Мануил Семенов. Магнит

же время учитывая почти всеобщее увлечение восточной экзотикой.
Буддизм уже поднадоел, к нему обращались даже ленивые. От даосизма
кое-кто впал в спячку. Благодаря кришнаитским песнопениям звенело
в ушах. А вот конфуцианство пока что не было должным образом
освоено. За это и ухватились прозорливые организаторы "Сил
Поднебесных", пригласив в качестве спонсора ЗАО "Самовар".
Суть конкурса заключалась в том, что надо было проявить пять
качеств человеколюбия, названных когда-то великим Кун-цзы в беседе
с Цзы-чжаном, а именно почтительность, обходительность,
правдивость, сметливость и доброту. Поочередно. За лучшее
проявление почтительности в предлагаемых условиях участник игры
получал калькулятор, за обходительность - электрочайник, за
правдивость - утюг, за сметливость телевизор или видеоплеер, по
четным и нечетным неделям. Ну а за доброту предлагался автомобиль,
причем не китайский, а японский. Однако, автомобиль пока никто в
"Силах Поднебесных" не выигрывал, срезаясь еще на дальних
подступах, чаще всего на правдивости.
Из сказанного следует, что одних энциклопедических знаний
участникам игры было недостаточно. Требовалось и кое-что еще.
Каждая четвертая игра транслировалась в прямом эфире. Именно в
ней, по словам Юли, и намеревался участвовать Олег. Причем, заявки
отправлялись заранее, предварительный отбор проходил далеко не
всякий, так что надежды не то что победить, но даже пробиться на
телевидение казались призрачными. Тем более что Олег отправился в
столицу безо всякого приглашения. Но именно это и побудило Олега
рискнуть. Пусть Юля Гуляева знает на что он ради нее идет.
Правда, Юля в такие тонкости вникать не собиралась. Капризно
произнеся: "Если Олег сегодня не победит - я о нем забуду
окончательно", она не прощаясь прошествовала в класс, оставив
после себя приторный запах духов.
"Я надеюсь, Олег тоже о тебе забудет", - нежно подумал Лев. Он
не верил, что брат пробьется сегодня на телевидение, и это его
беспокоило. Он пытался предугадать дальнейшие действия Олега.
Разумеется, ничего хорошего ожидать не приходилось.
Просто так, ни с чем брат вернуться не мог. Не исключено, что
потерпев неудачу в Москве, Олег поедет куда-нибудь еще. Например,
на космодром.
Можно было бы, конечно, кинуться на вокзал, чтобы сесть на
ближайший поезд до Москвы. Но поезд отправлялся только после обеда
и успеть к вечеру добраться до Останкино было невозможно.
Использовать автостоп тоже несерьезно. Имелся более надежный
способ, специально для таких случаев изобретенный предусмотри
тельным человечеством. Надо было позвонить в Москву двоюродной
сестре Алине, дочери тети Нади. Вот кто был в силах повлиять на
Олега. Пожалуй сильнее, чем Лев. Хотя бы потому, что с Алиной Олег
общался довольно редко и ее слова могли оказаться более весомыми.
С Алиной не далее как вчера по телефону уже разговаривал отец,
Александр Кириллович, когда обзванивал всех родных и знакомых. Об
Олеге она ничего сообщить не могла, что не удивительно. Он мог еще
до Москвы и не добраться, а если и добрался - не обязательно
остановился у нее. Другое дело - сейчас, когда кое-что прояснилось
и известно где Олега искать. Наверно, Олег уже крутится вокруг
Останкинской башни. Самое время Алине с ее десятилетним
педагогическим стажем бросать все дела и отправляться на встречу с
двоюродным братом.

Как ни странно, план начинал срабатывать. Алина обещала
сделать все что нужно и оставалось ждать ее ответного звонка. Он
последовал около семи вечера. Внятным четко поставленным
учительским голосом Алина рассказала, что только что видела Олега,
общалась с ним минут десять, но уговорить вернуться домой его не
смогла. Точнее, он сказал, что немедленно вернется, как только
победит в "Силах Поднебесных", надо лишь решить проблему доставки
автомобиля, который он получит как победитель.
"Где Олег сейчас?" - спросила Александра Николаевна, еле
сдерживая слезы. - "Сказал, что пошел на съемку передачи", -
ответила Алина. - "Его допустили до участия в игре?" - "Не знаю.
Но он так сказал... Я постараюсь снова с ним встретиться и может
быть тогда..."

