Логан Леандра. Дитя небес

   — По-моему, Аннабелла съела слишком много сладкого, — недовольно произнесла она.
   — Мэгги, не волнуйся, — тихо ответила Элен О'Хара, отдавая девочке последний крохотный кусочек. — Она съела одну-единственную конфету. Две другие съела я.
   У Мэгги перехватило дыхание.
   — Мама, ты ведь не любишь детей. Всегда их не любила.
   Элен О'Хара подняла тонкие брови.
   — Знаю, дорогая, знаю, — согласилась она с дочерью. — Но перед этим ребёнком невозможно устоять. — Она с умилением посмотрела на кудряшки Аннабеллы. — Настоящий ангел! — сказала Элен, поправляя на девочке свитер. — Не знаю почему, но я думаю, что ты ангел.
   Мэгги протянула руку к пластиковой коробке на книжной полке и достала влажную салфетку.
   — Вспомни, что ты всегда говорила! Что дети доставляют слишком много хлопот.
   Элен взяла у дочери салфетку и вытерла руки и рот Аннабеллы.
   — Да, это так. Но Аннабелла — исключение. Она — твоя копия в этом возрасте. Она… — Элен замолчала и подозрительно посмотрела на дочь.
   Мэгги опустилась на колени рядом с ними.
   — Мама, я не завела ребёнка за твоей спиной. Это было бы смешно.
   — Дженна говорит, девочке около восьми месяцев. Давай подумаем. — Она стала высчитывать, качая Аннабеллу из стороны в сторону. — Сейчас октябрь, значит, она родилась в марте. В то время мы с отцом были несколько недель на юге Франции. У отца был отпуск.
   — Мама! — закричала Мэгги, не выдержав. — Не могу поверить, что ты думаешь, что я способна на такие вещи.
   — Хорошо, — неохотно согласилась Элен. Она была готова извиниться. — Возможно, это был просто сказочный сон.
   — Но ты не любишь…
   — Я не люблю чужих детей, солнышко, — прервала её мать. — Это вовсе не значит, что я буду возражать против молодого поколения семейства О'Хара.
   Мэгги смотрела на мать, оторопев.
   — Раньше ты этого не говорила.
   — Я и сама этого не знала, пока не взяла Аннабеллу на руки, — призналась Элен. — Такое впечатление, что эта девочка — волшебница. Конечно, я не хочу, чтобы меня называли бабушкой или бабулей. По-моему, «Элен» очень легко произнести. Всего два слога, Аннабелла. Элен. — Она взяла крошечные ручки девочки в свои и стала вместе с ней хлопать в ладоши.
   Пульс Мэгги учащённо забился. Она сделала открытие, потому что и представить себе не могла, что мать обрадовалась бы внучке или внуку, появись они на свет.
   Но сейчас ей предстояло рассказать придуманную ею историю об Аннабелле и её родителях.
   — Мэгги, если это не твой ребёнок, тогда чей же он?
   — Меня попросила присмотреть за Аннабеллой моя давняя школьная подруга, — ответила Мэгги, снимая с девочки свои танцевальные туфли. — Где её маленькие теннисные ботинки?
   — Они на компьютере. Так кто же мать?
   — Аманда Спринджер. Помнишь? Из теннисной команды Фултона.
   — Та, что с усами и огромными ногами? Какой абсурд!
   — Надеюсь, ты оставишь своё мнение при себе. Аннабелла может услышать. Порой мне кажется, она все понимает.
   Мэгги взглянула на ребёнка и оторопела: та показывала ей язык.
   Смех Элен разнёсся по всей комнате.
   — Ну и совпадение! Правда? А может быть, вовсе нет? — спросила она, недоумевая.
   — Честно говоря, не знаю. — Мэгги встала и взяла в руки записки с сообщениями, переданными по телефону и оставленными Дженной у неё на столе. Стеклянный глобус, стоявший на столе, листки розовой бумаги — все было в шоколаде. Мэгги строго посмотрела на мать.
   — Из вас обеих шпионов не получится. Повсюду оставляете отпечатки пальцев.
   — Аннабелле понравилось играть с глобусом, а записки… Мне показалось, я их аккуратно сложила.
