Линдсей Джоанна. Первозданный рай

   С самого рождения младшей сестренки Джейрд неустанно заботился о ней, взяв на себя не только обязанности старшего брата, но и родителей. Это он учил ее ходить и правильно произносить буквы, это он гулял с ней вдоль берега и показывал диковинных рыб и птиц. Это он научил ее плавать и носиться вдоль линии прибоя на серфинге — любимое развлечение не только детей, но и взрослых островитян. Джейрд в совершенстве овладел этим искусством и с удовольствием делился им с Малиа. Какая бы срочная работа ни наваливалась на старшего брата, он находил время, чтобы навестить сестру, и всегда был в курсе всех ее дел. Малиа рассказывала ему о всех своих бедах и печалях.
   Но все переменилось год назад, когда Джейрд узнал, где живет ненавистный Бэрроуз, и целиком посвятил себя мщению. Малиа ничего не знала о трагической истории своих родителей.
   С тех пор как в феврале Малиа вернулась на побережье, она пребывала в мрачном настроении: обижалась и сердилась на брата, не понимая, что заставило его так отдалиться от нее. Из писем Акелы Джейрд знал, что настроение сестры день ото дня становится все хуже. Она была крайне возмущена тем, что узнала о его женитьбе от случайных людей. Только сейчас Джейрд наконец понял, что слухи о распутстве жены докатились и сюда: дальние расстояния не помеха для сплетен.
   Джейрд, очнувшись от своих невеселых мыслей, поспешно вышел из спальни, осторожно притворив за собой дверь. Он направился на кухню, откуда доносились женские голоса: Малиа в отсутствие гостей предпочитала завтракать в уютной чистенькой кухне с веселой тетушкой Акелой.
   Как только дверь за Джейрдом захлопнулась, Коринна вскочила. Она уже давно не спала, ожидая ухода мужа. По ее расчетам, Джейрд должен был сегодня же отправиться в Тонолулу, и она тоже не собиралась надолго задерживаться в этой глуши. У Коринны еще оставалось достаточно наличных денег, чтобы нанять лошадей и провожатых, в крайнем случае можно продать драгоценности.
   Услышав из комнаты Флоренс плач Михаэля, Коринна поспешила к сыну. Но малыш уже успокоился. Флоренс, склонившись над колыбелькой, трясла погремушкой, и Коринна присела рядом.
   — Проснулся?
   — Он уже часа два как не спит, — ответила Флоренс, — и представьте себе, Кори, он лежал тихо-тихо и рассматривал все вокруг, а сейчас, наверное, решил, что пора покушать.
   — Иди сюда, мой маленький, — проворковала Коринна, — сейчас мамочка тебя накормит…
   — Кори, подождите, пока я запру дверь, — остановила ее Флоренс.
   — Ах, Фло, все это пустяки. Джейрд уже уехал.
   — Зато Акела осталась. Она и без того нам не верит и без труда убедит Джейрда в своей правоте. Не стоит рисковать, мисс.
   — Знаешь, наверное, эта тетушка растила Джейрда с младенчества и заметила сходство между сыном и отцом. Слава Богу, хоть сам Джейрд его толком не успел рассмотреть!
   — Да, сходство очень сильное, Кори, ведь мы с вами это давно заметили.
   — Ах, Фло, ну что ты так разволновалась! Я надеюсь, мы сегодня же уедем отсюда обратно в Гонолулу.
   — Хотела бы я знать, как вы собираетесь это устроить?
   — Пока не знаю. Но я уверена, это совсем не так сложно, как кажется. В общем, не спеши распаковывать вещи.
   После того как Михаэль был перепеленут, накормлен и водворен в свою колыбельку, женщины решили отправиться на кухню, чтобы подкрепиться. В коридоре они услышали громкие голоса: Джейрд спорил с какой-то молодой женщиной, а Акела пыталась их вразумить.
   — Ну вот, Кори, а вы еще уверяли меня, что он уехал… Что там у них стряслось? Может, старуха опять взялась за свое…
   — Пойдем выясним, в чем дело, — ответила Коринна и решительно открыла дверь на кухню.
