Страница:
– Чем же вы теперь станете заниматься, господин Аронд? – поинтересовалась Изольда.
– Еще не решил. Мир добропорядочных людей для меня закрыт навсегда. Возможно, все так же – пиратством. Не ради добычи. Моя честь станет решать, кого наказать, а кого поддержать в этой жизни, увы, изменчивой и неспокойной, как северные воды. Все это я рассказал вам, чтобы вы знали правду. Может быть, теперь госпожа Пэй станет ненавидеть меня чуть меньше. А может, простит за неприятности, которые я доставил ей не по собственной воле. Еще скажу, что если вам потребуется какая-то помощь, то рассчитывайте на меня. Даже в войне с Давпером, от которой вы, как я вижу, не отказались.
– Морас, вы думали, эта история изменит мое отношение к вам? – спросила Астра, прислонившись к стволу дерева и наблюдая за гномом в сером плаще и мятой войлочной шапке. Он вроде бы не раз попадался ей на глаза за этот день, и Астра не сомневалась, что бородатый коротыш неумело следит за ней или магистром Рут. – Вы, наверное, хотели меня разжалобить? – вернулась она к Морасу.
Капитан «Нага» ничего не ответил, лишь пожал плечами и надел шляпу.
– Так вот, вам это удалось. Разжалобили. Шет залим! – Астра порывисто подошла к нему. – Может и правда вы не такая скотина. Скажите мне тогда, где сейчас Давпер и какие планы он строит с картой, что вы раздобыли в храме Абопа?
– А вас, госпожа Пэй, тоже безумно волнуют сокровища Кэсэфа? – Морас Аронд оперся на трость и прищурился от блестевшего между ветвей солнца.
– А вы разве не знаете, что из-за второй части карты был убит мой отец – магистр Варольд? – говоря это, Астра думала найти в лице капитана удивление, но оно оставалось спокойным, как в безветрии водная гладь. – Дело не в сокровищах… Но в Черной Короне Иссеи. Понимаете?
– За которой охотится Канахор Хаерим. Ведь он хотел вас обменять на вторую часть карты – свиток Хевреха у Варольда, но, после вашего бегства с Гарунской крепости ему пришлось решать по-другому. Видите, госпожа Пэй, я знаю достаточно много, – заметил Морас. – И поэтому Давпер очень не хотел меня отпускать. Меня предпочли бы видеть мертвым многие: от владений Олмийского двора до самых отдаленных местечек, куда простирается власть братства Пери. О нынешнем положении дел у Давпера и Канахора я вам могу открыть немного: уверен, что оба они на Рохесе. Будут там до конца месяца и продолжают готовиться к путешествию в Либию – ведь теперь у них есть обе карты. А у вас ни одной. Хотя Давпер уверен, что вы последуете за ним и без карт. Он даже собирался подбросить вам копию свитка Хевреха с чуть измененным указанием на Кара-Маат. Я вам сочувствую, госпожа Пэй, и, если вы на что-то решитесь, то хотел бы помочь. Да, я могу несколько поспособствовать с картой и планом города. Мой корабль останется здесь еще на несколько дней, – Морас поклонился и, взяв Аниту за руку, направился к дальним воротам сада.
– Постойте, капитан, – спохватилась Астра, подбежала к нему, но отчего-то передумав, махнула рукой и сказала: – Идите. Шет с вами… Шет…
Несколько минут она стояла в задумчивости, глядя, как удаляется ее бывший заклятый враг, покачивая олмийским мечом, украшенным серебром, и уводя под руку высокую блондинку – сестру человека, которого она, наверное, когда-то любила.
– Ты в храм будто собиралась? – напомнила Изольда, тронув Астру за плечо.
– Не в храм. В лавку. Там за святилищем, – она тряхнула головой в сторону колонн, где толпились паломники. – Есть лавка магических вещиц. Я туда с Брисом ходила и присмотрела кое-что. Для него меч, для себя предметы высокой магии. Денег жаль, не было. А теперь я богатая, – молодая мэги улыбнулась, потянувшись к поясу, оттянутому тяжелым кошельком. – Идем, а?
Астра ступила на дорожку, мощенную желто-серым песчаником, и мысли вернулись к разговору с Морасом Арондом.
– Думаешь, капитан был с нами честен? – спросила она Изольду, помня, что магистр хорошо умела отличать ложь от правды, благодаря своим ментальным способностям.
– Уверена, что да.
– Получается, что Канахора нет в Иальсе. И вряд ли он появится здесь скоро. Он с Давпером готовится к либийскому походу, – продолжила размышлять мэги Пэй, свернув на площадь. – У них уже есть для этого все необходимое. Они отняли это необходимое, убивая тех, кто смел им противится. Они убили Варольда и теперь думают, что никто не стоит на их пути.
– Госпожа Астра! – услышала она негромкий оклик. Повернулась и увидела гнома-мальчишку в старом, порядком истертом и чем-то знакомом камзоле.
– Госпожа, вас просит на несколько слов, вон тот человечек, – он едва заметно указал пухлым носом на гнома в сером плаще, следовавшим за мэги от школы Сафо. – Только вы сама подойдите. Без нее, – сконфужено глянув на Изольду, мальчишка отбежал в сторону.
– Ерунда какая-то, – сказала Астра магистру. – Если заметила, госпожа Рут, этот коротыш прилип к нам, как кислое тесто. Я заподозрила, что он из соглядатаев Пери или Ордена Алой Звезды. Я долго терпела, теперь пойду, разберусь.
Она решительно направилась через площадь. В голове бродили всякие дурные мысли, но вместе с тем росло ее любопытство.
– Вы меня не помните, госпожа Астра? – начал гном, приподняв мятую войлочную шапку со лба.
– Нет. Первый раз вижу, – мэги внимательно разглядывала землистое, густо заросшее щетиной лицо, неприятные синеватые губы и большие уши, из которых торчали пучки длинных волос.
– Ну как же?… Мэги Астра Пэй к Ва-роль-ду, – тихо произнес он, передразнивая ее памятное обращение в салоне, когда она добивалась встречи с Кроуном. – Извольте быстренько доложить, любезный Фирит! Это важно… К Ва-роль-ду…
– Ах! Фирит! – воскликнула она и, согнув колени, присела, обняла его с таким пылом, что он еще больше потемнел в лице. – Милый, дорогой коротыш! Почему же ты сразу не подошел ко мне?!
– Тише, госпожа! Умоляю, тише! Никто не должен знать, – он завозился, освобождаясь от ее сильных рук. – Я за вами давно уже иду. Но не решался затронуть из-за той незнакомой женщины, которая все время возле вас. Я давно-давно ждал! Днями пропадал возле нашего сгоревшего дома! Каждое утро приходил. Сидел себе в сторонке, ждал и плакал. Я знал, что вы придете…
– Той женщины можешь не опасаться, трусишка. Она – магистр Изольда. Но что за тайны такие? Почему ты не мог подойти сразу?
