Страница:
– Прости меня, – прошептала Эбби, – ты, наверное, считаешь меня глупым ребенком, который пугается страшного сна.
– Что тебя испугало, Эбби? Ты видела во сне своих родителей? Видела, как они погибли?
Ее резкий ответ удивил и смутил Зака.
– Я не боюсь мертвых. Мне страшно среди живых. Как бы ты ни успокаивал, люди в форте не примут меня. Они будут избегать общения со мной, будут презирать меня, потому что я выросла среди чейенов.
Днем Эбби было стыдно говорить о сомнениях и страхах, которые ее томили. Но сейчас в сумраке ночи, когда выражение лица Зака было от нее скрыто, она осмелилась признаться о том, что мучило ее. Неважно, посмеется он над ней или нет. Она была достаточно проницательна, чтобы предполагать, что ее страхи имеют под собой реальную почву, как бы Зак этого не отрицал.
– Я не позволю им плохо относиться к тебе, – опрометчиво пообещал Зак.
– Ты же не сможешь постоянно опекать и сопровождать меня. Я должна сама позаботиться о себе.
– Эбби, я…
– Нет, Зак, не обещай того, чего не сможешь выполнить. Никто не может предсказать, что ожидает нас в будущем.
Заку хотелось пообещать, что ее приветливо примут в обществе белых без каких бы то ни было возражений и осложнений. Но он знал, какими жестокими бывают иногда люди. Ему хотелось бы заверить ее, что она станет счастлива среди белых, но он не мог заглянуть в будущее. Хотелось успокоить ее, пообещать, что он всегда будет рядом, чтобы прийти к ней на помощь. Но Зак боялся говорить, потому что все слова могут оказаться ложью.
Чтобы Эбби не поняла превратно его молчание, он придвинулся к ней поближе и принялся нежно целовать. Но через несколько минут безобидные нежные поцелуи стали страстными. Молодых людей неодолимо потянуло друг к другу.
– Не могу поверить, что опять хочу тебя, – прошептал Зак, прижимая к себе Эбби.
– Нет, Зак, не надо, – слабо сопротивлялась Эбби. – Я уже один раз опозорила себя и не могу сделать этого еще раз. Я… я не знаю, что происходит со мной. Не могу объяснить, каким образом отдалась тебе. Но если мы повторим, то еще больше осложним наши отношения.
– Знаю, – спокойно и благоразумно ответил Зак, – но невозможно воспрепятствовать моему желанию. Не могу поверить, что занимался с тобой любовью после того, как пообещал себе не прикасаться к тебе.
Зак нехотя расслабил руки, как бы давая девушке право выбора. Он дал ей возможность остановиться и остановить его.
Вопреки собственным словам, Эбби чувствовала, что не может сейчас оттолкнуть его. Она прижималась к нему всем телом, ощущая его возбужденную плоть. Ей было невыносимо стыдно, и тем не менее, она не могла оторваться от него.
Его мускулистая упругая грудь, покрытая кудрявыми шелковистыми волосами, прикасалась к ее обнаженной груди. Ожидая ответа, Зак приподнял голову и слегка коснулся губами ее полуоткрытых губ. Потом нежно раздвинул языком ее губы и коснулся языка. Легкое движение языка, похожее на нежное прикосновение птичьего перышка, обожгло ее. Зак понял ее молчание, как согласие, и нежно погладил по спине ладонями. От прикосновения ее гладкой кожи, по телу Зака прокатилась волна удовольствия. Он поцеловал девушку еще сильнее, глубже, исследуя теплую влагу ее рта, пробуя на вкус. Эбби задрожала от его чувственной ласки и застонала. Зак запустил пальцы в густые спутанные волосы, заставил ее откинуть голову назад, коснулся губами нежной шеи и красиво очерченной груди. Осыпав нежными поцелуями чувствительную ложбинку между грудями, он почувствовал, как девушка обмякла под ним.
Глубоко вздохнув, он снова отыскал ее губы и удивился, что она дрожит. Зак слегка отстранился и внимательно посмотрел на Эбби. Выражение ее лица, освещенного неверным лунным светом, очаровало. Девушка учащенно и жарко дышала, губы слегка припухли от поцелуев, длинные шелковистые ресницы отбрасывали тени на щеки. Зак чувствовал, как сильно стучит ее сердце.
– Это твой последний шанс остановить меня, дорогая, – прошептал Зак, прижимаясь возбужденной плотью к ложбинке между бедрами Эбби. – Я хотел бы снова заняться с тобой любовью.
Девушка чувствовала, что тело отказывается подчиняться голосу рассудка. Она не могла двинуться, шевельнуться. Она могла только бессознательно подчиняться его желанию. Близость мужчины действовала на нее удивительным образом. Эбби чувствовала себя живой, полной сил и энергии.
Она недостойно вела себя с Заком ранее, но и теперь ничто не могло остановить ее. Она представить себе не могла, как сейчас оторваться, уйти от его жаркого тела. Невозможно. Невыносимо.
В горле у нее пересохло. Эбби просто молча кивнула. И Зак застонал, прижимая ее к себе покрепче. Он старался не думать о том, что пообещал ее брату. Близость с Эбби совершалась непроизвольно. Невозможно было задуматься о последствиях. Отведав однажды сладость любовных объятий, они не могли остановиться во второй раз. Зак не мог удержаться. Он поклялся себе, что завтра все будет иначе, завтра они попытаются трезво оценить случившееся. Он попытается каким-то образом исправить положение. Но сейчас он хотел обладать ей.
– Раздвинь ноги, дорогая, – прошептал он, потом, приподнял ее, подложив ладони под ягодицы и одним рывком вошел в нее. У него перехватило дыхание, когда он ощутил нежное обволакивающее тепло.
– Тебе не больно? – хриплым от желания голосом спросил он. – Ты такая приятная внутри, словно теплый шелковистый атлас.
На этот раз Эбби с удивлением обнаружила, что ей не больно, а приятно. Она чувствовала легкое давление внутри и удовольствие. Удовольствие было столь сильным, что она не могла оставаться неподвижной. Ни о каких предосторожностях не могло быть и речи, когда Зак приподнял ее ягодицы и начал ритмично двигаться в ней.
Он изо всех сил стиснул зубы, чтобы не излить семя раньше времени в ее нежные глубины. Зак приподнял голову, посмотрел на Эбби, потом взял губами ее нежный розовый сосок. Эбби вздрогнула и закричала. Вкус ее страстного тела и женский запах сводили его с ума.
Эбби безотчетно отдавалась страсти, полностью захваченная новыми ощущениями. Это был одновременно и рай, и ад. Ее бросало то в холод, то в жар. Каждый мускул дрожал от напряжения. Дыхание стало жарким и прерывистым. Каждая клеточка плоти изнывала от желания. Он сводил ее с ума – нежный, страстный, требовательный, чувственный.
