– И да, и нет. Одна газета назвала инсуфорт "сыном талидомида". Так что связь действительно существует. Лекарство под названием троглитазон помогало решать проблему с инсулином, но при этом вызывало проблемы с печенью. Ученые из "Джеллер" соединили глитазон с ядром талида и получили безвредный продукт, способный справиться с диабетом у беременных.
– Тогда почему у принимавших его женщин на свет рождались уроды?
– Из-за передозировки или совпадений.
Кейт бросила на него брезгливый взгляд.
– Нет, правда, – настаивал Дэниел. – Большинство женщин, утверждавших, что инсуфорт вызвал врожденные пороки у их детей, нарушали предписания врача. Они принимали препарат только от случая к случаю, в небольших количествах, поэтому в их крови оказалось много сахара.
– Значит, во всем виноваты жертвы.
– Понимаешь, Кейт, у большинства женщин рождается здоровое потомство, но иногда появляются дети с отклонениями. Часто мы знаем, почему. Например, некоторые противосудорожные средства могут вызывать расщепление неба. Существует фактор возраста – чем старше мать, тем больше вероятность аномалий. Болезни матери тоже сказываются на развитии плода. Есть еще алкоголь, табак, наркотики. Но в большинстве случаев врожденные пороки остаются загадкой для медицины. Загвоздка в том, что, по мнению американцев, у любой проблемы должно быть свое решение. – Дэниел подался вперед. – Американцы не могут примириться с тем, что у них что-то не так. Если заболел раком – значит, виноваты электромагнитные волны; если сбил человека – подвел автомобиль. Слышала про дело о бендиктине?
Кейт покачала головой.
– Многие беременные женщины страдают утренней тошнотой. Для большинства это просто неприятность, но бывают и смертельные случаи. Тебе о чем-нибудь говорит имя Шарлотта Бронте?
– Автор "Джейн Эйр"?
Дэниел кивнул.
– Она умерла от утренней тошноты, hypermesis gravida. В 1956 году УКМ одобрило бендиктин, созданный "Меррилл фармацевтиклз" для лечения женщин, страдающих этим заболеванием. А в 1979-м "Нэшнл инкуайер" объявил, что бендиктин вызывает массу дефектов у новорожденных детей. Лучший способ выяснить, существует ли реальная связь между лекарством и негативными эффектами, – эпидемиологический опыт. Если в контрольной группе негативные эффекты проявляются так же сильно, как у людей, принимавших препарат, связь считается недоказанной. Все эпидемиологические опыты с бендиктином показали, что врожденные пороки у детей проявлялись одинаково в обеих группах. Но это не помешало адвокатам возбудить дело.
– У представителей истца наверняка были сведения, подтверждающие связь между лекарством и дефектами.
– Они наняли своих экспертов, которые искажали результаты опытов, вводили неправильные дозы или нарушали методику исследований. В результате "Меррилл" выиграла все дела, потому что никто не смог доказать, что бендиктин вызывает какие-то проблемы. Но компания потратила на тяжбы сотни миллионов долларов. А кончилось все тем, что абсолютно безопасный продукт сняли с рынка, потому что он получил плохую рекламу и другие фирмы боялись производить лекарство, помогавшее беременным бороться с тошнотой. В 1990 году журнал Американской медицинской ассоциации сообщил, что после исчезновения из продажи бендиктина количество госпитализаций из-за сильной тошноты и рвоты во время беременности возросло в два раза. Так кто пострадал в итоге? Ни в чем не повинные люди.
– Все опыты с инсуфортом подтверждают его безопасность? – спросила Кейт.
– Все, кроме одного, – нехотя признал Дэниел.
Кейт склонила голову набок и пристально посмотрела на Эймса.
– У меня возникли неприятности, потому что я прозевал письмо Кайданова, когда просматривал материалы для Арона Флинна. Доктор проверял инсуфорт на обезьянах.
– И?..
Дэниел словно наяву увидел лицо Патрика Каммингса.
– Там сообщалось, что после инсуфорта у беременных макак часто проявлялись врожденные дефекты, – пробормотал он.
– "Джеллер" поставила вас в известность об этих опытах перед дачей показаний?
– Нет. Их главный консультант клянется, что никогда о них не слышал.
– Понятно.
В голосе Кейт звучал скепсис.
– Письмо Кайданова ничего не значит, Кейт. Уровень дефектов слишком высок, более сорока процентов. Это полностью расходится с другими результатами. Здесь какая-то ошибка.
– Возможно, ошибочны как раз другие результаты.
– Вряд ли. Я не увидел данных, что инсуфорт вызывает врожденные дефекты у детей.
– Ты не видел, потому что "Джеллер" может их скрывать. Помнишь историю с асбестом? Фирмы-производители всячески замалчивали опыты, подтверждавшие канцерогенность асбеста. Только после судебного разбирательства выяснилось, что они знали об этом уже много лет. А свинцовая краска? Выпускавшие ее компании изо всех сил защищали свою продукцию, хотя всем давно известно, что свинец часто вызывает отравления у детей, а ученые писали о его вреде чуть ли не с 1897 года. Я уж не говорю о табачной индустрии.
– Слушай, Кейт, ты на чьей стороне? "Джеллер" – наш клиент.
– Наш клиент – фармакологическая фирма, которая делает деньги на лекарствах. Почему бы ей не скрыть опыты Кайданова, если результаты противоречат ее целям? Думаешь, "Джеллер" так заботится о женщинах? Мужчины сплошь и рядом возглавляют фирмы, которые делают дефектные лекарства для женщин. Возьми тот же талидомид, или "далкон шилд", или ДЕС – синтетический гормон, который должен был предотвращать выкидыши, а на самом деле вызывал рак влагалища.
– Многие адвокаты играют на симпатии к женщинам, чтобы выжать деньги из корпораций, – раздраженно ответил Дэниел. – Им плевать на клиентов и на правосудие. В деле с бендиктином они шокировали присяжных врожденными уродствами, надеясь, что те забудут про отсутствие улик. А когда речь заходит о силиконовых имплантатах, адвокаты призывают жалеть несчастных женщин, хотя до сих пор нет свидетельств, что их вживление приводит к болезням вроде красной волчанки или ревматоидного артрита.