   — Но было совсем не обязательно читать их, мама.
   — А что такого? Последнее время ты так занята, что совсем не делишься с нами новостями, как прежде.
   Мэгги хотелось сказать Элен, что её материнские интересы шарахались из одной крайности в другую, но передумала.
   — Моя единственная новость у тебя на руках, так что ты в курсе всех событий. Элен хитро улыбнулась.
   — Дженна говорит, что у тебя появился новый приятель.
   Раздался звон старинных часов. Половина пятого.
   — Ей не следовало этого делать, — ответила Мэгги, глядя на часы.
   — Судя по этой свалке вещей, мне кажется, он обосновался здесь всерьёз, — неодобрительно заметила Элен.
   — Он — частный детектив, у которого истёк срок аренды помещения в этом здании, — объяснила Мэгги, взмахивая рукой. — У меня с ним бартерное соглашение. За то, что я храню его вещи, он проводит для меня расследование. Вот и все.
   — Мэгги, ничего не утаивай от матери. При других обстоятельствах Мэгги выполнила бы просьбу матери. Но Тимоти был не похож на всех, ей хотелось узнать его поближе и совсем не хотелось, чтобы семья вмешивалась в её отношения с ним.
   — Когда будет о чем рассказать, я обязательно это сделаю, — пообещала она.
   — Прошлой ночью ты была с ним? — неожиданно спросила Элен. — Поэтому ты не присутствовала на ужине?
   — Нет. Я ждала клиента. К тому же случилось так, что объявилась и мать Аннабеллы.
   — Похоже, тебе досталось.
   — Да, мама, да.
   — Как поживает Оуэн, дорогая? — Оуэн по-прежнему мил, — нежно ответила Мэгги.
   Гладкое лицо Элен стало сердитым.
   — Занятно, Мэгги. Вчера за нашим столом его явно недоставало. Он всегда в курсе всех событий. Знаток биржевых новостей…
   Мать и дочь вздрогнули, когда Аннабелла вдруг что-то залепетала и таким образом прервала восхваления.
   — Спасибо, моя дорогая, за то, что напомнила Элен, что дифирамбы в адрес Оуэна ничего не изменят. У каждого своя судьба. У Оуэна и у меня… — Ничего у нас с ним не получится, подумала Мэгги. Впрочем, она была уверена, что Оуэну нравилась его холостяцкая жизнь. Грубые замечания Тимоти по поводу её отношений с человеком намного старше её заставили Мэгги задуматься над этой проблемой.
   Эта черта характера Тимоти Райана раздражала Мэгги. Он заставлял её сомневаться в самой себе. Похоже, он считал, что ей необходимо пересмотреть и изменить свою жизнь!
   — Оуэн когда-нибудь делал тебе предложение? — неожиданно спросила Элен. Мэгги вскинула руки.
   — Да ты что! О чем ты спрашиваешь?
   — Хорошо, хорошо, — попыталась успокоить её мать. — Я и так знаю, что нет.
   — Вот именно поэтому ты и отец всегда считали его прекрасной партией! — Мэгги наклонилась к матери. — И не пытайся притворяться. Вам всегда нравилось, что я одинока и занята только карьерой. Этим вы хвастаетесь перед друзьями и завистниками.
   — Уверена, это неожиданно возникшее в тебе материнское чувство скоро пройдёт. — Элен задумчиво вздохнула.
   Мэгги в свою очередь вовсе не была уверена, что хочет от него избавиться. Как приятно обнимать собственного ребёнка!
   — Постарайся взглянуть на Оуэна в реальном свете, — попросила она мать. — Ему сорок четыре года, но он до сих пор не связал себя брачными узами…
   Элен подняла густо накрашенные ресницы.
   — Боже! Да он в отцы тебе годится!
   — Пожалуй, да, если бы он обзавёлся дочерью в том же возрасте, что и водительскими правами. Но это все давно известно. Нового здесь ничего нет.
   Элен пожала плечами.
   — Подержав на руках Аннабеллу, я сделала для себя некоторые открытия. Стоит пересмотреть очень многое. Знаю, что может показаться невероятным, но… — Элен повернула девочку к себе лицом:
   — Куколка моя.
