Линдсей Джоанна. Вражда и любовь

   Тетка начинала день с появления в богадельне, там она убирала и стирала, потом несколько часов проводила в больнице, снова заходила в богадельню и только после этого возвращалась в монастырь.
   Шийна была потрясена. Столько работы, а ведь тете Эрминии около пятидесяти лет! Девушка настояла, что будет ей помогать.
   Все пошло хорошо. Шийна, молодая и энергичная, споро принялась за дело, и к тому времени как тетушка приходила, богадельня была уже пуста и никто ее не беспокоил. Теперь они с тетей могли проводить спокойные вечера в монастыре, разговаривая или занимаясь шитьем. Если Шийна и скучала о доме и о привычных занятиях, то не показывала этого. Однако ей до боли не хватало брата. В монастыре совсем не было молодых, полных жизни женщин, и она чувствовала себя одинокой.
   Прошел месяц, но она не имела никаких известий о доме - ни от Найела, ни от отца. Шийна чинила куртки и пледы бедняков, научилась от тетки бесчисленным способам вышивки, привела в порядок собственный гардероб.., и шитье смертельно надоело ей. Хотелось поездить верхом, поохотиться и поплавать, пока не выпал первый снег. Хотелось приключений или озорных проделок на худой конец, и ох как ей не хватало Найела!
   А Найел должен был в этом году принимать участие в набегах. Осень традиционное время для угона скота. Все, что Фергюсонам удастся раздобыть нынешней осенью, останется дома, не будет продано: слишком многое они потеряли по вине Маккиннионов, чтобы продавать добычу.
   Утро в конце сентября, когда Шийна повезла на тележке к реке постельное белье, было на редкость мрачное. Не просто привычное для Шотландии пасмурное небо, а прямо-таки груды темных туч, предвещающих бурю. Шийна была неспокойна за свою стирку. Обыкновенно она развешивала выполосканное белье прямо на берегу, чтобы оно просохло на свежем ветерке, а не болталось на приходском дворе, где дома, окружающие его со всех сторон, не пропускали почти ни малейшего дуновения. Если же шел дождь, белье приходилось сушить в помещении, и не меньше чем целый день.
   Так уже случилось накануне, и Шийна провела в богадельне все время после полудня до сумерек, когда начали сходиться постояльцы. Ей не хотелось, чтобы это повторилось, - худые, изможденные лица, изорванная грязная одежда наводили на нее тоску.
   Она торопилась и натерла руки до ссадин, пока кончила дело. Бедные руки! Какими они раньше были белыми и гладкими, а теперь все потрескались, огрубели, покраснели.
   - Не нужна ли помощь, девушка?
   Шийна поспешно обернулась. Она не услышала, как подъехал молодой человек верхом на лошади, потому что ветер выл как бешеный, хлопал всадника его же пледом по ногам и вовсю трепал зеленую рубашку.
   Он явно был горец; цвета пледа сходны с фергюсоновскими. Молодой, примерно того же возраста, что и Шийна. В лице есть нечто располагающее. И дело не в том, что лицо это по-настоящему красиво, а в чем-то другом, трудно определимом.
   - Очень любезно с вашей стороны, - усмехнувшись, ответила Шийна. - Но я не могу представить, чтобы воинственный горец занимался стиркой для богадельни.
   - Разве ты нищенка? - удивился он столь непосредственно, что Шийна от души расхохоталась.
   - Конечно! - ответила она. - Стала бы я иначе стирать все это!
   - Но.., ты вовсе не похожа на нищенку.
   - Да, для меня это внове. Я хочу сказать, что лишь недавно попала в тяжелое положение.
   - У тебя нет семьи?
   - Ох, я вижу, у тебя полным-полно вопросов, я с тобой только время теряю понапрасну, - очень серьезно проговорила Шийна, но глаза у нее блестели лукавством.
   Она уже очень давно не разговаривала ни с кем из ровесников, тем более с таким красавцем. Ей хотелось, чтобы он оставался с ней подольше, но, разумеется, это было лишнее.