Кейт нахмурилась:
– У меня есть хорошая подруга, которая стала бесплодной, потому что принимала "далкон шилд". Я работала по ее делу и прекрасно знаю, что творят наши корпорации. Они делают бешеные деньги на некачественных продуктах, а когда правда выплывает наружу, просто подкупают жертвы. Табачные фирмы платят многомиллионные компенсации и при этом остаются на плаву. И не надо так накидываться на адвокатов. Выиграв тяжбу, они могут заработать миллионы, но в случае проигрыша не получат ни гроша.
– По-твоему, Арон Флинн – альтруист? – насмешливо спросил Дэниел, но почувствовал, что говорит не совсем искренне. Ему вспомнилось, как Флинн ерошил волосы Патрика Каммингса.
– А кто еще будет защищать малоимущих? – рявкнула Росс. – Уж точно не "Рид, Бриггс". Если стряпчие вроде Флинна перестанут вести тяжбы за условное вознаграждение, судиться смогут только богачи. Флинн сам оплачивает издержки. И если проиграет дело, никто их ему не возместит. Честный адвокат может на этом разориться. Парень, что защищал мою подругу, действительно хотел убрать с рынка опасное лекарство. Он заботился о Джил. И если инсуфорт уродует детей, надо вывести "Джеллер" на чистую воду, а лучший способ для этого – разбирательство в суде.
Дэниел глубоко вздохнул.
– Ты права. Извини. Просто я перепугался, что меня вышибут с работы из-за этого письма. Но в опытах Кайданова есть какая-то ошибка. Его результаты слишком неправдоподобны. Вот почему я решил его найти. Ты знаешь, что он уже несколько дней не появлялся на работе?
Кейт кивнула.
– Сначала я не хотел входить к нему в дом, но потом увидел в комнатах кавардак и подумал, что Кайданов заболел или еще того хуже... А потом я нашел одну ценную вещицу.
Дэниел вытащил из кармана носовой платок и положил на стол жесткий диск. Кейт взглянула на него.
– Если доктор записывал результаты опытов, они могут быть здесь.
Росс сухо рассмеялась.
– Ты украл жесткий диск Кайданова?
– Почему украл? Я защищаю интересы "Джеллер". Разве ты сама пришла туда не за этим?
Кейт колебалась, и Дэниел вспомнил один факт из ее прошлого.
– Постой, ведь это ты была тем следователем, который восстановил жесткий диск нашего босса, когда с него стерли всю электронную почту?
На губах Кейт появилась слабая улыбка.
– Может, посмотришь, что внутри? Я пытался залезть в компьютер, но система запрашивает пароль.
– С какой стати мне тебе помогать?
– Я уже говорил, что в отличие от Джо Молинари не родился с серебряной ложкой во рту. Но похоже, у меня не было вообще никакой ложки. Работа – все, что у меня есть. Если письмо Кайданова угробит дело с инсуфортом, Бриггсу понадобится козел отпущения, и он выберет меня. Я уверен, с опытами Кайданова что-то не так. Если я смогу это доказать, то спасу "Джеллер" и свою работу.
– А если Кайданов прав?
Дэниел вздохнул и покачал головой:
– Тогда мне крышка.
Кейт помолчала, потом решительно произнесла:
– Ладно, давай мне эту штуковину. – Росс постучала пальцами по жесткому диску. – Пойдем ко мне домой, посмотрим, что к чему.
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
– Тогда почему у принимавших его женщин на свет рождались уроды?
– Из-за передозировки или совпадений.
Кейт бросила на него брезгливый взгляд.
– Нет, правда, – настаивал Дэниел. – Большинство женщин, утверждавших, что инсуфорт вызвал врожденные пороки у их детей, нарушали предписания врача. Они принимали препарат только от случая к случаю, в небольших количествах, поэтому в их крови оказалось много сахара.
– Значит, во всем виноваты жертвы.
– Понимаешь, Кейт, у большинства женщин рождается здоровое потомство, но иногда появляются дети с отклонениями. Часто мы знаем, почему. Например, некоторые противосудорожные средства могут вызывать расщепление неба. Существует фактор возраста – чем старше мать, тем больше вероятность аномалий. Болезни матери тоже сказываются на развитии плода. Есть еще алкоголь, табак, наркотики. Но в большинстве случаев врожденные пороки остаются загадкой для медицины. Загвоздка в том, что, по мнению американцев, у любой проблемы должно быть свое решение. – Дэниел подался вперед. – Американцы не могут примириться с тем, что у них что-то не так. Если заболел раком – значит, виноваты электромагнитные волны; если сбил человека – подвел автомобиль. Слышала про дело о бендиктине?
Кейт покачала головой.
– Многие беременные женщины страдают утренней тошнотой. Для большинства это просто неприятность, но бывают и смертельные случаи. Тебе о чем-нибудь говорит имя Шарлотта Бронте?
– Автор "Джейн Эйр"?
Дэниел кивнул.
– Она умерла от утренней тошноты, hypermesis gravida. В 1956 году УКМ одобрило бендиктин, созданный "Меррилл фармацевтиклз" для лечения женщин, страдающих этим заболеванием. А в 1979-м "Нэшнл инкуайер" объявил, что бендиктин вызывает массу дефектов у новорожденных детей. Лучший способ выяснить, существует ли реальная связь между лекарством и негативными эффектами, – эпидемиологический опыт. Если в контрольной группе негативные эффекты проявляются так же сильно, как у людей, принимавших препарат, связь считается недоказанной. Все эпидемиологические опыты с бендиктином показали, что врожденные пороки у детей проявлялись одинаково в обеих группах. Но это не помешало адвокатам возбудить дело.
– У представителей истца наверняка были сведения, подтверждающие связь между лекарством и дефектами.
– Они наняли своих экспертов, которые искажали результаты опытов, вводили неправильные дозы или нарушали методику исследований. В результате "Меррилл" выиграла все дела, потому что никто не смог доказать, что бендиктин вызывает какие-то проблемы. Но компания потратила на тяжбы сотни миллионов долларов. А кончилось все тем, что абсолютно безопасный продукт сняли с рынка, потому что он получил плохую рекламу и другие фирмы боялись производить лекарство, помогавшее беременным бороться с тошнотой. В 1990 году журнал Американской медицинской ассоциации сообщил, что после исчезновения из продажи бендиктина количество госпитализаций из-за сильной тошноты и рвоты во время беременности возросло в два раза. Так кто пострадал в итоге? Ни в чем не повинные люди.
