Нестеров Михаил. Ключевая фигура

   Сергей умел ссориться, дерзко отвечать, владел приемами рукопашного боя. Нужен был только подходящий случай и, соответственно, жертва.
   - Вытри! - Марк сощурился на бармена и поступал пальцем по отполированной поверхности.
   Кельнер, поиграв желваками, все же провел тряпкой перед руками человека, который отрядом в тринадцать человек уничтожил диверсионный центр полевого командира Давлатова.
   - Дай-ка мне тряпку, - попросил Марк. Ловко набросив ее на рожу бармена, он ухватил того за затылок и вытер прилавок более тщательно.
   Овчинников все так же невозмутимо реагировал на происходящее. Он посматривал в зеркальную витрину перед собой и видел двух джигитов, спешащих от двери к стойке.
   - У нас гости, - тихо подсказал он напарнику. - Двое.
   - Близко? - Марковцев отпустил бармена и тоже глянул в зеркало. Противник находился в паре шагов.
   - Уже рядом, - на всякий случай сообщил партнер.
   - Начали?
   - Можно.
   Андрей с разворота плеснул пивом в своего противника. По сравнению с Марком он выглядел более гибким, его движения были быстры и необычайно точны. Он мгновенно оказался сбоку от противника и классически разобрался с ним. Крутнувшись вокруг своей оси, вынес ногу, но намеренно не стал бить в лицо - его ботинок просвистел в сантиметре от носа оппонента. Словно юла, не останавливаясь, он резко пригнулся и снес его подсечкой.
   Сергей не уступал в классе. Не вставая с места, он развернулся на крутящемся стуле и, опираясь спиной о стойку, двумя ногами ударил своего в грудь. Проследив за его полетом и насладившись звоном разбитого окна, Марк ухватил жертву Овчинникова за шиворот и поставил на ноги. Неотрывно глядя на него, негромко сказал:
   - Мы хотим поговорить с Алибеком Уваровым. Позови его.
   Под глазами джигита забились сразу два нервных тика. Вдобавок он играл желваками. Он рвался в бой, понимая, что проиграет его. На него с усмешкой, а на дерзких посетителей с уважением смотрели все клиенты ресторана, включая проституток. Горячая кровь затмила разум, и он приподнял кулаки. Марк ударил его головой в лицо и повторил свою просьбу:
   - Позови Алибека. А ты, гарсон, налей нам хорошего пива.
   Из неприметной двери в конце зала появился невысокий длинноволосый парень. В нем присутствовало что-то от славянина и в то же время - от горца. Горбатый нос, черные волосы и длинный узкий подбородок. Ворот светлой рубашки лежал поверх серого пиджака.
   Марк узнал его, этот парень находился в своей лодке, когда приятели брали напрокат "вишеру".
   - Слышал, у тебя есть лодка. Пошли, прокатимся. Только не говори, что ты не закончил партию. Ты давно ее закончил, мразь. А ну, пошел на выход!
   Для острастки Марк, вытащив из-за пояса пистолет, направил его на приятелей Уварова, вышедших вслед за ним из подсобного помещения. Они остались на местах.
   - Вы недолго будете гадать, кто и зачем нашумел в ресторане.
   Мысля штампами, они пришли к выводу, что "разборки крутые", все претензии к Алибеку, занявшему нелегкий пост Рушана Казимирова. Во что бы он там ни вляпался, отвечать ему.
   За углом стоял милицейский "УАЗ", за рулем - ни жив ни мертв Рашидов. Мельком глянув на местного авторитета, следователь послал долгий взгляд Марковцеву, усевшемуся на переднее пассажирское кресло.
   - Сережа, мы так не договаривались, - мягко напомнил он.
