Мэтьюз Патриция. Всем сердцем

   – У меня нет ни малейшего представления. Он задумался.
   – Все это очень странно. Значит, нам надо быть постоянно настороже. Создается впечатление, что кто-то именно здесь, в Сан-Франциско, желает твоей смерти. – Он поднялся и предложил ей руку: – Пойдем домой, Серена.
   Девушка не стала спрашивать, что значит «домой». Они вышли из ресторана, и Даррел остановил экипаж.
   Спустя некоторое время молодые люди оказались на улице, бегущей по склону холма, где дома скрывались в густом тумане. Даррел приобнял Серену за талию, помогая ей выйти, и они поднялись по крутой каменной лестнице. Наверху туман был не такой густой, и девушка разглядела очертания огромного дома.
   – Господи, да это же особняк! – выдохнула она.
   – На самом деле он не принадлежит мне. Я арендовал его у одного богача, уехавшего на год в Европу.
   – Ты один здесь живешь?
   – Не считая хозяйской прислуги, один. Или ты спрашиваешь, не живу ли я здесь с какой-нибудь женщиной?
   – Нет, я вовсе не об этом спрашивала, – огрызнулась она. – Это вообще не мое дело, с кем ты живешь.
   – Верно, не твое. Но на твой незаданный вопрос могу ответить. У меня нет женщины сейчас... и с тех пор не было.
   – Я же сказала, что не это имела в виду! – возмутилась Серена.
   Из прихожей на второй этаж вела изящная лестница.
   – Наверху десять спален, – объяснил Даррел. – Этот дом знаменит своими роскошными балами, и гости часто остаются здесь ночевать.
   Он повел ее смотреть комнаты на первом этаже. Такое богатство Серена не могла себе даже представить: стены были украшены мозаикой, пол устлан дорогими коврами, роскошные люстры дополняли интерьер.
   – Ну что, мэм, не хотите ли посмотреть спальни на втором этаже? – усмехнувшись, спросил Даррел.
   – Ты предлагаешь мне выйти за тебя замуж, Даррел Квик?
   – Нет, нет! Я не думаю о браке и не собираюсь ни на ком жениться. Я прошу тебя просто пожить со мной.
   – Но что об этом скажут?
   – Что скажут?! Жизнь в грехе и так далее? Ну и что, если даже начнут болтать? Меня это совершенно не волнует. И я полагал, что, пережив столько за последние месяцы, ты перестала обращать внимание на сплетни.
   Она промолчала, сдерживая переполнявшие ее чувства.
   – Конечно, если ты думаешь, что это необходимо, мы можем немного полицемерить. Я могу представлять тебя как мою жену. Вряд ли возникнут какие-то вопросы, я здесь не настолько известная персона.
   – Нет, – она подняла голову, – если я поселюсь здесь, то на твоих условиях и без всяких капризов.
   – Ах, Серена! – промурлыкал он и радостно заключил ее в объятия.
   Он поцеловал ее нежно и пылко. Девушка почувствовала, как участился ее пульс, в ней начало просыпаться желание. Она уже забыла, как действуют на нее его прикосновения...
   – Я вспомнила еще кое-что. – Она высвободилась из его объятий. – Все это время меня не оставляли в беде Тан Пин и ее сын Шу Тао.
   – И что с ними?
   – Можно, они тоже будут жить здесь?
   – Думаю, это несложно устроить. – Он нахмурился. – Но только не проси меня поселить здесь всю свою цирковую труппу!
   – О, об этом речь не идет! – рассмеялась Серена. – Только мне нужно доиграть последние представления в сезоне. Я не могу подвести профессора Траппа.
   – Хорошо, милая, но сегодня вечером, надеюсь, ты свободна? Ты не подведешь его, если останешься здесь?
   – О нет! – Она снова засмеялась. – Сегодня я могу делать все, что мне только захочется.
   Когда они поднялись наверх, Серена сделала Даррелу знак остановиться.
   – Может быть, мы продолжим наш осмотр дома только в одной спальне? – сказала она, и сама удивилась собственной смелости.
