ГЛАВА 6

   Чтобы не потерять счет времени, Блейд изготовил примитивный календарь — ровную палочку, на которой зарубками можно было отмечать дни. Его самодельный лук бил вполне прилично, правда, приходилось близко подбираться к дичи; для оперения стрел он приспособил жесткие листья какого-то растения. Он также смастерил себе копье и обжег его конец на костре. Ему удалось добыть еще пару гигантских кроликов и непонятное существо, нечто среднее между крупной игуаной и маленьким дракончиком. Мясо этой странной твари оказалось очень неплохим, почти не отличаясь по вкусу от жареного цыпленка. За три дня блужданий по бесконечному сумрачному лесу разведчик так и не увидел ни одной птицы. Здесь всегда царила тишина, полная и всеобъемлющая, которую нарушал только звук его шагов по пружинящему ковру из опавших листьев, сухих игл и гниющих лиан.
   Каждую ночь он разводил большие костры, но спал на деревьях, тщательно привязываясь лианами к ветвям. Меньше всего ему хотелось свалиться во сне на землю и проснуться в милом обществе сотен кровожадных пиявок.
   Местность непрерывно повышалась. Блейд прикинул, что уже поднялся примерно на полмили от уровня болота,
   Утром четвертого дня его разбудил странный шум, похожий на карканье ворон, но гораздо более громкий и резкий. Он потянулся и застонал; занемевшие за ночь мышцы сводило болью. Толстая ветка, на которой он расположился на ночлег, была не самым удобным ложем. Но что поделаешь; либо жизнь, либо удобства… Разрезав опутывающие его лианы, Блейд сел и начал оглядываться, пытаясь определить, откуда исходят звуки.
   Птицы! Большие, белые, очень похожие на чаек.
   Большие? Нет, просто огромные! Длинные вытянутые крылья распластаны, загнутые крючком клювы напоминают ятаганы. Одна из чаек тащила рыбу, вполне подходящую ей по размеру.
   Птицы кружили над деревом, где он провел ночь. Несомненно, они заметили его, и, судя по всему, человек им вряд ли понравился, Блейд, словно мальчишка, показал чайкам нос, спустился на землю и начал готовить обильный завтрак, обдумывая увиденное. В клюве одной из птичек была рыба; значит, где-то поблизости есть вода. Большой водоем. Озеро! Большой водоем — это наверняка люди. А люди — это всегда опасность. Что ж, к опасности ему не привыкать. Все-таки он вооружен, хоть и не лучшим образом.
   Позавтракав, разведчик тронулся в путь и вскоре после полудня наткнулся на едва заметную тропу. Ею давно не пользовались, она заросла высокой травой, и все же это определенно была тропа. Просидев на всякий случай полчаса в засаде и не заметив никакой опасности, Блейд решил воспользоваться дорожкой. Идти по ней оказалось гораздо легче, чем продираться через лес, и он быстро преодолел довольно большое расстояние
   Тропа неожиданно нырнула в глубокий овраг. Это был первый спуск за долгое время, что, надо сказать, обрадовало Блейда, потому что он устал лезть в гору. Когда он выбрался из лощины, то заметил, что лес наконец-то немного поредел. Сразу после оврага тропа резко поворачивала вправо, и он увидел неподалеку курган или могильный холм. Его окружала насыпь, заросшая репейником и высокой травой.
   Блейд начал осторожно подкрадываться к холму, держа стрелу на тетиве. Курган и каменное изваяние на его вершине явно сотворили люди. Похоже, они умеют многое, решил путник; во всяком случае, строили они превосходно. Это не вязалось с обликом девственной планеты и предсказаниями Лейтона, но даже гений может ошибаться. Блейд же принимал реальность такой, какая она есть.
   Не доходя немного до вершины, он остановился, чтобы получше разглядеть статую.
