Мур Агата. Белокурая кокетка

   Маленькая черная бабочка была выколота на ее правой ягодице.
   — Что это — результат приступа безумия или авторский подарок, а? — Джанни лениво улыбнулся, с удовольствием глядя, как щеки Элизабет заливает румянец.
   — Сделала на спор. Там, во Франции. Или татуировка или кольцо в пупке. — При воспоминании об этом в синих глазах женщины загорелись озорные огоньки.
   Зазвонил телефон, и от игривой атмосферы не осталось и следа. Если это Питер… Элизабет решительно подошла к телефону и взяла трубку.
   — Бет, как дела? Все нормально? К счастью, это оказался Фабио.
   — Да, я уже выхожу. — Положив трубку, она обернулась к Джанни. — Просто захлопни дверь, когда соберешься уходить.
   Мысли ее невольно обратились к Питеру. Именно из-за него Джанни остался на ночь, опасаясь очередной безумной выходки младшего Аткинса. Ведь сексуальные отношения в их с Копполо договор не входили. Кто же спровоцировал недавнюю близость?
   Да какая, в сущности, разница?
   Большая, сама себе возразила Элизабет. Теперь им совершенно незачем притворяться, они и вправду стали любовниками. Но ведь все затевалось из-за Лауры. И как долго продлится их роман? Неделю? Две? А потом что? Джанни Копполо может так же легко исчезнуть, как и появился, если ему наскучит разыгрывать влюбленного.
   Очевидно, так он и планировал. Иначе просто быть не может. Но разве сама она хочет чего-то другого?
   Такие мысли мучили Элизабет по дороге к «Грацио и Спенсер». Наконец она остановилась у знакомого здания и быстро взбежала по лестнице.
   До самого вечера она была занята разными делами. Работа, вот что ее спасет. Все, что нужно, это не позволять себе расслабляться и не думать слишком много о будущем.
   Элизабет подавила горький смешок и покачала головой. В теории все замечательно. Но проблема-то существует в реальности.
   Телефонный звонок оторвал ее от тягостных раздумий. Молодая женщина быстро взяла трубку.
   — Это Джанни. Не хочешь сегодня посидеть со мной где-нибудь?
   — А как же важные и неотложные дела? И встреча в ресторане с Фабио и Лаурой.
   — Я все перепланировал, так что успеем приятно провести время и в ресторан не опоздаем. Заеду за тобой после работы.
   — Мне не кажется это необходимым, — пробормотала Элизабет, поудобнее усаживаясь в глубоком кресле.
   — В половине шестого, Бет.
   И он повесил трубку! Не дал даже слова сказать! Ни возразить, ни отказаться…
   — Есть проблемы?
   Услышав вопрос, Элизабет повернула голову и встретилась взглядом со стоящим в дверях Фабио.
   — Ничего такого, с чем я бы не могла справиться, — ответила она.
   Это было сказано скорее для собственного успокоения. Вряд ли кто-либо мог совладать с Джанни, если только он сам не позволил бы.
   — Ты вчера рано ушла.
   — У меня разболелась голова. Фабио притронулся к ее запястью.
   — Эй, помни, ты же можешь мне доверять.
   Элизабет стойко выдержала обеспокоенный взгляд друга, внимательно изучающего ее бледное лицо с голубоватыми тенями под глазами.
   — Может, мы не будем играть в вопросы и ответы, а позволим правде выплыть на свет божий?
   — Хорошо. — Элизабет с вызовом посмотрела Фабио в глаза. — Мы с Джанни поехали ко мне домой и там провели сумасшедшую ночь, занимаясь любовью.
   Даже если друг и был удивлен, то никак этого не выказал.
   — Я так и думал, — сказал он. — Темпераментный итальянец, мог ли он сдержаться? А Питер послужил катализатором, не так ли? Для того, кто знал, куда смотреть вчера вечером, не составило бы труда сложить два и два… Я сверну ему шею!
   — Кому? Питеру или Джанни?
