Страница:
— Дет, не выходите, Ариана, сейчас я присоединюсь к вам, — пробормотал мужчина, снимая одежду. Девушку охватила паника:
— Но я уже закончила, милорд. Если хотите, мойтесь один.
Она начала было подниматься, но Лайон положил руку ей на плечо, удерживая на месте, и сам ступил в воду. Скользнув на дно лохани, рыцарь вытянул ноги и усадил жену, повернув к себе лицом. Вытесненная весом его тела вода с шумом хлынула на пол.
— А где Терза? — задыхаясь, спросила Ариана.
— Я отослал ее.
Опустив руку в воду, мужчина легко отыскал нежную плоть ее лона. Баронесса почувствовала, что начинает реагировать на его прикосновения. Пальцы Лайона стали действовать смелее, и скоро они проникли в нее. Девушка не выдержала:
— Остановитесь, прошу вас.
Норманн улыбнулся:
— Вы же не хотите, чтобы я действительно остановился, не так ли, миледи?
Ариана не могла ни двигаться, ни говорить, к тому же смысл его слов уже не доходил до нее. Твердая, как гранит, плоть мужчины упиралась в живот, а его пальцы дерзко исследовали лоно.
Он ущипнул ее за шею, затем нежно провел по ней языком, успокаивая боль. Прикосновение его шершавого языка вызывало целую гамму ощущений. Свободной рукой Лайон осторожно сжал грудь девушки и пальцем погладил сосок. Ариана закусила губу, чтобы сдержать стон, но когда супруг притянул ее ближе, чтобы поцеловать, она застонала. Подняв голову, он заглянул, ей в глаза:
— Скажите, что вы желаете меня, миледи.
Жена смотрела на него затуманенным взором, стараясь не прильнуть ко Льву и не отдаться во власть его умелых рук.
— Н… нет, я не желаю вас, — солгала она.
Мужчина наклонил голову и, обхватив губами грудь, осторожно покусывал сосок, а рукой нащупал нежный бугорок и поглаживал его большим пальцем.
— Скажите, что вы желаете меня, миледи, — повторил он хриплым, прерывающимся голосом.
Ариана уже больше не могла сдерживаться и вцепилась в его плечи. Тяжело дыша, она умоляюще смотрела на супруга:
— Милорд…
— Лайон. Зовите меня Лайон. Раскройте свои сладкие губки и произнесите мое имя.
Баронесса взглянула на его губы и глаза, горящие страстью. Похоже, он тоже едва сдерживается.
— Мое имя, Ариана, скажите его.
— Район, — произнесла она, затем повторила громче: — Район!
Да, девушка скажет все, что угодно, если рыцарь будет продолжать ласкать ее.
— Господи! — вскрикнул мужчина, рывком поднимаясь на ноги и держа жену на руках. Вода стекала с их обнаженных тел, но они на это уже не обращали внимания. Норманн осторожно уложил девушку на постель, сдерживая непреодолимое желание овладеть ею тут же. Встав на колени, он наклонился и начал слизывать капельки воды с ее груди и живота. Оторвавшись на мгновение, Район заглянул в бездонные зеленые глаза. Медленно он продвигался все ниже и ниже, туда, где его ждала награда. Ариадна непроизвольно начала покачивать бедрами и бессвязно шептать:
— Милорд, о Район, пожалуйста.
— Да, я доставлю вам удовольствие. К тому же вы так сладко произнесли мое имя, что я не в силах вам отказать.
Его губы опустились с плоского живота на треугольник золотых волос, затем коснулись напрягшегося бугорка. В этот момент Ариадна вскрикнула:
— Район, о, нет, пожалуйста, вы не должны.
— Почему же, Ариадна, должен, — сдавленно проговорил он. — Обещаю, вам понравится.
Баронесса попыталась ответить, но язык отказывался повиноваться, когда губы супруга колдовали над ее телом. Запрокинув голову, она уже ни о чем не думала, кроме своих ощущений. Мужчина ласкал ее до тех пор, пока пульс не участился настолько, что сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди, и Ариадна застонала от наслаждения. Тогда Район ввел палец внутрь, одновременно продолжая языком исследовать пульсирующий бугорок, и начал двигать им в ритм с языком. Баронесса попыталась вырваться, но рыцарь, положив руку ей на живот, удерживал ее на месте, продолжая ласкать.
Тело Ариадны затрепетало. Она достигла пика блаженства, небо взорвалось, рассыпая разноцветные звезды. Девушка напряглась и выгнула спину, подавшись навстречу Льву, содрогаясь в конвульсиях.
Подняв голову, норманн трепетно взирал на лицо супруги. Она казалась еще прекраснее от испытываемого ею наслаждения: щеки покрывал яркий румянец, тело дрожало, а зеленые глаза горели огнем страсти. Когда девушка немного пришла в себя, мужчина поднялся выше и, опираясь на локти и упираясь твердой плотью ей в живот, хрипло произнес:
— Теперь ваша очередь, миледи.
Район вошел в нее и едва не задохнулся от переполнивших душу чувств. Горячая влага ее лона возбудила его еще больше. Не помня себя от страсти, он приподнял ягодицы жены, продвигаясь глубже. Его плоть, казалось, заполнила ее всю без остатка. Ариадне показалось, что муж еще никогда не возбуждался так сильно. Она вскрикнула, испугавшись, что не сумеет вобрать его в себя целиком. Однако неудобство ощущалось только мгновение, и вскоре их тела слились воедино, двигаясь в одном ритме.
Услышав крик и ощутив, как напряглась жена, Район испугался, что причинил ей боль, и намеренно замедлил движения. Однако баронесса, прижавшись к его груди, не собиралась сдаваться. Удовольствие, которое он получал, вознесло рыцаря на небеса. Мужчина целовал бледное лицо, шею, грудь, находящуюся так близко. Впившись в губы Арианы, Лайон из-за стука сердца, гулко отдающегося в ушах, не услышал, как с ее губ слетело его имя. Она испытала неземное блаженство еще раз, и, ощутив трепет ее тела, мужчина, застонав, разделил с ней наслаждение.
Услышав, как сдавленно вздохнула девушка, рыцарь немедленно поднялся. Ее прерывистое, учащенное дыхание неестественно громко раздавалось в тишине комнаты. Повернув голову, он увидел, что супруга отодвинулась на самый край кровати и прикрыла рукой глаза. Глядя на неподвижное тело, норманн спрашивал себя, что же такое необычное есть в этой маленькой чертовке, что вызывает в нем бешеное желание. Он мог делить ложе с Забриной, но почему-то предпочел собственную жену, которая приносила ему больше удовольствия, чем искушенная в постельных утехах любовница. В Ариане волнующе смешались сладкая невинность и искрометная страсть.