Семье Моховых ничего не оставалось, как только в восемь вечера
включить 10-ый канал, где после 15-минутного блока рекламы и
объявлений должна была начаться в прямом эфире игра "Силы
Поднебесные".
На экране возникла заставка - три затейливых иероглифа
непонятного значения, затем ослепительно желтая студия и
говорливый человек с восточным типом лица, который звал себя
"Ван", но в действительности был Русланом Каравановым, родом то ли
из Набережных Челнов, то ли из Уфы. Ван бодро напомнил всем
правила игры, скороговоркой вставляя информацию о спонсорах и
мудрые изречения Сюнь-цзы, Янь Юаня или даже Фань Чи. Звучало это
примерно так: "Не будем отступать от традиций и прежде чем
приступить к состязанию, упомянем электронный адрес и телефоны
наших спонсоров... Ибо, как сказал Янь Юань: "На то, что не
соответствует ритуалу, нельзя смотреть".
Тем временем Моховы не могли дождаться, когда начнется игра.
Несмотря на то, что и без того было ясно, что Олег в желтой студии
появиться не может.
Наконец, так называемый Ван стал приглашать в студию
участников - огромного дядечку с плохо замаскированной лысиной;
улыбающегося студента, похожего на молодого Боба Марли; тучную
домохозяйку с одышкой; отставного военного с рыжими усами. Пятым и
последним участником была какая-то длинноногая девица. Моховы,
несмотря на то, что надежды увидеть Олега вроде бы не было
никакой, разочарованно откинулись на спинку дивана. И тут Ван
пригласил пятого участника, потому что длинноногая и не совсем
типичная китаянка была всего лишь ассистенткой.
Так в студии "Сил Поднебесных", на 10-ом канале, в прямом
эфире появился Олег Мохов, которого в последнее время искали все -
от ночного сторожа до директора. Разве что милиция не искала.
Глаза у Олега сверкали, он заметно волновался, и если его
родители прильнули к экрану, стараясь это волнение разделить, то
Лев встал с дивана и вышел из комнаты. Свой братский долг он
выполнил. Не хватало еще переживать, глядя на эти дурацкие "Силы
Поднебесные". Теперь, когда окончательно стало ясно, что младший
брат жив-здоров, можно было вволю на него позлиться. Они оба этого
заслужили. Жаль только, что до Москвы было не дотянуться рукой,
сжатой в кулак.
Лев включил магнитофон, чтобы заглушить противный голос Вана,
который беспрерывно что-то выкрикивал, комментировал, лишь иногда
великодушно позволяя игрокам вставить несколько слов
О том, как идет игра, Лев знать не мог потому что не желал
этого знать, предпочитая слушать энергичную музыку. Слишком много
он потерял энергии ... Таким образом до него с запозданием дошло,
что первым в "Силах Поднебесных" отсеялся военный вместе со своими
рыжими усами, а калькулятор достался дядечке с лысиной, самому
почтительному из игроков, показавшему себя знатоком китайских
поговорок.
Электрочайник за обходительность заработал веселый студент, а
среди проигравших были домохозяйка и недавний счастливый обла
датель калькулятора. Причем обходительность, которую следовало
проявить во втором туре, понималась организаторами своеобразно.
Надо было в буквальном смысле обходить всех собравшихся, а точно -
оббегать как в слаломе, из-за чего контрольный норматив смогли
выполнить лишь самые молодые - студент и десятиклассник, то есть
Олег Мохов.
По законам жанра стоило бы нагнетать атмосферу до последнего,
рассказывая, как они противостояли друг другу. Но полноценного
противостояния не получилось. Олег легко заработал утюг, без
запинки ответив на шесть исторических вопросов. Студент отстал на
два балла, позорно перепутав последовательность двух династий -
Суй и Сун, и оба участника прошли в следующий тур, где Олег
вчистую проиграл, очевидно растратив свою несомненную сметливость
на подступах к Останкино.
Это означало, что студент стал обладателем телевизора, но
особой доброты так и не обнаружил, отчего вожделенный автомобиль
опять не обрел хозяина.
Камера в последний раз остановилась на смущенном Олеге с
утюгом, вызвав среди заинтересованных зрителей, в первую очередь
среди его родителей, некоторое замешательство. Можно ли считать
Олега проигравшим? Достаточно ли утюга, чтобы вернуть сына обратно
домой? Получение утюга как способ вернуться домой. Этот тезис
требовал дополнительного осмысления. Ответа оставалось ждать не
долго.
Кроме Льва на планете Земля был по крайней мере еще один
человек, кто не смотрел "Силы Поднебесные". И этим человеком была
Юля Гуляева, которая в последний момент предпочла переключиться на
сериал "Жаркая любовь".

