Страница:
– Эти кусты плотоядные, – пояснила Морита. – Летом и весной шипы выделяют яд. Если насекомое или мелкий зверек наколется на шип, куст высосет из него все соки. Так продолжается до самой осени, вплоть до того момента, когда толстый стебель не накопит достаточно питательных веществ для зимовки. Говорят, что плоть стебля довольно вкусная.
Оклина содрогнулась от отвращения, но Десдра, наоборот, с любопытством принялась разглядывать безвредное сейчас растение.
– Кроме того, – продолжала Морита, – летом и весной куст испускает притягательный для насекомых аромат. Впрочем, он не брезгует и более крупной добычей. Видите, вон там сломанные ветви? Куст поймал слишком сильное животное, и оно вырвалось.
– Ты сказала, что шипы отравленные, – заметил Б'лерион, явно не горя желанием приступить к сбору.
– Весной и осенью, – кивнула Морита, – но сейчас яд иссяк. К зиме куст сбросит высохшие, ненужные больше иглы, а весной на их месте вырастут новые. Собирать шипы следует вот так… – проведя рукой вдоль ветки, она показала полную горсть длинных острых игл. – Все очень просто, только не нужно торопиться. Собирайте не торопясь, чтобы не обломать кончики шипов. Да, еще старайтесь не касаться стебля – видите, на нем такие тонкие короткие волоски? Если они заденут вашу кожу, то получится раздражение. Не страшно, конечно, но объяснить появление красноты будет не просто.
– Мы не сможем их так везти, – заметил Капайм, глядя на пригоршню игл в руке Мориты.
– Конечно, не сможем. Мы завернем их в древесные листья – очень удобно, я всегда так делаю. Листья – толстые и пористые, словно губка, так что иглы в дороге не поломаются. Нам лучше разделиться на пары – один собирает иглы, другой упаковывает.
– Я буду работать с тобой, Морита, – предложил Алессан и, вытащив из-за пояса нож, отправился за листьями.
– Выбирай листочки помоложе, – крикнула вдогонку всадница, – в них больше сока и они эластичнее.
– Понятно…
– Разделиться – отличная идея! – воскликнул Б'лерион, подхватив Оклину под локоть. – Ты не возражаешь работать с одноруким?
– Ну, коллега, – повернулся Капайм к стоявшей рядом с ним Десдре, что ты выбираешь? Собирать или паковать? Или мы можем меняться.
– Пожалуй, я собирала иглы почаще, чем главный лекарь, достойный мастер Капайм, – засмеялась Десдра. – Посмотри-ка лучше, как это делается. Тем временем Алессан, бормоча себе под нос, что для такой работы, нужен не нож, а топор, срезал несколько листьев. Подойдя к нему, Морита показала, как легко отламывать листья у черенка. Затем, разложив на поверхности листа собранные иглы, она ловко завернула их, отрезала края и заклеила стык липким соком, сочившимся из черенка.
– Теперь я понимаю, почему ты сказала, что кроме мешков нам ничего не понадобится, – усмехнулся Алессан. – Действительно – все просто, если знаешь, что делать.
– Я тебя научу, – засмеялась в ответ Морита. – Смотри – в этом пакетике примерно две сотни игл; я примерно прикинула, когда собирала. На крупных кустах растет несколько тысяч шипов – и маленькие, и очень большие, под стать самому крупному из твоих скакунов. Алессан взял ее за руку, и всадница замолчала, охваченная внезапным смущением. Они были одни, хотя из глубины зарослей доносился и веселый голос Десдры, насмешливо вопрошавшей Капайма, всегда ли тот подходит к растениям с такой осторожностью, и баритон Б'лериона, подбадривающего Оклину.
– Ты говорила, что мы можем оставаться здесь сколько пожелаем, – тихо сказал Алессан, – а в нашем "сегодня" пройдет лишь один единственный час… Может, мы найдем немного времени и для себя?
Послышался радостный смех Оклины, а вслед за ним чертыхания Б'лериона:
– Эти проклятые колючки… они еще и кусаются!
Морита улыбнулась, заметив прозвучавшее в голосе Б'лериона искреннее возмущение, и подняла глаза на Алессана. Ее пальцы коснулись его лица, разглаживая морщины, прочерченные горем и тяготами последних дней. Потом, непонятно как, она очутилась в его объятиях, и губы их встретились.
– Что еще можно требовать от однорукого?! – громогласно вопрошал Б'лерион откуда-то из-за кустов. Алессан отпустил Мориту. Или Морита отпустила Алессана. Но бронзовый всадник так и не показался. Они улыбнулись друг другу, смущенные своим внезапным порывом.
– Скоро станет слишком жарко для работы, – сказала Морита. – И тогда мы поищем какое-нибудь уютное место… – ее глаза смеялись.
– Не очень я люблю жару, – улыбнулся Алессан, снова притягивая к себе всадницу. Он начал целовать ее глаза, губы, шею… но тут – одно неосторожное движение – и его рука попала прямо в куст.
– Они действительно кусаются! – обиженно воскликнул Алессан, потирая ладонь, на которой выступили капельки крови.
– Еще как, – подтвердила Морита. Взяв только что срезанный лист, она выдавила немного клейкого сока на ранки. – Это послужит тебе уроком! Будь осторожнее. И не забывайся!
Смеясь, она быстро начала укладывать длинные острые шипы, которые пригоршнями рвал Алессан.
– Ты – самый быстрый упаковщик игл на всем Перне, – одобрительно проворчал тот, целую Мориту в шею…
– Теперь моя очередь собирать иглы, – глаза Мориты смеялись. – Я буду собирать, а ты упаковывай. – Она ласково взъерошила его непослушные волосы. – Тебя давно пора подстричь…
– Если ты не будешь работать, то я быстро придумаю наказание! – пригрозил Алессан.
– Да я работаю куда быстрее тебя! – возмутилась Морита, наваливая перед ним кучу игл.
– Вы что, не можете трудиться мирно? – спросил Б'лерион, внезапно возникая из-за кустов. – Она еще и кусаются! Кусаются! – хором передразнили его Алессан с Моритой и дружно расхохотались.
Б'лерион как-то странно посмотрел на них и снова скрылся в кустах.
– Сначала работа, – строго сказала всадница, – потом игра.
– Играть работая совсем не трудно, – заметил Алессан, нежно проводя пальцем по ее щеке.
Они работали быстро и упорно, не пропуская, впрочем, возможности поцеловаться или просто прикоснуться друг к другу. Морита все время сдерживала радостный смех, да и на лице Алессана порой появлялась счастливая, немного растерянная улыбка. Они не замечали ничего и никого, пока рядом не раздался голос Б'лериона:
– Вы славно потрудились! Чувствуете, какая жара? – всадник разделся до пояса, а Оклина, тащившая четыре мешка, полные игл, завязала рубаху под грудью. – Что до меня, – продолжал Б'лерион, – то я голоден, как дракон после Падения! – Он покачал своей свернутой в узел туникой. – Я нашел спелые фрукты и срубил одну пальмочку – из тех, у которых съедобная сердцевина. Пора подкрепиться, да и отдохнуть чуток не помешает. Капайм! Десдра! Прошу к столу!
