Лоуэлл Элизабет. Сердце мое

   — Вам много задали на эти выходные? — спросил Кейн через несколько мгновений, давая племяннику прожевать.
   Уплетающий курицу Билли бросил на него настороженный взгляд;
   — Ты что, говорил сейчас с моим отцом, дядя Кейн? Кейн промолчал, дожидаясь ответа на свои вопрос, Мальчик вздохнул и, поняв, что на сей раз от дяди будет не так-то просто отделаться, сказал:
   — Да просто завались. Даже в выходные отдохнуть не дают…
   — Ну и как? Тебе все понятно? Или есть какие-то вопросы?
   — Еще не смотрел, — ответил Билли. — Завтра посмотрю…
   — Думаю, что лучше всего будет, если ты посмотришь сегодня вечером, пока я здесь и могу, тебе помочь. Завтра меня здесь уже не будет.
   Шелли быстро посмотрела на него. Кейн почувствовал ее взгляд, но не решился взглянуть ей в глаза. Он продолжал разговаривать с племянником.
   — Ну-у… — разочарованно протянул Билли. — А я-то думал, ты будешь здесь, пока не вернется отец…
   — Да я и сам бы не прочь, но… — Кейн со вздохом махнул рукой. — Мне нужно на несколько дней слетать в Юкон. Там не все в порядке.
   — Что-нибудь серьезное? — не выдержала Шелли, вспомнив, каким мрачным он был после недавних телефонных разговоров.
   — Кто-то огрел одного моего инженера молотком по голове, — ответил ей Кейн, не поднимая глаз. И добавил: — По его тупой башке.
   Билли на какое-то мгновение забыл даже о жареной курице. Затем, краснея от возбуждения, завопил:
   — Молотком? По голове? Вот это да, дядя Кейн. Здорово же там у тебя дерутся!
   Кейн посмотрел на своего племянника так выразительно, что тот осекся и опустил глаза.
   — Да, — мрачнея, подтвердил Кейн. — Дерутся там, к сожалению, действительно здорово. Только ничего здорового в этом нет. Словно не взрослые мужики, а два младенца в песочнице… Или школьники-первоклассники…
   — Ну, школьники, положим, молотками не дерутся, — вставила Шелли. — Как и оружием вообще…
   — Давно ты, видать, училась в школе, — пробормотал себе под нос Билли.
   — И что же, кого-нибудь арестовали? — Шелли явно была взволнована.
   — Арестовали? Да что ты, это же тебе не Лос-Анджелес, а дикий Юкон… И потом, это было что-то вроде выяснения отношений. Они не могут поделить жену одного… — И Кейн замолчал, явно не имея никакого желания вдаваться в подробности.
   Шелли изо всех сил старалась не улыбнуться, но затем не выдержала и громко рассмеялась:
   — Господи, кругом на свете одно и то же. — Она пожала плечами. — Куда ни пойди… Мой отец говорил мне как-то, что ему потребовалось очень много времени чтобы составить классификацию людей — для себя, разумеется. Потом, со змеями, ему было куда проще…
   — Это уж точно. А мне вот потребовалась уйма времени, чтобы составить для себя классификацию дураков. Зато, когда много позже я начал разрабатывать методы классификации горных пород, минералов и ископаемых, у меня уже не возникло никаких проблем. — Кейн поднял глаза и посмотрел прямо на Шелли: — Прости меня, ласка, если я сказал что-то грубое… И прости, что уезжаю так быстро.
   Она отвела взгляд, не желая показывать ему, насколько расстроена его предстоящим скорым отъездом.
   — Ничего, — ответила она, стараясь говорить спокойно. — Бродяга, путешественник… Что ж, путешествуй!
   Кейн, почувствовав ее настроение, поджал губы, но ничего не сказал и снова обратился к племяннику:
   — Когда возвращается твоя мать? Мальчик, поднося ко рту полную ложку фасоли, промычал:
   — После завтрака.
   И Кейн, и Шелли посмотрели на него с удивлением.
   — После завтрака? — тихо переспросила его Шелли. — Прости, пожалуйста, а после какого завтрака? Завтра, послезавтра? Или, может быть, после завтрака через неделю?