   – Да, наша Серена быстро взрослеет! – Он шагнул к ближайшей двери, широко распахнул ее и поклонился, приглашая войти: – Спальня для высоких гостей, леди, прошу вас.
   Серена вошла и осмотрелась. В огромной, чудесно обставленной спальне роскошные тяжелые портьеры прикрывали окна. На стенах висели картины. Она плохо разбиралась в искусстве, но поняла, что это очень ценные произведения.
   Главным предметом в комнате была кровать с пологом. Даррел шутливо сказал:
   – Думаю, из-за кровати я и согласился здесь жить. Она просто предназначена для чудесного времяпрепровождения. К несчастью, хозяин и хозяйка – уже довольно пожилые люди. Боюсь, что они давно не пользовались ею по назначению.
   – Но ты-то пользовался, я не сомневаюсь, – колко сказала Серена.
   Она подошла к кровати и начала раздеваться.
   Даррел был озадачен. Он всегда считал, что понимает женщин гораздо лучше, чем другие мужчины. Однако Серена Фостер была непредсказуема и своим поведением часто ставила его в тупик. Но с другой стороны, может быть, это и хорошо – ему никогда не будет с ней скучно.
   Пока он размышлял над этим, Серена успела раздеться и предстала перед ним полностью обнаженной. Обернувшись к нему, она стояла неподвижно, словно статуя, потом неожиданно лукаво улыбнулась и нырнула в постель. Роскошная кровать была очень мягкой, и она почти утонула в ней. Ощущение было такое, словно она очутилась на облаке. Она раскинула руки и ноги и удовлетворенно вздохнула.
   Чтобы подшутить над Даррелом, Серена, повинуясь внезапному капризу, с приглушенным смешком перекатилась в дальний угол кровати. Она чувствовала, что Даррел пытается найти ее на ощупь.
   – Черт! Серена, ты где? – проворчал он. – Прекрати баловаться!
   – Извини. – Она подвинулась к нему. – Это было такое искушение! Человек, утонувший в кровати и исчезнувший навсегда! Представляешь?
   Он молча прильнул к ее губам, и Серена расслабилась в нежных объятиях.
   Несмотря на страстное желание немедленно перейти к решительным действиям, Даррел чувствовал, что он не должен спешить. Он давно уже понял, что мужчина получает гораздо большее удовольствие, если сумеет подвести женщину к пику страсти.
   Он исследовал ее тело, словно прикасался к нему впервые. И целовал, целовал ее.
   Наконец Серена прервала поцелуй и жадно глотнула воздуха. Уткнувшись в его плечо, она пробормотала:
   – Как же мне тебя не хватало, Даррел! Я даже не представляла себе!
   – Да, милая. То же самое можно сказать и обо мне. Он продолжал гладить ее, и Серена почувствовала, как в ней поднимается волна страсти. Она начала отвечать на его ласки, желание захлестнуло ее, и Серена закусила губы, пытаясь сдержать рвущийся крик. Он целовал ее грудь, нежно касаясь языком сосков. Она ощущала, как они твердеют и набухают в ответ.
   Она ласково куснула его за мочку уха и прошептала:
   – Теперь, милый, скорее. Уже пора.
   Но он продолжал ласкать ее, словно не слыша. Для Серены это превратилось в настоящую сладостную пытку. Наконец страсть ее стала настолько невыносимой, что она нетерпеливо стиснула его руками и их тела слились в одно. Когда они начали двигаться в едином ритме, Серена ощутила, как в ней поднимается восторг, подобного которому она никогда не испытывала. Пик наслаждения был настолько сильным и продолжительным, что она чуть не потеряла сознание. Она откинулась на спину, полностью обессиленная, ее голова лежала у него на груди, и она слышала, как бешено бьется его сердце.
   Она нежно пробежалась пальцами по его груди.
   – У тебя сердце колотится так, будто сейчас разорвется.
   – В таком случае я умру. А виновата будешь ты.
   – Милый, какой ты чудесный! – Она приподнялась и поцеловала его. – Ты умеешь доставить женщине удовольствие. И я чувствую себя защищенной от любой опасности.
