Теперь маленький продюсер нахмурился, Дэфиду были ясны его мысли. Продюсер был удивлен качеством прослушивания и немедленно согласился дать Амальде роль, несмотря на то, что знал о трудностях, которые возникнут у него с разочарованным кандидатом.
- Понимаете, это была небольшая роль, пока малышка не прочитала ее. - Он еще раз в недоумении покачал головой. - Я не знаю, как она это делает, потому что она безусловно не имеет понятия об искусстве, но я не мог не дать ей роль. Потом автор пришел на репетицию и, черт возьми, он переписал роль, чтобы дать ей показать себя. На меня чуть не подала в суд Карла Якобс, которая должна была играть эту роль. Только Рэд взял это на себя, и она успокоилась. И вы можете поверить, что для Якобс это было нелегко. Ей скоро стукнет пятьдесят, понимаете, и каждая новая пташка представляет для нее угрозу. Смешно. - Кабилов посмотрел поверх головы Дэфида, он перебирал в уме сотни различных взглядов Карлы Якобс, вспышки раздражения, как она успокоилась и очень мало эпизодов с Амальдой. Мужчина бессознательно оценивал эти воспоминания. - Но раз Ла Якобс согласилась работать с малышкой, все было в порядке. Хотите посмотреть рецензии, которые мы получили? Дэфид поспешно согласился, но ему позволили только взглянуть на хвалебные заголовки.
- Пока мы были в Вашингтоне, все было в порядке. Но в ту минуту, когда мы попали в Джерхаттан, начались проблемы. Ла Якобс ворвалась сюда со своими адвокатами и своим очередным мужчиной. Она больше не хотела играть с этим созданием. Ла Якобс так буйствовала, что нам пришлось ее успокаивать. Я не мог потерять Ла Якобс, иначе я потерял бы театр и пьесу, потому что это - контракт. И я попросил Рэда найти для его пташки другое гнездышко. Я не мог допустить неприятности. И они оба ушли! - Он был возмущен. - Именно так. Он ушел. Малый, который заслуживал доверия на сто процентов (я мог бы в этом поклясться), ушел из пьесы за две недели до первого представления. Из-за тощей девки!
Если у Нормана Кабилова был вид оскорбленной невинности, он "звучал" как человек, получивший отсрочку перед неизвестным тяжелым испытанием. Однако, у него были снимки Амальды и Рэда Вадена, которые он с облегчением дал Дэфиду: как будто избавившись от всего, напоминавшего беспокоящий эпизод, он мог стереть его из своей памяти.
Дэфид оп Овен попросил своих лучших "искателей" посмотреть снимки, он послал копии в контору ЛЕО и, используя ничтожный шанс, дал последний отпечаток лучшему предсказателю.
- Лучше найдите эту девушку, - сказал Жиллингс оп Овену, - иначе я найду ее и заставлю отвечать - официально - за эти беспорядки.
- Франк, не провоцируй другую Мегги О.
Хотя видеотелефон не был цветным, Дэфид был уверен, что лицо Жиллингса поменяло цвет.
- Мы делаем все, что можем, - продолжал он успокаивающе, - чтобы найти ее, но у нас нет способа заставить ее придти к нам.
Жиллингс пробормотал что-то угрожающее и прервал связь.
***
Были дни, когда Дэфид не только спорил с Жиллингсом. Он и Салли потратили большую часть утра на то, чтобы найти способ привлечь к ним Амальду. Зашел Лестер Велч, послушал несколько минут и недовольно фыркнул.
- Почему вы просто не выясните, где живет этот Рэд Ваден? Если он настолько влюбился в девчонку, что должен был бросить пьесу, которая пользовалась успехом, то он, наверное, крепко связан с ней. И, если он свободен, то, наверное, зарегистрирован в Агентстве для исполнителей, - усмехнулся Лестер.
Оп Овен на миг закрыл глаза, потом любезно поблагодарил Лестера.
- Не знаю, что бы мы делали без вашего здравого смысла, Лес.
- Кто-нибудь другой сказал бы вам, что ваш нос не на месте. - И Лес ушел.
- Сейчас я хотел бы быть кинетиком, - с тоскливым вздохом сказал Дэфид, думая по пути в свой кабинет обо всех неприятностях, выпавших на долю сурового уроженца Новой Англии. Потом он увидел Салли, которая усмехалась ему, ее глаза сияли.
- Если ты повторишь, что я думал…
Она придала лицу торжественное выражение, подняла руку:
- Дей, ты знаешь, я не могу точно проследить за этим.
Но в ее мозгу была живая картина: Лестер выбрасывал бумаги в одну из своих корзин для бумаг.
Дэфид позвонил в Агентство. Брус Ваден сообщил им, что он в их распоряжении и оставил свой новый адрес. Но в Агентстве Дэфиду сказали, что адрес можно сообщать только ограниченному кругу лиц. Дэфид объяснил, кто он, и что ему срочно нужно связаться с Ваденом, и ему ответили, что свяжутся с артистом Ваденом и он позвонит, если заинтересуется.
"Конечно, "если он заинтересуется", - повторил Дэфид, прерывая связь с необычным раздражением.
- Может, мы должны думать, как Лестер, и заронить словцо во всесильное ухо местного льва? - спросила Салли.
Ее совет помог получить необходимый адрес за пять минут и меньше, чем через полчаса, они уже летели вертолетом в изолированную область побережья. Маленький серебристо-синий коттедж был закрыт и, очевидно, заброшен. Салли и Дэфид, подавленные, возвратились в Центр. Лестер встретил их на лестнице.
- Вас захватила эстрадная певичка, - сказала Салли.
- Я думал, что вы не можете читать мои мысли, испуганно ответил Лестер.
- С вашим выражением лица мне это не нужно.
Но Салли заколебалась у двери в кабинет Дэфида. Еще больше раздраженный обстоятельствами, чем Салли, Дэфид крепко взял ее за руку и втолкнул в комнату. Ими мгновенно овладело несколько разрушительных впечатлений: контакт с Салли, сообщившей ему, что ее эмоции очень нестабильны; сильная аура любви и ненависти была в комнате, а среди них была уверенность, что девушка с русыми волосами, сидевшая лицом к двери, - сильный и очень возбужденный эмпат; что мужчина с рыжей бородой, стоящий у окна, отчаянно и безнадежно связан с ней.
- Я - Дэфид оп Овен, - сказал он, - а это - Салли Изелин, глава клиники для кандидатов. Мы искали вас.
Дэфид излучал волны симпатии/успокоения/явной любви и уважения.
- Мы нашли вас, - ответил мужчина. - Я - Брус Ваден.