Например, мальчик мешает старшему
брату... Внушительно сделанное
замечание часто является вполне
достаточным для того, чтобы призвать к
порядку расшалившегося ребенка.
из книги(15)

В равных позициях зачастую
возникает необходимость пойти на те или
иные ослабления
из книги(16)

Первым умер первый Бессмертный. Так появился воздух. Вторым
умер третий Бессмертный. Так появилась вода. Четвертый Бессмертный
почесал левым мизинцем за правым ухом.
Так в родительском доме вновь появился Олег Мохов.
Возможно, это произошло по другой причине, что совершенно не
имело никакого значения. Достаточно того, что Олег вернулся, держа
под мышкой коробку с утюгом.
После возвращения Олега, сопровождавшегося восклицаниями
родителей и угрюмым молчанием старшего брата, мама - Александра
Николаевна - засуетилась на кухне, а отец - Александр Кириллович
отправился на балкон рубить мясо. Лев же, подойдя к брату, наконец
нарушил свое молчание, сказав:
- Надеюсь, когда в следующий раз будешь убегать из дома,
записку напишешь посмешнее, чтобы Прохору не было стыдно перед
переполненным залом.
Олег ничего не понял, но на всякий случай пообещал так и
сделать.
- Кстати, звонила какая-то Юля, - добавил Лев.
- Гуляева?
- Возможно. Говорила, что ты был бесподобен...
- Серьезно?
Олег засиял так, что старшему брату стало совестно. Никакая
Юля сюда не звонила. Просто Лев решил позлиться на Олега чуть
позднее, тем более что перед этим целые сутки думал о младшем
брате исключительно плохо. Выяснилось, что думать о младших
братьях исключительно плохо не так уж и сложно. Это даже доставило
ему удовольствие. Но всему свое время. Сейчас от всех требовалось
лишь одно - проявлять внимание, чтобы человек быстрее почувствовал
себя дома, даже если это гимназия.
То есть, например, Оскар Александрович, вместо того чтобы
высказать возвращенцу все, что тот действительно заслужил, должен
был изображать доброго дядю. Должен был, но изображать не стал,
воспользовавшись неожиданным выздоровлением классного руководителя
10"Б" Инги Аркадьевны. А тут еще осенние каникулы подоспели, что
позволило Олегу Мохову не мелькать перед глазами Бурга.

Прежде чем отправиться на каникулы, в гимназии провели
плановый педсовет, где Мирослав Афанасьевич в очередной раз
проявил свои самые замечательные педагогические способности, а
именно - умение воспроизводить без бумажки учебные показатели по
всем классам. Директор этим своим качеством справедливо гордился,
так же как и умением без запинки проводить пресс-конференции, за
что в прошлом году был признан учителем года в области.
Пока директор говорил о "проценте успеваемости", учителя тоже
даром время не теряли.
Физик, Леонид Игоревич, довольно громко перешептывался с двумя
учительницами начальных классов, и это давало возможность сидящей
за соседней партой француженке Агнессе Ивановне выяснить для себя
кое-какие вопросы. Ей раньше казалось что Леонид Игоревич сильно
увлечен Дарьей Константиновной /2"А"/ но, оказывается, Мария
Владимировна /1"В"/ пользовалась куда большим вниманием физика. В
каком-то смысле педсовет - незаменимая вещь.
Филолог Полина Андреевна Прыгунова по быстренькому заполняла
классные журналы. Два месяца ей было лень это делать, а когда не
лень - журналов не было на месте. У классных журналов особенная
судьба - они живут какой-то отдельной бурной жизнью, независимо от
учителей и учеников, то появляясь, то исчезая.
Поэтому неудивительно, что Полина Андреевна заполняла журнал в
спешке, иногда путаясь в фамилиях и названиях тем, выставляя
двойки отличникам и наоборот... Но это неизбежные издержки
нелегкого учительского труда.

