Мамаев Сайфулла. Голос Рыка

   Странное дело, оказалось, что на необходимом им диапазоне усилитель нужен был не такой уж и мощный. Даже та наскоро, можно сказать, на коленке спаянная конструкция, которую он притащил для проведения испытаний, развивала настолько значительную амплитуду сигнала, что его было слышно на сто пятьдесят, а то и на двести метров! А что, если собрать настоящий многополосный усилок? Да еще и модернизировать микрофон и излучатель? У Тарасова на эту тему уже появилась парочка задумок.
   – Я вижу, что у тебя дело пойдет! – удовлетворенно улыбаясь, подвел итог испытаниям Толик, – Определись, пожалуйста, в сроках и подготовь смету, я оплачу. Бери с запасом, чтобы потом не пришлось еще деньги доставать. Впрочем, деньги не проблема. Я их всегда найду. Основное условие – это секретность и качество. Кстати, нет ли у тебя на примете помещения, откуда лучше нам транслировать? Я думаю, что монтировать излучатель лучше сразу там, на месте. Скажем, где-нибудь в районе ВДНХ? Например, на гостинице «Космос»! Это был бы идеальный вариант!
   Тарасов внимательно посмотрел на Анатолия, на Лену, потом снова на Толика.
   – Может, не будешь темнить и расскажешь, в чем дело? – спросил наконец Алексей напрямик. – Пойми, когда я буду знать всю задачу… Настоящую, а не ту, которую ты так старательно сейчас вжевываешь, мне легче будет подобрать самое верное решение.
   Заказчики переглянулись. Причем они делали это как-то слишком долго. Так долго, что у Тарасова закрались подозрения. Да что там подозрения, он мог поспорить, что Толик и Лена разговаривают друг с другом. И хотя при этом не было произнесено ни единого слова, Алексей все больше укреплялся в мысли, что так оно и есть. А когда новые знакомые стали молча, но очень энергично жестикулировать, Тарас понял, что они не просто разговаривают, а даже спорят друг с другом! Нет, это была не ссора, а именно спор, даже веселый, оба они улыбались. А энергичные жесты… Ну так они всегда выдают сильные эмоции! Это у глухонемых жесты несут информацию, но у них нет голоса… А у Лены и Толика он был! И весьма богатый! Тарасов быстро сообразил, что те общаются на ультразвуке, и вновь почувствовал себя ущербным. Так бывает, когда возле тебя кто-то начинает говорить на незнакомом языке. Вот только что разговаривали все вместе, а тут раз… и тебя исключили из круга общения! Ну да ладно, он же ни на что не навязывается и не напрашивается! Он наемный рабочий, желающий заработать, и все.
   Спорщики, наконец, пришли к согласию, Лена махнула рукой и, показав пальцем на Алексея, произнесла вслух:
   – Хорошо! Раз ты считаешь, что я не все верно… оцениваю, то объясни нам все! Ему в первый раз, а мне, бестолковой, – тут девушка ткнула пальцем себе в грудь, довольно развитую для ее хрупкого телосложения, – во второй! А я послушаю, что потом тебе скажет… специалист, живущий, в отличие от тебя, в реальном мире!
   Далее Алексей услышал такое, от чего у него волосы встали дыбом. Киборги, големы, ФАЗМО, рабство, террористы… Бред какой-то! Тарасову сразу стало скучно. У ребят явно с крышей проблемы! Фэнтези перечитали! Джордана или Перумова, не важно, но перебор ощущается. Интересно, кем себя позиционирует Рыков? Наверное, «Возрожденным Драконом». Он ведь ни много ни мало спасает человечество! Тогда Лена – Айз Седай? Престол Амерлин? Пурга натуральная! Еще бы… Что?!! Что он сказал?! Или Алексею это послышалось?
   – Подожди-подожди, что ты говорил про «Авиценну»? – ошалело воскликнул он.