Из-за кустов появились Десдра и Капайм, оживленно обсуждавшие лечебные достоинства местных трав. Капайм тоже разделся и повязал рубашку вокруг головы.
– Я понимаю, что вам жарко, – с сомнением в голосе сказала Морита, но объясняться в Руате по поводу солнечных ожогов ничуть не легче, чем из-за исколотых ладоней.
– Но и заработать солнечный удар нам тоже ни к чему, – усмехнулся Капайм. Он с удовлетворением покосился на мешки, полные шипов. – Пожалуй, нам надо отдохнуть, пока жара не спадет, – предложил он. – Устроим себе сиесту, как это принято в Исте.
Все согласились, что это прекрасная идея.
– Я нашла несколько дынь и красный корень, который так любят в Исте, – внесла свою лепту Десдра.
– А на любой из этих пальм, – махнула рукой Морита, – есть очень вкусные орехи. Алессан, слазил бы ты за ними… Конечно, если руатанский лорд еще не разучился лазить по деревьям лазить…
– Я слазаю, а ты лови.
Алессан снял рубашку – негоже, если она порвется – и передал ее Морите. Лазил он отлично, и вскоре импровизированная трапеза, включавшая хлеб и мясо из Руата и местные плоды, была готова.
Красный корень оказался сочным и вкусным, орехи – мягкими и спелыми, полными ароматного сока, а дыни от жары уже начинали бродить, и каждый кусочек оставлял во рту восхитительный винный привкус. Холодная и хрустящая сердцевина пальмы послужила великолепным десертом. В течение всего обеда Б'лерион болтал без умолку. Вот он, однорукий герой, принял участие в тяжелейшей экспедиции по спасению континента. Какая положена ему награда за труды – полная или только ее половина?
– Он всегда такой? – шепотом спросил Алессан у Мориты после того, как всадник рассказал ужасно смешную историю о лорде Диатиссе. – Он веселит народ почище многих арфистов!
– Б'лерион еще и поет, – кивнула Морита. – А в прочем… он само воплощение бронзового всадника!
– Тогда почему же он не стал Предводителем Форта?
– В брачном полете победил Кадит.
– А разве от тебя ничего не зависело? – удивился Алессан. Судя по всему, он не слишком-то жаловал Ш'гала. Морита задумалась в поисках честного и понятного ответа на вопрос, который предпочитала не задавать самой себе. Но прежде чем она сумела найти ответ, Алессан, словно извиняясь, коснулся ее руки. – Прости, Морита, – виновато произнес он. – Это не мое дело. Это дело Вейра.
– Я могу только сказать, что Б'лерион всегда такой – милый и веселый.
А Ш'гал – серьезен, угрюм… Зато он умеет вести за собой людей. Он – боец, удивительный боец… Его способностям поражался даже Л'мал, наш прежний вождь.
– Знаешь, Б'лерион, – между тем смеялся Капайм, – я раньше никогда не слышал этой истории! Арфистам, не в пример тебе, приходится соблюдать определенные приличия. – Он поднялся на ноги и протянул руку Десдре: – Пойдем, покажешь мне, где тут лечебные травы, о которых мы говорили. Я знаю, мы прилетели сюда собирать иглы, но запасы трав в мастерской истощены, и немного свежего сырья нам не помешает.
– Хорошо, – согласилась Десдра, вставая, – мы поищем. Однако, мой милый мастер Капайм, ты еще не оправился после болезни, и потому должен как следует отдохнуть…
– Ну, отдохнуть и впрямь было бы неплохо, – протянул Б'лерион, когда Десдра и Капайм скрылись из вида. – Но работа не ждет! Пошли, Оклина. В наших кустах хватит и шипов, и тени. Так что солнечный удар нам не грозит. Пошли, не будем терять время…
Улыбаясь, он повел девушку вверх по ущелью, и Морита с Алессаном остались одни.
– Если он полагает, что я хоть на секунду поверил ему… – хмыкнул Алессан. Затем, глубоко вздохнув, он золотую всадницу, прильнув губами к ее устам. – Пойдем и мы, – прошептал он, – я не хочу снова уколоться… – Они двинулись в сторону скалы. – Не могу понять, – продолжал Алессан, – почему тот голубой дракон М'барака так странно реагирует на Оклину. Ну, с Б'лерионом и его Набетом все ясно, но вот Арит… Скажи, это как-то связано с королевским яйцом на Площадке Рождений?
– Вполне возможно, – кивнула Морита. – Но Форт Вейр не станет еще больше ослаблять род лордов Руата, забирая Оклину.
– Здесь хорошо… Набросаем только на землю листьев, – предложил Алессан, подкрепляя слова делом. – Зачем нам синяки? – Морита помогла ему соорудить мягкое и удобное ложе. В глубине души ей так хотелось, чтобы на скальной площадке в лучах осеннего солнца грелся не Набет, а ее возлюбленная Орлита. – В жилах лордов Руата, – говорил меж тем Алессан, – насколько мне известно, уже течет кровь всадников Форт Вейра. Мы можем договориться, чтобы дети моей сестры возвращались для воспитания в наш холд… И тогда – почему бы Оклине не попытать счастья? – Решительным жестом швырнув на землю последнюю охапку листьев, он привлек к себе Мориту. – Знаешь, я во многом не похож на отца.
– Ну, с твоим отцом я бы не пошла в лес.
– Почему бы и нет? Он был весьма любвеобилен. И сейчас я докажу, что плод падает недалеко от дерева.
Смеясь, они упали на свое зеленое ложе, и Алессан в самом деле оказался таким любящим и таким нежным, что в миг страсти Морита забыла обо всем, кроме его рук и губ.
Под конец их все-таки сморил полуденный жар, и, крепко обняв друг друга, они задремали…
– Они едят меня заживо! – вдруг завопил Алессан, просыпаясь.
У них над головами с плотоядным жужжанием кружился рой мошкары.
– Возьми лист вон той лианы, что обвивает дерево справа от тебя, – сказала Морита, – раздави его и помажь соком укусы. Тогда они не будут чесаться.
– Откуда ты знаешь?
– Я долго жила в Исте. Здесь я запечатлела Орлиту.
На смазывание укусов они потратили куда больше времени, чем требовалось. Впрочем, это могло продолжаться и дольше, но Алессан умудрился измазать соком губы. Теперь у него щипало язык и горело во рту, что, впрочем, не испортило ему настроения. Смеясь, они вернулись в заросли игольчатых шипов…
Когда сумерки сделали дальнейшую работу невозможной, сборщики встретились на каменистой площадке под скалой возле бронзового Набета.
