Страница:
Сара не стала выпытывать другие подробности. Проглотив комок в горле, она стала выжимать остывшие бинты и тряпки. Однако резкость ее движений была красноречивее всех слов.
– Похоже, что у Кейса есть свои причины и основания для охоты на Калпепперов, – после некоторой паузы сказала Сара.
– Может быть, – согласилась Лола. – Хорошо бы он поскорее встал на ноги.
– Почему?
– Потому что он нам скоро понадобится, вот почему.
– Что ты хочешь сказать?
– А то, что Калпепперы шныряют неподалеку и вынюхивают.
У Сары тоскливо засосало под ложечкой.
– Ты уверена? – спросила она.
– Ют видел их следы возле той тропы, где он нашел Кейса.
Сара молча отжала очередной бинт и повесила его сохнуть. Она не стала спрашивать, не ошибся ли Ют относительно того, чьи это были следы. До того как стать бродягой, Ют был лучшим армейским разведчиком к западу от Скалистых гор.
– Коннер знает? – спросила Сара.
– Я сама сказала ему об этом.
Сара на мгновение закрыла глаза. Сколько времени пятеро людей, один из которых тяжело ранен, могут продержаться, если банды Калпеппера и Моуди нападут на маленькое ранчо? Единственную надежду вселял решительный приказ Эба не устраивать шум на расстоянии ближе трех дней пути от Спринг-Каньона.
– А как насчет армии? – поинтересовалась Сара.
– Армия может прийти, но не так скоро, чтобы успеть нам помочь.
– Ладно, – сказала Сара, стряхнув воду с бинта, – будем делать то, что в наших силах. Я тоже теперь буду стоять на вахте.
– Нет.
– Это почему?
– Ты не сможешь стрелять в бандитов, – объяснила Лола.
– Коннер тоже.
Лола наклонила голову и, прищурившись, посмотрела на Сару своими черными глазами.
– Ты, наверное, плохо знаешь мальчишку. Он сделает все, чтобы спасти тебя.
– Я сделаю то же самое ради него.
Лола как-то неожиданно мягко засмеялась.
– Черт возьми, я это знаю! Ты запродала себя сумасбродному старику ради собственного брата.
– Тс-с, – приглушила голос Сара, оглядываясь вокруг. – Никогда не говори подобные вещи при Коннере.
– Ха, ты думаешь, он все еще этого не понимает? – саркастически спросила Лола.
– Просто не надо говорить об этом, вот и все.
Вздохнув, Лола скрестила на груди руки. Хотя она была около шести футов ростом и около трех футов в ширину, жиру в ней почти не было. На правом бедре ее, как обычно, висел револьвер.
– Словами не изменишь то, что было и что есть, – решительно сказала Лола. – Коннер, Ют и я потолковали и решили: ты останешься здесь. Мы трое будем нести вахту.
– Но это смешно!
– Ничуть нет! Ты слишком мягкосердечная и не станешь стрелять в человека из засады. Даже в Калпеппера.
– Но я…
Протяжный пронзительный свист, донесшийся со стороны, где нес вахту Ют, не позволил Саре высказать свои возражения.
Женщины бросились к тому месту, где к стене были прислонены дробовики.
Короткий, отрывистый свист повторился три раза.
– Приближаются три человека, – сказала Сара, хватая свой дробовик.
– Это означает, что они хотят переговорить.
Лола повесила один дробовик на левое плечо, взяла второй в руки и взвела оба курка. Шестизарядный револьвер находился в кобуре, под правой рукой.
Глядя сейчас на нее, Сара поверила, что Ют и Большая Лола могли грабить банки.
– А зачем бандиты собираются тратить время на переговоры? – спросила Сара.
– Ты пойдешь на медведя вслепую или сперва захочешь взглянуть на его берлогу? – вопросом на вопрос ответила Лола.
– Я не думаю, что Моуди такой умный.
– Моуди, верно, не шибко умный. А вот Эб Калпеппер – страшно хитроумный и еще более подлый.
Тихое посвистывание из-за тополей, растущих возле ручья, стало для женщин сигналом о том, что Коннер на месте, прикрывает их с фланга.
– Ют спустится сюда по короткой тропе, – сказала Лола. – Он скоро будет здесь!
Сара ничего не сказала. Имея за спиной хижину, Коннера с левого, а Юта с правого фланга, они готовы были, если придется, принять бой.
Хотя в душе Сара надеялась, что до этого дело не дойдет.
– Да ясно, что стрельбы не будет, – уверенно заявила Лола, щурясь от солнца.
– Почему ты так уверена?
– Ют не стал бы дожидаться, пока те откроют бал. Он первый бы начал стрельбу, а стреляет и заряжает он очень быстро. Если он не начал, значит, это не тот случай.
Однако, несмотря на слова Лолы, Сара продолжала сжимать дробовик с такой силой, что у нее затекли руки.
Поскольку Ют пришел в эту долину еле живой и жил с Лолой, со стороны индейских банд, чей путь иногда пролегал мимо ранчо, претензий никаких не было. Сейчас трое всадников приближались к ранчо, чего никогда не случалось за все эти годы.
«О Господи, надеюсь, что Коннер не пострадает», – с тревогой подумала Сара. Но страха на ее лице не было.
Женщины, замерев, неподвижно наблюдали за высокими, худощавыми всадниками, которые на тощих гнедых мулах подъезжали к ранчо.
– Их только двое, – шепотом сказала Сара.
Лола фыркнула:
– Я умею считать.
– А где же третий?
– Наверное, задержался сзади. – Лола улыбнулась беззубой улыбкой.
Как учил ее Ют, Сара несколько отодвинулась от Лолы, чтобы секторы их огня не перекрывали друг друга.
«По крайней мере за нашей спиной хижина», – мрачно подумала Сара.
Конечно, высушенные солнцем, плохо подогнанные доски вряд ли представляли собой надежную защиту, но все же это лучше, чем ничего.
– Похоже, это Калпепперы, – сказала Лола через некоторое время.
– Откуда ты знаешь?
– Эти ребята любят ездить на больших гнедых мулах.
Женщины следили за тем, как красноватые мулы отделились от окружающих долину утесов такого же цвета. С расстояния в четверть мили было видно, что одежда всадников сильно запылилась.
– Интересно, кто именно из Калпепперов? – спросила Сара.
– Отсюда не разберешь. Ют говорит, что в Спринг-Каньоне обитают пятеро этих чертей.
Сара затаила дыхание и стала вглядываться в подножие утеса, но по-прежнему видела только двух всадников.
– Нигде третьего не видишь? – спросила Лола.
– Нет.
– Жаль, что ты не любишь жевать табак. Это здорово успокаивает.
– Ну так жуй. Сейчас не до светских манер.
Лола вытащила из кармана рубашки пачку табака, положила щепоть за щеку, а пачку спрятала обратно.
