже давно прохладно относился к своей работе и то, с чем ему приходилось иметь дело, теперь ощущалось только как обыкновенный материал, все свойства и запас прочности которого уже давным-давно были известны. Они как всегда не поспевали, этим и была вызвана спешка.
Еще один переход и бокс Ричи вкатили в большой зал, может быть самый большой на всей станции. Если бы представилась возможность взглянуть на это сооружение снаружи, то действительно бы оказалось, что больше корпуса на базе не было. Хотя он располагался несколько в стороне от остальных построек, это было сердце станции, сама ее суть. И внутри и снаружи он выглядел несколько иначе, чем все остальные постройки. На выполненный из очень устойчивого сплава, по бесшовной технологии, огромный титановый колпак, фирма-изготовитель дала гарантию в три тысячи лет, но судя по его внешнему виду, он простоял здесь во много раз больше. Глубокие борозды, оставленные на практически инертном к воздействиям агрессивной среды металле, не оставляли в этом никаких сомнений. Это никак не вязалось с внешним видом остальных построек, которые выглядели так, будто их совсем недавно здесь установили.
Внутри было еще интереснее. Все пространство, заботливо укрытое титановой полусферой, занимало непонятное оборудование, выполненное на очень высоком технологическом уровне. Его было так много, что для персонала оставались только узкие проходы, правда, посреди очерченной куполом площадки было посвободнее. В самом центре возвышалась большая установка, похожая на усеченную пирамиду, к которой со всех сторон тянулись шлейфы разноцветных кабелей, трубопроводов, уложенные в желобах прямо по поверхности бетонного пола. По периметру корпуса установки были расположены пять больших реакторов слияния ядер, смонтированных таким образом, что они представляли с ней одно целое. Видимо, не смотря на свои сравнительно небольшие размеры, энергии эта штука потребляла прилично. Для примера можно сказать, что даже на крупнотоннажных рудовозах, обычно устанавливалась пара реакторов такого класса. Сама установка выглядела еще более старой, чем купол, в котором она находилась.
Свободное пространство между центральной установкой и остальным оборудованием, очерченное по полу красными, предупредительными линиями, сейчас занимали боксы привезенные Траустером. Располагавшиеся рядом предупредительные таблички, начертанные не менее необычными, сложными символами, гласили примерно следующее: «Внимание! Нахождение в зоне при работающей установке, опасно для жизни. Скорость времени превышает в двадцать раз номинальную». Об этом предупреждали таблички, расположенные по внешнему периметру, те же, что были у самой установки, предупреждали о превышении этой скорости уже в сто раз.
Вокруг кипела работа. Загрузка шла полным ходом. Толстенный, стальной люк, ведущий внутрь установки находился в открытом состоянии. На его наружной стороне значилось: «Смертельно опасно! Вскрывать только при снятой мощности и полной остановке процесса! Ускорение – 1:1500». Сквозь его проем можно было увидеть приблизительно такую же обстановку, что была в одном из отсеков стартовавшего час назад крейсера, только аппаратуры было гораздо больше, да и пространство внутри было рассчитано на большее количество боксов.
– Ну, как у вас здесь? – спросил появившийся Хондербак, не привыкший ничего не оставлять на долго без своего контроля.
На этот раз он привел себя в порядок и выглядел довольно бодро. Старший обслуживающей группы приблизился к своему начальнику и весьма комично вытянувшись, в духе худших армейский традиций, отрапортовал:
– Загрузка будет окончена через полтора часа. Если продут все тесты и не будет сбоев, то уже через два часа я вывожу своих людей и можно будет начинать.
– Вы уже установили информационные шаблоны заказчика? Ничего не перепутали? Это заказ господина Франика.
– Не беспокойтесь, все нормально. Я сам никак не могу забыть тот случай, когда перепутали шаблоны и всю партию пришлось отбраковать. Больше такого не повториться, я лично за всем этим слежу.
– Еще бы, вы не следили, – удивился Хондербак, – это же в ваших жизненных интересах, не мне вам говорить, что двух предупреждений у нас здесь не бывает.
Старший группы отвел глаза в сторону и ничего не сказал. Он знал лучше, чем кто либо другой, что его жизнь на станции, просто его жизнь, будет продолжаться до первой же ошибки, вернее, уже до второй.