– Набет говорит, – сообщил Б'лерион, дружески похлопывая дракона по плечу, – что из всех живых существ сейчас не спят лишь огненные ящерицы да мы с вами. Надеюсь, мастер Капайм, мы набрали достаточно игл, потому что моя бедная рука, – он продемонстрировал всем свою исцарапанную руку, сегодня уже достаточно потрудилась!
Капайм и Десдра испытующе глянули на мешки с пакетиками игл и переглянулись.
– Может, кто-то из вас сообразил считать иглы, пока собирал? – с надеждой в голосе спросил лекарь.
– Знаешь, что я тебе скажу? – ответил за всех Б'лерион. – Сейчас я их пересчитывать не собираюсь.
– Я совсем не имел этого в виду! – запротестовал Капайм.
– Однако, – спокойно продолжал бронзовый всадник, – я с удовольствием вернусь в это уединенное местечко добрать недостающее количество шипов. Ну, это если их все-таки окажется недостаточно.
– Только не сюда, Б'лерион, – предостерегла его Морита. – Если уж и в самом деле придется лететь еще раз, то отправляйся в Нерат. Но только не сюда.
– Ну, разумеется! Нам совсем не нежен временной парадокс. А луны, кстати, в Нерате будут выглядеть примерно так же, как и в Исте.
– Ну, тогда решено, – устало сказал Капайм. – А теперь пора возвращаться.
– Как раз наоборот, мой любезный мастер лекарь, – с ухмылкой возразил Б'лерион, – если мы сейчас вернемся, то это наверняка вызовет массу ненужных вопросов. Подумайте сами: мы покидаем Руат полные сил и энергии, а час спустя возвращаемся голодные и буквально валящиеся с ног от усталости. Оклина, где наша сетка с обедом? Устраивайтесь поудобнее. Обопритесь о Набета. Он большой, его на всех хватит.
Оклина передала наезднику сетку, полную больших кусков запекшейся глины.
– Я тут немного порыбачил во время отдыха, – признался Б'лерион. – А Оклина умудрилась найти кое-какие очень даже съедобные клубни. Вот мы и решили все это запечь. Солнце здесь в полдень жарит, словно печка: на камнях – все равно, что на сковородке. От доброй трапезы еще никому хуже не бывало, не так ли, Морита? Знаете, что я вам скажу? Если вы с Алессаном притащите еще несколько дынь, то у нас получится ужин, достойный… Рождения! – Блерион так быстро заменил одно радостное событие другим, более уместным в этой компании, что только Морита заметила подмену.
На всякий случай не давая Алессану ничего сказать, она тут же потащила его за дынями. Они прекрасно знали, где растут те аппетитные плоды – не раз и не два они прерывали работу, чтобы утолить жажду сочной ароматной дынькой.
– Это все Б'лерион придумал, – объясняла Оклина в ответ на благодарности за прекрасный обед, – и он поймал рыбу голыми руками!
– А тебя он научил так ловить? – спросил Алессан.
– Нет, – невозмутимо ответила Морита, – я и так уже умею. Мне Даг показывал как это делается. В наших реках такой способ ловли действует ничуть не хуже, чем в Исте.
Алессан даже лишился дара речи от удивления.
– Знаешь, – сказал он на ухо Морите пару минут спустя, – подумав, я пришел к выводу, что сестра моя вполне заслуживает того, чтобы жить в Вейре.
– Какой же ты молодец, – одобрительно промычал Капайм, за обе щеки уплетая печеную рыбу.
– У меня множество талантов, – скромно сознался Б'лерион. – Хорошо поесть – одна из моих маленьких слабостей. Фрукты – это прекрасно в жаркий день, но перед сном желудок хочет чего-нибудь горячего…
– Перед сном?! – в один голос возмутились Капайм и Морита.
– Именно перед сном! – сурово поглядел на них наездник. – Тебе, – он показал на Мориту, – через несколько часов лечить раненных драконов. Ты просто не справишься после целого дня сбора игл. Ты обязана отдохнуть. Что касается тебя, Алессан, то тебе сразу по возвращении придется вплотную заняться вакцинацией твоих драгоценных племенных кобыл и жеребцов. Я, честно говоря, не представляю, чтобы ты доверил кому-то другому столь ответственную операцию. На Капайма и Десдру лягут обязанности расширить программу вакцинации так, чтобы она учитывала и скакунов тоже. А это совсем не легкое дело. И весьма срочное. В общем, по всем соображениям, нам следует закончить нашу трапезу, а потом немного соснуть. Когда Белиор поднимется над горизонтом, мы встанем. А разбудить нас может мой Набет. – Он потрепал дракона по длинной шее. – Разбудишь, радость моя, ладно?
– Б'лерион, – сердито сказала Морита. – Мне и в самом деле пора возвращаться к Орлите.
– С Орлитой все в порядке. Не забывай, сколько бы ты тут ни спала, в Руат ты вернешься всего через час после вылета. Ты лучше погляди на себя – ты же засыпаешь на ходу! К тому же, у тебя все равно нет выбора, – он широко улыбнулся. – Вернуться без Набета ты не сумеешь, а он делает только то, что я ему говорю.
– Весьма учтивый кавалер, – хмыкнул Капайм, глядя на наездника.
– Но вполне благоразумный, – поддержала всадника Десдра. – Мне даже страшно было представить, что придется возвращаться прямо сейчас.
– Вот и расслабься немного, – воскликнул Б'лерион. – Облокотись на Набета. Он вполне готов послужить не только защитой от ветра, но и подушкой.
Он попросил Набета вытянуть шею, и вместе с Оклиной устроился на ее изгибе. Капайм и Десдра улеглись на хвосте, а Морита с Алессаном примостились у теплого живота дракона.
– А он не надумает перевернуться, – с тревогой в голосе спросил Алессан.
– Нет-нет, – успокоила его Морита. – Во всяком случае, пока Б'лерион лежит у него на шее… – добавила она со смешком.
Теплая тропическая ночь. Морита лежала в объятиях Алессана и пыталась уснуть. Но сон не шел. Она слышала, как шепот Капайма сменился молчанием. Алессан тоже спал, и только она никак не могла смежить веки. Ее мучило странное чувство одиночества, ощущение, словно она что-то где-то потеряла. Но понемногу пряный аромат дракона, сдобренный едва заметным запахом огненного камня, успокоил ее. Она начала понимать, что впервые за последние двадцать Оборотов она провела день без Орлиты. Ей очень не хватало ее королевы. Орлите бы понравилось, как Алессан умеет любить. Единственное, чего ей не хватало, так это ощущения, что ее дракон разделяет с ней радость и удовлетворение. И поняв это, Морита наконец-то заснула.