Войдя в спальню, Лев вовсе не собирался заниматься с ней любовью, но, увидев ее плескающейся в воде и разбрызгивающей во все стороны пену, Лайон не сдержался. Ему не хотелось поддаваться страсти, однако рыцарь ничего не мог с собой поделать. Там, где дело касалось Арианы, голос рассудка куда-то исчезал. Свои чувства к этой женщине он был не в силах понять, а объяснение таилось в глубине сердца, не подвластное разуму. Лев не мог дать названия своим чувствам к ней, да и не хотел. Протянув руку, он коснулся жены:
— Миледи…
— Не мучайте меня снова, я прошу вас.
Ариана никак не могла смириться с тем, что испытывает такую непреодолимую тягу к человеку, которого ненавидит, и стыдилась взглянуть ему в глаза.
Лайон нахмурился, чувствуя, как его охватывает отчаяние. Неужели она по-прежнему ненавидит его? Неужели так трудно смириться с тем, что он ее муж и будет всегда делить с ней ложе?
— Можете отрицать, что я доставил вам наслаждение, если посмеете, однако я не поверю вам, потому что вздохи ваши и стоны говорили мне об обрат ном. Ваше лоно блестело от влаги, а ваши руки и ноги жарко меня обнимали. Вы желаете меня, Ариана. Думаете, я ничего не вижу и не понимаю?
Девушка отняла руку от глаз и взглянула на мужчину:
— Да, вы прекрасно осведомлены о таких вещах, милорд, вы знаете, где и как прикоснуться ко мне, чтобы вызвать все эти вздохи и крики, вы доставляете мне удовольствие таким необыкновенным образом, что мои щеки покрываются краской стыда. Я не сомневаюсь, что леди Забрина по достоинству оценила ваше умение. По сравнению с ней, я невинна.
Лайон недовольно буркнул:
— Вы ничего не знаете.
— Забрина — ваша любовница. Думаете, я ни о чем не догадываюсь? Почему же вы не с ней? Я разрешаю вам уйти.
Мужчина хрипло рассмеялся:
— Вы разрешаете мне уйти? Ариана, если бы я хотел уйти к Забрине, я бы не спрашивал вашего позволения. Нет, миледи, я желаю только вас и думаю, я это доказал. Если нет, то я сделаю еще одну попытку, чтобы убедить вас, — с этими словами он заключил ее в объятия.
— Милорд. Лайон, — поправила она себя, когда заметила мрачный взгляд мужа, — уже поздно, а нас ждет к ужину король.
Откровенно говоря, баронессу меньше всего заботили званый ужин и король. Больше всего ей не хотелось, чтобы мужчина возродил в душе огонь желания, делающий из нее послушного ягненка и подчиняющий ее волю желаниям Лайона. Порой она сама себя не узнавала и часто задавала себе вопрос — что же он за человек, если способен так изменять ее?
В мозгу девушки роились мысли. Ведь в сердце живет ненависть, а в теле поселились любовь и желание.
— У нас впереди еще уйма времени, — хрипло прошептал норманн. — По мне, лучше наслаждаться вашей сладостью, чем угощением Вильгельма. Давайте, дорогая, я вознесу вас на небеса.
Его хриплый, невероятно возбуждающий голос совершил чудо, и девушка вновь окунулась в пучину наслаждения, как он и обещал.
ГЛАВА 8
— Но я уже закончила, милорд. Если хотите, мойтесь один.
Она начала было подниматься, но Лайон положил руку ей на плечо, удерживая на месте, и сам ступил в воду. Скользнув на дно лохани, рыцарь вытянул ноги и усадил жену, повернув к себе лицом. Вытесненная весом его тела вода с шумом хлынула на пол.
— А где Терза? — задыхаясь, спросила Ариана.
— Я отослал ее.
Опустив руку в воду, мужчина легко отыскал нежную плоть ее лона. Баронесса почувствовала, что начинает реагировать на его прикосновения. Пальцы Лайона стали действовать смелее, и скоро они проникли в нее. Девушка не выдержала:
— Остановитесь, прошу вас.
Норманн улыбнулся:
— Вы же не хотите, чтобы я действительно остановился, не так ли, миледи?
Ариана не могла ни двигаться, ни говорить, к тому же смысл его слов уже не доходил до нее. Твердая, как гранит, плоть мужчины упиралась в живот, а его пальцы дерзко исследовали лоно.
Он ущипнул ее за шею, затем нежно провел по ней языком, успокаивая боль. Прикосновение его шершавого языка вызывало целую гамму ощущений. Свободной рукой Лайон осторожно сжал грудь девушки и пальцем погладил сосок. Ариана закусила губу, чтобы сдержать стон, но когда супруг притянул ее ближе, чтобы поцеловать, она застонала. Подняв голову, он заглянул, ей в глаза:
— Скажите, что вы желаете меня, миледи.
Жена смотрела на него затуманенным взором, стараясь не прильнуть ко Льву и не отдаться во власть его умелых рук.
— Н… нет, я не желаю вас, — солгала она.
Мужчина наклонил голову и, обхватив губами грудь, осторожно покусывал сосок, а рукой нащупал нежный бугорок и поглаживал его большим пальцем.
— Скажите, что вы желаете меня, миледи, — повторил он хриплым, прерывающимся голосом.
Ариана уже больше не могла сдерживаться и вцепилась в его плечи. Тяжело дыша, она умоляюще смотрела на супруга:
— Милорд…
— Лайон. Зовите меня Лайон. Раскройте свои сладкие губки и произнесите мое имя.
Баронесса взглянула на его губы и глаза, горящие страстью. Похоже, он тоже едва сдерживается.
— Мое имя, Ариана, скажите его.
— Район, — произнесла она, затем повторила громче: — Район!
Да, девушка скажет все, что угодно, если рыцарь будет продолжать ласкать ее.
— Господи! — вскрикнул мужчина, рывком поднимаясь на ноги и держа жену на руках. Вода стекала с их обнаженных тел, но они на это уже не обращали внимания. Норманн осторожно уложил девушку на постель, сдерживая непреодолимое желание овладеть ею тут же. Встав на колени, он наклонился и начал слизывать капельки воды с ее груди и живота. Оторвавшись на мгновение, Район заглянул в бездонные зеленые глаза. Медленно он продвигался все ниже и ниже, туда, где его ждала награда. Ариадна непроизвольно начала покачивать бедрами и бессвязно шептать:
— Милорд, о Район, пожалуйста.
— Да, я доставлю вам удовольствие. К тому же вы так сладко произнесли мое имя, что я не в силах вам отказать.