   - Усман, - в том же тоне ответил Марковцев, - я делаю за тебя твою работу, а ты еще и недоволен. - Обернувшись на Алибека, сидящего в компании Овчинникова, он предложил:
   - У тебя два варианта на выбор. Ты рассказываешь про свою связь с Султаном Амировым, и я пускаю тебе пулю в голову. Или ты молчишь, и я отдаю тебя в руки брату Шамиля. Как поступит с тобой Магомет, мне все равно. Но ты очень, очень долго будешь жалеть о том, что не принял мое первое предложение. Через полчаса Магомет сядет в катер и возьмет направление на остров, куда прибило тела его пацанов. Даю тебе пять минут на раздумье.
   Эти слова прозвучали для Алибека как-то отвлеченно. Он не видел за ними реальной угрозы. Наверное, потому что еще ни разу в жизни по-настоящему не отвечал за свои действия. Если бы его хотели убить, не посадили бы в милицейскую машину.
   Убить... Как это? Он живой - и вдруг... Такое может относиться только к другому человеку, к нему неприменимо это слово - смерть.
   Марковцев посмотрел на часы:
   - Поехали, Усман, в конец улицы Артема. - Его следующие слова предназначались только Алибеку. - На берегу нас ждет лодка, "вишера". А в ней, еле живой, Леша Гальчиков. Он неумело, как мог, рассказал Магомету, как ты со своими дружками топил его детей. Ну, чего ты побледнел? Думал, не осталось свидетелей? Поехали, поехали, Усман, не телись.
   - Погоди, - остановил следователя Алибек. - Я все расскажу, а вы меня отпускаете.
   - Я пускаю, - поправил его Марк. - Пулю в твою голову, если ты забыл. По-е-ха-ли, - раздельно повторил он, поторапливая следователя.
   "УАЗ" вырулил на дорогу и, минуя автовокзал, выехал на улицу Артема.
   Они блефуют, лихорадочно размышлял Уваров. Да еще слово "свидетель" наводило его на мысль о себе в качестве именно свидетеля. Хоть и продажная, но все же милиция; еле живой, но все же свидетель Гальчиков; уже напуганный, но такой же очевидец Уваров. Хилая, какая-никакая, но следственная цепочка, из-за которой его могут, должны отвести в подвал отделения милиции. Как оттуда выбраться - вопрос третий, второй - как избежать встречи с Магометом. Его не остановят ни дряхлые стены ОВД, ни его сотрудники. Но не пуля, нет. Даже сравнительно малый промежуток времени виделся сейчас огромным, даже спасительным. Ибо порой не знаешь, с какой стороны придет спасение. А вдруг?
   Очень похоже рассуждал некогда Султан, мысленно призывая Алибека прийти к нему на помощь.
   - Останови, - снова попросил Уваров. Ему казалось, он нашел выход из трудного положения. - Я согласен. Расскажу все, что знаю. Даже больше.
   - Нельзя рассказать больше, чем знаешь, - заметил Сергей. - Соврать да.
   Так часто бывает - перехватывает вдруг дыхание, волной накатывает слабость от предчувствия или близости жуткого известия. Но что может сообщить Алибек такое, от чего дышать стало тяжело?
   Сергеем овладело нетерпение. Чего медлит этот ублюдок? Еще немного, и Марк схватил бы его за грудки.
   - Султан, - с запинкой выговорил Алибек, - сказал Шамилю, что это ты продал его. Нашел в Москве чеченцев из тейпа Султана и потребовал с них деньги.
   Если что и могло превратить лицо Марковцева в серую маску, так только это известие. Пожалуй, Алибек оказался прав: можно рассказать больше, чем знаешь. И услышать. Покойный дагестанец мог услышать от Сергея главную причину, заставившую его принять предложение: видеокассета, на которой был запечатлен сломленный дагестанский парень, убивающий своего земляка. По силе этот сюжет не уступал известию, которое буквально обрушилось на Марковцева.
   Шамиль не знал главного и умер, проклиная Сергея. Марковцев знал все, но, кроме как глотать подступивший к горлу комок адреналина, сделать ничего не мог.