– Наконец-то! Ты здесь! Где ты была?
– Действительно, где ты была? – этот вопрос ей задавала уже Холта, не менее взволнованная, чем Орлита.
– Я была в Исте. Набет же вам говорил.
– Мы тебя там не нашли! – хором заявили королевы.
– Но теперь-то я тут!! И привезла то, за чем мы летали. Все хорошо. Я уже скоро вернусь.
Вызванное путешествием во времени чувство одиночества прошло, как только Морита услышала родной голос Орлиты. За ночь наездница отлично отдохнула. Она чувствовала себя необыкновенно бодрой и полной сил. Хорошо, что Б'лерион настоял на отдыхе.
Вдруг сидевший за Моритой Алессан напрягся. Он до боли сжал ее плечи. Морита не слышала его слов за свистом ветра, но знала, что он ругается. Она поглядела вниз и поняла в чем дело. Вид с воздуха на разоренный холд не мог оставить молодого лорда равнодушным. Когда же Морита повернулась к Алессану, на его лице читалась упрямая решимость.
Как только Набет приземлился у дороги напротив конюшен, Алессан повернулся к своей сестре:
– Слушай, Оклина, кто-нибудь из выздоравливающих уже наверняка оправился достаточно, чтобы заняться уборкой. Ты видела, в каком ужасном состоянии наш холд? Это же кошмар!.. Давай, Морита, я тебе помогу, – он соскочил с дракона и потянул всаднице руку. Прекрасно понимая, что это всего лишь лишний повод обняться, наездница радостно сиганула вниз… – Мастер Капайм, – продолжал он помогая Оклине спуститься с Набета на землю. – Я буду готовить сыворотку и ожидать ваших указаний. Моя самая искренняя признательность тебе, Набет и тебе, Б'лерион.
Дракон покосился на Алессана своим большим зелено-голубым глазом.
– Он говорит, что, мол, пожалуйста, – улыбаясь, сообщил бронзовый всадник, и махнув на прощание рукой, они с Набетом взмыли в небо.
Они договорились обо всем еще в Исте, когда круглый, зеленовато-желтый диск Белиора показался из-за горизонта. Б'лерион отвезет Капайма и Десдру обратно в их мастерскую вместе с сетками, полными игольчатых шипов. Если шипов все-таки не хватит, он украдкой соберет еще, призвав в помощь Десдру и Оклину. Капайм уже составил сообщения, которые должны уйти главному мастеру скотоводу и во все холды, где разводят или просто держат скакунов. Туда, где нет своих барабанщиков, сообщение доставят курьеры.
Еще не улеглась пыль, поднятая крыльями Набета, когда из конюшни показался Тьеро. На его лице застыло удивленное выражение.
– Быстро вы обернулись, – сказал он. – Алессан, мы не можем начать приготовление новой партии вакцины, пока не вернулся М'барак с бутылками. И где его только носит?!
Но прежде, чем Тьеро договорил, снова заклубилась пыль, и с небес на землю плюхнулся голубой дракон.
– Это еще кто с ним? – подозрительно спросил арфист.
И правда, помимо сеток, видимо с бутылками, на спине дракона сидело три пассажира.
– Морита! – позвал М'барак. – Давай быстрее! Помоги мне снять эти дурацкие бутылки! Я, между прочим, привез вам кое-кого, кто утверждает, будто умеет обращаться с скакунами. Но нам надо торопиться! Мне еще предстоит лететь на Падение! Ф'нелдрил меня съест с потрохами, если я опоздаю хоть на минуту!
Морита, Оклина, Алессан и Тьеро кинулись снимать сети. Потом Алессан помог Морите забраться на Арита, и хотя его рука, пожалуй, излишне долго задержалась на лодыжке наездницы, никто не прокомментировал неподобающее поведение молодого лорда. Глядя сверху вниз на запрокинутое лица Алессана, Морита от всего сердца желала подарить ему на прощание нечто большее, нежели просто улыбку. Но увы, больше она ничего не могла. Они уже взлетали, когда к Алессану подошла высокая худая женщина с коротко, как у наездницы, подстриженными волосами – она прилетела вместе с М'бараком. Кого-то она Морите напоминала…
В Форт Вейре все были так заняты приготовлениями к предстоящему Падению, что никто даже и не заметил появления голубого дракона. Арит высадил Мориту у самого входа в пещеру, где располагалась Площадка Рождений. Поблагодарив дракона и всадника, наездница побежала внутрь, к своей измучившейся ожиданием Орлите. Она ничуть не удивилась, увидев рядом со своей королевой Лери.
– Ты здесь! Ты здесь! – с облегчением ворковала Орлита, распахнув крылья.
– Все в порядке, Орлита. Я действительно здесь. Не надо так шуметь! – Морита крепко обняла дракона, нежно почесывая ее надбровные дуги и длинную шею.
– Клянусь первым яйцом, – воскликнула Лери. – Я рада тебя видеть живой и здоровой. Где это ты болталась? Холта тоже не могла тебя найти. Да тише ты, Орлита. И ты, Холта!
– Вы что, не говорили с Набетом? – спросила Морита. Ей было совестно, что она заставила волноваться своих друзей.
– Мне была нужна именно ты, – жалобно сказала Орлита.
– Ты можешь мне объяснить что, собственно говоря, случилось? – сухо поинтересовалась Лери. – Последние полчаса… это что-то ужасное. Все мои силы ушли на то, чтобы удержать Орлиту и не дать ей отправиться на поиски. Она действительно хотела тебя искать… где бы ты там ни была. Кстати, где именно?
– Разве Набет вам ничего не говорил?
– Он сказал только, – воздела руки к небу Лери, – что вам срочно нужно кое-куда слетать и что это не займет у вас больше часа.
– Мы и вернулись через час, – заметила Морита. События проведенного в будущем дня уже спели стать для нее какими-то нереальными.
– Ну, не точно через час, – покачала головой Лери. – Вас не было чуть дольше… Вы о чем-то поговорили с Капаймом, а затем, прихватив с собой эту его Десдру, улетели на Арите в Руат. А дальше я вдруг слышу что-то о Набете и Б'лерионе, – Лери сурово поглядела на Мориту. Взгляд получился бы еще более суровым, если бы старой наезднице не приходилось то и дело переступать с ноги на ногу: горячий песок площадки жег даже через сандалии.
– Знаешь, Лери, мне так много надо тебе рассказать! Но, по-моему, на этом песке тебе не слишком-то уютно. Давай отойдем в сторонку… Нет-нет, Орлита, я никуда не ухожу. Я тут…
– Все началось, – рассказывала Морита, когда они с Лери уселись у края Площадки, – когда мастер Капайм прилетел ко мне задать тот же самый вопрос, что и Алессан. – Морита чудом удержалась и не добавила "два дня тому назад". – Оба они интересовались возможностью вакцинации скакунов. – Мне казалось, – хмыкнула Лери, – что ему бы только-только разобраться с вакцинацией людей.
