— Тогда, думаю, ты готова вернуться к работе?
Она рассмеялась.
— Я действительно нужна тебе? Я слышала, Фу-Фу готовит сногсшибательные десерты.
— Так и есть. Она сожгла пару тортов и приготовила несколько бисквитов, больше похожих на хоккейные шайбы, прежде чем мы остановили ее.
— Ну что ж, если я в самом деле нужна тебе…
— Поверь мне, ты нужна нам всем. Постоянные клиенты требуют твоего возвращения.
— В таком случае, разумеется, я не могу разочаровать своих многочисленных поклонников.
Джолин обратила все в шутку, но Грант оставался серьезен. Она возвращается. И это самое главное. Впервые за целую неделю у него стало легко на сердце.
Вернулась Мэнди, и Мишель направилась в гостиную, чтобы поговорить с ней, а Джолин осталась с Грантом, который собрался уходить.
— Мишель удалось уговорить меня, — сказала она ему. — Я согласна пойти на свидание с Тони.
Он переменился в лице.
— Что?
— Ты ведь именно этого хочешь?
— Ах, да. Правильно. — Конечно, он этого хотел. — Великолепно. Я позвоню ему сегодня и узнаю, когда он свободен.
Что-то промелькнуло в ее глазах.
— Хорошо. Мишель как раз рассказывала мне, какой он восхитительный парень. Уверена, мы замечательно поладим.
— Да-а, — отозвался Грант, внезапно почувствовав дурноту. — Замечательно.
Почему у него стало тяжело на сердце? «Должно быть, сказывается чрезмерное возлияние, — сказал он сам себе. — Наверняка».
Снова приступить к работе было просто чудесно. Все встречали Джолин так, словно она уезжала в отпуск и они скучали по ней. Кевин засмеялся при виде Фу-Фу и обвил ручонками ее шею, а потом, пританцовывая, бегал по всему ресторану, здороваясь с каждой официанткой, словно они были его родственниками, которых он давным-давно не видел. Наткнувшись на Гранта, он остановился и некоторое время смотрел на него. Грант улыбнулся ему, глядя сверху вниз и ожидая, что его вот-вот назовут Печеньем. Но вместо этого Кевин одарил его лучезарной улыбкой и сказал, громко и отчетливо:
— Привет, Грант.
Грант смотрел на него, раскрыв рот.
— Что ты сказал? — спросил он, хотя прекрасно все слышал.
Кевин не стал повторять. Одного раза, по его мнению, предостаточно. Но Грант был сам не свой от удивления; он подхватил мальчика на руки и помчался с ним в кухню, чтобы всем поведать о случившемся.
— Честно, он сказал это совершенно отчетливо, — настаивал он, но все вокруг лишь бросали на него скептические взгляды.
— Грант, Кевин еще не умеет по-настоящему говорить, — осторожно сказала Джолин.
— Слышала бы ты его! Давай, Кевин, повтори! — попросил Грант.
Все в ожидании повернулись к мальчику, а тот счастливо улыбался, довольный всеобщим вниманием, но так и не издал ни звука.
— Он правда произнес мое имя, — сказал Грант, нервничая.
— Разумеется, Грант, — насмешливо сказала Мишель. — Дай нам знать, когда он расскажет тебе наизусть Декларацию Независимости. Вот это действительно произвело бы на нас впечатление.
Все засмеялись, а Джолин погладила его по руке.
— По крайней мере, он не назвал тебя Печеньем, — ободряюще прошептала она.
Грант взбешенно взглянул на нее и укрылся в своем офисе, бормоча себе под нос ругательства. Джолин вопросительно посмотрела на сына. Но прошел весь день, а он так и не повторил сказанное утром, и вскоре все забыли об этом.
Джолин была так рада своему возвращению, что провела полдня за приготовлением эклеров для коллег, прежде чем приступить к выпечке «ракушек» для ужина. Как восхитительно снова быть вместе с людьми, которых она любила, а еще приятнее видеть, что Грант наблюдает за ней, и вспоминать о времени, что они провели у него в квартире, о его руках, обнимавших ее, и о том, с каким жаром ее тело отвечало на каждую его ласку.
«Хорошо, — сказала она себе. — Я пойду на свидание с твоим братом. Схожу разок. Если ты и тогда не захочешь заполучить меня, я… — (Здесь было слабое место ее плана. Что она сделает?) — горько заплачу», — беззвучно признала она.
В этот вечер Джолин пришла домой довольно поздно, но Мэнди еще не вернулась. Все последнее время она, не жалея ног, пыталась воплотить в жизнь свою мечту о карьере модели, которая была лишь шагом на пути к Стэну. Джолин хотелось чем-нибудь помочь подруге. Было так печально видеть Мэнди в отчаянии.
Джолин уложила Кевина и только поставила на газ чайник, как в квартиру ворвалась Мэнди. Швырнув на пол сумку и сбросив туфли, она упала на диван.
— Что ж, ты была права, — сказала она, сокрушенно качая головой. — Никто не хочет брать меня в манекенщицы. Они смеялись надо мной. Представляешь?
У Джолин сжалось сердце. Она подошла и села на валик дивана.
— О, Мэнди, мне так жаль.
Мэнди некоторое время наслаждалась ее сочувствием, потом продолжила:
— Но не все потеряно. — Она лукаво улыбнулась подруге. — Я нашла работу.
Джолин удивленно посмотрела на нее.
— И чем же ты будешь заниматься? Мэнди подняла руки.
— Буду моделью второго плана. Я говорила тебе, что уже занималась этим раньше. Джолин не знала, верить или нет.
— В рекламе? — озадаченно спросила она.
— И в рекламе тоже. Агентство, с которым я подписала контракт, поставляет моделей для телешоу. — Она поднесла руку к свету и принялась критически рассматривать ее.
— Телешоу?
— Разумеется. Они всегда используют моделей второго плана для таких маленьких эпизодов, как открывание замка или поиск какого-нибудь предмета в ящике.
Тут Джолин начала понимать, о чем идет речь.
— Ты хочешь сказать, что только ненастоящие актрисы снимаются в подобных сценах? Мэнди расхохоталась:
— О, моя милая простушка! У звезд нет времени на такую нудную работу. Тогда вызывают нас, и все идет как по маслу.
— Я не понимаю. — Она нахмурилась и покачала головой. — Как это поможет тебе быть ближе к Стэну?
— К Стэну? С какой стати? — удивилась Мэнди. — Это будет совершенно новый мир.
Возможно, я встречу настоящую любовь. — Она замолчала и серьезно посмотрела в глаза Джолин. — Будь что будет. Если я останусь с тем, кого полюблю, замечательно. Если нет — всегда найдутся другие возможности.
Джолин молча слушала, как Мэнди без умолку расписывала прелести своей новой работы. Теперь она знала наверняка: Мэнди не любит Стэна. Джолин поняла это потому, что очень любила Гранта. Никакая работа не могла бы удержать ее вдали от любимого мужчины.