   – Со мной ты в полной безопасности, Серена. Обещаю тебе это, – серьезно проговорил он, обнимая ее.
   – Я знаю, дорогой, знаю.
   Некоторое время они лежали в тишине. Серена очень устала и чувствовала, что засыпает, но ей все-таки хотелось спросить Даррела кое о чем. Это беспокоило ее весь вечер. Наконец, стараясь, чтобы это прозвучало как бы случайно, она спросила:
   – Ты не знаешь, как поживает Рори Кленденнинг? Что с ним сейчас?
   Даррел молчал так долго, что она даже забеспокоилась, не рассердился ли он. Он не спал, в этом она была уверена, и слышал ее вопрос. Но, не желая показать, что это ее слишком волнует, она не посмела повторить вопрос снова.
   Наконец она услышала, как он усмехнулся:
   – Твой сын проповедника чувствует себя прекрасно. И дела у него идут хорошо. Он теперь совладелец фрахтовой компании. Возит руду вниз на мельницы.
   Серена подняла голову:
   – Но как ему это удалось? Последний раз, когда я встречалась с ним, он работал на руднике и относился к этой работе с искренней ненавистью!
   – Что бы там ни было, Рори Кленденнинг– хороший парень и голова на плечах у него есть. И в этой голове возникла замечательная идея, что Вирджиния-Сити нужна еще одна фрахтовая компания.
   – Но где он раздобыл денег, чтобы начать дело?
   – Я дал ему необходимые десять тысяч долларов. Вскоре после того, как меня посетила удача, я беседовал о тебе со Спенсером Хардом. Он рассказал, что у Кленденнинга возникли проблемы, где бы взять денег, и... – Она почувствовала, что он пожал плечами. – У меня было прекрасное настроение и были деньги. – Он рассмеялся. – Может, у меня было какое-то чувство вины – я ведь забрал его лошадь и деньги тогда, в пустыне. Он взял у меня деньги в долг и теперь постепенно, но достаточно регулярно возвращает их. Из чего я делаю вывод, что дела у него идут нормально. И с партнером тоже.
   – Да? Кто он?
   – Это не он, а она. Ее зовут Кэт Роган, очень привлекательная девушка. – И с легким ехидством он закончил: – И я почти уверен, что они партнеры не только в делах.

Глава 15

   Рори Кленденнинг вполголоса напевал, пока упряжка мулов неторопливо тянула пустой фургон по крутой горной дороге, ведущей к Вирджиния-Сити. Солнце уже клонилось к закату, и, видит Бог, он смертельно устал. Мулы тоже устали и, сколько он их ни подгонял, шли очень медленно. Позади был обычный длинный, выматывающий день – четыре раза туда и обратно с фургоном, груженным рудой. Сколько таких дней было позади, он уже и не помнил. Но каждая поездка приносила выгоду «Фрахтовой компании Кленденнинг и Роган».
   Достав из-под сиденья кнут, он со свистом раскрутил его над головой и обрушил на спины мулов. Раздался звук, похожий на выстрел. Мулы ожили, и Кленденнинг крикнул:
   – Давайте пошевеливайтесь, ослиные дети!
   Проехав около двух третей пути вверх, Кленденнинг сбавил скорость, вглядываясь вперед. Узкая дорога здесь круто огибала отвесную скалу. Это был очень опасный поворот, потому что приходилось ехать вслепую, не зная, едет ли кто-нибудь навстречу. С правой стороны дороги круто обрывалось глубокое ущелье. И не один фургон сорвался здесь и лежит теперь кучей обломков на дне.
   Подъезжая к повороту, он заметил человека, небрежно сидевшего на краю пропасти. Тот внезапно вскочил и пронзительно свистнул. Затем скрылся за скалой. Кленденнинг выругался про себя, уже предвидя, что сейчас произойдет. Он пошарил под сиденьем и достал оттуда двухстволку, заряженную картечью. Затем выпрямился и, широко расставив ноги, стал ждать. Он знал, что это было спланировано заранее. За прошедшие месяцы «Фрахтовая компания Кленденнинг и Роган» потеряла два фургона. Оба кучера погибли.
