Страница:
Покинув дом гадалки, Словацкий и Скибицкий отправились прогуляться в Люксембургский сад, дискутируя относительно темы собственного приключения: "Беседовали мы долго, друг над другом подтрунивая, а потом невольно задумались, и он отозвался первым: "А знаешь, жалко, что не дали мы бабе по 60 франков, может тогда бы она больше чего сказала". Тут я рассмеялся над его словами - прекрасно показывали они легковерие человека - и выдали его до самой глубины сердца; только и час я признаться должен, и признался ему в этом, что после долгих раздумий и сам к той же мысли пришел".
Вопреки поговорке, на сей раз поляк оказался умнее перед бедой и потратил меньше денег, чем мог бы.
7
С самого начала и до конца XIX века, и даже позднее, предсказания парижской гадалки волновали польскую общественность, нафаршированную дурацкими описаниями ее "ясновидений". В определенном смысле имеющий заслуги Юлиуш Фальковский в собственных мемуарах о 1809 году приводит такое, взятое, правда, "из вторых рук" высказывание Анетки Потоцкой в одном из варшавских салонов:
"Никто из присутствующих здесь и не догадывается, какое будущее Великому Наполеону, укротителю всей Европы, ворожит мадемуазель Ленорман. Я была у этой славной предсказательницы перед самым своим выездом из Парижа. Я задавала ей различные вопросы, касающиеся собственной особы, и гадание давало ответы, одни совершенно правдоподобные, других же я совершенно не ожидала. В самом конце я попросила, чтобы она кинула карты на дальнейшую судьбу Императора и императрицы. Та ответила, что уже неоднократно совершала малое и большое гадание ("le petit et le grand jeu") на этих лиц, желая знать, как они кончат, и всегда выходило одно и то же: то есть, что у Наполеона от всей его громадной державы не останется ни пяди земли, что Жозефина еще раньше слетит со своей высоты, и что оба умрут в страшной нищете".
Далее Фальковский со всей серьезностью прилагает собственный комментарий: "Ворожба эта, похожая на дурную шутку относительно тогдашних обстоятельств, высказана столь комичным тоном, что все присутствующие хором расхохотались, даже вечно зажатый господин де Серра8 не смог от громкого смеха удержаться, и с тем вся компания разошлась".
Вся описанная выше сценка, в которую столь поспешно поверил Фальковский, не имеет в себе ни малейшего признака правдоподобия, и не только потому, что гадалка - о чем знала вся Европа - "предсказала" все это с опозданием по времени, уже после падения Наполеона, но и по той простой причине, что Потоцкая возвратилась из Парижа только лишь в 1811 году, так что в варшавских салонах в 1809 году никаким чудом пребывать не могла. Фальковский наверняка бы сориентировался в этом, если бы, составляя собственные мемуары, взял в руки воспоминания Потоцкой о ее пребывании в Париже, в которых, правда, она сообщает, что половина предсказаний Ленорман уже исполнилась, но и достаточно четко говорит о том, что... никогда гадалку не посещала.
Но давайте закончим с польскими мотивами в истории моей трефовой дамы, чтобы перейти к самому интересному, и вместе с тем наименее известному аспекту ее деятельности.
8
Прослеживая историю жизни знаменитой гадалки, в какой-то момент до меня дошло, что деятельность этой женщины не ограничивалась предсказаниями. Короче говоря - я пришел к убеждению, что она была шпионкой, работавшей на австрийское правительство. Чтобы поддержать эту гипотезу, прямых доказательств я не нашел, хотя количество весьма много говорящих косвенных фактов - о чудо, совершенно не принятых во внимание биографами гадалки весьма впечатляет.
Сивилла с улицы де Турнон страстно желала сыграть роль в политике, чего, собственно, она и не скрывала. На практике это ей не слишком удавалось, что совершенно не мешало ей впоследствии создавать мифы на этот счет в собственных книжках. Опять же, она постоянно предсказывала судьбы государств, народов, политические и общественные события, но настолько туманно, чтобы впоследствии ее нельзя было бы обвинить в ошибке. Вот несколько образчиков: "Если принадлежащий к какому-либо народу человек будет очернен в глазах чужеземца, это явный знак, что в государстве том царит страх (...) Наступит ли конец испанским бунтам? Сатурн еще не прекратил наносить удары! Да расцветут все ветви древа Гессена! Manibus date lilia plenis! Звезда Востока благоприятствует Польше (...) Ключ Средиземного моря будет похищен Орлом!!! О Рим великолепный - будешь ли ты уязвлен? О Лютеция - слушай! слушай! обитатели твои станут избранниками века!"
Не имея возможности войти на политическую сцену через главный вход (охотнее всего она бы вошла через триумфальную арку), мадемуазель Ленорман пыталась найти туда дорогу через заднюю калитку. А одной из калиток, ведущих к этой цели, как раз и является шпионское ремесло. Занималась ли она им?
Французская полиция должна была задавать себе тот же самый вопрос, потому что уже с 1804 года жилище гадалки очутилось под постоянным наблюдением агентов Фуше. Они записывали имена всех наиболее значительных клиентов; время от времени кто-либо из агентов наносил "Сивилле" визит, притворяясь ищущим совета или предсказания. О чудо - девица Ленорман, располагающая столь необычными способностями к ясновидению, совершенно не догадывалась об этих штучках до тех пор, пока кто-то не донес ей об этом.
Первый полицейский рапорт выглядел следующим образом: "Некая девица Ленорман, занимающаяся ворожбой на улице де Турнон, утверждает, будто она является кузиной Шарлотты Корде9. Каретами съезжаются сюда глупцы из самых высших сфер (особенно женщины) и просят совета. Говорят, что супругу начальника специальной жандармерии облапошили здесь более, чем на 4 тысячи франков в течение всего лишь полутора лет". Особую пикантность придает данному отчету факт, что начальником специальной жандармерии в то время был Савари. Если бы в голове этого фанатичного и жестокого слуги корсиканца появилась хотя бы тень подозрения - девица Ленорман не увидала бы солнечного света до 1814 года; вот только как мог он подозревать гадалку, если его собственная жена приходила на улицу де Турнон советоваться о будущем? Взаимоотношения между министром полиции и начальником личной охраны Наполеона, которые я выяснил в главе о трефовом тузе, достаточно объясняют издевку в адрес мадам Савари, содержащуюся в направленном Фуше рапорте.
