Страница:
Что наблюдали мы. Мы отметили три особенности у ребятишек, имеющих крепкую связь с родителями; именно благодаря этим особенностям детей было легче воспитывать.
● Дети старались порадовать родителей.
● Дети охотно повиновались.
● Дети лучше владели самоконтролем.
Это дети, общение с которыми доставляет вам удовольствие.
Мы также отметили следующие особенности у родителей, имеющих связь со своими детьми.
● Родители чутко откликались на потребности своих детей.
● Родители откликались подходящим образом, давая ребенку ровно столько, сколько нужно, – не превышая меру и не ущемляя ребенка.
● Родители знали своего ребенка. И учитывали возраст и ступень развития, оценивая его поведение.
● Родители отвечали за своего ребенка, направляя, но не подавляя его.
Что наблюдали другие специалисты. В дополнение к нашим наблюдениям мы знакомились с наиболее надежными исследованиями, нацеленными на поиск решения старого как мир вопроса: «Что в родительских силах сделать, чтобы дети, взрослея, оправдывали ожидания родителей?» Такие исследования известны как исследования привязанности. Исследователи этого направления различают «надежно» привязанных детей (мы называем их детьми, имеющими связь с родителями) и «ненадежно» привязанных (мы называем их детьми, не имеющими связи с родителями). Из этих работ следует поразительное заключение: помимо генетического кода, то, какими мы становимся, определяется связью «родитель – ребенок», формирующейся в первые годы нашей жизни! Исследователи привязанности обнаружили, что дети, имеющие связь с родителями, блестяще показывают себя практически в любой среде навыков и деятельности. Резюме этих исследований приводится в таблице на стр. 50.
Современные ученые наконец сформулировали то, что давно известно смышленым матерям: здоровая привязанность в раннем детстве помогает ребенку вырасти более здоровой личностью. Первый год для матери и ребенка – решающий: их отношения в этот первый год определяют, можно сказать, всю их дальнейшую жизнь. Воспитание ребенка в любом возрасте основывается на вашей привязанности к ребенку. Чем раньше вы установите связь с ребенком, тем успешнее будете воспитывать его. Для того чтобы направлять ребенка, вы должны знать его, должны освоить «язык» вашего ребенка и откликаться на сигналы с учетом его возраста. А чтобы ваш ребенок мог усваивать ваши наставления, он должен понимать вас и доверять вам. Такая взаимосвязь обеспечивает естественность воспитательного процесса: вы без затруднений руководите ребенком – он ждет от вас руководства. Однако, как бы разумно это ни звучало на словах, на деле многим семьям незнаком этот опыт. Задача данной главы – разъяснить механизм установления связи между родителями и ребенком с самого начала.
Марта и Маттью – как устанавливалась у них связь
Родительская привязанность как способ раннего воспитания
1. Откликайтесь на плач ребенка
2. Вскармливайте ребенка грудью
● Дети старались порадовать родителей.
● Дети охотно повиновались.
● Дети лучше владели самоконтролем.
Это дети, общение с которыми доставляет вам удовольствие.
Мы также отметили следующие особенности у родителей, имеющих связь со своими детьми.
● Родители чутко откликались на потребности своих детей.
● Родители откликались подходящим образом, давая ребенку ровно столько, сколько нужно, – не превышая меру и не ущемляя ребенка.
● Родители знали своего ребенка. И учитывали возраст и ступень развития, оценивая его поведение.
● Родители отвечали за своего ребенка, направляя, но не подавляя его.
Что наблюдали другие специалисты. В дополнение к нашим наблюдениям мы знакомились с наиболее надежными исследованиями, нацеленными на поиск решения старого как мир вопроса: «Что в родительских силах сделать, чтобы дети, взрослея, оправдывали ожидания родителей?» Такие исследования известны как исследования привязанности. Исследователи этого направления различают «надежно» привязанных детей (мы называем их детьми, имеющими связь с родителями) и «ненадежно» привязанных (мы называем их детьми, не имеющими связи с родителями). Из этих работ следует поразительное заключение: помимо генетического кода, то, какими мы становимся, определяется связью «родитель – ребенок», формирующейся в первые годы нашей жизни! Исследователи привязанности обнаружили, что дети, имеющие связь с родителями, блестяще показывают себя практически в любой среде навыков и деятельности. Резюме этих исследований приводится в таблице на стр. 50.
Современные ученые наконец сформулировали то, что давно известно смышленым матерям: здоровая привязанность в раннем детстве помогает ребенку вырасти более здоровой личностью. Первый год для матери и ребенка – решающий: их отношения в этот первый год определяют, можно сказать, всю их дальнейшую жизнь. Воспитание ребенка в любом возрасте основывается на вашей привязанности к ребенку. Чем раньше вы установите связь с ребенком, тем успешнее будете воспитывать его. Для того чтобы направлять ребенка, вы должны знать его, должны освоить «язык» вашего ребенка и откликаться на сигналы с учетом его возраста. А чтобы ваш ребенок мог усваивать ваши наставления, он должен понимать вас и доверять вам. Такая взаимосвязь обеспечивает естественность воспитательного процесса: вы без затруднений руководите ребенком – он ждет от вас руководства. Однако, как бы разумно это ни звучало на словах, на деле многим семьям незнаком этот опыт. Задача данной главы – разъяснить механизм установления связи между родителями и ребенком с самого начала.