– Все опыты с инсуфортом подтверждают его безопасность? – спросила Кейт.
– Все, кроме одного, – нехотя признал Дэниел.
Кейт склонила голову набок и пристально посмотрела на Эймса.
– У меня возникли неприятности, потому что я прозевал письмо Кайданова, когда просматривал материалы для Арона Флинна. Доктор проверял инсуфорт на обезьянах.
– И?..
Дэниел словно наяву увидел лицо Патрика Каммингса.
– Там сообщалось, что после инсуфорта у беременных макак часто проявлялись врожденные дефекты, – пробормотал он.
– "Джеллер" поставила вас в известность об этих опытах перед дачей показаний?
– Нет. Их главный консультант клянется, что никогда о них не слышал.
– Понятно.
В голосе Кейт звучал скепсис.
– Письмо Кайданова ничего не значит, Кейт. Уровень дефектов слишком высок, более сорока процентов. Это полностью расходится с другими результатами. Здесь какая-то ошибка.
– Возможно, ошибочны как раз другие результаты.
– Вряд ли. Я не увидел данных, что инсуфорт вызывает врожденные дефекты у детей.
– Ты не видел, потому что "Джеллер" может их скрывать. Помнишь историю с асбестом? Фирмы-производители всячески замалчивали опыты, подтверждавшие канцерогенность асбеста. Только после судебного разбирательства выяснилось, что они знали об этом уже много лет. А свинцовая краска? Выпускавшие ее компании изо всех сил защищали свою продукцию, хотя всем давно известно, что свинец часто вызывает отравления у детей, а ученые писали о его вреде чуть ли не с 1897 года. Я уж не говорю о табачной индустрии.
– Слушай, Кейт, ты на чьей стороне? "Джеллер" – наш клиент.
– Наш клиент – фармакологическая фирма, которая делает деньги на лекарствах. Почему бы ей не скрыть опыты Кайданова, если результаты противоречат ее целям? Думаешь, "Джеллер" так заботится о женщинах? Мужчины сплошь и рядом возглавляют фирмы, которые делают дефектные лекарства для женщин. Возьми тот же талидомид, или "далкон шилд", или ДЕС – синтетический гормон, который должен был предотвращать выкидыши, а на самом деле вызывал рак влагалища.
– Многие адвокаты играют на симпатии к женщинам, чтобы выжать деньги из корпораций, – раздраженно ответил Дэниел. – Им плевать на клиентов и на правосудие. В деле с бендиктином они шокировали присяжных врожденными уродствами, надеясь, что те забудут про отсутствие улик. А когда речь заходит о силиконовых имплантатах, адвокаты призывают жалеть несчастных женщин, хотя до сих пор нет свидетельств, что их вживление приводит к болезням вроде красной волчанки или ревматоидного артрита.
Кейт нахмурилась:
– У меня есть хорошая подруга, которая стала бесплодной, потому что принимала "далкон шилд". Я работала по ее делу и прекрасно знаю, что творят наши корпорации. Они делают бешеные деньги на некачественных продуктах, а когда правда выплывает наружу, просто подкупают жертвы. Табачные фирмы платят многомиллионные компенсации и при этом остаются на плаву. И не надо так накидываться на адвокатов. Выиграв тяжбу, они могут заработать миллионы, но в случае проигрыша не получат ни гроша.
– По-твоему, Арон Флинн – альтруист? – насмешливо спросил Дэниел, но почувствовал, что говорит не совсем искренне. Ему вспомнилось, как Флинн ерошил волосы Патрика Каммингса.
– А кто еще будет защищать малоимущих? – рявкнула Росс. – Уж точно не "Рид, Бриггс". Если стряпчие вроде Флинна перестанут вести тяжбы за условное вознаграждение, судиться смогут только богачи. Флинн сам оплачивает издержки. И если проиграет дело, никто их ему не возместит. Честный адвокат может на этом разориться. Парень, что защищал мою подругу, действительно хотел убрать с рынка опасное лекарство. Он заботился о Джил. И если инсуфорт уродует детей, надо вывести "Джеллер" на чистую воду, а лучший способ для этого – разбирательство в суде.
Дэниел глубоко вздохнул.
– Ты права. Извини. Просто я перепугался, что меня вышибут с работы из-за этого письма. Но в опытах Кайданова есть какая-то ошибка. Его результаты слишком неправдоподобны. Вот почему я решил его найти. Ты знаешь, что он уже несколько дней не появлялся на работе?
Кейт кивнула.
– Сначала я не хотел входить к нему в дом, но потом увидел в комнатах кавардак и подумал, что Кайданов заболел или еще того хуже... А потом я нашел одну ценную вещицу.
Дэниел вытащил из кармана носовой платок и положил на стол жесткий диск. Кейт взглянула на него.
– Если доктор записывал результаты опытов, они могут быть здесь.
Росс сухо рассмеялась.
– Ты украл жесткий диск Кайданова?
– Почему украл? Я защищаю интересы "Джеллер". Разве ты сама пришла туда не за этим?
Кейт колебалась, и Дэниел вспомнил один факт из ее прошлого.
– Постой, ведь это ты была тем следователем, который восстановил жесткий диск нашего босса, когда с него стерли всю электронную почту?
На губах Кейт появилась слабая улыбка.
– Может, посмотришь, что внутри? Я пытался залезть в компьютер, но система запрашивает пароль.
– С какой стати мне тебе помогать?
– Я уже говорил, что в отличие от Джо Молинари не родился с серебряной ложкой во рту. Но похоже, у меня не было вообще никакой ложки. Работа – все, что у меня есть. Если письмо Кайданова угробит дело с инсуфортом, Бриггсу понадобится козел отпущения, и он выберет меня. Я уверен, с опытами Кайданова что-то не так. Если я смогу это доказать, то спасу "Джеллер" и свою работу.
– А если Кайданов прав?
Дэниел вздохнул и покачал головой:
– Тогда мне крышка.
Кейт помолчала, потом решительно произнесла:
– Ладно, давай мне эту штуковину. – Росс постучала пальцами по жесткому диску. – Пойдем ко мне домой, посмотрим, что к чему.
Глава 9
Дэниел ехал за Кейт Росс по продуваемым ветром улицам на Уэст-Хиллз. Сначала у обочины встречались дома, но понемногу они стали уходить все дальше от дороги и их место занимал лес. Уголок, в котором жила Кейт, окружала густая зелень. Современный коттедж из стекла и стали парил на холме, возвышаясь над южным Портлендом.
