Страница:
— Как у вас дела? — спросил терл.
— Мы недосчитались половины своих людей, — ответила Валавирджиллии.
— Терл, мы и представить себе не могли, что их окажется так много, — начал Бонд. — Нам казалось, что оружия у нас достаточно на все случаи жизни.
— Путешественники говорят, что вампиры поют нам на погибель.
— Узнать неизвестное — это уже половина дела, — заметил Кэй.
— Мы не знали, против чего придется бороться. Запах вампиров! Нам даже и в голову не приходило. Но мы обратили вампиров в бегство! — прогремел терл. — Нужно ли пускаться за ними вдогонку?
Бонд развел руками и, пошатываясь, отправился к себе.
Если травяные великаны еще в силах продолжать сражение… Бонд был измучен до изнеможения, но кому-то нужно постоять за машинных людей. Они последовали за великанами.
У подножия стены шевельнулись какие-то тени. Два совершенно обнаженных гоминида. Ружья и арбалеты взлетели на плечо, готовые выстрелить, но тут же опустились. Раздались крики:
— Нет! Не вампиры!
Громадная женщина и маленький мужчина стояли, опираясь друг на друга.
Нет, не вампиры. Травяная великанша и — Барок! Лицо Сабарокейреша обмякло от ужаса, слишком глубокого, чтобы как-то проявиться на поверхности. Он смотрел на Валавирджиллин таким взглядом, словно не он сам, а она была невесть откуда взявшимся призраком. Полубезумный, грязный, обессиленный, израненный, но живой.
А мне казалось, что я устала! Валавирджиллин схватила его плечо, с радостью чувствуя под рукой живое тело. Где его дочь? Она не стала задавать ему этот вопрос, а просто сказала:
— Тебе, наверно, есть о чем рассказать, но это ты сделаешь позже, хорошо?
Терл что-то сказал арбалетчице Парум, и она повела, а точнее — потащила Барока и травяную великаншу вверх по склону.
По дороге им начали попадаться трупы вампиров. В мертвецах не осталось и следа призрачной красоты, так притягивавшей ночью. Травяной великан остановился рассмотреть женщину, насаженную на арбалетную стрелу. Спаш присоединилась к нему.
Вала вспомнила, как сорок три фалана назад она сделала то же самое. Сначала чувствуется запах гнилого мяса. Потом в мозгу как бы взрывается другойзапах…
Травяной великан отошел, пошатываясь, наклонился, и его вырвало, после чего он медленно выпрямился, по-прежнему не поднимая головы, чтобы окружающие не увидели его лица. Спаш резко качнулась к Валавирджиллин и спрятала голову у нее на плече.
— Спаш, дорогая, ты ничего не сделала. Тебе сейчас кажется, будто ты хочешь близости с трупом, но это не твое желание, это воздействие на твой мозг.
— Нет, не мое желание. Если нам не удастся изучить их, мы ничего о них не узнаем!
— Это одна из причин, почему они наводят такой ужас.
Похоть и запах гниющего мяса в мозгу невозможно совместить.
Все вампиры поблизости от стены нашли свою гибель от арбалета. У тех, что лежали подальше, обнаружились следы попадания снарядов или дроби. Значит, машинные люди убили раз в сто больше, чем травяные великаны. На расстоянии двухсот шагов от стены вампиров уже не было.
Мертвые великаны — изможденные, со впалыми щеками и запавшими глазами, со страшными ранами на шее, запястьях и локтях. Это обмякшее лицо… Валавирджиллин узнала женщину, на которую наткнулась в темноте несколько часов назад. Но где же раны? Горло оказалось целым. Левая рука отброшена в сторону; правая лежит на животе, но на тунике нет следов крови… Вала подошла ближе и подняла правую руку великанши.
Подмышка оказалась разодранной и в крови. Травяной великан отвернулся и, шатаясь, вернулся к стене, где его вывернуло наизнанку.
Женщина огромная, вампир маленький, не смог дотянуться до шеи. Спаш права, нужно узнать как можно больше.
Еще дальше, у травяной кромки, лежало что-то яркое. Она перешла на бег, потом резко остановилась. Это была рабочая одежда Таратарафашт. Валавирджиллин взяла ее в руки. Совершенно чистая, ни крови, ни грязи. Почему Тарфа оказалась так далеко от стены? Где она? Терл намного опередил своих людей и уже почти добрался до некошеной травы. Интересно, сколько весят его доспехи? Он вскарабкался на бугорок высотой шагов в десять и остановился наверху, поджидая, пока подтянутся остальные.
— Никаких следов вампиров, — заявил он. — Они отошли в какое-то укрытие. Путешественники говорят, они не выносят солнечного света?..
— Это правда, — подтвердил Кэй.
Терл зычно прогудел:
— Биидж!
— Терл! — к нему с готовностью рысцой подбежал великан: зрелый мужчина, крупнее многих своих соплеменников, непристойно по сравнению с другими энергичный.
— Биидж, пойдешь со мной. Тарун, ты обойдешь по кругу, встретишься с нами на противоположном конце. Если тебя там не окажется, это будет означать, что ты вступил в бой.
— Хорошо.
Биидж с терлом отправились в одну сторону, остальные великаны — в другую. В крайнем возбуждении Валавирджиллин последовала за терлом. Заметив это, терл замедлил шаг и дождался, пока она нагонит его. Биидж тоже было приостановился, но вождь жестом велел ему идти вперед.
— В траве мы вампиров не найдем, — проговорил терл. — Им здесь негде укрыться. Трава растет прямо вверх. Ночь опускается по другую сторону от солнца, но солнце теперь больше не двигается. Где вампиры могут прятаться от лучей солнца?
