– Судьи присудили ему третье место, так что и он будет участвовать. Но о нем я не беспокоюсь: он, конечно, задавала, но когда речь заходит о том, чтобы уносить ноги, с ним никто не сравнится…
– Сдается мне, что особой опасности не будет, – шепчет Умник, улыбаясь.
– Ах так? – вспыхивает Щеголек, сам не свой от страха. – Если ты так уверен, почему бы тебе не поменяться со мной местами?
– Поставьте Кротика в середину и, когда тигр приблизится, отрывайтесь но одному от группы, уводите зверя в сторону, – советует дяденька Бобер.
– А что, если тигр кого-то из нас догонит?
– Нет, не догонит: в опасный момент кто-то другой отвлечет его внимание. Два-три таких фокуса измотают зверя…
– А мы останемся свежими, словно капли росы, да? – прерывает его Щеголек.
– Да сколько раз нужно повторять нам, чтобы вы не волновались! – подмигивает Умник.
– Он просто спятил… – сердится Молния.
Мы присоединяемся к прочим участникам и, убедившись, что на берегу Бурного Потока остались воткнутыми наши шесты, начинаем подъем по ущелью.
Через какое-то время останавливаемся под входом в пещеру.
Судья поднимает руку, и по этому сигналу на соседних холмах раздается оглушительный шум.
Болельщики лупят дубинками по выдолбленным стволам, вопят во все горло, потрясают кожаными мешочками, полными камней: таким образом они вынуждают тигра покинуть пещеру.
– Р-р-р-р! Каждый год одно и то же! – рычит папа Тигр, выглядывая из пещеры.
– Гр-р-р! И всегда в это время года, если ты заметил, дорогой, – отмечает супруга.
– В этой долине нет никакой личной жизни. Если подобный кавардак будет продолжаться, я поменяю укрытие…
– Да нет же, нет, надо хранить спокойствие. К вечеру вес закончится, как всегда.
Я с места не тронусь. Я вчера так наелся…
– Кому ты говоришь… на неделю впрок…
– Странно, однако: столько мяса перед самым нашим носом.
– Бабушка видела ледникового мальчика. Говорит, ему было ужасно трудно тащить все это мясо в гору.
– Р-р-р-р-р… зачем это ему понадобилось?
– Гр-р-р-р-р… пойди пойми этих ледниковых людей…
– Ты послушай только, какой трезвон подняли!
– Конец света!
– Радость моя, боюсь, если ты не выйдешь, они не уймутся до вечера.
– У-ууу… Гр-р-р-р! Выйди, сынок, покажись. Может, они успокоятся, – упрашивает бабушка Тигра.
– У меня брюхо вот-вот треснет. Пошевелиться трудно…
– Говорила тебе: не ешь всех бизонов!
– Выйди, умоляю! – не отстает бабушка.
– Ну ладно. Только небольшая пробежка, чтобы лапы размять. Не собираюсь я есть этих ледниковых детей. От одной мысли все внутри переворачивается. – Папа Тигр лениво встает, потягивается и является во всей красе у входа в пещеру.
– Пасть раскрой, милый. Это всегда производит впечатление, – советует бабушка Тигра. – И еще покажи когти. Это необходимо.
Папа Тигр повинуется, вдобавок издает самое ужасное рычание, какое кто-либо когда-либо слышал.
Публика цепенеет. Судья бежит.
Участники состязания трясутся от страха.
– ДРРДРРДРР…
Оборачиваюсь на странный звук и обнаруживаю, что это стучат зубы Щеголька.
– Внимание: тигр сейчас прыгнет! – вопит Молния. Мы готовимся.
– Бегите! – кричит судья в тот самый момент, как зверь отрывается от земли.
ПЛЮХ!
Папа Тигр падает на брюхо; ему, наверное, ужасно больно: перед тем как броситься в погоню, он поднимает морду к небу и жалобно рычит.