– Потому, что никто не должен знать!.. – он заговорил еще тише. – Меня послал Варольд. Он просил разыскать вас во чтобы-то ни стало и привести к нему.
– Варольд?! – вскрикнула Астра. – Он жив?!
Изольда за сотню шагов услышала эти, потрясшие ее до глубины слова, и уже спешила к ученице и ее странному приятелю.
Канахор расстелил на столе свиток Хевреха, придавив непослушный пергамент нефритовой статуэткой, и склонился, жадно разглядывая карту и древние либийские знаки по караю. Теперь мало кто мог понять их смысл. Разве что ушедшая душа Варольда. Может, Горион из магистрата. Еще несколько умных людей, помешанных на магическом опыте Нумбуса или сладко-кровавых обрядах Хеги. Конечно, эти узловатые либийские надписи могли заметно облегчить путь к цели, если уметь толковать их мудреный смысл в точности. Но можно было обойтись и без них, главное – была сама цель. По желтому, словно южные пески полю тянулись нитки дорог, рек, кое-где были разбросаны метки городов, которых давно не существовало.
– Аднохор, Гефахас, Фикши, – прочел магистр Алой Звезды, поглаживая сухой лоскут, потом придвинул палец к старшему знаку Го, выведенному коричневой краской и с благоговением произнес: – Кара-Маат. Мы найдем его, господин Хивс. Теперь ничто не остановит нас.
– Иначе зачем мы потратили на все это столько сил и денег, – отозвался Давпер, прихлебывая из чашечки аютанский настой, разведенный пополам водой.
– Я вижу этот великий город, – Канахор Хаерим прикрыл глаза, желая глубже погрузиться в ментальное видение, которое тихим током струилось по лежащей на свитке руке и вливалось в его разум. – Я его вижу. Мертвый, засыпанный наполовину песком, но по-прежнему самый величественный из всех. Черные обелиски торчат из земли. Ветер несет, крутит пыль. Огромная пирамида возвышается на пол неба. И дух Кэсэфа витает над всем. Кэсэфа, перед которым не устояли боги.
– Все это, конечно, так, господин Канахор, но там море песка, а мы привычны передвигаться по воде, понимаете ли. По воде или по прибрежным кабакам, – капитан Аерт кашлянул и, сдвинув кустистые брови, потянулся к большой глиняной чашке. – Не представляю, как можно отмахать шестьсот лиг по пустыне – это же четверть Либии. Без воды, лошадей и с неподъемной поклажей.
– А вас туда никто идти не заставляет, – хмуро ответил магистр. – Можете оставаться и здесь, где-нибудь на берегу в кабаке. И пить всю жизнь дешевый эль в обнимку с толстыми шлюхами.
– Что вы, магистр, я никак не возражаю. Я буду идти за вами, даже если сдыхать придется, – капитан «Гедона» стукнул зубами об край кружки и судорожно глотнул. – Я только рассуждаю, что надо это дело лучше подготовить. Подумать побольше.
– Список всего, что нам потребуется в моей каюте, – сказал Давпер. – Займешься. Через десять… – он взглянул на суровое лицо Хаерима и поправился: – Лучше, восемь дней все должно быть в трюме. Вот так Аерт, а размышлять за тебя я буду. Ты лучше задумывайся чаще о том, что мы тебя от виселицы спасли. Можно сказать, из петли мерзавца вытащили. И Мораса теперь нет. Вот и думай.
Он встал, подошел к полке и, подняв клетку с небольшой длиннохвостой птицей, стоял там с минуту. Потом, постукивая по медным прутьям, спросил:
– А ты что думаешь, Кри?
– Аерт дурак! Ленивый дурак! За борт! За борт!
– Ах ты сука! – капитан «Гедона» вскочил, сжав в кулаке нефритовую статуэтку.
– Ну что вы, кэп. На истину нельзя сердиться. Тем более истину крылатую, – Давпер расхохотался, и даже на губах Канахора появилась тень улыбки.
– Крылатую истину, – задумчиво повторил Давпер Хивс. – Мора дери, если б скотина-Свилг не потерял по глупости летающий корабль, то путешествие через пустыню могло стать куда приятнее. Во много раз проще было бы путешествие!
– Не столько по своей, сколько по вашей глупости, – заметил Хаерим. – Зачем вы позволили ему летать в Иальс? Мальчишеские шалости. Потеха для толпы.
– У меня в этом был свой интерес, магистр, который не имеет ничего общего с нашим с вами договором.
– Надеюсь, вы ищите «Песнь Раи»?
– Ищем. Ее видели в небе недалеко от Иальса. Думаю, в ближайшие дни люди Пери найдут ее. Верю в это, как в волшебство Герма. Поэтому нам не стоит излишне торопиться с отправкой в Либию. Можно подождать еще десять – двадцать дней. До средины следующего месяца, – сказал Давпер, ставя на место клетку с птицей. – У меня руки чешутся знать, кто ее украл! Ох, что я сделаю с этими мерзавцами! Ведь рано или поздно я найду их!
Он вернулся к столу, проглотил остаток настоя из чашечки и, не слова не сказав Канахору, направился на палубу.
В его воображении снова возникло лицо госпожи Пэй – уже который раз за последние дни. Хивс крепко сожалел, что упустил ее на Карбосе. Что по настоянию капитана Мораса трусливо бежал с острова, довольствуясь лишь картой забытого города Кэсэфа.
Опираясь жилистыми руками на фальшборт, гилен пиратского братства смотрел на суетной к вечеру порт Ланерии и думал, что он все равно схватит ускользнувшую мэги Пэй. Только когда она будет в трюме «Гедона» победа его станет полной, а жизнь приобретет по-настоящему острый, желанный вкус.
Плюнув за борт, Давпер вернулся к сходной лестнице. В каюте его давно дожидалась госпожа Эниса Корин, которую он похитил вчера едва ли не на глазах ее великородного мужа.
Глава четвертая
– Еще не решил. Мир добропорядочных людей для меня закрыт навсегда. Возможно, все так же – пиратством. Не ради добычи. Моя честь станет решать, кого наказать, а кого поддержать в этой жизни, увы, изменчивой и неспокойной, как северные воды. Все это я рассказал вам, чтобы вы знали правду. Может быть, теперь госпожа Пэй станет ненавидеть меня чуть меньше. А может, простит за неприятности, которые я доставил ей не по собственной воле. Еще скажу, что если вам потребуется какая-то помощь, то рассчитывайте на меня. Даже в войне с Давпером, от которой вы, как я вижу, не отказались.
