Страница:
— И Итор был разрушен, несмотря на все наши усилия, — напомнила Шеш. — Я глубоко сочувствую вам, директор, но я не вижу, каким еще образом мы можем вам посодействовать.
Бел-дар-Нолек хлопнул своим кулаком по раскрытой ладони второй руки.
— Тогда нам придется обратиться к юужань-вонгам с просьбой предоставить ученым доступ к кладовым Оброа-Скай.
Череда неодобрительных возгласов прокатилась по всему залу. Пока Кумас всеми силами пытался восстановить порядок, Борек Фей'лиа поднялся на ноги, его кремово-белая шкура ощетинилась.
— Это не в полномочиях сената — идти на сделку с агрессором, — заявил он, не оставив своим высказыванием практически никакого пространства для ответных доводов.
Но Бел-дар-Нолек был неколебим.
— Тогда, боюсь, вы не оставляете Оброанскому институту другого выбора, кроме как в одиночку продвигать инициативу о заключении сепаратного мира с юужань-вонгами.
— Я настоятельно советую вам передумать, — произнесла Шеш. — Последняя попытка воззвать к миролюбию юужань-вонгов закончилась катастрофой — жестоким убийством одного из наших коллег, сенатора Элегоса А'Кла.
— А я решительно настаиваю на том, что Люк Скайвокер и джедаи в ответе за смерть сенатора А'Кла, — с отвращением выговорил бел-дар-Нолек, — как и за все прочие напасти, которые выпали на нашу долю. Где они были, когда пала ОброаСкай? Кажется, было бы в порядке вещей, если бы они первыми встали на защиту кладовых со знаниями.
— Даже джедаи не могут быть во всех местах одновременно, — парировал Фей'лиа.
— Тем не менее, я возлагаю вину именно на них. На джедаев, а также на ботанского адмирала Траэста Кре'фея, который превратился в опасного преступника.
— Я требую опровержения столь наглой клеветы, — вскипел Фей'лиа, — Подобные заявления вопиюще провокационны и недопустимы на заседаниях сената.
— А какими сведениями мы располагаем об истоках этой войны? — провозгласил директор, играя на публику. — У нас есть только слово джедаев, что юужань-вонги уничтожили исследовательскую станцию ВнеГал на Белкадане и вторглись на Дубриллион и Сернпидаль. Но откуда мы знаем, что юужань-вонги не были спровоцированы самими джедаями? Что они не были встречены враждебно и просто вынуждены были ответить аналогичным образом? Возможно, текущий конфликт — всего лишь следствие первоначального недоразумения, подогретый последующими действиями джедаев на Дантуине и Иторе, джедаев, которые находились в сговоре с отдельными недостойными элементами наших доблестных вооруженных сил, включая адмирала Кре'фея и Разбойный эскадрон, а также несколько других военных подразделений, которым не посчастливилось быть втянутыми в этот конфликт.
Бел-дар-Нолек сделал театральную паузу, после чего широким жестом руки обвел зал.
— И почему мы не видим джедаев даже сейчас и здесь? Где посол Органа Соло? Разве это не она, господа сенаторы и представители, впервые обратила ваше внимание на юужань-вонгскую угрозу?
Заговорил Кэл Омас, алдераанский советник:
— Посол Органа Соло отсутствует по личным мотивам.
— И разрешите напомнить директору бел-дар-Нолеку и остальным членам собрания, что она не представляет в сенате интересы рыцарей — джедаев, — вставила слово Вики Шеш.
— Тогда могу я спросить, кто представляет их интересы? — гнул свою линию бел-дар-Нолек. — Почему им позволено предпринимать любые действия, которые им кажутся подходящими, не отвечая ни перед сенатом, ни перед вооруженными силами? Мы все здесь, как предполагается, члены Новой Республики, и все же, видится мне, мы гораздо слабее нашего предшественника, Старой Республики, которая, по крайней мере, держала своих джедаев в узде.
Он обвел взглядом зал.
— И еще я спрашиваю вас чего ждут джедаи? Они боятся юужань-вонгов или плетут свои собственные интриги за нашей спиной? Я предлагаю вам положить конец их опрометчивым выходкам и в конце концов приступить к переговорам с юужань-вонгами, не используя при этом в качестве посредников ни джедаев, ни кого-либо другого имеющего с ними связи, как Элегос А'Кла.
Когда аудитория наконец затихла в достаточной мере для того, чтобы можно было отчетливо расслышать хоть чей-то голос, первой взяла слово Вики Шеш:
— Сенаторы, за неимением ничего другого, я думаю, мы все сможем найти хоть какое-то утешение в том, что директор бел-дар-Нолек отнюдь не политик и уж точно не военный стратег, — она подождала, пока умолкнут смешки и аплодисменты. — Мы не должны допустить в своих рядах никаких разногласий, которые сыграли бы на руку противнику, как не должны мы позволить трагедиям на Иторе и Оброа-Скай подорвать наше доверие к джедаям. Я знаю, что вы все согласитесь, если я скажу, что, ослабляя Орден рыцарей — джедаев, мы делаем слабее только самих себя.
Глава 6
Бел-дар-Нолек хлопнул своим кулаком по раскрытой ладони второй руки.
— Тогда нам придется обратиться к юужань-вонгам с просьбой предоставить ученым доступ к кладовым Оброа-Скай.
Череда неодобрительных возгласов прокатилась по всему залу. Пока Кумас всеми силами пытался восстановить порядок, Борек Фей'лиа поднялся на ноги, его кремово-белая шкура ощетинилась.
— Это не в полномочиях сената — идти на сделку с агрессором, — заявил он, не оставив своим высказыванием практически никакого пространства для ответных доводов.
Но Бел-дар-Нолек был неколебим.
— Тогда, боюсь, вы не оставляете Оброанскому институту другого выбора, кроме как в одиночку продвигать инициативу о заключении сепаратного мира с юужань-вонгами.
— Я настоятельно советую вам передумать, — произнесла Шеш. — Последняя попытка воззвать к миролюбию юужань-вонгов закончилась катастрофой — жестоким убийством одного из наших коллег, сенатора Элегоса А'Кла.
— А я решительно настаиваю на том, что Люк Скайвокер и джедаи в ответе за смерть сенатора А'Кла, — с отвращением выговорил бел-дар-Нолек, — как и за все прочие напасти, которые выпали на нашу долю. Где они были, когда пала ОброаСкай? Кажется, было бы в порядке вещей, если бы они первыми встали на защиту кладовых со знаниями.
— Даже джедаи не могут быть во всех местах одновременно, — парировал Фей'лиа.
— Тем не менее, я возлагаю вину именно на них. На джедаев, а также на ботанского адмирала Траэста Кре'фея, который превратился в опасного преступника.
— Я требую опровержения столь наглой клеветы, — вскипел Фей'лиа, — Подобные заявления вопиюще провокационны и недопустимы на заседаниях сената.
— А какими сведениями мы располагаем об истоках этой войны? — провозгласил директор, играя на публику. — У нас есть только слово джедаев, что юужань-вонги уничтожили исследовательскую станцию ВнеГал на Белкадане и вторглись на Дубриллион и Сернпидаль. Но откуда мы знаем, что юужань-вонги не были спровоцированы самими джедаями? Что они не были встречены враждебно и просто вынуждены были ответить аналогичным образом? Возможно, текущий конфликт — всего лишь следствие первоначального недоразумения, подогретый последующими действиями джедаев на Дантуине и Иторе, джедаев, которые находились в сговоре с отдельными недостойными элементами наших доблестных вооруженных сил, включая адмирала Кре'фея и Разбойный эскадрон, а также несколько других военных подразделений, которым не посчастливилось быть втянутыми в этот конфликт.
Бел-дар-Нолек сделал театральную паузу, после чего широким жестом руки обвел зал.
— И почему мы не видим джедаев даже сейчас и здесь? Где посол Органа Соло? Разве это не она, господа сенаторы и представители, впервые обратила ваше внимание на юужань-вонгскую угрозу?
Заговорил Кэл Омас, алдераанский советник:
— Посол Органа Соло отсутствует по личным мотивам.
— И разрешите напомнить директору бел-дар-Нолеку и остальным членам собрания, что она не представляет в сенате интересы рыцарей — джедаев, — вставила слово Вики Шеш.
— Тогда могу я спросить, кто представляет их интересы? — гнул свою линию бел-дар-Нолек. — Почему им позволено предпринимать любые действия, которые им кажутся подходящими, не отвечая ни перед сенатом, ни перед вооруженными силами? Мы все здесь, как предполагается, члены Новой Республики, и все же, видится мне, мы гораздо слабее нашего предшественника, Старой Республики, которая, по крайней мере, держала своих джедаев в узде.
Он обвел взглядом зал.
— И еще я спрашиваю вас чего ждут джедаи? Они боятся юужань-вонгов или плетут свои собственные интриги за нашей спиной? Я предлагаю вам положить конец их опрометчивым выходкам и в конце концов приступить к переговорам с юужань-вонгами, не используя при этом в качестве посредников ни джедаев, ни кого-либо другого имеющего с ними связи, как Элегос А'Кла.
Когда аудитория наконец затихла в достаточной мере для того, чтобы можно было отчетливо расслышать хоть чей-то голос, первой взяла слово Вики Шеш:
— Сенаторы, за неимением ничего другого, я думаю, мы все сможем найти хоть какое-то утешение в том, что директор бел-дар-Нолек отнюдь не политик и уж точно не военный стратег, — она подождала, пока умолкнут смешки и аплодисменты. — Мы не должны допустить в своих рядах никаких разногласий, которые сыграли бы на руку противнику, как не должны мы позволить трагедиям на Иторе и Оброа-Скай подорвать наше доверие к джедаям. Я знаю, что вы все согласитесь, если я скажу, что, ослабляя Орден рыцарей — джедаев, мы делаем слабее только самих себя.
Глава 6
Мара поднялась с софы навстречу Люку, который появился в дверном проеме их апартаментов на Корусканте. Он встретил ее на полдороге с распростертыми объятиями.
— Ты почти вовремя, — проговорила она, закрывая глаза и прижимаясь к нему покрепче.
Р2Д2 вкатился в комнату следом за Люком, прогудел адресованное Маре приветствие и, не теряя времени, заспешил на подзарядку.
— Я приехал бы раньше, если бы Стрин не попросил меня заглянуть на Явин IV.
— Неприятности?
— Могут быть. Теперь, когда юужань-вонги оккупировали Оброа-Скай, они смогут обнаружить и академию. Если это произойдет, нам придется подумать над тем, куда переместить молодое поколение джедаев. Ну а пока Стрин, Кэм и Тионне присмотрят там за порядком.
Они не виделись всего лишь стандартную неделю, и Люка сильно встревожило то, какой хрупкой показалась ему Мара в его объятиях. Он вознамерился было прощупать ее при помощи Силы, но побоялся, что она засечет его присутствие и обидится на незаконное вторжение. Вместо этого он наслаждался мгновением близости еще несколько лишних секунд, после чего отступил на шаг назад, но не выпустил ее из своих рук.
— Дай я осмотрю тебя.
— Ну… если надо, — неохотно уступила она.
Ее лицо было бледным, а глаза подчеркнуты темными кругами, но блеск частично все же вернулся ее пышным ало-золотым волосам, а огонь в глазах не затихал ни на секунду.
— Ну, каков вердикт, доктор?
Люк сделал вид, что не заметил дрожи в ее голосе, но проблема была в том, что утаить притворство от Мары все равно было невозможно. Не так многое они могли скрыть друг от друга, хотя и здесь болезнь делала свое дело, оказывая пагубное влияние на их ментальную связь.
— Лучше ты расскажи мне.
— Знаешь, последняя неделя была явно не лучшей в моей жизни, — она слабо улыбнулась, затем сложила губы бантиком, изобразив на лице недовольство. — Но я не знаю, как я вообще позволила уговорить себя прийти сюда… и только попробуй сказать, что ты застал меня в момент слабости.
— Я и не собирался.
Несколько месяцев назад Мара определилась для себя, что лучший способ бороться с болезнью — это быть все время в движении и максимально настроиться на контакт с Силой. После жестокого убийства Элегоса А'Кла и опустошения, которое постигло Итор, ее состояние заметно ухудшилось. Если кричащие в Маре и Люке инстинкты были заблуждением и болезнь никак не была связана с чем-то, что юужань-вонги привнесли с собой в эту Галактику, то ее жизнестойкость по крайней мере не находилась в зависимости от хода вторжения. В то время как локальные победы на Дантуине и Хелске добавили ей силы для борьбы с недугом, события на Иторе только ослабили ее дух, как, впрочем, и дух любого, не равнодушного к происходящим в Галактике событиям.
Люк сбросил с себя плащ, и они с Марой рука об руку направились в скромно меблированную гостиную; его черные брюки и рубашка ярко контрастировали с ее светлым облегающим платьем. Мара опустилась в уголок софы, поджав ноги под себя. Она собрала свои длинные волосы в пучок и, бесцельно теребя их одной рукой, стала наблюдать в окно за транспортным потоком. Их квартира располагалась невдалеке от Великой Конвокационной палаты, но звукоизолирующие окна не пускали посторонние шумы внутрь.
— Ты встречалась с доктором Оолосом? — наконец прервал молчание Люк.
Она повернулась лицом к нему.
— Встречалась.
— И?
— Он сказал мне то же, о чем говорили мне Силгхал и Томла Эл семь месяцев назад. Ничего подобного моей болезни он в своей практике еще не встречал и ничего не может с ней поделать. И это можно было предвидеть заранее… сэкономить нам лишнее время и освободиться от груза лишних проблем. Оолос не сказал мне напрямую о том, что Сила — единственное, что сохраняет мне жизнь, но он явно подразумевал это.
— Но ведь был еще один случай… аналогичный твоему, — начал было Люк, но Мара прервала его тираду, покачав головой:
— Тот человек умер. Сразу после того, как ты вылетел с Кашиийка.
Люк в расстройстве отвел взгляд. Исм Оолос, Хо'Дин, был не только выдающимся врачом, но и достаточно известным исследователем, который успешно боролся с эпидемией Семени Смерти, разразившейся в секторе Меридиан двенадцать лет назад.
— А что-нибудь про жука он смог сказать?
— А, знаменитый белкаданский жук, — шутливо отозвалась Мара, опять качая головой. — Ничего, кроме стандартного «впервые такое вижу». Но проведенные им тесты не выявили никаких свидетельств тому, что он как-то связан с моей болезнью.
Люк впал в раздумья. Много лет назад Силгхал, рыцарь — джедай от мон каламари, воспользовалась Силой, чтобы спасти тогдашнюю главу государства Мон Мотму от разрушительного действия смертельного нано-вируса, подброшенного убийцей. Так почему же тогда она, и Оолос, и иторианский целитель Томла Эл оказались беспомощны против той молекулярной заразы, которая набросилась на Мару? Болезнь могла явиться только вместе с юужань-вонгами, решил для себя Люк. И посреди этого всеохватывающего кровопролитного конфликта они с Марой вели свою собственную борьбу за выживание.
— Тяжело пришлось на церемонии? — спросила Мара, ясно давая понять, что обсуждать что-либо, помимо состояния ее здоровья, для нее гораздо приятнее.
Люк поднял взгляд и перевел дыхание.
— Кому угодно, только не семье Чубакки. Вуки всегда с большим достоинством встречали смерть. Но я тревожусь за Хэна.
Мара сочувственно сдвинула брови.
— Даже твоя сестра всегда была для него чем-то меньшим, чем Чубакка, вечный старший помощник Хэна Соло. Ему просто нужно время.
— По крайней мере, я ничего не смог с ним поделать. Когда я попытался предложить ему открыться Силе, он не захотел меня слушать, упершись в то, что он не джедай.
— И это еще одна причина, по которой они с Чубаккой были так близки, — отметила Мара. Она притихла на мгновение, затем вынырнула из пучины своих мыслей и подняла взгляд на Люка. — Я просто вспомнила те времена, когда твой папа мог запросто швырнуть головой о переборку любого, кто выказывал хоть малейшее неуважение по отношению к Силе.
— Мне не кажется, что подобный подход был бы оправдан по отношению к Хэну, — перекосился Люк.
— Но именно такого подхода от нас ждут многие по отношению к юужаньвонгам.
— Ага. Те же самые многие, которые боятся, что мы захватим власть в Галактике, поддавшись влечению темной стороны.
На лице Мары отразилась грустная улыбка.
— Пока все выходит не так, как мы хотели, правда? Даже после заключения мира с Империей я никогда не сомневалась в том, что нам еще предстоят испытания и ставшие уже привычными взлеты и падения. Но я всегда искренне верила, что мы в любой момент будем способны заставить врагов Новой Республики бежать поджав хвосты в поисках надежного укрытия. Теперь я уже не настолько уверена в этом.
Люк кивнул, задумавшись над тем, не относилось ли последнее высказывание Мары к ее личному врагу? Если так, то по ее словам он мог сделать вывод, что она теряет веру и в свою собственную способность бороться и побеждать.
— Мон Мотма однажды спросила меня, каким я вижу будущее своих учеников: станут ли они элитной кастой жрецов или отрядом воителей? Предпочтут ли джедаи всеобщую изоляцию или станут служить народу, с которым неотрывно связаны? Станем ли мы неотъемлемой частью этого народа, гражданами Республики, или же окажемся вне ее? — он нахмурился, припоминая все подробности того разговора. — Она видела в предназначении джедаев нечто всеобъемлющее, она считала, что все рыцари Ордена должны быть превосходными знатоками медицины, законотворчества, политики и военного дела. И она предлагала мне своим собственным примером заразить других, стать подлинным лидером, а не красивым изваянием, украшающим нос корабля.
— И она бы первой заметила, что ее волнения безосновательны.
— Так ли это? Оби-Ван и Йода никогда не говорили со мной о том, что ждет меня в далеком будущем. Возможно, если бы я не проводил последние несколько лет в бесконечных попытках найти противоядие эффекту исаламири и подобрать настройку светового меча таким образом, чтобы тот смог разрезать пласты руды кортозиса, я бы знал, каким курсом вести сейчас джедаев. Это темная сторона постоянно взывает к агрессии и отмщению, даже по отношению к юужань-вонгам. Чем сильнее ты становишься, тем больше ты ей подвержен. — Люк пристально разглядывал жену. — Быть может, Джесин был прав, говоря, что следует искать альтернативы сражениям.
— Но он уж точно не поднабрался такого от своего отца.
— Тот факт, что он пришел к этому сам, делает его выводы еще более значимыми. Он считает, что я уделял слишком много внимания Силе как грубой мощи в убыток пониманию в большей степени единой Силы.
— Джесин все еще очень молод.
— Он молод, но он глубокомыслен. И более того, я вижу, что он прав. Я всегда был слишком сосредоточен на том, что происходит здесь и сейчас, вместо того чтобы уделять внимание будущему. Я недальновиден, так что всеобъемлющая картина уплывает от меня. Мне было труднее сражаться с самим собой, чем противостоять своему собственному клону.
Люк поднялся и подошел к окну.
— Джедаи всегда были хранителями мира. Они никогда не вели себя как наемники. Вот почему я так старался сохранить нашу независимость и воздержаться от присяги на верность Новой Республике. Мы не оружие в руках ее военных командиров и никогда им не станем.
Мара дождалась наконец того момента, когда она была полностью уверена, что он закончил свою речь.
— Ты говоришь почти как та женщина — фалланасси, которая увлекла тебя в ту бешеную погоню за слухами о твоей матери.
— Акейна Норанд Пелл, — подсказал Люк. — Хотел бы я знать, куда отправился ее народ.
Мара хмыкнула:
— Даже если ты найдешь его, я глубоко сомневаюсь, что юужань-вонги будут так же восприимчивы к наведенным фалланасси иллюзиям, как это произошло с йеветами.
— Сложно делать оценку по тому, что мы видели до сих пор.
Иронический хохоток вырвался из уст Мары.
— Акейна. Акейна, Гэриэл Каптисон, Каллиста… Эх, утраченная любовь Люка Скайвокера. Не говоря уже о той, с Фолора…
— С Фондора, — поправил Люк. — И я не был никогда влюблен в Танит Шайр.
— Тем не менее каждую из них ты встретил, когда на дворе стояли неспокойные времена.
— А когда у нас были спокойные времена?
— Именно об этом я и говорю. Не стоит ли мне начать тревожиться о том, а не встретишь ли ты кого-нибудь еще на этот раз?
Люк подошел к ней поближе.
— Кризис в Новой Республике — вот что беспокоит меня в первую очередь, — сказал он как можно убедительнее. — Нам необходима победа.
— Хотите поговорить об иронии? Тогда слушайте. Мой отец как-то рассказывал мне о том, что случилось прямо здесь, в секторе Меридиан, двенадцать стандартных лет назад.
Капитан Скент Графф — человек (и весьма гордящийся этим фактом) с широкими плечами и привлекательной физиономией — сидел, полуразвалясь, у пульта управления сканерами и станции связи на тесном мостике «Преданного», вытянув одну ногу на всю длину, а другую закинув сверху. Его публика — полдюжины существ, составлявших экипаж легкого крейсера, внимала его словам, сгорбившись над различными приборами. Приборы тарахтели и позвякивали, создавая вместе с мерно гудящим даморианским энергогенератором корабля отличный звуковой фон. Сквозь скошенные иллюминаторы простенького, похожего на брусок судна открывался вид на укутанную пеленой облаков Эксодо II и ее бледное подобие луны, а если напрячь зрение, то можно было разглядеть газовые облака туманности Сверкающая Вуаль, расположенной в нескольких световых годах в стороне.
— Он был на борту «Корбантиса», вдали от родной орбитальной станции Дюррен, когда корабль получил назначение расследовать обстоятельства пиратского налета на Ампликен. В действительности никто точно не знал, были ли это пираты, или это вооруженные силы Бадпока нарушали соглашение о перемирии, но на поверку вышло, что все это было уловкой, на которую пошли корпорация «Лоронар», имперский контингент и парень по имени Ашгад, пытавшиеся наслать жуткий мор на весь сектор.
— Точно, эпидемия Семени Смерти, — вставила слово молодая суллустианка у навикомпьютера.
— Дайте даме флакончик с глиттерстимом, — добродушно бросил Графф. — Она знает свою историю. В любом случае «Корбантис» так и не добрался до Ампликена. Он был нашпигован роем лоронарских ракет и остался гнить в ледяной расщелине на Дамонит Йорс-Б — не слишком далеко отсюда, даже по меркам полета минокк. Но потом здесь объявились Хэн Соло и его приятель вуки…
— Которые как раз случайно пролетали мимо? — поинтересовался офицер связи.
— На самом деле они разыскивали тогдашнюю главу государства Лею Органу Соло, которая пропала без вести, но разговор не об этом. — Графф оперся локтем на деактивированного дроида Р-серии, пристегнутого к переборке. — Соло и вуки исследовали «Корбантис», обнаружили семнадцать уцелевших, облученных серьезной дозой радиации — а одним из уцелевших был мой отец — и доставили их в центральный госпиталь сектора в Багшо на Ним Дровисе. В то время там заправлял один известнейший врач-Хо'Дин — его имя я запамятовал… Оолупс или Ооплосс, кажется, — так вот, это Ооплосс бился за жизни своих пациентов не покладая рук. Проблема была в том, что госпиталь был переполнен и некоторых уцелевших пришлось переместить в бакта — камеры одной из пристроек. И что вы думаете, произошло?
— Они заразились Семенем Смерти? — рискнул навигатор.
Графф кивнул.
— Они заразились Семенем Смерти. Что еще раз доказывает, что, как бы вы ни пытались провести судьбу, она все равно посмеется над вами и сделает посвоему.
— И теперь ты здесь, спустя годы, — сказал навигатор, — оказался там же, где служил до тебя твой отец, и гоняешься за дровианскими контрабандистами, перевозящими цвил.
— Цвил? — переспросил старшина-тви'лекк со станции слежения.
— Что-то вроде наркотика.
Губы навигатора изогнулись в ехидной улыбке.
— Ага, для тех, у кого мембранные дыхательные трубки достаточно широкие для того, чтобы…
— Капитан, — оборвал его офицер связи. — С Дюррена сообщают, что в нашем секторе засечена вспышка радиации Кронау. Там абсолютно уверены, что из гиперпространства только что вышел крупный корабль. Они ждут ответного сигнала телеспондера.
Графф вскочил на ноги и метнулся к своему капитанскому креслу.
— У нас есть визуальный контакт?
— Еще нет, господин. Вспышка произошла вне зоны действия наших сенсоров.
Графф повернулся к офицеру связи.
— Поднимите по тревоге эскадрилью «Наручь».
Сирены завывали по всему кораблю, мостик наполнился мерцанием бордовых огоньков.
Офицер связи обернулся через плечо:
— Господин, носовая техстанция докладывает: передние щиты подняты и полностью заряжены.
— Информация по вошедшему в систему кораблю, — подал голос старшина — Тип корабля неопознан. Аналитический компьютер в данный момент занят составлением описательного портрета.
Графф развернулся к голографическому проектору, который только-только начал высвечивать в воздухе призрачное изображение черного, как гагат, гигантского шлифованного многогранника.
— Юужань-вонги?
— Неизвестно, господин, — отозвался старшина — Его описание не подходит ни одному из известных нам типов, хранящихся в наших базах данных.
— Переведите нас на стационарную орбиту.
— Сэр, профиль двигателя нарушителя совпадает с теми, что были замечены во вражеской флотилии, вторгшейся на Оброа-Скай.
— Эскадрилья «Наручь» вылетела, сейчас заходит на позицию для наблюдения.
— Болтовню юужань-вонгов не засекли? — спросил Графф.
— Нет, сэр. Хотя нет, подождите… Сканеры сообщают о наличии второго корабля.
Графф снова крутанулся в кресле, чтобы бросить взгляд на голопроектор: второй многогранник, чуть поменьше предыдущего, материализовался неподалеку от своего большого брата.
— Это новоприбывший или мы являемся счастливыми свидетелями размножения юужань-вонгских кораблей?
— Похоже, это составная часть большего корабля, сэр. Первый корабль меняет курс, движется к орбитальной станции Дюррен. Его модуль идет на перехват наших истребителей. «Наручь» ломает строй, готовится вступить в схватку.
— Соедините меня с Наручь-лидером, — распорядился Графф.
— Наручь-лидер на связи, — сообщила женщина-связист.
— Наручь-1, можете показать нам, что вы видите?
Голос командира эскадрильи, нарушаемый частыми вспышками статических помех и немного ослабленный при трансляции, произнес:
— Передача пошла. Любуйтесь.
— Вы только посмотрите на это! — воскликнул кто-то из команды, когда изображение в реальном времени сменило голосимуляцию. — Сэр, биоэнергетика скапливается в малом корабле. Он взял нас на прицел.
Графф забился поглубже в кресло:
— Готовьтесь к удару.
Яркий золотистый свет залил передние иллюминаторы «Преданного». Корабль содрогнулся так, будто его схватила гигантская рука и хорошенько встряхнула.
— Сгустки плазмы, — доложил старшина. — Теперь нет никаких сомнений, что это юужань-вонги. Ущерб жизненно важным системам не нанесен. Щиты держат.
— Дистанция?
— Вторая цель вышла на дистанцию поражения, сэр.
Графф натянул козырек своей командирской фуражки на самый лоб.
— Прикажите эскадрилье «Наручь» держаться в стороне. Батареям правого борта — приготовиться открыть огонь.
«Преданный», модифицированное кореллианское корыто класса «эксперт», достигал в длину восемьсот пятьдесят метров, но был оснащен лишь десятью тяжелыми турболазерами и двадцатью ионными пушками. При модификации корабль был частично лишен дробления на отсеки, что позволило оборудовать взлетную палубу для истребителей, но даже при наличии боеспособной эскадрильи корабль годился в крупных сражениях лишь для поддержки.
— Наручь на исходной, сэр.
Графф кивнул:
— Готовьте протонные торпеды. Запрограммируйте на детонацию при первом намеке на гравитационную аномалию.
— Сэр, торпеды перепрограммированы в соответствии с новыми протоколами.
— Готовьте турболазеры правого борта, — распорядился Графф.
— Сэр, турболазеры активированы.
Графф поднял взгляд на офицера-артиллериста.
— Если этот летающий «камешек» поведет себя соответственно внешнему виду, он проглотит торпеды, но тогда у лазеров появится шанс просочиться сквозь его защиту.
— Ясно, капитан.
Графф крутанулся в кресле.
— Орудийным батареям — огонь!
Струи ослепляющего света пронзили космическое пространство и в удалении сошлись в единый пучок, породивший яркую вспышку.
— Прямое попадание.
— Огонь! — повторил Графф.
И вновь торпеды и когерентные лучи устремились к кораблю противника, вызвав новую череду вспышек на его поверхности, готовых посоперничать в ослепительной яркости с самими звездами.
— Прекратить огонь, — Графф перевел взгляд на старшего помощника. — Давайте надеяться, что это их сломило. Прикажите Наручам начинать заход.
Старпом передал приказ по сети. Основной обзорный дисплей мостика высветил, как «крестокрылы» и «бритвы» перешли в наступление, нацелившись в сторону ограненного корабля. Стрелы ярко-красного света сорвались с кончиков их крыльев, а протонные торпеды, выпущенные «бритвами», пронзили космос, оставляя за собой светящиеся розовые следы. Но корабль противника элементарным образом всосал все выстрелы и ответил на нападки гейзерами расплавленного камня. Словно осколки зеркального стекла, отдельные грани корабля зажглись ярким светом, затем мигнули и вновь стали черными, как и весь корабль.
— «Преданный», эта штука охотится за нашими щитами, — доложил Наручъ-1 спустя мгновение.
— Наручь-1, прикажите своим пилотам увеличить поле инерционного компенсатора и переключиться на новый протокол сканирования и наводки. И глядите в оба, как бы не появились кораллы-прыгуны.
— Сделано, «Преданный». Но поле не может быть расширенно в достаточной мере для того, чтобы компенсировать наступательную мощь противника.
— Мои щиты сдохли, — донесся еще один голос. — Отступаю.
— Держись своего напарника, — приказал Наручь-лидер. — Переключи пушки на счетверенную стрельбу и продолжай вести огонь.
— Ты почти вовремя, — проговорила она, закрывая глаза и прижимаясь к нему покрепче.
Р2Д2 вкатился в комнату следом за Люком, прогудел адресованное Маре приветствие и, не теряя времени, заспешил на подзарядку.
— Я приехал бы раньше, если бы Стрин не попросил меня заглянуть на Явин IV.
— Неприятности?
— Могут быть. Теперь, когда юужань-вонги оккупировали Оброа-Скай, они смогут обнаружить и академию. Если это произойдет, нам придется подумать над тем, куда переместить молодое поколение джедаев. Ну а пока Стрин, Кэм и Тионне присмотрят там за порядком.
Они не виделись всего лишь стандартную неделю, и Люка сильно встревожило то, какой хрупкой показалась ему Мара в его объятиях. Он вознамерился было прощупать ее при помощи Силы, но побоялся, что она засечет его присутствие и обидится на незаконное вторжение. Вместо этого он наслаждался мгновением близости еще несколько лишних секунд, после чего отступил на шаг назад, но не выпустил ее из своих рук.
— Дай я осмотрю тебя.
— Ну… если надо, — неохотно уступила она.
Ее лицо было бледным, а глаза подчеркнуты темными кругами, но блеск частично все же вернулся ее пышным ало-золотым волосам, а огонь в глазах не затихал ни на секунду.
— Ну, каков вердикт, доктор?
Люк сделал вид, что не заметил дрожи в ее голосе, но проблема была в том, что утаить притворство от Мары все равно было невозможно. Не так многое они могли скрыть друг от друга, хотя и здесь болезнь делала свое дело, оказывая пагубное влияние на их ментальную связь.
— Лучше ты расскажи мне.
— Знаешь, последняя неделя была явно не лучшей в моей жизни, — она слабо улыбнулась, затем сложила губы бантиком, изобразив на лице недовольство. — Но я не знаю, как я вообще позволила уговорить себя прийти сюда… и только попробуй сказать, что ты застал меня в момент слабости.
— Я и не собирался.
Несколько месяцев назад Мара определилась для себя, что лучший способ бороться с болезнью — это быть все время в движении и максимально настроиться на контакт с Силой. После жестокого убийства Элегоса А'Кла и опустошения, которое постигло Итор, ее состояние заметно ухудшилось. Если кричащие в Маре и Люке инстинкты были заблуждением и болезнь никак не была связана с чем-то, что юужань-вонги привнесли с собой в эту Галактику, то ее жизнестойкость по крайней мере не находилась в зависимости от хода вторжения. В то время как локальные победы на Дантуине и Хелске добавили ей силы для борьбы с недугом, события на Иторе только ослабили ее дух, как, впрочем, и дух любого, не равнодушного к происходящим в Галактике событиям.
Люк сбросил с себя плащ, и они с Марой рука об руку направились в скромно меблированную гостиную; его черные брюки и рубашка ярко контрастировали с ее светлым облегающим платьем. Мара опустилась в уголок софы, поджав ноги под себя. Она собрала свои длинные волосы в пучок и, бесцельно теребя их одной рукой, стала наблюдать в окно за транспортным потоком. Их квартира располагалась невдалеке от Великой Конвокационной палаты, но звукоизолирующие окна не пускали посторонние шумы внутрь.
— Ты встречалась с доктором Оолосом? — наконец прервал молчание Люк.
Она повернулась лицом к нему.
— Встречалась.
— И?
— Он сказал мне то же, о чем говорили мне Силгхал и Томла Эл семь месяцев назад. Ничего подобного моей болезни он в своей практике еще не встречал и ничего не может с ней поделать. И это можно было предвидеть заранее… сэкономить нам лишнее время и освободиться от груза лишних проблем. Оолос не сказал мне напрямую о том, что Сила — единственное, что сохраняет мне жизнь, но он явно подразумевал это.
— Но ведь был еще один случай… аналогичный твоему, — начал было Люк, но Мара прервала его тираду, покачав головой:
— Тот человек умер. Сразу после того, как ты вылетел с Кашиийка.
Люк в расстройстве отвел взгляд. Исм Оолос, Хо'Дин, был не только выдающимся врачом, но и достаточно известным исследователем, который успешно боролся с эпидемией Семени Смерти, разразившейся в секторе Меридиан двенадцать лет назад.
— А что-нибудь про жука он смог сказать?
— А, знаменитый белкаданский жук, — шутливо отозвалась Мара, опять качая головой. — Ничего, кроме стандартного «впервые такое вижу». Но проведенные им тесты не выявили никаких свидетельств тому, что он как-то связан с моей болезнью.
Люк впал в раздумья. Много лет назад Силгхал, рыцарь — джедай от мон каламари, воспользовалась Силой, чтобы спасти тогдашнюю главу государства Мон Мотму от разрушительного действия смертельного нано-вируса, подброшенного убийцей. Так почему же тогда она, и Оолос, и иторианский целитель Томла Эл оказались беспомощны против той молекулярной заразы, которая набросилась на Мару? Болезнь могла явиться только вместе с юужань-вонгами, решил для себя Люк. И посреди этого всеохватывающего кровопролитного конфликта они с Марой вели свою собственную борьбу за выживание.
— Тяжело пришлось на церемонии? — спросила Мара, ясно давая понять, что обсуждать что-либо, помимо состояния ее здоровья, для нее гораздо приятнее.
Люк поднял взгляд и перевел дыхание.
— Кому угодно, только не семье Чубакки. Вуки всегда с большим достоинством встречали смерть. Но я тревожусь за Хэна.
Мара сочувственно сдвинула брови.
— Даже твоя сестра всегда была для него чем-то меньшим, чем Чубакка, вечный старший помощник Хэна Соло. Ему просто нужно время.
— По крайней мере, я ничего не смог с ним поделать. Когда я попытался предложить ему открыться Силе, он не захотел меня слушать, упершись в то, что он не джедай.
— И это еще одна причина, по которой они с Чубаккой были так близки, — отметила Мара. Она притихла на мгновение, затем вынырнула из пучины своих мыслей и подняла взгляд на Люка. — Я просто вспомнила те времена, когда твой папа мог запросто швырнуть головой о переборку любого, кто выказывал хоть малейшее неуважение по отношению к Силе.
— Мне не кажется, что подобный подход был бы оправдан по отношению к Хэну, — перекосился Люк.
— Но именно такого подхода от нас ждут многие по отношению к юужаньвонгам.
— Ага. Те же самые многие, которые боятся, что мы захватим власть в Галактике, поддавшись влечению темной стороны.
На лице Мары отразилась грустная улыбка.
— Пока все выходит не так, как мы хотели, правда? Даже после заключения мира с Империей я никогда не сомневалась в том, что нам еще предстоят испытания и ставшие уже привычными взлеты и падения. Но я всегда искренне верила, что мы в любой момент будем способны заставить врагов Новой Республики бежать поджав хвосты в поисках надежного укрытия. Теперь я уже не настолько уверена в этом.
Люк кивнул, задумавшись над тем, не относилось ли последнее высказывание Мары к ее личному врагу? Если так, то по ее словам он мог сделать вывод, что она теряет веру и в свою собственную способность бороться и побеждать.
— Мон Мотма однажды спросила меня, каким я вижу будущее своих учеников: станут ли они элитной кастой жрецов или отрядом воителей? Предпочтут ли джедаи всеобщую изоляцию или станут служить народу, с которым неотрывно связаны? Станем ли мы неотъемлемой частью этого народа, гражданами Республики, или же окажемся вне ее? — он нахмурился, припоминая все подробности того разговора. — Она видела в предназначении джедаев нечто всеобъемлющее, она считала, что все рыцари Ордена должны быть превосходными знатоками медицины, законотворчества, политики и военного дела. И она предлагала мне своим собственным примером заразить других, стать подлинным лидером, а не красивым изваянием, украшающим нос корабля.