- Мы пытались обнаружить вас на заводе прошлым вечером, - сказал Дэфид, поворачиваясь к Амальде. Вторым его впечатлением было то, что девушка близка к взрыву.
В этот момент Салли вздохнула и сделала движение по направлению к Амальде, когда чувства страха/смущения/ненависти/любви/ужаса/отвращения/привязанности охватили двух талантливых людей.
- Это только пример того, что я могу делать. - Несмотря на южную мягкость, голос девушки резал слух и повторялся интенсивным мысленным криком, который заставлял Дэфида и Салли трясти головами. - Я не хочу этого. Больше не имеет значения, находится ли Рэд в комнате или нет. Это теперь работает везде. - Она говорила с горечью, но здесь была и жалость, а в ее взгляде можно было прочитать удовлетворение, когда она смотрела на Салли, которая начинала дрожать.
Дэфид резким жестом попросил Салли выйти из комнаты. Она сопротивлялась, пока он мысленно не усилил приказ, попросив ее привести сюда Джерри Фреймса на замену. Он заметил, что она непослушна и не заботится о том, чтобы скрывать в своем мозгу факты или впечатления. Дэфид слегка вздрогнул, когда Салли захлопнула за собой дверь.
- Вы - эмпат, - сказал Дэфид Амальде, стараясь пробиться через ее передачу, чтобы успокоить ее и подавить желание панического бегства.
- Меня не волнует, кто я. Я хочу, чтобы вы прекратили это. Сейчас!
- Я не могу прекратить это, моя дорогая, - сказал он самым ласковым голосом, но перед ним было видение крылатого коня без узды, мчащегося в небесах.
Амальда поднялась одним плавным движением, ее глаза ярко горели.
- Тогда я должна! - Ее слова усилились до пронзительного крика, когда она бросилась к окну. Дэфид двинулся, чтобы остановить ее, физически и психически, но не так быстро, как Рэд Ваден. Она бы не могла выброситься, так как окно было небьющимся. Она сильно ударила по пластику и охватила руками светловолосую голову, истерически всхлипывая и передавая такие конфликтные и сильные эмоции, что, из жалости, Дэфид потянулся за ружьем с транквилизатором, лежащим у него на столе, и выстрелил в нее.
В комнате стояла абсолютная тишина, когда двое мужчин смотрели на обмякшее тело на руках у Вадена.
- Я полагаю, это было необходимо, - мрачно сказал мужчина, покачивая ее на руках.
Дэфид мог прочитать чувство облегчения в мозгу мужчины, который ушибся при столкновении, страх и несомненную преданность девушке. Оп Овен показал на кушетку.
- Хорошо, оп Овен. Что же теперь? - спросил Ваден после того, что он удобно устроил Амальду. Глаза мужчины были холодными, тревожными и синими.
Дэфид тоже посмотрел на него, искусно зондируя и читая в мыслях Вадена, что визит сюда был его предложением, последней возможностью помочь, так как Амальда решила положить конец своему таланту, даже если это будет стоить ей жизни.
- Сначала мы попросим врача Центра прописать успокоительное,Дэфид кивнул в направлении болезненно тонкой руки девушки, которая была без сознания, - и подходящую диету.
Ваден фыркнул, словно практический совет было последнее, чего он ждал от оп Овена, но он сел на стул, который указал ему Дэфид.
- Потом Центр научит ее управлять этим талантом.
- Талантом? - взорвался Ваден. - Талантом? Это проклятие! После того вечера она боится выйти из дома. Она никогда больше не будет выступать… Она не хочет даже… - и он замолчал, не сказав то, что собирался. Но он уже успел подумать. И его мысль, которая была "видна" Дэфиду, вызвала у него жалость к этим двоим.
- Любой талант - это обоюдоострый меч, Ваден, - сказал оп Овен, поворачиваясь на стуле для успокоения.
- В чем ее ненормальность?
- Она совершенно нормальна, - ответил Дэфид строго. - Она передающий теле-эмпат…
- А я усиливающая станция?
- Я думаю, что это было бы хорошей аналогией.
- Смотрите, оп Овен. Я много читал о ваших талантах, но ничего не было сказано о том, что делает Амальда…
- Вполне возможно. Мы как раз начинаем оценивать изменения, возможные в парапсихике. У нас здесь только один настоящий телеэмпат. К несчастью, у него не больше ума, чем у кролика, и он только принимает. Амальда, очевидно, может точно передавать то, что она выбирает. Я пришел к заключению, что это началось только, когда она встретила вас?
В мозгу Вадена, действительно, появилась сцена их первой встречи: своего рода поразительное понимание, что они "предназначены друг для друга". Их первое объяснение в любви было откровением для пресыщенного, уставшего от секса Вадена, и каждый следующий день усиливал их зависимость друг от друга.
- Она была потерпевшей крушение, - громко сказал Ваден бесстрастным голосом. То, чего он не говорил, живо и ярко вспыхивало в его мозгу, дополняя каждым оттенком эмоционального спектра сухое перечисление фактов. - Слава Богу, что она подошла ко мне…
За вспышками памяти Дэфид увидел, что Ваден никогда не позволял себе роскошь любить или служить кому-нибудь из страха, что его обидят и отвергнут. При недолговременной профессии, когда постоянно осаждают молодые люди, стремящиеся на сцену, которые думают, что разрешение Агентства - это все, что им нужно, чтобы добиться славы… Его не трогало физическое обаяние и обычные уловки. Но он не имел абсолютно никакой защиты от влияния мозга Амальды на его мозг. Теперь он нервно расчесывал пальцами свои рыжие вьющиеся волосы.
- Мы ходили всюду. - Его преследовал страх, что она бросит его или ее уведут от него. - Даже на репетиции. Тогда девушка, которая должна была играть Чармиан, опоздала, поэтому я попросил Амальду заменить ее и читать, пока та не придет. Я никогда не слышал лучшего первого чтения. У нее исчез даже намек на региональный акцент, и она превратилась в проститутку с грубым голосом. Мы все ненавидели ее. Это была такая полная характеристика! Я никогда не видел такого за все годы, что я работаю артистом. Я мог бы ожидать такого от кого-либо, похожего на Мейдес или Крусаду, но от новичка? От бывшей певички? - Ваден посмотрел на девушку, лежащую без сознания, и скептически пожал плечами. - Ей было так приятно думать, что у нее способности. Она не раз пыталась учиться пению. - Ваден раздраженно откашлялся. - Первое время, когда она пела для меня, я не верил, что ей откажут в разрешении. - Он повернулся к Дэфиду. - Это просто лишено смысла.
- Осмелюсь заметить, что вы были недостающим фактором.