   Он услышал дробный перестук копыт еще до того, как первая пара мулов выехала из-за поворота. За ней последовали и остальные. Наконец появился и груженный рудой фургон. Огибая поворот, он находился посредине дороги. Не приходилось сомневаться в намерениях кучера – он собирался столкнуть Рори вместе с фургоном с откоса. В последний момент кучер успел бы повернуть свою упряжку или спрыгнуть, но для Кленденнинга и его упряжки это все равно закончилось бы смертью на дне ущелья. Кленденнинг вскинул двухстволку на плечо, зарядил оба ствола и прицелился в кучера.
   – Держись своей стороны дороги – или получишь полный заряд картечи, ты, сукин сын!
   Кучер стал быстро поворачивать упряжку направо, и смертельное столкновение было предотвращено.
   С тех пор как они с Кэт начали заниматься перевозкой руды и, соответственно, составлять жесткую конкуренцию Брэду Страйкеру, последний всеми правдами и неправдами пытался добиться от них, чтобы они бросили дело. Когда это не удалось, он нашел другое средство – стал сбрасывать их повозки с дороги. Его кучера проносились в опасной близости от фургонов Кленденнинга, и поначалу это срабатывало. Таким образом они с Кэт потеряли восемь фургонов.
   Сегодня Рори впервые подвергся нападению сам и теперь мог только удивляться, как его люди день за днем рискуют жизнью. Все, пришло время покончить с этим. Он уже давно собирался поговорить с Брэдом Страйкером и сегодня наконец сделает это. Решение было принято, и гнев его немного утих.
   Он уже проехал опасный поворот, и теперь до Вирджиния-Сити предстояла прямая дорога. Мулы, предчувствуя близость родной конюшни, шли без понукания и больше не доставляли ему хлопот.
   Рори расслабился и стал вспоминать, сколько удачи принес ему прошлый год.
   На следующее утро, после того как они с Кэт ударили по рукам, он направился прямиком к Спенсеру Харду.
   Судья внимательно выслушал его. Затем вздохнул и проговорил:
   – Я одобряю твое решение, молодой человек. И думаю, что твой замысел великолепен. Городу жизненно необходима еще одна компания по перевозке руды. Если Брэд Страйкер добьется своего, он вытеснит всех конкурентов, а потом взвинтит цены так высоко, как только сможет... Но боюсь, здесь есть одна незначительная проблема... материальная. Я, к сожалению, почти ничего не имею за душой.
   – Но в городе крутится много денег, и вы наверняка знаете богатых людей.
   – Несомненно, я знаю их великое множество. И был бы счастлив замолвить за тебя словечко. Но боюсь, этого будет недостаточно. К сожалению, большинство богачей в Комстоке нажили свои деньги случайным образом. Многие из них ничего в делах не смыслят. Им ничего не стоит спустить пять тысяч в покер, но если попробовать занять у них на открытие дела, они сразу станут скупыми. – Спенсер Хард задумался. – Сколько тебе, по твоим подсчетам, нужно?
   – Чтобы начать хотя бы с четырьмя фургонами, упряжками и конюшней, принадлежащей Кэт, нужно как минимум около десяти тысяч.
   Судья кивнул:
   – Я поговорю с несколькими людьми. Ты можешь также пользоваться в качестве рекомендации моим именем.
   В течение следующей недели Рори безуспешно пытался найти в городе человека, который смог бы одолжить ему необходимую сумму.
   Многие только смеялись, когда он называл в качестве поручителя Спенсера Харда. Кто-то даже сказал:
   – Судья – уважаемый человек и прекрасный адвокат, но в делах он ничего не смыслит.
   Некоторые просто не хотели рисковать. Но в основном Кленденнингу отказывали по двум причинам: он только недавно приехал на Запад и никогда раньше не занимался фрахтом.
   Он был слегка обескуражен, но все еще не желал и слушать, когда Кэт предлагала ему начать дело с ее деньгами.
