Муркок Майкл. Повелители мечей

   — Это — Ганн, — безнадежным тоном сказал Король без Королевства. Любимчик королевы Ксиомбарг. Он командовал армиями Хаоса, которые разорили мою страну. От него нет спасенья.
   — Значит, здесь его зовут Ганном? — заинтересованно спросил Джерри. — Он мой старый знакомый, и я не раз видел, как его убивали.
   — Каким образом? — спросил Корум, глядя на неумолимо приближающееся к ним чудовище.
   — Вот этого я не помню.
   — Давайте разбежимся, — предложил вадагский принц, отступая от края пропасти. — Тогда у нас появится шанс на спасенье.
   — Прости, что навязываю тебе свое мнение, друг Корум, но мне кажется, самое время обратиться к твоим союзникам из потустороннего мира.
   — Но ведь сейчас ими стали черные птицы. Смогут ли они одолеть Ганна?
   — Именно это я и предлагаю тебе выяснить, причем чем скорее, тем лучше.
   Корум нерешительно поднял повязку и в который раз увидел знакомый пейзаж.
   Мерзкие твари со следами ударов от вадагских зазубренных копий угрюмо сидели в пещере. Они увидели Принца в Алой Мантии и узнали его. Одна из птиц открыла клюв и закричала в такой безысходной тоске, что Коруму стало ее жалко.
   — Ты слышишь меня? — спросил вадагский принц. Ралина схватила его за руку.
   — Мы… слышим… Повелитель, — ответила птица. — Ты наградишь нас?
   Корум задрожал.
   — Да… если вам удастся завоевать эту награду. Рука Кулла сделала повелительный жест, и птицы Хаоса послушно поднялись в воздух. От шелеста черных крыльев мороз подирал по коже. Через мгновенье они преодолели невидимый барьер, вылетели в мир, где солнце висело неподвижно, а время остановилось, и поднялись высоко в небо.
   — Вот ваша награда! — громко крикнул Корум, указывая на пропасть, над краем которой появилась ухмыляющаяся морда Ганна. Увидев четырех смертных, чудовище пронзительно завизжало.
   — Бежим! — воскликнул Корум, и они бросились врассыпную, увязая в кровавом песке.
   Не зная, на кого напасть, Ганн в нерешительности замер на месте, и вадагский принц чуть было не задохнулся от зловонного дыхания чудовища.
   Корум посмотрел на небо. Он помнил, как трусливо вели себя птицы, как долго они колебались, прежде чем напасть на трех путешественников. Хватит ли у них смелости — хоть это и означало избавление от вечных мук потустороннего мира — напасть на Ганна?
 
   Сложив крылья, черные птицы камнем упали вниз. Ничего не подозревающий Ганн закричал от удивления и от боли, когда их клювы впились в его мягкое тело.
   Мощные челюсти щелкнули, перекусили двух птиц пополам, но они, словно не замечали этого, продолжали долбить с прежним упорством. "Живые мертвые.. были неуязвимы.
   Ганн забил крыльями, взметая тучи кровавого песка. Чудовище подпрыгивало и изворачивалось, щелкало челюстями и пронзительно визжало, но черные птицы неустанно долбили его череп. Зеленая кровь ручьями хлынула из тела Ганна.
   Внезапно он скатился в пропасть и полетел вниз. Путешественники бросились к ее краю и увидели, что сражение в воздухе разгорелось с новой силой. Потом желтый туман поглотил и Ганна, и черных птиц.
   Корум и его спутники долго стояли, глядя в пропасть, но так и не дождались исхода битвы.
   — Значит ли это, что у тебя не осталось союзников в потустороннем мире? спросил Джерри. — Если птицы не получат обещанной награды…
   — Я только что об этом подумал. — Корум приподнял повязку. Пещера была пуста. — Ты прав. Мне некого больше звать на помощь.
   — Что ж, по крайней мере сейчас нам ничего не грозит, — весело заявил Джерри-а-Конель. — Пойдемте дальше.
   Они продолжили путь, а черные тучи перестали мчаться по небу и закрыли солнце. Стало холодно.