– Гррр… вот так тюфяк! – замечает бабушка Тигра из пещеры.
Эта незадача позволяет нам, по крайней мере, добиться порядочного преимущества.
Среди зрителей наши ставки растут, ставки на тигра падают. Рука Загребущая, который цинично поставил на тигра кучу кремней, кусает губы.
– М-м-м… не будем торопиться, это еще не конец! – намечает дяденька Бобер: уж он-то в повадках зверей разбирается. Мамы страшно переживают, им хочется увидеть вечером целыми и невредимыми своих маленьких героев.
Кротик, которого тащим мы с Молнией, пыхтит и отдувается. Ему не догнать остальных, и тигр сокращает дистанцию.
Когда между зверем и нами остается каких-нибудь сто шагов, Молния кричит:
– Мой черед!
И начинает карабкаться по склону. Папа Тигр не знает, на что решиться, и замедляет бег, чтобы поразмыслить спокойно.
– О нет… р-р-р-р-р… не заставляй меня лезть наверх, малыш! Знаю, обычай требует, чтобы я гнался за последним из стаи, но сегодня мне наверх не взобраться. Так что, уж извини, но я побегу за твоими друзьями.
Краем глаза замечаю, что тигр снова пускается бежать вниз по ущелью.
– Хорошенький совет нам дал дяденька Бобер… – бормочу я.
К счастью, рядом оказывается Буйволенок. Видя, что Кротик выбился из сил, он водружает его к себе на спину и бежит дальше. Буйволенок не самый проворный, зато очень сильный; кажется, он даже не ощущает лишнего веса.
Тигр приближается, но и Бурный Поток уже недалеко. Мы слышим, как шумит вода, как ликует публика; некоторые участники уже перепрыгивают на другой берег.
Вот и последний поворот.
Преодолев его, выбегаем на берег; Буйволенок тут же опрокидывает Кротика в реку и сам бросается в ледяную воду. Я готов последовать за ним, но вдруг вижу, что Молния отстал и зверь преграждает ему дорогу.
Замечаю, что тигр совершенно вымотался и тяжело дышит, высунув язык.
– Давай беги, он совсем без сил! – кричу я.
– Что-то не хочется рисковать, – отвечает Молния. – Лучше я снова взберусь наверх.
– Не надо! – кричу я. В гору он бегает быстрее тебя…
Но Молния не слушает, уже карабкается на скалы. Тигр в отчаянии наблюдает за ним:
– Р-р-р-р! Ты совсем спятил, если думаешь, что я полезу туда за тобой. Знаешь, что я скажу тебе, коротышка: вернусь-ка я к себе в пещеру да вздремну от души. Зайди через пару недель, когда я проголодаюсь. Тогда и поговорим…
И, испустив специально для зрителей еще один устрашающий рык, лениво удаляется в конец ущелья.
Болельщики ликуют, а Молния слезает со скал и присоединяется ко мне.
Мы беремся за шесты и исполняем безукоризненный Прыжок через Бурный Поток.
Когда восторги поутихли, наверху, среди зрителей, разгорается ссора.
Рука Загребущая не хочет отдавать проигрыш: утверждает, будто состязание проводилось не так, как всегда.
– С этим тигром что-то не так, – возмущается он. – Состязание подстроено!
– Сейчас я тебе такую взбучку подстрою, что не обрадуешься, – громыхает дедушка Пузан, хватая его за шкирку. – Живо выкладывай все, что проиграл. Этот тигр, скорее всего, просто объелся, и…
При этих словах страшное подозрение закрадывается в его голову.
– Похоже, этот паскудник слопал моих бизонов и моих козочек! – вопит он.
– Лучше твоих бизонов, чем моего сыночка! – решительно заявляет моя мамочка, сияя от счастья.
Умник, улыбаясь, глядит на нас.
ВЕЛИКИЙ ПРAЗДНИК ВОКРУГ КОСТРОВ
Соревнования закончены, настала пора торжеств.