– Хорошо, – подытожил разговор хозяин, – вы знаете что нужно делать. Не буду вам мешать. К нам прибыл заказчик, пойду продемонстрирую ему нашу работу. Если возникнут осложнения я вас вызову, но я думаю, что вы хорошо постарались и ему все понравиться.
Юный пилот удивленно посмотрел в его сторону.
– Ничего, сами доберемся, без эскорта, – успокоил его капитан, разворачивая крейсер вдоль изменившего свое направление хребта. – На этот раз они дали самое полное описание посадочной площадки и условий на поверхности, какое я только получал в своей жизни. Даже в самых больших портах, где только и разговоров о безопасности, мне столько не сообщали о месте, в котором нужно садиться.
– Ну, тогда хорошо, – сделал вывод навигатор и опять прервал связь с этим миром на неопределенное время.
База, как назвал это место Траустер, представляла собой хаотическое, на первый взгляд, нагромождение бетонных и металлических построек самых разнообразных размеров и типов. Располагалось это чудо архитектурной мысли на поросшем блеклой травой берегу большого озера, правда сама трава больше походила на торчащую из земли, внезапно ожившую проволоку, и проходила по ботаническому кадастру как какая-то разновидностей примитивных хвощей, а зеленоватая озерная вода, непрозрачная и на вид давным-давно задохнувшаяся, наводила на смутные мысли об эволюции и о так называемом «бульоне жизни», с которого как принято считать все и началось. Не хватало только ударов молний
– непременной составляющей, без которого могло ничего и не получиться – в этом мире ни разу не была зафиксирована грозовая активность, но все равно, казалось, что по озеру вот-вот пойдет рябь и из воды в разные стороны полезет жизнь, самых непостижимых разновидностей и тут же включаться жестокие, но действенные механизмы естественного отбора. Но так только казалось. На самом деле, жизнь здесь уже была и если из этого гнилого озера что-то бы и вздумало высунуть голову, то до естественного отбора дело бы не дошло.
Хотя база и располагалась в столь живописном месте, но это была скорее дань стандартным представлениям, чем необходимость. Городок был построен по всем правилам замкнутого цикла и был выполнен в надземном исполнении. Точно такой же можно было встретить на астероидах или на умерших планетах, правда в этом случае энергетические затраты на поддержание температурного режима были несколько меньшими, вот и весь выигрыш. В местной атмосфере было слишком много аммиака и мало кислорода, чтобы выходить на улицу не прихватив скафандр, да и только начинающая формироваться атмосфера почти не задерживала жесткого излучения, которым молодая звезда щедро одаривала свою систему. С виду поселок выглядел пустынным и даже брошенным, так давно не проводилась наружная уборка территории. Переходы, места где корпуса сходились углами и везде, где только образовывалась для ветра тень, были буквально завалены высохшими остатками отжившей травы.
Неожиданно, на одном из больших, крайних строений ярко вспыхнули сигнальные огни, а включившиеся вслед за этим прожектора осветили предлагаемое для посадки место, сразу возле строения. На горизонте показался крейсер Траустера. Из шлюзовой камеры начал выдвигался подвижный рукав стыковочного устройства, рабочий узел которого точно соответствовал ответному узлу судов такого класса. Пролетая над освещенной площадкой, крейсер приветливо махнул куцыми крыльями и пошел на тормозной круг, одновременно быстро сбрасывая высоту. Зависнув над площадкой, он некоторое время оставался в воздухе, раскачиваясь и выдувая из под себя все, что плохо держалось. Наконец, Траустеру удалось приблизительно совместить свой шлюз правого борта со стыковочным рукавом и крейсер мягко сел. Управляемый из корпуса переходной рукав, еще немного вытянулся и щелкнув замками, намертво захватил шлюз крейсера. Заунывно завыв включилась продувка.
– Ну что, пора идти за денежками и получать новый заказ – сказал Траустер отстегиваясь от кресла.
Двое членов его команды молча последовали за ним.
