Най Джоди Линн. Высшая мифология

   Пока остальные собирали со стола свои бумаги и чашки, Дороти показала Полу макет, который разработали они с Кейтом.
   – Хорошо, – кивнул Пол. – Чувствуется внутреннее единство. Броское, запоминающееся. Продолжает прежнюю идею. Вообще, главное – чтобы слоган был короткий. Тогда его обязательно запомнят. – Он вернул макет Дороти и улыбнулся. – Отправь его Бобу, посмотрим, что он скажет.
   – Хорошо, Пол, – кивнула Дороти и застенчиво добавила: – Знаешь, мне кажется, я понемногу начинаю разбираться во всем этом.
   . – Да, это видно, – сказал Пол. – Добротная работа. Отправь ее. Я уверен, Боб скажет то же самое.
   Кейт покосился на Брендана:
   – Без проблем, Пол! Я оставлю макет в ящике с почтой у секретаря.
   Собирая схемы и рисунки, Кейт отчетливо ощущал, как Брендан сверлит глазами его спину. Брендан проводил его взглядом до шкафа, в котором у каждого из них был специальный ящик для хранения личных вещей и бумаг. Ключ от шкафа был у Пола, но обычно замок был не заперт. Кейт не сомневался, что Брендан первым делом постарается напакостить тут. Но его это не особенно волновало. Уж кто-кто, а Кейт разбирался в проказах – мало ли шуток сыграли с ним в общаге? Он, как обычно, не глядя запихал в ящик свой блокнот и остальные бумаги и, повернувшись спиной, незаметно скомкал один из листков в шарик. Положил шарик на дно ящика, прикоснулся к нему и, сконцентрировавшись, сделал волоконца бумаги прочными и упругими Потом прикрыл комок бумаги прочими бумагами и одним толчком задвинул ящик на место.
   – Пока, Пол! Пока, Дороти! Это я оставлю внизу для Боба
   Кейт весело помахал рукой всем остальным и, насвистывая, направился к лифту.
   Он жалел только об одном, что не сможет полюбоваться, как Брендан полезет в его ящик и что потом будет

Глава 14

   Кейту не терпелось узнать, как идут поиски, однако же он все-таки доехал домой и позвонил на ферму оттуда. Трубку сняла Калла, мать Холла
   – Ее увезли далеко-далеко, – ответила она, – однако твои друзья идут по следу. Тот Большой, что летает по небу, и Малый народ Воздуха вроде бы разнюхали, где именно ее прячут
   – Здорово!
   – Да. Холл и мой правнук полетели с ними, чтобы удостовериться, точно ли она там.
   – Как, неужели Тай согласился снова сесть в корзину? Ни в жисть не поверю! – расхохотался Кейт. Его брат и сестра, смотревшие телевизор на другом конце комнаты, оглянулись, чтобы узнать, чему он смеется, потом снова отвернулись к экрану.
   – Хочешь верь, хочешь не верь, – усмехнулась Калла. – Любовь побеждает даже величайшие страхи. Да если бы даже и не так, вряд ли он решился бы пойти на попятную. Ведь с ними Мастер.
   – Да ты шутишь!
   Калла снова рассмеялась – теплым, грудным смехом.
   – Нет, не шучу. Хотела бы я быть птицей небесной, чтобы поглядеть, на что это похоже!
   – Да тогда бы нас там целая стая летала! – сказал Кейт. – Ладно, держите меня в курсе событий, хорошо? Я хочу узнать о том, что Дола наконец дома, сразу, как только ее привезут. И еще я хочу услышать о том, как Мастер летал на воздушном шаре!
   – Услышишь, Кейт Дойль, – сказала Калла. – Это я тебе обещаю.
 

* * *

 
   – Ваша лаконичная манера изъясняться не способствует пониманию, – неодобрительно сказал Мастер. – Пожалуйста, потрудитесь говорить полными предложениями. Времени до тех пор, пока ветер уляжется и ваш летательный аппарат сможет подняться в воздух, у нас предостаточно.