Его губы опустились с плоского живота на треугольник золотых волос, затем коснулись напрягшегося бугорка. В этот момент Ариадна вскрикнула:
— Район, о, нет, пожалуйста, вы не должны.
— Почему же, Ариадна, должен, — сдавленно проговорил он. — Обещаю, вам понравится.
Баронесса попыталась ответить, но язык отказывался повиноваться, когда губы супруга колдовали над ее телом. Запрокинув голову, она уже ни о чем не думала, кроме своих ощущений. Мужчина ласкал ее до тех пор, пока пульс не участился настолько, что сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди, и Ариадна застонала от наслаждения. Тогда Район ввел палец внутрь, одновременно продолжая языком исследовать пульсирующий бугорок, и начал двигать им в ритм с языком. Баронесса попыталась вырваться, но рыцарь, положив руку ей на живот, удерживал ее на месте, продолжая ласкать.
Тело Ариадны затрепетало. Она достигла пика блаженства, небо взорвалось, рассыпая разноцветные звезды. Девушка напряглась и выгнула спину, подавшись навстречу Льву, содрогаясь в конвульсиях.
Подняв голову, норманн трепетно взирал на лицо супруги. Она казалась еще прекраснее от испытываемого ею наслаждения: щеки покрывал яркий румянец, тело дрожало, а зеленые глаза горели огнем страсти. Когда девушка немного пришла в себя, мужчина поднялся выше и, опираясь на локти и упираясь твердой плотью ей в живот, хрипло произнес:
— Теперь ваша очередь, миледи.
Район вошел в нее и едва не задохнулся от переполнивших душу чувств. Горячая влага ее лона возбудила его еще больше. Не помня себя от страсти, он приподнял ягодицы жены, продвигаясь глубже. Его плоть, казалось, заполнила ее всю без остатка. Ариадне показалось, что муж еще никогда не возбуждался так сильно. Она вскрикнула, испугавшись, что не сумеет вобрать его в себя целиком. Однако неудобство ощущалось только мгновение, и вскоре их тела слились воедино, двигаясь в одном ритме.
Услышав крик и ощутив, как напряглась жена, Район испугался, что причинил ей боль, и намеренно замедлил движения. Однако баронесса, прижавшись к его груди, не собиралась сдаваться. Удовольствие, которое он получал, вознесло рыцаря на небеса. Мужчина целовал бледное лицо, шею, грудь, находящуюся так близко. Впившись в губы Арианы, Лайон из-за стука сердца, гулко отдающегося в ушах, не услышал, как с ее губ слетело его имя. Она испытала неземное блаженство еще раз, и, ощутив трепет ее тела, мужчина, застонав, разделил с ней наслаждение.
Услышав, как сдавленно вздохнула девушка, рыцарь немедленно поднялся. Ее прерывистое, учащенное дыхание неестественно громко раздавалось в тишине комнаты. Повернув голову, он увидел, что супруга отодвинулась на самый край кровати и прикрыла рукой глаза. Глядя на неподвижное тело, норманн спрашивал себя, что же такое необычное есть в этой маленькой чертовке, что вызывает в нем бешеное желание. Он мог делить ложе с Забриной, но почему-то предпочел собственную жену, которая приносила ему больше удовольствия, чем искушенная в постельных утехах любовница. В Ариане волнующе смешались сладкая невинность и искрометная страсть.
Войдя в спальню, Лев вовсе не собирался заниматься с ней любовью, но, увидев ее плескающейся в воде и разбрызгивающей во все стороны пену, Лайон не сдержался. Ему не хотелось поддаваться страсти, однако рыцарь ничего не мог с собой поделать. Там, где дело касалось Арианы, голос рассудка куда-то исчезал. Свои чувства к этой женщине он был не в силах понять, а объяснение таилось в глубине сердца, не подвластное разуму. Лев не мог дать названия своим чувствам к ней, да и не хотел. Протянув руку, он коснулся жены:
— Миледи…
— Не мучайте меня снова, я прошу вас.
Ариана никак не могла смириться с тем, что испытывает такую непреодолимую тягу к человеку, которого ненавидит, и стыдилась взглянуть ему в глаза.
Лайон нахмурился, чувствуя, как его охватывает отчаяние. Неужели она по-прежнему ненавидит его? Неужели так трудно смириться с тем, что он ее муж и будет всегда делить с ней ложе?
— Можете отрицать, что я доставил вам наслаждение, если посмеете, однако я не поверю вам, потому что вздохи ваши и стоны говорили мне об обрат ном. Ваше лоно блестело от влаги, а ваши руки и ноги жарко меня обнимали. Вы желаете меня, Ариана. Думаете, я ничего не вижу и не понимаю?
Девушка отняла руку от глаз и взглянула на мужчину:
— Да, вы прекрасно осведомлены о таких вещах, милорд, вы знаете, где и как прикоснуться ко мне, чтобы вызвать все эти вздохи и крики, вы доставляете мне удовольствие таким необыкновенным образом, что мои щеки покрываются краской стыда. Я не сомневаюсь, что леди Забрина по достоинству оценила ваше умение. По сравнению с ней, я невинна.
Лайон недовольно буркнул:
— Вы ничего не знаете.
— Забрина — ваша любовница. Думаете, я ни о чем не догадываюсь? Почему же вы не с ней? Я разрешаю вам уйти.
Мужчина хрипло рассмеялся:
— Вы разрешаете мне уйти? Ариана, если бы я хотел уйти к Забрине, я бы не спрашивал вашего позволения. Нет, миледи, я желаю только вас и думаю, я это доказал. Если нет, то я сделаю еще одну попытку, чтобы убедить вас, — с этими словами он заключил ее в объятия.
— Милорд. Лайон, — поправила она себя, когда заметила мрачный взгляд мужа, — уже поздно, а нас ждет к ужину король.
Откровенно говоря, баронессу меньше всего заботили званый ужин и король. Больше всего ей не хотелось, чтобы мужчина возродил в душе огонь желания, делающий из нее послушного ягненка и подчиняющий ее волю желаниям Лайона. Порой она сама себя не узнавала и часто задавала себе вопрос — что же он за человек, если способен так изменять ее?
В мозгу девушки роились мысли. Ведь в сердце живет ненависть, а в теле поселились любовь и желание.
— У нас впереди еще уйма времени, — хрипло прошептал норманн. — По мне, лучше наслаждаться вашей сладостью, чем угощением Вильгельма. Давайте, дорогая, я вознесу вас на небеса.
Его хриплый, невероятно возбуждающий голос совершил чудо, и девушка вновь окунулась в пучину наслаждения, как он и обещал.