– Благодарю, – сказала Лола.
– На здоровье. Только не плюй на выстиранное.
Лола засмеялась, не отрывая глаз от приближающихся Калпепперов.
Сара также наблюдала за двумя всадниками, досадуя, что не видит третьего. Может, как раз Эб остался сзади, чтобы прикрывать их, подумала она.
Ей нисколько не хотелось оказаться к Эбу Калпепперу ближе, чем она была, находясь в пещере. Угрозы, которые слышались тогда в его голосе во время разговора с Моуди, даже сейчас холодили ее сердце.
– Хорошо, что Калпепперы не доверяют Моуди, – сказала она. – Могу держать, пари, что Эб остался сзади, чтобы наблюдать за ним.
Лола презрительно фыркнула.
– Даже безмозглая тварь не станет доверять Моуди, – сказала она. – Он может стянуть последние деньги у собственной беззубой бабки и танцевать на могиле своей матери.
– Ты так говоришь, будто знаешь его.
– Он обобрал меня, отнял мой ночной заработок в Нью-Мехико. Конечно, тогда я была помоложе. Не больше блохи знала о том, как мужчины обманывают.
Сара слегка улыбнулась. Она не могла себе представить, чтобы кто-то – будь то мужчина или женщина – мог обмануть Лолу.
Два гнедых мула приблизились на расстояние около сотни ярдов. Казалось, что они лениво перебирают своими длинными ногами, тем не менее шли они ходко.
– Говорить будешь ты, – сказала Лола. – Если дойдет дело до стрельбы, то ныряй в хижину и предоставь остальное мне.
– Я не собираюсь…
– Мне плевать! – свирепо перебила ее Лола. – Ют и я знаем, как это делается. Мы не перестреляем друг друга по ошибке.
Времени для споров не оставалось. Калпепперы находились уже в тридцати футах. Пыль, поднимаемую копытами мулов, через мгновение уносил ветер.
В пустынном голубом небе снова появился орел. Снова раздался его радостный, громкий клекот.
Сара вдруг позавидовала орлу, как редко чему завидовала в своей жизни.
– Я Эб Калпеппер, – сказал первый всадник. – Это Кестер, мой брат. Он говорит мало, больше помалкивает.
Ни один из Калпепперов не смотрел на женщин. Оба вращали головами, осматривая двор.
– Доброе утро обоим, – сдержанно сказала Сара. – Я мисс Кеннеди.
Кестер поерзал в седле, но к женщинам не повернулся. Он шарил глазами по двору, не упуская ни единой детали.
«Лола права, – подумала Сара с облегчением и одновременно с гневом. – Они просто проверяют, насколько мы способны обороняться. Выродки».
Сара выпрямилась. Хотя ни один из их дробовиков не был прямо нацелен на всадников, они могли это сделать в любое мгновение.
– Приветствую, – рассеянно сказал Кестер.
И с запозданием дотронулся до края своей видавшей виды изжеванной шляпы.
– Ишь, какое чинное поведение, – тихо, уголком рта сказала Лола.
Сара мрачновато улыбнулась.
Лола выпустила изо рта коричневую струю к ногам мула. Струя преодолела расстояние в шесть футов.
Кестер посмотрел на нее с восхищением.
– Вы не угостите горячим кофе? – напрямик спросил Эб.
«Ну да, чтобы вы и внутрь заглянули, – подумала Сара. – Нет, Эб, этот номер у тебя не пройдет».
– Простите, – сказала она. – У нас нет кофе. Он слишком дорогой.
– Ну, может, тогда чай найдется, – сказал Эб. – Что-нибудь горячее.
– Мы погасили в хижине огонь и работаем с утра на дворе, – ответила Сара. – У нас сегодня стирка.
По выражению лица Эба Сара поняла, что он ей не поверил.
Взглянув на одежду Калпепперов, Сара определила причину его недоверия. Брюки Эба выглядели так, словно никогда не знали стирки. Он, вероятно, давным-давно позабыл, какой это многотрудный день – день стирки.
А возможно, никогда и не знал.
– Нет сухарей, – спокойным голосом продолжала она, – нет бобов, нет бекона и даже оленины. Мне не хотелось бы быть негостеприимной, но я не ждала гостей.
Слегка повернувшись в седле, Эб сдвинул назад шляпу и в упор посмотрел на Сару.
Усилием воли она удержалась от того, чтобы не сделать шаг назад. В его взгляде было нечто такое, от чего у нее началось жжение в желудке.
И тут она вспомнила то, что рассказала Лола об Эбе и его братьях.
«Они продавали детей индейцам из племени ко-манчи. Но уже после того, как сотворили с малолетками такое, чего сам сатана устыдился бы».
– Если ваши мулы хотят пить, – выдавила из себя Сара, – вы можете напоить их в ручье.
– Они не хотят, – отрезал Эб.
Даже орлиные крики не нарушали тишину, которая вдруг воцарилась на ранчо.
– Кажется, вы не очень дружелюбны? – спросил наконец Эб.
– У меня есть друзья.
Тон ее говорил о том, что других друзей ей не нужно, тем более таких, как Калпепперы.
– У такой одинокой девушки не может быть слишком много друзей, – сказал Эб.
– Я не одинока.
Эб посмотрел на Лолу, затем снова перевел взгляд на Сару.
– Я имею в виду друзей-мужчин, – пояснил он.
– Меня не интересуют мужчины, мистер Калпеппер. Ни в малейшей степени.
– Я надеюсь, маленькая леди, вы вернете мне моего мужчину, правда же?
– Если бы у меня был один из ваших мужчин, я бы вернула его тотчас же, – ответила Сара. – У меня его нет, поэтому вам следует поискать вашего пропавшего мужчину где-то в другом месте. Не откладывая на потом.
Лицо Эба помрачнело. В его водянистых глазах появился какой-то зловещий блеск.
– Не так быстро, мисс, – проговорил он. – Я не какой-то там мусор, чтобы меня отшвыривала ты или старая шлюха.
С игрой в благородство было покончено. Эб перешел на другой тон, который Саре хорошо запомнился: именно таким тоном он заявил, что все женщины – шлюхи.
Но Сару особенно поразили его глаза. Она никогда не подозревала, что глаза могут излучать столько ненависти.
– Пусть останутся на вашей совести слова, которые вы употребляете, мистер Калпеппер, – ровным голосом произнесла Сара. – Пожалуйста, покиньте ранчо «Лост-Ривер».
– Я приехал, чтобы взять того подлеца, который убил моих братьев, – прорычал Эб. – Отдай мне его.
– Я не знаю, о ком вы говорите, – холодно сказала она. – На ранчо «Лост-Ривер» нет убийцы.
Мул Кестера сделал пару шагов влево.
Лола предупреждающе подняла дробовик. Она отвела оба ударника назад и смотрела на Кестера так, словно перед ней была гремучая змея.