У Фуше, который вначале лишь подозревал, будто знаменитая гадалка занимается шпионской деятельностью (как, впрочем, практически все предсказатели того времени), вскоре должны были появиться доказательства этого. Иначе говоря, этот суперполицейский должен был сделать правильные выводы из такого, например, рапорта собственных агентов, как цитируемого ниже доклада от 5 марта 1808 года: "Господин де Меттерних, посетивший гадалку в пятницу, был изумлен точностью ее высказываний относительно текущей ситуации. Присутствующая при этом мадам Жюно сопоставила слова мадемуазель Ленорман со словами, которые Его Императорское Величество, будучи в маске на балу у Ее Императорского высочества принцессы Каролины, сказал Меттерниху (...)". Вот это было уже почти что доказательство.
Виртуоз австрийской дипломатии XIX века, князь Меттерних, был интеллигентным и прекрасно образованным рационалистом, посему предположение, будто он приходил советоваться с гадалкой, походит на безвкусную шутку. В 1806 - 1809 годах он исполнял в Париже функции посла Вены, неофициально же шефа-координатора австрийской разведывательной сети во Франции. В связи с этим возникает вопрос: чего эта лиса искала у шарлатанки с улицы де Турнон? Именно такой вопрос наверняка задал себе Фуше, и ответ на этот вопрос, наверняка, звучал следующим образом, что австрийца точно уж не интересовали известия типа: перевернутая пиковая дама - это "желание заключения повторного брака", а девятка пик - "успех в делах".
Интересно отметить - упомянутая в полицейском рапорте госпожа Жюно, то есть, княгиня д'Абранте, тоже находилась под наблюдением полиции, и в конце концов ее выдворили из Франции за контакты с Меттернихом, хотя эти контакты были исключительно телесными. Госпожа д'Абранте была одной из наиболее влиятельных придворных дам, близкая подруга молодых лет Наполеона, супруга генерала Жюно, хорошая знакомая многих государственных деятелей. Только все это не помогло ей избежать немилости - по рекомендации Фуше Наполеон приказал ей отбыть в Испанию. Зато мадемуазель Ленорман, у которой не было таких связей и которая была гораздо более подозрительной, за границу не выкинули. Неужели Фуше забыл подать соответствующее заявление?
Следующий вопрос звучит так: почему Фуше, который регулярно подавал императору полицейские бюллетени, не сообщил прямо, для каких это гаданий служат карты девицы Ленорман? Ответ на этот вопрос не вызывает ни малейших трудностей. Князь Отранто был записным предателем, точно так же, как и князь Беневенто (Талейран). Оба эти государственных деятеля, исполняя министерские должности... продавали французские государственные тайны России, Австрии и Англии, за тем только исключением, что Талейран был напрямую связан с российской разведкой, а Фуше сотрудничал с... Меттернихом (!), помимо того он, время от времени, подпитывал информацией британскую и царскую разведки (в последнем случае он пользовался посредничеством Талейрана)10.
Изменявший Наполеону Фуше смотрел сквозь пальцы на деятельность многих врагов Империи. Если же говорить о мадемуазель Ленорман, он не только глядел сквозь пальцы, но и совершенно откровенно прикрывал ее. Так например, когда до императора дошли не совсем хорошие известия о гадалке, министр полиции тут же постарался развеять подозрения, составляя документ, в котором писал следующее: "Девица Ленорман действительно ведет подписное бюро на улице де Турнон, беря очень приличную оплату за услуги, пользующиеся высоким реноме, но жалоб на нее нет, в связи с чем полицейский надзор с нее необходимо снять". Когда же, за прямое вмешательство в политические дела, Наполеон по своему личному приказу посадил "Сивиллу" в тюрьму Маделонетте (16.12.1803 г.), Фуше несколькими днями позднее (01.01.1804 г.) освободил гадалку, потому - если верить барону Маневалю что она пообещала министру полиции удачный гороскоп. Во французских исторических исследованиях можно найти мнение, будто мадемуазель Ленорман "пользовалась благосклонностью Фуше". Несомненно.
В 1810 году Фуше отправили в отставку. Если бы его наследнику на посту, Савари, удалось получить министерские досье, Ленорман наверняка не прожила бы и месяца. Но - как мы помним из главы о Шульмайстере - Савари застал в полицейских архивах только дымящуюся золу.
Как мне кажется, гадалка не была постоянным агентом Австрии, а только лишь время от времени продавала имеющуюся случайную информацию Меттерниху. Сообщения она вытягивала от своей титулованной клиентуры, но вот откуда могла бы она брать информацию такого ранга, чтобы та могла интересовать Вену? И на этот вопрос тоже легко можно ответить: от некоей суеверной креолки, которой ужасно повезло, что в эпоху Директората в нее влюбился бледнолицый юноша с Корсики, от императрицы Жозефины.
9
Склонность к суевериям Жозефина впитала с молоком матери. Ее родительница, мадам Тпшер де ла Пажери, на Мартинике была постоянной клиенткой "ясновидящей" ведьмы Эвфимии. Старуха указывала воров среди чернокожих рабов и, как гласила легенда, якобы, предсказала Жозефине: "Ты станешь больше, чем королевой, но умрешь в нужде". Что-то в этом быть должно было, потому что, когда Жозефина стала императрицей, она делала все возможное, чтобы привлечь эту женщину в Париж - но безуспешно. Несерьезной зато является информация из мемуаров графа де Монбель, якобы Наполеон посылал Эвфимии дорогие подарки, в том числе - свой миниатюрный портрет в бриллиантовой оправе. Губернатор Мартиники в 1825 - 1827 гг., де Буйи, видел, правда, на лохмотьях ведьмы императорский медальон, только он, несомненно, был прислан Жозефиной. В Париже Эвфимию Жозефине заменила мадемуазель Ленорман.
Трудно сказать наверняка, когда они познакомились. Во время процесса (одного из многих) по обвинению в мошенничестве, в котором "Сивиллу" обвинил садовник Тампонне, выявилось, что в самом начале эпохи Консульства Жозефина искала у девицы Ленорман подтверждения предсказания, которое Наполеон, якобы, получил в Египте - что он станет повелителем Франции. Сама гадалка в собственных мемуарах утверждала, что знакомство это случилось еще ранее, поскольку, еще перед тем как нагадать Жозефине корону, она же предсказала ей тюремное заключение в период революционного Террора.
