Страница:
Нога эта была босой, а между пальцев торчали косметические тампоны. В комнате воняло лаком для ногтей.
— Что ты делаешь? — Мэгги задумалась: чем она больше расстроена — тем, что Берни не скорчилась на диване, охваченная ужасом, или же неприятным запахом лака. А еще говорят, что у курильщиков плохое обоняние.
Берни окунула кисточку в пузырек с огненно-красным лаком и сосредоточилась на ногте большого пальца.
— Понимаешь, Мэгги, тут одно из двух: или я умру от ужаса, или буду сражаться. Ты что, еще не поняла, что меня подставили?
— Ну, вообще-то мы с Алексом пришли к такому же выводу. Но ты же говорила, что ничего не помнишь?
— Не помнила. И не помню. Но твердо знаю, что не убивала Бадди. Я бы лучше заложила его копам за то, что разыграл свою смерть. Или сдала бы негодяйскую сволочь налоговой полиции за уклонение от налогов — последние лет пять до того шторма он не заполнял налоговых деклараций. Я, кстати, настояла на том, чтобы заполнять их по отдельности, как и на том, чтобы заключить брачный контракт. Зачем мне его убивать? Я бы лучше навещала его в тюряге раз в месяц, приносила бы ему чернослив в кулечке. Он терпеть не мог чернослив.
— Ну да. — Мэгги присела на диван напротив. — Это в твоем духе. Помучить его как следует.
— Да, точно. К тому же я бы не стала убивать его у себя дома. Это же не имеет смысла.
— Имеет — если хочешь потом апеллировать в суде к тому, что это не имеет смысла. — Мэгги разглядывала Берни, которая недрогнувшей рукой покрывала лаком очередной ноготь. — Но ты права. Ты бы не стала… Погоди, ты заставила Бадди подписать брачный контракт?
Берни свободной рукой откинула со лба спутанные локоны.
— Ну да. Их тогда все подписывали. Выйти замуж без контракта было бы моветоном.
— «Мовитоном», как сказала бы одна особа. — Мэгги достала никотиновый ингалятор и глубоко затянулась очередной порцией бесполезных химикалий. — Так Бадди ничего бы не получил в случае развода? Или в случае твоей смерти?
— Точно. Он был страховым агентом, и не слишком успешным. Ему даже пришлось устроиться на вторую работу, когда любовный угар прошел и я перестала его содержать. Кёрк хоть и был земляным червяком, но при разводе поступил со мной по справедливости. Я смогла купить этот дом в Коннектикуте. Он записан на мое имя.
— До сих пор?
— Черт! Мэгги, дай мне срочно салфетку. Я лак смазала.
Мэгги схватила со стола упаковку салфеток и протянула ее Берни.
— Я в шоке. Я-то думала, что все о тебе знаю. А у тебя, оказывается, есть дом в Коннектикуте. Почему ты его не продала?
Берни дернулась и смазала лак еще на одном ногте:
— Наверное, потому, что все в городке думали, будто я убила Бадди и похоронила его на заднем дворе. Вот я и сохранила этот задний двор за собой… просто чтобы их позлить. — Она посмотрела на Мэгги. — Ты же меня знаешь. Я плохая девочка, правда?
— За это я тебя и люблю. Дом сдается внаем?
Берни критически оглядела правую ступню, вздохнула и полезла за бутылочкой жидкости для снятия лака.
— Давай сменим тему? У меня получалось намного лучше, пока мы не заговорили об этой ерунде.
— Погоди минуточку. Дом сдается внаем, Берни?
Берни откинулась на спинку дивана и вздохнула.
— Да, сдается, — она закатила глаза, — думаю, что сдается. Летом, с понедельной оплатой. Я не знаю. Как-то не до него было. Я поручила это своему агенту.
— Позвони ему. — Мэгги протянула Берни радиотелефон. — Позвони прямо сейчас.
— Зачем?
— Не знаю. Но если Бадди воскрес из мертвых, то мог поехать в Коннектикут, в надежде, что ты там еще живешь. Риелтор может спросить у людей, которые снимают дом, не ходил ли кто вокруг, не искал ли тебя. Если, конечно, дом и вправду сдается. Просто позвони.
— Но к чему…
— Представь, что Бадди где-то прячется. Он узнаёт, что Кёрк умер и ты унаследовала все его состояние. К этому моменту Бадди уже подустал от Мексики, Бразилии или где он там окопался. Он чует запах денег и решает вернуться, чтобы найти тебя. Я бы на его месте начала именно с твоего дома в Коннектикуте.
Берни закончила стирать лак с ногтей.
— Ну что, Мэгги, ты довольна? Теперь мне придется показаться на люди без педикюра. А босоножки от Феррагамо[13] без педикюра надевать не положено. Это святотатство.
— Берни, золотко, сосредоточься. Если Бадди видели в Коннектикуте, это доказывает, что он за тобой охотился, а не наоборот.
— Никто и не говорил, что Бернис охотилась за Бадди, — произнес Сен-Жюст от дверей. — Только то, что они определенно нашли друг друга.
— Пора бы мне уже научиться запирать эту дверь. — Мэгги приложилась к ингалятору. — Или попросту выкупить оставшиеся две квартиры на этаже.
— Неплохая идея. Вот только четыре кухни — это уже перебор. Даже двух слишком много, разве что в тебе неожиданно проснется талант кулинара, моя дорогая.
— Не дождетесь, — рассеянно откликнулась Мэгги. — Ты прав, Алекс. Никто не говорит, что Берни охотилась за Бадди. Непредумышленное преступление, преступление из-за страсти — вот что они скажут.
— Они, эти некие они, уже так говорят. — Сен-Жюст продемонстрировал ей первую полосу газеты.
— Веселая Вдова? — Берни убрала ногу со стола и направилась к бару. — С меня хватит. Что за шаблонные писаки!
— Мисс Спивак предлагает вариант «Дважды умерший».
— Это лучше. — Берни помахала у него перед носом пустым стаканом. — Если бы это была книжка, я бы назвала ее «Мочи Бадди!». — Она заглянула в ведерко для льда. — Мэгги?
— Берни, скотчем никто не завтракает.
— Я уже позавтракала. Нашла в сумочке зерновой батончик. Теперь можно и выпить. Дж. П. сказала, что пока можно. Не занудствуй. — Берни протянула Мэгги пустое ведерко.
— Уже иду. — Мэгги бросила взгляд на Сен-Жюста, взяла ведерко и направилась на кухню.
Она стояла перед открытым холодильником, думая о доме в Коннектикуте. Она попыталась представить себя на месте Бадди. Даже если у него был доступ в Интернет, он мог найти в сети только то, что у Берни есть квартира в городе и дом в Коннектикуте. Он подумал бы, что она живет в городе всю неделю, а в Коннектикуте отдыхает по выходным.