Зак сделал последний толчок и разрядился. Эбби почувствовала, как в ее лоно извергается его семя. Казалось, тело рассыпается на сотни горячих искорок и парит в неведомом пространстве. Сжав друг друга в теснейших объятиях, они судорожно вздрагивали и стонали. Зак внезапно закричал. А потом все куда-то провалилось.
Эбби медленно приходила в себя, оглушенная, ошеломленная столь страстной и трепетной близостью. Она знала, что женщина получает удовольствие, когда мужчина силен и опытен. Но даже представить раньше не могла, что сможет когда-нибудь испытать столь сильное, столь сладострастное наслаждение. Она была благодарна тому обстоятельству, что сейчас ночь. Зак не увидит ее смятения и смущения.
Ни одна честная девушка-чейенка не может уступить мужчине, если их связь не освящена брачной церемонией, проведенной по законам племени.
– Эбби, – тихий голос Зака вернул ее к реальности, но она сейчас не хотела ни о чем говорить.
– Я очень устала, Зак. Давай спать. Мы обо всем поговорим завтра, она снова повернулась к нему спиной, отказываясь от беседы, в которую он попытался ее втянуть. В мыслях у нее царила полнейшая сумятица.
– Хорошо, – вздохнул Зак. – Но нам необходимо обсудить то, что произошло сегодня ночью. Не беспокойся ни о чем, я позабочусь о тебе.
Эбби горячо возразила ему:
– Я уже говорила, что сумею сама позаботиться о себе.
– Конечно. Спокойной ночи, Эбби.
Несмотря на усталость, Зак лежал без сна до рассвета, пытаясь найти какое-то объяснение тому, что произошло. Ко времени, когда наконец задремал, небо на востоке окрасилось в розовый цвет.
Когда Эбби проснулась, Зак все еще спал. Она тихо поднялась и отправилась в лес. Вернулась девушка с охапкой каких-то трав. И пока молодой человек крепко спал, она развела костер и заварила густой травяной чай.
Зак проснулся и с трудом разлепил веки. Эбби сидела возле костра, потягивая густой отвар.
– Что ты пьешь? – поинтересовался Зак.
Эбби пристально посмотрела на него, но ничего не ответила.
– Эбби? Ответь мне, что ты пьешь? – потребовал ответа Зак.
– Травяной чай.
– Где ты взяла траву?
– В лесу.
– Ты что, заболела? Почему ничего не сказала мне?
– Я не больна, – Эбби испытующе посмотрела на него. – Чейенские женщины пьют этот отвар, когда не хотят забеременеть.
Зак мгновенно вскочил, его лицо потемнело от возмущения и гнева. Мысль о том, что она убивает их ребенка, оказалась невыносимой.
– Откуда ты все знаешь?
– Всех чейенских женщин обучают, что нужно делать для предотвращения беременности, если появление ребенка нежелательно. Дочь Бизона показывала мне травы, которые необходимо использовать.
– Я не хочу, чтобы ты пила сомнительные снадобья, – заявил Зак. Он не мог понять, почему так расстроился. Ему не хотелось, чтобы Эбби подвергала опасности жизнь, употребляя какие-то примитивные лекарства.
– Я не буду носить ребенка, которого ни один из нас не хочет, – отрезала Эбби и со спокойствием, совершенно несвойственным ее бурной натуре, поднялась и собралась уходить.
Заку ничего не оставалось делать, как промолчать. Ее кажущееся спокойствие сказало ему очень много о чувствах, которые она сейчас испытывала к нему. И все же он не удержался, спросил:
– Куда ты идешь?
– Здесь неподалеку есть ручей. Я хочу помыться.
Зак смотрел, как она уходит, соблазнительно покачивая изящными бедрами, обтянутыми замшевой туникой. Сегодня ночью он много думал и принял очень важное решение.
Безразлично, какой упрямой может иногда казаться Эбби, он заставит ее забыть о непреклонности и понять, что действует для ее блага.
Он честный человек. Он поступит так, как диктует ему честь. Его проклятая гордость требовала, чтобы он поступил с Эбби достойно.
ГЛАВА 10
– Что тебя испугало, Эбби? Ты видела во сне своих родителей? Видела, как они погибли?
Ее резкий ответ удивил и смутил Зака.
– Я не боюсь мертвых. Мне страшно среди живых. Как бы ты ни успокаивал, люди в форте не примут меня. Они будут избегать общения со мной, будут презирать меня, потому что я выросла среди чейенов.
Днем Эбби было стыдно говорить о сомнениях и страхах, которые ее томили. Но сейчас в сумраке ночи, когда выражение лица Зака было от нее скрыто, она осмелилась признаться о том, что мучило ее. Неважно, посмеется он над ней или нет. Она была достаточно проницательна, чтобы предполагать, что ее страхи имеют под собой реальную почву, как бы Зак этого не отрицал.
– Я не позволю им плохо относиться к тебе, – опрометчиво пообещал Зак.
– Ты же не сможешь постоянно опекать и сопровождать меня. Я должна сама позаботиться о себе.
– Эбби, я…
– Нет, Зак, не обещай того, чего не сможешь выполнить. Никто не может предсказать, что ожидает нас в будущем.
Заку хотелось пообещать, что ее приветливо примут в обществе белых без каких бы то ни было возражений и осложнений. Но он знал, какими жестокими бывают иногда люди. Ему хотелось бы заверить ее, что она станет счастлива среди белых, но он не мог заглянуть в будущее. Хотелось успокоить ее, пообещать, что он всегда будет рядом, чтобы прийти к ней на помощь. Но Зак боялся говорить, потому что все слова могут оказаться ложью.
Чтобы Эбби не поняла превратно его молчание, он придвинулся к ней поближе и принялся нежно целовать. Но через несколько минут безобидные нежные поцелуи стали страстными. Молодых людей неодолимо потянуло друг к другу.
– Не могу поверить, что опять хочу тебя, – прошептал Зак, прижимая к себе Эбби.
– Нет, Зак, не надо, – слабо сопротивлялась Эбби. – Я уже один раз опозорила себя и не могу сделать этого еще раз. Я… я не знаю, что происходит со мной. Не могу объяснить, каким образом отдалась тебе. Но если мы повторим, то еще больше осложним наши отношения.
– Знаю, – спокойно и благоразумно ответил Зак, – но невозможно воспрепятствовать моему желанию. Не могу поверить, что занимался с тобой любовью после того, как пообещал себе не прикасаться к тебе.
Зак нехотя расслабил руки, как бы давая девушке право выбора. Он дал ей возможность остановиться и остановить его.