   Билли молчал так долго, что Шелли уже решила было, что он и вовсе собирается сделать вид, будто не расслышал обращенного к нему вопроса. Мальчик как ни в чем не бывало прожевал фасоль и потянулся за еще одной куриной ножкой. Уже поднося кусочек сочного мяса ко рту, быстро пробормотал:
   — Да кто ее знает? — И немного погодя уже с полным ртом добавил: — Иногда ее не бывает целую неделю. Но это ничего, я привык. Люппи готовит мне и стирает одежду. И еще я знаю только, что мама всегда приходит домой после завтрака, но раньше, чем успевает вернуться отец.
   И он изменился в лице, словно вспомнив, что родители его разведены и больше не живут вместе.
   — В любом случае, — сказал Билли, чавкая, — я как-нибудь уж обойдусь…
   Кейн тихо выругался себе под нос — так, чтобы его не слышал мальчик. Шелли протянула руку и слегка потрепала его по плечу, словно желая успокоить.
   — Конечно, ты обойдешься, у меня в этом нет никаких сомнений, — повернулась она к Билли. — Но давай-ка на этот раз попробуем обойтись вместе, а? Поживешь пока у меня. Кейн привезет твою одежду и учебники. А когда Джо-Линн объявится, вернешься к себе.
   Несколько мгновений дядя и племянник молчали, изумленно уставившись на Шелли, а потом, поняв, что именно она предлагает, начали говорить оба сразу. Однако она оборвала их на полуслове:
   — Пожалуйста, никаких возражений!
   — Да, но… — начал было Кейн, но Шелли не дослушала его:
   — Подожди. Я, видишь ли, не знала, что придумать, чтобы заманить сюда Билли, когда Сквиззи проголодается. Пусть уж сам кормит своего питомца. Хоть я и привыкла к змеям, мне как-то не очень светит скармливать ему крыс…
   Билли умоляюще посмотрел на дядю.
   — Ну ладно, ладно, будь по-вашему… Только ты учти, — Кейн повернулся к мальчику, — если я только узнаю, что ты хоть как-то помешал Шелли, то просто сотру тебя в порошок. Понятно?
   — Понятно, понятно! — с радостью отозвался Билли.
   — Да, кстати, о Сквиззи, — вставила Шелли. — Кто его знает, может, он уже проголодался. Пойду-ка я проверю, не выполз ли он поохотиться…
   — Толкуша? — догадался Кейн.
   — Вот именно. По-моему, она успела незаметно прокрасться вниз по лестнице, в спальню…
   С этими словами Шелли встала из-за стола и направилась к лестнице. На самом-то деле она не очень беспокоилась о Сквиззи. Просто ей нужен был предлог, чтобы уладить кое-какие детали: речь шла о подарках для Билли.
   Войдя в спальню, она подошла к стенному шкафу и, достав оттуда подарки, разложила их на кровати. Яркие, разноцветные, o они выглядели здорово, но чего-то не хватало. Только сейчас Шелли догадалась: в этой суете она совсем забыла о лентах и бумаге, чтобы обернуть их! Она быстро огляделась вокруг. Взгляд ее упал на полку шкафа, где лежало несколько кусочков плотной бумаги — образцы обоев. Они были достаточно большими, чтобы завернуть в них подарки.
   — Да, но как же быть с лентами? — сказала она сама себе. — Господи, и как же я могла забыть… И чего будут стоить все эти подарки и все мои усилия без хотя бы одной-единственной праздничной ленточки? Ну-ка, ну-ка… Надо подумать. Чем же можно заменить ленты? Крашеные нитки? Бусы? Длинные цветы из фольги? И тут ее осенило.
   — Именно! Уж змея-то, надеюсь, не разорвется под тяжестью моих подарков… Змеи — они прочные, крепкие.. Существа, надежные во всех отношениях…
   И Шелли подошла к стеклянной клетке, в которой лежал ничего не подозревающий Сквиззи. Он явно не был настроен ползать — его, кажется, клонило в сон. Свернутый в несколько огромных колец, он был чуть прохладным на ощупь. «Вполне нормально для рептилии, если, конечно, она не лежит под раскаленным солнцем», — подумала Шелли, вытаскивая удава.