   Вскоре после разговора с адвокатом ему сообщили, что Спенсер Хард просит его зайти в контору, и Рори немедленно туда отправился. За клубами сигарного дыма Хард склонился над столом. Он радостно улыбался.
   – Счастливая цепочка удачных совпадений, – не переставая улыбаться, проговорил адвокат. – О... а вот и он! – Он помахал рукой. – Входите, входите!
   Рори повернулся на стуле, разглядывая высокого мужчину, вошедшего в комнату. Что-то очень знакомое промелькнуло в чертах его лица. Он медленно поднялся, в то время как Спенсер Хард представлял их:
   – Это Рори Кленденнинг, а это...
   – Я знаю, – резко проговорил Рори. —Ты – Даррел Квик, игрок, обобравший меня в пустыне. – Он шагнул вперед. – Знаешь, я еще тогда решил, что раскрою тебе башку, когда мы встретимся в следующий раз.
   Даррел Квик чуть отступил назад и быстро выхватил из-за отворота сюртука новенький «кольт».
   – Я не такой дурак, чтобы драться с тобой врукопашную, Кленденнинг. Но если ты сделаешь еще хоть шаг, я продырявлю тебя насквозь. Я не убью тебя – просто всажу пулю в плечо, чтобы ты запомнил.
   Спенсер Хард обошел вокруг стола и подошел к ним.
   – Что это еще за глупости? Вы что, знакомы?
   – Да, судья, – не сводя глаз с Кленденнинга, ответил Даррел Квик. – К твоему сведению, Кленденнинг, я вовсе не обирал тебя. Я очень люблю играть в покер. Не моя вина, что ты оказался плохим игроком.
   Рори перевел взгляд на судью:
   – Это и есть тот человек, который хотел дать мне в долг денег?
   – Да, это он.
   – С чего это ты решил раскошелиться на десять тысяч долларов? – Кленденнинг мрачно взглянул на Даррела.
   – Я и сам не могу понять. С одной стороны, две ночи назад я выиграл кучу денег, так что теперь я богач. А когда у игрока много денег, он становится щедрым. Но на самом деле я предполагаю, что главная причина в другом – в Серене...
   – Ты знаешь, где она сейчас?
   – Нет. О ее местонахождении я знаю не больше, чем ты. Так вот, она знала о нашей злополучной игре и из кожи вон лезла, чтобы объяснить мне, как я виноват. Может быть, ей это удалось, не могу сказать точно. В общем, мистер Хард обрисовал мне ситуацию, в которой вы находитесь, и я могу одолжить вам денег. Понятно? – В его голосе прорезались жесткие нотки. – Это чисто деловое предложение: вы дадите расписку о долговом обязательстве и будете платить определенные проценты. Ни о каком возмещении вам потерянных денег и проигранной лошади речь не идет. Надеюсь, это вам понятно?
   Кленденнинг пристально всматривался в лицо Даррела.
   Он чувствовал себя словно в западне. Ему отчаянно хотелось принять великодушное предложение Квика. Но гордость душила в горле слова согласия. Однако эта проклятая гордость доставила ему уже достаточно хлопот. Именно из-за нее у них с Сереной случился разлад.
   Он смотрел на Даррела и думал, насколько близко тот знал Серену. А с другой стороны, какая разница? У него нет никаких прав на девушку.
   – Ну, что скажете, молодой человек? – спросил Спенсер Хард. – Мне это кажется прекрасным предложением.
   – Действительно, прекрасное предложение, судья. И я согласен. Спасибо, мистер Квик.
   Даррел Квик спрятал «кольт» в кобуру и протянул Рори руку. Затем обратился к адвокату:
   – Если вы подготовите необходимые бумаги, судья, я зайду утром и мы покончим с этим делом. Через день я уезжаю в Сан-Франциско. – Он улыбнулся Кленденнингу: – Когда мы встретимся в следующий раз, я искренне надеюсь, это произойдет при более приятных обстоятельствах, чем наша первая встреча. Желаю удачи.
   Он наклонил голову, прощаясь, и пошел к двери.
   – Мистер Квик? – Да?
