Страница:
№ 2
Из секретной циркулярной телеграммы ЦК РКП(б)
от 24 января 1919 г.
Последние события на различных фронтах в казачьих районах - наши продвижения в глубь казачьих поселений и разложение среди казачьих войск заставляют нас дать указания партийным работникам о характере их работы при воссоздании и укреплении Советской власти в указанных районах. Необходимо, учитывая опыт Гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость пути недопустимы. Поэтому необходимо:
1. Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью.
К среднему казачеству необходимо применять все те меры, которые дают гарантию от каких-либо попыток с его стороны к новым выступлениям против Советской власти.
2. Конфисковать хлеб и заставлять ссыпать все излишки в указанные пункты; это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам.
3. Принять все меры по оказанию помощи переселяющейся пришлой бедноте, организуя переселение, где это возможно.
4. Уравнять пришлых "иногородних" к казакам в земельном и во всех других отношениях.
5. Провести полное разоружение, расстреливая каждого, у кого будет обнаружено оружие после срока сдачи.
[...] ЦК постановляет провести через соответствующие советские учреждения обязательство Наркомзему разработать в спешном порядке фактические меры по массовому переселению бедноты на казачьи земли.
Центральный Комитет РКП
Известия ЦК КПСС. 1989. № 6. С. 177-178;
Родина. 1990. № 7. С. 44.
№ 3
Приказ Полномочной комиссии ВЦИК № 171
о борьбе с "антоновщиной".
Тамбов, 11 июня 1921 г.
Начиная с 1 июня решительная борьба с бандитизмом дает быст-рое успокоение края. Советская власть последовательно восстанавливается, и трудовое крестьянство переходит к мирному и спокойному труду. Банда Антонова решительными действиями наших войск разбита, рассеяна и вылавливается поодиночке. Дабы окончательно искоренить эсеро-бандитские корни и в дополнение к ранее отданным распоряжениям, Полномочная комиссия ВЦИК приказывает:
1. Граждан, отказывающихся называть свое имя, расстреливать на месте без суда.
2. Селениям, в которых скрывается оружие, властью уполиткомиссии или райполиткомиссии объявлять приговор об изъятии заложников и расстреливать таковых в случае несдачи оружия.
3. В случае нахождения спрятанного оружия расстреливать на месте без суда старшего работника в семье.
4. Семья, в доме которой укрылся бандит, подлежит аресту и высылке из губернии, имущество ее конфискуется, старший работник в этой семье расстреливается без суда.
5. Семьи, укрывающие членов семьи или имущество бандитов, рассматривать как бандитов, и старшего работника этой семьи расстреливать на месте без суда.
6. В случае бегства семьи бандита имущество таковой распределять между верными Советской власти крестьянами, а оставленные дома сжигать или разбирать.
7. Настоящий приказ проводить в жизнь сурово и беспощадно.
Председатель Полномочной комиссии ВЦИК Антонов-Овсеенко
Командующий войсками Тухачевский
Председатель губисполкома Лавров
Секретарь Васильев
Прочесть на сельских сходах.
Крестьянское восстание в Тамбовской губернии.
"Антоновщина". С. 178-179.
№ 4
Приказ командования войсками Тамбовской губернии.
12 июня 1921 г.
Остатки разбитых банд и отдельные бандиты, сбежавшие из деревень, где восстановлена Советская власть, собираются в лесах и оттуда производят набеги на мирных жителей. Для немедленной очистки лесов приказываю:
1. Леса, где прячутся бандиты, очистить ядовитыми удушливыми газами, точно рассчитывать, чтобы облако удушливых газов распространялось полностью по всему лесу, уничтожая все, что в нем пряталось.
2. Инспектору артиллерии немедленно подать на места потребное количество баллонов с ядовитыми газами и нужных специа
листов.
3. Начальникам боевых участков настойчиво и энергично выполнять настоящий приказ.
4. О принятых мерах донести.
Командующий войсками Тухачевский
Наштавойск генштаба Какурин
Крестьянское восстание в Тамбовской губернии.
"Антоновщина". С. 179.
№ 5
Совершенно секретная записка Л.Д. Троцкого
в Политбюро ЦК РКП(б)
о политике по отношению к церкви.
30 марта 1922 г.
1. Октябрьская революция докатилась до церкви только теперь. Причины: идейная слабость церкви и ее сервилизм. Переход от "самодержавного" к "благоверному Временному правительству". При переходе к Советской власти отделение церкви от государства помогло бесхребетной церковной иерархии приспособляться и отмалчиваться. Но несомненно, что за время Советской власти церковная иерархия, чувствуя себя "гонимой" (потому что непривилегированной), готовилась и готовится воспользоваться благоприятным моментом. Вокруг нее определенные контрреволюционные кадры и политическое влияние через посредство религиозного влияния.
2. Европейская церковь прошла через стадию реформации. Что такое реформация? Приспособление церкви к потребностям буржуазного общества. Ему предшествовали секты среди ремесленников и крестьян. Секта - это религиозная партизанщина крестьянства и мелкой буржуазии вообще. Буржуазия подняла секты до уровня реформации, обуржуазив религию и церковь, и тем придала ей больше жизненности и устойчивости (Англия).
3. У нас оппозиция против церковной казенщины дальше сект не шла. Буржуазия была слишком ничтожна, чтобы создать рефор
мацию (как режим демократии). Интеллигенция чудила в религиоз
ной области - каждый по-своему. Церковь оставалась формальной, бюрократической и, как сказано, вставила в свой ритуал вместо "самодержавнейшего" - "благоверное Временное правительство".
4. Таким образом, церковь, вся пропитанная крепостническими, бюрократическими тенденциями, не успевшая проделать буржуазной реформации, стоит сейчас ликом к лицу с пролетарской революцией. Какова же сможет быть ее дальнейшая судьба? Намечаются два течения: явно, открыто контрреволюционное с черносотенно-монархической идеологией и - "советское". Идеология "советского" духовенства, по-видимому, вроде сменовеховской, т.е. буржуазно-соглашательская.
5. Если бы медленно определяющееся буржуазно-соглаша-тельское сменовеховское крыло церкви развилось и укрепилось, то она стала бы для социалистической революции гораздо опаснее церкви в ее нынешнем виде. Ибо, принимая покровительственную "советскую" окраску, "передовое" духовенство открывает себе тем самым возможность проникновения и в те передовые слои трудящихся, которые составляют или должны составлять нашу опору.
