Находясь на стоянке в Бристоле, принц узнал, что те самые прелестные девушки, которые заинтересовали его, когда он вместе со своим отцом покидал только что занятый им, принцем, город, теперь живут у себя в имении. Об этом сообщил ему Ленсфорд, имевший при этом в виду, главным образом, свои собственные интересы, связанные, как уже известно читателю, с Сабриной Поуэль. Полковник напомнил принцу происходивший у них по поводу этих красавиц обмен мыслей, и принц пожелал привести в исполнение свое намерение «позабавиться» с пикантной блондинкой, носившей странное имя Вега. Такая же пикантная брюнетка, имевшая не менее оригинальное имя Сабрина, была «не в его вкусе», и Ленсфорд мог не опасаться соперничества принца; напротив, мог даже надеяться, в случае надобности, на его содействие в «ухаживании» за этой брюнеткой, красота которой была именно ему, Ленсфорду, по вкусу. Накануне, за веселым пиром в Бристоле, принц решил «осчастливить» своим визитом прекрасных обитательниц Холлимид-Хауза на следующий же день, то есть в тот самый, который нами описывается.
Въезжая в холлимидский парк и увидев, по всем признакам, что дом, действительно, обитаем, как ему было донесено, Ленсфорд обратился к принцу со словами:
– Меня не обманули. Владельцы этого прелестного уголка налицо, и ваше высочество напрасно опасались проехаться напрасно.
– Очень рад. Действительно, я боялся, как бы эта восхитительная блондинка не оказалась неуловимой, – на смеси немецкого с французским и английским отозвался Руперт.
– А теперь выходит, что вашему высочеству удастся не только изловить эту хорошенькую бабочку, но и удержать ее при себе, сколько вам пожелается, – с льстивой улыбкой успокаивал своего высокого собеседника Ленсфорд.
– Если я верно понял вас, полковник, вы намекаете на то, чтобы я взял этих девиц в плен? – спросил принц.
– Нет, ваше высочество, – возразил полковник, – я посоветовал бы вам взять в плен собственно не девиц, а их отца. Посадить в крепость этого старого интригана и смутьяна будет вполне законно и даже необходимо. Ведь это, как я уже не раз докладывал вашему высочеству, один из самых ярых врагов его величества. Отведите его в Бристоль, и дочери поневоле последуют за ним. Не захотят же они оставить своего отца одного томиться в заключении. И тогда… Вы понимаете, ваше высочество?
– Понимаю! – лаконично ответил принц, задумчиво оглядываясь вокруг. Совет лукавого Ленсфорда пришелся ему по душе, и принц обдумывал, как бы получше привести его в исполнение. Вдруг его слух был поражен каким-то странным криком, за которым последовал протяжный и пронзительный свист.
– Эй, да тут что-то происходит! – вскричал Руперт, придерживая коня. – Кажется, соколиная охота, судя по этому свисту.
– Совершенно верно, ваше высочество, – подтвердил Ленсфорд. – Поднимают соколов на добычу.
– В каком же это месте? Отсюда ничего не видно.
– Должно быть, в той стороне, за соснами… Смотрите, ваше высочество, вот и пара соколов в погоне за цаплей! – воскликнул Ленсфорд, подняв глаза вверх.
– Да, да… Великолепный подъем. Превосходно обучены… Как красиво вонзаются вверх… А эта красавица-цапля… Не уйти ей от врагов… Вот и стойка… Подлетает второй. Сцепились… Готово! Мастерские приемы у этой дивной пары! – восторгался принц на смеси трех языков.
Пока в воздухе происходили волнующие зрителей движения птичьего боя, охотники и гости не могли видеть друг друга. Возможность эта появилась только тогда, когда охотники выехали из-за тесных рядов сосен, окаймлявших с обеих сторон аллею, спеша к тому месту, куда спускались соколы и их уже полумертвая жертва. Произошло обоюдное изумление.