   — Любому, кто обидит тебя. — Фабио заботливо посмотрел ей в глаза. — Если возникнут проблемы, только дай знать, дорогая. Мы ведь больше чем партнеры, мы друзья, не так ли?
   — Джанни настаивает на том, чтобы я обратилась в полицию. Из-за… Аткинса. — Она с трудом заставила себя выговорить ненавистную фамилию.
   Глаза Фабио опасно сузились.
   — Что именно произошло? — спросил он.
   — За последние несколько дней этот человек трижды пытался напасть на меня.
   — Сукин сын! — Фабио произнес это так грозно, что по спине Элизабет пробежали мурашки. — С каким удовольствием я начистил бы ему физиономию! Не ходи никуда одна. Поняла?
   — Мне так нравится, когда ты выходишь из себя, — невинным голоском заметила Элизабет.
   — Я серьезно говорю.
   — А я разве нет? — Она склонила голову набок и сложила губки бантиком. — Я уже большая девочка, Фабио. Могу постоять за себя, и ты отлично это знаешь.
   Еще бы ему не знать, ведь они вместе прошли изматывающий курс по самозащите и вместе сдавали экзамен.
   — Встань и повернись ко мне спиной! — вдруг приказал Фабио.
   — Но…
   — Давай-давай!
   — Мне не кажется это столь уж необходимым, — запротестовала молодая женщина, но звук открывающейся двери привлек ее внимание. Фабио тоже обернулся.
   — Джанни…
   Неужели уже половина шестого? Нужно срочно попудрить носик и привести себя в порядок, подумала Элизабет.
   — Продолжим позже, — сказал Фабио.
   — Что именно вы собираетесь продолжить позже? — недовольно спросил Джанни, входя.
   Его высокая статная фигура невольно притягивала взгляд. Казалось, этот энергичный, властный мужчина заполнил собой всю комнату. Сегодня на нем были легкие светлые брюки, темно-синяя рубашка с расстегнутым воротом, куртку он небрежно перекинул через плечо.
   — Проверить, как она сможет защитить себя при неожиданной атаке, — сообщил Фабио, безмятежно выдержав пронзительный взгляд Джанни.
   — Элизабет тебе полностью доверяет, — констатировал тот.
   — О да.
   — Думаю, ты не станешь возражать, если она поедет со мной поужинать.
   — А что потом?
   — А потом я отвезу ее к себе. Элизабет, все это время переводившая взгляд с одного мужчины на другого, услышав последний ответ Джанни, так удивилась, что в недоумении уставилась на него.
   — Ты сделаешь — что?
   — Отвезу тебя к себе, — терпеливо повторил он.
   Ярость охватила Элизабет так же легко, как огонь — сухой хворост.
   — Какого черта!
   — Тогда поедем к тебе. Никакой разницы.
   — Есть разница, и очень большая!
   — Тогда предлагай ты.
   — Хорошо. Но прежде объясни, кто дал тебе право распоряжаться моей жизнью и командовать тут! — Элизабет так разозлилась, что готова была немедленно наброситься на Джанни с кулаками.
   — Я сам себе его дал, — самодовольно заявил тот. — Так что к тебе или ко мне, моя маленькая?
   — Я не твоя! И не маленькая! Темные глаза Джанни потеплели.
   — Конечно же, это именно так.
   Фабио наблюдал за их словесной перепалкой с превеликим интересом. Казалось, еще немного, и между этими двумя начнут проскакивать искры. Внезапно он улыбнулся своим мыслям. Пожалуй, Элизабет нашла себе достойного спутника жизни в лице его властолюбивого соотечественника.
   — Я лучше пойду домой, — пробормотал себе под нос Фабио и бочком, по стеночке стал пробираться к двери.
   Элизабет все больше закипала от невозмутимости, с которой Джанни выслушивал ее речи.
   — Дай тебе только волю, и ты сразу же запрешь меня в клетке, — бушевала она. — Будешь сторожить целыми днями!
   — И ночами, — с любовью во взгляде подтвердил он.