- Современный Свенгали? - с горечью сказал Ваден.
- Не совсем. Но мозг генерирует электрические токи. И так же, как приемник должен быть настроен на определенную длину волны, чтобы передавать на той же самой длине волны, умы должны передавать на одной и той же частоте. Как у вас и Амальды. Кто-нибудь из вас проходил парапсихическую проверку? -
Насколько я знаю, нет.
- Ну, мы можем разобраться в механике позже, во время проверки, но я должен задать еще один неотложный вопрос.
У Вадена был талант, неважно, расцвел ли он при контакте с Амальдой или нет, потому что он мгновенно понял, что было на уме у Дэфида и оцепенел. Дэфид продолжал, чувствуя, что будет благоразумнее не дать Вадену понять, что он находится в обществе сильного телепата… по меньшей мере, теперь.
- Предположим, вы служите усилителем любого настроения, которое создает Амальда. Что случилось в тот вечер на заводе? Что испугало ее до такой степени, что она убежала, имея потрясающий успех? Она держала публику в руках.
На лице Вадена появилось выражение, похожее на ужас, но через минуту он его жестоко подавил.
- Вы были среди публики? - спросил Ваден, пытаясь выиграть время.
- Да. Салли Изелин услышала Амальду двумя вечерами раньше и хотела, чтобы я подтвердил ее подозрения относительно того, что Амальда - эмпат высокого класса. Что спугнуло Амальду с этой сцены? И погнало вас обоих в укрытие?
В мозгу Вадена не было ничего полезного кроме повторения того, что Дэфид и Салли ощутили в излучениях Амальды. Вместо этого в мыслях Вадена появилось отчаяние.
- Вот поэтому вы должны помочь нам, оп Овен. Выключите Амальду!
Теперь Ваден не пытался скрыть страх. И он не казался оп Овену пугливым. Он был жестким, способным позаботиться о себе, судя по его медвежьей внешности. И заботился о себе, если судить по шрамам на его пальцах и лице.
- К счастью, никто не может выключить Амальду. А я еще и не вижу необходимости.
Только неясный, но подавляющий страх у Вадена и у Амальды.
- Посмотрите лучше, - кричал Ваден, настойчиво наклоняясь к оп Овену. Его глаза сверкали от злости, страха и чувства бессилия, которое было более пугающим и унизительным для человека с темпераментом Вадена. - Посмотрите, что это доводит Амальду до состояния, когда она хочет лучше покончить жизнь самоубийством, чем жить такой, как она стала!
- Вы не сказали мне, что испугало ее и что волнует вас, если я могу говорить искренне.
Ваден подавил страх и гнев.
- Среди публики был кто-то еще, - сказал он резким голосом,кто неожиданно связался с нами. Кто-то, кто пытался властвовать. Кто решил проверить, что может делать Амальда. Она, конечно, почувствовала эту тяжесть, а потом и я.
Оп Овен был уверен, он чувствовал это интуитивно, что третьим был Рожнин. И последствия этого были несомненно тревожными. Он попытался улыбнуться ободряюще Брусу Вадену. Он тщетно поворачивался на стуле из стороны в сторону с притворным равнодушием. Он потерял Соланж Бош, но не потеряет Амальду… и Вадена… и Рожнина.
- Это очень интересно, - сказал он Вадену. - У Амальды есть какие-либо предположения на этот счет?
- Как она может? - пренебрежительно спросил Рэд Ваден. Он прилагал заметные усилия, чтобы скрыть внутреннее смятение. Он не мог допустить даже мысль о том, чтобы делить Амальду с кем-нибудь. - В тот момент, когда она поняла, что происходит, насколько силен тот парень, и что он хочет, чтобы она делала, она повела себя так, словно хочет сделать короткий перерыв. И сказала, чтобы я шел за ней. Но она больше не пела. Вы не знаете, что это для вас…
- Я, вероятно, не совсем простой человек, - сказал Дэфид с легкой улыбкой.
Ваден махнул рукой, подвергая это утверждение сомнению. - Вы должны понять, что Амальду нужно выключить. Теперь в его голосе было раздражение: его эмоции также достигли предела. Дэфид тайком незаметно потянулся за ружьем с транквилизатором.
- Не смейте! - Ваден бросился с удивительной скоростью и схватил оп Овена за руку.
- Я думал, что вы поняли, оп Овен. Кто бы ни был этот парень, он опасен вдвойне!
- Вы находитесь под защитой, которую может вам предложить этот и любой другой Центр в мире, Ваден, - повторил Дэфид сильным, но не громким голосом. - Это не мало, заверяю вас. Вы не понимаете, что главная проблема Амальды - просто отсутствие контроля над ее поразительными способностями.
- Вы не понимаете, - Ваден был в отчаянии. - Она может управлять массой людей. Эти типы на заводе… она могла заставить их делать все, что угодно. Вот, что пугает ее. И меня. И то, что другой капризный мозг… он хочет использовать ее для управления таким опасным сборищем. Господи, я знаю, что такое беспорядки. Я видел их. Я был вовлечен в них. Я знаю, что происходит. Она могла вызвать беспорядки. Она даже спровоцировала их, не находясь там. Она могла возбудить весь Джерхаттанский комплекс…
- Как? - мягко спросил Дэфид.
- Ну… делая… делая то, что тот мозг требовал от нее тогда вечером.
- Но она этого не сделала! - Настойчивость Дэфида могла сравниться с настойчивостью Рэда Вадена. - И она не могла! И ничто в этом мире, даже капризный ум, склонный к мании величия, не может заставить ее. А, как только она научится управлять этим… своим крылатым конем, я думаю, вы не будете так проклинать талант.
- Я не верю вам.
- Сколько лет Амальде?
- Что? Какое это имеет значение?
- Сколько лет? - Двадцать два…
- Двадцать два. Я думаю, она выглядит моложе. Нежный возраст. - Дэфид мог бы хотеть обладать эмпатической силой Амальды…но сейчас он обращался к рассудительности Вадена. - И у нее возникла эмоциональная связь с вами… Не обижайтесь, пожалуйста, мистер Ваден. От скучного полного разочарований существования она прорвалась на сцену, к известности… Даже у зрелой личности может закружиться голова. Потом она попала в очень напряженную ситуацию - концерт на заводе - это нервировало меня, как наблюдателя, а я хорошо управляю своими эмоциями. Она испугалась и убежала! За что я совершенно ее не упрекаю. Короче, некоторое время Амальдой управляли сверху. Мы еще слабо управляем своими силами, мистер Ваден. И это приемное/передающее устройство, которым является Амальда, перегрузилось. Нет, мистер Ваден. Мы не можем ее выключить. И не хотим. Но мы можем научить ее направлять талант в нужное русло, дисциплинировать его, чтобы она не должна была убегать, как это случилось. Мы можем также показать вам, как помочь ей включить тормоза. И вы всегда сможете пользоваться этими тормозами. Ей понадобится ваша сила и агрессивность, мистер Ваден. На самом деле, но это между нами, Амальда не так нужна, нам, как вы оба. Я должен рассматривать вас, как команду, потому что так оно и есть.