   Каменный идол, смотревший куда-то вдаль, достигал футов двухсот в высоту. Чудовищные колонны ног были широко расставлены, руки сложены на могучей груди. Серый камень, из которого высекли изваяние, казался прекрасно обработанным.
   Блейд описал большой круг, чтобы взглянуть на лицо статуи, и по его спине пробежал холодок. На каменном лике еще сохранились следы краски — алой и голубой. Огромные пустые глазницы уставились прямо на странника. Дьявольская физиономия выглядела мрачной и устрашающей, словно истукан гневался на возмутителя многовекового спокойствия. Блейду не понравился ни этот идол, ни собственная реакция на это раскрашенное пугало. Прежде он никогда не жаловался на нервы.
   Он погрозил статуе кулаком, усмехнулся и полез на курган. С каждым шагом нерушимая вековечная тишина все плотнее смыкалась над маленькой дерзкой фигуркой человека, давила ощутимым грузом.
   Блейд достиг колонноподобных голеней и огляделся: в правой стопе рядом с большим пальцем темнел прямоугольник входа. Повесив лук через плечо и взяв копье наизготовку, разведчик вступил под каменный свод. Остановился, давая глазам привыкнуть к слабому освещению. Принюхался, но ощутил лишь затхлый запах давно покинутого помещения. Пусто. Никого и ничего, кроме пятен плесени на стенах.
   Внутри гигантской ступни находилась камера, весьма сырая и запущенная, с облупленным потолком. Где-то возле пятки обнаружился другой ход с винтовой лестницей за ним, идущей круто вверх. Блейд вздохнул и начал медленно подниматься.
   Преодолев несколько пролетов, он наткнулся на первый скелет. Кости лежали здесь так давно, что при легком прикосновении рассыпались серой пылью. Блейд внимательно осмотрел то, что осталось. Сотрудничество с Лейтоном многое дало ему; теперь он кое-что понимал в анатомии и не испытывал сомнений, что видит скелет гуманоида. Человека!
   Что же здесь произошло? И когда?
   Даже не пытаясь ответить на эти вопросы, разведчик обошел кучку костей и снова полез наверх. Он миновал еще четыре такие же площадки, и на каждой лежало по скелету. Ни оружия, ни остатков одежды, ни украшений — только кости.
   Наконец он добрался до верхней камеры, находившейся в голове идола. Деревянная дверь, что вела в это помещение, рассыпалась в труху, когда он попытался ее отворить. Открылся проход, и Блейд вошел в просторную комнату с каменным алтарем посередине.
   На алтаре лежали два скелета; их костяки давно перемешались друг с другом. Похоже, один был помельче и, видимо, принадлежал женщине, второй явно был мужским. Интересно, как они умерли? Блейд пожал плечами и двинулся дальше.
   В зале он обнаружил еще три небольших алтаря, по форме напоминавших церковные кафедры. На каждом возлежала большая толстая книга из пожелтевшего пергамента. Он едва прикоснулся к верхней странице первого из фолиантов, и иссохший листок мгновенно превратился в горстку пыли. Стараясь больше не притрагиваться к хрупкой коже, разведчик нагнул голову, рассматривая следующую страницу, исписанную странными клинообразными символами. Чернила выцвели, их следы едва проступали на пергаменте, и Блейд долго вертел головой, пытаясь что-нибудь разобрать, потом, осознав бесполезность своих усилий, махнул рукой и отвернулся. Кто мог сейчас прочитать эти древние книги?
   Крики чаек вернули его к реальности. Он подошел к окну, пробитому в одной из глазниц, и выглянул наружу, но ничего любопытного не увидел. Он перебрался к другой глазнице. Вот оно что! Внизу сине-зеленой чашей раскинулось озеро. Птицы кружили низко над его поверхностью, время от времени ныряя в воду за рыбой. Но они уже не интересовали Блейда. На берегу водоема стояли хижины! Крытые соломой плетеные дома, поднятые на сваи. Каждое жилище окружала платформа, которая одновременно служила причалом для лодок, Над желтыми крышами клубился сероватый дым. Обнаженные по пояс женщины, в повязках из шкур, обмотанных вокруг бедер, суетились по хозяйству. Одна что-то толкла в деревянной ступе. Крупу? Так… Значит, у них есть зерно! Блейд довольно хмыкнул Да, эти существа стояли на неизмеримо более высокой ступени развития, чем болотные троглодиты, но и им было далеко до народа, построившего каменного истукана.
