Мэллори Анна. Маскарад для маркиза

   – Мисс Стаффорд, где вы были?
   Что за глупый вопрос! Разумеется, она была на террасе, ждала, когда уйдут эти бездельники. Каллиопа собралась с мыслями.
   – Извините, леди Симпсон. Мне стало жарко, и я подумала, что холодный воздух меня успокоит.
   – Вы одна гуляли по саду? Ну, знаете, надо все же соблюдать приличия.
   По прежнему опыту Каллиопа знала, что, когда леди Симпсон начинает тираду, лучше не обращать на нее внимания.
   – Да, миледи. Вот ваш лимонад.
   Леди Симпсон фыркнула:
   – Когда вы не вернулись, лорд Фландерс любезно принес мне стакан. Я от жажды чуть не потеряла сознание.
   Каллиопа с покаянным видом кивнула и поставила стакан.
   – Вы собираетесь уходить?
   Леди Симпсон холодно посмотрела в ее сторону и повысила голос:
   – Нет. Однако я считаю, что вам пора уйти. Да, именно так. Мне оказывают внимание другие, а вы – нет. Вы не подходите на эту должность. Ваше поведение под вопросом, а ваше присутствие приносит одни неприятности. Поищите другого нанимателя. К сожалению, я не смогу дать вам хорошую рекомендацию, так что не дам никакой, чтобы спасти себя от беды.
   Услышав шушуканье и смешки, Каллиопа окинула взглядом собравшихся. Одни гости наслаждались зрелищем, другие смотрели на нее с жалостью и чувствовали себя неловко. Взгляд ее упал на Энджелфорда, стоящего в дверях. Она пыталась разобрать выражение его лица, но он был слишком далеко. Без сомнения, он тоже наслаждался представлением, которое давалось в бальном зале.
   Каллиопа выпрямилась.
   – Очень вовремя, Джорджина. – Она назвала хозяйку по имени. – Ваша рекомендация означала бы, что у меня возникнет искушение искать работу у ваших друзей, таких как леди Тервилл. Вы говорили, что ее бакенбарды всякий раз отбивают вам аппетит. То же будет и со мной. Или я могла бы обратиться к миссис Данливи – помнится, вы называли ее заурядной рыбной торговкой. Не забудем также леди Фландерс: вы заявляли, что она одевается и ведет себя как вульгарная шлюха. Я бы уставала до смерти, открывая потертые двери каждому ее любовнику.
   Леди Симпсон что-то бессвязно залопотала, дергая веером, не в силах изобразить легкое обмахивание.
   Каллиопа продолжала без запинки; долго сдерживаемые обвинения так и рвались из нее.
   – Как любезно с вашей стороны не рекомендовать меня своим друзьям! Мне было бы крайне неприятно разыскивать чудо-крем, который бы ужал нос леди Киллрой – ведь вы говорили, что он у нее похож на свиной пятачок? – Она вскинула голову. – Нет, ваша рекомендация точно не принесла бы мне ничего хорошего. – Она пошла к выходу, но обернулась и добавила: – Кстати, из вас получится неплохая горничная. Имейте это в виду на случай непредвиденного поворота судьбы.
   Каллиопа с достоинством выплыла из комнаты; люди расступались перед ней, радуясь предстоящим пересудам. Она подошла к витой лестнице и посмотрела на слуг в зелено-золотых ливреях – они пожирали ее глазами, но не шелохнулись, и она сама забрала свой плащ.
   Выйдя из особняка Киллроев, девушка остановилась на подъездной дорожке, потирая руки. Она понятия не имела, как попадет домой. Даже тросточку забыла на террасе из-за этого чертова Энджелфорда! Тросточка была нужна скорее для маскировки – Каллиопа без труда ходила на дальние расстояния. Хотя вряд ли она выдержала бы долгий путь до своего дома.
   – Мисс Стаффорд! Мисс Стаффорд!
   Из дверей выскочил Терренс и с перекошенным лицом сбежал по ступеням.
   – Куда вы пойдете? На кого будете работать?