Пока они добрались до своего шлюза, система безопасности успела открыть первый люк и уже открывала второй. В лицо пахнуло специфическим запахом станции с замкнутым циклом, этот металлический «привкус» установок регенерации воздуха узнал бы всякий, кто хоть раз побывал на подобной станции. Их уже ждали. В небольшом, квадратном тамбуре, который начинался сразу за переходным рукавом возникла высокая, худощавая фигура техника. О роде занятий этого человека четко говорила целая связка инструментов, болтающихся у него на специальном поясе. Он даже не взглянул на идущих по переходу людей, все его внимание было поглощено небольшой индикаторной панелью, на которой, видимо, высвечивались все показатели только что прошедшего шлюзования. Когда Траустер со своей командой оказался в тамбуре, который составляли идеально ровные, металлические переборки, он оторвался от своего занятия и повелительным жестом приказал им оставаться на месте. Те покорно замерли, позволив себе только заглянуть в один из открытых люков, которыми была оборудована каждая из трех остальных стен тамбура. Хотя обитатель станции выглядел вполне привычно, но сероватый оттенок его кожи и ярко оранжевые радужки глаз производили отталкивающее впечатление. Что-то с ним было не так. С пигментацией кожи у этого парня явно были какие-то проблемы. Траустер, побывавший во многих местах за время своей капитанской деятельности, ни разу не попадал в мир с такими странными обитателями. Откуда они были родом никто на прибывшем крейсере не знал.
– Подождите, сейчас придет старший, – подал голос коммуникатор странного человека, переведя на язык гостей невообразимую серию гласных, которых проулюлюкал незнакомец.
Весу его словам добавило странное оружие, сильно оттягивающее поясной ремень. Капитан только слышал о подобном, но ни разу в действии не видел, да и пробовать особо не хотелось. Все трое стали покорно ждать под внимательным взглядом оранжевых, как у хищной птицы, глаз. Через несколько минут из открытого люка показался «старший». Заспанный, видимо только проснувшийся человек, имеющий точно такие же отличительные особенности, что и техник, только его наскоро наброшенная одежда выглядела более достойно, да и на ремне, ничего кроме пряжки не было.
– А, вы, капитан Траустер, как раз в срок, – похвалил его коммуникатор местного босса бесцветным тоном. – Мы вот-вот оканчиваем разгрузку. Вы один из самых точных наших поставщиков и это сейчас же будет оценено должным образом. Вы получите пятнадцать процентов премиальных от той суммы, о которой мы с вами договаривались.
Траустер расплылся в широкой, счастливой улыбке.
– Неприятности были? – осведомился серолицый заказчик.
– Нет, все нормально, господин Хондербак, – поспешил успокоить его капитан, – вот только один ребенок не выжил, – сообщил он, напряженно ожидая реакции на сказанное и уже мысленно попрощавшись с премиальными. – В доказательство мы можем предоставить тело.
Как ни странно, сообщение не испортило трудового задора встречающего, скорее наоборот. Он улыбнулся, впервые за весь разговор, продемонстрировав два ряда идеально ровных, покрытых слишком толстой эмалью, желтых зубов.
– Всего один? – удивился он улыбаясь, – Это же прекрасно. Если бы и нам удалось работать с техпроцентной отбраковкой…
Что именно он имел в виду, для людей Траустера оставалось полной загадкой, а сам капитан имел по этому поводу весьма смутные представления.
– Нам выгружаться? – спросил он, чтобы убить начавшую затягиваться паузу.
– Подождем еще несколько минут, у нас сложности технологического характера. Есть процессы, ход которых ускорить мы не можем, остается только ждать, тем более, что держать боксы с нашими подопечными долго отключенными от аппаратуры контроля и управления слишком рискованно.
Больше странный человек, из непонятно какой галактики ничего не сказал, а без предупреждения развернулся и скрылся в проеме того же люка, из которого появился несколько минут назад. Не оставалось ничего другого, как ждать, что все трое и стали сосредоточенно делать. Хуже всего было навигатору. По его лицу было заметно с первого взгляда, что он страшно жалеет о том, что пошел на эту станцию, что охранник, не сводящий с троицы глаз, мешает ему сосредоточиться на чем-то очень важном, хотя, если бы его попросили сформулировать это что-то, то он наверняка бы затруднился, или даже обиделся. Вот такой он был загадочный, этот навигатор Траустера.