   Остаток дня Блейд целиком посвятил изучению раскинувшейся внизу деревни. И ему очень не понравилось то, что он увидел.
   Озерных жителей, как он понял, нельзя было считать настоящими людьми, ибо они больше всего походили на питекантропов. Эти создания передвигались на задних конечностях, использовали орудия из камня и дерева, знали огонь и умели строить хижины. Лодки они делали из прутьев и обтягивали шкурами; на этих суденышках обитатели свайного поселения плавали от дома к дому и к берегу. Они занимались еще и земледелием — от самой кромки воды и до леса шли зеленеющие поля. Более того, в нескольких местах Блейд увидел пугала, отгоняющие птиц.
   Поселенцы не отягощали себя тяжелым физическим трудом, на них работали невольники. Сначала Блейд не понял, кем были эти существа. Приглядевшись внимательнее, он решил держаться подальше от озера и его обитателей — хитрых и жестоких полулюдей, гораздо более хитрых и жестоких, чем пещерные троглодиты, а потому и более опасных.
   Хорошо бы сейчас иметь мощный бинокль! Его собственное зрение было почти идеальным, но даже он на таком расстоянии не мог рассмотреть кое-каких мелких деталей. Сосредоточив внимание на ближайшем к истукану поле, Блейд все-таки умудрился разобраться, что там происходит.
   В основном на поле работали женщины, и молодые и старые; все — совершенно голые. Несчастных измученных рабынь беспрестанно стегали длинными прутьями надсмотрщики-питекантропы. Рабы-мужчины почти не попадались, и это весьма удивило Блейда. Но самым поразительным было то, что рабами являлись настоящие люди! У них была гладкая безволосая кожа, а сложением они не отличались от современного человека белой расы. И такие существа находятся в рабстве у питекантропов? Лорду Лейтону пришлось бы долго ломать голову над этой загадкой! Оказывается, более высокая форма жизни не всегда сильнее.
   Пугалами, как выяснилось, служили тела мертвых рабов; видимо, люди гибли довольно часто. Блейду пришлось наблюдать страшную картину: одна из рабынь споткнулась и упала, а подбежавший надсмотрщик тут же принялся яростно хлестать ее прутом. Под градом ударов женщина не могла подняться. Тогда к первому питекантропу присоединился еще один, и теперь оба, явно вкладывая в удары всю силу, полосовали тело несчастной. Блейд нахмурился. Конечно, рабство — жестокая штука, но глядеть, как звери мучают человека, и оказаться не в состоянии чем-либо помочь… Однако то, что случилось дальше, было еще хуже.
   Питекантропы прекратили избивать рабыню, только убедившись, что она уже не дышит. Затем один из них, бросив хлыст, повалился на ее тело и начал насиловать еще не успевший остыть труп. Когда он поднялся, второй надсмотрщик сделал то же самое. В ярости прикусив губу, Блейд обложил их последними словами, затем одумался и обругал себя самого. Видно, он поспешил, решив, что уже адаптировался к этому миру, если такие сцены вызывают в его душе бурю эмоций. Он не дома, тут может произойти все… Хотя, если припомнить историю, в родном измерении случалось кое-что и похуже.
   Распяв труп рабыни на специальной перекладине, надсмотрщики принялись избивать остальных женщин. Рабам-мужчинам почему-то лишь изредка доставались удар палкой или затрещина.