   – Если вы увидите Серену... .
   – Да, Кленденнинг?
   – Ладно, пустяки. – Рори махнул рукой.
   – Если мне так повезет, что я встречу Серену Фостер, будьте уверены, я непременно передам ей от вас привет, – серьезно проговорил Даррел и вышел.
   Вскоре «Фрахтовая компания Кленденнинг и Роган» начала свою деятельность. Кленденнинг с легкостью выплачивал Даррелу Квику проценты, и уже был недалек тот день, когда он полностью рассчитается с ним. Его лишь беспокоили постоянные проблемы с Брэдом Страйкером.
   Одним из первых злодейств Страйкера – а Рори предполагал, что за этим стоял именно он, – было то, что однажды ночью кто-то открыл двери загона и выпустил всех мулов. Чтобы их собрать, ушло несколько дней. С тех пор по ночам кораль караулил вооруженный охранник.
   Когда фургон въехал на окраину города, Кленденнинг направил упряжку вниз по боковой улочке и вскоре остановился у ворот конюшни.
   Навстречу ему вышел конюх, и Кленденнинг, не выпуская ружья, спрыгнул на землю.
   – Накорми их получше, Нэд, – сказал он. – У них был тяжелый день. С другими фургонами все в порядке?
   – Все в целости и сохранности, мистер Кленденнинг.
   – Ну хорошо.
   Поглаживая ствол дробовика, он пошел по улице. В этот момент на боковое крыльцо вышла Кэт:
   – Кленденнинг, ты куда?
   Он помахал ей рукой и крикнул:
   – Я приду ужинать чуть попозже, Кэт. Мне надо сейчас сходить по делам.
   – С дробовиком?
   – Объясню, когда вернусь.
   – Ладно, будь осторожен. И, черт подери, возвращайся!
   Кленденнинг улыбнулся. Из всех подарков, что принес ему прошлый год, Кэт была самым лучшим. Она значила для него очень много. И хотя Серена не выходила у него из головы, к Кэт он был привязан гораздо сильнее. Однажды он даже заговорил с ней о браке.
   – Брак! – Она расхохоталась. – Нет, это не для меня, Кленденнинг. Я не могу жить всю свою жизнь с одним человеком. Кроме того, у женщин в горняцких поселках тяжелая жизнь.
   – Это не наш случай.
   – Нет, Кленденнинг, нет. Спасибо за предложение... если это было предложение.
   После этого случая он больше не решался заговаривать с ней о браке.
   По пути к Брэду Страйкеру Рори заглянул в контору к Спенсеру Харду.
   Заметив ружье, тот спросил:
   – Собрался на охоту?
   – Да, на Брэда Страйкера, – отозвался Кленденнинг.
   – Он, конечно, подонок, но, если ты его убьешь, к сожалению, тебе придется отвечать перед законом. Хотя, может быть, он и заслуживает смерти.
   – Я не собираюсь его убивать. По крайней мере не сегодня. – Кленденнинг опустился на стул. – Так, припугнуть немного.
   – Брэда Страйкера нелегко напугать, друг мой, – вздохнул судья. – Что он сделал на этот раз?
   – То же, что и в прошлые месяцы, когда он сбрасывал мои фургоны с дороги. Только на этот раз жертвой оказался я. Один из его кучеров пытался сбросить меня в ущелье.
   Он подробно рассказал Харду, что случилось. Хард кивнул:
   – Я понимаю твой гнев, но я действительно не представляю, что здесь можно сделать. Страйкер всегда объясняет это случайным стечением обстоятельств. А как мы можем доказать обратное? Я предупреждал – тебе придется нелегко с Брэдом. Он так поступал и раньше, с владельцами других фрахтовых компаний. Сбрасывал их фургоны с дороги. А потом приходил ко мне и просил уладить дело так, чтобы не дошло до суда. В конце концов мне стало неприятно заниматься этим, и я отказал ему. Могу предложить тебе то же, что и раньше, – затеять тяжбу, довести дело до суда...
   – Тяжба – это не выход. Пока что я схожу к нему и дам понять, что он меня не запугает и не заставит бросить заниматься фрахтом. Со мной это не пройдет.