   Корум заметил, что беззаботный спутник героев мрачнеет с каждой минутой.
   — Что тебя беспокоит, Джерри? — спросил он.
   — Если Ганн не убит и вернулся в свое логово, Повелительница Мечей узнает — если уже не узнала, — что в ее владения проникли враги. Она захочет немедленно отомстить за своего питомца и увидит Корума.
   Принц в Алой Мантии снял шлем и рукой Кулла пригладил волосы. Его товарищи остановились и внимательно слушали Джерри — Все верно, — сказал Король без Королевства, тяжело вздохнув. — Ксиомбарг обязательно отомстит. Если она решит, что в ее королевство проникли простые смертные, она пошлет на расправу с ними своих слуг, а если догадается, что здесь находится убийца ее брата — явится сама Ралина, стоявшая у самого края пропасти, внезапно вытянула руку и воскликнула:
   — Посмотрите!
   Они подбежали к ней и увидели, что она указывает на выступ в скале который оказался первой ступенькой каменной лестницы, уходящей вниз и теряющейся в желтом тумане. Лестница была очень узкой, не более фута в ширину, и практически отвесной, так что любой неверный шаг грозил гибелью на дне пропасти.
   Корум растерялся. Может, королева Ксиомбарг хочет заманить их в ловушку и лестница, неизвестно откуда появившаяся, исчезнет, когда они доберутся до ее середины?
   Надо было принимать решение. Идти дальше Корум считал бессмысленным Он давно уже подозревал, что Поле Крови было круглым, а пропасть окружала его со всех сторон. Значит, оставалось воспользоваться лестницей Вздохнув, вадагский принц поставил ногу на первую ее ступеньку.
 
   Четыре крохотные фигурки осторожно спускались по гладким каменным ступеням, и край пропасти постепенно темнел, теряясь из виду, а внизу все так же лениво клубился желтый туман. Путешественники не осмеливались разговаривать, боялись сделать лишнее движение. Они дрожали от холода и от страха поскользнуться и полететь в зияющую бездну.
   Затем им показалось, что они слышат странные звуки. Нет, не показалось.
   Хрюканье, фырканье, свистящее дыханье, хрипы становились все громче и громче.
   Корум остановился и посмотрел на своих спутников. За ним шла Ралина, потом Джерри; последним спускался Норег-Дан.
   Король без Королевства первый нарушил молчание.
   — Мне приходилось много раз слышать подобные звуки, — сказал он. — Я знаю, кто их издает.
   — Кто? — шепотом спросила Ралина.
   — Звери Ксиомбарг. Помнишь, я говорил, что Ганн командовал армией, разорившей мою страну? Так вот, ее солдаты — звери. Я мог бы сразу догадаться, что мы не увидим в желтом тумане никого другого..
   Корум почувствовал, что у него похолодело внутри. Если они не сорвутся в пропасть, на дне ее их поджидает звериная свора Хаоса.

Глава 4
КОЛЕСНИЦЫ ХАОСА

   — Что будем делать? — прошептала Ралина. — Что можно сделать?
   Корум промолчал. Оперевшись о скалу, он осторожно вытащил шпагу из ножен.
   Пока Ганн сражался с черными птицами, вадагский принц не мог рассчитывать на помощь из потустороннего мира.
   — Слышишь? — спросил его Джерри. — Скрипит… Корум кивнул. Скрипящие звуки показались ему до странности знакомыми.
   — Все равно у нас нет выхода, — сказал он. — Придется продолжить спуск. По крайней мере, очутившись на твердой земле, мы сможем дать бой этим… этим…
   Шаг за шагом они погружались в желтый туман.
 
   Корум попытался нащупать ногой очередную ступеньку и понял, что он стоит на дне пропасти. Неровная поверхность была завалена камнями и булыжниками.
   Желтый туман резко ограничивал видимость.
   Через несколько секунд к вадагскому принцу присоединились Ралина, Джерри-а-Конель и Король без Королевства.
