Он сел на кровать, чтобы надеть сапоги, и она обняла его за туловище. Голая грудь прижималась к спине и разжигала страсть.
– Джек, я не жалею об этой ночи и хочу, чтобы ты тоже ни о чем не жалел.
Он закинул назад руки и обнял ее за голову, вдыхая запах.
– Молюсь, чтобы ты не страдала из-за этого.
– Если и так, оно того стоило.
Он выпустил ее и отодвинулся.
– Лорелея, это не шутки. За потерю девственности женщин избивают, сажают в тюрьму, убивают.
– Я знаю, – сказала она, и в голосе послышался намек на смех. – Бабушка хорошо мне втолковала, что может случиться с женщиной, которая отдастся страсти. Она даже предупреждала меня о красивом пирате по имени Джек. – Поймав острый взгляд Джека, Лорелея посерьезнела. – Не бойся за меня. У меня есть люди, которые присмотрят за мной. Со мной все будет прекрасно.
Тыльной стороной ладони Джек погладил ее по щеке. Как бы он хотел, чтобы она была права! Хуже всего то, что он не может ей противиться, она словно чарами околдовала его истерзанную душу. Он эгоист. Он это признавал.
– Поцелуй меня, Джек.
Он повиновался. Господи Иисусе, какая она сладкая!
– Капитан! – прокричали с палубы. Он неохотно оторвался от нее.
– Я вернусь.
День еле-еле тянулся. Джек был занят приготовлениями к шторму, Лорелея на камбузе помогала Саре и прочим готовить еду на несколько дней. Сейчас они чистили картошку, которую принес муж Сары.
– Самое худшее на корабле – это пожар, – заметила Мейвис.
Алиса сказала:
– Сегодня вечером для надежности будем сидеть без света.
В дверь протиснулся Кит, он принес охапку одежды и положил перед Лорелеей. Она вопросительно подняла брови.
– Капитан сказал, что это вам понадобится вместо юбок, раз у нас шторм.
Лорелея озадаченно посмотрела на Мейвис, и та подтвердила:
– Забыла тебе сказать: мы надеваем мужские панталоны на случай, если корабль потонет.
От ужаса Лорелея выронила картофелину.
– Что?!
Алиса поймала картошку и вернула ее Лорелее.
– С этой погодой никогда ничего не знаешь. Лично я пока не тонула, надо постучать по дереву. – И она три раза стукнула по столу. – Но лучше подготовиться, чем потом жалеть.
Кит скептически посмотрел на кринолин Лорелеи:
– Такие юбки все равно что якорь. Не хотел бы я, чтобы они болтались на мне, когда нужно плыть.
Кит собрался уходить, но Мейвис схватила его за рукав:
– Где это вы сегодня ночью прохлаждались, мистер Кит?
Кит гордо выпятил грудь:
– Я спал вместе с моряками. Мне не нужны няньки. Если ты еще не заметила, Мейвис, – я мужчина.
Мейвис засмеялась:
– Ты щенок, вот ты кто.
Он показал ей язык и убежал. Мейвис вздохнула:
– Иной раз мне кажется, что он зрелый, как старик, а в другой раз проявляет не больше смысла, чем трехлетний ребенок.
Алиса замерла и приняла оскорбленный вид.
– Ради Бога, Мейвис, он вполне взрослый мужчина!
Все расхохотались.
Так продолжался день; когда начался шторм, женщины пошли переодеться в панталоны и рубашки. По совету Мейвис Лорелея сняла также корсет: если придется плыть, ей понадобится свобода дыхания. Подобная перспектива очень не нравилась Лорелее, зато когда она походила без тугой шнуровки, ей это пришлось по вкусу.
К вечеру корабль немилосердно качало. Лорелея хотела бы повидаться с Джеком, чтобы он рассеял ее страхи, но он с Тариком стоял на мостике и вел корабль сквозь шторм, а Лорелея и Кейси сидели в каюте Кейси и пытались не думать о своих мужчинах.
Света не было, только частые вспышки молний освещали каюту. Обе сидели на койке, держась за поручни, проходившие вдоль стены.
– Как вы думаете, сколько это будет продолжаться? – спросила Лорелея.
– Надеюсь, недолго. Я терпеть не могу такие вещи.
– Я тоже. – Лорелея старалась вспомнить какую-нибудь игру или песню, чтобы отвлечься от страшных мыслей. Она должна что-то сделать, не то сойдет с ума! – Вы давно знакомы с Джеком? – спросила она, надеясь услышать долгую историю.
Кейси помолчала, обдумывая ответ.
– Лет восемь-девять. – Кейси была не расположена к болтовне.
Лорелея сделала еще одну попытку:
– Он вам что-нибудь рассказывал про своих родителей?
Кейси пожала плечами:
– Только то, что его мать умерла. Как я понимаю, об отце он ничего не знает.
Неужели нельзя сказать побольше, чем пару фраз? Закусив губу, Лорелея придумывала вопрос, который бы вызвал более пространный ответ. Она вспомнила о корабле, который все еще следовал за ними.
– А Морган? Что его связывает с капитаном?
Сверкнула молния. Кейси переждала, когда умолкнет гром, и сказала:
– Ты что хочешь знать – правду или то, что они рассказывают?
– То и другое, – пискнула Лорелея, больше, чем раньше, нуждаясь в разговоре. Кейси поерзала.
– Так вот, детка, если ты спросишь одного из них, тебе скажут, что Джек захватил корабль Моргана, и когда Джек наставил ему в грудь саблю, собираясь убить, Морган не дрогнул, и Джек так восхитился, что сохранил ему жизнь и оставил у себя на корабле.
– А на самом деле? – спросила она, не давая Кейси погрузиться в молчание.
– Морган удрал с корабля, хотел сбежать с Британского флота. В городе один из офицеров его узнал, за ним погнались. Когда Джек выходил из таверны, Морган как раз вынырнул из переулка, они столкнулись, Джек выхватил саблю и тут увидел англичан. Он решил, что они более подходящая мишень, и напал на них, вдвоем они их одолели, и после этого Джек спросил Моргана, не желает ли он плавать вместе с нами.
Вот уж этого она никак не ожидала.
– Морган хотел быть пиратом?
– Вообще-то нет, – признала Кейси. – Когда он понял, кто такой Джек, он не обрадовался, но Джек умеет добиваться от людей того, чего хочет.
– Я заметила.
Кейси засмеялась:
– Милая, не обвиняй цветок за то, что вокруг него вьются пчелы. Джек по натуре обаятельный и покоряет сердца тех, с кем общается.
Это точно.
– Кейси, скажите правду, Джек в самом деле такой кровожадный, как о нем говорят?
Кейси выдержала многозначительную паузу.
– Не буду врать, Джек бывал кровожадным, но когда лису загоняют в угол, она может убежать, только разорвав охотничьих собак. Когда у Джека есть выбор, он милосердный. Когда его загоняют в угол, он проливает кровь.