   Плечи Каллиопы поникли. Легко появляться и исчезать в свете под разными псевдонимами, когда не привлекаешь к себе лишнего внимания, но после сегодняшней выходки она еще не скоро сможет выйти в свет под новой личиной.
   – Не знаю, мистер Смит. Я подумаю об этом позже. Сейчас мне надо как-нибудь добраться до дому.
   Терренс беспокойно сверкнул глазами на дверь особняка – в любую минуту оттуда могла высыпать толпа, чтобы посмотреть на продолжение спектакля.
   – Возьмите мою карету. Кучер доставит вас до места. – Он объяснил ей, как найти карету, и вынул из кармана две карточки – одну, украшенную красной сургучной печатью, – видимо, символ баронетства его отца, другую – свою собственную – ее-то он и вручил Каллиопе.
   – Дайте кучеру и назовите пункт назначения.
   Каллиопа благодарно пожала ему руку:
   – Спасибо, Терренс.
   Он вздрогнул, когда она назвала его по имени, и тут же дружески похлопал ее по руке.
   – Черкните мне, как у вас сложатся дела.
   Она кивнула и быстро пошла вдоль ряда карет. Гул голосов внутри дома усиливался, так что она старалась держаться в тени. Найдя карету Терренса, девушка дала сонному кучеру карточку и сказала, куда ехать. К счастью, он не стал задавать вопросы.
   В карете Каллиопа села на потертое сиденье, а когда экипаж тронулся, прислонилась головой к двери. Полное фиаско! И хотя внутренний голос жестоко язвил ее за несдержанный язык, она возложила ответственность за происшедшее на маркиза Энджелфорда. Конечно, это он посоветовал леди Симпсон ее уволить!
   «Титулованных особ – по одной за раз», – печально прозвучало в ее голове.
   Поглощенная своими мыслями, Каллиопа не заметила человека, задумчиво стоящего в дверях, поигрывая ее тросточкой.

Глава 2

   – Калли, тебе не кажется, что ты несколько увлеклась маркизом Энджелфордом? – поинтересовался Роберт Крукшенк, ее наставник и выдающийся карикатурист.
   Каллиопа раздраженно взглянула на него и упала в мягкое кожаное кресло.
   – Он дает столько материала! Как можно этого не видеть?
   Роберт покачал головой и пригладил модный чуб.
   – Три рисунка на ту же тему – «Похождения маркиза». Сосредоточиться на одном человеке – плохая идея. Тем более он член палаты лордов и слишком высоко ценит свою неприкосновенность.
   – Пожалуй, ты прав. Но, согласись, иллюстрации хорошие.
   Роберт еще раз поглядел на рисунок.
   – Более чем хорошие – они вдохновенные. Но будь осторожна. Энджелфорд всемогущ, и он не привык к такого рода вниманию. Никто из художников не рисовал его в столь нелестной манере. – Роберт подтолкнул к ней лист и развалился в кресле, закинув ноги в блестящих ботинках на край ее огромного стола.
   – На данном этапе твоей карьеры гораздо легче и безопаснее изображать тех, кто рассчитывает на знать и поощряет ее.
   Каллиопа чуть не застонала.
   – Это уже столько раз было!
   Роберт покачал головой – он явно начинал сердиться.
   – Калли, уясни одну вещь. Новизна вовсе не обязательна. Одно из величайших испытаний мастерства художника – создать нечто выдающееся из обыденного.
   – Да, я понимаю. Просто Энджелфорд – интересный объект. – И заслуживает взбучки, мысленно добавила она и посмотрела на рисунок. Маркиз припустился за дюжиной полуодетых куртизанок, ловко избегая капканов, расставленных мамашами и дебютантками. Некоторое время Каллиопа разглядывала карикатуру со смешанным чувством удовлетворения, злости, грусти и сожаления, затем поставила справа внизу размашистую подпись «Томас Ландерс» и толкнула лист обратно к Роберту.
   Крукшенк вздохнул и аккуратно положил лист поверх двух других карикатур на маркиза.