– Он здесь, – упрямо сказал Эб. – Мы выследили этого мерзавца-убийцу от Испанской Церкви.
– У ваших братьев было оружие?
– Конечно! Ведь они – Калпепперы!
– Они были убиты выстрелом сзади?
– Калпепперы не трусы! Они находились с ним лицом к лицу.
– Тогда это не убийство, разве не так? – подвела итог Сара. – Просто ваши братья напали не на того человека. Они недооценили его и заплатили за это жизнью.
Лицо у Эба вначале стало пунцовым, затем побледнело.
– Человек, убивший моих братьев, находится в хижине, – ледяным тоном сказал Эб. – Давай его сюда.
– Нет, – ответила Сара. – Он сам еле жив.
– Наплевать! Давай его сюда.
– Если он выживет, вы можете отомстить ему в другом месте. А до этого он мой гость.
Эб ошеломленно уставился на нее, не веря собственным ушам.
Несмотря на холодный пот, который Сара ощутила на спине, она выдержала взгляд Эба и подняла дробовик, нацелив его в грудь бандиту.
– Не спускай с него глаз, – сказала Лола. – Что бы и где бы ни случилось.
– Не спущу. – Голос ее прозвучал гонко, но твердо. – Прощайте, мистер Калпеппер. И не спешите сюда вновь. Мы не слишком дружелюбно встречаем непрошеных гостей.
Лола смачно выплюнула табачную жвачку и сурово добавила:
– Она хочет сказать, что мы стреляем в них без предупреждения и закапываем там, где они легли. Усек?
Эб усек. Ему нравилось это не больше, чем нацеленный в грудь дробовик.
Раздался выстрел внутри хижины. Затем последовали один за другим еще два выстрела.
Сара вздрогнула, но продолжала целиться в грудь Эбу.
Что касается Лолы, то она даже не шевельнулась.
Больше в хижине не стреляли.
– Похоже, наступило время похорон, – сказала Лола. – Твои ребята схлопотали свинца.
Никто из Калпепперов не двинулся навстречу выставленным дробовикам. Каждый из них молча смотрел на два ствола, которые были заряжены и могли в любой момент выстрелить. Особенно скверно было то, что дробовики держали в своих руках женщины.
Чтобы нажать на спусковой крючок, особой силы не требовалось.
– Парнелл! – крикнул Эб.
Ответа не последовало.
– Еще один брат? – вкрадчиво спросила Лола. – Твои ребята совсем не жалеют себя.
Не сразу Эб отвел взгляд от Сары. Он запомнил ее лицо, ее тело, ее руки на ружье.
– Твой черед придет, – прохрипел он. – И разделаюсь с тобой я сам. С тобой и тем горячим щенком, что прячется за тополями. Держи его на привязи, иначе ему нечем будет похвалиться перед девками.
Рука Эба дернула повод. Его мул взвился на задних ногах и порысил прочь от хижины. За ним последовал мул Кестера. Никто из всадников не оглянулся.
Глава 6
– Похоже, что у Кейса есть свои причины и основания для охоты на Калпепперов, – после некоторой паузы сказала Сара.
– Может быть, – согласилась Лола. – Хорошо бы он поскорее встал на ноги.
– Почему?
– Потому что он нам скоро понадобится, вот почему.
– Что ты хочешь сказать?
– А то, что Калпепперы шныряют неподалеку и вынюхивают.
У Сары тоскливо засосало под ложечкой.
– Ты уверена? – спросила она.
– Ют видел их следы возле той тропы, где он нашел Кейса.
Сара молча отжала очередной бинт и повесила его сохнуть. Она не стала спрашивать, не ошибся ли Ют относительно того, чьи это были следы. До того как стать бродягой, Ют был лучшим армейским разведчиком к западу от Скалистых гор.
– Коннер знает? – спросила Сара.
– Я сама сказала ему об этом.
Сара на мгновение закрыла глаза. Сколько времени пятеро людей, один из которых тяжело ранен, могут продержаться, если банды Калпеппера и Моуди нападут на маленькое ранчо? Единственную надежду вселял решительный приказ Эба не устраивать шум на расстоянии ближе трех дней пути от Спринг-Каньона.
– А как насчет армии? – поинтересовалась Сара.
– Армия может прийти, но не так скоро, чтобы успеть нам помочь.
– Ладно, – сказала Сара, стряхнув воду с бинта, – будем делать то, что в наших силах. Я тоже теперь буду стоять на вахте.
– Нет.
– Это почему?
– Ты не сможешь стрелять в бандитов, – объяснила Лола.
– Коннер тоже.
Лола наклонила голову и, прищурившись, посмотрела на Сару своими черными глазами.
– Ты, наверное, плохо знаешь мальчишку. Он сделает все, чтобы спасти тебя.
– Я сделаю то же самое ради него.
Лола как-то неожиданно мягко засмеялась.
– Черт возьми, я это знаю! Ты запродала себя сумасбродному старику ради собственного брата.
– Тс-с, – приглушила голос Сара, оглядываясь вокруг. – Никогда не говори подобные вещи при Коннере.
– Ха, ты думаешь, он все еще этого не понимает? – саркастически спросила Лола.
– Просто не надо говорить об этом, вот и все.
Вздохнув, Лола скрестила на груди руки. Хотя она была около шести футов ростом и около трех футов в ширину, жиру в ней почти не было. На правом бедре ее, как обычно, висел револьвер.
– Словами не изменишь то, что было и что есть, – решительно сказала Лола. – Коннер, Ют и я потолковали и решили: ты останешься здесь. Мы трое будем нести вахту.
– Но это смешно!
– Ничуть нет! Ты слишком мягкосердечная и не станешь стрелять в человека из засады. Даже в Калпеппера.
– Но я…
Протяжный пронзительный свист, донесшийся со стороны, где нес вахту Ют, не позволил Саре высказать свои возражения.
Женщины бросились к тому месту, где к стене были прислонены дробовики.
Короткий, отрывистый свист повторился три раза.
– Приближаются три человека, – сказала Сара, хватая свой дробовик.
– Это означает, что они хотят переговорить.
Лола повесила один дробовик на левое плечо, взяла второй в руки и взвела оба курка. Шестизарядный револьвер находился в кобуре, под правой рукой.
Глядя сейчас на нее, Сара поверила, что Ют и Большая Лола могли грабить банки.
– А зачем бандиты собираются тратить время на переговоры? – спросила Сара.
– Ты пойдешь на медведя вслепую или сперва захочешь взглянуть на его берлогу? – вопросом на вопрос ответила Лола.
– Я не думаю, что Моуди такой умный.
– Моуди, верно, не шибко умный. А вот Эб Калпеппер – страшно хитроумный и еще более подлый.