   – Я говорю, что все, кто применял «Авиценну», – рабы ФАЗМО и террористов, которые стоят за ним. Уже рабы или потенциальные. Но тоже рабы, – повторил Рыков. – Я же говорю тебе, ФАЗМО выпускает отраву, которая при ее употреблении превращает людей в киборгов.
   – Не может быть! – закричал Алексей. – Вы меня разыгрываете!
   Не успел он договорить, как уши Анатолия стали удлиняться. Челюсть подалась вперед, и обнажились острые клыки. Лицо быстро покрывалось густой короткой шерстью, которая пощадила только почерневший нос и глаза. Уши тоже не остались без изменений. Они резко пошли вверх и, заострившись, свернулись в… собачьи.
   Тарасов наблюдал за трансформацией, открыв рот от изумления. А Рыков продолжал. Все происходило на этот раз очень быстро; дело в том, что ему не пришлось выдумывать себе внешность, он ее прекрасно знал.
   – Стэн! – узнала Лена и засмеялась. – Ну ты и модель себе придумал! А попробуй…
   – Не буду! – Толик быстро вернул себе прежний вид. – Не буду пробовать! Времени нет! Чувствую, что его у нас очень мало!
   Он повернулся к находившемуся в ступоре Алексею и помахал рукой перед его лицом. Такое движение он перенял у какого-то киногероя, какого именно, он не помнил.
   – Леш, я ж тебя предупреждал, – сказал он и улыбнулся. – Это впечатляет, но только так можно развеять все сомнения.
   Видя, что Тарасов никак не может прийти в себя, он протянул руку, чтобы дернуть его за куртку, но тот испуганно отпрыгнул.
   – Да не бойся ты, – засмеялся Рыков. – Я такой же, как и ты, только слегка модифицированный!
   – И я тоже! – добавила Лена. – Леша, мы не сами, нас сделали такими! Мы же рассказывали тебе! Големы и их прислужники хотели нас превратить в рабов, но мы… Толик сумел нас излечить. А теперь мы хотим освободить всех остальных. И просим тебя нам помочь. Леша, ну кончай, а? Ты нам нужен!
   Тарасов, на лице которого была все еще написана крайняя степень изумления, посмотрел на свою руку, потом на руку Рыка. Тот не выдержал и, сделав шаг вперед, протянул ее Алексею. На этот раз Тарасов не отступил. Он схватил руку Толика за запястье и поднял вверх, словно ожидал увидеть сквозь нее солнце. Уж не надеялся ли он, что солнечные лучи, точно рентген, просветят ладонь и он увидит, что там у нее внутри? Нет, Алексей был явно не в себе. Впрочем, много ли нашлось людей, которые, увидев то, что довелось лицезреть Тарасову, сохранили бы душевное спокойствие?
   – Алексей, возьми себя в руки! Слышь, ну перестань, мы предлагаем… мы просим тебя помочь нам в серьезном деле, а ты… – Рыков, видя, что его слова не действуют, беспомощно повернулся к Паниной. – Лена, теперь, может, ты в кого-нибудь превратишься?
   – Я?! Да я… не умею! – воскликнула Лена. – И в кого я должна, по-твоему, превращаться? В гадюку, что ли? Или в крокодила? Кем ты меня видишь?
   – Ну, не обязательно в животное, – растерялся Толик. И дернул его черт за язык. Как-нибудь сам бы справился. – Ну, выбери сама… Бритни Спирс, например…
   – Ах, тебе, значит, Бритни Спирс нужна! Я тебя уже не устраиваю! Вот ты и проговорился! – возмущенно сказала Лена. – Может, тебе еще и «Стрелок» изобразить?
   – Нет, вот только их не надо! – сказал Толик, пытаясь перевести все в шутку. – Лен, ну прости, неудачно пошутил, а ты сразу… Леша, ну так как, сделаешь передатчик?