— А ты помнишь то время, когда солнце двигалось? — поинтересовалась Валавирджиллин.
— Я был ребенком. Страшное время.
Вид у него был не слишком испуганный. Луис By побывал среди этих людей, но не рассказал им ничего из того, что поведал ей.
— Это кольцо, — произнес он. — Арка представляет собой ту часть кольца, на которой ты не стоишь. Солнце начало дрожать, потому что кольцо сместилось с центра. Через несколько фаланов кольцо коснется солнца. Но я клянусь тебе, я остановлю его либо погибну, пытаясь это сделать.
Биидж продолжал бежать трусцой. Временами он останавливался, чтобы рассмотреть трупы, срезать мечом траву и проверить, что в ней скрывается. Съев срезанную траву, он продолжал обход. Чувствовалось, что энергии у него гораздо больше, чем у терла. Валавирджиллин не заметила в их отношениях никакого соперничества — один отдавал распоряжения, другой охотно им подчинялся, но она не сомневалась, что видит перед собой будущего терла. Она собралась с силами и задала столь важный для нее вопрос:
— Терл, не появлялся ли у вас неизвестный гоминид, утверждая, что он прилетел из мира, который находится на небе?
Терл уставился на нее:
— На небе?
— Чародей мужского пола. Голое узкое лицо, бронзовая кожа, прямые черные волосы на скальпе, повыше мужчин нашего племени, узкий в плечах и в бедрах.
Валавирджиллин прижала кончики пальцев к глазам и раздвинула в стороны:
— Вот такие глаза. Он заставил кипеть море поблизости отсюда, чтобы покончить с зеркальными цветами.
Терл кивнул:
— Это сделал старый терл с помощью Луиса By, о котором ты говоришь. Но откуда тебе известно об этом?
— Я путешествовала вместе с Луисом By к местному порту. Он сказал, что без солнечного света цветы не смогут себя защитить. Хотя облака никогда с тех пор не уходили?
— Никогда. Мы сеяли свою траву так, как чародей научил нас. Смирпы и другие давно опередили нас. Куда бы мы ни направились, везде находили цветы съеденными под корень. Красные пастухи, которые во времена моего отца кормили свой скот нашей травой и воевали с нами, если мы начинали возражать, отправились следом за нами на новые пастбища. Водяные люди вернулись в реки, которые прежде захватили цветы.
— А вампиры?
— Похоже, что у них тоже все в порядке.
Валавирджиллин поморщилась.
— Есть местность, которую все мы избегаем, — заметил терл. — Вампирам нужно укрытие от дневного света — пещеры, деревья, что угодно. Когда появились облака, они стали меньше бояться солнца и отходят дальше от своего убежища. Больше нам ничего не известно.
— Нужно будет расспросить гулов.
— Неужели машинные люди разговаривают с гулами? — терлу это известие явно пришлось не по вкусу.
— Гулы держатся обособленно, но им известно, где появляются мертвые. Они же выполняют похоронные обряды для всех религий. Скорее всего, Ночные люди знают, где охотятся и скрываются днем вампиры.
— Гулы действуют только ночью. Я бы не сумел вести разговор с ними. И все же… как это делается?
— Нужно привлечь их внимание. Добиться их расположения. Тут многое может сработать, но они очень пугливы. Это тоже своего рода испытание.
Терл возмутился:
— Добиться их расположения?
— Мои люди прибыли сюда торговать, терл. У гулов есть то, что нам нужно — сведения. Что такого есть у нас из того, что нужно им? Немногое. Ночные люди владеют всем миром, Аркой и прочим. Нужно только спросить их.
— Добиться их расположения, — эти слова не давали терлу покоя. — Но как?
Что она слышала? Говорили, что это делается в ночное время и не так, как заключаются сделки днем. Но она лично видела гулов и разговаривала с ними.
— Ночные люди работают на теневой ферме под группой плавучих зданий, вдали от порта. Мы расплачиваемся с ними инструментом, а Строители Города предоставляют им библиотечные льготы. Они готовы обменяться информацией.
— Но нам ничего неизвестно.
— Похоже на правду.
— Что еще у нас есть? — задумался терл. — Ох, Валавирджиллин, отвратительно все это.
— Что?
Терл обвел рукой вокруг. Множество трупов вампиров, лежавших под стеной, и вполовину меньше мертвых великанов, рассеянных по полю до черты, за которой росла некошеная трава. Биидж внимательно рассматривал кого-то и когда увидел, что привлек внимание Валавирджиллин, то приподнял голову мертвеца, чтобы она разглядела лицо. Это оказался Химапертарии из экипажа Антрантилина.
Валавирджиллин содрогнулась. Но терл был прав.
Она сказала:
— Гулам нужна пища. Более того, если все эти тысячи трупов останутся лежать, начнется чума. И все будут винить Ночных людей. Они должны прийти и все убрать.
— Но разве они будут слушать меня?
Валавирджиллин покачала головой. Такое ощущение, будто голова набита ватой.
— И что потом, когда мы узнаем, где прячутся вампиры? Сами нападем на них?
— Гулы нам могут подсказать и это…
Внезапно терл бросился бежать. Валавирджиллин увидела, что Биидж машет им одной рукой. В другой он держал… что? В этот момент он неистово затряс это и вдруг отбросил от себя, а сам кинулся в другую сторону. Упав на землю, существо тихо скорчилось и затихло. Биидж же ревел от ярости. Живой вампир!
— Терл, прости меня, — обратился к ним Биидж. — Он был жив, только ранен — стрела попала ему в ногу. Я думал, мы сможем поговорить с ним, рассмотреть его — что-нибудь в этом роде, но… но такая вонь!
— Биидж, успокойся. Запах появился внезапно? Ты напал, а он выпустил этот запах для защиты?