Оклина содрогнулась от отвращения, но Десдра, наоборот, с любопытством принялась разглядывать безвредное сейчас растение.
– Кроме того, – продолжала Морита, – летом и весной куст испускает притягательный для насекомых аромат. Впрочем, он не брезгует и более крупной добычей. Видите, вон там сломанные ветви? Куст поймал слишком сильное животное, и оно вырвалось.
– Ты сказала, что шипы отравленные, – заметил Б'лерион, явно не горя желанием приступить к сбору.
– Весной и осенью, – кивнула Морита, – но сейчас яд иссяк. К зиме куст сбросит высохшие, ненужные больше иглы, а весной на их месте вырастут новые. Собирать шипы следует вот так… – проведя рукой вдоль ветки, она показала полную горсть длинных острых игл. – Все очень просто, только не нужно торопиться. Собирайте не торопясь, чтобы не обломать кончики шипов. Да, еще старайтесь не касаться стебля – видите, на нем такие тонкие короткие волоски? Если они заденут вашу кожу, то получится раздражение. Не страшно, конечно, но объяснить появление красноты будет не просто.
– Мы не сможем их так везти, – заметил Капайм, глядя на пригоршню игл в руке Мориты.
– Конечно, не сможем. Мы завернем их в древесные листья – очень удобно, я всегда так делаю. Листья – толстые и пористые, словно губка, так что иглы в дороге не поломаются. Нам лучше разделиться на пары – один собирает иглы, другой упаковывает.
– Я буду работать с тобой, Морита, – предложил Алессан и, вытащив из-за пояса нож, отправился за листьями.
– Выбирай листочки помоложе, – крикнула вдогонку всадница, – в них больше сока и они эластичнее.
– Понятно…
– Разделиться – отличная идея! – воскликнул Б'лерион, подхватив Оклину под локоть. – Ты не возражаешь работать с одноруким?
– Ну, коллега, – повернулся Капайм к стоявшей рядом с ним Десдре, что ты выбираешь? Собирать или паковать? Или мы можем меняться.
– Пожалуй, я собирала иглы почаще, чем главный лекарь, достойный мастер Капайм, – засмеялась Десдра. – Посмотри-ка лучше, как это делается. Тем временем Алессан, бормоча себе под нос, что для такой работы, нужен не нож, а топор, срезал несколько листьев. Подойдя к нему, Морита показала, как легко отламывать листья у черенка. Затем, разложив на поверхности листа собранные иглы, она ловко завернула их, отрезала края и заклеила стык липким соком, сочившимся из черенка.
– Теперь я понимаю, почему ты сказала, что кроме мешков нам ничего не понадобится, – усмехнулся Алессан. – Действительно – все просто, если знаешь, что делать.
– Я тебя научу, – засмеялась в ответ Морита. – Смотри – в этом пакетике примерно две сотни игл; я примерно прикинула, когда собирала. На крупных кустах растет несколько тысяч шипов – и маленькие, и очень большие, под стать самому крупному из твоих скакунов. Алессан взял ее за руку, и всадница замолчала, охваченная внезапным смущением. Они были одни, хотя из глубины зарослей доносился и веселый голос Десдры, насмешливо вопрошавшей Капайма, всегда ли тот подходит к растениям с такой осторожностью, и баритон Б'лериона, подбадривающего Оклину.
– Ты говорила, что мы можем оставаться здесь сколько пожелаем, – тихо сказал Алессан, – а в нашем "сегодня" пройдет лишь один единственный час… Может, мы найдем немного времени и для себя?
Послышался радостный смех Оклины, а вслед за ним чертыхания Б'лериона:
– Эти проклятые колючки… они еще и кусаются!
Морита улыбнулась, заметив прозвучавшее в голосе Б'лериона искреннее возмущение, и подняла глаза на Алессана. Ее пальцы коснулись его лица, разглаживая морщины, прочерченные горем и тяготами последних дней. Потом, непонятно как, она очутилась в его объятиях, и губы их встретились.
– Что еще можно требовать от однорукого?! – громогласно вопрошал Б'лерион откуда-то из-за кустов. Алессан отпустил Мориту. Или Морита отпустила Алессана. Но бронзовый всадник так и не показался. Они улыбнулись друг другу, смущенные своим внезапным порывом.
– Скоро станет слишком жарко для работы, – сказала Морита. – И тогда мы поищем какое-нибудь уютное место… – ее глаза смеялись.
– Не очень я люблю жару, – улыбнулся Алессан, снова притягивая к себе всадницу. Он начал целовать ее глаза, губы, шею… но тут – одно неосторожное движение – и его рука попала прямо в куст.
– Они действительно кусаются! – обиженно воскликнул Алессан, потирая ладонь, на которой выступили капельки крови.
– Еще как, – подтвердила Морита. Взяв только что срезанный лист, она выдавила немного клейкого сока на ранки. – Это послужит тебе уроком! Будь осторожнее. И не забывайся!
Смеясь, она быстро начала укладывать длинные острые шипы, которые пригоршнями рвал Алессан.
– Ты – самый быстрый упаковщик игл на всем Перне, – одобрительно проворчал тот, целую Мориту в шею…
– Теперь моя очередь собирать иглы, – глаза Мориты смеялись. – Я буду собирать, а ты упаковывай. – Она ласково взъерошила его непослушные волосы. – Тебя давно пора подстричь…
– Если ты не будешь работать, то я быстро придумаю наказание! – пригрозил Алессан.
– Да я работаю куда быстрее тебя! – возмутилась Морита, наваливая перед ним кучу игл.
– Вы что, не можете трудиться мирно? – спросил Б'лерион, внезапно возникая из-за кустов. – Она еще и кусаются! Кусаются! – хором передразнили его Алессан с Моритой и дружно расхохотались.
Б'лерион как-то странно посмотрел на них и снова скрылся в кустах.
– Сначала работа, – строго сказала всадница, – потом игра.
– Играть работая совсем не трудно, – заметил Алессан, нежно проводя пальцем по ее щеке.
Они работали быстро и упорно, не пропуская, впрочем, возможности поцеловаться или просто прикоснуться друг к другу. Морита все время сдерживала радостный смех, да и на лице Алессана порой появлялась счастливая, немного растерянная улыбка. Они не замечали ничего и никого, пока рядом не раздался голос Б'лериона:
– Вы славно потрудились! Чувствуете, какая жара? – всадник разделся до пояса, а Оклина, тащившая четыре мешка, полные игл, завязала рубаху под грудью. – Что до меня, – продолжал Б'лерион, – то я голоден, как дракон после Падения! – Он покачал своей свернутой в узел туникой. – Я нашел спелые фрукты и срубил одну пальмочку – из тех, у которых съедобная сердцевина. Пора подкрепиться, да и отдохнуть чуток не помешает. Капайм! Десдра! Прошу к столу!
