Страница:
Власти земные вообще прервали связь с «Гневным бойцом». Вероятно, обращение содержало слишком много крамольных откровений, и теперь члены правительства лихорадочно просчитывали – не сильно ли обидятся Великие Гости, если Земля пойдет на контакт с Зунгом. Лишь через три с лишним часа канцелярия президента подтвердила, что легитимные власти человечества по-прежнему ждут Зунга Бассара для переговоров.
– Все-таки решили не портить с нами отношений, – засмеялся Зунг. – Лети, ты знаешь, о чем говорить.
Пока Марат готовился к отправке, пришла еще одна видеограмма – на этот раз с дредноута «Гарибальди». Игнатий Бентуров от имени высших командиров вооруженных сил Земли заверял Зунга Бассара в дружелюбии, готовности сотрудничать и желании заключить союз против общих недоброжелателей. Адмиралы и генералы гарантировали соблюдение взаимовыгодных соглашений между Флондох-Леком и Землей.
Ребристый эллипсоид приземлился перед дворцовым фонтаном в девять вечера по женевскому времени. Толпа встречающих разочарованно загудела, когда вместо космического монстра из кораблика вышел обыкновенный землянин. Марата уже видели на экранах, когда он зачитывал обращение Зунга. Спецслужбы наверняка установили его личность, но политики и коммерсанты, собравшиеся на церемонию встречи, должны были считать Ирсанова не более чем переводчиком.
Прибавляли авторитета разве что фемтомеханические роботы-телохранители. Пять шариков размером с футбольный мяч неторопливо летали вокруг Ирсанова. На поверхности шаров не имелось никаких выступов или впадин, однако идеально отполированные корпуса роботов дважды выбрасывали неизвестный луч, и два киллера, пытавшиеся стрелять в Марата, были убиты на месте, не успев прицелиться.
Демонстрация произвела впечатление, особенно когда роботы уложили снайпера, заглянувшего в цейссовскую оптоэлектронику винтовки «Вальтер-3600» с дистанции около полутора миль. Поднимаясь по ступенькам дворца, Марат услышал далекий взрыв, прогремевший где-то сверху. Роботы палили в ночное небо – очевидно, кто-то решил убрать его залпом самонаводящихся снарядов. Впрочем, ни один сверхточный боеприпас в районе дворца не упал.
По словам Зунга, роботы были сделаны на грани Техно-шесть, так что любых изделий Пас-Лидоса, а тем более земного изготовления, не стоило бояться. Не оборачиваясь, Марат прошел мимо застывшего гвардейского караула и даже приготовился сказать президенту пару крепких словечек. Однако в холле встречали его вовсе не правители, а подполковник Эрвин Сандерс и отряд спецназа.
– Привет, – сказал Ирсанов. – Тебя послали меня арестовать?
Сандерс отрицательно покачал головой и, с опаской поглядывая на летающие мячи, осведомился:
– Они меня не пристрелят?
– Роботы бьют лишь по источнику опасности.
– Ну и славно, – с облегчением произнес Эрвин. – Кстати, моей команде поручено тебя охранять. Ты привез что-нибудь?
– Обижаешь! – Марат ухмыльнулся. – Не «что-нибудь», а очень много всякого.
Спецназовцы равнодушно смотрели по сторонам, не обращая внимания, как они обнимаются. Роботы продолжали описывать круги вокруг обоих – мысли Сандерса не содержали угрозы охраняемому объекту.
– Как тут моя семья? – спросил Марат, когда они подходили к залу Конгрессов.
– Все здоровы, – Сандерс улыбнулся. – Супруга твоя сильно переживать начала, когда банк сообщил о большом денежном переводе. Заподозрила, что по ошибке лишние нули пририсованы.
Робот, летевший над правым плечом Ирсанова, выпустил луч, уложивший гвардейца, сделавшего неуловимое движение. Остальные великаны в медвежьих папахах продолжали стоять навытяжку, словно не их однополчанина застрелила машинка, изготовленная на другой планете.
– Ты бы перепрограммировал своих коршунов, – недо вольным тоном посоветовал Эрвин. – Пусть не убивают, а только глушат. Нам же нужно допросить преступника, най ти сообщников, заказчиков.
– Не в моих силах. – Марат развел руками. – Роботы подчиняются более могущественному существу. А заказчик и так известен.
– Чауц? Кланты?
Покачав головой, Марат расширил кольцо вражеского окружения:
– Контрольная Комиссия. Вся эта братия заодно.
Он вошел в зал и поднялся на сцену, где ждали президент, спикер Конгресса и главные министры. Тысяч пять народу стоя приветствовали Марата. Было крайне приятно и в то же время непривычно видеть сразу столько человеческих лиц, и вдобавок никто не пытался помахать хвостом.
Между делом роботы-стражи подстрелили еще кого-то, и охрана вынесла труп из ложи VIP-гостей. Если даже в зале оставались киллеры, получившие заказ на Марата, никто из них себя не проявил. Свой доклад Ирсанов прочитал без помех, если не считать таковыми слепящие лучи софитов.
Речь получилась немного сумбурной. Потратив не больше десятка фраз, Марат напомнил о древних временах, войне двух империй, восстании Зунга Бассара, гибели старой цивилизации, а также о возвышений молодых рас, ставших колонизаторами.
Затем он поделился главным, что узнал об отношении Старших Миров к Земле и другим менее развитым цивилизациям. Сообщил о подоплеке войны 2070 года, о жестоком подавлении мятежных колоний, о психоматрицах и стирании памяти. Отдельно сказал про барьеры для научно-технической информации, о запрете передавать Земле подобные сведения, про дискуссию на тему – как не допустить человечество в Техно-четыре.
Отсюда он плавно перешел к тайнам, которые Пас-Лидос намеревался скрыть от человечества. Услыхав о новых формах существования и состояния материи, зал быстро заскучал и стал шуметь, заглушив продолжение доклада.
Президент вежливо предложил:
– Господин Ирсанов, эти подробности вы сможете доложить перед научной аудиторией. Нас больше интересуют военно-политические аспекты.
Растерявшись, Марат осведомился: мол, что именно хочет узнать почтеннейшая публика. Обрадованные этим приглашением президент, министры и сенаторы принялись задавать вопросы. Каким оружием располагают Старшие Миры? Какую силу сможет противопоставить им Зунг Бассар? Как скоро Земля сможет овладеть оружием Техно-четыре и Техно-пять? Все ли вернувшиеся со Старших Миров подвергнуты зомбированию?