Ну, ладно, он мог бы так подумать.
Он мог бы выжидать там, затаившись, как змея перед броском. Но Берни так и не показалась. Следующий шаг — Манхэттен. Это разумно. Да, это вполне разумно. Может быть…
Мэгги наполнила ведерко льдом и вернулась в гостиную. На облюбованном ею диване сидел Сен-Жюст. Он немедленно встал, как и положено джентльмену, и кивком указал ей на место рядом с собой, самоуверенно полагая, что она хочет сидеть с ним рядом. Сюда, детка. Сидеть.
Мэгги нервничала. Она проснулась всего полтора часа назад, но уже непохоже, что день будет особенно удачным.
Она поставила на стол ведерко для льда, подошла к своему рабочему креслу и посмотрела на Сен-Жюста.
Он улыбнулся ей, как бы говоря: «Я знаю, что ты хочешь сидеть со мной рядом и именно поэтому рядом со мной не садишься». Почему он так хорошо ее понимает? Хотя этот пункт можно вычеркнуть. Она прекрасно знает, почему. Потому что она наделила его своими чертами, как и Стерлинга. Ей и в голову прийти не могло, что в один прекрасный день она посмотрит на них и увидит себя.
Себя реальную, себя идеальную, себя воображаемую — сильнее, умнее, смелее, себя, умеющую добиваться своего.
Больше похожую на Сен-Жюста и меньше — на Стерлинга.
— Мэгги? Мы с Берни поговорили насчет Коннектикута, и мне кажется, что твоя идея довольно-таки неплоха.
— Что, правда? — с надеждой произнесла она, затем прочистила горло и повторила: — Ну да, конечно. Идея просто замечательная. Блестящая идея.
— Ну, я не был бы столь категоричен, — осадил ее Сен-Жюст, но Мэгги заметила огонек в его глазах: Сен-Жюст явно нарочно ее злил.
Что ж, у него получилось.
— Берни? Как называется твоя риелторская контора? Я поищу телефон в «Гугле». Риелторы всегда работают по воскресеньям. Моя мать была риелтором, сдавала квартиры в Оушен-Сити. По воскресеньям дела шли неплохо.
Через пять минут Берни позвонила некой Лурин О'Бойл, сообщила той, что прекрасно ее помнит (скорчив при этом рожу и тряся головой) и что хотела бы вырваться летом в Коннектикут (закатив глаза). Затем попросила у Мэгги блокнот и ручку и что-то нацарапала, не отрываясь от телефона: «Уф-ф, хорошо, Лурин, спасибо. Передавай от меня привет Горди. Что, правда? Да, это так похоже на мужчин. Ну ладно, пока».
Берни бросила трубку и отхлебнула из стакана.
— Ну? — нетерпеливо спросила Мэгги.
— Что ну? Горди ее оставил.
— Кто? А, муж твоего риелтора. Он ее бросил?
— Да нет, умер.
Сен-Жюст взглянул на Мэгги, которая передразнила:
— Это так похоже на мужчин.
— Кажется, Дж. П. предлагала надеть на нашу драгоценную Бернис намордник?
— О да. — Мэгги посмотрела на подругу. — Берни, тебе не стоит говорить такие вещи. Мне смешно, Алексу тоже, но весь остальной мир решит, что ты несколько… непочтительна.
— Очень хорошо, потому что я и впрямь непочтительна. Горди прижал меня в углу на деревенской вечеринке. Пришлось врезать ему коленом. Получила огромное удовольствие. — Берни взмахнула блокнотом. — Кому-нибудь интересно, что сказала Лурин?
— Не знаю, — Мэгги уронила голову на руки, — я уже забыла, что мы хотели у нее спросить.
— Выкури сигаретку, Мэгги. Поверь, наши маленькие слабости — единственное, что спасает нас от безумия.
— Но рано или поздно эти слабости убивают нас, — проворчал Сен-Жюст, чем заработал еще один неприязненный взгляд Мэгги.
— В общем, Лурин сказала, что последний жилец съехал в конце июля. Она пыталась найти еще кого-то, но клянется, что в этом году все решили из соображений экономии остаться дома. Так что, Мэгги, там никто не живет. Это хорошо или плохо?
Мэгги посмотрела на Сен-Жюста. Он кивнул — мол, отвечай сама. Хотела бы Мэгги знать, что на это ответить.
— Хорошо, — произнесла наконец Мэгги, — дом пуст. Пуст с конца июля. Поэтому, раз мы не можем выяснить, искал тебя там Бадди или нет, оставим пока эту идею. Но это не значит, что его там не было.
— И… что? — Берни отхлебнула виски.
— Ну… — нерешительно начала Мэгги, — я не знаю. Алекс, как по-твоему, надо нам знать, был там Бадди или не был? В смысле, поможет это Берни или, наоборот, повредит? Вдруг копы решат, что она знала о Бадди и навещала его? Что он просил у нее денег? Он мог потребовать свою долю денег по страховке, даже если не знал о наследстве Кёрка.
Сен-Жюст сцепил пальцы под подбородком:
— Продолжай.
— Хорошо. По времени похоже, что он мог пообещать Берни не воскресать из мертвых, если она поделится с ним деньгами по страховке. Но она понимала, что шантажист будет тянуть из нее деньги снова и снова, и поэтому заманила его сюда и убила. Кстати, а что это я привожу доводы против Берни?
— Терпеть не могу планировать. — Берни выкинула косметические тампоны.
— Или, — предположил Сен-Жюст, — Бадди вернулся и спрятался в Коннектикуте, чтобы потом с новыми силами отправиться в город и шантажировать Берни. Возможно, ему казалось, что он в безопасности. Хотя мне кажется, что там его легко обнаружили бы и растрезвонили бы на всю округу. Знаешь, Мэгги, мы зашли в тупик. Тем не менее, просто чтобы закончить этот спор, а также чтобы отследить передвижения Бадди перед его гибелью, нам стоит пройти до конца по этой дороге.
— По этой дороге? А что, у тебя есть еще какие-то пути? — Мэгги уже не понимала, почему эта идея показалась ей такой уж блестящей. Она создавала впечатление, будто Бадди сам искал смерти. Пригодится разве что прокурору.
— На самом деле, — произнес Сен-Жюст, — других идей у меня нет. Пока нет. Пока Дж. П. не вытянет все, что возможно, из нашего доброго лейтенанта. Да, кстати о Дж. П.: не забыли, что она скоро приедет? Ей надо готовить Бернис к теледебюту. Мы явно лишние на этом празднике жизни. Бернис, у тебя случайно нет с собой ключа от дома в Коннектикуте?
— Случайно нет, я там года четыре не была. Но ключ есть у Лурин. А зачем тебе?