Вопреки собственным словам, Эбби чувствовала, что не может сейчас оттолкнуть его. Она прижималась к нему всем телом, ощущая его возбужденную плоть. Ей было невыносимо стыдно, и тем не менее, она не могла оторваться от него.
Его мускулистая упругая грудь, покрытая кудрявыми шелковистыми волосами, прикасалась к ее обнаженной груди. Ожидая ответа, Зак приподнял голову и слегка коснулся губами ее полуоткрытых губ. Потом нежно раздвинул языком ее губы и коснулся языка. Легкое движение языка, похожее на нежное прикосновение птичьего перышка, обожгло ее. Зак понял ее молчание, как согласие, и нежно погладил по спине ладонями. От прикосновения ее гладкой кожи, по телу Зака прокатилась волна удовольствия. Он поцеловал девушку еще сильнее, глубже, исследуя теплую влагу ее рта, пробуя на вкус. Эбби задрожала от его чувственной ласки и застонала. Зак запустил пальцы в густые спутанные волосы, заставил ее откинуть голову назад, коснулся губами нежной шеи и красиво очерченной груди. Осыпав нежными поцелуями чувствительную ложбинку между грудями, он почувствовал, как девушка обмякла под ним.
Глубоко вздохнув, он снова отыскал ее губы и удивился, что она дрожит. Зак слегка отстранился и внимательно посмотрел на Эбби. Выражение ее лица, освещенного неверным лунным светом, очаровало. Девушка учащенно и жарко дышала, губы слегка припухли от поцелуев, длинные шелковистые ресницы отбрасывали тени на щеки. Зак чувствовал, как сильно стучит ее сердце.
– Это твой последний шанс остановить меня, дорогая, – прошептал Зак, прижимаясь возбужденной плотью к ложбинке между бедрами Эбби. – Я хотел бы снова заняться с тобой любовью.
Девушка чувствовала, что тело отказывается подчиняться голосу рассудка. Она не могла двинуться, шевельнуться. Она могла только бессознательно подчиняться его желанию. Близость мужчины действовала на нее удивительным образом. Эбби чувствовала себя живой, полной сил и энергии.
Она недостойно вела себя с Заком ранее, но и теперь ничто не могло остановить ее. Она представить себе не могла, как сейчас оторваться, уйти от его жаркого тела. Невозможно. Невыносимо.
В горле у нее пересохло. Эбби просто молча кивнула. И Зак застонал, прижимая ее к себе покрепче. Он старался не думать о том, что пообещал ее брату. Близость с Эбби совершалась непроизвольно. Невозможно было задуматься о последствиях. Отведав однажды сладость любовных объятий, они не могли остановиться во второй раз. Зак не мог удержаться. Он поклялся себе, что завтра все будет иначе, завтра они попытаются трезво оценить случившееся. Он попытается каким-то образом исправить положение. Но сейчас он хотел обладать ей.
– Раздвинь ноги, дорогая, – прошептал он, потом, приподнял ее, подложив ладони под ягодицы и одним рывком вошел в нее. У него перехватило дыхание, когда он ощутил нежное обволакивающее тепло.
– Тебе не больно? – хриплым от желания голосом спросил он. – Ты такая приятная внутри, словно теплый шелковистый атлас.
На этот раз Эбби с удивлением обнаружила, что ей не больно, а приятно. Она чувствовала легкое давление внутри и удовольствие. Удовольствие было столь сильным, что она не могла оставаться неподвижной. Ни о каких предосторожностях не могло быть и речи, когда Зак приподнял ее ягодицы и начал ритмично двигаться в ней.
Он изо всех сил стиснул зубы, чтобы не излить семя раньше времени в ее нежные глубины. Зак приподнял голову, посмотрел на Эбби, потом взял губами ее нежный розовый сосок. Эбби вздрогнула и закричала. Вкус ее страстного тела и женский запах сводили его с ума.
Эбби безотчетно отдавалась страсти, полностью захваченная новыми ощущениями. Это был одновременно и рай, и ад. Ее бросало то в холод, то в жар. Каждый мускул дрожал от напряжения. Дыхание стало жарким и прерывистым. Каждая клеточка плоти изнывала от желания. Он сводил ее с ума – нежный, страстный, требовательный, чувственный.
Зак сделал последний толчок и разрядился. Эбби почувствовала, как в ее лоно извергается его семя. Казалось, тело рассыпается на сотни горячих искорок и парит в неведомом пространстве. Сжав друг друга в теснейших объятиях, они судорожно вздрагивали и стонали. Зак внезапно закричал. А потом все куда-то провалилось.
Эбби медленно приходила в себя, оглушенная, ошеломленная столь страстной и трепетной близостью. Она знала, что женщина получает удовольствие, когда мужчина силен и опытен. Но даже представить раньше не могла, что сможет когда-нибудь испытать столь сильное, столь сладострастное наслаждение. Она была благодарна тому обстоятельству, что сейчас ночь. Зак не увидит ее смятения и смущения.
Ни одна честная девушка-чейенка не может уступить мужчине, если их связь не освящена брачной церемонией, проведенной по законам племени.
– Эбби, – тихий голос Зака вернул ее к реальности, но она сейчас не хотела ни о чем говорить.
– Я очень устала, Зак. Давай спать. Мы обо всем поговорим завтра, она снова повернулась к нему спиной, отказываясь от беседы, в которую он попытался ее втянуть. В мыслях у нее царила полнейшая сумятица.
– Хорошо, – вздохнул Зак. – Но нам необходимо обсудить то, что произошло сегодня ночью. Не беспокойся ни о чем, я позабочусь о тебе.
Эбби горячо возразила ему:
– Я уже говорила, что сумею сама позаботиться о себе.
– Конечно. Спокойной ночи, Эбби.
Несмотря на усталость, Зак лежал без сна до рассвета, пытаясь найти какое-то объяснение тому, что произошло. Ко времени, когда наконец задремал, небо на востоке окрасилось в розовый цвет.
Когда Эбби проснулась, Зак все еще спал. Она тихо поднялась и отправилась в лес. Вернулась девушка с охапкой каких-то трав. И пока молодой человек крепко спал, она развела костер и заварила густой травяной чай.
Зак проснулся и с трудом разлепил веки. Эбби сидела возле костра, потягивая густой отвар.
– Что ты пьешь? – поинтересовался Зак.
Эбби пристально посмотрела на него, но ничего не ответила.
– Эбби? Ответь мне, что ты пьешь? – потребовал ответа Зак.
– Травяной чай.
– Где ты взяла траву?
– В лесу.
– Ты что, заболела? Почему ничего не сказала мне?
– Я не больна, – Эбби испытующе посмотрела на него. – Чейенские женщины пьют этот отвар, когда не хотят забеременеть.
Зак мгновенно вскочил, его лицо потемнело от возмущения и гнева. Мысль о том, что она убивает их ребенка, оказалась невыносимой.
