Страница:
С сегодняшнего дня наша дивизия называется "4-я гвардейская Киевская штурмовая авиационная дивизия". В 91-м гвардейском полку 5 ноября в один вылет потеряли 4 экипажа. Напали истребители.
Скоро будем перелетать на другой аэродром, а думали, здесь долго просидим.
Получил благодарность от командира полка по случаю праздника Октябрьской революции. Посланы документы на награждение меня орденом Красного Знамени.
И еще большая радость: вернулся из плена младший лейтенант Скворцов. Сбили его под Белгородом 8 августа, приземлился на парашюте на немецкую батарею зениток. И вот через 3 месяца вернулся.
Взяли в плен вместе со стрелком. Отвезли в Харьков, дальше на самолете в Днепропетровск. Вызывали два раза на допросы. Не били, предлагали летать у них - отказался. Согласился быть военнопленным. Работать офицеров не заставляли. Шестьдесят летчиков погрузили в вагоны и повезли в Германию. Под Кривым Рогом или Долинской ночью они сумели открыть окно-люк и спрыгнуть на ходу с поезда. Добирались в полк с приключениями.
Говорят, немцы разбрасывали листовки: "Русских летчиков надо кормить салом, а зенитчиков - соломой".
9.11.43 г.
Вчера устроили праздник. Днем достали самогонки и перед обедом выпили всей эскадрильей. Вечером выдали по 200 граммов. Половина моей нормы. Пришлось добавить самогонки. У нас нет случаев полетов нетрезвых летчиков. Пока остерегаемся. Война во всем портит людей. Сколько я уже выпил водки и самогонки!
В 92-м полку погиб Костя Писеев. После попадания снаряда врезался в землю. Костя - старый вояка, еще под Ржевом воевал. И вот сложил голову под Киевом.
О Монахине и Нетребе ничего не слышно. Наверное, погибли. Если так, то наша эскадрилья потеряла уже девять летчиков. Из "старичков" остались я, Береговой и Пряженников.
11.11.43 г.
Вчера получил письмо от Груни. Она, бедняжка, долго болела. Тяжко ей. Продала часы. Но, глупая, адрес свой мне не дает, и я не могу выслать деньги. Было время, когда рассылал по 2000 рублей куда попало, лишь бы деньги не пропали вместе со мной. Она же капризничала и ничего не просила.
Посмотрел хорошее кино - "Народные мстители".
Вчера наш Монахин вернулся. Под Киевом мотор забарахлил. Думал сесть в Бровары (восточнее Киева 20 км), но не дотянул, упал в лес. Самолет разбит, сам сильно ушибся.
Стрелка Щелокова ранило в воздухе в шею, навылет. Монахин предлагал ему прыгать над Киевом. Но тот не смог. При посадке в лес получил сотрясение мозга и умер.
Вчера Молодчиков хотел посадить самолет с форсом, но поздно дал кран на выпуск шасси и сломал машину.
Видел Козлова, старого вояку. Его сбили под Белгородом. Потерял правый глаз. При встрече расцеловались. О Нетребе по-прежнему ничего не слышно.
2 ноября послал отцу и матери 3000 рублей и денежный аттестат на 1500 рублей.
13.11.43 г.
Вчера наши взяли Житомир. Таким образом, в немецкий фронт вбит клин длиной в 140 км и шириной не меньше.
Начальство едет в отпуск, а "швейкам" нельзя.
Позавчера послал Груне письмо на трех листах. Грубоватое, ну и пусть: лучше подействует.
Вечером употребил два стакана. Крепок стал. Не берет. Нехороший признак!
16.11.43 г.
Получил письмо от отца. Пишет, что братишка Гриша жив. Большая радость!
Вчера сделал один вылет. Погода плохая. Облачность 400-500 метров. Полет был тяжелый, от цели уходил в облаках. Сверху видно: базары в городе работают вовсю.
Не вернулись Бобров и Сверчков из 92-го полка. Летали поодиночке. Сверчков - летчик опытный и хитрый, как он мог пропасть? Наверное, прижали "фоккеры".
Позавчера в самолете Беджиева техник забыл убрать подушку из тоннеля водяного радиатора. Мотор запарил (у меня был аналогичный случай). Беджиев сбросил бомбы и стал искать аэродром. Из-за пара ничего не было видно. Сел в поле, разбил самолет.
Из нашего полка вчера набрали всего 6 самолетов на задание.
25.11.43 г.
Позавчера был в 92-м полку, в котором пролетал целый год. Отмечали вторую годовщину. Вечер прошел неплохо, но хуже, чем у нас. Главной моей целью было увидеться с товарищами. Теперь Михайличенко, который под Ржевом был сержантом в моем звене, стал заместителем командира эскадрильи вместо погибшего Кости Писеева.
22 ноября погиб Коваленко: загорелся и врезался в землю. Говорят, Самыйлин выпрыгнул над нашей территорией, один из экипажа. За последнее время у них увеличились потери.
Видел Штыкова, Батю, моего воспитателя: уже майор (наконец-то!), штурман полка. Сказал ему много хорошего.
Полетаева начинают затирать. Сам виноват, слишком льстил начальству, стал зазнаваться.
Шарая подбили истребители: сел на своей территории благополучно, только без стрелка Лапшина. Куда делся? Может, выпрыгнул?
Немцы отбили Житомир и двигаются на Киев. Говорят, сосредоточили на этом направлении до 600 самолетов и тысячи танков.
Передо мной фотокарточка эскадрильи Штыкова 1942 года с Калининского фронта. Из 10 человек (8 летчиков, замполит и инженер) остались в живых трое.
Не летаем, аэродром раскис. На Украине осенью плохая погода для авиации. На сей день у меня 64 боевых вылета.
Ни от кого нет писем. Делать нечего, только попивай шнапс.
В районе Киева летчик Сошнин садился в поле с выпущенными шасси, скапотировал, висел на привязных ремнях. Задохнулся.
3.12.43 г.
Ночью выпал снег, началась зима. С 22 ноября и до сих пор не летаем. Плохая погода, грязюка. Немцы поджали наших к Киеву. Главная их цель задержать наступление.
В полку истребителей, которые прикрывают нашу дивизию, воюют два испанца, Прието и Урибе. Из тех, которые прибыли к нам в 1937 году. Награждены, научили летчиков немного петь и говорить по-испански. Когда ребята выпьют вечером, запевают.
Прочитал сочинения Писемского, 750 страниц. Хорошие, реалистические произведения о жизни и быте помещиков и крестьян в царское время. Прочитал журнал "Знамя", 200 страниц.
Писем - ни от кого, кроме отца. Жизнь здесь скучная. Развлечений нет. Перед обедом пьем самогонку.
Завтра у нас должен быть вечер в честь Дня Конституции. Соберутся одни летчики. "Обтекателей" не будет.
Скоро поедем на летную конференцию нашей дивизии и истребительного полка. Увижу своих ребятишек. Соскучился по ним. Очень сильно чувство дружбы на войне. А летчики между собой как родные. Ненавидят приспособленцев. Горе сближает.