   Алексей, тем временем несколько подуспокоившийся, шумно перевел дыхание.
   – Пойми, – обратилась к нему Лена, – нам очень… очень нужна твоя помощь! Если мы ничего не сделаем, големы всех людей сделают рабами.
   Алексей помотал головой, пытаясь восстановить ясность мыслей. Господи, да что же такое происходит? Это наяву или во сне? В какую авантюру его втягивают? Какой помощи от него хотят? Усилитель? Ну, это не проблема, но что будет после этого? Ведь какое-то там по счету чувство подсказывает, что одним лишь усилителем дело не ограничится, наверняка вылезет еще что-то. Но сколько бы он ни бурчал, все равно ведь согласится! И дело совсем не в деньгах, которые ему предлагают, дело в другом… в ключевом слове «Авиценна». А все остальное… А эти превращения киборга, так он сам на это напросился, сам и виноват, его ведь предупреждали.
   – Ладно, никто не говорит об отказе! – Он поднял руки, словно сдаваясь. – Просто все это несколько неожиданно…
   – Согласна, – сказала Лена. – Я сама до сих пор привыкнуть не могу. Каждый раз, как вижу фокусы Анатолия, душа в пятки уходит!
   – Я же делаю это не ради фокусов, – добродушно улыбнулся Рык. – Я научился себя защищать и единственное, чего хочу, так это людям помочь. И гадов этих наказать.
   – И вы хотите, – перебивая излияния Толика, спросил Тарасов, – применить свой излучатель и противопоставить его усилителю… террористов?
   – Ну да! – подтвердил Толик. – Вдруг мы не сможем захватить «шаталовский», тогда…
   – Тогда сведем людей с ума, – перебила его Лена. Видимо, этот спор у них шел давно, потому что ничего больше девушка не сказала. Но и того, что сказала, Алексею было достаточно. Он тоже склонялся к этой мысли.
   – Да, я тоже считаю, что противостояние двух командных центров ни к чему хорошему не приведет, – сказал он. – Кто окажется ближе, тот сигнал и будет сильнее.
   – Но мы же сделаем сверхмощный усилитель! – возразил Толик, закипая. – Я же готов заплатить любые деньги!
   – Дело не в деньгах. – Алексей покачал головой. – И не думай, что у тебя их больше, чем у ФАЗМО. Пойми, увеличение мощности – путь возможный, но одновременно… невозможный.
   – Это почему? – вскинулся Толик.
   – Все очень просто. Теоретически ты прав, но практически… Вот представь, сигнал распространяется во все стороны, иначе кто-то останется неохвачен нашей защитой. Так?
   – Так, – согласился Толик.
   – А раз так, то распределение мощности пойдет… сферически. Направленное излучение в нашем случае – нонсенс. Ну как в шаре, сразу во все стороны. Иными словами, объем озвучиваемого пространства будет напоминать шар. А как вы помните из курса школьной геометрии, объем сферы вычисляется по формуле четыре третьих, умноженные на пи эр в кубе. Мощность же падает пропорционально расстоянию. Значит, и ослабление сигнала будет зависеть от расстояния до объекта и увеличиваться в той же пропорции. А расходы по увеличению мощности тоже, уверяю тебя, растут совсем не в прямой зависимости от озвучиваемого объема. Расходы будут возрастать если не в пятой, то в четвертой степени, несомненно. А теперь посчитай площадь Москвы и прикинь, сколько все будет стоить. Да на это никаких денег не хватит!
   – Вот-вот, я тоже против такого решения! – воскликнула Лена. – Но только я по другим причинам… Вдруг они найдут наш излучатель и захватят его? Или возьмут и обесточат! Нам же столько электроэнергии понадобится!
   – А мы их обесточим! – запальчиво проговорил Толик.
   – Не выйдет! У них охрана… И запасные дизели стоят. Три штуки! А у нас ничего, кроме энтузиазма.