– Откуда ты все знаешь?
– Всех чейенских женщин обучают, что нужно делать для предотвращения беременности, если появление ребенка нежелательно. Дочь Бизона показывала мне травы, которые необходимо использовать.
– Я не хочу, чтобы ты пила сомнительные снадобья, – заявил Зак. Он не мог понять, почему так расстроился. Ему не хотелось, чтобы Эбби подвергала опасности жизнь, употребляя какие-то примитивные лекарства.
– Я не буду носить ребенка, которого ни один из нас не хочет, – отрезала Эбби и со спокойствием, совершенно несвойственным ее бурной натуре, поднялась и собралась уходить.
Заку ничего не оставалось делать, как промолчать. Ее кажущееся спокойствие сказало ему очень много о чувствах, которые она сейчас испытывала к нему. И все же он не удержался, спросил:
– Куда ты идешь?
– Здесь неподалеку есть ручей. Я хочу помыться.
Зак смотрел, как она уходит, соблазнительно покачивая изящными бедрами, обтянутыми замшевой туникой. Сегодня ночью он много думал и принял очень важное решение.
Безразлично, какой упрямой может иногда казаться Эбби, он заставит ее забыть о непреклонности и понять, что действует для ее блага.
Он честный человек. Он поступит так, как диктует ему честь. Его проклятая гордость требовала, чтобы он поступил с Эбби достойно.
ГЛАВА 10
Эбби плескалась в ручье, стараясь оттянуть возвращение к стоянке. В мыслях был полный сумбур. Каким образом она поступила так безрассудно, почему так покорно ответила ему. Ведь такое поведение девушки совершенно не соответствует моральным и нравственным принципам чейенов. За первую близость она могла себя простить. Но позволить ему, вернее побудить его к повторной близости – непростительно. Она терла себя и вздрагивала, вспоминая, как его пальцы – сильные, теплые, уверенные – ласкали ее, доставляя наслаждение, о каком она даже и не подозревала. Зак просто использовал ее, чтобы утолить собственную похоть. А она так бесстыдно поощряла его.
Он очаровал, околдовал ее при помощи опаляющего жара своих губ, воспламеняющих проникновений возбужденной плоти. А теперь она жаждала его всеми фибрами существа. Эбби смущенно опустила голову, по щекам катились горячие слезы.
Она так покорно поддалась зову собственной плоти, приветствовала желания Зака, потакала ему. Винить кого бы то ни было теперь не имело смысла. Ей было больно и горько. Она – чейенка, она – сильная, сможет пройти через унижения и забыть о постыдной связи с Заком. Она не должна забывать, что он – белый. У нее есть веские причины для того, чтобы не доверять людям белой расы, несмотря на то, что она сама белая по рождению.
Как только они доберутся до Форта Лион у нее больше не будет необходимости видеться с Заком. Странно, она сожалела об этом и не понимала, почему так расстроилась.
Кстати, она не собирается задерживаться в форте. Неважно, что Белый Орел решил отослать ее к белым людям. Она просто может не подчиниться ему. Испугавшись, что Зак отправится ее искать, Эбби неохотно выбралась из ручья, оделась и направилась к месту ночлега. Не было смысла больше тянуть время.
Эбби показалась Заку очень бледной, когда вернулась от ручья. Зак очень встревожился. Он понимал, что ей стыдно за прошлую ночь, но больше виноват был он. Он опытнее в любовных делах, хорошо осведомлен о последствиях. Он не сообразил, что Эбби может так страстно ответить на его ласки. Вероятно, такое стечение обстоятельств неизбежно. Ничто не помешало их сближению, и в этом Зак видел предначертание судьбы.
– С тобой все в порядке? – спросил он, передавая ей еду. – Ты очень бледная, Эбби. Наверное, из-за отвратительного отвара, который выпила сегодня. Я прошу тебя не пить больше языческих снадобий.
– Со мной все в порядке, – спокойно ответила Эбби. – Чейены не язычники. Мы верим в Химмавио. Мудрого Всевышнего. Верим в духов солнца, земли, луны и воды. Духи благославляют нас и управляют нашими жизнями.
– Прости, – промямлил Зак. – Я не хотел тебя обидеть или оскорбить. Прежде, чем мы отправимся в форт, мы должны кое-что обсудить. Поговорим о прошлой ночи…
Эбби с беспокойством посмотрела на него. Она сильно сомневалась, что Зак сумеет как-то исправить положение.
– Забудь о прошлой ночи, – решительно отрезала она прежде, чем он успел докончить фразу. – Этого не должно было случиться. Я не хочу ни о чем вспоминать, – и опустила голову, понимая, что выражение глаз может ее выдать. Она никогда не сможет забыть, что чувствовала, так страстно отдаваясь Заку.
– Посмотри мне в глаза, Эбби, – потребовал Зак, приподнимая ее голову за подбородок, чтобы заглянуть в глаза. – Мы не можем забыть о том, что произошло между нами. Бог свидетель, я чувствую себя преступни ком. Я действительно не хотел нашей близости, но обстоятельства оказались сильнее здравого смысла, я поддался страсти и желанию. Я не сумел вовремя остановиться и должен все исправить.
– Ты доставил бы большое удовольствие, – Эбби нахмурилась, – если бы больше никогда не напоминал о моей ошибке. Что сделано, того не изменишь. Я виновата также, как и ты. Когда мы доберемся до Форта Лион, то каждый будет жить только своей жизнью. Мы расстанемся навсегда, Зак.
– Я предупреждал, что утром ты меня возненавидишь, – напомнил Зак, – но не жалею, что мы стали с тобой близки. Конечно же, я поступлю по отношению к тебе честно. Как только доберемся до Форта Лион, тотчас же поженимся.
– Поженимся? – Эбби изумленно открыла рот. – Ты считаешь, что я смогу выйти замуж за человека, который убивает мой народ и занимает земли, издавна принадлежащие индейцам? – глаза девушки сверкали от гнева и негодования. – Я никогда не выйду замуж за бледнолицего!
– Я обещал Белому Орлу и Быстрому Ветру защищать тебя, – рассудительно сказал Зак. – Я не сдержал обещания и сделаю все, чтобы загладить вину. Ведь это я лишил тебя невинности. Не смог сдержаться, и теперь ты не девственница.
– Ты глупец. Неужели ты считаешь, что у меня нет собственного мнения по поводу того, что произошло сегодня ночью? Неужели ты считаешь меня слабой и безвольной? Тьфу! – она с отвращением плюнула. – Чейены – не жертвы, которые живут по чужой подсказке. Они могут жить так, как хочется. Я поеду в форт, но замуж за тебя не выйду. Останусь на время у твоих друзей, но если они мне не понравятся, уеду к Белому Орлу на Песчаную речку.