   Аккуратно держа его на руках, она подошла к кровати. Быстро, несколькими ловкими движений Шелли обернула длинное тело змеи вокруг кучи подарков, приготовленных для Билли. Потом опустила шторы, потушила свет и, закрыв дверцу стенного шкафа, встала рядом с ним. Темнота в комнате была хоть глаз выколи.
   — Кейн! Билли! Идите-ка сюда на минутку! — позвала она, чуть приоткрыв дверь спальни. — Мне нужна ваша помощь, одна я не управлюсь со Сквиззи.
   Через несколько мгновений до нее долетели обрывки их разговора — они спускались по лестнице, обсуждая вслух, что же успели натворить Сквиззи и Толкуша за такое короткое время.
   Дверь в спальню открылась. Рука Кейна потянулась к выключателю и нащупала там пальцы Шелли.
   — Шелли, какого черта!..
   — С днем рождения. Билли! — воскликнула Шелли, не в силах больше сдерживать смех, и нажала на выключатель.
   Вспыхнул яркий свет. Глаза мальчика расширились от изумления. Он перевел взгляд со смеющейся Шелли на кровать и потом снова на нее, не веря своим глазам.
   — Но как ты узнала? Даже мама не пом… — Голос его надломился.
   — Сквиззи сказал мне на ушко, — быстро вставила Шелли.
   Все еще не веря своему счастью. Билли подошел к кровати. Он склонился над удавом, отворачиваясь от Шелли и Кейна, чтобы те не видели его слез.
   — Ну знаешь ли, поганец эдакий, — обратился он к Сквиззи, — никогда больше не буду доверять тебе секретов. Ты, оказывается, болтун…
   Мальчик робко коснулся обернутых в яркую бумагу подарков, не решаясь развернуть их.
   — Ну же, Билли, смелее! — приободрила его Шелли. — Сквиззи обернул для тебя подарки, но не будет же он за тебя их и разворачивать!
   Билли поднял глаза и посмотрел на Шелли. Потом добко улыбнулся, и, увидев эту испуганную, радостную улыбку, Шелли едва смогла сдержать слезы. У нее сжалось сердце.
   С болью, не в силах больше говорить, она смотрела, как мальчик разворачивает первый подарок. Снимая бумагу, он не переставал бормотать что-то себе под нос о не в меру болтливых змеях, которые, оказывается, иногда могут быть очень даже не плохими оберточными лентами…
   Кейн обнял Шелли за талию и, взяв ее руку, поднес к губам и тихонько поцеловал.
   — Ты необыкновенная женщина, Шелли Уайлд. Она почувствовала, как напряглись его пальцы, скользящие по ее руке. Он потерся щекой о мягкие, шелковистые волосы Шелли, вдыхая их тонкий запах, смешанный с ароматом духов. Она улыбнулась. В объятиях Кейна ей было удивительно хорошо, спокойно и легко. Прижавшись к нему спиной, она наслаждалась теплом его тела.
   — Спасибо, — шепнул он ей на ухо. — Знаешь, Билли ведь очень непросто жилось в последнее время.
   — Не нужно никаких «спасибо», — ответила она. — Мне и самой доставило радость устроить ему маленький праздник. Знаешь, я не радовалась так с того времени, как была маленькой девочкой…
   Ее прервал восторженный вопль Билли, наконец-то развернувшего оберточную бумагу и извлекшего на свет большую подарочную книгу:
   — Класс! Вот это класс! Его последняя книга! Я даже не знал, что такая есть. И вот это да! Ее иллюстрировал мой любимый художник! — Сияя от восторга, Билли быстро раскрыл книгу и прочитал несколько строк. Потом нетерпеливо перелистнул страницу, начал было читать и вдруг вспомнил, где он, собственно, находится и что с ним происходит. Бережно, осторожно закрыл он книгу и отложил ее в сторону. Потом потянулся к следующему подарку. Интересно, а как ты узнала, какие книги ему нравятся? — шепотом спросил Шелли Кейн.