- Значит вы можете помочь? - спросил Ваден. Он не совсем верил оп Овену, но аура воинственного отчаяния ослабела.
- Я только что сказал это.
- Нет, - Ваден сердито затряс головой, как будто думал, что Дэфид "узнает" его мысли.
- Эмоции - это такой же инструмент, как ручка или пневматический бур…
Ваден посмотрел на него, потом неожиданно засмеялся.
- А Амальда вращала бур?
Оп Овен внутренне зааплодировал. Слава Богу, у этого мужчины есть чувство юмора.
- Точно. Амальда обладает мастерством новичка. Если бы вы были центром вместо этой довольно впечатлительной и расстроенной молодой женщины, я думаю, события могли бы развиваться не так стремительно. Как это было…
- Я не думаю, что Амальда поверит вам, оп Овен, - сказал Ваден, грустно глядя на девушку, лежащую без сознания.
- Полагаю, что у нее не будет выбора, - строго ответил Дэфид. Ваден нахмурился, его глаза сузились, но оп Овен посмотрел на него, добавив мысленное усиление. - Судя по виду, она истощена. Так случается, когда долго гонят машину на полной скорости. Мы успокоим ее, чтобы дать отдых телу и мозгу. И будем продолжать давать успокоительное, пока она не начнет понимать, что не может управлять всем вокруг нее по указке тирана… потому что этого она, кажется, боится больше всего.
- И что же? - сказал Ваден вялым неубедительным голосом.
- А тем временем вы должны будете научиться помогать ей. Вы были более или менее пассивным. - Дэфид слегка улыбнулся, кивнув Вадену. - Скажем, вы оба заключаете долгосрочный контракт без права выбора.
Дверь распахнулась, чтобы пропустить Джерри Фреймса, врача Центра, и Салли Изелин. Дэфид улыбнулся и отошел в сторону, чтобы пропустить их к Амальде.
- Почему так долго? - спросил он у Салли.
- За кого ты меня принимаешь?
***
- Теперь она может полностью закрыться, Дэфид, - сказала Салли с понятной гордостью.
Они наблюдали через одностороннее зеркало, как Амальда кормит Гарольда Орлея. Слабоумный идиот ел аккуратно, с аппетитом, и его детские черты часто озаряла легкая улыбка удовольствия.
- Никогда не думал, что мы будем использовать Гарольда как инструктора, - сказал оп Овен. Салли улыбнулась ему, ее глаза сияли. - Гарольд - полезный старый инструмент.
Дэфид мимолетно подумал о Соланж Бош.
- Не нужно, Дей! - Салли усилила слова мысленной командой, за которой Дэфид почувствовал симпатию, жалость и, что было достаточно странно, досаду.
- Она уже не принимает транквилизаторы? - спросил он, испытывая к Салли благодарность.
- Нет. Как ты знаешь, она начала сосредотачиваться на Гарольде.
- Тогда разрешим им выходить.
- Я бы разрешила на твоем месте. Красный Медведь собирается бушевать.
- Красный Медведь?
Она сморщила нос.
- Так я это называю, Ваден.
- Тогда Амальда - Златовласка?
- Господи, нет. Она - Золушка, помнишь?
- Золушка и Медведь?
- Золушка, Медведь и… Волк!
Дэфид нахмурился.
- Я считал себя лучшим психиатром.
- О, это только заботы подсознания. Она не будет доверять себе до тех пор, пока не встретится с Волком и не победит его. А после этого мы все сможем жить счастливо.
В веселом голосе Салли была примесь горечи, и это заставило Дэфида внимательно посмотреть на нее. Ему хотелось позондировать, но это было бы неэтично, особенно потому что Салли мгновенно почувствовала бы вмешательство. Еще несколько мгновений он наблюдал за Амальдой, потом ушел из клиники.
За месяц, который Амальда провела в Центре, очень худенькая эксцентричная женщина-ребенок превратилась во все еще стройную, но спокойную молодую женщину. Ее страхи медленно проходили под влиянием искусного лечения Дэфида и его способности сдерживать эмоции и ловко направлять жизненную энергию в нужное русло.
Первое занятие с Гарольдом Орлеем проходило, когда Амальду достаточно хорошо успокоили. Слабоумный Гарольд восстал против девушки. Для ее реакции нельзя было подобрать более точного слова, чем "зеркало". Жалость к слабоумному эмпату была быстро подавлена, потому что Гарольд расстроился и залился слезами. Сначала Амальда возражала, когда ее заставили работать с Гарольдом, но не могла отрицать, что он мгновенно реагировал на ее эмоции, и, пока она не может контролировать их в его присутствии, она не может рассчитывать на то, что сумеет в достаточной степени контролировать их на публике.
В первые дни в Центре она требовала, даже под действием сильных успокаивающих средств, чтобы ей сделали лоботомию, операцию, которая, как ошибочно считала Амальда, подавит ее талант. Потом она встретила Гарольда и поняла, что псионическая часть ее мозга не будет удалена при такой операции. Вторым этапом в реабилитации Амальды было ее знакомство с молодой талантливой звездой Центра, двухлетней Доротеей Хорват. Амальда быстро усвоила урок, преподанный ей таким образом.
Маленькая Доротея охотно играла с кубиками. Когда они падали, она злилась… а мать бессознательно, но твердо контролировала ее. Мысли молодого телепата были такими громкими и ясными, что Амальда безошибочно понимала аналогию.
- Итак, я обнаружила яркие новые игрушки в моем мозгу, а они не хотят играть со мной, правда?
- Вы должны научиться уравновешивать игрушки, как это делает Доротея… - мягко сказал Дэфид.
- Чтобы они все не упали с грохотом?
- На вас, - добавила Салли. - Как вечером на заводе.
Несмотря на успокоительные средства, Амальда побледнела и вздрогнула.
- Он не сможет найти меня, правда?
- Не здесь, за этими экранированными стенами, дорогая, - заверил ее Дэфид.
Когда Амальда смогла контролировать свои эмоции, Ваден стал принимать участие в занятиях. Во время занятий использовали феномен второго концерта на заводе. Амальда, с Рэдом, могла управлять эмоциональной атмосферой любой большой комнаты, могла передавать сензитивам любые эмоции, которые выбирала. Но сила, которую Дэфид и Салли ощущали на заводе, отсутствовала.