 
   Джейрд стоял, упершись руками в край стола, и в упор смотрел на сестру. Как выяснилось, она знала обо всем. Ей были известны все похождения его жены в мельчайших подробностях. Малиа с пылающим от гнева лицом стояла по другую сторону стола точно в такой же позе, как и брат.
   — Малиа, в последний раз тебя спрашиваю: от кого ты узнала об этом?
   — А тебе не все равно? Разве это не правда? А, молчишь… Теперь-то я понимаю, почему ты держал в тайне свою женитьбу! Тебе было стыдно! Ты не хотел, чтобы о ней узнали.
   — Кто тебе сказал?! Отвечай немедленно!
   — Не все ли равно кто? — Малиа гордо вскинула голову. — Разве я не имею права знать, на ком женился мой брат? Джон Пирс мне сказал. Он-то понимает, что нельзя скрывать такие вещи, особенно когда о них говорит уже весь остров.
   Джейрд обессиленно опустился на стул. Джон Пирс! Снова этот Джон Пирс — какой-то демон и проклятие семьи Бёркеттов! Это он много лет назад не поленился оставить свое поместье и отправиться в Гонолулу, чтобы донести Роднёю Бёркетту о приезде незнакомца, с которым его жена гуляла по берегу. Всего только прогуливалась по берегу! Один раз этот Пирс уже нанес удар их семье, а теперь сделал вот снова. Завидное постоянство…
   — Как ты мог жениться на такой женщине, Джейрд? — спросила Малиа с такой тоской в голосе, что брат снова сорвался:
   — Это не твоего ума дело, поняла?!
   — Как у тебя язык повернулся сказать такое? — возмутилась Малиа. — Ведь теперь эта женщина стала моей сестрой! Я не желаю иметь невестку-шлюху!
   — А ну-ка, Малиа, прикуси язык, — вмешалась Акела, стоявшая у плиты. — Замолчи немедленно.
   — Нет, не замолчу! Почему я должна молчать? Разве это не правда, Джейрд? Все знали, что она вытворяет, и ты не мог этого не знать!
   — Малиа, остановись, пока не поздно, — резко прервал ее Джейрд.
   Впервые в жизни они с сестрой поссорились, и виной всему была Коринна. Но остановить Малиа было невозможно. Возмущение и стыд, которые скопились у нее на душе за эти месяцы, выплескивались наружу:
   — Как ты мог позволить выставить себя таким идиотом? Ты, мой старший брат! Ты, такой умный и сильный! Ведь ты всегда знал, как надо поступать! А теперь над нами смеется весь город. Я боюсь возвращаться в Гонолулу, и мне придется просидеть в деревне всю зиму. Ты подумал о том, что мне когда-нибудь придется выходить замуж и что теперь мало кто пожелает породниться с нашей семьей?
   — Малиа, стыдись! — Акела подошла к девушке и крепко обняла ее за плечи. — Разве можно быть такой эгоисткой? Посмотри, как ты огорчила брата. Ты еще слишком молода и мало что смыслишь в жизни.
   Думаешь, ему приятно то, что случилось? Разве ты не видишь, как он страдает) — Он должен был это прекратить!
   — Но ты не знаешь, что произошло между мной и Коринной, — снова возвысил голос Джейрд, — не тебе меня судить!
   Что он мог сказать сестре? Как объяснить эту дикую путаницу в их отношениях с женой… Почему он сразу не вмешался и не остановил ее, как только она приехала на остров?.. Гордыня не позволила ему признать свою вину. Он не желал показать, что распутство жены что-то значит для него, и не мог не понимать, что в падении Коринны виноват только он сам. Это был ответ на его бостонский демарш — губительный для эмоциональной и неопытной молодой женщины.
   — По-моему, здесь упоминали мое имя, или мне это померещилось? — спросила Коринна, остановившись в дверях. Выражение лица ее было совершенно невинным, и только в глазах сверкали гневные искры. В простом бело-голубом утреннем платье она была на редкость хороша.