– Солдаты?! – раздалось из уст обеих мисс Поуэль.
– Дамы?! – вскричали кавалеры.
– Вам везет, ваше высочество, – шепнул принцу Ленсфорд. – Изволите видеть?
– Этих двух дам? Вижу. Но лиц не могу различить под широкими полями шляп. Уверены ли вы, что это именно те, которых мы ищем?
– Вполне уверен, ваше высочество. Кому же еще из дам быть здесь, как не самим хозяйкам?
– Да, вы правы. Сами птички с птичками играют, хе-хе-хе!.. Не попросить ли нам у них позволения принять участие в их забаве, как вы думаете, Ленсфорд?
– Это как вам будет угодно, ваше высочество.
– Вы знакомы с ними лично, полковник?
– Нет, представлен я им не был, но вот капитан Тревор…
– Ах да, припоминаю, вы мне описывали ваше пребывание здесь. И насчет Тревора тоже… Тревор, прошу вас сюда! – крикнул принц, обернувшись через плечо к своей свите.
Капитан Реджинальд Тревор быстро поравнялся с принцем и, почтительно выпрямившись в седле, ждал, что ему скажут.
– Я слышал, вы знакомы с семейством мистера Эмброза Поуэля? Не его ли это дочери, которых мы тут видим? – спросил Руперт.
– Да, ваше высочество, когда-то я был с ними знаком. Но с тех пор много воды утекло, – с запинкой отвечал Реджинальд.
– Поссорились, что ли?
– Нет, ваше высочество, ссоры в прямом смысле не было, но…
– Но явилось некоторое охлаждение, понимаю, – прервал его принц. – Ну, остывшую дружбу можно снова подогреть, и я постараюсь поспособствовать этому. Прошу только познакомить меня с этими дамами. Полагаю, ваше знакомство с ними не настолько охладилось, чтобы они не пожелали выслушать вас?
– Надеюсь и я, ваше высочество, – пробормотал Реджинальд, поняв, что просьба принца собственно означает приказание, которого он не мог ослушаться. – Во всяком случае я вполне к услугам вашего высочества.
– Так поедемте к ним, капитан… Вы же, полковник, – обратился принц снова к Ленсфорду, – оставайтесь здесь с остальной моей свитой и со всем эскадроном, пока я не узнаю, можем ли мы надеяться на ночлег в Холлимиде… собственно говоря, с радушием ли он может быть нам предоставлен, хе-хе-хе! – со смехом добавил он.
Дав своему арабскому коню шпоры, Руперт понесся вперед к охотникам, или, вернее, к охотницам. Реджинальд волей-неволей последовал за ним. Он все еще любил Вегу и продолжал на что-то надеяться, хотя, казалось, никакой надежды уже не должно было быть. Поэтому он не мог перестать поклоняться Веге и уважать ее. Знакомить любимую девушку с принцем Рупертом было для него равносильно участию в ее погибели, и это было ему невыносимо больно…
Глава XXVIII. НЕЗВАНЫЕ ГОСТИ
– Кто это может быть, как ты думаешь, Саб? Парламентское войско?
– Нет, для этого они слишком нарядны и блестящи.
– Так это – дружинники Линджена?
– Едва ли и они. Ричард говорил, что у Линджена одни копьеносцы. У этих же не видно ни одного копья. Скорее всего они из Монмаутса или Реглена. Старый маркиз Вурстер, сидящий в Реглене, говорят, любит такую пышность; да и его сын, лорд Герберт, тоже… Должно быть, тот нарядный радужный павлин, который впереди, и есть сам лорд Герберт. Но кто бы они ни были, одно несомненно, что это – роялисты, наши враги.
Так переговаривались сестры Поуэль, когда увидели в начале парка неожиданных гостей. Вид их привел молодых девушек в большое волнение. От роялистов нельзя было ожидать ничего хорошего. Предчувствие Веги все более и более оправдывалось.