6. Поэтому сменовеховское духовенство надлежит рассматривать как опаснейшего врага завтрашнего дня. Но именно завтрашнего. Сегодня же надо повалить контрреволюционную часть церковников, в руках коих фактическое управление церковью. В этой борьбе мы должны опереться на сменовеховское духовенство, не ангажируясь политически, а тем более принципиально. (Позорные передовые статьи в партийных газетах о том, что "богородице приятнее молитвы накормленных детишек, чем мертвые камни" и пр.)
7. Чем более решительный, резкий, бурный и насильственный характер примет разрыв сменовеховского крыла с черносотенным, тем выгоднее будет наша позиция. Как сказано, под "советским" знаменем совершаются попытки буржуазной реформации православной церкви. Чтобы этой запоздалой реформации совершиться, ей нужно время. Вот этого-то времени мы ей не дадим, форсируя события, не давая сменовеховским вождям очухаться.
8. Кампания по поводу голода для этого крайне выгодна, ибо заостряет все вопросы на судьбе церковных сокровищ. Мы должны, во-первых, заставить сменовеховских попов целиком и открыто связать свою судьбу с вопросом об изъятии ценностей; во-вторых, заставить довести их эту кампанию внутри церкви до полного организационного разрыва с черносотенной иерархией, до собственного нового собора и новых выборов иерархии.
9. Во время этой кампании мы должны сменовеховским попам дать возможность открыто высказываться в определенном духе. Нет более бешеного ругателя, как оппозиционный поп. Уже сейчас некоторые из них в наших газетах обличают епископов поименно в содомных грехах и пр. Думаю, что следует разрешить им и даже внушить им необходимость собственного органа, скажем, еженедельника для подготовки созыва собора в определенный срок. Мы получим, таким образом, неоценимый агитационный материал. Может быть, даже удастся поставить несколько таких изданий в разных концах страны. Мы до завершения изъятия сосредоточиваемся исключительно на этой практической задаче, которую ведем по-прежнему исключительно под углом зрения помощи голодающим. Попутно расправляемся вечекистскими способами с контрреволюционными попами, ответственными за Шую и пр.
10. К моменту созыва собора нам надо подготовить теоретическую и пропагандистскую кампанию против обновленной церкви. Просто перескочить через буржуазную реформацию церкви не удастся. Надо, стало быть, превратить ее в выкидыш. А для этого надо прежде всего вооружить партию историко-теоретическим пониманием судеб православной церкви и ее взаимоотношений с государством, классами и пролетарской революцией.
11. Надо уже сейчас заказать одну программно-теоретическую брошюру, может быть, с привлечением к этому делу М.Н. Покровского, если у него есть малейшая возможность.
ПРАКТИЧЕСКИЕ ВЫВОДЫ ДЛЯ СОВЕЩАНИЯ
СЕКРЕТАРЕЙ ГУБПАРТКОМОВ И ПРЕДГУБИСПОЛКОМОВ
1. Провести агиткампанию в самом широком масштабе. Устранить как слезливое благочестие, так и глумление.
2. Расколоть духовенство.
3. Изъять ценности как следует быть. Если было допущено попустительство, исправить.
4. Расправиться с черносотенными попами.
5. Побудить определиться и открыто выступить сменовеховских попов. Взять их на учет. Неофициально поддерживать.
6. Теоретически и практически подготовиться ко второй кампании. Выделить для этого одного партийного "спеца" по делам церкви.
Л. Троцкий
Цит. по: Архивы Кремля. Политбюро и церковь. 1922-1925 гг./
Сост. Н.Н. Покровский и С.Г. Петров. Т. 1. М.; Новосибирск, 1997.
С. 161-164.
№ 6
Записка В.И. Ленина И.В. Сталину.
16 июля 1922 г.
Т. Сталин!
К вопросу о высылке из России меньшевиков, н.-с-ов, кадетов и т.п. я бы хотел задать несколько вопросов ввиду того, что эта операция, начатая до моего отпуска, не закончена и сейчас.
Решено ли "искоренить" всех энесов? Пешехонова1 , Мякотина2 , Горнфельда3 ? Петрищева и др. По-моему, всех выслать. Вреднее всякого эсера, ибо ловчее.
То же А.Н. Потресов, Изгоев4 и все сотрудники "Экономиста"5 (Озеров6 и мн. мн. другие). Ме-ки Розанов7 (враг хитрый), Вигдорчик8 (Мигуло, или как-то в этом роде), Любовь Никол. Радченко9 и ее молодая дочь (понаслышке злейшие враги большевизма); Н.А. Рожков (надо его выслать; неисправим); С.Л. Франк (автор "Методологии")10. Комиссия под надзором Манцева11, Мессинга12 и др. должна представить списки, и надо бы несколько сот подобных господ выслать за границу безжалостно. Очистим Россию надолго.
Насчет Лежнева13 (бывший "День") очень подумать: не выслать ли? Всегда будет коварнейшим, насколько я могу судить по прочитанным его статьям.
Озеров, как и все сотрудники "Экономиста", - враги самые беспощадные. Всех их - вон из России.
Делать это надо сразу. К концу процесса эсеров, не позже. Арестовать несколько сот, и без объявления мотивов - выезжайте, господа!
Всех авторов "Дома литераторов", питерской "Мысли"14; Харьков обшарить, мы его не знаем, это для нас "заграница". Чистить надо быстро, не позже конца процесса эсеров.
Обратите внимание на литераторов в Питере (адреса, "Нов. Русская книга", № 4, 1922 г., с. 37) и на список частных издательств (с. 29)15.
С к. прив. Ленин
Ленин В.И. Неизвестные документы. С. 544-545.
Примечания
1 Пешехонов А.В. (1867-1933) - писатель и экономист, близкий к эсерам, один из основателей Народно-социалистической партии. Министр сельского хозяйства во Временном правительстве. Эмигрант.
2 Мякотин В.А. (1867-1937) - историк и писатель, один из учредителей Народно-социалистической партии. Эмигрант.
3 Горнфельд А.Г. (1867-?) - литературовед, сотрудник журнала "Русское богатство".
4 Изгоев А.С. (1872-1935) - либеральный публицист, член ЦК кадетской партии, один из авторов сборника "Вехи". Выслан из Советской России в 1922 г.
5 "Экономист" - журнал Русского технического общества, выходивший в Петрограде с декабря 1921 г. Закрыт летом 1922 г. по распоряжению властей.