В эпоху Консульства и Империи Жозефина постоянно посещала дом на улице де Турнон, а также приглашала ворожку в Тюильри, где щедро вознаграждала, что подтверждают, среди всего прочего, в собственных воспоминаниях граф де Монбель, маркграф д'Анспах и госпожа д'Абрантэ (Жюно). Во время этих встреч неосторожная и наивная императрица, умело провоцируемая, болтала гораздо больше самой гадалки, а ведь живя с повелителем половины континента, ей было о чем болтать. Так что ничего удивительного, что господин Меттерних столь охотно поддерживал контакты с "ясновидящей".
Понятное дело, для мадемуазель Ленорман клиентка в виде первой дамы Европы была фантастической рекламой, вот она и хвалилась этим на всех углах. Возможно, императору это никак бы и не мешало, но, зная собственную жену, он понимал, что гадалка способна вытащить из нее любую тайну, а вот это уже противоречило бы государственным интересам. В результате, он категорически запретил супруге поддерживать компрометирующий ее контакт с шарлатанкой. По образцу опытных жен Жозефина подчинилась, после чего... все так же встречалась с гадалкой, только что теперь уже тайно, у своей тетки Гортензии, в доме на улицу Церутти.
Завидующие Австрии разведки других держав также решили воспользоваться известной всем слабостью Жозефины. В Париже, ни с того, ни с сего, вдруг появился молодой и чертовски привлекательный Геррманн, знаменитый немецкий гадальщик. Императрица, естественно, с радостью приняла его в Тюильри, несмотря на явный запрет мужа. Совершенно случайно, зайдя без стука в покои супруги, Наполеон застал там Геррманна. Гадальщика выбросили за двери, и он, видимо, еще и радовался, что дело на этом и завершилось. Довольно скоро стало известно, что Геррманн был агентом британской разведки.
Здесь же, видимо, следует заметить, что еще до 1800 года Фуше платил Жозефине 1000 франков ежедневно за... интимную информацию, касающуюся ее супруга! Шокирующе, не так ли? Другое дело, что в случае Наполеона Фуше делал это, скорее, "ради спортивного интереса", чем по необходимости, ибо потому, что он никогда не осмелился бы (нет, самоубийцей он никогда не был) шантажировать императора известиями о его личной жизни. Другое дело, целая куча высших чинов Империи - этих Фуше держал в ежовых рукавицах, благодаря имеющимся у него сведениям об их интимной жизни, и с помощью такого рода информации он призывал господ к порядку, когда те пытались наступать ему на пятки. И метод этот никогда не устаревает. В пятидесятых годах нашего века Аденауэру страшно докучал его оппонент, вице-канцлер Блюхер. Рассерженный Аденауэр обратился в тайне к западногерманской разведке. Вскоре после того, во время резкой политической дискуссии, он отвел Блюхера в сторонку и, улыбаясь, спросил:
- Вот скажите мне, герр вице-канцлер, почему вы обязаны делать эти вещи исключительно с мулаткой?
С тех пор у Аденауэра уже не было никаких неприятностей со своим вице. А нам пора вернуться к девице Ленорман и к той роскошной французской императрице, которая в секрете продавала собственного мужа "князю полиции".
10
9 декабря 1809 года, уже выразив согласие на развод с Наполеоном, Жозефина отправилась к Ленорман, чтобы узнать, что же еще готовит ей судьба. Гадалка тут же разболтала подробности развода, вытащенные ею от находящейся в депрессии клиентки, прибавляя ради украшения собственный "сон", в котором наличествовали "змеи Лаокоона, оплетающие императрицу". (Значение этого сна она никак не объясняла, "по приказу гения Ариэля".) Тут уже у Наполеона лопнуло терпение, и 11 декабря "Сивиллу" вновь посадили, почти на две недели, на сей раз в аресте префектуры. Полицейские, которые, ничтоже сумнешеся, арестовали ее прямо во время сеанса "ясновидения", забыли, правда, забрать из ее квартиры волшебное хрустальное зеркало, 3 "греческие палочки" и "99 предсказание Зороастра", зато, к сожалению, конфисковали волшебную палочку, 7 огромных папок с математическими таблицами и не менее громадную папку с данными многочисленных "адептов".
А теперь давайте подумаем - если этот арест был всего лишь наказанием за излишнюю болтливость и вмешательство в личную жизнь императора (как утверждают биографы гадалки), тогда зачем было проводить сверхтщательный обыск в ее жилище? Скорее всего, это арест был поводом для проведения этого обыска. На это явно указывает тот факт, что агенты даже не прикоснулись ко всякому реквизиту для фокусов вроде "греческих палочек", зато тут же конфисковали список лиц, постоянно посещавших "Сивиллу" и называемых ею "адептами" или же "истинно верующими". Вывод прост - среди них искали лиц, связанных с иностранными разведками. Наиболее же симптоматичным является то, что арест по приказу императора произвела парижская префектура (Дюбуа), и Фуше тут не мог сказать ни слова. Полиция префектуры, о чем я уже упоминал, в руках Наполеона была инструментом для контроля над полицейской "гвардией" министерства Фуше, и Дюбуа имел в подобных случаях право подавать рапорты непосредственно на стол императора (пропуская министра).
12-дневное пребывание мадемуазель Ленорман в аресте по ее словам выглядело следующим образом: в самом начале она потребовала от стражника "черную курицу, которая еще не несла яиц". Перепуганный охранник сбежал. Допрашивавшие ее полицейские, якобы, были поражены ее проникновенностью: она угадывала и заранее записывала на бумаге вопросы, прежде чем их ей задавали. В камере она составила гороскопы следующих господ: Фуше, Дюбуа и Вейре (генерального инспектора), раскладывала пасьянсы и ворожила по капельке воды на карманном зеркальце, по запахам и по фитилю свечи. Этот последний нагадал ей визит. И действительно, на следующий день, к обеду, ее посетила жареная куропатка, внутри которой "Сивилла" обнаружила письмо от Жозефины.
Полицейским (которые, кстати, издевались и насмехались над ней сколько влезет) она заявила, что тюремные стены рассыпались бы по единому ее кивку, если бы только она располагала конфискованным магическим талисманом, владению которым ей завидуют величайшие предсказатели мира. В результате этой неустанной болтовни тюремный ключник заснул, что гадалка интерпретировала как доказательство собственной сверхъестественной силы (правда, как только она раскрыла рот, ключник тут же проснулся).