Если до этого момента племена разделял дух соперничества, мощная воля к победе, не знающее удержу соревнование, то теперь все складывают оружие и принимают как должное итоги встреч.
Между ледниковыми людьми вообще-то существует великое братство, и противники, у которых мы вчера с трудом вырвали победу, становятся сегодня нашими лучшими друзьями.
По всей долине пылают костры, на углях жарится ароматная дичь, ледниковые мужчины и женщины без различия племен собираются в кружки, беседуют, смеются, поют песни.
Мы, ледниковые дети, тоже счастливы, потому что Весенние Игры означают конец учебного года.
Прекрасной летней порой мы отправимся с нашим племенем на большую охоту, увидим далекие земли…
А теперь наступает долгожданный момент: сегодня вечером дедушка Пузан вручит нам Годовые Копья.
Собирается Совет старейшин, мы рассаживаемся перед ними полукругом; учитель торжественно поднимает дубинку-журнал и вызывает Березку.
– М-м-м… Березка. Ну-ка, посмотрим… хорошая ледниковая девочка, серьезная, прилежная, усидчивая. Тетушка Бурундучиха утверждает, что она делает отличные успехи в Собирательстве, а дядюшка Пенек говорит, что она умеет общаться с животными. Он даже предлагает ей… гм… пройти курс у Шамана… – обращается учитель к Полной Луне, который подходит к остальным.
Старейшины дружно протестуют. Беззубый Лось в ярости.
– Свыханое ви дево, скавыте? Женфины в нафем пвемени довны ваниматься сфоими девами и…
Учитель сует ему под нос дубинку-журнал.
– Погляди, какие отметки! – громыхает он.
Беззубый Лось, Насупленный Лоб и Рука-на-расправу-легка продолжают ворчать, а дедушка Пузан вручает Березке Копье длиной в три локтя.
Моя подружка, кажется, хочет что-то сказать.
– Что такое? Ты недовольна? – спрашивает папа Большая Рука.
– Нет, довольна… но вы забыли… кое-что…
– Фто именно? – шамкает Беззубый Лось.
– Мы победили в Весенних Играх. И по обычаю, вы должны исполнить какое-то наше желание…
– Верно, – кивает дяденька Бобер.
– Ваше святое право, – утверждает тетушка Бурундучиха.
– Посвушаем, фто за жевание?
Березка набирает полную грудь воздуха и заявляет внезапно:
– Держать Лизунчика, волчонка, которого я спасла зимой!
Насупленный Лоб вскакивает с места, Рука-на-расправу-легка выкатывает глаза от изумления, Испепеляющий Взглядом с удовольствием сжег бы нас дотла.
– Ага! Значит, звереныш был! – вопит Насупленный Лоб.
– Видите, я оказался прав! – вторит ему Испепеляющий Взглядом.
– Ну, за работу! – рычит Рука-на-расправу-легка, обнажая бицепсы.
– Минуточку, минуточку… – вмешивается папа Большая Рука. – Вопрос неактуален перед лицом их блистательной победы. Они выразили желание, и мы обязаны его удовлетворить, каким бы оно ни было. Но вы, ребята, все заодно?
– Да-а-а! – отвечаем мы хором.
– И ты, Щеголек? И ты, Вонючка?
– Да, – кивают товарищи.
Спорт творит чудеса! Весенние Игры снова сдружили нас.
В этот момент появляется дядюшка Пенек с Лизунчиком. Щенок уже ростом с Блошку, он виляет хвостом, скачет вокруг нас, лижет руки.
– Какая вадость! – бубнит Беззубый Лось.
– Не понимаю, зачем он нам нужен, – возмущается дедушка Пузан. – Лишний рот.
– По крайней мерс, он очистит стойбище, – заявляет тетушка Бурундучиха. – Кто-то должен избавить нас от костей, которые вы, неряхи, всюду разбрасываете.