С голограммы, раскрытой возле президиума, смотрели собравшиеся в рубке флагманского дредноута военачальники. Среди десятков людей в мундирах Ирсанов узнал Игнатия Бентурова, директоров военной разведки и Бюро расследований, а также генерала Шеллинга, командующего наземными силами в Евразийской зоне.
– Дружище, скажи главное, – потребовал Игнатий. – Каким оружием можно пробить силовые поля пришельцев? Сколько времени нужно, чтобы создать такие средства?
– Я уже говорил, что нам достаточно имеющихся систем, – устало произнес Марат. – Горячее антивещество, то есть антиплазма проникает сквозь…
Ирсанов чувствовал, что его понимают с пятого на двадцатое. Отвечая на вопросы, он был вынужден упоминать психоматрицы, вероятность и трансцендентность, но для землян это были абстрактные понятия, и требовалось много времени, чтобы наполнить слова истинным смыслом.
Президент хмурился и собирался спросить о чем-то, но Шедлинг опередил главу государства:
– Бессмертный повстанец на звездолете… Он намерен уничтожить порталы пришельцев в Солнечной системе?
– Сомневаюсь, – Марат кусал губы. – Он не говорил о своих планах. Могу лишь догадываться, что Зунг Бассар вернется в Оллу и попытается восстановить империю Флондох-Лек.
– Значит, он улетит, а мы останемся одни против Великих Гостей? – президент беспомощно оглянулся на соратников, корчивших жалобные гримасы.
– По-моему, никто не зовет нас воевать, – уместно заметил сенатор Флоренцев. – Другое дело, что в нашем секторе меняется баланс сил, и теперь мы можем выбирать себе друзей.
Идея пришлась по душе, и лица правителей просветлели. Открывалось обширное поле для интриг, торговли, выклянчивания подачек, равно как для других закулисных манипуляций, по части которых политики были мастерами.
Испортив этот праздник души, Марат брякнул, словно метеорит в болото уронил:
– Не только это. В течение месяца откроются новые порталы, и человечество сможет колонизировать планеты близлежащих звезд.
Зал зашумел еще громче, пытаясь понять, что было сказано. Потом элита начала понимать, и тысячи глоток завопили.
Поморщившись, Марат оставил трибуну, подошел к Сандерсу и попросил отвезти его к семье. Он устал бороться за родную цивилизацию, элита которой считала его переучившимся рабом, а чернь презирала, как образованного угнетателя.
Меры безопасности были на уровне. Шесть одинаковых машин, набитые офицерами спецназа, метнулись в разные стороны. Меры оказались излишними – Марата надежно защищали приставленные Зунгом роботы, к тому же никто даже не пытался их атаковать.
Возможно, пришельцы решили, что Марат уже выболтал достаточно, так что убирать его поздно. Или боялись нападать, пока возле планеты находился «Гневный боец». А ведь Великие Гости были уверены, что Марат Ирсанов не сумеет выдать ничего существенного…
Летели меньше часа. На земле авиетку попытались окружить бронированные и до зубов вооруженные боевики военной разведки, но роботы не подпустили спецназовцев ближе пяти метров. Шары слабо светились, описывая круги над головой.
Марат вдохнул холодный воздух, ощутив аромат близкого леса. Голос Сандерса звал из темноты, и он пошел в ту сторону. Под ногами хрустели сухие листья и сучья, а ветки гладили по лицу.
– Где мы? – спросил Ирсанов.
– Карпаты, – ответил невидимый Эрвин. – Курортное место. Поживешь здесь. Пока.
Через несколько шагов деревья расступились. Впереди появилась узкая полоска света, пробившаяся сквозь щель в занавешенном окне. Марата ввели в дом, где было светло и ждали Вероника с сыновьями.
Усталость мгновенно забылась. Он обнимал дорогих людей, приговаривая: «Как я соскучился…» В разгар этой трогательной сцены ворвался Сандерс. Увидев перекошенное лицо разведчика, Марат решил, что на них как минимум двинулся весь флот Пас-Лидоса. Однако проблема оказалась попроще.
– Твой приятель выполняет странные маневры! – произнес подполковник, сильно волнуясь.
– Насколько странные? – успокоившись, флегматично поинтересовался Марат.
Оказалось, что старый линкор дважды изменил орбиту, попутно сбросив два спутника по экватору. Спустя четверть часа с «Гневного бойца» был запущен еще один аппарат, занявший позицию над Северным полюсом.
– У тебя есть канал связи с кораблем? – осведомился Сандерс.
– Через роботов охраны… – Марат спохватился. – Куда они подевались?
– Кружат вокруг дома.
Услуги роботов не понадобились: Зунг Бассар сам установил соединение с ирсановским инфоблоком.
– Полагаю, ты поступишь, как настоящая галлюцинация, и не полетишь со мной, – проворчал флонд. – Твоя планета не готова сражаться с угнетателями.
– Тут сложная обстановка…
– Хорошая отговорка на все случаи жизни! – Зунг отмахнулся. – Ты – неглупый гуманоид, хоть и без панциря… Объясни соплеменникам, что творится в Галактике. Посмотрим, что решат люди, когда я вернусь.
Он добавил, что оставляет возле Земли боевые орбитальные установки, которые в случае надобности смогут отбить массированную атаку чужого флота.
– Летишь домой? – спросил Марат.
– Не важно. Кланты вновь заверили меня, что готовы сражаться за братьев-леков… Кстати, я отправляю на Землю всех пассажиров.
На этом сеанс связи прервался. Вероника, готовая паниковать при любом, даже неподходящем, случае, немедленно поинтересовалась:
– Разве нас атакует большой флот?
– Может, чуть позже, – успокоил ее Марат. – Эрвин, здесь есть видеоприемник?
– Все мыслимые каналы ловит, – похвастался разведчик.
Очень хотелось спать, но они сидели возле мониторов и смотрели, как возвращается с орбиты астробус, из которого вышли гунады и наемники. Затем «Гневный боец» малым ходом двинулся в сторону Солнца. Когда линкор приближался к условной линии лунной орбиты, видеосистема сыграла сигнал вызова. Марат машинально нажал сенсор «Да», и на голограмме возник президент. Верховный вождь цивилизации выглядел ужасно, словно его трясла лихорадка.
– Чего добивается ваш друг? – нервно поинтересовался президент. – Он требует, чтобы Земля подняла мятеж и объявила войну Старшим Мирам?
– Не требует, – Ирсанов зевнул. – Мы сами должны выбрать свой путь.