   Отчетливо слышались хрюканье и хрипенье, от зловонного запаха першило в горле, но поблизости никого не было видно. Свистящее дыхание и скрипы становились все сильнее и сильнее.
   И, наконец, путешественники поняли, что это были за звуки.
   — Клянусь шпагой Эльрика! — воскликнул Джерри. — Как я раньше не догадался?
   Колесница Хаоса!
   В тумане постепенно вырисовывались огромные повозки, влекомые рептилиями.
   В них находилось множество самых разнообразных существ: некоторые из них сидели один на другом; каждый из них был пародией на человека — вооруженного и в доспехах. Свиньи, Собаки, Коровы, Лягушки, Лошади с изуродованными в большей или меньшей степени человеческими фигурами хрипели, хрюкали, фыркали, сопели и чавкали.
   — Зачем Хаос так сильно покалечил этих зверей? — в ужасе вскричал Корум.
   — Ты все перепутал, — ответил ему Джерри. В из разговор вмешался Норег-Дан.
   — Когда-то эти звери были людьми, — сказал он. — Среди них много моих подданных, перешедших на сторону Хаоса после того, как мы начали терпеть поражения.
   — И в награду Хаос превратил их в омерзительных чудовищ? — с отвращением спросила Ралина.
   — Скорее всего, они сами не понимают, что изменилось, спокойно сказал Джерри. — Вырождение зашло так далеко, что. люди забыли свою прошлую жизнь.
   Черные колесницы, скрипя, подкатывались все ближе и ближе, и путешественники повернулись и побежали, не выпуская из рук оружия, спотыкаясь о камни, задыхаясь от зловония.
   Свора Хаоса завыла от восторга и бросилась в погоню. Кнуты нещадно хлестали бока рептилий. Звери явно наслаждались охотой.
   Усталые и ослабевшие от испытаний, выпавших на их долю, четверо друзей не могли бежать быстро. Остановившись передохнуть, они спрятались за большой валун, в надежде, что звери их не заметят и колесницы проедут мимо. Но приспешники Хаоса прекрасно ориентировались в желтом тумане. Несколько колесниц развернулись, помчались к путешественникам. Корум забрался на валун и, когда Свиное Рыло полезло вслед, изо всех сил стукнул по нему кулаком. Не обращая внимания на боль, Свиное Рыло взмахнуло дубинкой, и только после того как вадагсхий принц проткнул мягкое тело шпагой, задрожало и свалилось на землю.
   Товарищам Корума приходилось туго. Ралина оборонялась от зверей коротким мечом.
   Джерри-а-Конель и Король без Королевства сражались бок о бок. Собачья Пасть попыталась схватить Принца в Алой Мантии за руку. Он разрубил бесформенное туловище пополам. Руки с когтями тянулись к Коруму, челюсти лязгали, хватаясь за мантию, раздирая сапоги. В ход пошли мечи и дубинки, а затем дьявольская свора накатила на камень подобно приливной волне. Вадагский принц наступал на пальцы, отрубал конечности, пронзал горла, глаза и сердца, а душа его леденела от страха и отчаяния.
   Свора Хаоса верещала на разные лады. Все новые и новые колесницы появлялись из тумана. Около семисот зверей окружили валун со всех сторон.
   И тогда Коруму стало ясно, что свора Хаоса во что бы то ни стало хочет взять их в плен. Вспомнив о том, как его пытали мабдены, Корум стиснул зубы и начал биться еще ожесточеннее, в надежде, что зверям не останется ничего другого, как быстро его прикончить.
   Приливная волна мерзких тварей неумолимо накатывала на валун, подножье которого было усеяно трупами. Товарищи Корума были зажаты, как в тисках.
   Вадагский принц продолжал отчаянно сопротивляться, но кто-то подобрался к нему сзади, схватил за ноги и стащил вниз, к безоружным и связанным Ралине, Джерри-а-Конелю и королю Норег-Дану.
 
   Лошадиная Морда прошла сквозь ряды своры Хаоса и осклабилась, показав огромные коричневые зубы. Она засмеялась — или заржала — и, крепче насадив шлем себе на голову, засунула большие волосатые пальцы рук за ремень пояса.