   Он все приписал на свой счет. Даже то, что не пришел за обещанными деньгами, а позже сказал Шамилю в телефонном разговоре все, точнее, подтвердил свое предательство: зачем ему деньги, жалкие сто или двести тысяч, когда он в той же Москве мог получить больше? Получил. Получил по заслугам.
   - Давай дальше, - потребовал Марк с хрипотцой в голосе. - Скажи мне имя человека, которого я нашел в Москве.
   Алибек снова ответил, запинаясь:
   - Лече... Дугушев.
   - Ты стукнул ему о пленнике Наурова?
   - Нет, не я. Какой-то человек в Москве. Случайно. Он еще хотел обменять какие-то меченые деньги. Он...
   - Все, заткнись! - не сдержался Марк. Глянув на Овчинникова, качающего головой, он тихо, сквозь зубы посоветовал:
   - Ничего не говори.
   - Могила, - коротко бросил Андрей.
   ***
   На берегу, почти напротив дома капитана Санникова, находилось несколько человек. Магомет Науров и его двоюродный брат стояли рядом с лодкой. Жена Магомета и две ее подруги держались особняком. Как только с пригорка съехал милицейский "УАЗ", дагестанец отослал жену домой:
   - Иди. Я привезу детей завтра утром.
   До сегодняшнего дня Магомет надеялся получить известие о сыновьях живых, узнать сумму выкупа. Все его надежды рухнули с появлением на берегу Алексея Гальчикова - вот кого он проклинал время от времени, когда все же неимоверными усилиями отбрасывал мысль о своих детях как о заложниках. Предчувствовал, что дружба с русским парнем, который старше их, до добра не доведет. И еще эти походы на лодке.
   Но все изменилось. Алексей и Магомет рядом. Правда, стараются не смотреть друг на друга.
   Алибек напрасно протестовал и дергался: Овчинников быстро успокоил его, взяв за горло крепкими пальцами, и не отпускал до самого берега.
   - Ты обещал! - выкрикнул Алибек, когда его вытаскивали из машины.
   - Я обманул тебя, - ответил Марк.
   Он долго смотрел на "вишеру", удаляющуюся от берега. На ее борту находилось три человека: Магомет с братом и связанный по рукам и ногам Алибек Уваров.
   Покачивая головой, Сергей, отводя взгляд в сторону, тихо обронил:
   - "Равным образом и добрые дела явны".
   - Что? - не расслышал Андрей.
   - Я говорю, нужно еще раз поздороваться с Султаном Амировым. Этот гад столько натворил...
   "Свято место пусто не бывает". Нет, Марк был не прав. Султану даже в тюрьме не место, а он грешным делом хотел возвратить его в Лефортово, чего бы ему это ни стоило. А Овчинников, как показалось Сергею, поддержал эту идею.
   Его размышления прервал голос Рашидова.
   - Друзья... - сказал следователь, избегая взглядов обоих. - Не в том смысле, что вы мне дороги... Будет лучше, если вы побыстрее уедете, а я начну подчищать за вами дерьмо.
   - Не надо ничего подчищать, - посоветовал Сергей. - Тебе, Усман, не хватает фундаментальной подготовки. Живи по принципу: эти хорошие, эти плохие, ты за хороших. Вот и все.
   - Кто это сказал?
   - Можешь приписать эти слова мне.
   Теперь приятелям предстояло оперативно выяснить личность Лече Дугушева. Со слов Уварова, он москвич, но кто знает? Если все окажется правдой, то вернулся ли он в Москву? Здесь ему, равно как и Султану, делать нечего, тут минное поле. Они сами оставили мины и забыли огородить их вешками, объявили не войну, а полный беспредел.
   Первоочередная задача Султана на первых порах, на взгляд Марковцева, это объединение нескольких разрозненных боевых отрядов в Чечне, так называемой "третьей силы". Без него они никто, грязно-зеленые камуфлированные мишени, а с ним, бывшим главнокомандующим восточным фронтом дудаевской армии, - новая, ярко-зеленая волна освободителей. Уже сейчас слухи об освобождении Султана будоражат весь Северный Кавказ. Он объединит отряды, а сам займется основным делом, диверсионно-подрывной работой.