   Повернув голову, Блейд заметил, как одна из рабынь, насколько он мог разглядеть, молодая и привлекательная, шаг за шагом потихоньку пробирается в сторону леса. Он наблюдал за ней минут десять, пока не понял, что следит за гибкой фигуркой, сжав кулаки и затаив дыхание.
   Если б надсмотрщики не увлеклись так телом мертвой рабыни, попытка девушки наверняка бы не удалась. Ее все-таки заметили, но беглянка находилась уже в сотне ярдов от леса. Один из питекантропов с яростным воплем бросился в погоню. Молодая рабыня, пронзительно взвизгнув, помчалась к деревьям.
   Питекантроп бежал быстро, хотя и крайне неуклюже, и постепенно догонял девушку. Она, несомненно, знала, что ее ждет, и неслась изо всех сил, только мелькали стройные ножки.
   Блейд обнаружил, что про себя подбадривает ее, нервно притопывая ногой и ударяя кулаком по камню.
   Девчонка и впрямь развила изрядную скорость, но поверхность поля была неровной, и, зацепившись за какую-то кочку, несчастная со стоном покатилась по земле. Надсмотрщик настиг ее и занес над головой палку. Однако, увернувшись от удара, рабыня вскочила на ноги и вновь бросилась к лесу. Похоже, отчаянье придало ей сил.
   Второй питекантроп бежал наперерез, пытаясь отсечь ей дорогу к опушке, но девушка успела проскочить мимо. Блейд увидел длинную царапину, багровевшую на ее груди. Надсмотрщик пытался поймать ее снова и снова, и каждый раз беглянка ловко уворачивалась от него, из последних сил стремясь под защиту деревьев.
   Разведчик чувствовал, как неистово колотится его сердце. Как ему хотелось, чтобы девчонка улизнула от этих полуобезьян!
   Наконец девушка скрылась под деревьями. Блейд печально покачал головой. Все. Надежды на спасение у нее больше нет. В лесу, заваленном гнилыми сучьями и упавшими стволами, питекантропы легко догонят ее. Они были очень плотными, мускулистыми и выглядели сильными, как гориллы. Наверняка это зверье прекрасно приспособлено к жизни в дремучей чаще.
   Но он, как ни странно, ошибался. С удивлением он увидел, что мохнатые преследователи застыли на опушке леса. Они с опаской глядели на деревья, что-то орали друг другу, но явно боялись идти дальше. Медленно, в ярости потрясая кулаками, все время оборачиваясь назад, они отступали обратно к озеру. Разведчик усмехнулся. Видимо, лес был табу, раз питекантропы так панически боялись его!
   Он от всей души пожелал девушке удачи, хотя сильно сомневался в том, что она сумеет выжить, ведь в лесу таится немало опасностей. Блейд поглядел туда, где она скрылась за деревьями — ни одна веточка не шелохнулась.
   Он наблюдал за полями и деревней, пока не зашло солнце. На закате всех рабов, и мужчин, и женщин, загнали в лодки и переправили к большой плетеной хижине, которую поддерживали два десятка свай. Вокруг хижины расставили часовых. Еду рабам привезли другие пленники — мужчины, которые находились, вероятно, в более привилегированном положении, чем полевые рабочие. Блейд проследил за одним из них. Завершив все дела, тот сел в лодку и отправился к хижине, возле которой его встретила женщина-питекантроп. Все стало ясно: у озерных жителей не хватает мужчин, поэтому некоторым рабам позволено жить с их женщинами. Да, в любом измерении секс играет немаловажную роль! Улыбнувшись этой мысли, Блейд улегся спать.
   Он прекрасно выспался в пустом зале под черепом каменного великана, служившим, как оказалось, очень надежным убежищем, и с первыми криками птиц снова двинулся в путь, стараясь держаться как можно дальше от озера. Вряд ли в этом поселении осталось хоть что-то, что еще могло его заинтересовать. В лесу Блейд обнаружил несколько ручейков с чистой водой. Он умылся, утолил жажду и пошел дальше, заметив, что местность вновь начала подниматься.