   - Вот-вот пойдет дождь, а белье у меня так и не высохло, - вздохнула она.
   Шийна наклонилась и выжала последнюю простыню, чтобы повесить ее вместе с остальным бельем на дерево у берега. Обернувшись, обнаружила, что юноша спешился и стоит рядом с ней. Он был намного выше ростом, и Шийне пришлось поднять голову, чтобы посмотреть ему в лицо.
   - Ты такая хорошенькая, настоящая красавица, - проговорил он с откровенным восхищением. - Я заметил тебя, когда ты проходила мимо скотного двора.
   - И решил последовать за мной?
   - Да.
   - У тебя привычка, что ли, такая - преследовать девушек? - пошутила Шийна. Но он оставался серьезным.
   - Можно мне тебя поцеловать, милая?
   Эта неожиданная просьба рассердила Шийну.
   - Я тебе уши надеру, - пригрозила она. Он рассмеялся, немного расслабившись.
   - Ты бойкая девушка, за словом в карман не лезешь, умеешь отшить мужчину.
   - А ты, на мой взгляд, чересчур храбрый, - отрезала Шийна, которая уже не чувствовала себя непринужденно: этот человек не просто любовался ею, а пожирал глазами.
   Она попыталась пройти мимо него, но он раскинул руки в стороны.
   - Ты не убежишь сразу после того, как я нашел тебя, - сказал он. Может, ты всего лишь видение, но я не хочу, чтобы это видение исчезло.
   Руки были раскинуты широко, и Шийна боялась, что он сграбастает ее, если она двинется с места. Он ей внушал опасение. Молодой, но такой большой. И к тому же хайлендер.
   - Чего ты хочешь? - спросила она, глядя на него широко раскрытыми глазами.
   - Ты слишком хороша, чтобы заниматься попрошайничеством. Я хотел бы стать твоим мужчиной и заботиться о тебе.
   Шийну это совершенно сбило с толку. Может, этот горец не в себе? Или просто теряет голову от каждой юбки?
   - Опомнись, парень, - насмешливо и едко проговорила она. - Ты почти мальчик, где тебе заботиться обо мне?
   Он нахмурился, и перед Шийной внезапно предстал облик мужчины, каким этот юноша станет когда-нибудь, мужчины страстного и темпераментного. Ей не следовало смеяться над ним, но она поняла это слишком поздно. Горцы не любят, когда их высмеивают, а этот был к тому же очень гордым.
   - Мне не стоило спрашивать тебя, милочка, - сдавленно произнес он, и Шийна перестала его опасаться.
   - Я рада, что ты сообразительный.
   - Не в том дело. Я просто должен поступить так, как поступил бы мой брат.
   Тон был угрожающий, и у Шийны сжалось сердце.
   - Он взял бы тебя.., и то же самое сделаю я. Горец схватил ее за руку, и Шийна вскрикнула. Продолжая кричать, она забилась у него в руках, но ни ее крики, ни сопротивление ничуть не беспокоили здоровенного горца. В глазах у него даже замелькали смешливые искорки.
   Времени он не терял. Усадил Шийну на коня, сам в мгновение ока вскочил в седло позади девушки и обхватил ее обеими руками так, что она не могла шевельнуться. Руки удерживали Шийну крепко, когда лошадь вошла в обмелевшую реку, чтобы перебраться на южный берег. Башмаки и длинная юбка у Шийны промокли, но она думала сейчас лишь о том, что тетка просто сойдет с ума. Как она поведет себя после исчезновения Шийны? Конечно, прежде всего сообщит домой. Бедный Найел! Неужели он подумает, что она сбежала? А отец? Он отказал дочери в защите, и вот что произошло. Он будет потрясен. Эти мысли, естественно, мало утешали.
   - Куда ты меня везешь? - выкрикнула Шийна, преодолевая ветер.
   - К себе домой.
   - Надолго?
   - Разумеется, навсегда.