— Да так, — Сен-Жюст говорил с Берни, но смотрел при этом на Мэгги, — я просто подумал, что раз нам сегодня здесь нечего делать, мы с Мэгги и Стерлингом могли бы съездить в этот твой Коннектикут и осмотреть дом.
— Чтобы поискать улики. — Мэгги затрясла головой. — Правда, Алекс? Не только чтобы меня успокоить?
— Или не для того, чтобы ты не мешала нам с Дж. П. — Берни поморщилась. — Прости, Мэгги. Я оккупировала твою квартиру.
— Нет, нет, все в порядке, Берни. — Мэгги уже направилась в холл. — Алекс? — позвала она через плечо. — Я пойду приму душ и оденусь, а ты позови Стерлинга, он любит кататься. Да, и позвони Носоксу, спроси, не одолжит ли он нам машину. Я буду готова через двадцать минут.
Двадцать минут превратились в полчаса, и, спустившись в фойе, Мэгги обнаружила там Сен-Жюста и Носокса, которые о чем-то беседовали.
— А Стерлинг где?
Сен-Жюст открыл левую дверцу машины.
— Стерлинг наверху, приводит свою спальню в гармонию со стихиями. После этого он отправится с Носоксом за покупками в китайский квартал. Собирается купить каких-то медных амфибий — он называет их трехлапыми денежными жабами[14]. И китайские монеты, перевязанные красной ленточкой, но каким образом он собирается их использовать, боюсь, я прослушал. Да, и медных слоников, у которых хоботы задраны вверх.
— Это очень важно, Мэгги, чтобы хоботы были задраны вверх, — объяснил Носокс, придерживая дверцу для Мэгги. Сен-Жюст сел справа. — Знаешь, Стерлинг всерьез увлекся этим фэн-шуй. Сначала мы зайдем ко мне за багуа[15]. Это поможет определить, где у вас находится зона богатства, где — зона здоровья, где…
— Довольно, Носокс. — Мэгги завела машину, стараясь игнорировать тот факт, что брелок для ключей зажигания сделан в форме голого мужчины — нижней его половины, выполненной анатомически весьма реалистично. Точнее, оптимистично. — Скажи Стерлингу, чтобы хорошенько запер дверь, когда будете уходить. И спасибо за машину. Обещаю, что заправлю ее, перед тем как вернуть.
Носокс ухмыльнулся:
— Вам придется ее заправить намного раньше, Мэгги. Датчик бензина не работает. Кстати, вы знаете, куда ехать? Алекс распечатал карту из Интернета, она должна помочь.
Мэгги взглянула на своего второго пилота и штурмана:
— Да, карта пригодится.
Носокс поспешно хлопнул дверью, «шевроле» 1984 года выпуска съехал с обочины и отправился в путь.
Найти заправку на Манхэттене оказалось непросто, поэтому лишь через полчаса Мэгги влилась в поток машин, направлявшихся к северному заезду на магистраль ФДР.
— Отлично, милая. Теперь просто поезжай вперед, пока не доберешься до скоростной трассы Дигана. И тогда ты разрешишь мне сесть за руль?
— Ну вот, начинается. Ты же не умеешь водить машину.
— Ты умеешь. Значит, я точно смогу.
— Свинтус и шовинист. — Мэгги задумалась, сильно ли разозлит Носокса, если попросит Сен-Жюста убрать игрушечные игральные кости с зеркала заднего вида. — Или ты думаешь, что научился водить машину благодаря, допустим, космосу?
— Да нет, конечно, мы же со Стерлингом не покидали твоей квартиры, пока жили только в твоем воображении. Наверное, я и вправду шовинистическая свинья. Я имел в виду, что ты умеешь водить машину. Если такая женщина, как ты, это умеет, то сравнительно умный мужчина — тем более.
— Ты специально надо мной издеваешься? Зачем?
— Возможно, чтобы не слишком задумываться о том, что моя жизнь — в твоих руках? Хотя могу тебя порадовать: ты куда сообразительнее Табби. Помнишь, как мы со Стерлингом гостили у нее в летнем домике? А вот и восемнадцатый выезд, видишь? Держи курс на скоростную трассу. Молодец, аккуратно съехала.
— Это ты так думаешь, потому что не смотришь в зеркало заднего вида. — Мэгги проигнорировала средний палец, высунутый в окно автомобиля, который она только что подрезала. — В следующий раз предупреждай заранее. Дальше куда?
— Хм-м, тут немножко сложнее. Итак, мы едем к магистрали ФДР с севера (он произнес это по слогам, что одновременно повеселило и раздосадовало Мэгги), потом по Уиллис-авеню «МТ» — наверное, «МТ» значит «мост», потому что мы переезжаем мост, который переходит в Уиллис-авеню, — потом направо на Брукнер-бульвар, потом по магистрали Брукнера, въезжаем в Нью-Хейвен, опять как-то возвращаемся на Брукнера и наконец проезжаем, о боже, целых 38, 71 миль по федеральной И-95, платной. Проще добраться из Лондона в Джон ОТротс[16].
— Дай сюда. — Мэгги выхватила у Сен-Жюста распечатку и прочитала ее, не отрываясь от дороги. — Какие идиоты составляли эту карту? Слушай, Алекс, займись лучше радио или чем-нибудь еще, только не мешай мне вести машину, хорошо?
Сен-Жюст понял ее буквально и принялся крутить настройки в поисках бейсбола, пока не понял, что раньше двух ничего не начнется.
Мэгги показалось, что она сгрызла как минимум миллиметр зубной эмали к тому моменту, когда они наконец въехали в городок на берегу, один раз повернув не туда и потратив полчаса сверх пятидесяти пяти минут, обещанных безымянным придурком из Интернета, ни разу, должно быть, не водившим машину в штате Нью-Йорк.
— Очень мило. — Мэгги медленно ехала по улицам города, оглядываясь в поисках ресторана.
— Живописно, — согласился Сен-Жюст. — Берни говорила, что ее дом стоит у воды, так что, думаю, мы движемся в правильном направлении.
— Будем двигаться, — Мэгги припарковалась на посыпанной гравием площадке у небольшого кафе «Под крылышком у Рози». — Для начала мы поедим.
— А потом медленно прогуляемся вон туда и возьмем ключ. — Сен-Жюст указал на здание риелторского агентства через дорогу. — Мм-м, ты только вдохни этот воздух, Мэгги. Чистая амброзия.
— Чудесно, да. — Морской воздух вернул Мэгги в детство, в Оушен-Сити, штат Нью-Джерси, где ее родители жили до сих пор… из-за чего воспоминание получилось не из приятных. — Ну что, пошли? Гамбургеры и картошка-фри тебя устроят?
— Кусок говядины и пудинг были бы соблазнительнее, — поморщился Сен-Жюст.