— Что? Как пукаешь? Иногда можешь удержаться, а иногда нет?… Терл, точно не могу сказать.
— Продолжай обход.
Биидж сердито полоснул мечом по траве. Терл зашагал дальше.
Валавирджиллин, помолчав, сказала:
— Среди мертвых нужно оставить делегацию. Поставить шатер, несколько ваших мужчин…
— А утром мы обнаружим их высосанными!
— Нет, я думаю, что сегодня и завтра ночью ничего с ними не случится. Вампиры здесь уже поохотились. К тому же они учуют запах своих собственных мертвецов. Или еще лучше, вооружи своих людей и, м-м-м-м, пошли мужчин вместе с женщинами.
— Валавирджиллин…
— Я знаю твои обычаи, но если поют вампиры, лучше, чтобы твои люди занимались сексом друг с другом.
Нужно ли было ей говорить это? Великан недовольно проворчал что-то, но…
— Да. Верно. А чего терл не видит, то не происходит. Вот так.
Он сделал знак рукой Бииджу, после чего спросил:
— Примкнут ли к нам торговцы Дальнего берега?
— Мы обязаны поддержать вас. Голос двух рас, оказавшихся в беде, будет звучать громче, чем одной.
— Трех рас. Многие глинеры останутся ждать вместе с нами. А может, нас еще больше? Вампиры, должно быть, поохотились и на красных.
— Есть смысл попробовать.
Подошел Биидж. Терл заговорил гораздо быстрее, и Валавирджиллин перестала его понимать. Биидж попытался спорить, затем неохотно согласился.
— Днем нужно поспать, — сказала Валавирджиллин. Тело ее просило сна.
Что-то сомкнулось вокруг ее запястья.
— Госпожа?
Валавирджиллин мгновенно проснулась. Вместо крика из горла вырвался какой-то писк. Она откатилась назад, села и… это был всего лишь Кэйвербриммис.
— Госпожа, что ты сказала великану?
Она все еще не пришла в себя. Нужно сделать хотя бы глоток воды, помыться или — что это за шум? Неужели дождь? А сверкание и последовавший затем грохот — это явно молния с громом.
Перед тем как лечь, Валавирджиллин сняла с себя всю грязную одежду. Теперь она откинула одеяло и выскочила из фургона под прохладный дождь. Кэй наблюдал, как она танцует под дождем.
Последствия. Торговцы не допускают близости с себе подобными. Они занимаются РИШАТРА с теми расами, которые встречаются им в пути, но соединяться в пару — это нечто другое. Не стоит делать беременной свою партнершу по бизнесу, не стоит играть в игры — воздействовать при помощи секса, как не стоит и влюбляться.
Но в далекой стране, среди чужих гоминидов избегать друг друга тоже не получится.
Валавирджиллин поманила его рукой и крикнула:
— Иди помойся вместе со мной. Сколько сейчас времени?
— Начинает смеркаться. Мы долго спали.
Кэй стянул одежду с чувством, очень похожим на облегчение.
— Я думал, нам потребуется время, чтобы вооружиться против вампиров.
— Успеем. Как там Барок?
— Не знаю.
Глотая дождевые капли, они вымыли и вытерли друг друга. И убедились, что с желанием близости можно совладать.
Дождь прекратился. Ветер уносил по стерне остатки дождя. Сквозь разодранные на клочья тучи показались полоски синего неба и неожиданно — узкая вертикальная черта бело-голубых линий.
Валавирджиллин в изумлении смотрела на нее. Она не видела Арку на протяжении четырех вращений. В сиянии света Арки отчетливо обнаружился узор на стерне: дуга, состоящая из бледных прямоугольников. Шатер, возведенный внутри дуги. Травяные великаны сновали туда-сюда, вместе с ними двигалась группка гоминидов гораздо меньшего размера. На прямоугольники… простыни? они выкладывали тела.
— Это ты им сказала так сделать?
— Нет, — ответила Валавирджиллин. — Но идея неплохая.
В опустевшем круизере Антрантилина они нашли Барока с женщиной раза в два раза больше его самого. Он выглядел непривычно подавленным, но улыбался:
— Вимб, это мои компаньоны Валавирджиллин и Кэйвербриммис. Друзья, это Вимб.
— Я думал… — начал Кэй.
Смех Барока звучал несколько истерично:
— Да, ты был прав, если подумал, что мы спали!
Вимб вмешалась в разговор:
— Мы спали здесь, чтобы защититься от намерений других, от новой РИШАТРА. Нам повезло, что мы нашли друг друга.
С трудом собравшись с мыслями, Барок вспомнил то, что его беспокоило:
— Форн. Вы не видели Форанайидии?
— Она исчезла, — ответила Валавирджиллин. Барока охватила дрожь, с которой ему было не совладать. Он сжал руку Валавирджиллин:
— Я крикнул ей: «Заряжай!» Она не ответила. Ее просто не было. Я вышел за ней наружу, чтобы увести, если она последовала за пением. Но стоило мне выйти, и я словно отключился. Пришел в себя уже у подножия стены. Из-за дождя я склонился в три погибели, до самой земли. Кто-то упал на меня, и я шлепнулся в грязь. Это была Вимб. РИШАТРА — это слишком слабое слово, чтобы определить то, чем мы занимались.
Вимб обхватила его за плечи и развернула лицом к себе:
— Мы любили друг друга, можно было бы даже сказать, были близки, как супруги, но мы должны называть это ришатрой, Барок. Должны.