   — Самим нам с вами поразвлекаться или отправить к нашей Повелительнице?поинтересовалась она. — Ксиомбарг наградит нас по-королевски!
   — Зачем Повелительнице Мечей четверо простых смертных? спросил Корум.
   — А вдруг вы не простые смертные? Вдруг вы шпионы Закона?
   — Ты прекрасно знаешь, что в этом мире нет Закона!
   — Вы могли прийти из другого мира. Закон коварен.
   — Разве ты не узнаешь меня? — неожиданно вскричал Норег-Дан.
   Лошадиная Морда поскребла бакенбарды и тупо уставилась на Короля без Королевства.
   — С чего ты взял, что я тебя знаю?
   — А я сразу тебя узнал. Я вижу знакомые черты бывшего твоего лица…
   — Замолчи! Я не понимаю, о чем ты говоришь! — Лошадиная Морда выхватила из-за пояса кинжал. — Приказываю тебе замолчать!
   — Значит, ты боишься воспоминаний! — воскликнул Норег-Дан. — Ты Полиб-Бав, граф Тернский. Вместе со своим отрядом ты перешел на сторону Хаоса, когда нашей стране грозила опасность!
   В глазах Лошадиной Морды появился страх. Она затрясла головой и слабо заржала.
   — Нет!
   — Ты — Полиб-Бав, жених моей дочери, девушки, которую твоя свора… аааххх! Я не хочу вспоминать этого ужаса!
   — Ты лжешь, — басом сказал Полиб-Бав. — Я тот, за кого себя выдаю.
   — А как тебя зовут? — спросил Король без Королевства. — Как твое имя, Полиб-Бав, граф Тернский?
   Лошадиная Морда неуклюже размахнулась и влепила Норег-Дану пощечину.
   — Что с того, что я — Полиб-Бав? Я служу не тебе, а королеве Ксиомбарг.
   На верхней губе Норег-Дана показалась кровь.
   — Мне не нужны такие слуги, как ты, — прохрипел он. — Посмотри, в кого ты превратился, Полиб-Бав! Лошадиная Морда отвернулась.
   — Я жив, — сказала она. — Я командую этим отрядом.
   — Легионом печальных уродцев, — вставил Джерри и расхохотался.
   Коровье Вымя лягнуло спутника героев в пах, и он согнулся пополам, застонав от боли; потом поднял голову и вновь засмеялся.
   — То, что с вами произошло, — только начало. Я видел, как смертные, которые служат Хаосу, превращались в бездушных изгоев, в бесформенных калек.
   — Ну и что? Мы приняли решение. Изменить его невозможно. Королева Ксиомбарг обещала нам вечную жизнь.
   — Она будет вечной, — согласился Джерри, — но вряд ли ее можно назвать жизнью. В течение долгих веков странствовал я по множеству измерений, и знаю, что Хаос заканчивается там, где начинается бесплодие. Его, конечно, можно называть вечным, по крайней мере до тех пор, пока не вмешается Закон.
   — Ха! — ответила Лошадиная Морда. — Швырните этих умников в мою колесницу.
   Мы отвезем их к королеве Ксиомбарг.
   Король Норег-Дан сделал последнюю попытку обратиться к разуму Полиб-Бава.
   — Когда-то ты был красив, граф Тернский. Моя дочь любила тебя, а ты любил ее. Ты был моим преданным слугой. Полиб-Бав отвернулся.
   — А сейчас предан Повелительнице Мечей. Теперь это ее королевство.
   Повелитель Закона, король Шалод сбежал и никогда не вернется. Тебе ведь хорошо известно, что его армии были разбиты наголову на Поле Крови… — Полиб-Бав махнул рукой, и Лягушечье Отродье с поклоном протянуло ему шпагу Корума, мечи Ралины и Норег-Дана и саблю Джерри-а-Конеля. Бывший граф Тернский небрежно сунул оружие под мышку.