Срок освобождения наша трефовая дама нагадала себе по кофейной гуще. Покидая тюрьму, она оставила здесь большую часть конфискованных у нее вещей, забирая лишь "печать Великого Востока", являющаяся признаком склонности, которой дарил ее "Сверхмудрый". При случае, она дала маленький урок пялящимся на ее выход стражникам, вызывая за воротами тюрьмы Ариэля, который тут же появился в виде маленького старичка и своей черной тростью начертил круг, затем лично прикоснулся к каждому из зевак, превращая их в статуи. Мадемуазель Ленорман, правда, сжалилась над ними и упросила Ариэля снять заклятие с несчастных, после чего вместе со своим "гениальным духом" отправилась домой.
В своем сообщении о пребывании в тюрьме "Сивилла" не убереглась от парочки мелких неточностей, хотя бы в описании составления "благовоний для Меркурия" из десяти зернышек олибана, трех крупинок соли и внутренностей, вытащенных из... зажаренного гуся, поданного ей на ужин.
11
Если мы примем, что Ленорман была шпионкой, то какими мотивами она руководствовалась? Ими были деньги (их всегда ей не хватало, хотя другим она предсказывала номера выигрышных номеров в лотерее!) и желание отомстить Наполеону, который с издевками лишил ее надежд получить пост придворной гадалки Французской Империи11. Сведения о том, что Наполеон пользовался ее услугами (мы находим такие сообщения у де Монбеля, в письме Юлиуша Словацкого из Женевы своей матери, а также в десятках иных документах той эпохи) были пущены в оборот ею самой. Так, например, в 1831 году она опубликовала в книжке, названной "Тень Генриха IV в Орлеанском дворце" такие сенсационные сообщения: "У Наполеона имелась привычка перед началом новой кампании спрашивать у Жозефины, ворожу ли я ему успех. Если ответ был положительный - тогда от удовольствия он потирал руки".
Сам император на острове Святой Елены сказал: "Уж если мне и пришлось искать чудес, то, скорее, в религии, но не в штучках шарлатанов как Калиостро или девица Ленорман".
Время явной мести (поскольку тайной местью была шпионская деятельность) для нашей гадалки пришло сразу же после падения Наполеона. Во второй половине 1814 года мадемуазель Ленорман опубликовала книгу "Пророческие воспоминания Сивиллы". Воистину - название гениальное, и одновременно все объясняющее: воспоминания о предсказаниях! И чего только там нет! Оказывается, она предвидела все исторические события, включая поражение похода на Москву и отречение императора. Она ничего этого не сообщала исключительно в связи с возможными репрессиями и врожденной скромностью. Зато в этих мемуарах буквально роится от подколок в адрес Бонапарте и выражений обожания к Бурбонам.
Страсть к литературному творчеству не покинула "Сивиллу" до конце ее дней. Книжки в нескольких томах она плодила одну за другой (или же обещала, что напишет), все под потрясающими названиями (например: "Суть вещей или же правда о Наполеоне"), которые книготорговцы принимали с неохотой, поскольку бестселлерами они никак не становились. Когда в 1820 году появились два тома "Исторических мемуаров и секретов императрицы Жозефины", гадалка утверждала, что написала их под диктовку жены Наполеона, жизнью которой она управляла столько лет. Тем не менее, хотя стиль Жозефины был здесь подделан неплохо, семья императрицы быстро доказала, что писанина эта является наглым апокрифом.
В 1817 году "Сивилла" серьезно обогатила наши познания о Ста Днях, описывая в "Предсказаниях Сивиллы", как Наполеон, прибыв с Эльбы в Париж, зачитался ее "Пророческими воспоминаниями...", с двумя экземплярами которых он уже никогда не пожелал расстаться, и как плакался он над собственной глупостью и недоверием ("Ах, ну почему же не поверил я этой ясновидящей, которая все предсказывала?!"). Затем было весьма существенное для знакомства с психикой "бога войны" описание ночи, во время которой на Наполеона напали оскорблявшие его духи, а он только всхлипывал и от страха спрятался под одеяло. И вот тут, во время чудовищной бури с молниями, первая из которых расколола императорский бюст, появилась мадемуазель Ленорман, которая пожурила Бонапарте, а потом с помощью своего талисмана освободила его от кошмаров. Многочисленные свидетели (?!) этого чуда от впечатления пали на колени. Ну вот, пожалуйста - если бы не "Сивилла из предместья Сен-Жермен" мы бы никогда и не узнали, что Наполеон спал в компании множества лиц.
12
Когда в Аи-ла-Шапелль происходил конгресс Священного Примирения, мадемуазель Ленорман тут же отправилась туда, наверняка по причине "служебных обязанностей" относительно Меттерниха. Прогуливаясь в горах, она встретила "пророка Мюллера", единственной одеждой которого была импонирующих размеров борода. Этот старец с "синими, бескровными губами" рассказал ей множество интереснейших вещей, например, что в 1899 году все негры сделаются белокожими, и что сама она должна отправиться в Брюссель.
Выполняя указание, мадемуазель Ленорман в 1818 году открыла в Брюсселе гадательный кабинет, вот только лишенные чувства юмора бельгийцы вскоре поставили ее перед судом за мошенничества. Даже перекупки издевались над ней, когда она спрашивала: "кто там?", слыша стук в двери, а адвокат, у которого она спросила, какие у нее шансы в суде, ответил на это:
- Дорогая моя, да вы обязаны знать об этом лучше, чем я.
Столь же неудачно она нагадала относительно продолжительности собственной жизни. В "Воспоминаниях из Бельгии" она заявляла, будто будет жить 123 года, но, видимо, с ее памятью начали происходить какие-то недотыки, поскольку в той же самой книге, только через 256 страниц, она же сообщила, что проживет 115 лет. На самом же деле прожила она всего лишь 71 год; смерть пришла к ней 25 июня 1843 года на рю де Санте в Париже. Своему племяннику, Мишелю Гюго, она отписала в завещании несколько десятков тысяч франков. Похороны у нее были просто великолепные. Из собора Сен-Жак дю От-Па, неф в котором был полностью обит белой тканью, ее останки на кладбище Пер-Лашез отвез катафалк, в который была впряжена четверка лошадей. А за гробом шла сотня плакальщиц со свечами в руках.
1 Агиография - описание житий святых (прим. переводчика)
2 Например, в 1794 году их обвинили в ворожбе, и хотя суд признал их невиновными, тем не менее, все их карты и рекламные листовки были сожжены.