– Морас, вы думали, эта история изменит мое отношение к вам? – спросила Астра, прислонившись к стволу дерева и наблюдая за гномом в сером плаще и мятой войлочной шапке. Он вроде бы не раз попадался ей на глаза за этот день, и Астра не сомневалась, что бородатый коротыш неумело следит за ней или магистром Рут. – Вы, наверное, хотели меня разжалобить? – вернулась она к Морасу.
Капитан «Нага» ничего не ответил, лишь пожал плечами и надел шляпу.
– Так вот, вам это удалось. Разжалобили. Шет залим! – Астра порывисто подошла к нему. – Может и правда вы не такая скотина. Скажите мне тогда, где сейчас Давпер и какие планы он строит с картой, что вы раздобыли в храме Абопа?
– А вас, госпожа Пэй, тоже безумно волнуют сокровища Кэсэфа? – Морас Аронд оперся на трость и прищурился от блестевшего между ветвей солнца.
– А вы разве не знаете, что из-за второй части карты был убит мой отец – магистр Варольд? – говоря это, Астра думала найти в лице капитана удивление, но оно оставалось спокойным, как в безветрии водная гладь. – Дело не в сокровищах… Но в Черной Короне Иссеи. Понимаете?
– За которой охотится Канахор Хаерим. Ведь он хотел вас обменять на вторую часть карты – свиток Хевреха у Варольда, но, после вашего бегства с Гарунской крепости ему пришлось решать по-другому. Видите, госпожа Пэй, я знаю достаточно много, – заметил Морас. – И поэтому Давпер очень не хотел меня отпускать. Меня предпочли бы видеть мертвым многие: от владений Олмийского двора до самых отдаленных местечек, куда простирается власть братства Пери. О нынешнем положении дел у Давпера и Канахора я вам могу открыть немного: уверен, что оба они на Рохесе. Будут там до конца месяца и продолжают готовиться к путешествию в Либию – ведь теперь у них есть обе карты. А у вас ни одной. Хотя Давпер уверен, что вы последуете за ним и без карт. Он даже собирался подбросить вам копию свитка Хевреха с чуть измененным указанием на Кара-Маат. Я вам сочувствую, госпожа Пэй, и, если вы на что-то решитесь, то хотел бы помочь. Да, я могу несколько поспособствовать с картой и планом города. Мой корабль останется здесь еще на несколько дней, – Морас поклонился и, взяв Аниту за руку, направился к дальним воротам сада.
– Постойте, капитан, – спохватилась Астра, подбежала к нему, но отчего-то передумав, махнула рукой и сказала: – Идите. Шет с вами… Шет…
Несколько минут она стояла в задумчивости, глядя, как удаляется ее бывший заклятый враг, покачивая олмийским мечом, украшенным серебром, и уводя под руку высокую блондинку – сестру человека, которого она, наверное, когда-то любила.
– Ты в храм будто собиралась? – напомнила Изольда, тронув Астру за плечо.
– Не в храм. В лавку. Там за святилищем, – она тряхнула головой в сторону колонн, где толпились паломники. – Есть лавка магических вещиц. Я туда с Брисом ходила и присмотрела кое-что. Для него меч, для себя предметы высокой магии. Денег жаль, не было. А теперь я богатая, – молодая мэги улыбнулась, потянувшись к поясу, оттянутому тяжелым кошельком. – Идем, а?
Астра ступила на дорожку, мощенную желто-серым песчаником, и мысли вернулись к разговору с Морасом Арондом.
– Думаешь, капитан был с нами честен? – спросила она Изольду, помня, что магистр хорошо умела отличать ложь от правды, благодаря своим ментальным способностям.
– Уверена, что да.
– Получается, что Канахора нет в Иальсе. И вряд ли он появится здесь скоро. Он с Давпером готовится к либийскому походу, – продолжила размышлять мэги Пэй, свернув на площадь. – У них уже есть для этого все необходимое. Они отняли это необходимое, убивая тех, кто смел им противится. Они убили Варольда и теперь думают, что никто не стоит на их пути.
– Госпожа Астра! – услышала она негромкий оклик. Повернулась и увидела гнома-мальчишку в старом, порядком истертом и чем-то знакомом камзоле.
– Госпожа, вас просит на несколько слов, вон тот человечек, – он едва заметно указал пухлым носом на гнома в сером плаще, следовавшим за мэги от школы Сафо. – Только вы сама подойдите. Без нее, – сконфужено глянув на Изольду, мальчишка отбежал в сторону.
– Ерунда какая-то, – сказала Астра магистру. – Если заметила, госпожа Рут, этот коротыш прилип к нам, как кислое тесто. Я заподозрила, что он из соглядатаев Пери или Ордена Алой Звезды. Я долго терпела, теперь пойду, разберусь.
Она решительно направилась через площадь. В голове бродили всякие дурные мысли, но вместе с тем росло ее любопытство.
– Вы меня не помните, госпожа Астра? – начал гном, приподняв мятую войлочную шапку со лба.
– Нет. Первый раз вижу, – мэги внимательно разглядывала землистое, густо заросшее щетиной лицо, неприятные синеватые губы и большие уши, из которых торчали пучки длинных волос.
– Ну как же?… Мэги Астра Пэй к Ва-роль-ду, – тихо произнес он, передразнивая ее памятное обращение в салоне, когда она добивалась встречи с Кроуном. – Извольте быстренько доложить, любезный Фирит! Это важно… К Ва-роль-ду…
– Ах! Фирит! – воскликнула она и, согнув колени, присела, обняла его с таким пылом, что он еще больше потемнел в лице. – Милый, дорогой коротыш! Почему же ты сразу не подошел ко мне?!
– Тише, госпожа! Умоляю, тише! Никто не должен знать, – он завозился, освобождаясь от ее сильных рук. – Я за вами давно уже иду. Но не решался затронуть из-за той незнакомой женщины, которая все время возле вас. Я давно-давно ждал! Днями пропадал возле нашего сгоревшего дома! Каждое утро приходил. Сидел себе в сторонке, ждал и плакал. Я знал, что вы придете…
– Той женщины можешь не опасаться, трусишка. Она – магистр Изольда. Но что за тайны такие? Почему ты не мог подойти сразу?
– Потому, что никто не должен знать!.. – он заговорил еще тише. – Меня послал Варольд. Он просил разыскать вас во чтобы-то ни стало и привести к нему.
– Варольд?! – вскрикнула Астра. – Он жив?!
Изольда за сотню шагов услышала эти, потрясшие ее до глубины слова, и уже спешила к ученице и ее странному приятелю.