Она пойдет на свидание с Тони, а что будет дальше — Бог весть. Это шаг в неизвестное. Возможно, Грант потеряет к ней всякий интерес, как только станет очевидно, что она не может полюбить его брата, несмотря на все его старания. Но она могла надеяться и на другой исход. Надеяться и мечтать.
Глава 12
Она рассмеялась.
— Я действительно нужна тебе? Я слышала, Фу-Фу готовит сногсшибательные десерты.
— Так и есть. Она сожгла пару тортов и приготовила несколько бисквитов, больше похожих на хоккейные шайбы, прежде чем мы остановили ее.
— Ну что ж, если я в самом деле нужна тебе…
— Поверь мне, ты нужна нам всем. Постоянные клиенты требуют твоего возвращения.
— В таком случае, разумеется, я не могу разочаровать своих многочисленных поклонников.
Джолин обратила все в шутку, но Грант оставался серьезен. Она возвращается. И это самое главное. Впервые за целую неделю у него стало легко на сердце.
Вернулась Мэнди, и Мишель направилась в гостиную, чтобы поговорить с ней, а Джолин осталась с Грантом, который собрался уходить.
— Мишель удалось уговорить меня, — сказала она ему. — Я согласна пойти на свидание с Тони.
Он переменился в лице.
— Что?
— Ты ведь именно этого хочешь?
— Ах, да. Правильно. — Конечно, он этого хотел. — Великолепно. Я позвоню ему сегодня и узнаю, когда он свободен.
Что-то промелькнуло в ее глазах.
— Хорошо. Мишель как раз рассказывала мне, какой он восхитительный парень. Уверена, мы замечательно поладим.
— Да-а, — отозвался Грант, внезапно почувствовав дурноту. — Замечательно.
Почему у него стало тяжело на сердце? «Должно быть, сказывается чрезмерное возлияние, — сказал он сам себе. — Наверняка».
Снова приступить к работе было просто чудесно. Все встречали Джолин так, словно она уезжала в отпуск и они скучали по ней. Кевин засмеялся при виде Фу-Фу и обвил ручонками ее шею, а потом, пританцовывая, бегал по всему ресторану, здороваясь с каждой официанткой, словно они были его родственниками, которых он давным-давно не видел. Наткнувшись на Гранта, он остановился и некоторое время смотрел на него. Грант улыбнулся ему, глядя сверху вниз и ожидая, что его вот-вот назовут Печеньем. Но вместо этого Кевин одарил его лучезарной улыбкой и сказал, громко и отчетливо:
— Привет, Грант.
Грант смотрел на него, раскрыв рот.
— Что ты сказал? — спросил он, хотя прекрасно все слышал.
Кевин не стал повторять. Одного раза, по его мнению, предостаточно. Но Грант был сам не свой от удивления; он подхватил мальчика на руки и помчался с ним в кухню, чтобы всем поведать о случившемся.
— Честно, он сказал это совершенно отчетливо, — настаивал он, но все вокруг лишь бросали на него скептические взгляды.
— Грант, Кевин еще не умеет по-настоящему говорить, — осторожно сказала Джолин.
— Слышала бы ты его! Давай, Кевин, повтори! — попросил Грант.
Все в ожидании повернулись к мальчику, а тот счастливо улыбался, довольный всеобщим вниманием, но так и не издал ни звука.
— Он правда произнес мое имя, — сказал Грант, нервничая.
— Разумеется, Грант, — насмешливо сказала Мишель. — Дай нам знать, когда он расскажет тебе наизусть Декларацию Независимости. Вот это действительно произвело бы на нас впечатление.
Все засмеялись, а Джолин погладила его по руке.
— По крайней мере, он не назвал тебя Печеньем, — ободряюще прошептала она.
Грант взбешенно взглянул на нее и укрылся в своем офисе, бормоча себе под нос ругательства. Джолин вопросительно посмотрела на сына. Но прошел весь день, а он так и не повторил сказанное утром, и вскоре все забыли об этом.
Джолин была так рада своему возвращению, что провела полдня за приготовлением эклеров для коллег, прежде чем приступить к выпечке «ракушек» для ужина. Как восхитительно снова быть вместе с людьми, которых она любила, а еще приятнее видеть, что Грант наблюдает за ней, и вспоминать о времени, что они провели у него в квартире, о его руках, обнимавших ее, и о том, с каким жаром ее тело отвечало на каждую его ласку.
«Хорошо, — сказала она себе. — Я пойду на свидание с твоим братом. Схожу разок. Если ты и тогда не захочешь заполучить меня, я… — (Здесь было слабое место ее плана. Что она сделает?) — горько заплачу», — беззвучно признала она.
В этот вечер Джолин пришла домой довольно поздно, но Мэнди еще не вернулась. Все последнее время она, не жалея ног, пыталась воплотить в жизнь свою мечту о карьере модели, которая была лишь шагом на пути к Стэну. Джолин хотелось чем-нибудь помочь подруге. Было так печально видеть Мэнди в отчаянии.
Джолин уложила Кевина и только поставила на газ чайник, как в квартиру ворвалась Мэнди. Швырнув на пол сумку и сбросив туфли, она упала на диван.
— Что ж, ты была права, — сказала она, сокрушенно качая головой. — Никто не хочет брать меня в манекенщицы. Они смеялись надо мной. Представляешь?
У Джолин сжалось сердце. Она подошла и села на валик дивана.
— О, Мэнди, мне так жаль.
Мэнди некоторое время наслаждалась ее сочувствием, потом продолжила:
— Но не все потеряно. — Она лукаво улыбнулась подруге. — Я нашла работу.
Джолин удивленно посмотрела на нее.
— И чем же ты будешь заниматься? Мэнди подняла руки.
— Буду моделью второго плана. Я говорила тебе, что уже занималась этим раньше. Джолин не знала, верить или нет.
— В рекламе? — озадаченно спросила она.
— И в рекламе тоже. Агентство, с которым я подписала контракт, поставляет моделей для телешоу. — Она поднесла руку к свету и принялась критически рассматривать ее.
— Телешоу?
— Разумеется. Они всегда используют моделей второго плана для таких маленьких эпизодов, как открывание замка или поиск какого-нибудь предмета в ящике.
Тут Джолин начала понимать, о чем идет речь.
— Ты хочешь сказать, что только ненастоящие актрисы снимаются в подобных сценах? Мэнди расхохоталась:
— О, моя милая простушка! У звезд нет времени на такую нудную работу. Тогда вызывают нас, и все идет как по маслу.
— Я не понимаю. — Она нахмурилась и покачала головой. — Как это поможет тебе быть ближе к Стэну?
— К Стэну? С какой стати? — удивилась Мэнди. — Это будет совершенно новый мир.
Возможно, я встречу настоящую любовь. — Она замолчала и серьезно посмотрела в глаза Джолин. — Будь что будет. Если я останусь с тем, кого полюблю, замечательно. Если нет — всегда найдутся другие возможности.
Джолин молча слушала, как Мэнди без умолку расписывала прелести своей новой работы. Теперь она знала наверняка: Мэнди не любит Стэна. Джолин поняла это потому, что очень любила Гранта. Никакая работа не могла бы удержать ее вдали от любимого мужчины.