– Это прекрасно! – повеселевший президент стремительно возвращался к жизни. – Мы слишком слабы и не можем открыто выступить против Старших Братьев. Надо вести тонкую политику, играя на противоречиях между группировками Великих Гостей.
Он слишком боялся пришельцев, и этот страх безусловно сыграет решающую роль на скорых выборах в Конгресс. Не слишком стараясь скрыть неприязнь, Марат проворчал:
– Успеха достигнет политик, который сможет вести переговоры на равных. Земля должна потребовать, чтобы пришельцы торговали с нами по справедливым тарифам. Сегодня Старшие Миры получают наше сырье на порядок дешевле, а продают свой технологический хлам на порядок дороже средних оптовых цен Пас-Лидоса.
Президент стал хныкать: мол, это невозможно, пришельцы даже не захотят обсуждать эти вопросы. Отвечать Марат не стал, здраво рассудив, что через полгода во Дворце Мира окажется человек поумнее и порешительнее. Может быть, Флоренцев или Грайс.
В четвертом часу ночи «Гневный боец» мчался к Солнцу, разогнавшись до сотой доли световой скорости. Порталы Великих Гостей словно вымерли – не передавали сообщений и не отвечали на запросы. Вероника тихонько рассказывала, как она беспокоилась за мужа и как испугалась, получив перевод в сотню тысяч галаксов.
– Я сразу догадалась, что случилась ошибка, – тараторила жена. – Только не знала, сколько лишних ноликов компьютер добавил. Вот и не стала ничего тратить. Правильно я сделала?
– Не так плохо получилось, – согласился Марат. – Ты с перепугу могла и хуже глупость отмочить.
Она заморгала, не понимая, что хотел сказать муж, от чьих шуток семейство уже начало отвыкать. В эту минуту снова прозвучал сигнал вызова, и с монитора на Ирсановых взглянула бронированная маска Зунга Бассара.
– Решил попрощаться, – сообщил флонд. – Кто знает, когда мы встретимся.
– Успеха тебе, – Марат сморгнул ненужную слезинку. – Будем ждать.
Зунг шевельнул панцирными пластинками.
– Твоя способность ждать ограничена временем жизни.
– Время твоей жизни ограничено неспособностью ждать, – пошутил Ирсанов.
Показав ему громадный кулак, улетающий мятежник предупредил:
– Можешь мне поверить, ваше правительство куплено Старшими. Когда я покину систему, угнетатели могут наказать твою планету.
– Наверняка, – согласился Марат. – Только они уважают не только деньги, но и силу. А сила сегодня – это ты. Страх, что ты можешь вернуться, заставит правителей быть осторожнее.
– Тебе виднее, – Зунг сделал паузу. – Но учти: никто не освободит от угнетения народ, не желающий свободы.
– Знаю, – сказал Ирсанов. – Поверь, многие люди хотят освобождения. Может быть, нас даже большинство.
Они попрощались, не слишком надеясь на новую встречу. Очень уж суровые законы царили на звездных дорогах. Особенно для тех, кто сам старается сделать свою жизнь опаснее среднестатистической.
Линкор рванулся с нарастающим ускорением и уже через полчаса вонзился в Солнце. Видеостанции Меркурия и Венеры вели непрерывную трансляцию этого броска, и Марат, не отрываясь, смотрел на мохнатую бахрому светила и яркую точку, входящую в диск, ослепительный даже сквозь плотные светофильтры.
Когда корабль исчез среди пляски протуберанцев, Ирсанов снова испытал мучительный приступ мерцания. «Я что-то знал, а теперь забыл», – это ощущение было таким сильным – хоть в петлю прыгай.
– Пойду-ка я спать, – тихо сказал он жене. – Ты уж извини, но супружеский долг исполним в другой раз.
Вероника, тоже зевавшая, охотно согласилась:
– Какой уж тут супружеский долг, когда столько чужих людей вокруг.
Поспать досыта ему не дали. Ровно в половине восьмого включилась видеосистема, разбудившая Марата рокотанием утяжеленного рэпа в стиле ретро.
Продрав глаза, Марат с недоумением оглядел незнакомую обстановку. Единственным объектом, вызывавшим хотя бы смутные ассоциации, была похрапывавшая рядом немолодая женщина. Потребовалась уйма времени, чтобы вспомнить ее имя – Вероника.
Потом с голограммы исчезли рэперы, вместо которых появился Сандерс, объявивший, что события несутся галопом по наклонной плоскости, а потому пора браться за работу.
– Имейте совесть, – заворчал Ирсанов, пытаясь вновь укрыться одеялом. – Глаза слипаются, в башке путаница, с семьей поговорить не успел…
– Успеешь, – пообещал разведчик. – Включай новости и бегом завтракать. В десять часов повалят гости.
– Какие гости? – Марат уже плелся к туалету. – Великие?
– Всякие. Через полчаса зайду и начнем готовиться.
На кухне Марат обнаружил бригаду поваров, но спросонок аппетита не наблюдалось, поэтому он потребовал побольше кофе и пошел смотреть видео.
Три четверти новостей так или иначе были связаны с визитом «Гневного бойца». Особой популярностью пользовались кадры неудачных покушений на Марата и огненное падение линкора в недра Солнца. Комментарии были самые дикие – вплоть до того, что покушения инсценированы реакционерами-ксенофобами из спецслужб и что объявивший себя бессмертным шизофреник совершил самоубийство, решив проверить, действительно ли он бессмертен.
Много показывали наемников, фанатично выкрикивавших, что Марат Ирсанов – тот самый Тайный Апостол, которому напророчено принести человечеству свободу и процветание. Маститые администраторы от науки скептически покачивали сединами и снисходительно говорили: дескать, ирсановские откровения об основах Техно-четыре – полная чушь. Лишь в одном коротком репортаже было невнятно сказано, что через портал Аунаго прибыл корабль, с которого сошли несколько гунадов. И еще – без конца показывали орбитальные пушки, оставленные Зунгом.
– Пушки… – машинально повторил Марат.
В его сознании немедленно возник отклик: роботы, управлявшие орбитальной артиллерией, докладывали о готовности. Марат словно видел окрестности Земли через прицелы космических орудий. Корабль Аунаго завис в десятке световых секунд, наивно полагая, что такая смешная дистанция защитит от кинжального импульса вероятностной деструкции.
«При чем тут вероятность?» – с недоумением подумал Ирсанов. Он перестал видеть глазами полуразумного прицела, но точно знал, что в любой миг сможет восстановить контроль над небесными пушками.
В комнату без стука вошел Сандерс. Глаза подполковника опухли и покраснели.