   Фрэнк перевел дух и попытался объяснить все сначала. Холл, который стоял с трубкой в зубах, прислонившись к корзине шара, обменялся сочувственными взглядами с Таем и сдвинул пониже козырек своей кепки-бейсболки, чтобы скрыть усмешку. Тай покачал головой и тоже сдвинул кепку на нос.
   – Сегодня утром прилетели Кейтовы воздушные духи. Я катал людей. Они перепугали насмерть моих пассажиров. Кружили вокруг шара, как светляки.
   – Кто именно кружил, пассажиры? – уточнил Мастер, смерив Фрэнка взглядом поверх очков. Несмотря на то что грозный инквизитор был Фрэнку по грудь, даже вместе со шляпой, у Фрэнка тем не менее душа ушла в пятки.
   – Да нет, духи. Они показывали картинки.
   – Это их способ общения, Мастер, – пояснил Холл. – Они могут передавать мысленные образы.
   – Понятно.
   – Красивые, но непонятные, – продолжал Уинслоу. – Две картинки повторялись снова и снова: эта маленькая светловолосая девочка в темноте, перед домом... таким... полосатым, и другая, где эту девочку ведут на поводке.
   – На шее? Как собаку? – спросил Тай, потемнев лицом от гнева.
   Фрэнк поразмыслил:
   – Нет, как младенца, который учится ходить.
   Он показал на себе самом веревку, обвязанную вокруг пояса.
   – На мой взгляд, это достаточно точная картина ее положения, – сказал Мастер. – А они помогут нам найти этот полосатый дом?
   Воздухоплаватель пожал плечами и раздраженно указал на небо.
   – Да, если только этот ветер наконец уляжется!
   Макушки стоящих поблизости деревьев слегка клонились к северо-востоку, и верхние ветви потрескивали и раскачивались.
   Фрэнк залез в кузов своего грузовичка, где стояла небольшая емкость с гелием, надул воздушный шарик, завязал и отпустил. Шарик рванулся ввысь и быстро исчез на востоке. На горизонте уже загорелись розовые полоски, напоминая о том, что до заката никак не больше часа. Фрэнк тяжело вздохнул и покачал головой. Холл выбил трубку и спрятал ее в карман.
   – Да, жалко, что мы не можем вызывать и успокаивать ветер свистом, как думает Кейт Дойль, – сказал Холл. В глазах у него запрыгали веселые чертики. Фрэнк посмотрел на него. – Надеюсь, ты-то не веришь этим сказкам? Неужели ты тоже думаешь, что я могу сунуть пальцы в рот, вот так, – тут он засунул в рот большой и указательный пальцы и пронзительно свистнул, – и ветер тут же уляжется по моей воле?
   И ветер, как по волшебству, тут же стих. Макушки деревьев на краю поля перестали раскачиваться, выпрямились и застыли неподвижно. Фрэнк огляделся вокруг и уставился на Холла. Тот ответил ему негодующим взглядом.
   – Ну, что ты смотришь? Это было чистое совпадение! Должен же этот ветер был когда-нибудь улечься!
   – Чистое мошенничество! – хмыкнул Мерфи. – Я-то видел, как деревья на западе перестали раскачиваться за секунду до того, как он свистнул!
   – Угу... – задумчиво кивнул Фрэнк, не сводя, однако, глаз с Холла. Прочие эльфы чуть заметно ухмылялись. Воздухоплаватель сглотнул. – Ну, тогда чего ждать? Поехали!
   Они с Мерфи вытянули из кузова мешок с шаром.
   – Чем мы можем вам помочь? – спросил Мастер.
   Повинуясь указаниям людей, Малые проворно раскатали шар и помогли поднять горловину к нагнетателю, в то время как Мерфи с Фрэнком присоединяли стальные петли тросов к станине горелки. Вскоре огромная радужная оболочка наполнилась и всплыла над полем. Тай, Мастер и Холл помогали удерживать ее на месте, пока нагнетатель не заменили горелкой и шар не поднялся над землей сам по себе.