   Малиа с удивлением уставилась на вошедшую: она и не подозревала о присутствии в доме новоявленной родственницы. Джейрд, уверенный, что Акела предупредила сестру, вопросительно посмотрел на тетушку.
   — Не мое дело говорить ей об этом, — строго ответила Акела, поняв его взгляд.
   — Так это и есть твоя жена? — изумленно спросила Малиа, никак не ожидавшая увидеть столь элегантную и красивую женщину. В ее воображении жена брата представала вульгарной, накрашенной портовой девкой.
   — Кто это, Джейрд? — ласково спросила Коринна, проходя на кухню.
   Флоренс осталась стоять в дверях, не ожидая ничего хорошего от продолжения этого разговора. Она отлично изучила свою хозяйку и прекрасно понимала, что скрывается за этим якобы мирным и приветливым тоном. Джейрд тоже не заблуждался относительно намерений своей жены.
   — Коринна, позволь тебе представить мою сестру, Малиа, — неохотно произнес он.
   — Твоя сестра? — Глаза Коринны полыхали зеленым пламенем. — Но ведь она моложе меня, Джейрд, и намного!
   — Да, на несколько лет. — Он был в замешательстве, не понимая, к чему клонит Коринна.
   — Ты дрянь, Джейрд! — отчеканила она в ответ. — Ты дрянь и лжец. Ты твердил, что мой отец разрушил вашу семью, и ты явился мстить за это! Но все ложь, ложь! Ваша семья не была разрушена, если твоя мать родила дочь твоему отцу.
   — Заткнись, Коринна! Не смей больше говорить ни слова!
   — Нет, теперь ты уже не заставишь меня замолчать. Говоришь, твоей матери разбили сердце? Бедная женщина не могла жить дальше? Какие нежности! Все это вранье. Твои родители прекрасно ладили и до приезда моего отца, и после. И нечего было врать, что твоя мать покончила с собой от несчастной любви! Это был просто несчастный случай, и все!
   При этих словах на лице Джейрда отразилось такое страдание и… страх, что Коринна перевела взгляд на Малиа и только теперь поняла, какое разрушительное действие произвели ее слова. По побелевшим как полотно щекам текли слезы, Малиа дрожала как в лихорадке и, пошатываясь, вышла из кухни.
   — Ты понимаешь, что наделала? — заорал Джейрд. — Она ведь ничего не знала!
   — Джейрд, прости, я не хотела, — растерялась Коринна, — поверь, я не хотела ее огорчать!
   — Нет, хотела! Ты мечтала мне отомстить? Ну так радуйся: теперь ты мне отомстила! — бросил он на ходу, кидаясь вслед за сестрой.
   Флоренс подошла к Коринне и нежно обняла ее за плечи:
   — Ну, успокойтесь, мисс, довольно. Я знала, что вы не хотели этого.
   — Ах, Фло, что мне делать? Сколько бед из-за моей горячности, — вздохнула Коринна и, повернувшись к Акеле, добавила:
   — Я в самом деле не хотела огорчать Малиа. Простите меня.
   Тетушка Акела тяжело вздохнула и опустилась на стул.
   — Плохи наши дела, Колина, ох, плохи. Теперь я все поняла наконец, жаль, что поздно.
   — Что вы поняли, тетушка?
   — Да, поняла, зачем Иалека помчался сломя голову в Америку. Значит, ты и есть дочь того человека, которого любила моя милая Ранэль? Да, конечно, это ты. Джейрд всегда мечтал отомстить твоему отцу, для этого он и женился на тебе. А теперь мстить приехала ты. Ох, как плохо! Ненависть — плохая штука. Куда лучше любовь.
   — О чем вы говорите? Какая может быть между нами любовь? — опустив голову, ответила Коринна.
   — Ты подумай о сыне и поймешь, что любовь лучше, — ответила старуха.