В батальоны аэродромного обслуживания, например, поустраивались здоровые, как быки, мужики, "поженились" и "воюют". Их прямо в глаза называют "обтекателями". Считай, каждый командир БАО имеет ППЖ (походно-полевая жена - Ред.).
9.12.43 г.
5 декабря, в День Конституции, наш полк совместно с истребителями устроил офицерский вечер. От нас - я, от них - майор Веселов были организаторами. Все прошло хорошо, весело и без скандалов. Счеты никто не сводил.
Бывший штурман нашего полка майор Зиновеев стал командиром 91-го гвардейского ШАП, а подполковник Левадный назначен заместителем командира 264-й дивизии. Зиновееву повезло: ниже должности штурмана полка не занимал, хотя у него нет и 30 боевых вылетов - очень боится. Штурманом нашего полка будет капитан Кузин, командиром 1-й эскадрильи - Корешков.
Стоит плохая погода. Немцы летают по одному - "охотники", бросают бомбы с замедленными взрывателями. Вчера летал в паре с Корсаковым. Бомбы сбросили на окопы и танки. Высота облачности была не более 250 метров. Взлетали с аэродрома Недра. Штурмовали юго-восточнее Фастова. Летали также Корешков с Сошниным.
Немцы теснили наши войска с юга, а теперь - с запада, все ближе подходят к Киеву, до города 60 километров.
Вчера моему стрелку Марушкину вручили орден Отечественной войны II степени, до этого имел Красную Звезду. Скоро и мне вручат очередной орден третий по счету.
10.12.43 г.
Сегодня погода улучшилась. Наш полк сделал 2 вылета. Я летал во втором. В первом группу водил командир моей эскадрильи Береговой. При выходе из атаки убрал газ, чтобы быстрее собрать ведомых, но они немного выскочили вперед, так, что ведущий оказался последним. Тут его "фоккер" и подловил, но все закончилось почти благополучно: немец пробил только колесо и отбил полгондолы шасси. Истребители прикрытия завязали с ними бой. Командир эскадрильи оказался без ведомого (его щитом был испанец), подбили, пошел на посадку в поле, у земли его преследовали два "фоккера" и, наверное, добили. Жаль, Ганичкин - хороший парень, давно воюет. Неужели погиб?
Сегодня меня едва не таранил молодой летчик - первый вылет.
Случилось! Стрельченко полетел пьяный и погиб.
11.12.43 г.
Сегодня наш полк сделал 2 вылета на Грибенки. Я летал утром, вел второе звено. Около цели, за 200 метров, нас встретили два "фоккера". Скорее всего сидели на площадке "подскока". Пристроились сзади, снизу начали атаковать моих ведомых. Левому отбили кусок элерона и часть руля поворота. Ранили в ногу стрелка. Летчик Колигин сразу же ушел под меня и выскочил вперед. Правый ведомый Аверьянов попал под огонь другого истребителя, ранило стрелка Сентебова. Аверьянов стал уходить в облака, его снова атаковали и сильно повредили фюзеляж. Но он смог возвратиться домой. Правда, был на волоске от гибели. Это его пятый вылет.
12.12.43 г.
68-й боевой вылет. Первый раз водил на задание группу самостоятельно. Шесть экипажей. Летали под Грибенки. Бились с истребителями. Одолевают самые неприятные чувства, пока не повернешь от цели на свою территорию. При подлете к цели даже их истребителей больше боишься. Иное дело - при отходе. Появляется азарт боя, тем более если самолет немца окажется впереди.
До линии фронта погода была ясная, на вражеской территории облачность 400-500 метров. Повел группу к цели за облаками. Толщина слоя 100-200 метров. Бомбы у нас были по 100 кг, с мгновенными взрывателями. Их можно бросать с высоты не ниже 300 метров. Над Грибенками пробили облачность, сбросили "груз", постреляли по пехоте - и домой. Севернее Грибенок, километрах в 5-7 от линии фронта, у немцев есть посадочная площадка "подскока" для истребителей. Почти каждую группу встречают. Сегодня прошли прямо над этой площадкой. Истребители взлетели и сразу же пошли в атаку. Некоторые даже не успели шасси убрать. Моего левого ведомого два раза атаковал "фоккер". Пробил оба колеса. Мой заместитель, правый ведомый Коломийцев выскочил вперед. Ме-109 зашел ему под хвост и атаковал. Я перед его носом дал заградительную очередь из 4-х стволов. Немец отвалил влево. В это время зенитки дали заградительную очередь. Я залп перескочил и пошел за Ме-109, дал по нему еще несколько коротких очередей. Он ушел на бреющий полет, с левым разворотом. Я за ним и опять стреляю. Наверное, снарядов 100 и полтысячи пуль на него израсходовал. Но немцы - не дураки, не подпускают близко и на удобную позицию. Правда, страха на них нагнали. Дерзость проявили. Ведь штурмовику бороться с истребителем непросто. У них скорость в 2 раза больше. А маневренность! У нас попадаются такие машины, что с большим усилием приходится давить на ручку, чтобы развернуться. Пехота вылезла из окопов и наблюдала всю эту карусель.
91-й полк летал шестнадцатью самолетами под Белую Церковь. Их сопровождало 10 истребителей. Трое не вернулись.
Про Ганичина ничего не слышно. Незавидная доля у истребителей, которые прикрывают штурмовиков. Связаны по рукам и ногам, маневр во время полета крайне ограничен, никаких решений в свою пользу. Привязаны к нам, и потерь у них больше.
13.12.43 г.
Вчера не вернулись 4 истребителя. Было 2 вылета 91-го полка. Снова под Белую Церковь. Штурмовали все движущееся по дорогам. Каждый штурмовик выбирал цель отдельно, строя не придерживались, а это немцам и нужно. До декабря в нашей дивизии гибли в основном "швейки", а теперь и начальству достается. Вчера группу 91-го полка вел командир эскадрильи капитан Филиппов. Погнался за "рамой" (Фв-189), бросив группу. И не вернулся. Филиппов, который на войне с самого начала, сделал на разных самолетах более 200 боевых вылетов, из них на Ил-2 - более 80. В августе послали представление. Так и не дождался. Как глупо погиб!
А сегодня еще глупее погиб штурман 91-го полка майор Рулев. Летел с задания на бреющем полете, обратным посадочному курсу. Погода плохая, видимость ограниченная. В это время другой летчик заходил на посадку по правилам. Сошлись на встречных курсах. Заметили друг друга поздно. Рванули самолеты вверх, один удержался, а Рулев рухнул на землю и сгорел.
Сегодня у меня нерабочий день. Прочитал книгу "Юность Матвея", 250 страниц. Хорошая.
Получил зимнее обмундирование. Хуже прошлогоднего. Бедность.
14.12.43 г.
Вчера не вернулся Боря Майоров из 91-го полка. Снарядом развалило самолет. Оба не успели выпрыгнуть. Боря еще под Ржевом воевал.
Не вернулся Хабаров...
Сегодня водил группу на Винницкие Ставы. На подходе к своей территории появились 4 "фоккера". Нас не успели атаковать и занялись истребителями. Сбили один.