Очередная вспышка молнии прорезала ночь, за ней последовал оглушительный раскат грома. Корабль так тряхнуло, что казалось, он опрокинется. Лорелея изо всех сил вцепилась в поручни и начала молиться. Через несколько секунд с палубы донесся истошный вопль:
– Горим!
Глава 14
– Джек, я не жалею об этой ночи и хочу, чтобы ты тоже ни о чем не жалел.
Он закинул назад руки и обнял ее за голову, вдыхая запах.
– Молюсь, чтобы ты не страдала из-за этого.
– Если и так, оно того стоило.
Он выпустил ее и отодвинулся.
– Лорелея, это не шутки. За потерю девственности женщин избивают, сажают в тюрьму, убивают.
– Я знаю, – сказала она, и в голосе послышался намек на смех. – Бабушка хорошо мне втолковала, что может случиться с женщиной, которая отдастся страсти. Она даже предупреждала меня о красивом пирате по имени Джек. – Поймав острый взгляд Джека, Лорелея посерьезнела. – Не бойся за меня. У меня есть люди, которые присмотрят за мной. Со мной все будет прекрасно.
Тыльной стороной ладони Джек погладил ее по щеке. Как бы он хотел, чтобы она была права! Хуже всего то, что он не может ей противиться, она словно чарами околдовала его истерзанную душу. Он эгоист. Он это признавал.
– Поцелуй меня, Джек.
Он повиновался. Господи Иисусе, какая она сладкая!
– Капитан! – прокричали с палубы. Он неохотно оторвался от нее.
– Я вернусь.
День еле-еле тянулся. Джек был занят приготовлениями к шторму, Лорелея на камбузе помогала Саре и прочим готовить еду на несколько дней. Сейчас они чистили картошку, которую принес муж Сары.
– Самое худшее на корабле – это пожар, – заметила Мейвис.
Алиса сказала:
– Сегодня вечером для надежности будем сидеть без света.
В дверь протиснулся Кит, он принес охапку одежды и положил перед Лорелеей. Она вопросительно подняла брови.
– Капитан сказал, что это вам понадобится вместо юбок, раз у нас шторм.
Лорелея озадаченно посмотрела на Мейвис, и та подтвердила:
– Забыла тебе сказать: мы надеваем мужские панталоны на случай, если корабль потонет.
От ужаса Лорелея выронила картофелину.
– Что?!
Алиса поймала картошку и вернула ее Лорелее.
– С этой погодой никогда ничего не знаешь. Лично я пока не тонула, надо постучать по дереву. – И она три раза стукнула по столу. – Но лучше подготовиться, чем потом жалеть.
Кит скептически посмотрел на кринолин Лорелеи:
– Такие юбки все равно что якорь. Не хотел бы я, чтобы они болтались на мне, когда нужно плыть.
Кит собрался уходить, но Мейвис схватила его за рукав:
– Где это вы сегодня ночью прохлаждались, мистер Кит?
Кит гордо выпятил грудь:
– Я спал вместе с моряками. Мне не нужны няньки. Если ты еще не заметила, Мейвис, – я мужчина.
Мейвис засмеялась:
– Ты щенок, вот ты кто.
Он показал ей язык и убежал. Мейвис вздохнула:
– Иной раз мне кажется, что он зрелый, как старик, а в другой раз проявляет не больше смысла, чем трехлетний ребенок.
Алиса замерла и приняла оскорбленный вид.
– Ради Бога, Мейвис, он вполне взрослый мужчина!
Все расхохотались.
Так продолжался день; когда начался шторм, женщины пошли переодеться в панталоны и рубашки. По совету Мейвис Лорелея сняла также корсет: если придется плыть, ей понадобится свобода дыхания. Подобная перспектива очень не нравилась Лорелее, зато когда она походила без тугой шнуровки, ей это пришлось по вкусу.
К вечеру корабль немилосердно качало. Лорелея хотела бы повидаться с Джеком, чтобы он рассеял ее страхи, но он с Тариком стоял на мостике и вел корабль сквозь шторм, а Лорелея и Кейси сидели в каюте Кейси и пытались не думать о своих мужчинах.
Света не было, только частые вспышки молний освещали каюту. Обе сидели на койке, держась за поручни, проходившие вдоль стены.
– Как вы думаете, сколько это будет продолжаться? – спросила Лорелея.
– Надеюсь, недолго. Я терпеть не могу такие вещи.
– Я тоже. – Лорелея старалась вспомнить какую-нибудь игру или песню, чтобы отвлечься от страшных мыслей. Она должна что-то сделать, не то сойдет с ума! – Вы давно знакомы с Джеком? – спросила она, надеясь услышать долгую историю.
Кейси помолчала, обдумывая ответ.
– Лет восемь-девять. – Кейси была не расположена к болтовне.
Лорелея сделала еще одну попытку:
– Он вам что-нибудь рассказывал про своих родителей?
Кейси пожала плечами:
– Только то, что его мать умерла. Как я понимаю, об отце он ничего не знает.
Неужели нельзя сказать побольше, чем пару фраз? Закусив губу, Лорелея придумывала вопрос, который бы вызвал более пространный ответ. Она вспомнила о корабле, который все еще следовал за ними.
– А Морган? Что его связывает с капитаном?
Сверкнула молния. Кейси переждала, когда умолкнет гром, и сказала:
– Ты что хочешь знать – правду или то, что они рассказывают?
– То и другое, – пискнула Лорелея, больше, чем раньше, нуждаясь в разговоре. Кейси поерзала.
– Так вот, детка, если ты спросишь одного из них, тебе скажут, что Джек захватил корабль Моргана, и когда Джек наставил ему в грудь саблю, собираясь убить, Морган не дрогнул, и Джек так восхитился, что сохранил ему жизнь и оставил у себя на корабле.
– А на самом деле? – спросила она, не давая Кейси погрузиться в молчание.
– Морган удрал с корабля, хотел сбежать с Британского флота. В городе один из офицеров его узнал, за ним погнались. Когда Джек выходил из таверны, Морган как раз вынырнул из переулка, они столкнулись, Джек выхватил саблю и тут увидел англичан. Он решил, что они более подходящая мишень, и напал на них, вдвоем они их одолели, и после этого Джек спросил Моргана, не желает ли он плавать вместе с нами.
Вот уж этого она никак не ожидала.
– Морган хотел быть пиратом?
– Вообще-то нет, – признала Кейси. – Когда он понял, кто такой Джек, он не обрадовался, но Джек умеет добиваться от людей того, чего хочет.
– Я заметила.
Кейси засмеялась:
– Милая, не обвиняй цветок за то, что вокруг него вьются пчелы. Джек по натуре обаятельный и покоряет сердца тех, с кем общается.
Это точно.
– Кейси, скажите правду, Джек в самом деле такой кровожадный, как о нем говорят?
Кейси выдержала многозначительную паузу.