– Всю ночь не спал, – буркнул Эрвин. – Размещали освобожденных из плена гунадов, уговаривали Великих Гостей вернуться на Землю, допрашивали твоих бунтарей-наемников, разбирались с их оружием и вдобавок вылавливали тех, кто в тебя стрелял.
– Наверняка все они побывали на Старших Мирах.
– Совершенно верно, – Сандерс энергично кивнул несколько раз подряд. – Между прочим, с тобой желает встретиться делегация клантов, тебя хочет видеть Бентуров, а еще в очереди стоят два гунада, которые прилетели ночью и говорят, что знакомы с тобой.
– Кто именно? – Марат начал догадываться. – Наверняка одного из них зовут Чахель.
– Он самый. С ним некто Саткок Мирин Зонри. Кто они?
Марат объяснил. Сделав пометку в компьютерном файле, Сандерс продолжил повествование про ожидающие Ирсанова неприятности. Ведущие физики Земли, сказал подполковник, требуют, чтобы Марат прочитал лекцию о науке Старших Миров.
– С этого и надо начинать! – взорвался Марат. – Где мой инфоблок?
Инопланетный компьютер нашелся среди немногих привезенных из космоса вещей. Только – вот незадача – память машины оказалась пустой. Было стерто все, включая операционные системы.
– Вот твари!.. – Ирсанов добавил много ненормативщины. – Ну и хрен с вами! Я и без файлов все помню, много раз все выкладки повторял…
И тут он понял, что случилось самое страшное. Он не помнил абсолютно никаких подробностей о физике будущего. Как мотались среди звезд – помнил, историю прошлых войн – помнил, разговоры с Зунгом и Джиром – тоже помнил. А вот вся физика Техно-четыре и выше – напрочь улетучилась. Он забыл даже рассказы Зунга про Техно-шесть. Марат был на сто процентов уверен, что флонд говорил об этом, но не мог вспомнить, что именно говорил Зунг Бассар.
Это был совершенно нестерпимый удар по психике. Еще пять минут назад он жил в уверенности, что привез человечеству ключ к замочку, запиравшему столбовую дорогу прогресса. А на поверку оказался с пустыми руками – Великие Гости предусмотрели возможность побега и заранее внедрили в подсознание Ирсанова незаметный мыслеблок.
Мечта о свободе разбилась вдребезги. Он потерпел сокрушительное поражение, сделавшее дальнейшую жизнь бесполезной чередой мучительных раскаяний.
За полчаса до инопланетян явились коллеги: Джошуа Зу, Шэнь Старостин, Марек Бажулин, а с ними – сама Сильвия Бернштейн и пожилой дяденька в штатском, оказавшийся начальником научно-технической разведки.
– У нас много перемен даже без твоей помощи, – похвастался Шэнь. – Сразу куча венчурных центров, включая университет Партизанска, разрабатывают аннигиляционную ракету. В следующем году образцы двигателей пойдут на испытания. Шанхай, Новосибирск и Техас далеко продвинулись в нанотехнике. И твоя глюонная ловушка заработала.
– Великие Гости, конечно, не дают грантов, – вставил Марек. – Но теперь это не важно. Все ждут твоего доклада.
– Можете не ждать, – уставив в пустоту застывший взгляд, Ирсанов сидел неподвижно, похожий на изваяние восточного божка. – Память стерта.
Ему было ужасно тяжело признать собственную ущербность. Не хотелось жить. Надежда, что память удастся каким-то чудесным образом вернуть, стремительно таяла. Чудес, как известно, не бывает. Вдобавок у Сандерса и его шефа появились совсем другие эмоции, напрямую связанные с родом их профессиональной деятельности.
– Вчера вы что-то помнили, а теперь все забыли? – грозно переспросил генерал-разведчик. – Мне это кажется подозрительным.
Игнорируя генеральское недоумение, физики стали расспрашивать о тех сенсациях, которые он выдавал вчера в прямой эфир. Большинство вопросов поставили его в тупик, и Марат лишь качал головой и отвечал, что не помнит.
– Как понять ваши упоминания о трансцендентных явлениях и вероятности? – спросил Зу. Марат скрипнул зубами:
– Понятия не имею.
Озадаченно посмотрев на шефа, Сандерс осведомился:
– Ты говорил, что антиплазма проникает сквозь силовое поле. Это правда?
Опустив голову, Марат заплакал. Впервые за тридцать лет. Как и тогда, в далеком детстве, он чувствовал себя бессильным, беспомощным и никому не нужным.
Наверное, это было жуткое зрелище. Здоровый бугай с наполовину седой головой утирает слезы и бормочет, всхлипывая:
– Идиот несчастный! Что мне стоило стибрить инфоблок на корабле Зунга и сохранить все файлы, да еще вычистить программы-киллеры!
Отводя глаза, коллеги попятились к выходу. Лишь Сильвия, взяв его за руку, тихо произнесла:
– Может, вы делали какие-то записи?
Ирсанов широко открыл глаза, назвал ее гением и бросился искать одежду, в которой прилетел на Землю. То, что он рассчитывал найти, действительно обнаружилось в кармане куртки – пачка сложенных вчетверо листков. К счастью, записи не стерлись – а такое опасение у него было! – но Марат смотрел на строчки формул, ничего в них не понимая.
– Вот, – сказал он наконец. – Надо размножить и разослать во все научные центры. Может, кто-нибудь разберется.
Разумеется, гости немедленно прочитали его рукопись. От комментариев вслух они деликатно воздержались, но поглядывали на Марата весьма странно. Надежда, что кто-нибудь разберется, была, похоже, несбыточной.
Кроме обещанных клантов, Сата и Чахеля пришел еще один гунад – Джир.
– Решил попрощаться, – сказал археолог. – И поблагодарить за то, что мы остались в живых.
Пребывавший в расстроенных чувствах Ирсанов отмахнулся, буркнув:
– Меня ваша агентура не щадила.
Засмеявшись, старший инспектор добродушно пояснил:
– Земные резидентуры потеряли-потеряли головы от ужаса и наделали много глупостей. Потом ты выболтал кое-что, и немедленная ликвидация стала неактуальной. А к утру ты уже не мог сказать ничего опасного.
– Через определенное время сработала программа стирания памяти? – предположил Эрвин.
– Вот именно, – Чахель до отвращения весело помахал хвостом. – Извини, гуманоид, но ты не сумел нас переиграть. Миграционная служба не допускает проколов уже сотни лет.