Ждать пришлось недолго. Уже через несколько минут в тамбуре появился недавний собеседник, с аккуратным, титановым кейсом в руке. Следом за ним, в тамбуре очутились несколько шустрых парней, точно такой же масти, и два пустых бокса, которые они прикатили сюда на специальных тележках. Увидев чемоданчик, капитан почувствовал себя счастливее обычного, раз примерно в пять – это как минимум. Каждый раз, когда он видел подобный кейс, на него накатывала волна самых теплых чувств. В его каюте, на борту крейсера, один из шкафов был полностью забит точно такими же чемоданчиками. Он почти всегда давал себе обещание вернуть хозяевам их вещь, но никогда этого не делал, повинуясь старой флотской примете, согласно которой гость с пустым чемоданчиком, равно как и с пустыми карманами, приносит неудачу, к тому же, никто и не требовал ничего возвращать.
– Вот ваши деньги, можете не пересчитывать, все точно. У нас все готово, можем приступать.
Капитан взял кейс, тряхнул им и почувствовав приятную тяжесть пластика тут же стал отдавать распоряжения.
– Вы двое, проведите парней на борт. Разбудите Дика и найдите этого наглеца Фаркена, пусть помогут перетаскивать боксы. И шевелитесь, время не ждет.
Работа закипела. Люди Хондербака шевелились как заведенные, выкатывая из глубины темного коридора все новые и новые, идеально стерильные боксы. Команда Траустера только успевала менять их на «полные». У обслуживающего персонала коммуникаторов не было, так что работа велась в полной тишине, которую изредка нарушала отборная ругань доктора Фаркена, да постанывания навигатора.
Траустер с Хондербаком встали в стороне, чтобы не мешать и в пол-голоса обсуждали новый контракт.
– На этот раз мне нужно, чтобы вы привезли мне мальчиков-таранкийцев, восьми-девяти лет, – ставил Хондербак задачу. – Именно таранкийцев и никого другого. Если привезете другую расу, то я их у вас не куплю. Товар мне нужен через три реальных месяца, по графику у меня как раз к этому сроку должны освободиться мощности.
– Но это же так сложно, – кипятился капитан, – я даже не представляю себе, как к этому подступиться. Я бывал в Таранкии всего несколько раз, да и то, мне там даже не разрешили покинуть территорию порта. Вы же знаете, как они ко всем враждебно относятся? У вас нет никакого другого заказа, для меня, как постоянного поставщика?
– У меня все поставщики постоянные и еще есть график, который нужно исполнять и свои заказчики, для которых нужно все сделать в намеченные сроки. Я вас знаю, как опытного, знающего свое дело человека, именно поэтому и поручаю вам это дело. Оплата будет соответственно повышена, плюс к этому, вам будут компенсированы все расходы, которые вы обычно не несете. Уверяю вас, это очень выгодный контракт. Вы согласны взяться?
Траустер выдал гримасу мучительного раздумья над неразрешимой проблемой, да так и замер, мужественно держа паузу. Он был уверен, что никогда, ни на что, не стоит соглашаться сразу, каким бы заманчивым не оказалось предложение. По возможности, он всегда следовал этому правилу, иногда доводя этим своих клиентов и работодателей до бешенства. Господин Хондербак знал эту особенность своего поставщика и просто ждал, пока ритуал будет исполнен.
– Какая вы говорите будет надбавка? – перешел к торгам капитан, стараясь не пережать.
– Этого я еще не говорил, но сверх обычного вы получите семьдесят пять процентов, плюс компенсация всех несвойственных делу расходов.
– Да, видимо эти парни сильно кому-то понадобились, раз за них так хорошо платят. Я согласен на эту работу. В назначенный срок вы их получите.
– Вот и хорошо. Здесь, – Хондербак протянул небольшой, прозрачный пакетик, на дне которого болтался крошечный универсальный модуль памяти, одного из широко распространенных стандартов, – вы найдете граждан Таранкии, на помощь которых можете рассчитывать. Этой информации уже больше пяти стандартных лет, но я думаю, кое-кого найти вам все же удастся. Эти сведения из моих личных архивов, и это все, чем я могу вам помочь. Однажды нам уже приходилось сталкиваться с этой расой и эта информация сохранилась у меня с того времени.
– Спасибо за помощь, – поблагодарил Траустер, пряча пакетик в карман. – Впервые за столько лет вы мне помогаете.