   Лес заметно поредел. Кролики-великаны, на которых он охотился с таким успехом, внезапно исчезли; за целый день ему не встретился ни один. Это не особенно беспокоило путника; солидный запас мяса, провяленного над костром, еще не иссяк.
   В этот день Блейду крупно повезло — он нашел соль! Источник соленой воды с шипением выбивался из скалы, обрушиваясь вниз на камни. Вокруг места, куда падала вода, белели солевые наросты; соль конденсировалась из влаги и осаждалась на камнях. Блейд затаился в зарослях и принялся терпеливо ждать.
   Ею долгое ожидание было вознаграждено: примерно через два часа из леса вышел крохотный олень и приблизился к покрытым белесыми пятнами соли камням. Разведчик с надеждой следил за ним. Кроличье мясо ему уже порядком надоело, хотелось отведать чего-нибудь другого, и оленье жаркое пришлось бы весьма кстати. Правда, олень по размерам не превосходил месячного ягненка. Серовато-коричневая шкурка с желтыми пятнами, острые чуткие уши, никакого намека на рога, вместо копыт — три ороговевших пальца. Однако Блейд сейчас не интересовался такими зоологическими подробностями; гораздо больше его волновало, съедобен ли этот зверь, и если да, то будет ли его мясо вкусным.
   Полизав соли, олень тронулся в обратный путь, и разведчик крадучись последовал за ним. Скоро он обнаружил хорошо натоптанную тропинку, испещренную маленькими трехпалыми отпечатками. Пробираясь по ней, Блейд наткнулся на целое стадо крохотных пятнистых животных. Олени мгновенно исчезли, не слишком огорчив следопыта. Он знал, что стадо выследить несложно, а кроме того, животные все равно придут за солью, так что в ближайшее время голодать ему не придется.
   Уже наступал вечер, когда разведчику показалось, что за ним следят.
   Если бы не гнетущая лесная тишина, он, скорее всего, ничего бы не почуял. У него, однако, уже выработалась привычка время от времени останавливаться и замирать, настороженно прислушиваясь и осматриваясь. Кто бы ни шел сейчас за ним, этот неведомый преследователь передвигался по лесу почти столь же тихо и осторожно, как и он сам. Но вот опять чуть хрустнула сухая ветка… У Блейда уже не оставалось сомнений, что за ним наблюдают.
   Не показывая виду, что заметил слежку, он продолжал идти по оленьей тропе, вслушиваясь в тишину. Не раздастся ли сзади еще какой-нибудь звук? Ничего… Таинственный наблюдатель больше не повторил своей ошибки. Но теперь Блейд постоянно ощущал его взгляд на своем затылке.
   Он подыскал подходящую полянку и с наступлением темноты, как обычно, развел костер. Изготовив из лиан несколько петель-ловушек, разведчик небрежно разбросал их по тропинке. Он проделывал это не таясь, чтобы тот, кто выслеживал его, мог все хорошенько рассмотреть. Позже, когда окончательно стемнело, Блейд прокрался к деревьям и установил еще две ловушки, посерьезнее. Если его преследователь не полный остолоп, то он, естественно, зайдет со стороны леса, минуя тропу.
   На этот раз он очень долго возился с ужином, рассчитывая, что ветер донесет соблазнительные запахи жареного мяса до затаившегося в чаще наблюдателя. Разложив два маленьких костерка, пламя которых хорошо освещало небольшую поляну, Блейд придвинул поближе оружие и принялся ждать.
   Шли минуты. Он устроился меж огней и притворился, что задремал. Копье, топор и лук были рядом, под руками; солидный ломоть мяса лежал на листе у правого костра в качестве приманки.
   Прошло с полчаса. Блейд услышал легкий шорох, затем затрещало, распрямляясь, молодое деревце и свистнула петля. За всем этим последовал приглушенный крик. Разведчик выхватил из костерка головешку и бросился к западне. Кажется, рыбка уже сидела на крючке!