   Алексея, молча слушавшего этот спор, так и подмывало поскорее вмешаться, вставить свое слово. Это у них, может быть, один только энтузиазм и деньги, а у него есть кое-что получше!
   – Извини, Толик, но твой метод никуда не годится, – сказал он без обиняков. Дипломатия не была его коньком. – Есть идея получше.
   – Ну так давай, излагай! – Толик ничуть не рассердился, наоборот, обрадовался, что у них появился единомышленник, да еще такой, как Алексей. Может быть, он решит проблему командного аппарата.
   – Пусть ваши… наши враги действуют так, как они запланировали, их ресурсы, быть может, справятся с проблемой, в чем я сомневаюсь. Мы же с вами пойдем другим путем. – Сам того не ведая, Тарасов повторил слова классика марксизма-ленинизма. – Я предлагаю построить десятки, может быть, сотни локальных приемо-передающих узлов… Ну как, например, в сотовой связи… или транковой, сейчас это не важно. Главное, что их будет много, и по всей Москве. Тогда они будут автономны, а, следовательно, более защищены.
   – И что, бегать по всей Москве? – удивился Рык.
   – Да нет, я же сказал, они будут объединены в единую сеть, – пояснил Тарасов. – И у каждой секции будет свой микрофон и излучатель. Достаточно будет добраться до любого из этих устройств, и вся Москва будет накрыта нашим сигналом. Причем с гарантированным уровнем мощности. Питание у этих… назовем их… черт, название какое-нибудь нужно…
   – Ребята, а почему бы не использовать уже существующую сеть? – вдруг предложила Лена. – У компаний сотовой связи уже все отлажено, Толик подкорректирует их программу так, чтобы она посылала наши команды одновременно на все… ну эти, усилители.
   Толик с Алексеем переглянулись.
   – Гениально! – завопил Толик. – Гениально! Останется только закупить сотовые и приделать их к Лешкиным усилителям!
   – Правильно! – поддержал Тарасов. – А между ними поставить конвертеры из речевого диапазона в ультразвуковой. Сигнал с любого сотового будет поступать на ближайший репитер, от него разноситься по всему городу и транслироваться на наши оконечники. Понимаете, каждый из нас, зная номер телефона, по которому нужно звонить, сможет передавать сигналы управления из любой точки Москвы.
   – Из любой… Вот это здорово! Класс! Просто блеск! – воскликнул Рык. – Не зря мне Викторович говорил, что у тебя голова варит! Лен, скажи, здорово?
   Девушка не ответила. Она пристально посмотрела на Алексея и тихо спросила:
   – Леша, скажи, ты с нами? Ты нас не предашь? Теперь уже настала очередь удивляться Тарасову. Разве это и так непонятно?
   – Я очень люблю свою жену. И готов за нее… на все, – тоже вполголоса заговорил он. – Ее, кстати, зовут Вера… И она совсем недавно пользовалась вашей «Авиценной».
   Все так и было, как сказал Алексей. Примерно месяц назад подруга жены, взбалмошная Карина, подарила Вере комплект этой дряни. Сказала, что купила себе и ей по случаю. Хотела подарить на день рождения, но не выдержала и сразу же принесла. Они потом еще вместе ходили на процедуры. А теперь получается, что обе они чьи-то рабыни? Ну и дуры же эти бабы, все им хочется красивее и моложе других выглядеть! Вот и доигрались.
   – Твоя жена? – ужаснулась Лена. – Господи, да есть ли кто-нибудь, кого не коснулась эта беда?
   Ответом ей было молчание. Да что говорить, и так все ясно! Пройдет совсем немного времени, все человечество погрузится в рабство.