– Эбби, будь благоразумной, – обиделся Зак. – То, чем мы занимались прошлой ночью, может иметь последствия. А вдруг ты забеременела? Я не очень-то верю в языческие зелья.
Эбби презрительно взглянула на него.
– Травяной чай всегда помогал нашим женщинам. Чейены считают, что нет ничего хорошего, когда женщина часто рожает.
– Я долго и упорно думал над сложившимся положением, Эбби. В твоих интересах выйти за меня замуж. Если ты будешь оставаться со мной наедине, как сейчас, то это подорвет твою репутацию.
– Меня не интересует, что подумают обо мне бледнолицые.
– Ты должна будешь считаться с их мнением, потому что будешь жить среди них. Тебе предстоит многое узнать, Эбби. Боюсь, что не все будут по-доброму относиться к тебе.
– Я и не ожидаю доброты от бледнолицых. Не хочу выходить замуж за человека, который собирается жениться на мне из жалости. Ты говорил, что когда-нибудь все равно вернешься в Бостон. Я не стану счастливой в таком большом городе, который ты мне описал. Твоя семья не примет меня.
Зак тяжело вздохнул. К сожалению, многое, что сказала Эбби, правда. Он поступит бессердечно, если, женившись на ней, увезет ее в Бостон. Без сомнения, она будет очень страдать в ограниченном пространстве. Она слишком свободолюбива, ей нужен простор, чтобы словно птице расправить крылья. В Бостоне она почувствует себя, словно птица в клетке, которая бьется крыльями, надеясь вырваться и улететь. Но она ошибается, если считает, что он испытывает к ней жалость. Зак не мог сейчас описать охватившие его чувства. Но жалости к ней он совершенно не испытывал.
– Давай постараемся не примешивать сюда мою семью, Эбби. Я не могу заставить тебя выйти за меня замуж, но, прошу тебя, хорошенько подумай об этом.
– По крайней мере, Пестрый Мустанг искренне хотел на мне жениться, – язвительно сказала Эбби.
– Ты хочешь сказать, что я – лгун? – на щеках у Зака заиграли желваки.
– Твоя благородная честность слишком ослепила тебя. Ты не замечаешь разницы в нашем происхождении и воспитании. Наш брак невозможен, Зак. Фамилия моей семьи – Ларсон. Мы происходим из простых фермеров, а не из семьи, занимающей высокое положение в обществе. Мы с тобой из совершенно разных миров. Пожалуйста, не говори больше об этом со мной.
Зак растерянно посмотрел на Эбби. Он не знал, что ему лучше сейчас сделать – хорошенько встряхнуть ее, чтобы она была благоразумной, или целовать до тех пор, пока она не прекратит сопротивляться? Но так ничего не решив, неопределенно пожал плечами и отвернулся. Если Эбби отказывается от его помощи, он не будет навязываться, даже несмотря на то, что чувствует себя ответственным за нее. Если бы он не вмешался в ее судьбу, она отправилась бы с Белым Орлом на Песчаную речку. К сожалению, она слишком настроена против белых людей. Каким образом он сумеет помочь ей в таком случае?
– Форт прямо перед нами, – сообщил Зак, указывая на большое сооружение, показавшееся впереди.
Форт Лион был построен на плоской засушливой равнине в глуши, где обитали только индейцы и дикие животные. Несколько семей поселенцев устроились в маленьких домишках неподалеку от форта. В последнее время из-за того, что чейены, кроу и юты вышли на тропу войны, жизнь в этом и так не слишком гостеприимном уголке страны, стала не только трудной, но и опасной. Война на востоке все еще продолжалась, в фортах катастрофически не хватало мужчин. Поэтому несколько наемников из регулярной армии помогали охранять поселенцев.
– Да, не очень-то впечатляющее зрелище, – пренебрежительно заметила Эбби.
– Форты строят не для красоты, а для того, чтобы защищать поселенцев, – заметил Зак. – Сейчас в форте в основном наемники из Колорадо. Когда я впервые приехал сюда, то узнал, что в ноябре прибудет полковник Чивингтон с шестью сотнями кавалеристов из Колорадо, которых наняли специально для истребления индейцев.
– Белый Орел сказал, что майор Уинкуп заверил Черного Котла, солдаты будут охранять индейцев до тех пор, пока те живут мирно на Песчаной речке. Но слышала я и о полковнике Чивингтоне. Он не испытывает уважения к моему народу.
– Я уверен, что майор Уинкуп сдержит данное обещание, – уверенно сказал Зак, хотя он вовсе не верил майору. Недавно место Уинкупа занял майор Энтони. Никто не мог с уверенностью заявить, будет ли он выполнять обещание, данное его предшественником Черному Котлу и южным чейенам. А из того, что Зак знал о полковнике Чивингтоне, можно было сделать вывод: ничего хорошего не ожидает индейцев, когда полковник заявится сюда с шестью сотнями наемников, которые ненавидят индейцев.
Оставшееся расстояние до форта молодые люди проделали молча. Ворота были открыты. Они беспрепятственно проехали мимо часового, который побледнел когда узнал прибывшего.
– Провалиться мне на этом месте, если это не капитан Мерсер! Все считают, что вас убили чейены, – он хитро посмотрел на Эбби. – Где вы раздобыли индианку, капитан?
Зак вспыхнул от гнева.
– Обращайтесь к этой женщине с уважением, рядовой. Эта леди не индианка. Ее зовут мисс Эбби Ларсон. Она белая женщина, но ее вырастили чейены.
Рядовой окинул Эбби презрительным взглядом.
– Прошу прощения, – гаркнул он, кивнув девушке не очень-то уважительно. Но тут же осекся под яростным взглядом капитана.
– Он не хотел оскорбить тебя, Эбби, – попытался успокоить девушку Зак. У него так и чесались кулаки, хорошенько поколотить бы парня за злобную усмешку, которой тот проводил Эбби.
– Я вовсе не обиделась, – надменно высказалась Эбби. – Я не стыжусь того, что чейенка.
– Ты не чейенка, – раздраженно вздохнул Зак. – Чем раньше ты это поймешь, тем лучше для тебя. Сначала я хочу доложить о прибытии главнокомандующему, а потом отвезу тебя к Портерам. Они тебе понравятся, уверен.
Через несколько минут Зак и Эбби были представлены майору Скотту Энтони, который командовал фортом вместо майора Уинкупа и появился здесь за время отсутствия Зака. Офицер взглянул на Зак так, будто увидел привидение.
– Капитан Мерсер, мне доложили, что вы погибли. Перед отъездом майор Уинкуп заявил, что на ваш патруль напали чейены, вышедшие на тропу войны. Были найдеты все тела, кроме вашего. Предполагали, что вас взяли в плен и замучили до смерти.