Мэгги как раз платила по счету, когда дверь открылась и в ресторан вошла приземистая толстушка неопределенных лет с выкрашенными какой-то дрянью волосами. Парень за кассой произнес:
— Привет, Лурин. Как обычно?
— Конечно, Джо, спасибо, причем с собой. Ко мне тут какие-то идиоты приперлись с Манхэттена. Хотят посмотреть на дом Джеймса. Только посмотреть, снимать они его не собираются. Так что я даже на комиссионные рассчитывать не могу.
— Прошу прощения, — поклонился ей Сен-Жюст, в то время как Мэгги получала сдачу с двадцатки. — Позвольте мне представиться, милая леди. Я — Алекс Блейкли и прибыл сюда, чтобы осмотреть дом миссис Толанд-Джеймс. А вы, как я понимаю, миссис Лурин О'Бойл?
— Вот бл… блин! — Лурин протянула ему руку, которую Алекс незамедлительно поцеловал. Лурин зарделась, как маков цвет. — Я… я…
— …мечтаете выдать ключ от дома Джеймса моей подруге Мэгги Келли — Мэгги, поздоровайся с миссис О'Бойл, — и рассказать нам, как туда пройти?
Мэгги взяла ключ, который Лурин выудила из кармана, выслушала ее сбивчивые указания и позволила Сен-Жюсту вывести себя обратно на улицу.
— Иногда, — сообщила она ему в машине, — только иногда, мне очень нравится наблюдать, как ты неизменно вежливо разбиваешь идиотов в пух и прах.
— Ничего подобного. Я всего лишь спас миссис О'Бойл от последствий ее собственного промаха. Здесь поворот? А, вот и он. Ничего общего с летним домиком Табби.
— Это потому, что там, в Хэмптоне, все из стекла и… в общем, из стекла. Если не считать желтых занавесочек Стерлинга. А это Коннектикут, Алекс. В маленьких городках в Коннектикуте крышу кроют дранкой, а стены обшивают досками. Это, конечно, мило, но я не могу представить Берни в подобной обстановке.
— Берни, видимо, тоже не может, по крайней мере, надолго. Внутрь зайдем?
Мэгги протянула ему ключ. Сен-Жюст помог ей выйти из машины и открыл дверь дома.
Пахнуло несвежим, затхлым воздухом и гнилью.
— Зажги свет, Алекс. Шторы задернуты, и ничего не видно.
— Слушаю и повинуюсь. — Гостиную домика залил электрический свет. — Как… необычно.
— Довольно уродливо, по-моему. Когда я одевалась, Берни сказала, что увезла отсюда всю приличную мебель и заменила ее на то, что не жалко. — Мэгги прошла в комнату. Кушетки, обитые выцветшим ситцем, кленовые столы, лампа, напоминающая колесо от телеги. Мэгги направилась в столовую и отдернула шторы. — Ух ты. Вот за что платят жильцы. Ты только посмотри на этот вид, Алекс. По-моему, даже Лонг-Айленд видно.
— А мне видно кухню. И доказательства того, что либо миссис О'Бойл не осмотрела дом после того, как съехали последние арендаторы, либо тут жил кто-то еще.
Мэгги подошла к нему и обнаружила дюжину пустых коробок от «Пиццы Бреннермана», разбросанных по кухне, и батарею пустых пивных банок.
— Бадди. Он здесь был. Теперь понятно, почему все шторы закрыты. Он был здесь, он здесь прятался, судя по этому бардаку. Вот сукин сын. Алекс, это поможет Берни или навредит?
— Предлагаю пока держать язык за зубами. Сначала надо выяснить, как это повлияет на дело. — Сен-Жюст направился к лестнице.
Мэгги пошла за ним. Две маленькие спаленки были пусты, спальня побольше — вероятно, хозяйская, при ней имелась отдельная ванная, — также хранила следы пребывания Бадди.
— Ничего не трогай, — Сен-Жюст кончиком трости поворошил весьма изношенный чемодан, который валялся на кровати. — Приехал или уехал? — задал он вопрос в пустоту, а Мэгги выглянула из-за его спины и обнаружила, что чемодан наполовину набит носками и нижним бельем. Кроме того, в нем лежал небольшой пластиковый пакет. Мэгги была уверена, что в пакете марихуана.
Мэгги достала тряпку из бельевого шкафчика в грязной ванной, намотала на руку и открыла двери шкафа.
— Он что, на Гавайях провел последние семь лет? Ты только посмотри на эти рубашки, Алекс. Ну и безвкусица.
— Берни была замужем за мужчиной, который носил такие рубашки? В голове не укладывается. Однако, мне кажется, я нашел кое-что поинтересней.
Он подвел Мэгги к туалетному столику Берни. Там валялись вырезки из газет — об убийстве Кёрка, о подозрении, павшем на Берни, о том, как нашли настоящего убийцу, а Берни унаследовала «Книги Толанда» и личное имущество Кёрка.
— Он знал, — произнесла Мэгги. Сен-Жюст поворошил вырезки тростью. — Вот почему он вернулся. Он знал, и он хотел получить свою долю. Черт, Алекс, мы должны сохранить это в тайне. Это прекрасный повод избавиться от Бадди.
— Три миллиона по страховке, которые она должна была получить через пару недель, — тоже хороший повод. Уверен, что он потребовал бы не меньше половины. Берни повезло, что Бадди Джеймс умер.
Мэгги молча смотрела на него, надеясь, что они не думают об одном и том же.
— Однако, — сказал он, — я верю Бернис. Если бы она решила избавиться от мужа, то придумала бы менее демонстративный способ. В конце концов, все уверены, что он давно умер. Никто бы и не узнал.
— Ты прав! Как я раньше об этом не подумала? Алекс, ты гений.
— Разумеется, дорогая. Значит, ты доверишь мне вести машину обратно в город?
— Ты не настолько гений. — Мэгги направилась к лестнице, надеясь еще застать дома Дж. П.
Глава 8
— Что ты делаешь? — Мэгги задумалась: чем она больше расстроена — тем, что Берни не скорчилась на диване, охваченная ужасом, или же неприятным запахом лака. А еще говорят, что у курильщиков плохое обоняние.
Берни окунула кисточку в пузырек с огненно-красным лаком и сосредоточилась на ногте большого пальца.
— Понимаешь, Мэгги, тут одно из двух: или я умру от ужаса, или буду сражаться. Ты что, еще не поняла, что меня подставили?
— Ну, вообще-то мы с Алексом пришли к такому же выводу. Но ты же говорила, что ничего не помнишь?