6 Озеров И.Х. (1869-1942) - экономист, академик.
7 Розанов В.Н. (1876-1939) - врач, меньшевик, в 1918 г. член Союза Возрождения России, арестован летом 1919 г., после амнистии с 1921 г. от политической деятельности отошел.
8 Вигдорчик Н.А. (1874-1954) - социал-демократ, специалист по вопросам социального страхования.
9 Радченко Л.Н. (1871-1962) - старейший член меньшевистской партии, одно время сотрудничала с Лениным. В 1918 г. от политической работы отошла, работала статистиком. Ее дочь - А.И. Радченко, меньшевичка.
10 Франк С.Л. (1877-1950) - видный русский философ, участник сборника "Вехи", автор "Очерков методологии общественных наук" (М., 1922). В 1922 г. выслан из Советской России.
11 Манцев В.Н. (1888-1939) - старый большевик, с 1920 г. член коллегии ВЧК, в 1921-1923 гг. председатель Всеукраинской ЧК, нарком внутренних дел Украины.
12 Мессинг С.А. (1890-946) - старый большевик, с 1920 г. член коллегии ВЧК.
13 Лежнев И.Г. (1891-1955) - журналист, сотрудник правоменьшевистской газеты "День", издававшейся в Петрограде с 1912 г. и закрытой большевиками в день Октябрьского переворота.
14 "Мысль" - орган Петроградского философского общества, закрыт летом 1922 г. по распоряжению властей.
15 "Новая русская книга" - справочник, издававшийся в Берлине.
В апрельском номере за 1922 г. содержал списки адресов и фамилий остававшихся в России писателей и ученых, а также 41 частного издательства в Петрограде.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕРРОР В 1930-е гг.
№ 1
Из совершенно секретной записки инструктора
Нарымского окружкома партии В.А. Величко
И.В. Сталину, Р.И. Эйхе и секретарю Нарымского
окружкома К.И. Лебиц о судьбе трудпоселенцев.
3-22 августа 1933 г.(
29 и 30 апреля этого года из Москвы и Ленинграда были отправлены на трудовое поселение два эшелона деклассированных элементов. Эти эшелоны, подбирая по пути следования подобный же контингент, прибыли в г. Томск, а затем на баржах - в Нарымский округ.
18 мая первый и 26 мая второй эшелоны, состоя из трех барж, были высажены на реке Оби у устья о. Назина, на остров Назина, против остяцко-русского поселка и пристани этого же названия (Александровский район, Северная окраина Нарымского округа).
Первый эшелон составлял 5070 человек, второй - 1044. Всего - 6114 человек. В пути, особенно в баржах, люди находились в крайне тяжелом состоянии: скверное питание, скученность, недостаток воздуха, массовая расправа наиболее отъявленной части над наиболее слабой (несмотря на сильный конвой). В результате - помимо всего прочего - высокая смертность. Например, в первом эшелоне она достигала 35-40 человек в день.
Показателен в данном случае такой факт: первый эшелон пристал к острову в прекрасный солнечный день. Было очень тепло. В первую очередь на берег были вынесены до 40 трупов, и потому что было тепло, а люди не видели солнца, могильщикам было разрешено отдохнуть, а затем приступать к своей работе. Пока могильщики отдыхали, мертвецы начали оживать. Они стонали, звали о помощи, и некоторые из них поползли по песку к людям. Так из этих трупов ожили и стали на ноги восемь человек.
Жизнь в баржах оказалась роскошью, а пережитые там трудности - сущими пустяками по сравнению с тем, что постигло эти оба эшелона на острове Назина (здесь должна была произойти разбивка людей по группам для расселения поселками в верховьях р. Назиной).
Сам остров оказался совершенно девственным, без каких-то ни было построек. Люди были высажены в том виде, в каком они были взяты в городах и на вокзалах: в весенней одежде, без постельных принадлежностей, очень многие босые.
При этом на острове не оказалось никаких инструментов, ни крошки продовольствия, весь хлеб вышел и в баржах, поблизости также продовольствия не оказалось. А все медикаменты, предназначенные для обслуживания эшелонов и следовавшие вместе с эшелонами, были отобраны еще в г. Томске [...].
Жизнь на острове началась.
На второй день прибытия первого эшелона, 19/V, выпал снег, поднялся ветер, а затем мороз. Голодные, истощенные люди, без кровли, не имея никаких инструментов и в главной своей массе трудовых навыков, и тем более навыков организованной борьбы с трудностями, очутились в безвыходном положении. Обледеневшие, они были способны только жечь костры, сидеть, лежать, спать у огня, бродить по острову и есть гнилушки, кору, особенно мох и пр. Трудно сказать, была ли возможность делать что-либо другое, потому что трое суток никому никакого продовольствия не выдавалось. По острову пошли пожары, дым. Люди начали умирать. Они заживо сгорали у костров во время сна, умирали от истощения и холода, от ожогов и сырости, которая окружала людей.
Так трудно переносился холод, что один из трудпереселенцев залез в горящее дупло и погиб там на глазах людей, которые не могли помочь ему, не было ни лестницы, ни топоров.
В первые сутки после солнечного дня бригада могильщиков смогла закопать только 295 трупов, неубранных оставив на второй день. Новый день дал новую смертность и т.д.
Сразу после снега и мороза начались дожди и холодные ветры, но люди [...] все еще оставались без питания. И только на четвертый или пятый день прибыла на остров ржаная мука, которую и начали раздавать трудпоселенцам по нескольку сотен грамм.
Получив муку, люди бежали к воде и в шапках, портянках, пиджаках и штанах разводили болтушку и ели ее. При этом огромная часть их просто съедала муку (так как она была в порошке); падали и задыхались, умирали от удушья.
Всю свою жизнь на острове (от 10 до 30 суток) трудпоселенцы получали муку, не имея никакой посуды. Наиболее устойчивая часть пекла в костре лепешки, кипятка не было. Кровом оставался тот же костер. Такое питание не выправило положения. Вскоре началось изредка, а затем в угрожающих размерах людоедство. Сначала в отдаленных углах острова, а затем, где подвертывался случай. Людоеды стрелялись конвоем, уничтожались самими поселенцами. Однако наряду с этим известная часть жила сносно, хотя и не имела, как и все, жиров, а одну муку. Такое положение объяснялось методами организации всех этих людей. На острове был комендант (Шихилев), стрелки ВОХР, медработники и, конечно, каптинармусы. Наряду с людоедством комендатурой острова были зарыты в землю тысячи килограммов муки, так как она находилась под открытым небом и испортилась от дождей. Даже та мука, которая выдавалась трудпоселенцам, попадала не всем. Ее получали так называемые бригадиры, т.е. отъявленные преступники. Они получали мешки муки на "бригаду" и уносили их в лес, а бригада оставалась без пищи. Неспособность или нежелание организовать обслуживание людей дошло до того, что, когда впервые привезли на остров муку, ее хотели раздавать пятитысячной массе в порядке индивидуальном, "живой" очередью. Произошло неизбежное: люди сгрудились у муки, и по ним была произведена беспорядочная стрельба. При этом было меньше жертв от оружейного огня, чем затоптано, смято, вдавлено в грязь.