— Сорвали с себя одежду и занимались ришатрой снова и снова. Когда к нам постепенно вернулось сознание, нельзя было терять ни единого мига. Эта бледная погань полукругом подступала к нам все ближе. Должно быть, из-за дождя запах уменьшился. Вокруг нас валялись брошенные арбалеты. Травяные великаны всю ночь спускались со стены, бросали арбалеты и все остальное…
— Мы подобрали арбалеты, — вмешалась в разговор травяная великанша. — Я увидела мертвого Макии, обнимавшего вампира, оба пронзенные одной стрелой, а рядом лежал его колчан со стрелами. Я забрала колчан, отдала Бароку пригоршню стрел и выстрелила в ближайшего вампира. Потом в следующего.
— Сначала мне было даже не поднять арбалет.
— Потом в следующего. Так вот, значит, почему ты так кричал? Мы не говорили об этом.
— Выкрикивал проклятия, чтоб набраться силы, — признался Барок. — Ваше чертово оружие совершенно не подходит для маленьких машинных людей.
— Вы были там всю ночь? — спросила Вала.
Вимб кивнула.
— Когда дождь начал ослабевать, я подобрал для нас полотенца, — говорил Барок. — Там лежали груды полотенец. — Он еще сильнее сжал ей руку, до боли. — Кэй, Вала, мы все видели.
— Воины шли мимо нас, — продолжила Вимб. — Я выстрелила Хиирсту в ногу, но он все равно продолжал идти в сторону поющих. Вампиры подошли к нему, стянули полотенце с лица и увели его. Это был мой сын.
— Они стягивают все, что закрывает лицо! Полотенце Хиирста было пропитано горючим. Его смыл дождь. Мы взяли полотенца с… Вимб?
— Перичным луком.
— Да. Запах травы сохранился. Только благодаря этому — полотенцам и РИШАТРА — мы и выжили. Когда становилось совсем невмоготу, мы занимались РИШАТРА. И еще собирали стрелы. Великаны бросали мечи и арбалеты, но колчанов со стрелами не было. Приходилось искать. Вытаскивать из мертвых
— Я увидела то, чего не поняла, — сказала Вимб. — Нужно будет сказать терлу. Вампиры занимались РИШАТРА с некоторыми из нас, а потом уводили их в сторону высокой травы и дальше. Зачем им было оставлять кого-то в живых? Живы ли они сейчас?
— Может быть, гулам это известно.
— Гулы не выдают своих секретов, — заметила Вимб.
Небо вновь затянулось тучами. В полумраке раздался голос Барока:
— Я застрелил вампиршу, которая уводила Анта. На это у меня ушло две стрелы. Песню подхватила другая, я застрелил и ее. Ант пошел за третьей, но до той стрела уже не долетела. Его увели в траву. Больше я его не видел. Может, мне нужно было стрелять в него!
Кой и Валавирджиллин молча смотрели на него.
— Я не смогу караулить с вами ночью, — пробормотал Барок. — С РИШАТРА мне сейчас не справиться. И голова у меня… Не знаю, понятно ли я объясняю…
Глава 3. Надвигающийся шторм
— Мы недосчитались половины своих людей, — ответила Валавирджиллии.
— Терл, мы и представить себе не могли, что их окажется так много, — начал Бонд. — Нам казалось, что оружия у нас достаточно на все случаи жизни.
— Путешественники говорят, что вампиры поют нам на погибель.
— Узнать неизвестное — это уже половина дела, — заметил Кэй.
— Мы не знали, против чего придется бороться. Запах вампиров! Нам даже и в голову не приходило. Но мы обратили вампиров в бегство! — прогремел терл. — Нужно ли пускаться за ними вдогонку?
Бонд развел руками и, пошатываясь, отправился к себе.
Если травяные великаны еще в силах продолжать сражение… Бонд был измучен до изнеможения, но кому-то нужно постоять за машинных людей. Они последовали за великанами.
У подножия стены шевельнулись какие-то тени. Два совершенно обнаженных гоминида. Ружья и арбалеты взлетели на плечо, готовые выстрелить, но тут же опустились. Раздались крики:
— Нет! Не вампиры!
Громадная женщина и маленький мужчина стояли, опираясь друг на друга.
Нет, не вампиры. Травяная великанша и — Барок! Лицо Сабарокейреша обмякло от ужаса, слишком глубокого, чтобы как-то проявиться на поверхности. Он смотрел на Валавирджиллин таким взглядом, словно не он сам, а она была невесть откуда взявшимся призраком. Полубезумный, грязный, обессиленный, израненный, но живой.
А мне казалось, что я устала! Валавирджиллин схватила его плечо, с радостью чувствуя под рукой живое тело. Где его дочь? Она не стала задавать ему этот вопрос, а просто сказала:
— Тебе, наверно, есть о чем рассказать, но это ты сделаешь позже, хорошо?
Терл что-то сказал арбалетчице Парум, и она повела, а точнее — потащила Барока и травяную великаншу вверх по склону.
По дороге им начали попадаться трупы вампиров. В мертвецах не осталось и следа призрачной красоты, так притягивавшей ночью. Травяной великан остановился рассмотреть женщину, насаженную на арбалетную стрелу. Спаш присоединилась к нему.
Вала вспомнила, как сорок три фалана назад она сделала то же самое. Сначала чувствуется запах гнилого мяса. Потом в мозгу как бы взрывается другойзапах…
Травяной великан отошел, пошатываясь, наклонился, и его вырвало, после чего он медленно выпрямился, по-прежнему не поднимая головы, чтобы окружающие не увидели его лица. Спаш резко качнулась к Валавирджиллин и спрятала голову у нее на плече.
— Спаш, дорогая, ты ничего не сделала. Тебе сейчас кажется, будто ты хочешь близости с трупом, но это не твое желание, это воздействие на твой мозг.
