Присяжные тоже чувствовали себя виноватыми, и это послужило счастливым обстоятельством, так как именно они не дали вершителям человеческих судеб из Оттавы вполне ощутить победу, которой те так ждали. Присяжные оправдали Айяута и, хотя признали Шуюка виновным в убийстве, посчитали возможным проявить к нему снисхождение, что и высказали в своем формальном заключении. Это позволило наконец судье Сиссонсу освободиться от оков юридических догм. Дрожащим голосом он приговорил Шуюка к двум годам лишения свободы условно и отправил его домой к родным, пожелав ему на прощание «попытаться забыть обо всем, что с ним случилось, и жить счастливо и без забот».
За ужасную иронию, заключавшуюся в этих словах, его самого не стоит строго судить. Напутствие было высказано с надеждой и состраданием, но время надежд миновало.
К окончанию суда Напачи-Кадлак, муж Сузи и отец Айяута, превратился в трясущееся жалкое подобие человека, мысли которого блуждали в прошлом. Вскоре после суда Кадлук – отец Шуюка и один из главных свидетелей обвинения – попытался утопиться в бурных водах пролива Белло, недалеко от развалин Форт-Росса. И надо было видеть лица Айяута и Шуюка, чтобы понять, что теперь двое этих юношей – последняя надежда и оплот сломленных скитальцев – сами окончательно упали духом. Некоторые участники событий еще будут жить какое-то время, но в душе у них навеки воцарилась пустота.
Я разговаривал с Кадлуком за несколько часов перед отлетом нашего самолета обратно, в наш большой мир. Говорил с ним не ради него, а ради себя самого. Мучительно подыскивая подходящие слова, я пытался выразить жгучее чувство вины и стыда, испытываемое мною и другими сочувствующими эскимосам белыми за то, что было сделано с ним и его народом.
Его взгляд застыл на черном пятне скалы, выступающем из-под снега у самых его ног. Помолчав немного, он тихо сказал: «Айорама… Этому не помочь».
Иллюстрации
Фото 1. В Гудзоновом проливе
Фото 2. Река Маккензи
Фото 3. Западное побережье Гудзонова залива. Видны следы деятельности волн и льда
Фото 4. Москитное озеро получило свое название из-за обилия гнуса
Фото 5. У слияния двух рек был заложен город Калгари – нефтяная столица края
Фото 6. Следы, оставленные снегоступами
Фото 7. Так строились каноэ
Фото 8. Такие пароходы долгое время были основным видом связи Севера с внешним миром
Фото 9. Стоянка гидросамолетов
Фото 10. Город Инувик – «место людей»
Фото 11. Ледник Висконсин некогда простирался на юг до места слияния Миссури с Миссисипи
Фото 12. Ледяной конус, образовавшийся вследствие прорыва вечной мерзлоты
Фото 13. В национальном парке Джаспер водопад образовал чашу в породе
Фото 14. Индеец кри с традиционной трубкой
Фото 15. Упряжка, огибающая скалистый гребень
Фото 16. Очки спасают эскимоса от ослепительного блеска снега
Фото 17. Пушниной еще торгуют в Гудзоновом заливе
Фото 18. Щенок песца
Фото 19. Индианка, кормящая ребенка
Фото 20. Житель канадского Севера
Фото 21. Рыба, идущая вверх по течению
Фото 22. Упряжка следует по замерзшей реке
Фото 23. Традиционная праздничная одежда жителей Севера Канады, вышитая бисером
Фото 24. Ездовая собака со своим потомством
Фото 25. Серая синица
Фото 26. Пушица (хлопчатая трава)
Фото 27. Три поколения
Фото 28. Странствующий сокол
Фото 29. Гроза оленей – волк
Фото 30. В иглу
Фото 31. Фигурка из кости: женщина, стоящая на ветру
Фото 32. Эскимосские дети
Фото 33. Белый медведь, выбравшийся на льдину
Фото 34. Песец – объект интересов торговцев мехами
Фото 35. Пушистый лемминг-пеструшка
Фото 36. Земляная белка
Фото 37. «Хвостатый строитель» – канадский бобр
Фото 38. Сценка у хижины индейцев
Фото 39. Арктический мак
Фото 40. Так цветет арктическая ива
Фото 41. Эскимос
Фото 42. Кассиопея
Фото 43. Овцебык – древний обитатель тундры
Фото 44. Охотник-эскимос
Фото 45. Полярная сова
Фото 46. Медведь-гризли
Фото 47. Эскимосская пара из района реки Коппермайн
Фото 48. Голова моржа
Фото 49. В индейской палатке
За ужасную иронию, заключавшуюся в этих словах, его самого не стоит строго судить. Напутствие было высказано с надеждой и состраданием, но время надежд миновало.
К окончанию суда Напачи-Кадлак, муж Сузи и отец Айяута, превратился в трясущееся жалкое подобие человека, мысли которого блуждали в прошлом. Вскоре после суда Кадлук – отец Шуюка и один из главных свидетелей обвинения – попытался утопиться в бурных водах пролива Белло, недалеко от развалин Форт-Росса. И надо было видеть лица Айяута и Шуюка, чтобы понять, что теперь двое этих юношей – последняя надежда и оплот сломленных скитальцев – сами окончательно упали духом. Некоторые участники событий еще будут жить какое-то время, но в душе у них навеки воцарилась пустота.
Я разговаривал с Кадлуком за несколько часов перед отлетом нашего самолета обратно, в наш большой мир. Говорил с ним не ради него, а ради себя самого. Мучительно подыскивая подходящие слова, я пытался выразить жгучее чувство вины и стыда, испытываемое мною и другими сочувствующими эскимосам белыми за то, что было сделано с ним и его народом.
Его взгляд застыл на черном пятне скалы, выступающем из-под снега у самых его ног. Помолчав немного, он тихо сказал: «Айорама… Этому не помочь».
Иллюстрации