Она пойдет на свидание с Тони, а что будет дальше — Бог весть. Это шаг в неизвестное. Возможно, Грант потеряет к ней всякий интерес, как только станет очевидно, что она не может полюбить его брата, несмотря на все его старания. Но она могла надеяться и на другой исход. Надеяться и мечтать.
Глава 12
Знаменательное событие было назначено на следующий вечер, во вторник, самый спокойный вечер в ресторане. Грант вызвался посидеть с Кевином, пока Джолин будет на свидании. Он пришел к ней, когда она одевалась, бегая по квартире, и чертыхалась. Джолин всем своим видом показывала, что действительно волнуется. А когда вышла из своей комнаты продемонстрировать новое платье, по его глазам она поняла, что, возможно, слишком хорошо играет роль.
— Отлично выглядишь, — сказал он бесцветным голосом.
— Спасибо, — ответила она, невинно глядя на него. — Я делаю это для тебя, ты же знаешь.
— Я ценю твой шаг, — грустно произнес Грант.
Широко улыбаясь, Тони уже стоял в дверях. При виде Джолин его глаза загорелись. Грант заметил восхищенные взгляды, которыми они обменялись, и внезапно почувствовал себя нехорошо.
— Кажется, здесь слишком жарко? — сказал он, но никто не обратил на него внимания. — Может быть, стоит включить кондиционер? — предложил он, несмотря на то что была середина декабря.
Снова никакой реакции. Они были полностью поглощены друг другом. Грант помрачнел.
— Или, может быть, мне набить штаны льдом и сесть в ванну?
Джолин вдруг очнулась, наконец вспомнив о его существовании.
— Лед? — спросила она, непонимающе посмотрев на него. — Думаю, в морозилке найдется. Если захочешь приготовить себе что-нибудь выпить, на холодильнике целый ящик содовой.
— Не думаю, что мне понадобится целый ящик, — сказал Грант, не сумев сдержать сарказм. — Я же не пытаюсь залить огонь.
Но Джолин уже снова забыла о нем, сладко улыбаясь Тони.
— Грант сам предложил посидеть с моим малышом сегодня вечером, — сообщила она. — Но я не люблю оставлять Кевина с кем бы то ни было, поэтому мне бы не хотелось вернуться очень поздно.
— Ты хорошая мать, это сразу видно, не волнуйся. Я хорошо помню то время, когда моя дочка была совсем крошкой. Она всегда находилась с кем-нибудь из нас. Мы не решались оставить ее с няней, пока ей не исполнилось три года.
— Да ты же постоянно оставлял ее с мамой, — запротестовал Грант, совершенно не узнавая брата.
— Мама — это не няня, — возразил Тони. — Она родной человек.
— Это большая разница, — подтвердила Джолин, кивая.
Грант переводил взгляд с одного на другого, гадая, что произошло. Они вели себя как герои мультфильма. Может быть, именно так бывает, когда влюбляются с первого взгляда?
— Поужинаем на берегу в одном маленьком ресторанчике, — предложил Тони, — где подают дары моря? А потом прогуляемся по Балбоа-Айленд и полюбуемся на рождественские огни. Когда стемнеет, вокруг острова плавает множество замысловато украшенных яхт, и их огни отражаются в воде. Чудесное зрелище.
— Звучит заманчиво, — пришла в восторг Джолин.
— Балбоа-Айленд. — Грант нахмурился. — Ты действительно собираешься так далеко ехать? — спросил он брата.
Тони только рассмеялся:
— Мы вернемся домой еще до полуночи.
— Если только не загуляемся, — весело добавила Джолин, выходя за порог.
Грант заскрежетал зубами, но когда Джолин повернулась к нему, чтобы помахать на прощание рукой, он снова улыбался. Он подошел к окну, наблюдая, как они уезжают. Тони подвел Джолин к машине, открыл перед ней дверцу и помог устроиться поудобнее. Потом сел за руль и включил зажигание, и Грант отчетливо видел, что они оба смеются. Видимо, приятно проведут время. Он тихо выругался. Но разве не этого он хотел?
Машина исчезла из виду, и только тогда Грант отошел от окна. Он знал, чего ему хочется. Биться головой о стенку. Но не сейчас. Сперва нужно позаботиться о Кевине.
Грант накормил мальчика и полчаса играл с ним в голодных гиппопотамов, смеясь над тем, как глупые животные поглощают пластмассовые чипсы. Однако он все время думал о Мэри и о том, как Тони любил ее. Джолин совсем на нее не похожа.
«Потому что она тебе нравится», — шептал ему внутренний голос.
— Вовсе нет, — сказал он вслух. Джолин совершенно не похожа на Стефани. Совершенно. «Но Стефани никогда не была в твоем вкусе, — нашептывал ему голос. — И то, как закончились ваши отношения, — лишнее тому доказательство».
Когда Грант вспоминал теперь о Стефани, в его душе не оставалось и тени сожаления. Единственной женщиной, которая заполнила собой все его мысли, была Джолин. Грант ничего не мог с собой поделать — он ревновал.
— Эй, — сказал он Кевину, пытаясь отвлечься. — Поедем к моей матери, ты поиграешь у нее во дворе. Хорошо?
— Шо, — ответил Кевин и побежал за своей курточкой.
Вскоре в приподнятом настроении они прибыли к его матери. Она вышла им навстречу и повела Гранта за дом, чтобы показать, как чудесно цветут ее исландские маки и анютины глазки. Роза испытывала гордость за свои зимние цветы.
— Так ты наконец приехал проведать меня, — сказала она сыну. — И привез мальчугана с красивыми глазами.
Он удивленно посмотрел на нее.
— Теперь они уже стали красивыми? Мне казалось, ты нашла их пугающими.
Роза пожала плечами, и легкая улыбка тронула уголки ее губ.
— Я уже привыкла к ним. А где его мама? Грант сделал глубокий вдох и выпалил:
— Ужинает с Тони.
Она в шоке отпрянула, а затем повернулась и зашагала к дому. Он пошел вслед за ней, пытаясь объяснить ей все:
— Мама, почему ты никак не можешь понять? Я желаю Тони счастья. И поверь мне, лучше Джолин никого не найдешь.
Она резко обернулась:
— Но ты целовался с ней. Он с трудом сглотнул.
— Да, но это случилось до того, как Джолин встретилась с Тони. Как только она поймет, какой он замечательный парень, я уверен, она непременно влюбится в него.
— А ты? — мягко спросила мать. — Что будет с тобой? Она ведь тебе небезразлична, не так ли?
Он не хотел отвечать на этот вопрос.
— Ох, Грант, Грант. — Она взяла сына за руку. — Неужели ты не видишь, какое несчастье навлекаешь на себя? Нельзя, строить счастье брата, разбивая собственное сердце.
У Гранта сжалось сердце. Он надеялся только, что боль, которую испытывает, не отражается на его лице.
— Мама, ты же знаешь, что я не собираюсь снова жениться. Хватит с меня и одного раза. Семейная жизнь не для меня. А вот Тони нужна жена.
— Нужна. Но он не может отобрать у тебя женщину, которую ты любишь.