Старший среди клантов – кажется, это был сам Одальфт Кухирдан, главный представитель корпорации Чауц, – подтвердил:
– Обычная практика. Как только завербованный работник Младших Миров прибывает на Старшие Миры, ему впечатывается директива – забыть все сведения о Техно-четыре и выше, едва он увидит родное солнце.
– Все-таки решили не портить с нами отношений, – засмеялся Зунг. – Лети, ты знаешь, о чем говорить.
Пока Марат готовился к отправке, пришла еще одна видеограмма – на этот раз с дредноута «Гарибальди». Игнатий Бентуров от имени высших командиров вооруженных сил Земли заверял Зунга Бассара в дружелюбии, готовности сотрудничать и желании заключить союз против общих недоброжелателей. Адмиралы и генералы гарантировали соблюдение взаимовыгодных соглашений между Флондох-Леком и Землей.
Ребристый эллипсоид приземлился перед дворцовым фонтаном в девять вечера по женевскому времени. Толпа встречающих разочарованно загудела, когда вместо космического монстра из кораблика вышел обыкновенный землянин. Марата уже видели на экранах, когда он зачитывал обращение Зунга. Спецслужбы наверняка установили его личность, но политики и коммерсанты, собравшиеся на церемонию встречи, должны были считать Ирсанова не более чем переводчиком.
Прибавляли авторитета разве что фемтомеханические роботы-телохранители. Пять шариков размером с футбольный мяч неторопливо летали вокруг Ирсанова. На поверхности шаров не имелось никаких выступов или впадин, однако идеально отполированные корпуса роботов дважды выбрасывали неизвестный луч, и два киллера, пытавшиеся стрелять в Марата, были убиты на месте, не успев прицелиться.
Демонстрация произвела впечатление, особенно когда роботы уложили снайпера, заглянувшего в цейссовскую оптоэлектронику винтовки «Вальтер-3600» с дистанции около полутора миль. Поднимаясь по ступенькам дворца, Марат услышал далекий взрыв, прогремевший где-то сверху. Роботы палили в ночное небо – очевидно, кто-то решил убрать его залпом самонаводящихся снарядов. Впрочем, ни один сверхточный боеприпас в районе дворца не упал.
По словам Зунга, роботы были сделаны на грани Техно-шесть, так что любых изделий Пас-Лидоса, а тем более земного изготовления, не стоило бояться. Не оборачиваясь, Марат прошел мимо застывшего гвардейского караула и даже приготовился сказать президенту пару крепких словечек. Однако в холле встречали его вовсе не правители, а подполковник Эрвин Сандерс и отряд спецназа.
– Привет, – сказал Ирсанов. – Тебя послали меня арестовать?
Сандерс отрицательно покачал головой и, с опаской поглядывая на летающие мячи, осведомился:
– Они меня не пристрелят?
– Роботы бьют лишь по источнику опасности.
– Ну и славно, – с облегчением произнес Эрвин. – Кстати, моей команде поручено тебя охранять. Ты привез что-нибудь?
– Обижаешь! – Марат ухмыльнулся. – Не «что-нибудь», а очень много всякого.
Спецназовцы равнодушно смотрели по сторонам, не обращая внимания, как они обнимаются. Роботы продолжали описывать круги вокруг обоих – мысли Сандерса не содержали угрозы охраняемому объекту.
– Как тут моя семья? – спросил Марат, когда они подходили к залу Конгрессов.
– Все здоровы, – Сандерс улыбнулся. – Супруга твоя сильно переживать начала, когда банк сообщил о большом денежном переводе. Заподозрила, что по ошибке лишние нули пририсованы.
Робот, летевший над правым плечом Ирсанова, выпустил луч, уложивший гвардейца, сделавшего неуловимое движение. Остальные великаны в медвежьих папахах продолжали стоять навытяжку, словно не их однополчанина застрелила машинка, изготовленная на другой планете.
– Ты бы перепрограммировал своих коршунов, – недо вольным тоном посоветовал Эрвин. – Пусть не убивают, а только глушат. Нам же нужно допросить преступника, най ти сообщников, заказчиков.
– Не в моих силах. – Марат развел руками. – Роботы подчиняются более могущественному существу. А заказчик и так известен.
– Чауц? Кланты?
Покачав головой, Марат расширил кольцо вражеского окружения:
– Контрольная Комиссия. Вся эта братия заодно.
Он вошел в зал и поднялся на сцену, где ждали президент, спикер Конгресса и главные министры. Тысяч пять народу стоя приветствовали Марата. Было крайне приятно и в то же время непривычно видеть сразу столько человеческих лиц, и вдобавок никто не пытался помахать хвостом.
Между делом роботы-стражи подстрелили еще кого-то, и охрана вынесла труп из ложи VIP-гостей. Если даже в зале оставались киллеры, получившие заказ на Марата, никто из них себя не проявил. Свой доклад Ирсанов прочитал без помех, если не считать таковыми слепящие лучи софитов.
Речь получилась немного сумбурной. Потратив не больше десятка фраз, Марат напомнил о древних временах, войне двух империй, восстании Зунга Бассара, гибели старой цивилизации, а также о возвышений молодых рас, ставших колонизаторами.
Затем он поделился главным, что узнал об отношении Старших Миров к Земле и другим менее развитым цивилизациям. Сообщил о подоплеке войны 2070 года, о жестоком подавлении мятежных колоний, о психоматрицах и стирании памяти. Отдельно сказал про барьеры для научно-технической информации, о запрете передавать Земле подобные сведения, про дискуссию на тему – как не допустить человечество в Техно-четыре.
Отсюда он плавно перешел к тайнам, которые Пас-Лидос намеревался скрыть от человечества. Услыхав о новых формах существования и состояния материи, зал быстро заскучал и стал шуметь, заглушив продолжение доклада.
Президент вежливо предложил:
– Господин Ирсанов, эти подробности вы сможете доложить перед научной аудиторией. Нас больше интересуют военно-политические аспекты.
Растерявшись, Марат осведомился: мол, что именно хочет узнать почтеннейшая публика. Обрадованные этим приглашением президент, министры и сенаторы принялись задавать вопросы. Каким оружием располагают Старшие Миры? Какую силу сможет противопоставить им Зунг Бассар? Как скоро Земля сможет овладеть оружием Техно-четыре и Техно-пять? Все ли вернувшиеся со Старших Миров подвергнуты зомбированию?
С голограммы, раскрытой возле президиума, смотрели собравшиеся в рубке флагманского дредноута военачальники. Среди десятков людей в мундирах Ирсанов узнал Игнатия Бентурова, директоров военной разведки и Бюро расследований, а также генерала Шеллинга, командующего наземными силами в Евразийской зоне.