– Не буду врать, Джек бывал кровожадным, но когда лису загоняют в угол, она может убежать, только разорвав охотничьих собак. Когда у Джека есть выбор, он милосердный. Когда его загоняют в угол, он проливает кровь.
Очередная вспышка молнии прорезала ночь, за ней последовал оглушительный раскат грома. Корабль так тряхнуло, что казалось, он опрокинется. Лорелея изо всех сил вцепилась в поручни и начала молиться. Через несколько секунд с палубы донесся истошный вопль:
– Горим!
Глава 14
Насквозь промокший и злой, Джек смотрел, как огонь пожирает главный парус. Он скрипел зубами и чертыхался. Сбить огонь не было никакой возможности, он распространялся с невероятной быстротой. Поражение тяжестью навалилось на плечи. Его корабль погиб.
– А ты думал, что при таком ветре его не подожжешь! – прокричал Тарик, вытаскивая брезент из спасательной лодки.
Его люди быстро и дисциплинированно спустили шлюпки на воду, спустились сами и заняли места. Все были удивительно молчаливы – никто не кричал, не плакал. Казалось, вся сцена разыгрывалась в каком-то диковинном сне.
Джек повернулся к Тарику.
– Огонь охватит весь корабль.
Джек знал это так же хорошо, как знал океан. По крайней мере Морган увидит огонь и поймет, что произошло, его «Розанна» подберет потерпевших бедствие. На корабле у Моргана будет тесновато, но остров уже недалеко.
– Капитан!
К Джеку стремительно бежал Кит. Мальчик кинулся ему на грудь и чуть не сбил с ног, Джек с минуту подержал его, потом поднял и перевалил через борт, опустив в шлюпку, где среди прочих сидели Алиса и Билл.
– Держитесь втроем, – приказал Джек.
– А ты? – спросил Кит.
– Я должен убедиться, что на корабле никого не осталось.
Кит собрался спорить, но Билл и другие мужчины взялись за весла и повели шлюпку в бурлящую черную воду. Держась за снасти, Джек смотрел, как они отплывают, и тут следующая шлюпка шлепнулась на воду, и новая группа стала загружаться.
Джек похлопал Тарика по плечу:
– Ты с Кейси сядешь в эту, я в следующую.
Тарик не спорил.
Лорелея с посеревшим лицом стояла возле Кейси.
– Все будет хорошо, – сказал ей Джек. – У нас три шлюпки, а в команде только шестьдесят пять человек. Все уместятся.
Она кивнула. Джек несколько раз пытался подтолкнуть ее и посадить рядом с Кейси, но она решительно отказывалась.
– Только вместе с тобой. – С каждым таким ответом он все больше злился.
Когда на палубе никого не осталось, Джек и Лорелея спустились в последнюю шлюпку. Джек смотрел, как пламя разбегается по снастям и палубе его обожаемого корабля.
– Вот это да! Никогда еще не видел ад вблизи, – сказал Меримен, один из боцманов, и взялся за весла.
Плотник Питер спросил:
– Кто-нибудь Эрни сказал?
Джек окаменел.
– Где Эрни?
– Он дрых на своей койке, – сказал Меримен.
– В такой шторм? – заорал Джек, злясь на глупость членов команды.
– Мы об этом не подумали, капитан, – промямлил Меримен.
Вдруг с палубы послышался крик. Джек поднял глаза, увидел охваченного огнем Эрни, и в следующее мгновение Эрни прыгнул в воду. Не раздумывая Джек нырнул с лодки и поплыл на помощь своему боцману.
– Джек! – закричала Лорелея, но он не обратил на нее внимания. Она встала и попыталась разглядеть его в волнах.
– Сиди! – выпалил Питер. – Ты нас перевернешь!
Лорелея с отчаянием вглядывалась во тьму, отыскивая какой-нибудь признак людей.
– Мы должны вернуться за ними!
– Ну уж нет! – рявкнул Питер, продолжая грести вместе со всеми. – Корабль начинен порохом, скоро он взорвется, и чем дальше мы отплывем, тем лучше.
– Но как же Джек? – Она была ошарашена тем, что его люди так легко могут его бросить.
– Капитан умеет плавать и знает, как выживать, – рявкнул Меримен. – А теперь сядь, или я сам вышвырну тебя за борт!
Ему не пришлось этого делать. Лорелея спрыгнула в воду за Джеком.
Лорелея поплыла среди яростных волн. Она изо всех сил старалась держать голову над водой, но каждая следующая волна казалась выше предыдущей, и она была уверена, что уже тонет. Она не имела представления о направлении, не видела ни лодки, ни человека.
О Господи, что она наделала? Теперь ее никто не спасет, даже Джек.
Ее охватила паника, и когда она уже смирилась с неизбежным, ее подхватила мощная рука.
– Ты что тут делаешь? – завопил Джек. Она чуть не засмеялась.
– Ищу тебя.
Не говоря ни слова, он обхватил ее рукой, прижал к себе и потащил. Лорелея покорилась его силе, слишком благодарная, чтобы протестовать. Волны накрывали их снова и снова, но Джек плыл к шлюпке, которую она покинула. Взрыв потряс воздух.
– Вдохни поглубже! – крикнул Джек, и едва она успела вдохнуть, как он вместе с ней нырнул глубоко под воду.
Лорелея запаниковала. Он что, хочет их утопить? Она попыталась вырваться, но он крепко ее держал. Она открыла глаза и увидела только черноту. Вода пропитала все тело. Было страшно. Легкие разрывались, она изо всех сил подавляла панику, побуждавшую открыть рот и закричать. И когда казалось, что ей этого уже не вынести, они стали подниматься вверх. От усилий не сделать вдох грудь разрывалась.
Вдруг они выскочили на поверхность. Задыхаясь, Лорелея глотала воздух. Вокруг плавали горящие куски дерева и остатки корабля. Как и предвидел Питер, корабль взорвался. Джек ухватил проплывавший мимо обломок и отдал Лорелее.
– Подержись пока. – И исчез.
– Джек! – жалобно крикнула Лорелея, боясь потерять его после всего, что им пришлось пережить.
Ответа не было. Обезумевший ветер хлестал ее по лицу, Лорелея вглядывалась сквозь дождь и волны, ища одну из двух шлюпок или Джека, но ничего не было видно. Ее охватила паника.
Что она будет делать без него? Как хотя бы остаться в живых среди шторма? И в этот момент вернулся Джек. Он тащил большой кусок палубного настила.
– Залезай, – сказал он, помог ей взобраться на импровизированный плот и влез сам.
Волны продолжали швырять их вверх и вниз, угрожая опрокинуть плот. Джек крепко прижимал ее к себе.
– Ты нашел Эрни? – спросила она.
– Я принял тебя за него.
– Извини, Джек.
– Все нормально, Лорелея. Утром нас обязательно кто-нибудь подберет.