Майор Неволин тем временем читал "Спорт-Экспресс", положив его
на колени. Математик Ирина Павловна Ежова ловко орудовала пилочкой
для ногтей. Наталья Анатольевна Скрябина совершенно открыто читала
в подлиннике Генри Миллера, что косвенно подтверждало слух о том,
что она готовится выйти замуж за директора 31-ой школы ...
В общем, все были при деле. Внимательно директора слушала
только Алла Евгеньевна. Показатели успеваемости она сравнивала с
успехами в области воспитания, очень сожалея, что сама пока не
может похвастаться точными цифрами, показывающими уровень воспи
танности гимназистов. Но в ближайшее время ей обещали достать
универсальные тесты, которые бы объяснили все...

Оскар Александрович пристроился за последней партой,
насторожившись в ожидании разговора об Олеге Мохове. Но никакого
разговора не планировалось. Все, независимо от того, чем они
занимались в данную минуту, делали вид, что ничего не случилось.
Собственно, это почти соответствовало действительности. Каждый
день в школах, гимназиях и лицеях что-нибудь случается, жизнь
кипит и обжигает. Воспринимать невинную поездку на центральное
телевидение как чрезвычайное происшествие - глупо. Глупостей же и
без того совершено предостаточно. Очередная окончательно бы
нарушила равновесие. Проще обо всем забыть, в том числе о до конца
не разобранном нагромождении списанной мебели в подвале и о
железной двери, за которой неизвестно что скрывается. Кстати,
откуда в подвале оказался красно-белый шарф? И об этом тоже можно
забыть, усевшись за последнюю парту. Сидеть и не высовываться -
этому Оскар Александрович за сорок лет жизни почти научился. Хотя
лежать и не высовываться было бы приятнее.

Фига - лучший подарок
из газеты(17)

Олег поджидал Юлю Гуляеву у ступеней Дома Культуры имени
Мясникова. Три раз в неделю Юля занималась шейпингом, из-за чего
четыре раза в неделю была весела и непринужденна. Она едва терпела
этот самый шейпинг, но страх растолстеть был еще сильнее
Если бы Олег знал все эти тонкости, он бы встречал Юлю где-
нибудь в другом месте и, разумеется, в другое время. Но он этого
не знал и как только стройная Юлина фигурка появилась в широко
распахнутых кем-то дверях, Олег как бы невзначай пошел наперерез,
под мышкой держа завоеванный утюг.
- А, это ты, - традиционно зевнула Юля.
- Привет. - Олег напрягся, тщательно подбирая нужные слова. -
Не ожидал тебя здесь встретить.
- Да? А что это у тебя?
- Это? Утюг. Кстати, дарю...
- Обычно мне дарят цветы.
- Вот как... Не знал. Я-то обычно красивым девушкам утюги
дарю... И часто тебе дарят цветы?
- Последний раз - сегодня днем. - Юля вспомнила, как после
школы ее поджидал Лев Мохов с нелепыми розовыми гвоздиками.
- Понятно, - вздохнул Олег. - Между прочим, я сдержал
обещание.
- Какое обещание?
- Ну как же... Ты же смотрела "Силы Поднебесные".
Юля их как раз не смотрела, но признаваться не спешила. С
какой стати выставлять себя лишний раз дурой?
- Ну допустим.. - ответила она.
- Я и говорю - я сдержал обещание.
- Знаешь что... - Юля наморщила лоб. - Мне надо идти.
Встретимся в школе.
- Так у нас же каникулы.
- Вот после каникул и встретимся.
И Юля, взмахнув рукой, стала сбегать со ступенек, оставляя
Олега в недоумении. Как же так? Она же сама говорила, что он был
бесподобен.
Но неожиданно Юля остановилась и, повернувшись, сделала
несколько шагов навстречу Олегу, протягивая руку и произнося при
этом:
- Да, совсем забыла свой утюг.

В Печинске-Горшечинске был Петухан
Куриханыч, да переведен в Суму-
Зареченску, теперь там Заплетай
Расплетаич.
из книги(18)