— Нет, не мое желание. Если нам не удастся изучить их, мы ничего о них не узнаем!
— Это одна из причин, почему они наводят такой ужас.
Похоть и запах гниющего мяса в мозгу невозможно совместить.
Все вампиры поблизости от стены нашли свою гибель от арбалета. У тех, что лежали подальше, обнаружились следы попадания снарядов или дроби. Значит, машинные люди убили раз в сто больше, чем травяные великаны. На расстоянии двухсот шагов от стены вампиров уже не было.
Мертвые великаны — изможденные, со впалыми щеками и запавшими глазами, со страшными ранами на шее, запястьях и локтях. Это обмякшее лицо… Валавирджиллин узнала женщину, на которую наткнулась в темноте несколько часов назад. Но где же раны? Горло оказалось целым. Левая рука отброшена в сторону; правая лежит на животе, но на тунике нет следов крови… Вала подошла ближе и подняла правую руку великанши.
Подмышка оказалась разодранной и в крови. Травяной великан отвернулся и, шатаясь, вернулся к стене, где его вывернуло наизнанку.
Женщина огромная, вампир маленький, не смог дотянуться до шеи. Спаш права, нужно узнать как можно больше.
Еще дальше, у травяной кромки, лежало что-то яркое. Она перешла на бег, потом резко остановилась. Это была рабочая одежда Таратарафашт. Валавирджиллин взяла ее в руки. Совершенно чистая, ни крови, ни грязи. Почему Тарфа оказалась так далеко от стены? Где она? Терл намного опередил своих людей и уже почти добрался до некошеной травы. Интересно, сколько весят его доспехи? Он вскарабкался на бугорок высотой шагов в десять и остановился наверху, поджидая, пока подтянутся остальные.
— Никаких следов вампиров, — заявил он. — Они отошли в какое-то укрытие. Путешественники говорят, они не выносят солнечного света?..
— Это правда, — подтвердил Кэй.
Терл зычно прогудел:
— Биидж!
— Терл! — к нему с готовностью рысцой подбежал великан: зрелый мужчина, крупнее многих своих соплеменников, непристойно по сравнению с другими энергичный.
— Биидж, пойдешь со мной. Тарун, ты обойдешь по кругу, встретишься с нами на противоположном конце. Если тебя там не окажется, это будет означать, что ты вступил в бой.
— Хорошо.
Биидж с терлом отправились в одну сторону, остальные великаны — в другую. В крайнем возбуждении Валавирджиллин последовала за терлом. Заметив это, терл замедлил шаг и дождался, пока она нагонит его. Биидж тоже было приостановился, но вождь жестом велел ему идти вперед.
— В траве мы вампиров не найдем, — проговорил терл. — Им здесь негде укрыться. Трава растет прямо вверх. Ночь опускается по другую сторону от солнца, но солнце теперь больше не двигается. Где вампиры могут прятаться от лучей солнца?
— А ты помнишь то время, когда солнце двигалось? — поинтересовалась Валавирджиллин.
— Я был ребенком. Страшное время.
Вид у него был не слишком испуганный. Луис By побывал среди этих людей, но не рассказал им ничего из того, что поведал ей.
— Это кольцо, — произнес он. — Арка представляет собой ту часть кольца, на которой ты не стоишь. Солнце начало дрожать, потому что кольцо сместилось с центра. Через несколько фаланов кольцо коснется солнца. Но я клянусь тебе, я остановлю его либо погибну, пытаясь это сделать.
Биидж продолжал бежать трусцой. Временами он останавливался, чтобы рассмотреть трупы, срезать мечом траву и проверить, что в ней скрывается. Съев срезанную траву, он продолжал обход. Чувствовалось, что энергии у него гораздо больше, чем у терла. Валавирджиллин не заметила в их отношениях никакого соперничества — один отдавал распоряжения, другой охотно им подчинялся, но она не сомневалась, что видит перед собой будущего терла. Она собралась с силами и задала столь важный для нее вопрос:
— Терл, не появлялся ли у вас неизвестный гоминид, утверждая, что он прилетел из мира, который находится на небе?
Терл уставился на нее:
— На небе?
— Чародей мужского пола. Голое узкое лицо, бронзовая кожа, прямые черные волосы на скальпе, повыше мужчин нашего племени, узкий в плечах и в бедрах.
Валавирджиллин прижала кончики пальцев к глазам и раздвинула в стороны:
— Вот такие глаза. Он заставил кипеть море поблизости отсюда, чтобы покончить с зеркальными цветами.
Терл кивнул:
— Это сделал старый терл с помощью Луиса By, о котором ты говоришь. Но откуда тебе известно об этом?
— Я путешествовала вместе с Луисом By к местному порту. Он сказал, что без солнечного света цветы не смогут себя защитить. Хотя облака никогда с тех пор не уходили?
— Никогда. Мы сеяли свою траву так, как чародей научил нас. Смирпы и другие давно опередили нас. Куда бы мы ни направились, везде находили цветы съеденными под корень. Красные пастухи, которые во времена моего отца кормили свой скот нашей травой и воевали с нами, если мы начинали возражать, отправились следом за нами на новые пастбища. Водяные люди вернулись в реки, которые прежде захватили цветы.
— А вампиры?
— Похоже, что у них тоже все в порядке.
Валавирджиллин поморщилась.
— Есть местность, которую все мы избегаем, — заметил терл. — Вампирам нужно укрытие от дневного света — пещеры, деревья, что угодно. Когда появились облака, они стали меньше бояться солнца и отходят дальше от своего убежища. Больше нам ничего не известно.
— Нужно будет расспросить гулов.
— Неужели машинные люди разговаривают с гулами? — терлу это известие явно пришлось не по вкусу.