   – Ишь какие вы сильные, даром что карлики! – заметил Мерфи. Тай усмехнулся:
   – Если хочешь, можешь и ты наняться в наш цирк! – крикнул он, перекрывая рев горелки. – У нас найдется место для таких великанов, как ты.
   Фрэнк залез в корзину, и Мерфи помог поставить ее вертикально.
   – Запрыгивайте! – крикнул Фрэнк. – Шар готов!
   Тай с Холлом перемахнули через край корзины и протянули руки Мастеру. Мерфи удерживал корзину за стропу, протянутую снаружи вдоль края, пока старик не оказался внутри. Затем он отпустил стропу, и «Летучая радуга» в очередной раз взмыла вверх, точно по волшебству: земля легко и беззвучно ушла вниз, навстречу поплыли макушки деревьев.
   – Мерфи решил, что вы карлики из цирка, – сказал Фрэнк, как только шар поднялся достаточно высоко. – Как же он не узнал, кто вы такие?
   – Каждый видит то, что хочет увидеть, – объяснил Мастер. – Он думает, что мы нечто одно, и именно это он в нас и видит. Вы видите нас иначе, но даже вы не знаете, кто мы такие на самом деле.
 

* * *

 
   – Знать, от тебя и дома не очень-то много проку! – пожаловалась Дола. Тощий весь первый день и половину второго провалялся на кушетке, читая журналы, пока Дола прибиралась в доме. Девочке наконец сделалось обидно, что она одна делает всю работу, а он лежит, как инвалид какой-то.
   – А толку-то, все равно опять грязи нанесет, – заметил Тощий, приподняв голову. Он указал на щель под дверью, шириной в палец. – Ветер-то так и свищет насквозь.
   – Ну я лично не могу сидеть сложа руки и ждать, пока уляжется пыль. Что же, ты так мне и не поможешь?
   Тощий, похоже, удивился, что она попросила о помощи.
   – А я думал, что вам, домовым, помогать в домашней работе никак нельзя, вас это раздражает...
   Дола уперла руки в боки.
   – Ну сколько раз тебе говорить: никакие мы не домовые! Мы – нормальные живые существа, такие же, как и ты!
   – Ну да, конечно!
   И Тощий снова уткнулся в свой журнал.
   – Тьфу ты! – Дола только руками развела. – Ну не хочу я тратить время на то, чтобы объяснять тебе по сто раз одно и то же!
   – А почему бы и нет? – внезапно взорвался Тощий, дав волю давно копившейся злости. Лицо его побагровело, он вскочил с кушетки и надвигался на Долу, яростно жестикулируя. – Уж чего-чего, а времени у нас навалом! Все выходные насмарку, а теперь еще и по ночам придется сидеть тут! И с кем сидеть – с сопливкой, которая орет на меня хуже жены!
   Испуганная Дола выронила метелку и попятилась. Она еще не видела Тощего таким. Сейчас наружу выплыла та сторона его натуры, к которой воззвал Джейк, оставив тут ружье. Дола совсем забыла о том, что не все Большие такие, как Кейт Дойль, и что этот чужак, хоть и выглядит безобидным шутом, может быть очень опасен. Девочка мало-помалу отступала в сторону своей спальни, прикидывая, долго ли выдержит железный засов на двери и успеет ли она как следует зачаровать дерево.
   Однако гнев Тощего миновал так же быстро, как и вспыхнул. Заметив, что он напугал девочку, Тощий тут же утих и протянул ей руку:
   – Ну извини, малышка. Я не хотел. Я просто... Ну да, я был не прав, погорячился, извини.
   Дола кивнула, но руки ему не подала – она была не готова вновь довериться ему сразу после подобной вспышки. Девочка попыталась заговорить с былой уверенностью, но даже ей самой было слышно, что она всего лишь храбрится.
   – Ну что ж, – посмотрела она на него снизу вверх, – получается, оба мы заперты здесь помимо воли. Значит, надо как-то устраиваться с тем, что есть, верно?