Надо полагать, комендатура острова и ее военные работники, во-первых, мало понимали свои задачи по отношению людей, которые были под их началом, и, во-вторых, растерялись от разразившейся катастрофы. Иначе и нельзя расценивать систему избиений палками, особенно прикладами винтовок, и индивидуальные расстрелы трудпоселенцев. Приведу один пример расстрела, потому что он ярко характеризует попытки "организовать" людей.
Один трудпоселенец попытался два раза получить муку (мука выдавалась кружками, чайными чашками), был уличен.
- Становись вон там, - скомандовал стрелок Ходов.
Тот стал на указанное место, в сторонке. Ходов выстрелил и убил наповал. (Он убил многих, но сейчас рассчитан по личной просьбе.)
Такие методы руководства и воспитания явились очень серьезной поддержкой начавшемуся с первых же дней жизни на острове распаду какой бы то ни было человеческой организации.
Если людоедство явилось наиболее острым показателем этого распада, то массовые его формы выразились в другом: образовались мародерские банды и шайки, по существу, царившие на острове. Даже врачи боялись выходить из своих палаток. Банды терроризировали людей еще в баржах, отбирая у трудпоселенцев хлеб, одежду, избивая и убивая людей. Здесь же, на острове, открылась настоящая охота, и в первую очередь за людьми, у которых были деньги и золотые зубы и коронки. Владелец их исчезал очень быстро, а затем могильщики стали зарывать людей с развороченными ртами.
Мародерство захватило и некоторых стрелков, за хлеб и махорку скупавших золото, платье и др. [...].
Моментами, стимулирующими эту сторону и усиливающими смертность, явилось отсутствие какого бы то ни было физического производственного труда. За все время пребывания на острове трудпоселенцы ничего не делали. Тот, кто не двигался или мало делал движений - умирал.
В такую обстановку попал и второй эшелон, быстро воспринявший порядки острова.
В конце мая (25-27) началась отправка людей на так называемые участки, т.е. места, отведенные под поселки.
После расселения на новых участках приступили к строительству полуземляных бараков, вошебоек и бань только во второй половине июля. Здесь еще были остатки людоедства, и на одном из участков (№ 1) закапывались в землю мука и печ[еный] хлеб, портилось пшено на другом (участок № 3).
Жизнь начала входить в свое русло: появился труд, однако расстройство организмов оказалось настолько большим, что люди, съедая по 750-800-900-1000 грамм (паек) хлеба, продолжали заболевать, умирать, есть мох, листья и пр.
Наряду с присылкой сюда прекрасных коммунистов, взявшихся за дело как следует, оставались комендантами и стрелками разложившиеся элементы, творившие над трудпоселенцами суд и расправу: избиения, узурпаторство, убийства людей, - бездушные в отношениях к ним; мат и произвол - не редкие явления [...].
Будь люди поворотливее - смертность можно было сократить до минимума, так как она происходила, главным образом, от поноса, однако, несмотря на строжайшие приказы командования, сухари больным не выдавались, тогда как сухарь спас бы сотни людей, потому что отсутствовали всякие медикаменты, ощущалась острая потребность в вяжущих (против поноса) средствах. При этом большой запас галет лежал в палатках и базах, так как не было указаний, могут или нет пользоваться этими галетами больные. Такая история случилась и с сушеной картошкой, и с листовым железом, тогда как наступили осенние холода, а больные лежали в палатках, а затем в бараках без окон и дверей. Можно привести факты прямой провокации: несмотря на то что поселки в тайге, больные лежали на земле, а та часть, которая помещалась на нарах из полок, лежала на мху, в котором немедленно заводились черви. Или: обмундирование висело в складах, а люди голы, босы или "заедались" сплошной вшивостью.
Нужно заметить, что все описанное так примелькалось начсоставу и работникам большинства участков, что трупы, которые лежали на тропинках, в лесу, плыли по реке, прибивались к берегам, уже не вызывали смущения. Более того, человек перестал быть человеком. Везде установилась кличка и обращение - "шакал" [...].
В результате всего из 6100 человек, выбывших из Томска, и плюс к ним 500-600-700 человек (точно установить не удалось), переброшенные на Назинские участки из других комендатур, на 20 августа осталось 2200 человек.
Все это, особенно остров, осталось неизгладимой метой у всех трудпоселенцев; даже у отъявленного рецидива, видевшего виды на своем веку. Остров прозван "островом смерти" или "смерть-остров" (реже - "остров людоедов"). И местное население усвоило это название, а слух о том, что было на острове, пошел вниз и вверх по рекам [...].
На острове сейчас травы в рост человека. Но местные жители ходили туда за ягодами и вернулись, обнаружив в траве трупы и шалаши, в которых лежат скелеты.
Не только все это заставило меня писать вам. Беда еще в том, что среди прибывших на трудовое поселение есть случайные, наши элементы. Главная их масса умерла, потому что была менее приспособлена к тем условиям, которые были на острове и на участках, и, кроме того, на этих товарищей прежде всего упала тяжесть произвола, расправ и мародерства со стороны рецидива как в баржах, так и на острове, и первое время на участках.
Сколько их - трудно сказать, также трудно сказать кто, потому что документы, по их заявлению, отбирались и на местах ареста органами, производившими изоляцию, и главным образом в эшелонах рецидивом на курение, однако некоторые из них привезли с собою документы: партийные билеты и кандидатские карточки, комсомольские билеты, паспорта, справки с заводов, пропуски в заводы и др. [...].
Со слов самих людей, из бесед с ними можно привести такие факты неправильной ссылки людей [...]:
Из секретной циркулярной телеграммы ЦК РКП(б)
от 24 января 1919 г.