– Просто задание очень сложное, а мне нужно, чтобы оно обязательно было выполнено.
– Не волнуйтесь, все будет нормально.
Господин Хондербак только взглянул на своего собеседника, но ничего не сказал. Ни одна эмоция не отразилась на его лице. Если такие эмоции, как волнение, и были присущи этим странным людям, то внешне это никак не отражалось.
Разгрузка тем временем была окончена. Подопечные Траустера выкатили последний бокс из переходного рукава. Колесики его тележки со скрипом прокатились по полозьям предохранительного помоста, а в небольшой отсек крейсера отправился пустой.
– Ну вот и все, – констатировал очевидное Хондербак. – Если больше нет никаких вопросов, то я вас больше не задерживаю.
Капитан сделал неопределенный жест, разведя в стороны руки и поплелся на крейсер.
– Небольшая просьба, – окликнул его на пол-дороги серолицый, – взлетайте пожалуйста аккуратно, без этих ваших пилотских штучек. Мне здесь вибрация не нужна.
Траустер махнул головой в знак согласия и скрылся в своей шлюзовой камере. Он только успел выйти из шлюза, его внутренний люк еще оставался открытым, как послышался звон разблокировавшихся замков перехода. Когда он доплелся до рубки, там уже во всю шли приготовления ко взлету. Все системы корабля, запущенные будущим пилотом, диагностировали сами себя, выдавая на экранах компьютеров настоящий винегрет символов, понятный только настоящему специалисту. В другое время, капитан вероятнее всего наказал бы стажера за такую вольность, но сейчас он был слишком поглощен размышлениями над предстоящим заданием, и не придал допущенной вольности большого значения. Когда все системы подтвердили готовность к работе, Траустер аккуратно поднял крейсер с площадки. Генераторы полей и реакторы работали на самых малых режимах, приподняв стальную громадину над поверхностью всего на несколько метров. Отойдя от станции на десяток километров, капитан резко повысил мощность реакторной группы. Его корабль пошел свечей вверх, удивительно быстро набирая скорость.
По дикому, огромному каньону еще прокатывалось гулкое эхо, оставленное преодолевшим звуковой барьер кораблем, а он уже превратился в маленькую точку, на уже начинающем светлеть небосклоне.
– Не понимаю, зачем этим людям уже упакованные в боксы дети? – спросил капитана будущий пилот, когда крейсер вышел на лунную орбиту. – Ведь все равно выигрыш во времени очень маленький – всего несколько часов.
– Понимаешь малыш, во-первых, здесь очень серьезно относятся ко времени, а во-вторых, товар уже упакован, к тому же прошел первую отбраковку. Для них очень важно, чтобы все их подопечные были в идеальной физической форме. Медицинские показатели, это конечно очень хорошо, но только на практике можно проверить реакцию и выносливость организма, именно поэтому они потребовали установки этого оборудования на нашем крейсере.
– А что они делают с этими детьми? Зачем они им нужны?
– Это не наше дело. Нам платят, мы работаем, а что из этого всего получается, нас не касается. Если честно, – понизил тон капитан, – то даже я этого не знаю. Так, догадываюсь, но это только ничего не стоящие догадки.
Траустер щелкнул переключателем на панели, приблизил к губам отогнутый в сторону микрофон своего шлема и отдал приказ:
– Через тридцать минут будет проведен подпространственный переход. К этому сроку, все, кто находиться на борту должны находиться в своих креслах, а пока, у вас есть время для того, чтобы сделать все необходимое в нашем хозяйстве.
Система оповещения разнесла приказ по всем отсекам корабля.
Доктор Франкен отстегнулся от кресла и отправился в каюту своей помощницы. Он знал, как с пользой тратить время.