По неизвестной причине она ему поверила, хотя Логика говорила об обратном. Где-то в середине ночи шторм стих. Небо было еще темное, но волны улеглись, и Лорелея ненадолго заснула.
Утром встало солнце, и при его свете они не увидели ни шлюпок, ни корабля Моргана. Лорелея не стала спрашивать, что это для них значит, она и сама знала: без воды и еды они недолго протянут. Джек как будто прочел ее мысли, он ободряюще улыбнулся и сказал:
– Нас будут искать.
– Я знаю, вопрос только в том, найдут ли.
Он глубоко вздохнул и подтянул сапоги.
– Похоже, ты была бы не прочь иметь океан поменьше.
– Или плот побольше.
Он засмеялся.
Лорелея облизала пересохшие губы и в миллионный раз оглядела горизонт в поисках спасения.
– Ты когда-нибудь попадал в такое положение?
– Нет, – сказал Джек и тоже оглядел океан. – Для меня это ново. Видишь ли, будучи пиратом, я обыкновенно имел корабль.
Она невольно улыбнулась неуместной шутке.
– Мне жалко, что он утонул.
– Ты будешь о нем жалеть еще больше, если через три дня нас не найдут. – Увидев ужас на ее лице, он торопливо добавил: – Я не хотел этого говорить, само вырвалось.
– Но это правда, – сказала она, сжавшись от страха. Он привлек ее к себе, они легли, глядя в безупречно чистое небо, а плот нес их куда-то по волнам.
– Джек, я боюсь, – сказала она, ей было нужно, чтобы он ее утешил. – Я не хочу умирать, тем более таким образом.
Он приподнялся, оперся о локоть и погладил ее по щеке.
– Лорелея, тебе не о чем беспокоиться. Клянусь, здесь мы не умрем.
– Откуда ты знаешь?
Он медлил с объяснением, а когда заговорил, она оказалась совершенно не готова к его откровению.
– Я знаю, где мне суждено умереть, и это не в океане.
Лорелея нахмурилась.
– Откуда ты знаешь? – повторила она.
Он отвел взгляд.
– Когда мне было чуть больше лет, чем сейчас Киту, я заехал на один маленький остров, пятачок неподалеку от лагуны. Когда я его обошел, я понял, что это то место, где Черный Джек должен будет умереть.
Лорелея еще больше нахмурилась. Для него совсем не характерно думать о подобных вещах. Неужели Черный Джек, властелин своей судьбы, может быть суеверным?
– Ты в это правда веришь?
Он гладил ей морщинку между бровями, пока она не исчезла.
– Понимаю, это звучит смешно, но Тадеус всегда говорил, что нельзя пренебрегать судьбой и предназначением, а я в глубине души знаю, что моя судьба – умереть на том острове.
– И где это место?
– Остров Лос-Алмас-Пердидос, или остров Заблудших Душ.
– Это туда мы направлялись?
– Да. Прекрасное место для очной ставки.
Она разозлилась и села, ее пугало, что его слова могут быть правдой.
– Не могу поверить! Ты говоришь, что собирался совершить самоубийство?
– Нет. – Джек подложил руку под голову и стал смотреть в небо. – Я исполнял пророчество. Я не намерен дарить Уолингфорду победу. Уверяю тебя, я буду сражаться за свою жизнь.
В глазах было что-то такое, что его выдало.
– Но ты не веришь в победу?
Он перевел взгляд на нее, и она увидела подтверждение своей догадки.
– Мне плевать, будет ли победа за мной, если я проткну кишки Уолингфорду.
Она в расстройстве закрыла глаза. Что такое адмирал сделал Джеку, что тот готов пожертвовать жизнью ради мести?
– Не понимаю, за что ты так его ненавидишь.
Джек глубоко вздохнул:
– По правде говоря, я и не хочу, чтобы ты понимала. Это моя война с ним, а не твоя.
– И эта война стоит твоей жизни?
– Безусловно.
Она зарычала от потребности вбить немного разума в башку этого упрямца.
– Я бы душу свою продала, чтобы соскочить с плота и сбежать от тебя, Джек. Ты самый противный человек, с которым я имела несчастье...
– Жить на необитаемом острове?
Она уставилась на него. В его глазах прыгали чертики. Он над ней смеется! Видит Бог, дерзости этого человека нет предела!
– Как ты можешь быть таким безразличным, когда дело идет о твоей жизни? Во-первых, я ненавижу мысль о том, что ты умрешь, но что будет с бедным Китом?
Он потер подбородок.
– Его заберет Морган. Мы это уже обсуждали.
– Ты доверишь ему своего сына?
– Придется.
Она прерывисто вздохнула и прижала руки к груди. Нет смысла с ним разговаривать. Как все мужчины, которых она знала, Джек наметил курс, и его не свернуть с пути никакими аргументами и рассуждениями. Неужели все мужчины должны быть тупицами и упрямцами?!
Она опять легла и дала Джеку себя обнять. Странным образом она почувствовала себя в безопасности, хотя смерть смотрела им в лицо.
«О, Джек, – подумала она, – почему я не могу заставить тебя увидеть все то прекрасное, что вижу я, когда смотрю на тебя?»
Как бы она желала, чтобы они могли вместе обсуждать свое будущее, как когда-то она надеялась делать это с Джастином! Закрыв глаза, она вообразила красивый дом, детей возле своих ног, Джека, читавшего им книжку. Она видела, как в его кабинете она рисует его вместе с детьми, сидящими у него на коленях, девочкой и мальчиком.
Только это был не Джек. Джек – пират и так же не поддается укрощению, как океан.
«Не теряй надежду, Лорелея. Он стоит того, чтобы за него побороться».
Сколько людей говорили ей про Джастина, что он никогда не даст чесать себя за ухом?
«Спустись с облаков на землю, – сказала Аманда. – С какой стати Уолингфорд женится на дочери внебрачной особы?»
Она хотела бы прищемить Аманде нос за такие слова, но та была права, Джастин всегда очень серьезно относился к титулам и соображениям престижа.
И все-таки она его победила! А это значит, сможет победить и Джека.
Если они не умрут.
Медленно тянулись часы, плот дрейфовал, Джек и Лорелея жарились на солнце. Она заснула, и Джек сидел и смотрел, как она спит, положив голову ему на колени. Ее лицо покраснело от солнца, и он желал бы чем-нибудь защитить ее или уменьшить боль от ожога.
Сейчас она должна была бы сидеть дома, готовиться к свадьбе. Как ни противно ему было думать, что она разделит жизнь с Джастином, это лучше, чем погибать на плоту, плывущем в никуда.
Нельзя было пускать ее в свою жизнь. Она слишком прекрасна, чтобы хоть один момент своей жизни разделить с таким человеком, как он. Джек стиснул зубы, проклиная себя и свою переменчивую судьбу. Странно, но сейчас, когда он смотрел на Лорелею, он почти верил в любовь. По крайней мере впервые во взрослой жизни хотел в нее верить. И в то, что Лорелея может его полюбить.