   Так оно и было. Петля затянулась вокруг тонких лодыжек, и добыча повисла в воздухе вниз головой в двух ярдах от земли. Девушка, совершенно нагая; та самая молодая рабыня, которой вчера повезло удрать от питекантропов. Высоко подняв горящую головню, Блейд разглядывал ее; она, шипя и фыркая, словно кошка, пыталась поцарапать его ногтями. Совсем как дикий зверек, попавший в капкан.
   Разведчик отошел на пару шагов и задумался. Итак, он ее поймал; что же теперь с ней делать?
   Он еще раз внимательно поглядел на пленницу Девчонка не погибла в лесу, и она явно куда-то направляется; стало быть, у нее есть цель. Она тоже принадлежит этому миру, как и Огар. Сумеет ли она заменить погибшего проводника? Стоит попробовать заручиться ее доверием.
   Блейд молчал, не спуская глаз с девушки. Она прекратила дергаться на веревке и тоже уставилась на него. Несмотря на странную позу — растрепанная нагая пленница висела вниз головой — выглядела она прелестно. Ее белые зубки и алые пухлые губы вызывали восторг, даже когда она рычала на Блейда. Он невольно представил, какой она станет красоткой, если ее как следует отмыть, а из спутанной гривы темных волос вычесать репейники. Совсем молоденькая, совсем юная девушка… Свирепые гримасы, которые она корчила, не могли этого скрыть. Огромные зеленые глаза сверкали в неверном свете пламени под красиво изогнутыми черными бровями, груди великолепной формы даже в таком необычном положении оставались пышными и округлыми, изящная тонкая фигурка радовала глаз. Такой проводник устраивал Блейда куда больше, чем грязный волосатый Огар.
   Ветер донес ее запах — нежный аромат здорового женского тела. Разведчик, раздувая ноздри, втянул воздух и почувствовал, как в нем просыпается желание. Похоже, он вполне адаптировался к этому миру.
   Наконец девушка заговорила:
   — Кто ты такой? И зачем поймал меня? Ты не похож на них.
   Блейд вежливо улыбнулся:
   — Не похож? А кто такие «они»?
   Пленница нахмурилась и указала пальцем в сторону озера.
   — Они. Волосатые. Люди-звери. Ты совершенно точно не из их племени. Но и не из нашего тоже.
   Блейд снова улыбнулся и подошел ближе. Она оскалила на него зубки, однако ногти на сей раз в ход не пустила.
   — Не из вашего, точно, — подтвердил разведчик. — А ты сама откуда?
   Какое-то время она пристально смотрела на него, потом грозный оскал сменился слабой улыбкой.
   — Ты что, даже этого не знаешь?
   — Если бы знал, то зачем бы мне тебя расспрашивать? — терпеливо ответил Блейд.
   Она широко улыбнулась.
   — Выпусти меня отсюда, и я все расскажу. Очень странно, что ты ничего не знаешь о Джедде. Наш народ живет в тех краях испокон веков. И вот является какой-то непонятный чужеземец и заявляет, что даже ничего не слышал про Джедд… — Она фыркнула, потом болезненно сморщилась. — Опусти же меня на землю!
   Блейд так и сделал. Стоило ли бояться какой-то голой девчонки, к тому же безоружной! Он быстро перерубил лиану, прислушиваясь к своим ощущениям и вовсе не думая об опасности. Да, адаптация завершилась успешно. Он просто сгорал от желания!
   Девушка упала на руки, смягчая удар, перекатилась на бок и, прежде чем Блейд успел что-либо сообразить, благополучно выдернула одну ногу из ловчей петли. На этом, однако, ее успехи кончились; разведчик оказался проворнее и мгновенно затянул петлю на другой ее ноге. Вновь повалившись на землю, беглянка приготовилась достойно встретить врага, рыча и царапаясь, как дикая кошка. Блейд потянул было ее за ногу, но она в ярости впилась ногтями ему в грудь. Потеряв терпение, он легонько стукнул ее ребром ладони за ухом, и девушка сразу же обмякла.