– Уже поздно, – спохватывается дедушка Пузан. – Продолжим раздачу Годовых Копий. – Смотрит в дубинку-журнал и вызывает Уголька.
– Его конек – магический рисунок. Но и по другим предметам он идет неплохо. Вот для него Копье в два с половиной локтя.
– Щеголек… м-м-м… мальчику предстоит еще много работать; немного ленив, и все же с честью выступил на Весенних Играх. Для него – Копье в два локтя, в надежде, разумеется, что в следующем году результат будет выше.
Не ахти что, но Щеголек ожидал худшего и совершенно счастлив.
Теперь очередь Мячика, который отнюдь не был примерным учеником. Копье у него не слишком длинное, но он быстро утешается, совершив удачный обмен кремневыми шариками со Щегольком.
– Молния, – продолжает дедушка Пузан. – Это наша надежда. Он получил отличные баллы по всем предметам. Если вы согласны, ребята, мы назначим его старостой и на следующий год!
– Да-а-а! – кричим мы, а дедушка Пузан выдает Молнии Копье длиной в три локтя.
Теперь моя очередь.
– Неандертальчик!
Я подхожу ближе к старейшинам. Это – мое первое Годовое Копье, и сердце готово выскочить у меня из груди.
– У него слишком длинный язык, он вечно устраивает всякие каверзы… но в нужную минуту всегда приходит на помощь классу. Кроме того, он победил в Прыжке через бурный поток, а это дело непростое. Вот ему Копье в два с половиной локтя.
Я хватаю Копье, с минуту смотрю, как старейшины одобрительно кивают головами, потом, счастливый, бегу на место.
– Кротик!
Наступает полная тишина.
Кротик встает чуть-чуть пошатываясь; Молния подталкивает его, и он с размаху налетает на дедушку Пузана.
Мы едва сдерживаем смех.
– Ну… что о тебе сказать? В течение учебного года ты не успевал по многим предметам; хотя, по правде говоря, очень старался. С другой стороны, ты стал героем Весенних Игр и своими редкостными выступлениями обеспечил победу нашему племени. Так что вот тебе тоже Копье в два локтя с небольшим!
К концу церемонии многие старейшины уже клюют носом. Женщины разбрелись по хижинам, а охотники переходят от костра к костру, рассказывая о своих необычайных подвигах.
А дедушка Пузан обходит жаровни по очень веской причине: хочет углубить свои знания о кулинарном искусстве различных племен.
Когда мы встречаем его в первый раз, он нахваливает жаркое из росомахи по рецепту Северных Буйволов.
В следующий раз восхищается потрохами бизона, фирменным блюдом Бурундуков с Ледяных Гор, а вскоре рассыпается в восторгах по поводу паштета из лягушек, приготовленного Оленями с Великих Равнин…
Глухой ночью мы снова натыкаемся на него: учитель спит как сурок посреди поросшей травой поляны.
Видя, что перенести старика в хижину не удастся, Березка накрывает его шкурами.
Нам не хочется спать.
Мы слишком возбуждены событиями последних дней, радуемся новым друзьям, а также нашим первым Годовым Копьям.
Медвежонок предлагает развести большой костер, созвать детей всех племен и до утра петь песни.
Мы усердно таскаем хворост, но, когда все готово, нам кажется, будто чего-то не хватает.
– Почему бы не позвать дядюшку Пенька? – предлагаю я.
Прекрасная мысль!
– Представляете, сколько новых историй выдумал он за эти дни…
Вскоре мы возвращаемся с Человеком Историй: тот фыркает, топает ногами и уверяет, что страшно хочет спать. Но Лизунчик прыгает на него, не давая покоя, и через какое-то время дядюшка Пенек садится посреди нас и начинает рассказывать…
Как Матери-Луне стало одиноко на небесах, и она, чтобы не скучать, сотворила горы, деревья, ледниковых людей…
Как из земных глубин поднялся к небу ужасный Гром…
Как небо, поплакав, вытерло слезы Радугой…
Мы словно зачарованные слушаем его всю ночь, и отблеск пламени согревает сердца, и ветерок, дующий с холмов, приносит запахи раскрывшихся бутонов.