— Гулы держатся обособленно, но им известно, где появляются мертвые. Они же выполняют похоронные обряды для всех религий. Скорее всего, Ночные люди знают, где охотятся и скрываются днем вампиры.
— Гулы действуют только ночью. Я бы не сумел вести разговор с ними. И все же… как это делается?
— Нужно привлечь их внимание. Добиться их расположения. Тут многое может сработать, но они очень пугливы. Это тоже своего рода испытание.
Терл возмутился:
— Добиться их расположения?
— Мои люди прибыли сюда торговать, терл. У гулов есть то, что нам нужно — сведения. Что такого есть у нас из того, что нужно им? Немногое. Ночные люди владеют всем миром, Аркой и прочим. Нужно только спросить их.
— Добиться их расположения, — эти слова не давали терлу покоя. — Но как?
Что она слышала? Говорили, что это делается в ночное время и не так, как заключаются сделки днем. Но она лично видела гулов и разговаривала с ними.
— Ночные люди работают на теневой ферме под группой плавучих зданий, вдали от порта. Мы расплачиваемся с ними инструментом, а Строители Города предоставляют им библиотечные льготы. Они готовы обменяться информацией.
— Но нам ничего неизвестно.
— Похоже на правду.
— Что еще у нас есть? — задумался терл. — Ох, Валавирджиллин, отвратительно все это.
— Что?
Терл обвел рукой вокруг. Множество трупов вампиров, лежавших под стеной, и вполовину меньше мертвых великанов, рассеянных по полю до черты, за которой росла некошеная трава. Биидж внимательно рассматривал кого-то и когда увидел, что привлек внимание Валавирджиллин, то приподнял голову мертвеца, чтобы она разглядела лицо. Это оказался Химапертарии из экипажа Антрантилина.
Валавирджиллин содрогнулась. Но терл был прав.
Она сказала:
— Гулам нужна пища. Более того, если все эти тысячи трупов останутся лежать, начнется чума. И все будут винить Ночных людей. Они должны прийти и все убрать.
— Но разве они будут слушать меня?
Валавирджиллин покачала головой. Такое ощущение, будто голова набита ватой.
— И что потом, когда мы узнаем, где прячутся вампиры? Сами нападем на них?
— Гулы нам могут подсказать и это…
Внезапно терл бросился бежать. Валавирджиллин увидела, что Биидж машет им одной рукой. В другой он держал… что? В этот момент он неистово затряс это и вдруг отбросил от себя, а сам кинулся в другую сторону. Упав на землю, существо тихо скорчилось и затихло. Биидж же ревел от ярости. Живой вампир!
— Терл, прости меня, — обратился к ним Биидж. — Он был жив, только ранен — стрела попала ему в ногу. Я думал, мы сможем поговорить с ним, рассмотреть его — что-нибудь в этом роде, но… но такая вонь!
— Биидж, успокойся. Запах появился внезапно? Ты напал, а он выпустил этот запах для защиты?
— Что? Как пукаешь? Иногда можешь удержаться, а иногда нет?… Терл, точно не могу сказать.
— Продолжай обход.
Биидж сердито полоснул мечом по траве. Терл зашагал дальше.
Валавирджиллин, помолчав, сказала:
— Среди мертвых нужно оставить делегацию. Поставить шатер, несколько ваших мужчин…
— А утром мы обнаружим их высосанными!
— Нет, я думаю, что сегодня и завтра ночью ничего с ними не случится. Вампиры здесь уже поохотились. К тому же они учуют запах своих собственных мертвецов. Или еще лучше, вооружи своих людей и, м-м-м-м, пошли мужчин вместе с женщинами.
— Валавирджиллин…
— Я знаю твои обычаи, но если поют вампиры, лучше, чтобы твои люди занимались сексом друг с другом.
Нужно ли было ей говорить это? Великан недовольно проворчал что-то, но…
— Да. Верно. А чего терл не видит, то не происходит. Вот так.
Он сделал знак рукой Бииджу, после чего спросил:
— Примкнут ли к нам торговцы Дальнего берега?
— Мы обязаны поддержать вас. Голос двух рас, оказавшихся в беде, будет звучать громче, чем одной.
— Трех рас. Многие глинеры останутся ждать вместе с нами. А может, нас еще больше? Вампиры, должно быть, поохотились и на красных.
— Есть смысл попробовать.
Подошел Биидж. Терл заговорил гораздо быстрее, и Валавирджиллин перестала его понимать. Биидж попытался спорить, затем неохотно согласился.
— Днем нужно поспать, — сказала Валавирджиллин. Тело ее просило сна.
Что-то сомкнулось вокруг ее запястья.
— Госпожа?
Валавирджиллин мгновенно проснулась. Вместо крика из горла вырвался какой-то писк. Она откатилась назад, села и… это был всего лишь Кэйвербриммис.
— Госпожа, что ты сказала великану?
Она все еще не пришла в себя. Нужно сделать хотя бы глоток воды, помыться или — что это за шум? Неужели дождь? А сверкание и последовавший затем грохот — это явно молния с громом.
Перед тем как лечь, Валавирджиллин сняла с себя всю грязную одежду. Теперь она откинула одеяло и выскочила из фургона под прохладный дождь. Кэй наблюдал, как она танцует под дождем.
Последствия. Торговцы не допускают близости с себе подобными. Они занимаются РИШАТРА с теми расами, которые встречаются им в пути, но соединяться в пару — это нечто другое. Не стоит делать беременной свою партнершу по бизнесу, не стоит играть в игры — воздействовать при помощи секса, как не стоит и влюбляться.
Но в далекой стране, среди чужих гоминидов избегать друг друга тоже не получится.