— Не помнила. И не помню. Но твердо знаю, что не убивала Бадди. Я бы лучше заложила его копам за то, что разыграл свою смерть. Или сдала бы негодяйскую сволочь налоговой полиции за уклонение от налогов — последние лет пять до того шторма он не заполнял налоговых деклараций. Я, кстати, настояла на том, чтобы заполнять их по отдельности, как и на том, чтобы заключить брачный контракт. Зачем мне его убивать? Я бы лучше навещала его в тюряге раз в месяц, приносила бы ему чернослив в кулечке. Он терпеть не мог чернослив.
— Ну да. — Мэгги присела на диван напротив. — Это в твоем духе. Помучить его как следует.
— Да, точно. К тому же я бы не стала убивать его у себя дома. Это же не имеет смысла.
— Имеет — если хочешь потом апеллировать в суде к тому, что это не имеет смысла. — Мэгги разглядывала Берни, которая недрогнувшей рукой покрывала лаком очередной ноготь. — Но ты права. Ты бы не стала… Погоди, ты заставила Бадди подписать брачный контракт?
Берни свободной рукой откинула со лба спутанные локоны.
— Ну да. Их тогда все подписывали. Выйти замуж без контракта было бы моветоном.
— «Мовитоном», как сказала бы одна особа. — Мэгги достала никотиновый ингалятор и глубоко затянулась очередной порцией бесполезных химикалий. — Так Бадди ничего бы не получил в случае развода? Или в случае твоей смерти?
— Точно. Он был страховым агентом, и не слишком успешным. Ему даже пришлось устроиться на вторую работу, когда любовный угар прошел и я перестала его содержать. Кёрк хоть и был земляным червяком, но при разводе поступил со мной по справедливости. Я смогла купить этот дом в Коннектикуте. Он записан на мое имя.
— До сих пор?
— Черт! Мэгги, дай мне срочно салфетку. Я лак смазала.
Мэгги схватила со стола упаковку салфеток и протянула ее Берни.
— Я в шоке. Я-то думала, что все о тебе знаю. А у тебя, оказывается, есть дом в Коннектикуте. Почему ты его не продала?
Берни дернулась и смазала лак еще на одном ногте:
— Наверное, потому, что все в городке думали, будто я убила Бадди и похоронила его на заднем дворе. Вот я и сохранила этот задний двор за собой… просто чтобы их позлить. — Она посмотрела на Мэгги. — Ты же меня знаешь. Я плохая девочка, правда?
— За это я тебя и люблю. Дом сдается внаем?
Берни критически оглядела правую ступню, вздохнула и полезла за бутылочкой жидкости для снятия лака.
— Давай сменим тему? У меня получалось намного лучше, пока мы не заговорили об этой ерунде.
— Погоди минуточку. Дом сдается внаем, Берни?
Берни откинулась на спинку дивана и вздохнула.
— Да, сдается, — она закатила глаза, — думаю, что сдается. Летом, с понедельной оплатой. Я не знаю. Как-то не до него было. Я поручила это своему агенту.
— Позвони ему. — Мэгги протянула Берни радиотелефон. — Позвони прямо сейчас.
— Зачем?
— Не знаю. Но если Бадди воскрес из мертвых, то мог поехать в Коннектикут, в надежде, что ты там еще живешь. Риелтор может спросить у людей, которые снимают дом, не ходил ли кто вокруг, не искал ли тебя. Если, конечно, дом и вправду сдается. Просто позвони.
— Но к чему…
— Представь, что Бадди где-то прячется. Он узнаёт, что Кёрк умер и ты унаследовала все его состояние. К этому моменту Бадди уже подустал от Мексики, Бразилии или где он там окопался. Он чует запах денег и решает вернуться, чтобы найти тебя. Я бы на его месте начала именно с твоего дома в Коннектикуте.
Берни закончила стирать лак с ногтей.
— Ну что, Мэгги, ты довольна? Теперь мне придется показаться на люди без педикюра. А босоножки от Феррагамо[13] без педикюра надевать не положено. Это святотатство.
— Берни, золотко, сосредоточься. Если Бадди видели в Коннектикуте, это доказывает, что он за тобой охотился, а не наоборот.
— Никто и не говорил, что Бернис охотилась за Бадди, — произнес Сен-Жюст от дверей. — Только то, что они определенно нашли друг друга.
— Пора бы мне уже научиться запирать эту дверь. — Мэгги приложилась к ингалятору. — Или попросту выкупить оставшиеся две квартиры на этаже.
— Неплохая идея. Вот только четыре кухни — это уже перебор. Даже двух слишком много, разве что в тебе неожиданно проснется талант кулинара, моя дорогая.
— Не дождетесь, — рассеянно откликнулась Мэгги. — Ты прав, Алекс. Никто не говорит, что Берни охотилась за Бадди. Непредумышленное преступление, преступление из-за страсти — вот что они скажут.
— Они, эти некие они, уже так говорят. — Сен-Жюст продемонстрировал ей первую полосу газеты.
— Веселая Вдова? — Берни убрала ногу со стола и направилась к бару. — С меня хватит. Что за шаблонные писаки!
— Мисс Спивак предлагает вариант «Дважды умерший».
— Это лучше. — Берни помахала у него перед носом пустым стаканом. — Если бы это была книжка, я бы назвала ее «Мочи Бадди!». — Она заглянула в ведерко для льда. — Мэгги?
— Берни, скотчем никто не завтракает.
— Я уже позавтракала. Нашла в сумочке зерновой батончик. Теперь можно и выпить. Дж. П. сказала, что пока можно. Не занудствуй. — Берни протянула Мэгги пустое ведерко.
— Уже иду. — Мэгги бросила взгляд на Сен-Жюста, взяла ведерко и направилась на кухню.
Она стояла перед открытым холодильником, думая о доме в Коннектикуте. Она попыталась представить себя на месте Бадди. Даже если у него был доступ в Интернет, он мог найти в сети только то, что у Берни есть квартира в городе и дом в Коннектикуте. Он подумал бы, что она живет в городе всю неделю, а в Коннектикуте отдыхает по выходным.
Ну, ладно, он мог бы так подумать.
Он мог бы выжидать там, затаившись, как змея перед броском. Но Берни так и не показалась. Следующий шаг — Манхэттен. Это разумно. Да, это вполне разумно. Может быть…
Мэгги наполнила ведерко льдом и вернулась в гостиную. На облюбованном ею диване сидел Сен-Жюст. Он немедленно встал, как и положено джентльмену, и кивком указал ей на место рядом с собой, самоуверенно полагая, что она хочет сидеть с ним рядом. Сюда, детка. Сидеть.
Мэгги нервничала. Она проснулась всего полтора часа назад, но уже непохоже, что день будет особенно удачным.
Она поставила на стол ведерко для льда, подошла к своему рабочему креслу и посмотрела на Сен-Жюста.