- Понимаете, это была небольшая роль, пока малышка не прочитала ее. - Он еще раз в недоумении покачал головой. - Я не знаю, как она это делает, потому что она безусловно не имеет понятия об искусстве, но я не мог не дать ей роль. Потом автор пришел на репетицию и, черт возьми, он переписал роль, чтобы дать ей показать себя. На меня чуть не подала в суд Карла Якобс, которая должна была играть эту роль. Только Рэд взял это на себя, и она успокоилась. И вы можете поверить, что для Якобс это было нелегко. Ей скоро стукнет пятьдесят, понимаете, и каждая новая пташка представляет для нее угрозу. Смешно. - Кабилов посмотрел поверх головы Дэфида, он перебирал в уме сотни различных взглядов Карлы Якобс, вспышки раздражения, как она успокоилась и очень мало эпизодов с Амальдой. Мужчина бессознательно оценивал эти воспоминания. - Но раз Ла Якобс согласилась работать с малышкой, все было в порядке. Хотите посмотреть рецензии, которые мы получили? Дэфид поспешно согласился, но ему позволили только взглянуть на хвалебные заголовки.
- Пока мы были в Вашингтоне, все было в порядке. Но в ту минуту, когда мы попали в Джерхаттан, начались проблемы. Ла Якобс ворвалась сюда со своими адвокатами и своим очередным мужчиной. Она больше не хотела играть с этим созданием. Ла Якобс так буйствовала, что нам пришлось ее успокаивать. Я не мог потерять Ла Якобс, иначе я потерял бы театр и пьесу, потому что это - контракт. И я попросил Рэда найти для его пташки другое гнездышко. Я не мог допустить неприятности. И они оба ушли! - Он был возмущен. - Именно так. Он ушел. Малый, который заслуживал доверия на сто процентов (я мог бы в этом поклясться), ушел из пьесы за две недели до первого представления. Из-за тощей девки!
Если у Нормана Кабилова был вид оскорбленной невинности, он "звучал" как человек, получивший отсрочку перед неизвестным тяжелым испытанием. Однако, у него были снимки Амальды и Рэда Вадена, которые он с облегчением дал Дэфиду: как будто избавившись от всего, напоминавшего беспокоящий эпизод, он мог стереть его из своей памяти.
Дэфид оп Овен попросил своих лучших "искателей" посмотреть снимки, он послал копии в контору ЛЕО и, используя ничтожный шанс, дал последний отпечаток лучшему предсказателю.
- Лучше найдите эту девушку, - сказал Жиллингс оп Овену, - иначе я найду ее и заставлю отвечать - официально - за эти беспорядки.
- Франк, не провоцируй другую Мегги О.
Хотя видеотелефон не был цветным, Дэфид был уверен, что лицо Жиллингса поменяло цвет.
- Мы делаем все, что можем, - продолжал он успокаивающе, - чтобы найти ее, но у нас нет способа заставить ее придти к нам.
Жиллингс пробормотал что-то угрожающее и прервал связь.
***
Были дни, когда Дэфид не только спорил с Жиллингсом. Он и Салли потратили большую часть утра на то, чтобы найти способ привлечь к ним Амальду. Зашел Лестер Велч, послушал несколько минут и недовольно фыркнул.
- Почему вы просто не выясните, где живет этот Рэд Ваден? Если он настолько влюбился в девчонку, что должен был бросить пьесу, которая пользовалась успехом, то он, наверное, крепко связан с ней. И, если он свободен, то, наверное, зарегистрирован в Агентстве для исполнителей, - усмехнулся Лестер.
Оп Овен на миг закрыл глаза, потом любезно поблагодарил Лестера.
- Не знаю, что бы мы делали без вашего здравого смысла, Лес.
- Кто-нибудь другой сказал бы вам, что ваш нос не на месте. - И Лес ушел.
- Сейчас я хотел бы быть кинетиком, - с тоскливым вздохом сказал Дэфид, думая по пути в свой кабинет обо всех неприятностях, выпавших на долю сурового уроженца Новой Англии. Потом он увидел Салли, которая усмехалась ему, ее глаза сияли.
- Если ты повторишь, что я думал…
Она придала лицу торжественное выражение, подняла руку:
- Дей, ты знаешь, я не могу точно проследить за этим.
Но в ее мозгу была живая картина: Лестер выбрасывал бумаги в одну из своих корзин для бумаг.
Дэфид позвонил в Агентство. Брус Ваден сообщил им, что он в их распоряжении и оставил свой новый адрес. Но в Агентстве Дэфиду сказали, что адрес можно сообщать только ограниченному кругу лиц. Дэфид объяснил, кто он, и что ему срочно нужно связаться с Ваденом, и ему ответили, что свяжутся с артистом Ваденом и он позвонит, если заинтересуется.
"Конечно, "если он заинтересуется", - повторил Дэфид, прерывая связь с необычным раздражением.
- Может, мы должны думать, как Лестер, и заронить словцо во всесильное ухо местного льва? - спросила Салли.
Ее совет помог получить необходимый адрес за пять минут и меньше, чем через полчаса, они уже летели вертолетом в изолированную область побережья. Маленький серебристо-синий коттедж был закрыт и, очевидно, заброшен. Салли и Дэфид, подавленные, возвратились в Центр. Лестер встретил их на лестнице.
- Вас захватила эстрадная певичка, - сказала Салли.
- Я думал, что вы не можете читать мои мысли, испуганно ответил Лестер.
- С вашим выражением лица мне это не нужно.
Но Салли заколебалась у двери в кабинет Дэфида. Еще больше раздраженный обстоятельствами, чем Салли, Дэфид крепко взял ее за руку и втолкнул в комнату. Ими мгновенно овладело несколько разрушительных впечатлений: контакт с Салли, сообщившей ему, что ее эмоции очень нестабильны; сильная аура любви и ненависти была в комнате, а среди них была уверенность, что девушка с русыми волосами, сидевшая лицом к двери, - сильный и очень возбужденный эмпат; что мужчина с рыжей бородой, стоящий у окна, отчаянно и безнадежно связан с ней.
- Я - Дэфид оп Овен, - сказал он, - а это - Салли Изелин, глава клиники для кандидатов. Мы искали вас.
Дэфид излучал волны симпатии/успокоения/явной любви и уважения.
- Мы нашли вас, - ответил мужчина. - Я - Брус Ваден.
- Мы пытались обнаружить вас на заводе прошлым вечером, - сказал Дэфид, поворачиваясь к Амальде. Вторым его впечатлением было то, что девушка близка к взрыву.