Всюду царят покой и тишина.
Слышится только здесь и там то трубный клич мамонта, то пыхтение медведей, то вой волков, то стенания стаи львов, которым вторит с другого конца долины рев саблезубых тигров, уже, наверное, крепко спящих.
Кто знает, может, они во сне преследуют призрачную добычу…
– Сдается мне, что особой опасности не будет, – шепчет Умник, улыбаясь.
– Ах так? – вспыхивает Щеголек, сам не свой от страха. – Если ты так уверен, почему бы тебе не поменяться со мной местами?
– Поставьте Кротика в середину и, когда тигр приблизится, отрывайтесь но одному от группы, уводите зверя в сторону, – советует дяденька Бобер.
– А что, если тигр кого-то из нас догонит?
– Нет, не догонит: в опасный момент кто-то другой отвлечет его внимание. Два-три таких фокуса измотают зверя…
– А мы останемся свежими, словно капли росы, да? – прерывает его Щеголек.
– Да сколько раз нужно повторять нам, чтобы вы не волновались! – подмигивает Умник.
– Он просто спятил… – сердится Молния.
Мы присоединяемся к прочим участникам и, убедившись, что на берегу Бурного Потока остались воткнутыми наши шесты, начинаем подъем по ущелью.
Через какое-то время останавливаемся под входом в пещеру.
Болельщики лупят дубинками по выдолбленным стволам, вопят во все горло, потрясают кожаными мешочками, полными камней: таким образом они вынуждают тигра покинуть пещеру.
– Р-р-р-р! Каждый год одно и то же! – рычит папа Тигр, выглядывая из пещеры.
– Гр-р-р! И всегда в это время года, если ты заметил, дорогой, – отмечает супруга.
– В этой долине нет никакой личной жизни. Если подобный кавардак будет продолжаться, я поменяю укрытие…
– Да нет же, нет, надо хранить спокойствие. К вечеру вес закончится, как всегда.
Я с места не тронусь. Я вчера так наелся…
– Кому ты говоришь… на неделю впрок…
– Странно, однако: столько мяса перед самым нашим носом.
– Бабушка видела ледникового мальчика. Говорит, ему было ужасно трудно тащить все это мясо в гору.
– Р-р-р-р-р… зачем это ему понадобилось?
– Гр-р-р-р-р… пойди пойми этих ледниковых людей…
– Ты послушай только, какой трезвон подняли!
– Конец света!
– Радость моя, боюсь, если ты не выйдешь, они не уймутся до вечера.
– У-ууу… Гр-р-р-р! Выйди, сынок, покажись. Может, они успокоятся, – упрашивает бабушка Тигра.
– У меня брюхо вот-вот треснет. Пошевелиться трудно…
– Говорила тебе: не ешь всех бизонов!
– Выйди, умоляю! – не отстает бабушка.
– Ну ладно. Только небольшая пробежка, чтобы лапы размять. Не собираюсь я есть этих ледниковых детей. От одной мысли все внутри переворачивается. – Папа Тигр лениво встает, потягивается и является во всей красе у входа в пещеру.
– Пасть раскрой, милый. Это всегда производит впечатление, – советует бабушка Тигра. – И еще покажи когти. Это необходимо.
Папа Тигр повинуется, вдобавок издает самое ужасное рычание, какое кто-либо когда-либо слышал.
Публика цепенеет. Судья бежит.
Участники состязания трясутся от страха.
– ДРРДРРДРР…
Оборачиваюсь на странный звук и обнаруживаю, что это стучат зубы Щеголька.
– Внимание: тигр сейчас прыгнет! – вопит Молния. Мы готовимся.