   Абсурд! Не может же хайлендер держать ее у себя дома, как бездомную собаку! Что, если он безумен? Удержать ее навсегда? Чепуха! Все это просто хвастовство. Либо она сама найдет возможность вернуться в Абердин, либо ее отыщут родные. Ничего у хайлендера не получится. Ровным счетом ничего.
   Глава 10
   Они отъехали не дальше чем на милю, когда разразился чудовищный ливень. Шийне он казался тем более ужасным, что, как ей чудилось, предвещал ее судьбу. Миля превратилась во много миль, а мысль эта продолжала преследовать девушку.
   Как только началась буря, горец снял с себя плед и отдал Шийне. Она приняла его с благодарностью и закуталась с головой.
   Теперь она даже не видела, куда они направляются. Парень явно спешил, словно старался обогнать непогоду. Но более двадцати миль осталось позади, прежде чем прекратился дождь. Лошадь пошла медленнее.
   Шийна сбросила плед. Ливень был такой, что плед промок насквозь. Время, без сомнения, было за полдень, но в такую хмарь невозможно сообразить, который час. По обе стороны дороги высились горы, путников обступали их серые груды, окутанные темными облаками. Они находились в глубокой лощине между двумя горными отрогами и ехали берегом реки. Шийна даже вздрогнула, сообразив, что они едут по горной Шотландии и углубляются в нее все больше. Ей захотелось плакать. Слезы выступили на глазах, но она невероятным усилием удержала их. Она вовсе не собиралась показывать своему юному похитителю, насколько беспомощной себя чувствует.
   Они продвигались медленно, потому что лошадь устала от долгой дороги. Шийна повернула голову, взглянула на похитителя и снова отвернулась.
   - Ты не имеешь права удерживать меня. Моя семья будет возмущена.
   - Ты же сказала, что у тебя нет семьи, - спокойно отвечал горец.
   - Я ничего подобного не говорила! Это ты сказал!
   - Ну, это не имеет особого значения, - уверенно отозвался он. - Что может сделать семья нищенки? Ты досталась мне, и тебе повезло.
   - Повезло?!
   - Ага, - произнес он самодовольно. - Я дам тебе красивые платья и драгоценности, которые пойдут к твоим голубым глазам. Тебе больше не придется просить милостыню. Неужели не понимаешь, как это здорово?
   Шийна почувствовала, как в ней закипает ярость.
   - Тебе не приходит в голову, что ты попросту украл меня?
   - Когда мы поженимся, ты будешь радоваться этому.
   - Поженимся? - задыхаясь, выговорила Шийна, поворачиваясь к нему.
   - Конечно, поженимся, - заявил он. - Неужели ты думаешь, что я собираюсь унизить и опозорить тебя?
   - Но ты меня совсем не знаешь! Как ты можешь этого хотеть?
   - А я хочу. Ты особенная, я сразу почувствовал.
   - Но я не пойду за тебя замуж, вот и все! - выкрикнула Шийна, донельзя возмущенная и до такой же степени беспомощная.
   - Ты сейчас упрямишься, но потом передумаешь, - убежденно произнес горец.
   На время страх Шийны уступил место негодованию, однако страх вернулся, когда она увидела впереди огромный каменный замок, вокруг высоких башен которого обвивались темные облака. Начиная с середины дня Шийна и ее спутник проехали около двадцати миль, но не слишком скорым аллюром. Теперь до замка оставалась примерно миля, и дорога поднималась в гору. Близилась ночь, и горная крепость казалась такой мрачной.
   - Это твой дом? - дрожащим голосом спросила Шийна.
   - Ага, - гордо заявил похититель. - Снаружи он выглядит невесело, но внутри очень славно.
   - Но это очень большой замок, - не без душевного трепета произнесла Шийна. - Ты родственник здешнему лэрду?
   - Я его брат.
   Шийна не знала, возлагать ли на это какую-то надежду. Разумеется, лэрд мог бы отправить ее назад в Абердин. Но, может быть, он потворствует младшему брату?
