Линдсей Джоанна. Вражда и любовь

   Шийна рада была прилечь на более или менее удобном месте, хоть сон и не шел к ней. Рой и Дженет давно уже спали в дальнем углу: Рой - после того как обошел двор и пересчитал своих овец и коз, Дженет - приготовив еду на завтра.
   Они были очень добры к Шийне и все твердили, что Джейми вовсе не такой злой, как кажется, и что все у них уладится. Она впоследствии не раз bqonlhm`k` эти пророчества.
   Шийна не сразу распознала первые струйки дыма. Они пробивались сквозь крышу; а она смотрела на них и не понимала. Немыслимо! Однако ей пришлось поверить, когда появились языки пламени, прожегшего дыру в крыше.
   Ее первым побуждением было бежать из помещения, но она тотчас подавила его, вспомнив набег, во время которого сгорели дома Джока и Хэмиша. А это был следующий. Шийна ругнула ублюдков, нападающих исподтишка, чтобы застать людей спящими. Трусливо, коварно, без малейшего намека на честность.
   Шийна изо всех сил старалась не поддаться панике, заметив, что отверстие в крыше становится шире. Должны ли они покинуть дом? Быть может, нападавшие подожгли дом и скрылись? Или ждут снаружи? В комнату упал факел, и Шийна поспешно загасила его, накрыв пледом. Громко вскрикнула пробудившаяся Дженет. Шийна обернулась и увидела, что Рой схватился за оружие. Ей стало плохо. Мысль о том, что добряк Рой выйдет во двор, чтобы встретить смерть, была непереносима. Но они все погибнут, если немедленно не предпримут шагов к спасению.
   Шийна подбежала к окну, моля небо, чтобы нападавшие уже удалились. Но во дворе она разглядела при свете разгоравшегося пожара верховых. Они просто сидели в седлах и ждали. Дожидались, пока люди в хижине сгорят заживо.
   Вначале Шийна не могла рассмотреть лица. Различила только цвета пледов. Цвета ее клана. Разум отказывался верить глазам. Потом она уже лучше разглядела лица. Как она была глупа, не догадавшись раньше! Уильям!
   Это он, и только он!
   Часть крыши обрушилась внутрь дома. Шийна вскрикнула, останавливая Роя, который уже собирался открывать дверь. Она бросилась к нему, оттаскивая назад изо всех своих сил.
   - Нельзя, ни в коем случае нельзя! Их там много, и они только того и ждут. Дожидаются вас!
   Он отцепил ее пальцы от своей куртки и сказал:
   - Отойдите! Спрячьтесь под кровать вместе с Дженет. Я задержу их до тех пор, пока не подоспеет помощь. Ведь от нас до замка недалеко.
   - Но их там пятеро! - кричала Шийна. Неужели он не понимает? Дженет, скажите ему, чтобы он этого не делал! У вас нет воды? Мы могли бы бороться с огнем.
   Дженет подошла к ней с ведром воды. У Шийны уже занялось платье, и Дженет загасила огонь. Она была гораздо спокойнее, чем Шийна и Рой.
   - Она права. Рой. Тебе нельзя выходить.
   - У нас больше нет воды, Дженет!
   - Я знаю. Но есть другой способ. Погреб... Так больше вероятности выжить, чем если ты выйдешь к ним. Они тебя изрубят в куски. Делай, как я говорю, муженек!
   - Огонь все равно доберется до нас, - твердил он, а Дженет уже подталкивала его к крышке погреба.
   - Может, и доберется, - согласилась Дженет, стараясь говорить как можно спокойнее ради их общего спасения.. - Но не так скоро. Открывай погреб и залезай туда, - велела она, выливая остатки воды на доски. - И вы, милая. Быстрее...
   Погреб был узкий, только-только одному человеку поместиться между полками на стенах. Но он был глубокий, ступеньки уходили далеко в землю. Рой спустился. За ним последовала Шийна. Дженет сошла последней и опустила за собой крышку. Они тесно прижались друг к другу - Рой у самой стенки, Дженет скрючилась на лестнице, Шийна втиснулась между ними. Дышать стало трудно.