3 Значительно позднее, когда мадемуазель Ленорман умерла, Фламмермон, разъяренный тем, что она ничего не оставила ему по завещанию, судебным путем выдрал из ее наследства 6 тысяч франков и пожизненную пенсию в размере 700 франков.
Вопреки поговорке, на сей раз поляк оказался умнее перед бедой и потратил меньше денег, чем мог бы.
7
С самого начала и до конца XIX века, и даже позднее, предсказания парижской гадалки волновали польскую общественность, нафаршированную дурацкими описаниями ее "ясновидений". В определенном смысле имеющий заслуги Юлиуш Фальковский в собственных мемуарах о 1809 году приводит такое, взятое, правда, "из вторых рук" высказывание Анетки Потоцкой в одном из варшавских салонов:
"Никто из присутствующих здесь и не догадывается, какое будущее Великому Наполеону, укротителю всей Европы, ворожит мадемуазель Ленорман. Я была у этой славной предсказательницы перед самым своим выездом из Парижа. Я задавала ей различные вопросы, касающиеся собственной особы, и гадание давало ответы, одни совершенно правдоподобные, других же я совершенно не ожидала. В самом конце я попросила, чтобы она кинула карты на дальнейшую судьбу Императора и императрицы. Та ответила, что уже неоднократно совершала малое и большое гадание ("le petit et le grand jeu") на этих лиц, желая знать, как они кончат, и всегда выходило одно и то же: то есть, что у Наполеона от всей его громадной державы не останется ни пяди земли, что Жозефина еще раньше слетит со своей высоты, и что оба умрут в страшной нищете".
Далее Фальковский со всей серьезностью прилагает собственный комментарий: "Ворожба эта, похожая на дурную шутку относительно тогдашних обстоятельств, высказана столь комичным тоном, что все присутствующие хором расхохотались, даже вечно зажатый господин де Серра8 не смог от громкого смеха удержаться, и с тем вся компания разошлась".
Вся описанная выше сценка, в которую столь поспешно поверил Фальковский, не имеет в себе ни малейшего признака правдоподобия, и не только потому, что гадалка - о чем знала вся Европа - "предсказала" все это с опозданием по времени, уже после падения Наполеона, но и по той простой причине, что Потоцкая возвратилась из Парижа только лишь в 1811 году, так что в варшавских салонах в 1809 году никаким чудом пребывать не могла. Фальковский наверняка бы сориентировался в этом, если бы, составляя собственные мемуары, взял в руки воспоминания Потоцкой о ее пребывании в Париже, в которых, правда, она сообщает, что половина предсказаний Ленорман уже исполнилась, но и достаточно четко говорит о том, что... никогда гадалку не посещала.
Но давайте закончим с польскими мотивами в истории моей трефовой дамы, чтобы перейти к самому интересному, и вместе с тем наименее известному аспекту ее деятельности.
8
Прослеживая историю жизни знаменитой гадалки, в какой-то момент до меня дошло, что деятельность этой женщины не ограничивалась предсказаниями. Короче говоря - я пришел к убеждению, что она была шпионкой, работавшей на австрийское правительство. Чтобы поддержать эту гипотезу, прямых доказательств я не нашел, хотя количество весьма много говорящих косвенных фактов - о чудо, совершенно не принятых во внимание биографами гадалки весьма впечатляет.
Сивилла с улицы де Турнон страстно желала сыграть роль в политике, чего, собственно, она и не скрывала. На практике это ей не слишком удавалось, что совершенно не мешало ей впоследствии создавать мифы на этот счет в собственных книжках. Опять же, она постоянно предсказывала судьбы государств, народов, политические и общественные события, но настолько туманно, чтобы впоследствии ее нельзя было бы обвинить в ошибке. Вот несколько образчиков: "Если принадлежащий к какому-либо народу человек будет очернен в глазах чужеземца, это явный знак, что в государстве том царит страх (...) Наступит ли конец испанским бунтам? Сатурн еще не прекратил наносить удары! Да расцветут все ветви древа Гессена! Manibus date lilia plenis! Звезда Востока благоприятствует Польше (...) Ключ Средиземного моря будет похищен Орлом!!! О Рим великолепный - будешь ли ты уязвлен? О Лютеция - слушай! слушай! обитатели твои станут избранниками века!"
Не имея возможности войти на политическую сцену через главный вход (охотнее всего она бы вошла через триумфальную арку), мадемуазель Ленорман пыталась найти туда дорогу через заднюю калитку. А одной из калиток, ведущих к этой цели, как раз и является шпионское ремесло. Занималась ли она им?
Французская полиция должна была задавать себе тот же самый вопрос, потому что уже с 1804 года жилище гадалки очутилось под постоянным наблюдением агентов Фуше. Они записывали имена всех наиболее значительных клиентов; время от времени кто-либо из агентов наносил "Сивилле" визит, притворяясь ищущим совета или предсказания. О чудо - девица Ленорман, располагающая столь необычными способностями к ясновидению, совершенно не догадывалась об этих штучках до тех пор, пока кто-то не донес ей об этом.
Первый полицейский рапорт выглядел следующим образом: "Некая девица Ленорман, занимающаяся ворожбой на улице де Турнон, утверждает, будто она является кузиной Шарлотты Корде9. Каретами съезжаются сюда глупцы из самых высших сфер (особенно женщины) и просят совета. Говорят, что супругу начальника специальной жандармерии облапошили здесь более, чем на 4 тысячи франков в течение всего лишь полутора лет". Особую пикантность придает данному отчету факт, что начальником специальной жандармерии в то время был Савари. Если бы в голове этого фанатичного и жестокого слуги корсиканца появилась хотя бы тень подозрения - девица Ленорман не увидала бы солнечного света до 1814 года; вот только как мог он подозревать гадалку, если его собственная жена приходила на улицу де Турнон советоваться о будущем? Взаимоотношения между министром полиции и начальником личной охраны Наполеона, которые я выяснил в главе о трефовом тузе, достаточно объясняют издевку в адрес мадам Савари, содержащуюся в направленном Фуше рапорте.