   – Издатели очень довольны твоей работой. Продажи возросли. Они желают, чтобы загадочный мистер Ландерс и дальше подкармливал прессу. Ты заметишь, что компенсация увеличилась.
   Он вручил ей пачку денег; она видела, что он с трудом скрывает гордость.
   – Спасибо, Роберт. Ты хороший друг, не знаю, что бы я без тебя делала. На следующей неделе у меня будет для тебя новая подборка, и я обязательно сменю тему. – За спиной она скрестила пальцы и пообещала себе, что в самом деле постарается.
   Роберт посерьезнел.
   – Смотри за тем, что делаешь, Калли. У меня неприятное чувство по поводу направления, которое ты выбрала с маркизом. Скорее всего эти три скетча станут печатать два раза в месяц, чтобы насытить аппетит публики. Твои прежние картинки были совсем другими. – Он покачал головой. – А после этих трех языки развяжутся, так что приготовься к возможным последствиям в течение нескольких месяцев. И еще... – Роберт небрежно пожал плечами. – Твоя работа хорошо оплачивается, так что ты, видимо, не примешь мой совет.
   Каллиопа засмеялась, но ей не удалось скрыть нервозность, и Роберт, вопросительно посмотрев на нее, поднял брови:
   – Кончай-ка ты с этим.
   – Не волнуйся, леди Симпсон уже прекратила мою службу. Придется и мне уволить «Маргарет Стаффорд».
   – Да, я знаю. Даже в клубах говорят про «киллройский инцидент». Ты сделала бал у Киллроев событием сезона. И все же эта дама отчистила перышки от всеобщего внимания, несмотря на то что ее назвали свиньей.
   На этот раз Каллиопе не удалось скрыть смущение, и Роберт, потянувшись через стол, похлопал ее по руке.
   – Такой поворот событий должен тебя только радовать. Если я не ошибаюсь, ты во всеуслышание назвала леди Симпсон чем-то вроде чертовой бабушки. Безотносительно к чувствам, которые ты испытываешь к этой женщине, и к тому, что должность при ней давала доступ в высший свет, ты, по собственному признанию, вышибла из нее мозги.
   Он придвинул к ней чистый лист.
   – Теперь ты просто обязана отразить это событие с позиции Маргарет Стаффорд. Другие художники постесняются наживаться на чужом сюжете, а ты должна представить себя в наилучшем свете.
   Каллиопа кивнула, выдвинула верхний ящик стола и выложила готовые и подписанные карикатуры. Роберт взял верхнюю и разразился хохотом.
   На картинке был изображен воробей с перевязанной лапой – он измазал в смоле и перьях гарпию, застывшую с разинутым ртом. На заднем плане птицы в нарядном оперении таращили на них глаза и подбирали с полу разлетевшиеся крошки.
   – Вот еще одна. – Каллиопа подала вторую карикатуру, посвященную леди Симпсон: та большим ножом резала жареную свинью, в морде которой угадывалось сходство следи Киллрой.
   – Баснословно! Публике понравится.
   Каллиопа позволила себе слегка улыбнуться. Она неплохо с ней разделалась. По одной титулованной особе за раз.
   – Однако после этого ты остаешься в довольно стесненном положении, – сказал Роберт, засовывая рисунки в кожаную папку. – Теперь никто не возьмет тебя компаньонкой. Способов выступать в убогой одежде и не быть узнанной не так уж много, а ты не раз подчеркивала, что желаешь сохранить инкогнито.
   Да, анонимность для нее теперь становилась проблемой. Каллиопа знала свет. У леди Солсбери широкий круг друзей, они держат ее в курсе того, кто сейчас в изгоях. И поскольку Маргарет Стаффорд определенно попала в категорию изгоев, Каллиопа могла только вздохнуть с облегчением и поблагодарить себя за то, что она в свое время основательно замаскировалась.
   Скрестив руки на груди, Роберт терпеливо ждал ответа, и Каллиопа тяжело вздохнула.