Последние события на различных фронтах в казачьих районах - наши продвижения в глубь казачьих поселений и разложение среди казачьих войск заставляют нас дать указания партийным работникам о характере их работы при воссоздании и укреплении Советской власти в указанных районах. Необходимо, учитывая опыт Гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества путем поголовного их истребления. Никакие компромиссы, никакая половинчатость пути недопустимы. Поэтому необходимо:
1. Провести массовый террор против богатых казаков, истребив их поголовно; провести беспощадный массовый террор по отношению ко всем вообще казакам, принимавшим какое-либо прямое или косвенное участие в борьбе с Советской властью.
К среднему казачеству необходимо применять все те меры, которые дают гарантию от каких-либо попыток с его стороны к новым выступлениям против Советской власти.
2. Конфисковать хлеб и заставлять ссыпать все излишки в указанные пункты; это относится как к хлебу, так и ко всем другим сельскохозяйственным продуктам.
3. Принять все меры по оказанию помощи переселяющейся пришлой бедноте, организуя переселение, где это возможно.
4. Уравнять пришлых "иногородних" к казакам в земельном и во всех других отношениях.
5. Провести полное разоружение, расстреливая каждого, у кого будет обнаружено оружие после срока сдачи.
[...] ЦК постановляет провести через соответствующие советские учреждения обязательство Наркомзему разработать в спешном порядке фактические меры по массовому переселению бедноты на казачьи земли.
Центральный Комитет РКП
Известия ЦК КПСС. 1989. № 6. С. 177-178;
Родина. 1990. № 7. С. 44.
№ 3
Приказ Полномочной комиссии ВЦИК № 171
о борьбе с "антоновщиной".
Тамбов, 11 июня 1921 г.
Начиная с 1 июня решительная борьба с бандитизмом дает быст-рое успокоение края. Советская власть последовательно восстанавливается, и трудовое крестьянство переходит к мирному и спокойному труду. Банда Антонова решительными действиями наших войск разбита, рассеяна и вылавливается поодиночке. Дабы окончательно искоренить эсеро-бандитские корни и в дополнение к ранее отданным распоряжениям, Полномочная комиссия ВЦИК приказывает:
1. Граждан, отказывающихся называть свое имя, расстреливать на месте без суда.
2. Селениям, в которых скрывается оружие, властью уполиткомиссии или райполиткомиссии объявлять приговор об изъятии заложников и расстреливать таковых в случае несдачи оружия.
3. В случае нахождения спрятанного оружия расстреливать на месте без суда старшего работника в семье.
4. Семья, в доме которой укрылся бандит, подлежит аресту и высылке из губернии, имущество ее конфискуется, старший работник в этой семье расстреливается без суда.
5. Семьи, укрывающие членов семьи или имущество бандитов, рассматривать как бандитов, и старшего работника этой семьи расстреливать на месте без суда.
6. В случае бегства семьи бандита имущество таковой распределять между верными Советской власти крестьянами, а оставленные дома сжигать или разбирать.
7. Настоящий приказ проводить в жизнь сурово и беспощадно.
Председатель Полномочной комиссии ВЦИК Антонов-Овсеенко
Командующий войсками Тухачевский
Председатель губисполкома Лавров
Секретарь Васильев
Прочесть на сельских сходах.
Крестьянское восстание в Тамбовской губернии.
"Антоновщина". С. 178-179.
№ 4
Приказ командования войсками Тамбовской губернии.
12 июня 1921 г.
Остатки разбитых банд и отдельные бандиты, сбежавшие из деревень, где восстановлена Советская власть, собираются в лесах и оттуда производят набеги на мирных жителей. Для немедленной очистки лесов приказываю:
1. Леса, где прячутся бандиты, очистить ядовитыми удушливыми газами, точно рассчитывать, чтобы облако удушливых газов распространялось полностью по всему лесу, уничтожая все, что в нем пряталось.
2. Инспектору артиллерии немедленно подать на места потребное количество баллонов с ядовитыми газами и нужных специа
листов.
3. Начальникам боевых участков настойчиво и энергично выполнять настоящий приказ.
4. О принятых мерах донести.
Командующий войсками Тухачевский
Наштавойск генштаба Какурин
Крестьянское восстание в Тамбовской губернии.
"Антоновщина". С. 179.
№ 5
Совершенно секретная записка Л.Д. Троцкого
в Политбюро ЦК РКП(б)
о политике по отношению к церкви.
30 марта 1922 г.
1. Октябрьская революция докатилась до церкви только теперь. Причины: идейная слабость церкви и ее сервилизм. Переход от "самодержавного" к "благоверному Временному правительству". При переходе к Советской власти отделение церкви от государства помогло бесхребетной церковной иерархии приспособляться и отмалчиваться. Но несомненно, что за время Советской власти церковная иерархия, чувствуя себя "гонимой" (потому что непривилегированной), готовилась и готовится воспользоваться благоприятным моментом. Вокруг нее определенные контрреволюционные кадры и политическое влияние через посредство религиозного влияния.
2. Европейская церковь прошла через стадию реформации. Что такое реформация? Приспособление церкви к потребностям буржуазного общества. Ему предшествовали секты среди ремесленников и крестьян. Секта - это религиозная партизанщина крестьянства и мелкой буржуазии вообще. Буржуазия подняла секты до уровня реформации, обуржуазив религию и церковь, и тем придала ей больше жизненности и устойчивости (Англия).
3. У нас оппозиция против церковной казенщины дальше сект не шла. Буржуазия была слишком ничтожна, чтобы создать рефор
мацию (как режим демократии). Интеллигенция чудила в религиоз
ной области - каждый по-своему. Церковь оставалась формальной, бюрократической и, как сказано, вставила в свой ритуал вместо "самодержавнейшего" - "благоверное Временное правительство".
4. Таким образом, церковь, вся пропитанная крепостническими, бюрократическими тенденциями, не успевшая проделать буржуазной реформации, стоит сейчас ликом к лицу с пролетарской революцией. Какова же сможет быть ее дальнейшая судьба? Намечаются два течения: явно, открыто контрреволюционное с черносотенно-монархической идеологией и - "советское". Идеология "советского" духовенства, по-видимому, вроде сменовеховской, т.е. буржуазно-соглашательская.
5. Если бы медленно определяющееся буржуазно-соглаша-тельское сменовеховское крыло церкви развилось и укрепилось, то она стала бы для социалистической революции гораздо опаснее церкви в ее нынешнем виде. Ибо, принимая покровительственную "советскую" окраску, "передовое" духовенство открывает себе тем самым возможность проникновения и в те передовые слои трудящихся, которые составляют или должны составлять нашу опору.