Сегодня же упал Николай Алферьев, не долетев до аэродрома 30-40 километров.
А вчера Егорушка Калигин упал южнее Васильково. Мотор обрезал.
Много летного состава погибло на направлении Грибенки, Белая Церковь, юго-западнее Киева. Какой смысл имеют наши полеты в эти районы? Ведь там на земле не воюют. Никто не наступает.
Полк истребителей, который нас прикрывает, потерял за 6 дней 8 летчиков.
15.12.43 г.
При полете под Белую Церковь не вернулись старший лейтенант Шейнин, Горбачев, Костюнин, бывший мой курсант в Балашовской школе. Вчера только один истребитель не вернулся. Наша дивизия из 96 самолетов имеет всего около 30. Получаем новые, нужно пополнение.
21.12.43 г.
Летали две восьмерки на Белую Церковь. Их сопровождали 12 истребителей. Немцы не заставили себя ждать. Три истребителя сбиты: испанец Антонио Урибе, Монахин и командир звена Петренко. Все погибли. Из четверки непосредственного прикрытия пришел один Строганов. Когда их били, говорят, остальных восьми и близко не было. Прието плакал по своему земляку.
Получил первое письмо от брата. Неужели будет еще воевать? Ведь дважды ранен...
Комиссар нашего полка Сотников говорит, что скоро буду командиром эскадрильи вместо Федулова, который уехал на курсы.
24.12.43 г.
"Обрадовали": посылали документы на Красное Знамя, а прислали орден Отечественной войны П степени. Все возмущены: сидят там в штабах и издеваются над тружениками. Попробовали бы полетать, узнали бы, как зарабатывают ордена.
Вчера смотрели кинофильм "Два бойца". Не понравился. Халтура на тему Отечественной войны.
Некоторые наши летчики в доме отдыха. Сегодня или завтра должны приехать.
27.12.43 г.
Давно обещали перебазировать в Борисполь. То аэродром был занят, то погода не позволяла. А сегодня объявили о перебазировании в Жуляны. Это центральный киевский аэродром.
В Жулянах будут базироваться два наших полка. А два других - в Васильково. Это очень близко к линии фронта, менее 20 километров. Немцы спокойной жизни не дадут.
Наши ребята приехали из дома отдыха. Там же и госпиталь. Насмотрелись на авиационных калек. Их там около сотни.
В мою эскадрилью пришла девушка от истребителей, будет летать стрелком. Первая в нашем полку. В других давно есть.
Вчера смотрели кино "Большая жизнь".
Не перелетали в Жуляны из-за плохой погоды. Как всем нам не хочется уезжать отсюда до Нового года. Здесь уже более двух месяцев, привыкли. В последние дни жизнь наладилась. Каждый вечер кино или танцы. До этого была скука. Иногда вспоминаю Раю. Давно не встречал женщин. Ниоткуда нет писем.
Не знаю о судьбе денежного аттестата и 3000 рублей, высланных отцу в Донбасс.
Наконец-то через 4 месяца после ранения вступает в строй Бескровный. Стрелок Зимаков, который под Ахтыркой 20 августа выбрался из горящего самолета и при этом сильно обгорел, тоже вернулся.
31.12.43 г.
Живем на окраине Киева, в поселке Первомайский. На квартире. Кроме того, здесь много свободных частных домов. На аэродроме Жуляны с нами базируется полк истребителей ПВО: две эскадрильи женские и одна мужская. Летают днем и ночью. Вчера разговаривали с заместительницей командира эскадрильи. Похоже, они настоящие летчики, судя по тому, как пьют водку и ругаются.
Наступление на запад и юго-запад от Киева началось успешно. Остальные наши самолеты никак не могут перелететь в Жуляны из-за погоды. Бои идут без авиации.
Вчера с Жорой Береговым ходили в Киев. Пробродили больше четырех часов. От крупных домов здесь остались только стены, зияют громадные провалы, торчат погнутые балки. На Крещатике почти нет ни одного целого дома.
Местных жителей мало.
Зашли в магазин съесть пирожное и выпить газировки. Сколько лет мы не видели такой еды и питья! А денег с собой было очень мало. Когда услышали сколько должны, не поверили своим ушам. 200 рублей! Но не показали вида, что это нас смутило: положение и возраст уже обязывают. Жора отдал в залог сберкнижку на 5000 рублей. Сегодня пойдет рассчитываться.
2.01.44 г.
С Новым годом, с новым счастьем! Боже, помоги дожить до конца войны.
Ночью немецкие бомбардиры летают над Киевом, их ловят в прожектора и открывают ураганный огонь из зениток. И... не попадают. Вчера немцы забросали бомбами наш аэродром. Но самолеты все целы. Одна крупная несколько сот килограммов - не разорвалась.
Водил группу южнее Белой Церкви. Над их территорией были минут 20, но ничего существенного не обнаружили.
Сегодня сделали один вылет пятеркой. Когда летели обратно, к земле прижала облачность. Вдруг навстречу группа Ил-2. Ушли еще ниже. Летчик Шевко не сманеврировал, врезался в землю. Погиб. А стрелок Овчинников остался жив. Везет. Не первый раз попадает в беду и все время выходит сухим из воды.
4.01.44 г.
Ухудшилась погода. Наш летчик Скрыпник садился в поле южнее Фастова, попал в окоп и повредил самолет. Вчера вернулся пешком. В тот же день на наш аэродром садился посторонний Пе-2 и врезался в постройки.
На Яке садилась летчица: села на фюзеляж - убила техника.
В середине дня водил восьмерку юго-западнее Белой Церкви. Это мой 72-й вылет. Четыре раза уже водил группы самостоятельно.
Вчера получили посылки: водки по 250 г, полотенца, тетради, папиросы и прочее.
7.01.44 г.
Похоронили Н. Шевко. Духовой оркестр играл паршиво. Видно, надоели им похороны. Я у гроба сказал пару фраз и заплакал.
Назначили командиром эскадрильи. От пилота до командира - 17 месяцев. Мне доверяют.
Под Белой Церковью, когда наступления еще не было, погиб Шейнин. Немцы тогда нас прижимали. Сейчас легче: их истребителей почти не бывает, обстреливают редко. Летаем без прикрытия.
Вчера дали задание лететь на ст. Мироновка, бомбить железнодорожные эшелоны. Это 30-40 километров по немецкой территории. Вылетело 16 самолетов, плюс истребители. Но возле Белой Церкви они нас бросили, ссылаясь на плохую погоду. К цели шли за облаками. Когда пробили облачность, нас оказалось уже только 10. Остальные разбрелись кто куда. На станции был только один эшелон...
Вчера взял два билета в оперу. Хотел сходить с Женей, но погода прояснилась: пришлось лететь. Билеты пропали.
Нам определили другой аэродром - Узин. Вчера прошел слух, что наш полк должен сдать самолеты двум другим полкам дивизии, а самим ждать новых. Все обрадовались. Но, увы! Будем продолжать летать на этих. Много слухов...
18.01.44 г.