* * *
Узкое окошко в каюте давало слишком мало света, и пришлось разжечь свечи – все двенадцать на тяжелом подсвечнике. По бронзовым телам двух нагов, изогнувшимся в танце любви, потекли мутные капли воска. От дыма свечей и ароматной смолы воздух стал густым. В наступившей тишине слышалось, как скрипят, трутся о борт причальные канаты.Канахор расстелил на столе свиток Хевреха, придавив непослушный пергамент нефритовой статуэткой, и склонился, жадно разглядывая карту и древние либийские знаки по караю. Теперь мало кто мог понять их смысл. Разве что ушедшая душа Варольда. Может, Горион из магистрата. Еще несколько умных людей, помешанных на магическом опыте Нумбуса или сладко-кровавых обрядах Хеги. Конечно, эти узловатые либийские надписи могли заметно облегчить путь к цели, если уметь толковать их мудреный смысл в точности. Но можно было обойтись и без них, главное – была сама цель. По желтому, словно южные пески полю тянулись нитки дорог, рек, кое-где были разбросаны метки городов, которых давно не существовало.
– Аднохор, Гефахас, Фикши, – прочел магистр Алой Звезды, поглаживая сухой лоскут, потом придвинул палец к старшему знаку Го, выведенному коричневой краской и с благоговением произнес: – Кара-Маат. Мы найдем его, господин Хивс. Теперь ничто не остановит нас.
– Иначе зачем мы потратили на все это столько сил и денег, – отозвался Давпер, прихлебывая из чашечки аютанский настой, разведенный пополам водой.
– Я вижу этот великий город, – Канахор Хаерим прикрыл глаза, желая глубже погрузиться в ментальное видение, которое тихим током струилось по лежащей на свитке руке и вливалось в его разум. – Я его вижу. Мертвый, засыпанный наполовину песком, но по-прежнему самый величественный из всех. Черные обелиски торчат из земли. Ветер несет, крутит пыль. Огромная пирамида возвышается на пол неба. И дух Кэсэфа витает над всем. Кэсэфа, перед которым не устояли боги.
– Все это, конечно, так, господин Канахор, но там море песка, а мы привычны передвигаться по воде, понимаете ли. По воде или по прибрежным кабакам, – капитан Аерт кашлянул и, сдвинув кустистые брови, потянулся к большой глиняной чашке. – Не представляю, как можно отмахать шестьсот лиг по пустыне – это же четверть Либии. Без воды, лошадей и с неподъемной поклажей.
– А вас туда никто идти не заставляет, – хмуро ответил магистр. – Можете оставаться и здесь, где-нибудь на берегу в кабаке. И пить всю жизнь дешевый эль в обнимку с толстыми шлюхами.
– Что вы, магистр, я никак не возражаю. Я буду идти за вами, даже если сдыхать придется, – капитан «Гедона» стукнул зубами об край кружки и судорожно глотнул. – Я только рассуждаю, что надо это дело лучше подготовить. Подумать побольше.
– Список всего, что нам потребуется в моей каюте, – сказал Давпер. – Займешься. Через десять… – он взглянул на суровое лицо Хаерима и поправился: – Лучше, восемь дней все должно быть в трюме. Вот так Аерт, а размышлять за тебя я буду. Ты лучше задумывайся чаще о том, что мы тебя от виселицы спасли. Можно сказать, из петли мерзавца вытащили. И Мораса теперь нет. Вот и думай.
Он встал, подошел к полке и, подняв клетку с небольшой длиннохвостой птицей, стоял там с минуту. Потом, постукивая по медным прутьям, спросил:
– А ты что думаешь, Кри?
– Аерт дурак! Ленивый дурак! За борт! За борт!
– Ах ты сука! – капитан «Гедона» вскочил, сжав в кулаке нефритовую статуэтку.
– Ну что вы, кэп. На истину нельзя сердиться. Тем более истину крылатую, – Давпер расхохотался, и даже на губах Канахора появилась тень улыбки.
– Крылатую истину, – задумчиво повторил Давпер Хивс. – Мора дери, если б скотина-Свилг не потерял по глупости летающий корабль, то путешествие через пустыню могло стать куда приятнее. Во много раз проще было бы путешествие!
– Не столько по своей, сколько по вашей глупости, – заметил Хаерим. – Зачем вы позволили ему летать в Иальс? Мальчишеские шалости. Потеха для толпы.
– У меня в этом был свой интерес, магистр, который не имеет ничего общего с нашим с вами договором.
– Надеюсь, вы ищите «Песнь Раи»?
– Ищем. Ее видели в небе недалеко от Иальса. Думаю, в ближайшие дни люди Пери найдут ее. Верю в это, как в волшебство Герма. Поэтому нам не стоит излишне торопиться с отправкой в Либию. Можно подождать еще десять – двадцать дней. До средины следующего месяца, – сказал Давпер, ставя на место клетку с птицей. – У меня руки чешутся знать, кто ее украл! Ох, что я сделаю с этими мерзавцами! Ведь рано или поздно я найду их!
Он вернулся к столу, проглотил остаток настоя из чашечки и, не слова не сказав Канахору, направился на палубу.
В его воображении снова возникло лицо госпожи Пэй – уже который раз за последние дни. Хивс крепко сожалел, что упустил ее на Карбосе. Что по настоянию капитана Мораса трусливо бежал с острова, довольствуясь лишь картой забытого города Кэсэфа.
Опираясь жилистыми руками на фальшборт, гилен пиратского братства смотрел на суетной к вечеру порт Ланерии и думал, что он все равно схватит ускользнувшую мэги Пэй. Только когда она будет в трюме «Гедона» победа его станет полной, а жизнь приобретет по-настоящему острый, желанный вкус.
Плюнув за борт, Давпер вернулся к сходной лестнице. В каюте его давно дожидалась госпожа Эниса Корин, которую он похитил вчера едва ли не на глазах ее великородного мужа.
Глава четвертая
Поцелуй белого паука
Фирит вел куда-то на северную окраину Иальса, за кладбище, поднимавшееся по подножью Мельничьего холма. В густой зелени просматривались обветшалые серокаменные гробницы; ближе к возвышенности торчали купола захоронений эпохи Хоргана, украшенные крылатыми фигурами угрюмых грифонов, оскалившихся львов и Ларс. Заходящее солнце блестело на крышах богатых склепов, стоявших особняком дальше от дороги. С другой стороны, где располагалось несколько ткацких мастерских и амбаров, тянувшихся в ряд до городской стены, было так же пустынно, уныло, словно не Иальсу принадлежало это место, а какому-нибудь олмийскому захолустью.