   – Роберт, после долгих размышлений я решила посмотреть на высший свет под совершенно другим углом.
   Он поднял брови, но промолчал, ожидая продолжения.
   – Для этого мне потребуется твоя помощь. Нужно найти мужчину благородного происхождения, которому можно полностью доверять. Понимаю, что задача почти невыполнимая...
   Она тут же увидела интерес в глазах Роберта – он любил трудные задачи.
   – Ну же, говори, не томи.
   – Я решила стать куртизанкой. Лицо Роберта застыло.
   – Кем?
   – Куртизанкой.
   – Куртизанкой?
   – Да. – Ее нервы были на пределе.
   Роберт выпрямился в кресле.
   – Поясни. Ты хочешь быть ночной леди, райской птичкой, дамой полусвета, падшей женщиной?
   Каллиопа с трудом сохраняла выдержку.
   – Да, но только на словах.
   – Смешно.
   – Нет, это великолепное прикрытие.
   – Почему не портниха?
   – Скучно и узко.
   – Гувернантка?
   – Слишком много ограничений.
   – А если посудомойкой?
   Каллиопа сморщилась:
   – Нет. Любая позиция служанки будет сворачивать меня в сторону дома, в который я войду.
   У Роберта лицо налилось кровью.
   – Роберт, прежде чем отвергать, выслушай. – Каллиопа говорила, не отрывая глаз от испачканных чернилами рук. – Это будет потрясающая роль. Я получу доступ в новые места, увижу высший свет в другой перспективе. Мое положение даст возможность взглянуть на их причуды, наблюдать дикие стороны общества и обращать их в капитал. Я подчеркиваю – роль эта будет только на словах.
   Роберт встал и отошел к окну, заложив руки за спину. Авантюрная идея Каллиопы вступила в конфликт с его желанием уберечь девушку.
   В комнате повисла тишина. Каллиопа затаила дыхание. Она повозилась в экстравагантном плюшевом кресле, купленном на доходы от карикатур, и оно показалось ей непривычно жестким.
   Он согласится. Он должен понять, что это наилучший выход. Должность компаньонки для нее закрыта из-за вмешательства этого исчадия ада, маркиза Энджелфорда. Другие должности не подходят. Ему придется согласиться!
   Прошла вечность, прежде чем Роберт, расцепив пальцы, обернулся к ней с задумчивым видом.
   – Ты должна будешь вести себя в полном соответствии с ролью, и твой партнер должен вести себя так, чтобы вам поверили. Чтобы встречаться с нужными людьми, его должны принимать в свете.
   Каллиопа согласно кивала на каждое его слово, но тут Роберт предостерегающе поднял палец:
   – Хочу, чтобы ты понимала: я считаю эту затею опасной.
   Каллиопа снова с готовностью кивнула. Секунду Крукшенк серьезно смотрел на нее, потом принял свой обычный легкомысленный вид.
   – Как ни странно, я знаю человека, отвечающего всем нашим критериям. Его это позабавит: несмотря на вид лоботряса, он джентльмен, и ему можно доверять. – Роберт потер подбородок. – Он уезжал за рубеж, но связей не растерял, к тому же у него врожденное чувство юмора, и он с удовольствием станет морочить всем голову. – Подойдя к двери и взявшись за ручку, Роберт добавил: – Я встречусь со своим дальним родственником Стивеном и к концу недели сообщу результат. Но помни: я тебя предупредил.
   Каллиопа выдохнула и расслабилась. Первое препятствие взято! Несмотря на все мыслимые возражения, новая роль даст ей отличное прикрытие под эффектной оболочкой. Ее охватило знакомое возбуждение: ей предстояло создать новый образ, и для этого следовало поговорить с Дирдре.
   Дирдре Дейли оживленно потерла руки:
   – Я думаю, это замечательное продолжение. Я терпеть не могла готовить тебя ко всем этим светским вечерам. – Ди поморщилась. – Играть роль такого ничтожества, тем более жить жизнью ничтожества...