* * *

   Снабдив Алексея деньгами на необходимое оборудование, детали и транспорт, Рыков и Панина занялись тем, что прошлись по крупным организациям связи. Эти походы преследовали две цели. Во-первых, выявить тех, кто уже успел «поправить» свое здоровье с помощью «Авиценны», во-вторых, найти фирму, готовую предоставить своих сотрудников в помощь Тарасову. Ведь ему предстояло в кратчайшие сроки собрать огромное количество оконечников, настроить их, а затем смонтировать в различных частях Москвы. Сам он с этой задачей не справится, а вот если подключить серьезную организацию, которая выделит несколько бригад, тогда можно будет говорить, когда все будет готово.
   Посетив несколько предприятий, Толик понял, что дело пойдет. Не нашлось ни одного высокого начальника, который не поддался бы его воздействию. Он без труда настраивал их на свой лад и приказывал одному выделить цех и оборудование, другому – бригаду монтажников-высотников, третьему – транспорт и подъемную технику. При этом он не забывал передавать всех высокопоставленных киборгов под управление не только Лены, но и Тарасова. Не мог же он один тянуть весь воз? Ведь у него была и собственная задача. Нужно было найти самую надежную компанию-оператора сотовой связи и перестроить ее работу таким образом, чтобы Толик в любой момент мог взять в свои руки управление ее программным комплексом. Это решало множество проблем. И еще необходимо было сделать так, чтобы номеров десять ушли в «тень» и не попадали под контроль руководства компании. Вернее, чтобы их вообще никто не видел, а они обладали максимальными правами. Другой немаловажной частью его миссии была перестройка прикладной математики таким образом, чтобы можно было в нужный момент организовать конференц-связь со всеми оконечниками одновременно. Филипенко назвал бы эту модификацию так: организация недокументированного набора команд.
   Толику же было безразлично, как это будет называться. Его больше интересовало, когда все это начнет работать – не только те программы, в которые он заберется, но и вообще весь комплекс.
   – Слушай, а как мы назовем нашу систему? – спросил он как-то в разговоре с Леной. – У Должанского «Зов», а наша как будет? «Антизов»?
   – Неплохо, – сказала Лена. – Вот только…
   – Что вот только? Тебе не нравится?
   – Да нет, нравится… но произносить его можно будет только среди своих, – объяснила Лена. – А нам нужно такое название, которое можно произносить где угодно. Какое-нибудь нейтральное…
   – «Фиалка», что ли? – с иронией спросил Толик. – Или «Мимоза»?
   – Ну ты скажешь! – Лена засмеялась. – Я бы предложила… может, «Шарманка»? Оно не слишком употребительное и в то же время не вызовет особого любопытства. Многие так называют дешевые магнитофоны, приемники…
   – Ну пусть будет «Шарманка», – согласился Толик. – А что, послушай, как звучит. "Врежем нашей «Шарманкой» по ихнему «Зову»! Считай себя автором новой идеи!
   Быстро вошедший в курс дел Тарасов тоже не раз оказывался автором той или иной идеи. Так, он предложил называть киборгов, которые, подобно Толику и Лене, пройдут трансформацию – «обращенными». Ему не понравилось название «неокиборг», предложенное Анатолием. Он понимал, конечно, что приставка «нео» имела двойное значение. С одной стороны, Толик хотел показать, что такой киборг уже не раб, живущий и действующий согласно заложенной в него программе, а с другой – читалась прямая ссылка на фильм «Матрица», где главный герой назывался так же. Все это хорошо, но при первом же перехвате переговоров телефонных, ультразвуковых или еще каких предложенный Рыковым вариант мгновенно наводил на определенные мысли. Слово же «обращенные» скорее ассоциировалось с какой-нибудь сектой, а потому было более предпочтительно.
   Лена была на стороне Тарасова. Она и слышать больше не хотела о рабском положении, в котором едва не оказалась, и была против, чтобы ей об этом напоминали. А слово «неокиборг», хочешь не хочешь, заставляло вспомнить о том времени.