ГЛАВА 8
Входя вместе с Лайоном в огромный зал, Ариана нервно оглядывалась по сторонам. Гул голосов, раздававшийся в комнате, создавал впечатление, что все обитатели замка уже собрались за столом. Пульс девушки участился, и в желудке возникло ощущение тяжести. У нее не было ни малейшего желания встречаться с Вильгельмом. Завоеватель считался самым жестоким человеком во всем христианском мире. Если слухи верны, то король не знал жалости, был скор на расправу, а его бешеный нрав заставлял людей трепетать от страха.
Когда их заметили, в зале воцарилось молчание. Присутствующие повернулись и, тихо перешептываясь, разглядывали супружескую чету с нескрываемым любопытством. Вильгельм восседал на высоком помосте и немедленно встал, чтобы поприветствовать любимца.
Ариана, чувствуя себя подобно вулкану, готовому взорваться, резко остановилась. Вильгельм превзошел все ее ожидания. Мужчина отличался могучим телосложением, имел огромную, как у быка, грудь, ноги, подобные дубам, и руки раза в три больше, чем у нее. От него исходила сила, равная мощи свирепого буйвола.
Король был темноволос, как и Лайон, а в глазах его светился недюжинный ум. Он, казалось, заглядывал прямо в душу человеку и читал ее, словно развернутый пергамент. Подстриженный по норманнской моде того времени, Вильгельм не носил бороды, как саксонские франклины. Рядом с ним хрупкая королева казалась совсем ребенком, однако ее лицо имело совсем не детское выражение. Похоже, Матильда способна править страной в отсутствие мужа, что, впрочем, она и делала последние несколько лет, находясь в Нормандии.
— Лорд Лайон, — басом заговорил Завоеватель, — мне жаль, что пришлось вызвать вас в Лондон так внезапно, но ваше присутствие необходимо на завтрашнем совете. — Его взгляд скользнул по Ариане, и у нее задрожали колени. — Я очень рад, что вы привезли с собой жену. Годы, проведенные в монастыре, пошли ей на пользу. Ариана Крэгмир — подходящая жена для Норманнского Льва. — Похлопав рыцаря по спине, он подмигнул ему. — Разве я не говорил, что настало время забрать жену из аббатства?
Лайон, похоже, удивился словам короля.
— Да, сэр, прошло много времени. И вы снова оказались правы, как всегда. — Взглянув на супругу, он продолжил: — Ариана Крэгмир доставляет мне истинную радость.
Баронесса лишилась дара речи от такого заявления мужа, но, к счастью, быстро опомнилась и поклонилась королю. Если бы тот хорошо ее знал, то понял бы, что румянец, заливший шею и щеки, не имел ничего общего со смущением, а был вызван лишь ненавистью саксонки ко всем норманнам, не исключая и ее мужа. Как смел Лайон лгать в присутствии стольких людей? Она прекрасно знала, что король заставил Льва забрать ее из монастыря. Конечно, супруг любит проводить с ней время в постели, но на этом их отношения заканчиваются. Он никогда не забудет, что она пыталась его отравить.
Вильгельм, обхватив девушку за плечи, поднял ее на помост и представил королеве. Матильда тепло поприветствовала ее, и баронесса почувствовала симпатию к этой женщине, но облегченно вздохнула, когда Ройс указал им на места за столом. Лайон уселся по правую руку от Вильгельма, а Ариана — рядом с Матильдой. На помосте восседали сыновья королевской семьи: Роберт, который вскоре должен стать правителем Нормандии, и Уильям Руфус, которому отец обещал Англию.
Стол ломился от яств: блюда с рыбой, мясом, птицей, овощами и различными сладостями выглядели очень аппетитно. Лайон и Вильгельм оживленно разговаривали за едой, как давно не видевшиеся старые друзья. Они не торопясь потягивали отличные вина и крепкие эли, подаваемые слугами-англичанами. Немногие из них понимали французский, на котором велась беседа и который стал официальным языком Англии.
Ариана изучала французский в монастыре, однако редко им пользовалась и многое успела забыть, ведь Лайон общался с ней на языке ее предков. Теперь, беседуя с Матильдой, она запиналась, тщательно подбирая слова.
— Я очень рада, что вы и лорд Лайон счастливы в супружестве, — говорила королева. — Вильгельм опасался, что Льву будет трудно жить с женой. Возможно, он еще долго не приехал бы за вами, если бы не приказ короля. На границе неспокойно, и Завоевателю нужен преданный человек. Многие саксонские бароны, чьи земли отошли короне, бежали на север, где вступили в сговор с Малькольмом. Вильгельм сомневается в надежности тех саксов, что принесли ему клятву верности. Бедный король, на его плечах лежит такое бремя!
«Бедняжка Вильгельм, и правда, — размышляла Ариана над словами Матильды. — Этот человек — тиран, поэтому чего же он ждет?» Однако вслух она сказала совсем другое:
— Вы забыли, что я саксонка, мадам? Я не хочу сердить вас, но не хочу лгать относительно преданности.
Королева, прищурившись, взглянула на собеседницу:
— Я бы не поверила вам, если бы вы не встали на защиту своих соплеменников. Однако прошу помнить, что вы жена норманнского барона и обязаны повиноваться ему и хранить верность, ибо супруга подчиняется своему повелителю почти во всем. Ариана, вы еще слишком молоды, и вам предстоит многое узнать о доверии между мужем и женой. С Вильгельмом жить очень непросто, однако нам удается с ним ладить вот уже много лет.
Баронессе не понравились нравоучения, хотя, как ей казалось, Матильда говорила искренне и желала ей добра.
— Я подумаю над вашими словами, — уклончиво ответила она.
Королева проницательно взглянула на собеседницу и осталась довольна.
— Вы любите Лайона, не так ли, дорогая? Очевидно, что и он любит вас.
Ариана нахмурилась. Почему она так решила?
— Нет, это… мы едва знаем друг друга.
Опустив голову, леди Крэгмир сделала вид, что поглощена едой, а Матильда, поняв намек, заговорила с Вильгельмом.
Баронесса смотрела на стоявшие перед ней блюда, но ей совершенно не хотелось есть. Ариана в окружении норманнов чувствовала себя как рыба на льду. Взглянув на придворных, рыцарей и знатных дам, восседающих за длинными столами, она поняла, что совершила ошибку. Ее глаза остановились на темноволосой красавице, которая смотрела на нее с ненавистью, злобой и таким нескрываемым презрением, что девушка гордо выпрямилась. Ее сердце тревожно забилось. Даже малопроницательный человек поймет, что перед ним находится враг. Именно эту женщину показало ей видение. Теперь Ариана видела ее лицо и знала ее имя.