Он улыбнулся ей, как бы говоря: «Я знаю, что ты хочешь сидеть со мной рядом и именно поэтому рядом со мной не садишься». Почему он так хорошо ее понимает? Хотя этот пункт можно вычеркнуть. Она прекрасно знает, почему. Потому что она наделила его своими чертами, как и Стерлинга. Ей и в голову прийти не могло, что в один прекрасный день она посмотрит на них и увидит себя.
Себя реальную, себя идеальную, себя воображаемую — сильнее, умнее, смелее, себя, умеющую добиваться своего.
Больше похожую на Сен-Жюста и меньше — на Стерлинга.
— Мэгги? Мы с Берни поговорили насчет Коннектикута, и мне кажется, что твоя идея довольно-таки неплоха.
— Что, правда? — с надеждой произнесла она, затем прочистила горло и повторила: — Ну да, конечно. Идея просто замечательная. Блестящая идея.
— Ну, я не был бы столь категоричен, — осадил ее Сен-Жюст, но Мэгги заметила огонек в его глазах: Сен-Жюст явно нарочно ее злил.
Что ж, у него получилось.
— Берни? Как называется твоя риелторская контора? Я поищу телефон в «Гугле». Риелторы всегда работают по воскресеньям. Моя мать была риелтором, сдавала квартиры в Оушен-Сити. По воскресеньям дела шли неплохо.
Через пять минут Берни позвонила некой Лурин О'Бойл, сообщила той, что прекрасно ее помнит (скорчив при этом рожу и тряся головой) и что хотела бы вырваться летом в Коннектикут (закатив глаза). Затем попросила у Мэгги блокнот и ручку и что-то нацарапала, не отрываясь от телефона: «Уф-ф, хорошо, Лурин, спасибо. Передавай от меня привет Горди. Что, правда? Да, это так похоже на мужчин. Ну ладно, пока».
Берни бросила трубку и отхлебнула из стакана.
— Ну? — нетерпеливо спросила Мэгги.
— Что ну? Горди ее оставил.
— Кто? А, муж твоего риелтора. Он ее бросил?
— Да нет, умер.
Сен-Жюст взглянул на Мэгги, которая передразнила:
— Это так похоже на мужчин.
— Кажется, Дж. П. предлагала надеть на нашу драгоценную Бернис намордник?
— О да. — Мэгги посмотрела на подругу. — Берни, тебе не стоит говорить такие вещи. Мне смешно, Алексу тоже, но весь остальной мир решит, что ты несколько… непочтительна.
— Очень хорошо, потому что я и впрямь непочтительна. Горди прижал меня в углу на деревенской вечеринке. Пришлось врезать ему коленом. Получила огромное удовольствие. — Берни взмахнула блокнотом. — Кому-нибудь интересно, что сказала Лурин?
— Не знаю, — Мэгги уронила голову на руки, — я уже забыла, что мы хотели у нее спросить.
— Выкури сигаретку, Мэгги. Поверь, наши маленькие слабости — единственное, что спасает нас от безумия.
— Но рано или поздно эти слабости убивают нас, — проворчал Сен-Жюст, чем заработал еще один неприязненный взгляд Мэгги.
— В общем, Лурин сказала, что последний жилец съехал в конце июля. Она пыталась найти еще кого-то, но клянется, что в этом году все решили из соображений экономии остаться дома. Так что, Мэгги, там никто не живет. Это хорошо или плохо?
Мэгги посмотрела на Сен-Жюста. Он кивнул — мол, отвечай сама. Хотела бы Мэгги знать, что на это ответить.
— Хорошо, — произнесла наконец Мэгги, — дом пуст. Пуст с конца июля. Поэтому, раз мы не можем выяснить, искал тебя там Бадди или нет, оставим пока эту идею. Но это не значит, что его там не было.
— И… что? — Берни отхлебнула виски.
— Ну… — нерешительно начала Мэгги, — я не знаю. Алекс, как по-твоему, надо нам знать, был там Бадди или не был? В смысле, поможет это Берни или, наоборот, повредит? Вдруг копы решат, что она знала о Бадди и навещала его? Что он просил у нее денег? Он мог потребовать свою долю денег по страховке, даже если не знал о наследстве Кёрка.
Сен-Жюст сцепил пальцы под подбородком:
— Продолжай.
— Хорошо. По времени похоже, что он мог пообещать Берни не воскресать из мертвых, если она поделится с ним деньгами по страховке. Но она понимала, что шантажист будет тянуть из нее деньги снова и снова, и поэтому заманила его сюда и убила. Кстати, а что это я привожу доводы против Берни?
— Терпеть не могу планировать. — Берни выкинула косметические тампоны.
— Или, — предположил Сен-Жюст, — Бадди вернулся и спрятался в Коннектикуте, чтобы потом с новыми силами отправиться в город и шантажировать Берни. Возможно, ему казалось, что он в безопасности. Хотя мне кажется, что там его легко обнаружили бы и растрезвонили бы на всю округу. Знаешь, Мэгги, мы зашли в тупик. Тем не менее, просто чтобы закончить этот спор, а также чтобы отследить передвижения Бадди перед его гибелью, нам стоит пройти до конца по этой дороге.
— По этой дороге? А что, у тебя есть еще какие-то пути? — Мэгги уже не понимала, почему эта идея показалась ей такой уж блестящей. Она создавала впечатление, будто Бадди сам искал смерти. Пригодится разве что прокурору.
— На самом деле, — произнес Сен-Жюст, — других идей у меня нет. Пока нет. Пока Дж. П. не вытянет все, что возможно, из нашего доброго лейтенанта. Да, кстати о Дж. П.: не забыли, что она скоро приедет? Ей надо готовить Бернис к теледебюту. Мы явно лишние на этом празднике жизни. Бернис, у тебя случайно нет с собой ключа от дома в Коннектикуте?
— Случайно нет, я там года четыре не была. Но ключ есть у Лурин. А зачем тебе?
— Да так, — Сен-Жюст говорил с Берни, но смотрел при этом на Мэгги, — я просто подумал, что раз нам сегодня здесь нечего делать, мы с Мэгги и Стерлингом могли бы съездить в этот твой Коннектикут и осмотреть дом.
— Чтобы поискать улики. — Мэгги затрясла головой. — Правда, Алекс? Не только чтобы меня успокоить?
— Или не для того, чтобы ты не мешала нам с Дж. П. — Берни поморщилась. — Прости, Мэгги. Я оккупировала твою квартиру.
— Нет, нет, все в порядке, Берни. — Мэгги уже направилась в холл. — Алекс? — позвала она через плечо. — Я пойду приму душ и оденусь, а ты позови Стерлинга, он любит кататься. Да, и позвони Носоксу, спроси, не одолжит ли он нам машину. Я буду готова через двадцать минут.
Двадцать минут превратились в полчаса, и, спустившись в фойе, Мэгги обнаружила там Сен-Жюста и Носокса, которые о чем-то беседовали.