   — Я уверена, — сказала Мэгги, — стоит тебе успокоиться, как Оуэн вновь станет самым лучшим.
   — Но мне действительно приятно его присутствие в моем доме, — призналась Элен. — Вчера вечером его так не хватало! Жаль, что вы не пришли.
   — Он не стал бы нарушать свой распорядок дня, — сказала Мэгги и улыбнулась. В обществе Оуэна знали как человека, который никогда не изменяет своим привычкам. Порой это доходило до абсурда.
   — Но если бы ты настояла…
   — О чем ты говоришь! Вчера был четверг, а это значит, что Оуэн присутствовал на регулярном заседании общественной организации «Сторонники революции».
   — Он был бы в восторге от нашего гостя, помощника президента, которого недавно ранили. Он даже показывал рану отцу. Если бы ты пришла, то могла бы позвонить Оуэну, и, может быть, он передумал бы.
   — Он никогда не изменяет своим правилам.
   — Ты не…
   — Знаю, мама, знаю, — прервала её Мэгги, протянув руку к пакету с подгузниками. — Мне кажется, тебе хочется узнать, может ли Оуэн измениться. Поверь мне — нет, не может.
   — Но…
   — Оставим этот разговор. Лучше дай-ка мне Аннабеллу. Ей пора поменять подгузник.
   — А ты знаешь, как это делается? — спросила её мать, глядя, как ловко Мэгги сняла с ребёнка крошечные джинсы.
   — Да, мама. Я прочла обо всем этом в книге.
   Элен глубоко вздохнула.
   — Неужели об этом пишут в книгах?
   — К счастью, да. Подай мне, пожалуйста, салфетки.
   — Как хорошо, что придумали бумажные подгузники… Хоть мне и не хочется, но я должна бежать, дорогая. — Она склонилась над Аннабеллой:
   — Представляю, как тоскует по тебе твоя мамочка, сладкая моя.
   Мэгги поднялась с колен.
   — О'кей, малыш, — сказала она. — В разные игры вы сегодня играли с Элен, но только не в телефон. Давай-ка позвоним и постараемся выяснить, где может быть Дарла Фей.
   Когда Тимоти в пять часов вечера открыл дверь приёмной, он увидел, что Мэгги, сидя за столом Дженны, разговаривает по телефону, а Аннабелла тоже что-то лепечет, стоя у неё на коленях.
   Мэгги кивнула ему и жестом попросила взять у неё ребёнка. Тимоти снимал куртку, не сводя глаз с Аннабеллы, которая одной рукой вцепилась в рыжую гриву Мэгги, а другой — играла с телефонным проводом. Мэгги отмахивала от лица кудряшки Аннабеллы, медленно повторяя в телефонную трубку условия какого-то завещания.
   Он с восторгом смотрел на эту пару, поправляя чёрные, взъерошенные ветром волосы. У этой Мэгги, как и у той леди из его снов, было доброе, любящее сердце, она согревала своим видом его душу и в то же время возбуждала в нем желание.
   Мэгги повесила трубку и осторожно разжала пухлые пальчики Аннабеллы, державшие провод.
   — Мэгги, а ты, я вижу, настоящая, — сказал он, прислонясь к столу.
   Она с интересом посмотрела на него.
   — В каком смысле, Тимоти?
   — Настоящая женщина, — сказал он и вслед за девочкой запустил руку в её волосы.
   — У тебя на уме только секс, Тимоти, — рассердилась она, невольно вздрогнув от прикосновения его пальцев.
   — Тебе понадобилось двадцать четыре часа, чтобы понять это.
   Двадцать четыре секунды, про себя поправила его Мэгги. Но она не привыкла так быстро отвечать на желание мужчины, особенно такого типа, как Тимоти Райан. Ей всегда казалось бессмысленным завязывать отношения с мужчиной, если она знала, что от них не останется и следа, как только стихнет первый чувственный порыв.
   Но может быть, с Тимоти могло бы быть все иначе? Глядя на него, вспомнилось классическое описание плохого мальчишки. Но он не был злым бунтарём, находящимся в войне с самим собой и со всеми остальными людьми. Наоборот, этот добродушный парень ходил с важным видом, мало заботясь о том, что ему чего-то не хватает! Холостяк, предоставленный сам себе, о котором ни у кого не болит душа. Сексуально привлекательный мужчина, вероятно разбивший десятки сердец, даже не подозревая этого.