Грант покачал головой. Ему хотелось возразить ей, но нужные слова не приходили.
— Мама, Тони и Джолин самые лучшие люди, которых я знаю, и они достойны друг друга.
— Ты ошибаешься. Грант. Тони достоин, чтобы выбрать себе женщину самостоятельно. А эта женщина достойна, чтобы быть рядом с мужчиной, который ее любит.
Грант не успел ничего ответить. На дорожке появился Кевин, волочивший за собой исландский мак, который он выдернул из земли. Малыш сунул Розе цветок, хитро улыбаясь при этом.
— Песенье? — попросил он, предлагая обмен.
Грант замер, ожидая, что сейчас разразится буря. Мамины драгоценные маки были неприкасаемы. Но к своему удивлению, он заметил, что она улыбается.
— Посмотри, Грант, он сорвал для меня цветок.
— Да, я вижу.
— Ах ты, маленький утеночек. — Роза наклонилась к ребенку. — Я дам тебе печенье, но больше не рви цветы, хорошо? — Она взяла растение в одну руку, а ручонку Кевина в другую.
Грант стоял в оцепенении. Если бы он жил вечно, ему и тогда не удалось бы постичь женщин. Роза повела Кевина в кухню и дала ему два больших круглых печенья. Потом повернулась к своему озадаченному сыну.
— О, парнишка кого угодно очарует. Ты был таким же в его возрасте, — сказала она, с любовью погладив Гранта по щеке. — Именно поэтому так трудно сказать тебе «нет».
— Что-то я такого не помню, — возразил он. Он действительно не помнил, чтобы ему разрешали все, чего он хотел. — Возможно, ты перепутала меня с Тони?
— Нет. — Она покачала головой. — Тони не был таким очаровательным. Тони был слишком честным, слишком прямым. Если что-то тяготило его, он не мог спать. — Она засмеялась, вспоминая. — И это сводило твоего отца с ума.
Грант тихо кивнул:
— Я знаю.
— Отец беспокоился о Тони и хотел, чтобы он воспринимал жизнь не так серьезно, — она улыбнулась Гранту, — чтобы был больше похож на тебя, для его же блага, и никак не мог смириться, что Тони совсем другой. — Роза вздохнула. — Он так любил его.
— Тони? — Грант в изумлении уставился на нее. — Папа любил Тони? Ты шутишь. Я хочу сказать, что это было не заметно.
Роза с упреком посмотрела на него.
— Конечно, любил. Ты был просто слишком мал, чтобы увидеть это. Грант поморщился:
— А Тони?
— О да. Тони знал, как волнуется о нем отец. Спроси его самого, если мне не веришь. Я знаю, что он тебе ответит.
— Но тогда… — Грант умолк, не зная, как спросить ее о том, что мучило его долгие годы. — Мама, почему отец оставил ресторан мне?
Она удивленно посмотрела на него, потом глаза ее наполнились сочувствием.
— Все это время ты чувствовал себя из-за этого виноватым? О Грант, дорогой. Неужели ты не знал? Он сначала предложил ресторан Тони. Ведь он старший, это было справедливо. Но отец прекрасно знал, что Тони откажется. Ресторан был ему ни к чему. Свою жизнь с Мэри он спланировал заранее, и ресторан в этот великий план не вписывался. Ты прекрасно знаешь, Тони им и сейчас не интересуется.
Разумеется, Грант знал это. Но дело не в ресторане, а в любви и нелюбви отца. Если все обстояло так, как говорит мать, почему Грант был так слеп?
— Тони и твой отец получали удовольствие, споря друг с другом. Ты больше похож на меня. Ты не пойдешь на конфронтацию с теми, кого любишь, и всеми силами постараешься избежать этого. А отец и Тони были схожи. Они ругались для собственного удовольствия.
Слова матери разрушили до основания представления Гранта о прошлом, и нужно было время, чтобы переварить информацию. Он не мог до конца поверить в это — картина безмятежного счастья семьи Фарго не очень-то вписывалась в его воспоминания. Возможно, мать вспоминает события такими, какими ей хочется их видеть. Неважно. Для него стало настоящим открытием, что отец сначала предложил ресторан Тони, и с этой мыслью еще нужно свыкнуться. Ему требовалось время, чтобы все обдумать. Он позвал Кевина и собрался отвезти обратно домой, но мать остановила его.
— Ты ведь приедешь на рождественский ужин?
— Конечно, мама. — Грант не пропустил ни одного рождественского ужина в доме матери. — Куда же еще я поеду?
— Сюда, — подтвердила она. — Здесь твой дом. Я хочу, чтобы вы оба приехали и привезли своих девушек.
Он взглянул на нее, не вполне понимая, что именно она имеет в виду.
— Не важно каких?
— Не важно. И я хочу видеть этого малыша. — Она указала рукой на Кевина, который играл в песке рядом с подъездной дорогой. — Я уже придумала, что подарить ему.
Вернувшись в квартиру Джолин, Грант не заметил, как утомлен Кевин, пока малыш не забрался к нему на колени, положив голову на плечо. Грант машинально обнял его, чтобы не уронить.
— Хочешь лечь в кроватку, Кев? — нежно спросил он мальчика, с удовольствием вдыхая легкий, свежий запах белокурых волос и испытывая пронзительное чувство любви к ребенку.
Веки Кевина слипались, и он пробормотал что-то неразборчивое, оканчивающееся словом «папа».
Сердце замерло в груди Гранта, и он затаил дыхание, гадая, послышалось ли это ему или было сказано на самом деле. Кевин назвал его папой?
Мальчик поднял на него сонные глаза и устроился поудобнее.
— Папа, — прошептал он снова. Гранту показалось, что он вот-вот задохнется от нахлынувших на него чувств. Ни один ребенок никогда не был ему так дорог.
— Я люблю тебя, Кевин, — тихо сказал он.
Кевин кивнул и закрыл глаза.
Грант улыбнулся, испытывая чувство глубокого счастья, до этого момента незнакомого ему. А все потому, что маленький мальчик назвал его папой и он сказал этому мальчику, что любит его. Может быть, именно такой должна быть жизнь?
Но еще один вопрос не давал Гранту покоя. Если он смог сказать это Кевину, то почему не мог сказать то же самое Джолин?
Он держал на руках Кевина, слышал биение его сердечка, чувствовал сонное дыхание. А ревность Гранта все росла. Он отправил женщину, которую любил, на свидание со своим братом. Кто он, как не сумасшедший?
Грант не сомневался, что Джолин и Тони полюбят друг друга. Ведь они два самых дорогих ему человека. Он привел в движение механизм, о чем будет сожалеть весь остаток своей жизни.
Полчаса спустя проснулся Кевин, и Грант вскочил и забегал по комнате.
— Мне нужно это как-то остановить, пробормотал Грант себе под нос, а Кевин присоединился к нему, имитируя его походку. — Я должен остановить их, пока они не зашли слишком далеко. — Грант встал как вкопанный. — Что, если он поцелует ее? О Боже! — Он завыл, запрокинув голову. — Хорошо. Вот что мы сделаем, — сказал он, сжав правую руку в кулак и ударив им по ладони другой руки. Кевин, как мог, копировал его. — Мы поедем и заберем ее, — заявил Грант.