– Бегите! – кричит судья в тот самый момент, как зверь отрывается от земли.
ПЛЮХ!
Папа Тигр падает на брюхо; ему, наверное, ужасно больно: перед тем как броситься в погоню, он поднимает морду к небу и жалобно рычит.
– Гррр… вот так тюфяк! – замечает бабушка Тигра из пещеры.
Среди зрителей наши ставки растут, ставки на тигра падают. Рука Загребущая, который цинично поставил на тигра кучу кремней, кусает губы.
– М-м-м… не будем торопиться, это еще не конец! – намечает дяденька Бобер: уж он-то в повадках зверей разбирается. Мамы страшно переживают, им хочется увидеть вечером целыми и невредимыми своих маленьких героев.
Кротик, которого тащим мы с Молнией, пыхтит и отдувается. Ему не догнать остальных, и тигр сокращает дистанцию.
Когда между зверем и нами остается каких-нибудь сто шагов, Молния кричит:
– Мой черед!
И начинает карабкаться по склону. Папа Тигр не знает, на что решиться, и замедляет бег, чтобы поразмыслить спокойно.
– О нет… р-р-р-р-р… не заставляй меня лезть наверх, малыш! Знаю, обычай требует, чтобы я гнался за последним из стаи, но сегодня мне наверх не взобраться. Так что, уж извини, но я побегу за твоими друзьями.
Краем глаза замечаю, что тигр снова пускается бежать вниз по ущелью.
– Хорошенький совет нам дал дяденька Бобер… – бормочу я.
К счастью, рядом оказывается Буйволенок. Видя, что Кротик выбился из сил, он водружает его к себе на спину и бежит дальше. Буйволенок не самый проворный, зато очень сильный; кажется, он даже не ощущает лишнего веса.
Тигр приближается, но и Бурный Поток уже недалеко. Мы слышим, как шумит вода, как ликует публика; некоторые участники уже перепрыгивают на другой берег.
Вот и последний поворот.
Замечаю, что тигр совершенно вымотался и тяжело дышит, высунув язык.
– Давай беги, он совсем без сил! – кричу я.
– Что-то не хочется рисковать, – отвечает Молния. – Лучше я снова взберусь наверх.
– Не надо! – кричу я. В гору он бегает быстрее тебя…
Но Молния не слушает, уже карабкается на скалы. Тигр в отчаянии наблюдает за ним:
– Р-р-р-р! Ты совсем спятил, если думаешь, что я полезу туда за тобой. Знаешь, что я скажу тебе, коротышка: вернусь-ка я к себе в пещеру да вздремну от души. Зайди через пару недель, когда я проголодаюсь. Тогда и поговорим…
И, испустив специально для зрителей еще один устрашающий рык, лениво удаляется в конец ущелья.
Болельщики ликуют, а Молния слезает со скал и присоединяется ко мне.
Мы беремся за шесты и исполняем безукоризненный Прыжок через Бурный Поток.
Когда восторги поутихли, наверху, среди зрителей, разгорается ссора.
Рука Загребущая не хочет отдавать проигрыш: утверждает, будто состязание проводилось не так, как всегда.
– С этим тигром что-то не так, – возмущается он. – Состязание подстроено!
– Сейчас я тебе такую взбучку подстрою, что не обрадуешься, – громыхает дедушка Пузан, хватая его за шкирку. – Живо выкладывай все, что проиграл. Этот тигр, скорее всего, просто объелся, и…
При этих словах страшное подозрение закрадывается в его голову.
– Похоже, этот паскудник слопал моих бизонов и моих козочек! – вопит он.
– Лучше твоих бизонов, чем моего сыночка! – решительно заявляет моя мамочка, сияя от счастья.
Умник, улыбаясь, глядит на нас.
ВЕЛИКИЙ ПРAЗДНИК ВОКРУГ КОСТРОВ
Если до этого момента племена разделял дух соперничества, мощная воля к победе, не знающее удержу соревнование, то теперь все складывают оружие и принимают как должное итоги встреч.