   При этих словах Коринна встрепенулась и хотела уже броситься в наступление, но Флоренс чуть не насильно вывела из кухни. Остаток дня женщины провели в комнате Флоренс, занимаясь Михаэлем. Акела молча приносила им еду.
   Малиа билась в истерике несколько часов, и Джейрд никак не мог ее успокоить. Рыдания девушки были слышны по всему дому, заставляя Коринну мучиться угрызениями совести.
   Джейрд решил отложить отъезд, и Коринна всячески старалась избежать встреч с ним. Она не высовывала носа из комнаты, но опасалась, что он сам явится за ней ночью. Чтобы избежать нового скандала, она решила убедить Джейрда в том, что им нужны отдельные комнаты.
   Когда Коринна вошла в спальню, он сидел у окна и больше не выглядел ни озлобленным, ни гневным, а только страшно усталым.
   — Послушай, Джейрд, — осторожно приступила Коринна, остановившись в дверях, — если ты не против, я переночую в комнате Флоренс.
   — Заходи, Кори, не бойся, — со вздохом ответил Джейрд. — Эта комната в такой же степени твоя, как и моя. И я уже говорил, других свободных спален в доме нет. Я думаю, не стоит создавать твоей служанке лишние неудобства из-за того, что у нас неурядицы. Она и так слишком многим для тебя пожертвовала.
   — Но она вовсе не будет против…
   — Я буду против!
   — Но я не могу еще одну ночь мучиться на этой жесткой кушетке. У меня до сих пор все тело болит.
   — Ложись на кровать. Она достаточно просторна.
   — А ты не будешь… — Коринна замолчала на полуслове.
   — Не буду, не буду, успокойся. — Джейрд покачал головой и отвернулся к окну.
   — Послушай, Джейрд, я в самом деле не хотела огорчать твою сестру. Ведь я же не знала… Прости меня, ради Бога, прости…
   — Забудь об этом, — устало ответил он. — Забудь. Не рискнув продолжить разговор, Коринна тихонько прошла в ванную. Когда она вернулась, Джейрд по-прежнему сидел в кресле, не отрывая взгляда от горной гряды, отчетливо вырисовывающейся в проеме окна.
   Стараясь двигаться как можно тише, Коринна нырнула в постель.
   — Ты не против, если я погашу лампу? — осторожно спросила она.
   — Гаси, я тоже скоро лягу.
   Но заснуть было невозможно. Коринна лежала, напряженно прислушиваясь к каждому звуку. Наконец Джейрд вернулся из ванной и лег на самый край кровати. Коринна замерла. Он был так близко, что картина их первой брачной ночи невольно всплыла в ее воображении. На какое-то мгновение даже показалось, что она чувствует прикосновение его губ к своим, но Коринна поспешила отогнать видения. Этого человека следует ненавидеть, а не любить.
   Джейрд приподнялся на локте и внимательно посмотрел на застывшую в напряженной позе жену, старательно изображающую крепкий сон.
   — Мне очень жаль, Коринна, — прошептал он и отвернулся.
   О чем он сожалел? Коринна не знала этого. О том, что встретил ее? Или о том, что им никогда не суждено жить в любви и согласии? Вряд ли когда-нибудь она узнает ответ. Безысходная тоска сдавила ей сердце. Коринна закрыла лицо руками, чтобы сдержать рвущиеся рыдания.
   Неужели все кончено?

Глава 28

 
   Коринна проснулась и почувствовала, что Джейрд крепко обнял ее, прижавшись грудью к ее спине. Первым побуждением было вскочить с постели, но, побоявшись разбудить его, она осталась лежать неподвижно. Дыхание Джейрда щекотало ей шею, его загорелая рука лежала на ее плече. Близость мужа снова разбудила воспоминания о той единственной счастливой ночи, и Коринна инстинктивно почувствовала, как в нем загорается желание.