   — Об этом не может быть и речи! — запальчиво заявила разгневанная женщина.
   — У меня есть разрешение твоих родителей.
   — Это низкий трюк!
   — Они всего лишь заботятся о твоей безопасности так же, как и я.
   Элизабет настолько разозлилась, что почувствовала, как теряет над собой контроль. Кто он такой, этот человек, чтобы распоряжаться ее временем и личной жизнью?
   — Я не сомневаюсь, что вы все трое желаете мне добра! Но мне не три года, я могу сама о себе позаботиться. И мне не нужна нянька.
   Больше всего на свете Джанни хотелось взять ее за плечи и как следует встряхнуть, но он ограничился словами. В конце концов, они могли произвести такой же эффект.
   — Ты забываешь о Питере. Что, если бы меня не оказалось поблизости тогда, на улице? Что бы с тобой было? — С удовлетворением он заметил, как гнев в ее глазах поутих. — Или прошлой ночью? Вдруг он снова захочет подстеречь тебя одну? Есть здесь кто-то, кто станет беспокоиться, если ты вовремя не вернешься домой? Питер нападал на тебя три раза. Кто поручится, что он не попытается сделать это опять?
   Джанни замолчал, переводя дыхание. Элизабет открыла рот, чтобы возразить, но тут же закрыла его. Итальянец успокаивающе тронул ее за руку.
   — Не кажется ли тебе, что после вчерашнего… ты слишком много споришь?
   Как тактично! Да этот мистер Копполо просто специалист по улаживанию конфликтов!
   — Уже поздно, — кисло заметила Элизабет только для того, чтобы сменить тему.
   — Не волнуйся, — заверил ее Джанни. — Пара звонков — и дело в шляпе.
   — Ну, тогда я пойду попудрю носик, — заявила молодая женщина, вставая с кресла и направляясь туалет.
   Ну почему, почему я не могу просто плыть по течению! Всегда мне нужно вступать в пререкания. Этот мужчина — любовник, каких поискать. Надо всего лишь жить одним днем, наслаждаться каждой минутой, увещевала она себя.
   Сегодняшняя ночь была чудесной. Разве грешно получать удовольствие от любви великолепного мужчины?
   Да-да, конечно. Но что с тобой будет, когда все кончится, осведомился злой бесенок где-то глубоко внутри. А ведь все кончится, и очень скоро. Найдешь ли ты в себе силы продолжать жить — с разбитым сердцем, с улыбкой на устах, мило поблагодарив любовника за прекрасные мгновения?
   — Дай мне передышку, — раздраженно бросила Элизабет невидимому злопыхателю, торопливо подкрашивая губы помадой.
   Затем она вернулась в кабинет и мрачно посмотрела на Джанни. Ее взгляд был встречен нетерпеливым движением бровей.
   — Ты готова?
   — Да.
   Они быстро спустились в главный холл. Щелкнув замком дверцы машины, Джанни усадил свою спутницу на переднее сиденье и сам сел за руль. Мотор приглушенно заурчал, и они понеслись по шумным, переполненным транспортом улицам Лондона.
   — Ты что-то очень тихая сегодня, — заметил Джанни, лихо обгоняя идущую впереди желтую машину.
   — Приберегаю все на потом, — отрезала Элизабет и услышала в ответ неопределенный смешок. — Веди машину, пожалуйста, не глазей на меня, не то я выйду прямо здесь, — пригрозила молодая женщина.
   Подъехав к незнакомому зданию, машина остановилась. Джанни помог спутнице выйти и повел ее к входу в ресторанчик «Ла Барка».
   — Нам что, сюда? — удивилась Элизабет. — Зачем?
   — Слегка перекусить. Я же обещал.
   — Но я не голодна.
   Здесь подают прекрасные итальянские блюда.
   — Джанни, но…
   — Мне кажется, ты опять собралась спорить, — невозмутимо произнес мужчина, увлекая ее за собой.