Пройдя по мощеной дорожке через цветник, Эймс вошел вместе с Кейт в дом. Из прихожей наверх вела винтовая лестница. Они миновали спальню, столовую и гостиную. Наружные стены были сплошь из стекла. Дэниел бегло оглядел дорогую мебель. В гостиной висела абстрактная картина – написанный маслом оригинал, так же, как и французский пейзаж размером поменьше. Кожаные кресла и диван окружали антикварный стол из полированного дуба.
Кейт спустилась по другой лестнице на кухню и перешла в рабочий кабинет, залитый люминесцентным светом. В подвальном помещении стояло несколько столов, заваленных проводами, мониторами, материнскими платами и прочей компьютерной начинкой. Вдоль стены тянулась длинная стойка из полок, набитых компьютерными справочниками, техническими руководствами и всякой научной литературой.
– Подрабатываешь ремонтом компьютеров? – сострил Дэниел.
– Вроде того, – буркнула Росс, доставая из кармана жесткий диск Кайданова.
Бросив куртку на стул, Кейт взлохматила волосы и села к длинной стойке. Она сунула диск Кайданова в переносной дисковод и подключила его к одному из компьютеров.
– Что будешь делать с паролем? – забеспокоился Дэниел.
– Пустяки. Моя программа щелкает их как орешки.
– Где ты этому научилась?
– В Калифорнийском университете.
Кейт увидела, как у Эймса расширились глаза. Она рассмеялась.
– Меня прямо из колледжа взяли в отдел компьютерных преступлений портлендской полиции. Я подумала, что это куда интереснее, чем терять время в какой-нибудь лаборатории. А теперь я немного подрабатываю на стороне. Мне хорошо платят.
Росс повернулась к монитору и стала барабанить по клавиатуре. Через минуту она улыбнулась и покачала головой:
– Просто удивительно. Всегда одно и то же. От ученого я ожидала больше. Пароль из шести цифр – скорее всего его день рождения.
– Ты вошла?
Росс кивнула.
– Для начала сделаю копию с этой железяки. На всякий случай.
Пальцы Кейт быстро мелькали по клавишам, и на экране появлялись все новые команды.
– Это займет немного времени.
– А почему ты перешла из полиции в "Рид, Бриггс"? – поинтересовался Дэниел, чтобы поддержать разговор.
– Не твое дело, Эймс, – резко ответила Росс и повернулась к нему спиной.
Дэниел был так ошарашен этой вспышкой, что на секунду онемел.
– Копирование закончено, – невозмутимо добавила Кейт. – Давай посмотрим файлы.
Она постучала по клавиатуре.
– Никаких упоминаний об инсуфорте. Если Кайданов записывал результаты опытов с макаками, возможно, кто-то их стер.
– Вот черт!
– Не волнуйся. Чтобы стереть файлы по-настоящему, нужна специальная программа. На самом деле они все еще сидят в памяти. У меня как раз есть волшебный эликсир, который воскрешает мертвых.
Кейт продолжала стучать по клавишам, и на мониторе появлялись новые строчки. Потом она встала и пригласила Эймса подойти поближе.
– Смотри, здесь большой блок информации, которую стерли четвертого марта. Садись за компьютер и жми кнопку "пэйдж даун", пока не найдешь, что тебе нужно. Потом мы это распечатаем.
Дэниел занял место Кейт и взглянул на монитор.
– Тут слишком много файлов.
– Дай мне ключевые слова, и я использую поиск.
Эймс на минуту задумался.
– Попробуй "инсуфорт", "макаки", "приматы".
Кейт перегнулась через его плечо и набрала несколько команд. Ее волосы мягко коснулись его щеки. От нее приятно пахло.
На экране вдруг появилось письмо Кайданова к Джорджу Фурнету.
– Вот оно! – взволнованно воскликнул Дэниел.
Но радость быстро угасла, когда он стал смотреть следующие файлы. К концу списка у него уже был мрачный вид.
– Что-то не так? – спросила Кейт.
– Помнишь, я говорил, что не верю опытам Кайданова?
Росс кивнула.
– Так вот, эти документы подтверждают его данные. Я бегло просмотрел несколько отчетов, и, похоже, в них тоже говорится о том, что инсуфорт вызывает врожденные дефекты.
– Выходит, с исследованиями все в порядке?
Дэниел кивнул.
– А это значит, что мои дела плохи.
– Возможно, ты поможешь убрать с рынка этот препарат.
– Да, потеряв при этом работу.
– Неужели ты готов защищать "Джеллер", зная, что лекарство уродует детей?
Дэниел промолчал.
– Подумай еще кое о чем, – добавила Кейт. – Кто удалил файлы с диска и рылся в доме у Кайданова? Кто был заинтересован в том, чтобы результаты его опытов не увидели свет?
Дэниел продолжал молчать.
– Это вполне в духе "Джеллер фармацевтиклз".
– Не знаю.
– Думаешь, у кого-то могли быть другие мотивы, Дэн?
– Нет, ты права. Тут замешана "Джеллер". – Он снова вспомнил Патрика Каммингса. – Все это очень плохо.
– Если не хуже. Как по-твоему, где сейчас Кайданов?
– Ты перебарщиваешь, Кейт. Люди из "Джеллер" – бизнесмены, а не убийцы, – без особой убежденности возразил Эймс.
– Проснись, Дэн. Мы говорим о миллиардах прибыли, которые фирма может заработать на инсуфорте. И не забудь о судебном разбирательстве. Сколько получат потерпевшие, если Арон Флинн докажет, что "Джеллер" намеренно выпустила на рынок опасный продукт? Стоит ему выиграть одно дело, и в его контору хлынет целая толпа женщин, хотя бы раз слышавших об инсуфорте. "Джеллер" смоет волна исков.
Кейт повернулась к компьютеру и снова запустила поиск, предоставив Дэниелу размышлять о своем будущем.
– Есть! – воскликнула она через минуту, указав на экран. – Макакам нужна еда. Вот заказ на контейнер с обезьяньим кормом и адрес для доставки. Наверное, там находится лаборатория.
Росс перешла к другому компьютеру.
– Я найду это место по карте в Интернете.