Шуйскому предложили выступить в ДК имени Мясникова с "почти
сольным концертом". - "Что значит - "почти"?" - спросил он. - "Это
значит, что с тобой будут выступать мастер разговорного жанра
Синюхин и жонглер Благонравов".
Шуйский обещал подумать. Он и сам не знал - готов ли он давать
сольные концерты, даже с Синюхиным в нагрузку. Одно дело сбряцать
где-нибудь на кухне или в лесу среди искусанных комарами друзей, и
совсем другое - выйти на большую сцену, где обычно проводятся
городские КВН-ы и торжественные заседания общественности ко дню
Крещения Господня.
Так ничего и не решив, Шуйский пришел на работу. Каникулы его
не касались. Наоборот, это было самое напряженное время -надо
обойти все классы, проверить мебель, стенды, доски, кое-что
отнести в подвал для ремонта; с этого и начал день, сунув в карман
халата молоток, отвертку, коробок шурупов и гвоздей. Ему и самому
было противно от своей добросовестности. Временами он пытался
работать спустя рукава, но это не слишком-то получалось.
Он, конечно, мог бы, пока нет завхоза Смертина, запереться в
мастерской и завалиться спать, но спать не хотелось. И значит,
приходилось трудиться всерьез, потому что когда в его руки попадал
столярный инструмент, он становился серьезным человеком. К тому же
слишком унизительно бить молотком не в полную силу или небрежно
вкручивать шурупы. При этом он не думал о тех, кто будет
пользоваться починенной мебелью. Он работал не для них и не для
завхоза, и тем более не для себя. Он работал для своего
спокойствия. В данном случае это приносило пользу, но вообще-то
было далеко не всегда хорошо.
Возможно, именно его Спокойствие не давало ему возможности
написать по-настоящему хорошие песни, без оглядки на кого бы то ни
было. Не исключено, что Спокойствие мешало ему петь в полный голос
там, где бы ему хотелось. Бесспорно, что его Спокойствие
действовало заодно со Спокойствием других людей, и это часто был
неравный союз. Ну и, конечно, именно благодаря своему Спокойствию
он расстался с Алисой, жить с которой было безумно трудно, а без
нее стало отвратительно спокойно.
Шуйский умел свое Спокойствие нарушать, но все время
возвращался к Нему, тихо себя ненавидя. Он пытался назвать вещи
своими именами в песнях, но по той же причине ему это по-настоя
щему не удавалось. Песни были слишком гладкими и не могли оставить
на теле ни одной занозы. И если для мебели, например для резного
буфета, это было замечательно, то слова и музыка требовали чего-то
другого. До этого надо, конечно, еще дойти. А пока от Шуйского
надо было не так уж и много - перетащить с третьего и второго
этажей в мастерскую несколько стульев. Между прочим, это были
учительские стулья, наиболее расшатанные, подобно учительским
нервам.

Спустившись в подвал, Шуйский услышал какой-то шорох. Причем
как раз там, где возвышались неразобранные еще парты.
Первая мысль была о крысах, но вообще-то это не слишком на них
похоже. Они шуршали на других частотах.
Шуйский быстро занес в мастерскую стулья, схватил с верстака
фонарик и, включив его, приблизился к тому месту, где доносился
шорох.
- Эй, есть тут кто-нибудь?! - спросил он довольно громко.
Ответа не последовало, и тогда Шуйский, попридержав дыхание,
осторожно стал продвигаться дальше, пока не достиг поворота.
Повращав фонариком, словно ложкой в стакане с черничным соком,
он увидел не вешалку и не ведро, и не шарф, а человеческую фигуру,
вжавшуюся в стену. Осветив лицо, нетрудно было узнать в этом
человеке Олега Мохова.