Фирит всю дорогу – а шли они больше часа – рассказывал подробности событий страшной ночи, когда в дверь салона постучали служители магистрата и сообщили невозможную весть: король Луацин убит и в убийстве его обвиняют Варольда Кроуна. То дрожащим, то гневно шипящим голосом рассказывал гном о явлении в салон Канахора Хаерима, которого он видел в щель двери, стоявшего с окровавленной головой короля; рассказывал потом о жутких криках и огне, мигом охватившем весь дом. Изольда часто обрывала его, переспрашивала:
– А сейчас? Как он сейчас, наш Варольд? Пожалуйста, говори правду, милый коротыш!
– Увидите, госпожа. Нехорошо с ним, но огорчать вас ничем не смею, – уклончиво отвечал Фирит и, тяжело дыша от быстрой ходьбы, еще проворнее передвигал маленькие ноги в серых рваных сапожках. – Подождите, подождите, – приговаривал он, – ведь дойдем скоро.
Астра не терзала вопросами преданного слугу отца. Шла, представляя Варольда бледным, недвижным, страдающим от ран и всех бед, которые обрушила на него беспощадная судьба. Вспоминала, расставание с ним перед отплытием на Рохес, когда она еще не знала, кто есть для нее магистр Пламенных Чаш. Ведь тогда мэги Пэй видела в нем лишь доброго, милого сердцу старика, не понимая причин привязанности, возникшей между ними необъяснимо быстро.
За амбарами, окруженными редкой изгородью, они свернули на улочку с одноэтажными домиками: низкими, деревянными домиками с плоскими крышами и округлыми стенами. Было видно по всему, что здесь жили гномы, переселившиеся в Иальс после затяжной войны с Кардором, когда на юг уходили целыми селениями, городами. В те дни дороги гремели от конских копыт и обозов, а верховья Росны были пугающе-алыми от крови, как небо на горизонте, когда потускневший солнечный диск касается угрюмых волн моря.
За садиком, устроенным по архаэсскому обычаю с горками камней и карликовыми яблонями в больших глиняных горшках, Фирит остановился и огляделся. На улице не было чужих, лишь соседи возились возле колодца и девчонка гнала от ручья крикливых гусей.
– Сюда, мои госпожи, – попросил гном, направляясь к двери с гроздью железных колокольчиков.
На пороге он прошептал молитву, топнул тихонько ногой и затем пропустил гостей в коридор.
Согнувшись под невысоким сводом, Изольда прошла в душную комнату. Здесь было слишком темно, магистр не сразу разглядела человека, скорчившегося на ложе, застланном овечьими шкурами.
Фирит жестом прогнал горбатую старуху, быстро разжег лампаду.
– Варольд… – почти беззвучно, простонала Изольда, узнавая в чуть живом старике мэтра Пламенных Чаш.
Астра стояла позади наставницы, вцепившись от волнения в край ее пеплума и обращаясь со страстной молитвой к Пресветлой Эте-Целительнице.
Кроун был без сознания. Он почти не дышал, на темном морщинистом лице блестели капельки пота, похожие на расплавленный жаром воск. На его, Варольда, шее и приоткрытой груди, похожей теперь на земляную корку, сочились сукровицей глубокие трещины – ужасный след заклинания грейскин, когда-то спасшем Кроуна от смертельного удара Канахора Хаерима.
– Он сколько дней уже вот так, – пробормотал Фирит, – почти не приходит в себя. А когда открывает глаза, то всякий раз, просит привести вас, госпожа Астра. Он говорит в бреду, что вы – его дочь.
– Отец! – Астра опустилась на колени, нежно взяв его неподвижную руку. – Отец мой! Ты не умрешь! Ты не смеешь умереть теперь! Ведь я же пришла! – зашептала она, и Варольд, будто услышав призыв дочери, вздохнул, его багровые веки дрогнули.
– Фирит! Запоминай быстро: мне нужно собачью кровь, сурьму, корни полыни… – Изольда торопливо перечисляла что-то еще, наклонившись к гному и пронзительно глядя в его сизые испуганные глаза. – Быстренько, Фирит! Все найдешь в святилище Эты или у ближайшего лекаря. Только не приводи сюда никого, – она повторила названия необходимых для лекарства веществ, бросила в оттопыренный карман сто сальдов и толкнула коротыша к двери.
– Если бы я могла вызвать амфитрит!.. Никто так не искусен в исцелении, как они! – страстно сказала мэги Пэй, обернувшись на мгновение к наставнице. – Я, пожалуй, могла бы их вызвать. Только пройдет много времени. Может, отнесем его к морю? В поместье Керлока – это недалеко за городом.
– Нет, – он не вынесет испытания долгой дорогой. Его вообще нельзя тревожить, – Изольда опустилась на пол возле ученицы и положила ладонь рядом с ее пальцами, сжимавшими руку Кроуна, похожую на старое сухое дерево. – Ты только верь мне! Обязательно верь – мы вылечим его! Грейскин– страшное заклинание. Немногие способные его сотворить. Тем более применить на себя. Наверное, у нашего мэтра не было другого выхода.
– Ничто… ничто не может… противостоять удару звезды, – пробормотал Варольд, приоткрыв глаза.
Вокруг наступила тишина. Знакомые голоса исчезли в пустоту. Магистр повернул голову, слабо различая мерцавший свет и два бронзовых пятна, постепенно превращающиеся в лица.
– Отец! Это я! – тихо произнес чей-то знакомый голос, и Варольд почувствовал, как кровь в его жилах вздрогнула, потекла быстрее – он узнал Астру. Узнал ее губы, маленький нос, глаза, глубокие с золотистыми искрами, так похожие на глаза Арсии. Он попытался подняться на встречу ей, но чья-то мягкая ладонь нежно и заботливо удержала его. Знакомый до священного волнения голос пошептал:
– Тише, мой беспокойный господин! Прошу, тише… Можно только лежать и осторожно смотреть. Знаешь, как в опытах с заклятием тени: неподвижно смотреть, чтобы не исчезло капризное видение.
Рядом с Астрой магистр Кроун узнал Изольду Рут. Эти два милых, почти неземных существа сейчас казались ему явлением невероятным. Он мог бы не верить обманчивому зрению, но чувствовал их, как можно чувствовать тепло доброго, могучего волшебства, от которого разом тают самые прочные сомнения.
– Мы знаем все. Молчи, – сказала Изольда, заметив его порыв скорее заговорить, выплеснуть, что скопилось в душе за долгие дни, проведенные у Дверей Смерти; за прошлые годы, тянувшиеся в плену, в одиночестве, в равной смерти тоске. Госпожа Рут приложила палец к его губам – Варольд слабо поцеловал его, обжигая сухим дыханием.
– Отец, если б я знала тогда… – Астра придвинулась к нему ближе, ее черные волосы упали на светлую овчину, глаза заблестели влажными золотистыми звездами. – Помнишь, наше расставание перед моим отплытием на Рохес? Мы пили локи с орехами в меду, ты держал меня за руку и говорил, говорил… Ты не хотел отпускать меня. Если бы я только знала, что тебе угрожает негодяй Канахор, я бы не уехала ни за что! Уж потом бы нашла способ исполнить клятву мести.