Марта и Маттью – как устанавливалась у них связь
Мы с удовольствием читаем отзывы учителя о нашем девятилетнем Маттью: «Очень собранный… Очень дисциплинированный». Наши друзья тоже хвалят Маттью: «Так приятно на него смотреть… Он оказывает такое хорошее влияние на нашего сына». Когда Маттью со своим другом как-то делил игрушки, наблюдавший за ситуацией родитель заметил: «Маттью очень чутко относится к другим детям». А еще одна мать – свидетельница того, как Марта улаживала конфликт между Маттью и его братом, – подивилась: «Надо же, вы знаете, какой линии придерживаться!»
Как же Маттью стал таким мальчиком? Он боится быть наказанным или же он просто родился паинькой? Откуда у него взялся самоконтроль? Почему одного взгляда Марты достаточно, чтобы он отступил от опасной черты? Каким образом между Мартой и Маттью установилась такая замечательная связь? История воспитания Маттью начинается с того самого дня, когда он родился.
Как только Маттью появился на свет, Марта взяла его на руки и прижала к груди. Ощущая кожей тело матери, уже больше не в тепле ее чрева, он обрел новое подходящее для него место. Прижатый к ее груди во время кормления, удобно устроившийся в ее объятиях, он нашел замену «материнской утробы». Когда он открыл глаза, восторженный взгляд Марты был устремлен прямо в его глазенки. Маттью появился на свет и сразу же узнал, что здесь ему будет тепло и приятно. Он чувствовал себя хорошо. Пусть больше не связанные пуповиной, мать и ребенок оставались едины благодаря гормональному всплеску у Марты от нового материнства и способности новорожденного показать, в чем он нуждается. Между ними двоими не возникло никакой дистанции – ни физической, ни эмоциональной. Днем Марта держала Маттью на руках, прижимая его к себе, или же устраивала его в шарфе-слинге, кормила по первому требованию и чутко откликалась на все его нужды. Ночью они спали рядом, и Марта заботилась о том, чтобы Маттью было удобно, чтобы он чувствовал себя защищенным.
Эта связь, зачаток воспитания, продолжалась всю пору младенчества Маттью. Если он начинал плакать, Марта тут же реагировала, и Маттью усвоил, что за огорчением всегда последует утешение. Поскольку Марта неустанно откликалась на потребности Маттью, он уверовал, что мать создана для него. Пусть и не всякий раз реакция Марты была «идеальной» (возможно, Маттью требовалось что-то иное, однако Марта все так же предлагала покормить его), главное было в том, что мать реагировала. Маттью был нашим шестым ребенком, но тем не менее Марта научилась видеть в нем индивидуальность. Время, терпение и сотни «репетиций» помогли Маттью и Марте добиться такого общения, что они понимали друг друга почти безошибочно. Постепенно Марта научилась предвидеть потребности Маттью. Как только на его личике появлялась гримаса, не приходилось сомневаться, что за этим последует плач. И Марта реагировала на гримасу еще до того, как ребенок мог расплакаться. Матери и ребенку было хорошо вместе, они были счастливы.
Я наблюдал за развитием отношений этой пары (делая все возможное, чтобы поддерживать их) и отметил, что если вначале реакция Марты на сигналы Маттью бывала отчасти неверной, пробной, то вскоре она уступила место интуиции. Это были гармоничные отношения, поток сигналов и откликов, неиссякающая забота о маленькой личности с большими потребностями, забота, проявляемая матерью, которая стремилась удовлетворить эти потребности. Отсюда возникло чувство благополучия, характерное для имеющей связь пары «мать – ребенок». Их глаза одинаково сияли. Мы наслаждались общением с ним, а он – общением с нами. Поскольку Маттью был «в связке», он чувствовал, что им дорожат, отсюда зарождалось детское спокойствие и самоуважение и формировалась основа послушания. Улыбки и удовлетворенность Маттью внушали также и Марте чувство, что ею дорожат, а это означало формирование материнской уверенности в себе.
Я видел, как Маттью и Марта обретали взаимную чуткость. Если Маттью огорчался, Марта всегда знала, что́ ему необходимо, – как будто проникала в его детский ум. Казалось, Марта ощущала, что́ чувствовал Маттью, и наоборот. Если поведение Маттью ухудшалось или же ухудшалось его самочувствие, ее чувствительность обострялась. Она включала материнскую «ускоренную передачу», с более высоким уровнем усвоения сигналов и отклика. Маттью тоже усвоил чуткое отношение к Марте. Если день для нее был не самым благоприятным, Маттью делался более тихим, «лип» к ней. Годовалого Маттью уже можно было считать послушным. Мы знали нашего ребенка, и Маттью знал, что он хороший ребенок.
Поскольку мы посвятили время и силы процессу познания нашего Маттью – уже знали, как отвечать на его потребности, могли предвидеть его поведение, – переход ребенка на ходунковую ступень развития не вызывал у нас беспокойства. Если поведение Маттью отклонялось от желательного, для нас не составляло труда направить его в нужное русло. И Маттью охотно повиновался, ведь он знал, что мы уважаем его потребности до самой малости. Его «я» расцветало. (Связь Билла и Маттью описывается в главе 6 «Отцы в роли воспитателей».)
Как же Маттью стал таким мальчиком? Он боится быть наказанным или же он просто родился паинькой? Откуда у него взялся самоконтроль? Почему одного взгляда Марты достаточно, чтобы он отступил от опасной черты? Каким образом между Мартой и Маттью установилась такая замечательная связь? История воспитания Маттью начинается с того самого дня, когда он родился.