6. Поэтому сменовеховское духовенство надлежит рассматривать как опаснейшего врага завтрашнего дня. Но именно завтрашнего. Сегодня же надо повалить контрреволюционную часть церковников, в руках коих фактическое управление церковью. В этой борьбе мы должны опереться на сменовеховское духовенство, не ангажируясь политически, а тем более принципиально. (Позорные передовые статьи в партийных газетах о том, что "богородице приятнее молитвы накормленных детишек, чем мертвые камни" и пр.)
7. Чем более решительный, резкий, бурный и насильственный характер примет разрыв сменовеховского крыла с черносотенным, тем выгоднее будет наша позиция. Как сказано, под "советским" знаменем совершаются попытки буржуазной реформации православной церкви. Чтобы этой запоздалой реформации совершиться, ей нужно время. Вот этого-то времени мы ей не дадим, форсируя события, не давая сменовеховским вождям очухаться.
8. Кампания по поводу голода для этого крайне выгодна, ибо заостряет все вопросы на судьбе церковных сокровищ. Мы должны, во-первых, заставить сменовеховских попов целиком и открыто связать свою судьбу с вопросом об изъятии ценностей; во-вторых, заставить довести их эту кампанию внутри церкви до полного организационного разрыва с черносотенной иерархией, до собственного нового собора и новых выборов иерархии.
9. Во время этой кампании мы должны сменовеховским попам дать возможность открыто высказываться в определенном духе. Нет более бешеного ругателя, как оппозиционный поп. Уже сейчас некоторые из них в наших газетах обличают епископов поименно в содомных грехах и пр. Думаю, что следует разрешить им и даже внушить им необходимость собственного органа, скажем, еженедельника для подготовки созыва собора в определенный срок. Мы получим, таким образом, неоценимый агитационный материал. Может быть, даже удастся поставить несколько таких изданий в разных концах страны. Мы до завершения изъятия сосредоточиваемся исключительно на этой практической задаче, которую ведем по-прежнему исключительно под углом зрения помощи голодающим. Попутно расправляемся вечекистскими способами с контрреволюционными попами, ответственными за Шую и пр.
10. К моменту созыва собора нам надо подготовить теоретическую и пропагандистскую кампанию против обновленной церкви. Просто перескочить через буржуазную реформацию церкви не удастся. Надо, стало быть, превратить ее в выкидыш. А для этого надо прежде всего вооружить партию историко-теоретическим пониманием судеб православной церкви и ее взаимоотношений с государством, классами и пролетарской революцией.
11. Надо уже сейчас заказать одну программно-теоретическую брошюру, может быть, с привлечением к этому делу М.Н. Покровского, если у него есть малейшая возможность.
ПРАКТИЧЕСКИЕ ВЫВОДЫ ДЛЯ СОВЕЩАНИЯ
СЕКРЕТАРЕЙ ГУБПАРТКОМОВ И ПРЕДГУБИСПОЛКОМОВ
1. Провести агиткампанию в самом широком масштабе. Устранить как слезливое благочестие, так и глумление.
2. Расколоть духовенство.
3. Изъять ценности как следует быть. Если было допущено попустительство, исправить.
4. Расправиться с черносотенными попами.
5. Побудить определиться и открыто выступить сменовеховских попов. Взять их на учет. Неофициально поддерживать.
6. Теоретически и практически подготовиться ко второй кампании. Выделить для этого одного партийного "спеца" по делам церкви.
Л. Троцкий
Цит. по: Архивы Кремля. Политбюро и церковь. 1922-1925 гг./
Сост. Н.Н. Покровский и С.Г. Петров. Т. 1. М.; Новосибирск, 1997.
С. 161-164.
№ 6
Записка В.И. Ленина И.В. Сталину.
16 июля 1922 г.
Т. Сталин!
К вопросу о высылке из России меньшевиков, н.-с-ов, кадетов и т.п. я бы хотел задать несколько вопросов ввиду того, что эта операция, начатая до моего отпуска, не закончена и сейчас.
Решено ли "искоренить" всех энесов? Пешехонова1 , Мякотина2 , Горнфельда3 ? Петрищева и др. По-моему, всех выслать. Вреднее всякого эсера, ибо ловчее.
То же А.Н. Потресов, Изгоев4 и все сотрудники "Экономиста"5 (Озеров6 и мн. мн. другие). Ме-ки Розанов7 (враг хитрый), Вигдорчик8 (Мигуло, или как-то в этом роде), Любовь Никол. Радченко9 и ее молодая дочь (понаслышке злейшие враги большевизма); Н.А. Рожков (надо его выслать; неисправим); С.Л. Франк (автор "Методологии")10. Комиссия под надзором Манцева11, Мессинга12 и др. должна представить списки, и надо бы несколько сот подобных господ выслать за границу безжалостно. Очистим Россию надолго.
Насчет Лежнева13 (бывший "День") очень подумать: не выслать ли? Всегда будет коварнейшим, насколько я могу судить по прочитанным его статьям.
Озеров, как и все сотрудники "Экономиста", - враги самые беспощадные. Всех их - вон из России.
Делать это надо сразу. К концу процесса эсеров, не позже. Арестовать несколько сот, и без объявления мотивов - выезжайте, господа!
Всех авторов "Дома литераторов", питерской "Мысли"14; Харьков обшарить, мы его не знаем, это для нас "заграница". Чистить надо быстро, не позже конца процесса эсеров.
Обратите внимание на литераторов в Питере (адреса, "Нов. Русская книга", № 4, 1922 г., с. 37) и на список частных издательств (с. 29)15.
С к. прив. Ленин
Ленин В.И. Неизвестные документы. С. 544-545.
Примечания
1 Пешехонов А.В. (1867-1933) - писатель и экономист, близкий к эсерам, один из основателей Народно-социалистической партии. Министр сельского хозяйства во Временном правительстве. Эмигрант.
2 Мякотин В.А. (1867-1937) - историк и писатель, один из учредителей Народно-социалистической партии. Эмигрант.
3 Горнфельд А.Г. (1867-?) - литературовед, сотрудник журнала "Русское богатство".
4 Изгоев А.С. (1872-1935) - либеральный публицист, член ЦК кадетской партии, один из авторов сборника "Вехи". Выслан из Советской России в 1922 г.