– Я очень не хотел отпускать тебя, – тихо подтвердил Варольд. – Понимал лишь, что не могу удержать. И еще знал, что ты вернешься… что свидимся мы, моя девочка, – магистр протянул руку к ее щеке, по которой стекала слеза. – Ты не плачь. У меня есть пока силы – я успею еще многое рассказать, чтобы твоя жизнь не была слишком трудна. Жаль только, что сгорел мой дом. Наш дом… и ты не получишь ничего полезного в наследство.
– Варольд, об этом ли сейчас думать?! – вспыхнула Изольда. – Мой замок, мой огромный богатый замок и все что у меня есть – все это только для вас. Но не надо говорить о плохом. Ты должен выздороветь. Я вылечу тебя! Клянусь перед Этой Пресветлой: я сделаю возможное и невозможное – ты станешь прежним Варольдом. Ты снова станешь полным сил, желания жить, помолодеешь на многие годы. Только верь мне! И не смей думать сейчас о смерти и Канахоре!
– Где Фирит? – магистр Кроун склонил набок голову, оглядывая комнату.
– Я его послала за лекарством, – госпожа Рут смочила платок водой из деревянной посудины, стоявшей в углу, и вернулась к больному, чтобы обтереть его лицо.
Варольд что-то говорил Астре, чуть ободрившись, вспоминая первую встречу с ней, затем плату за кристалл Лучистой Сферы и нелепую приманку для вессов, смешанную с розовым маслом. Всего этого Изольда почти не слушала, она боялась, что Варольд слишком плох и его минутное оживление, улыбка впалых щек, разговор с Астрой могут стать последним всплеском сил.
За мутным стеклом одна за другой появились звезды, а на улице стало темно и тихо. Магистр Рут мысленно торопила Фирита и думала, что если Варольд, великим чудом воскресший для нее, все же уйдет из жизни – уйдет именно теперь, когда он рядом с ней, когда она может видеть его серые, слезящиеся глаза, трогать его худые руки – то это будет самым несправедливым, беспощадным ударом богини Держащей Судьбу.
Она обернулась на его усталый вздох, подошла, оттесняя Астру. Магистр лежал, откинувшись на шерстяной валик, прикрыв глаза и чаще глотая тяжелый воздух.
– Варольд, тебе хуже? – прошептала Изольда, придвинув лампаду.
– Это бывает… Последние дни… – отдышавшись, ответил он. – Будто кто-то тянет душу во тьму. Тянет на крепких кожаных ремнях. Сначала эфир сгущается… потом появляется это… похожее на белого мохнатого паука, – старик судорожно вздохнул и схватился за грудь.
– Изольда, что происходит?! Откуда эфирная тень?! – Астра испуганно вскинула голову к наставнице. За словами отца она тоже почувствовала скользкое движение в скрытом пространстве и холод, потянувшийся костяными пальцами к ложу.
– Молчи! – Изольда подняла руку, щупая невидимое пространство. Почувствовала движение чьей-то силы, неторопливое, коварное как движение тени убийцы и поняла, что кто-то пришел за душой магистра Пламенных Чаш.
– Держись, мой дорогой! Держись! – простонала она, стараясь укрыть Кроуна своим ментальным существом. Потом быстро сняла кольцо с рубином, приложила к переносице старика, шепча заклятие и призывая в помощь Пресветлую.
Астра беспомощно металась взглядом между огнем лампады, шипящим, словно растревоженная змея, и лицом отца, покрывшимся обильным потом. В груди ее бешено билось сердце и страх.
Вдруг все прекратилось. Эфир снова стал спокоен, язычок пламени замер, пуская тонкую струйку копоти. Магистр Кроун задышал ровнее, облизывая потрескавшиеся губы и шире открыв глаза.
– Наверное, я нужен не только вам, – нарушил молчание Варольд. – Ты же знаешь, что это было? – он с мучением улыбнуться Изольде. – Кто-то призывает меня… Мою душу… Сильно. Настойчиво… А она едва цепляется за тело, и следующий раз отлетит.
– Нет! Я тебя никому не отдам! Никому, будь то боги или самые властные твари Некрона! Ведь не для этого нас разлучило столько лет! Теперь я от тебя не отойду ни на миг, – Изольда наклонилась, лаская морщины на его щеке и шее, потом нежно поцеловала. – Я тебя люблю, Варольд… И ненавижу себя за то, что так долго молчала об этом! За то, что не имела сил прийти к тебе раньше.
– Нет, нет, это я был слишком труслив, – он попытался поймать солнечный локон, щекотавший его грудь и казавшийся частицей света и блаженства. – И теперь я по-настоящему боюсь умереть.
– Ты помнишь пожар у окраин Зарды? – она прищурилась, затаив дыхание.
– Тогда пожаром была только ты…
Вдвоем они предались неожиданно нахлынувшим воспоминаниям.
– Я пойду навстречу Фириту, – сказала Астра, решившись ненадолго оставить наедине двух дорогих ей людей, истосковавшихся друг по другу.
Согнувшись, она вышла через низкую дверь. Небо было черным и звездным. Яркий край луны, появившийся над городской стеной, серебрил изгиб ручья, деревья, неровные горки камней в гномьих садах. В воздухе беззвучно скользили совы, тоскливо и пьяно издали доносился скрип мельничьих жерновов. В этот звук вплеталось чье-то пение. Немногим позже мэги догадалась, что кто-то славил Рену, наверное, люди из общины, что за северными воротами.
– Хвала тебе, Пресветлая! – вдохновенно произнесла Астра, повторяя последние слова гимна богине. Ведь то, что магистр Варольд, вопреки всем невероятным и злым событиям, был жив, представлялось чудом. Великим чудом после горя и отчаянья, с которых началась встреча Астры с Иальсом! От чего-то мэги Пэй вспомнилось столь же сказочное воскрешение Леоса, и она подумала, что снова, снова все повторяется, идет по магическому кругу: Леос когда-то умер для нее – она лила слезы, чувствовала себя виновной в его смерти, но бард неожиданно вернулся откуда казалось нет возврата. Теперь то же произошло с отцом… И хвала, хвала богам! Она сжала кольцо Керлока, в тот же миг подумав, что не Рена Судьбу Держащая играет с ней, а какое-то чужое властное божество с темным либийским лицом. И никто не знает, чем кончится эта игра; не знает, какую цену придется заплатить за такие немыслимые чудеса.