Ужин подошел к концу, и началось веселое представление на потеху насытившимся гостям. В центре зала очистили место для жонглеров и акробатов, арфистов и менестрелей. После их выступления люди разбрелись по углам и разделились на небольшие группки, чтобы поиграть в шахматы и другие настольные игры. Ариана воспользовалась ситуацией, чтобы уйти к себе, но, оглядевшись, не увидела Лайона. Сомневаясь, что способна самостоятельно отыскать свою комнату, девушка отправилась на поиски Ройса.
Лев наблюдал за представлением, наслаждаясь пением менестрелей. Ему хотелось сесть рядом с Арианой, ведь целый вечер он не мог поговорить с ней и узнать ее мнение о Матильде и Вильгельме. Судя по непринужденной легкости, с которой беседовали королева и его жена, им удалось найти общий язык.
Его размышления прервало чье-то прикосновение, и мужчина, вздрогнув от неожиданности, резко повернулся. Перед ним стояла Забрина. Наклонившись, она горячим, обжигающим ухо шепотом просила встретиться с ней в алькове, где частенько бывали влюбленные.
Рыцарь отрицательно покачал головой, но женщина настаивала. Не желая привлекать внимание придворных, мужчина согласился. Дождавшись, когда закончилось представление и король завязал оживленную беседу с одним из придворных, он скользнул в альков.
— Черт бы тебя побрал, Забрина! Это настоящее безумие! Что ты хочешь от меня?
— Вы прекрасно знаете, чего я хочу, — промурлыкала она. — Неужели я так непонятно изъясняюсь? Вас я желаю, Лайон. — Женщина подходила все ближе и ближе, пока ее грудь не уперлась в его грудную клетку, и обвила руками шею норманна. — Я схожу с ума, милорд. Вы обещали, что ваша жена не помешает нашим отношениям.
— Ты наглая женщина, Забрина. Моя жена…
— … бесцветная серая мышь, пресная рыбина, которая понятия не имеет, как удовлетворить мужчину.
«Ариана бесцветная? Пресная?» — Лайон изумленно моргал, считая красоту жены такой же бесспорной и соблазнительной, как и красоту Забрины. Ариана — чистота и свет, солнце и луна, и звезды, она — бархат ночи, ее прелесть скрыта в ее недоступности.
Рыцарь смотрел на собеседницу, мысленно сравнивая ее с супругой и отдавая пальму первенства Ариане. Он лихорадочно пытался найти подходящий предлог, чтобы раз и навсегда порвать отношения с Забриной, но не хотел казаться слишком жестоким. Конечно, она подарила ему множество пылких ночей, страстных ласк и бесконечного удовольствия, но теперь этого ему было недостаточно. Лайон желал неизмеримо большего. Ариана…
— Забрина, все изменилось…
Однако норманн не закончил фразу, ибо женщина, наклонив его голову, запечатлела на его губах страстный поцелуй, в котором слились воедино вожделение и отчаяние. Забрина прижалась к нему всем телом, и рыцарю пришлось заключить ее в объятия, чтобы не упасть.
Направляясь в свою комнату, Ариана прошла мимо маленького зашторенного алькова, но шум голосов, раздававшихся оттуда, привлек ее внимание, хотя она попыталась не вслушиваться. Не знакомая с нравами двора и слишком целомудренная, баронесса понятия не имела, что может происходить в таком укромном уголке. Разговаривали мужчина и женщина, причем дама говорила спокойно и бесстрастно, а вот голос мужчины прерывался от страсти. Полагая, что это не ее дело, Ариана собиралась уже пройти мимо, но внезапно остановилась, узнав голос мужчины. Лайон! Глядя на плотные занавески, она хотела, чтобы они раздвинулись.
Льву наконец удалось отстранить от себя женщину, и он убрал руки бывшей любовницы, обвивавшие шею:
— Забрина, мы рискуем навлечь на себя гнев Вильгельма, встречаясь подобным образом. Ты знаешь, как он относится к неверности. Брак для него; священен.
— Тем хуже для него, — безапелляционно заявила дама. — Меня интересуют только ваши чувства, милорд. Неужели вы не сгораете от страсти, как я? Мы так давно не виделись. Поцелуй же меня еще, любовь моя.
Лайон выставил руку, пытаясь удержать рвущуюся к нему любовницу:
— Это слишком опасно, Забрина, в зале полно народу. Мы рискуем нарваться на неприятности.
— Приходите ко мне сегодня, — предложила она. Ее голос перешел на хриплый от страсти шепот. — Оставьте свою серую мышь спать в одиночестве и приходите ко мне.
— Забрина…
— Я не уйду, пока вы не дадите обещание, — со стальными нотками в голосе заявила женщина.
Желая поскорее покончить с тягостным разговором, мужчина решил, что лучше согласиться. Если их застанут в такой двусмысленной ситуации, беды не миновать. Этим он навлечет на себя гнев короля и даст почву для светских сплетен. Двор любой безумный бред, любую ложь готов подхватить и разнести по свету. Когда они с Арианой жили порознь, как два совершенно чужих человека, такой проблемы не существовало, но теперь они стали настоящими супругами и делили ложе. Вильгельм придет в бешенство, узнав, что женатый человек завел интрижку с любовницей, да еще не таясь. Придворные умирали от скуки и ждали очередного скандала.
По непонятным причинам, объяснения которым он не мог найти, Лайон не хотел возобновлять отношения с Забриной. Да, он скажет, что навестит ее сегодня ночью, но не станет этого делать, просто не придет на свидание, таким образом прозрачно намекнет, что не собирается больше встречаться с ней.
— Да, Забрина, я приду к тебе сегодня, но сейчас ты должна идти, пока не обнаружено наше отсутствие.
Женщина одарила его обворожительной улыбкой:
— Я буду ждать, милорд.
Ариана услышала достаточно. Повернувшись, она бросилась бежать по темному коридору, совершенно не имея представления, куда идет и как добраться до своей комнаты. Баронесса надеялась встретить по дороге слугу, который укажет дорогу. Услышав позади себя шум, она пошла быстрее, опасаясь, что Лайон заметил ее отсутствие и отправился на поиски.
— Ариана, подождите!
«Господи! Я не могу сейчас видеть Лайона. Только не сейчас! Когда он, довольный встречей с любовницей и удовлетворенный тем, что договорился о свидании, будет лгать мне!» Ариана представила, как муж ласкает Забрину, и к горлу подкатила тошнота.
— Ариана, остановитесь! Это я, Эдрик.
«Эдрик? Что он делает в Лондоне?» — удивилась баронесса, осмелившись бросить взгляд через плечо.
— Господи, Эдрик, я не верю, что это вы! — девушка едва не упала, вздохнув с облегчением.