В этот момент Салли вздохнула и сделала движение по направлению к Амальде, когда чувства страха/смущения/ненависти/любви/ужаса/отвращения/привязанности охватили двух талантливых людей.
- Это только пример того, что я могу делать. - Несмотря на южную мягкость, голос девушки резал слух и повторялся интенсивным мысленным криком, который заставлял Дэфида и Салли трясти головами. - Я не хочу этого. Больше не имеет значения, находится ли Рэд в комнате или нет. Это теперь работает везде. - Она говорила с горечью, но здесь была и жалость, а в ее взгляде можно было прочитать удовлетворение, когда она смотрела на Салли, которая начинала дрожать.
Дэфид резким жестом попросил Салли выйти из комнаты. Она сопротивлялась, пока он мысленно не усилил приказ, попросив ее привести сюда Джерри Фреймса на замену. Он заметил, что она непослушна и не заботится о том, чтобы скрывать в своем мозгу факты или впечатления. Дэфид слегка вздрогнул, когда Салли захлопнула за собой дверь.
- Вы - эмпат, - сказал Дэфид Амальде, стараясь пробиться через ее передачу, чтобы успокоить ее и подавить желание панического бегства.
- Меня не волнует, кто я. Я хочу, чтобы вы прекратили это. Сейчас!
- Я не могу прекратить это, моя дорогая, - сказал он самым ласковым голосом, но перед ним было видение крылатого коня без узды, мчащегося в небесах.
Амальда поднялась одним плавным движением, ее глаза ярко горели.
- Тогда я должна! - Ее слова усилились до пронзительного крика, когда она бросилась к окну. Дэфид двинулся, чтобы остановить ее, физически и психически, но не так быстро, как Рэд Ваден. Она бы не могла выброситься, так как окно было небьющимся. Она сильно ударила по пластику и охватила руками светловолосую голову, истерически всхлипывая и передавая такие конфликтные и сильные эмоции, что, из жалости, Дэфид потянулся за ружьем с транквилизатором, лежащим у него на столе, и выстрелил в нее.
В комнате стояла абсолютная тишина, когда двое мужчин смотрели на обмякшее тело на руках у Вадена.
- Я полагаю, это было необходимо, - мрачно сказал мужчина, покачивая ее на руках.
Дэфид мог прочитать чувство облегчения в мозгу мужчины, который ушибся при столкновении, страх и несомненную преданность девушке. Оп Овен показал на кушетку.
- Хорошо, оп Овен. Что же теперь? - спросил Ваден после того, что он удобно устроил Амальду. Глаза мужчины были холодными, тревожными и синими.
Дэфид тоже посмотрел на него, искусно зондируя и читая в мыслях Вадена, что визит сюда был его предложением, последней возможностью помочь, так как Амальда решила положить конец своему таланту, даже если это будет стоить ей жизни.
- Сначала мы попросим врача Центра прописать успокоительное,Дэфид кивнул в направлении болезненно тонкой руки девушки, которая была без сознания, - и подходящую диету.
Ваден фыркнул, словно практический совет было последнее, чего он ждал от оп Овена, но он сел на стул, который указал ему Дэфид.
- Потом Центр научит ее управлять этим талантом.
- Талантом? - взорвался Ваден. - Талантом? Это проклятие! После того вечера она боится выйти из дома. Она никогда больше не будет выступать… Она не хочет даже… - и он замолчал, не сказав то, что собирался. Но он уже успел подумать. И его мысль, которая была "видна" Дэфиду, вызвала у него жалость к этим двоим.
- Любой талант - это обоюдоострый меч, Ваден, - сказал оп Овен, поворачиваясь на стуле для успокоения.
- В чем ее ненормальность?
- Она совершенно нормальна, - ответил Дэфид строго. - Она передающий теле-эмпат…
- А я усиливающая станция?
- Я думаю, что это было бы хорошей аналогией.
- Смотрите, оп Овен. Я много читал о ваших талантах, но ничего не было сказано о том, что делает Амальда…
- Вполне возможно. Мы как раз начинаем оценивать изменения, возможные в парапсихике. У нас здесь только один настоящий телеэмпат. К несчастью, у него не больше ума, чем у кролика, и он только принимает. Амальда, очевидно, может точно передавать то, что она выбирает. Я пришел к заключению, что это началось только, когда она встретила вас?
В мозгу Вадена, действительно, появилась сцена их первой встречи: своего рода поразительное понимание, что они "предназначены друг для друга". Их первое объяснение в любви было откровением для пресыщенного, уставшего от секса Вадена, и каждый следующий день усиливал их зависимость друг от друга.
- Она была потерпевшей крушение, - громко сказал Ваден бесстрастным голосом. То, чего он не говорил, живо и ярко вспыхивало в его мозгу, дополняя каждым оттенком эмоционального спектра сухое перечисление фактов. - Слава Богу, что она подошла ко мне…
За вспышками памяти Дэфид увидел, что Ваден никогда не позволял себе роскошь любить или служить кому-нибудь из страха, что его обидят и отвергнут. При недолговременной профессии, когда постоянно осаждают молодые люди, стремящиеся на сцену, которые думают, что разрешение Агентства - это все, что им нужно, чтобы добиться славы… Его не трогало физическое обаяние и обычные уловки. Но он не имел абсолютно никакой защиты от влияния мозга Амальды на его мозг. Теперь он нервно расчесывал пальцами свои рыжие вьющиеся волосы.
- Мы ходили всюду. - Его преследовал страх, что она бросит его или ее уведут от него. - Даже на репетиции. Тогда девушка, которая должна была играть Чармиан, опоздала, поэтому я попросил Амальду заменить ее и читать, пока та не придет. Я никогда не слышал лучшего первого чтения. У нее исчез даже намек на региональный акцент, и она превратилась в проститутку с грубым голосом. Мы все ненавидели ее. Это была такая полная характеристика! Я никогда не видел такого за все годы, что я работаю артистом. Я мог бы ожидать такого от кого-либо, похожего на Мейдес или Крусаду, но от новичка? От бывшей певички? - Ваден посмотрел на девушку, лежащую без сознания, и скептически пожал плечами. - Ей было так приятно думать, что у нее способности. Она не раз пыталась учиться пению. - Ваден раздраженно откашлялся. - Первое время, когда она пела для меня, я не верил, что ей откажут в разрешении. - Он повернулся к Дэфиду. - Это просто лишено смысла.
- Осмелюсь заметить, что вы были недостающим фактором.
- Современный Свенгали? - с горечью сказал Ваден.