– Дружище, скажи главное, – потребовал Игнатий. – Каким оружием можно пробить силовые поля пришельцев? Сколько времени нужно, чтобы создать такие средства?
– Я уже говорил, что нам достаточно имеющихся систем, – устало произнес Марат. – Горячее антивещество, то есть антиплазма проникает сквозь…
Ирсанов чувствовал, что его понимают с пятого на двадцатое. Отвечая на вопросы, он был вынужден упоминать психоматрицы, вероятность и трансцендентность, но для землян это были абстрактные понятия, и требовалось много времени, чтобы наполнить слова истинным смыслом.
Президент хмурился и собирался спросить о чем-то, но Шедлинг опередил главу государства:
– Бессмертный повстанец на звездолете… Он намерен уничтожить порталы пришельцев в Солнечной системе?
– Сомневаюсь, – Марат кусал губы. – Он не говорил о своих планах. Могу лишь догадываться, что Зунг Бассар вернется в Оллу и попытается восстановить империю Флондох-Лек.
– Значит, он улетит, а мы останемся одни против Великих Гостей? – президент беспомощно оглянулся на соратников, корчивших жалобные гримасы.
– По-моему, никто не зовет нас воевать, – уместно заметил сенатор Флоренцев. – Другое дело, что в нашем секторе меняется баланс сил, и теперь мы можем выбирать себе друзей.
Идея пришлась по душе, и лица правителей просветлели. Открывалось обширное поле для интриг, торговли, выклянчивания подачек, равно как для других закулисных манипуляций, по части которых политики были мастерами.
Испортив этот праздник души, Марат брякнул, словно метеорит в болото уронил:
– Не только это. В течение месяца откроются новые порталы, и человечество сможет колонизировать планеты близлежащих звезд.
Зал зашумел еще громче, пытаясь понять, что было сказано. Потом элита начала понимать, и тысячи глоток завопили.
Поморщившись, Марат оставил трибуну, подошел к Сандерсу и попросил отвезти его к семье. Он устал бороться за родную цивилизацию, элита которой считала его переучившимся рабом, а чернь презирала, как образованного угнетателя.
Меры безопасности были на уровне. Шесть одинаковых машин, набитые офицерами спецназа, метнулись в разные стороны. Меры оказались излишними – Марата надежно защищали приставленные Зунгом роботы, к тому же никто даже не пытался их атаковать.
Возможно, пришельцы решили, что Марат уже выболтал достаточно, так что убирать его поздно. Или боялись нападать, пока возле планеты находился «Гневный боец». А ведь Великие Гости были уверены, что Марат Ирсанов не сумеет выдать ничего существенного…
Летели меньше часа. На земле авиетку попытались окружить бронированные и до зубов вооруженные боевики военной разведки, но роботы не подпустили спецназовцев ближе пяти метров. Шары слабо светились, описывая круги над головой.
Марат вдохнул холодный воздух, ощутив аромат близкого леса. Голос Сандерса звал из темноты, и он пошел в ту сторону. Под ногами хрустели сухие листья и сучья, а ветки гладили по лицу.
– Где мы? – спросил Ирсанов.
– Карпаты, – ответил невидимый Эрвин. – Курортное место. Поживешь здесь. Пока.
Через несколько шагов деревья расступились. Впереди появилась узкая полоска света, пробившаяся сквозь щель в занавешенном окне. Марата ввели в дом, где было светло и ждали Вероника с сыновьями.
Усталость мгновенно забылась. Он обнимал дорогих людей, приговаривая: «Как я соскучился…» В разгар этой трогательной сцены ворвался Сандерс. Увидев перекошенное лицо разведчика, Марат решил, что на них как минимум двинулся весь флот Пас-Лидоса. Однако проблема оказалась попроще.
– Твой приятель выполняет странные маневры! – произнес подполковник, сильно волнуясь.
– Насколько странные? – успокоившись, флегматично поинтересовался Марат.
Оказалось, что старый линкор дважды изменил орбиту, попутно сбросив два спутника по экватору. Спустя четверть часа с «Гневного бойца» был запущен еще один аппарат, занявший позицию над Северным полюсом.
– У тебя есть канал связи с кораблем? – осведомился Сандерс.
– Через роботов охраны… – Марат спохватился. – Куда они подевались?
– Кружат вокруг дома.
Услуги роботов не понадобились: Зунг Бассар сам установил соединение с ирсановским инфоблоком.
– Полагаю, ты поступишь, как настоящая галлюцинация, и не полетишь со мной, – проворчал флонд. – Твоя планета не готова сражаться с угнетателями.
– Тут сложная обстановка…
– Хорошая отговорка на все случаи жизни! – Зунг отмахнулся. – Ты – неглупый гуманоид, хоть и без панциря… Объясни соплеменникам, что творится в Галактике. Посмотрим, что решат люди, когда я вернусь.
Он добавил, что оставляет возле Земли боевые орбитальные установки, которые в случае надобности смогут отбить массированную атаку чужого флота.
– Летишь домой? – спросил Марат.
– Не важно. Кланты вновь заверили меня, что готовы сражаться за братьев-леков… Кстати, я отправляю на Землю всех пассажиров.
На этом сеанс связи прервался. Вероника, готовая паниковать при любом, даже неподходящем, случае, немедленно поинтересовалась:
– Разве нас атакует большой флот?
– Может, чуть позже, – успокоил ее Марат. – Эрвин, здесь есть видеоприемник?
– Все мыслимые каналы ловит, – похвастался разведчик.
Очень хотелось спать, но они сидели возле мониторов и смотрели, как возвращается с орбиты астробус, из которого вышли гунады и наемники. Затем «Гневный боец» малым ходом двинулся в сторону Солнца. Когда линкор приближался к условной линии лунной орбиты, видеосистема сыграла сигнал вызова. Марат машинально нажал сенсор «Да», и на голограмме возник президент. Верховный вождь цивилизации выглядел ужасно, словно его трясла лихорадка.
– Чего добивается ваш друг? – нервно поинтересовался президент. – Он требует, чтобы Земля подняла мятеж и объявила войну Старшим Мирам?
– Не требует, – Ирсанов зевнул. – Мы сами должны выбрать свой путь.
– Это прекрасно! – повеселевший президент стремительно возвращался к жизни. – Мы слишком слабы и не можем открыто выступить против Старших Братьев. Надо вести тонкую политику, играя на противоречиях между группировками Великих Гостей.