Как только Маттью появился на свет, Марта взяла его на руки и прижала к груди. Ощущая кожей тело матери, уже больше не в тепле ее чрева, он обрел новое подходящее для него место. Прижатый к ее груди во время кормления, удобно устроившийся в ее объятиях, он нашел замену «материнской утробы». Когда он открыл глаза, восторженный взгляд Марты был устремлен прямо в его глазенки. Маттью появился на свет и сразу же узнал, что здесь ему будет тепло и приятно. Он чувствовал себя хорошо. Пусть больше не связанные пуповиной, мать и ребенок оставались едины благодаря гормональному всплеску у Марты от нового материнства и способности новорожденного показать, в чем он нуждается. Между ними двоими не возникло никакой дистанции – ни физической, ни эмоциональной. Днем Марта держала Маттью на руках, прижимая его к себе, или же устраивала его в шарфе-слинге, кормила по первому требованию и чутко откликалась на все его нужды. Ночью они спали рядом, и Марта заботилась о том, чтобы Маттью было удобно, чтобы он чувствовал себя защищенным.
Эта связь, зачаток воспитания, продолжалась всю пору младенчества Маттью. Если он начинал плакать, Марта тут же реагировала, и Маттью усвоил, что за огорчением всегда последует утешение. Поскольку Марта неустанно откликалась на потребности Маттью, он уверовал, что мать создана для него. Пусть и не всякий раз реакция Марты была «идеальной» (возможно, Маттью требовалось что-то иное, однако Марта все так же предлагала покормить его), главное было в том, что мать реагировала. Маттью был нашим шестым ребенком, но тем не менее Марта научилась видеть в нем индивидуальность. Время, терпение и сотни «репетиций» помогли Маттью и Марте добиться такого общения, что они понимали друг друга почти безошибочно. Постепенно Марта научилась предвидеть потребности Маттью. Как только на его личике появлялась гримаса, не приходилось сомневаться, что за этим последует плач. И Марта реагировала на гримасу еще до того, как ребенок мог расплакаться. Матери и ребенку было хорошо вместе, они были счастливы.
Я наблюдал за развитием отношений этой пары (делая все возможное, чтобы поддерживать их) и отметил, что если вначале реакция Марты на сигналы Маттью бывала отчасти неверной, пробной, то вскоре она уступила место интуиции. Это были гармоничные отношения, поток сигналов и откликов, неиссякающая забота о маленькой личности с большими потребностями, забота, проявляемая матерью, которая стремилась удовлетворить эти потребности. Отсюда возникло чувство благополучия, характерное для имеющей связь пары «мать – ребенок». Их глаза одинаково сияли. Мы наслаждались общением с ним, а он – общением с нами. Поскольку Маттью был «в связке», он чувствовал, что им дорожат, отсюда зарождалось детское спокойствие и самоуважение и формировалась основа послушания. Улыбки и удовлетворенность Маттью внушали также и Марте чувство, что ею дорожат, а это означало формирование материнской уверенности в себе.
Я видел, как Маттью и Марта обретали взаимную чуткость. Если Маттью огорчался, Марта всегда знала, что́ ему необходимо, – как будто проникала в его детский ум. Казалось, Марта ощущала, что́ чувствовал Маттью, и наоборот. Если поведение Маттью ухудшалось или же ухудшалось его самочувствие, ее чувствительность обострялась. Она включала материнскую «ускоренную передачу», с более высоким уровнем усвоения сигналов и отклика. Маттью тоже усвоил чуткое отношение к Марте. Если день для нее был не самым благоприятным, Маттью делался более тихим, «лип» к ней. Годовалого Маттью уже можно было считать послушным. Мы знали нашего ребенка, и Маттью знал, что он хороший ребенок.
Поскольку мы посвятили время и силы процессу познания нашего Маттью – уже знали, как отвечать на его потребности, могли предвидеть его поведение, – переход ребенка на ходунковую ступень развития не вызывал у нас беспокойства. Если поведение Маттью отклонялось от желательного, для нас не составляло труда направить его в нужное русло. И Маттью охотно повиновался, ведь он знал, что мы уважаем его потребности до самой малости. Его «я» расцветало. (Связь Билла и Маттью описывается в главе 6 «Отцы в роли воспитателей».)
Родительская привязанность как способ раннего воспитания
Свойственный Марте материнский подход к ребенку есть не что иное, как родительская привязанность, то есть такой подход, который выявляет все лучшее и в родителе, и в ребенке. Привязанность начинается с вашей восприимчивости к сигналам и потребностям ребенка, с вашего искреннего отклика, чуждого опасений, что вы испортите ребенка, что он, возможно, вертит вами. Удачным началом дела воспитания будет дело познания вашего ребенка. С другой стороны, подходы, нацеленные на точное расписание, на родительский контроль, скорее, повредят установлению связи между вами и вашим ребенком и даже могут подорвать дело подлинного воспитания.