5 "Экономист" - журнал Русского технического общества, выходивший в Петрограде с декабря 1921 г. Закрыт летом 1922 г. по распоряжению властей.
6 Озеров И.Х. (1869-1942) - экономист, академик.
7 Розанов В.Н. (1876-1939) - врач, меньшевик, в 1918 г. член Союза Возрождения России, арестован летом 1919 г., после амнистии с 1921 г. от политической деятельности отошел.
8 Вигдорчик Н.А. (1874-1954) - социал-демократ, специалист по вопросам социального страхования.
9 Радченко Л.Н. (1871-1962) - старейший член меньшевистской партии, одно время сотрудничала с Лениным. В 1918 г. от политической работы отошла, работала статистиком. Ее дочь - А.И. Радченко, меньшевичка.
10 Франк С.Л. (1877-1950) - видный русский философ, участник сборника "Вехи", автор "Очерков методологии общественных наук" (М., 1922). В 1922 г. выслан из Советской России.
11 Манцев В.Н. (1888-1939) - старый большевик, с 1920 г. член коллегии ВЧК, в 1921-1923 гг. председатель Всеукраинской ЧК, нарком внутренних дел Украины.
12 Мессинг С.А. (1890-946) - старый большевик, с 1920 г. член коллегии ВЧК.
13 Лежнев И.Г. (1891-1955) - журналист, сотрудник правоменьшевистской газеты "День", издававшейся в Петрограде с 1912 г. и закрытой большевиками в день Октябрьского переворота.
14 "Мысль" - орган Петроградского философского общества, закрыт летом 1922 г. по распоряжению властей.
15 "Новая русская книга" - справочник, издававшийся в Берлине.
В апрельском номере за 1922 г. содержал списки адресов и фамилий остававшихся в России писателей и ученых, а также 41 частного издательства в Петрограде.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕРРОР В 1930-е гг.
№ 1
Из совершенно секретной записки инструктора
Нарымского окружкома партии В.А. Величко
И.В. Сталину, Р.И. Эйхе и секретарю Нарымского
окружкома К.И. Лебиц о судьбе трудпоселенцев.
3-22 августа 1933 г.(
29 и 30 апреля этого года из Москвы и Ленинграда были отправлены на трудовое поселение два эшелона деклассированных элементов. Эти эшелоны, подбирая по пути следования подобный же контингент, прибыли в г. Томск, а затем на баржах - в Нарымский округ.
18 мая первый и 26 мая второй эшелоны, состоя из трех барж, были высажены на реке Оби у устья о. Назина, на остров Назина, против остяцко-русского поселка и пристани этого же названия (Александровский район, Северная окраина Нарымского округа).
Первый эшелон составлял 5070 человек, второй - 1044. Всего - 6114 человек. В пути, особенно в баржах, люди находились в крайне тяжелом состоянии: скверное питание, скученность, недостаток воздуха, массовая расправа наиболее отъявленной части над наиболее слабой (несмотря на сильный конвой). В результате - помимо всего прочего - высокая смертность. Например, в первом эшелоне она достигала 35-40 человек в день.
Показателен в данном случае такой факт: первый эшелон пристал к острову в прекрасный солнечный день. Было очень тепло. В первую очередь на берег были вынесены до 40 трупов, и потому что было тепло, а люди не видели солнца, могильщикам было разрешено отдохнуть, а затем приступать к своей работе. Пока могильщики отдыхали, мертвецы начали оживать. Они стонали, звали о помощи, и некоторые из них поползли по песку к людям. Так из этих трупов ожили и стали на ноги восемь человек.
Жизнь в баржах оказалась роскошью, а пережитые там трудности - сущими пустяками по сравнению с тем, что постигло эти оба эшелона на острове Назина (здесь должна была произойти разбивка людей по группам для расселения поселками в верховьях р. Назиной).
Сам остров оказался совершенно девственным, без каких-то ни было построек. Люди были высажены в том виде, в каком они были взяты в городах и на вокзалах: в весенней одежде, без постельных принадлежностей, очень многие босые.
При этом на острове не оказалось никаких инструментов, ни крошки продовольствия, весь хлеб вышел и в баржах, поблизости также продовольствия не оказалось. А все медикаменты, предназначенные для обслуживания эшелонов и следовавшие вместе с эшелонами, были отобраны еще в г. Томске [...].
Жизнь на острове началась.
На второй день прибытия первого эшелона, 19/V, выпал снег, поднялся ветер, а затем мороз. Голодные, истощенные люди, без кровли, не имея никаких инструментов и в главной своей массе трудовых навыков, и тем более навыков организованной борьбы с трудностями, очутились в безвыходном положении. Обледеневшие, они были способны только жечь костры, сидеть, лежать, спать у огня, бродить по острову и есть гнилушки, кору, особенно мох и пр. Трудно сказать, была ли возможность делать что-либо другое, потому что трое суток никому никакого продовольствия не выдавалось. По острову пошли пожары, дым. Люди начали умирать. Они заживо сгорали у костров во время сна, умирали от истощения и холода, от ожогов и сырости, которая окружала людей.
Так трудно переносился холод, что один из трудпереселенцев залез в горящее дупло и погиб там на глазах людей, которые не могли помочь ему, не было ни лестницы, ни топоров.
В первые сутки после солнечного дня бригада могильщиков смогла закопать только 295 трупов, неубранных оставив на второй день. Новый день дал новую смертность и т.д.
Сразу после снега и мороза начались дожди и холодные ветры, но люди [...] все еще оставались без питания. И только на четвертый или пятый день прибыла на остров ржаная мука, которую и начали раздавать трудпоселенцам по нескольку сотен грамм.
Получив муку, люди бежали к воде и в шапках, портянках, пиджаках и штанах разводили болтушку и ели ее. При этом огромная часть их просто съедала муку (так как она была в порошке); падали и задыхались, умирали от удушья.