   — Пошевеливайтесь! Мы едем во дворец королевы Ксиомбарг! Когда пленников бросили на дно колесницы, Корума охватило отчаяние. Крепкие веревки стягивали его руки сзади; бежать было невозможно. Как только их приведут к Повелительнице Мечей, она тут же уничтожит и вадагского принца, и его спутников, и тогда Лайвм-ан-Эш обречен на гибель. А если Лир-а-Брод одержит победу, Хаос соберется с силами, и Повелители Мечей вновь будут властвовать над всеми Пятнадцатью Измерениями.
   Принц в Алой Мантии лежал у ног Полиб-Бава, рядом со своими друзьями, связанными по рукам и ногам. Колесницы, скрипя, тронулись с места. Корум потерял сознание.
 
   Он очнулся, моргая от яркого света. Желтый туман исчез. Огромные скалы с отвесными стенами остались позади. Они ехали по редкому лесу среди чахлых низкорослых деревьев. Корум повернул разламывающуюся от боли голову и увидел Ралину. По лицу ее катились слезы, но, заметив его взгляд, она попыталась улыбнуться.
   — Мы выбрались из пропасти несколько часов назад, — сказала маркграфиня Алломглильская. — Наверное, дворец Ксиомбарг находится не близко.
   — Не понимаю, почему они не прибегнут к колдовству, чтобы переместиться туда за долю секунды? — задумчиво спросил Корум.
   — В этом мире нет времени, а следовательно нет смысла торопиться, раздался голос Джерри-а-Конеля.
   — Где Базилий? — шепотом спросил его Корум.
   — Мой кот оказался умнее меня и удрал. Я не видел…
   — Молчать! — взревела Лошадиная Морда, сидевшая на козлах и правившая колесницей. — Ваша болтовня меня раздражает!
   — А может, она напоминает тебе, что когда-то ты мыслил, как человек, был обходителен в обращении…
   Полиб-Бав ударил его сапогом в лицо, и Джерри замолчал, чуть не захлебнувшись кровью, пошедшей из носа.
   Корум вскрикнул и напряг мышцы, тщетно пытаясь освободиться. Лошадиная Морда посмотрела на него сверху вниз и заржала.
   — Ты так уродлив, мой друг, что не знай я иного, я решил бы, что ты служишь Хаосу. Твои глаз и рука просто восхитительны!
   — А может, ты угадал, — загадочно сказал Корум. — Может, я действительно служу Хаосу. Ты ведь меня ни о чем не спрашивал, когда связал и бросил в колесницу.
   Полиб-Бав нахмурился; затем на его глупом лице появилась улыбка.
   — Ты хочешь обмануть меня. Я ничего не предприму, пока мне не прикажет королева Ксиомбарг. — Он тряхнул поводьями, и рептилии ускорили бег. — В конце концов, я почти не сомневаюсь, что ты и твои друзья убили нашего главнокомандующего. Мы видели, как он атаковал вас, а потом исчез.
   — Ты говоришь о Ганне! — воскликнул Корум, и внезапно почувствовал лихорадочное возбуждение. — О Ганне!
   Рука Кулла вновь доказала свою мощь. Она едва шевельнулась, но веревки, стягивающие запястья Корума, порвались, как гнилые нитки.
   — Ага! — вскричал Полиб-Бав. — Это я тебя обманул! Ты признался, что Ганн убит, а значит… что такое? Почему ты свободен?! — Он изо всех сип натянул поводья. — Тпру!
   Корум выпрыгнул из колесницы, уклонившись от удара мечом. Вадагский принц вскочил на ноги, быстро поднял повязку с глаза Ринна. Черные облака плыли над черной землей. В пещере лежал Ганн, и голова его была месивом запекшейся крови.
   Звери, понукаемые Полиб-Бавом, осторожно приближались к Коруму. Рука Кулла повелительным жестом указала на них Ганну, который задвигался с явной неохотой.
   — Ты обязан мне подчиниться, — сказал Корум. — Только тогда ты обретешь вечный покой. Я награжу тебя по-королевски!
   Ганн ничего не ответил, но челюсти его широко раскрылись, обнажая ряды острых зубов, и из горла вырвался дикий крик, похожий на протяжный стон.