– Чего им нужно? – удивилась она, с ужасом глядя на пеструю кавалькаду, сопровождаемую таким внушительным количеством солдат. – Зачем они явились?
– Наверное, за нашим отцом, – с дрожью в голосе ответила Сабрина. – А мы еще желали, чтобы он скорее вернулся к нам. Хорошо, что наше желание не исполнилось!
– Да… Как же нам теперь быть, Саб?
Старшая сестра на минуту задумалась. Затем, обернувшись к своему груму, сказала ему:
– Рекс, поезжай потихоньку домой по тому пути, который мы сейчас прошли. Поезжай шагом и с таким видом, будто ты ищешь что-нибудь потерянное. А когда выедешь на поляну, скачи во всю мочь и задними воротами проберись в Руардин, к Джеку-Прыгуну. Скажи там его сестре Уинни, чтобы она как можно скорее пришла сюда. Потом отправься на глостерскую дорогу, и если встретишь нашего отца, скажи ему, чтобы он вернулся назад в город. Понял?
– Все понял и исполню, мисс Сабрина, – ответил грум.
– Ну, так с Богом!
Рекс был человек сметливый и исполнительный. Он с таким искусством объехал вокруг опасных гостей, что ни один из них не догадался, что это может быть человек, опасный для них, которого следовало бы перехватить.
– Зачем-то остановились? – недоумевала Вега, смотря в сторону неожиданных гостей. – Наверное, хотят ехать к нам в дом…
– Это они из-за нас остановились. Лица обращены к нам, – заметила старшая сестра, в свою очередь, глядя в ту сторону.
– Да, правда… А двое скачут прямо к нам. Что же нам делать, Саб?
– Подождем их здесь. Ведь не очень будет вежливо, если мы повернемся к ним спиной и бросимся бежать.
– Как же принять их, Саб?
– Как следует девушкам нашего круга… Впрочем, это будет зависеть от их поведения. Если это лорд Герберт, то он не позволит себе ничего неприличного. Эти регленцы, хотя и роялисты и паписты, но до сих пор никогда…
– Нет, это не лорд Герберт! – вскричала Вега, всматриваясь в приближавшегося великолепного всадника. – Это кто-то другой.
– Почему ты так думаешь? – спросила Сабрина. – Ведь, насколько известно, ты никогда не видела лорда Герберта…
– Его-то я не видела, а этого нарядного павлина, как ты сама удачно назвала его, видела. Видела и ты вместе со мной.
– Разве?.. Не помню… Кто же это?
– Принц Руперт.
– Ах, Боже мой!.. Ведь и в самом деле он… Но кто же другой-то?
– А другой – Реджинальд Тревор.
– Да, да, вижу и я теперь… Ну, Вегочка, мы попали в ловушку! Нам нужно будет действовать очень осторожно, чтобы вырваться из нее. Я уже кое-что придумала и потом скажу тебе. А пока надо стараться быть с ними как можно вежливее и приветливее.
Едва Сабрина успела проговорить последние слова, как всадники уже подъехали.
В нескольких шагах от дам Руперт вдруг так круто осадил коня, что тот взвился на дыбы и сбросил бы всякого неопытного и неловкого всадника. Но принц Руперт был одним из лучших наездников своего времени и захотел, очевидно, похвастаться своей ловкостью перед дамами.
– Прекрасные леди, – с изысканной вежливостью, дотрагиваясь до своей роскошной шляпы, проговорил он, – я не имею удовольствия быть с вами знакомым. Но этот джентльмен, капитан Реджинальд Тревор, давно уже пользуется этим удовольствием, и если вы не имеете ничего против, он может познакомить и меня с вами.
– Это его королевское высочество, принц Руперт, – проговорил Реджинальд, в свою очередь, с сильным смущением поклонившись дамам и представив их принцу.