Он слишком боялся пришельцев, и этот страх безусловно сыграет решающую роль на скорых выборах в Конгресс. Не слишком стараясь скрыть неприязнь, Марат проворчал:
– Успеха достигнет политик, который сможет вести переговоры на равных. Земля должна потребовать, чтобы пришельцы торговали с нами по справедливым тарифам. Сегодня Старшие Миры получают наше сырье на порядок дешевле, а продают свой технологический хлам на порядок дороже средних оптовых цен Пас-Лидоса.
Президент стал хныкать: мол, это невозможно, пришельцы даже не захотят обсуждать эти вопросы. Отвечать Марат не стал, здраво рассудив, что через полгода во Дворце Мира окажется человек поумнее и порешительнее. Может быть, Флоренцев или Грайс.
В четвертом часу ночи «Гневный боец» мчался к Солнцу, разогнавшись до сотой доли световой скорости. Порталы Великих Гостей словно вымерли – не передавали сообщений и не отвечали на запросы. Вероника тихонько рассказывала, как она беспокоилась за мужа и как испугалась, получив перевод в сотню тысяч галаксов.
– Я сразу догадалась, что случилась ошибка, – тараторила жена. – Только не знала, сколько лишних ноликов компьютер добавил. Вот и не стала ничего тратить. Правильно я сделала?
– Не так плохо получилось, – согласился Марат. – Ты с перепугу могла и хуже глупость отмочить.
Она заморгала, не понимая, что хотел сказать муж, от чьих шуток семейство уже начало отвыкать. В эту минуту снова прозвучал сигнал вызова, и с монитора на Ирсановых взглянула бронированная маска Зунга Бассара.
– Решил попрощаться, – сообщил флонд. – Кто знает, когда мы встретимся.
– Успеха тебе, – Марат сморгнул ненужную слезинку. – Будем ждать.
Зунг шевельнул панцирными пластинками.
– Твоя способность ждать ограничена временем жизни.
– Время твоей жизни ограничено неспособностью ждать, – пошутил Ирсанов.
Показав ему громадный кулак, улетающий мятежник предупредил:
– Можешь мне поверить, ваше правительство куплено Старшими. Когда я покину систему, угнетатели могут наказать твою планету.
– Наверняка, – согласился Марат. – Только они уважают не только деньги, но и силу. А сила сегодня – это ты. Страх, что ты можешь вернуться, заставит правителей быть осторожнее.
– Тебе виднее, – Зунг сделал паузу. – Но учти: никто не освободит от угнетения народ, не желающий свободы.
– Знаю, – сказал Ирсанов. – Поверь, многие люди хотят освобождения. Может быть, нас даже большинство.
Они попрощались, не слишком надеясь на новую встречу. Очень уж суровые законы царили на звездных дорогах. Особенно для тех, кто сам старается сделать свою жизнь опаснее среднестатистической.
Линкор рванулся с нарастающим ускорением и уже через полчаса вонзился в Солнце. Видеостанции Меркурия и Венеры вели непрерывную трансляцию этого броска, и Марат, не отрываясь, смотрел на мохнатую бахрому светила и яркую точку, входящую в диск, ослепительный даже сквозь плотные светофильтры.
Когда корабль исчез среди пляски протуберанцев, Ирсанов снова испытал мучительный приступ мерцания. «Я что-то знал, а теперь забыл», – это ощущение было таким сильным – хоть в петлю прыгай.
– Пойду-ка я спать, – тихо сказал он жене. – Ты уж извини, но супружеский долг исполним в другой раз.
Вероника, тоже зевавшая, охотно согласилась:
– Какой уж тут супружеский долг, когда столько чужих людей вокруг.
Поспать досыта ему не дали. Ровно в половине восьмого включилась видеосистема, разбудившая Марата рокотанием утяжеленного рэпа в стиле ретро.
Продрав глаза, Марат с недоумением оглядел незнакомую обстановку. Единственным объектом, вызывавшим хотя бы смутные ассоциации, была похрапывавшая рядом немолодая женщина. Потребовалась уйма времени, чтобы вспомнить ее имя – Вероника.
Потом с голограммы исчезли рэперы, вместо которых появился Сандерс, объявивший, что события несутся галопом по наклонной плоскости, а потому пора браться за работу.
– Имейте совесть, – заворчал Ирсанов, пытаясь вновь укрыться одеялом. – Глаза слипаются, в башке путаница, с семьей поговорить не успел…
– Успеешь, – пообещал разведчик. – Включай новости и бегом завтракать. В десять часов повалят гости.
– Какие гости? – Марат уже плелся к туалету. – Великие?
– Всякие. Через полчаса зайду и начнем готовиться.
На кухне Марат обнаружил бригаду поваров, но спросонок аппетита не наблюдалось, поэтому он потребовал побольше кофе и пошел смотреть видео.
Три четверти новостей так или иначе были связаны с визитом «Гневного бойца». Особой популярностью пользовались кадры неудачных покушений на Марата и огненное падение линкора в недра Солнца. Комментарии были самые дикие – вплоть до того, что покушения инсценированы реакционерами-ксенофобами из спецслужб и что объявивший себя бессмертным шизофреник совершил самоубийство, решив проверить, действительно ли он бессмертен.
Много показывали наемников, фанатично выкрикивавших, что Марат Ирсанов – тот самый Тайный Апостол, которому напророчено принести человечеству свободу и процветание. Маститые администраторы от науки скептически покачивали сединами и снисходительно говорили: дескать, ирсановские откровения об основах Техно-четыре – полная чушь. Лишь в одном коротком репортаже было невнятно сказано, что через портал Аунаго прибыл корабль, с которого сошли несколько гунадов. И еще – без конца показывали орбитальные пушки, оставленные Зунгом.
– Пушки… – машинально повторил Марат.
В его сознании немедленно возник отклик: роботы, управлявшие орбитальной артиллерией, докладывали о готовности. Марат словно видел окрестности Земли через прицелы космических орудий. Корабль Аунаго завис в десятке световых секунд, наивно полагая, что такая смешная дистанция защитит от кинжального импульса вероятностной деструкции.
«При чем тут вероятность?» – с недоумением подумал Ирсанов. Он перестал видеть глазами полуразумного прицела, но точно знал, что в любой миг сможет восстановить контроль над небесными пушками.
В комнату без стука вошел Сандерс. Глаза подполковника опухли и покраснели.
– Всю ночь не спал, – буркнул Эрвин. – Размещали освобожденных из плена гунадов, уговаривали Великих Гостей вернуться на Землю, допрашивали твоих бунтарей-наемников, разбирались с их оружием и вдобавок вылавливали тех, кто в тебя стрелял.