   Сейчас Коринна уже не помнила о том, что их разделяло. Нагромождения ненависти, которые она старательно воздвигала в течение всего года, рухнули от одного-единственного его прикосновения. Джейрд спал обнаженным, ее почти прозрачная шелковая рубашка сбилась во сне, и теперь их тела соприкасались. Он был ей желанен и необходим, он был рядом. Надо всего лишь повернуться к нему лицом и поцеловать его в губы. Неужели силы ее страсти не хватит, чтобы заставить Джейрда забыть о своей ненависти так же быстро, как забыла она?
   Коринна замерла на мгновение, уже готовая поддаться порыву страсти, но в этот момент дверь распахнулась и на пороге появилась молоденькая, очень привлекательная островитянка. На ней было яркое короткое одеяние, роскошные черные волосы свободно падали по плечам.
   — Иалека, — весело позвала она, — Иалека, не прячься! Я видела твой экипаж…
   И тут она заметила Коринну и словно окаменела. Джейрд тут же проснулся и, чертыхнувшись, отодвинулся на другой край кровати. Девушка выбежала из комнаты, а Джейрд, на ходу застегивая брюки, бросился за ней следом с криком:
   — Нанеки, Нанеки, постой!..
   Коринна тоже вскочила. Она чувствовала себя так, будто ее окатили холодной водой. Ясно, что эта девушка была его любовницей. И для Коринны в жизни Джейрда нет места.
   — Проклятие, — пробормотала Коринна, спешно натягивая платье, и выскочила следом за мужем.
   Голоса Джейрда и незнакомой девушки доносились из маленького внутреннего дворика. Туда и поспешила пылающая гневом Коринна. В дверях она остановилась. Джейрд нежно гладил девушку по волосам, стараясь успокоить, а она то принималась рыдать у него на груди, то отталкивала его, пытаясь убежать. Коринна еще не решила, стоит ли ей идти дальше, как из кухни появилась Акела.
   — Оставь их, Колина, — сказала она спокойно, но властно.
   — Он — мой муж!
   — Ты права. Но я не успела предупредить Нанеки о твоем приезде. Она страдает. Пусть Иалека успокоит ее.
   — Да кто она такая? И что здесь делает?!
   — Она здесь живет. Это моя приемная дочь. Вчера уехала в гости, а сегодня вернулась.
   — Она живет здесь? И он осмелился привезти меня сюда?
   Не обращая внимания на предостерегающий жест Акелы, Коринна шагнула вперед, но снова остановилась, услышав, что Нанеки задает Джейрду тот же вопрос, который сама Коринна только что задала Акеле.
   — Зачем ты привез ее сюда, — проговорила она сквозь слезы, — как ты мог! Разве можно прощать такое? После того, как она сделала из тебя посмешище, ты привозишь ее домой!
   — Я ее не простил. А сюда привез, чтобы она прекратила свои безобразия.
   — Но ты с ней спишь!
   — Успокойся, я ее и пальцем не тронул. Она мне не нужна!
   — Я тебе не верю! Я уеду немедленно, сейчас же! Я больше здесь не останусь! — Она снова разразилась рыданиями. — Я делила тебя с Дианой, но с этой шлюхой? Нет, ни за что!
   Коринна не могла больше выносить плача этой женщины. В конце концов Нанеки имела на Джейрда куда больше прав: ведь она его любила. И кто такая Диана? Неужели у Джейрда две любовницы? Коринне хотелось только одного — бежать, бежать отсюда как можно дальше и больше никогда никого не видеть.
   В этот момент из соседней комнаты выбежала маленькая хорошенькая девчушка — вылитая Нанеки — и с криком «Папа! Папа!» бросилась к Джейрду, который тут же подхватил ее на руки и принялся кружить и целовать.
   — Ноэлани, отойди от Иалеки, — всхлипнула Нанеки, — мы сейчас же уезжаем к тетушке. Мы больше не будем жить с Иалекой.
   Этого Коринна уже не выдержала.
   — Вам никуда не нужно уезжать, — сказала она спокойно, сама поражаясь своей выдержке, — оставайтесь здесь.
   Нанеки, сразу успокоившись, внимательно посмотрела на Коринну, взяла дочь за руку и медленно прошествовала в глубину дома. На малышку вся сцена не произвела ни малейшего впечатления. Напротив, белая вахине ей очень понравилась, и, уходя, она постоянно оборачивалась, улыбалась и махала ей ручкой.