   Мэгги ещё раз посмотрела на него. Роман с ним был бы рискованным предприятием. Видя, как Тимоти взял на руки Аннабеллу, она вдруг абсолютно уверилась, что он мог бы сдвинуть горы, чтобы обзавестись своей собственной семьёй.
   Хотела ли она укротить такого мужчину? Мэгги покраснела от этой мысли и перевела взгляд на бумаги, лежавшие на столе. На этот вопрос она была не готова ответить. И знала только одно: сегодня днём она вновь скучала по нему и с нетерпением ждала его возвращения.
   — А где же Дженна? — спросил он, оглядывая комнату.
   — Она уходит в пять, — ответила Мэгги, листая записи. — А сегодня убежала даже на пять минут раньше. Вероятно, боялась, что я привяжу её к ребёнку, если ты вдруг не появишься.
   Его красивый профиль стал суровым.
   — Но ты ведь не сомневалась, что я вернусь, правда?
   Мэгги улыбнулась.
   — Конечно, Тимоти. У меня все твои вещи.
   — Нет-нет. Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. — Он явно обиделся. — Мне хочется, чтобы ты мне абсолютно доверяла. Несмотря на наши незначительные стычки, я предан тебе на все сто процентов.
   — Охотно верю, — согласилась Мэгги. — Но Дженна порой бывает слишком упряма. Она ещё не попала под твои чары.
   — Не могу надеяться, что завоюю сердца всех без исключения девушек.
   — Скромность украшает человека. — Мэгги слабо улыбнулась.
   — Как насчёт того, чтобы поужинать в пиццерии Райанов? — спросил Тимоти.
   — Твоя семья решит, что у нас с тобой роман, — возразила Мэгги.
   — И что же? Мы можем удовлетворить их любопытство. Им не удастся напасть на нас неожиданно. Кроме того, мне хочется угостить тебя чем-нибудь вкусным.
   Она крутила в руке карандаш, избегая его взгляда, полного надежды.
   — Послушай, Тимоти, я не шучу. Ребята, как ты, делают в день по крайней мере двести баксов. Я слежу за тем, сколько времени ты здесь тратишь. Кстати, должна тебе сказать, что ты разжёг любопытство у моей матери.
   При упоминании матери Мэгги Тимоти выгнул брови.
   — И что ты сказала маме?
   Мэгги улыбнулась. Элен немедленно бросилась бы в атаку, услышь она, что кто-то назвал её мамой.
   — Я сказала, что ты мой друг, арендовавший в этом здании офис. Сейчас срок аренды истёк и ты работаешь на меня.
   От удивления Тимоти открыл рот, и Аннабелла едва не засунула туда маленький пальчик.
   — Да, во многом мы должны оставаться честными, не так ли? — сказал он изменившимся голосом.
   — Думаю, каждый из нас знает, что лучше сказать своим родственникам, — ответила она. — Мы делаем то, что должны делать.
   Тимоти закрыл глаза, когда Аннабелла стала трогать его ресницы.
   — Я уже говорил тебе, что не ожидаю никакой платы. Ты делаешь очень много, я — тоже. Так как насчёт пиццы?
   Вечер в одиночестве, наполненный беспокойством за Аннабеллу, не слишком привлекал Мэгги.
   — О'кей, Тимоти. Было бы неплохо встряхнуться.
   Она задохнулась от удивления, когда Тимоти неожиданно опустился на один из ярких ковров, держа в руках малышку.
   — Что вы делаете?
   Он лёг на спину и подмигнул ей.
   — Играем.
   Мэгги смотрела на них, и ей казалось, что она наблюдает схватку борцов.
   — Нам нужно поговорить о деле.
   — Нет, красавица, только не это, — запротестовал он, перекатываясь с боку на бок и держа при этом Аннабеллу на груди. — Вот это приём!
   Мэгги сердилась.
   — Хватит! Прекратите!
   — Хорошо, Мэгги. Ты можешь быть судьёй. Но следи, чтобы схватка была честной. Скажи малышке, чтобы она перестала кусаться.