«Прекрасные леди» ответили не только любезным поклоном, но даже и приятной улыбкой, что означало большее, чем можно было ожидать от них. Поощренный этим, принц продолжал:
– Кажется, мы невольно прервали ваш интересный спорт? Приносим свои извинения.
– Не беспокойтесь, ваше высочество. Мы уже закончили охоту, – ответила Сабрина.
– Разве?.. Так это был последний из намеченных вами воздушных боев, которому я имел удовольствие быть свидетелем? Великолепнейший бой! Давно не видывал такого. Ваши соколы – прекрасные бойцы, воспитаны на удивленье… Ах, я вижу у вас и кобчика? Тоже интересная птичка.
Кобчик Сабрины случайно уселся на загривке лошади ее сестры. Делая вид, что любуется «интересной птичкой», принц впивался глазами не в птицу, а в лицо Веги, и выходило так, что его похвала относится именно к ней самой, тем более, что принц произнес свою похвалу пониженным тоном, чтобы не быть услышанным Сабриной. Та, впрочем, все равно не слушала его, потому что в это время была занята разговором с Реджинальдом Тревором.
– Да, он очень ловок, – сказала Вега, одним пальцем поглаживая крылья кобчика и как будто не замечая назойливых взглядов принца. – В несколько мгновений укладывает любую птицу, на которую бывает выпущен.
– Ах, – вздыхал Руперт, – очевидно, он так же опасен для жаворонков и куропаток, как и его хозяйка для бедных мужчин! Этот кобчик тоже ваш, мисс?
– Нет, ваше высочество, – ответила Вега, стараясь подавить неудовольствие, причиненное ей его тяжелым, пошлым комплиментом. – Кобчик принадлежит моей сестре. Мои только соколы.
– Счастливые соколы! – подхватил принц с новым вздохом. – Как бы я желал быть одним из вас! – обратился он уже прямо к птицам, смирно сидевшим под клобучками у девушки на руке. – Я готов бы целый век просидеть на цепи, лишь бы по временам удостоиться ласки нежной ручки вашей прекрасной хозяйки. Ах, как сладка должна быть эта ласка!
Это было уже прямой дерзостью, и Вега до корней своих золотистых волос вспыхнула от негодования. Ей хотелось бы как следует осадить этого блестящего нахала, но она вспомнила о предостережении сестры и сдержалась. Однако оставить совсем без возражения такие бесцеремонные выходки – значило поощрять их, и молодая девушка ответила, стараясь говорить по возможности спокойнее:
– Простите, ваше высочество, мы, провинциалки, не привыкли к тому языку, который, очевидно, предназначен для придворных дам.
Как ни был испорчен этот немецкий принц, но и он испытал некоторый стыд, получив такой отпор со стороны девушки, а негодующий взгляд, которым она сопровождала свои слова, окатил его точно холодной водой. Поняв, что с этой «пикантной блондинкой» надо действовать иначе, чем он привык обращаться с женщинами, принц скрыл свое смущение смехом и с искусственной веселостью проговорил уже другим тоном:
– Ах, уважаемая мисс, не сердитесь на наш язык. Он так же, как и наш меч, часто рубит без разбора. Сознаю это и извиняюсь. Клянусь вам, что у меня не было ни малейшего намерения оскорбить вас.
Извиниться было нелегкой задачей для такого избалованного человека, но он покорился этой горькой необходимости в надежде на то, что в ближайшем будущем сторицей вознаградит себя за минутное унижение, когда эта «задорная девочка» будет в его власти. Изменив тактику, он с чувством превосходства заговорил так громко, что мог быть услышан всеми присутствующими:
– Мисс, я приехал сюда с целью посетить вашего почтенного родителя, к которому у меня есть дело. Он, наверное, у себя дома? Может быть, вы позволите мне проводить вас домой и познакомите меня с мистером Поуэлем, которого до сих пор, к сожалению, я знаю только понаслышке. Если же вы найдете это почему-либо неудобным, то позвольте мне тут же распроститься с вами и поблагодарить за любезный прием.