   Тощий медленно кивнул. Затем взглянул на Долу искоса, как бы спрашивая разрешения, и вернулся на свою кушетку, к журналу. Дола не возражала. Тощий снова устроился на кушетке. Девочка взяла метелку и принялась выметать пыль из углов. Видимо, проще все делать самой, чем связываться с этим Громадиной. Однако ей было все-таки обидно, что он сидит сложа руки.
   Кое-как прибравшись, Дола уселась на коврике у очага с ветхой наволочкой, которую она нашла в стопке постельного белья в ящике гардероба, что стоял в спальне. Наволочка была уже старая, застиранная и светилась насквозь, как кружево. Дола решила нарезать из нее фитильков для светильников вроде тех, которые были у них дома, а то здешние лампочки горели чересчур уж тускло. Она пропорола у шва дырочку ножиком, что носила у пояса, и разодрала наволочку пополам.
   Тощий резко вскинул голову на звук раздираемой ткани:
   – Ты чего это делаешь, а?
   Он перегнулся через спинку кушетки и вырвал ткань из рук у Долы.
   – Тряпку делаю, пыль вытирать, – невозмутимо ответила Дола. – Ты погляди, какая тут пылища! Разве ваша Хозяйка не будет довольна, приехав сюда и увидев, что тут стало гораздо чище?
   – Ну да, наверно... – Тощий пожал плечами и бросил ей тряпку обратно. – Ладно. Что-то я нервный сделался. Услышал этот треск и подумал невесть что...
   Как только Тощий оставил Долу в покое, она, воспользовавшись тишиной, попыталась отыскать вдали своих родичей. Пока Долу везли сюда, машина столько раз виляла и петляла, что девочка совсем запуталась. И теперь ее мысль двигалась по большой дуге, пробуя и нащупывая. И вскоре Дола их нашла. Успокаивающее присутствие народа, мощное и яркое, как свет маяка, потянулось ей навстречу и вселило уверенность. Что же такое стояло между ними прежде? И видят ли они ее теперь?
   Теперь Дола знала, в какую сторону надо идти, и в принципе могла в любой момент отправляться домой. Но только птицы да геодезисты знают, какие препятствия могут лежать между нею и ее домом. Лучше немного выждать, пока не удастся разузнать побольше о землях, лежащих на ее пути. Здесь и так было все необходимое. А когда Дола будет готова к побегу, она без труда сможет скрыться. В этих стенах недостаточно металла, чтобы причинить ей вред. Это только дерево, и местами такое прогнившее, что его можно пробить одним пинком. Когда она решит ускользнуть, то сделает это без труда.
   С кушетки донесся шорох и вздох. Тощий дочитал журнал и отложил его. Дола спросила, достаточно пронзительно, чтобы ее нельзя было не услышать:
   – Ты не знаешь, зачем Хозяйка меня тут держит? Я уверена, что я ей не нужна.
   – Не знаю, – ответил Тощий. – Думаю, это как-то связано с тем, что госпожа Гилбрет участвует в выборах...
   Он поспешно зажал себе рот.
   – Не волнуйся, – усмехнулась Дола, – я уже знаю, как ее зовут. Я вообще много о ней знаю. Но зачем люди станут за нее голосовать?
   – Ну как же, потому, что она выступает за то, чего они хотят. За образование. За охрану окружающей среды. За права фермеров.
   – А разве кто-то против образования и прав фермеров? – удивилась Дола. – Ведь ее соперник выступает за то же самое, разве нет?
   – Нет, конечно! – уверенно ответил Тощий, потом спохватился: – Ну, то есть он-то говорит, что он тоже за них, но он ведь врет.
   – А откуда ты знаешь, что Хозяйка не врет? Тощий растерялся.
   – Ну как же мне не знать, я ведь на нее работаю! Я знаю, что она за. Она все время так говорит.
   – Мало ли что она говорит! Важно, что она делает! – Дола вспомнила мерзкую вонючую жидкость, которая лилась из машины, что увезла ее с фермы. Это была та самая жидкость, которую приходилось удалять из водоносного слоя ответственным за воду. Это было прямое доказательство, что именно завод «Гилбрет» загрязняет их источники. Дело за малым: вернуться домой и рассказать все Мастеру. – Похоже, между вашими кандидатами большой разницы нет.