   — Да! Потому что ты самый самоуверенный и самодовольный тип из всех, кого я когда-либо встречала! — выпалила Элизабет, выдергивая руку из пальцев Джанни.
   — Все верно, — последовал еще более невозмутимый ответ. — Я и есть самый самоуверенный тип на свете.
   На это сказать было нечего, и молодая женщина только презрительно фыркнула. В ответ Джанни взял ее за плечи, развернул лицом к себе и поцеловал. Тысячи крохотных иголочек наслаждения пронзили ее тело, заставляя на время забыть об окружающем мире.
   Пока Элизабет пыталась отдышаться после захватывающего поцелуя, Джанни мягко прикоснулся указательным пальцем к ее губам.
   — Ты слишком много разговариваешь, — сказал он. — А теперь пойдем.
   Элизабет огляделась. Интерьер был слишком уютен, чтобы не поддаться его очарованию. Ее спутник — слишком… притягателен, чтобы устоять перед соблазном. Она со вздохом пожала плечами и устроилась поудобней за столиком, указанным хозяином ресторана.
   — Ну как, тебе здесь нравится? — спросил Джанни, изучая меню.
   — Да, очень.
   — Мы все-таки должны решить, кто к кому переезжает.
   — Не думаю, что сейчас уместно…
   — Так к тебе или ко мне?
   — Ты всегда слышишь только себя? — возмутилась молодая женщина. Милая, по-домашнему уютная обстановка зала, как оказалось, заворожила ее ненадолго.
   — К сожалению, это неотъемлемая часть моей натуры. Ничего не могу поделать. На десерт заказать мороженое или фруктовый салат?
   — Салат, — буркнула Элизабет. Невозможно спорить с каменной стеной. С ужасно самоуверенной каменной стеной!
   В молчании они отдали должное заказанным блюдам. Покончив с десертом, Джанни расплатился по счету и встал из-за стола.
   — Пойдем?
   Элизабет покорно последовала за ним, все еще размышляя о причинах женской податливости. Видимо, сила покоряет и завораживает, решила она. А может, все дело в сексе? Или в стремлении к тому, чтобы кто-то взял всю ответственность на себя? Решил, что тебе делать?
   Погруженная в собственные мысли, она рассеянно смотрела в окно на улицы, по которым проезжала роскошная машина Джанни. И опомнилась Элизабет только тогда, когда они остановились перед домом, в котором он живет.
   — Подожди здесь, я возьму кое-что, — бросил ее невыносимый спутник. — Или, пожалуй, тебе лучше пойти со мной.
   Элизабет с неудовольствием повернула к нему хорошенькое личико.
   — Терпеть не могу людей, которые решают все за меня!
   На миг скулы Джанни обозначились резче. Но в следующий момент его лицо стало таким же, как всегда, — непроницаемым.
   — Придется привыкнуть, моя маленькая.
   Джанни вел ее по роскошно отделанному коридору. Его апартаменты занимали весь верхний этаж. Восточные ковры, дорогая мебель, множество изящных мелочей говорили о тонком вкусе и о тяге к изысканному великолепию хозяина квартиры.
   — Нам следует обговорить условия… довольно важные условия, — мрачно сказала Элизабет в пространство.
   — Чувствуй себя как дома, — проигнорировав ее слова, предложил Джанни. — Я мигом соберусь.
   На длинном красного дерева комоде стояли фотографии в серебряных рамках. Машинально, а вовсе не из любопытства Элизабет взяла одну из них, чтобы рассмотреть поближе.
   Семья, наверное, решила молодая женщина, глядя на благообразную пожилую чету, окруженную множеством маленьких отпрысков. И не очень маленьких.
   Странная жажда узнать побольше о своем новом знакомом охватила ее. Ведь ей почти ничего не известно о Джанни, о его семье, о его окружении. Кто его родители? И сколько… сколько продлится их интригующая, приносящая так много наслаждения связь? Неделю? Месяц? Может быть, несколько месяцев?..
   В это время в гостиную вернулся Джанни. На плече у него висела спортивная сумка, в руке он сжимал небольшой чемоданчик.