Между ледниковыми людьми вообще-то существует великое братство, и противники, у которых мы вчера с трудом вырвали победу, становятся сегодня нашими лучшими друзьями.
По всей долине пылают костры, на углях жарится ароматная дичь, ледниковые мужчины и женщины без различия племен собираются в кружки, беседуют, смеются, поют песни.
Мы, ледниковые дети, тоже счастливы, потому что Весенние Игры означают конец учебного года.
Прекрасной летней порой мы отправимся с нашим племенем на большую охоту, увидим далекие земли…
А теперь наступает долгожданный момент: сегодня вечером дедушка Пузан вручит нам Годовые Копья.
Собирается Совет старейшин, мы рассаживаемся перед ними полукругом; учитель торжественно поднимает дубинку-журнал и вызывает Березку.
– М-м-м… Березка. Ну-ка, посмотрим… хорошая ледниковая девочка, серьезная, прилежная, усидчивая. Тетушка Бурундучиха утверждает, что она делает отличные успехи в Собирательстве, а дядюшка Пенек говорит, что она умеет общаться с животными. Он даже предлагает ей… гм… пройти курс у Шамана… – обращается учитель к Полной Луне, который подходит к остальным.
Старейшины дружно протестуют. Беззубый Лось в ярости.
– Свыханое ви дево, скавыте? Женфины в нафем пвемени довны ваниматься сфоими девами и…
Учитель сует ему под нос дубинку-журнал.
– Погляди, какие отметки! – громыхает он.
Беззубый Лось, Насупленный Лоб и Рука-на-расправу-легка продолжают ворчать, а дедушка Пузан вручает Березке Копье длиной в три локтя.
Моя подружка, кажется, хочет что-то сказать.
– Что такое? Ты недовольна? – спрашивает папа Большая Рука.
– Нет, довольна… но вы забыли… кое-что…
– Фто именно? – шамкает Беззубый Лось.
– Мы победили в Весенних Играх. И по обычаю, вы должны исполнить какое-то наше желание…
– Верно, – кивает дяденька Бобер.
– Ваше святое право, – утверждает тетушка Бурундучиха.
– Посвушаем, фто за жевание?
Березка набирает полную грудь воздуха и заявляет внезапно:
– Держать Лизунчика, волчонка, которого я спасла зимой!
Насупленный Лоб вскакивает с места, Рука-на-расправу-легка выкатывает глаза от изумления, Испепеляющий Взглядом с удовольствием сжег бы нас дотла.
– Ага! Значит, звереныш был! – вопит Насупленный Лоб.
– Видите, я оказался прав! – вторит ему Испепеляющий Взглядом.
– Ну, за работу! – рычит Рука-на-расправу-легка, обнажая бицепсы.
– Минуточку, минуточку… – вмешивается папа Большая Рука. – Вопрос неактуален перед лицом их блистательной победы. Они выразили желание, и мы обязаны его удовлетворить, каким бы оно ни было. Но вы, ребята, все заодно?
– Да-а-а! – отвечаем мы хором.
– И ты, Щеголек? И ты, Вонючка?
Спорт творит чудеса! Весенние Игры снова сдружили нас.
В этот момент появляется дядюшка Пенек с Лизунчиком. Щенок уже ростом с Блошку, он виляет хвостом, скачет вокруг нас, лижет руки.
– Какая вадость! – бубнит Беззубый Лось.
– Не понимаю, зачем он нам нужен, – возмущается дедушка Пузан. – Лишний рот.
– По крайней мерс, он очистит стойбище, – заявляет тетушка Бурундучиха. – Кто-то должен избавить нас от костей, которые вы, неряхи, всюду разбрасываете.
– Уже поздно, – спохватывается дедушка Пузан. – Продолжим раздачу Годовых Копий. – Смотрит в дубинку-журнал и вызывает Уголька.