   – Ты ничего не понимаешь в политике! – рассердился Тощий, но видно было, что он и сам призадумался. Он умолк, глядя в окно. Дола проследила за направлением его взгляда.
   – Славный денек сегодня! Может, пойдем погуляем по лесу?
   – Ни в коем случае! – встревожился Пилтон. – Кто тебя знает: нырнешь под землю, и поминай как звали!
   – Ох, да прекрати же ты наконец! – возмутилась Дола. – Я не умею нырять под землю. Я просто хочу пройтись, только и всего. Подышать свежим воздухом и, может быть, набрать каких-то съедобных травок. Есть-то надо, а я предпочитаю класть в еду свежую зелень, а не всякую сушеную пыль из этих коробок. Или ты сам собираешься готовить?
   – Не-не! Насчет готовки я не спец. Дома у меня жена обеды варит.
   – Не тревожься, – успокоила его Дола. – Готовить буду я. А ты за это будешь мыть посуду.
   Тощий смерил ее взглядом:
   – А какая мне с того выгода?
   – Тебе не придется есть собственную стряпню. Разве это не стоит того, чтобы немного потрудиться?
   Тощий встал и потянулся:
   – Ну ладно. Все лучше, чем сидеть тут целый день без дела.
   Дола подошла к двери. Но Тощий не спешил выходить с ней. Вместо этого он огляделся, увидел шпагат, которым была перевязана коробка с припасами, снял его и попробовал на прочность.
   – Это еще зачем? – с опаской спросила
   Дола.
   – Для тебя, – ответил Тощий. – Я тебе не доверяю. А если ты сбежишь, Джейк с Хозяйкой меня со свету сживут. Подними-ка руки.
   Дола послушалась. Тощий обвязал ее веревкой вокруг пояса. Потом взял свободный конец в руку и отпер дверь. – Вот теперь пошли!
   Неприятно, конечно, гулять на поводке, как собачонке, но удовольствие выбраться на свежий воздух из затхлой хижины стоило того. Выбравшись из-под крыши, Дола изо всех сил потянулась к родичам, надеясь, что отец с Холлом отыщут ее здесь.
   Однако ничего не почувствовала. Дола вздохнула и переключилась на мир вокруг себя. Ночью прошел дождь, и лес, напоенный влагой, благоухал свежестью и зеленью. Дола дышала полной грудью.
   Тощий топал следом за ней по узенькой тропке. Пару раз он подергал поводок, словно затем, чтобы убедиться, что она не сбежала. Девочка раздраженно оглянулась через плечо, давая понять, что она думает о подобном обращении, и Тощий угомонился. Оно и к лучшему: тут приходилось смотреть под ноги, чтобы не споткнуться о корни, там и сям вылезавшие из-под земли. Дола решила, что тропа, по которой они идут, – оленья. И в самом деле, вскоре она заметила на земле следы узких раздвоенных копыт.
   Кстати, о зелени! Эти люди привезли с собой столько еды, что ее хватило бы на пару дней всей деревне. Дола накануне даже приготовила что-то, только сперва долго выбирала то, что казалось наименее старым. Казалось, вся сушеная и консервированная еда Больших несколько лет пролежала где-то на складе. Как ни старайся, дешевые макароны, лежалый сыр и сублимированные бобы в соусе вкусными не сделаешь. Но если добавить свежей зелени, они по крайней мере могут стать съедобными. Сбоку от тропы рос пучок дикой горчицы. Дола решительно свернула туда: у нее потекли слюнки при одной мысли о тушеной зелени и острой приправке. Но веревка рванула ее назад. Дола протестующе ойкнула и ухватилась за ветку, чтобы не упасть.
   – Куда это ты собралась? – осведомился Тощий.
   – Зелени нарвать, – сказала она. – Вон видишь?
   – Сорняк как сорняк! – пренебрежительно сказал Тощий.
   – Сам ты сорняк! Это же еда! Погляди вокруг! Нежные листочки одуванчика, поздние побеги папоротника, грибочки! Тут полно всяких вкусностей, знай только собирай. Все свежее, и даром!