У Фуше, который вначале лишь подозревал, будто знаменитая гадалка занимается шпионской деятельностью (как, впрочем, практически все предсказатели того времени), вскоре должны были появиться доказательства этого. Иначе говоря, этот суперполицейский должен был сделать правильные выводы из такого, например, рапорта собственных агентов, как цитируемого ниже доклада от 5 марта 1808 года: "Господин де Меттерних, посетивший гадалку в пятницу, был изумлен точностью ее высказываний относительно текущей ситуации. Присутствующая при этом мадам Жюно сопоставила слова мадемуазель Ленорман со словами, которые Его Императорское Величество, будучи в маске на балу у Ее Императорского высочества принцессы Каролины, сказал Меттерниху (...)". Вот это было уже почти что доказательство.
Виртуоз австрийской дипломатии XIX века, князь Меттерних, был интеллигентным и прекрасно образованным рационалистом, посему предположение, будто он приходил советоваться с гадалкой, походит на безвкусную шутку. В 1806 - 1809 годах он исполнял в Париже функции посла Вены, неофициально же шефа-координатора австрийской разведывательной сети во Франции. В связи с этим возникает вопрос: чего эта лиса искала у шарлатанки с улицы де Турнон? Именно такой вопрос наверняка задал себе Фуше, и ответ на этот вопрос, наверняка, звучал следующим образом, что австрийца точно уж не интересовали известия типа: перевернутая пиковая дама - это "желание заключения повторного брака", а девятка пик - "успех в делах".
Интересно отметить - упомянутая в полицейском рапорте госпожа Жюно, то есть, княгиня д'Абранте, тоже находилась под наблюдением полиции, и в конце концов ее выдворили из Франции за контакты с Меттернихом, хотя эти контакты были исключительно телесными. Госпожа д'Абранте была одной из наиболее влиятельных придворных дам, близкая подруга молодых лет Наполеона, супруга генерала Жюно, хорошая знакомая многих государственных деятелей. Только все это не помогло ей избежать немилости - по рекомендации Фуше Наполеон приказал ей отбыть в Испанию. Зато мадемуазель Ленорман, у которой не было таких связей и которая была гораздо более подозрительной, за границу не выкинули. Неужели Фуше забыл подать соответствующее заявление?
Следующий вопрос звучит так: почему Фуше, который регулярно подавал императору полицейские бюллетени, не сообщил прямо, для каких это гаданий служат карты девицы Ленорман? Ответ на этот вопрос не вызывает ни малейших трудностей. Князь Отранто был записным предателем, точно так же, как и князь Беневенто (Талейран). Оба эти государственных деятеля, исполняя министерские должности... продавали французские государственные тайны России, Австрии и Англии, за тем только исключением, что Талейран был напрямую связан с российской разведкой, а Фуше сотрудничал с... Меттернихом (!), помимо того он, время от времени, подпитывал информацией британскую и царскую разведки (в последнем случае он пользовался посредничеством Талейрана)10.
Изменявший Наполеону Фуше смотрел сквозь пальцы на деятельность многих врагов Империи. Если же говорить о мадемуазель Ленорман, он не только глядел сквозь пальцы, но и совершенно откровенно прикрывал ее. Так например, когда до императора дошли не совсем хорошие известия о гадалке, министр полиции тут же постарался развеять подозрения, составляя документ, в котором писал следующее: "Девица Ленорман действительно ведет подписное бюро на улице де Турнон, беря очень приличную оплату за услуги, пользующиеся высоким реноме, но жалоб на нее нет, в связи с чем полицейский надзор с нее необходимо снять". Когда же, за прямое вмешательство в политические дела, Наполеон по своему личному приказу посадил "Сивиллу" в тюрьму Маделонетте (16.12.1803 г.), Фуше несколькими днями позднее (01.01.1804 г.) освободил гадалку, потому - если верить барону Маневалю что она пообещала министру полиции удачный гороскоп. Во французских исторических исследованиях можно найти мнение, будто мадемуазель Ленорман "пользовалась благосклонностью Фуше". Несомненно.
В 1810 году Фуше отправили в отставку. Если бы его наследнику на посту, Савари, удалось получить министерские досье, Ленорман наверняка не прожила бы и месяца. Но - как мы помним из главы о Шульмайстере - Савари застал в полицейских архивах только дымящуюся золу.
Как мне кажется, гадалка не была постоянным агентом Австрии, а только лишь время от времени продавала имеющуюся случайную информацию Меттерниху. Сообщения она вытягивала от своей титулованной клиентуры, но вот откуда могла бы она брать информацию такого ранга, чтобы та могла интересовать Вену? И на этот вопрос тоже легко можно ответить: от некоей суеверной креолки, которой ужасно повезло, что в эпоху Директората в нее влюбился бледнолицый юноша с Корсики, от императрицы Жозефины.
9
Склонность к суевериям Жозефина впитала с молоком матери. Ее родительница, мадам Тпшер де ла Пажери, на Мартинике была постоянной клиенткой "ясновидящей" ведьмы Эвфимии. Старуха указывала воров среди чернокожих рабов и, как гласила легенда, якобы, предсказала Жозефине: "Ты станешь больше, чем королевой, но умрешь в нужде". Что-то в этом быть должно было, потому что, когда Жозефина стала императрицей, она делала все возможное, чтобы привлечь эту женщину в Париж - но безуспешно. Несерьезной зато является информация из мемуаров графа де Монбель, якобы Наполеон посылал Эвфимии дорогие подарки, в том числе - свой миниатюрный портрет в бриллиантовой оправе. Губернатор Мартиники в 1825 - 1827 гг., де Буйи, видел, правда, на лохмотьях ведьмы императорский медальон, только он, несомненно, был прислан Жозефиной. В Париже Эвфимию Жозефине заменила мадемуазель Ленорман.
Трудно сказать наверняка, когда они познакомились. Во время процесса (одного из многих) по обвинению в мошенничестве, в котором "Сивиллу" обвинил садовник Тампонне, выявилось, что в самом начале эпохи Консульства Жозефина искала у девицы Ленорман подтверждения предсказания, которое Наполеон, якобы, получил в Египте - что он станет повелителем Франции. Сама гадалка в собственных мемуарах утверждала, что знакомство это случилось еще ранее, поскольку, еще перед тем как нагадать Жозефине корону, она же предсказала ей тюремное заключение в период революционного Террора.
В эпоху Консульства и Империи Жозефина постоянно посещала дом на улице де Турнон, а также приглашала ворожку в Тюильри, где щедро вознаграждала, что подтверждают, среди всего прочего, в собственных воспоминаниях граф де Монбель, маркграф д'Анспах и госпожа д'Абрантэ (Жюно). Во время этих встреч неосторожная и наивная императрица, умело провоцируемая, болтала гораздо больше самой гадалки, а ведь живя с повелителем половины континента, ей было о чем болтать. Так что ничего удивительного, что господин Меттерних столь охотно поддерживал контакты с "ясновидящей".
