Страница:
Это даст мне немного времени, — произнес Реннер. — Я собираюсь возвратиться к выпивке.
— Разумеется, у нас здесь лучшие вина и виски, — проговорил Бери, выразительно взирая на Руфь. — И самое прекрасное дружеское общение.
— О, бесспорно! — согласился Кевин. — Но у этого ничтожного слизняка Бойнтона все еще находится шкура моего снежного призрака. Я собираюсь заглянуть в «Магический червь» и забрать ее.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. СПАРТА
ГЛАВА 1. СТОЛИЦА. 3046 г .н.э.
УНИВЕРСИТЕТ ИМПЕРИИ. Университет Империи был основан во времена Совладения, как Университет Спарты, и имел тесные связи с несколькими институтами Земли, включая Чикагский университет, Станфордский университет, Университет Колумбия, институт Вестингхауза и Кембриджский университет. В обмен на привилегию назначать регентов, первые короли Спарты наделили Университет Спарты обширными землями на холмах к югу и востоку от столицы. Впоследствии большая часть этих земель сдавалась в аренду коммерческим институтам, поэтому Университет получал большие доходы без контроля со стороны политиков. Переименован в Университет Империи в первые годы существования Первой Империи.
Столица также была расширена, поглотив при этом земли, первоначально дарованные аристократам, некоторые из которых и теперь еще сохраняют поместья, окружаемые городскими зданиями.
Рабочий кабинет в поместье Блейнов выглядел так, словно дизайнер вообразил, что ему поручили оформлять кабинет преподавателя Оксфорда девятнадцатого века. Кожаная мебель, стены, отделанные темным деревом. На стенах семиметровой высоты выстроились в ряд голограммы книг, а в углу стояла передвижная лестница на колесах. Лорд Родерик Блейн, граф Акрукский, кавалер «Креста за боевые заслуги» и кавалер ордена святого Михаила и святого Георгия 1-ой степени, капитан ИКК в отставке всегда хмурился, когда проходил мимо этих стен. Никто кроме него не пользовался кабинетом, если не считать служителя, перезаряжающего генераторы голограмм. Он наверное дюжину раз клялся перепланировать кабинет на что-нибудь более функциональное, но пока все, что приходило ему в голову, не устраивало Салли, и в кабинете по-прежнему находились лишь образы реально существующих книг его библиотеки. Как обычно, он пробежался взглядом по их названиям. «История» Маколея соседствовала с Гиббоном. «Путеводитель по Совладению» Крофтона. Классический труд Сэвиджа «Лисандр Великий». Надо обязательно прочитать его еще раз…
Блейн пересек кабинет и вошел в крошечный офис, расположенный на одной из сторон огромного помещения.
— А я решил, что это хлопнула дверь, — произнес он немного удивленно.
Салли Блейн подняла глаза от клавиатуры компьютера.
— Это все Гленда Руфь.
— Опять поссорились?
— Просто нашей дочери не совсем нравятся правила поместья Блейнов.
— Мда, независимая она штучка. Очень напоминает мне кое-кого, к кому я давно уже привык.
— Привык? Что ж, спасибо.
Род усмехнулся и положил руку ей на плечо.
— И еще как. Ты знаешь, что я имею в виду.
— По-моему, ты вошел сюда не для того, чтобы обсуждать Гленду Руфь.
— Нет, но, возможно, мне придется потолковать с ней.
— Мне бы очень хотелось, но ведь ты никогда этого не сделаешь. Что случилось?
— Я получил послание. Ты догадываешься, кто собирается нанести нам визит?
Салли Блейн посмотрела на компьютерный монитор и нахмурилась.
— Огромное тебе спасибо. Я только что закончила составлять список гостей. Итак, кто же?
— Его превосходительство Гораций Хусейн аль-Шамлан Бери, магнат. И Кевин Реннер.
— Рада буду еще раз увидеться с мистером Реннером, — задумчиво проговорила Салли. — И… Бери, который придет с ним… кажется, я припоминаю. Он один из тех, кто следит за прохождением финансовых потоков. Чтобы не было расточительства и все такое прочее. Полагаю…
— Мне бы не хотелось видеть Бери в нашем доме. Он был одним из зачинщиков мятежа на Нью-Чикаго.
Леди Блейн оцепенела. Он сжал ее плечо.
— Извини.
— Со мной все в порядке, — сказала она и, похлопав, ладошкой его по руке, просунула кончики пальцев в просторный рукав его халата и погладила его руку, мягкую, сморщенную, совершенно лишенную волос. — У тебя настоящие шрамы.
— Ты провела несколько недель в концлагере и потеряла подругу, — проговорил он.
— Это было очень давно, Род. Теперь я даже не помню лицо Дороти. Род, я рада, что ты ничего не рассказывал мне тогда. Девять месяцев на «Макартуре» с Горацием Бери… Я бы с удовольствием плюнула ему в лицо.
— Нет, ты бы этого не сделала. И сейчас не сделаешь. Я тебя знаю. Думаю, нам надо повидаться с ним, но встреча должна быть очень короткой. По-моему, Бери делает какую-то серьезную работу для военной разведки.
— Дай мне подумать. В худшем случае, мы можем пригласить их на обед. В каком-нибудь нейтральном месте. Мне очень нужно повидаться… С сэром Кевином?
— Совсем забыл. Мне тоже необходимо с ним увидеться. — Блейн улыбнулся. — По правде говоря, мне надо встретиться и с Бруно Сциллером. Пусть он знает, что этот сумасшедший навигатор в городе. Скажу тебе вот что, любовь моя. Поскольку эти новости просочились в Институт, я приглашу их туда. Они могут пожалеть об этом. Сейчас каждый и его собака хотят потолковать с ними.
Когда Салли повернулась, на ее лице сияла улыбка.
— Да, да, этот Институт. У нас имеется сюрприз для его превосходительства, не так ли?
— Что… ах да! Он подумывает посетить «Макартур». Мы проверим его биосердце!
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
Вы вошли в охраняемую зону столицы Империи.
Оставаться в этой звездной системе без специального разрешения строго воспрещается. Извещаем, что точки входа Олдерсона патрулируется кораблями ИВКФ. Следуйте инструкциям. Кораблям ИВКФ официально разрешено использовать огонь на поражение при несанкционированном проникновении.
Отправляйте ваши идентификационные коды немедленно.
ПРЕДУПРЕЖДАЮЩИХ ПОСЛАНИЙ ВЫ БОЛЬШЕ НЕ ПОЛУЧИТЕ
Перелет через систему Спарты мог сделать любого человека невротиком.