Тихое посвистывание из-за тополей, растущих возле ручья, стало для женщин сигналом о том, что Коннер на месте, прикрывает их с фланга.
– Ют спустится сюда по короткой тропе, – сказала Лола. – Он скоро будет здесь!
Сара ничего не сказала. Имея за спиной хижину, Коннера с левого, а Юта с правого фланга, они готовы были, если придется, принять бой.
Хотя в душе Сара надеялась, что до этого дело не дойдет.
– Да ясно, что стрельбы не будет, – уверенно заявила Лола, щурясь от солнца.
– Почему ты так уверена?
– Ют не стал бы дожидаться, пока те откроют бал. Он первый бы начал стрельбу, а стреляет и заряжает он очень быстро. Если он не начал, значит, это не тот случай.
Однако, несмотря на слова Лолы, Сара продолжала сжимать дробовик с такой силой, что у нее затекли руки.
Поскольку Ют пришел в эту долину еле живой и жил с Лолой, со стороны индейских банд, чей путь иногда пролегал мимо ранчо, претензий никаких не было. Сейчас трое всадников приближались к ранчо, чего никогда не случалось за все эти годы.
«О Господи, надеюсь, что Коннер не пострадает», – с тревогой подумала Сара. Но страха на ее лице не было.
Женщины, замерев, неподвижно наблюдали за высокими, худощавыми всадниками, которые на тощих гнедых мулах подъезжали к ранчо.
– Их только двое, – шепотом сказала Сара.
Лола фыркнула:
– Я умею считать.
– А где же третий?
– Наверное, задержался сзади. – Лола улыбнулась беззубой улыбкой.
Как учил ее Ют, Сара несколько отодвинулась от Лолы, чтобы секторы их огня не перекрывали друг друга.
«По крайней мере за нашей спиной хижина», – мрачно подумала Сара.
Конечно, высушенные солнцем, плохо подогнанные доски вряд ли представляли собой надежную защиту, но все же это лучше, чем ничего.
– Похоже, это Калпепперы, – сказала Лола через некоторое время.
– Откуда ты знаешь?
– Эти ребята любят ездить на больших гнедых мулах.
Женщины следили за тем, как красноватые мулы отделились от окружающих долину утесов такого же цвета. С расстояния в четверть мили было видно, что одежда всадников сильно запылилась.
– Интересно, кто именно из Калпепперов? – спросила Сара.
– Отсюда не разберешь. Ют говорит, что в Спринг-Каньоне обитают пятеро этих чертей.
Сара затаила дыхание и стала вглядываться в подножие утеса, но по-прежнему видела только двух всадников.
– Нигде третьего не видишь? – спросила Лола.
– Нет.
– Жаль, что ты не любишь жевать табак. Это здорово успокаивает.
– Ну так жуй. Сейчас не до светских манер.
Лола вытащила из кармана рубашки пачку табака, положила щепоть за щеку, а пачку спрятала обратно.
– Благодарю, – сказала Лола.
– На здоровье. Только не плюй на выстиранное.
Лола засмеялась, не отрывая глаз от приближающихся Калпепперов.
Сара также наблюдала за двумя всадниками, досадуя, что не видит третьего. Может, как раз Эб остался сзади, чтобы прикрывать их, подумала она.
Ей нисколько не хотелось оказаться к Эбу Калпепперу ближе, чем она была, находясь в пещере. Угрозы, которые слышались тогда в его голосе во время разговора с Моуди, даже сейчас холодили ее сердце.
– Хорошо, что Калпепперы не доверяют Моуди, – сказала она. – Могу держать, пари, что Эб остался сзади, чтобы наблюдать за ним.
Лола презрительно фыркнула.
– Даже безмозглая тварь не станет доверять Моуди, – сказала она. – Он может стянуть последние деньги у собственной беззубой бабки и танцевать на могиле своей матери.
– Ты так говоришь, будто знаешь его.
– Он обобрал меня, отнял мой ночной заработок в Нью-Мехико. Конечно, тогда я была помоложе. Не больше блохи знала о том, как мужчины обманывают.
Сара слегка улыбнулась. Она не могла себе представить, чтобы кто-то – будь то мужчина или женщина – мог обмануть Лолу.
Два гнедых мула приблизились на расстояние около сотни ярдов. Казалось, что они лениво перебирают своими длинными ногами, тем не менее шли они ходко.
– Говорить будешь ты, – сказала Лола. – Если дойдет дело до стрельбы, то ныряй в хижину и предоставь остальное мне.
– Я не собираюсь…
– Мне плевать! – свирепо перебила ее Лола. – Ют и я знаем, как это делается. Мы не перестреляем друг друга по ошибке.
Времени для споров не оставалось. Калпепперы находились уже в тридцати футах. Пыль, поднимаемую копытами мулов, через мгновение уносил ветер.
В пустынном голубом небе снова появился орел. Снова раздался его радостный, громкий клекот.
Сара вдруг позавидовала орлу, как редко чему завидовала в своей жизни.
– Я Эб Калпеппер, – сказал первый всадник. – Это Кестер, мой брат. Он говорит мало, больше помалкивает.
Ни один из Калпепперов не смотрел на женщин. Оба вращали головами, осматривая двор.
– Доброе утро обоим, – сдержанно сказала Сара. – Я мисс Кеннеди.
Кестер поерзал в седле, но к женщинам не повернулся. Он шарил глазами по двору, не упуская ни единой детали.
«Лола права, – подумала Сара с облегчением и одновременно с гневом. – Они просто проверяют, насколько мы способны обороняться. Выродки».
Сара выпрямилась. Хотя ни один из их дробовиков не был прямо нацелен на всадников, они могли это сделать в любое мгновение.
– Приветствую, – рассеянно сказал Кестер.
И с запозданием дотронулся до края своей видавшей виды изжеванной шляпы.
– Ишь, какое чинное поведение, – тихо, уголком рта сказала Лола.
Сара мрачновато улыбнулась.
Лола выпустила изо рта коричневую струю к ногам мула. Струя преодолела расстояние в шесть футов.
Кестер посмотрел на нее с восхищением.
– Вы не угостите горячим кофе? – напрямик спросил Эб.
«Ну да, чтобы вы и внутрь заглянули, – подумала Сара. – Нет, Эб, этот номер у тебя не пройдет».
– Простите, – сказала она. – У нас нет кофе. Он слишком дорогой.
– Ну, может, тогда чай найдется, – сказал Эб. – Что-нибудь горячее.
– Мы погасили в хижине огонь и работаем с утра на дворе, – ответила Сара. – У нас сегодня стирка.
По выражению лица Эба Сара поняла, что он ей не поверил.
Взглянув на одежду Калпепперов, Сара определила причину его недоверия. Брюки Эба выглядели так, словно никогда не знали стирки. Он, вероятно, давным-давно позабыл, какой это многотрудный день – день стирки.
А возможно, никогда и не знал.
– Нет сухарей, – спокойным голосом продолжала она, – нет бобов, нет бекона и даже оленины. Мне не хотелось бы быть негостеприимной, но я не ждала гостей.
Слегка повернувшись в седле, Эб сдвинул назад шляпу и в упор посмотрел на Сару.
Усилием воли она удержалась от того, чтобы не сделать шаг назад. В его взгляде было нечто такое, от чего у нее началось жжение в желудке.
И тут она вспомнила то, что рассказала Лола об Эбе и его братьях.
«Они продавали детей индейцам из племени ко-манчи. Но уже после того, как сотворили с малолетками такое, чего сам сатана устыдился бы».
– Если ваши мулы хотят пить, – выдавила из себя Сара, – вы можете напоить их в ручье.
– Они не хотят, – отрезал Эб.
Даже орлиные крики не нарушали тишину, которая вдруг воцарилась на ранчо.
– Кажется, вы не очень дружелюбны? – спросил наконец Эб.
– У меня есть друзья.
Тон ее говорил о том, что других друзей ей не нужно, тем более таких, как Калпепперы.
– У такой одинокой девушки не может быть слишком много друзей, – сказал Эб.
– Я не одинока.
Эб посмотрел на Лолу, затем снова перевел взгляд на Сару.
– Я имею в виду друзей-мужчин, – пояснил он.
– Меня не интересуют мужчины, мистер Калпеппер. Ни в малейшей степени.
– Я надеюсь, маленькая леди, вы вернете мне моего мужчину, правда же?
– Если бы у меня был один из ваших мужчин, я бы вернула его тотчас же, – ответила Сара. – У меня его нет, поэтому вам следует поискать вашего пропавшего мужчину где-то в другом месте. Не откладывая на потом.
Лицо Эба помрачнело. В его водянистых глазах появился какой-то зловещий блеск.
– Не так быстро, мисс, – проговорил он. – Я не какой-то там мусор, чтобы меня отшвыривала ты или старая шлюха.
С игрой в благородство было покончено. Эб перешел на другой тон, который Саре хорошо запомнился: именно таким тоном он заявил, что все женщины – шлюхи.
Но Сару особенно поразили его глаза. Она никогда не подозревала, что глаза могут излучать столько ненависти.
– Пусть останутся на вашей совести слова, которые вы употребляете, мистер Калпеппер, – ровным голосом произнесла Сара. – Пожалуйста, покиньте ранчо «Лост-Ривер».
– Я приехал, чтобы взять того подлеца, который убил моих братьев, – прорычал Эб. – Отдай мне его.
– Я не знаю, о ком вы говорите, – холодно сказала она. – На ранчо «Лост-Ривер» нет убийцы.
Мул Кестера сделал пару шагов влево.
Лола предупреждающе подняла дробовик. Она отвела оба ударника назад и смотрела на Кестера так, словно перед ней была гремучая змея.
– Он здесь, – упрямо сказал Эб. – Мы выследили этого мерзавца-убийцу от Испанской Церкви.
– У ваших братьев было оружие?
– Конечно! Ведь они – Калпепперы!
– Они были убиты выстрелом сзади?
– Калпепперы не трусы! Они находились с ним лицом к лицу.
– Тогда это не убийство, разве не так? – подвела итог Сара. – Просто ваши братья напали не на того человека. Они недооценили его и заплатили за это жизнью.
Лицо у Эба вначале стало пунцовым, затем побледнело.
– Человек, убивший моих братьев, находится в хижине, – ледяным тоном сказал Эб. – Давай его сюда.
– Нет, – ответила Сара. – Он сам еле жив.
– Наплевать! Давай его сюда.
– Если он выживет, вы можете отомстить ему в другом месте. А до этого он мой гость.
Эб ошеломленно уставился на нее, не веря собственным ушам.
Несмотря на холодный пот, который Сара ощутила на спине, она выдержала взгляд Эба и подняла дробовик, нацелив его в грудь бандиту.
– Не спускай с него глаз, – сказала Лола. – Что бы и где бы ни случилось.
– Не спущу. – Голос ее прозвучал гонко, но твердо. – Прощайте, мистер Калпеппер. И не спешите сюда вновь. Мы не слишком дружелюбно встречаем непрошеных гостей.
Лола смачно выплюнула табачную жвачку и сурово добавила:
– Она хочет сказать, что мы стреляем в них без предупреждения и закапываем там, где они легли. Усек?
Эб усек. Ему нравилось это не больше, чем нацеленный в грудь дробовик.
Раздался выстрел внутри хижины. Затем последовали один за другим еще два выстрела.
Сара вздрогнула, но продолжала целиться в грудь Эбу.
Что касается Лолы, то она даже не шевельнулась.
Больше в хижине не стреляли.
– Похоже, наступило время похорон, – сказала Лола. – Твои ребята схлопотали свинца.
Никто из Калпепперов не двинулся навстречу выставленным дробовикам. Каждый из них молча смотрел на два ствола, которые были заряжены и могли в любой момент выстрелить. Особенно скверно было то, что дробовики держали в своих руках женщины.
Чтобы нажать на спусковой крючок, особой силы не требовалось.
– Парнелл! – крикнул Эб.
Ответа не последовало.
– Еще один брат? – вкрадчиво спросила Лола. – Твои ребята совсем не жалеют себя.
Не сразу Эб отвел взгляд от Сары. Он запомнил ее лицо, ее тело, ее руки на ружье.
– Твой черед придет, – прохрипел он. – И разделаюсь с тобой я сам. С тобой и тем горячим щенком, что прячется за тополями. Держи его на привязи, иначе ему нечем будет похвалиться перед девками.
Рука Эба дернула повод. Его мул взвился на задних ногах и порысил прочь от хижины. За ним последовал мул Кестера. Никто из всадников не оглянулся.
Глава 6
– Продолжай наблюдать за ними, – бросила Сара.
Лола снова выпустила струю изо рта.
– Я не вчера родилась.
Не ответив, Сара поставила курок на предохранитель и метнулась в хижину. Она бросила быстрый взгляд на раненого сокола, сидевшего на шесте в углу. Птица была всклокочена и возбуждена, но жива и новых ран не получила.
Этого нельзя было сказать о Кейсе.
Он лежал на животе на полу в глубине хижины, обнаженный, но в набедренной повязке. Лбом он упирался в стену. В руках у него был шестизарядный револьвер, дуло которого торчало в щели между планками.
В хижине стоял горький запах пороха.
– Кейс! – окликнула Сара.
В ответ Кейс что-то промычал, но не повернул головы.
Сара подскочила к нему и опустилась на колени. Прислонив дробовик к стене, она стала быстро ощупывать его спину и ноги в поисках новых ран.
Нежные прикосновения рук словно обожгли Кейса. Он застонал и чертыхнулся. Приподняв взлохмаченную голову, он встретился взглядом с Сарой.
– С тобой все в порядке? – шепотом спросила она.
– Нет!
Сара тихонько ахнула и стала гладить ему спину, словно перед ней был перепуганный сокол.
– Где тебя ранило? – спросила она. – В какое место? На спине ран нет. Повернись, я посмотрю спереди.
При мысли о том, что нежные проворные руки Сары станут касаться его, Кейс испытал настоящий чувственный удар.
– Не искушай меня, – сказал он.
– Что?
Кейс снова чертыхнулся себе под нос. Прикосновения Сары превратили его страх за нее в отчаянное желание.
– Со мной не случилось ничего страшного, если не считать, что я не попал в этого сукина сына.
– Кто это был?
– Парнелл, которого звал Эб, – сказал Кейс. – Проклятие! Тысяча чертей!
– А где он был?
– Видишь вон ту скалистую гряду?
Сара нагнулась и посмотрела в щель. Гряда скал находилась на расстоянии более сотни ярдов. Сара бросила взгляд на револьвер в руках Кейса.
– Господи! – воскликнула она. – Вполне естественно, что ты промахнулся! У тебя был всего лишь револьвер.
– Другого мне ничего и не надо было.
Сара стала было возражать, но, увидев глаза Кейса, замолчала.
– Давай я помогу тебе лечь на кровать, – предложила она.
– Иди наблюдай на Калпепперами, а мне и здесь неплохо.
– За ними наблюдает Лола, Ют идет по следу, а Коннер в засаде и подаст сигнал, если появится кто-то еще.
Кейс долго смотрел в щель между досками. Не было заметно никакого движения, даже теней парящих птиц.
Кейс поставил курок на предохранитель, и этот металлический звук прозвучал в тишине словно выстрел.
– Ют говорит, что лучше строить новые планы, чем плакаться и жаловаться на собственный промах.
Кейс хмыкнул.
– Это похоже на Хантера.
– Хантера?
– Так зовут моего брата. Он был полковником, когда Юг вырядился в собственную униформу и нашлись глупцы, готовые умирать за нее. Я не скажу, что Хантер был глуп. Единственным дураком в семье был я.
– В этом я Сомневаюсь.
– А я нет.
Сара почувствовала какую-то опустошенность в Кейсе, и спазм сжал ей горло. Не отдавая себе отчета в том, что делает, она стала нежно поглаживать ему руку.
– Давай я помогу тебе лечь на кровать, – проговорила она через некоторое время.
– Я вернусь назад так же, как оказался здесь.
– Не забывай про свои раны.
Кейс почувствовал, как ее рука гладит ему позвоночник, и сдержался, чтобы не напуститься на нее.
Или чтобы не схватить ее.
– Если ты не перестанешь гладить меня, как какую-нибудь полосатую киску, – сказал он ровным голосом, – то я наверняка схвачу тебя и покажу, насколько здоровым себя чувствую.
– Полосатую киску? – засмеялась Сара. – Ты похож скорее на пантеру, чем на домашнюю кошку.
Он сделал попытку перекатиться на здоровый бок, но почувствовал острую боль и застыл на месте.
«Ну что ж, это должно вылечить меня», – подумал он.
Но не вылечило. Во всяком случае, не вполне.
«Надо получить еще дозу боли», – сказал себе Кейс.
С отчаянной решимостью он перекатился на здоровую ногу и, не обращая внимания на протесты Сары, полуползком, полуволоком двинулся к кровати.
– Ну вот, – проговорил он, ложась на кровать. – Удовлетворена?
Она посмотрела на его пепельного цвета лицо, на вспотевший лоб, на превратившиеся в щелки глаза.
– Ты сможешь обучать упрямству даже мулов Калпепперов, – сердито сказала Сара.
– Не сомневаюсь.
– Ты решил задать мне дополнительную работу?
Кейс заморгал.
– Не понял, – А ты только посмотри на себя! Грязный с головы до ног! Тебя надо всего вымыть, вместе с бинтами и набедренной повязкой.
Кейс хотел было возразить, но внезапно почувствовал, что у него нет сил.
– Слишком… устал, – сумел он сказать.
– А я нет. И ты будешь опять чистый раньше, чем поймешь это.
У него было желание возразить, но водоворот усталости куда-то затягивал его, и вместо слов он издал мычание.
Некоторое время Сара наблюдала, как подрагивали его веки; затем они закрылись. Она вздохнула с облегчением. Даже сейчас, когда его мучила изнуряющая боль, Кейс вряд ли позволил бы ей проделать с ним то, что она собиралась.
– Ну и упрямый мужчина, – пробормотала она.
Глаза Кейса остались закрытыми.
Сара обратила внимание, что ресницы у Кейса были черные, густые и загнутые на концах. Это придавало ему какой-то трогательный вид.
– Таким ресницам позавидует любая девушка, – тихо сказала Сара, – а Бог дает их суровому мужчину, который может глотать сталь и выплевывать бритвы.
Если Кейс и слышал ее слова, он не подал виду.
– Спасибо тебе, Кейс, кто бы ты ни был и откуда бы ни пришел, – полушепотом произнесла Сара.
Он не шевельнулся.
– Мы всегда знали, что тыльная часть хижины – самое уязвимое место, – продолжала Сара. – Кон-неру не видно из-за тополей, а Юту – с фланга.
Дыхание Кейса стало глубоким, очевидно, он погрузился в целительный сон.
Став на колени, Сара приложила запястье ко лбу.
Лоб прохладный. Пот почти высох.
– Давай-ка посмотрим, как ты навредил себе, защищая наши тылы, – негромко сказала Сара.
Ловкими, проворными движениями она размотала бинт на бедре.
Свежей крови вокруг ран не появилось.
– Слава Богу, – прошептала Сара. – Ты не только крепкий духом, но и крепок физически.
Послышался долгий свист.
Все чисто.
Сара почувствовала облегчение и даже легкое головокружение от нахлынувшей радости.
А через минуту, взяв себя в руки, Сара принялась готовить ванну.
Хотя она и сказала Калпепперам, что огня в хижине нет, маленький огонь здесь все же поддерживался. Его было достаточно для того, чтобы слегка согреть студеный зимний воздух и иметь наготове ведро горячей воды.
– Все в порядке? – спросила, появляясь на пороге, Лола.
– Раны Кейса не открылись, если ты об этом. А Калпепперы уехали?
– Осталась только пыль в воздухе.
– Где Коннер?
– Ведет наблюдение позади хижины. Ют идет по следу третьего.
– Я перевяжу Кейса и тоже выйду.
– В этом нет нужды. Сейчас там и я нужна не больше, чем соски быку. Помочь тебе?
– Нет! – быстро возразила Сара. – Я справлюсь сама.
Лишь задним числом она поняла, что не желает, чтобы кто-то другой видел Кейса нагим.
Одно дело, когда он был совершенно без сознания. И совсем другое – сейчас, когда он пошел на поправку и может даже передвигаться по хижине.
«Дура ты безмозглая, – мысленно обругала себя Сара. – Лола видела голых мужиков больше, чем я одетых».
И тем не менее в ней все восставало при мысли, что другая женщина будет прикасаться к обнаженному телу Кейса.
– Если можешь, принеси еще воды, – попросила Сара.
– Господи! Да что ты еще собираешься делать? Вымыть все скалы и развесить их сохнуть на облаках?
Сара негромко засмеялась. Ее всегда журили за то, что она не жалела воды и мыла.
– Не скалы, а мужчину. И притом крупного, – пробормотала она.
Когда она думала о Кейсе как о мужчине, а не о раненом, за которым надо ухаживать, в желудке у нее что-то непривычно сжималось. И это происходило отнюдь не от страха и не на нервной почве.
– Что с тобой происходит, Сара Джейн Лоусон? – тихонько спросила она себя так, как это делала ее давно умершая бабушка. – Люди подумают, что тебя покинула последняя капля разума. Внезапно она почувствовала, что в горле у нее словно застрял комок.
Она давно не вспоминала о покойных членах семьи. Вначале она просто гнала от себя все мысли о прошлом, затем это вошло в привычку.
«Думать о будущем, а не о прошлом, – напоминала себе Сара. – Для меня будущее связано с Коннером». Она никогда больше не отдастся на милость мужчине и не выйдет замуж. Все свои надежды она связывала только с Коннером – ее братом, которому всего несколько минут назад угрожал Эб.
«Держи его на привязи, иначе ему нечем будет похвастаться перед девками».
Кейс пошевелился, но тут же снова погрузился в еще более глубокий сон.
Выбросив все мысли из головы, Сара наклонилась над ним и стала привычно разматывать бинт, осматривать рану, накладывать мазь и снова бинтовать.
Все свои действия она сопровождала объяснениями того, что делает, ибо знала, что дикие животные воспринимают все спокойнее, когда слышат звуки ее голоса.
А Кейс в некотором отношении напоминал Саре дикое животное – это был сильный, одинокий, независимый мужчина, пока его не подкосили несколько пуль.
Сара слегка сдвинула ногу, чтобы рассмотреть шов на тыльной стороне бедра. Кожа уже стала срастаться.
– О, да у тебя все заживает очень быстро, – тихо порадовалась она. – Здоров как лошадь, сказал бы дядя Вильям.
И вдруг ей снова стало грустно. Она редко позволяла себе думать о холостяке дяде, который был врачом. Единственной его собственностью была черная сумка с инструментами.
– Я берегу твои инструменты, – прошептала она. – Я держу их всегда чистыми… Знаешь ли ты об этом там, где бы ты ни находился? Помнишь, как я постоянно ходила за тобой и докучала тебе вопросами, и ты успел кое-чему научить меня?
Лола снова выпустила струю изо рта.
– Я не вчера родилась.
Не ответив, Сара поставила курок на предохранитель и метнулась в хижину. Она бросила быстрый взгляд на раненого сокола, сидевшего на шесте в углу. Птица была всклокочена и возбуждена, но жива и новых ран не получила.
Этого нельзя было сказать о Кейсе.
Он лежал на животе на полу в глубине хижины, обнаженный, но в набедренной повязке. Лбом он упирался в стену. В руках у него был шестизарядный револьвер, дуло которого торчало в щели между планками.
В хижине стоял горький запах пороха.
– Кейс! – окликнула Сара.
В ответ Кейс что-то промычал, но не повернул головы.
Сара подскочила к нему и опустилась на колени. Прислонив дробовик к стене, она стала быстро ощупывать его спину и ноги в поисках новых ран.
Нежные прикосновения рук словно обожгли Кейса. Он застонал и чертыхнулся. Приподняв взлохмаченную голову, он встретился взглядом с Сарой.
– С тобой все в порядке? – шепотом спросила она.
– Нет!
Сара тихонько ахнула и стала гладить ему спину, словно перед ней был перепуганный сокол.
– Где тебя ранило? – спросила она. – В какое место? На спине ран нет. Повернись, я посмотрю спереди.
При мысли о том, что нежные проворные руки Сары станут касаться его, Кейс испытал настоящий чувственный удар.
– Не искушай меня, – сказал он.
– Что?
Кейс снова чертыхнулся себе под нос. Прикосновения Сары превратили его страх за нее в отчаянное желание.
– Со мной не случилось ничего страшного, если не считать, что я не попал в этого сукина сына.
– Кто это был?
– Парнелл, которого звал Эб, – сказал Кейс. – Проклятие! Тысяча чертей!
– А где он был?
– Видишь вон ту скалистую гряду?
Сара нагнулась и посмотрела в щель. Гряда скал находилась на расстоянии более сотни ярдов. Сара бросила взгляд на револьвер в руках Кейса.
– Господи! – воскликнула она. – Вполне естественно, что ты промахнулся! У тебя был всего лишь револьвер.
– Другого мне ничего и не надо было.
Сара стала было возражать, но, увидев глаза Кейса, замолчала.
– Давай я помогу тебе лечь на кровать, – предложила она.
– Иди наблюдай на Калпепперами, а мне и здесь неплохо.
– За ними наблюдает Лола, Ют идет по следу, а Коннер в засаде и подаст сигнал, если появится кто-то еще.
Кейс долго смотрел в щель между досками. Не было заметно никакого движения, даже теней парящих птиц.
Кейс поставил курок на предохранитель, и этот металлический звук прозвучал в тишине словно выстрел.
– Ют говорит, что лучше строить новые планы, чем плакаться и жаловаться на собственный промах.
Кейс хмыкнул.
– Это похоже на Хантера.
– Хантера?
– Так зовут моего брата. Он был полковником, когда Юг вырядился в собственную униформу и нашлись глупцы, готовые умирать за нее. Я не скажу, что Хантер был глуп. Единственным дураком в семье был я.
– В этом я Сомневаюсь.
– А я нет.
Сара почувствовала какую-то опустошенность в Кейсе, и спазм сжал ей горло. Не отдавая себе отчета в том, что делает, она стала нежно поглаживать ему руку.
– Давай я помогу тебе лечь на кровать, – проговорила она через некоторое время.
– Я вернусь назад так же, как оказался здесь.
– Не забывай про свои раны.
Кейс почувствовал, как ее рука гладит ему позвоночник, и сдержался, чтобы не напуститься на нее.
Или чтобы не схватить ее.
– Если ты не перестанешь гладить меня, как какую-нибудь полосатую киску, – сказал он ровным голосом, – то я наверняка схвачу тебя и покажу, насколько здоровым себя чувствую.
– Полосатую киску? – засмеялась Сара. – Ты похож скорее на пантеру, чем на домашнюю кошку.
Он сделал попытку перекатиться на здоровый бок, но почувствовал острую боль и застыл на месте.
«Ну что ж, это должно вылечить меня», – подумал он.
Но не вылечило. Во всяком случае, не вполне.
«Надо получить еще дозу боли», – сказал себе Кейс.
С отчаянной решимостью он перекатился на здоровую ногу и, не обращая внимания на протесты Сары, полуползком, полуволоком двинулся к кровати.
– Ну вот, – проговорил он, ложась на кровать. – Удовлетворена?
Она посмотрела на его пепельного цвета лицо, на вспотевший лоб, на превратившиеся в щелки глаза.
– Ты сможешь обучать упрямству даже мулов Калпепперов, – сердито сказала Сара.
– Не сомневаюсь.
– Ты решил задать мне дополнительную работу?
Кейс заморгал.
– Не понял, – А ты только посмотри на себя! Грязный с головы до ног! Тебя надо всего вымыть, вместе с бинтами и набедренной повязкой.
Кейс хотел было возразить, но внезапно почувствовал, что у него нет сил.
– Слишком… устал, – сумел он сказать.
– А я нет. И ты будешь опять чистый раньше, чем поймешь это.
У него было желание возразить, но водоворот усталости куда-то затягивал его, и вместо слов он издал мычание.
Некоторое время Сара наблюдала, как подрагивали его веки; затем они закрылись. Она вздохнула с облегчением. Даже сейчас, когда его мучила изнуряющая боль, Кейс вряд ли позволил бы ей проделать с ним то, что она собиралась.
– Ну и упрямый мужчина, – пробормотала она.
Глаза Кейса остались закрытыми.
Сара обратила внимание, что ресницы у Кейса были черные, густые и загнутые на концах. Это придавало ему какой-то трогательный вид.
– Таким ресницам позавидует любая девушка, – тихо сказала Сара, – а Бог дает их суровому мужчину, который может глотать сталь и выплевывать бритвы.
Если Кейс и слышал ее слова, он не подал виду.
– Спасибо тебе, Кейс, кто бы ты ни был и откуда бы ни пришел, – полушепотом произнесла Сара.
Он не шевельнулся.
– Мы всегда знали, что тыльная часть хижины – самое уязвимое место, – продолжала Сара. – Кон-неру не видно из-за тополей, а Юту – с фланга.
Дыхание Кейса стало глубоким, очевидно, он погрузился в целительный сон.
Став на колени, Сара приложила запястье ко лбу.
Лоб прохладный. Пот почти высох.
– Давай-ка посмотрим, как ты навредил себе, защищая наши тылы, – негромко сказала Сара.
Ловкими, проворными движениями она размотала бинт на бедре.
Свежей крови вокруг ран не появилось.
– Слава Богу, – прошептала Сара. – Ты не только крепкий духом, но и крепок физически.
Послышался долгий свист.
Все чисто.
Сара почувствовала облегчение и даже легкое головокружение от нахлынувшей радости.
А через минуту, взяв себя в руки, Сара принялась готовить ванну.
Хотя она и сказала Калпепперам, что огня в хижине нет, маленький огонь здесь все же поддерживался. Его было достаточно для того, чтобы слегка согреть студеный зимний воздух и иметь наготове ведро горячей воды.
– Все в порядке? – спросила, появляясь на пороге, Лола.
– Раны Кейса не открылись, если ты об этом. А Калпепперы уехали?
– Осталась только пыль в воздухе.
– Где Коннер?
– Ведет наблюдение позади хижины. Ют идет по следу третьего.
– Я перевяжу Кейса и тоже выйду.
– В этом нет нужды. Сейчас там и я нужна не больше, чем соски быку. Помочь тебе?
– Нет! – быстро возразила Сара. – Я справлюсь сама.
Лишь задним числом она поняла, что не желает, чтобы кто-то другой видел Кейса нагим.
Одно дело, когда он был совершенно без сознания. И совсем другое – сейчас, когда он пошел на поправку и может даже передвигаться по хижине.
«Дура ты безмозглая, – мысленно обругала себя Сара. – Лола видела голых мужиков больше, чем я одетых».
И тем не менее в ней все восставало при мысли, что другая женщина будет прикасаться к обнаженному телу Кейса.
– Если можешь, принеси еще воды, – попросила Сара.
– Господи! Да что ты еще собираешься делать? Вымыть все скалы и развесить их сохнуть на облаках?
Сара негромко засмеялась. Ее всегда журили за то, что она не жалела воды и мыла.
– Не скалы, а мужчину. И притом крупного, – пробормотала она.
Когда она думала о Кейсе как о мужчине, а не о раненом, за которым надо ухаживать, в желудке у нее что-то непривычно сжималось. И это происходило отнюдь не от страха и не на нервной почве.
– Что с тобой происходит, Сара Джейн Лоусон? – тихонько спросила она себя так, как это делала ее давно умершая бабушка. – Люди подумают, что тебя покинула последняя капля разума. Внезапно она почувствовала, что в горле у нее словно застрял комок.
Она давно не вспоминала о покойных членах семьи. Вначале она просто гнала от себя все мысли о прошлом, затем это вошло в привычку.
«Думать о будущем, а не о прошлом, – напоминала себе Сара. – Для меня будущее связано с Коннером». Она никогда больше не отдастся на милость мужчине и не выйдет замуж. Все свои надежды она связывала только с Коннером – ее братом, которому всего несколько минут назад угрожал Эб.
«Держи его на привязи, иначе ему нечем будет похвастаться перед девками».
Кейс пошевелился, но тут же снова погрузился в еще более глубокий сон.
Выбросив все мысли из головы, Сара наклонилась над ним и стала привычно разматывать бинт, осматривать рану, накладывать мазь и снова бинтовать.
Все свои действия она сопровождала объяснениями того, что делает, ибо знала, что дикие животные воспринимают все спокойнее, когда слышат звуки ее голоса.
А Кейс в некотором отношении напоминал Саре дикое животное – это был сильный, одинокий, независимый мужчина, пока его не подкосили несколько пуль.
Сара слегка сдвинула ногу, чтобы рассмотреть шов на тыльной стороне бедра. Кожа уже стала срастаться.
– О, да у тебя все заживает очень быстро, – тихо порадовалась она. – Здоров как лошадь, сказал бы дядя Вильям.
И вдруг ей снова стало грустно. Она редко позволяла себе думать о холостяке дяде, который был врачом. Единственной его собственностью была черная сумка с инструментами.
– Я берегу твои инструменты, – прошептала она. – Я держу их всегда чистыми… Знаешь ли ты об этом там, где бы ты ни находился? Помнишь, как я постоянно ходила за тобой и докучала тебе вопросами, и ты успел кое-чему научить меня?