Если вы знаете вашего ребенка, то вы разбираетесь в его потребностях и предпочтениях на каждом этапе его развития. Вы понимаете, почему ребенок ведет себя определенным образом, понимаете, какая ситуация способствует желательному поведению и какая провоцирует нежелательное поведение. Вы помогаете ребенку обрести уверенность в себе, создавая условия, благоприятствующие примерному поведению. Ребенок, чувствующий себя хорошо, и ведет себя хорошо. Он поступает в согласии с глубинным ощущением благополучия, а значит, он менее импульсивен, меньше злится, менее склонен к плохому поведению. Привязанность как родительский подход поможет вам достичь двух целей – узнать вашего ребенка и способствовать его чувству удовлетворенности. Эти две цели неотъемлемы от процесса формирования прочных отношений, связывающих вас как воспитателя с вашим ребенком. Привязанность можно охарактеризовать через шесть родительских действий, направленных на установление связи с ребенком и формирование отношений с ним. Вот эти шесть «пунктов» программы родительской привязанности: отклик на сигналы ребенка, вскармливание грудью, ношение ребенка на руках, игра с ребенком, совместный сон, всемерная помощь. Ниже подробно показано, как эти шесть «пунктов» благоприятствуют делу воспитания.
Если вы знаете вашего ребенка, то вы разбираетесь в его потребностях и предпочтениях на каждом этапе его развития. Вы понимаете, почему ребенок ведет себя определенным образом, понимаете, какая ситуация способствует желательному поведению и какая провоцирует нежелательное поведение. Вы помогаете ребенку обрести уверенность в себе, создавая условия, благоприятствующие примерному поведению. Ребенок, чувствующий себя хорошо, и ведет себя хорошо. Он поступает в согласии с глубинным ощущением благополучия, а значит, он менее импульсивен, меньше злится, менее склонен к плохому поведению. Привязанность как родительский подход поможет вам достичь двух целей – узнать вашего ребенка и способствовать его чувству удовлетворенности. Эти две цели неотъемлемы от процесса формирования прочных отношений, связывающих вас как воспитателя с вашим ребенком. Привязанность можно охарактеризовать через шесть родительских действий, направленных на установление связи с ребенком и формирование отношений с ним. Вот эти шесть «пунктов» программы родительской привязанности: отклик на сигналы ребенка, вскармливание грудью, ношение ребенка на руках, игра с ребенком, совместный сон, всемерная помощь. Ниже подробно показано, как эти шесть «пунктов» благоприятствуют делу воспитания.
1. Откликайтесь на плач ребенка
Прежде чем взять ребенка на руки, вы задаетесь вопросом: «Но как же я пойму, что ему нужно?» Не волнуйтесь, вы быстро поймете это, ведь ребенок сам вам подскажет. Главное – слушать и наблюдать. Детям от рождения присуще поведение, стимулирующее привязанность (ПСП). Это поведение есть ранний младенческий язык, или совокупность сигналов, используемых ребенком для оповещения о потребностях, которые он испытывает. Этим сигналам невозможно противиться – они и «запрограммированы» такими, чтобы брать родителей за сердце, чтобы побуждать их к отклику. Сильнейший сигнал из ряда ПСП – младенческий плач. Отклик на плач ребенка – это воспитательная акция на 101 %. Когда ваш ребенок заплакал, возьмите его на руки и успокойте. Не теряйте времени, задаваясь вопросами вроде таких: «А нужно ли брать его на руки? Не пробует ли он манипулировать мною? Не испорчу ли я ребенка?» Просто возьмите его.
Не беспокойтесь в отношении правильности вашего отклика. Ребенок скорректирует его. Если ребенок голоден, а вы пытаетесь успокоить его, укачивая ребенка, напевая ему, вместо того чтобы покормить, он даст вам знать, что хочет есть, – будет засовывать в рот кулачки или искать материнскую грудь. Опыт научит вас с ребенком верному взаимодействию – верному отклику на сигналы. Ребенок научится подавать вам ясные сигналы, указывающие на его определенные потребности, а вы освоите младенческий язык тела как совокупность таких сигналов. И ваш отклик станет более естественным и инстинктивным. Некоторым матерям это дается легко; другим, возможно, придется преодолеть сомнения и лишенное основания опасение, что ребенок подчинит их себе и будет «вить из них веревки». Иногда начинающие матери слышат такой совет: «Пусть ребенок выплачется». Иными словами, оставить ребенка одного, когда он плачет. Нет, ни в коем случае не допускайте этого! Плач ребенка – это свойственный ему язык; вам надо прислушиваться к нему. Детский плач «предусмотрен» для того, чтобы потребности ребенка в пище, пребывании у вас на руках, отдыхе и общении удовлетворялись. Плач ребенка также стимулирует у женщины развитие материнских навыков. С отклика на плач ребенка начинается процесс обучения, в ходе которого вы приучаете ребенка доверять вам. Это воспитательное «упражнение».
Воздействие материнского отклика на детский плач
Мы вовсе не хотим сказать, что ваша материнская обязанность – заставить ребенка перестать плакать. Это «дело» ребенка. Ваше дело – помочь ему прекратить плач. Однако в некоторых случаях ребенок продолжает плакать, потому что ни укачивание на руках, ни кормление не устраивают его, и вам надо выяснить причину плача[1]. Суть в том, чтобы не оставлять плачущего ребенка одного. Продолжайте держать его на руках, укачивать, слегка подбрасывать, поглаживать, пройдитесь с ним – делайте все, чтобы помочь ему справиться с плачем. Помогает уже то, что вы рядом с ним, и постепенно вы сами в этом убедитесь. Держать ребенка как можно дольше на руках – способ снизить интенсивность плача и успокоить его. Плач – это первый инструмент связи с миром для ребенка. Следует слушать его.