   Каллиопа ухмыльнулась. Миссис Дейли отдала на разграбление ей и ее сводной сестре свою костюмерную в театре «Аделфи».
   – Да, существование у меня действительно было напряженное.
   Ухмылка сползла с ее лица, когда она подумала о предстоящем деле.
   – Хотя знаешь, у той роли были свои преимущества. Глядя со стороны, я не завидовала бедным дебютанткам, ищущим мужа, когда они каждый вечер выставляли себя на продажу. – Перед Каллиопой пронеслась вереница лиц, и в ее голосе появилась горечь. – И все же тех, кого я жалела, было немного. В большинстве своем это ленивые, эгоистичные существа, живущие за счет родни: они очень мало дают обществу и портят жизнь другим.
   Дирдре перестала рыться в театральном гардеробе матери и подняла на нее тревожный взгляд:
   – Калли, что-то случилось? Твоя напыщенная речь звучит как-то вяло.
   Внезапно Каллиопа почувствовала себя старой и усталой в свои двадцать четыре года и задумчиво потерла лоб.
   – Нет, со мной все в порядке. Я просто нервничаю.
   Ответ не устроил Дирдре; но она, продолжая перебирать платья, сменила тему:
   – Я надеюсь, ты не раздумала рисовать в эту субботу? У мистера Франклина все еще малярия.
   Каллиопа вздохнула. Сколько она себя помнила, ей приходилось работать за кулисами театра «Аделфи», подменяя отсутствующих. Делать зарисовки было одной из многих задач, которые она выполняла годами.
   – Ну как, опять влезать в эту работу?
   Дирдре погрозила ей пальцем:
   – Помни, у тебя нет права жаловаться.
   – Жалко, что я пришла в восторг, когда продала свою первую карикатуру. Тогда тебе не пришлось бы напоминать, чтобы я не смела жаловаться на работу за кулисами.
   – Ну уж я-то тут ни при чем. Вини своего Роберта.
   Нет, Каллиопа ни в чем не будет винить Роберта!
   Они познакомились два года назад за кулисами, когда в «Аделфи» поставили «Жизнь в Лондоне». Роберт помогал иллюстрировать известный цикл рассказов Пирса Эгана и заглянул на несколько спектаклей в «Аделфи». С тех пор он стал ее тайным спонсором: отвозил карикатуры Акерману и привозил заработок. Ее карикатуры стали очень популярны.
   – Надо будет включить в график живопись. Делать эскизы в парке куда как приятнее, чем весь день сидеть среди запахов краски.
   Внезапно с полки упала шляпная коробка – она ударила Дирдре по ноге и отскочила.
   – Не надейся, что я тебя пожалею. Тебе по крайней мере не приходится весь день репетировать танцы у этого надсмотрщика из Сент-Албина. – Дирдре нагнулась за коробкой. – Могу поклясться, что этот тип берет уроки у самого сатаны.
   – Ди!
   – А что? Я только констатирую очевидное.
   Каллиопа усмехнулась и вошла в гардеробную.
   – Чем ты тут занимаешься? Я скоро должна идти на встречу с родственником Роберта, и мне нужна соответствующая одежда.
   Хозяйка костюмерной буркнула какую-то непристойность и с триумфом выхватила с вешалки нечто из текучей материи.
   – Гм... А где остальное?
   Дирдре бросила на нее многострадальный взгляд.
   – Ты будешь в нем сногсшибательна. Примерь. – Она сунула в руки гостьи платье. Прошелестел мягкий шелк, и у Каллиопы возникло острое желание прижаться к нему щекой; роскошная нежно-бирюзовая ткань сама ласкалась к ней.
   Дирдре втолкнула ее в примерочную и засуетилась среди хлама, подбирая и пряча обрезки тканей.
   Девушка медленно разделась и проскользнула в платье. Дирдре помогла застегнуть его и расправила материал.
   – Великолепно!
   Каллиопа нахмурилась:
   – Я повторяю: где остальное?