— Поедем, — повторил Кевин, имитируя решительное выражение лица Гранта.
Грант посмотрел на него невидящими глазами. Малыш старательно копировал каждое движение Гранта. Поняв комичность ситуации, Грант расхохотался.
— Правильно, — сказал он Кевину. — Ты и я. Мы вернем твою маму.
До дома Тони было всего несколько минут езды. Они уже вернулись. На подъездной дороге стояла машина Тони. Грант поднял голову, и у него замерло сердце. Свет был приглушен; Тони никогда так не делал раньше. Что, если уже слишком поздно?
Грант позвонил. Казалось, прошла целая вечность, пока дверь распахнулась. На пороге стоял Тони, в расстегнутой рубашке, со слегка взъерошенными волосами. Грант уставился на него, не в состоянии произнести ни слова.
— Привет, Грант. — Брат непринужденно улыбнулся ему. — Мы только что говорили о тебе. Заходи.
Грант шагнул в гостиную. Кевин, увидев мать, громко закричал, вырвался из рук Гранта и побежал к ней. Джолин рассмеялась, потому что малыш едва не опрокинул ее. Прижав к груди свое бесценное чадо, она взглянула на Гранта.
А у того шумело в ушах. Единственное, что он видел, — это Джолин. Она была залита светом, и вокруг ее головы словно сиял райский нимб. «Как на картине времен Возрождения, — пронеслось у него в голове. — Как у Да Винчи или Боттичелли».
— Мы пришли за тобой.
— За мной? — Она была удивлена, даже несколько встревожена. — Что ты хочешь сказать?
Грант знал только одно — Джолин должна быть с ним.
— Пойдем, — сказал он ей, но она повернулась назад.
Оглянувшись, Грант заметил сидевшую на диване Мишель. Откуда она взялась? Как бы то ни было, она была очень кстати.
— Мишель, пригляди за Кевином, хорошо? — попросил он. — Нам с Джолин нужно поговорить.
— Конечно, — ответила она, но Грант уже не слышал. Он схватил Джолин за руку и потащил к двери.
— Пойдем со мной, Джолин. — Нужно решить это раз и навсегда.
— Хорошо, — наконец кивнула она. Быстрым шагом они направились к его машине. Ни один из них не проронил ни слова, пока они ехали на квартиру к Гранту.
Джолин покорно поднялась по лестнице, а оказавшись внутри, решительно повернулась к нему.
— Итак, может быть, ты объяснишь? Что все-таки происходит? Ты неделями уговаривал меня пойти на свидание с твоим братом, а когда я наконец пошла, ты врываешься и…
Тут Грант припал к ее губам. Это был единственный способ заставить ее замолчать. И она ответила на его поцелуй так, что он едва не задохнулся и почувствовал в себе желание, какого никогда не испытывал раньше.
Они сбросили одежду, словно устранив преграды, так долго разделявшие их, и когда его руки обвили ее обнаженное тел
Она выгнулась, прильнув к нему каждой клеточкой своего тела, чтобы раствориться в нем и превратиться с ним в одно целое. Они опустились на толстый серебристый ковер.
— Это был только предлог, так? — прошептала Джолин, когда они вернулись на землю.
Грант неохотно кивнул, наслаждаясь приятным теплом, растекавшимся по телу.
— Правильно, предлог. Я хотел еще разок заняться с тобой любовью, поэтому решил похитить тебя.
— Но нам не следовало делать этого.
— Нет, — подтвердил он. — Но это было по старым правилам. А теперь мы живем по новым.
— Да? И что же гласят эти новые правила?
Грант коснулся губами ее шеи, щекоча кончиком языка мочку уха.
— Новые правила гласят, что мы будем заниматься любовью три раза в день, — сказал он.
— Размечтался, — ответила Джолин со смехом и вдруг помрачнела. — Но Тони…
— Тони найдет себе девушку сам, — закончил он вместо нее. — А эту нашел я. Кто нашел, тот и владелец.
Осторожно приподнявшись, она посмотрела ему в лицо, пытаясь понять, что же на самом деле произошло.
— Почему ты передумал?
Грант ничего не ответил. Вместо этого притянул ее к себе. Признается ли он наконец, что любит ее?
— Я лгал. Всю оставшуюся жизнь я хочу провести, занимаясь любовью с тобой.
Эти слова подвели его слишком близко к опасной теме.
— Слушай, а что там делала Мишель в самый разгар вашего свидания?
Джолин смотрела на него некоторое время, закусив губу, потом решилась сказать правду:
— Она приехала с нами.
— Что?
Джолин кивнула:
— Мишель и Тони встречаются вот уже две недели.
— Встречаются? — Он ошарашенно уставился на нее. — Они не могут встречаться.
— Почему же?
— Прости, я сморозил глупость. Я просто привык думать о Мишель как о сестре.
— Ты, может быть, и привык. Но не Тони. — Джолин улыбнулась. — Знаешь, она давно влюблена в него.
Грант не верил своим ушам. Мишель? Давно влюблена?
— Откуда ты узнала все это? — спросил он.
— Женщины разговорчивы. И умеют слушать. Мужчинам следовало бы это иметь в виду.
— Джолин…
Она заставила замолчать Гранта, коснувшись пальцем его губ.
— Это еще не все. Я хочу убедиться, что ты понял: я не интересуюсь Тони и пошла на свидание, чтобы преподать тебе урок.
Он взял ее за руку и поцеловал в ладонь.
— Поверь мне, я запомню твой урок. Больше никогда не буду заниматься сводничеством.
Джолин усмехнулась. Вообще-то она имела в виду несколько другое. Но что поделать? В этом был весь Грант, и Джолин любила его таким.
Едва они успели одеться, как в дверь позвонили. Грант нахмурился. Ему не хотелось, чтобы волшебное уединение с любимой закончилось.
— Кто там? — спросил он, взявшись за ручку двери.
— Папа! — раздался громкий голос Кевина.
Джолин онемела от изумления. Грант поспешно открыл дверь, и Кевин ворвался в прихожую и обхватил ручонками ноги Гранта. Мишель и Тони вошли следом за ним.
— Извините, но Кевин хотел видеть свою… — Мишель собиралась сказать «маму», но что-то удержало ее. — Он хотел видеть свою семью, — закончила она.
Грант пристально посмотрел на нее, взяв Кевина на руки.
«Семью, — и его при этом не бросило в холодный пот. — Джолин идеально подходит тебе. Вот в чем дело».
Он резко повернулся к Джолин. Кевин был по-прежнему у него на руках, и Гранту совсем не хотелось отпускать его.
— Джолин, я… — Он снова не мог подобрать нужных слов.
— Что, Грант? — спросила она взволнованно, с надеждой и любовью глядя в его глаза. — Что ты хотел сказать?
— Я люблю тебя, — наконец сумел выговорить он. — Я люблю тебя, — снова повторил он.
На этот раз было легче, и его губы тронула улыбка.
— Грант мой папа, — заявил Кевин, словно констатируя факт, который доставлял ему удовольствие.