Когда ребенку будет уже четыре-шесть месяцев, ваш отклик на его недовольство станет не столь мгновенным. Ребенок постепенно усваивает, что может немножко подождать, и будет предвкушать момент, когда вы возьмете его на руки. Он способен на это, потому что уже научился доверять вам и потому что ему уже знакомо чувство удовлетворения, сопутствующее вашему отклику. Например, вы заняты чем-то и хотите закончить дело, когда ребенок, просыпаясь или же устав после бодрствования, вдруг подает голос. Вместо того чтобы кинуться к нему и унять плач, вы говорите: «Мама сейчас подойдет». И эта фраза успокоит его на минуту-другую. Ребенок обучается способности ждать, потому что знает: вы обязательно подойдете. Вы же приобретаете умение на слух различать, насколько безотлагательна его потребность в том, чтобы вы подошли.
Учите ребенка хорошо плакать. Отклик на плач ребенка не только необходим для самого ребенка и родителей, но также полезен для их взаимоотношений. Голоса некоторых младенцев бывают настолько пронзительны, что это отдаляет от них родителей. Такой плач просто действует на нервы, раздражает, отравляет удовольствие общения с ребенком. Однако мгновенный отклик может оказать смягчающее действие на подобный плач. Первые звуки плача не столь уж невыносимы. В них есть нечто, призванное пробудить сочувствие у матери, а значит, добиться кормления и утешающего отклика. В детском плаче это фаза, стимулирующая привязанность. Мы отметили, что младенцы, получающие ранний отклик на плач со стороны ухаживающих за ними, по-другому плачут – мягче, без истерических ноток. У матерей есть и подходящее название – «плач поприятнее». Однако младенец, чей плач не получает раннего отклика со стороны ухаживающих за ним, начинает плакать резче, тревожнее, ведь недовольство ребенка растет. Такой плач может вызвать раздражение у матери, провоцируя реакцию отчуждения вместо отклика. По мере того как младенцы приучаются плакать пронзительнее, дистанция между ними и матерями увеличивается. Матери, следующие совету дать ребенку выплакаться, вскоре уже навешивают на своих детей негативно характеризующие их ярлыки – вроде «крикун», «трудный ребенок». Поскольку плач не получает своевременного отклика, эти младенцы меньше задерживаются на стимулирующей привязанность фазе плача и все больше и больше сосредотачиваются на фазе, провоцирующей отчуждение. Такие отношения матери и ребенка чреваты проблемами воспитания, потому что у матери с ребенком плохо налажено общение.
Чуткий отклик на плач достигает своего максимума, если вы настолько тонко разбираетесь в языке тела вашего малыша, что способны уловить сигналы, предваряющие плач, и отреагировать на них, тем самым погасив начинающийся плач при его зарождении. Ребенок вскоре привыкает к тому, что нет необходимости громко плакать (или же вообще кричать), чтобы получить необходимое. Одна мать из очень «привязанных» и заботливых, прекрасно подготовленная к роли хорошей воспитательницы, как-то сказала нам: «Моя малышка редко плачет. У нее нет нужды в этом».
Не беспокойтесь в отношении правильности вашего отклика. Ребенок скорректирует его. Если ребенок голоден, а вы пытаетесь успокоить его, укачивая ребенка, напевая ему, вместо того чтобы покормить, он даст вам знать, что хочет есть, – будет засовывать в рот кулачки или искать материнскую грудь. Опыт научит вас с ребенком верному взаимодействию – верному отклику на сигналы. Ребенок научится подавать вам ясные сигналы, указывающие на его определенные потребности, а вы освоите младенческий язык тела как совокупность таких сигналов. И ваш отклик станет более естественным и инстинктивным. Некоторым матерям это дается легко; другим, возможно, придется преодолеть сомнения и лишенное основания опасение, что ребенок подчинит их себе и будет «вить из них веревки». Иногда начинающие матери слышат такой совет: «Пусть ребенок выплачется». Иными словами, оставить ребенка одного, когда он плачет. Нет, ни в коем случае не допускайте этого! Плач ребенка – это свойственный ему язык; вам надо прислушиваться к нему. Детский плач «предусмотрен» для того, чтобы потребности ребенка в пище, пребывании у вас на руках, отдыхе и общении удовлетворялись. Плач ребенка также стимулирует у женщины развитие материнских навыков. С отклика на плач ребенка начинается процесс обучения, в ходе которого вы приучаете ребенка доверять вам. Это воспитательное «упражнение».
Мы вовсе не хотим сказать, что ваша материнская обязанность – заставить ребенка перестать плакать. Это «дело» ребенка. Ваше дело – помочь ему прекратить плач. Однако в некоторых случаях ребенок продолжает плакать, потому что ни укачивание на руках, ни кормление не устраивают его, и вам надо выяснить причину плача[1]. Суть в том, чтобы не оставлять плачущего ребенка одного. Продолжайте держать его на руках, укачивать, слегка подбрасывать, поглаживать, пройдитесь с ним – делайте все, чтобы помочь ему справиться с плачем. Помогает уже то, что вы рядом с ним, и постепенно вы сами в этом убедитесь. Держать ребенка как можно дольше на руках – способ снизить интенсивность плача и успокоить его. Плач – это первый инструмент связи с миром для ребенка. Следует слушать его.