— А Стерлинг где?
Сен-Жюст открыл левую дверцу машины.
— Стерлинг наверху, приводит свою спальню в гармонию со стихиями. После этого он отправится с Носоксом за покупками в китайский квартал. Собирается купить каких-то медных амфибий — он называет их трехлапыми денежными жабами[14]. И китайские монеты, перевязанные красной ленточкой, но каким образом он собирается их использовать, боюсь, я прослушал. Да, и медных слоников, у которых хоботы задраны вверх.
— Это очень важно, Мэгги, чтобы хоботы были задраны вверх, — объяснил Носокс, придерживая дверцу для Мэгги. Сен-Жюст сел справа. — Знаешь, Стерлинг всерьез увлекся этим фэн-шуй. Сначала мы зайдем ко мне за багуа[15]. Это поможет определить, где у вас находится зона богатства, где — зона здоровья, где…
— Довольно, Носокс. — Мэгги завела машину, стараясь игнорировать тот факт, что брелок для ключей зажигания сделан в форме голого мужчины — нижней его половины, выполненной анатомически весьма реалистично. Точнее, оптимистично. — Скажи Стерлингу, чтобы хорошенько запер дверь, когда будете уходить. И спасибо за машину. Обещаю, что заправлю ее, перед тем как вернуть.
Носокс ухмыльнулся:
— Вам придется ее заправить намного раньше, Мэгги. Датчик бензина не работает. Кстати, вы знаете, куда ехать? Алекс распечатал карту из Интернета, она должна помочь.
Мэгги взглянула на своего второго пилота и штурмана:
— Да, карта пригодится.
Носокс поспешно хлопнул дверью, «шевроле» 1984 года выпуска съехал с обочины и отправился в путь.
Найти заправку на Манхэттене оказалось непросто, поэтому лишь через полчаса Мэгги влилась в поток машин, направлявшихся к северному заезду на магистраль ФДР.
— Отлично, милая. Теперь просто поезжай вперед, пока не доберешься до скоростной трассы Дигана. И тогда ты разрешишь мне сесть за руль?
— Ну вот, начинается. Ты же не умеешь водить машину.
— Ты умеешь. Значит, я точно смогу.
— Свинтус и шовинист. — Мэгги задумалась, сильно ли разозлит Носокса, если попросит Сен-Жюста убрать игрушечные игральные кости с зеркала заднего вида. — Или ты думаешь, что научился водить машину благодаря, допустим, космосу?
— Да нет, конечно, мы же со Стерлингом не покидали твоей квартиры, пока жили только в твоем воображении. Наверное, я и вправду шовинистическая свинья. Я имел в виду, что ты умеешь водить машину. Если такая женщина, как ты, это умеет, то сравнительно умный мужчина — тем более.
— Ты специально надо мной издеваешься? Зачем?
— Возможно, чтобы не слишком задумываться о том, что моя жизнь — в твоих руках? Хотя могу тебя порадовать: ты куда сообразительнее Табби. Помнишь, как мы со Стерлингом гостили у нее в летнем домике? А вот и восемнадцатый выезд, видишь? Держи курс на скоростную трассу. Молодец, аккуратно съехала.
— Это ты так думаешь, потому что не смотришь в зеркало заднего вида. — Мэгги проигнорировала средний палец, высунутый в окно автомобиля, который она только что подрезала. — В следующий раз предупреждай заранее. Дальше куда?
— Хм-м, тут немножко сложнее. Итак, мы едем к магистрали ФДР с севера (он произнес это по слогам, что одновременно повеселило и раздосадовало Мэгги), потом по Уиллис-авеню «МТ» — наверное, «МТ» значит «мост», потому что мы переезжаем мост, который переходит в Уиллис-авеню, — потом направо на Брукнер-бульвар, потом по магистрали Брукнера, въезжаем в Нью-Хейвен, опять как-то возвращаемся на Брукнера и наконец проезжаем, о боже, целых 38, 71 миль по федеральной И-95, платной. Проще добраться из Лондона в Джон ОТротс[16].
— Дай сюда. — Мэгги выхватила у Сен-Жюста распечатку и прочитала ее, не отрываясь от дороги. — Какие идиоты составляли эту карту? Слушай, Алекс, займись лучше радио или чем-нибудь еще, только не мешай мне вести машину, хорошо?
Сен-Жюст понял ее буквально и принялся крутить настройки в поисках бейсбола, пока не понял, что раньше двух ничего не начнется.
Мэгги показалось, что она сгрызла как минимум миллиметр зубной эмали к тому моменту, когда они наконец въехали в городок на берегу, один раз повернув не туда и потратив полчаса сверх пятидесяти пяти минут, обещанных безымянным придурком из Интернета, ни разу, должно быть, не водившим машину в штате Нью-Йорк.
— Очень мило. — Мэгги медленно ехала по улицам города, оглядываясь в поисках ресторана.
— Живописно, — согласился Сен-Жюст. — Берни говорила, что ее дом стоит у воды, так что, думаю, мы движемся в правильном направлении.
— Будем двигаться, — Мэгги припарковалась на посыпанной гравием площадке у небольшого кафе «Под крылышком у Рози». — Для начала мы поедим.
— А потом медленно прогуляемся вон туда и возьмем ключ. — Сен-Жюст указал на здание риелторского агентства через дорогу. — Мм-м, ты только вдохни этот воздух, Мэгги. Чистая амброзия.
— Чудесно, да. — Морской воздух вернул Мэгги в детство, в Оушен-Сити, штат Нью-Джерси, где ее родители жили до сих пор… из-за чего воспоминание получилось не из приятных. — Ну что, пошли? Гамбургеры и картошка-фри тебя устроят?
— Кусок говядины и пудинг были бы соблазнительнее, — поморщился Сен-Жюст.
Мэгги как раз платила по счету, когда дверь открылась и в ресторан вошла приземистая толстушка неопределенных лет с выкрашенными какой-то дрянью волосами. Парень за кассой произнес:
— Привет, Лурин. Как обычно?
— Конечно, Джо, спасибо, причем с собой. Ко мне тут какие-то идиоты приперлись с Манхэттена. Хотят посмотреть на дом Джеймса. Только посмотреть, снимать они его не собираются. Так что я даже на комиссионные рассчитывать не могу.
— Прошу прощения, — поклонился ей Сен-Жюст, в то время как Мэгги получала сдачу с двадцатки. — Позвольте мне представиться, милая леди. Я — Алекс Блейкли и прибыл сюда, чтобы осмотреть дом миссис Толанд-Джеймс. А вы, как я понимаю, миссис Лурин О'Бойл?
— Вот бл… блин! — Лурин протянула ему руку, которую Алекс незамедлительно поцеловал. Лурин зарделась, как маков цвет. — Я… я…
— …мечтаете выдать ключ от дома Джеймса моей подруге Мэгги Келли — Мэгги, поздоровайся с миссис О'Бойл, — и рассказать нам, как туда пройти?