   Кроме того, Алексей, имевший опыт армейской службы, предложил отработать серию коротких команд, которые вызывали бы в программном коде набор инструкций для киборгов. Не всегда у обращенных будет время подробно разжевывать рабам, что от них требуется. А так набираешь нужный номер голосом или теми же кнопками телефона, вызываешь нужный код и бежишь дальше по своим делам. Предложение было принято на ура, и Рыков приступил к его немедленному выполнению.
   А вот последнюю инициативу Алексея оба – и Лена, и Толик – дружно отвергли. Тарасов, в порыве творческого энтузиазма, заявил, что он сам хочет превратиться в киборга, а из него в обращенного. После минутного молчания первой заговорила Лена. Она горячо, но в максимально корректной форме высказала все, что думает об «Авиценне» и о тех, кто травит этой заразой людей. А потом перешла к Алексею, который хочет добровольно попасть в зависимость от внешних сил. Еще неизвестно, кто окажется сильнее – они или големы! Может быть, они смогут подавать такие команды, которым не в силах будет противиться никто, включая Рыкова. Конечно же последние слова девушки вызвали бурные протесты Анатолия, но в конце концов и он поддержал Лену. Мало ли что может произойти, так пусть же в их команде будет тот, кто не поддастся никаким внешним командам! Кто знает, может быть, события развернутся как раз так, что его «ограниченность» и станет решающим фактором в борьбе за контроль над собственным сознанием. И сознанием его товарищей. Он их главная надежда. На этот аргумент Алексею нечем было возразить. Ладно, так и быть, пусть он остается джокером в общей колоде.

ГЛАВА 21

   Враг тоже не дремал. Уколов и его команда, несколько дней не вылезавшие с завода, пришли к заключению, что Рыкова им пока не найти, надо подождать, когда он сам где-то проколется, и оставили Должанского и всю его администрацию в покое. На ФАЗМО стал восстанавливаться порядок, а с ним и прежний ритм работы. Чему немало способствовало то, что в дела Вадима Александровича перестал вмешиваться Зырянов. Зато очень «поднялся» Сериков. Став ближайшим помощником генерального директора, он развил бурную деятельность по организации охраны. Тем более что побитые и поломанные в драках боевики стали один за другим возвращаться в строй, а с ними в душе их шефа возрождалась прежняя уверенность в себе.
   А ее Кокаколе требовалось ох как немало! Шутка сказать, стать вторым человеком на таком богатом и могущественном предприятии! Это вам не «Газпром» какой-то или скажем «Лукойл». Те недра грабят, а сами ничего не производят. А ФАЗМО на собственном товаре раскрутился! Национальный продукт, можно сказать, делает! Как «Форд» в свое время Америку поднял, так «Авиценна» Россию во всем мире представляет. А может, и более того, монополист как-никак! Так что любой, кто работает на «Шаталовке», может считать себя одним из тех, кто историю делает, а уж если ты заместитель генерального, да еще за безопасность завода отвечаешь, то уж точно есть чем гордиться! Так что основания для хорошего настроения у Николая Николаевича Серикова имелись.
   Это если брать по-крупному и говорить в официальной обстановке. А если уж признаваться, как перед батюшкой на исповеди, то была еще одна причина для радости. Это унижение Кукловода! Теперь Зырянов ходил с унылым видом и ни в какие дела не вмешивался. Не совал свой небольшой, но мясистый нос, не выкачивал на всех свои круглые гляделки. Господи, просто трудно поверить, что удалось от него избавиться! Мобилизовать такого монстра – это вам не фунт изюма! Вадим Арамович мог сам кого угодно мобилизовать! Того гляди и самого Должанского схавал бы! Но Сериков свое дело знает, он Вадима Александровича в обиду не даст, пусть никто не рассчитывает!