   — Вперед! — крикнул Корум. — Вот твоя награда! Красные крылья Ганна загребали воздух, как воду. Он медленно выплыл из пещеры, преодолел невидимый барьер и появился на том измерении, из которого его только что изгнали черные птицы.
   — Ганн вернулся! — в полном восторге закричал Полиб-Бав. -О, наипрекраснейший, как мы счастливы, что ты не оставил нас, своих преданных слуг!
   Приспешники Хаоса схватили Корума, который стоял, улыбаясь, и не оказывал никакого сопротивления. Крылья Ганна обхватили ближайшую колесницу и запахнулись. Послышались предсмертные стоны.
   Воспользовавшись тем, что державшие его звери обомлели от ужаса, Корум вырвался из их рук и отбежал в сторону. Рука Кулла сжалась в кулак, разбила лицо одного урода, проломила череп второму. Корум кинулся к колеснице Полиб-Бава. Бывший граф Тернский стоял рядом с ней, не отрываясь глядя на своих гибнущих товарищей. Принц в Алой Мантии быстро схватил свою шпагу, лежавшую на козлах, нанес удар. Лошадиная Морда отпрыгнула, схватилась за меч. Движения Полиб-Бава были скованными, неуклюжими, и вскоре острие шпаги пронзило его горло. Захлебнувшись кровью, он упал замертво.
   Корум быстро освободил Ралину, Джерри-а-Конеля и Норег-Дана, и они тоже вооружились, приготовившись дорого продать свои жизни. Но звери Хаоса, не выдержав атаки Ганна, начали разбегаться, громко крича от страха. Всем спастись не удалось. Корум наклонился, вытащил из-за пояса Полиб-Бава бутыль с водой и завернутый в мешковину каравай хлеба. Путешественники остались одни на лесной дороге.
   Корум задумчиво посмотрел на колесницу. Рептилии покорно стояли и ждали, когда им прикажут тронуться с места.
   — Как ты думаешь, Норег-Дан, — спросил Корум, — мы сможем управлять этими животными"
   Король без Королевства с сомнением покачал головой.
   — Навряд ли. Впрочем…
   — Такие колесницы мне не в диковинку, — перебил его Джерри. — И я с удовольствием довезу вас до места назначения. -Лихо сдвинув шляпу набекрень, поправив мешок на поясе, он вскочил на козлы, взял вожжи в руки и, ухмыльнувшись, посмотрел на своих спутников.
   — Куда прикажете? Во дворец Ксиомбарг? Корум рассмеялся.
   — Чуть погодя. Я думаю, она сама пошлет за нами, когда увидит, что произошло с ее дьявольской сворой. — Он посерьезнел и вытянул руку, указывая на просвет между деревьями. — Мне кажется, нам надо в ту сторону.
   Джерри взял вожжи в руки. Вскоре лес закончился, и, спустившись с холма, они въехали в долину, где стояли изящные каменные статуи.

Глава 5
ЗАСТЫВШАЯ АРМИЯ

   Это были не изваяния.
   Это были люди.
   Каждый из них — воин, у каждого — оружие в руках.
   Неподвижные изваяния.
   — Застывшая армия, — спокойно и очень грустно сказал Король без Королевства. — Последняя из армий, которая выступила против Хаоса…
   — И поэтому ее постигла эта участь?
   — Да. Джерри тряхнул поводьями.
   — И они не умерли? Знают ли они, что мы проезжаем мимо?
   — Да. Я слышал, как королева Ксиомбарг сказала, что воинам, которые так рьяно служили Закону, она дарует то, чего Закон добивается в конечном итоге: познание бесконечного покоя.
   Ралина задрожала всем телом.
   — Неужели Закон ставит перед собой такую цель?