Из-за кустов появились Десдра и Капайм, оживленно обсуждавшие лечебные достоинства местных трав. Капайм тоже разделся и повязал рубашку вокруг головы.
– Я понимаю, что вам жарко, – с сомнением в голосе сказала Морита, но объясняться в Руате по поводу солнечных ожогов ничуть не легче, чем из-за исколотых ладоней.
– Но и заработать солнечный удар нам тоже ни к чему, – усмехнулся Капайм. Он с удовлетворением покосился на мешки, полные шипов. – Пожалуй, нам надо отдохнуть, пока жара не спадет, – предложил он. – Устроим себе сиесту, как это принято в Исте.
Все согласились, что это прекрасная идея.
– Я нашла несколько дынь и красный корень, который так любят в Исте, – внесла свою лепту Десдра.
– А на любой из этих пальм, – махнула рукой Морита, – есть очень вкусные орехи. Алессан, слазил бы ты за ними… Конечно, если руатанский лорд еще не разучился лазить по деревьям лазить…
– Я слазаю, а ты лови.
Алессан снял рубашку – негоже, если она порвется – и передал ее Морите. Лазил он отлично, и вскоре импровизированная трапеза, включавшая хлеб и мясо из Руата и местные плоды, была готова.
Красный корень оказался сочным и вкусным, орехи – мягкими и спелыми, полными ароматного сока, а дыни от жары уже начинали бродить, и каждый кусочек оставлял во рту восхитительный винный привкус. Холодная и хрустящая сердцевина пальмы послужила великолепным десертом. В течение всего обеда Б'лерион болтал без умолку. Вот он, однорукий герой, принял участие в тяжелейшей экспедиции по спасению континента. Какая положена ему награда за труды – полная или только ее половина?
– Он всегда такой? – шепотом спросил Алессан у Мориты после того, как всадник рассказал ужасно смешную историю о лорде Диатиссе. – Он веселит народ почище многих арфистов!
– Б'лерион еще и поет, – кивнула Морита. – А в прочем… он само воплощение бронзового всадника!
– Тогда почему же он не стал Предводителем Форта?
– В брачном полете победил Кадит.
– А разве от тебя ничего не зависело? – удивился Алессан. Судя по всему, он не слишком-то жаловал Ш'гала. Морита задумалась в поисках честного и понятного ответа на вопрос, который предпочитала не задавать самой себе. Но прежде чем она сумела найти ответ, Алессан, словно извиняясь, коснулся ее руки. – Прости, Морита, – виновато произнес он. – Это не мое дело. Это дело Вейра.
– Я могу только сказать, что Б'лерион всегда такой – милый и веселый.
А Ш'гал – серьезен, угрюм… Зато он умеет вести за собой людей. Он – боец, удивительный боец… Его способностям поражался даже Л'мал, наш прежний вождь.
– Знаешь, Б'лерион, – между тем смеялся Капайм, – я раньше никогда не слышал этой истории! Арфистам, не в пример тебе, приходится соблюдать определенные приличия. – Он поднялся на ноги и протянул руку Десдре: – Пойдем, покажешь мне, где тут лечебные травы, о которых мы говорили. Я знаю, мы прилетели сюда собирать иглы, но запасы трав в мастерской истощены, и немного свежего сырья нам не помешает.
– Хорошо, – согласилась Десдра, вставая, – мы поищем. Однако, мой милый мастер Капайм, ты еще не оправился после болезни, и потому должен как следует отдохнуть…
– Ну, отдохнуть и впрямь было бы неплохо, – протянул Б'лерион, когда Десдра и Капайм скрылись из вида. – Но работа не ждет! Пошли, Оклина. В наших кустах хватит и шипов, и тени. Так что солнечный удар нам не грозит. Пошли, не будем терять время…
Улыбаясь, он повел девушку вверх по ущелью, и Морита с Алессаном остались одни.
– Если он полагает, что я хоть на секунду поверил ему… – хмыкнул Алессан. Затем, глубоко вздохнув, он золотую всадницу, прильнув губами к ее устам. – Пойдем и мы, – прошептал он, – я не хочу снова уколоться… – Они двинулись в сторону скалы. – Не могу понять, – продолжал Алессан, – почему тот голубой дракон М'барака так странно реагирует на Оклину. Ну, с Б'лерионом и его Набетом все ясно, но вот Арит… Скажи, это как-то связано с королевским яйцом на Площадке Рождений?
– Вполне возможно, – кивнула Морита. – Но Форт Вейр не станет еще больше ослаблять род лордов Руата, забирая Оклину.
– Здесь хорошо… Набросаем только на землю листьев, – предложил Алессан, подкрепляя слова делом. – Зачем нам синяки? – Морита помогла ему соорудить мягкое и удобное ложе. В глубине души ей так хотелось, чтобы на скальной площадке в лучах осеннего солнца грелся не Набет, а ее возлюбленная Орлита. – В жилах лордов Руата, – говорил меж тем Алессан, – насколько мне известно, уже течет кровь всадников Форт Вейра. Мы можем договориться, чтобы дети моей сестры возвращались для воспитания в наш холд… И тогда – почему бы Оклине не попытать счастья? – Решительным жестом швырнув на землю последнюю охапку листьев, он привлек к себе Мориту. – Знаешь, я во многом не похож на отца.
– Ну, с твоим отцом я бы не пошла в лес.
– Почему бы и нет? Он был весьма любвеобилен. И сейчас я докажу, что плод падает недалеко от дерева.
Смеясь, они упали на свое зеленое ложе, и Алессан в самом деле оказался таким любящим и таким нежным, что в миг страсти Морита забыла обо всем, кроме его рук и губ.
Под конец их все-таки сморил полуденный жар, и, крепко обняв друг друга, они задремали…
– Они едят меня заживо! – вдруг завопил Алессан, просыпаясь.
У них над головами с плотоядным жужжанием кружился рой мошкары.
– Возьми лист вон той лианы, что обвивает дерево справа от тебя, – сказала Морита, – раздави его и помажь соком укусы. Тогда они не будут чесаться.
– Откуда ты знаешь?
– Я долго жила в Исте. Здесь я запечатлела Орлиту.
На смазывание укусов они потратили куда больше времени, чем требовалось. Впрочем, это могло продолжаться и дольше, но Алессан умудрился измазать соком губы. Теперь у него щипало язык и горело во рту, что, впрочем, не испортило ему настроения. Смеясь, они вернулись в заросли игольчатых шипов…
Когда сумерки сделали дальнейшую работу невозможной, сборщики встретились на каменистой площадке под скалой возле бронзового Набета.