Валавирджиллин поманила его рукой и крикнула:
— Иди помойся вместе со мной. Сколько сейчас времени?
— Начинает смеркаться. Мы долго спали.
Кэй стянул одежду с чувством, очень похожим на облегчение.
— Я думал, нам потребуется время, чтобы вооружиться против вампиров.
— Успеем. Как там Барок?
— Не знаю.
Глотая дождевые капли, они вымыли и вытерли друг друга. И убедились, что с желанием близости можно совладать.
Дождь прекратился. Ветер уносил по стерне остатки дождя. Сквозь разодранные на клочья тучи показались полоски синего неба и неожиданно — узкая вертикальная черта бело-голубых линий.
Валавирджиллин в изумлении смотрела на нее. Она не видела Арку на протяжении четырех вращений. В сиянии света Арки отчетливо обнаружился узор на стерне: дуга, состоящая из бледных прямоугольников. Шатер, возведенный внутри дуги. Травяные великаны сновали туда-сюда, вместе с ними двигалась группка гоминидов гораздо меньшего размера. На прямоугольники… простыни? они выкладывали тела.
— Это ты им сказала так сделать?
— Нет, — ответила Валавирджиллин. — Но идея неплохая.
В опустевшем круизере Антрантилина они нашли Барока с женщиной раза в два раза больше его самого. Он выглядел непривычно подавленным, но улыбался:
— Вимб, это мои компаньоны Валавирджиллин и Кэйвербриммис. Друзья, это Вимб.
— Я думал… — начал Кэй.
Смех Барока звучал несколько истерично:
— Да, ты был прав, если подумал, что мы спали!
Вимб вмешалась в разговор:
— Мы спали здесь, чтобы защититься от намерений других, от новой РИШАТРА. Нам повезло, что мы нашли друг друга.
С трудом собравшись с мыслями, Барок вспомнил то, что его беспокоило:
— Форн. Вы не видели Форанайидии?
— Она исчезла, — ответила Валавирджиллин. Барока охватила дрожь, с которой ему было не совладать. Он сжал руку Валавирджиллин:
— Я крикнул ей: «Заряжай!» Она не ответила. Ее просто не было. Я вышел за ней наружу, чтобы увести, если она последовала за пением. Но стоило мне выйти, и я словно отключился. Пришел в себя уже у подножия стены. Из-за дождя я склонился в три погибели, до самой земли. Кто-то упал на меня, и я шлепнулся в грязь. Это была Вимб. РИШАТРА — это слишком слабое слово, чтобы определить то, чем мы занимались.
Вимб обхватила его за плечи и развернула лицом к себе:
— Мы любили друг друга, можно было бы даже сказать, были близки, как супруги, но мы должны называть это ришатрой, Барок. Должны.
— Сорвали с себя одежду и занимались ришатрой снова и снова. Когда к нам постепенно вернулось сознание, нельзя было терять ни единого мига. Эта бледная погань полукругом подступала к нам все ближе. Должно быть, из-за дождя запах уменьшился. Вокруг нас валялись брошенные арбалеты. Травяные великаны всю ночь спускались со стены, бросали арбалеты и все остальное…
— Мы подобрали арбалеты, — вмешалась в разговор травяная великанша. — Я увидела мертвого Макии, обнимавшего вампира, оба пронзенные одной стрелой, а рядом лежал его колчан со стрелами. Я забрала колчан, отдала Бароку пригоршню стрел и выстрелила в ближайшего вампира. Потом в следующего.
— Сначала мне было даже не поднять арбалет.
— Потом в следующего. Так вот, значит, почему ты так кричал? Мы не говорили об этом.
— Выкрикивал проклятия, чтоб набраться силы, — признался Барок. — Ваше чертово оружие совершенно не подходит для маленьких машинных людей.
— Вы были там всю ночь? — спросила Вала.
Вимб кивнула.
— Когда дождь начал ослабевать, я подобрал для нас полотенца, — говорил Барок. — Там лежали груды полотенец. — Он еще сильнее сжал ей руку, до боли. — Кэй, Вала, мы все видели.
— Воины шли мимо нас, — продолжила Вимб. — Я выстрелила Хиирсту в ногу, но он все равно продолжал идти в сторону поющих. Вампиры подошли к нему, стянули полотенце с лица и увели его. Это был мой сын.
— Они стягивают все, что закрывает лицо! Полотенце Хиирста было пропитано горючим. Его смыл дождь. Мы взяли полотенца с… Вимб?
— Перичным луком.
— Да. Запах травы сохранился. Только благодаря этому — полотенцам и РИШАТРА — мы и выжили. Когда становилось совсем невмоготу, мы занимались РИШАТРА. И еще собирали стрелы. Великаны бросали мечи и арбалеты, но колчанов со стрелами не было. Приходилось искать. Вытаскивать из мертвых
— Я увидела то, чего не поняла, — сказала Вимб. — Нужно будет сказать терлу. Вампиры занимались РИШАТРА с некоторыми из нас, а потом уводили их в сторону высокой травы и дальше. Зачем им было оставлять кого-то в живых? Живы ли они сейчас?
— Может быть, гулам это известно.
— Гулы не выдают своих секретов, — заметила Вимб.
Небо вновь затянулось тучами. В полумраке раздался голос Барока:
— Я застрелил вампиршу, которая уводила Анта. На это у меня ушло две стрелы. Песню подхватила другая, я застрелил и ее. Ант пошел за третьей, но до той стрела уже не долетела. Его увели в траву. Больше я его не видел. Может, мне нужно было стрелять в него!
Кой и Валавирджиллин молча смотрели на него.