   Мэгги с изумлением смотрела, как Аннабелла легонько вонзила крошечные белые зубки в руку Тимоти.
   — Эй, что ты делаешь, это же не шоколад! — воскликнул он, смеясь.
   Мэгги подвинула свой стул поближе к ним.
   — Я не смогла обнаружить следов Дарлы Фей, — сказала она, надеясь на внимание.
   — Проклятие!
   — Как ты думаешь, что это значит? Тимоти неотрывно смотрел на ребёнка. Потом поднял колени, посадил девочку себе на ноги и стал качаться на спине. Аннабелла вцепилась в мягкую майку и радостно визжала.
   Мэгги сжала кулаки. Как он мог быть таким обаятельным и тут же становиться таким невыносимым?
   — Может быть, мы все-таки сможем поговорить, пока вы играете? — раздражённо спросила она.
   — Безусловно, — согласился он. — Если ты присоединишься к нам.
   — Зачем?
   — Будет весело.
   Она с неодобрением смотрела на шумную парочку, а затем сдалась и опустилась на колени. Аннабелла радостным криком поприветствовала её.
   — Хорошо, давай поговорим.
   — Ты когда-нибудь замолкаешь, Мэгги? — спросил Тимоти хрипловатым голосом.
   Мэгги обиделась бы, если бы его глаза не сверкали под длинными чёрными ресницами, как прозрачная морская вода, а его губы не притягивали бы к себе. Ему хотелось поцеловать Мэгги. Нет, Тимоти был полон решимости поцеловать её. Она тоже хотела его. Это чувство, взволновавшее её, оказалось для Мэгги полным откровением.
   Вполне вероятно, это обоюдное влечение было просто естественным любопытством, желанием узнать человека, непохожего на других.
   Эти мысли не покидали её, когда какая-то неведомая сила влекла Мэгги все ближе и ближе к Тимоти.
   Но как же это происходило? Ведь Тимоти не касался её. Опустив глаза, она увидела, что он обеими руками держал девочку у себя на коленях. Аннабелла! Это она играла роль купидона! Ухватившись ручонками за прядь волос Мэгги, она тянула её к Тимоти.
   Стоило ему коснуться губ Мэгги, как Аннабелла тут же разжала пальцы, и Тимоти прильнул к Мэгги со всею страстью. Он целовал её, как никто и никогда прежде: сильно, пылко, необыкновенно. Руки его ласкали её лицо, шею, грудь.
   Тимоти понял, что Аннабелла сползла с его ног, и удивился, что девочка оказалась такой смышлёной. Он ещё крепче прижал к себе Мэгги, и та сладостно застонала, когда его рука коснулась её бедра. Обняв его за шею, Мэгги приподнялась, приоткрыла рот и отдалась во власть поцелуя Тимоти.
   Любовная игра продолжалась, доставляя невыразимую радость и Мэгги, и Тимоти.
   Наконец Мэгги отпрянула и вздохнула.
   — Ну и ну! — довольно сказал Тимоти.
   — А где же наша малышка? — Мэгги поднялась на ноги, одёргивая костюм и блузку. Она сделала несколько неловких шагов в сторону кабинета и вскрикнула.
   Тимоти в ту же секунду оказался рядом с ней.
   — Аннабелла снова принялась за шоколад! — сказала она через плечо и бросилась забирать у девочки вазочку с конфетами. — Дорогая моя, как ты узнала, что я положила сюда конфеты? И как тебе удалось достать их?
   Аннабелла топала ножками по полу. Измазанное шоколадом лицо светилось улыбкой.
   — Чо-чо, — повторяла она.
   — Тебе следует попробовать сказать «мама», — нежно произнесла Мэгги. — Тимоти, мне нужны салфетки.
   Он взял с полки коробку, передал её Мэгги и опустился в кресло, стоявшее поблизости.
   — Итак, никаких следов Дарлы, да? — спросил он, любуясь женщиной и ребёнком. — Странно.
   — Не трогай меня липкими пальцами, — смеясь, говорила Мэгги Аннабелле, когда та протянула руки к рыжим волосам Мэгги, спадавшим ей на лицо.
   — Не забывайся, Мэгги, мы говорим о деле, — подшучивал над ней Тимоти.
   — Я проверила везде. — Она повернулась к нему. — Телефонная станция, городская справочная, почта, служба регистрации автомобилей, налоговые службы, записи о регистрации брака. Ничего. Я…
   Тимоти коснулся пальцами её губ, когда заметил, что ручка входной двери поворачивается. Мэгги посмотрела в сторону приёмной и увидела чью-то тень за матовым стеклом двери.
   Тимоти, тут же поднявшись, заслонил собой Мэгги и Аннабеллу. Дверь распахнулась.
   Мэгги откинула назад волосы и поздоровалась с посетителем:
   — 0-Оу-Оуэн… привет. — Вскочив на ноги, она выбежала в приёмную.
   Тимоти краем глаза взглянул на гостя и наклонился, чтобы взять ребёнка.
   — Что здесь происходит, Мэгги? — удивлённо спросил Оуэн Фортескью.
   Мэгги намеренно подвела его к столу Дженны. Отсюда он не мог видеть кабинет, заполненный вещами Тимоти Райана.
   — Просто развлекаю клиента, — ответила она несколько неуверенно.
   — В нашей фирме тоже много клиентов, — холодно заметил Оуэн, — которых мне по долгу службы приходится развлекать. Но я никогда не снимал для этого туфель и не валялся на полу.
   — Оуэн, ребёнок играет на полу, а этот ребёнок и есть мой клиент.
   — И… — Его серые глаза с пренебрежением смотрели на мужчину с ребёнком на руках.
   — Оуэн Фортескью, это — Тимоти Райан. Он частный детектив. Сейчас работает вместе со мной.
   Тимоти подошёл к ним и свысока посмотрел на щегольски одетого мужчину.
   — Дверь была закрыта, Оуэн. Мы не слышали вашего стука.
   — У меня есть ключ, — коротко ответил тот.
   Мэгги с извиняющимся видом повернулась к Тимоти:
   — Я забыла о ключе.
   — А какое ему дело до этого? — спросил Оуэн, краснея от злости.
   Мэгги прошла через приёмную и резко закрыла дверь кабинета.
   — Тимоти помогает мне в вопросе охраны, и он посоветовал держать все двери закрытыми.
   — Ладно. Собирайся. Все это ты расскажешь мне за ужином.
   Мэгги рукой коснулась губ, все ещё ощущая поцелуй Тимоти.
   — О, Оуэн, я забыла об ужине.
   — Что-то ты забывчива сегодня! — тихо сказал Тимоти.
   — Это невозможно, Мэгги, — рассердился Оуэн. — Ведь мы всегда ужинаем вместе по пятницам. А сегодня пятница.
   — Извини, но я не могу оставить ребёнка. Оуэн стоял, раскачиваясь на каблуках, оценивая ситуацию.
   — Это меня огорчает, — наконец сказал он, обращаясь к Мэгги. — Я всегда с нетерпением жду пятниц.
   Мэгги застыла в нерешительности, не зная, что делать. Никогда прежде ей не назначали свидание одновременно двое мужчин. Она не могла не заметить, как в темно-синих глазах Тимоти вдруг промелькнул огонёк. Он явно что-то замышлял.
   — Где вы собираетесь ужинать? — вежливо спросил он.
   Оуэн прокашлялся.
   — Там, где захочет Мэгги.
   Мэгги удивили как странный вопрос, так и невероятный ответ. Она не представляла себе, что Тимоти мог отказаться от своих планов, а Оуэн изменить любимому французскому ресторану на Глостер-стрит. А то, что Оуэн попытался взять на руки девочку, окончательно повергло Мэгги в шок. Аннабелла закричала так, что её крик, вероятно, был слышен по всей округе.
   — Мы могли бы взять ребёнка с собой, если это необходимо, — сквозь зубы процедил Оуэн.
   Мэгги надеялась, что Тимоти возьмёт Аннабеллу из рук Оуэна и скажет, что они уже давно договорились поужинать втроём. Но вместо этого он подошёл к куртке, лежавшей на зеленом кожаном кресле, и полез во внутренний карман, при этом все время глядя на Оуэна, стоявшего в оцепенении.