В отличие от доктора, обязательный Дик уже был в своем любимом отсеке и проверял, надежно ли удерживает крепление каждый из новых боксов. Когда с этим было покончено, он неохотно вышел и пройдя по узкому коридору, добрался до холодильного отсека, в котором обычно хранились корабельные припасы, а сейчас, в одном из отделений огромной, как мечта обжоры, холодильной камеры лежал небольшой пластиковый пакет. Он вскрыл камеру и достал пакет. Руки обожгло холодом, это была одна из камер глубокой заморозки, внутри которой поддерживалась температура в минус восемьдесят градусов. До устройства удаления отходов было всего несколько десятков метров по коридору, но пока Дик донес свою ношу до его приемной воронки, он до того замерз в руки, что едва чувствовал собственные ладони. Открыв устройство, он опустил в тускло поблескивающую никельным покрытием пасть приемника пакет с насквозь промороженным, маленьким тельцем и закрыв люк, нажал на клавиш, над которым была сильно истертая надпись: «Удаление мусора». Под полом коридора что-то хлопнуло, отдав тихим, металлическим звуком, а на небольшой панели засветилась надпись: «Камера свободна, можно продолжать загрузку отходов». К счастью, на этот раз продолжать было нечем и Дик отключил устройство.
Так сложилось, что именно он исполнял на борту эту скорбную обязанность. Может именно этим объяснялась то рвение, с которым он исполнял все остальные свои обязанности, скромные обязанности простого техника.
Пакет выдуло в направлении планеты. Медленно поворачиваясь вокруг своей оси и отлетев метров на пятьдесят, он так и остался висеть в пространстве, под черным, как окружающий его бархат космоса, брюхом крейсера, величественно сопровождая своих убийц. На орбите этой планеты можно было найти достаточно таких доказательств преступной деятельности, по крайней мере, Траустер хоронил своих отбракованных именно здесь.
Когда все дела были окончены, а неразговорчивый навигатор наконец нашел общий язык с компьютером и проложил курс, прошли обещанные капитаном пятнадцать минут.
Уже все было готово к прыжку и шел обратный отсчет, как на экранах компьютеров вспыхнули предупреждающие транспаранты и система управления заявила:
– В непосредственной близости от корабля возникло сильное гравитационное возмущение, во избежание аварии ускоряю процесс перехода.
В следующее мгновение на месте крейсера осталась только яркая вспышка.
Через несколько секунд, не так уж и близко от этого места, как обещала уже не существовавшая здесь система своим хозяевам, километрах в пятидесяти к северу и на более низкой орбите, из полыхающего сияния, величественно выплыл странный космический корабль. Он был в несколько раз больше, чем только что здесь находящийся крейсер и имел такую необычную форму, что взглянув на это чудо техники, капитан Траустер сильно бы удивился, но он был уже далеко и ему было не до этого. Одно из двух, или эта груда металла изначально не рассчитывалась на использование в атмосфере, или ее создатели не имели ни малейшего представления о законах аэродинамики и теории сопротивления движению.
Не смотря на откровенное захолустье, движение в этом месте было довольно напряженным, самое время было составлять расписание и устраивать диспетчерскую службу.
По хитросплетению узких коридоров, составляющих настоящий лабиринт, странный человек с пепельной кожей и желтыми глазами катил бокс с маленьким Ричи, еле поспевая за движущейся впереди короткой процессией, в которой было еще три таких же бокса. На выступающих над уровнем пола полозьях, настежь открытых люков, тележку немного подбрасывало, но это его ничуть не смущало. Как каждый профессионал, он уже давно прохладно относился к своей работе и то, с чем ему приходилось иметь дело, теперь ощущалось только как обыкновенный материал, все свойства и запас прочности которого уже давным-давно были известны. Они как всегда не поспевали, этим и была вызвана спешка.
Еще один переход и бокс Ричи вкатили в большой зал, может быть самый большой на всей станции. Если бы представилась возможность взглянуть на это сооружение снаружи, то действительно бы оказалось, что больше корпуса на базе не было. Хотя он располагался несколько в стороне от остальных построек, это было сердце станции, сама ее суть. И внутри и снаружи он выглядел несколько иначе, чем все остальные постройки. На выполненный из очень устойчивого сплава, по бесшовной технологии, огромный титановый колпак, фирма-изготовитель дала гарантию в три тысячи лет, но судя по его внешнему виду, он простоял здесь во много раз больше. Глубокие борозды, оставленные на практически инертном к воздействиям агрессивной среды металле, не оставляли в этом никаких сомнений. Это никак не вязалось с внешним видом остальных построек, которые выглядели так, будто их совсем недавно здесь установили.