Джолин совершенно забыла о Тони и Мишель. Главное, что Кевин и Грант здесь, рядом с ней.
— Я тоже люблю тебя, — отчетливо произнесла она. — И буду любить всегда.
Глядя в бездонные глаза Джолин, Грант понял, что нашел смысл своей жизни. Вместе они представляют собой единое целое. Вместе они семья.
— Отлично выглядишь, — сказал он бесцветным голосом.
— Спасибо, — ответила она, невинно глядя на него. — Я делаю это для тебя, ты же знаешь.
— Я ценю твой шаг, — грустно произнес Грант.
Широко улыбаясь, Тони уже стоял в дверях. При виде Джолин его глаза загорелись. Грант заметил восхищенные взгляды, которыми они обменялись, и внезапно почувствовал себя нехорошо.
— Кажется, здесь слишком жарко? — сказал он, но никто не обратил на него внимания. — Может быть, стоит включить кондиционер? — предложил он, несмотря на то что была середина декабря.
Снова никакой реакции. Они были полностью поглощены друг другом. Грант помрачнел.
— Или, может быть, мне набить штаны льдом и сесть в ванну?
Джолин вдруг очнулась, наконец вспомнив о его существовании.
— Лед? — спросила она, непонимающе посмотрев на него. — Думаю, в морозилке найдется. Если захочешь приготовить себе что-нибудь выпить, на холодильнике целый ящик содовой.
— Не думаю, что мне понадобится целый ящик, — сказал Грант, не сумев сдержать сарказм. — Я же не пытаюсь залить огонь.
Но Джолин уже снова забыла о нем, сладко улыбаясь Тони.
— Грант сам предложил посидеть с моим малышом сегодня вечером, — сообщила она. — Но я не люблю оставлять Кевина с кем бы то ни было, поэтому мне бы не хотелось вернуться очень поздно.
— Ты хорошая мать, это сразу видно, не волнуйся. Я хорошо помню то время, когда моя дочка была совсем крошкой. Она всегда находилась с кем-нибудь из нас. Мы не решались оставить ее с няней, пока ей не исполнилось три года.
— Да ты же постоянно оставлял ее с мамой, — запротестовал Грант, совершенно не узнавая брата.
— Мама — это не няня, — возразил Тони. — Она родной человек.
— Это большая разница, — подтвердила Джолин, кивая.
Грант переводил взгляд с одного на другого, гадая, что произошло. Они вели себя как герои мультфильма. Может быть, именно так бывает, когда влюбляются с первого взгляда?
— Поужинаем на берегу в одном маленьком ресторанчике, — предложил Тони, — где подают дары моря? А потом прогуляемся по Балбоа-Айленд и полюбуемся на рождественские огни. Когда стемнеет, вокруг острова плавает множество замысловато украшенных яхт, и их огни отражаются в воде. Чудесное зрелище.
— Звучит заманчиво, — пришла в восторг Джолин.
— Балбоа-Айленд. — Грант нахмурился. — Ты действительно собираешься так далеко ехать? — спросил он брата.
Тони только рассмеялся:
— Мы вернемся домой еще до полуночи.
— Если только не загуляемся, — весело добавила Джолин, выходя за порог.
Грант заскрежетал зубами, но когда Джолин повернулась к нему, чтобы помахать на прощание рукой, он снова улыбался. Он подошел к окну, наблюдая, как они уезжают. Тони подвел Джолин к машине, открыл перед ней дверцу и помог устроиться поудобнее. Потом сел за руль и включил зажигание, и Грант отчетливо видел, что они оба смеются. Видимо, приятно проведут время. Он тихо выругался. Но разве не этого он хотел?
Машина исчезла из виду, и только тогда Грант отошел от окна. Он знал, чего ему хочется. Биться головой о стенку. Но не сейчас. Сперва нужно позаботиться о Кевине.
Грант накормил мальчика и полчаса играл с ним в голодных гиппопотамов, смеясь над тем, как глупые животные поглощают пластмассовые чипсы. Однако он все время думал о Мэри и о том, как Тони любил ее. Джолин совсем на нее не похожа.
«Потому что она тебе нравится», — шептал ему внутренний голос.
— Вовсе нет, — сказал он вслух. Джолин совершенно не похожа на Стефани. Совершенно. «Но Стефани никогда не была в твоем вкусе, — нашептывал ему голос. — И то, как закончились ваши отношения, — лишнее тому доказательство».
Когда Грант вспоминал теперь о Стефани, в его душе не оставалось и тени сожаления. Единственной женщиной, которая заполнила собой все его мысли, была Джолин. Грант ничего не мог с собой поделать — он ревновал.
— Эй, — сказал он Кевину, пытаясь отвлечься. — Поедем к моей матери, ты поиграешь у нее во дворе. Хорошо?
— Шо, — ответил Кевин и побежал за своей курточкой.
Вскоре в приподнятом настроении они прибыли к его матери. Она вышла им навстречу и повела Гранта за дом, чтобы показать, как чудесно цветут ее исландские маки и анютины глазки. Роза испытывала гордость за свои зимние цветы.
— Так ты наконец приехал проведать меня, — сказала она сыну. — И привез мальчугана с красивыми глазами.
Он удивленно посмотрел на нее.
— Теперь они уже стали красивыми? Мне казалось, ты нашла их пугающими.
Роза пожала плечами, и легкая улыбка тронула уголки ее губ.
— Я уже привыкла к ним. А где его мама? Грант сделал глубокий вдох и выпалил:
— Ужинает с Тони.
Она в шоке отпрянула, а затем повернулась и зашагала к дому. Он пошел вслед за ней, пытаясь объяснить ей все:
— Мама, почему ты никак не можешь понять? Я желаю Тони счастья. И поверь мне, лучше Джолин никого не найдешь.
Она резко обернулась:
— Но ты целовался с ней. Он с трудом сглотнул.
— Да, но это случилось до того, как Джолин встретилась с Тони. Как только она поймет, какой он замечательный парень, я уверен, она непременно влюбится в него.
— А ты? — мягко спросила мать. — Что будет с тобой? Она ведь тебе небезразлична, не так ли?
Он не хотел отвечать на этот вопрос.
— Ох, Грант, Грант. — Она взяла сына за руку. — Неужели ты не видишь, какое несчастье навлекаешь на себя? Нельзя, строить счастье брата, разбивая собственное сердце.
У Гранта сжалось сердце. Он надеялся только, что боль, которую испытывает, не отражается на его лице.
— Мама, ты же знаешь, что я не собираюсь снова жениться. Хватит с меня и одного раза. Семейная жизнь не для меня. А вот Тони нужна жена.
— Нужна. Но он не может отобрать у тебя женщину, которую ты любишь.
Грант покачал головой. Ему хотелось возразить ей, но нужные слова не приходили.
— Мама, Тони и Джолин самые лучшие люди, которых я знаю, и они достойны друг друга.
— Ты ошибаешься. Грант. Тони достоин, чтобы выбрать себе женщину самостоятельно. А эта женщина достойна, чтобы быть рядом с мужчиной, который ее любит.