   — Моя сестра с мужем и со своими чадами, — прокомментировал он, заметив, что Элизабет держит в руках фотографию. — Они живут в Риме, там же, где и мои родители. Есть еще одна сестра, в Равенне. Тоже замужем.
   — А ты? Мотаешься по всему миру… Почему?
   — У меня есть недвижимость в разных странах. К тому же я люблю путешествовать. Новые встречи, новые партнеры…
   — И новые женщины?
   — У меня много друзей. Среди них есть и женщины, — сдержанно заметил Джанни.
   Интересно, а она для него — одна из многих? Или он считает свою новую подружку чем-то особенным?
   Да брось ты! — отрезвляюще произнес внутренний голос. Ты для него всего лишь развлечение. Этакое маленькое, ничего не значащее приключение. Как ни жаль.
   Прогнав прочь грустные мысли, Элизабет демонстративно взглянула на часы.
   — Нам пора, я думаю, — громко сказала она, направляясь к выходу. — Тебе, наверное, понадобятся ключи от моей квартиры.
   Через несколько минут они уже шли к ее дому.
   — Пора закончить такой прекрасный день, моя дорогая, чем-нибудь не менее прекрасным.
   Пустить этого человека в свой дом — какая роковая ошибка! — зябко поежившись, подумала молодая женщина. То же самое, что делить кров с тигром или львом. Конец известен: поиграет и съест. Но брать свои слова назад было уже поздно.
   Получив ключи, Джанни отпер дверь ее квартиры и вошел внутрь, с интересом оглядываясь. В тот раз ему некогда было любоваться интерьером.
   — Налить тебе чего-нибудь? — нервно спросила Элизабет, размышляя, чем бы его отвлечь. — Или лучше сам налей. А я приму душ.
   Она с облегчением заперла дверь ванной комнаты, с трудом удержавшись от желания забаррикадировать ее шкафчиком или корзиной для белья. Неужели этот мужчина вторгнется в ее личное пространство да еще станет везде разбрасывать свои вещи? Этого Элизабет не вытерпеть!
   Нужно немедленно обсудить правила общежития, решила она. Да-да, я так прямо ему и скажу, что…
   Строя радужные «проекты», она на полную мощность включила душ и с наслаждением встала под упругие колючие струи, смывающие накопившуюся усталость.
   Пробыв в ванной никак не менее сорока минут и приведя себя и свои мысли в относительный порядок, Элизабет придирчиво рассматривала себя в зеркале. Вроде бы все не так уж и плохо.
   Голубой шелковых халат подчеркивает соблазнительные изгибы тела. Белая кожа дышит свежестью. Влажные, тщательно расчесанные белокурые локоны рассыпались по плечам… Вполне достаточно, чтобы привлечь внимание и святого.
   Элизабет глубоко вдохнула и перешагнула порог гостиной, где, судя по слабому позвякиванию стекла, находился ее гость.
   Взгляда, которым Джанни одарил вошедшую красавицу, не вызывал никаких сомнений. В нем были желание, страсть… искреннее восхищение.
   — Как думаешь, я произведу неизгладимое впечатление на Лауру? — кокетливо поинтересовалась Элизабет, ощущая, как итальянец буквально пожирает ее взглядом.
   Джанни ничего не ответил, лишь сделав какое-то неуловимое движение, оказался совсем близко. В следующее мгновение он уже страстно целовал белокурую красотку, сминая пальцами тонкую шелковую ткань.
   Когда он, наконец, оторвался от сладких, податливых губ, молодая женщина с трудом перевела дыхание.
   — Восхитительно, — промурлыкал темноволосый искуситель. — Кончиком пальца он нежно прикоснулся к не тронутым помадой приоткрытым губам Элизабет. — Я, знаешь ли, предпочитаю естественный вкус, безо всякой химии.
   — Ну что, поедем искать, кого бы сразить наповал? — внезапно ощутив прилив безудержного веселья, предложила молодая женщина.