Фирит всю дорогу – а шли они больше часа – рассказывал подробности событий страшной ночи, когда в дверь салона постучали служители магистрата и сообщили невозможную весть: король Луацин убит и в убийстве его обвиняют Варольда Кроуна. То дрожащим, то гневно шипящим голосом рассказывал гном о явлении в салон Канахора Хаерима, которого он видел в щель двери, стоявшего с окровавленной головой короля; рассказывал потом о жутких криках и огне, мигом охватившем весь дом. Изольда часто обрывала его, переспрашивала:
– А сейчас? Как он сейчас, наш Варольд? Пожалуйста, говори правду, милый коротыш!
– Увидите, госпожа. Нехорошо с ним, но огорчать вас ничем не смею, – уклончиво отвечал Фирит и, тяжело дыша от быстрой ходьбы, еще проворнее передвигал маленькие ноги в серых рваных сапожках. – Подождите, подождите, – приговаривал он, – ведь дойдем скоро.
Астра не терзала вопросами преданного слугу отца. Шла, представляя Варольда бледным, недвижным, страдающим от ран и всех бед, которые обрушила на него беспощадная судьба. Вспоминала, расставание с ним перед отплытием на Рохес, когда она еще не знала, кто есть для нее магистр Пламенных Чаш. Ведь тогда мэги Пэй видела в нем лишь доброго, милого сердцу старика, не понимая причин привязанности, возникшей между ними необъяснимо быстро.
За амбарами, окруженными редкой изгородью, они свернули на улочку с одноэтажными домиками: низкими, деревянными домиками с плоскими крышами и округлыми стенами. Было видно по всему, что здесь жили гномы, переселившиеся в Иальс после затяжной войны с Кардором, когда на юг уходили целыми селениями, городами. В те дни дороги гремели от конских копыт и обозов, а верховья Росны были пугающе-алыми от крови, как небо на горизонте, когда потускневший солнечный диск касается угрюмых волн моря.
За садиком, устроенным по архаэсскому обычаю с горками камней и карликовыми яблонями в больших глиняных горшках, Фирит остановился и огляделся. На улице не было чужих, лишь соседи возились возле колодца и девчонка гнала от ручья крикливых гусей.
– Сюда, мои госпожи, – попросил гном, направляясь к двери с гроздью железных колокольчиков.
На пороге он прошептал молитву, топнул тихонько ногой и затем пропустил гостей в коридор.
Согнувшись под невысоким сводом, Изольда прошла в душную комнату. Здесь было слишком темно, магистр не сразу разглядела человека, скорчившегося на ложе, застланном овечьими шкурами.
Фирит жестом прогнал горбатую старуху, быстро разжег лампаду.
– Варольд… – почти беззвучно, простонала Изольда, узнавая в чуть живом старике мэтра Пламенных Чаш.
Астра стояла позади наставницы, вцепившись от волнения в край ее пеплума и обращаясь со страстной молитвой к Пресветлой Эте-Целительнице.
Кроун был без сознания. Он почти не дышал, на темном морщинистом лице блестели капельки пота, похожие на расплавленный жаром воск. На его, Варольда, шее и приоткрытой груди, похожей теперь на земляную корку, сочились сукровицей глубокие трещины – ужасный след заклинания грейскин, когда-то спасшем Кроуна от смертельного удара Канахора Хаерима.
– Он сколько дней уже вот так, – пробормотал Фирит, – почти не приходит в себя. А когда открывает глаза, то всякий раз, просит привести вас, госпожа Астра. Он говорит в бреду, что вы – его дочь.
– Отец! – Астра опустилась на колени, нежно взяв его неподвижную руку. – Отец мой! Ты не умрешь! Ты не смеешь умереть теперь! Ведь я же пришла! – зашептала она, и Варольд, будто услышав призыв дочери, вздохнул, его багровые веки дрогнули.
– Фирит! Запоминай быстро: мне нужно собачью кровь, сурьму, корни полыни… – Изольда торопливо перечисляла что-то еще, наклонившись к гному и пронзительно глядя в его сизые испуганные глаза. – Быстренько, Фирит! Все найдешь в святилище Эты или у ближайшего лекаря. Только не приводи сюда никого, – она повторила названия необходимых для лекарства веществ, бросила в оттопыренный карман сто сальдов и толкнула коротыша к двери.
– Если бы я могла вызвать амфитрит!.. Никто так не искусен в исцелении, как они! – страстно сказала мэги Пэй, обернувшись на мгновение к наставнице. – Я, пожалуй, могла бы их вызвать. Только пройдет много времени. Может, отнесем его к морю? В поместье Керлока – это недалеко за городом.
– Нет, – он не вынесет испытания долгой дорогой. Его вообще нельзя тревожить, – Изольда опустилась на пол возле ученицы и положила ладонь рядом с ее пальцами, сжимавшими руку Кроуна, похожую на старое сухое дерево. – Ты только верь мне! Обязательно верь – мы вылечим его! Грейскин– страшное заклинание. Немногие способные его сотворить. Тем более применить на себя. Наверное, у нашего мэтра не было другого выхода.
– Ничто… ничто не может… противостоять удару звезды, – пробормотал Варольд, приоткрыв глаза.
Вокруг наступила тишина. Знакомые голоса исчезли в пустоту. Магистр повернул голову, слабо различая мерцавший свет и два бронзовых пятна, постепенно превращающиеся в лица.
– Отец! Это я! – тихо произнес чей-то знакомый голос, и Варольд почувствовал, как кровь в его жилах вздрогнула, потекла быстрее – он узнал Астру. Узнал ее губы, маленький нос, глаза, глубокие с золотистыми искрами, так похожие на глаза Арсии. Он попытался подняться на встречу ей, но чья-то мягкая ладонь нежно и заботливо удержала его. Знакомый до священного волнения голос пошептал:
– Тише, мой беспокойный господин! Прошу, тише… Можно только лежать и осторожно смотреть. Знаешь, как в опытах с заклятием тени: неподвижно смотреть, чтобы не исчезло капризное видение.
Рядом с Астрой магистр Кроун узнал Изольду Рут. Эти два милых, почти неземных существа сейчас казались ему явлением невероятным. Он мог бы не верить обманчивому зрению, но чувствовал их, как можно чувствовать тепло доброго, могучего волшебства, от которого разом тают самые прочные сомнения.
– Мы знаем все. Молчи, – сказала Изольда, заметив его порыв скорее заговорить, выплеснуть, что скопилось в душе за долгие дни, проведенные у Дверей Смерти; за прошлые годы, тянувшиеся в плену, в одиночестве, в равной смерти тоске. Госпожа Рут приложила палец к его губам – Варольд слабо поцеловал его, обжигая сухим дыханием.