– Его конек – магический рисунок. Но и по другим предметам он идет неплохо. Вот для него Копье в два с половиной локтя.
– Щеголек… м-м-м… мальчику предстоит еще много работать; немного ленив, и все же с честью выступил на Весенних Играх. Для него – Копье в два локтя, в надежде, разумеется, что в следующем году результат будет выше.
Не ахти что, но Щеголек ожидал худшего и совершенно счастлив.
Теперь очередь Мячика, который отнюдь не был примерным учеником. Копье у него не слишком длинное, но он быстро утешается, совершив удачный обмен кремневыми шариками со Щегольком.
Теперь моя очередь.
– Неандертальчик!
Я подхожу ближе к старейшинам. Это – мое первое Годовое Копье, и сердце готово выскочить у меня из груди.
– У него слишком длинный язык, он вечно устраивает всякие каверзы… но в нужную минуту всегда приходит на помощь классу. Кроме того, он победил в Прыжке через бурный поток, а это дело непростое. Вот ему Копье в два с половиной локтя.
– Кротик!
Наступает полная тишина.
Кротик встает чуть-чуть пошатываясь; Молния подталкивает его, и он с размаху налетает на дедушку Пузана.
Мы едва сдерживаем смех.
– Ну… что о тебе сказать? В течение учебного года ты не успевал по многим предметам; хотя, по правде говоря, очень старался. С другой стороны, ты стал героем Весенних Игр и своими редкостными выступлениями обеспечил победу нашему племени. Так что вот тебе тоже Копье в два локтя с небольшим!
К концу церемонии многие старейшины уже клюют носом. Женщины разбрелись по хижинам, а охотники переходят от костра к костру, рассказывая о своих необычайных подвигах.
А дедушка Пузан обходит жаровни по очень веской причине: хочет углубить свои знания о кулинарном искусстве различных племен.
Когда мы встречаем его в первый раз, он нахваливает жаркое из росомахи по рецепту Северных Буйволов.
В следующий раз восхищается потрохами бизона, фирменным блюдом Бурундуков с Ледяных Гор, а вскоре рассыпается в восторгах по поводу паштета из лягушек, приготовленного Оленями с Великих Равнин…
Глухой ночью мы снова натыкаемся на него: учитель спит как сурок посреди поросшей травой поляны.
Видя, что перенести старика в хижину не удастся, Березка накрывает его шкурами.
Нам не хочется спать.
Мы слишком возбуждены событиями последних дней, радуемся новым друзьям, а также нашим первым Годовым Копьям.
Медвежонок предлагает развести большой костер, созвать детей всех племен и до утра петь песни.
Мы усердно таскаем хворост, но, когда все готово, нам кажется, будто чего-то не хватает.
– Почему бы не позвать дядюшку Пенька? – предлагаю я.
Прекрасная мысль!
– Представляете, сколько новых историй выдумал он за эти дни…
Вскоре мы возвращаемся с Человеком Историй: тот фыркает, топает ногами и уверяет, что страшно хочет спать. Но Лизунчик прыгает на него, не давая покоя, и через какое-то время дядюшка Пенек садится посреди нас и начинает рассказывать…
Как Матери-Луне стало одиноко на небесах, и она, чтобы не скучать, сотворила горы, деревья, ледниковых людей…
Как из земных глубин поднялся к небу ужасный Гром…
Как небо, поплакав, вытерло слезы Радугой…
Мы словно зачарованные слушаем его всю ночь, и отблеск пламени согревает сердца, и ветерок, дующий с холмов, приносит запахи раскрывшихся бутонов.
Всюду царят покой и тишина.
Слышится только здесь и там то трубный клич мамонта, то пыхтение медведей, то вой волков, то стенания стаи львов, которым вторит с другого конца долины рев саблезубых тигров, уже, наверное, крепко спящих.
Кто знает, может, они во сне преследуют призрачную добычу…