– Набет говорит, – сообщил Б'лерион, дружески похлопывая дракона по плечу, – что из всех живых существ сейчас не спят лишь огненные ящерицы да мы с вами. Надеюсь, мастер Капайм, мы набрали достаточно игл, потому что моя бедная рука, – он продемонстрировал всем свою исцарапанную руку, сегодня уже достаточно потрудилась!
Капайм и Десдра испытующе глянули на мешки с пакетиками игл и переглянулись.
– Может, кто-то из вас сообразил считать иглы, пока собирал? – с надеждой в голосе спросил лекарь.
– Знаешь, что я тебе скажу? – ответил за всех Б'лерион. – Сейчас я их пересчитывать не собираюсь.
– Я совсем не имел этого в виду! – запротестовал Капайм.
– Однако, – спокойно продолжал бронзовый всадник, – я с удовольствием вернусь в это уединенное местечко добрать недостающее количество шипов. Ну, это если их все-таки окажется недостаточно.
– Только не сюда, Б'лерион, – предостерегла его Морита. – Если уж и в самом деле придется лететь еще раз, то отправляйся в Нерат. Но только не сюда.
– Ну, разумеется! Нам совсем не нежен временной парадокс. А луны, кстати, в Нерате будут выглядеть примерно так же, как и в Исте.
– Ну, тогда решено, – устало сказал Капайм. – А теперь пора возвращаться.
– Как раз наоборот, мой любезный мастер лекарь, – с ухмылкой возразил Б'лерион, – если мы сейчас вернемся, то это наверняка вызовет массу ненужных вопросов. Подумайте сами: мы покидаем Руат полные сил и энергии, а час спустя возвращаемся голодные и буквально валящиеся с ног от усталости. Оклина, где наша сетка с обедом? Устраивайтесь поудобнее. Обопритесь о Набета. Он большой, его на всех хватит.
Оклина передала наезднику сетку, полную больших кусков запекшейся глины.
– Я тут немного порыбачил во время отдыха, – признался Б'лерион. – А Оклина умудрилась найти кое-какие очень даже съедобные клубни. Вот мы и решили все это запечь. Солнце здесь в полдень жарит, словно печка: на камнях – все равно, что на сковородке. От доброй трапезы еще никому хуже не бывало, не так ли, Морита? Знаете, что я вам скажу? Если вы с Алессаном притащите еще несколько дынь, то у нас получится ужин, достойный… Рождения! – Блерион так быстро заменил одно радостное событие другим, более уместным в этой компании, что только Морита заметила подмену.
На всякий случай не давая Алессану ничего сказать, она тут же потащила его за дынями. Они прекрасно знали, где растут те аппетитные плоды – не раз и не два они прерывали работу, чтобы утолить жажду сочной ароматной дынькой.
– Это все Б'лерион придумал, – объясняла Оклина в ответ на благодарности за прекрасный обед, – и он поймал рыбу голыми руками!
– А тебя он научил так ловить? – спросил Алессан.
– Нет, – невозмутимо ответила Морита, – я и так уже умею. Мне Даг показывал как это делается. В наших реках такой способ ловли действует ничуть не хуже, чем в Исте.
Алессан даже лишился дара речи от удивления.
– Знаешь, – сказал он на ухо Морите пару минут спустя, – подумав, я пришел к выводу, что сестра моя вполне заслуживает того, чтобы жить в Вейре.
– Какой же ты молодец, – одобрительно промычал Капайм, за обе щеки уплетая печеную рыбу.
– У меня множество талантов, – скромно сознался Б'лерион. – Хорошо поесть – одна из моих маленьких слабостей. Фрукты – это прекрасно в жаркий день, но перед сном желудок хочет чего-нибудь горячего…
– Перед сном?! – в один голос возмутились Капайм и Морита.
– Именно перед сном! – сурово поглядел на них наездник. – Тебе, – он показал на Мориту, – через несколько часов лечить раненных драконов. Ты просто не справишься после целого дня сбора игл. Ты обязана отдохнуть. Что касается тебя, Алессан, то тебе сразу по возвращении придется вплотную заняться вакцинацией твоих драгоценных племенных кобыл и жеребцов. Я, честно говоря, не представляю, чтобы ты доверил кому-то другому столь ответственную операцию. На Капайма и Десдру лягут обязанности расширить программу вакцинации так, чтобы она учитывала и скакунов тоже. А это совсем не легкое дело. И весьма срочное. В общем, по всем соображениям, нам следует закончить нашу трапезу, а потом немного соснуть. Когда Белиор поднимется над горизонтом, мы встанем. А разбудить нас может мой Набет. – Он потрепал дракона по длинной шее. – Разбудишь, радость моя, ладно?
– Б'лерион, – сердито сказала Морита. – Мне и в самом деле пора возвращаться к Орлите.
– С Орлитой все в порядке. Не забывай, сколько бы ты тут ни спала, в Руат ты вернешься всего через час после вылета. Ты лучше погляди на себя – ты же засыпаешь на ходу! К тому же, у тебя все равно нет выбора, – он широко улыбнулся. – Вернуться без Набета ты не сумеешь, а он делает только то, что я ему говорю.
– Весьма учтивый кавалер, – хмыкнул Капайм, глядя на наездника.
– Но вполне благоразумный, – поддержала всадника Десдра. – Мне даже страшно было представить, что придется возвращаться прямо сейчас.
– Вот и расслабься немного, – воскликнул Б'лерион. – Облокотись на Набета. Он вполне готов послужить не только защитой от ветра, но и подушкой.
Он попросил Набета вытянуть шею, и вместе с Оклиной устроился на ее изгибе. Капайм и Десдра улеглись на хвосте, а Морита с Алессаном примостились у теплого живота дракона.
– А он не надумает перевернуться, – с тревогой в голосе спросил Алессан.
– Нет-нет, – успокоила его Морита. – Во всяком случае, пока Б'лерион лежит у него на шее… – добавила она со смешком.
Теплая тропическая ночь. Морита лежала в объятиях Алессана и пыталась уснуть. Но сон не шел. Она слышала, как шепот Капайма сменился молчанием. Алессан тоже спал, и только она никак не могла смежить веки. Ее мучило странное чувство одиночества, ощущение, словно она что-то где-то потеряла. Но понемногу пряный аромат дракона, сдобренный едва заметным запахом огненного камня, успокоил ее. Она начала понимать, что впервые за последние двадцать Оборотов она провела день без Орлиты. Ей очень не хватало ее королевы. Орлите бы понравилось, как Алессан умеет любить. Единственное, чего ей не хватало, так это ощущения, что ее дракон разделяет с ней радость и удовлетворение. И поняв это, Морита наконец-то заснула.
* * *
В тот же миг, как Набет возник в воздухе над Руатом, Морита почувствовала расстроенный и взволнованный голос Орлиты.– Наконец-то! Ты здесь! Где ты была?
– Действительно, где ты была? – этот вопрос ей задавала уже Холта, не менее взволнованная, чем Орлита.