   — Ну, знаешь, змеи ведь иногда очень любят поговорить…
   — А если серьезно?
   Шелли улыбнулась:
   — Ты все равно ведь не поверишь, если я скажу, что тайком проникла в дом…
   — В комнату к Билли?
   — Ну на самом деле меня, конечно, впустила Люппи, их горничная. Ну а дальше все было несложно, Знаешь, его комната очень похожа на него самого. Такая же живая и открытая.
   Послышался очередной вопль восторга. Не помня себя от радости, Билли размахивал еще одной огромной, ярко иллюстрированной подарочной книгой.
   — Смотри-ка, дядя Кейн! Помнишь, я рассказывал тебе о крылатых фуриях? Посмотри, какое у них оружие! А вот еще — четыре грозных повелителя судьбы… Я теперь покажу тебе, какие они на самом деле… — Мальчик быстро пробегал глазами текст. — Птероносы! Дядя Кейн, ты только посмотри, тут есть даже птероносы!!!
   — Господи, да не кричи ты так громко! — Кейн нагнулся к Щелли и прошептал так, чтобы не слышал его племянник: — Слушай, а кто такие птероносм?
   — Не спрашивай даже, — с улыбкой ответила ему Шелли. — По-моему, это что-то ужасное…
   Теперь Билли было почти не видно за огромными страницами великолепно иллюстрированной книги. Он не мог оторваться от созерцания тонко выписанных красочных инопланетных и сказочных пейзажей… Но все же соблазн посмотреть, что же находится в последнем, не раскрытом еще свертке, заставил мальчика оторваться от книги. Он отложил книгу и осторожно поднял сверток. Положив его рядом с собой на кровати. Билли дрожащими от нетерпения пальцами стал разворачивать жесткую оберточную бумагу. И все же, как ни любопытно было ему узнать, что же находится там внутри, он развернул подарок с некоторой неохотой — это ведь последний подарок…
   И вот уже из обрывков бумаги показался сияющий серебристый дракон. Не веря своим глазам, ахая от восторга и изумления, Билли осторожно взял фигурку чудовища в руки.
   — Это… — От волнения и восторга он едва мог говорить. — Это… это даже не классно, а… Это мне?! Шелли счастливо улыбнулась, глядя на него.
   — Вот это да! — Билли не мог оторваться от своего сокровища. — Нет, вы только посмотрите, какие у него зубы! А чешуя! А крылья!!! А какие когти!
   — Смотри осторожнее с ним, не порежься, — предупредила его Шелли. — Там в некоторых местах фигурка острая, можно невзначай пораниться…
   Билли осторожно дотронулся до серебристых клыков дракона, потом провел рукой по его тонко вырезанным когтям.
   — Да, и вправду острые! — сказал он с восхищением. — Да, с этим драконом ты шуток не шути! Держу пари: он ест храбрых рыцарей на завтрак, целые армии воинов на обед, а на десерт… на десерт он ест только королей!
   В это время Сквиззи, почувствовав рядом тепло человеческого тела, заполз к Билли на колени. Он явно хотел погреться. Кроме того, его, по всей видимости, весьма заинтересовал серебристый дракон. Он быстро провел по фигурке своим тонким раздвоенным язычком. Ему явно понравилось — он положил свою голову на дракона и немигающими блестящими глазами уставился на Шелли.
   — Похоже, он одобряет твой выбор, — прокомментировал это зрелище Кейн.
   — Сквиззи пора идти домой — в клетку, — отозвалась Шелли. — Пожалуйста, возьми это на себя.
   Кейн послушался, краем глаза заметив, как неслышно подкрадывается к удаву Толкуша. Он быстро подошел к кровати, схватил змею на руки и посадил в аквариум.
   Толкуша не отрываясь следила за каждым его движением. Но, пожалуй, это было простое кошачье любопытство, а вовсе не хищнически-голодный интерес.
   Кейн закрыл аквариум тяжелой крышкой. Сквиззи, несколько раз лизнув толстое стекло, в свою очередь, уставился на Толкушу.