- Не совсем. Но мозг генерирует электрические токи. И так же, как приемник должен быть настроен на определенную длину волны, чтобы передавать на той же самой длине волны, умы должны передавать на одной и той же частоте. Как у вас и Амальды. Кто-нибудь из вас проходил парапсихическую проверку? -
Насколько я знаю, нет.
- Ну, мы можем разобраться в механике позже, во время проверки, но я должен задать еще один неотложный вопрос.
У Вадена был талант, неважно, расцвел ли он при контакте с Амальдой или нет, потому что он мгновенно понял, что было на уме у Дэфида и оцепенел. Дэфид продолжал, чувствуя, что будет благоразумнее не дать Вадену понять, что он находится в обществе сильного телепата… по меньшей мере, теперь.
- Предположим, вы служите усилителем любого настроения, которое создает Амальда. Что случилось в тот вечер на заводе? Что испугало ее до такой степени, что она убежала, имея потрясающий успех? Она держала публику в руках.
На лице Вадена появилось выражение, похожее на ужас, но через минуту он его жестоко подавил.
- Вы были среди публики? - спросил Ваден, пытаясь выиграть время.
- Да. Салли Изелин услышала Амальду двумя вечерами раньше и хотела, чтобы я подтвердил ее подозрения относительно того, что Амальда - эмпат высокого класса. Что спугнуло Амальду с этой сцены? И погнало вас обоих в укрытие?
В мозгу Вадена не было ничего полезного кроме повторения того, что Дэфид и Салли ощутили в излучениях Амальды. Вместо этого в мыслях Вадена появилось отчаяние.
- Вот поэтому вы должны помочь нам, оп Овен. Выключите Амальду!
Теперь Ваден не пытался скрыть страх. И он не казался оп Овену пугливым. Он был жестким, способным позаботиться о себе, судя по его медвежьей внешности. И заботился о себе, если судить по шрамам на его пальцах и лице.
- К счастью, никто не может выключить Амальду. А я еще и не вижу необходимости.
Только неясный, но подавляющий страх у Вадена и у Амальды.
- Посмотрите лучше, - кричал Ваден, настойчиво наклоняясь к оп Овену. Его глаза сверкали от злости, страха и чувства бессилия, которое было более пугающим и унизительным для человека с темпераментом Вадена. - Посмотрите, что это доводит Амальду до состояния, когда она хочет лучше покончить жизнь самоубийством, чем жить такой, как она стала!
- Вы не сказали мне, что испугало ее и что волнует вас, если я могу говорить искренне.
Ваден подавил страх и гнев.
- Среди публики был кто-то еще, - сказал он резким голосом,кто неожиданно связался с нами. Кто-то, кто пытался властвовать. Кто решил проверить, что может делать Амальда. Она, конечно, почувствовала эту тяжесть, а потом и я.
Оп Овен был уверен, он чувствовал это интуитивно, что третьим был Рожнин. И последствия этого были несомненно тревожными. Он попытался улыбнуться ободряюще Брусу Вадену. Он тщетно поворачивался на стуле из стороны в сторону с притворным равнодушием. Он потерял Соланж Бош, но не потеряет Амальду… и Вадена… и Рожнина.
- Это очень интересно, - сказал он Вадену. - У Амальды есть какие-либо предположения на этот счет?
- Как она может? - пренебрежительно спросил Рэд Ваден. Он прилагал заметные усилия, чтобы скрыть внутреннее смятение. Он не мог допустить даже мысль о том, чтобы делить Амальду с кем-нибудь. - В тот момент, когда она поняла, что происходит, насколько силен тот парень, и что он хочет, чтобы она делала, она повела себя так, словно хочет сделать короткий перерыв. И сказала, чтобы я шел за ней. Но она больше не пела. Вы не знаете, что это для вас…
- Я, вероятно, не совсем простой человек, - сказал Дэфид с легкой улыбкой.
Ваден махнул рукой, подвергая это утверждение сомнению. - Вы должны понять, что Амальду нужно выключить. Теперь в его голосе было раздражение: его эмоции также достигли предела. Дэфид тайком незаметно потянулся за ружьем с транквилизатором.
- Не смейте! - Ваден бросился с удивительной скоростью и схватил оп Овена за руку.
- Я думал, что вы поняли, оп Овен. Кто бы ни был этот парень, он опасен вдвойне!
- Вы находитесь под защитой, которую может вам предложить этот и любой другой Центр в мире, Ваден, - повторил Дэфид сильным, но не громким голосом. - Это не мало, заверяю вас. Вы не понимаете, что главная проблема Амальды - просто отсутствие контроля над ее поразительными способностями.
- Вы не понимаете, - Ваден был в отчаянии. - Она может управлять массой людей. Эти типы на заводе… она могла заставить их делать все, что угодно. Вот, что пугает ее. И меня. И то, что другой капризный мозг… он хочет использовать ее для управления таким опасным сборищем. Господи, я знаю, что такое беспорядки. Я видел их. Я был вовлечен в них. Я знаю, что происходит. Она могла вызвать беспорядки. Она даже спровоцировала их, не находясь там. Она могла возбудить весь Джерхаттанский комплекс…
- Как? - мягко спросил Дэфид.
- Ну… делая… делая то, что тот мозг требовал от нее тогда вечером.
- Но она этого не сделала! - Настойчивость Дэфида могла сравниться с настойчивостью Рэда Вадена. - И она не могла! И ничто в этом мире, даже капризный ум, склонный к мании величия, не может заставить ее. А, как только она научится управлять этим… своим крылатым конем, я думаю, вы не будете так проклинать талант.
- Я не верю вам.
- Сколько лет Амальде?
- Что? Какое это имеет значение?
- Сколько лет? - Двадцать два…
- Двадцать два. Я думаю, она выглядит моложе. Нежный возраст. - Дэфид мог бы хотеть обладать эмпатической силой Амальды…но сейчас он обращался к рассудительности Вадена. - И у нее возникла эмоциональная связь с вами… Не обижайтесь, пожалуйста, мистер Ваден. От скучного полного разочарований существования она прорвалась на сцену, к известности… Даже у зрелой личности может закружиться голова. Потом она попала в очень напряженную ситуацию - концерт на заводе - это нервировало меня, как наблюдателя, а я хорошо управляю своими эмоциями. Она испугалась и убежала! За что я совершенно ее не упрекаю. Короче, некоторое время Амальдой управляли сверху. Мы еще слабо управляем своими силами, мистер Ваден. И это приемное/передающее устройство, которым является Амальда, перегрузилось. Нет, мистер Ваден. Мы не можем ее выключить. И не хотим. Но мы можем научить ее направлять талант в нужное русло, дисциплинировать его, чтобы она не должна была убегать, как это случилось. Мы можем также показать вам, как помочь ей включить тормоза. И вы всегда сможете пользоваться этими тормозами. Ей понадобится ваша сила и агрессивность, мистер Ваден. На самом деле, но это между нами, Амальда не так нужна, нам, как вы оба. Я должен рассматривать вас, как команду, потому что так оно и есть.