Пока она работала, Дэниел внимательнее просмотрел отчеты Кайданова. Чем дольше он читал, тем больше мрачнел. Пять минут спустя Кейт показала ему карту с подробными координатами лаборатории.
– Кстати, я узнала еще кое-что. Владелец земельного участка – "Джеллер фармацевтиклз".
Пройдя по мощеной дорожке через цветник, Эймс вошел вместе с Кейт в дом. Из прихожей наверх вела винтовая лестница. Они миновали спальню, столовую и гостиную. Наружные стены были сплошь из стекла. Дэниел бегло оглядел дорогую мебель. В гостиной висела абстрактная картина – написанный маслом оригинал, так же, как и французский пейзаж размером поменьше. Кожаные кресла и диван окружали антикварный стол из полированного дуба.
Кейт спустилась по другой лестнице на кухню и перешла в рабочий кабинет, залитый люминесцентным светом. В подвальном помещении стояло несколько столов, заваленных проводами, мониторами, материнскими платами и прочей компьютерной начинкой. Вдоль стены тянулась длинная стойка из полок, набитых компьютерными справочниками, техническими руководствами и всякой научной литературой.
– Подрабатываешь ремонтом компьютеров? – сострил Дэниел.
– Вроде того, – буркнула Росс, доставая из кармана жесткий диск Кайданова.
Бросив куртку на стул, Кейт взлохматила волосы и села к длинной стойке. Она сунула диск Кайданова в переносной дисковод и подключила его к одному из компьютеров.
– Что будешь делать с паролем? – забеспокоился Дэниел.
– Пустяки. Моя программа щелкает их как орешки.
– Где ты этому научилась?
– В Калифорнийском университете.
Кейт увидела, как у Эймса расширились глаза. Она рассмеялась.
– Меня прямо из колледжа взяли в отдел компьютерных преступлений портлендской полиции. Я подумала, что это куда интереснее, чем терять время в какой-нибудь лаборатории. А теперь я немного подрабатываю на стороне. Мне хорошо платят.
Росс повернулась к монитору и стала барабанить по клавиатуре. Через минуту она улыбнулась и покачала головой:
– Просто удивительно. Всегда одно и то же. От ученого я ожидала больше. Пароль из шести цифр – скорее всего его день рождения.
– Ты вошла?
Росс кивнула.
– Для начала сделаю копию с этой железяки. На всякий случай.
Пальцы Кейт быстро мелькали по клавишам, и на экране появлялись все новые команды.
– Это займет немного времени.
– А почему ты перешла из полиции в "Рид, Бриггс"? – поинтересовался Дэниел, чтобы поддержать разговор.
– Не твое дело, Эймс, – резко ответила Росс и повернулась к нему спиной.
Дэниел был так ошарашен этой вспышкой, что на секунду онемел.
– Копирование закончено, – невозмутимо добавила Кейт. – Давай посмотрим файлы.
Она постучала по клавиатуре.
– Никаких упоминаний об инсуфорте. Если Кайданов записывал результаты опытов с макаками, возможно, кто-то их стер.
– Вот черт!
– Не волнуйся. Чтобы стереть файлы по-настоящему, нужна специальная программа. На самом деле они все еще сидят в памяти. У меня как раз есть волшебный эликсир, который воскрешает мертвых.
Кейт продолжала стучать по клавишам, и на мониторе появлялись новые строчки. Потом она встала и пригласила Эймса подойти поближе.
– Смотри, здесь большой блок информации, которую стерли четвертого марта. Садись за компьютер и жми кнопку "пэйдж даун", пока не найдешь, что тебе нужно. Потом мы это распечатаем.
Дэниел занял место Кейт и взглянул на монитор.
– Тут слишком много файлов.
– Дай мне ключевые слова, и я использую поиск.
Эймс на минуту задумался.
– Попробуй "инсуфорт", "макаки", "приматы".
Кейт перегнулась через его плечо и набрала несколько команд. Ее волосы мягко коснулись его щеки. От нее приятно пахло.
На экране вдруг появилось письмо Кайданова к Джорджу Фурнету.
– Вот оно! – взволнованно воскликнул Дэниел.
Но радость быстро угасла, когда он стал смотреть следующие файлы. К концу списка у него уже был мрачный вид.
– Что-то не так? – спросила Кейт.
– Помнишь, я говорил, что не верю опытам Кайданова?
Росс кивнула.
– Так вот, эти документы подтверждают его данные. Я бегло просмотрел несколько отчетов, и, похоже, в них тоже говорится о том, что инсуфорт вызывает врожденные дефекты.
– Выходит, с исследованиями все в порядке?
Дэниел кивнул.
– А это значит, что мои дела плохи.
– Возможно, ты поможешь убрать с рынка этот препарат.
– Да, потеряв при этом работу.
– Неужели ты готов защищать "Джеллер", зная, что лекарство уродует детей?
Дэниел промолчал.
– Подумай еще кое о чем, – добавила Кейт. – Кто удалил файлы с диска и рылся в доме у Кайданова? Кто был заинтересован в том, чтобы результаты его опытов не увидели свет?
Дэниел продолжал молчать.
– Это вполне в духе "Джеллер фармацевтиклз".
– Не знаю.
– Думаешь, у кого-то могли быть другие мотивы, Дэн?
– Нет, ты права. Тут замешана "Джеллер". – Он снова вспомнил Патрика Каммингса. – Все это очень плохо.
– Если не хуже. Как по-твоему, где сейчас Кайданов?
– Ты перебарщиваешь, Кейт. Люди из "Джеллер" – бизнесмены, а не убийцы, – без особой убежденности возразил Эймс.
– Проснись, Дэн. Мы говорим о миллиардах прибыли, которые фирма может заработать на инсуфорте. И не забудь о судебном разбирательстве. Сколько получат потерпевшие, если Арон Флинн докажет, что "Джеллер" намеренно выпустила на рынок опасный продукт? Стоит ему выиграть одно дело, и в его контору хлынет целая толпа женщин, хотя бы раз слышавших об инсуфорте. "Джеллер" смоет волна исков.
Кейт повернулась к компьютеру и снова запустила поиск, предоставив Дэниелу размышлять о своем будущем.
– Есть! – воскликнула она через минуту, указав на экран. – Макакам нужна еда. Вот заказ на контейнер с обезьяньим кормом и адрес для доставки. Наверное, там находится лаборатория.
Росс перешла к другому компьютеру.
– Я найду это место по карте в Интернете.