Понятное дело, для мадемуазель Ленорман клиентка в виде первой дамы Европы была фантастической рекламой, вот она и хвалилась этим на всех углах. Возможно, императору это никак бы и не мешало, но, зная собственную жену, он понимал, что гадалка способна вытащить из нее любую тайну, а вот это уже противоречило бы государственным интересам. В результате, он категорически запретил супруге поддерживать компрометирующий ее контакт с шарлатанкой. По образцу опытных жен Жозефина подчинилась, после чего... все так же встречалась с гадалкой, только что теперь уже тайно, у своей тетки Гортензии, в доме на улицу Церутти.
Завидующие Австрии разведки других держав также решили воспользоваться известной всем слабостью Жозефины. В Париже, ни с того, ни с сего, вдруг появился молодой и чертовски привлекательный Геррманн, знаменитый немецкий гадальщик. Императрица, естественно, с радостью приняла его в Тюильри, несмотря на явный запрет мужа. Совершенно случайно, зайдя без стука в покои супруги, Наполеон застал там Геррманна. Гадальщика выбросили за двери, и он, видимо, еще и радовался, что дело на этом и завершилось. Довольно скоро стало известно, что Геррманн был агентом британской разведки.
Здесь же, видимо, следует заметить, что еще до 1800 года Фуше платил Жозефине 1000 франков ежедневно за... интимную информацию, касающуюся ее супруга! Шокирующе, не так ли? Другое дело, что в случае Наполеона Фуше делал это, скорее, "ради спортивного интереса", чем по необходимости, ибо потому, что он никогда не осмелился бы (нет, самоубийцей он никогда не был) шантажировать императора известиями о его личной жизни. Другое дело, целая куча высших чинов Империи - этих Фуше держал в ежовых рукавицах, благодаря имеющимся у него сведениям об их интимной жизни, и с помощью такого рода информации он призывал господ к порядку, когда те пытались наступать ему на пятки. И метод этот никогда не устаревает. В пятидесятых годах нашего века Аденауэру страшно докучал его оппонент, вице-канцлер Блюхер. Рассерженный Аденауэр обратился в тайне к западногерманской разведке. Вскоре после того, во время резкой политической дискуссии, он отвел Блюхера в сторонку и, улыбаясь, спросил:
- Вот скажите мне, герр вице-канцлер, почему вы обязаны делать эти вещи исключительно с мулаткой?
С тех пор у Аденауэра уже не было никаких неприятностей со своим вице. А нам пора вернуться к девице Ленорман и к той роскошной французской императрице, которая в секрете продавала собственного мужа "князю полиции".
10
9 декабря 1809 года, уже выразив согласие на развод с Наполеоном, Жозефина отправилась к Ленорман, чтобы узнать, что же еще готовит ей судьба. Гадалка тут же разболтала подробности развода, вытащенные ею от находящейся в депрессии клиентки, прибавляя ради украшения собственный "сон", в котором наличествовали "змеи Лаокоона, оплетающие императрицу". (Значение этого сна она никак не объясняла, "по приказу гения Ариэля".) Тут уже у Наполеона лопнуло терпение, и 11 декабря "Сивиллу" вновь посадили, почти на две недели, на сей раз в аресте префектуры. Полицейские, которые, ничтоже сумнешеся, арестовали ее прямо во время сеанса "ясновидения", забыли, правда, забрать из ее квартиры волшебное хрустальное зеркало, 3 "греческие палочки" и "99 предсказание Зороастра", зато, к сожалению, конфисковали волшебную палочку, 7 огромных папок с математическими таблицами и не менее громадную папку с данными многочисленных "адептов".
А теперь давайте подумаем - если этот арест был всего лишь наказанием за излишнюю болтливость и вмешательство в личную жизнь императора (как утверждают биографы гадалки), тогда зачем было проводить сверхтщательный обыск в ее жилище? Скорее всего, это арест был поводом для проведения этого обыска. На это явно указывает тот факт, что агенты даже не прикоснулись ко всякому реквизиту для фокусов вроде "греческих палочек", зато тут же конфисковали список лиц, постоянно посещавших "Сивиллу" и называемых ею "адептами" или же "истинно верующими". Вывод прост - среди них искали лиц, связанных с иностранными разведками. Наиболее же симптоматичным является то, что арест по приказу императора произвела парижская префектура (Дюбуа), и Фуше тут не мог сказать ни слова. Полиция префектуры, о чем я уже упоминал, в руках Наполеона была инструментом для контроля над полицейской "гвардией" министерства Фуше, и Дюбуа имел в подобных случаях право подавать рапорты непосредственно на стол императора (пропуская министра).
12-дневное пребывание мадемуазель Ленорман в аресте по ее словам выглядело следующим образом: в самом начале она потребовала от стражника "черную курицу, которая еще не несла яиц". Перепуганный охранник сбежал. Допрашивавшие ее полицейские, якобы, были поражены ее проникновенностью: она угадывала и заранее записывала на бумаге вопросы, прежде чем их ей задавали. В камере она составила гороскопы следующих господ: Фуше, Дюбуа и Вейре (генерального инспектора), раскладывала пасьянсы и ворожила по капельке воды на карманном зеркальце, по запахам и по фитилю свечи. Этот последний нагадал ей визит. И действительно, на следующий день, к обеду, ее посетила жареная куропатка, внутри которой "Сивилла" обнаружила письмо от Жозефины.
Полицейским (которые, кстати, издевались и насмехались над ней сколько влезет) она заявила, что тюремные стены рассыпались бы по единому ее кивку, если бы только она располагала конфискованным магическим талисманом, владению которым ей завидуют величайшие предсказатели мира. В результате этой неустанной болтовни тюремный ключник заснул, что гадалка интерпретировала как доказательство собственной сверхъестественной силы (правда, как только она раскрыла рот, ключник тут же проснулся).