Грант не успел ничего ответить. На дорожке появился Кевин, волочивший за собой исландский мак, который он выдернул из земли. Малыш сунул Розе цветок, хитро улыбаясь при этом.
— Песенье? — попросил он, предлагая обмен.
Грант замер, ожидая, что сейчас разразится буря. Мамины драгоценные маки были неприкасаемы. Но к своему удивлению, он заметил, что она улыбается.
— Посмотри, Грант, он сорвал для меня цветок.
— Да, я вижу.
— Ах ты, маленький утеночек. — Роза наклонилась к ребенку. — Я дам тебе печенье, но больше не рви цветы, хорошо? — Она взяла растение в одну руку, а ручонку Кевина в другую.
Грант стоял в оцепенении. Если бы он жил вечно, ему и тогда не удалось бы постичь женщин. Роза повела Кевина в кухню и дала ему два больших круглых печенья. Потом повернулась к своему озадаченному сыну.
— О, парнишка кого угодно очарует. Ты был таким же в его возрасте, — сказала она, с любовью погладив Гранта по щеке. — Именно поэтому так трудно сказать тебе «нет».
— Что-то я такого не помню, — возразил он. Он действительно не помнил, чтобы ему разрешали все, чего он хотел. — Возможно, ты перепутала меня с Тони?
— Нет. — Она покачала головой. — Тони не был таким очаровательным. Тони был слишком честным, слишком прямым. Если что-то тяготило его, он не мог спать. — Она засмеялась, вспоминая. — И это сводило твоего отца с ума.
Грант тихо кивнул:
— Я знаю.
— Отец беспокоился о Тони и хотел, чтобы он воспринимал жизнь не так серьезно, — она улыбнулась Гранту, — чтобы был больше похож на тебя, для его же блага, и никак не мог смириться, что Тони совсем другой. — Роза вздохнула. — Он так любил его.
— Тони? — Грант в изумлении уставился на нее. — Папа любил Тони? Ты шутишь. Я хочу сказать, что это было не заметно.
Роза с упреком посмотрела на него.
— Конечно, любил. Ты был просто слишком мал, чтобы увидеть это. Грант поморщился:
— А Тони?
— О да. Тони знал, как волнуется о нем отец. Спроси его самого, если мне не веришь. Я знаю, что он тебе ответит.
— Но тогда… — Грант умолк, не зная, как спросить ее о том, что мучило его долгие годы. — Мама, почему отец оставил ресторан мне?
Она удивленно посмотрела на него, потом глаза ее наполнились сочувствием.
— Все это время ты чувствовал себя из-за этого виноватым? О Грант, дорогой. Неужели ты не знал? Он сначала предложил ресторан Тони. Ведь он старший, это было справедливо. Но отец прекрасно знал, что Тони откажется. Ресторан был ему ни к чему. Свою жизнь с Мэри он спланировал заранее, и ресторан в этот великий план не вписывался. Ты прекрасно знаешь, Тони им и сейчас не интересуется.
Разумеется, Грант знал это. Но дело не в ресторане, а в любви и нелюбви отца. Если все обстояло так, как говорит мать, почему Грант был так слеп?
— Тони и твой отец получали удовольствие, споря друг с другом. Ты больше похож на меня. Ты не пойдешь на конфронтацию с теми, кого любишь, и всеми силами постараешься избежать этого. А отец и Тони были схожи. Они ругались для собственного удовольствия.
Слова матери разрушили до основания представления Гранта о прошлом, и нужно было время, чтобы переварить информацию. Он не мог до конца поверить в это — картина безмятежного счастья семьи Фарго не очень-то вписывалась в его воспоминания. Возможно, мать вспоминает события такими, какими ей хочется их видеть. Неважно. Для него стало настоящим открытием, что отец сначала предложил ресторан Тони, и с этой мыслью еще нужно свыкнуться. Ему требовалось время, чтобы все обдумать. Он позвал Кевина и собрался отвезти обратно домой, но мать остановила его.
— Ты ведь приедешь на рождественский ужин?
— Конечно, мама. — Грант не пропустил ни одного рождественского ужина в доме матери. — Куда же еще я поеду?
— Сюда, — подтвердила она. — Здесь твой дом. Я хочу, чтобы вы оба приехали и привезли своих девушек.
Он взглянул на нее, не вполне понимая, что именно она имеет в виду.
— Не важно каких?
— Не важно. И я хочу видеть этого малыша. — Она указала рукой на Кевина, который играл в песке рядом с подъездной дорогой. — Я уже придумала, что подарить ему.
Вернувшись в квартиру Джолин, Грант не заметил, как утомлен Кевин, пока малыш не забрался к нему на колени, положив голову на плечо. Грант машинально обнял его, чтобы не уронить.
— Хочешь лечь в кроватку, Кев? — нежно спросил он мальчика, с удовольствием вдыхая легкий, свежий запах белокурых волос и испытывая пронзительное чувство любви к ребенку.
Веки Кевина слипались, и он пробормотал что-то неразборчивое, оканчивающееся словом «папа».
Сердце замерло в груди Гранта, и он затаил дыхание, гадая, послышалось ли это ему или было сказано на самом деле. Кевин назвал его папой?
Мальчик поднял на него сонные глаза и устроился поудобнее.
— Папа, — прошептал он снова. Гранту показалось, что он вот-вот задохнется от нахлынувших на него чувств. Ни один ребенок никогда не был ему так дорог.
— Я люблю тебя, Кевин, — тихо сказал он.
Кевин кивнул и закрыл глаза.
Грант улыбнулся, испытывая чувство глубокого счастья, до этого момента незнакомого ему. А все потому, что маленький мальчик назвал его папой и он сказал этому мальчику, что любит его. Может быть, именно такой должна быть жизнь?
Но еще один вопрос не давал Гранту покоя. Если он смог сказать это Кевину, то почему не мог сказать то же самое Джолин?
Он держал на руках Кевина, слышал биение его сердечка, чувствовал сонное дыхание. А ревность Гранта все росла. Он отправил женщину, которую любил, на свидание со своим братом. Кто он, как не сумасшедший?
Грант не сомневался, что Джолин и Тони полюбят друг друга. Ведь они два самых дорогих ему человека. Он привел в движение механизм, о чем будет сожалеть весь остаток своей жизни.
Полчаса спустя проснулся Кевин, и Грант вскочил и забегал по комнате.
— Мне нужно это как-то остановить, пробормотал Грант себе под нос, а Кевин присоединился к нему, имитируя его походку. — Я должен остановить их, пока они не зашли слишком далеко. — Грант встал как вкопанный. — Что, если он поцелует ее? О Боже! — Он завыл, запрокинув голову. — Хорошо. Вот что мы сделаем, — сказал он, сжав правую руку в кулак и ударив им по ладони другой руки. Кевин, как мог, копировал его. — Мы поедем и заберем ее, — заявил Грант.
— Поедем, — повторил Кевин, имитируя решительное выражение лица Гранта.
Грант посмотрел на него невидящими глазами. Малыш старательно копировал каждое движение Гранта. Поняв комичность ситуации, Грант расхохотался.