   — Интересно, смогут они когда-нибудь подружиться?
   — Ну, если до тех пор не съедят друг друга, — задумчиво отозвалась Шелли, — то почему бы нет? Они, кажется, вполне понравились друг другу.
   — Пожалуй, проверять не стоит, — вмешался Кейн. — Мне лично не хотелось бы вмешиваться в выяснения отношений между удавом и дикой кошкой. Давай собирай свои подарки, и пойдем наверх, — обратился он к Билли.
   Пока они вдвоем собирали подарки, Шелли незаметно выскользнула из спальни, прикрыв за собой дверь. Она быстро поднялась по лестнице и выключила свет.
   — Это что, тест на ночное видение? — поинтересовался Кейн, выходя из спальни на лестницу.
   Шелли не ответила ему, притворившись, что не слышит вопроса.
   — У-ау! — Билли в темноте налетел на дядю. — Ну и темнотища!
   — А вы не торопитесь, идите себе помедленнее! — донесся до них сверху голос Шелли.
   Она как раз доставала из буфета спрятанный там праздничный пирог, приготовленный специально для Билли. Услышав, что голоса их приближаются, она крикнула:
   — Медленнее, еще медленнее!
   Торопясь, Шелли начала зажигать свечи, от нетерпения пританцовывая. Чуть отсыревшие фитильки никак не желали загораться.
   Кейн и Билли были уже где-то в столовой. На кухню, к Шелли долетали обрывки фраз их разговора.
   — Закройте глаза! Не подглядывайте! — Шелли разволновалась.
   — Какая разница, открыты глаза или закрыть? — все равно темнотища такая, что ни черта не видать! — отозвался Кейн.
   — Может, лучше седеть? — Билли явно надоело налетать втемноте на все подряд.
   — Попробуй, может, у тебя и получится, — пробурчал в ответ Кейн.
   Слушая, как они тихонько переругиваются, Щелли подумала, что их беседа напоминает скорее диалог двух братьев, чем племянника и его взрослого дяди.
   Шелли с трудом сдерживалась, чтобы не расхохотаться: каждый раз, когда она прыскала со смеху, ее рука дрожала и спичка гасла на полпути к свечке на пироге.
   — Шелли, ну скоро ты там? — не выдержал наконец Кейн.
   — Терпение, терпение! — крикнула она им. — Мне нужно проверить, как я сама вижу в темноте!
   Однако через несколько мгновений нетерпеливый Кейн вошел на кухню, неся с собой гору грязных тарелок. Увидев посреди темной кухни освещенное разноцветными свечками лицо Шелли, склонившейся над праздничным пирогом, ее блестящие, горящие возбуждением глаза, ее улыбку, такую загадочную, она, по-видимому, прилагала нечеловеческие усилия, чтобы не рассмеяться. Кейн с трудом поборол желание зашвырнуть куда-нибудь всю эту грязную посуду, поднять Шелли на-руки и унести далеко-далеко, в темную ночь.
   Но конечно, он этого не сделал. Он аккуратно поставил грязные тарелки в раковину и обернулся к Шелли. Глядя на нее, он не мог сдержать улыбки — до того заразительно улыбалась Шелли. В больших серых глазах Кейна заплясали, отражаясь, огоньки свечей.
   Наконец все свечи были зажжены. Шелли поставила пирог на специальный поднос и направилась с ним в столовую.
   Кейн, стоя у дверей, ожидал теперь только ее сигнала, чтобы распахнуть их. — Ты закрыл глаза? — крикнул он Билли.
   — Да! — отозвался, тот.
   — Не вздумай подсматривать! И, не слушая, что скажет ему в ответ Билли, Кейн распахнул двери — Шелли как раз кивнула ему головой.
   Билли сидел за столом, прикрывая глаза ладонями, — он явно желал показать Кейну и Шелли; что изо всех сил старается не подсматривать.
   Поставив перед ним пирог, Шелли запела:
   — С днем рожденья тебя!..
   — С днем рожденья тебя!.. — подхватил, чуть фальшивя, Кейн.