Мэгги взяла ключ, который Лурин выудила из кармана, выслушала ее сбивчивые указания и позволила Сен-Жюсту вывести себя обратно на улицу.
— Иногда, — сообщила она ему в машине, — только иногда, мне очень нравится наблюдать, как ты неизменно вежливо разбиваешь идиотов в пух и прах.
— Ничего подобного. Я всего лишь спас миссис О'Бойл от последствий ее собственного промаха. Здесь поворот? А, вот и он. Ничего общего с летним домиком Табби.
— Это потому, что там, в Хэмптоне, все из стекла и… в общем, из стекла. Если не считать желтых занавесочек Стерлинга. А это Коннектикут, Алекс. В маленьких городках в Коннектикуте крышу кроют дранкой, а стены обшивают досками. Это, конечно, мило, но я не могу представить Берни в подобной обстановке.
— Берни, видимо, тоже не может, по крайней мере, надолго. Внутрь зайдем?
Мэгги протянула ему ключ. Сен-Жюст помог ей выйти из машины и открыл дверь дома.
Пахнуло несвежим, затхлым воздухом и гнилью.
— Зажги свет, Алекс. Шторы задернуты, и ничего не видно.
— Слушаю и повинуюсь. — Гостиную домика залил электрический свет. — Как… необычно.
— Довольно уродливо, по-моему. Когда я одевалась, Берни сказала, что увезла отсюда всю приличную мебель и заменила ее на то, что не жалко. — Мэгги прошла в комнату. Кушетки, обитые выцветшим ситцем, кленовые столы, лампа, напоминающая колесо от телеги. Мэгги направилась в столовую и отдернула шторы. — Ух ты. Вот за что платят жильцы. Ты только посмотри на этот вид, Алекс. По-моему, даже Лонг-Айленд видно.
— А мне видно кухню. И доказательства того, что либо миссис О'Бойл не осмотрела дом после того, как съехали последние арендаторы, либо тут жил кто-то еще.
Мэгги подошла к нему и обнаружила дюжину пустых коробок от «Пиццы Бреннермана», разбросанных по кухне, и батарею пустых пивных банок.
— Бадди. Он здесь был. Теперь понятно, почему все шторы закрыты. Он был здесь, он здесь прятался, судя по этому бардаку. Вот сукин сын. Алекс, это поможет Берни или навредит?
— Предлагаю пока держать язык за зубами. Сначала надо выяснить, как это повлияет на дело. — Сен-Жюст направился к лестнице.
Мэгги пошла за ним. Две маленькие спаленки были пусты, спальня побольше — вероятно, хозяйская, при ней имелась отдельная ванная, — также хранила следы пребывания Бадди.
— Ничего не трогай, — Сен-Жюст кончиком трости поворошил весьма изношенный чемодан, который валялся на кровати. — Приехал или уехал? — задал он вопрос в пустоту, а Мэгги выглянула из-за его спины и обнаружила, что чемодан наполовину набит носками и нижним бельем. Кроме того, в нем лежал небольшой пластиковый пакет. Мэгги была уверена, что в пакете марихуана.
Мэгги достала тряпку из бельевого шкафчика в грязной ванной, намотала на руку и открыла двери шкафа.
— Он что, на Гавайях провел последние семь лет? Ты только посмотри на эти рубашки, Алекс. Ну и безвкусица.
— Берни была замужем за мужчиной, который носил такие рубашки? В голове не укладывается. Однако, мне кажется, я нашел кое-что поинтересней.
Он подвел Мэгги к туалетному столику Берни. Там валялись вырезки из газет — об убийстве Кёрка, о подозрении, павшем на Берни, о том, как нашли настоящего убийцу, а Берни унаследовала «Книги Толанда» и личное имущество Кёрка.
— Он знал, — произнесла Мэгги. Сен-Жюст поворошил вырезки тростью. — Вот почему он вернулся. Он знал, и он хотел получить свою долю. Черт, Алекс, мы должны сохранить это в тайне. Это прекрасный повод избавиться от Бадди.
— Три миллиона по страховке, которые она должна была получить через пару недель, — тоже хороший повод. Уверен, что он потребовал бы не меньше половины. Берни повезло, что Бадди Джеймс умер.
Мэгги молча смотрела на него, надеясь, что они не думают об одном и том же.
— Однако, — сказал он, — я верю Бернис. Если бы она решила избавиться от мужа, то придумала бы менее демонстративный способ. В конце концов, все уверены, что он давно умер. Никто бы и не узнал.
— Ты прав! Как я раньше об этом не подумала? Алекс, ты гений.
— Разумеется, дорогая. Значит, ты доверишь мне вести машину обратно в город?
— Ты не настолько гений. — Мэгги направилась к лестнице, надеясь еще застать дома Дж. П.
Глава 8
На обратном пути в город ничего не произошло, не считая необычно интенсивного движения на дорогах. По радио объяснили, что в город приехал президент для участия в благотворительной акции. Хотя его визиты всегда вызывали неразбериху на дорогах, в этот раз от него была и польза — перед домом Мэгги не оказалось ни одного журналиста.
— Носокс, ты где? — Сен-Жюст помог Мэгги выбраться из машины. — Бунтов не было?
— Бунов? Нет, Бунов не было. Только парочка Крокеттов, и они сказали, что я неплохо изображаю Боуи[17].
Сен-Жюст растерянно уставился на него.
— Вы что, шуток не понимаете?
— Он же иностранец, Носокс, — Мэгги похлопала привратника по спине, — зато Алекс здорово изображает Красавчика Бруммеля[18].
Теперь растерялся Носокс:
— «Красавчики Бруммели»?[19] Я знаю такую группу, потому что слушаю ретростанции. Но они ж совсем древние, из шестидесятых. «Засмейся, засмейся, ну хоть чуток». Ничего себе, Алекс. Я и не знал, что вы петь умеете.
— Носокс, ты где? — Сен-Жюст помог Мэгги выбраться из машины. — Бунтов не было?
— Бунов? Нет, Бунов не было. Только парочка Крокеттов, и они сказали, что я неплохо изображаю Боуи[17].
Сен-Жюст растерянно уставился на него.
— Вы что, шуток не понимаете?
— Он же иностранец, Носокс, — Мэгги похлопала привратника по спине, — зато Алекс здорово изображает Красавчика Бруммеля[18].
Теперь растерялся Носокс:
— «Красавчики Бруммели»?[19] Я знаю такую группу, потому что слушаю ретростанции. Но они ж совсем древние, из шестидесятых. «Засмейся, засмейся, ну хоть чуток». Ничего себе, Алекс. Я и не знал, что вы петь умеете.