Когда ребенку будет уже четыре-шесть месяцев, ваш отклик на его недовольство станет не столь мгновенным. Ребенок постепенно усваивает, что может немножко подождать, и будет предвкушать момент, когда вы возьмете его на руки. Он способен на это, потому что уже научился доверять вам и потому что ему уже знакомо чувство удовлетворения, сопутствующее вашему отклику. Например, вы заняты чем-то и хотите закончить дело, когда ребенок, просыпаясь или же устав после бодрствования, вдруг подает голос. Вместо того чтобы кинуться к нему и унять плач, вы говорите: «Мама сейчас подойдет». И эта фраза успокоит его на минуту-другую. Ребенок обучается способности ждать, потому что знает: вы обязательно подойдете. Вы же приобретаете умение на слух различать, насколько безотлагательна его потребность в том, чтобы вы подошли.
Учите ребенка хорошо плакать. Отклик на плач ребенка не только необходим для самого ребенка и родителей, но также полезен для их взаимоотношений. Голоса некоторых младенцев бывают настолько пронзительны, что это отдаляет от них родителей. Такой плач просто действует на нервы, раздражает, отравляет удовольствие общения с ребенком. Однако мгновенный отклик может оказать смягчающее действие на подобный плач. Первые звуки плача не столь уж невыносимы. В них есть нечто, призванное пробудить сочувствие у матери, а значит, добиться кормления и утешающего отклика. В детском плаче это фаза, стимулирующая привязанность. Мы отметили, что младенцы, получающие ранний отклик на плач со стороны ухаживающих за ними, по-другому плачут – мягче, без истерических ноток. У матерей есть и подходящее название – «плач поприятнее». Однако младенец, чей плач не получает раннего отклика со стороны ухаживающих за ним, начинает плакать резче, тревожнее, ведь недовольство ребенка растет. Такой плач может вызвать раздражение у матери, провоцируя реакцию отчуждения вместо отклика. По мере того как младенцы приучаются плакать пронзительнее, дистанция между ними и матерями увеличивается. Матери, следующие совету дать ребенку выплакаться, вскоре уже навешивают на своих детей негативно характеризующие их ярлыки – вроде «крикун», «трудный ребенок». Поскольку плач не получает своевременного отклика, эти младенцы меньше задерживаются на стимулирующей привязанность фазе плача и все больше и больше сосредотачиваются на фазе, провоцирующей отчуждение. Такие отношения матери и ребенка чреваты проблемами воспитания, потому что у матери с ребенком плохо налажено общение.
Чуткий отклик на плач достигает своего максимума, если вы настолько тонко разбираетесь в языке тела вашего малыша, что способны уловить сигналы, предваряющие плач, и отреагировать на них, тем самым погасив начинающийся плач при его зарождении. Ребенок вскоре привыкает к тому, что нет необходимости громко плакать (или же вообще кричать), чтобы получить необходимое. Одна мать из очень «привязанных» и заботливых, прекрасно подготовленная к роли хорошей воспитательницы, как-то сказала нам: «Моя малышка редко плачет. У нее нет нужды в этом».
2. Вскармливайте ребенка грудью
Между вскармливанием грудью и воспитанием существует особая связь. Для того чтобы добиться желательного поведения от ребенка, вам необходимо знать вашего ребенка и приучить его к чувству удовлетворения. Вскармливание грудью как раз и способствует тому, что вы узнаёте ребенка и откликаетесь на его потребности таким образом, что он испытывает удовлетворение.
Воспитательная польза для матери. Вскармливание грудью учит понимать ребенка. Умение разбираться в потребностях ребенка и его настроении – важная составная дела воспитания. Научиться хорошо кормить грудью ребенка – это отчасти задача овладения его сигналами, а соблюдение часов кормления имеет куда меньшее значение. По мере того как вы учитесь понимать язык тела вашего ребенка, вы уже можете различать, когда он голоден, когда насытился, когда хочет грудь просто ради удовольствия. Одна опытная мать сообщила нам: «Я могу сказать, какое настроение у моей девочки, по тому, как она ведет себя, взяв грудь». Младенец сигнализирует о том, что нуждается в кормлении или ласке, вы же откликаетесь, предлагая покормить его. После сотни таких повторов – «сигнал – отклик» – ваша реакция становится совершенно естественной. Первоначальный вопрос («Голоден? Перевозбужден? Огорчен? Мокрый?») в конце концов заменяется инстинктивной реакцией. Формируется канал общения между маленькой личностью, нуждающейся в чем-то, и взрослой личностью, которая в состоянии удовлетворить эти нужды. Вы обретаете гармонию со своим ребенком.
Такая гармония будет особенно полезной, если вам необходимо преодолеть надуманный страх испортить ребенка, страх, препятствующий вам инстинктивно откликаться на его нужды. У родившей первого ребенка Джан, с которой я беседовал вскоре после родов, было много сложившихся в прошлом предрассудков. В младенчестве она сама подвергалась жесткому режиму, ее детство прошло «под контролем». И теперь начинающая мать, Джан считала, что ее главная материнская задача – убедиться в том, что ребенок не подчинил ее себе, не манипулирует ею. Она опасалась, что если будет брать ребенка на руки всякий раз, когда он заплачет, то непременно испортит его. В программе воспитания у нее предусматривалось приучение ребенка самостоятельно успокаиваться, выплакавшись и устав от этого в одиночестве. Она также планировала ввести расписание кормления и считала, что это будет легче осуществить, если она станет искусственно вскармливать ребенка. Таким образом, по ее мнению, она будет руководить ребенком, а не наоборот. Я объяснил, что «руководить ребенком», или «отвечать за него» – это знать своего ребенка и интуитивно реагировать на него. Джан отказалась от прежних намерений и решила попробовать кормление грудью. Счастлив сообщить вам, что это не только пошло на пользу ребенку, но оказало целительное воздействие и на маму.