– Ваше высочество, – отозвалась Сабрина, – нашего отца нет дома.
– А! – воскликнул принц, чувствуя некоторое разочарование и вместе с тем удовольствие. – Как жаль. Но, может быть, ваш почтенный родитель скоро возвратится?
– Не могу вам сказать, ваше высочество; он не определил дня своего возвращения.
– Да?.. А не могу ли я узнать, где именно он находится? Извините, что я так настаиваю, но мне необходимо это знать.
– Он находится в Глостере, – поспешила ответить Сабрина, радуясь случаю намекнуть принцу, что ее отец в безопасности от него.
– В Глостере? Ну, в таком случае он, наверное, скоро вернется. Не будет же он там долго задерживаться вдали от своего дома и семьи. Обождем его… Тревор, – обратился он к Реджинальду, – мы вынуждены здесь переночевать… Поверьте, мисс, – снова обернулся он к дамам, – мне очень совестно за такую навязчивость, и не только за себя лично, но и за мой конвой, стоянка которого здесь едва ли доставит вам удовольствие. Я понимаю это, но ручаюсь, что мои солдаты будут вести себя тихо и прилично; а если они подадут кому-либо хотя малейший повод к жалобе, виновные будут мною строго наказаны.
Девушки обомлели: то, чего они так опасались при виде незваных гостей, действительно случилось. Не стесняясь отсутствием хозяина дома, принц желает остаться в этом доме, следовательно, они всецело во власти этого человека!
Но, собрав всю силу воли, старшая сестра постаралась уверить принца, что Холлимид будет очень счастлив пребыванием в нем такого высокого гостя, и пригласила его пожаловать в дом. Дорогой она ухитрилась шепнуть сестре:
– Не унывай, Вегочка, и постарайся сдерживаться. Все будет зависеть от твоего поведения. Помни, что с волками нужно и выть по-волчьи.
– Капитан Тревор, – распоряжался между тем принц, – скажите Ленсфорду от моего имени, чтобы он привел весь отряд сюда к дому.
– Боже мой, и Ленсфорд здесь! – чуть не вслух воскликнула Сабрина.
К счастью, никто кроме сестры не услыхал этого восклицания, и она добавила ей уже шепотом:
– Да, мы действительно среди волков.
У крыльца, ловко соскочив со своего коня, принц очень галантно помог и дамам сойти с лошадей.
Когда девушки скрылись в доме, извинившись перед гостем, что они должны сделать кое-какие распоряжения по хозяйству, он остался на месте и с видимым нетерпением стал поджидать приближения отряда. С той минуты, как он услыхал, что владельца Холлимида нет дома, им овладела какая-то беспокойная мысль.
Лишь только офицер, ведший эскорт, подъехал достаточно близко, принц сделал ему знак прибавить шагу. Этот офицер был сам Ленсфорд, который и поспешил на зов своего начальника.
– Ближе, ближе сюда, Ленсфорд! – вполголоса подзывал его принц, стоя сам на верхней ступеньке крыльца, так что голова всадника как раз приходилась на одном уровне с его головой. По-видимому, принц опасался быть услышанным другими.
– Что прикажете, ваше высочество? – также вполголоса осведомился Ленсфорд, удивленный такой таинственностью.
– Тревор не говорил вам, что отца нет дома? – тихо спросил Руперт, нагнувшись к нему.
– Нет. Но я сейчас узнал об этом, – также тихо ответил Ленсфорд.
– Где же и от кого?
– Когда вы изволили отъехать от нас, я увидел шмыгавшего по парку молодого челядинца, остановил его, дал ему монету и узнал от него не только об отсутствии Поуэля, но и о том, куда он уехал.
– Мне говорили, что он в Глостере.
– Так сказал и мне этот парень. Но имейте в виду, ваше высочество, что монмаутский переворот наверное немедленно призовет Поуэля сюда. Весть об этом перевороте должна была достичь Глостера еще вчера, и нет сомнения, что старик тотчас же поспешит домой, так что он каждую минуту может оказаться здесь.