   — Так у тебя есть дочь, Джейрд? Это мило, — улыбнулась Коринна. — Почему же ты не сказал об этом раньше?
   — Потому что Ноэлани не моя дочь, — спокойно ответил он и направился в дом.
   — Но ведь Нанеки — твоя любовница? Этого ты не станешь отрицать, — бросила ему вслед Коринна.
   — Она была моей любовницей. Раньше. До того, как мы поженились, — отчеканил Джейрд, полуобернувшись к жене.
   — И ты думаешь, я тебе поверю?
   — Ревнуешь, да?
   — Конечно, нет!
   — Это очень хорошо, потому что права на ревность ты себя лишила. Да и что такое одна любовница по сравнению с табуном твоих хахалей?
   Эти слова переполнили чашу терпения Коринны. Она подскочила к мужу, намереваясь дать ему пощечину, но он перехватил ее руку.
   — Неприятно слышать, когда тебе говорят правду в глаза? Пора привыкать, милочка. Любишь шляться, так привыкай к тому, что тебя называют шлюхой.
   — Знаешь, не тебе это говорить. Не тебе! Что ж касается хахалей, то любой из них даст тебе сто очков фору!
   Джейрд побледнел и, резко повернувшись, пошел в дом. Коринна достигла цели, удар оказался точен, но это почему-то ее больше не радовало. Оставшись одна, она залилась слезами. Почему они все время стремятся сделать друг другу больно? К чему эти бессмысленные ссоры? В какое-то мгновение она даже была готова броситься за ним следом и рассказать всю правду: она не шлюха и никогда ею не была, а он ее первый и единственный мужчина. Нет, этого она не скажет, никогда! Джейрд не поверит ей. Он только поиздевается. Мосты сожжены.
   Коринна сорвала цветок гардении с каменной ограды патио, воткнула его в волосы и медленно вышла в сад позади дома. Здесь было меньше цветов, чем вокруг фасада, но зато росло много фруктовых деревьев, некоторые Коринна видела впервые. Тут были и банановые деревья, и лимоны, и гуаявы, и огромное манговое дерево. Отсюда можно было выйти прямо на берег океана.
   Прислонившись к могучему стволу, Коринна слушала шум прибоя. Она вдруг почувствовала себя никому не нужной и безумно одинокой. Что ей за дело до Нанеки и Джейрда? Пусть у него будет десяток любовниц и куча шоколадных детишек называет его папой, ей-то что за дело? Наверное, из него получится прекрасный отец.
   Коринна больше не хотела воевать. Она готова была признать свое поражение и уехать. Что она делает здесь, в этом чуждом ей мире? Теперь у нее есть сын, и их дом не здесь, а в Бостоне. Надо возвращаться домой, и как можно скорее.
   Ее размышления были прерваны шумом отъезжающего экипажа. Джейрд уезжал в Гонолулу, уезжал, даже не простившись. И Коринна горько и безутешно расплакалась.

Глава 29

 
   Коринна сидела на кухне в полном одиночестве и наслаждалась китайским чаем, искусно заваренным Акелой. С момента отъезда Джейрда прошло три недели, наступил ноябрь. Все попытки вернуться в Гонолулу потерпели крах. Коринна быстро поняла, что лошадей ей никто не даст. Огромный островитянин Капу, который работал на конюшне, не желал даже разговаривать с ней: хозяин оставил ему четкие инструкции на этот счет. Тогда Коринна попыталась взять лошадей тайком, но и это не удалось. Капу был настороже и, заметив Коринну в своих владениях, обрушил на ее голову бурный поток бранных слов, которых она, к счастью, не поняла. А договориться с Капу по-хорошему было невозможно: он ни слова не говорил по-английски, а она едва понимала местный диалект.