   Пока пленница не пришла в себя, Блейд связал ее лианами и, подтащив к костру, положил на землю. Затем занялся мясом, искоса посматривая на нее, и, когда ресницы девушки затрепетали, негромко обратился к ней:
   — Сначала выслушай меня, а потом можешь говорить сама. Здесь я хозяин, и так будет все время, пока мы вместе. Понятно?
   — Понятно, — сердито кивнула она. — Ты — хозяин.
   — Хорошо. Как тебя зовут?
   — Оома.
   — Так вот, Оома, ты хотела рассказать о Джедде Что это за страна?
   Она с вожделением поглядела на жаркое и проглотила слюну.
   — Я хочу есть и не скажу ничего, пока ты меня не накормишь. У тебя много мяса, дай мне кусочек. Я не ела мяса с тех пор, как люди-звери поймали меня.
   Блейд оценивающе поглядел на нее и, покачав сочным ломтиком у девушки перед носом, отправил его себе в рот. Горящими ненавистью глазами она смотрела, как разведчик сосредоточенно расправляется с кроличьей ногой, издевательски причмокивая.
   — Так не пойдет. Сначала ты кое-что расскажешь мне, Оома, а потом я дам тебе много мяса. Не будешь говорить — ничего не получишь. — Блейд пожал широкими плечами и нежно улыбнулся своей пленнице.
   Девушка заерзала, натягивая опутывавшую ноги лиану; даже из-под слоя грязи проступила краска, залившая ее лицо. Блейд безмятежно насадил на прут еще кусок и поднес к огню.
   Наконец она буркнула:
   — Ладно! Ты хозяин, и я буду говорить. Но если обманешь меня, я дождусь, пока ты уснешь, и перережу тебе глотку.
   Блейд покачал головой.
   — Я никогда не обманываю женщин, и скоро ты убедиться в этом. А теперь расскажи мне все-таки, что такое Джедд?
   — Джедд — это я! Джедд — значит гора, и мой народ зовется джеддами, потому что мы живем в горах. Правит Джеддом императрица. О, она очень, очень старая и, должно быть, скоро умрет! Она называется джеддак.
   — Отлично, — кивнул Блейд, — значит, императрица. Очень хорошо! Расскажи-ка мне о ней поподробнее.
   Весьма интересное начало! Хорошо бы, если б Оома сумела вывести его из леса прямо к вершинам местной цивилизации. Люди гор… Императрица! Он слушал, затаив дыхание, стараясь не пропустить ни слова. Когда девушка закончила, разведчик протянул ей самый большой и сочный кусок мяса Пленница, подтянув связанные ноги, впилась в него зубами, розоватый сок потек по подбородку. Наевшись до отвала, Оома улеглась у костра. В ее зеленых глазах мелькнуло какое-то странное выражение.
   — Кто ты сам? — настойчиво спросила девушка. — Я рассказала тебе о моем народе, теперь твоя очередь. Ты гораздо выше и сильнее любого из мужчин Джедда, и черты лица у тебя другие… Наверно, ты пришел издалека… Ну же, рассказывай!
   Блейд предпочел бы помолчать, обдумать услышанное в тишине, переварить с удовольствием съеденного кролика, но не хотел обижать девчонку. Он поднял лицо вверх, где сквозь просветы в кронах деревьев можно было разглядеть кроваво-красную луну
   — Слушай, Оома… я пришел сюда из другого мира. Вот он висит в небе над нами! Я добрался сюда с помощью волшебства. О, это совсем несложное волшебство! В мгновение ока я покрыл расстояние, которое не преодолеть пешком, даже если мы будем идти столько дней, сколько листьев в этом лесу. Ты понимаешь?