   — Походите с девочкой немного по комнате, Фортескью, может быть, она и перестанет плакать, — сказал Тимоти.
   Едва Оуэн сдвинулся с места, как Тимоти тут же встал позади него и поднял фото мужчины из медальона, а также салфетку с эмблемой клуба «Колони».
   Мэгги смотрела на него, ничего не понимая. Он вновь поднял и фото, и салфетку. Мэгги наконец догадалась: мужчина на фото был связан с элитным клубом «Колони», а в него допускались только члены клуба. Вероятно, Тимоти хотел, чтобы она постаралась попасть в этот клуб, так как ему самому путь туда был заказан.
   — Почему бы тебе не поужинать с Фортескью в этом клубе? — предложил Тимоти. — Я присмотрю за ребёнком.
   Оуэн резко повернулся и отдал Аннабеллу в руки Тимоти.
   — Как мило с вашей стороны, Брайан.
   — Райан. Моя фамилия Райан.
   — Оуэн, ведь ты состоишь членом клуба «Колони», да? — сладким голосом спросила Мэгги.
   — Нет, — нахмурившись, ответил Оуэн. — Это элитный клуб, только для избранных. У меня даже нет знакомых, кто бы принадлежал к нему.
   — Но мне всегда так хотелось там поужинать, — умоляла его Мэгги.
   — Правда? Впервые об этом слышу.
   — С твоими-то связями! Уверена, ты можешь что-нибудь придумать.
   — Мне почему-то кажется, что там не подают твоих любимых блюд, — осторожно сказал Оуэн.
   — И тем не менее мне все равно было бы интересно туда пойти, — настаивала она. — Можешь назвать это капризом, если хочешь.
   — Ты не очень капризна, — возразил ей Оуэн. — А мне хотелось бы поесть лангустов. Мэгги обратила взгляд на Тимоти.
   — А вот Тимоти считает меня капризной, да? — Она так ласково произнесла его имя, что Тимоти показалось, будто бальзам пролился на душу.
   — Ты самая капризная, — ответил Тимоти, любуясь ею. Если бы не ребёнок и Фортескью, он привлёк бы её в свои объятия. А она с радостью позволила бы ему сделать это. Сейчас они понимали друг друга без слов.
   — Может быть, Тимоти сможет заказать нам столик?..
   — Кто? Этот… этот сыщик? — сердито спросил Оуэн. — Сомневаюсь.
   Мэгги улыбалась Оуэну, гладя лацкан его пиджака.
   — Ну пожалуйста, постарайся для меня.
   — Хорошо, — сдался Оуэн. — Мне нужен номер телефона.
   Без промедления Тимоти прочёл номер, написанный на салфетке, и тут же спрятал её под кофточкой Аннабеллы, когда Оуэн в удивлении повернулся к нему.
   — Вы в этом уверены, Брайан? — жёстко спросил он. — Создаётся впечатление, будто вы там были.
   Синие глаза Тимоти засверкали.
   — Уверен, Оуэн. Я собирался сам исполнить каприз Мэгги, когда вы вошли в кабинет.
   — Не хотелось бы ошибиться, — пробормотал Фортескью, набирая номер.
   Он опустился в кресло Дженны, когда на другом конце провода сняли трубку.
   Мэгги и Тимоти обменялись взглядами. Их затея удалась. Оуэну стало не по себе, когда он узнал, что Тимоти обладает связями, которых у него нет. И он был готов свернуть горы, чтобы только попасть в этот элитный клуб.
   К сожалению, Оуэн стал разговаривать с представителем клуба на повышенных тонах.
   — Нет, я не состою членом вашего клуба, — резко отвечал Оуэн. — Неужели членство в других пяти клубах ничего не значит?
   Мэгги, нахмурившись, смотрела на Тимоти, слушая этот разговор.
   — Подождите минуту. — Оуэн нажал на кнопку, чтобы собеседнику не было слышно его разговора с Тимоти:
   — У вас ведь большие связи, судя по всему. Кто этот человек?
   — Не стоит так грубо разговаривать, Оуэн, — заметила Мэгги.
   Тимоти решил назвать имя человека, к чьей помощи прибег бы, имей он изысканные манеры и дорогой костюм.