   Когда они допели песенку до конца, Билли раскрыл глаза. Увидев прямо перед собой великолепный огромный пирог, он замер от восхищения. Глядя на выражение его лица в эту минуту, Шелли подумала, что его радость вполне стоит тех хлопот, усилий и затрат, которых стоил ей этот пирог.
   Он и впрямь был великолепен.
   Посреди шоколадно-глазурных гор и холмов текли лимонные и апельсиновые реки. Сказочный пейзаж освещали разноцветные именинные свечи. А по горам… По горам разгуливали крохотные фантастические звери. В дрожащем пламени свечей, бликами игравшем на их крыльях, лапах и головах, они и впрямь казались живыми. Еще минута — и они оживут и начнут бродить по шоколадному ландшафту и плескатася во фруктовых водоемах…
   Несколько минут Билли просто неподвижно сидел, глядя на это чудо кулинарного искусства прямо перед собой. В его широко раскрытых глазах заблестели слезы.
   — Загадай желание! — шепнула ему Шелли. Билли посмотрел на нее, кивнул и, склонившись над пирогом, изо всех сил стал дуть на свечи. Комната погрузилась во мрак.
   — Классно задул! — с усмешкой сказал Кейн, зажигая свет. — Уж это твое желание точно исполнится, можешь быть спокоен!
   И пока Кейн выкладывал в вазочку сливочное мороженое, Шелли острой лопаточкой снимала с пирога фантастических животных, кладя их на тарелочку Билли. Теперь он смотрел на нее почти с испугом. Перехватив взгляд Шелли, мальчик робко улыбнулся ей.
   — Спасибо! — прошептал он.
   — Я счастлива, что тебе понравилось, Билли, — просто ответила ему Шелли. Она потрепала мальчика по светлым волосам. — Ну а вот я все пытаюсь сообразить: ты ведь уже достаточно взрослый, а? Тебя можно поцеловать? Или нет?..
   Не вставая из-за стола. Билли крепко обхватил Шелли руками за талию, прижимаясь к ней лицом. К ее удивлению, у него уже были очень сильные руки, он чуть не задушил ее в объятиях! Шелли молча поцеловала его в ответ и спросила себя, почему судьба распоряжается так несправедливо и такие славные дети, как Билли, получают таких мамаш, как эта Джо-Линн…
   Позже Шелли помогла Билли донести подарки до небольшого грузовичка, в котором Кейн привозил их мотоциклы. Тогда Билли задал Кейну вопрос, который не решалась произнести вслух Шелли:
   — А когда ты вернешься из Юкона, дядя?
   — Пока не знаю. Давай забирайся в машину. А дракона лучше повези в руках — целее будет…
   Билли проворно забрался в грузовик и протянул руки. Кейн подал ему коробку с серебристым драконом.
   — Так все-таки когда? — настаивал мальчик. — Через неделю? Через месяц?
   — Через неделю, может, чуть раньше… Но по тону голоса Кейна было ясно, что он и сам-то едва верит тому, что говорит.
   «Скорее всего тебя не будет гораздо дольше, чем одну неделю, — с горечью подумала Шелли. — Да, впрочем… Мне-то какое дело? Это пусть Билли без него скучает.
   И она отвела взгляд от Кейна, стараясь сосредоточиться на пакете с подарками, который стоял в ногах у Билли. Как завязать его получше, чтобы он не раскрылся по дороге?
   Завязав крепкий узел, она выпрямилась и легонько потрепала Билли по волосам.
   — Ну что, надеюсь, завтра мы с тобой увидимся?
   — Еще раз за все спасибо, — ответил ей Билли, Шелли улыбнулась в ответ почти смущенно:
   — Я рада, что тебе у меня понравилось…
   И она отошла от кабины грузовика, все еще не осмеливаясь посмотреть в сторону Кейна. Она с детства ненавидела прощания.
   А это было именно прощание…
   Она и сама испугалась той боли, которую внезапно ощутила. Только сейчас Шелли поняла, что, кажется, совершенно забыла о жестоких уроках ее детства и бывшего замужества. Она уже отдала Кейну слишком много. И за такой короткий срок… Она жаждала его физически. И что еще хуже — ей была нужна его душевная близость.