   – Ну, – сказал Пилтон, поразмыслив, – если ты думаешь, что это можно есть, – что ж, валяй. Может, тебе действительно нужен не такой рацион, как нам.
   – Да уж, наша еда здоровее будет! – насмешливо заметила Дола. И, не обращая больше внимания на Тощего, который следовал за ней по пятам, сжимая поводок, сорвала здоровенный лопух и принялась собирать в него съедобные растения. У самой большой купы горчицы Дола опустилась на колени и принялась перебирать побеги. Горчица растет быстро, и тут были побеги на всех трех стадиях роста: и зеленые, и цветущие, и созревшие. Были даже совсем молодые ростки, с нежной зеленью, самые вкусные. Дола прикинула, что Тощий ест втрое больше нее и нарвала с тем расчетом, чтобы хватило обоим.
   На старых побегах семян уже не оставалось. Все их стебли засохли, и коробочки с семенами лопнули и развернулись. Ну, это не беда: дома поваров, которым нужна горчица, такие пустяки не останавливали, и Дола знала и умела достаточно, чтобы последовать их примеру. Она оглянулась, чтобы узнать, что поделывает Тощий. Он время от времени поглядывал на свою пленницу, но в основном глазел по сторонам: ему явно было скучно, и он не обращал особого внимания на то, что она делает. Тем лучше...
   Девочка улыбнулась, взялась двумя пальцами за стебелек ближайшего цветка и сосредоточилась, ускоряя его рост и созревание. Цветок быстро завял, из-под лепестков проглянула семенная коробочка, которая принялась расти и вскоре превратилась в зеленую трубочку, длиной с палец Долы и толщиной с карандашный грифель. Трубочка наливалась, толстела, лепестки опали, оставив один лишь пестик, коробочка пожелтела, потом засохла. Дола взялась за следующий цветок, и вскоре у нее была целая горсть спелых семян. Она вырвала растение и уложила его в самодельную корзинку. Конечно, оно состарилось до срока, но девочка высыпала содержимое одной из коробочек на то место, где были корни, чтобы на будущий год тут выросло новое растение.
   Зачем грабить лес, который был так щедр к ней?
   – Что это ты насобирала? – поинтересовался Тощий.
   Дола перечислила все, что лежало в лопушке.
   – Моя мама готовит из зелени очень вкусные блюда, – с надеждой сказал Пилтон. Может быть, они и не зря прогулялись...
   – Моя тоже...
   Дола подумала о Шиуван и Тае и ощутила острый приступ тоски.
   – Ну ладно, погуляли и хватит, – сказал Тощий и потянул ее назад. Дола встала, стараясь не рассыпать свои сокровища.
   По пути обратно к хижине Тощий заметно повеселел. Он даже набрал в кастрюльку воды, чтобы Дола могла помыть зелень. Девочка перебрала добычу, повыдергала из листьев жесткие жилки и принялась рыться в коробке с едой, выискивая, с чем бы их приготовить.
   Большую часть припасов составляли смеси в пакетах. Надписи на них утверждали, что это готовые блюда. Дола внимательно их читала и откладывала в сторону все пакеты, в которых было более трех ингредиентов, ей незнакомых. Вскоре в алюминиевом котелке, подвешенном над огнем, уже весело булькало аппетитное варево, благоухающее горчицей, диким луком и майораном. В коробке обнаружилась банка бекона, который в Америке принято класть в овощи. Дола попросила Пилтона открыть банку. Он взрезал крышку специальным лезвием своего карманного ножа. Дола обжарила кусок бекона, пока дно сковородки не покрылось растопленным салом, потом вывалила туда зелень.
   – Взяла бы чугунную, – заметил Пилтон.
   – Чугунные мне не нравятся, – ответила Дола, неприязненно косясь на тяжелую сковородку.
   – А ты знаешь, что от алюминия бывает болезнь Альцгеймера?
   – Зато алюминиевые легче, – отрезала Дола. Ей не хотелось объяснять, что ее Народ не любит железа. – Вот когда будешь готовить сам, тогда жарь на чем хочешь.