— И она бы первой заметила, что ее волнения безосновательны.
— Так ли это? Оби-Ван и Йода никогда не говорили со мной о том, что ждет меня в далеком будущем. Возможно, если бы я не проводил последние несколько лет в бесконечных попытках найти противоядие эффекту исаламири и подобрать настройку светового меча таким образом, чтобы тот смог разрезать пласты руды кортозиса, я бы знал, каким курсом вести сейчас джедаев. Это темная сторона постоянно взывает к агрессии и отмщению, даже по отношению к юужань-вонгам. Чем сильнее ты становишься, тем больше ты ей подвержен. — Люк пристально разглядывал жену. — Быть может, Джесин был прав, говоря, что следует искать альтернативы сражениям.
— Но он уж точно не поднабрался такого от своего отца.
— Тот факт, что он пришел к этому сам, делает его выводы еще более значимыми. Он считает, что я уделял слишком много внимания Силе как грубой мощи в убыток пониманию в большей степени единой Силы.
— Джесин все еще очень молод.
— Он молод, но он глубокомыслен. И более того, я вижу, что он прав. Я всегда был слишком сосредоточен на том, что происходит здесь и сейчас, вместо того чтобы уделять внимание будущему. Я недальновиден, так что всеобъемлющая картина уплывает от меня. Мне было труднее сражаться с самим собой, чем противостоять своему собственному клону.
Люк поднялся и подошел к окну.
— Джедаи всегда были хранителями мира. Они никогда не вели себя как наемники. Вот почему я так старался сохранить нашу независимость и воздержаться от присяги на верность Новой Республике. Мы не оружие в руках ее военных командиров и никогда им не станем.
Мара дождалась наконец того момента, когда она была полностью уверена, что он закончил свою речь.
— Ты говоришь почти как та женщина — фалланасси, которая увлекла тебя в ту бешеную погоню за слухами о твоей матери.
— Акейна Норанд Пелл, — подсказал Люк. — Хотел бы я знать, куда отправился ее народ.
Мара хмыкнула:
— Даже если ты найдешь его, я глубоко сомневаюсь, что юужань-вонги будут так же восприимчивы к наведенным фалланасси иллюзиям, как это произошло с йеветами.
— Сложно делать оценку по тому, что мы видели до сих пор.
Иронический хохоток вырвался из уст Мары.
— Акейна. Акейна, Гэриэл Каптисон, Каллиста… Эх, утраченная любовь Люка Скайвокера. Не говоря уже о той, с Фолора…
— С Фондора, — поправил Люк. — И я не был никогда влюблен в Танит Шайр.
— Тем не менее каждую из них ты встретил, когда на дворе стояли неспокойные времена.
— А когда у нас были спокойные времена?
— Именно об этом я и говорю. Не стоит ли мне начать тревожиться о том, а не встретишь ли ты кого-нибудь еще на этот раз?
Люк подошел к ней поближе.
— Кризис в Новой Республике — вот что беспокоит меня в первую очередь, — сказал он как можно убедительнее. — Нам необходима победа.
* * *
— Хотите поговорить об иронии? Тогда слушайте. Мой отец как-то рассказывал мне о том, что случилось прямо здесь, в секторе Меридиан, двенадцать стандартных лет назад.
Капитан Скент Графф — человек (и весьма гордящийся этим фактом) с широкими плечами и привлекательной физиономией — сидел, полуразвалясь, у пульта управления сканерами и станции связи на тесном мостике «Преданного», вытянув одну ногу на всю длину, а другую закинув сверху. Его публика — полдюжины существ, составлявших экипаж легкого крейсера, внимала его словам, сгорбившись над различными приборами. Приборы тарахтели и позвякивали, создавая вместе с мерно гудящим даморианским энергогенератором корабля отличный звуковой фон. Сквозь скошенные иллюминаторы простенького, похожего на брусок судна открывался вид на укутанную пеленой облаков Эксодо II и ее бледное подобие луны, а если напрячь зрение, то можно было разглядеть газовые облака туманности Сверкающая Вуаль, расположенной в нескольких световых годах в стороне.
— Он был на борту «Корбантиса», вдали от родной орбитальной станции Дюррен, когда корабль получил назначение расследовать обстоятельства пиратского налета на Ампликен. В действительности никто точно не знал, были ли это пираты, или это вооруженные силы Бадпока нарушали соглашение о перемирии, но на поверку вышло, что все это было уловкой, на которую пошли корпорация «Лоронар», имперский контингент и парень по имени Ашгад, пытавшиеся наслать жуткий мор на весь сектор.
— Точно, эпидемия Семени Смерти, — вставила слово молодая суллустианка у навикомпьютера.
— Дайте даме флакончик с глиттерстимом, — добродушно бросил Графф. — Она знает свою историю. В любом случае «Корбантис» так и не добрался до Ампликена. Он был нашпигован роем лоронарских ракет и остался гнить в ледяной расщелине на Дамонит Йорс-Б — не слишком далеко отсюда, даже по меркам полета минокк. Но потом здесь объявились Хэн Соло и его приятель вуки…
— Которые как раз случайно пролетали мимо? — поинтересовался офицер связи.
— На самом деле они разыскивали тогдашнюю главу государства Лею Органу Соло, которая пропала без вести, но разговор не об этом. — Графф оперся локтем на деактивированного дроида Р-серии, пристегнутого к переборке. — Соло и вуки исследовали «Корбантис», обнаружили семнадцать уцелевших, облученных серьезной дозой радиации — а одним из уцелевших был мой отец — и доставили их в центральный госпиталь сектора в Багшо на Ним Дровисе. В то время там заправлял один известнейший врач-Хо'Дин — его имя я запамятовал… Оолупс или Ооплосс, кажется, — так вот, это Ооплосс бился за жизни своих пациентов не покладая рук. Проблема была в том, что госпиталь был переполнен и некоторых уцелевших пришлось переместить в бакта — камеры одной из пристроек. И что вы думаете, произошло?
— Они заразились Семенем Смерти? — рискнул навигатор.
Графф кивнул.
— Они заразились Семенем Смерти. Что еще раз доказывает, что, как бы вы ни пытались провести судьбу, она все равно посмеется над вами и сделает посвоему.
— И теперь ты здесь, спустя годы, — сказал навигатор, — оказался там же, где служил до тебя твой отец, и гоняешься за дровианскими контрабандистами, перевозящими цвил.
— Цвил? — переспросил старшина-тви'лекк со станции слежения.
— Что-то вроде наркотика.