Попал в лазарет и встретил там летчика Петренко из 181-го авиационного полка, который нас прикрывал. Он был сбит под Грибенками вместе с Урибе и еще одним летчиком. Попал в плен. Немцы подлечили его в Белой Церкви, а когда бежали, "забыли" взять с собой. Лицо у него изрядно обгорело. Его не били. Не издевались, даже угощали шнапсом. Если бы не обгорел, увезли бы в Германию. Петренко узнал о судьбе капитана Горбачева. Он со стрелком выпрыгнули. Стрелок убегал, его ранили, и он застрелился. Горбачев убежал и спрятался в погребе. Вечером немцы пьянствовали и посылали женщин в погреб за огурцами. Они не пошли, побоялись, тогда пьяный фриц полез. Горбачев его застрелил. Но и сам был убит. Местные жители хотели его похоронить. Не дали. Растерзали.
29.01.44 г.
Больше двадцати дней не писал: из Жулян уехал неожиданно, все вещи остались на квартире. Потом выяснилось: украли 800 рублей и ремень со звездой, мой любимый, который носил 5 лет.
Получил от Груни два письма. Она уже уехала из Азии и живет у мамы в Люберцах.
Отец получил денежный аттестат, но не пришел перевод на 3000 рублей.
За это время погибло много хороших ребят. 8 января сводил группу юго-западнее Белой Церкви. 9-го слетал южнее станции Мироновка. Второй раз - на Богуслав.
10 января перелетели в Нехворощ, что на 20 километров северо-восточнее Бердичева. Из Васильково к Виннице полетела шестерка, ведомая Николаевым. Их встретили "фоккеры", применив новую тактику, устроили охоту на ведущего группы. Один истребитель расположился у него под хвостом, другой сверху отвлекал внимание стрелка. Нижний стал атаковать Николаева, подойдя метров на 20-30, но не попал. Видимо, не мог сосредоточиться: скорость была мала боялся свалиться в штопор. При повторной атаке подошел еще ближе, выскочил вверх и попал в прицел стрелка: и тот не растерялся, дал очередь и отправил немца на тот свет.
Фашисты начали сильные контратаки под Винницей. Идут большие воздушные бои. 13 января не вернулся Николаев. Летали парами в плохую погоду, да еще истребители. Залетел в Борисполь и там сел.
14 января не вернулся Воронин, тоже летал парой. Все из 92-го полка.
15 января летали наши. Звено вел Полетаев и очень отставал от строя. Напали истребители и всех сбили. При этом Смоляков со стрелком погибли. Полетаев со стрелком выпрыгнули с очень малой высоты, а Козлов сел на фюзеляж.
Второй испанец - Прието, летчик из 101-го истребительного авиаполка не вернулся.
Мой заместитель Алябьев, пока отсутствовал в полку, посадил моего стрелка Марушкина к летчику Ковтушенко. А тот над целью сделал резкое пике и выбросил его из кабины. Марушкин успел раскрыть парашют, но попал к немцам. Нет теперь у меня "щита". Мы с ним вместе из-под Белгорода. Хорошо слетались. (Впоследствии Марушкину удалось вырваться из плена и вернуться в полк - Ред.).
26 января утром, минут за 40 до рассвета, отправили "на охоту" одиночно 6 самолетов из 92-го полка. Погода была очень плохая, никакой видимости. Кончилось бедой. Врезались в землю и погибли Иван Иванович Козлов со стрелком. Старый вояка, золотой человек, все его очень жалеют. Два вечера летчики справляли по нему поминки. Гибнут люди по вине старших командиров.
Редко хороним, все больше без похорон. А в пехоте и того хуже: ссовывают бульдозерами, сваливают в овраги и засыпают землей, не смотрят даже документы.
92-м полком командует Ковшиков. Помню, когда он только пришел, у него на петлицах еще были видны следы от трех кубиков в недавнем старшего лейтенанта и вот поставили командовать полком. Наверняка в верхах "рука". 26 января он допустил большой риск только потому, что хотел отличиться. Так и дальше будет "отличаться"...
4.02.44 г.
Полетаев из-за низкой облачности зацепился за церковь и дерево. Да, сдает старая гвардия...
Груня приехала к своей маме. Пишет. Стала лучше относиться ко мне. Послал ей 8000 рублей.
Представили к четвертому ордену Красного Знамени.
Наш любимый комдив Байдуков убыл командовать корпусом. Его заменил подполковник Левадный, бывший командир 91-го гвардейского штурмового авиаполка.
Живем в деревне Нехворощ. Каждый вечер три командира эскадрилий - я, Береговой и Корешков, штурман полка майор Кузин - играем в карты, в "девятку", иногда устраиваем именины (конечно, вымышленные), лишь бы выпить.
1 февраля летали за Белую Церковь, потом южнее ст. Мироновка. Когда возвращались домой, были туман и дождь. Но дошли, правда, с трудом приземлились.
В деревне народ неплохой. Но вши здесь заедают.
Наш полк насобирал 10 самолетов, а было время, когда оставалось всего 3, и долго не пополнялись.
21.02.44 г.
Дней десять тому назад начали готовиться к перелету в Белую Церковь на помощь войскам в ликвидации окруженной группировки немцев у Корсунь-Шевченковского. Из-за погоды вылетели всеми исправными самолетами полка только 11 февраля. Их оказалось 7. А 14-го прилетело еще 5. В Белой Церкви собрали много авиации, около 12 полков: 5 штурмовых, 3 истребительных, 3 - самолетов У-2. Помогли пехоте.
Сегодня сделал 6 боевых вылетов. Дома хозяйка поставила бутылку самогонки.
При перелете в Белую Церковь на посадке задел колесом за плоскость У-2 и подломал ее. От летчика из 181-го истребительного полка узнал, что испанец Прието пришел домой пешком.
В деревне устроили "именины" Жоре Береговому, с размахом. Было и командование полка. Командиры намекали, мол, что это за даты..., но ведь и сами не прочь погулять.
14 февраля перед вылетом, сидя в самолете, видел, как над аэродромом появился Ла-5, шел с большим креном. У него не было руля поворота, половины руля высоты, от киля осталось всего ничего. Как держался в воздухе? В это время сел другой Ла-5, на фюзеляж. Но перелетел и угодил в стоявший Ил-2, лопастью его винта перерезал фюзеляж. У Ла-5 была большая дыра в плоскости. Оказывается, 4 наши "ласточки" встретились с 12 немецкими истребителями. И сумели удрать.
16 февраля водил пятерку. Перед линией фронта навстречу нам шли 6 Me-109 и стали разворачиваться. Я подумал, что они пойдут в атаку на нашу группу и развернулся на свою территорию. Смотрю, начали бомбежку. Отбомбились и ушли. Тогда я развернулся и снова повел своих на задание. Передо мной группу водил Кузин. На них напали "фоккеры" и изрядно "пощипали". Пе-2 в плохую погоду летал на разведку на немецкий аэродром и, наверное, потерял ориентацию. Подлетая к Белой Церкви, сбросил на деревню бомбы, а стрелок обстреливал зенитки. Наш Ла-5 сбил его. Экипаж погиб. Чего только не бывает на войне!