   Джанни с некоторым сожалением выпустил ее из объятий и кивнул.
   — Не следует забывать, для чего все затевалось, — сказал он.
   Сердце Элизабет тревожно заныло, но делать было нечего.

8

   В ресторане отеля «Шератон» Лаура и Фабио нетерпеливо поджидали запаздывающую парочку. Стараясь не выказывать чрезмерного интереса, Элизабет исподволь принялась разглядывать соперницу.
   Та, нужно отдать ей должное, словно сошла со страниц модного журнала. Изысканная прическа, легкий макияж, классическое черное платье, открывающее плечи и спину. И непоколебимая уверенность в себе, словно бы легким облаком окутывающая элегантную красавицу.
   — Немного жарко сегодня, вы не находите? — Ее низкий грудной голос звучал совершенно спокойно.
   — Да, пожалуй, — немного смутившись, ответила Элизабет.
   Магнетическая сила этой женщины пугала. Как, интересно, Джанни удалось не поддаться ее чарам? Нужно взять себя в руки, да побыстрее!
   — Один вопрос, моя милая. — Лаура с кажущимся сочувствием взглянула на молодую женщину. — Ваша головная боль прошла?
   — О да, Джанни очень хорошо позаботился обо мне.
   И как позаботился! — выразительно сказали темно-синие глаза Элизабет. Тебе такое и не снилось!
   Атмосфера немедленно накалилась, и, вероятно, между дамами начали бы проскакивать молнии, если бы не подошел официант. Обсуждение меню всех немного отвлекло.
   — Шампанского, — предложила Лаура. — Думаю, нам следует выпить за продолжение дружбы.
   — Почему бы нет? — согласилась Элизабет. — Она обещает быть весьма плодотворной.
   — Джанни и я через многое прошли вместе, — многозначительно протянула красавица итальянка.
   — Именно это он мне и сказал.
   Тонкая бровь соперницы картинно выгнулась.
   — Даже так? Он, вероятно, сообщил тебе, что я была замужем за его лучшим другом?
   — Тебе должно быть, его недостает? — В голосе Элизабет прозвучало подлинное сочувствие. Как это ужасно — овдоветь, остаться одной, да еще в таком молодом возрасте!..
   Лаура опустила подбородок на изящную узкую кисть.
   — Я с трудом пережила весь этот кошмар. Но жизнь продолжается, мы-то живы…
   Да-да, особенно если в поле зрения имеется такой завидный мужчина, как Джанни Копполо, расстроенно подумала Элизабет. Сочувствие куда-то улетучилось. Джанни… богатый, сильный, красивый. Превосходный любовник. Одна мысль о том, на что он способен в постели, заставила ее тело сладко заныть…
   Заказав бутылку шампанского «Дом Периньон» и обсудив меню, все четверо принялись мирно беседовать ни о чем, стараясь не возвращаться к прерванному разговору. Вскоре официант принес серебряное ведерко со льдом, из которого высовывалось горлышко длинной толстостенной бутылки.
   — За старых друзей! — провозгласила Лаура, когда бокалы были наполнены пузырящейся, ароматной влагой.
   Богемского стекла бокал тоненько звякнул о край бокала Джанни. Тот мило улыбнулся Лауре и повернулся к Элизабет.
   — За нас!
   Темные глаза смотрели на нее внимательно. В них читалась непонятная жажда, не имеющая ничего общего с вожделением.
   Превосходная игра, мистер Копполо! Не забудьте выйти раскланяться перед восхищенной публикой и получить цветы за безупречно сыгранную роль.
   Если бы Элизабет не знала, как обстоит дело в действительности, то и впрямь поверила бы этому завораживающему взгляду, бархатному голосу, руке, с ласковой легкостью коснувшейся ее щеки. Поверила бы без оглядки. Как хорошо обладать всей полнотой информации! Как хорошо не обманываться ни на миг! Это спасает от заблуждений… и несбыточных надежд.