– Думал так и я, но затем мне пришло на ум, что если он как-нибудь случайно узнает дорогой, что мы опередили его, то с той же поспешностью вернется обратно. Поэтому прошу вас отделить от нашего конвоя человек десять-двенадцать и под командой надежного офицера отправить этот отряд по глостерской дороге, приказав ему при встрече с «родителем», – принц произнес это слово с особенной иронией, – взять его под арест и вести сюда.
– Это уже сделано, ваше высочество.
– Как?.. Разве он уже арестован?
– Нет, ваше высочество, прошу простить мне, если я выразился недостаточно ясно. Я хотел сказать, что отряд для задержания этого «родителя» мною уже отправлен без распоряжения вашего высочества. Я видел, что дело спешное, и боялся упустить время, а потому и распорядился…
– Отлично, полковник. Благодарю вас.
– Рад стараться, ваше высочество. Но я должен доложить вашему высочеству еще об одном обстоятельстве. Я заметил, что верховой, похожий на грума, насколько можно судить в отдалении, сначала отъезжал шагом от того места, где происходила охота, потом, очутившись за линией сосен с правой стороны, вдруг понесся во всю прыть. Я догадался, что это может быть гонец, отправленный навстречу кое-кому, чтобы сообщить о нашем прибытии…
– О, так это меняет весь наш план! – перебил принц.
– Ничуть, ваше высочество, – возразил Ленсфорд. – Так как гонец вынужден ехать задами, пока не достигнет Дрейбрука, откуда уже прямой путь в Глостер, наш отряд настигнет его в пути и также захватит в плен. Хозяина со слугой вместе и доставят сюда.
– Ах, какой вы блестящий стратег, мой милый полковник! – похвалил Руперт своего соумышленника, хлопая его по плечу рукой, обтянутой белоснежной замшевой перчаткой. – Если нас и постигнет неудача, то уже не по вашей вине.
– Глубоко тронут милостивыми словами вашего высочества, – ответил с низким поклоном Ленсфорд. – Но я надеюсь, неудачи не будет. Во всяком случае, гонца перехватят, и мы узнаем от него что-нибудь важное. Я распорядился, в случае его нежелания отвечать на вопросы нашего офицера, доставить его под конвоем ко мне. Здесь мы сами подвергнем упрямца такому допросу, что он выложит все, что нам нужно знать, и даже то, чего не нужно, – позволил себе пошутить Ленсфорд. – Полагаю, ваше высочество намерены переночевать здесь? – спросил он с плохо скрываемым любопытством, продолжая преследовать свою цель относительно «пикантной брюнетки».
– Да, полковник, и даже не только одну эту ночь, а несколько, если это понадобится для… достижения моей цели, – с улыбкой ответил принц.
– Достаточно будет и одной, если ваше высочество не откажетесь последовать моему искреннему совету. Скромностью и деликатностью здесь ничего нельзя будет достигнуть; это можно сделать лишь смелостью, а победителю надлежит быть смелым всегда и везде.
Ленсфорд знал, что его совет будет выслушан благосклонно. Едва ли бы он решился дать такой совет человеку с большей нравственной устойчивостью, чем принц Руперт.
– Конечно, – подхватил принц, – это будет самым верным способом – действовать внезапно. Совершенно согласен с вами, полковник. А теперь вернитесь к отряду и распорядитесь насчет квартир. Позаботьтесь также расставить стражу вокруг дома и пикеты вокруг всего имения. Хотя Монмаутс снова в наших руках, но надо быть как можно осторожнее. Мало ли что может случиться неожиданного и непредвиденного? Когда вы все устроите, приходите ко мне, и мы с вами еще потолкуем.