– Наверняка все они побывали на Старших Мирах.
– Совершенно верно, – Сандерс энергично кивнул несколько раз подряд. – Между прочим, с тобой желает встретиться делегация клантов, тебя хочет видеть Бентуров, а еще в очереди стоят два гунада, которые прилетели ночью и говорят, что знакомы с тобой.
– Кто именно? – Марат начал догадываться. – Наверняка одного из них зовут Чахель.
– Он самый. С ним некто Саткок Мирин Зонри. Кто они?
Марат объяснил. Сделав пометку в компьютерном файле, Сандерс продолжил повествование про ожидающие Ирсанова неприятности. Ведущие физики Земли, сказал подполковник, требуют, чтобы Марат прочитал лекцию о науке Старших Миров.
– С этого и надо начинать! – взорвался Марат. – Где мой инфоблок?
Инопланетный компьютер нашелся среди немногих привезенных из космоса вещей. Только – вот незадача – память машины оказалась пустой. Было стерто все, включая операционные системы.
– Вот твари!.. – Ирсанов добавил много ненормативщины. – Ну и хрен с вами! Я и без файлов все помню, много раз все выкладки повторял…
И тут он понял, что случилось самое страшное. Он не помнил абсолютно никаких подробностей о физике будущего. Как мотались среди звезд – помнил, историю прошлых войн – помнил, разговоры с Зунгом и Джиром – тоже помнил. А вот вся физика Техно-четыре и выше – напрочь улетучилась. Он забыл даже рассказы Зунга про Техно-шесть. Марат был на сто процентов уверен, что флонд говорил об этом, но не мог вспомнить, что именно говорил Зунг Бассар.
Это был совершенно нестерпимый удар по психике. Еще пять минут назад он жил в уверенности, что привез человечеству ключ к замочку, запиравшему столбовую дорогу прогресса. А на поверку оказался с пустыми руками – Великие Гости предусмотрели возможность побега и заранее внедрили в подсознание Ирсанова незаметный мыслеблок.
Мечта о свободе разбилась вдребезги. Он потерпел сокрушительное поражение, сделавшее дальнейшую жизнь бесполезной чередой мучительных раскаяний.
За полчаса до инопланетян явились коллеги: Джошуа Зу, Шэнь Старостин, Марек Бажулин, а с ними – сама Сильвия Бернштейн и пожилой дяденька в штатском, оказавшийся начальником научно-технической разведки.
– У нас много перемен даже без твоей помощи, – похвастался Шэнь. – Сразу куча венчурных центров, включая университет Партизанска, разрабатывают аннигиляционную ракету. В следующем году образцы двигателей пойдут на испытания. Шанхай, Новосибирск и Техас далеко продвинулись в нанотехнике. И твоя глюонная ловушка заработала.
– Великие Гости, конечно, не дают грантов, – вставил Марек. – Но теперь это не важно. Все ждут твоего доклада.
– Можете не ждать, – уставив в пустоту застывший взгляд, Ирсанов сидел неподвижно, похожий на изваяние восточного божка. – Память стерта.
Ему было ужасно тяжело признать собственную ущербность. Не хотелось жить. Надежда, что память удастся каким-то чудесным образом вернуть, стремительно таяла. Чудес, как известно, не бывает. Вдобавок у Сандерса и его шефа появились совсем другие эмоции, напрямую связанные с родом их профессиональной деятельности.
– Вчера вы что-то помнили, а теперь все забыли? – грозно переспросил генерал-разведчик. – Мне это кажется подозрительным.
Игнорируя генеральское недоумение, физики стали расспрашивать о тех сенсациях, которые он выдавал вчера в прямой эфир. Большинство вопросов поставили его в тупик, и Марат лишь качал головой и отвечал, что не помнит.
– Как понять ваши упоминания о трансцендентных явлениях и вероятности? – спросил Зу. Марат скрипнул зубами:
– Понятия не имею.
Озадаченно посмотрев на шефа, Сандерс осведомился:
– Ты говорил, что антиплазма проникает сквозь силовое поле. Это правда?
Опустив голову, Марат заплакал. Впервые за тридцать лет. Как и тогда, в далеком детстве, он чувствовал себя бессильным, беспомощным и никому не нужным.
Наверное, это было жуткое зрелище. Здоровый бугай с наполовину седой головой утирает слезы и бормочет, всхлипывая:
– Идиот несчастный! Что мне стоило стибрить инфоблок на корабле Зунга и сохранить все файлы, да еще вычистить программы-киллеры!
Отводя глаза, коллеги попятились к выходу. Лишь Сильвия, взяв его за руку, тихо произнесла:
– Может, вы делали какие-то записи?
Ирсанов широко открыл глаза, назвал ее гением и бросился искать одежду, в которой прилетел на Землю. То, что он рассчитывал найти, действительно обнаружилось в кармане куртки – пачка сложенных вчетверо листков. К счастью, записи не стерлись – а такое опасение у него было! – но Марат смотрел на строчки формул, ничего в них не понимая.
– Вот, – сказал он наконец. – Надо размножить и разослать во все научные центры. Может, кто-нибудь разберется.
Разумеется, гости немедленно прочитали его рукопись. От комментариев вслух они деликатно воздержались, но поглядывали на Марата весьма странно. Надежда, что кто-нибудь разберется, была, похоже, несбыточной.
Кроме обещанных клантов, Сата и Чахеля пришел еще один гунад – Джир.
– Решил попрощаться, – сказал археолог. – И поблагодарить за то, что мы остались в живых.
Пребывавший в расстроенных чувствах Ирсанов отмахнулся, буркнув:
– Меня ваша агентура не щадила.
Засмеявшись, старший инспектор добродушно пояснил:
– Земные резидентуры потеряли-потеряли головы от ужаса и наделали много глупостей. Потом ты выболтал кое-что, и немедленная ликвидация стала неактуальной. А к утру ты уже не мог сказать ничего опасного.
– Через определенное время сработала программа стирания памяти? – предположил Эрвин.
– Вот именно, – Чахель до отвращения весело помахал хвостом. – Извини, гуманоид, но ты не сумел нас переиграть. Миграционная служба не допускает проколов уже сотни лет.
Старший среди клантов – кажется, это был сам Одальфт Кухирдан, главный представитель корпорации Чауц, – подтвердил:
– Обычная практика. Как только завербованный работник Младших Миров прибывает на Старшие Миры, ему впечатывается директива – забыть все сведения о Техно-четыре и выше, едва он увидит родное солнце.