Небо было самым обычным, если принять во внимание, что все небеса разные. Звезды выстраивались в фигуры по новым образцам. Маленькая звезда класса КО Агамемнон выглядела сначала как яркая белая вспышка, но постепенно превращалась в солнце. Звезда-спутник Менелай была маслянистой красной искрой. Под «Синдбадом» ярко вспыхивали попадающиеся на пути астероиды и крошечные полумесяцы, которые своими изогнутыми кольцами с огненной каемкой оттеняли газовые гиганты-протозвезды, виднеющиеся на экранах корабля.
Так проходило звездное путешествие. Двигаешься вовне, находишь прыжковую точку, с которой расстояние между звездами преодолевается в течение секунды. Потом надо лететь внутрь, через новую систему, новые планеты, по направлению к новому миру с совершенно другим климатом, обычаями, традициями…
Однако Спарта являлась столицей Империи Человека.
Черное небо было таким же спокойным, как и должно быть повсюду; но со всех сторон раздавались голоса. Сменить курс. Снизить скорость. Смотри за своим вектором, «Синдбад». Предупреждение. Идентификация. Эти газовые гиганты, так необычно и удобно соседствующие с орбитой Спарты, с их топливом для космических кораблей, сжатым во много миллионов атмосфер, и промышленными химикатами, были окружены всевозможными установками ИВКФ, охраняемыми несчетным количеством военных кораблей. Эти корабли охраняли прыжковые точки, ведущие во все концы Империи. Когда Реннер повел космическую яхту внутрь системы, за ней наблюдало многотысячное око.
Реннер изо всех сил старался сохранять хладнокровие. Ведь он рисковал своим образом, являющимся своеобразной ставкой в этой «игре»… когда Руфь восхитительно проводила время, а Бери нуждался в тишине. Гораций Бери не любил, когда за ним наблюдали, особенно не без помощи оружия, способного разорвать на кусочки целый материк.
Спарта была бело-голубой; цвета, характерные для водной планеты. Уголком глаза Реннер ухватил округлый силуэт Змея — материка; остальная часть планеты являла собою грозный океан с несколькими пятнышками островов. Совсем рядом с планетой роилось множество космических кораблей и всякого орбитального мусора, которого становилось все больше и больше на геостационарной орбите. Когда Реннер повел яхту внутрь системы, Таможенное управление заставило его изменить курс, чтобы избежать столкновения с каким-нибудь кораблем. Он не увидел многое из того, чего избег по пути, и приблизился к гигантской колесообразной космической станции. Он догадывался, что большая ее часть принадлежит военным. Большинству прибывающих кораблей приходилось садиться на луне, но Таможенное управление хорошо знало Горация Бери.
Да, оно отлично знало его, но не как агента военной разведки. Они начали свою обычную проверку «Синдбада», а Реннер тем временем вывел из специального отсека шаттл и пошел на посадку.
Он, как и Руфь, впервые увидел Спарту. Они жадно наблюдали, как к ним приближалась эта планета.
Вода. Казалось, что Спарта сплошь состоит из одного океана, во всяком случае именно его видел Реннер сквозь облака. Шаттл нырнул во тьму, и теперь он видел лишь плавный темный изгиб.
Затем их взорам предстали неровные края горизонта. Потом показались огни. Острова, мириады островов, и все крохотные, мерцающие и в совокупности образующие свернувшегося в кольца огненного змея. Спарта славилась своей тектонической активностью, но кипящая лава превалировала именно в этой части планеты. Змей, материк, очень похожий на Австралию, имел всего одну колоссальную гавань, выглядящую весьма ужасающе: ее поверхность представляла собой гористую шероховатую вытянутую спираль. Сверху горные хребты казались темными пятнами, залитыми загадочным свечением. Реннер увидел едва освещенные прямоугольные отрезки земли, пригодной для обработки. Их было довольно много. Городской пейзаж сверкал; по-видимому город был тоже большой. Однако и вода освещалась маленькими двигающимися огнями.
Столица межзвездной Империи была способна принять огромную толпу народа.
Он направил шаттл к широкой части Змея, сделал круг над берегом и, наконец, сбавил скорость. Внезапно затрещала рация; Реннер с трудом сдержался, чтобы не сказать чего-нибудь веселое. Но он еще ни разу не встречал таможенного офицера с чувством юмора. Ни на одной планете.
Он снизился достаточно, чтобы увидеть фосфоресцирующие кильватерные линии, оставляемые сотнями космических кораблей. Увидел туристические суда на воде, а также дома и огромное количество жителей. Население: пятьсот миллионов, и большинство собрались на одном участке. Внезапно в голову Реннера пришла дикая мысль, что пока он увлеченно следит за всем этим, Бери, возможно, исходит от ярости.
— Гораций? Как вы там?
— Прекрасно, Кевин, прекрасно. Ты — отличный пилот. Бери любезничал с таможенниками, но как только те положили трубку, до Реннера донеслись замысловатые проклятья. Тогда он спросил:
— Что же вас так разволновало на таможне?
— Ничего. Ты знаешь, где приземлиться?
— Мне уже все объяснили. Там, где черная вода, прямо перед нами. Мы будем приземляться за гаванью и спустимся по спирали, как крупный корабль. Интересно, где они расслабляются после трудного дня?
Бери не проронил ни слова. Спустя некоторое время он произнес:
— На Спарте я — гражданин второго класса. Только здесь, но навсегда. Меня будут обслуживать клерки из магазина, а я ведь дал на лапу метрдотелю и нанял собственный автомобиль. Но часть Спарты я так и не увижу.
— Надо быть сумасшедшим, чтобы осмелиться оскорбить вас. Ладно, чего мы ждем до последней минуты?
— Я уже бывал на Спарте. О, милосердный Аллах, почему сегодня меня не встретил Каннингэм?
— Возможно, он решил, что вам стоило бы денек отдохнуть.
— Он заставил меня ждать, черт бы его подрал! Меня, его начальника! Я бесконечно благодарен, что вы не произнесли этого слова, Руфь, но мне известно, о чем вы подумали.
— Это чисто официальный термин, — без интонации произнесла девушка.
— Конечно.
Ровную землю на Змее заняли еще в незапамятные времена. Ее использовали для обработки в поместьях местных баронов. Новые здание, такие как «Отель Империал Плаза», как правило размещались на склонах холмов. С одной стороны «Плазы» было восемьдесят этажей, с другой — шестьдесят шесть.
Агент Бери заранее зарезервировал для высокого гостя номер-люкс, расположенный как можно ниже — на семьдесят первом этаже. Апартаменты были обставлены по-дурацки, обслуживающий персонал уже разошелся по домам; когда они прибыли, двое из обслуги только проснулись.
Через стену, сплошь состоящую из венецианского стекла, виднелось бесконечное море и острова, а между ними сотни лодок, яхт и кораблей. Огромное красное солнце Спарты делало воду светлее. Было пять часов утра двадцатичетырехчасового дня. По часам их корабля это соответствовало полудню.
— Я бы с огромным удовольствием позавтракал, — заметил Реннер. — Кофе, натуральные сливки, а не молоко из протокарба. Наверняка, ресторан еще закрыт.
— Набил… — с улыбкой проговорил Бери. Пришлось пробудиться и персоналу кухни. Завтрак появился через час, а тем временем они разбирали свои чемоданы и «дипломаты». Оказалось, у них полным-полно вещей. Ведь никто не знал, сколько они пробудут на Спарте. И насколько убедительным должен быть Бери.
Маньяк. Но ошибался ли он? Ведь может быть жизненно важным, что Главный Торговец лично прибыл сюда, чтобы инспектировать Флот Безумного Эдди, находящийся в дозоре в Глазу Мурчисона. Но если военной разведке понадобится от него что-либо еще… что ж, у них кое-что имеется на Бери. Наверняка что-то, касающееся политики.
Они все узнают завтра.
— Все мальчишки и девчонки мечтают увидеть Спарту, — сказала Реннер девушке. — Думаю, у нас будет часа четыре, чтобы войти в курс дела. Надеюсь, мне удастся заглянуть в Торговую Гильдию и создать им кое-какие проблемы. А вот и Набил.
Завтрак состоял из двух видов яиц, четырех разновидностей колбас и двух литров молока. Все фрукты выглядели знакомыми. Как и яйца: куриные и перепелиные. Жизнь на Спарте (во время завтрака Реннер вспоминал фильмы и книги об этой планете) никогда не завоевывала сушу. Здесь было так мало земли, что ее освоение обошлось бы очень I дорого. Планета была засеяна различными типами земной флоры, что же касается ее экологии, то она установилась сама по себе, практически не повлияв на атмосферу.
— На Спарте едят дважды в день. Завтракают и обедают. Поэтому нам надо хорошенько поесть, — пояснил Бери.
— Молоко немного странное, — заметила Руфь.
— Просто разные коровы едят разные травы. Вот, посмотрите на марку подлинности. Кстати, молоко протокарба на вкус точно такое же. На любом корабле во вселенной, прибавил он.
— Если честно, Кевин, мне нравится молоко протокарба.
Бери взял высокий, пузатый кофейник и внимательно осмотрел его дно.
— «Вайдавейк Энтерпрайз», — проговорил он.
— В ваших словах я уловила уныние, — улыбнулась Руфь Коэн.
— Это мошкитская технология, — пояснил Реннер. — По-видимому, здесь это обычное дело.
— Даже весьма обычное, — подхватил Бери. — Набил, у нас здесь есть компьютер?
— Разумеется, ваше превосходительство. Его позывные — Хорвендейл.
— Хорвендейл, это Бери.
— Подтверждается, — послышалось с потолка высокое контральто.
— Хорвендейл, это его превосходительство Бери, — проговорил Набил.
— Принято. Добро пожаловать в «Империал Плаза», ваше превосходительство.
— Хорвендейл, позвоните Джекобу Бекману, астрофизику, имеющему отношение к Университету.
Пролетело несколько секунд. Затем несколько язвительный голос произнес:
— С вами говорит вспомогательный мозг Джекоба Бекмана. Доктор Бекман спит. Ваше превосходительство, он благодарит вас за подарки. Для вас очень важно, чтобы я его разбудил?
— Нет. Я в «Империал Плаза» и пробуду на Спарте неделю. Мне бы хотелось встретиться с ним, когда это будет удобно. В свободное от работы время.
— У доктора Бекмана назначены встречи в среду после полудня и вечером. Остальное время он свободен.
— Полагаю, его устроит встретиться в четверг в середине дня и отобедать со мной этим же вечером?
— Я передам ему. Не угодно оставить для него какое-нибудь сообщение?
— Да. Джекоб, мне бы хотелось повидаться с вами вместе с кое-каким из нашего древнего полупроводникового и жидкокристаллического медицинского оборудования. Я назвал вашему аппарату четверг, но меня устроит любое время. Конец послания.
— Не угодно ли передать еще что-нибудь? — спросил голос Бекмана.
— Нет, благодарю.
— Я информирую Хорвендейл, когда подтвердится время вашей встречи. Желаю удачного дня.
— Хорвендейл.
— Да, ваше превосходительство?
— Встреча с доктором Бекманом состоится тогда, когда ему будет удобно. На самом высоком уровне.
— Принято.
— Спасибо, Хорвендейл. А теперь назначьте мне встречу с президентом Торговой Гильдии.
— Президент Имперской Торговой Ассоциации — его превосходительство Бенджамин Сергей Саш, президент «Юнион Экспресс», — проговорило контральто. — Когда вы желаете с ним встретиться?
— Как можно скорее.
Пауза. Затем снова контральто:
— Его компьютер сообщает, что он свободен сегодняшним утром. Могу я узнать у него, сможет ли он принять вас немедленно?
— Да, Хорвендейл, — ответил Бери, отпивая глоток кофе. — А ты куда собираешься пойти? — обратился он к Реннеру.
Тот пожал плечами.
— Несомненно, нам надо кое о чем подумать. Вы уверены, что сможете встречаться с президентом ИТА, не подготовившись? И немедленно?
Губы магната растянулись в тонкой усмешке.
— Кевин, я контролирую семь постов в Совете директоров. Это — не большинство, однако этого более чем достаточно, чтобы отвести кандидатуру в президенты. Да, я уверен, что Бен Саш примет меня.
— Его превосходительство будет рад встретиться с вами в любое время, ваше превосходительство, — произнес голос с потолка. — Если угодно, он пришлет за вами лимузин.
— Пожалуйста, передайте ему, чтобы он его прислал. Спасибо, Хорвендейл.
Внешний фасад здания клуба ИТА являл собой смесь пышного показного великолепия со спокойной обдуманной элегантностью. Недавно его заново отделали белыми мраморными плитами. Просторный вестибюль имел строгие очертания, однако, стоило Бери проникнуть через массивные двери в помещение для членов клуба, как его взору предстали знакомые стены, отделанные панелями из орехового дерева, на которых покоились полотна кисти знаменитых мастеров. Все это Бери помнил с последнего своего пребывания в этом месте.
Президент ожидал его в личном зале для заседаний. При виде Бери, вкатившегося на своем кресле в зал, он встал. Президент был крупным мужчиной, одетым в безупречный темный мундир и брюки точно такого же цвета. Желтый пояс нарушал монотонность его костюма.
— Ваше превосходительство, рад встрече с вами. Надеюсь, все в порядке?
— Да, благодарю вас, ваше превосходительство. А как вы?.. Прекрасно. — Бери указал на свое кресло. — Гравитация Спарты…
— Совершенно верно. Некогда мне бы и в голову не пришло передвигаться в кресле без посторонней помощи. Чем могу помочь, ваше превосходительство?
— Благодарю вас, мне ничего не нужно. Я заехал только для того, чтобы повидаться с моими коллегами и еще раз с удовольствием взглянуть на мой клуб.
— Рад, что вы нашли для этого время. Но если это все, что мы можем…
— Ну… возможно, вы могли бы оказать мне небольшую любезность.
— Только скажите мне, что сделать, ваше превосходительство.
— Насколько вам удается уживаться с правительством в этом году?
Саш пожал плечами.
— У нас нормальные отношения, как и всегда. Разумеется, там нас никогда не жаловали.
— Вероятно, вы сможете помочь мне. Я хочу посетить Блокадный Флот в Глазу Мурчисона.
Саш прищурился.
— В ИВКФ всегда нас недолюбливали.
Бери хмыкнул.
— Это слишком мягко сказано. Они нас ненавидят.
— И еще как.
— Я надеюсь найти с ними общий язык, — проговорил Бери. — Но я должен быть уверен в одном: когда мне понадобятся официальные документы, экспедиционная служба не станет мне чинить бюрократических препятствий.
Саш широко улыбнулся. Очевидно, они ожидал, что Бери попросит его разрешить более сложную проблему.
— Ах это… Никаких сложностей с этим не будет. Ваше превосходительство, думаю, вам надо встретиться с достопочтенным Джорджем Хоскинсом, нашим вице-президентом по общественным делам.
— Джордж Хоскинс? Из «Вайдавейк Энтерпрайз»?
— Совершенно верно, ваше превосходительство, — ответил Саш, задумчиво разглядывая гостя. — Его компания конкурирует с вашими, но этим же занимаются почти все! Так вы с ним встретитесь?
— Я не имею чести быть с ним знакомым.
— В таком случае, я вас представлю друг другу. Я пошлю за ним.
Бери дотронулся до клавиш стенографического шара, встроенного в его кресло-каталку. Спустя мгновение прямо в его ухе раздался тихий голос:
— «Вайдавейк Энтерпрайз». Основано в 3021 году Джорджем Хоскинсом (ныне достопочтенный Джордж Хоскинс, член Тайного Совета), в бывшем Нью-Винчестере. Сначала компания выпускала фильтровальные системы для кофе, основанные на технологиях мошкитов. «Империал Автонетикс» запросил судебный запрет на торговлю кофейниками компании «Вайдавейк» на основании того, что «ИА» имела эксклюзивную лицензию на использование технологий мошкитов, однако Имперский Апелляционный Суд отказал «ИА» на основании того, что ИВКФ имеет права на все технологии мошкитов, а любые сведения, не обозначенные грифом «секретно», в таких случаях являются общественным достоянием.
При расследовании, произведенном «ИА», обнаружилось, что у Хоскинса есть зять, служащий на борту ИКК «Хадли», и в то же самое время с корабля стали исчезать системы для приготовления кофе, и что переконструирование кофейника намного проще его изготовления, чем и занимался первоначально Харви Лаврентий, женатый на дочери Хоскинса — Мириам.
Активный маркетинг вкупе с готовностью любого гражданина экономить деньги привели к беспрецедентным продажам кофейных систем «Вайдавейк» и…
Бери выключил голос. Остальное он помнил. Два года и миллион крон, чтобы овладеть секретом магического кофейника. Почти пятьдесят миллионов крон ушло на расширение и реструктуризацию фабрик. ИВКФ покупал кофейники быстрее, чем «Империал Автонетикс» успевал их изготовлять. Но они очень хорошо платили. Впрочем, настоящие деньги можно было заработать и продавая кофейники штатским лицам. Тогда на сцене появились Хоскинс и «Вайдавейк».
По сути дела, «Империал Автонетикс» сделало Хоскинсу бесплатную рекламу. За два года гражданские лица наслышались о магических кофейниках ИВКФ. И на теперешний день «ИА» стояла вторым номером в поставщиках этого товара.
— Я с огромным удовольствием предвкушаю встречу с достопочтенным мистером Хоскинсом, — проговорил Бери.
Достопочтенный Хоскинс оказался кругленьким, бодрым человеком в баснословно дорогом костюме. С широкой улыбкой он долго тряс руку Бери. Саш, представив ему магната, с извинениями отошел в дальний угол зала.
Когда Хоскинс говорил, то создавал впечатление, что он чего-то жевал.
— Вы легенда, и о вас знает вся Империя, ваше превосходительство. Хотите, я принесу вам кофе? — спросил он. На его широком открытом лице прочитывалась каждая мысль, и, казалось, этот человек не чувствовал за собой никакой вины. Человек, который никогда не помнит преступлений. Гораций Бери по крайней мере знал, что ему есть что скрывать!
— Благодарю, я сам налью себе кофе, — произнес магнат. — А вам не угодно выпить немного ликера «Водные крылья»?
— Здесь?! — изумился Хоскинс.
— Я захватил ящик, — с довольным видом сообщил Бери. Где бы не приземлялся «Синдбад», Бери покупал несколько ящиков какого-нибудь редкого напитка. Поэтому ему легко было делать подарки.
Бывали времена, когда в ИТА даже не знали, что такое турецкий кофе, однако это было еще до того, как Бери стал контролировать семь мест в Совете директоров. Теперь в ИТА имелось несколько разновидностей турецкого кофе. Магнат выбрал кофейную смесь Моша-Суматра и начал пить его крошечными глоточками, а тем временем Саш уселся на край массивного кресла.
— Я бы отдал половину своего состояния, чтобы побывать на Мошке-1, — произнес он издалека. — Кстати, а как там на самом деле?
Бери слишком часто приходилось отвечать на этот вопрос.
— Разумеется, у нас здесь лучшие вина и виски, — проговорил Бери, выразительно взирая на Руфь. — И самое прекрасное дружеское общение.
— О, бесспорно! — согласился Кевин. — Но у этого ничтожного слизняка Бойнтона все еще находится шкура моего снежного призрака. Я собираюсь заглянуть в «Магический червь» и забрать ее.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. СПАРТА
Измена никогда не станет процветать.
А почему? Как это разгадать?
Да потому, что процветание изменой
Никто бы не осмелился назвать.
Сэр Джон Харингтон
ГЛАВА 1. СТОЛИЦА. 3046 г .н.э.
За правительственные кресла
Пусть дерутся дураки.
Ведь что б они ни сделали,
Все к лучшему; им все сойдет с руки.
Александр Поп.
Послание III, О природе и состоянии человека в отношении к обществу.
УНИВЕРСИТЕТ ИМПЕРИИ. Университет Империи был основан во времена Совладения, как Университет Спарты, и имел тесные связи с несколькими институтами Земли, включая Чикагский университет, Станфордский университет, Университет Колумбия, институт Вестингхауза и Кембриджский университет. В обмен на привилегию назначать регентов, первые короли Спарты наделили Университет Спарты обширными землями на холмах к югу и востоку от столицы. Впоследствии большая часть этих земель сдавалась в аренду коммерческим институтам, поэтому Университет получал большие доходы без контроля со стороны политиков. Переименован в Университет Империи в первые годы существования Первой Империи.
Столица также была расширена, поглотив при этом земли, первоначально дарованные аристократам, некоторые из которых и теперь еще сохраняют поместья, окружаемые городскими зданиями.
Рабочий кабинет в поместье Блейнов выглядел так, словно дизайнер вообразил, что ему поручили оформлять кабинет преподавателя Оксфорда девятнадцатого века. Кожаная мебель, стены, отделанные темным деревом. На стенах семиметровой высоты выстроились в ряд голограммы книг, а в углу стояла передвижная лестница на колесах. Лорд Родерик Блейн, граф Акрукский, кавалер «Креста за боевые заслуги» и кавалер ордена святого Михаила и святого Георгия 1-ой степени, капитан ИКК в отставке всегда хмурился, когда проходил мимо этих стен. Никто кроме него не пользовался кабинетом, если не считать служителя, перезаряжающего генераторы голограмм. Он наверное дюжину раз клялся перепланировать кабинет на что-нибудь более функциональное, но пока все, что приходило ему в голову, не устраивало Салли, и в кабинете по-прежнему находились лишь образы реально существующих книг его библиотеки. Как обычно, он пробежался взглядом по их названиям. «История» Маколея соседствовала с Гиббоном. «Путеводитель по Совладению» Крофтона. Классический труд Сэвиджа «Лисандр Великий». Надо обязательно прочитать его еще раз…
Блейн пересек кабинет и вошел в крошечный офис, расположенный на одной из сторон огромного помещения.
— А я решил, что это хлопнула дверь, — произнес он немного удивленно.
Салли Блейн подняла глаза от клавиатуры компьютера.
— Это все Гленда Руфь.
— Опять поссорились?
— Просто нашей дочери не совсем нравятся правила поместья Блейнов.
— Мда, независимая она штучка. Очень напоминает мне кое-кого, к кому я давно уже привык.
— Привык? Что ж, спасибо.
Род усмехнулся и положил руку ей на плечо.
— И еще как. Ты знаешь, что я имею в виду.
— По-моему, ты вошел сюда не для того, чтобы обсуждать Гленду Руфь.
— Нет, но, возможно, мне придется потолковать с ней.
— Мне бы очень хотелось, но ведь ты никогда этого не сделаешь. Что случилось?
— Я получил послание. Ты догадываешься, кто собирается нанести нам визит?
Салли Блейн посмотрела на компьютерный монитор и нахмурилась.
— Огромное тебе спасибо. Я только что закончила составлять список гостей. Итак, кто же?
— Его превосходительство Гораций Хусейн аль-Шамлан Бери, магнат. И Кевин Реннер.
— Рада буду еще раз увидеться с мистером Реннером, — задумчиво проговорила Салли. — И… Бери, который придет с ним… кажется, я припоминаю. Он один из тех, кто следит за прохождением финансовых потоков. Чтобы не было расточительства и все такое прочее. Полагаю…
— Мне бы не хотелось видеть Бери в нашем доме. Он был одним из зачинщиков мятежа на Нью-Чикаго.
Леди Блейн оцепенела. Он сжал ее плечо.
— Извини.
— Со мной все в порядке, — сказала она и, похлопав, ладошкой его по руке, просунула кончики пальцев в просторный рукав его халата и погладила его руку, мягкую, сморщенную, совершенно лишенную волос. — У тебя настоящие шрамы.
— Ты провела несколько недель в концлагере и потеряла подругу, — проговорил он.
— Это было очень давно, Род. Теперь я даже не помню лицо Дороти. Род, я рада, что ты ничего не рассказывал мне тогда. Девять месяцев на «Макартуре» с Горацием Бери… Я бы с удовольствием плюнула ему в лицо.
— Нет, ты бы этого не сделала. И сейчас не сделаешь. Я тебя знаю. Думаю, нам надо повидаться с ним, но встреча должна быть очень короткой. По-моему, Бери делает какую-то серьезную работу для военной разведки.
— Дай мне подумать. В худшем случае, мы можем пригласить их на обед. В каком-нибудь нейтральном месте. Мне очень нужно повидаться… С сэром Кевином?
— Совсем забыл. Мне тоже необходимо с ним увидеться. — Блейн улыбнулся. — По правде говоря, мне надо встретиться и с Бруно Сциллером. Пусть он знает, что этот сумасшедший навигатор в городе. Скажу тебе вот что, любовь моя. Поскольку эти новости просочились в Институт, я приглашу их туда. Они могут пожалеть об этом. Сейчас каждый и его собака хотят потолковать с ними.
Когда Салли повернулась, на ее лице сияла улыбка.
— Да, да, этот Институт. У нас имеется сюрприз для его превосходительства, не так ли?
— Что… ах да! Он подумывает посетить «Макартур». Мы проверим его биосердце!
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
Вы вошли в охраняемую зону столицы Империи.
Оставаться в этой звездной системе без специального разрешения строго воспрещается. Извещаем, что точки входа Олдерсона патрулируется кораблями ИВКФ. Следуйте инструкциям. Кораблям ИВКФ официально разрешено использовать огонь на поражение при несанкционированном проникновении.
Отправляйте ваши идентификационные коды немедленно.
ПРЕДУПРЕЖДАЮЩИХ ПОСЛАНИЙ ВЫ БОЛЬШЕ НЕ ПОЛУЧИТЕ
Перелет через систему Спарты мог сделать любого человека невротиком.
Небо было самым обычным, если принять во внимание, что все небеса разные. Звезды выстраивались в фигуры по новым образцам. Маленькая звезда класса КО Агамемнон выглядела сначала как яркая белая вспышка, но постепенно превращалась в солнце. Звезда-спутник Менелай была маслянистой красной искрой. Под «Синдбадом» ярко вспыхивали попадающиеся на пути астероиды и крошечные полумесяцы, которые своими изогнутыми кольцами с огненной каемкой оттеняли газовые гиганты-протозвезды, виднеющиеся на экранах корабля.
Так проходило звездное путешествие. Двигаешься вовне, находишь прыжковую точку, с которой расстояние между звездами преодолевается в течение секунды. Потом надо лететь внутрь, через новую систему, новые планеты, по направлению к новому миру с совершенно другим климатом, обычаями, традициями…
Однако Спарта являлась столицей Империи Человека.
Черное небо было таким же спокойным, как и должно быть повсюду; но со всех сторон раздавались голоса. Сменить курс. Снизить скорость. Смотри за своим вектором, «Синдбад». Предупреждение. Идентификация. Эти газовые гиганты, так необычно и удобно соседствующие с орбитой Спарты, с их топливом для космических кораблей, сжатым во много миллионов атмосфер, и промышленными химикатами, были окружены всевозможными установками ИВКФ, охраняемыми несчетным количеством военных кораблей. Эти корабли охраняли прыжковые точки, ведущие во все концы Империи. Когда Реннер повел космическую яхту внутрь системы, за ней наблюдало многотысячное око.
Реннер изо всех сил старался сохранять хладнокровие. Ведь он рисковал своим образом, являющимся своеобразной ставкой в этой «игре»… когда Руфь восхитительно проводила время, а Бери нуждался в тишине. Гораций Бери не любил, когда за ним наблюдали, особенно не без помощи оружия, способного разорвать на кусочки целый материк.
Спарта была бело-голубой; цвета, характерные для водной планеты. Уголком глаза Реннер ухватил округлый силуэт Змея — материка; остальная часть планеты являла собою грозный океан с несколькими пятнышками островов. Совсем рядом с планетой роилось множество космических кораблей и всякого орбитального мусора, которого становилось все больше и больше на геостационарной орбите. Когда Реннер повел яхту внутрь системы, Таможенное управление заставило его изменить курс, чтобы избежать столкновения с каким-нибудь кораблем. Он не увидел многое из того, чего избег по пути, и приблизился к гигантской колесообразной космической станции. Он догадывался, что большая ее часть принадлежит военным. Большинству прибывающих кораблей приходилось садиться на луне, но Таможенное управление хорошо знало Горация Бери.
Да, оно отлично знало его, но не как агента военной разведки. Они начали свою обычную проверку «Синдбада», а Реннер тем временем вывел из специального отсека шаттл и пошел на посадку.
Он, как и Руфь, впервые увидел Спарту. Они жадно наблюдали, как к ним приближалась эта планета.
Вода. Казалось, что Спарта сплошь состоит из одного океана, во всяком случае именно его видел Реннер сквозь облака. Шаттл нырнул во тьму, и теперь он видел лишь плавный темный изгиб.
Затем их взорам предстали неровные края горизонта. Потом показались огни. Острова, мириады островов, и все крохотные, мерцающие и в совокупности образующие свернувшегося в кольца огненного змея. Спарта славилась своей тектонической активностью, но кипящая лава превалировала именно в этой части планеты. Змей, материк, очень похожий на Австралию, имел всего одну колоссальную гавань, выглядящую весьма ужасающе: ее поверхность представляла собой гористую шероховатую вытянутую спираль. Сверху горные хребты казались темными пятнами, залитыми загадочным свечением. Реннер увидел едва освещенные прямоугольные отрезки земли, пригодной для обработки. Их было довольно много. Городской пейзаж сверкал; по-видимому город был тоже большой. Однако и вода освещалась маленькими двигающимися огнями.
Столица межзвездной Империи была способна принять огромную толпу народа.
Он направил шаттл к широкой части Змея, сделал круг над берегом и, наконец, сбавил скорость. Внезапно затрещала рация; Реннер с трудом сдержался, чтобы не сказать чего-нибудь веселое. Но он еще ни разу не встречал таможенного офицера с чувством юмора. Ни на одной планете.
Он снизился достаточно, чтобы увидеть фосфоресцирующие кильватерные линии, оставляемые сотнями космических кораблей. Увидел туристические суда на воде, а также дома и огромное количество жителей. Население: пятьсот миллионов, и большинство собрались на одном участке. Внезапно в голову Реннера пришла дикая мысль, что пока он увлеченно следит за всем этим, Бери, возможно, исходит от ярости.
— Гораций? Как вы там?
— Прекрасно, Кевин, прекрасно. Ты — отличный пилот. Бери любезничал с таможенниками, но как только те положили трубку, до Реннера донеслись замысловатые проклятья. Тогда он спросил:
— Что же вас так разволновало на таможне?
— Ничего. Ты знаешь, где приземлиться?
— Мне уже все объяснили. Там, где черная вода, прямо перед нами. Мы будем приземляться за гаванью и спустимся по спирали, как крупный корабль. Интересно, где они расслабляются после трудного дня?
Бери не проронил ни слова. Спустя некоторое время он произнес:
— На Спарте я — гражданин второго класса. Только здесь, но навсегда. Меня будут обслуживать клерки из магазина, а я ведь дал на лапу метрдотелю и нанял собственный автомобиль. Но часть Спарты я так и не увижу.
— Надо быть сумасшедшим, чтобы осмелиться оскорбить вас. Ладно, чего мы ждем до последней минуты?
— Я уже бывал на Спарте. О, милосердный Аллах, почему сегодня меня не встретил Каннингэм?
— Возможно, он решил, что вам стоило бы денек отдохнуть.
— Он заставил меня ждать, черт бы его подрал! Меня, его начальника! Я бесконечно благодарен, что вы не произнесли этого слова, Руфь, но мне известно, о чем вы подумали.
— Это чисто официальный термин, — без интонации произнесла девушка.
— Конечно.
Ровную землю на Змее заняли еще в незапамятные времена. Ее использовали для обработки в поместьях местных баронов. Новые здание, такие как «Отель Империал Плаза», как правило размещались на склонах холмов. С одной стороны «Плазы» было восемьдесят этажей, с другой — шестьдесят шесть.
Агент Бери заранее зарезервировал для высокого гостя номер-люкс, расположенный как можно ниже — на семьдесят первом этаже. Апартаменты были обставлены по-дурацки, обслуживающий персонал уже разошелся по домам; когда они прибыли, двое из обслуги только проснулись.
Через стену, сплошь состоящую из венецианского стекла, виднелось бесконечное море и острова, а между ними сотни лодок, яхт и кораблей. Огромное красное солнце Спарты делало воду светлее. Было пять часов утра двадцатичетырехчасового дня. По часам их корабля это соответствовало полудню.
— Я бы с огромным удовольствием позавтракал, — заметил Реннер. — Кофе, натуральные сливки, а не молоко из протокарба. Наверняка, ресторан еще закрыт.
— Набил… — с улыбкой проговорил Бери. Пришлось пробудиться и персоналу кухни. Завтрак появился через час, а тем временем они разбирали свои чемоданы и «дипломаты». Оказалось, у них полным-полно вещей. Ведь никто не знал, сколько они пробудут на Спарте. И насколько убедительным должен быть Бери.
Маньяк. Но ошибался ли он? Ведь может быть жизненно важным, что Главный Торговец лично прибыл сюда, чтобы инспектировать Флот Безумного Эдди, находящийся в дозоре в Глазу Мурчисона. Но если военной разведке понадобится от него что-либо еще… что ж, у них кое-что имеется на Бери. Наверняка что-то, касающееся политики.
Они все узнают завтра.
— Все мальчишки и девчонки мечтают увидеть Спарту, — сказала Реннер девушке. — Думаю, у нас будет часа четыре, чтобы войти в курс дела. Надеюсь, мне удастся заглянуть в Торговую Гильдию и создать им кое-какие проблемы. А вот и Набил.
Завтрак состоял из двух видов яиц, четырех разновидностей колбас и двух литров молока. Все фрукты выглядели знакомыми. Как и яйца: куриные и перепелиные. Жизнь на Спарте (во время завтрака Реннер вспоминал фильмы и книги об этой планете) никогда не завоевывала сушу. Здесь было так мало земли, что ее освоение обошлось бы очень I дорого. Планета была засеяна различными типами земной флоры, что же касается ее экологии, то она установилась сама по себе, практически не повлияв на атмосферу.
— На Спарте едят дважды в день. Завтракают и обедают. Поэтому нам надо хорошенько поесть, — пояснил Бери.
— Молоко немного странное, — заметила Руфь.
— Просто разные коровы едят разные травы. Вот, посмотрите на марку подлинности. Кстати, молоко протокарба на вкус точно такое же. На любом корабле во вселенной, прибавил он.
— Если честно, Кевин, мне нравится молоко протокарба.
Бери взял высокий, пузатый кофейник и внимательно осмотрел его дно.
— «Вайдавейк Энтерпрайз», — проговорил он.
— В ваших словах я уловила уныние, — улыбнулась Руфь Коэн.
— Это мошкитская технология, — пояснил Реннер. — По-видимому, здесь это обычное дело.
— Даже весьма обычное, — подхватил Бери. — Набил, у нас здесь есть компьютер?
— Разумеется, ваше превосходительство. Его позывные — Хорвендейл.
— Хорвендейл, это Бери.
— Подтверждается, — послышалось с потолка высокое контральто.
— Хорвендейл, это его превосходительство Бери, — проговорил Набил.
— Принято. Добро пожаловать в «Империал Плаза», ваше превосходительство.
— Хорвендейл, позвоните Джекобу Бекману, астрофизику, имеющему отношение к Университету.
Пролетело несколько секунд. Затем несколько язвительный голос произнес:
— С вами говорит вспомогательный мозг Джекоба Бекмана. Доктор Бекман спит. Ваше превосходительство, он благодарит вас за подарки. Для вас очень важно, чтобы я его разбудил?
— Нет. Я в «Империал Плаза» и пробуду на Спарте неделю. Мне бы хотелось встретиться с ним, когда это будет удобно. В свободное от работы время.
— У доктора Бекмана назначены встречи в среду после полудня и вечером. Остальное время он свободен.
— Полагаю, его устроит встретиться в четверг в середине дня и отобедать со мной этим же вечером?
— Я передам ему. Не угодно оставить для него какое-нибудь сообщение?
— Да. Джекоб, мне бы хотелось повидаться с вами вместе с кое-каким из нашего древнего полупроводникового и жидкокристаллического медицинского оборудования. Я назвал вашему аппарату четверг, но меня устроит любое время. Конец послания.
— Не угодно ли передать еще что-нибудь? — спросил голос Бекмана.
— Нет, благодарю.
— Я информирую Хорвендейл, когда подтвердится время вашей встречи. Желаю удачного дня.
— Хорвендейл.
— Да, ваше превосходительство?
— Встреча с доктором Бекманом состоится тогда, когда ему будет удобно. На самом высоком уровне.
— Принято.
— Спасибо, Хорвендейл. А теперь назначьте мне встречу с президентом Торговой Гильдии.
— Президент Имперской Торговой Ассоциации — его превосходительство Бенджамин Сергей Саш, президент «Юнион Экспресс», — проговорило контральто. — Когда вы желаете с ним встретиться?
— Как можно скорее.
Пауза. Затем снова контральто:
— Его компьютер сообщает, что он свободен сегодняшним утром. Могу я узнать у него, сможет ли он принять вас немедленно?
— Да, Хорвендейл, — ответил Бери, отпивая глоток кофе. — А ты куда собираешься пойти? — обратился он к Реннеру.
Тот пожал плечами.
— Несомненно, нам надо кое о чем подумать. Вы уверены, что сможете встречаться с президентом ИТА, не подготовившись? И немедленно?
Губы магната растянулись в тонкой усмешке.
— Кевин, я контролирую семь постов в Совете директоров. Это — не большинство, однако этого более чем достаточно, чтобы отвести кандидатуру в президенты. Да, я уверен, что Бен Саш примет меня.
— Его превосходительство будет рад встретиться с вами в любое время, ваше превосходительство, — произнес голос с потолка. — Если угодно, он пришлет за вами лимузин.
— Пожалуйста, передайте ему, чтобы он его прислал. Спасибо, Хорвендейл.
Внешний фасад здания клуба ИТА являл собой смесь пышного показного великолепия со спокойной обдуманной элегантностью. Недавно его заново отделали белыми мраморными плитами. Просторный вестибюль имел строгие очертания, однако, стоило Бери проникнуть через массивные двери в помещение для членов клуба, как его взору предстали знакомые стены, отделанные панелями из орехового дерева, на которых покоились полотна кисти знаменитых мастеров. Все это Бери помнил с последнего своего пребывания в этом месте.
Президент ожидал его в личном зале для заседаний. При виде Бери, вкатившегося на своем кресле в зал, он встал. Президент был крупным мужчиной, одетым в безупречный темный мундир и брюки точно такого же цвета. Желтый пояс нарушал монотонность его костюма.
— Ваше превосходительство, рад встрече с вами. Надеюсь, все в порядке?
— Да, благодарю вас, ваше превосходительство. А как вы?.. Прекрасно. — Бери указал на свое кресло. — Гравитация Спарты…
— Совершенно верно. Некогда мне бы и в голову не пришло передвигаться в кресле без посторонней помощи. Чем могу помочь, ваше превосходительство?
— Благодарю вас, мне ничего не нужно. Я заехал только для того, чтобы повидаться с моими коллегами и еще раз с удовольствием взглянуть на мой клуб.
— Рад, что вы нашли для этого время. Но если это все, что мы можем…
— Ну… возможно, вы могли бы оказать мне небольшую любезность.
— Только скажите мне, что сделать, ваше превосходительство.
— Насколько вам удается уживаться с правительством в этом году?
Саш пожал плечами.
— У нас нормальные отношения, как и всегда. Разумеется, там нас никогда не жаловали.
— Вероятно, вы сможете помочь мне. Я хочу посетить Блокадный Флот в Глазу Мурчисона.
Саш прищурился.
— В ИВКФ всегда нас недолюбливали.
Бери хмыкнул.
— Это слишком мягко сказано. Они нас ненавидят.
— И еще как.
— Я надеюсь найти с ними общий язык, — проговорил Бери. — Но я должен быть уверен в одном: когда мне понадобятся официальные документы, экспедиционная служба не станет мне чинить бюрократических препятствий.
Саш широко улыбнулся. Очевидно, они ожидал, что Бери попросит его разрешить более сложную проблему.
— Ах это… Никаких сложностей с этим не будет. Ваше превосходительство, думаю, вам надо встретиться с достопочтенным Джорджем Хоскинсом, нашим вице-президентом по общественным делам.
— Джордж Хоскинс? Из «Вайдавейк Энтерпрайз»?
— Совершенно верно, ваше превосходительство, — ответил Саш, задумчиво разглядывая гостя. — Его компания конкурирует с вашими, но этим же занимаются почти все! Так вы с ним встретитесь?
— Я не имею чести быть с ним знакомым.
— В таком случае, я вас представлю друг другу. Я пошлю за ним.
Бери дотронулся до клавиш стенографического шара, встроенного в его кресло-каталку. Спустя мгновение прямо в его ухе раздался тихий голос:
— «Вайдавейк Энтерпрайз». Основано в 3021 году Джорджем Хоскинсом (ныне достопочтенный Джордж Хоскинс, член Тайного Совета), в бывшем Нью-Винчестере. Сначала компания выпускала фильтровальные системы для кофе, основанные на технологиях мошкитов. «Империал Автонетикс» запросил судебный запрет на торговлю кофейниками компании «Вайдавейк» на основании того, что «ИА» имела эксклюзивную лицензию на использование технологий мошкитов, однако Имперский Апелляционный Суд отказал «ИА» на основании того, что ИВКФ имеет права на все технологии мошкитов, а любые сведения, не обозначенные грифом «секретно», в таких случаях являются общественным достоянием.
При расследовании, произведенном «ИА», обнаружилось, что у Хоскинса есть зять, служащий на борту ИКК «Хадли», и в то же самое время с корабля стали исчезать системы для приготовления кофе, и что переконструирование кофейника намного проще его изготовления, чем и занимался первоначально Харви Лаврентий, женатый на дочери Хоскинса — Мириам.
Активный маркетинг вкупе с готовностью любого гражданина экономить деньги привели к беспрецедентным продажам кофейных систем «Вайдавейк» и…
Бери выключил голос. Остальное он помнил. Два года и миллион крон, чтобы овладеть секретом магического кофейника. Почти пятьдесят миллионов крон ушло на расширение и реструктуризацию фабрик. ИВКФ покупал кофейники быстрее, чем «Империал Автонетикс» успевал их изготовлять. Но они очень хорошо платили. Впрочем, настоящие деньги можно было заработать и продавая кофейники штатским лицам. Тогда на сцене появились Хоскинс и «Вайдавейк».
По сути дела, «Империал Автонетикс» сделало Хоскинсу бесплатную рекламу. За два года гражданские лица наслышались о магических кофейниках ИВКФ. И на теперешний день «ИА» стояла вторым номером в поставщиках этого товара.
— Я с огромным удовольствием предвкушаю встречу с достопочтенным мистером Хоскинсом, — проговорил Бери.
Достопочтенный Хоскинс оказался кругленьким, бодрым человеком в баснословно дорогом костюме. С широкой улыбкой он долго тряс руку Бери. Саш, представив ему магната, с извинениями отошел в дальний угол зала.
Когда Хоскинс говорил, то создавал впечатление, что он чего-то жевал.
— Вы легенда, и о вас знает вся Империя, ваше превосходительство. Хотите, я принесу вам кофе? — спросил он. На его широком открытом лице прочитывалась каждая мысль, и, казалось, этот человек не чувствовал за собой никакой вины. Человек, который никогда не помнит преступлений. Гораций Бери по крайней мере знал, что ему есть что скрывать!
— Благодарю, я сам налью себе кофе, — произнес магнат. — А вам не угодно выпить немного ликера «Водные крылья»?
— Здесь?! — изумился Хоскинс.
— Я захватил ящик, — с довольным видом сообщил Бери. Где бы не приземлялся «Синдбад», Бери покупал несколько ящиков какого-нибудь редкого напитка. Поэтому ему легко было делать подарки.
Бывали времена, когда в ИТА даже не знали, что такое турецкий кофе, однако это было еще до того, как Бери стал контролировать семь мест в Совете директоров. Теперь в ИТА имелось несколько разновидностей турецкого кофе. Магнат выбрал кофейную смесь Моша-Суматра и начал пить его крошечными глоточками, а тем временем Саш уселся на край массивного кресла.
— Я бы отдал половину своего состояния, чтобы побывать на Мошке-1, — произнес он издалека. — Кстати, а как там на самом деле?
Бери слишком часто приходилось отвечать на этот вопрос.