   - Говорила я тебе, Рой, что надо рыть погреб побольше! - пошутила Дженет, понимая, в каком страхе ее товарищи по несчастью.
   - Какая разница, если мы все равно в могиле, - отозвался Рой.
   Огонь разгорался быстро. Они это слышали. Шийне не верилось, что помощь придет вовремя, но она должна была верить, что придет.
   Рой все больше и больше возбуждался:
   - Дженет, довольно! Они уже уехали. Давай выбираться отсюда!
   - Они-то, может, и уехали, да огонь здесь. Нам остается только ждать, onj` он малость поутихнет.
   Возможно, так бы и вышло, если бы часть кровли не рухнула прямо на крышку погреба. Дженет попыталась открыть ее. Та даже не шевельнулась. Сквозь щели пробивался ярко-белый свет. Они не видели дыма, но чувствовали его запах и вкус, глаза жгло. Дышать было почти невозможно.
   Как долго небольшое количество воды на крышке будет препятствовать огню? Как долго, прежде чем доски рухнут на них?
   Шийна спрашивала себя, почему Джейми обрек ее на это. Ей было ужасно жаль Дженет и Роя. Уж эти-то добрые души в чем повинны?
   ***
   Джейми как бешеный мчался по предгорью. Когда ему сказали о пожаре и о том, чей дом горит, он не мог поверить. Не в силах был осознать, даже увидев собственными глазами. Пламя ослабело, но все еще жадно лизало то, что не успело догореть.
   Джейми не помня себя бросился растаскивать охваченные огнем куски дерева и обломки, моля, хоть и без всяких оснований, чтобы Шийна оказалась жива, чтобы он нашел ее, чтобы она не погибла, только бы не погибла...
   - Может, ты теперь понимаешь, что я чувствовал, когда таким образом погибла моя сестра, - донесся до Джейми спокойный голос Черного Гоуэна.
   - Она не умерла! - крикнул он. - И если ты здесь не затем, чтобы найти ее, поди прочь!
   Гоуэн отскочил и налетел на Колина, который прискакал в эту минуту.
   - Джейми потерял рассудок, - сказал Гоуэн. - Постарайся вытащить его оттуда, иначе мы потеряем и его.
   Колин не обратил на него никакого внимания и приказал людям, которые приехали вместе с ним, принять участие в поисках. Сам он последовал за ними. Гоуэн покачал головой и отошел в сторону. Как ни ненавидел он Шийну, он не желал ей подобной смерти - даже в отместку за гибель сестры.
   Каждый булыжник, каждый кусок обгорелого дерева были отброшены. Искали тела, но никто бы не выжил, попав в такой огонь. Джейми почти обезумел, но оставшаяся у него малая крупица здравого смысла требовала действия. Он не поверит, что она мертва, пока не найдет тело.
   Возбуждение охватило всех, когда нашли деревянную крышку, обгоревшую, но целую. Спеша добраться до нее, Джейми отшвыривал других в сторону. Он сам поднял ее. Там находились три тела, лица у всех были закрыты одеждой. Все трое неподвижны. Неподвижны! Джейми и сам был не в силах двигаться. Не мог дышать. Но вдруг кто-то из троих кашлянул - едва слышно, - и теперь Джейми действовал с лихорадочной быстротой.
   Он поднял Дженет и передал ее Колину, потом поднял на руки Шийну и вынес ее из обгоревших останков дома, предоставив остальным позаботиться о Рое. Слезы градом лились у него по лицу, когда он уложил Шийну на землю в стороне от пожарища. Никто не приближался к Джейми. Стояли поодаль и смотрели, как он опустился возле нее на колени, тряс ее, шлепал по щекам и выкрикивал то молитвы, то проклятия.
   Первой мыслью Шийны, когда она очнулась, было, что огонь добрался до нее, потому что легкие ей жгло. Потом начался кашель, такой сильный, что трудно было вздохнуть. Но все же она вдохнула немного свежего воздуха, прохладного и успокоившего горящее жаром горло и обожженные легкие.
   Потом ее подхватили чьи-то руки, и ей снова стало трудно дышать. Она стала сопротивляться, и хватка немного ослабла.
   Появился Колин - от радости у него даже закружилась голова. Он легко мог представить, что чувствует брат.