- Значит вы можете помочь? - спросил Ваден. Он не совсем верил оп Овену, но аура воинственного отчаяния ослабела.
- Я только что сказал это.
- Нет, - Ваден сердито затряс головой, как будто думал, что Дэфид "узнает" его мысли.
- Эмоции - это такой же инструмент, как ручка или пневматический бур…
Ваден посмотрел на него, потом неожиданно засмеялся.
- А Амальда вращала бур?
Оп Овен внутренне зааплодировал. Слава Богу, у этого мужчины есть чувство юмора.
- Точно. Амальда обладает мастерством новичка. Если бы вы были центром вместо этой довольно впечатлительной и расстроенной молодой женщины, я думаю, события могли бы развиваться не так стремительно. Как это было…
- Я не думаю, что Амальда поверит вам, оп Овен, - сказал Ваден, грустно глядя на девушку, лежащую без сознания.
- Полагаю, что у нее не будет выбора, - строго ответил Дэфид. Ваден нахмурился, его глаза сузились, но оп Овен посмотрел на него, добавив мысленное усиление. - Судя по виду, она истощена. Так случается, когда долго гонят машину на полной скорости. Мы успокоим ее, чтобы дать отдых телу и мозгу. И будем продолжать давать успокоительное, пока она не начнет понимать, что не может управлять всем вокруг нее по указке тирана… потому что этого она, кажется, боится больше всего.
- И что же? - сказал Ваден вялым неубедительным голосом.
- А тем временем вы должны будете научиться помогать ей. Вы были более или менее пассивным. - Дэфид слегка улыбнулся, кивнув Вадену. - Скажем, вы оба заключаете долгосрочный контракт без права выбора.
Дверь распахнулась, чтобы пропустить Джерри Фреймса, врача Центра, и Салли Изелин. Дэфид улыбнулся и отошел в сторону, чтобы пропустить их к Амальде.
- Почему так долго? - спросил он у Салли.
- За кого ты меня принимаешь?
***
- Теперь она может полностью закрыться, Дэфид, - сказала Салли с понятной гордостью.
Они наблюдали через одностороннее зеркало, как Амальда кормит Гарольда Орлея. Слабоумный идиот ел аккуратно, с аппетитом, и его детские черты часто озаряла легкая улыбка удовольствия.
- Никогда не думал, что мы будем использовать Гарольда как инструктора, - сказал оп Овен. Салли улыбнулась ему, ее глаза сияли. - Гарольд - полезный старый инструмент.
Дэфид мимолетно подумал о Соланж Бош.
- Не нужно, Дей! - Салли усилила слова мысленной командой, за которой Дэфид почувствовал симпатию, жалость и, что было достаточно странно, досаду.
- Она уже не принимает транквилизаторы? - спросил он, испытывая к Салли благодарность.
- Нет. Как ты знаешь, она начала сосредотачиваться на Гарольде.
- Тогда разрешим им выходить.
- Я бы разрешила на твоем месте. Красный Медведь собирается бушевать.
- Красный Медведь?
Она сморщила нос.
- Так я это называю, Ваден.
- Тогда Амальда - Златовласка?
- Господи, нет. Она - Золушка, помнишь?
- Золушка и Медведь?
- Золушка, Медведь и… Волк!
Дэфид нахмурился.
- Я считал себя лучшим психиатром.
- О, это только заботы подсознания. Она не будет доверять себе до тех пор, пока не встретится с Волком и не победит его. А после этого мы все сможем жить счастливо.
В веселом голосе Салли была примесь горечи, и это заставило Дэфида внимательно посмотреть на нее. Ему хотелось позондировать, но это было бы неэтично, особенно потому что Салли мгновенно почувствовала бы вмешательство. Еще несколько мгновений он наблюдал за Амальдой, потом ушел из клиники.
За месяц, который Амальда провела в Центре, очень худенькая эксцентричная женщина-ребенок превратилась во все еще стройную, но спокойную молодую женщину. Ее страхи медленно проходили под влиянием искусного лечения Дэфида и его способности сдерживать эмоции и ловко направлять жизненную энергию в нужное русло.
Первое занятие с Гарольдом Орлеем проходило, когда Амальду достаточно хорошо успокоили. Слабоумный Гарольд восстал против девушки. Для ее реакции нельзя было подобрать более точного слова, чем "зеркало". Жалость к слабоумному эмпату была быстро подавлена, потому что Гарольд расстроился и залился слезами. Сначала Амальда возражала, когда ее заставили работать с Гарольдом, но не могла отрицать, что он мгновенно реагировал на ее эмоции, и, пока она не может контролировать их в его присутствии, она не может рассчитывать на то, что сумеет в достаточной степени контролировать их на публике.
В первые дни в Центре она требовала, даже под действием сильных успокаивающих средств, чтобы ей сделали лоботомию, операцию, которая, как ошибочно считала Амальда, подавит ее талант. Потом она встретила Гарольда и поняла, что псионическая часть ее мозга не будет удалена при такой операции. Вторым этапом в реабилитации Амальды было ее знакомство с молодой талантливой звездой Центра, двухлетней Доротеей Хорват. Амальда быстро усвоила урок, преподанный ей таким образом.
Маленькая Доротея охотно играла с кубиками. Когда они падали, она злилась… а мать бессознательно, но твердо контролировала ее. Мысли молодого телепата были такими громкими и ясными, что Амальда безошибочно понимала аналогию.
- Итак, я обнаружила яркие новые игрушки в моем мозгу, а они не хотят играть со мной, правда?
- Вы должны научиться уравновешивать игрушки, как это делает Доротея… - мягко сказал Дэфид.
- Чтобы они все не упали с грохотом?
- На вас, - добавила Салли. - Как вечером на заводе.
Несмотря на успокоительные средства, Амальда побледнела и вздрогнула.
- Он не сможет найти меня, правда?
- Не здесь, за этими экранированными стенами, дорогая, - заверил ее Дэфид.
Когда Амальда смогла контролировать свои эмоции, Ваден стал принимать участие в занятиях. Во время занятий использовали феномен второго концерта на заводе. Амальда, с Рэдом, могла управлять эмоциональной атмосферой любой большой комнаты, могла передавать сензитивам любые эмоции, которые выбирала. Но сила, которую Дэфид и Салли ощущали на заводе, отсутствовала.