   Нет, все это необходимо оборвать сейчас, именно сейчас, пока дело еще не зашло слишком далеко! Нужно суметь забыть Кейна и как-то жить дальше. К чему в самом деле снова и снова повторять ритуалы прощания, так хорошо изученные в детстве?
   — Ну что же, прощай, путешественник! От души желаю тебе удачи. И пусть у тебя в Юконе все будет хорошо!
   И Кейн, услышав ее голос, понял, что она прощается с ним.
   Шелли повернулась и пошла к дому, не говоря больше ни слова. Она шла быстрыми шагами, почти бежала, с каждым шагом удаляясь от Кейна.
   «Еще немного, — подумал Кейн, — и я потеряю ее навсегда…»
   Он быстро захлопнул снаружи дверь кабины грузовика, где сидел Билли.
   — Посиди пока здесь, — обратился он к мальчику. — Я вернусь через несколько минут.
   Но все, что услышала в этот момент Шелли, был громкий звук захлопывающейся двери кабины. Она быстро открыла дверь своего дома и, не оглядываясь, вбежала внутрь, почти так же громко захлопывая дверь за собой. Только тут она остановилась. Сердце ее быстро стучало, и она попыталась понять, насколько же сильно успела привязаться к Кейну.
   Руки ее дрожали. На глазах выступили слезы, и Шелли зажала себе рот ладонью, только чтобы не закричать во весь голос. Закричать от боли, от безнадежной тоски.
   «Господи, ну как же я так могла? — подумала она в отчаянии. — Я ведь знаю Кейна всего несколько Дней, а уже одна только мысль, что мне предстоит прожить без него долгие недели и месяцы, делает все мое существование совершенно безрадостным и бесцветным».
   Тщетно пыталась она убедить себя в том, что ничего существенно важного в общем-то не произошло. В самом деле, ну что она потеряла? У нее по-прежнему есть все, к чему она столько лет стремилась: у нее интересная работа, где уважают ее и ценят, замечательный дом, о котором она грезила все свое детство, все годы бродячей жизни. В конце концов, разве не добилась она всего, чего только желала после развода. «У меня есть все, — сказала она себе. И с горечью добавила: — Все, кроме Кейна».
   В этот момент распахнулась входная дверь. В дом быстро скользнул Кейн — бесшумно и грациозно, точно большая кошка. Дверь с шумом захлопнулась за ним. Его сильные руки обняли Шелли сзади. Он притянул ее к себе — так, словно они близки уже многие годы. Это снова напугало Шелли.
   — Ты, кажется, кое о чем забыла, — тихо сказал он ей. — Ты можешь отрицать это или нет — как угодно, но мы нужны друг другу. Сейчас ты можешь даже попытаться вырваться из моих рук, но я сильнее, не забудь хотя бы об этом.
   Он повернул ее лицом к себе, крепко прижал и поцеловал в губы. Она даже не успела ничего ему возразить — он буквально пожирал ее, проникая все глубже и глубже, пугая и изумляя ее силой своей страсти. Кейн словно пытался заглушить в себе самом боль, и гнев, и страх, внезапно нахлынувшие на него, когда он увидел, как она, не оборачиваясь, убегает к дому. Как будто он всего-навсего шофер, который привез Билли!
   И, лишь почувствовав на губах солоноватый привкус ее горячих слез, он пришел в себя.
   — Шелли! — произнес он ее имя, покрывая поцелуями ее лицо, шею, плечи. — Господи, Шелли, — Шелли, Шелли!..
   И он повторял ее имя снова и снова, как заклинание, как последнюю свою надежду.
   — Шелли, Шелли, никогда больше, прошу тебя, никогда больше не прощайся со мной так! — Он все еще не мог оторваться от нее. — Прошу тебя, Шелли, слышишь? Мы слишком нужны друг другу, ты слишком нужна мне, Шелли…
   — Послушай, но ведь мы знакомы всего несколько… Он не дал ей договорить.