– Слухи оказались правдивыми только наполовину, – заметил Зак. – Меня на самом деле взяли в плен. Но я избежал смерти, благодаря помощи молодой женщины, которая стоит сейчас перед вами.
Энтони пытался скрыть презрение, когда заметил индейскую одежду и принял Эбби за туземку.
– Почему индианка спасла вам жизнь? Вы зря привезли ее в форт – не очень-то умный поступок, капитан. У обитателей форта достаточно причин для того, чтобы ненавидеть чейенов. Здесь она не будет в безопасности.
Внезапно у Зака возникло желание ударить старшего офицера. Он еле сдерживался, чтобы не наделать глупостей. Неужели у человека нет глаз? Нетрудно заметить, что Эбби – белая. Неужели она для всех – индианка и только для него белая?
– Не судите столь сурово, майор, позвольте представить вам Эбби Ларсон. Она такая же белая, как вы или я… Ее вырастил Белый Орел, после того, как кроу убили ее родителей. Я уговорил ее приемного отца и он отпустил девушку. Она должна вернуться в общество людей ее расы.
– Ее вырастил Белый Орел, так вы сказали? – в голосе майора слышалось недоверие. – Если вы находились в лагере Белого Орла в качестве пленника, и выжили, согласно вашему объяснению с помощью этой женщины, то вы, капитан, счастливчик, – он повернулся и мельком взглянул на Эбби. – Она говорит по-английски?
– Я достаточно хорошо говорю на языке бледнолицых, – сказала Эбби, глядя на майора несколько свысока. – Мне исполнилось шесть лет, когда Белый Орел меня удочерил, – она была достаточно осторожна и решила не упоминать о брате. Не хотелось упоминать его имя в связи с отступниками, которые вышли на тропу войны.
– Прошу прощения, мисс Ларсон. Вы не похожи на белую, потому что ваша кожа и волосы…
– Потемнели оттого, что она смазывала их соком грецкого ореха, – объяснил за Эбби Зак и добавил: – Я заверил мисс Ларсон, что ее радушно встретят в обществе белых. Надеюсь, что мои обещания не оказались преждевременными?
Энтони заерзал на стуле от смущения под пристальным взглядом голубых глаз Зака.
– Вы совершенно правы, капитан Мерсер. Мы рады приветствовать вас в нашем обществе, мисс Ларсон. Вы собираетесь вернуться к своим родственникам?
– У меня нет родственников, – ответила Эбби. – По крайней мере, я о их существовании ничего не знаю.
– Я подумал о том, что сержант Портер и его жена могли бы взять Эбби на время в свой дом, пока она не решит, как жить дальше. Может быть, найдутся ее родственники? У Портеров есть дочь, ровесница Эбби, девушка, вероятно, поможет ей привыкнуть к обществу белых людей.
– Я не буду возражать, если Портеры согласятся взять ее к себе, – заявил Энтони. – А пока я посмотрю записи, возможно, имеются семьи, которые хотели бы заботиться о мисс Ларсон.
– Мне уже двадцать лет, майор, – сообщила ему Эбби. – Я вполне в состоянии позаботиться о себе без посторонней помощи.
– Если вы быстро не выйдете замуж, то у вас не будет никаких средств к существованию, – не очень доброжелательно сказал Энтони. – Не могут же Портеры содержать вас вечно.
Эбби многозначительно взглянула на Зака. Она об этом совсем не думала, чейенам деньги не нужны, земля обеспечивала их всем необходимым. Но она сильная и сумеет заработать.
– Я буду работать и содержать себя.
– В этом нет никакой необходимости, – вмешался Зак. – Я и не думал, что Портеры должны содержать ее. Так как я уговорил Белого Орла вернуть Эбби к белым людям, я взял на себя обязанность поддерживать ее материально до тех пор, пока она будет нуждаться.
Эбби чувствовала, что вот-вот сорвется от гнева. Они говорили о ней так, будто ее личное мнение не имеет никакого значения. Она же не безмозглая идиотка, которая не в состоянии распорядиться собственной судьбой. И не глухая. Майор Энтони презирает ее и не считает нужным скрывать свое отношение. Неужели он и в самом деле думает, что она дикарка, которая перережет людей, когда они будут мирно спать в постелях? Да, видимо, он так и думает, решила Эбби. В данном случае ее белая кожа не имела никакого значения. Они предполагают, что жизнь среди индейцев научила ее совершать самые ужасные поступки.
Он очаровал, околдовал ее при помощи опаляющего жара своих губ, воспламеняющих проникновений возбужденной плоти. А теперь она жаждала его всеми фибрами существа. Эбби смущенно опустила голову, по щекам катились горячие слезы.
Она так покорно поддалась зову собственной плоти, приветствовала желания Зака, потакала ему. Винить кого бы то ни было теперь не имело смысла. Ей было больно и горько. Она – чейенка, она – сильная, сможет пройти через унижения и забыть о постыдной связи с Заком. Она не должна забывать, что он – белый. У нее есть веские причины для того, чтобы не доверять людям белой расы, несмотря на то, что она сама белая по рождению.
Как только они доберутся до Форта Лион у нее больше не будет необходимости видеться с Заком. Странно, она сожалела об этом и не понимала, почему так расстроилась.
Кстати, она не собирается задерживаться в форте. Неважно, что Белый Орел решил отослать ее к белым людям. Она просто может не подчиниться ему. Испугавшись, что Зак отправится ее искать, Эбби неохотно выбралась из ручья, оделась и направилась к месту ночлега. Не было смысла больше тянуть время.
Эбби показалась Заку очень бледной, когда вернулась от ручья. Зак очень встревожился. Он понимал, что ей стыдно за прошлую ночь, но больше виноват был он. Он опытнее в любовных делах, хорошо осведомлен о последствиях. Он не сообразил, что Эбби может так страстно ответить на его ласки. Вероятно, такое стечение обстоятельств неизбежно. Ничто не помешало их сближению, и в этом Зак видел предначертание судьбы.
– С тобой все в порядке? – спросил он, передавая ей еду. – Ты очень бледная, Эбби. Наверное, из-за отвратительного отвара, который выпила сегодня. Я прошу тебя не пить больше языческих снадобий.
– Со мной все в порядке, – спокойно ответила Эбби. – Чейены не язычники. Мы верим в Химмавио. Мудрого Всевышнего. Верим в духов солнца, земли, луны и воды. Духи благославляют нас и управляют нашими жизнями.
– Прости, – промямлил Зак. – Я не хотел тебя обидеть или оскорбить. Прежде, чем мы отправимся в форт, мы должны кое-что обсудить. Поговорим о прошлой ночи…
Эбби с беспокойством посмотрела на него. Она сильно сомневалась, что Зак сумеет как-то исправить положение.