Пока она работала, Дэниел внимательнее просмотрел отчеты Кайданова. Чем дольше он читал, тем больше мрачнел. Пять минут спустя Кейт показала ему карту с подробными координатами лаборатории.
– Кстати, я узнала еще кое-что. Владелец земельного участка – "Джеллер фармацевтиклз".
Глава 10
Через двадцать минут Дэниел уже вез Кейт Росс по узкой проселочной дороге через лес. Сгущались сумерки, и оба молчали с тех пор, как съехали с главного шоссе. Росс смотрела прямо перед собой, а Дэниел украдкой поглядывал на нее. Несколько раз он сталкивался с Кейт по работе и всегда считал ее квалифицированным сотрудником, но внешне она ему не очень нравилась. Только сейчас он заметил в ней своеобразную грубоватую красоту. Не фотомодель, конечно, как Сьюзен Уэбстер, но по-своему очень интересна. Такой можно увлечься. Раньше он не встречал женщин, которые писали хакерские программы и работали в полиции.
– Это здесь, – заговорила Кейт.
Дэниел свернул на грунтовую дорогу, игнорируя надпись "Проезд запрещен". Амортизаторы у его "форда" были не в лучшем состоянии, и Кейт все время чертыхалась, пока они ехали по колдобинам. Когда она в очередной раз разразилась ругательствами, дорога сделала поворот, и перед ними появился низкий домик. Как только они вышли из машины, ветер донес до них странный запах.
– Чем это пахнет? – насторожился Дэниел.
– Похоже на барбекю, – пробормотала Росс.
Под выбитым окном на земле лежали осколки стекол, входная дверь была искорежена и почернела от огня. Дэниел осторожно заглянул в окно и быстро отпрянул, побледнев.
– В чем дело? – спросила Кейт.
– Там на полу чье-то тело. Совсем без кожи. Похоже на скелет.
Следователь тронула ручку двери, проверяя ее температуру. Металл был холодным. Кейт толкнула створку, и дверь открылась внутрь. Росс поискала на стене выключатель и щелкнула тумблером, но свет не зажегся.
– У тебя есть фонарик? – обернулась она к Дэниелу.
Дэниел принес фонарь из автомобиля, и Кейт вошла в дом. Он хотел присоединиться к ней, но девушка остановила его.
– Это место преступления. Стой здесь и держи дверь открытой, чтобы было больше света.
Эймс послушно распахнул дверь, втайне радуясь, что не придется смотреть на труп.
Кейт медленно прошла к комнате. Часть крыши провалилась, и в образовавшийся проем падал тусклый свет. Сгоревшие балки рухнули, раздробив деревянный стол и то, что когда-то было монитором. Расплавленные пламенем пробирки слиплись в большой ком.
Кейт обошла обломки стола. Она заметила еще одну балку, висящую над картотечным шкафом с выдвинутыми ящиками. Краска на шкафу пошла пузырями. Металл обуглился и покоробился, но остался целым. По комнате гулял сквозняк, задувающий в разбитое окно и дыры в крыше. Ветерок гонял по полу клочки горелой бумаги. В центре кабинета лежала целая гора пепла – похоже, это был сожженный архив.
Кейт непроизвольно посмотрела на распростертые на полу тела. Одно принадлежало человеку – обугленная кожа, хлопья золы вместо одежды... Кейт почувствовала дурноту, но закрыла глаза и справилась с собой. Она взглянула на второй труп. Его вид сбивал с толку. Он выглядел слишком маленьким даже для ребенка, разве что это был совсем младенец. Росс взяла себя в руки и подошла ближе. Она увидела хвост. Кейт развернулась и вышла из комнаты.
– Что там? – спросил Дэниел, когда она появилась из двери.
– Труп человека и мертвая обезьяна. Я хочу осмотреть коридор.
– Может, не стоит? – нервно забормотал Эймс.
– Я быстро.
– Все равно тут никого нет. Будь кто живой, мы бы услышали.
– Это займет одну минуту.
Свет от входа почти не проникал в коридор, и Кейт включила фонарик. Она заметила две двери, но не знала, что находится за ними. Чем дальше она шла, тем сильнее становился запах горелой плоти. Кейт задержала дыхание и посветила в первый зал. Там было полно клеток с обезьянами. Животные распластались по железной сетке, словно перед смертью хотели вырваться наружу.
– Это здесь, – заговорила Кейт.
Дэниел свернул на грунтовую дорогу, игнорируя надпись "Проезд запрещен". Амортизаторы у его "форда" были не в лучшем состоянии, и Кейт все время чертыхалась, пока они ехали по колдобинам. Когда она в очередной раз разразилась ругательствами, дорога сделала поворот, и перед ними появился низкий домик. Как только они вышли из машины, ветер донес до них странный запах.
– Чем это пахнет? – насторожился Дэниел.
– Похоже на барбекю, – пробормотала Росс.
Под выбитым окном на земле лежали осколки стекол, входная дверь была искорежена и почернела от огня. Дэниел осторожно заглянул в окно и быстро отпрянул, побледнев.
– В чем дело? – спросила Кейт.
– Там на полу чье-то тело. Совсем без кожи. Похоже на скелет.
Следователь тронула ручку двери, проверяя ее температуру. Металл был холодным. Кейт толкнула створку, и дверь открылась внутрь. Росс поискала на стене выключатель и щелкнула тумблером, но свет не зажегся.
– У тебя есть фонарик? – обернулась она к Дэниелу.
Дэниел принес фонарь из автомобиля, и Кейт вошла в дом. Он хотел присоединиться к ней, но девушка остановила его.
– Это место преступления. Стой здесь и держи дверь открытой, чтобы было больше света.
Эймс послушно распахнул дверь, втайне радуясь, что не придется смотреть на труп.
Кейт медленно прошла к комнате. Часть крыши провалилась, и в образовавшийся проем падал тусклый свет. Сгоревшие балки рухнули, раздробив деревянный стол и то, что когда-то было монитором. Расплавленные пламенем пробирки слиплись в большой ком.
Кейт обошла обломки стола. Она заметила еще одну балку, висящую над картотечным шкафом с выдвинутыми ящиками. Краска на шкафу пошла пузырями. Металл обуглился и покоробился, но остался целым. По комнате гулял сквозняк, задувающий в разбитое окно и дыры в крыше. Ветерок гонял по полу клочки горелой бумаги. В центре кабинета лежала целая гора пепла – похоже, это был сожженный архив.