— Что случилось? — встревоженно спросил Блэкхит. — Где ваш муж?
— Ничего не случилось, — солгала она. — Что вы делаете в Лондоне?
— Вильгельм приказал мне явиться на встречу в Уитенагемот. Несмотря на то, что я лишен привилегий, я все же держу в руках стратегически важные приграничные земли. Наверное, совет будет очень важным и серьезным, ибо я уже видел многих влиятельных баронов, как саксов, так и норманнов.
Баронесса наклонилась к нему и горячо зашептала:
— Нам надо поговорить, Эдрик. Лайон знает о яде. Он готовился осадить ваш замок, но его намерениям помешало приглашение короля на совет. Блэкхит покачнулся:
— Как ему удалось обо всем узнать? Почему вы не отравили его?
— Это долгая история.
Схватив девушку за руку, мужчина потянул ее за собой в ближайшую комнату и закрыл дверь. К счастью, там никого не оказалось.
— Теперь расскажите мне все по порядку. А я-то надеялся услышать, что Лев скончался по непонятным причинам.
— Я была очень сердита на Лайона и подсыпала ему яд в вино, однако в последний момент у меня не хватило духу позволить ему выпить отраву. Я попыталась выбить чашу у него из рук, но супруг уже знал, что вино отравлено, и предложил мне утолить жажду из одного с ним кубка.
— Господи…
— Я проклинала себя и хотела сама выпить яд, но Лев не позволил мне. Я… я не знаю, почему.
— Что же он сделал? Лайон мог бы убить вас — у него есть на это право — или избить вас до полусмерти, или же отправить назад в монастырь.
— Он ничего не сделал, — отозвалась баронесса. — Лев грозился избить меня, но угрозу не выполнил. Я его не понимаю. Иногда я боюсь его, а иногда… — девушка оборвала себя на полуслове, вспомнив страстные объятия, нежность, с которой норманн ласкал ее тело и говорил, какое удовольствие она ему доставляет.
Лицо собеседника окаменело:
— Кто ему сказал?
— Надия. Она увидела это в видениях и предупредила Лайона, что вино отравлено. Я, конечно, отказалась признаться, где взяла яд, но он не глуп и сразу все понял. Супруг обещал осадить ваш замок и убить вас. Я опасаюсь за вашу жизнь, поэтому вы должны немедленно покинуть Лондон.
Блэкхит внимательно вглядывался в ее лицо:
— Я не уеду без вас, Ариана. Вы подвергаете свою жизнь опасности, живя с хищником. Он может отложить наказание, но рано или поздно отомстит вам. А мне Лев ничего не осмелится сделать, опасаясь навлечь на себя гнев Вильгельма. Королю требуются верные люди, владеющие приграничными землями. Я поклялся ему в верности, и Завоеватель доверяет мне так же, как и другим саксонским баронам, которые отправили ему вооруженные отряды рыцарей. Никто, кроме вас, не знает, что я вступил в сговор с Малькольмом, желая сбросить с трона проклятого норманна. То, что я узнаю на совете, станет известно и королю Шотландии.
— Вы играете в опасные игры, милорд, — прошептала Ариана, еще больше опасаясь за его жизнь. — Подобное карается жестокой смертью.
— Зачем же мне бояться худших бед, когда мне смертью меньшая грозит? Уж лучше умереть, чем жить под игом проклятых норманнов, — горько проговорил Эдрик. — Когда я уеду из Лондона, я хочу, чтобы вы поехали со мной. Малькольм аннулирует ваше замужество на том основании, что наша помолвка действительна в Шотландии.
Когда их заметили, в зале воцарилось молчание. Присутствующие повернулись и, тихо перешептываясь, разглядывали супружескую чету с нескрываемым любопытством. Вильгельм восседал на высоком помосте и немедленно встал, чтобы поприветствовать любимца.
Ариана, чувствуя себя подобно вулкану, готовому взорваться, резко остановилась. Вильгельм превзошел все ее ожидания. Мужчина отличался могучим телосложением, имел огромную, как у быка, грудь, ноги, подобные дубам, и руки раза в три больше, чем у нее. От него исходила сила, равная мощи свирепого буйвола.
Король был темноволос, как и Лайон, а в глазах его светился недюжинный ум. Он, казалось, заглядывал прямо в душу человеку и читал ее, словно развернутый пергамент. Подстриженный по норманнской моде того времени, Вильгельм не носил бороды, как саксонские франклины. Рядом с ним хрупкая королева казалась совсем ребенком, однако ее лицо имело совсем не детское выражение. Похоже, Матильда способна править страной в отсутствие мужа, что, впрочем, она и делала последние несколько лет, находясь в Нормандии.
— Лорд Лайон, — басом заговорил Завоеватель, — мне жаль, что пришлось вызвать вас в Лондон так внезапно, но ваше присутствие необходимо на завтрашнем совете. — Его взгляд скользнул по Ариане, и у нее задрожали колени. — Я очень рад, что вы привезли с собой жену. Годы, проведенные в монастыре, пошли ей на пользу. Ариана Крэгмир — подходящая жена для Норманнского Льва. — Похлопав рыцаря по спине, он подмигнул ему. — Разве я не говорил, что настало время забрать жену из аббатства?
Лайон, похоже, удивился словам короля.
— Да, сэр, прошло много времени. И вы снова оказались правы, как всегда. — Взглянув на супругу, он продолжил: — Ариана Крэгмир доставляет мне истинную радость.
Баронесса лишилась дара речи от такого заявления мужа, но, к счастью, быстро опомнилась и поклонилась королю. Если бы тот хорошо ее знал, то понял бы, что румянец, заливший шею и щеки, не имел ничего общего со смущением, а был вызван лишь ненавистью саксонки ко всем норманнам, не исключая и ее мужа. Как смел Лайон лгать в присутствии стольких людей? Она прекрасно знала, что король заставил Льва забрать ее из монастыря. Конечно, супруг любит проводить с ней время в постели, но на этом их отношения заканчиваются. Он никогда не забудет, что она пыталась его отравить.
Вильгельм, обхватив девушку за плечи, поднял ее на помост и представил королеве. Матильда тепло поприветствовала ее, и баронесса почувствовала симпатию к этой женщине, но облегченно вздохнула, когда Ройс указал им на места за столом. Лайон уселся по правую руку от Вильгельма, а Ариана — рядом с Матильдой. На помосте восседали сыновья королевской семьи: Роберт, который вскоре должен стать правителем Нормандии, и Уильям Руфус, которому отец обещал Англию.