Олег, жмурясь, отделился от стены и со словами: "А, это вы.. "
прикрыл ладонью свое лицо. Шуйский грозно спросил:
- Что тебе здесь надо?
- Да так... - Олег как будто бы впервые над этим задумался. -
Просто хожу... Гуляю.
- Не нагулялся?
У Шуйского возникло непреодолимое желание проучить Мохова, но
он все никак не мог решить - как именно. И поэтому вступил в
разговор, который немного растерянный Олег поддержал. По его
словам, в подвале он в первый раз и проник сюда потому, что слышал
- как его здесь искали.
- А если бы тебя искали на дне морском? - спросил Шуйский.
Ответа не последовало. Но молчать Олег тоже не собирался,
произнеся:
- А здесь, в общем, уютно.
- Как ты сюда попал?!
- Как и все. Из-под лестницы. А вы разве не зна... - Тут
видимо Олег понял, что проговорился и попытался , что называется,
разговор замять. Но было поздно.
- Так значит, есть еще один ход... Здорово. Вот откуда шорохи
и все такое...
Чтобы избавить себя от неприятного ощущения того, что он
проболтался, Олег не нашел ничего лучшего, чем добавить:
- Конечно, есть. Но об этом все и так знают.
Все или не все, но Шуйский в первый же день после каникул
проверил и убедился, что наиболее отъявленные курильщики из числа
гимназистов действительно проникали в подвал из-под боковой
лестницы, ранее служившей черным ходом. Там, оказывается, была
прикрытая металлическим щитом узкая щель, способная пропустить
через себя если не верблюда, то хотя бы средней упитанности
гимназиста. Щель, разумеется, замуровали. Но это было после
каникул, а пока что Шуйский твердо сказал:
- Вот что, Мохов. Я тебе не отец, не мать, не директор, но
советую сюда больше не лазить. А то однажды так потеряешься, что
даже твоего красно-белого шарфа не найдут. Понял?
- Понял, - хмуро ответил Олег. - Но причем здесь красно-белый
шарф? Я же болельщик "Динамо".
- Ну тогда твоего "Динамо" здесь не найдут... Свободен.
Олег молча включил свой фонарик, прошмыгнул рядом с Шуйским и
исчез за поворотом.
"Уши бы ему надрать, - подумал Шуйский. - Левое по часовой
стрелке покрутить, а правое - против..."
Что же касается Олега, то он уже в ту минуту знал, что хотя бы
раз еще спустится под землю. Слишком уж его заинтересовала до сих
пор не открытая железная дверь. После возвращения он наслушался
разговоров на эту тему, в том числе и о том - куда мог подземный
ход вести.
Железную дверь, судя по всему, открыть ему было не по силам,
но почему бы, в таком случае, не проникнуть туда другим путем, с
противоположной стороны... И никакой двери открывать не надо.
История с Юлей сильно расстроила Олега. Но его немного обна
деживало то, что Юля утюг все же взяла. Значит, надежда еще была,
и его нашумевшая поездка в Москву даром не прошла. Знай он, что
Юля просто пожалела утюг, побоялась, что Олег его выкинет, он бы
совсем раскис. А так он по-прежнему строил планы, не теряя надежду
очаровать капризную Юлю. Чем именно?
Время показало, что телевидение - не всегда наилучший помощник
в подобных делах. А что, если... Под землей его уже ошибочно
пытались искать, тем самым наведя его на нужную мысль. Кроме того,
это означало, что второй раз его искать под землей точно не будут.
Олег принялся мечтать о том, как он с победой вернется на
поверхность земли, как отбросит свои сомнения Юля... Но для начала
имело смысл подготовиться. В книгах, прежде чем отправляться в
экспедицию, участники серьезно изучают местность, расспрашивают
старожилов. Кого он был вправе назвать старожилом? Разве что Марфу
Семеновну, престарелую вахтершу, чуть ли не весь двадцатый век
прожившую. Вот кто мог знать - куда ведет подземный ход. В
развалины крепости? На старое кладбище? Куда?

Любопытно, что в религиях
гиндукушских племен и сегодня
существуют добрые невидимые духи рачи -
покровительницы. Это же слово,
произошедшее от санскритского RАКS -
"защищать", обозначает и амулеты.
Зирништрами были многие низшие боги
вроде фоморов, и этим же словом венды
называли свои священные знамена.
из книги(19)

В первый же учебный день после каникул Олег подошел к Марфе
Семеновне, одарил ее, любительницу чая, шоколадкой, и принялся
осторожно расспрашивать. Выяснилось, что старушка не против
поговорить, но вовсе не о подземном ходе.
Марфа Семеновна загадочно прищурилась. За, наверное, девя
ностолетнюю жизнь, она таким образом прищуривалась десятки тысяч
раз и научилась это делать в совершенстве.
- Слушай, что я тебе расскажу, - произнесла она таинственно.
Олег, для того, чтобы показать полное свое внимание, раскрыл
рот. Что ж, история, которую он услышал, стоила его раскрытого
рта. Марфа Семеновна пояснила, что лет двадцать назад, когда
гимназии в этих стенах еще не было, но зато была 99-ая средняя
школа, она, Марфа Семеновна, привычно несла свою трудовую вахту,
давала звонки, дежурила у телефона... Но вот однажды в школе стали
твориться странные вещи. За одну ночь почернело знамя пионерской
дружины. Вечером еще видели его как обычно - красным, стоявшим в
пионерской комнате вместе с горном, барабаном и отрядными
знаменами. А с утра пионервожатая открыла дверь, вошла, включила
свет и упала в обморок.
Вначале подумали, что кто-то знамя перекрасил или подпалил. Но
нет, выяснилось, что следов перекраски или воздействия огня не
обнаружено. Предполагали, что знамя просто подменили, кое-кого за