Кейт непроизвольно посмотрела на распростертые на полу тела. Одно принадлежало человеку – обугленная кожа, хлопья золы вместо одежды... Кейт почувствовала дурноту, но закрыла глаза и справилась с собой. Она взглянула на второй труп. Его вид сбивал с толку. Он выглядел слишком маленьким даже для ребенка, разве что это был совсем младенец. Росс взяла себя в руки и подошла ближе. Она увидела хвост. Кейт развернулась и вышла из комнаты.
– Что там? – спросил Дэниел, когда она появилась из двери.
– Труп человека и мертвая обезьяна. Я хочу осмотреть коридор.
– Может, не стоит? – нервно забормотал Эймс.
– Я быстро.
– Все равно тут никого нет. Будь кто живой, мы бы услышали.
– Это займет одну минуту.
Свет от входа почти не проникал в коридор, и Кейт включила фонарик. Она заметила две двери, но не знала, что находится за ними. Чем дальше она шла, тем сильнее становился запах горелой плоти. Кейт задержала дыхание и посветила в первый зал. Там было полно клеток с обезьянами. Животные распластались по железной сетке, словно перед смертью хотели вырваться наружу.
Глава 11
Полицейский в штатском снимал показания с Кейт и Дэниела, когда рядом с фургоном судебно-медицинской экспертизы остановился автомобиль. Из машины вышла чернокожая женщина в темно-синей ветровке и джинсах – Билли Брюстер, детектив из отдела убийств. Ее напарник, толстый лысеющий шатен по имени Зик Форбус, заметил Кейт, когда та обернулась в его сторону.
– Что здесь делает наша Энни Оукли[3]? – буркнул Форбус.
– Заткнись, – грубо оборвала его Брюстер.
Она подошла к Росс и обняла ее.
– Как поживаешь, Кейт? – спросила она сердечным тоном.
– Нормально, Билли, – ответила Росс неуверенно. – А ты?
Женщина ткнула большим пальцем за плечо.
– Все было хорошо, пока ко мне не приставили этого деревенщину.
– Привет, Зик, – кивнула Кейт.
– Давно не виделись, – сухо отозвался Форбус.
Он повернулся к ней спиной и обратился к полицейскому:
– Что случилось, Рон?
– Мы открыли гриль-бар, – ответил дежурный с кривой усмешкой. – Если ты еще не пообедал, могу угостить нашим фирменным блюдом.
– Каким?
– Жареными макаками. – Коп рассмеялся над своей шуткой. – У нас их целый контейнер.
– Я что, должен расследовать убийство обезьян? – возмутился Форбус. – Пусть обратятся в службу отлова животных.
– Проблема в том, что в жаркое попали не только макаки, – объяснил полицейский.
– Это ты нас вызвала? – обратилась Билли к Кейт. – Как тебя сюда занесло посреди ночи?
– Знакомьтесь – Дэниел Эймс, младший юрист из фирмы "Рид, Бриггс", где я теперь работаю. У нас есть клиент, компания "Джеллер фармацевтиклз", которая ведет судебный процесс по поводу одного из своих лекарств. До сих пор все проверки препарата говорили в пользу "Джеллер", но ученый по имени Сергей Кайданов обнаружил, что лекарство вызывает негативные реакции у обезьян.
– Те самые макаки? – спросила Билли, кивнув на лабораторию.
– Верно. Опыты Кайданова могут изменить ход процесса, поэтому мы пытались его разыскать. Но он пропал неделю назад.
– Вы установили время пожара? – повернулась Брюстер к полицейскому.
– Пока нет, но это случилось явно не сегодня.
– Продолжай, – обратилась Билли к Кейт.
– Мы с Дэном заходили в дом Кайданова. Там его не было, но кто-то перевернул в доме все вверх дном.
– И что это значит? – забубнил Форбус.
– Похоже, помещение обыскивали. Мы узнали, где находится лаборатория, и приехали сюда, надеясь найти доктора. И сдается мне, мы его нашли.
– Думаешь, убитый и есть ваш ученый?
– Скорей всего.
– Ладно, пойдем посмотрим, – бросила Билли Форбусу и направилась в дом.
Кейт шагнула за ней, но Форбус преградил ей путь:
– Гражданским туда нельзя.
– Зик, какого черта! – возмутилась Билли, повернувшись на ходу к напарнику.
– Все в порядке. Он прав. Я больше не коп. – Кейт старалась говорить спокойно, но Дэниел видел, как напряглись ее плечи.
– В чем дело? – спросил он, когда детективы ушли.
– Так, старые дела.
– Спасибо, что не выдала меня.
Росс недоуменно взглянула на него.
– Я ведь незаконно вломился в дом Кайданова.
Кейт пожала плечами:
– Надеюсь, ты не думал, что я тебя заложу?
– Установили личность? – спросила Билли у судмедэксперта.
– Даже пол не можем определить, – ответил он.
– Это убийство?
– Похоже, да. Как говорит наш немец, умышленный поджог. – Эксперт имел в виду инспектора из отдела поджогов. – Вы на череп посмотрите.
Детектив прошла в комнату и склонилась над убитым. Его затылок был проломлен. Такую рану могла нанести пуля большого калибра или какой-нибудь тупой инструмент. Впрочем, это решат специалисты из лаборатории медицинской экспертизы.
Билли присела на корточки возле трупа. Пол бетонный, значит, есть шанс что-нибудь найти. По своим прошлым делам Брюстер знала, что после пожара иногда остаются фрагменты кожи и одежды трупа. В том месте, где тело прижато к полу, недостаток кислорода не дает огню разгореться и часть тканей может сохраниться.
Билли посмотрела на маленькое тельце рядом с трупом. Вся кожа и шерсть на нем сгорела. В голове тоже зияла рана. Брюстер несколько секунд спокойно разглядывала макаку, потом встала.
– Если хотите увидеть других обезьян, в задних комнатах их целая гора, – предложил судебный эксперт.
– Нет. – Форбус подавил зевок.
Билли не удивило, что напарник не проявил большого интереса к загадочному делу. Зик хороший полицейский, уже отработавший свое и накопивший достаточно денег, чтобы безбедно прожить остаток дней. Последний раз она видела его немного оживившимся на службе пару недель назад, когда они расследовали убийство в стрип-клубе. Но Билли по-прежнему привлекало все новое и необычное, а ей давно не встречалось таких странных дел.