   Для переговоров с полевыми командирами ему необходим надежный канал в Чечню. Но вот полезет ли он в самое пекло? Вряд ли. Он убил дагестанца и поставил себя вне закона на территории Дагестана или хотя бы на его прикаспийской части. Был ли у него другой выход - вопрос к самому Султану. Марковцев уже с напарником предстояло определить его путь, намерения.
   Скоро в Москве детективы Овчинникова начнут собирать на Дугушева информацию, а партнерам предстояло выяснить - хотя бы через вторых лиц отношение полевых командиров к Амирову. Им нужна была "темная лошадка".
   - Сходим в штаб, поговорим с морскими разведчиками, - решил Марковцев. - Прохоренко дал им приказ не трогать нас, но ничего не сказал о помощи.
   - Сходите к мулле, - неожиданно предложил Рашидов.
   - Зачем? - удивился Марк.
   - Сходите, сходите, - с восточной хитрецой в глазах настаивал следователь. - Если мулла ничем не поможет, назовет имя человека.
   - Нет, - покачал головой Сергей, - лучше уж мы исповедуемся в штабе у разведчиков. Как считаешь, Андрей?
   - К мулле не пойдем, - согласился Овчинников. - Разведка как-то ближе нам, роднее.
   Глава 19
   Затишье перед бурей
   58
   Дербент
   Кряжистого чеченца с мясистым, поросшим волосами носом, одетого в теплый вязаный свитер и потертые джинсы, звали Маликом. Выступая в качестве дипломата, "темная лошадка", в глазах Сергея максимум тянувшая на неопрятного пони, согласился дать общеполитическую оценку как по самой Чечне, так и вокруг нее - Дагестан, Ингушетия, Грузия. Расклад сил, если проще.
   - Вы журналист? - на всякий случай спросил бывший народный заседатель в городском суде, ибо часто встречался с пишущей братией. Он говорил с характерным чеченским акцентом.
   - Нет, - ответил Марковцев, окидывая взглядом скромное, пахнущее пылью жилище: софа, застеленная клетчатым пледом, низкий стол, книжные шкафы, на стенах ковры, даже дверью в эту небольшую комнату служил ковер. Действительно, здесь удобно давать интервью, записывать на магнитофон: акустика отличная, как в студии. Высокие тона поглощаются, низкие приобретают насыщенное, полное звучание.
   - Как мне вас называть?
   - Если хотите, не называйте никак.
   Дипломат с минуту оценивал эту странную фразу, но так ничего и не понял.
   - Ваши цели? - спросил Малик.
   - Найти Султана Амирова, - прямо ответил Сергей.
   Что ж, чеченец не раз общался с представителями российских спецслужб, с офицерами военно-морской разведки, от чьего имени и выступал этот человек; однако полупрозрачное откровение гостя, или намек, именно в эту минуту произвело на него особое впечатление. Малик опустил обычное свое вступление: мол, мира на чеченской земле хотят многие, для этого используются все средства, включая переговоры на разных уровнях с участием правозащитников, представителей администрации Чечни и прочими заинтересованными лицами. Начал он, как и полагается "лошадке", с места в карьер:
   - Я в курсе, что натворил Султан в Южном. Вы получите информацию. Так или иначе, но она пойдет, собственно, от событий в Дагестане. На днях в Шали и Курчалой вошли две группы чеченских боевиков - сто и пятьдесят человек - и дали бой российским военным. Хочу сразу сказать, что это совпадение. Никто не активизировался после побега Амирова.
   - Он может объединить несколько мелких отрядов? - Статистика, приведенная Маликом, вынудила Сергея задать этот вопрос одним из первых.
   - Да, вполне. С одним дополнением: если бы круг определенных людей знал, где находится Султан, ему бы предъявили ультиматум. Его не хотят видеть в Чечне. Это твердая позиция. И он сам не полезет в Чечню. Два года назад он совершил ошибку, взяв в плен сына Шамиля Наурова, сейчас повторил ее. Да, Султан был главнокомандующим дудаевской армии, пока не перешел на сторону беспредела. Так что возможности возглавить разрозненные отряды боевиков у Амирова на первых порах не будет.
   "Что же происходит на родине Султана Амирова? - покачал головой Марк. - Почему так быстро его вчерашние братья успели спеться против него? Однорукий Хаттаб и одноногий Басаев. Они ненавидят друг друга. Компания уродов не хочет принять в свои ряды "полноценного" человека. В семье не без здорового?"
   - Что вы знаете о Лече Дугушеве? - спросил он.
   - По персоналиям отвечать я не намерен - даже если бы вы назвали свое настоящее имя и должность. Извините, я на минуту оставлю вас.
   ***
   Свершилось - пусть дождь барабанит не по крыше своего дома, но все же по крыше.
   Знамение - Султан так и не увидел дождя из узкого оконца подвала в доме Наурова. Там он походил на собаку, вокруг которой выстроили этот каменный мешок и проделали слишком узкий лаз.
   "В Москву! В Москву!.."
   Грохот взрывов - "как много в этом звуке для сердца русского...".
   Взрывы должны прозвучать в один день и час. Если в Чечне взрывчатое вещество выплавляют из неразорвавшихся снарядов, то в Москве в подвале школы, по словам Лече Дугушева, накопился порядочный запас тротиловых шашек: в ярко-красной упаковке, радующей глаз. Три мешка, как раз хватает на три дома.
   Но все это в перспективе, хотя и радужной, а сейчас пришла пора окончательно разобраться с наболевшим вопросом.
   ***
   Султан, ожидая надежных проводников и Лече Дугушева, временно остановился у бывшего народного заседателя потому, что тот был на хорошем счету у спецслужб. Жил тихо, мирно, хотя с его лица никогда не сходило недовольное выражение. С одной стороны - это маска, с другой естественная, словно навеки застывшая реакция. Чему радоваться ему, чеченцу? А его соседу армянину, лезгину и всем горным дагестанцам?
   Он откровенно испугался, когда вышел на кухню и увидел в руках Султана автомат.
   - Нет! - горячим шепотом запротестовал Малик. - Не смей проливать кровь в моем доме! Мне здесь жить. Жить моей дочери, внукам.
   Подрагивающей рукой он чиркнул спичкой и поднес огонек к газовой конфорке. Добавив в чайник воды, так и остался стоять спиной к гостю.
   - Я узнал его, - повторил Амиров. И, словно боясь ошибиться, еще раз подошел к окну и тронул рукой занавеску. Десять минут назад, стоя на этом месте и сжимая в руках автомат, он увидел остановившуюся машину, человека, ступившего за калитку. Первая, она же единственная мысль: его выследили. Причем напал на его след человек, о котором он не мог забыть, но не чаял встретиться вновь.
   - Спроси, чего он хочет, - бросил Султан хозяину, а сам, пользуясь затяжкой времени, поспешил в соседнюю комнату, оттуда в другую, где разместилось несколько человек. - Вставай, Аслан, - толкнул он дремлющего Гумисту, - у нас гости.
   - Кто? - спросонья вращал глазами чеченец.
   - Спаситель, мать его! Воздушный террорист-акробат. - Султан дословно вспомнил реплику Марковцева на борту лайнера: "Я работаю за деньги, но могу наплевать на них. Так что сиди смирно и рта не раскрывай. Ты вдоволь наговоришься с теми, кто заплатил за тебя". Эти слова врезались в память еще и оттого, что адресовал их один террорист другому террористу. Забавный, уникальный случай.
   Совсем недавно бывший подполковник, в представлении Султана, находился в одиночной камере: к одной стене задом, к другой передом, читающим Новый Завет. И вот этот гибрид оказался на свободе. Не сдох, однако, приехал будто с инспекционной проверкой.
   И еще одно вызывало в груди Султана исступленный протест. Его покоробила короткая вспышка нерешительности, когда он душил в спальне Шамиля Наурова, а в голову лезли совсем не геройские мысли о том, что его как убийцу знает какой-то Марковцев! Как убийцу его знают сотни тысяч, миллионы!
   Нет, нерешительность - это плод воображения, которым его потчевали старый дагестанец и его придворные собаки-охранники, не разбирающиеся в музыкальных и новостных рейтингах "Радио России". Скоты, идиоты! Постоянно слушали не на той волне. Султан показал им правильную волну, утопив в озере; и Шамиль насмотрелся волн, глядя на тонущих племянников.
   - Какой акробат? - Голос Гумисты вывел Султана из кратковременного ступора.
   - Тихо! - прошипел Амиров, прижав палец к губам. Он явственно различил звук шагов: одни тяжелые и шаркающие, принадлежащие хозяину дома, другие легкие, несмотря на то, что гость возвышался над хозяином на целую голову. Ведет Марка в комнату, баран!
   И вот спустя несколько минут снова услышал нелегкую поступь хозяина, его угнетенную, испуганную физиономию, дрожащие руки.
   - О чем вы с ним говорили? И как он вышел на тебя?
   - Наводит общие справки, - отозвался хозяин. - Сослался на офицера разведки из экипажа в Южном. Похоже, он не знает, что ты здесь. - Только сейчас в голосе хозяина прозвучало облегчение.
   - О чем конкретно он спрашивает?
   - О Лече Дугушеве.
   - Надо задержать его в этих краях. - Действительно, подумал Султан, ни к чему пачкать кровью дом друга, чья помощь еще может понадобиться. Расположи его к себе, расскажи все про Дугушева, про меня, себя, своего кота. Успокой его, усыпи. Пообещай к завтрашнему дню собрать дополнительные сведения. Он не сказал, где остановился?
   Хозяин покачал головой, тронув чайник. Горячий, но еще не закипел. Чеченец приготовил две чашки, насыпал заварки.
   Султан тем временем ломал голову над нестыковками. Если Марковцев представляет частное лицо, то при чем здесь ссылка на военно-морскую разведку? Однако при всем несоответствии бежавший преступник не мог официально работать на спецслужбы, разве что контактировать с отдельными офицерами в обусловленных его положением беглеца пределах.
   Он знает имя Дугушева. Откуда? Амиров не мог знать того, что человек, назвавший имя Дугушева, сейчас умирал на маленьком островке мучительной смертью. Магомет, разбирая могилу сыновей, бросал камни в убийцу. Алибек, не в состоянии уворачиваться, связанный лежал между двух валунов. Он больше не мог управлять разбитыми лицевыми мышцами, разнять сломанные челюсти, взглянуть на мир обоими глазами. Едва ли он мог проклинать русского паренька, натаскавшего и завалившего могилу нескончаемым количеством острых камней, которые продолжали врезаться в голову, вспарывать кожу, ломать ребра... Где-то в глубине сознания Алибека засела тоскливая фраза, брошенная Магометом своей жене:
   "Я привезу детей завтра утром". А сейчас только вечер...
   Гумиста, прихватив с собой только армейский "ТТ", вышел из дома, соблюдая величайшую осторожность: чтобы не скрипели половицы, ступал на внутреннюю часть ступней ближе к плинтусу. Оказавшись во дворе, через щели в заборе увидел две машины, поджидающие Марковцева. Запомнив номера, вышел через заднюю калитку и уселся за руль своей "четверки". Непрошеные гости уберутся отсюда в том направлении, откуда приехали. Его же задача аккуратно проследить за ними, однако стоит сделать это на подступах к Южному, ибо опытный взгляд определит слежку за время пути.
   ***
   Чеченец отсутствовал не меньше пяти минут и вернулся с двумя чашками крепко заваренного чая.
   - Я отвечу на ваш вопрос, - сказал он, словно советовался на кухне с ворчащим на газу чайником. - Вы спрашивали меня о Лече Дугушеве?
   - Да, - кивнул Сергей.
   - Что же, человек с похожей фамилией - личность известная, уголовник-рецидивист, единомышленник Султана Амирова. Он входит в состав то ли Координационного центра духовных управлений в России, то ли Духовного правления мусульман Сибири и Дальнего Востока с центром в Москве.
   - Легальные организации? - спросил Марковцев.
   - Да. И финансовая подпитка тоже: главы местных организаций безвозмездно предоставляют им часть нефти и газоконденсата для последующей реализации.
   - Чем они занимаются?
   - Не так давно со мной поделился кое-какой информацией знакомый офицер ФСБ. Я понял, что на основе этих так называемых центров существуют молодежные мусульманские школы. Там через призму нетрадиционных для России мусульманских канонов проходят обработку и полулегально вывозятся за рубеж особо прилежные ученики.
   - Зачем вывозятся?
   - Для дальнейшего фундаментального обучения.
   По сути, "дипломат" говорил о лагерях смертников, которых отпевают еще при жизни. Их цель - не жизнь, а смерть во имя веры. Здесь, на территории предполагаемого ваххабитского государства, - начальная подготовка смертников (бомбардировка сознания внушением необходимости жить по ваххабитским законам, своеобразная диета, депривация), а в Турции, к примеру, - окончательная. Здесь их учат ненавидеть врага и любить свою родину, там - как отдать за нее жизнь.
   Целые лагеря смертников, плотные ряды учителей. Результаты их стараний - налицо. Кто-то очень точно подметил: бомбами не рождаются, бомбами становятся.
   - И много их вывезли? - спросил Сергей.
   - Полагаю, полтысячи наберется. О них, если честно, начали вспоминать совсем недавно, после побега Амирова и терактов в Америке. Отчасти потому, что центры находились в прямом подчинении Султана, идея, которую он воплощал в жизнь: пантюркизм и воссоздание Великого Турана. Спецслужбы владели информацией о том, что ваххабиты уже давно обосновались в Казани, Москве, но активных мер не предпринимали. Иногда, правда, посылали в МИД требования на высылку того или иного гражданина Турции, Саудовской Аравии, которые примелькались среди преподавателей этих школ.
   "Сдает Султана и его окружение по всем параграфам, - отметил Марковцев, - и имеет на то полномочия. Хорошо, что мы не вняли совету Рашидова и не пошли к мулле".
   - Собственно, Амиров был для шакирдов культовой личностью. Культовой потому, - пояснил Малик, - что находился от школ на расстоянии: то очень далеко, в Чечне, то очень близко - в Лефортове. Но если в первом случае он продолжал руководить, то в последнем - нет. Уверен - он не доверял даже своему адвокату.
   - Ожидаете активизации его деятельности?
   - Да. Султан начнет с терактов. А жертвы сейчас, особенно сейчас, выделил чеченец, - никому не нужны.
   - Ему намеревались предъявить только ультиматум? А что слышно о конкретных действиях?
   - Конкретно - ничего. Постараюсь объяснить почему. Масхадов, как всегда, выдержит паузу, то есть будет молчать или буквально излагать свои мысли взглядом. Басаев и Хаттаб вместе не выскажутся по этому вопросу, а отдельно их мнения не стоят ровным счетом ничего. Они зависят друг от друга - это деньги Эмира и чеченские корни Шамиля. Удугов далеко, в Катаре, у него свой интернет-сайт - что тут можно добавить, кроме виртуальных переговоров или виртуальных идей? Пожалуй, Арсанов и Гелаев не разойдутся во мнениях, потому что они сторонники развития чеченских традиций жизни. Попробуйте усадить за один стол этих разных людей. Не сядут. Да и не смогут сесть. А каждый по отдельности не сможет решить проблему под названием Султан Амиров. Он для них - на правах изгоя, большего ждать не приходится. И еще один момент: еели Султан все же сунется в Чечню, в селениях начнутся массовые зачистки - кому это нужно?