   Рори поднялся, взял дробовик и направился к выходу.
   – Только будь осторожен. С твоим взрывным темпераментом он легко сможет тебя спровоцировать.
   – Постараюсь держать себя в руках.
   Контора Страйкера находилась рядом с его конюшней в северной части города, в двух кварталах от Си-стрит.
   Рори остановился в метре от двери, опустил ружье дулом в землю и, не снимая руки со спускового крючка, крикнул:
   – Страйкер! Брэд Страйкер, выйди на улицу! Мне нужно сказать тебе пару слов!
   Ответом ему было молчание. Он подождал минуту, потом прокричал:
   – Если ты не выйдешь, я продырявлю тебе дверь картечью!
   Дверь распахнулась, и на пороге показалась мощная фигура Брэда Страйкера. Он остановился на крыльце и хмуро взглянул на Кленденнинга.
   – Что это значит? И кто ты такой, что ревешь, как осел, у меня перед дверью?
   – Я Рори Кленденнинг.
   – А, Кленденнинг. Наконец-то мы встретились. Чем могу помочь, мистер Кленденнинг?
   – Я пришел предупредить тебя. Твои люди сбросили в пропасть два моих фургона. Кучера погибли.
   – Да, я сожалею об этом. – Страйкер сделал серьезное лицо. – Примите мои соболезнования, мистер Кленденнинг. Я предупрежу своих кучеров, чтобы они были осторожнее. Но знаете, по случайности все бывает.
   – Это не было случайностью, Страйкер! Нам обоим это известно. Я пришел сказать тебе, что теперь все мои кучера вооружены, и им приказано стрелять, если любой из твоих фургонов приблизится к ним.
   Страйкер улыбнулся:
   – Ты угрожаешь мне?
   – Предупреждаю, угрожаю – называй это, как тебе больше нравится. Я просто пришел сказать тебе, Страйкер, что мне это до смерти надоело. – Он медленно поднимал дуло ружья, пока оно не оказалось на уровне груди Брэда Страйкера.
   – Я не потерплю угроз, Кленденнинг. И не имею привычки ходить вооруженным, – Страйкер отвернул полы пиджака, показывая, что он не носит кобуры, – как видишь.
   – Тогда у вас есть два выхода, мистер Страйкер, – жестко ответил Кленденнинг. – Либо оставить в покое мои фургоны, либо начать носить оружие. Потому что в следующий раз, когда один из ваших кучеров попытается столкнуть моего в пропасть, он умрет. А после этого я приду повидать вас. С этим дробовиком. До свидания, сэр!
   Когда заносчивый молодой щенок зашагал прочь, Брэд Страйкер уже с трудом сдерживал ярость. У одного из его людей, стоявших за спиной, было оружие, Он, конечно, мог взять у него пистолет и разрядить его Кленденнингу в спину. Но знал, что этого не сделает. Не при свидетелях. Около двадцати бездельников слышали их разговор. Слышали, как его, Брэда Страйкера, публично унизили! Только несколько человек, осмелившихся оскорбить его, еще оставались в живых.
   Страйкер повернулся и, грубо растолкав своих людей, поднялся по лестнице на второй этаж. Войдя в контору, он схватил со стола бутылку и приложился к горлышку. Подождал немного, пока выпивка подействует. Затем сел за стол и задумался, решая, как ему поступить с Кленденнингом. Он мог бы послать одного из своих людей темной ночью, чтобы тот навсегда успокоил задиристого щенка, пристрелив его. Но было слишком много свидетелей их встречи. Поэтому подозрения немедленно падут на него. Вряд ли его причастность к этому делу будет доказана, но все равно лишние проблемы сейчас Страйкеру были не нужны. Умнее было бы временно залечь на дно и оставить фургоны Кленденнинга в покое. Конкуренция на самом деле не настолько сильно беспокоила Страйкера. Его целью было остаться единственной фрахтовой компанией в городе. Тогда бы он смог наконец взвинтить цены и заставить раскошелиться владельцев рудников.