Оптимальная химия. Кормление грудью стимулирует ваш организм к производству пролактина и окситоцина – гормонов – помощников в деле материнства. Эти магические вещества направляют сигналы в мозг матери, заставляя ее расслабиться и вырабатывать молоко. Уровень этих веществ поднимается во время кормления грудью и вообще при поведении, свойственном матери, – например, когда мать смотрит на своего ребенка или ласкает его. Их можно считать биологической основой так называемого материнского инстинкта. Посвящая время своему малышу, касаясь его, наслаждаясь общением с ним и кормя его грудью как можно чаще, вы бываете вознаграждены приливом гормонов «удовольствия». Один ведущий психотерапевт в беседе с нами заметила, что «кормящие грудью матери способны глубже сопереживать своим детям».
«Но разве продолжительное вскармливание грудью не испортит ходунка? Он должен стать самостоятельным». В действительности справедливо обратное: дети, которых не отнимают прежде времени от груди, более самостоятельны. Преждевременное прекращение вскармливания грудью нарушает связь ребенка с матерью тогда, когда он еще не подготовлен к установлению других связей. Длительное вскармливание грудью не ведет к зависимости ребенка, наоборот, подталкивает его к поиску независимости. Когда вы предлагаете малышу знакомый способ связи (кормление грудью) в бурный «ходунковый» период, для него это все равно что якорь, «встав» на который он будет отважнее исследовать незнакомый мир.
Мысль давать грудь ребенку после года, возможно, покажется вам странной, однако мы считаем, что для развития детей важно не отнимать их от груди, пока они сами не проявят готовности к этому. Отказ от груди – это акт взросления. Дети взрослеют постепенно. Мы отметили, что дети, рано отнятые от груди, проявляют агрессивность, раздражительность, склонность к капризам, недоверие к воспитателям, неумение устанавливать близкие отношения. Кормление грудью, по-видимому, смягчает агрессивные наклонности ходунков и сообщает их поведению уравновешенность. В 1990 г. Антония Новелло, в прошлом главный врач государственной службы здравоохранения, по достоинству оценив все плюсы кормления грудью, высказалась так: «Счастлив тот ребенок, которого кормят грудью до двух лет» (См. статью «Отучение от привязанности» на стр. 86).
Воспитательная польза для матери. Вскармливание грудью учит понимать ребенка. Умение разбираться в потребностях ребенка и его настроении – важная составная дела воспитания. Научиться хорошо кормить грудью ребенка – это отчасти задача овладения его сигналами, а соблюдение часов кормления имеет куда меньшее значение. По мере того как вы учитесь понимать язык тела вашего ребенка, вы уже можете различать, когда он голоден, когда насытился, когда хочет грудь просто ради удовольствия. Одна опытная мать сообщила нам: «Я могу сказать, какое настроение у моей девочки, по тому, как она ведет себя, взяв грудь». Младенец сигнализирует о том, что нуждается в кормлении или ласке, вы же откликаетесь, предлагая покормить его. После сотни таких повторов – «сигнал – отклик» – ваша реакция становится совершенно естественной. Первоначальный вопрос («Голоден? Перевозбужден? Огорчен? Мокрый?») в конце концов заменяется инстинктивной реакцией. Формируется канал общения между маленькой личностью, нуждающейся в чем-то, и взрослой личностью, которая в состоянии удовлетворить эти нужды. Вы обретаете гармонию со своим ребенком.
Такая гармония будет особенно полезной, если вам необходимо преодолеть надуманный страх испортить ребенка, страх, препятствующий вам инстинктивно откликаться на его нужды. У родившей первого ребенка Джан, с которой я беседовал вскоре после родов, было много сложившихся в прошлом предрассудков. В младенчестве она сама подвергалась жесткому режиму, ее детство прошло «под контролем». И теперь начинающая мать, Джан считала, что ее главная материнская задача – убедиться в том, что ребенок не подчинил ее себе, не манипулирует ею. Она опасалась, что если будет брать ребенка на руки всякий раз, когда он заплачет, то непременно испортит его. В программе воспитания у нее предусматривалось приучение ребенка самостоятельно успокаиваться, выплакавшись и устав от этого в одиночестве. Она также планировала ввести расписание кормления и считала, что это будет легче осуществить, если она станет искусственно вскармливать ребенка. Таким образом, по ее мнению, она будет руководить ребенком, а не наоборот. Я объяснил, что «руководить ребенком», или «отвечать за него» – это знать своего ребенка и интуитивно реагировать на него. Джан отказалась от прежних намерений и решила попробовать кормление грудью. Счастлив сообщить вам, что это не только пошло на пользу ребенку, но оказало целительное воздействие и на маму.
Оптимальная химия. Кормление грудью стимулирует ваш организм к производству пролактина и окситоцина – гормонов – помощников в деле материнства. Эти магические вещества направляют сигналы в мозг матери, заставляя ее расслабиться и вырабатывать молоко. Уровень этих веществ поднимается во время кормления грудью и вообще при поведении, свойственном матери, – например, когда мать смотрит на своего ребенка или ласкает его. Их можно считать биологической основой так называемого материнского инстинкта. Посвящая время своему малышу, касаясь его, наслаждаясь общением с ним и кормя его грудью как можно чаще, вы бываете вознаграждены приливом гормонов «удовольствия». Один ведущий психотерапевт в беседе с нами заметила, что «кормящие грудью матери способны глубже сопереживать своим детям».