Губы навигатора изогнулись в ехидной улыбке.
— Ага, для тех, у кого мембранные дыхательные трубки достаточно широкие для того, чтобы…
— Капитан, — оборвал его офицер связи. — С Дюррена сообщают, что в нашем секторе засечена вспышка радиации Кронау. Там абсолютно уверены, что из гиперпространства только что вышел крупный корабль. Они ждут ответного сигнала телеспондера.
Графф вскочил на ноги и метнулся к своему капитанскому креслу.
— У нас есть визуальный контакт?
— Еще нет, господин. Вспышка произошла вне зоны действия наших сенсоров.
Графф повернулся к офицеру связи.
— Поднимите по тревоге эскадрилью «Наручь».
Сирены завывали по всему кораблю, мостик наполнился мерцанием бордовых огоньков.
Офицер связи обернулся через плечо:
— Господин, носовая техстанция докладывает: передние щиты подняты и полностью заряжены.
— Информация по вошедшему в систему кораблю, — подал голос старшина — Тип корабля неопознан. Аналитический компьютер в данный момент занят составлением описательного портрета.
Графф развернулся к голографическому проектору, который только-только начал высвечивать в воздухе призрачное изображение черного, как гагат, гигантского шлифованного многогранника.
— Юужань-вонги?
— Неизвестно, господин, — отозвался старшина — Его описание не подходит ни одному из известных нам типов, хранящихся в наших базах данных.
— Переведите нас на стационарную орбиту.
— Сэр, профиль двигателя нарушителя совпадает с теми, что были замечены во вражеской флотилии, вторгшейся на Оброа-Скай.
— Эскадрилья «Наручь» вылетела, сейчас заходит на позицию для наблюдения.
— Болтовню юужань-вонгов не засекли? — спросил Графф.
— Нет, сэр. Хотя нет, подождите… Сканеры сообщают о наличии второго корабля.
Графф снова крутанулся в кресле, чтобы бросить взгляд на голопроектор: второй многогранник, чуть поменьше предыдущего, материализовался неподалеку от своего большого брата.
— Это новоприбывший или мы являемся счастливыми свидетелями размножения юужань-вонгских кораблей?
— Похоже, это составная часть большего корабля, сэр. Первый корабль меняет курс, движется к орбитальной станции Дюррен. Его модуль идет на перехват наших истребителей. «Наручь» ломает строй, готовится вступить в схватку.
— Соедините меня с Наручь-лидером, — распорядился Графф.
— Наручь-лидер на связи, — сообщила женщина-связист.
— Наручь-1, можете показать нам, что вы видите?
Голос командира эскадрильи, нарушаемый частыми вспышками статических помех и немного ослабленный при трансляции, произнес:
— Передача пошла. Любуйтесь.
— Вы только посмотрите на это! — воскликнул кто-то из команды, когда изображение в реальном времени сменило голосимуляцию. — Сэр, биоэнергетика скапливается в малом корабле. Он взял нас на прицел.
Графф забился поглубже в кресло:
— Готовьтесь к удару.
Яркий золотистый свет залил передние иллюминаторы «Преданного». Корабль содрогнулся так, будто его схватила гигантская рука и хорошенько встряхнула.
— Сгустки плазмы, — доложил старшина. — Теперь нет никаких сомнений, что это юужань-вонги. Ущерб жизненно важным системам не нанесен. Щиты держат.
— Дистанция?
— Вторая цель вышла на дистанцию поражения, сэр.
Графф натянул козырек своей командирской фуражки на самый лоб.
— Прикажите эскадрилье «Наручь» держаться в стороне. Батареям правого борта — приготовиться открыть огонь.
«Преданный», модифицированное кореллианское корыто класса «эксперт», достигал в длину восемьсот пятьдесят метров, но был оснащен лишь десятью тяжелыми турболазерами и двадцатью ионными пушками. При модификации корабль был частично лишен дробления на отсеки, что позволило оборудовать взлетную палубу для истребителей, но даже при наличии боеспособной эскадрильи корабль годился в крупных сражениях лишь для поддержки.
— Наручь на исходной, сэр.
Графф кивнул:
— Готовьте протонные торпеды. Запрограммируйте на детонацию при первом намеке на гравитационную аномалию.
— Сэр, торпеды перепрограммированы в соответствии с новыми протоколами.
— Готовьте турболазеры правого борта, — распорядился Графф.
— Сэр, турболазеры активированы.
Графф поднял взгляд на офицера-артиллериста.
— Если этот летающий «камешек» поведет себя соответственно внешнему виду, он проглотит торпеды, но тогда у лазеров появится шанс просочиться сквозь его защиту.
— Ясно, капитан.
Графф крутанулся в кресле.
— Орудийным батареям — огонь!
Струи ослепляющего света пронзили космическое пространство и в удалении сошлись в единый пучок, породивший яркую вспышку.
— Прямое попадание.
— Огонь! — повторил Графф.
И вновь торпеды и когерентные лучи устремились к кораблю противника, вызвав новую череду вспышек на его поверхности, готовых посоперничать в ослепительной яркости с самими звездами.
— Прекратить огонь, — Графф перевел взгляд на старшего помощника. — Давайте надеяться, что это их сломило. Прикажите Наручам начинать заход.
Старпом передал приказ по сети. Основной обзорный дисплей мостика высветил, как «крестокрылы» и «бритвы» перешли в наступление, нацелившись в сторону ограненного корабля. Стрелы ярко-красного света сорвались с кончиков их крыльев, а протонные торпеды, выпущенные «бритвами», пронзили космос, оставляя за собой светящиеся розовые следы. Но корабль противника элементарным образом всосал все выстрелы и ответил на нападки гейзерами расплавленного камня. Словно осколки зеркального стекла, отдельные грани корабля зажглись ярким светом, затем мигнули и вновь стали черными, как и весь корабль.
— «Преданный», эта штука охотится за нашими щитами, — доложил Наручъ-1 спустя мгновение.
— Наручь-1, прикажите своим пилотам увеличить поле инерционного компенсатора и переключиться на новый протокол сканирования и наводки. И глядите в оба, как бы не появились кораллы-прыгуны.
— Сделано, «Преданный». Но поле не может быть расширенно в достаточной мере для того, чтобы компенсировать наступательную мощь противника.
— Мои щиты сдохли, — донесся еще один голос. — Отступаю.
— Держись своего напарника, — приказал Наручь-лидер. — Переключи пушки на счетверенную стрельбу и продолжай вести огонь.