Стол ломился от яств: блюда с рыбой, мясом, птицей, овощами и различными сладостями выглядели очень аппетитно. Лайон и Вильгельм оживленно разговаривали за едой, как давно не видевшиеся старые друзья. Они не торопясь потягивали отличные вина и крепкие эли, подаваемые слугами-англичанами. Немногие из них понимали французский, на котором велась беседа и который стал официальным языком Англии.
Ариана изучала французский в монастыре, однако редко им пользовалась и многое успела забыть, ведь Лайон общался с ней на языке ее предков. Теперь, беседуя с Матильдой, она запиналась, тщательно подбирая слова.
— Я очень рада, что вы и лорд Лайон счастливы в супружестве, — говорила королева. — Вильгельм опасался, что Льву будет трудно жить с женой. Возможно, он еще долго не приехал бы за вами, если бы не приказ короля. На границе неспокойно, и Завоевателю нужен преданный человек. Многие саксонские бароны, чьи земли отошли короне, бежали на север, где вступили в сговор с Малькольмом. Вильгельм сомневается в надежности тех саксов, что принесли ему клятву верности. Бедный король, на его плечах лежит такое бремя!
«Бедняжка Вильгельм, и правда, — размышляла Ариана над словами Матильды. — Этот человек — тиран, поэтому чего же он ждет?» Однако вслух она сказала совсем другое:
— Вы забыли, что я саксонка, мадам? Я не хочу сердить вас, но не хочу лгать относительно преданности.
Королева, прищурившись, взглянула на собеседницу:
— Я бы не поверила вам, если бы вы не встали на защиту своих соплеменников. Однако прошу помнить, что вы жена норманнского барона и обязаны повиноваться ему и хранить верность, ибо супруга подчиняется своему повелителю почти во всем. Ариана, вы еще слишком молоды, и вам предстоит многое узнать о доверии между мужем и женой. С Вильгельмом жить очень непросто, однако нам удается с ним ладить вот уже много лет.
Баронессе не понравились нравоучения, хотя, как ей казалось, Матильда говорила искренне и желала ей добра.
— Я подумаю над вашими словами, — уклончиво ответила она.
Королева проницательно взглянула на собеседницу и осталась довольна.
— Вы любите Лайона, не так ли, дорогая? Очевидно, что и он любит вас.
Ариана нахмурилась. Почему она так решила?
— Нет, это… мы едва знаем друг друга.
Опустив голову, леди Крэгмир сделала вид, что поглощена едой, а Матильда, поняв намек, заговорила с Вильгельмом.
Баронесса смотрела на стоявшие перед ней блюда, но ей совершенно не хотелось есть. Ариана в окружении норманнов чувствовала себя как рыба на льду. Взглянув на придворных, рыцарей и знатных дам, восседающих за длинными столами, она поняла, что совершила ошибку. Ее глаза остановились на темноволосой красавице, которая смотрела на нее с ненавистью, злобой и таким нескрываемым презрением, что девушка гордо выпрямилась. Ее сердце тревожно забилось. Даже малопроницательный человек поймет, что перед ним находится враг. Именно эту женщину показало ей видение. Теперь Ариана видела ее лицо и знала ее имя.
Ужин подошел к концу, и началось веселое представление на потеху насытившимся гостям. В центре зала очистили место для жонглеров и акробатов, арфистов и менестрелей. После их выступления люди разбрелись по углам и разделились на небольшие группки, чтобы поиграть в шахматы и другие настольные игры. Ариана воспользовалась ситуацией, чтобы уйти к себе, но, оглядевшись, не увидела Лайона. Сомневаясь, что способна самостоятельно отыскать свою комнату, девушка отправилась на поиски Ройса.
Лев наблюдал за представлением, наслаждаясь пением менестрелей. Ему хотелось сесть рядом с Арианой, ведь целый вечер он не мог поговорить с ней и узнать ее мнение о Матильде и Вильгельме. Судя по непринужденной легкости, с которой беседовали королева и его жена, им удалось найти общий язык.
Его размышления прервало чье-то прикосновение, и мужчина, вздрогнув от неожиданности, резко повернулся. Перед ним стояла Забрина. Наклонившись, она горячим, обжигающим ухо шепотом просила встретиться с ней в алькове, где частенько бывали влюбленные.
Рыцарь отрицательно покачал головой, но женщина настаивала. Не желая привлекать внимание придворных, мужчина согласился. Дождавшись, когда закончилось представление и король завязал оживленную беседу с одним из придворных, он скользнул в альков.
— Черт бы тебя побрал, Забрина! Это настоящее безумие! Что ты хочешь от меня?
— Вы прекрасно знаете, чего я хочу, — промурлыкала она. — Неужели я так непонятно изъясняюсь? Вас я желаю, Лайон. — Женщина подходила все ближе и ближе, пока ее грудь не уперлась в его грудную клетку, и обвила руками шею норманна. — Я схожу с ума, милорд. Вы обещали, что ваша жена не помешает нашим отношениям.
— Ты наглая женщина, Забрина. Моя жена…
— … бесцветная серая мышь, пресная рыбина, которая понятия не имеет, как удовлетворить мужчину.
«Ариана бесцветная? Пресная?» — Лайон изумленно моргал, считая красоту жены такой же бесспорной и соблазнительной, как и красоту Забрины. Ариана — чистота и свет, солнце и луна, и звезды, она — бархат ночи, ее прелесть скрыта в ее недоступности.
Рыцарь смотрел на собеседницу, мысленно сравнивая ее с супругой и отдавая пальму первенства Ариане. Он лихорадочно пытался найти подходящий предлог, чтобы раз и навсегда порвать отношения с Забриной, но не хотел казаться слишком жестоким. Конечно, она подарила ему множество пылких ночей, страстных ласк и бесконечного удовольствия, но теперь этого ему было недостаточно. Лайон желал неизмеримо большего. Ариана…
— Забрина, все изменилось…
Однако норманн не закончил фразу, ибо женщина, наклонив его голову, запечатлела на его губах страстный поцелуй, в котором слились воедино вожделение и отчаяние. Забрина прижалась к нему всем телом, и рыцарю пришлось заключить ее в объятия, чтобы не упасть.
Направляясь в свою комнату, Ариана прошла мимо маленького зашторенного алькова, но шум голосов, раздававшихся оттуда, привлек ее внимание, хотя она попыталась не вслушиваться. Не знакомая с нравами двора и слишком целомудренная, баронесса понятия не имела, что может происходить в таком укромном уголке. Разговаривали мужчина и женщина, причем дама говорила спокойно и бесстрастно, а вот голос мужчины прерывался от страсти. Полагая, что это не ее дело, Ариана собиралась уже пройти мимо, но внезапно остановилась, узнав голос мужчины. Лайон! Глядя на плотные занавески, она хотела, чтобы они раздвинулись.