Скоро будем перелетать на другой аэродром, а думали, здесь долго просидим.
Получил благодарность от командира полка по случаю праздника Октябрьской революции. Посланы документы на награждение меня орденом Красного Знамени.
И еще большая радость: вернулся из плена младший лейтенант Скворцов. Сбили его под Белгородом 8 августа, приземлился на парашюте на немецкую батарею зениток. И вот через 3 месяца вернулся.
Взяли в плен вместе со стрелком. Отвезли в Харьков, дальше на самолете в Днепропетровск. Вызывали два раза на допросы. Не били, предлагали летать у них - отказался. Согласился быть военнопленным. Работать офицеров не заставляли. Шестьдесят летчиков погрузили в вагоны и повезли в Германию. Под Кривым Рогом или Долинской ночью они сумели открыть окно-люк и спрыгнуть на ходу с поезда. Добирались в полк с приключениями.
Говорят, немцы разбрасывали листовки: "Русских летчиков надо кормить салом, а зенитчиков - соломой".
9.11.43 г.
Вчера устроили праздник. Днем достали самогонки и перед обедом выпили всей эскадрильей. Вечером выдали по 200 граммов. Половина моей нормы. Пришлось добавить самогонки. У нас нет случаев полетов нетрезвых летчиков. Пока остерегаемся. Война во всем портит людей. Сколько я уже выпил водки и самогонки!
В 92-м полку погиб Костя Писеев. После попадания снаряда врезался в землю. Костя - старый вояка, еще под Ржевом воевал. И вот сложил голову под Киевом.
О Монахине и Нетребе ничего не слышно. Наверное, погибли. Если так, то наша эскадрилья потеряла уже девять летчиков. Из "старичков" остались я, Береговой и Пряженников.
11.11.43 г.
Вчера получил письмо от Груни. Она, бедняжка, долго болела. Тяжко ей. Продала часы. Но, глупая, адрес свой мне не дает, и я не могу выслать деньги. Было время, когда рассылал по 2000 рублей куда попало, лишь бы деньги не пропали вместе со мной. Она же капризничала и ничего не просила.
Посмотрел хорошее кино - "Народные мстители".
Вчера наш Монахин вернулся. Под Киевом мотор забарахлил. Думал сесть в Бровары (восточнее Киева 20 км), но не дотянул, упал в лес. Самолет разбит, сам сильно ушибся.
Стрелка Щелокова ранило в воздухе в шею, навылет. Монахин предлагал ему прыгать над Киевом. Но тот не смог. При посадке в лес получил сотрясение мозга и умер.
Вчера Молодчиков хотел посадить самолет с форсом, но поздно дал кран на выпуск шасси и сломал машину.
Видел Козлова, старого вояку. Его сбили под Белгородом. Потерял правый глаз. При встрече расцеловались. О Нетребе по-прежнему ничего не слышно.
2 ноября послал отцу и матери 3000 рублей и денежный аттестат на 1500 рублей.
13.11.43 г.
Вчера наши взяли Житомир. Таким образом, в немецкий фронт вбит клин длиной в 140 км и шириной не меньше.
Начальство едет в отпуск, а "швейкам" нельзя.
Позавчера послал Груне письмо на трех листах. Грубоватое, ну и пусть: лучше подействует.
Вечером употребил два стакана. Крепок стал. Не берет. Нехороший признак!
16.11.43 г.
Получил письмо от отца. Пишет, что братишка Гриша жив. Большая радость!
Вчера сделал один вылет. Погода плохая. Облачность 400-500 метров. Полет был тяжелый, от цели уходил в облаках. Сверху видно: базары в городе работают вовсю.
Не вернулись Бобров и Сверчков из 92-го полка. Летали поодиночке. Сверчков - летчик опытный и хитрый, как он мог пропасть? Наверное, прижали "фоккеры".
Позавчера в самолете Беджиева техник забыл убрать подушку из тоннеля водяного радиатора. Мотор запарил (у меня был аналогичный случай). Беджиев сбросил бомбы и стал искать аэродром. Из-за пара ничего не было видно. Сел в поле, разбил самолет.
Из нашего полка вчера набрали всего 6 самолетов на задание.
25.11.43 г.
Позавчера был в 92-м полку, в котором пролетал целый год. Отмечали вторую годовщину. Вечер прошел неплохо, но хуже, чем у нас. Главной моей целью было увидеться с товарищами. Теперь Михайличенко, который под Ржевом был сержантом в моем звене, стал заместителем командира эскадрильи вместо погибшего Кости Писеева.
22 ноября погиб Коваленко: загорелся и врезался в землю. Говорят, Самыйлин выпрыгнул над нашей территорией, один из экипажа. За последнее время у них увеличились потери.
Видел Штыкова, Батю, моего воспитателя: уже майор (наконец-то!), штурман полка. Сказал ему много хорошего.
Полетаева начинают затирать. Сам виноват, слишком льстил начальству, стал зазнаваться.
Шарая подбили истребители: сел на своей территории благополучно, только без стрелка Лапшина. Куда делся? Может, выпрыгнул?
Немцы отбили Житомир и двигаются на Киев. Говорят, сосредоточили на этом направлении до 600 самолетов и тысячи танков.
Передо мной фотокарточка эскадрильи Штыкова 1942 года с Калининского фронта. Из 10 человек (8 летчиков, замполит и инженер) остались в живых трое.
Не летаем, аэродром раскис. На Украине осенью плохая погода для авиации. На сей день у меня 64 боевых вылета.
Ни от кого нет писем. Делать нечего, только попивай шнапс.
В районе Киева летчик Сошнин садился в поле с выпущенными шасси, скапотировал, висел на привязных ремнях. Задохнулся.
3.12.43 г.
Ночью выпал снег, началась зима. С 22 ноября и до сих пор не летаем. Плохая погода, грязюка. Немцы поджали наших к Киеву. Главная их цель задержать наступление.
В полку истребителей, которые прикрывают нашу дивизию, воюют два испанца, Прието и Урибе. Из тех, которые прибыли к нам в 1937 году. Награждены, научили летчиков немного петь и говорить по-испански. Когда ребята выпьют вечером, запевают.
Прочитал сочинения Писемского, 750 страниц. Хорошие, реалистические произведения о жизни и быте помещиков и крестьян в царское время. Прочитал журнал "Знамя", 200 страниц.
Писем - ни от кого, кроме отца. Жизнь здесь скучная. Развлечений нет. Перед обедом пьем самогонку.
Завтра у нас должен быть вечер в честь Дня Конституции. Соберутся одни летчики. "Обтекателей" не будет.
Скоро поедем на летную конференцию нашей дивизии и истребительного полка. Увижу своих ребятишек. Соскучился по ним. Очень сильно чувство дружбы на войне. А летчики между собой как родные. Ненавидят приспособленцев. Горе сближает.