– Забудь о прошлой ночи, – решительно отрезала она прежде, чем он успел докончить фразу. – Этого не должно было случиться. Я не хочу ни о чем вспоминать, – и опустила голову, понимая, что выражение глаз может ее выдать. Она никогда не сможет забыть, что чувствовала, так страстно отдаваясь Заку.
– Посмотри мне в глаза, Эбби, – потребовал Зак, приподнимая ее голову за подбородок, чтобы заглянуть в глаза. – Мы не можем забыть о том, что произошло между нами. Бог свидетель, я чувствую себя преступни ком. Я действительно не хотел нашей близости, но обстоятельства оказались сильнее здравого смысла, я поддался страсти и желанию. Я не сумел вовремя остановиться и должен все исправить.
– Ты доставил бы большое удовольствие, – Эбби нахмурилась, – если бы больше никогда не напоминал о моей ошибке. Что сделано, того не изменишь. Я виновата также, как и ты. Когда мы доберемся до Форта Лион, то каждый будет жить только своей жизнью. Мы расстанемся навсегда, Зак.
– Я предупреждал, что утром ты меня возненавидишь, – напомнил Зак, – но не жалею, что мы стали с тобой близки. Конечно же, я поступлю по отношению к тебе честно. Как только доберемся до Форта Лион, тотчас же поженимся.
– Поженимся? – Эбби изумленно открыла рот. – Ты считаешь, что я смогу выйти замуж за человека, который убивает мой народ и занимает земли, издавна принадлежащие индейцам? – глаза девушки сверкали от гнева и негодования. – Я никогда не выйду замуж за бледнолицего!
– Я обещал Белому Орлу и Быстрому Ветру защищать тебя, – рассудительно сказал Зак. – Я не сдержал обещания и сделаю все, чтобы загладить вину. Ведь это я лишил тебя невинности. Не смог сдержаться, и теперь ты не девственница.
– Ты глупец. Неужели ты считаешь, что у меня нет собственного мнения по поводу того, что произошло сегодня ночью? Неужели ты считаешь меня слабой и безвольной? Тьфу! – она с отвращением плюнула. – Чейены – не жертвы, которые живут по чужой подсказке. Они могут жить так, как хочется. Я поеду в форт, но замуж за тебя не выйду. Останусь на время у твоих друзей, но если они мне не понравятся, уеду к Белому Орлу на Песчаную речку.
– Эбби, будь благоразумной, – обиделся Зак. – То, чем мы занимались прошлой ночью, может иметь последствия. А вдруг ты забеременела? Я не очень-то верю в языческие зелья.
Эбби презрительно взглянула на него.
– Травяной чай всегда помогал нашим женщинам. Чейены считают, что нет ничего хорошего, когда женщина часто рожает.
– Я долго и упорно думал над сложившимся положением, Эбби. В твоих интересах выйти за меня замуж. Если ты будешь оставаться со мной наедине, как сейчас, то это подорвет твою репутацию.
– Меня не интересует, что подумают обо мне бледнолицые.
– Ты должна будешь считаться с их мнением, потому что будешь жить среди них. Тебе предстоит многое узнать, Эбби. Боюсь, что не все будут по-доброму относиться к тебе.
– Я и не ожидаю доброты от бледнолицых. Не хочу выходить замуж за человека, который собирается жениться на мне из жалости. Ты говорил, что когда-нибудь все равно вернешься в Бостон. Я не стану счастливой в таком большом городе, который ты мне описал. Твоя семья не примет меня.
Зак тяжело вздохнул. К сожалению, многое, что сказала Эбби, правда. Он поступит бессердечно, если, женившись на ней, увезет ее в Бостон. Без сомнения, она будет очень страдать в ограниченном пространстве. Она слишком свободолюбива, ей нужен простор, чтобы словно птице расправить крылья. В Бостоне она почувствует себя, словно птица в клетке, которая бьется крыльями, надеясь вырваться и улететь. Но она ошибается, если считает, что он испытывает к ней жалость. Зак не мог сейчас описать охватившие его чувства. Но жалости к ней он совершенно не испытывал.
– Давай постараемся не примешивать сюда мою семью, Эбби. Я не могу заставить тебя выйти за меня замуж, но, прошу тебя, хорошенько подумай об этом.
– По крайней мере, Пестрый Мустанг искренне хотел на мне жениться, – язвительно сказала Эбби.
– Ты хочешь сказать, что я – лгун? – на щеках у Зака заиграли желваки.
– Твоя благородная честность слишком ослепила тебя. Ты не замечаешь разницы в нашем происхождении и воспитании. Наш брак невозможен, Зак. Фамилия моей семьи – Ларсон. Мы происходим из простых фермеров, а не из семьи, занимающей высокое положение в обществе. Мы с тобой из совершенно разных миров. Пожалуйста, не говори больше об этом со мной.
Зак растерянно посмотрел на Эбби. Он не знал, что ему лучше сейчас сделать – хорошенько встряхнуть ее, чтобы она была благоразумной, или целовать до тех пор, пока она не прекратит сопротивляться? Но так ничего не решив, неопределенно пожал плечами и отвернулся. Если Эбби отказывается от его помощи, он не будет навязываться, даже несмотря на то, что чувствует себя ответственным за нее. Если бы он не вмешался в ее судьбу, она отправилась бы с Белым Орлом на Песчаную речку. К сожалению, она слишком настроена против белых людей. Каким образом он сумеет помочь ей в таком случае?
– Форт прямо перед нами, – сообщил Зак, указывая на большое сооружение, показавшееся впереди.
Форт Лион был построен на плоской засушливой равнине в глуши, где обитали только индейцы и дикие животные. Несколько семей поселенцев устроились в маленьких домишках неподалеку от форта. В последнее время из-за того, что чейены, кроу и юты вышли на тропу войны, жизнь в этом и так не слишком гостеприимном уголке страны, стала не только трудной, но и опасной. Война на востоке все еще продолжалась, в фортах катастрофически не хватало мужчин. Поэтому несколько наемников из регулярной армии помогали охранять поселенцев.
– Да, не очень-то впечатляющее зрелище, – пренебрежительно заметила Эбби.
– Форты строят не для красоты, а для того, чтобы защищать поселенцев, – заметил Зак. – Сейчас в форте в основном наемники из Колорадо. Когда я впервые приехал сюда, то узнал, что в ноябре прибудет полковник Чивингтон с шестью сотнями кавалеристов из Колорадо, которых наняли специально для истребления индейцев.
– Белый Орел сказал, что майор Уинкуп заверил Черного Котла, солдаты будут охранять индейцев до тех пор, пока те живут мирно на Песчаной речке. Но слышала я и о полковнике Чивингтоне. Он не испытывает уважения к моему народу.