   – А ничего больше нет. Это была твоя идея – выступать в роли куртизанки, но ты же не можешь играть ее в своей привычной одежде. К тому же пора тебе начать одеваться эффектнее. Неудивительно, что в тех скучных серых платьях ты не подцепила ни одного воздыхателя.
   – Ди, ты же знаешь, что на переднем плане мне не преуспеть. Избыточное внимание не помогло бы мне влезть в гнездо гадюки, зато скрывать ложь стало бы гораздо труднее.
   – Твоя рекомендация компаньонки была подделана прекрасно. Вот только ты своим «великим исходом» отсыпала себе внимания полной мерой.
   – И вот к чему это меня привело.
   – Слушай, это будет блестящее развлечение! Ты только должна вжиться в роль. Любовница кузена графа и герцога – как восхитительно!
   Каллиопа хмуро разглядывала себя в глубоко декольтированном платье.
   – Любовница только на словах. И потом, я всегда предпочитала петь в хоре.
   – Но теперь ты должна выйти на авансцену. Это единственный способ привлечь к себе внимание и получить нужную информацию. Ты долго прослужила в театре и сможешь сыграть главную роль. – Дирдре взяла с туалетного стола щетку. – Так что садись и дай мне приготовить тебя к вечеру. Красивый джентльмен, грандиозное вечернее платье, прелестная прическа, ошеломляющие драгоценности и новый облик – я в восторге от твоей авантюры!
   Каллиопа засмеялась и села в кресло.
   – Да, помнится, ты всегда охотно подключалась ко всем моим проделкам.
   От нежных воспоминаний у Дирдре разгорелись глаза. Расчесывая Каллиопе волосы, она сказала:
   – И всегда попадала с тобой в неприятности. Мама с папой считали, что ты невинная овечка, а я вдохновитель проказ, хотя все было как раз наоборот.
   В ее словах не было неприязни, только веселье.
   И тут вдруг Каллиопа уловила запах гари и часто задышала.
   – Черт, утюг перегрелся. – Дирдре кинулась к утюгу, а Каллиопа постаралась привести в норму дыхание.
   Все связанное с огнем вызывало у нее тревогу. Дело давнее, но она все еще помнила ощущение от пепла в волосах. Дом охвачен пламенем, мать кидается назад в этот ад... Каллиопа закрыла глаза, чтобы прогнать видение. Та ночь привела ее к Дейлисам. Она не помнила, как добралась до их дома; ей нравилось думать, что это душа матери отвела ее в безопасное место. Мать дружила с этой семьей, хотя редко бывала у них в гостях.
   Ранним утром на ступеньках дома нашли скрючившуюся Каллиопу; от страха она не смела постучать. Дейлисы втащили ее в дом, накормили супом, потом уложили в кровать вместе с Дирдре, и мама Дейли спела ей колыбельную. С тех пор это ее семья.
   Каллиопа понемногу расслабилась и отдалась манипуляциям Дирдре. Та ловко подколола ее локоны и закрепила парик из длинных каштановых волос.
   Дирдре разбирала баночки, разбросанные по столу, и по очереди прикладывала к щеке Каллиопы. Когда она осталась довольна выбором, то приступила к работе. Сосредоточенно сдвинув брови, она изменила ей форму и цвет лица, наложила краску для век, растушевала по щекам легкий румянец, подкрасила губы.
   – Превосходно. Мужчины так и попадают вокруг тебя, но это будешь не ты. – Дирдре коварно подмигнула ей.
   Каллиопа посмотрела в зеркало и едва узнала себя. Ее охватило непонятное чувство свободы, как бывало всякий раз, когда она преображалась в нового человека. Макияж сделал ее новой женщиной, которую не терзали демоны прошлого.
   В дверь постучали; не дожидаясь ответа, вошел Роберт, а за ним высокий блондин с блестящими зелеными глазами.
   Взглянув на Каллиопу, Роберт замер на месте.
   – Калли?
   Каллиопа и Дирдре засмеялись, а красивый незнакомец в темном вечернем костюме выступил вперед. На его лице отразилась целая гамма чувств – он как будто встретил давно потерянного друга. В приветливых зеленых глазах искрилось ощущение родства душ.