Льву наконец удалось отстранить от себя женщину, и он убрал руки бывшей любовницы, обвивавшие шею:
— Забрина, мы рискуем навлечь на себя гнев Вильгельма, встречаясь подобным образом. Ты знаешь, как он относится к неверности. Брак для него; священен.
— Тем хуже для него, — безапелляционно заявила дама. — Меня интересуют только ваши чувства, милорд. Неужели вы не сгораете от страсти, как я? Мы так давно не виделись. Поцелуй же меня еще, любовь моя.
Лайон выставил руку, пытаясь удержать рвущуюся к нему любовницу:
— Это слишком опасно, Забрина, в зале полно народу. Мы рискуем нарваться на неприятности.
— Приходите ко мне сегодня, — предложила она. Ее голос перешел на хриплый от страсти шепот. — Оставьте свою серую мышь спать в одиночестве и приходите ко мне.
— Забрина…
— Я не уйду, пока вы не дадите обещание, — со стальными нотками в голосе заявила женщина.
Желая поскорее покончить с тягостным разговором, мужчина решил, что лучше согласиться. Если их застанут в такой двусмысленной ситуации, беды не миновать. Этим он навлечет на себя гнев короля и даст почву для светских сплетен. Двор любой безумный бред, любую ложь готов подхватить и разнести по свету. Когда они с Арианой жили порознь, как два совершенно чужих человека, такой проблемы не существовало, но теперь они стали настоящими супругами и делили ложе. Вильгельм придет в бешенство, узнав, что женатый человек завел интрижку с любовницей, да еще не таясь. Придворные умирали от скуки и ждали очередного скандала.
По непонятным причинам, объяснения которым он не мог найти, Лайон не хотел возобновлять отношения с Забриной. Да, он скажет, что навестит ее сегодня ночью, но не станет этого делать, просто не придет на свидание, таким образом прозрачно намекнет, что не собирается больше встречаться с ней.
— Да, Забрина, я приду к тебе сегодня, но сейчас ты должна идти, пока не обнаружено наше отсутствие.
Женщина одарила его обворожительной улыбкой:
— Я буду ждать, милорд.
Ариана услышала достаточно. Повернувшись, она бросилась бежать по темному коридору, совершенно не имея представления, куда идет и как добраться до своей комнаты. Баронесса надеялась встретить по дороге слугу, который укажет дорогу. Услышав позади себя шум, она пошла быстрее, опасаясь, что Лайон заметил ее отсутствие и отправился на поиски.
— Ариана, подождите!
«Господи! Я не могу сейчас видеть Лайона. Только не сейчас! Когда он, довольный встречей с любовницей и удовлетворенный тем, что договорился о свидании, будет лгать мне!» Ариана представила, как муж ласкает Забрину, и к горлу подкатила тошнота.
— Ариана, остановитесь! Это я, Эдрик.
«Эдрик? Что он делает в Лондоне?» — удивилась баронесса, осмелившись бросить взгляд через плечо.
— Господи, Эдрик, я не верю, что это вы! — девушка едва не упала, вздохнув с облегчением.
— Что случилось? — встревоженно спросил Блэкхит. — Где ваш муж?
— Ничего не случилось, — солгала она. — Что вы делаете в Лондоне?
— Вильгельм приказал мне явиться на встречу в Уитенагемот. Несмотря на то, что я лишен привилегий, я все же держу в руках стратегически важные приграничные земли. Наверное, совет будет очень важным и серьезным, ибо я уже видел многих влиятельных баронов, как саксов, так и норманнов.
Баронесса наклонилась к нему и горячо зашептала:
— Нам надо поговорить, Эдрик. Лайон знает о яде. Он готовился осадить ваш замок, но его намерениям помешало приглашение короля на совет. Блэкхит покачнулся:
— Как ему удалось обо всем узнать? Почему вы не отравили его?
— Это долгая история.
Схватив девушку за руку, мужчина потянул ее за собой в ближайшую комнату и закрыл дверь. К счастью, там никого не оказалось.
— Теперь расскажите мне все по порядку. А я-то надеялся услышать, что Лев скончался по непонятным причинам.
— Я была очень сердита на Лайона и подсыпала ему яд в вино, однако в последний момент у меня не хватило духу позволить ему выпить отраву. Я попыталась выбить чашу у него из рук, но супруг уже знал, что вино отравлено, и предложил мне утолить жажду из одного с ним кубка.
— Господи…
— Я проклинала себя и хотела сама выпить яд, но Лев не позволил мне. Я… я не знаю, почему.
— Что же он сделал? Лайон мог бы убить вас — у него есть на это право — или избить вас до полусмерти, или же отправить назад в монастырь.
— Он ничего не сделал, — отозвалась баронесса. — Лев грозился избить меня, но угрозу не выполнил. Я его не понимаю. Иногда я боюсь его, а иногда… — девушка оборвала себя на полуслове, вспомнив страстные объятия, нежность, с которой норманн ласкал ее тело и говорил, какое удовольствие она ему доставляет.
Лицо собеседника окаменело:
— Кто ему сказал?
— Надия. Она увидела это в видениях и предупредила Лайона, что вино отравлено. Я, конечно, отказалась признаться, где взяла яд, но он не глуп и сразу все понял. Супруг обещал осадить ваш замок и убить вас. Я опасаюсь за вашу жизнь, поэтому вы должны немедленно покинуть Лондон.
Блэкхит внимательно вглядывался в ее лицо:
— Я не уеду без вас, Ариана. Вы подвергаете свою жизнь опасности, живя с хищником. Он может отложить наказание, но рано или поздно отомстит вам. А мне Лев ничего не осмелится сделать, опасаясь навлечь на себя гнев Вильгельма. Королю требуются верные люди, владеющие приграничными землями. Я поклялся ему в верности, и Завоеватель доверяет мне так же, как и другим саксонским баронам, которые отправили ему вооруженные отряды рыцарей. Никто, кроме вас, не знает, что я вступил в сговор с Малькольмом, желая сбросить с трона проклятого норманна. То, что я узнаю на совете, станет известно и королю Шотландии.
— Вы играете в опасные игры, милорд, — прошептала Ариана, еще больше опасаясь за его жизнь. — Подобное карается жестокой смертью.
— Зачем же мне бояться худших бед, когда мне смертью меньшая грозит? Уж лучше умереть, чем жить под игом проклятых норманнов, — горько проговорил Эдрик. — Когда я уеду из Лондона, я хочу, чтобы вы поехали со мной. Малькольм аннулирует ваше замужество на том основании, что наша помолвка действительна в Шотландии.