Всю свою жизнь на острове (от 10 до 30 суток) трудпоселенцы получали муку, не имея никакой посуды. Наиболее устойчивая часть пекла в костре лепешки, кипятка не было. Кровом оставался тот же костер. Такое питание не выправило положения. Вскоре началось изредка, а затем в угрожающих размерах людоедство. Сначала в отдаленных углах острова, а затем, где подвертывался случай. Людоеды стрелялись конвоем, уничтожались самими поселенцами. Однако наряду с этим известная часть жила сносно, хотя и не имела, как и все, жиров, а одну муку. Такое положение объяснялось методами организации всех этих людей. На острове был комендант (Шихилев), стрелки ВОХР, медработники и, конечно, каптинармусы. Наряду с людоедством комендатурой острова были зарыты в землю тысячи килограммов муки, так как она находилась под открытым небом и испортилась от дождей. Даже та мука, которая выдавалась трудпоселенцам, попадала не всем. Ее получали так называемые бригадиры, т.е. отъявленные преступники. Они получали мешки муки на "бригаду" и уносили их в лес, а бригада оставалась без пищи. Неспособность или нежелание организовать обслуживание людей дошло до того, что, когда впервые привезли на остров муку, ее хотели раздавать пятитысячной массе в порядке индивидуальном, "живой" очередью. Произошло неизбежное: люди сгрудились у муки, и по ним была произведена беспорядочная стрельба. При этом было меньше жертв от оружейного огня, чем затоптано, смято, вдавлено в грязь.
Надо полагать, комендатура острова и ее военные работники, во-первых, мало понимали свои задачи по отношению людей, которые были под их началом, и, во-вторых, растерялись от разразившейся катастрофы. Иначе и нельзя расценивать систему избиений палками, особенно прикладами винтовок, и индивидуальные расстрелы трудпоселенцев. Приведу один пример расстрела, потому что он ярко характеризует попытки "организовать" людей.
Один трудпоселенец попытался два раза получить муку (мука выдавалась кружками, чайными чашками), был уличен.
- Становись вон там, - скомандовал стрелок Ходов.
Тот стал на указанное место, в сторонке. Ходов выстрелил и убил наповал. (Он убил многих, но сейчас рассчитан по личной просьбе.)
Такие методы руководства и воспитания явились очень серьезной поддержкой начавшемуся с первых же дней жизни на острове распаду какой бы то ни было человеческой организации.
Если людоедство явилось наиболее острым показателем этого распада, то массовые его формы выразились в другом: образовались мародерские банды и шайки, по существу, царившие на острове. Даже врачи боялись выходить из своих палаток. Банды терроризировали людей еще в баржах, отбирая у трудпоселенцев хлеб, одежду, избивая и убивая людей. Здесь же, на острове, открылась настоящая охота, и в первую очередь за людьми, у которых были деньги и золотые зубы и коронки. Владелец их исчезал очень быстро, а затем могильщики стали зарывать людей с развороченными ртами.
Мародерство захватило и некоторых стрелков, за хлеб и махорку скупавших золото, платье и др. [...].
Моментами, стимулирующими эту сторону и усиливающими смертность, явилось отсутствие какого бы то ни было физического производственного труда. За все время пребывания на острове трудпоселенцы ничего не делали. Тот, кто не двигался или мало делал движений - умирал.
В такую обстановку попал и второй эшелон, быстро воспринявший порядки острова.
В конце мая (25-27) началась отправка людей на так называемые участки, т.е. места, отведенные под поселки.
После расселения на новых участках приступили к строительству полуземляных бараков, вошебоек и бань только во второй половине июля. Здесь еще были остатки людоедства, и на одном из участков (№ 1) закапывались в землю мука и печ[еный] хлеб, портилось пшено на другом (участок № 3).
Жизнь начала входить в свое русло: появился труд, однако расстройство организмов оказалось настолько большим, что люди, съедая по 750-800-900-1000 грамм (паек) хлеба, продолжали заболевать, умирать, есть мох, листья и пр.
Наряду с присылкой сюда прекрасных коммунистов, взявшихся за дело как следует, оставались комендантами и стрелками разложившиеся элементы, творившие над трудпоселенцами суд и расправу: избиения, узурпаторство, убийства людей, - бездушные в отношениях к ним; мат и произвол - не редкие явления [...].
Будь люди поворотливее - смертность можно было сократить до минимума, так как она происходила, главным образом, от поноса, однако, несмотря на строжайшие приказы командования, сухари больным не выдавались, тогда как сухарь спас бы сотни людей, потому что отсутствовали всякие медикаменты, ощущалась острая потребность в вяжущих (против поноса) средствах. При этом большой запас галет лежал в палатках и базах, так как не было указаний, могут или нет пользоваться этими галетами больные. Такая история случилась и с сушеной картошкой, и с листовым железом, тогда как наступили осенние холода, а больные лежали в палатках, а затем в бараках без окон и дверей. Можно привести факты прямой провокации: несмотря на то что поселки в тайге, больные лежали на земле, а та часть, которая помещалась на нарах из полок, лежала на мху, в котором немедленно заводились черви. Или: обмундирование висело в складах, а люди голы, босы или "заедались" сплошной вшивостью.
Нужно заметить, что все описанное так примелькалось начсоставу и работникам большинства участков, что трупы, которые лежали на тропинках, в лесу, плыли по реке, прибивались к берегам, уже не вызывали смущения. Более того, человек перестал быть человеком. Везде установилась кличка и обращение - "шакал" [...].
В результате всего из 6100 человек, выбывших из Томска, и плюс к ним 500-600-700 человек (точно установить не удалось), переброшенные на Назинские участки из других комендатур, на 20 августа осталось 2200 человек.
Все это, особенно остров, осталось неизгладимой метой у всех трудпоселенцев; даже у отъявленного рецидива, видевшего виды на своем веку. Остров прозван "островом смерти" или "смерть-остров" (реже - "остров людоедов"). И местное население усвоило это название, а слух о том, что было на острове, пошел вниз и вверх по рекам [...].
На острове сейчас травы в рост человека. Но местные жители ходили туда за ягодами и вернулись, обнаружив в траве трупы и шалаши, в которых лежат скелеты.
Не только все это заставило меня писать вам. Беда еще в том, что среди прибывших на трудовое поселение есть случайные, наши элементы. Главная их масса умерла, потому что была менее приспособлена к тем условиям, которые были на острове и на участках, и, кроме того, на этих товарищей прежде всего упала тяжесть произвола, расправ и мародерства со стороны рецидива как в баржах, так и на острове, и первое время на участках.
Сколько их - трудно сказать, также трудно сказать кто, потому что документы, по их заявлению, отбирались и на местах ареста органами, производившими изоляцию, и главным образом в эшелонах рецидивом на курение, однако некоторые из них привезли с собою документы: партийные билеты и кандидатские карточки, комсомольские билеты, паспорта, справки с заводов, пропуски в заводы и др. [...].
Со слов самих людей, из бесед с ними можно привести такие факты неправильной ссылки людей [...]: