Самые первые платформы, установленные на острове, могли быть простыми алтарями на открытом воздухе, статуй на них не было, либо они несли деревянные фигуры, похожие на те, что стоят на Маркизских островах. У некоторых есть внутренние дворы, огороженные стенами или насыпью. Самые ранние подобные строения датируются 690 годом, это первая фаза Аху Тахаи, которая была узкой, плоской платформой из камня, огороженной каменной кладкой; позднее она была расширена при помощи боковых крыльев и скорее могла держать на себе статую из красного шлака, чем моаи более позднего, классического типа. Здесь были найдены именно такие фигуры из шлака, их круглые, натуралистические черты, круглые глаза и нормальные, «человеческие», уши, а также необработанный материал, из которого сделаны статуи, – все это напоминает фигуры тики, найденные на Маркизских островах. Похожая статуя была найдена в яме Аху Тонгарики после того, как та была разрушена до основания 8-метровым цунами 1960 года, вызванным землетрясением в Чили; две неполные фигуры были установлены на более поздних крыльях Аху Некии. Возможно, что эти маленькие красные фигурки были предшественниками моаи и стояли на вершине или впереди самых ранних платформ, как маленькие статуи или простые вертикальные плиты, представляющие вождей, как marae где-либо в Полинезии.
Самая ранняя известная «классическая» статуя из туфа Рано Рараку, которая изначально стояла на платформе, расположена к северу от Тахаи и датируется XII веком нашей эры. Она около 5 м высотой, весит 20 т. Она показывает, что каменоломня уже действовала в это время, и существовала классическая форма статуи. Позднейшая платформа со статуей датируется 1650 годом, это фигура в Ханга Киое, около 4 м высотой, весит 14 т. Другими словами, мы знаем, что изготовление статуй в каменоломне продолжалось, по меньшей мере, пятьсот лет, а может быть, гораздо дольше.
Несмотря на более ранние данные из Тахаи, позднейшие свидетельства, основанные на раскопках в Анакене, говорят о том, что все эти ритуальные места возведены примерно в 1000 – 1100 годах. Конечно, постройка платформ стала основной работой островитян примерно к 1200 году, и это «золотой век», пик в процессе создания платформ и статуй, который продолжался до конца XVI столетия.
Важно отметить, что, по мнению астронома Уильяма Лиллера, между пятнадцатой и двадцатой платформами находится важное свидетельство того, что эти постройки носили астрономически ориентированный характер, в основном это касается восхода и захода солнца. Более 90% береговых платформ были построены так, что их большая ось находилась параллельно берегу, как и везде в Полинезии, где такие платформы являлись навигационными устройствами. Однако шесть прибрежных платформ не параллельны берегу, их большие оси повернуты в направлении север-юг и обращены лицом к нарастающему равноденствию. Некоторые платформы, установленные на острове, направлены в сторону к точке зимнего солнцестояния, отмечая время, когда дни короче, а солнце находится низко в небе. Стоит заметить, что у трех наиболее значительных монументов на острове, Винапу, Тонгарики и Хекии, все пять центральных платформ направлены на восходящую точку солнцестояния или равноденствия. Вершина Пойке, возможно, использовалась в качестве индикатора календаря, с тех пор как зимнее солнцестояние было видно из Оронго. Сохранились устные легенды о том, что священнослужители также наблюдали за восходящими и заходящими звездными созвездиями, которые показывали время определенных ритуалов, праздников, сельскохозяйственной и рыболовной деятельности (надо отметить, что скопление пятидесяти шести маленьких отметок на Матарики, на северо-западном побережье, напоминает карту звездного неба). Для островитян было очень важно знать начало наступления посевного сезона, по причине их субтропического умеренного климата, при котором птицы, рыбы и черепахи следуют сезонным принципам миграции.
Платформы были, как уже упоминалось, массой валунов, окруженных опорными стенами различного качества. Сейчас уже нет сомнения в том, что известные ученым хорошо подогнанные и гладкие базальтовые плиты, которые создавали переднюю часть на обращенной к морю стороне некоторых платформ, таких как в Винапу и одной или двух других, были завершающей частью их сооружения, и в некоторых случаях добавлялись в качестве заключительной детали после того, как статуи уже были установлены: их масса, вместе с пандусом на другой стороне, позволяет платформам выдерживать огромное боковое давление, вызванное весом статуи. Однако эта черта никак не указывает на какую-либо связь с андскими цивилизациями.
Лучшие внешние плиты на острове Пасхи обычно весят 2 – 3 т: в Винапу имеется одна плита размером 2,5 м на 1,7 м, ее возможный вес – 6 – 7 т, в то время, как на Аху Ваи Мата плита 3 м на 2 м весит 9 или 10 т. Подобные конструкции, однако, уникальны для этого региона. В XIX веке европейцы, посетившие Таити, удивлялись, как островитяне могут сдвигать трехтонные бревна на большие расстояния без использования рычагов и катков; некоторые бревна, которые перевозили новозеландские маори для того, чтобы сделать каноэ, часто весили намного больше, чем статуи Рапа Нуи. Похожие удивительные достижения можно найти по всей Полинезии, а таитянские marae из Махаитеа достигали более 100 м в длину, платформы на Маркизских островах, состоящие из блоков весом более 10 т, могут достигать 120 м в длину и 30 м (около 100 футов) в ширину. Было установлено, что даже самые скромные платформы требовали для своего изготовления месяцев работы и как минимум двадцати рабочих.
Частые находки большого количества обсидиановой стружки в выкопанных платформах Рапа Нуи свидетельствуют о том, что обсидиан применялся при строительстве, возможно, для разрезания или подрезания волокон для веревок (островитяне утверждают, что каменные блоки передвигали на санках), выравнивающих рычагов или просто для приготовления пищи.
Последним типом платформ, построенных на острове, была полупирамидальная, совершенно отличающаяся от ранних классических типов, часто она состояла из камней, отломанных от ее предшественников. Известно 75 таких платформ, в отличие от 125 классических. На них никогда не было статуй, в основном, они сделаны из камней, для передвижения которых необходимо не более 2 – 3 человек (в отличие от аху, для которых надо много камней и десятки людей, не говоря уже о моаи). Все они, кажется, были склепами, созданными исключительно для сохранения погребений, как и некоторые ранние платформы, не имеющие изваяний.
Допустив, что у нас уже есть укрепленная платформа, постараемся ответить на вопрос: как они поднимали статую наверх? Капитан Кук считал, что они поднимались потихоньку, используя камни. Ресевер, священник, сопровождавший Лаперуза в 1786 году, соглашался с этим, предполагая, что жители поднимали фигуры достаточно легко, используя рычаги и новейшую технологию буксировки при помощи камней внизу. Большинство догадок строится на постепенном создании наклонной плоскости из земли и камней, при помощи которых статую можно поднять и водрузить на место.
Подобная техника была впервые испытана на острове в 1955 году, когда Филипп Мюллой, во время проведения раскопок в Винапу, был вынужден заменить упавшую плиту в стене платформы, весом около 2 т, которая лежала в 2 м впереди нее и на расстоянии 1 м от того места, где ей необходимо было быть. Шестеро островитян, используя два длинных рычага, подняли плиту со всех сторон и, подложив под нее скользящий материал, двигали до тех пор, пока она не оказалась напротив места назначения. Затем ее постепенно наклоняли, используя рычаги, пока не вставили на место. Вся операция заняла один час.
Во время экспедиции Хейердала в 1955 году был проведен другой важный эксперимент. Упавшая в Анакене статуя весом в 25 т была поднята на 3 м таким же простым способом: используя два рычага 5 м длиной и гладкие камни под ней, двенадцать островитян построили наклонную плоскость и установили статую на платформу всего за восемнадцать дней. Сначала она была поднята горизонтально, пока не достигла той же высоты, что и платформа, затем была приподнята одна голова, до тех пор, пока наклоненная фигура не скользнула вперед и не наклонилась в вертикальном положении. Поскольку рычаги использовались непосредственно на статуе, на ней были оставлены глубокие следы. Было высказано предположение, что строители должны были использовать какой-то набивочный материал, чтобы защитить статую. Однако они не всегда это делали. Ч. Лав нашел, что наклон статуи на свое место на аху оставляет отметины, которые видны везде, то есть упавшие статуи часто имели щербатые основания, но только лишь сбоку, где особенно сильно давление от основания; многие из тех упавших статуй, которые лежали вдоль дороги, имели огромные выломанные куски, которые отлетели именно с боковых краев.
На острове Пасхи есть несколько археологических следов массивных плит: в Акаханге остатки каменной кладки лежат на прибрежной части платформы, кажется, что статуя упала с нее. На других платформах, например в Те Пито Кура, видно огромное количество камней вокруг, возможно, это следы поднятия статуи. Для создания и передвижения пандусов требовалось колоссальное количество труда. Однако идея создания таких наклонных плоскостей процветала, поскольку на острове катастрофически уменьшалось количество древесины. Раньше, когда на острове было достаточное количество леса, здесь явно использовались альтернативные методы, то есть создавались простые твердые деревянные леса из перекрещенных крест-накрест балок; подобные леса могли быть эффективны в качестве пандуса, требовали меньше времени для установки и демонтажа. Во время раскопок в Аху Акиви в 1960 году команда Мюллоя использовала прямоугольное деревянное приспособление, действовавшее с помощью рычага; стоит заметить, что там при раскопках было найдено много ям для шестов до 2 метров глубиной. Для установления первой из семи 16-тонных статуй Акиви потребовался месяц, но седьмая заняла лишь неделю, поскольку уже имелся опыт. Приходится сделать вывод, что доисторические островитяне знали точно, как установить фигуры, затрачивая при этом минимум усилий…
Однако надо сказать, что все эти эксперименты и теории относились к горизонтальным статуям; а что, если фигуры стояли прямо на своих платформах? Нет причин сомневаться в том, что их поднимали так же, сначала раскачивая, поскольку под ними находились камни или бревна.
Но еще более необычным, чем поднятие статуй и последующая установка глаз в глазницы, был венец славы, пукао: мягкий цилиндр из красного шлака, найденный в каменоломне Пуна Пау.
Кажется, эту деталь добавили позднее, причем лишь на статуи, которые находились на самых больших и важных платформах позднего периода. Хотя большинство статуй на платформах не имеют таких украшений (например, те, что в Акиви), всего же их известно менее ста (Энглерт насчитал 58 упавших со статуй на платформах). Возможно, они служили знаком продолжающегося соперничества между деревнями и кланами, соревновавшимися по части роскоши их памятников, а также символом их уважения к предкам: на Маркизских островах на идола помещали огромный камень, как знак смерти и скорби, поэтому пукао мог иметь такое же значение.
Продолжаются споры относительно точного происхождения этих цилиндров: в прошлом некоторые ученые предполагали, что это нечто вроде соломенной шляпы или тюрбана, сделанного из раскрашенной бумаги из тутового дерева (цилиндрические головные уборы найдены во многих районах Полинезии); другие считали, что статуи были одеты, а на головах нарисованы волосы или парик, не говоря уже о предположении Эрика фон Деникена о том, что это космический шлем! Красный был важным цветом, который ассоциировался с ритуалами и властью вождей по всей Полинезии, а волосы в Меланезии часто красили красной краской. В настоящее время наиболее вероятное объяснение такое: это стилизованная версия hau kurakura, красного головного убора из перьев, который надевали воины; первые европейцы, посетившие остров Пасхи, видели островитян, которые носили перья на голове, и некоторые цилиндрические или круглые головные уборы из перьев остались. На территории Полинезии красные перья обозначали духовную власть богов.
Их цилиндрическая форма предполагает, что головные уборы катили из каменоломни на платформу, используя рычаги, а затем, перед поднятием, переделывали. Некоторые были доведены до более овальной формы, и при помощи мелких выемок их ставили на основу. Это было сделано, чтобы их можно было ставить прямо на плоскую голову статуи, с выступающими отверстиями для глаз (некоторые фигуры Анакены даже имеют шипы на своих головах для этих выемок). Некоторые пукао имеют форму усеченного конуса, а у других имеются узкий нарост или выпуклость на верхушке. Подобные модификации, конечно, предназначены для уменьшения веса цилиндра.
Вероятное объяснение чуда было получено после экспериментов уже известного нам чешского инженера Павла Павела, который использовал ту же технику, что и при поднятии 6-тонной перемычки модели дольмена в Стоунхендже: метод был удивительно прост, он заключался в постепенном подтягивании пукао вверх, используя деревянные балки. Бетонный пукао, 1 метр в диаметре и весящий 900 кг, был поднят на вершину 3-метрового моаи всего за шесть часов, причем заняты этим были лишь шесть человек!
В 1770 году Гонсалес отмечал, что цилиндры содержат небольшие углубления в нижнем слое, где размещены кости мертвого человека. Команда Роггевена в 1722 году обследовала в них «корону» из неких белых каменных шаров; некоторые ученые считают, что там в самом деле могут быть убеленные кости, однако множество белой, инкрустированной кораллами прибрежной гальки было найдено во время работы в Анакене, где, вероятно, она использовалась для украшения платформ. Другая версия – что это белые глаза, которые иногда вставлялись в глазницы статуй, они могли быть сняты с пукао, помещенного сверху.
Как мы видим, феномен гигантских статуй и платформ гораздо более сложен, чем может показаться с первого взгляда, остается еще множество вопросов, например, почему некоторые статуи делались внутри кратера Рано Рараку, хотя должно было потребоваться множество усилий, чтобы вытащить их оттуда для перемещения на платформу? Это как-то усиливало авторитет строителей? Возможно, но все статуи в кратере – мельче и сделаны менее аккуратно, чем те, которые стоят снаружи. Вероятно те, которые находятся внутри кратера, никогда не должны были куда-либо двигаться, а установлены навечно лицом к озеру. Ответ на эти вопросы помог бы объяснить, почему множество статуй осталось в завершенном или незавершенном виде в каменоломне, а не распределено на существующих платформах.
Бельгийский археолог А. Лавашери предположил, что незавершенные статуи были барельефами – эта теория может быть использована при объяснении Эль Гиганте, упоминавшегося раньше, однако он считает, что это первая, примитивная, стадия в эволюции создания статуй. Можно, однако, предположить альтернативную точку зрения, основанную на иерархии и умении превзойти других: то есть, весь спектр статуй и платформ отражал авторитет соревнующихся групп и их богатство.
С этой точки зрения можно поспорить, что незавершенные статуи были «самым дешевым» вариантом, включающим в себя всего лишь простейшую резьбу по камню; статуи, оставшиеся незавершенными в кратере, могли быть престижнее всех остальных, будучи менее видимыми и потенциально неподвижными. Вероятно, работа могла быть закончена позднее, если бы появились ресурсы. Завершенные и извлеченные из кратера статуи могли быть более дорогими, поскольку было бы затрачено больше резной работы и усилий на их перемещение: К. Рутледж заметила, что внутри было меньше завершенных статуй, чем снаружи. Место, где они были установлены, отражало уровень их авторитета: те, которые оставались внутри, возможно, были предназначены для вечного нахождения там, а те, что были перемещены в долину и установлены вертикально, могли остаться там, а могли быть перемещены на платформы, если бы облеченные полномочиями люди нашли необходимые ресурсы. Таким образом, можно объяснить огромное количество статуй в каменоломне и вокруг нее – их перемещение, очевидно, не было неизбежным и ожидаемым.
Наиболее престижными статуями были, конечно, те, которые были перемещены и установлены на платформы. Здесь, как мы уже видели, все играло свою роль – расстояние, которое они проделали, размер, вес, а кроме того, параметры и великолепие самой платформы. Некоторые группы, казалось, истощили все свои ресурсы при создании единственной огромной фигуры, такой как Паро. В настоящих ритуальных центрах жители доходили до крайностей, как, например, в случае с великолепной каменной кладкой в Винапу или пятнадцатью фигурами в Тонгарики, установленными на единственной платформе, а в королевском центре в Анакене статуи отличались уникальными, искусно сделанными узорами, вырезанными прямо на камне.
Тонгарики был самым большим ритуальным комплексом, когда-либо построенным на острове, его центральная часть составляла почти 100 м в длину, а если добавить еще два крыла, то общая длина была около 220 м. Средняя высота стен, обращенных к морю, достигала 4 м и состояла более чем из 800 «базальтовых блоков неправильной формы, необработанных и грубо прилаженных друг к другу». Его 15 статуй составляют от 5,6 м до 8,7 м высотой, их средний вес более 40 т (самая большая, расположенная вблизи центра, – 88 т), таким образом, в общем, вместе с пукао, этот монумент возвышается на 14 м в высоту!
Финальным штрихом, возможно, свидетельством умения превзойти других, должно было стать размещение головного убора на вершине статуи. Это был действительно удивительный, заметный подвиг, поистине инженерная работа, предмет уважения остальных островитян. Как мы уже видели, лишь самые большие и богатые статуи имели такое пукао. На других статуях роскошь могла выражаться в использовании блоков из красного шлака, предназначенных для украшения отдельных частей платформы, и, возможно, несмотря на отсутствие доказательств, в разукрашивании статуй: С. Дандас в 1871 году сообщал, что некоторые упавшие моаи в Винапу «были украшены рисунками с изображением каноэ, других примитивных фигур, сделанных красной, черной и белой глиной». Однако, судя по всему, рисунки были сделаны после того, как статуи были повалены. Ни один европейский исследователь не упоминал о рисунках на моаи, но Метро верит, что некоторые статуи действительно были разукрашены.
Теперь представим завершенную платформу серого, белого и иногда красного цвета, на которой стоит несколько желтоватых статуй с яркой белой головой, украшенной красными цилиндрами и белыми камнями. Статуи также могут быть разукрашены, а вокруг стоят маленькие красные фигурки. Другими словами, остров Пасхи был буквально усеян многочисленными впечатляющими высокохудожественными памятниками, свидетельствующими об искусстве, вере и духе его обитателей. Почему же эта картина нарушилась?
ЧАСТЬ IV.
Так, по мнению Павла Павела, пукао водружались на головы статуй
Несколько статуй из вулканического шлака, найденные на острове, охватывают, как минимум, такой же долгий промежуток времени, как моаи, и, независимо от того, стоят ли они сами на более ранних платформах, часто очень тесно связаны со строениями и культовой деятельностью, которая там велась. Красный шлак использовался также в качестве строительного материала передней части некоторых платформ, обращенных к берегу (Акаханга, Винапу). Линтон Палмер в 1868 году заявил, что была, по крайней мере, одна «статуя-колонна» (как та, что найдена в Винапу) на каждой платформе. Другими словами, статуи из шлака были, возможно, сделаны в доисторический период, вместе и параллельно с гигантскими статуями, как отдельный, но родственный феномен.Самая ранняя известная «классическая» статуя из туфа Рано Рараку, которая изначально стояла на платформе, расположена к северу от Тахаи и датируется XII веком нашей эры. Она около 5 м высотой, весит 20 т. Она показывает, что каменоломня уже действовала в это время, и существовала классическая форма статуи. Позднейшая платформа со статуей датируется 1650 годом, это фигура в Ханга Киое, около 4 м высотой, весит 14 т. Другими словами, мы знаем, что изготовление статуй в каменоломне продолжалось, по меньшей мере, пятьсот лет, а может быть, гораздо дольше.
Несмотря на более ранние данные из Тахаи, позднейшие свидетельства, основанные на раскопках в Анакене, говорят о том, что все эти ритуальные места возведены примерно в 1000 – 1100 годах. Конечно, постройка платформ стала основной работой островитян примерно к 1200 году, и это «золотой век», пик в процессе создания платформ и статуй, который продолжался до конца XVI столетия.
Важно отметить, что, по мнению астронома Уильяма Лиллера, между пятнадцатой и двадцатой платформами находится важное свидетельство того, что эти постройки носили астрономически ориентированный характер, в основном это касается восхода и захода солнца. Более 90% береговых платформ были построены так, что их большая ось находилась параллельно берегу, как и везде в Полинезии, где такие платформы являлись навигационными устройствами. Однако шесть прибрежных платформ не параллельны берегу, их большие оси повернуты в направлении север-юг и обращены лицом к нарастающему равноденствию. Некоторые платформы, установленные на острове, направлены в сторону к точке зимнего солнцестояния, отмечая время, когда дни короче, а солнце находится низко в небе. Стоит заметить, что у трех наиболее значительных монументов на острове, Винапу, Тонгарики и Хекии, все пять центральных платформ направлены на восходящую точку солнцестояния или равноденствия. Вершина Пойке, возможно, использовалась в качестве индикатора календаря, с тех пор как зимнее солнцестояние было видно из Оронго. Сохранились устные легенды о том, что священнослужители также наблюдали за восходящими и заходящими звездными созвездиями, которые показывали время определенных ритуалов, праздников, сельскохозяйственной и рыболовной деятельности (надо отметить, что скопление пятидесяти шести маленьких отметок на Матарики, на северо-западном побережье, напоминает карту звездного неба). Для островитян было очень важно знать начало наступления посевного сезона, по причине их субтропического умеренного климата, при котором птицы, рыбы и черепахи следуют сезонным принципам миграции.
Платформы были, как уже упоминалось, массой валунов, окруженных опорными стенами различного качества. Сейчас уже нет сомнения в том, что известные ученым хорошо подогнанные и гладкие базальтовые плиты, которые создавали переднюю часть на обращенной к морю стороне некоторых платформ, таких как в Винапу и одной или двух других, были завершающей частью их сооружения, и в некоторых случаях добавлялись в качестве заключительной детали после того, как статуи уже были установлены: их масса, вместе с пандусом на другой стороне, позволяет платформам выдерживать огромное боковое давление, вызванное весом статуи. Однако эта черта никак не указывает на какую-либо связь с андскими цивилизациями.
Лучшие внешние плиты на острове Пасхи обычно весят 2 – 3 т: в Винапу имеется одна плита размером 2,5 м на 1,7 м, ее возможный вес – 6 – 7 т, в то время, как на Аху Ваи Мата плита 3 м на 2 м весит 9 или 10 т. Подобные конструкции, однако, уникальны для этого региона. В XIX веке европейцы, посетившие Таити, удивлялись, как островитяне могут сдвигать трехтонные бревна на большие расстояния без использования рычагов и катков; некоторые бревна, которые перевозили новозеландские маори для того, чтобы сделать каноэ, часто весили намного больше, чем статуи Рапа Нуи. Похожие удивительные достижения можно найти по всей Полинезии, а таитянские marae из Махаитеа достигали более 100 м в длину, платформы на Маркизских островах, состоящие из блоков весом более 10 т, могут достигать 120 м в длину и 30 м (около 100 футов) в ширину. Было установлено, что даже самые скромные платформы требовали для своего изготовления месяцев работы и как минимум двадцати рабочих.
Частые находки большого количества обсидиановой стружки в выкопанных платформах Рапа Нуи свидетельствуют о том, что обсидиан применялся при строительстве, возможно, для разрезания или подрезания волокон для веревок (островитяне утверждают, что каменные блоки передвигали на санках), выравнивающих рычагов или просто для приготовления пищи.
Последним типом платформ, построенных на острове, была полупирамидальная, совершенно отличающаяся от ранних классических типов, часто она состояла из камней, отломанных от ее предшественников. Известно 75 таких платформ, в отличие от 125 классических. На них никогда не было статуй, в основном, они сделаны из камней, для передвижения которых необходимо не более 2 – 3 человек (в отличие от аху, для которых надо много камней и десятки людей, не говоря уже о моаи). Все они, кажется, были склепами, созданными исключительно для сохранения погребений, как и некоторые ранние платформы, не имеющие изваяний.
Допустив, что у нас уже есть укрепленная платформа, постараемся ответить на вопрос: как они поднимали статую наверх? Капитан Кук считал, что они поднимались потихоньку, используя камни. Ресевер, священник, сопровождавший Лаперуза в 1786 году, соглашался с этим, предполагая, что жители поднимали фигуры достаточно легко, используя рычаги и новейшую технологию буксировки при помощи камней внизу. Большинство догадок строится на постепенном создании наклонной плоскости из земли и камней, при помощи которых статую можно поднять и водрузить на место.
Подобная техника была впервые испытана на острове в 1955 году, когда Филипп Мюллой, во время проведения раскопок в Винапу, был вынужден заменить упавшую плиту в стене платформы, весом около 2 т, которая лежала в 2 м впереди нее и на расстоянии 1 м от того места, где ей необходимо было быть. Шестеро островитян, используя два длинных рычага, подняли плиту со всех сторон и, подложив под нее скользящий материал, двигали до тех пор, пока она не оказалась напротив места назначения. Затем ее постепенно наклоняли, используя рычаги, пока не вставили на место. Вся операция заняла один час.
Во время экспедиции Хейердала в 1955 году был проведен другой важный эксперимент. Упавшая в Анакене статуя весом в 25 т была поднята на 3 м таким же простым способом: используя два рычага 5 м длиной и гладкие камни под ней, двенадцать островитян построили наклонную плоскость и установили статую на платформу всего за восемнадцать дней. Сначала она была поднята горизонтально, пока не достигла той же высоты, что и платформа, затем была приподнята одна голова, до тех пор, пока наклоненная фигура не скользнула вперед и не наклонилась в вертикальном положении. Поскольку рычаги использовались непосредственно на статуе, на ней были оставлены глубокие следы. Было высказано предположение, что строители должны были использовать какой-то набивочный материал, чтобы защитить статую. Однако они не всегда это делали. Ч. Лав нашел, что наклон статуи на свое место на аху оставляет отметины, которые видны везде, то есть упавшие статуи часто имели щербатые основания, но только лишь сбоку, где особенно сильно давление от основания; многие из тех упавших статуй, которые лежали вдоль дороги, имели огромные выломанные куски, которые отлетели именно с боковых краев.
На острове Пасхи есть несколько археологических следов массивных плит: в Акаханге остатки каменной кладки лежат на прибрежной части платформы, кажется, что статуя упала с нее. На других платформах, например в Те Пито Кура, видно огромное количество камней вокруг, возможно, это следы поднятия статуи. Для создания и передвижения пандусов требовалось колоссальное количество труда. Однако идея создания таких наклонных плоскостей процветала, поскольку на острове катастрофически уменьшалось количество древесины. Раньше, когда на острове было достаточное количество леса, здесь явно использовались альтернативные методы, то есть создавались простые твердые деревянные леса из перекрещенных крест-накрест балок; подобные леса могли быть эффективны в качестве пандуса, требовали меньше времени для установки и демонтажа. Во время раскопок в Аху Акиви в 1960 году команда Мюллоя использовала прямоугольное деревянное приспособление, действовавшее с помощью рычага; стоит заметить, что там при раскопках было найдено много ям для шестов до 2 метров глубиной. Для установления первой из семи 16-тонных статуй Акиви потребовался месяц, но седьмая заняла лишь неделю, поскольку уже имелся опыт. Приходится сделать вывод, что доисторические островитяне знали точно, как установить фигуры, затрачивая при этом минимум усилий…
Однако надо сказать, что все эти эксперименты и теории относились к горизонтальным статуям; а что, если фигуры стояли прямо на своих платформах? Нет причин сомневаться в том, что их поднимали так же, сначала раскачивая, поскольку под ними находились камни или бревна.
Но еще более необычным, чем поднятие статуй и последующая установка глаз в глазницы, был венец славы, пукао: мягкий цилиндр из красного шлака, найденный в каменоломне Пуна Пау.
Кажется, эту деталь добавили позднее, причем лишь на статуи, которые находились на самых больших и важных платформах позднего периода. Хотя большинство статуй на платформах не имеют таких украшений (например, те, что в Акиви), всего же их известно менее ста (Энглерт насчитал 58 упавших со статуй на платформах). Возможно, они служили знаком продолжающегося соперничества между деревнями и кланами, соревновавшимися по части роскоши их памятников, а также символом их уважения к предкам: на Маркизских островах на идола помещали огромный камень, как знак смерти и скорби, поэтому пукао мог иметь такое же значение.
Продолжаются споры относительно точного происхождения этих цилиндров: в прошлом некоторые ученые предполагали, что это нечто вроде соломенной шляпы или тюрбана, сделанного из раскрашенной бумаги из тутового дерева (цилиндрические головные уборы найдены во многих районах Полинезии); другие считали, что статуи были одеты, а на головах нарисованы волосы или парик, не говоря уже о предположении Эрика фон Деникена о том, что это космический шлем! Красный был важным цветом, который ассоциировался с ритуалами и властью вождей по всей Полинезии, а волосы в Меланезии часто красили красной краской. В настоящее время наиболее вероятное объяснение такое: это стилизованная версия hau kurakura, красного головного убора из перьев, который надевали воины; первые европейцы, посетившие остров Пасхи, видели островитян, которые носили перья на голове, и некоторые цилиндрические или круглые головные уборы из перьев остались. На территории Полинезии красные перья обозначали духовную власть богов.
Одна из платформ, реставрированных недавно археологами. Все моаи без головных уборов
Долгое время оставалось непонятным, как головные уборы из красного вулканического шлака устанавливали на место. Ведь те, которые сейчас находятся на восстановленных статуях, были вознесены туда при помощи крана и не без сложностей. Главным делом было поднять pukao, но как быть с огромным пукао для Паро – почти 2 м в поперечнике, 1, 7 м высотой и весящего почти 11,5 т? Даже более значительные экземпляры остались лежать в каменоломне. Кук предположил, что использовались пандусы или леса. Некоторые ученые, например, Мюллой и Адам, даже предположили, что цилиндры могли быть подняты одновременно со статуями и были крепко привязаны друг к другу. Однако многие ученые считают, что это слишком рискованно и что красные цилиндры были, несомненно, добавлены позднее. Например, один незаконченный цилиндр оставлен в 150 м от платформы с единственной статуей (Аху Атуре Хуке), для которой и был предназначен.Их цилиндрическая форма предполагает, что головные уборы катили из каменоломни на платформу, используя рычаги, а затем, перед поднятием, переделывали. Некоторые были доведены до более овальной формы, и при помощи мелких выемок их ставили на основу. Это было сделано, чтобы их можно было ставить прямо на плоскую голову статуи, с выступающими отверстиями для глаз (некоторые фигуры Анакены даже имеют шипы на своих головах для этих выемок). Некоторые пукао имеют форму усеченного конуса, а у других имеются узкий нарост или выпуклость на верхушке. Подобные модификации, конечно, предназначены для уменьшения веса цилиндра.
Вероятное объяснение чуда было получено после экспериментов уже известного нам чешского инженера Павла Павела, который использовал ту же технику, что и при поднятии 6-тонной перемычки модели дольмена в Стоунхендже: метод был удивительно прост, он заключался в постепенном подтягивании пукао вверх, используя деревянные балки. Бетонный пукао, 1 метр в диаметре и весящий 900 кг, был поднят на вершину 3-метрового моаи всего за шесть часов, причем заняты этим были лишь шесть человек!
В 1770 году Гонсалес отмечал, что цилиндры содержат небольшие углубления в нижнем слое, где размещены кости мертвого человека. Команда Роггевена в 1722 году обследовала в них «корону» из неких белых каменных шаров; некоторые ученые считают, что там в самом деле могут быть убеленные кости, однако множество белой, инкрустированной кораллами прибрежной гальки было найдено во время работы в Анакене, где, вероятно, она использовалась для украшения платформ. Другая версия – что это белые глаза, которые иногда вставлялись в глазницы статуй, они могли быть сняты с пукао, помещенного сверху.
Как мы видим, феномен гигантских статуй и платформ гораздо более сложен, чем может показаться с первого взгляда, остается еще множество вопросов, например, почему некоторые статуи делались внутри кратера Рано Рараку, хотя должно было потребоваться множество усилий, чтобы вытащить их оттуда для перемещения на платформу? Это как-то усиливало авторитет строителей? Возможно, но все статуи в кратере – мельче и сделаны менее аккуратно, чем те, которые стоят снаружи. Вероятно те, которые находятся внутри кратера, никогда не должны были куда-либо двигаться, а установлены навечно лицом к озеру. Ответ на эти вопросы помог бы объяснить, почему множество статуй осталось в завершенном или незавершенном виде в каменоломне, а не распределено на существующих платформах.
Бельгийский археолог А. Лавашери предположил, что незавершенные статуи были барельефами – эта теория может быть использована при объяснении Эль Гиганте, упоминавшегося раньше, однако он считает, что это первая, примитивная, стадия в эволюции создания статуй. Можно, однако, предположить альтернативную точку зрения, основанную на иерархии и умении превзойти других: то есть, весь спектр статуй и платформ отражал авторитет соревнующихся групп и их богатство.
С этой точки зрения можно поспорить, что незавершенные статуи были «самым дешевым» вариантом, включающим в себя всего лишь простейшую резьбу по камню; статуи, оставшиеся незавершенными в кратере, могли быть престижнее всех остальных, будучи менее видимыми и потенциально неподвижными. Вероятно, работа могла быть закончена позднее, если бы появились ресурсы. Завершенные и извлеченные из кратера статуи могли быть более дорогими, поскольку было бы затрачено больше резной работы и усилий на их перемещение: К. Рутледж заметила, что внутри было меньше завершенных статуй, чем снаружи. Место, где они были установлены, отражало уровень их авторитета: те, которые оставались внутри, возможно, были предназначены для вечного нахождения там, а те, что были перемещены в долину и установлены вертикально, могли остаться там, а могли быть перемещены на платформы, если бы облеченные полномочиями люди нашли необходимые ресурсы. Таким образом, можно объяснить огромное количество статуй в каменоломне и вокруг нее – их перемещение, очевидно, не было неизбежным и ожидаемым.
Наиболее престижными статуями были, конечно, те, которые были перемещены и установлены на платформы. Здесь, как мы уже видели, все играло свою роль – расстояние, которое они проделали, размер, вес, а кроме того, параметры и великолепие самой платформы. Некоторые группы, казалось, истощили все свои ресурсы при создании единственной огромной фигуры, такой как Паро. В настоящих ритуальных центрах жители доходили до крайностей, как, например, в случае с великолепной каменной кладкой в Винапу или пятнадцатью фигурами в Тонгарики, установленными на единственной платформе, а в королевском центре в Анакене статуи отличались уникальными, искусно сделанными узорами, вырезанными прямо на камне.
Тонгарики был самым большим ритуальным комплексом, когда-либо построенным на острове, его центральная часть составляла почти 100 м в длину, а если добавить еще два крыла, то общая длина была около 220 м. Средняя высота стен, обращенных к морю, достигала 4 м и состояла более чем из 800 «базальтовых блоков неправильной формы, необработанных и грубо прилаженных друг к другу». Его 15 статуй составляют от 5,6 м до 8,7 м высотой, их средний вес более 40 т (самая большая, расположенная вблизи центра, – 88 т), таким образом, в общем, вместе с пукао, этот монумент возвышается на 14 м в высоту!
Финальным штрихом, возможно, свидетельством умения превзойти других, должно было стать размещение головного убора на вершине статуи. Это был действительно удивительный, заметный подвиг, поистине инженерная работа, предмет уважения остальных островитян. Как мы уже видели, лишь самые большие и богатые статуи имели такое пукао. На других статуях роскошь могла выражаться в использовании блоков из красного шлака, предназначенных для украшения отдельных частей платформы, и, возможно, несмотря на отсутствие доказательств, в разукрашивании статуй: С. Дандас в 1871 году сообщал, что некоторые упавшие моаи в Винапу «были украшены рисунками с изображением каноэ, других примитивных фигур, сделанных красной, черной и белой глиной». Однако, судя по всему, рисунки были сделаны после того, как статуи были повалены. Ни один европейский исследователь не упоминал о рисунках на моаи, но Метро верит, что некоторые статуи действительно были разукрашены.
Теперь представим завершенную платформу серого, белого и иногда красного цвета, на которой стоит несколько желтоватых статуй с яркой белой головой, украшенной красными цилиндрами и белыми камнями. Статуи также могут быть разукрашены, а вокруг стоят маленькие красные фигурки. Другими словами, остров Пасхи был буквально усеян многочисленными впечатляющими высокохудожественными памятниками, свидетельствующими об искусстве, вере и духе его обитателей. Почему же эта картина нарушилась?
ЧАСТЬ IV.
ГИБЕЛЬ ПРЕДКОВ
Я не знаю, как разжечь огонь на этом острове – здесь нет деревьев!
Бейли, корабельный кок Кэтрин Рутледж
Если бы капитан Кук провел на этом острове немного больше времени, чем те несколько дней в 1774 году, возможно, никаких тайн острова Пасхи не существовало бы. Кук был проницательным наблюдателем и записывал все, что видел, с удивительной точностью. Скорее всего, он обнаружил бы религиозную значимость гигантских статуй, узнал бы историю их падения и значение ронго-ронго. Он описал бы остров и его природу более подробно, чем сделал это. Однако, как мы знаем, ни Кук, ни другие первые гости ост – рова не делали подобные записи. Остров Пасхи – и мы это уже видели – за период с 1800 по 1900 год посещали как минимум сто судов, в основном, китобои, и есть лишь слабая надежда на то, что остались какие-то неизвестные манускрипты. Значит, история острова Пасхи потеряна навсегда? Но так ли это? Если не существует письменных записей и мало устных преданий, на помощь придут находки, сделанные археологами, и анализ пыльцы.
Всего четыре года спустя, когда прибыл капитан Кук, ситуация совершенно изменилась: он был первым, кто сообщил о том, что многие статуи повалены с платформ, а монументов больше нет. Скелетный материал был разбросан вокруг фигур. С одной платформы, возможно, в Винапу, упали три фигуры, а четыре остались стоять, хотя последние потеряли свои головные уборы.
Четыре статуи все еще стояли в заливе Ханга-Роа (залив Кука), а семь – в Винапу, когда российский путешественник Лисянский посетил остров в 1804 году (он видел, по крайней мере, двадцать статуй, стоящих вместе в вертикальном положении), но его соотечественник Коцебу нашел в 1816 году их поваленными, за исключением двух в Винапу; все монументы в заливе были разрушены к 1825 году. Последним видел стоявшие статуи французский адмирал Абель Дюпети-Туар в 1838 году. Он видел на западном побережье «платформу, на которой стояли четыре красные статуи, равноудаленные друг от друга, их верхние части были покрыты белыми камнями». В 1868 году посетивший остров английский хирург Дж. Линтон Палмер отмечал, что не осталось ни одного моаи, стоявшего вертикально, а миссионеры в 1860-е годы вообще не упоминали статуи. Итак, между 1722 годом, когда голландцы видели культовых идолов, и 1774 годом, когда Кук считал их уже историей, что-то произошло.
Компаньон Кука, Форстер, предположил, что статуи в Винапу были повалены в результате землетрясения: недавно геолог Оскар Гонсалес-Ферран указал на то, что остров Пасхи расположен в зоне сейсмической активности, а поскольку 80% моаи упали на западном побережье, он предположил, что это произошло в результате землетрясения. Однако в островных преданиях нет абсолютно никаких упоминаний о подобной недавней опустошительной катастрофе; напротив, есть рассказы о том, например, как статуи Тонгарики были свалены злым жрецом. О раздорах на острове есть множество историй. Метро ясно дали понять, что статуи были сознательно свалены людьми, а островитяне рассказывали о «войнах, сбрасывавших статуи». В конце концов, надо вспомнить и о том, что в 1987 году на острове было землетрясение силой 6,3 балла, но оно не произвело ни малейшего эффекта на перестроенные статуи!
Платформа с моаи в Анакене. На некоторых «надеты» пукао
Итак, у нас есть смутное представление о том, когда островитяне начали валить статуи: ни Роггевен в 1722 году, ни Гонсалес в 1770 году не видели упавшие статуи; голландцы видели лишь маленькую часть острова, а вот испанцы – значительно больше, поэтому можно держать пари, что все моаи, или почти все, еще стояли в 1770 году (однако, поскольку испанцы проплывали мимо того места, с которого видна впечатляющая платформа Тонгарики с ее пятнадцатью статуями, и не упомянули о ней, возможно, что моаи Тонгарики уже упала к 1770 году).Всего четыре года спустя, когда прибыл капитан Кук, ситуация совершенно изменилась: он был первым, кто сообщил о том, что многие статуи повалены с платформ, а монументов больше нет. Скелетный материал был разбросан вокруг фигур. С одной платформы, возможно, в Винапу, упали три фигуры, а четыре остались стоять, хотя последние потеряли свои головные уборы.
Четыре статуи все еще стояли в заливе Ханга-Роа (залив Кука), а семь – в Винапу, когда российский путешественник Лисянский посетил остров в 1804 году (он видел, по крайней мере, двадцать статуй, стоящих вместе в вертикальном положении), но его соотечественник Коцебу нашел в 1816 году их поваленными, за исключением двух в Винапу; все монументы в заливе были разрушены к 1825 году. Последним видел стоявшие статуи французский адмирал Абель Дюпети-Туар в 1838 году. Он видел на западном побережье «платформу, на которой стояли четыре красные статуи, равноудаленные друг от друга, их верхние части были покрыты белыми камнями». В 1868 году посетивший остров английский хирург Дж. Линтон Палмер отмечал, что не осталось ни одного моаи, стоявшего вертикально, а миссионеры в 1860-е годы вообще не упоминали статуи. Итак, между 1722 годом, когда голландцы видели культовых идолов, и 1774 годом, когда Кук считал их уже историей, что-то произошло.
Компаньон Кука, Форстер, предположил, что статуи в Винапу были повалены в результате землетрясения: недавно геолог Оскар Гонсалес-Ферран указал на то, что остров Пасхи расположен в зоне сейсмической активности, а поскольку 80% моаи упали на западном побережье, он предположил, что это произошло в результате землетрясения. Однако в островных преданиях нет абсолютно никаких упоминаний о подобной недавней опустошительной катастрофе; напротив, есть рассказы о том, например, как статуи Тонгарики были свалены злым жрецом. О раздорах на острове есть множество историй. Метро ясно дали понять, что статуи были сознательно свалены людьми, а островитяне рассказывали о «войнах, сбрасывавших статуи». В конце концов, надо вспомнить и о том, что в 1987 году на острове было землетрясение силой 6,3 балла, но оно не произвело ни малейшего эффекта на перестроенные статуи!