   - Некоторое время я буду вынужден прятать тебя, - заявил малый, подъезжая к огромным воротам в центре длинной стены, и впервые его голос прозвучал неуверенно. - Я должен добиться одобрения брата, прежде чем он узнает, что ты у меня.
   - Ты боишься своего брата?
   - Боюсь? - Он рассмеялся, но Шийна не слишком поверила его веселости.
   - Ты ведь должен получить его разрешение на брак со мной? - спросила она.
   - Да.
   - А почему ты думаешь, что он позволит тебе жениться на наценке? Надежды Шийны укрепились.
   - Когда он узнает, как я хочу тебя, он согласится. Однако юнец явно утратил прежнюю самоуверенность. Ворота отворились, и они въехали в просторный внутренний двор. Перед ними открылся вид на огромный зал с башнями по обеим сторонам. Слева примыкало квадратное трехэтажное здание с двумя наружными лестницами, ведущими на второй этаж. Было много сводчатых окон. Стены украшали круглые башни. Справа располагались конюшни и небольшие домики у самых стен.
   - Добро пожаловать, - вежливо произнес горец, но Шийна ему не ответила.
   Рыжеволосый парнишка принял коня.
   - Ты быстро вернулся, Колин, - сказал он.
   - Да. Брат дома?
   - Он в зале, - ответил парнишка. - А где все остальные?
   - Я оставил их порезвиться. Сам я торопился домой, так что не стал никого ждать.
   - Что это у тебя там, Колин? - прозвучал еще чей-то, гораздо более густой голос.
   Шийна было повернулась посмотреть, кто это, но похититель загородил ее. Она почувствовала, что он нервничает.
   - Это тебя не касается. Черный Гоуэн, - резко ответил молодой человек.
   - Что, секрет? - с коротким смешком спросил мужчина. - А твой брат знает, что ты кое-кого привез с собой?
   - Нет, и сделай одолжение - не говори ему ничего. Я скажу сам, когда буду готов к разговору.
   Колин снял Шийну с коня и унес ее прочь от Черного Гоуэна, прежде чем она успела хотя бы взглянуть на него. Скрытность Колина не понравилась Шийне. Ей хотелось, чтобы он поставил ее на землю, но она знала, что после такой долгой поездки верхом идти будет трудно.
   - Значит, Колин? - спросила она.
   - Да.
   - А куда ты меня тащишь?
   - К себе в комнату. Ты останешься там.
   - Я не останусь в одной комнате с тобой, - твердо заявила она.
   - Тебе нечего бояться. Не беспокойся, я не дотронусь до тебя, пока мы не поженимся.
   Шийна не собиралась с ним соглашаться и повторила:
   - Я не останусь вместе с тобой. Это неприлично.
   - Но мне больше некуда тебя деть, - с отчаянием в голосе произнес он. - Я не могу предоставить тебе отдельную комнату без разрешения брата.
   - Так обратись к нему за разрешением! Она стала вырываться, и Колин отпустил ее и поставил на ноги, но тут же обхватил рукой за шею н зажал ладонью рот, потому что девушка попыталась закричать. Он силой повел ее с собой по наружной лестнице в большое квадратное здание.
   Черный Гоуэн наблюдал за ними, пока они не скрылись из виду, покачал головой и направился к холлу. В конце концов, не его дело, что Колин захотел обзавестись любовницей, пусть и против ее воли. Непонятно только, чего ради он собирается держать это в тайне от старшего брата. Лэрд не стал бы возражать. У него и самого немало женщин. Гоуэн усмехнулся, подумав, долго ли можно скрывать такое дело от главы клана.
   Глава 11
   Только через шесть дней Шийна выяснила, куда она попала. Шесть дней сидела она взаперти в комнате Колина. И знала всего лишь его имя, не больше. Однако Шийна была упрямая девушка.
   - Колин, ты это всерьез? Ты утверждаешь, что твой брат провел весь день у себя в комнате со своей любовницей? И даже не выходил поесть?
   - Она у него новенькая, - втолковывал Шийне Колии. - С новыми женщинами он часто поступает так.
   - Чему еще должна я верить? То он занят, то его нигде не нашли, то он сердится, то еще что-нибудь. И все это время ты держишь меня взаперти. Я больше не выдержу!
   - Шийна, ну пожалуйста...
   - Нет, хватит извинений! Я согласилась дать тебе время, потому что хотела уехать отсюда с миром, без скандала. Но ты все откладываешь и откладываешь. Вот уже шесть дней!
   - Я сказал ему, что намерен жениться, - защищался Колин.
   - Но ты не сказал ему обо мне, о том, что я здесь. Когда он спросил, какое сватовство затевается, ты ему не ответил.
   - Он просто не готов услышать, что никакого сватовства не будет. Для этого надо, чтобы он был в хорошем настроении.
   - Значит, я должна ждать, пока у твоего брата переменится настроение? На самом деле ты просто боишься его ответа. Ты зашел слишком далеко, Колин, и пользуешься любым предлогом, чтобы не говорить с братом напрямую.
   - Я не вынесу, если он скажет, что я не могу жениться на тебе, понурив голову, сказал Колин.
   - А как ты вынесешь мой отказ? - спросила она, впрочем, вполне беззлобно и даже сочувственно.
   - Женщины переменчивы, - возразил он. - Всем известно, что они часто меняют свои решения. Меня беспокоишь не ты, а мой брат.
   - Переменчивы! Кто наговорил тебе такой чепухи? Нет-нет, можешь не отвечать, - сухо предупредила Шийна его слова. - Конечно же, твой дорогой, любимый братец!
   Колин расхохотался.
   - Никогда не слыхал, чтобы его так называли!
   - Он так ужасен?
   - Бывает. Маккиннионы вообще славятся своим бешеным норовом, а Джейми всех перещеголяет.
   - Маккиннион?!
   - Что с тобой?
   Шийна смертельно побледнела.
   - Ты - Маккиннион? А Джеймс - глава клана Маккиннионов?
   Колин был по-настоящему встревожен видом Шийны.
   - Что случилось, Шийна? Я же говорил тебе, кто я такой.
   - Ты не говорил!
   - Говорил. Должен был сказать. А чего ты так испугалась?
   - Немыслимо! - Шийна вдруг стала истерически смеяться.
   Бедный Колин не знал, как быть, но когда девушка метнулась к двери, бросился следом за ней. Он схватил ее за руку, и Шийна дико вскрикнула:
   - Не смей меня трогать!
   Он дал ей пощечину, прозвучавшую точно удар хлыста. Шийна замерла на секунду, потом глаза ее вспыхнули, и она залепила Колину столь же звучную оплеуху - Колин был потрясен. Он отступил на шаг, держась за щеку.
   - Ты меня ударила!
   - Ты первый дал мне пощечину. Не желаю их получать ни от тебя и ни от кого другого!
   - Но ты.., ударила меня!
   - Да, и у меня была на то причина. А с какой стати ты ударил меня?
   - Ты вела себя как помешанная. Я хотел успокоить тебя.
   - Может, я и вела себя так, - вздохнула Шийна; разум ее прояснился, паника отпустила, - но ты вдвое больше меня и не смеешь поднимать на меня руку. И я больше не желаю оставаться здесь!
   Последние слова она почти выкрикнула.
   - Да, ты права, - неожиданно робким голосом проговорил Колин, немало удивив Шийну. - Нехорошо с моей стороны затягивать дело и держать тебя здесь словно узницу. Прости. Я все улажу сегодня же вечером, даю слово.
   - А почему не сейчас?
   - Я должен уехать ненадолго, надо вернуть лошадей, которых угнали прошлой ночью.
   - Ты имеешь в виду, что отправляешься в набег? Сегодня?
   - Да. Но как только вернусь, все улажу.
   - Ты даешь слово, Колин?
   Он кивнул и повернулся уходить. Возле самой двери остановился и с растерянным видом потер щеку.
   - Никогда еще не получал пощечин от девушек.
   - Значит, давно пора было, потому что ты самая упрямая скотина, каких мне довелось видеть.
   - А ты храбрая, - усмехнулся Колин. - Еще ни один Маккиннион не получал сдачи от женщины. А если бы нашлась такая, ее отлупили бы на славу.
   - Именно этого должна ожидать твоя жена?
   - Ох, Шийна, да я тебя и пальцем не трону!
   - Конечно, не тронешь, - язвительно согласилась Шийна.
   - Дай мне этот единственный и последний день, и не будем препираться, ладно? - попросил Колин.
   Шийна ответила не сразу, но только для того, чтобы подергать Колину нервы. Ей никоим образом не стоило затевать шумную ссору. Не надо рисковать - вдруг какой-нибудь Маккиннион явится узнать, в чем дело. Может, даже сам лэрд Маккиннион.
   - Один день, и не больше, Колин, - сказала наконец она.
   Он улыбнулся.
   - Если я не вернусь дотемна, девушка принесет тебе поесть. И не тревожься, дорогая.
   Он ушел, а Шийна осталась наедине с тем, что только что узнала. Уже шесть дней она живет в гнезде Маккиннионов! Самые сильные враги ее семьи здесь, за этой вот дверью.., в соседней комнате.., всюду вокруг нее. И qpedh них Джеймс Маккиннион. Шийна села на кровать и попыталась взять себя в руки. Она переживала настоящий кошмар.
   Глава 12
   Брат Колина вернулся в зал после разговора с привратником, от которого узнал, что Колин еще не приехал. Джейми не сомневался в успехе набега. Был украден один из его призовых жеребцов, и лэрд желал получить его назад. Он должен бы поехать сам, однако Колин был настолько взбудоражен всю последнюю неделю, что стоило его чем-то отвлечь.
   Вечер прошел спокойно. Гости не приезжали, так что накрыли только один длинный стол для обитателей замка. Слуги суетились вокруг стола, подкладывая хлеба на специальные доски, наливая эль.
   На особый стол лэрда еду еще не подавали. Считалось прямо-таки преступлением ставить блюда на стол прежде, чем лэрд будет готов принимать пищу; если что-нибудь и могло сильно разозлить главу Маккиннионов, так это холодная еда. Новые слуги усваивали порядки дома самым жестоким образом: гнев Джейми служил развлечением для тех, на кого он не обрушивался, так что новичкам никто о заведенных порядках заранее не сообщал.
   В данный момент стол Джейми был свободен, если не считать Джесси, которая сидела у стола с надутым видом. Джейми заставлял ее ждать, а она этого терпеть не могла. Джесси Мартин была двоюродной сестрой зятя Джейми, Доббина, и приехала в замок Киннион вместе с Доббином и сестрой Джейми; прогостили они три недели. Однако Джесси не уехала вместе с ними. В течение трех недель она всячески давала Джейми понять, что готова сойтись с ним, и в конце концов добилась своего.
   Но вчера он решил, что с него, пожалуй, довольно, - во всяком случае, так ему думалось. Но, увидев ее сейчас в бархатном платье с низким вырезом, цвета красного вина, признал про себя, что у него еще не было лучшей любовницы. Если бы только тетя Лидия не относилась к Джесси с такой неприязнью! Но именно так оно и было. Тетя Лидия не терпела наглых и бесстыжих женщин и потому почти безвыходно оставалась в своей комнате в северной башне.
   Однако мужчине порой бывает нужна подобная женщина, тем более такому мужчине, который не собирается жениться. Женщина опытная, умеющая доставить любовнику наслаждение, а Джесси это умела. После четырех неудачных попыток "захватить добычу" она заявила, что о браке и не думает. Джейми ей не слишком верил: он еще не встречал женщины, которая бы не жаждала выйти замуж.
   - Мы можем начать? - нетерпеливо спросила Джесси, едва Джейми уселся.
   Он не обратил внимания на ее тон и ответил:
   - Сейчас подадут, я уже здесь. Но ты могла и не дожидаться меня, милая.
   - Они не подают на этот стол, пока ты не сядешь, - колко напомнила она и тут же пожалела, как только услышала слова Джейми:
   - За нижним столом достаточно места и полно еды. Это была привилегия - вкушать трапезу за столом лэрда, и Джесси сообразила, что ей указали ее место, - Джейми мог быть очень жестоким. Но она хотела Джеймса Маккинниона. Она невероятно хотела его. В жизни не встречала более красивого мужчину. Красивый, богатый, да еще и лэрд - он обладал всем, чего она желала. Она поняла это, когда впервые увидела его на свадьбе своего кузена, и с той самой поры ныла, упрашивала Доббина, льстила ему, только бы он взял ее с собой в замок Киннион. Понадобилось три года, чтобы он согласился, и вот наконец-то она здесь и не намерена уезжать.
   - Ох, Джейми, не обращай на меня внимания. - Джесси сладко улыбнулась. - Я ужасно ворчлива, когда хочется есть, но больше не стану на тебя нападать.
   Джейми не поддался на ее уловку.
   - Надеюсь, что могу на это рассчитывать, Джесси, потому что, прямо тебе скажу, мне не по сердцу ворчливые женщины, не нравятся и те, кто любит жаловаться и противоречить. Я не должен мириться со всякой чепухой, да и не хочу. Ты очень мила, это бесспорно, и я буду заботиться о тебе, пока ты делишь со мной постель. Но на большее не рассчитывай, Джесси.
   - Я понимаю. И вовсе не собиралась докучать тебе, - поспешила она заверить Джейми. - Но посмотри, девушка несет нам...
   Джесси не закончила, потому что служанка с подносом, полным еды, проследовала в конец холла, по направлению к спальням. Она не собиралась подавать на стол лэрда. Когда Джейми увидел, как девушка - ее звали Дорис - вошла под арку, в нем сразу пробудилось любопытство.
   - Но куда же ты теперь? - требовательно спросила Джесси, позабыв о своих недавних извинениях.
   Джейми не ответил. Он встал из-за стола, и в это время из кухни появилась еще одна служанка с едой.
   - Герти, - с улыбкой позвал ее Джейми. - Подай, пожалуйста, кушанье мистрис Мартин, несмотря на то что меня за столом не будет. Похоже, она того и гляди упадет в обморок от голода.
   Старая служанка посмотрела на него и сказала вполне серьезно, хоть глаза у нее и смеялись:
   - Да, сэр Джейми, это было бы нежелательно.
   - А куда это направилась молоденькая Дорис?
   - Дорис? Не знаю. Она говорила, что ваш брат велел ей сделать одно дело, если он не вернется до вечера.
   - Ах вот оно что!
   Джейми последовал за Дорис вверх по каменным ступенькам на второй этаж. Его собственные покои находились по одну сторону, а напротив были еще две небольшие комнаты для гостей. Но Дорис возле них не остановилась. Джейми увидел, как она в конце коридора повернула на лестницу, ведущую на верхний этаж, где Колин занимал одну из четырех комнат.
   - Дорис!
   Девушка высунула голову из-за угла, а потом и вся ее фигура обозначилась в свете факела, горевшего у входа на третий этаж.
   - Куда это ты направляешься со всем этим? - спросил Джейми, подойдя к Дорис. - У нас вроде нет больных - мне, во всяком случае, ни о ком не говорили.
   - Нет, я не думаю, что она больна.
   - Она?
   - Девушка, которую ваш брат Колин держит у себя в комнате, - пояснила Дорис, которая, как ни верти, не хотела скрывать что-либо от самого лэрда.
   - Он держит там девушку? Какую?
   - Не знаю, сэр Джейми, я ее не видела. Только чудно все это. Он мне велел запереть дверь после того как я оставлю в комнате еду. И зачем это он запирает бедную девушку? Думается, это не правильно.
   - В самом деле? - улыбнулся Джейми. - Давай-ка сюда поднос. Я присмотрю, чтобы она поела, и подумаю, что можно сделать.