   Он перевел взгляд на Дирдре:
   – Роберт, ты мне не сказал, что здесь будут две потрясающие дамы.
   Дирдре смерила его уничтожающим взглядом:
   – Калли, давай на сегодня поменяемся ролями. Обещаю доставить тебе хороший материал для карикатур.
   Незнакомец заморгал; Роберт выглядел так, как будто готов был засунуть ей в рот кляп.
   – Ради Бога, перестаньте, и так все очень непросто. Знакомьтесь, Стивен Чалмерс, а это мисс Каллиопа Минтон и мисс Дирдре Дейли. Не будем забывать приставку «мисс», договорились?
   – Конечно, кузен. Дамы. – Вошедший медленно поклонился каждой и без всякого раскаяния ухмыльнулся Роберту, но тот его проигнорировал.
   – Калли, Стивену в основном известна твоя ситуация. Дальше ты его просветишь. Поскольку сегодня вы представите себя свету в качестве пары, посещение оперы будет безопасным способом проверить, подходите ли вы друг другу и стоит ли продолжать маскарад.
   Каллиопа кивнула.
   – Это долгий забег, так что обсудите детали своего соглашения. – Он покашлял. – Она должна вернуться домой в пристойное время. Одна. – Он послал Стивену предостерегающий взгляд, но прекрасный Адонис его жизнерадостно отмел.
   – Итак, мисс Минтон, начнем? – Чалмерс взял Каллиопу под руку и на прощание подмигнул Дирдре. От него пахло свежестью, как пахнет утром в сосновом лесу. Необычный выбор одеколона. Большинство мужчин душились как женщины.
   В конце переулка их уже ждала роскошная карета с четверкой лошадей. У Каллиопы взмокли ладони.
   – Вы готовы пуститься в путь? – Теперь Стивен казался чем-то озабоченным.
   Поколебавшись, она кивнула. Он помог ей сесть в карету, и они медленно поехали к оперному театру.
   – Мы идем на «Севильского цирюльника», – сказал Стивен.
   – Одна из моих любимых опер!
   – Выходит, вы знакомы с этой историей. Отлично.
   – Да. Можно посочувствовать страданиям Бартоло. Его ревность к прекрасной Розине комична, но смотреть на это грустно.
   – Я ее видел несколько лет назад в Милане в «Ла Скала». Фигаро играл знакомый нашей семьи, на его арии театр чуть не рухнул от смеха.
   – Как замечательно! Жаль, что маме не удалось ее посмотреть.
   Стивен похлопал ее по руке. Реакция странная, но утешительная.
   – Роберт не потрудился объяснить детали вашей затеи, только сказал, какова моя роль в этом спектакле, и предупредил, что я должен оставаться джентльменом. Я с восторгом буду вас сопровождать, но мне ужасно любопытно.
   Если она желает получить его помощь, она обязана честно все ему рассказать.
   – Я рисую карикатуры – Роберт, наверное, вам говорил об этом. Недавно я закончила службу у одной леди, у которой была компаньонкой. Надо сказать, это ужасная работа, но она оправдала мои усилия. Новая роль даст мне возможность отточить мастерство и расширить круг знакомств.
   Каллиопа ожидала негативной реакции, но ее не последовало. Вместо этого ее спутник сказал:
   – Если не ошибаюсь, вы были компаньонкой леди Симпсон? Вам не позавидуешь.
   Каллиопа внимательнее всмотрелась в его лицо.
   – Как получилось, что мы никогда не встречались с вами в обществе, мистер Чалмерс?
   – Долгое время я наезжал в Лондон от силы на несколько недель в году. Надо сказать, слишком долгое время. – Стивен отвернулся к окну и не стал развивать тему дальше. Последовало молчание; затем он снова повернулся к ней: – Роберт предупредил, что мне не следует называть вас Каллиопой, хотя это идеальное имя для женщины вашего положения и... очень необычное.