Он дотронулся до ее руки. Она была такая маленькая в сравнении с его рукой, и все-таки Лорелея обладала силой духа, которая могла его раздавить так же легко, как он раздавил бы эти пальчики. Джек посмотрел на чистое небо, палящие лучи били по ее нежной коже.
– Господи, – прошептал он, шевеля пересохшими губами, – я уверен, Тебе нет дела до таких, как я, но, хотя Ты и я – мы чужие друг другу, я буду Тебе глубоко обязан, если Ты ее спасешь. – Он посмотрел на мирно спящую Лорелею. – Господи, я мог бы заключить с Тобой сделку, обещать, что покончу с пиратством и с морем, или еще что-нибудь такое же нелепое, но мы оба знаем, что я не сдержу слово. Так что я не буду Тебе врать, я честно попрошу: пусть Лорелея выживет.
Даже если без него. Он не знал, смог бы он сам выжить без нее. Но это было не важно. Он ей не соврал, когда рассказал про свою мечту: он собрался там умереть. Он только надеялся, что она не умрет раньше, чем он. Он вглядывался вдаль и старался увидеть признак лодки или корабля, но все, что он видел, – это нескончаемые волны синевы.
Опустив голову на руку, Джек ждал чуда, в котором начинал сомневаться. Лорелея проснулась, и весь день они почти не разговаривали, берегли пересохшие глотки. Каждый был погружен в свои невеселые мысли. Когда наконец пришла ночь и дала облегчение от яростных лучей солнца, они прижались друг к другу, спасаясь от внезапного холода.
Где-то после полуночи оба заснули. Лорелея проснулась первой. Сияло солнце, сухой рот раздирала жажда, желудок требовал еды. Она подняла голову, снова озирая волны.
Затуманенные, зудящие глаза увидели...
Деревья?!
Она рывком села.
– Джек! – Она потрясла его за плечо. – Джек, земля! Джек сел так быстро, что они стукнулись головами.
– Ох, – взвыла она, потирая шишку, но Джек не обращал на нее внимания, он смотрел на остров, к которому они приближались.
– Будь я проклят, – пробурчал он. – Давай, мы доплывем! –
Он скатился с плота и плюхнулся в воду. Она с восторгом последовала за ним. Они были недалеко от берега и уже через несколько минут выбрались на небольшой пляжик.
Несколько минут они лежали в прибое, вода перекатывалась через них, они наслаждались тем, что лежат на чем-то таком, что не качается.
Земля! Твердая, замечательная, прекрасная земля! Вон деревья, а под ними тень! Если бы не пересохший рот, Лорелея засмеялась бы от нахлынувшего веселья. Джек первым набрался сил встать. Повернувшись на бок, Лорелея смотрела, как он залез на дерево и сбросил на землю два кокосовых ореха. Она вылезла из прибоя и подошла подобрать орехи. Потерла грубую оболочку, не зная, как открыть.
– Как же мы будем это есть?
Он вынул из сапога кинжал.
– Сейчас узнаешь. – Он взял у нее орех, разделил и подал ей половинку.
Лорелея первым делом выпила молоко, забыв о том, что терпеть не может кокосы – сейчас это был лучший в мире продукт. Они мигом прикончили оба кокоса. Джек отер кинжал о рукав и снова засунул в сапог.
– Теперь нужно найти ручей и какой-нибудь еды.
– Да, вода – это замечательно, – согласилась она. Джек потрогал ее обожженное лицо.
– Постараюсь найти алоэ или другое растение, снимающее ожог.
Джек снова достал кинжал и выскреб остатки кокосовой оболочки.
– Ты умеешь собирать устриц?
– Я выросла в Чарлстоне. Конечно, умею.
– Вот и хорошо. Насобирай, сколько сможешь, а я поищу воду. Складывай их сюда. Я скоро вернусь.
Лорелея взяла кинжал и половинки кокосов и пошла выполнять задание. К полудню Джек нашел воду, и они устроили пир – устрицы, ягоды и даже маленькая перепелка, которую Джек исхитрился поймать. Лорелея наелась и села возле ручейка, который нашелся в ста метрах от берега. Густые деревья и цветы давали тень и покой.
Наклонившись над ручьем, она вымывала соль из головы, а Джек за ней наблюдал. Он лежал на боку, вытянув в ее сторону длинные ноги. Рубашка была разорвана на левом плече, в прорехе панталон светилось крепкое колено, на лице отросла двухдневная борода. Лорелея не смогла сдержать улыбку.
– Что? – спросил он.
– Ты похож на пирата – грубый и в рванине. Не хватает деревянной ноги и повязки на глазу.
Он засмеялся:
– Мне всегда везло: на лице и голове не было ран. Тадеус говорил, что это просто чудо, потому что голова у меня пухнет от упрямства и тщеславия, и он не понимает, как можно в нее не попасть.
Она тоже смеялась, выкручивая волосы.
– Кто это – Тадеус?
Он перестал смеяться и погрустнел. Лорелея прекратила расчесывать волосы и тронула его за ногу:
– Джек?
Он вздохнул и сорвал травинку. Вертя ее в пальцах, он сказал, глядя на ручей:
– Тадеус – мой наставник и самый близкий человек, он мне как отец.
– Он тоже из того борделя?
– Господи, нет. – Он посмотрел на нее так, как будто одна только мысль об этом оскорбила его до глубины души. – Я с ним познакомился после того, как убил Бакстера. Я понимал, что если хочу уцелеть, то должен попасть на пиратский корабль. Пираты в отличие от команд на военных и торговых судах ничего не имели бы против того, что меня разыскивают за убийство. Когда я ворвался в доки, Роберт Дрек как раз поднимал паруса.
– Роберт Дрек? – Она помнила, что Джек уже упоминал это имя, но не могла припомнить, чтобы его когда-нибудь произносили офицеры или лорд Уолингфорд. – Никогда о нем не слышала.
– Потому что его не разыскивали. Он пошел в пираты только ради добычи и рассчитывал набрать достаточно денег и уйти на покой, чтобы потом спокойно жить в роскоши.
Что за романтическая идея.
– Он так и сделал?
– Да.
Лорелея снова принялась разгребать пальцами волосы.
– Значит, ты познакомился с Тадеусом на корабле Роберта Дрека?
– Мне было четырнадцать лет, и я кипел от ненависти. Роберт не был уверен, можно ли мне доверять, и своей команде меня тоже не доверил; он сказал Тадеусу, чтобы тот держал меня в руках и научил всему, чему надо.
– Ручаюсь, он получил полные руки хлопот.
– Даже не представляешь сколько, – фыркнул Джек. – Тадеус был образцом терпения. До сих пор не понимаю, как он меня не убил в первый год знакомства.
Лорелея осталась довольна тем, как разгребла основные спутанные комья и заплела косу.
– Почему?
– Сказать, что я не проявлял уважения, – это ничего не сказать. Тадеус был маленького роста, не выше тебя. Лысый, только несколько пучков волос торчали за ушами. Тощие руки-ноги, очки на носу. Я был больше школьник, чем моряк, и удивлялся, зачем Роберту такой человек в команде. Я никогда не видел, чтобы он пил или ругался, и он всегда носил с собой книгу.
– А ты думал, что при таком ветре его не подожжешь! – прокричал Тарик, вытаскивая брезент из спасательной лодки.
Его люди быстро и дисциплинированно спустили шлюпки на воду, спустились сами и заняли места. Все были удивительно молчаливы – никто не кричал, не плакал. Казалось, вся сцена разыгрывалась в каком-то диковинном сне.
Джек повернулся к Тарику.
– Огонь охватит весь корабль.
Джек знал это так же хорошо, как знал океан. По крайней мере Морган увидит огонь и поймет, что произошло, его «Розанна» подберет потерпевших бедствие. На корабле у Моргана будет тесновато, но остров уже недалеко.
– Капитан!
К Джеку стремительно бежал Кит. Мальчик кинулся ему на грудь и чуть не сбил с ног, Джек с минуту подержал его, потом поднял и перевалил через борт, опустив в шлюпку, где среди прочих сидели Алиса и Билл.
– Держитесь втроем, – приказал Джек.
– А ты? – спросил Кит.
– Я должен убедиться, что на корабле никого не осталось.
Кит собрался спорить, но Билл и другие мужчины взялись за весла и повели шлюпку в бурлящую черную воду. Держась за снасти, Джек смотрел, как они отплывают, и тут следующая шлюпка шлепнулась на воду, и новая группа стала загружаться.
Джек похлопал Тарика по плечу:
– Ты с Кейси сядешь в эту, я в следующую.
Тарик не спорил.
Лорелея с посеревшим лицом стояла возле Кейси.
– Все будет хорошо, – сказал ей Джек. – У нас три шлюпки, а в команде только шестьдесят пять человек. Все уместятся.
Она кивнула. Джек несколько раз пытался подтолкнуть ее и посадить рядом с Кейси, но она решительно отказывалась.
– Только вместе с тобой. – С каждым таким ответом он все больше злился.
Когда на палубе никого не осталось, Джек и Лорелея спустились в последнюю шлюпку. Джек смотрел, как пламя разбегается по снастям и палубе его обожаемого корабля.
– Вот это да! Никогда еще не видел ад вблизи, – сказал Меримен, один из боцманов, и взялся за весла.
Плотник Питер спросил:
– Кто-нибудь Эрни сказал?
Джек окаменел.
– Где Эрни?
– Он дрых на своей койке, – сказал Меримен.
– В такой шторм? – заорал Джек, злясь на глупость членов команды.
– Мы об этом не подумали, капитан, – промямлил Меримен.
Вдруг с палубы послышался крик. Джек поднял глаза, увидел охваченного огнем Эрни, и в следующее мгновение Эрни прыгнул в воду. Не раздумывая Джек нырнул с лодки и поплыл на помощь своему боцману.
– Джек! – закричала Лорелея, но он не обратил на нее внимания. Она встала и попыталась разглядеть его в волнах.
– Сиди! – выпалил Питер. – Ты нас перевернешь!
Лорелея с отчаянием вглядывалась во тьму, отыскивая какой-нибудь признак людей.
– Мы должны вернуться за ними!
– Ну уж нет! – рявкнул Питер, продолжая грести вместе со всеми. – Корабль начинен порохом, скоро он взорвется, и чем дальше мы отплывем, тем лучше.
– Но как же Джек? – Она была ошарашена тем, что его люди так легко могут его бросить.
– Капитан умеет плавать и знает, как выживать, – рявкнул Меримен. – А теперь сядь, или я сам вышвырну тебя за борт!
Ему не пришлось этого делать. Лорелея спрыгнула в воду за Джеком.
Лорелея поплыла среди яростных волн. Она изо всех сил старалась держать голову над водой, но каждая следующая волна казалась выше предыдущей, и она была уверена, что уже тонет. Она не имела представления о направлении, не видела ни лодки, ни человека.
О Господи, что она наделала? Теперь ее никто не спасет, даже Джек.
Ее охватила паника, и когда она уже смирилась с неизбежным, ее подхватила мощная рука.
– Ты что тут делаешь? – завопил Джек. Она чуть не засмеялась.
– Ищу тебя.
Не говоря ни слова, он обхватил ее рукой, прижал к себе и потащил. Лорелея покорилась его силе, слишком благодарная, чтобы протестовать. Волны накрывали их снова и снова, но Джек плыл к шлюпке, которую она покинула. Взрыв потряс воздух.
– Вдохни поглубже! – крикнул Джек, и едва она успела вдохнуть, как он вместе с ней нырнул глубоко под воду.
Лорелея запаниковала. Он что, хочет их утопить? Она попыталась вырваться, но он крепко ее держал. Она открыла глаза и увидела только черноту. Вода пропитала все тело. Было страшно. Легкие разрывались, она изо всех сил подавляла панику, побуждавшую открыть рот и закричать. И когда казалось, что ей этого уже не вынести, они стали подниматься вверх. От усилий не сделать вдох грудь разрывалась.
Вдруг они выскочили на поверхность. Задыхаясь, Лорелея глотала воздух. Вокруг плавали горящие куски дерева и остатки корабля. Как и предвидел Питер, корабль взорвался. Джек ухватил проплывавший мимо обломок и отдал Лорелее.
– Подержись пока. – И исчез.
– Джек! – жалобно крикнула Лорелея, боясь потерять его после всего, что им пришлось пережить.
Ответа не было. Обезумевший ветер хлестал ее по лицу, Лорелея вглядывалась сквозь дождь и волны, ища одну из двух шлюпок или Джека, но ничего не было видно. Ее охватила паника.
Что она будет делать без него? Как хотя бы остаться в живых среди шторма? И в этот момент вернулся Джек. Он тащил большой кусок палубного настила.
– Залезай, – сказал он, помог ей взобраться на импровизированный плот и влез сам.
Волны продолжали швырять их вверх и вниз, угрожая опрокинуть плот. Джек крепко прижимал ее к себе.
– Ты нашел Эрни? – спросила она.
– Я принял тебя за него.
– Извини, Джек.
– Все нормально, Лорелея. Утром нас обязательно кто-нибудь подберет.
По неизвестной причине она ему поверила, хотя Логика говорила об обратном. Где-то в середине ночи шторм стих. Небо было еще темное, но волны улеглись, и Лорелея ненадолго заснула.
Утром встало солнце, и при его свете они не увидели ни шлюпок, ни корабля Моргана. Лорелея не стала спрашивать, что это для них значит, она и сама знала: без воды и еды они недолго протянут. Джек как будто прочел ее мысли, он ободряюще улыбнулся и сказал:
– Нас будут искать.
– Я знаю, вопрос только в том, найдут ли.
Он глубоко вздохнул и подтянул сапоги.
– Похоже, ты была бы не прочь иметь океан поменьше.
– Или плот побольше.
Он засмеялся.
Лорелея облизала пересохшие губы и в миллионный раз оглядела горизонт в поисках спасения.
– Ты когда-нибудь попадал в такое положение?
– Нет, – сказал Джек и тоже оглядел океан. – Для меня это ново. Видишь ли, будучи пиратом, я обыкновенно имел корабль.
Она невольно улыбнулась неуместной шутке.
– Мне жалко, что он утонул.
– Ты будешь о нем жалеть еще больше, если через три дня нас не найдут. – Увидев ужас на ее лице, он торопливо добавил: – Я не хотел этого говорить, само вырвалось.
– Но это правда, – сказала она, сжавшись от страха. Он привлек ее к себе, они легли, глядя в безупречно чистое небо, а плот нес их куда-то по волнам.
– Джек, я боюсь, – сказала она, ей было нужно, чтобы он ее утешил. – Я не хочу умирать, тем более таким образом.
Он приподнялся, оперся о локоть и погладил ее по щеке.
– Лорелея, тебе не о чем беспокоиться. Клянусь, здесь мы не умрем.
– Откуда ты знаешь?
Он медлил с объяснением, а когда заговорил, она оказалась совершенно не готова к его откровению.
– Я знаю, где мне суждено умереть, и это не в океане.
Лорелея нахмурилась.
– Откуда ты знаешь? – повторила она.
Он отвел взгляд.
– Когда мне было чуть больше лет, чем сейчас Киту, я заехал на один маленький остров, пятачок неподалеку от лагуны. Когда я его обошел, я понял, что это то место, где Черный Джек должен будет умереть.
Лорелея еще больше нахмурилась. Для него совсем не характерно думать о подобных вещах. Неужели Черный Джек, властелин своей судьбы, может быть суеверным?
– Ты в это правда веришь?
Он гладил ей морщинку между бровями, пока она не исчезла.
– Понимаю, это звучит смешно, но Тадеус всегда говорил, что нельзя пренебрегать судьбой и предназначением, а я в глубине души знаю, что моя судьба – умереть на том острове.
– И где это место?
– Остров Лос-Алмас-Пердидос, или остров Заблудших Душ.
– Это туда мы направлялись?
– Да. Прекрасное место для очной ставки.
Она разозлилась и села, ее пугало, что его слова могут быть правдой.
– Не могу поверить! Ты говоришь, что собирался совершить самоубийство?
– Нет. – Джек подложил руку под голову и стал смотреть в небо. – Я исполнял пророчество. Я не намерен дарить Уолингфорду победу. Уверяю тебя, я буду сражаться за свою жизнь.
В глазах было что-то такое, что его выдало.
– Но ты не веришь в победу?
Он перевел взгляд на нее, и она увидела подтверждение своей догадки.
– Мне плевать, будет ли победа за мной, если я проткну кишки Уолингфорду.
Она в расстройстве закрыла глаза. Что такое адмирал сделал Джеку, что тот готов пожертвовать жизнью ради мести?
– Не понимаю, за что ты так его ненавидишь.
Джек глубоко вздохнул:
– По правде говоря, я и не хочу, чтобы ты понимала. Это моя война с ним, а не твоя.
– И эта война стоит твоей жизни?
– Безусловно.
Она зарычала от потребности вбить немного разума в башку этого упрямца.
– Я бы душу свою продала, чтобы соскочить с плота и сбежать от тебя, Джек. Ты самый противный человек, с которым я имела несчастье...
– Жить на необитаемом острове?
Она уставилась на него. В его глазах прыгали чертики. Он над ней смеется! Видит Бог, дерзости этого человека нет предела!
– Как ты можешь быть таким безразличным, когда дело идет о твоей жизни? Во-первых, я ненавижу мысль о том, что ты умрешь, но что будет с бедным Китом?
Он потер подбородок.
– Его заберет Морган. Мы это уже обсуждали.
– Ты доверишь ему своего сына?
– Придется.
Она прерывисто вздохнула и прижала руки к груди. Нет смысла с ним разговаривать. Как все мужчины, которых она знала, Джек наметил курс, и его не свернуть с пути никакими аргументами и рассуждениями. Неужели все мужчины должны быть тупицами и упрямцами?!
Она опять легла и дала Джеку себя обнять. Странным образом она почувствовала себя в безопасности, хотя смерть смотрела им в лицо.
«О, Джек, – подумала она, – почему я не могу заставить тебя увидеть все то прекрасное, что вижу я, когда смотрю на тебя?»
Как бы она желала, чтобы они могли вместе обсуждать свое будущее, как когда-то она надеялась делать это с Джастином! Закрыв глаза, она вообразила красивый дом, детей возле своих ног, Джека, читавшего им книжку. Она видела, как в его кабинете она рисует его вместе с детьми, сидящими у него на коленях, девочкой и мальчиком.
Только это был не Джек. Джек – пират и так же не поддается укрощению, как океан.
«Не теряй надежду, Лорелея. Он стоит того, чтобы за него побороться».
Сколько людей говорили ей про Джастина, что он никогда не даст чесать себя за ухом?
«Спустись с облаков на землю, – сказала Аманда. – С какой стати Уолингфорд женится на дочери внебрачной особы?»
Она хотела бы прищемить Аманде нос за такие слова, но та была права, Джастин всегда очень серьезно относился к титулам и соображениям престижа.
И все-таки она его победила! А это значит, сможет победить и Джека.
Если они не умрут.
Медленно тянулись часы, плот дрейфовал, Джек и Лорелея жарились на солнце. Она заснула, и Джек сидел и смотрел, как она спит, положив голову ему на колени. Ее лицо покраснело от солнца, и он желал бы чем-нибудь защитить ее или уменьшить боль от ожога.
Сейчас она должна была бы сидеть дома, готовиться к свадьбе. Как ни противно ему было думать, что она разделит жизнь с Джастином, это лучше, чем погибать на плоту, плывущем в никуда.
Нельзя было пускать ее в свою жизнь. Она слишком прекрасна, чтобы хоть один момент своей жизни разделить с таким человеком, как он. Джек стиснул зубы, проклиная себя и свою переменчивую судьбу. Странно, но сейчас, когда он смотрел на Лорелею, он почти верил в любовь. По крайней мере впервые во взрослой жизни хотел в нее верить. И в то, что Лорелея может его полюбить.
Он дотронулся до ее руки. Она была такая маленькая в сравнении с его рукой, и все-таки Лорелея обладала силой духа, которая могла его раздавить так же легко, как он раздавил бы эти пальчики. Джек посмотрел на чистое небо, палящие лучи били по ее нежной коже.
– Господи, – прошептал он, шевеля пересохшими губами, – я уверен, Тебе нет дела до таких, как я, но, хотя Ты и я – мы чужие друг другу, я буду Тебе глубоко обязан, если Ты ее спасешь. – Он посмотрел на мирно спящую Лорелею. – Господи, я мог бы заключить с Тобой сделку, обещать, что покончу с пиратством и с морем, или еще что-нибудь такое же нелепое, но мы оба знаем, что я не сдержу слово. Так что я не буду Тебе врать, я честно попрошу: пусть Лорелея выживет.
Даже если без него. Он не знал, смог бы он сам выжить без нее. Но это было не важно. Он ей не соврал, когда рассказал про свою мечту: он собрался там умереть. Он только надеялся, что она не умрет раньше, чем он. Он вглядывался вдаль и старался увидеть признак лодки или корабля, но все, что он видел, – это нескончаемые волны синевы.
Опустив голову на руку, Джек ждал чуда, в котором начинал сомневаться. Лорелея проснулась, и весь день они почти не разговаривали, берегли пересохшие глотки. Каждый был погружен в свои невеселые мысли. Когда наконец пришла ночь и дала облегчение от яростных лучей солнца, они прижались друг к другу, спасаясь от внезапного холода.
Где-то после полуночи оба заснули. Лорелея проснулась первой. Сияло солнце, сухой рот раздирала жажда, желудок требовал еды. Она подняла голову, снова озирая волны.
Затуманенные, зудящие глаза увидели...
Деревья?!
Она рывком села.
– Джек! – Она потрясла его за плечо. – Джек, земля! Джек сел так быстро, что они стукнулись головами.
– Ох, – взвыла она, потирая шишку, но Джек не обращал на нее внимания, он смотрел на остров, к которому они приближались.
– Будь я проклят, – пробурчал он. – Давай, мы доплывем! –
Он скатился с плота и плюхнулся в воду. Она с восторгом последовала за ним. Они были недалеко от берега и уже через несколько минут выбрались на небольшой пляжик.
Несколько минут они лежали в прибое, вода перекатывалась через них, они наслаждались тем, что лежат на чем-то таком, что не качается.
Земля! Твердая, замечательная, прекрасная земля! Вон деревья, а под ними тень! Если бы не пересохший рот, Лорелея засмеялась бы от нахлынувшего веселья. Джек первым набрался сил встать. Повернувшись на бок, Лорелея смотрела, как он залез на дерево и сбросил на землю два кокосовых ореха. Она вылезла из прибоя и подошла подобрать орехи. Потерла грубую оболочку, не зная, как открыть.
– Как же мы будем это есть?
Он вынул из сапога кинжал.
– Сейчас узнаешь. – Он взял у нее орех, разделил и подал ей половинку.
Лорелея первым делом выпила молоко, забыв о том, что терпеть не может кокосы – сейчас это был лучший в мире продукт. Они мигом прикончили оба кокоса. Джек отер кинжал о рукав и снова засунул в сапог.
– Теперь нужно найти ручей и какой-нибудь еды.
– Да, вода – это замечательно, – согласилась она. Джек потрогал ее обожженное лицо.
– Постараюсь найти алоэ или другое растение, снимающее ожог.
Джек снова достал кинжал и выскреб остатки кокосовой оболочки.
– Ты умеешь собирать устриц?
– Я выросла в Чарлстоне. Конечно, умею.
– Вот и хорошо. Насобирай, сколько сможешь, а я поищу воду. Складывай их сюда. Я скоро вернусь.
Лорелея взяла кинжал и половинки кокосов и пошла выполнять задание. К полудню Джек нашел воду, и они устроили пир – устрицы, ягоды и даже маленькая перепелка, которую Джек исхитрился поймать. Лорелея наелась и села возле ручейка, который нашелся в ста метрах от берега. Густые деревья и цветы давали тень и покой.
Наклонившись над ручьем, она вымывала соль из головы, а Джек за ней наблюдал. Он лежал на боку, вытянув в ее сторону длинные ноги. Рубашка была разорвана на левом плече, в прорехе панталон светилось крепкое колено, на лице отросла двухдневная борода. Лорелея не смогла сдержать улыбку.
– Что? – спросил он.
– Ты похож на пирата – грубый и в рванине. Не хватает деревянной ноги и повязки на глазу.
Он засмеялся:
– Мне всегда везло: на лице и голове не было ран. Тадеус говорил, что это просто чудо, потому что голова у меня пухнет от упрямства и тщеславия, и он не понимает, как можно в нее не попасть.
Она тоже смеялась, выкручивая волосы.
– Кто это – Тадеус?
Он перестал смеяться и погрустнел. Лорелея прекратила расчесывать волосы и тронула его за ногу:
– Джек?
Он вздохнул и сорвал травинку. Вертя ее в пальцах, он сказал, глядя на ручей:
– Тадеус – мой наставник и самый близкий человек, он мне как отец.
– Он тоже из того борделя?
– Господи, нет. – Он посмотрел на нее так, как будто одна только мысль об этом оскорбила его до глубины души. – Я с ним познакомился после того, как убил Бакстера. Я понимал, что если хочу уцелеть, то должен попасть на пиратский корабль. Пираты в отличие от команд на военных и торговых судах ничего не имели бы против того, что меня разыскивают за убийство. Когда я ворвался в доки, Роберт Дрек как раз поднимал паруса.
– Роберт Дрек? – Она помнила, что Джек уже упоминал это имя, но не могла припомнить, чтобы его когда-нибудь произносили офицеры или лорд Уолингфорд. – Никогда о нем не слышала.
– Потому что его не разыскивали. Он пошел в пираты только ради добычи и рассчитывал набрать достаточно денег и уйти на покой, чтобы потом спокойно жить в роскоши.
Что за романтическая идея.
– Он так и сделал?
– Да.
Лорелея снова принялась разгребать пальцами волосы.
– Значит, ты познакомился с Тадеусом на корабле Роберта Дрека?
– Мне было четырнадцать лет, и я кипел от ненависти. Роберт не был уверен, можно ли мне доверять, и своей команде меня тоже не доверил; он сказал Тадеусу, чтобы тот держал меня в руках и научил всему, чему надо.
– Ручаюсь, он получил полные руки хлопот.
– Даже не представляешь сколько, – фыркнул Джек. – Тадеус был образцом терпения. До сих пор не понимаю, как он меня не убил в первый год знакомства.
Лорелея осталась довольна тем, как разгребла основные спутанные комья и заплела косу.
– Почему?
– Сказать, что я не проявлял уважения, – это ничего не сказать. Тадеус был маленького роста, не выше тебя. Лысый, только несколько пучков волос торчали за ушами. Тощие руки-ноги, очки на носу. Я был больше школьник, чем моряк, и удивлялся, зачем Роберту такой человек в команде. Я никогда не видел, чтобы он пил или ругался, и он всегда носил с собой книгу.