   Удобный для побега случай представился, когда из ближайшего городка приехал продавец мороженого. Коринна вовремя заметила его повозку на дороге и выбежала навстречу. Они уже было обо всем договорились и Коринна собиралась вручить ему задаток, как вдруг из дома вышла Акела. Она сразу же все поняла и предупредила мороженщика, что ему лучше не конфликтовать с мистером Бёркеттом. С тех пор их никто не навещал.
   — Колина, ты никуда отсюда не уедешь, — прямо заявила Акела. — Так приказал Иалека.
   Коринна не успела ответить, потому что тетушка тут же удалилась. Задобрить Акелу и заставить смотреть сквозь пальцы на попытки к бегству было совершенно невозможно. Джейрда она воспитывала с пеленок и была ему безгранично преданна. Тогда Коринна решила на некоторое время притихнуть, сделать вид, что она смирилась со сложившимся положением, и ждать.
   — Почему ты вышла замуж за Иалеку? — Звенящий голос Малиа внезапно прервал размышления Коринны.
   Она подняла глаза и увидела, что девушка стоит около стола и смотрит на нее в упор. Малиа старалась держаться подальше от Коринны и при ее появлении тотчас же выходила из комнаты. Ела она в своей спальне, лишь бы только не сидеть с Коринной за одним столом.
   Они жили под одной крышей уже три недели, и только сейчас Малиа впервые заговорила с женой брата.
   — Ну, что молчишь? Ответь что-нибудь! Коринна не винила Малиа за ненависть к себе.
   Какого еще отношения можно было ожидать в такой ситуации?
   — Послушай, Малиа, у нас были основания, чтобы пожениться. И у меня, и у Джейрда, — ответила она, стараясь оставаться спокойной, — и я не могу обсуждать это с тобой.
   — Но ты любила его?
   — Нет.
   — А он тебя?
   — Нет, и он меня не любил, — ответила Коринна с горечью.
   — Зачем вы это сделали, ради Бога, объясни, зачем!
   Коринна почувствовала, что ее загнали в угол. Сказать правду она не решалась, но и лгать не хотела.
   — Это наше дело, Малиа. Тебе не следует копаться в наших отношениях.
   — Но он мой брат, и я должна знать, что с ним происходит! Я ему задала тот же вопрос, что и тебе, и, знаешь, что он ответил? То же, что и ты, слово в слово. Прошу тебя, помоги мне понять, что происходит.
   Коринна не могла выдержать пристальный взгляд Малиа. Не так уж трудно было поставить себя на место этой девушки и понять, как она страдает из-за скандальной женитьбы брата.
   — Твой брат накануне свадьбы дал мне обещание не вмешиваться в мои дела, — выдавила из себя наконец Коринна. — Наш брак был чистой формальностью. Мы собирались жить отдельно.
   — Отлично, но зачем тебе понадобилось приезжать на Гавайи? Жила бы себе в Бостоне! Отдельно!
   — Не думаю, что ты обрадуешься, узнав, в чем дело. Твой брат вел себя не лучшим образом, и давай больше не будем об этом говорить. — Коринна почувствовала, что ее терпению приходит конец.
   — Мой брат не мог сделать ничего, дурного! Он всегда поступает правильно. Только один раз он ошибся, когда женился на тебе.
   — Ах, вот как! Ты думаешь, он ангел, а я злодейка? Но все обстоит как раз наоборот. Он никогда не осмелится сказать тебе, почему ему пришлось на мне жениться! Знаешь почему? Он изнасиловал меня, а потом захотел успокоить свою совесть. Для него это был вопрос чести, у меня же просто не было другого выхода.
   — Ты лжешь!
   — А ты спроси его сама и посмотри, как он отреагирует. Но и это еще не все! Со своей нечистой совестью, я думаю, Джейрд свыкся бы довольно быстро. Главная причина была в другом. Он хотел разорить моего отца. Твой брат надеялся, что если женится на мне — как видишь, вовсе не для того, чтобы загладить свой грех, — то сможет распоряжаться акциями нашей компании. Ведь о том, что не получит такого права, он узнал только после свадьбы. Вот что было для него страшным ударом.