Детектив прошла по коридору. Комнаты для обезьян были открыты, и она остановилась на пороге, разглядывая клетки. Обезьяны умирали тяжело, и Билли от души пожалела бедняг. Смерть от огня всегда мучительна. Она поежилась и пошла обратно.
– Что здесь делает наша Энни Оукли[3]? – буркнул Форбус.
– Заткнись, – грубо оборвала его Брюстер.
Она подошла к Росс и обняла ее.
– Как поживаешь, Кейт? – спросила она сердечным тоном.
– Нормально, Билли, – ответила Росс неуверенно. – А ты?
Женщина ткнула большим пальцем за плечо.
– Все было хорошо, пока ко мне не приставили этого деревенщину.
– Привет, Зик, – кивнула Кейт.
– Давно не виделись, – сухо отозвался Форбус.
Он повернулся к ней спиной и обратился к полицейскому:
– Что случилось, Рон?
– Мы открыли гриль-бар, – ответил дежурный с кривой усмешкой. – Если ты еще не пообедал, могу угостить нашим фирменным блюдом.
– Каким?
– Жареными макаками. – Коп рассмеялся над своей шуткой. – У нас их целый контейнер.
– Я что, должен расследовать убийство обезьян? – возмутился Форбус. – Пусть обратятся в службу отлова животных.
– Проблема в том, что в жаркое попали не только макаки, – объяснил полицейский.
– Это ты нас вызвала? – обратилась Билли к Кейт. – Как тебя сюда занесло посреди ночи?
– Знакомьтесь – Дэниел Эймс, младший юрист из фирмы "Рид, Бриггс", где я теперь работаю. У нас есть клиент, компания "Джеллер фармацевтиклз", которая ведет судебный процесс по поводу одного из своих лекарств. До сих пор все проверки препарата говорили в пользу "Джеллер", но ученый по имени Сергей Кайданов обнаружил, что лекарство вызывает негативные реакции у обезьян.
– Те самые макаки? – спросила Билли, кивнув на лабораторию.
– Верно. Опыты Кайданова могут изменить ход процесса, поэтому мы пытались его разыскать. Но он пропал неделю назад.
– Вы установили время пожара? – повернулась Брюстер к полицейскому.
– Пока нет, но это случилось явно не сегодня.
– Продолжай, – обратилась Билли к Кейт.
– Мы с Дэном заходили в дом Кайданова. Там его не было, но кто-то перевернул в доме все вверх дном.
– И что это значит? – забубнил Форбус.
– Похоже, помещение обыскивали. Мы узнали, где находится лаборатория, и приехали сюда, надеясь найти доктора. И сдается мне, мы его нашли.
– Думаешь, убитый и есть ваш ученый?
– Скорей всего.
– Ладно, пойдем посмотрим, – бросила Билли Форбусу и направилась в дом.
Кейт шагнула за ней, но Форбус преградил ей путь:
– Гражданским туда нельзя.
– Зик, какого черта! – возмутилась Билли, повернувшись на ходу к напарнику.
– Все в порядке. Он прав. Я больше не коп. – Кейт старалась говорить спокойно, но Дэниел видел, как напряглись ее плечи.
– В чем дело? – спросил он, когда детективы ушли.
– Так, старые дела.
– Спасибо, что не выдала меня.
Росс недоуменно взглянула на него.
– Я ведь незаконно вломился в дом Кайданова.
Кейт пожала плечами:
– Надеюсь, ты не думал, что я тебя заложу?
* * *
Помощник судебно-медицинского эксперта снимал кабинет на видеокамеру, а фотограф делал цифровые снимки, которые можно было легко ввести в компьютер и в случае необходимости отправить по электронной почте. Билли с порога осмотрела место преступления. Труп лежал на животе почти в центре комнаты. Часть тела, на боку и на спине, выгорела дотла, а кости от воздействия большой температуры приобрели серо-голубой оттенок.– Установили личность? – спросила Билли у судмедэксперта.
– Даже пол не можем определить, – ответил он.
– Это убийство?
– Похоже, да. Как говорит наш немец, умышленный поджог. – Эксперт имел в виду инспектора из отдела поджогов. – Вы на череп посмотрите.
Детектив прошла в комнату и склонилась над убитым. Его затылок был проломлен. Такую рану могла нанести пуля большого калибра или какой-нибудь тупой инструмент. Впрочем, это решат специалисты из лаборатории медицинской экспертизы.
Билли присела на корточки возле трупа. Пол бетонный, значит, есть шанс что-нибудь найти. По своим прошлым делам Брюстер знала, что после пожара иногда остаются фрагменты кожи и одежды трупа. В том месте, где тело прижато к полу, недостаток кислорода не дает огню разгореться и часть тканей может сохраниться.
Билли посмотрела на маленькое тельце рядом с трупом. Вся кожа и шерсть на нем сгорела. В голове тоже зияла рана. Брюстер несколько секунд спокойно разглядывала макаку, потом встала.
– Если хотите увидеть других обезьян, в задних комнатах их целая гора, – предложил судебный эксперт.
– Нет. – Форбус подавил зевок.
Билли не удивило, что напарник не проявил большого интереса к загадочному делу. Зик хороший полицейский, уже отработавший свое и накопивший достаточно денег, чтобы безбедно прожить остаток дней. Последний раз она видела его немного оживившимся на службе пару недель назад, когда они расследовали убийство в стрип-клубе. Но Билли по-прежнему привлекало все новое и необычное, а ей давно не встречалось таких странных дел.
Детектив прошла по коридору. Комнаты для обезьян были открыты, и она остановилась на пороге, разглядывая клетки. Обезьяны умирали тяжело, и Билли от души пожалела бедняг. Смерть от огня всегда мучительна. Она поежилась и пошла обратно.
Глава 12
Судебно-медицинская экспертиза штата Орегон размещалась в красном кирпичном доме на Нотт-стрит, где раньше находились помещения для гражданских панихид. Портик с белыми колоннами прятался в зарослях темной туи, клена и другой зелени. Кейт оставила машину на стоянке и подошла к входной двери. Билли Брюстер уже ждала ее в приемной.
– Спасибо, что разрешила мне приехать, – улыбнулась Кейт.
– Спасибо, что разрешила мне приехать, – улыбнулась Кейт.