В батальоны аэродромного обслуживания, например, поустраивались здоровые, как быки, мужики, "поженились" и "воюют". Их прямо в глаза называют "обтекателями". Считай, каждый командир БАО имеет ППЖ (походно-полевая жена - Ред.).
9.12.43 г.
5 декабря, в День Конституции, наш полк совместно с истребителями устроил офицерский вечер. От нас - я, от них - майор Веселов были организаторами. Все прошло хорошо, весело и без скандалов. Счеты никто не сводил.
Бывший штурман нашего полка майор Зиновеев стал командиром 91-го гвардейского ШАП, а подполковник Левадный назначен заместителем командира 264-й дивизии. Зиновееву повезло: ниже должности штурмана полка не занимал, хотя у него нет и 30 боевых вылетов - очень боится. Штурманом нашего полка будет капитан Кузин, командиром 1-й эскадрильи - Корешков.
Стоит плохая погода. Немцы летают по одному - "охотники", бросают бомбы с замедленными взрывателями. Вчера летал в паре с Корсаковым. Бомбы сбросили на окопы и танки. Высота облачности была не более 250 метров. Взлетали с аэродрома Недра. Штурмовали юго-восточнее Фастова. Летали также Корешков с Сошниным.
Немцы теснили наши войска с юга, а теперь - с запада, все ближе подходят к Киеву, до города 60 километров.
Вчера моему стрелку Марушкину вручили орден Отечественной войны II степени, до этого имел Красную Звезду. Скоро и мне вручат очередной орден третий по счету.
10.12.43 г.
Сегодня погода улучшилась. Наш полк сделал 2 вылета. Я летал во втором. В первом группу водил командир моей эскадрильи Береговой. При выходе из атаки убрал газ, чтобы быстрее собрать ведомых, но они немного выскочили вперед, так, что ведущий оказался последним. Тут его "фоккер" и подловил, но все закончилось почти благополучно: немец пробил только колесо и отбил полгондолы шасси. Истребители прикрытия завязали с ними бой. Командир эскадрильи оказался без ведомого (его щитом был испанец), подбили, пошел на посадку в поле, у земли его преследовали два "фоккера" и, наверное, добили. Жаль, Ганичкин - хороший парень, давно воюет. Неужели погиб?
Сегодня меня едва не таранил молодой летчик - первый вылет.
Случилось! Стрельченко полетел пьяный и погиб.
11.12.43 г.
Сегодня наш полк сделал 2 вылета на Грибенки. Я летал утром, вел второе звено. Около цели, за 200 метров, нас встретили два "фоккера". Скорее всего сидели на площадке "подскока". Пристроились сзади, снизу начали атаковать моих ведомых. Левому отбили кусок элерона и часть руля поворота. Ранили в ногу стрелка. Летчик Колигин сразу же ушел под меня и выскочил вперед. Правый ведомый Аверьянов попал под огонь другого истребителя, ранило стрелка Сентебова. Аверьянов стал уходить в облака, его снова атаковали и сильно повредили фюзеляж. Но он смог возвратиться домой. Правда, был на волоске от гибели. Это его пятый вылет.
12.12.43 г.
68-й боевой вылет. Первый раз водил на задание группу самостоятельно. Шесть экипажей. Летали под Грибенки. Бились с истребителями. Одолевают самые неприятные чувства, пока не повернешь от цели на свою территорию. При подлете к цели даже их истребителей больше боишься. Иное дело - при отходе. Появляется азарт боя, тем более если самолет немца окажется впереди.
До линии фронта погода была ясная, на вражеской территории облачность 400-500 метров. Повел группу к цели за облаками. Толщина слоя 100-200 метров. Бомбы у нас были по 100 кг, с мгновенными взрывателями. Их можно бросать с высоты не ниже 300 метров. Над Грибенками пробили облачность, сбросили "груз", постреляли по пехоте - и домой. Севернее Грибенок, километрах в 5-7 от линии фронта, у немцев есть посадочная площадка "подскока" для истребителей. Почти каждую группу встречают. Сегодня прошли прямо над этой площадкой. Истребители взлетели и сразу же пошли в атаку. Некоторые даже не успели шасси убрать. Моего левого ведомого два раза атаковал "фоккер". Пробил оба колеса. Мой заместитель, правый ведомый Коломийцев выскочил вперед. Ме-109 зашел ему под хвост и атаковал. Я перед его носом дал заградительную очередь из 4-х стволов. Немец отвалил влево. В это время зенитки дали заградительную очередь. Я залп перескочил и пошел за Ме-109, дал по нему еще несколько коротких очередей. Он ушел на бреющий полет, с левым разворотом. Я за ним и опять стреляю. Наверное, снарядов 100 и полтысячи пуль на него израсходовал. Но немцы - не дураки, не подпускают близко и на удобную позицию. Правда, страха на них нагнали. Дерзость проявили. Ведь штурмовику бороться с истребителем непросто. У них скорость в 2 раза больше. А маневренность! У нас попадаются такие машины, что с большим усилием приходится давить на ручку, чтобы развернуться. Пехота вылезла из окопов и наблюдала всю эту карусель.
91-й полк летал шестнадцатью самолетами под Белую Церковь. Их сопровождало 10 истребителей. Трое не вернулись.
Про Ганичина ничего не слышно. Незавидная доля у истребителей, которые прикрывают штурмовиков. Связаны по рукам и ногам, маневр во время полета крайне ограничен, никаких решений в свою пользу. Привязаны к нам, и потерь у них больше.
13.12.43 г.
Вчера не вернулись 4 истребителя. Было 2 вылета 91-го полка. Снова под Белую Церковь. Штурмовали все движущееся по дорогам. Каждый штурмовик выбирал цель отдельно, строя не придерживались, а это немцам и нужно. До декабря в нашей дивизии гибли в основном "швейки", а теперь и начальству достается. Вчера группу 91-го полка вел командир эскадрильи капитан Филиппов. Погнался за "рамой" (Фв-189), бросив группу. И не вернулся. Филиппов, который на войне с самого начала, сделал на разных самолетах более 200 боевых вылетов, из них на Ил-2 - более 80. В августе послали представление. Так и не дождался. Как глупо погиб!
А сегодня еще глупее погиб штурман 91-го полка майор Рулев. Летел с задания на бреющем полете, обратным посадочному курсу. Погода плохая, видимость ограниченная. В это время другой летчик заходил на посадку по правилам. Сошлись на встречных курсах. Заметили друг друга поздно. Рванули самолеты вверх, один удержался, а Рулев рухнул на землю и сгорел.
Сегодня у меня нерабочий день. Прочитал книгу "Юность Матвея", 250 страниц. Хорошая.
Получил зимнее обмундирование. Хуже прошлогоднего. Бедность.
14.12.43 г.
Вчера не вернулся Боря Майоров из 91-го полка. Снарядом развалило самолет. Оба не успели выпрыгнуть. Боря еще под Ржевом воевал.
Не вернулся Хабаров...
Сегодня водил группу на Винницкие Ставы. На подходе к своей территории появились 4 "фоккера". Нас не успели атаковать и занялись истребителями. Сбили один.
Сегодня же упал Николай Алферьев, не долетев до аэродрома 30-40 километров.