– Я уверен, что майор Уинкуп сдержит данное обещание, – уверенно сказал Зак, хотя он вовсе не верил майору. Недавно место Уинкупа занял майор Энтони. Никто не мог с уверенностью заявить, будет ли он выполнять обещание, данное его предшественником Черному Котлу и южным чейенам. А из того, что Зак знал о полковнике Чивингтоне, можно было сделать вывод: ничего хорошего не ожидает индейцев, когда полковник заявится сюда с шестью сотнями наемников, которые ненавидят индейцев.
Оставшееся расстояние до форта молодые люди проделали молча. Ворота были открыты. Они беспрепятственно проехали мимо часового, который побледнел когда узнал прибывшего.
– Провалиться мне на этом месте, если это не капитан Мерсер! Все считают, что вас убили чейены, – он хитро посмотрел на Эбби. – Где вы раздобыли индианку, капитан?
Зак вспыхнул от гнева.
– Обращайтесь к этой женщине с уважением, рядовой. Эта леди не индианка. Ее зовут мисс Эбби Ларсон. Она белая женщина, но ее вырастили чейены.
Рядовой окинул Эбби презрительным взглядом.
– Прошу прощения, – гаркнул он, кивнув девушке не очень-то уважительно. Но тут же осекся под яростным взглядом капитана.
– Он не хотел оскорбить тебя, Эбби, – попытался успокоить девушку Зак. У него так и чесались кулаки, хорошенько поколотить бы парня за злобную усмешку, которой тот проводил Эбби.
– Я вовсе не обиделась, – надменно высказалась Эбби. – Я не стыжусь того, что чейенка.
– Ты не чейенка, – раздраженно вздохнул Зак. – Чем раньше ты это поймешь, тем лучше для тебя. Сначала я хочу доложить о прибытии главнокомандующему, а потом отвезу тебя к Портерам. Они тебе понравятся, уверен.
Через несколько минут Зак и Эбби были представлены майору Скотту Энтони, который командовал фортом вместо майора Уинкупа и появился здесь за время отсутствия Зака. Офицер взглянул на Зак так, будто увидел привидение.
– Капитан Мерсер, мне доложили, что вы погибли. Перед отъездом майор Уинкуп заявил, что на ваш патруль напали чейены, вышедшие на тропу войны. Были найдеты все тела, кроме вашего. Предполагали, что вас взяли в плен и замучили до смерти.
– Слухи оказались правдивыми только наполовину, – заметил Зак. – Меня на самом деле взяли в плен. Но я избежал смерти, благодаря помощи молодой женщины, которая стоит сейчас перед вами.
Энтони пытался скрыть презрение, когда заметил индейскую одежду и принял Эбби за туземку.
– Почему индианка спасла вам жизнь? Вы зря привезли ее в форт – не очень-то умный поступок, капитан. У обитателей форта достаточно причин для того, чтобы ненавидеть чейенов. Здесь она не будет в безопасности.
Внезапно у Зака возникло желание ударить старшего офицера. Он еле сдерживался, чтобы не наделать глупостей. Неужели у человека нет глаз? Нетрудно заметить, что Эбби – белая. Неужели она для всех – индианка и только для него белая?
– Не судите столь сурово, майор, позвольте представить вам Эбби Ларсон. Она такая же белая, как вы или я… Ее вырастил Белый Орел, после того, как кроу убили ее родителей. Я уговорил ее приемного отца и он отпустил девушку. Она должна вернуться в общество людей ее расы.
– Ее вырастил Белый Орел, так вы сказали? – в голосе майора слышалось недоверие. – Если вы находились в лагере Белого Орла в качестве пленника, и выжили, согласно вашему объяснению с помощью этой женщины, то вы, капитан, счастливчик, – он повернулся и мельком взглянул на Эбби. – Она говорит по-английски?
– Я достаточно хорошо говорю на языке бледнолицых, – сказала Эбби, глядя на майора несколько свысока. – Мне исполнилось шесть лет, когда Белый Орел меня удочерил, – она была достаточно осторожна и решила не упоминать о брате. Не хотелось упоминать его имя в связи с отступниками, которые вышли на тропу войны.
– Прошу прощения, мисс Ларсон. Вы не похожи на белую, потому что ваша кожа и волосы…
– Потемнели оттого, что она смазывала их соком грецкого ореха, – объяснил за Эбби Зак и добавил: – Я заверил мисс Ларсон, что ее радушно встретят в обществе белых. Надеюсь, что мои обещания не оказались преждевременными?
Энтони заерзал на стуле от смущения под пристальным взглядом голубых глаз Зака.
– Вы совершенно правы, капитан Мерсер. Мы рады приветствовать вас в нашем обществе, мисс Ларсон. Вы собираетесь вернуться к своим родственникам?
– У меня нет родственников, – ответила Эбби. – По крайней мере, я о их существовании ничего не знаю.
– Я подумал о том, что сержант Портер и его жена могли бы взять Эбби на время в свой дом, пока она не решит, как жить дальше. Может быть, найдутся ее родственники? У Портеров есть дочь, ровесница Эбби, девушка, вероятно, поможет ей привыкнуть к обществу белых людей.
– Я не буду возражать, если Портеры согласятся взять ее к себе, – заявил Энтони. – А пока я посмотрю записи, возможно, имеются семьи, которые хотели бы заботиться о мисс Ларсон.
– Мне уже двадцать лет, майор, – сообщила ему Эбби. – Я вполне в состоянии позаботиться о себе без посторонней помощи.
– Если вы быстро не выйдете замуж, то у вас не будет никаких средств к существованию, – не очень доброжелательно сказал Энтони. – Не могут же Портеры содержать вас вечно.
Эбби многозначительно взглянула на Зака. Она об этом совсем не думала, чейенам деньги не нужны, земля обеспечивала их всем необходимым. Но она сильная и сумеет заработать.
– Я буду работать и содержать себя.
– В этом нет никакой необходимости, – вмешался Зак. – Я и не думал, что Портеры должны содержать ее. Так как я уговорил Белого Орла вернуть Эбби к белым людям, я взял на себя обязанность поддерживать ее материально до тех пор, пока она будет нуждаться.
Эбби чувствовала, что вот-вот сорвется от гнева. Они говорили о ней так, будто ее личное мнение не имеет никакого значения. Она же не безмозглая идиотка, которая не в состоянии распорядиться собственной судьбой. И не глухая. Майор Энтони презирает ее и не считает нужным скрывать свое отношение. Неужели он и в самом деле думает, что она дикарка, которая перережет людей, когда они будут мирно спать в постелях? Да, видимо, он так и думает, решила Эбби. В данном случае ее белая кожа не имела никакого значения. Они предполагают, что жизнь среди индейцев научила ее совершать самые ужасные поступки.