— Правильно, — сказал он Кевину. — Ты и я. Мы вернем твою маму.
До дома Тони было всего несколько минут езды. Они уже вернулись. На подъездной дороге стояла машина Тони. Грант поднял голову, и у него замерло сердце. Свет был приглушен; Тони никогда так не делал раньше. Что, если уже слишком поздно?
Грант позвонил. Казалось, прошла целая вечность, пока дверь распахнулась. На пороге стоял Тони, в расстегнутой рубашке, со слегка взъерошенными волосами. Грант уставился на него, не в состоянии произнести ни слова.
— Привет, Грант. — Брат непринужденно улыбнулся ему. — Мы только что говорили о тебе. Заходи.
Грант шагнул в гостиную. Кевин, увидев мать, громко закричал, вырвался из рук Гранта и побежал к ней. Джолин рассмеялась, потому что малыш едва не опрокинул ее. Прижав к груди свое бесценное чадо, она взглянула на Гранта.
А у того шумело в ушах. Единственное, что он видел, — это Джолин. Она была залита светом, и вокруг ее головы словно сиял райский нимб. «Как на картине времен Возрождения, — пронеслось у него в голове. — Как у Да Винчи или Боттичелли».
— Мы пришли за тобой.
— За мной? — Она была удивлена, даже несколько встревожена. — Что ты хочешь сказать?
Грант знал только одно — Джолин должна быть с ним.
— Пойдем, — сказал он ей, но она повернулась назад.
Оглянувшись, Грант заметил сидевшую на диване Мишель. Откуда она взялась? Как бы то ни было, она была очень кстати.
— Мишель, пригляди за Кевином, хорошо? — попросил он. — Нам с Джолин нужно поговорить.
— Конечно, — ответила она, но Грант уже не слышал. Он схватил Джолин за руку и потащил к двери.
— Пойдем со мной, Джолин. — Нужно решить это раз и навсегда.
— Хорошо, — наконец кивнула она. Быстрым шагом они направились к его машине. Ни один из них не проронил ни слова, пока они ехали на квартиру к Гранту.
Джолин покорно поднялась по лестнице, а оказавшись внутри, решительно повернулась к нему.
— Итак, может быть, ты объяснишь? Что все-таки происходит? Ты неделями уговаривал меня пойти на свидание с твоим братом, а когда я наконец пошла, ты врываешься и…
Тут Грант припал к ее губам. Это был единственный способ заставить ее замолчать. И она ответила на его поцелуй так, что он едва не задохнулся и почувствовал в себе желание, какого никогда не испытывал раньше.
Они сбросили одежду, словно устранив преграды, так долго разделявшие их, и когда его руки обвили ее обнаженное тел
Она выгнулась, прильнув к нему каждой клеточкой своего тела, чтобы раствориться в нем и превратиться с ним в одно целое. Они опустились на толстый серебристый ковер.
— Это был только предлог, так? — прошептала Джолин, когда они вернулись на землю.
Грант неохотно кивнул, наслаждаясь приятным теплом, растекавшимся по телу.
— Правильно, предлог. Я хотел еще разок заняться с тобой любовью, поэтому решил похитить тебя.
— Но нам не следовало делать этого.
— Нет, — подтвердил он. — Но это было по старым правилам. А теперь мы живем по новым.
— Да? И что же гласят эти новые правила?
Грант коснулся губами ее шеи, щекоча кончиком языка мочку уха.
— Новые правила гласят, что мы будем заниматься любовью три раза в день, — сказал он.
— Размечтался, — ответила Джолин со смехом и вдруг помрачнела. — Но Тони…
— Тони найдет себе девушку сам, — закончил он вместо нее. — А эту нашел я. Кто нашел, тот и владелец.
Осторожно приподнявшись, она посмотрела ему в лицо, пытаясь понять, что же на самом деле произошло.
— Почему ты передумал?
Грант ничего не ответил. Вместо этого притянул ее к себе. Признается ли он наконец, что любит ее?
— Я лгал. Всю оставшуюся жизнь я хочу провести, занимаясь любовью с тобой.
Эти слова подвели его слишком близко к опасной теме.
— Слушай, а что там делала Мишель в самый разгар вашего свидания?
Джолин смотрела на него некоторое время, закусив губу, потом решилась сказать правду:
— Она приехала с нами.
— Что?
Джолин кивнула:
— Мишель и Тони встречаются вот уже две недели.
— Встречаются? — Он ошарашенно уставился на нее. — Они не могут встречаться.
— Почему же?
— Прости, я сморозил глупость. Я просто привык думать о Мишель как о сестре.
— Ты, может быть, и привык. Но не Тони. — Джолин улыбнулась. — Знаешь, она давно влюблена в него.
Грант не верил своим ушам. Мишель? Давно влюблена?
— Откуда ты узнала все это? — спросил он.
— Женщины разговорчивы. И умеют слушать. Мужчинам следовало бы это иметь в виду.
— Джолин…
Она заставила замолчать Гранта, коснувшись пальцем его губ.
— Это еще не все. Я хочу убедиться, что ты понял: я не интересуюсь Тони и пошла на свидание, чтобы преподать тебе урок.
Он взял ее за руку и поцеловал в ладонь.
— Поверь мне, я запомню твой урок. Больше никогда не буду заниматься сводничеством.
Джолин усмехнулась. Вообще-то она имела в виду несколько другое. Но что поделать? В этом был весь Грант, и Джолин любила его таким.
Едва они успели одеться, как в дверь позвонили. Грант нахмурился. Ему не хотелось, чтобы волшебное уединение с любимой закончилось.
— Кто там? — спросил он, взявшись за ручку двери.
— Папа! — раздался громкий голос Кевина.
Джолин онемела от изумления. Грант поспешно открыл дверь, и Кевин ворвался в прихожую и обхватил ручонками ноги Гранта. Мишель и Тони вошли следом за ним.
— Извините, но Кевин хотел видеть свою… — Мишель собиралась сказать «маму», но что-то удержало ее. — Он хотел видеть свою семью, — закончила она.
Грант пристально посмотрел на нее, взяв Кевина на руки.
«Семью, — и его при этом не бросило в холодный пот. — Джолин идеально подходит тебе. Вот в чем дело».
Он резко повернулся к Джолин. Кевин был по-прежнему у него на руках, и Гранту совсем не хотелось отпускать его.
— Джолин, я… — Он снова не мог подобрать нужных слов.
— Что, Грант? — спросила она взволнованно, с надеждой и любовью глядя в его глаза. — Что ты хотел сказать?
— Я люблю тебя, — наконец сумел выговорить он. — Я люблю тебя, — снова повторил он.
На этот раз было легче, и его губы тронула улыбка.
— Грант мой папа, — заявил Кевин, словно констатируя факт, который доставлял ему удовольствие.
Джолин совершенно забыла о Тони и Мишель. Главное, что Кевин и Грант здесь, рядом с ней.
— Я тоже люблю тебя, — отчетливо произнесла она. — И буду любить всегда.
Глядя в бездонные глаза Джолин, Грант понял, что нашел смысл своей жизни. Вместе они представляют собой единое целое. Вместе они семья.