А вчера Егорушка Калигин упал южнее Васильково. Мотор обрезал.
Много летного состава погибло на направлении Грибенки, Белая Церковь, юго-западнее Киева. Какой смысл имеют наши полеты в эти районы? Ведь там на земле не воюют. Никто не наступает.
Полк истребителей, который нас прикрывает, потерял за 6 дней 8 летчиков.
15.12.43 г.
При полете под Белую Церковь не вернулись старший лейтенант Шейнин, Горбачев, Костюнин, бывший мой курсант в Балашовской школе. Вчера только один истребитель не вернулся. Наша дивизия из 96 самолетов имеет всего около 30. Получаем новые, нужно пополнение.
21.12.43 г.
Летали две восьмерки на Белую Церковь. Их сопровождали 12 истребителей. Немцы не заставили себя ждать. Три истребителя сбиты: испанец Антонио Урибе, Монахин и командир звена Петренко. Все погибли. Из четверки непосредственного прикрытия пришел один Строганов. Когда их били, говорят, остальных восьми и близко не было. Прието плакал по своему земляку.
Получил первое письмо от брата. Неужели будет еще воевать? Ведь дважды ранен...
Комиссар нашего полка Сотников говорит, что скоро буду командиром эскадрильи вместо Федулова, который уехал на курсы.
24.12.43 г.
"Обрадовали": посылали документы на Красное Знамя, а прислали орден Отечественной войны П степени. Все возмущены: сидят там в штабах и издеваются над тружениками. Попробовали бы полетать, узнали бы, как зарабатывают ордена.
Вчера смотрели кинофильм "Два бойца". Не понравился. Халтура на тему Отечественной войны.
Некоторые наши летчики в доме отдыха. Сегодня или завтра должны приехать.
27.12.43 г.
Давно обещали перебазировать в Борисполь. То аэродром был занят, то погода не позволяла. А сегодня объявили о перебазировании в Жуляны. Это центральный киевский аэродром.
В Жулянах будут базироваться два наших полка. А два других - в Васильково. Это очень близко к линии фронта, менее 20 километров. Немцы спокойной жизни не дадут.
Наши ребята приехали из дома отдыха. Там же и госпиталь. Насмотрелись на авиационных калек. Их там около сотни.
В мою эскадрилью пришла девушка от истребителей, будет летать стрелком. Первая в нашем полку. В других давно есть.
Вчера смотрели кино "Большая жизнь".
Не перелетали в Жуляны из-за плохой погоды. Как всем нам не хочется уезжать отсюда до Нового года. Здесь уже более двух месяцев, привыкли. В последние дни жизнь наладилась. Каждый вечер кино или танцы. До этого была скука. Иногда вспоминаю Раю. Давно не встречал женщин. Ниоткуда нет писем.
Не знаю о судьбе денежного аттестата и 3000 рублей, высланных отцу в Донбасс.
Наконец-то через 4 месяца после ранения вступает в строй Бескровный. Стрелок Зимаков, который под Ахтыркой 20 августа выбрался из горящего самолета и при этом сильно обгорел, тоже вернулся.
31.12.43 г.
Живем на окраине Киева, в поселке Первомайский. На квартире. Кроме того, здесь много свободных частных домов. На аэродроме Жуляны с нами базируется полк истребителей ПВО: две эскадрильи женские и одна мужская. Летают днем и ночью. Вчера разговаривали с заместительницей командира эскадрильи. Похоже, они настоящие летчики, судя по тому, как пьют водку и ругаются.
Наступление на запад и юго-запад от Киева началось успешно. Остальные наши самолеты никак не могут перелететь в Жуляны из-за погоды. Бои идут без авиации.
Вчера с Жорой Береговым ходили в Киев. Пробродили больше четырех часов. От крупных домов здесь остались только стены, зияют громадные провалы, торчат погнутые балки. На Крещатике почти нет ни одного целого дома.
Местных жителей мало.
Зашли в магазин съесть пирожное и выпить газировки. Сколько лет мы не видели такой еды и питья! А денег с собой было очень мало. Когда услышали сколько должны, не поверили своим ушам. 200 рублей! Но не показали вида, что это нас смутило: положение и возраст уже обязывают. Жора отдал в залог сберкнижку на 5000 рублей. Сегодня пойдет рассчитываться.
2.01.44 г.
С Новым годом, с новым счастьем! Боже, помоги дожить до конца войны.
Ночью немецкие бомбардиры летают над Киевом, их ловят в прожектора и открывают ураганный огонь из зениток. И... не попадают. Вчера немцы забросали бомбами наш аэродром. Но самолеты все целы. Одна крупная несколько сот килограммов - не разорвалась.
Водил группу южнее Белой Церкви. Над их территорией были минут 20, но ничего существенного не обнаружили.
Сегодня сделали один вылет пятеркой. Когда летели обратно, к земле прижала облачность. Вдруг навстречу группа Ил-2. Ушли еще ниже. Летчик Шевко не сманеврировал, врезался в землю. Погиб. А стрелок Овчинников остался жив. Везет. Не первый раз попадает в беду и все время выходит сухим из воды.
4.01.44 г.
Ухудшилась погода. Наш летчик Скрыпник садился в поле южнее Фастова, попал в окоп и повредил самолет. Вчера вернулся пешком. В тот же день на наш аэродром садился посторонний Пе-2 и врезался в постройки.
На Яке садилась летчица: села на фюзеляж - убила техника.
В середине дня водил восьмерку юго-западнее Белой Церкви. Это мой 72-й вылет. Четыре раза уже водил группы самостоятельно.
Вчера получили посылки: водки по 250 г, полотенца, тетради, папиросы и прочее.
7.01.44 г.
Похоронили Н. Шевко. Духовой оркестр играл паршиво. Видно, надоели им похороны. Я у гроба сказал пару фраз и заплакал.
Назначили командиром эскадрильи. От пилота до командира - 17 месяцев. Мне доверяют.
Под Белой Церковью, когда наступления еще не было, погиб Шейнин. Немцы тогда нас прижимали. Сейчас легче: их истребителей почти не бывает, обстреливают редко. Летаем без прикрытия.
Вчера дали задание лететь на ст. Мироновка, бомбить железнодорожные эшелоны. Это 30-40 километров по немецкой территории. Вылетело 16 самолетов, плюс истребители. Но возле Белой Церкви они нас бросили, ссылаясь на плохую погоду. К цели шли за облаками. Когда пробили облачность, нас оказалось уже только 10. Остальные разбрелись кто куда. На станции был только один эшелон...
Вчера взял два билета в оперу. Хотел сходить с Женей, но погода прояснилась: пришлось лететь. Билеты пропали.
Нам определили другой аэродром - Узин. Вчера прошел слух, что наш полк должен сдать самолеты двум другим полкам дивизии, а самим ждать новых. Все обрадовались. Но, увы! Будем продолжать летать на этих. Много слухов...
18.01.44 г.