Срок освобождения наша трефовая дама нагадала себе по кофейной гуще. Покидая тюрьму, она оставила здесь большую часть конфискованных у нее вещей, забирая лишь "печать Великого Востока", являющаяся признаком склонности, которой дарил ее "Сверхмудрый". При случае, она дала маленький урок пялящимся на ее выход стражникам, вызывая за воротами тюрьмы Ариэля, который тут же появился в виде маленького старичка и своей черной тростью начертил круг, затем лично прикоснулся к каждому из зевак, превращая их в статуи. Мадемуазель Ленорман, правда, сжалилась над ними и упросила Ариэля снять заклятие с несчастных, после чего вместе со своим "гениальным духом" отправилась домой.
В своем сообщении о пребывании в тюрьме "Сивилла" не убереглась от парочки мелких неточностей, хотя бы в описании составления "благовоний для Меркурия" из десяти зернышек олибана, трех крупинок соли и внутренностей, вытащенных из... зажаренного гуся, поданного ей на ужин.
11
Если мы примем, что Ленорман была шпионкой, то какими мотивами она руководствовалась? Ими были деньги (их всегда ей не хватало, хотя другим она предсказывала номера выигрышных номеров в лотерее!) и желание отомстить Наполеону, который с издевками лишил ее надежд получить пост придворной гадалки Французской Империи11. Сведения о том, что Наполеон пользовался ее услугами (мы находим такие сообщения у де Монбеля, в письме Юлиуша Словацкого из Женевы своей матери, а также в десятках иных документах той эпохи) были пущены в оборот ею самой. Так, например, в 1831 году она опубликовала в книжке, названной "Тень Генриха IV в Орлеанском дворце" такие сенсационные сообщения: "У Наполеона имелась привычка перед началом новой кампании спрашивать у Жозефины, ворожу ли я ему успех. Если ответ был положительный - тогда от удовольствия он потирал руки".
Сам император на острове Святой Елены сказал: "Уж если мне и пришлось искать чудес, то, скорее, в религии, но не в штучках шарлатанов как Калиостро или девица Ленорман".
Время явной мести (поскольку тайной местью была шпионская деятельность) для нашей гадалки пришло сразу же после падения Наполеона. Во второй половине 1814 года мадемуазель Ленорман опубликовала книгу "Пророческие воспоминания Сивиллы". Воистину - название гениальное, и одновременно все объясняющее: воспоминания о предсказаниях! И чего только там нет! Оказывается, она предвидела все исторические события, включая поражение похода на Москву и отречение императора. Она ничего этого не сообщала исключительно в связи с возможными репрессиями и врожденной скромностью. Зато в этих мемуарах буквально роится от подколок в адрес Бонапарте и выражений обожания к Бурбонам.
Страсть к литературному творчеству не покинула "Сивиллу" до конце ее дней. Книжки в нескольких томах она плодила одну за другой (или же обещала, что напишет), все под потрясающими названиями (например: "Суть вещей или же правда о Наполеоне"), которые книготорговцы принимали с неохотой, поскольку бестселлерами они никак не становились. Когда в 1820 году появились два тома "Исторических мемуаров и секретов императрицы Жозефины", гадалка утверждала, что написала их под диктовку жены Наполеона, жизнью которой она управляла столько лет. Тем не менее, хотя стиль Жозефины был здесь подделан неплохо, семья императрицы быстро доказала, что писанина эта является наглым апокрифом.
В 1817 году "Сивилла" серьезно обогатила наши познания о Ста Днях, описывая в "Предсказаниях Сивиллы", как Наполеон, прибыв с Эльбы в Париж, зачитался ее "Пророческими воспоминаниями...", с двумя экземплярами которых он уже никогда не пожелал расстаться, и как плакался он над собственной глупостью и недоверием ("Ах, ну почему же не поверил я этой ясновидящей, которая все предсказывала?!"). Затем было весьма существенное для знакомства с психикой "бога войны" описание ночи, во время которой на Наполеона напали оскорблявшие его духи, а он только всхлипывал и от страха спрятался под одеяло. И вот тут, во время чудовищной бури с молниями, первая из которых расколола императорский бюст, появилась мадемуазель Ленорман, которая пожурила Бонапарте, а потом с помощью своего талисмана освободила его от кошмаров. Многочисленные свидетели (?!) этого чуда от впечатления пали на колени. Ну вот, пожалуйста - если бы не "Сивилла из предместья Сен-Жермен" мы бы никогда и не узнали, что Наполеон спал в компании множества лиц.
12
Когда в Аи-ла-Шапелль происходил конгресс Священного Примирения, мадемуазель Ленорман тут же отправилась туда, наверняка по причине "служебных обязанностей" относительно Меттерниха. Прогуливаясь в горах, она встретила "пророка Мюллера", единственной одеждой которого была импонирующих размеров борода. Этот старец с "синими, бескровными губами" рассказал ей множество интереснейших вещей, например, что в 1899 году все негры сделаются белокожими, и что сама она должна отправиться в Брюссель.
Выполняя указание, мадемуазель Ленорман в 1818 году открыла в Брюсселе гадательный кабинет, вот только лишенные чувства юмора бельгийцы вскоре поставили ее перед судом за мошенничества. Даже перекупки издевались над ней, когда она спрашивала: "кто там?", слыша стук в двери, а адвокат, у которого она спросила, какие у нее шансы в суде, ответил на это:
- Дорогая моя, да вы обязаны знать об этом лучше, чем я.
Столь же неудачно она нагадала относительно продолжительности собственной жизни. В "Воспоминаниях из Бельгии" она заявляла, будто будет жить 123 года, но, видимо, с ее памятью начали происходить какие-то недотыки, поскольку в той же самой книге, только через 256 страниц, она же сообщила, что проживет 115 лет. На самом же деле прожила она всего лишь 71 год; смерть пришла к ней 25 июня 1843 года на рю де Санте в Париже. Своему племяннику, Мишелю Гюго, она отписала в завещании несколько десятков тысяч франков. Похороны у нее были просто великолепные. Из собора Сен-Жак дю От-Па, неф в котором был полностью обит белой тканью, ее останки на кладбище Пер-Лашез отвез катафалк, в который была впряжена четверка лошадей. А за гробом шла сотня плакальщиц со свечами в руках.
1 Агиография - описание житий святых (прим. переводчика)
2 Например, в 1794 году их обвинили в ворожбе, и хотя суд признал их невиновными, тем не менее, все их карты и рекламные листовки были сожжены.
3 Значительно позднее, когда мадемуазель Ленорман умерла, Фламмермон, разъяренный тем, что она ничего не оставила ему по завещанию, судебным путем выдрал из ее наследства 6 тысяч франков и пожизненную пенсию в размере 700 франков.