   Сидящие за столиком чувствовали себя скованно, несмотря на выпитое шампанское и кажущуюся непринужденность беседы. Но тут Фабио принялся всех развлекать, рассказывая разные истории из студенческой жизни.
   — Помнишь, Бет, как мы с тобой ходили по утрам в кафе есть булочки и пить кофе? Официант еще признавался тебе в вечной любви?
   Лаура с интересом посмотрела на Элизабет.
   — Вы учились вместе и вместе жили? Вы были любовниками?
   Молодая женщина не удержалась и хихикнула.
   — Вместе? Это точно! Еще с четырьмя такими же нищими студентами. Общая кухня и ванная, картонные стены… Думаешь, мы все были любовниками?
   — Тебе же нравилось! — напомнил Фабио. — Литры кофе, никакой еды и постоянные споры о том, как сделать мир лучше.
   — Да уж, банки с кофе стояли в ряд на полках. И вечно пустой холодильник.
   — Вы жили все вместе? — не унималась Лаура. — Были бедны? Неужели родители не помогали вам?
   — Помогали, — снова хмыкнула Элизабет. — Но кому хочется жить в фешенебельном районе, каждый день ходить в университет, когда вокруг столько интересного!
   — Она все деньги тратила на кофе и сыр, — наябедничал Фабио.
   — И на вино. — Молодая женщина мечтательно улыбнулась. — Это было прекрасно!
   — Играть в бедняков?
   — Нет, мы лишь пытались избежать ловушек богатства. Если бы я жила иначе в студенческие годы, то и моя жизнь в Париже была бы намного скучнее.
   — Ну да, ты же там встретила Джанни. — Лаура недоверчиво улыбнулась. — Как-то не могу поверить, что ему пришлась по нраву такая жизнь. Он человек совершенно другого круга.
   — Мы… мы познакомились в доме старых друзей моих родителей, — тут же нашлась Элизабет.
   — Это был один из тех немногих случаев, когда Бет решила повращаться в светском парижском обществе, — встрял в разговор Фабио.
   — Вы тоже были на той вечеринке?
   — Нет. Бет отправилась во Францию без меня. — Тут он покосился на Лауру, недоверчиво вскинувшую брови. — Но это не помешало нам остаться хорошими друзьями… просто хорошими друзьями.
   — А теперь вы стали еще и партнерами по бизнесу…
   Фабио покачал головой, неодобрительно насупившись.
   — Наши отношения основываются на взаимном доверии. Это необходимое условие, если хочешь начать общее дело.
   — Вы не находите, что это немного лицемерно? — осведомилась Лаура. — Играть в бедных студентов, после расстаться на долгий срок, а потом снова сойтись и сразу же открыть дом моды в Лондоне. И при этом подчеркивать свои якобы чисто дружеские отношения…
   Тебе этого не понять, не правда ли? Элизабет с плохо скрытой неприязнью взглянула на итальянку. Нам нужны были вдохновение, предприимчивость и отвага. Отвага того рода, что позволяет с головой погрузиться в бурное море бизнеса, позволяет создавать красивые вещи и не стыдиться зарабатывать на этом деньги.
   Талант сам по себе существовать не может, он нуждается в поддержке… и в деньгах. Элизабет поняла эту истину еще в Париже. И теперь у них с Фабио есть и поддержка, и деньги — они сами себе их обеспечили. А значит, появились все условия для того, чтобы создавать красивые и модные вещи.
   Было заманчиво принять вызов и продолжить разговор о бизнесе и искусстве. Но Элизабет не имела никакого желания спорить именно с этой женщиной. Сразу было видно, что она из тех, кто всех меряет на свой лад, не желая выслушивать чужих мнений и идей. Что она поймет? Ничего. А стоит ли в таком случае игра свеч? Скорее всего, нет.
   Без труда поборов в себе желание вступить в пререкания с соседкой по столу, Элизабет отдала должное запеченной баранине. Занятие более приятное и вдохновляющее, чем разговор с изысканно одетой, светской Лаурой.