– Отец, если б я знала тогда… – Астра придвинулась к нему ближе, ее черные волосы упали на светлую овчину, глаза заблестели влажными золотистыми звездами. – Помнишь, наше расставание перед моим отплытием на Рохес? Мы пили локи с орехами в меду, ты держал меня за руку и говорил, говорил… Ты не хотел отпускать меня. Если бы я только знала, что тебе угрожает негодяй Канахор, я бы не уехала ни за что! Уж потом бы нашла способ исполнить клятву мести.
– Я очень не хотел отпускать тебя, – тихо подтвердил Варольд. – Понимал лишь, что не могу удержать. И еще знал, что ты вернешься… что свидимся мы, моя девочка, – магистр протянул руку к ее щеке, по которой стекала слеза. – Ты не плачь. У меня есть пока силы – я успею еще многое рассказать, чтобы твоя жизнь не была слишком трудна. Жаль только, что сгорел мой дом. Наш дом… и ты не получишь ничего полезного в наследство.
– Варольд, об этом ли сейчас думать?! – вспыхнула Изольда. – Мой замок, мой огромный богатый замок и все что у меня есть – все это только для вас. Но не надо говорить о плохом. Ты должен выздороветь. Я вылечу тебя! Клянусь перед Этой Пресветлой: я сделаю возможное и невозможное – ты станешь прежним Варольдом. Ты снова станешь полным сил, желания жить, помолодеешь на многие годы. Только верь мне! И не смей думать сейчас о смерти и Канахоре!
– Где Фирит? – магистр Кроун склонил набок голову, оглядывая комнату.
– Я его послала за лекарством, – госпожа Рут смочила платок водой из деревянной посудины, стоявшей в углу, и вернулась к больному, чтобы обтереть его лицо.
Варольд что-то говорил Астре, чуть ободрившись, вспоминая первую встречу с ней, затем плату за кристалл Лучистой Сферы и нелепую приманку для вессов, смешанную с розовым маслом. Всего этого Изольда почти не слушала, она боялась, что Варольд слишком плох и его минутное оживление, улыбка впалых щек, разговор с Астрой могут стать последним всплеском сил.
За мутным стеклом одна за другой появились звезды, а на улице стало темно и тихо. Магистр Рут мысленно торопила Фирита и думала, что если Варольд, великим чудом воскресший для нее, все же уйдет из жизни – уйдет именно теперь, когда он рядом с ней, когда она может видеть его серые, слезящиеся глаза, трогать его худые руки – то это будет самым несправедливым, беспощадным ударом богини Держащей Судьбу.
Она обернулась на его усталый вздох, подошла, оттесняя Астру. Магистр лежал, откинувшись на шерстяной валик, прикрыв глаза и чаще глотая тяжелый воздух.
– Варольд, тебе хуже? – прошептала Изольда, придвинув лампаду.
– Это бывает… Последние дни… – отдышавшись, ответил он. – Будто кто-то тянет душу во тьму. Тянет на крепких кожаных ремнях. Сначала эфир сгущается… потом появляется это… похожее на белого мохнатого паука, – старик судорожно вздохнул и схватился за грудь.
– Изольда, что происходит?! Откуда эфирная тень?! – Астра испуганно вскинула голову к наставнице. За словами отца она тоже почувствовала скользкое движение в скрытом пространстве и холод, потянувшийся костяными пальцами к ложу.
– Молчи! – Изольда подняла руку, щупая невидимое пространство. Почувствовала движение чьей-то силы, неторопливое, коварное как движение тени убийцы и поняла, что кто-то пришел за душой магистра Пламенных Чаш.
– Держись, мой дорогой! Держись! – простонала она, стараясь укрыть Кроуна своим ментальным существом. Потом быстро сняла кольцо с рубином, приложила к переносице старика, шепча заклятие и призывая в помощь Пресветлую.
Астра беспомощно металась взглядом между огнем лампады, шипящим, словно растревоженная змея, и лицом отца, покрывшимся обильным потом. В груди ее бешено билось сердце и страх.
Вдруг все прекратилось. Эфир снова стал спокоен, язычок пламени замер, пуская тонкую струйку копоти. Магистр Кроун задышал ровнее, облизывая потрескавшиеся губы и шире открыв глаза.
– Наверное, я нужен не только вам, – нарушил молчание Варольд. – Ты же знаешь, что это было? – он с мучением улыбнуться Изольде. – Кто-то призывает меня… Мою душу… Сильно. Настойчиво… А она едва цепляется за тело, и следующий раз отлетит.
– Нет! Я тебя никому не отдам! Никому, будь то боги или самые властные твари Некрона! Ведь не для этого нас разлучило столько лет! Теперь я от тебя не отойду ни на миг, – Изольда наклонилась, лаская морщины на его щеке и шее, потом нежно поцеловала. – Я тебя люблю, Варольд… И ненавижу себя за то, что так долго молчала об этом! За то, что не имела сил прийти к тебе раньше.
– Нет, нет, это я был слишком труслив, – он попытался поймать солнечный локон, щекотавший его грудь и казавшийся частицей света и блаженства. – И теперь я по-настоящему боюсь умереть.
– Ты помнишь пожар у окраин Зарды? – она прищурилась, затаив дыхание.
– Тогда пожаром была только ты…
Вдвоем они предались неожиданно нахлынувшим воспоминаниям.
– Я пойду навстречу Фириту, – сказала Астра, решившись ненадолго оставить наедине двух дорогих ей людей, истосковавшихся друг по другу.
Согнувшись, она вышла через низкую дверь. Небо было черным и звездным. Яркий край луны, появившийся над городской стеной, серебрил изгиб ручья, деревья, неровные горки камней в гномьих садах. В воздухе беззвучно скользили совы, тоскливо и пьяно издали доносился скрип мельничьих жерновов. В этот звук вплеталось чье-то пение. Немногим позже мэги догадалась, что кто-то славил Рену, наверное, люди из общины, что за северными воротами.
– Хвала тебе, Пресветлая! – вдохновенно произнесла Астра, повторяя последние слова гимна богине. Ведь то, что магистр Варольд, вопреки всем невероятным и злым событиям, был жив, представлялось чудом. Великим чудом после горя и отчаянья, с которых началась встреча Астры с Иальсом! От чего-то мэги Пэй вспомнилось столь же сказочное воскрешение Леоса, и она подумала, что снова, снова все повторяется, идет по магическому кругу: Леос когда-то умер для нее – она лила слезы, чувствовала себя виновной в его смерти, но бард неожиданно вернулся откуда казалось нет возврата. Теперь то же произошло с отцом… И хвала, хвала богам! Она сжала кольцо Керлока, в тот же миг подумав, что не Рена Судьбу Держащая играет с ней, а какое-то чужое властное божество с темным либийским лицом. И никто не знает, чем кончится эта игра; не знает, какую цену придется заплатить за такие немыслимые чудеса.