Внутри было еще интереснее. Все пространство, заботливо укрытое титановой полусферой, занимало непонятное оборудование, выполненное на очень высоком технологическом уровне. Его было так много, что для персонала оставались только узкие проходы, правда, посреди очерченной куполом площадки было посвободнее. В самом центре возвышалась большая установка, похожая на усеченную пирамиду, к которой со всех сторон тянулись шлейфы разноцветных кабелей, трубопроводов, уложенные в желобах прямо по поверхности бетонного пола. По периметру корпуса установки были расположены пять больших реакторов слияния ядер, смонтированных таким образом, что они представляли с ней одно целое. Видимо, не смотря на свои сравнительно небольшие размеры, энергии эта штука потребляла прилично. Для примера можно сказать, что даже на крупнотоннажных рудовозах, обычно устанавливалась пара реакторов такого класса. Сама установка выглядела еще более старой, чем купол, в котором она находилась.
Свободное пространство между центральной установкой и остальным оборудованием, очерченное по полу красными, предупредительными линиями, сейчас занимали боксы привезенные Траустером. Располагавшиеся рядом предупредительные таблички, начертанные не менее необычными, сложными символами, гласили примерно следующее: «Внимание! Нахождение в зоне при работающей установке, опасно для жизни. Скорость времени превышает в двадцать раз номинальную». Об этом предупреждали таблички, расположенные по внешнему периметру, те же, что были у самой установки, предупреждали о превышении этой скорости уже в сто раз.
Вокруг кипела работа. Загрузка шла полным ходом. Толстенный, стальной люк, ведущий внутрь установки находился в открытом состоянии. На его наружной стороне значилось: «Смертельно опасно! Вскрывать только при снятой мощности и полной остановке процесса! Ускорение – 1:1500». Сквозь его проем можно было увидеть приблизительно такую же обстановку, что была в одном из отсеков стартовавшего час назад крейсера, только аппаратуры было гораздо больше, да и пространство внутри было рассчитано на большее количество боксов.
– Ну, как у вас здесь? – спросил появившийся Хондербак, не привыкший ничего не оставлять на долго без своего контроля.
На этот раз он привел себя в порядок и выглядел довольно бодро. Старший обслуживающей группы приблизился к своему начальнику и весьма комично вытянувшись, в духе худших армейский традиций, отрапортовал:
– Загрузка будет окончена через полтора часа. Если продут все тесты и не будет сбоев, то уже через два часа я вывожу своих людей и можно будет начинать.
– Вы уже установили информационные шаблоны заказчика? Ничего не перепутали? Это заказ господина Франика.
– Не беспокойтесь, все нормально. Я сам никак не могу забыть тот случай, когда перепутали шаблоны и всю партию пришлось отбраковать. Больше такого не повториться, я лично за всем этим слежу.
– Еще бы, вы не следили, – удивился Хондербак, – это же в ваших жизненных интересах, не мне вам говорить, что двух предупреждений у нас здесь не бывает.
Старший группы отвел глаза в сторону и ничего не сказал. Он знал лучше, чем кто либо другой, что его жизнь на станции, просто его жизнь, будет продолжаться до первой же ошибки, вернее, уже до второй.
– Хорошо, – подытожил разговор хозяин, – вы знаете что нужно делать. Не буду вам мешать. К нам прибыл заказчик, пойду продемонстрирую ему нашу работу. Если возникнут осложнения я вас вызову, но я думаю, что вы хорошо постарались и ему все понравиться.
Глава 7. Конвой.
Отвратительный писк дешевого будильника мигом расставил все на свои места. Дэн вскочил еще не сообразив, что происходит. Крамчик был уже на ногах, он выглядел свежим и прекрасно отдохнувшим.
– Собирайся, пора выходить, – сообщил он, протягивая наполовину опустошенную консервную упаковку, плотно забитую приготовленными, видимо, методом направленного взрыва, несчастными морскими обитателями, – поешь и собирайся. Через минут двадцать пойдем. Я сейчас выйду – нужно кое-что забрать, а когда вернусь, чтобы ты был уже готов.
– Собирайся, пора выходить, – сообщил он, протягивая наполовину опустошенную консервную упаковку, плотно забитую приготовленными, видимо, методом направленного взрыва, несчастными морскими обитателями, – поешь и собирайся. Через минут двадцать пойдем. Я сейчас выйду – нужно кое-что забрать, а когда вернусь, чтобы ты был уже готов.