ХИМИЯ ПРИВЯЗАННОСТИВоспитательная польза для ребенка. Поскольку требования ребенка «покормить» и «успокоить» удовлетворяются, когда он получает грудь, ребенок естественным образом привыкает доверять вам. Он ежедневно проводит помногу часов возле материнской груди и поэтому чувствует, что им дорожат, что он «в связке». Ребенок удовлетворен, и это глубинное чувство благополучия ведет к желательному для вас поведению ребенка. Уже двадцать два года я как практикующий педиатр отмечаю, до чего же «покладисты» вскормленные грудью ходунки и особенно те ребятишки, которых кормят грудью и на втором году жизни. Такой ходунок умиротворен и очень миролюбиво настроен к тем, кто смотрит за ним. Хотя на Западе в последнее столетие укрепилось мнение, что кормление грудью – это процедура длительностью всего в несколько месяцев или даже недель, история большинства культур свидетельствует о том, что детям давали грудь по меньшей мере до двух-трех лет. Уже тысячелетия людям известно о благотворном для поведения ребенка эффекте кормления грудью. Вы обнаружите особую пользу кормления грудью как инструмента воспитания на том этапе, когда начинающий ходить ребенок будет проявлять свою эмоциональную «неустойчивость» и порой пугаться обретенной независимости. Мы знали спокойного самостоятельного малыша двух с половиной лет, который, лишившись игрушки, обычно шел к матери за утешением и говорил: «Коми за это» (т. е. «Покорми за это»).
С гормонами матерей и младенцев, которые привязаны друг к другу, происходят чудеса. Гормоны регулируют состояние систем организма и облегчают их реакцию на воздействие окружающей среды. Одним из таких гормонов является кортизол. Среди задач этого гормона, вырабатываемого корой надпочечников, – обеспечение для человека возможности справиться со стрессом и спешно приспособиться к угрожающей ситуации. Для оптимальной жизнедеятельности организма требуется оптимальный уровень кортизола: если он недостаточен, организм утрачивает силы, если он избыточен – реагирует болезненно. Кортизол – гормон в ряду тех, которые играют важнейшую роль в эмоциональных реакциях человека. Изучая картину химических процессов, сопутствующую состоянию привязанности матери и ребенка друг к другу, мы пришли к выводу, что стойкая привязанность обеспечивает гормональный баланс в организме ребенка. В случае ослабленной привязанности дети либо привыкают к низкому гормональному уровню и в результате становятся вялыми, либо у них в организме постоянно наблюдается высокий уровень гормонов стресса, и тогда дети становятся хронически тревожными. Ребенок со стойкой привязанностью, по-видимому, находится в состоянии гормонального «благополучия», и поскольку ребенок привыкает к такому состоянию, он стремится сохранить его. Ученые подтверждают то, что давно знают матери: материнское присутствие важно для поддержания в организме ребенка равновесия химических процессов.
Привязанность как родительский подход способствует гормональному равновесию не только у ребенка, но и у матери. Материнские функции, особенно кормление грудью, ведут к повышению уровня пролактина и окситоцина в организме женщины. Эти «материнские» гормоны являются биохимическими «стимуляторами» материнских чувств. Уровень пролактина возрастает в 10–20 раз в течение получаса с момента начала кормления грудью. Большая его часть растрачивается примерно за час. Пролактин – вещество кратковременного действия, поэтому мать должна почаще кормить грудью ребенка, что, впрочем, и требуется грудным младенцам. Гормоны – это биологические стимуляторы, способствующие улучшению поведения ребенка и делающие матерей более заботливыми. Ваш подход к выполнению материнских обязанностей решает, будут ли гормоны «служить» вам.
«Но разве продолжительное вскармливание грудью не испортит ходунка? Он должен стать самостоятельным». В действительности справедливо обратное: дети, которых не отнимают прежде времени от груди, более самостоятельны. Преждевременное прекращение вскармливания грудью нарушает связь ребенка с матерью тогда, когда он еще не подготовлен к установлению других связей. Длительное вскармливание грудью не ведет к зависимости ребенка, наоборот, подталкивает его к поиску независимости. Когда вы предлагаете малышу знакомый способ связи (кормление грудью) в бурный «ходунковый» период, для него это все равно что якорь, «встав» на который он будет отважнее исследовать незнакомый мир.
Мысль давать грудь ребенку после года, возможно, покажется вам странной, однако мы считаем, что для развития детей важно не отнимать их от груди, пока они сами не проявят готовности к этому. Отказ от груди – это акт взросления. Дети взрослеют постепенно. Мы отметили, что дети, рано отнятые от груди, проявляют агрессивность, раздражительность, склонность к капризам, недоверие к воспитателям, неумение устанавливать близкие отношения. Кормление грудью, по-видимому, смягчает агрессивные наклонности ходунков и сообщает их поведению уравновешенность. В 1990 г. Антония Новелло, в прошлом главный врач государственной службы здравоохранения, по достоинству оценив все плюсы кормления грудью, высказалась так: «Счастлив тот ребенок, которого кормят грудью до двух лет» (См. статью «Отучение от привязанности» на стр. 86).