– Я была в Исте. Набет же вам говорил.
– Мы тебя там не нашли! – хором заявили королевы.
– Но теперь-то я тут!! И привезла то, за чем мы летали. Все хорошо. Я уже скоро вернусь.
Вызванное путешествием во времени чувство одиночества прошло, как только Морита услышала родной голос Орлиты. За ночь наездница отлично отдохнула. Она чувствовала себя необыкновенно бодрой и полной сил. Хорошо, что Б'лерион настоял на отдыхе.
Вдруг сидевший за Моритой Алессан напрягся. Он до боли сжал ее плечи. Морита не слышала его слов за свистом ветра, но знала, что он ругается. Она поглядела вниз и поняла в чем дело. Вид с воздуха на разоренный холд не мог оставить молодого лорда равнодушным. Когда же Морита повернулась к Алессану, на его лице читалась упрямая решимость.
Как только Набет приземлился у дороги напротив конюшен, Алессан повернулся к своей сестре:
– Слушай, Оклина, кто-нибудь из выздоравливающих уже наверняка оправился достаточно, чтобы заняться уборкой. Ты видела, в каком ужасном состоянии наш холд? Это же кошмар!.. Давай, Морита, я тебе помогу, – он соскочил с дракона и потянул всаднице руку. Прекрасно понимая, что это всего лишь лишний повод обняться, наездница радостно сиганула вниз… – Мастер Капайм, – продолжал он помогая Оклине спуститься с Набета на землю. – Я буду готовить сыворотку и ожидать ваших указаний. Моя самая искренняя признательность тебе, Набет и тебе, Б'лерион.
Дракон покосился на Алессана своим большим зелено-голубым глазом.
– Он говорит, что, мол, пожалуйста, – улыбаясь, сообщил бронзовый всадник, и махнув на прощание рукой, они с Набетом взмыли в небо.
Они договорились обо всем еще в Исте, когда круглый, зеленовато-желтый диск Белиора показался из-за горизонта. Б'лерион отвезет Капайма и Десдру обратно в их мастерскую вместе с сетками, полными игольчатых шипов. Если шипов все-таки не хватит, он украдкой соберет еще, призвав в помощь Десдру и Оклину. Капайм уже составил сообщения, которые должны уйти главному мастеру скотоводу и во все холды, где разводят или просто держат скакунов. Туда, где нет своих барабанщиков, сообщение доставят курьеры.
Еще не улеглась пыль, поднятая крыльями Набета, когда из конюшни показался Тьеро. На его лице застыло удивленное выражение.
– Быстро вы обернулись, – сказал он. – Алессан, мы не можем начать приготовление новой партии вакцины, пока не вернулся М'барак с бутылками. И где его только носит?!
Но прежде, чем Тьеро договорил, снова заклубилась пыль, и с небес на землю плюхнулся голубой дракон.
– Это еще кто с ним? – подозрительно спросил арфист.
И правда, помимо сеток, видимо с бутылками, на спине дракона сидело три пассажира.
– Морита! – позвал М'барак. – Давай быстрее! Помоги мне снять эти дурацкие бутылки! Я, между прочим, привез вам кое-кого, кто утверждает, будто умеет обращаться с скакунами. Но нам надо торопиться! Мне еще предстоит лететь на Падение! Ф'нелдрил меня съест с потрохами, если я опоздаю хоть на минуту!
Морита, Оклина, Алессан и Тьеро кинулись снимать сети. Потом Алессан помог Морите забраться на Арита, и хотя его рука, пожалуй, излишне долго задержалась на лодыжке наездницы, никто не прокомментировал неподобающее поведение молодого лорда. Глядя сверху вниз на запрокинутое лица Алессана, Морита от всего сердца желала подарить ему на прощание нечто большее, нежели просто улыбку. Но увы, больше она ничего не могла. Они уже взлетали, когда к Алессану подошла высокая худая женщина с коротко, как у наездницы, подстриженными волосами – она прилетела вместе с М'бараком. Кого-то она Морите напоминала…
В Форт Вейре все были так заняты приготовлениями к предстоящему Падению, что никто даже и не заметил появления голубого дракона. Арит высадил Мориту у самого входа в пещеру, где располагалась Площадка Рождений. Поблагодарив дракона и всадника, наездница побежала внутрь, к своей измучившейся ожиданием Орлите. Она ничуть не удивилась, увидев рядом со своей королевой Лери.
– Ты здесь! Ты здесь! – с облегчением ворковала Орлита, распахнув крылья.
– Все в порядке, Орлита. Я действительно здесь. Не надо так шуметь! – Морита крепко обняла дракона, нежно почесывая ее надбровные дуги и длинную шею.
– Клянусь первым яйцом, – воскликнула Лери. – Я рада тебя видеть живой и здоровой. Где это ты болталась? Холта тоже не могла тебя найти. Да тише ты, Орлита. И ты, Холта!
– Вы что, не говорили с Набетом? – спросила Морита. Ей было совестно, что она заставила волноваться своих друзей.
– Мне была нужна именно ты, – жалобно сказала Орлита.
– Ты можешь мне объяснить что, собственно говоря, случилось? – сухо поинтересовалась Лери. – Последние полчаса… это что-то ужасное. Все мои силы ушли на то, чтобы удержать Орлиту и не дать ей отправиться на поиски. Она действительно хотела тебя искать… где бы ты там ни была. Кстати, где именно?
– Разве Набет вам ничего не говорил?
– Он сказал только, – воздела руки к небу Лери, – что вам срочно нужно кое-куда слетать и что это не займет у вас больше часа.
– Мы и вернулись через час, – заметила Морита. События проведенного в будущем дня уже спели стать для нее какими-то нереальными.
– Ну, не точно через час, – покачала головой Лери. – Вас не было чуть дольше… Вы о чем-то поговорили с Капаймом, а затем, прихватив с собой эту его Десдру, улетели на Арите в Руат. А дальше я вдруг слышу что-то о Набете и Б'лерионе, – Лери сурово поглядела на Мориту. Взгляд получился бы еще более суровым, если бы старой наезднице не приходилось то и дело переступать с ноги на ногу: горячий песок площадки жег даже через сандалии.
– Знаешь, Лери, мне так много надо тебе рассказать! Но, по-моему, на этом песке тебе не слишком-то уютно. Давай отойдем в сторонку… Нет-нет, Орлита, я никуда не ухожу. Я тут…
– Все началось, – рассказывала Морита, когда они с Лери уселись у края Площадки, – когда мастер Капайм прилетел ко мне задать тот же самый вопрос, что и Алессан. – Морита чудом удержалась и не добавила "два дня тому назад". – Оба они интересовались возможностью вакцинации скакунов. – Мне казалось, – хмыкнула Лери, – что ему бы только-только разобраться с вакцинацией людей.