   — Нет, конечно, — ответил Джерри, — но Хаос старательно распространяет подобные слухи. Впрочем, Космическое Равновесие нельзя нарушить: Закон и Хаос должны уравновешивать друг друга. Разница между ними заключается в том, что Закон признает такое положение вещей, а Хаос — нет. Но и Хаос не в силах отрицать могущества Космического Равновесия, потому что Повелители Мечей знают: откажись они подчиниться некоторым законам, их ничто не спасет. Именно поэтому королева Ксиомбарг не может явиться собственной персоной во владения другого Великого Древнего Бога и вынуждена посылать туда своих слуг. Не имеет она права и уничтожать смертных из прихоти или по своему желанию, — на то есть другие законы.
   — Но нет такого закона, чтобы защитить этих несчастных, сказала Ралина, кивая на статуи воинов.
   — Почему же? Они — живые. Ксиомбарг их не убила. Корум вспомнил башню, в которой хранилось сердце Ариоха. Там тоже стояли застывшие люди.
   — Только приспешникам Повелительница Мечей позволено уничтожить ее смертных врагов, — продолжал объяснять Джерри. — Сама Ксиомбарг может убить смертных, только если они нападут на нее, в противном случае ей остается лишь обезвредить их, как, например, этих воинов.
   — Значит, мы можем не бояться королевы Ксиомбарг? — спросил Корум.
   Джерри улыбнулся.
   — Если тебе легче от этой мысли, продолжай так думать. Но, по-моему, ты убедился на собственном опыте, что у Повелительницы Мечей достаточно слуг, готовых прикончить нас в любую минуту.
   — Верно! — Король без Королевства яростно кивнул. — Верно! Держа вожжи в одной руке, Джерри тщательно отряхнул свои пыльные, испачканные кровью, измятые одежды.
   — Дорого бы я дал за новый костюм, — пробормотал он. — Хоть с Ксиомбарг договаривайся…
   — Мы слишком часто упоминаем ее имя, — нервно перебил его Норег-Дан. — Как бы она не услышала!
   Небо засмеялось.
   Облака вспыхнули золотым огнем. Оранжевое сияние отбросило тень на застывших воинов.
   Джерри натянул поводья и остановил повозку. Лицо его побледнело.
   Пошел дождь из пурпурных искр.
   Смех не умолкал.
   — Что это? — Ралина положила руку на эфес меча. Плечи Короля без Королевства поникли, он закрыл измученное лицо руками.
   — Повелительница Мечей. Я ведь предупреждал вас. Корум выхватил шпагу из ножен.
   — Ксиомбарг? Ты говоришь о Ксиомбарг, Норег-Дан?
   — Да.
   Земля затряслась от смеха. Несколько застывших воинов покачнулись и упали.
   Корум огляделся по сторонам.
   — Где ты, королева Ксиомбарг? — вскричал он, потрясая шпагой. — Где ты, порождение зла?
   — ПОВСЮДУ, — раздался громкий, но очень приятный, мелодичный голос. — Я ЭТО КОРОЛЕВСТВО, А КОРОЛЕВСТВО — ЭТО Я.
   — Мы обречены, — запинаясь, сказал Норег-Дан.
   Корум повернулся к Джерри-а-Конелю.
   — Ты говорил, она не может нас убить.
   — Я говорил, она не может убить нас собственноручно. Посмотри…
   Корум обернулся и увидел, что по долине длинными прыжками передвигаются какие-то животные. У них было несколько пар ног, из туловища торчали щупальца.
   Их огромные глаза беспрестанно вращались, челюсти с острыми клыками свирепо лязгали.
   — Карманаль из Зерта, — удивленно воскликнул Джерри и, бросив поводья, взял в одну руку саблю, в другую — копье. — Мне уже приходилось с ними сражаться.
   — Как тебе удалось победить? — спросила Ралина.
   — В то время я был спутником героя, обладающего большими силами.
   — У меня тоже есть эти силы, — хмуро сказал Корум, поднимая руку к повязке на глазу Ринна. Джерри поморщился и покачал головой.
   — У тебя их нет. Карманаль из Зерта невозможно уничтожить. Однажды и Закон, и Хаос решили избавиться от них раз и навсегда — слишком уж они непредсказуемы: нападают на всех без разбора и сражаются то на одной стороне, то на другой. Но и Богам не удалось с ними справиться. У них нет душ; их даже нельзя назвать живыми.