   – Ну ладно, – сказал Тощий и снова уткнулся в свои журналы. Оно и к лучшему. Доле надо было пораскинуть мозгами.
   Нет, тут все-таки хорошо, в этой хижине. Дрова были хорошие, сухие и не гнилые, они давали ровное, жаркое пламя. Дола замесила пресное тесто, чтобы напечь лепешек на крышке сковороды: пока мясо сготовится, они как раз тоже испекутся.
   – Эк ты ловко управляешься! – внезапно заметил Пилтон. Его поражало, как хорошо такая малышка приспособлена к жизни, как много она знает о растениях, как умело готовит... Кто бы ни учил маленькую фею, он может гордиться своей ученицей!
   Дола вежливо кивнула в ответ на похвалу и снова занялась своим делом.
   Жалко, что он так психанул давеча: вон девочка теперь его побаивается. Ну конечно, у нее есть причины так себя вести: она же тут вроде как в тюрьме. Пилтону хотелось с ней подружиться, потому что она явно не от мира сего. Когда же ему наконец удастся уговорить ее исполнить его заветное желание?
 

* * *

 
   На высоте триста футов к «Радуге» подлетели двое воздушных духов. Они принялись кружить вокруг шара, их хвосты проносились мимо на огромной скорости. Холл увидел перед собой рассвет – обычное их приветствие – и попытался сам представить восход солнца, но немного другой. Духов, похоже, порадовали его усилия, потому что они остановились в воздухе и уставились на воздухоплавателей своими огромными глазами.
   – Восход – это они так здороваются, а на прощание показывают закат, – объяснил Холл Мастеру.
   – Да, мейстер Дойль мне уже говорил, – коротко ответил Мастер. Он вообще молчал почти все время, пока они поднимались. Быть может, он боится – так же, как Тай, который, как и в прошлый раз, спрятался на дно корзины? Да нет, непохоже: Мастер без особого страха смотрел вниз, на землю. Хотя, быть может, он просто притворяется, что ему не страшно. И опять же, нельзя было сказать, нравится ему летать или нет.
   Мастер заранее знал от Кейта Дойля, чего ожидать, и потому без труда освоил общение с помощью образов. Ему даже не приходилось параллельно облекать свои мысли в слова. Холл догадывался о том, что они беседуют, только благодаря ответным образам, посылаемым духами в ответ на адресованные им вопросы.
   Мастер расспрашивал об их происхождении, о том, сколько их и чем они питаются. Ответные образы были яркие, но смутные, как будто духи не могли понять, зачем ему все это.
   – По-видимому, их интеллект весьма ограничен, – сказал наконец Мастер. – Такое впечатление, что у каждого из них в отдельности разума не так уж много. Мне кажется, они обладают групповым сознанием, подобно пчелам или муравьям.
   Духи немедленно возразили: они показали улей, из которого вылетали духи, но этот улей тут же распался на отдельные облачка.
   – Они говорят, что это не так, – перевел Холл.
   Духи, как обычно, не остались в долгу: следующим образом, который они показали, был сам Мастер в корзине воздушного шара, расплывшийся в улыбке и озирающийся по сторонам с самым восторженным видом. Очевидно, несмотря на то что ситуация была серьезная и Мастер не позволял себе проявлять восхищение и восторг, он тем не менее в душе был вне себя от радости.
   Холл улыбнулся:
   – Они говорят, что вам тут очень приятно. Мастер неодобрительно воззрился поверх очков на ближайшего из духов. Зрачки духа расширились, придавая его физиономии невинное, совершенно щенячье выражение.
   – Бесполезно! – усмехнулся Тай. – Они ведь читают мысли.
   – Тогда пусть прочтут и это, – сказал Мастер, нахмурясь. Воздушные создания взволнованно отпрянули, взмыли вверх и откликнулись теми видениями, о которых рассказывал Фрэнк: Дола у бревенчатой хижины, щели в стенах которой промазаны цементом, и Дола, идущая на веревке впереди высокого человека с каштановыми волосами.