Глава XXIX. В ПЛЕНУ
Сестры Поуэль поднялись наверх в свои комнаты. Им нужно было переодеться к обеду. Однако, когда явилась вызванная ими горничная, Гуензсиана, ни одна их молодых хозяек не выразила никакого желания переодеваться.
Усевшись перед своим письменным столом, Сабрина достала бумагу, обмакнула гусиное перо в чернила и принялась с лихорадочной торопливостью что-то писать. Когда письмо было готово, она особенным способом сложила его и, обратившись к горничной, сказала:
– Вот что, милая Гуензс, пойди к задней калитке и дождись там разносчицу Уинифреду. Она должна скоро прийти. Как только она придет, приведи ее сюда ко мне. Сделай все это как можно незаметнее, чтобы никто не обратил внимания. Поняла?
Горничная утвердительно кивнула головой и уже хотела уйти, но Сабрина остановила ее и сделала еще одно распоряжение.
– Вот что, Гуензс, сначала ступай на кухню и скажи повару, чтобы обед был спущен только тогда, когда Уинифреда уже уйдет отсюда, если вообще она придет. Во всяком случае, на стол без моих дальнейших распоряжений ничего не подавать.
– Неужели нам и в самом деле придется обедать с ним? – с ужасом спросила Вега, когда горничная, наконец, ушла. – Нельзя ли этого избежать, Саб?
– Никак нельзя, дорогая Вегочка, – спокойно отвечала старшая сестра. – Я уже пригласила принца отобедать вместе с нами и отказаться теперь от этого будет с нашей стороны грубым оскорблением. Надеюсь, ты это понимаешь, Вегочка?
– Ах, я бы скорее села за стол с самим Вельзевулом, чем с этим вульгарным принцем! Ты и представить себе не можешь, Саб, какой он противный!
– Вижу сама. Я уже знала о нем по рассказам Ричарда. Но мы должны выдержать его общество и всячески стараться занять его и офицеров. Думаю, пока еще они не позволят себе никакой вольности по отношению к нам. Только бы поддержать их в хорошем расположении духа несколько часов… собственно говоря, мне нужно всего двенадцать часов, и тогда мы будем избавлены от всякой опасности.
– Почему же именно двенадцать, Саб? – полюбопытствовала Вега.
– Вот прочти это и узнаешь.
Сабрина показала сестре только что написанную ею записку, и, когда Вега пробежала глазами набросанные на бумаге строки, спросила:
– Теперь поняла?
– Поняла. Но с кем ты хочешь послать эту записку?
– С Уинифредой. Для этого я и послала за нею Гуензс.
– Что ж ты не догадалась послать это с Рексом? Уж кстати было бы. К тому же он на лошади гораздо скорее доставил бы ее.
– Его могут остановить, Вегочка. Я имела это в виду. Уинни пешком скорее проскользнет, чем Рекс на лошади, а бежать она может с не меньшей скоростью, чем лошадь. Ей знакомы все тропинки и лазейки во всем Дин-Форесте, и лучше ее никто не умеет исполнять подобные поручения. К несчастью, может случиться, что ее нет дома, что она ушла куда-нибудь далеко. Жаль, что мы не знали сегодня поутру, когда она была у нас, того, что случится вечером.
– Да вот, кажется, она уже и идет! – воскликнула Вега, тонкий слух которой уловил вдруг раздавшиеся на лестнице шаги – одни полегче, другие потяжелее. – Да, да, это, наверное, она вместе с Гуензс.
Действительно, немного спустя отворилась дверь, и на пороге появились две женские фигуры – горничной и за ней разносчицы.
– Иди сюда, милая Уинни, – позвала Сабрина разносчицу в комнату. – Как хорошо, что ты так скоро пришла.
– Я пришла бы и раньше, мисс Сабрина, но никак не могла пробраться сюда: весь Холлимид занят стражей. Увидели и не пропускают в усадьбу. Долго я думала, как бы мне пробраться к вам. Наконец мне пришло в голову сказать, что я здешняя прачка и иду за бельем…