   - Дженет и Рой живы, - сообщил он Джейми; за этим последовала и плохая новость:
   - Дому пониже не так повезло. Шийна, Рой и Дженет уцелели только благодаря погребу, иначе они были бы мертвы. Ты это понимаешь?
   - Понимаю.
   - Что тебя заставило бросить ее здесь без всякой защиты, хотел бы я знать?
   С выражением острой муки Джейми взглянул на брата поверх головы Шийны.
   - Думаешь, я когда-нибудь прощу себе? Я был так взбешен, братец, что даже забыл прислать сюда караульных. Это непростительно. Шийна могла погибнуть из-за моего дурацкого характера. Колин покачал головой:
   - Можно ли надеяться, что в следующий раз ты сумеешь держать твой дурацкий характер в узде?
   - Следующего раза не будет, - ответил Джейми.
   - Ехать ли нам в погоню прямо сейчас? Они не могли ускакать далеко.
   - Да, мы погонимся за ними сразу после того, как я отвезу Шийну в замок. Со слухом у Шийны все было в порядке. Радость оттого, что она осталась жива, мгновенно сменилась горечью. Она попыталась оттолкнуть Джейми.
   - Ты даже не спросил, хочу ли я, чтобы меня отвезли в твой замок, скорее прошелестела, чем проговорила она.
   - Верно, не спросил, да и не собираюсь спрашивать, - ответил ей Джейми: времени на препирательства не было. - Ох, Шийна, прости меня. Я виноват, и нет мне оправдания. Очень жаль...
   - Ты не должен был оставлять меня здесь! - Шийна расплакалась, уткнув лицо в ладони.
   Джейми снова прижал ее к себе, и Колин скромно удалился.
   - Успокойся, Шийна, умоляю тебя. - Он начал баюкать ее, словно ребенка. - Неужели ты думаешь, что я и в самом деле хотел бросить тебя? Слова - это все пустое. Я очень мучился, ты понимаешь, Шийна? Я не привык, чтобы мои решения оспаривались, а ты без конца это делаешь. Ты можешь причинить мне и боль, и радость. Когда это бывает боль, я прихожу в ярость. Но не более того, милая ты моя. Клянусь, что никогда больше не отпущу тебя от себя.
   Джейми ужасно боялся, что говорит не то, что не это хочет она услышать. Вдруг она и в самом деле ждет, что он позволит ей уехать? Ни за что, никогда он не допустит этого. Шийна стала частью его самого, и он ее не отпустит.
   Но Джейми напрасно беспокоился. Дух сопротивления оставил Шийну отчасти благодаря увещеваниям Джейми, отчасти из-за невероятной слабости, охватившей ее. Она обняла его, прильнула к нему, и Джейми чуть с ума не сошел от счастья.
   - Сейчас я отвезу тебя домой, дорогая, - с нежностью проговорил он, и оставлю на попечении тети, пока не вернусь.
   Джейми усадил Шийну на лошадь перед собой и поддерживал ее всю дорогу до замка. Она была необычайно тиха и спокойна, а он не мог понять почему.
   А Шийна молчала, вновь и вновь возвращаясь в мыслях к словам Джейми. Она знала, что легко может возбудить его гнев, но неужели ее власть над Джейми так велика? Возможно ли такое?
   В замке Джейми спешился и помог сойти Шийне, но он не хотел задерживаться. Торопился уехать, пока она не стала уговаривать не мстить за набег. Он послал слугу за теткой, а тем временем собрались все остальные. Черный Гоуэн был просто ошарашен, увидев Шийну живой. Соратники Джейми, вооружившись, сгрудились вокруг него, готовые к отъезду.
   Шийна ждала, когда Джейми проводит ее к ним в комнату. Обратив внимание на приготовления, она вдруг поняла, что он со своими людьми намерен отправляться в погоню за участниками набега. Шийна побелела. Ведь Джейми еще не знает, кто эти участники на самом деле! Он по-прежнему винит ее отца.
   - Джейми...
   - Не говори ничего, Шийна, - твердо произнес он. - Неужели ты не понимаешь, что теперь у меня нет выбора?
   Тебе меня не удержать.
   - Но я и не собираюсь тебя удерживать, Джейми. Он даже отступил от нее на шаг в изумлении, потом посмотрел на Шийну недоверчиво.
   - Как же так? - спросил он. - Твоя родня не знала, что ты в этом доме. У тебя к ним не может быть зла.
   - И не было бы, будь это моя родня. Но набег совершили не Фергюсоны. Я видела их, Джейми! Черный Гоуэн пришел в неистовство.
   - Надеюсь, ты не собираешься слушать ее бредни? - заорал он. - Она скажет все что угодно, лишь бы спасти своих!
   - Я бы так и поступила. - Шийна метнула на Гоуэна короткий взгляд. Но в данном случае в этом нет нужды, потому что моя родня - не те дьяволы, которые напали нынче ночью. Я видела людей, поджигавших дом. Ясно видела их из окна, пока пламя не загнало нас в погреб. Да, они носили наши цвета, но то были не Фергюсоны, а Джеймсоны! Я видела, как Уильям Джеймсон ждал, пока убьют тех, кто попытается спастись из огня. Я видела его!
   Черный Гоуэн насмешливо расхохотался.
   - Придумала бы получше, кого обвинять! Джеймсон - всего-навсего презренный трус. Все это знают. Ему не хватит храбрости напасть на Маккиннионов.
   - А как нападает трус? - спросила Шийна и была рада, что вопрос ее поставил Гоуэна в тупик. - Трус совершит жестокость и убежит, как оно и было.
   - А кто скажет, что твой отец не трус? - нашелся Гоуэн.
   - Я! - крикнула Шийна. - Наши нападали на вас летом, после того как вы нарушили мир весной. Мы теряли своих людей, потому что не боялись сражаться. Но ответьте мне, был ли во время этих набегов хоть один поджог? Была зарезана хоть одна животина? Нет, потому что мой отец так не поступает.
   - Но был найден кусок пледа Фергюсонов. Слышали их клич, - настаивал на своем Гоуэн.
   - Вы просто не слушаете, что я говорю! - вскричала Шийна. - Ведь я сказала вам, что Джеймсоны носили наши цвета, а не свои. Уильям Джеймсон хотел, чтобы вина пала на другой клан, и выбрал мой. Так он получил возможность снова и снова нападать на Маккиннионов и оставаться безнаказанным. Святая Мария, неужели вы думаете, что я осталась бы в горящем доме, если бы увидела, что снаружи стоят люди моего клана? Вы питаете ненависть за убийство вашей сестры, Гоуэн, не к тому клану. И это истинная правда.
   - Но из-за чего? - выкрикнул Гоуэн.
   - Из-за Либби Джеймсон, - ответил Джейми, голос у него был хриплый. Из-за сестры Либби, - повторил он.
   - Да, - со вздохом облегчения произнесла Шийна: слава Богу, Джейми сделал верное предположение. - Я теперь поняла, Джейми, что Джеймсон хотел причинить тебе зло, когда запер меня у себя в башне.
   - Запер тебя?
   - Ты тогда спас меня, хотя и сам не знал этого, - усмехнулась Шийна. - Сэр Уильям ненавидит тебя. Он пытался меня изнасиловать, а когда это не удалось, наговорил на меня всякого. Только чтобы причинить тебе боль, отплатить за свою сестру.
   - Почему же ты не сказала мне об этом раньше?
   - Ты не поверил мне, когда я сказала, что он лжет. Как же я могла рассказать тебе об остальном? Она была права. Возразить нечего. Джейми привлек Шийну к себе и крепко поцеловал.
   - Ты будешь здесь, когда я вернусь?
   - Я буду здесь.
   Черный Гоуэн уже бежал к своему коню.
   Глава 40
   Черный Гоуэн в неукротимом стремлении поскорее добраться до Уильяма Джеймсона далеко обогнал всех остальных. Джейми сочувствовал ему, однако понимал, что горячая голова приведет Гоуэна к гибели, если он нападет на башню Джеймсона в одиночку. Он попытался нагнать Гоуэна, предоставив всем остальным во главе с Колином как можно быстрее скакать следом. Джейми почти полностью сократил разрыв, когда они с Гоуэном пересекали брод у владений сэра Уильяма. Выбрались на берег недалеко от межевого дерева, и тут их остановили выстрелы из арбалета. Лошадь Гоуэна была убита, а сам он скатился на отмель. Лошадь Джейми шарахнулась и едва не растоптала Гоуэна. Но прежде чем Джейми успел разглядеть, откуда стреляют, грудь его была пробита. Он упал с коня, прополз несколько футов и замер в неподвижности.
   Затаившийся на дереве стрелок спрыгнул на землю и осторожно осмотрел неподвижное тело Джейми, в котором торчала стрела. Участники набега уже sqj`j`kh, этого человека оставили на посту из предосторожности, которую никто не воспринимал особо всерьез. Ведь Маккиннионы не подозревали истины. Дозорный считал, что попусту теряет время.
   Но вот перед ним золотоволосый великан, глава клана Маккиннионов. И он его сразил! Тот не шевелится и не дышит. Дозорный был недостаточно храбр для того, чтобы на ощупь проверить, бьется ли сердце. Но, право, ни одну цель не поражал он с такой точностью. Стрела, как видно, пробила сердце, потому что и куртка, и плед пропитаны кровью.
   Второй человек, лежавший наполовину в воде, не привлек внимания дозорного: очень уж ему не терпелось поскорее сообщить своему лэрду, кого он убил. Для полной уверенности он пустил в Джейми еще одну стрелу и поспешил к башне Джеймсона.
   Шийна в волнении от всего пережитого долго не могла заснуть, но наконец задремала, когда раненого Джейми внесли в их комнату. Еще полусонная, она увидела кровь, закричала и выскочила из постели до того, как Джейми на нее опустили. Она кричала и кричала, рвала на себе волосы, но тут Дафна обхватила ее обеими руками и сильно встряхнула.
   - Он не умер, Шийна! - крикнула Дафна. - Выслушай же меня, он не умер!
   Она пыталась оттащить Шийну от кровати, но та сопротивлялась и все смотрела на пятна крови и на белое как мел лицо Джейми.
   - Но...
   - Он только ранен, милая. Отойди же, ему надо помочь. Ты только мешаешь.
   Шийна в конце концов овладела собой.
   - Я сама буду ухаживать за ним, - твердо заявила она.
   - Но ты в таком состоянии, - заспорила было Дафна.
   - Я сказала, что сама буду ухаживать за ним. Он мой муж.
   Дафна умолкла, и как раз в эту минуту в комнату вошла тетя Лидия. При виде Джейми она закричала куда громче Шийны и выбежала за дверь с воплями, эхом разносившимися по всему замку.
   - Ты успокоила меня, - обратилась Шийна к Дафне. - Теперь пойди и успокой свою тетю. Я здесь управлюсь сама, мне помогут.
   И она справилась. Несмотря на подступавшую дурноту, несмотря на страх, Шийна с помощью слуг сняла с Джейми одежду, омыла его раны и перевязала их. Стрелы были уже удалены опытной рукой. При виде одной из ран Шийна удивилась, как это Джейми остался жив. Должно быть, стрела натолкнулась на ребро, едва не попав в сердце. Но Джейми дышал, он был жив - правда, еле жив. Вторая рана была сквозная, стрела пронзила бок.
   Вернулась Дафна, но Шийна не отвечала на ее расспросы, и сестре Джейми оставалось только удалиться, забрав с собой слуг.
   Оставшись одна, Шийна легла рядом с Джейми как можно осторожнее, чтобы не потревожить раненого. Она смотрела на лицо мужа, потом тихонько дотронулась до плеча. Тело было горячее. Глаза закрыты. Дышал он с трудом. Шийна приложила палец к его губам, коснулась щекой плеча Джейми, омочив его кожу своими слезами.
   - Ты не умрешь, Маккиннион. Слышишь? - Она слегка ущипнула его за руку. - Слышишь? Ты мой муж. Ты.., ты так нужен мне! - Шийна не удержала рыданий, и вместе с ними у нее вырвались слова:
   - Я тебя люблю, Джейми! Ты не можешь умереть! Не можешь!
   Намного позже, наплакавшись, она уснула. Заря застала ее в кресле у кровати. Ее заставил проснуться исходивший от Джейми жар, и Шийна провела остаток ночи, смачивая его кожу прохладной водой. Жар немного унялся.
   - Ты не должна жалеть его, пойми это. Шийна обернулась и увидела, что в ногах кровати стоит Лидия, незаметно вошедшая в комнату.
   Пожилая женщина была одета только в ночную рубашку, поверх нее на плечи наброшен шерстяной халат. Выглядела она ужасно: глаза обведены темными кругами, волосы в беспорядке. И это тетя Лидия, всегда такая подтянутая, изысканная.
   - Ты не должна жалеть его, - повторила она, не глядя на Шийну. - Он этого не заслуживает. Удивленная Шийна сдвинула брови.
   - Но я вовсе его не жалею.
   - Вот и хорошо. Ведь он сам сделал это.
   - Что сделал?
   - Убил себя, разумеется.
   - Кто убил себя? - вскрикнула Шийна, сильно встревоженная.
   - Мой отец, - ответила Лидия, вытянув указующий перст по направлению к Джейми.
   - В чем дело? - спросила Шийна. - Вы не узнаете вашего племянника?
   - Племянник? У меня нет племянников. У моего брата нет сыновей. Отец задал бы ему жару, если бы он посмел, ведь Робби еще слишком молод. Лидия вдруг нахмурилась и явно утратила уверенность. - Но отец ничего не может ему сделать. Он мертв. Разве это не так?
   - Господи! Сколько вам лет, Лидия?
   - Восемь, - ответила она, по-прежнему не сводя глаз с Джейми.
   Шийна вцепилась в подлокотники кресла. Это немыслимо. Однако... Джейми говорил ей, что Лидия не совсем нормальна с тех пор, как ребенком увидела смерть своих родителей от руки Найела Фергюсона. Но Лидия говорила вовсе не об этом.
   - Вы видели, как умер ваш отец, Лидия? - спросила Шийна ласково и осторожно. - Вы это помните?
   - Как я могла забыть? - ответила Лидия. - Но он не должен был делать это. И Фергюсон не должен был приезжать. Глупо с его стороны было думать, что он ее получит.
   - Вашу мать?
   Единственная слезинка скатилась у Лидии по щеке. Старая женщина, казалось, не слышала Шийну и выглядела отчаянно одинокой. У Шийны не хватало духу понуждать ее к рассказу, но Лидия и без этого продолжала говорить.
   - Он был красивый мужчина, Фергюсон, со своими темно-рыжими волосами и синими глазами. Мой дядя Дональд был в ярости, когда прогнал Фергюсона. Но ведь тот его не обидел. Единственной его виной была любовь к ней.
   Разве Лидия не знала, что ее дядя Дональд убил Найела Фергюсона расправился с ним жестоко? Шийне стало ясно, что ее дед Найел любил мать Лидии и приехал сюда повидаться с ней, видимо, не выдержав любовной тоски. Но Джейми говорил, что Найел убил его деда и бабку, умертвил обоих. Тайное свидание закончилось убийством?
   Лидия словно прислушивалась к своим мыслям. - Мама сказала мне, что уезжает. Я этого не хотела, ведь я не могла последовать за ней. А она не хотела, чтобы я плакала. Сказала, что скоро пришлет за мной. Они собирались ехать во Францию. У него тоже была семья, которую он оставлял. Им нельзя было жить в Шотландии.
   Я плакала, но мама не изменила своего намерения. Я не хотела, чтобы она уезжала. Я знала, что отец разгневается, - и он разгневался. Он остановил их во дворе. Было поздно. Луна светила ярко, и мне хорошо было видно их из того места, где я пряталась. Они стояли и спорили. Отец был так рассержен.., нет, не то. Он не был прав.., он.., он...
   Лидия смежила веки, омытые слезами. Она обхватила себя руками за плечи, раскачивалась и стонала, снова глядя на то, что увидела много лет назад. Шийна представляла себе картину: муж стоит напротив жены и ее возлюбленного, охваченный болью и яростью. Любил ли он жену? Или она была лишь предметом обладания, с которым он не желал расставаться? Была ли уязвлена только его гордость?
   Лучше бы удержать Лидию от дальнейшего рассказа. Невозможно предвидеть, как это восставшее прошлое скажется на ней потом. Шийна обняла старую женщину за плечи.
   - Лидия, идемте, я провожу вас в вашу комнату.
   - Но я не могу уйти. Я должна ждать здесь. Мама вернется, ведь он остановил их. Я должна ее успокоить. Папа любит ее. Он простит.
   - Конечно, простит, - уговаривала Шийна, не зная; что еще сказать. Но сейчас вы должны отдохнуть, Лидия.
   - Нет! - Лидия оттолкнула Шийну с поразительной силой, глаза у нее приняли дикое выражение. - Он выхватил свой кинжал! У Фергюсона тоже есть кинжал. Мама плачет. Они борются. Фергюсон роняет свой кинжал.., мой отец поднимает его.., отбрасывает собственный и смотрит на кинжал Фергюсона в своей руке. Смотрит на маму. Нет! Он вонзает в нее кинжал, он ее убивает! Tepc~qnm не успевает удержать его! Отец отталкивает Фергюсона.
   Мама падает... Господи, кровь, везде кровь.., отец поднимает тревогу, но Фергюсон не убегает. Он смотрит на мою мать. Отец тоже смотрит на нее и... Нет! Он вонзает кинжал в свою собственную грудь! Он вытаскивает кинжал из раны, и кровь.., везде кровь.
   Кинжал падает к ногам Фергюсона, но тот его не видит. Почему он не бежит? Прибегает мой дядя...
   Шийна ощутила приступ тошноты. Маленькая девочка видела все это!
   - Лидия, все кончено, все прошло.
   - Не прошло. Дядя считает, что Фергюсон убил их. Я сказала ему правду, но он ударил меня раз и другой и назвал лгуньей. Но он не тронет Фергюсона, нет! Я не могу сказать больше никому. Я не могу. Если я это сделаю, мама не вернется. Я должна ждать, пока она снова будет со мной.
   Лидия неудержимо рыдала, и Шийна вывела ее из комнаты, успокаивая, как маленького ребенка. Станет ли бедная Лидия когда-нибудь снова сама собой? Сохранится ли в ее памяти ужас той ночи, или она снова забудет его?
   Шийна проводила Лидию до ее комнаты и помогла несчастной женщине лечь, а потом позвала служанку, чтобы та посидела у ее постели. Шийне не хотелось оставлять Лидию в таком состоянии, но прежде всего ей нужно было ухаживать за Джейми. Правда, Коллин, горничная Лидии, была скорее подругой, чем служанкой, так что больная оставалась в надежных руках.
   Лидия занимала мысли Шийны, когда она вернулась в их с Джейми спальню, поэтому она не сразу осознала, что произошло чрезвычайное событие. Джейми открыл глаза. И не только открыл, но смотрел на нее! Слышал ли он рассказ тети Лидии? И если слышал, то целиком или нет? Станет ли он просить, чтобы она повторила ему этот рассказ, или и так понял все? Шийна, в свою очередь, поглядела на Джейми, прерывисто дыша, с отчаянно бьющимся сердцем, но скоро она пришла в себя и успокоилась. Джейми вроде бы не намеревался заговаривать об этом, а она уж и подавно не станет. Они вообще не разговаривали, только смотрели друг на друга, думая об одном и том же. Причиной долголетних убийств и ненависти послужили необузданные страсти одного человека. Самое печальное, что правда теперь уже не имела значения. Людей убивали. Бушевала вражда. Ничто не может изменить это. Кошмар будет продолжаться вечно.
   Вражду не стоило начинать - независимо от того, кто совершил первую ошибку; и теперь, сорок семь лет спустя, пора с этой враждой покончить.
   Глава 41
   Джейми выздоравливал быстро, заботы Шийны не прошли даром. Узнав, что она ухаживала за ним с самого начала, он настоял, чтобы она и продолжала это. Шийна, разумеется, не возражала, хоть и знала, что Джейми уже в состоянии вставать с постели. Но тем не менее она сильно удивилась, когда, зайдя однажды в комнату, увидела, что он, полностью одетый, стоит у огня.