   Кокакола подошел к окну и посмотрел вниз, на свою новенькую «ауди». Красотка, шесть цилиндров, прет как зверь. Шеф расщедрился и купил своему заму такую же, как и у себя. Обещал за верную службу и квартиру на Рублевском… Да, хорошо бы, а то жить в Капотне просто обрыдло. По ночам спать невозможно, гул стоит, днем дышать нечем. Нет, с квартирой это Вадим Александрович хорошо придумал. Только не забыл бы про обещание. А уж Сериков про свое не забудет, найдет этого чертова Рыкова! Правда, тот в последнее время совсем на дно лег, нигде не объявляется, вон даже люди этого страшного Уколова найти беглеца не могут. Но то они, им-то что, нашел, не нашел… А он, Сериков, за квартиру да за «ауди» кого хочешь найдет! Тем более что появились некоторые наметки, как это сделать.
   Во-первых, родители. Они хотя и переехали на новую хату, но на работу-то ходить не перестали! Так что где они теперь живут, Кокаколе известно. И хотя сам Рыков там не появляется, вместо себя пацана какого-то посылает, но рано или поздно все равно объявится.
   Да и соплюшка эта, которую Зырянов мобилизовал… Панина… Видно, что беглец дышит к ней неровно. Она хоть и завела себе хахаля нового, а все одно Рыкова из головы не выбрасывает. А то чего бы она к родителям его так часто ездила? Да и пса его гулять выводит. Нет, такая если вцепится, то от своего не отступится, затащит паренька на себя. А мы его тут как тут, раз и в мешок! Вот тогда посмотрим, от кого толку больше, от него или от этого дикого Уколова.
   Что ни говори, а тут есть возможность отличиться. Все-таки сила еще не все, бывают моменты, когда ум решает и опыт. А последний подсказывает Серикову, что слежку за обоими объектами необходимо продолжать. Тем более что ничего другого не остается.
   Должанский его план одобрил. Он даже выделил для такого дела три автомобиля, на которых должны были перемещаться боевики Кокаколы, и разрешил принять на работу новых людей, это помимо тех, которые пришли на место выбывших.
   Сериков еще раз обвел глазами заводской двор. Сейчас он чувствовал себя здесь хозяином как никогда прежде. Кто может сказать, что он плохо знает свое дело? Пусть тот, кто захочет это сделать, прежде посмотрит на то, как выметены дорожки, как подстрижены и побелены деревья.
   Неожиданно в поле зрения Николая Николаевича попал бредущий по заводскому двору Зырянов. Бедолага, после мобилизации у него даже походка изменилась. Раньше, несмотря на тучность, начальник медицинской части ходить спокойно не мог, прямо летал из корпуса в корпус, и никто не мог сказать, где он появится в следующий момент – в своем кабинете с роскошной комнатой отдыха, в лазарете с его изолятором или еще в каком месте. Он успевал повсюду. Успевал… Черт любопытный! Совался вечно в чужие дела! Вот и досовался! Ходит теперь как старая развалина… Хотя и похудел, брюхо вон подтянулось. Ну, это не его заслуга, а «Авиценны». Жди от Кукловода, чтобы он сам стал сбавлять вес. Наоборот, только тем и занимался, что жрал и толстел. И зачем только Вадим Александрович его на прежнем месте держит? Пнул бы Зырянова в фасовочный цех, пусть пашет. Так хоть какой-то толк будет от Кукловода.
   Все правильно было бы в рассуждениях начальника охраны и безопасности завода, да только не учел он одного – Зырянов вовсе не был таким забитым и несчастным, какими представлялся Кокаколе. Получив от Филипенко методику освобождения от зависимости, он по-прежнему усердно изображал «мобилизованного» и всем своим видом старался вызвать жалость к себе. Зырянов знал, что из его нынешнего положения есть два выхода. Или раскрыться и стать самовольщиком, за которым тут же начнет охоту Бронзовый со своими головорезами, или заслужить у того же Уколова программу глиняного. А для этого нужно доказать голему свою нужность и преданность. Зырянов знал, как это сделать.