Попал в лазарет и встретил там летчика Петренко из 181-го авиационного полка, который нас прикрывал. Он был сбит под Грибенками вместе с Урибе и еще одним летчиком. Попал в плен. Немцы подлечили его в Белой Церкви, а когда бежали, "забыли" взять с собой. Лицо у него изрядно обгорело. Его не били. Не издевались, даже угощали шнапсом. Если бы не обгорел, увезли бы в Германию. Петренко узнал о судьбе капитана Горбачева. Он со стрелком выпрыгнули. Стрелок убегал, его ранили, и он застрелился. Горбачев убежал и спрятался в погребе. Вечером немцы пьянствовали и посылали женщин в погреб за огурцами. Они не пошли, побоялись, тогда пьяный фриц полез. Горбачев его застрелил. Но и сам был убит. Местные жители хотели его похоронить. Не дали. Растерзали.
29.01.44 г.
Больше двадцати дней не писал: из Жулян уехал неожиданно, все вещи остались на квартире. Потом выяснилось: украли 800 рублей и ремень со звездой, мой любимый, который носил 5 лет.
Получил от Груни два письма. Она уже уехала из Азии и живет у мамы в Люберцах.
Отец получил денежный аттестат, но не пришел перевод на 3000 рублей.
За это время погибло много хороших ребят. 8 января сводил группу юго-западнее Белой Церкви. 9-го слетал южнее станции Мироновка. Второй раз - на Богуслав.
10 января перелетели в Нехворощ, что на 20 километров северо-восточнее Бердичева. Из Васильково к Виннице полетела шестерка, ведомая Николаевым. Их встретили "фоккеры", применив новую тактику, устроили охоту на ведущего группы. Один истребитель расположился у него под хвостом, другой сверху отвлекал внимание стрелка. Нижний стал атаковать Николаева, подойдя метров на 20-30, но не попал. Видимо, не мог сосредоточиться: скорость была мала боялся свалиться в штопор. При повторной атаке подошел еще ближе, выскочил вверх и попал в прицел стрелка: и тот не растерялся, дал очередь и отправил немца на тот свет.
Фашисты начали сильные контратаки под Винницей. Идут большие воздушные бои. 13 января не вернулся Николаев. Летали парами в плохую погоду, да еще истребители. Залетел в Борисполь и там сел.
14 января не вернулся Воронин, тоже летал парой. Все из 92-го полка.
15 января летали наши. Звено вел Полетаев и очень отставал от строя. Напали истребители и всех сбили. При этом Смоляков со стрелком погибли. Полетаев со стрелком выпрыгнули с очень малой высоты, а Козлов сел на фюзеляж.
Второй испанец - Прието, летчик из 101-го истребительного авиаполка не вернулся.
Мой заместитель Алябьев, пока отсутствовал в полку, посадил моего стрелка Марушкина к летчику Ковтушенко. А тот над целью сделал резкое пике и выбросил его из кабины. Марушкин успел раскрыть парашют, но попал к немцам. Нет теперь у меня "щита". Мы с ним вместе из-под Белгорода. Хорошо слетались. (Впоследствии Марушкину удалось вырваться из плена и вернуться в полк - Ред.).
26 января утром, минут за 40 до рассвета, отправили "на охоту" одиночно 6 самолетов из 92-го полка. Погода была очень плохая, никакой видимости. Кончилось бедой. Врезались в землю и погибли Иван Иванович Козлов со стрелком. Старый вояка, золотой человек, все его очень жалеют. Два вечера летчики справляли по нему поминки. Гибнут люди по вине старших командиров.
Редко хороним, все больше без похорон. А в пехоте и того хуже: ссовывают бульдозерами, сваливают в овраги и засыпают землей, не смотрят даже документы.
92-м полком командует Ковшиков. Помню, когда он только пришел, у него на петлицах еще были видны следы от трех кубиков в недавнем старшего лейтенанта и вот поставили командовать полком. Наверняка в верхах "рука". 26 января он допустил большой риск только потому, что хотел отличиться. Так и дальше будет "отличаться"...
4.02.44 г.
Полетаев из-за низкой облачности зацепился за церковь и дерево. Да, сдает старая гвардия...
Груня приехала к своей маме. Пишет. Стала лучше относиться ко мне. Послал ей 8000 рублей.
Представили к четвертому ордену Красного Знамени.
Наш любимый комдив Байдуков убыл командовать корпусом. Его заменил подполковник Левадный, бывший командир 91-го гвардейского штурмового авиаполка.
Живем в деревне Нехворощ. Каждый вечер три командира эскадрилий - я, Береговой и Корешков, штурман полка майор Кузин - играем в карты, в "девятку", иногда устраиваем именины (конечно, вымышленные), лишь бы выпить.
1 февраля летали за Белую Церковь, потом южнее ст. Мироновка. Когда возвращались домой, были туман и дождь. Но дошли, правда, с трудом приземлились.
В деревне народ неплохой. Но вши здесь заедают.
Наш полк насобирал 10 самолетов, а было время, когда оставалось всего 3, и долго не пополнялись.
21.02.44 г.
Дней десять тому назад начали готовиться к перелету в Белую Церковь на помощь войскам в ликвидации окруженной группировки немцев у Корсунь-Шевченковского. Из-за погоды вылетели всеми исправными самолетами полка только 11 февраля. Их оказалось 7. А 14-го прилетело еще 5. В Белой Церкви собрали много авиации, около 12 полков: 5 штурмовых, 3 истребительных, 3 - самолетов У-2. Помогли пехоте.
Сегодня сделал 6 боевых вылетов. Дома хозяйка поставила бутылку самогонки.
При перелете в Белую Церковь на посадке задел колесом за плоскость У-2 и подломал ее. От летчика из 181-го истребительного полка узнал, что испанец Прието пришел домой пешком.
В деревне устроили "именины" Жоре Береговому, с размахом. Было и командование полка. Командиры намекали, мол, что это за даты..., но ведь и сами не прочь погулять.
14 февраля перед вылетом, сидя в самолете, видел, как над аэродромом появился Ла-5, шел с большим креном. У него не было руля поворота, половины руля высоты, от киля осталось всего ничего. Как держался в воздухе? В это время сел другой Ла-5, на фюзеляж. Но перелетел и угодил в стоявший Ил-2, лопастью его винта перерезал фюзеляж. У Ла-5 была большая дыра в плоскости. Оказывается, 4 наши "ласточки" встретились с 12 немецкими истребителями. И сумели удрать.
16 февраля водил пятерку. Перед линией фронта навстречу нам шли 6 Me-109 и стали разворачиваться. Я подумал, что они пойдут в атаку на нашу группу и развернулся на свою территорию. Смотрю, начали бомбежку. Отбомбились и ушли. Тогда я развернулся и снова повел своих на задание. Передо мной группу водил Кузин. На них напали "фоккеры" и изрядно "пощипали". Пе-2 в плохую погоду летал на разведку на немецкий аэродром и, наверное, потерял ориентацию. Подлетая к Белой Церкви, сбросил на деревню бомбы, а стрелок обстреливал зенитки. Наш Ла-5 сбил его. Экипаж погиб. Чего только не бывает на войне!