— Я не смогу караулить с вами ночью, — пробормотал Барок. — С РИШАТРА мне сейчас не справиться. И голова у меня… Не знаю, понятно ли я объясняю…
Глава 3. Надвигающийся шторм
Шатер стоял вплотную к стене, вход в него был обращен в сторону дуги из серых простыней.
Трупы лежали голова к голове, на одну простыню приходилось два великана или четыре вампира. Великаны отыскали Антрантилина и члена его экипажа Химапертарии и уложили их на одной простыне. Таратарафашт и Форанайидии все еще не были найдены. Еще на одной простыне лежало шесть крохотных глинеров, тоже мертвых.
Великаны почти закончили раскладывать тела. Между ними двигались крошечные гоминиды. Помощи от них было немного, но они носили пищу и легкие тяжести. На всех были простыни с дырками, куда просовывалась голова.
Травяной великан без труда поднимал вампира, однако мертвых великанов приходилось переносить вдвоем. Один только Биидж перенес мертвую великаншу сам, на спине. Он скатил ее с плеч, и тело женщины упало на простыню сразу так, как нужно. Биидж взял ее за руку и печально заговорил с ней. Валавирджиллин хотела подойти к нему, но потом решила не тревожить. К машинным людям приблизилась одна из двух женщин, закончивших раскладывать еще нескольких мертвых вампиров.
— По краям простыней мы втерли перечный лук, чтобы остановить маленьких животных, питающихся падалью, — сообщила Мунва. — Крупных можно отогнать стрелами. Гулам не придется сражаться за то, что принадлежит им по праву.
— Удачное проявление вежливости, — заметила Валавирджиллин .
Чтобы животные не добрались до мертвецов, можно было бы уложить их на сколоченные столы, только где травяным великанам найти столько дерева для этих целей?
— Вы что-то хотели узнать? — спросила Мунва.
— Мы пришли помочь.
— Сражение обошлось вам слишком дорого. В первую ночь не появится ни один гул. Отдыхайте.
— Но ведь, в конце концов, это была моя идея, — запротестовала Валавирджиллин.
— Не ваша, а терла, — поправила ее Мунва.
Валавирджиллин кивнула, с трудом сдержав улыбку. Здесь принято все приписывать терлу, как и в случае с утверждением «ЛуисBy помог терлу вскипятить море».
Она указала на маленьких гоминидов:
— Кто они?
— Перилак, Сайлак, Манак, Кориак, — окликнула Мунва, и к ней повернулись четыре головки. — Это тоже наши союзники: Кэйвербриммис, Валавирджиллин, Вондернохтии.
Глинеры улыбнулись, покивали головками, но не спешили приблизиться. Сначала они отошли подальше от мертвецов и шатра туда, где великаны снимали с себя простыни и аккуратно выворачивали их изнанкой наружу, после чего подбирали свои кривые мечи и арбалеты. Глинеры скинули грязные простыни и повесили за спину узкие мечи.
Подошел Биидж, уже без простыни, с оружием в руках.
— Мы натерли простыни мунчем и расстелили их под шатром, — сообщил он. — Добро пожаловать всем.
Машинным людям глинеры доходили до подмышек, а великанам до пояса. У них были заостренные безволосые лица, широкие улыбки обнажали чересчур большое количество зубов. Они носили туники из выделанной кожи смирпов, богато украшенные перьями. У женщин, Перилак и Кориак, из перьев были выложены узоры в виде маленьких крыльев. Чтобы не испортить их, женщинам приходилось двигаться с осторожностью. Манак и Сайлак выглядели так же, правда, руки у них были свободны — чтобы сражаться.
Заморосил дождь, и машинные люди поспешили укрыться в шатре, где пол устилал толстый слой травы. Лиц Валавирджиллин почти не видела. Ночь лучше всего было начинать с РИШАТРА, а не на поле битвы.
— Печально все это, — вздохнула Перилак.
— Скольких вы потеряли? — спросил Вондернохтии.
— Теперь уже почти две сотни.
— Нас было только десять. Четверых не стало. Сопашинтей и Читакумишада мы оставили у пушки. Барок приходит в себя после пережитого ночью ада.
— Мужчина нашей королевы отправился с женщиной терла за подмогой к другим гоминидам. Если… — глаза маленькой женщины метнулись вверх, — …властители ночи не заговорят, завтра к нашим голосам присоединятся другие.
Легенда гласила, что гулы слышат любое слово, сказанное о них, если только — так утверждали некоторые — разговор не происходит при ярком дневном свете. Возможно, что даже сейчас гулы окружают их.
— Может ли мужчина вашей королевы заниматься РИШАТРА со своей дорожной спутницей? — поинтересовался Кэй.
Глинеры захихикали, Биидж и Мунва разразились громким хохотом. Маленькая женщина — Перилак — ответила Кэю:
— Если женщина из травяных великанов обратит на него внимание. Размер много значит. Но между вами и нами, может, кое-что и получится.
Перилак и Кэйвербриммис поглядели друг на друга, словно им в голову пришла одна и та же мысль. Маленькая женщина взяла Кэя под руку; рука Кэя погладила перья ее одежды.
— Наверно, они накапливаются у вас гораздо быстрее, чем можно использовать? — предположил он.
— Нет, — ответила Перилак. — Кожа быстро изнашивается. На продажу у нас остается совсем немного.
— Что, если мы найдем способ сохранить кожу подольше?
Время от времени с дуновением воздуха Валавирджиллин улавливала омерзительный запах, напоминавший о разыгравшемся сражении, и отмахивалась от него, но Кэйвербриммис не замечал никакой вони. Мысленно он перенесся туда, где победы и поражения выражались в цифрах, где расстраиваться или волноваться было неуместно и непозволительно, а империя выжила лишь потому, что хлам, ненужный одному гоминиду, для другого был хлебом насущным.
Наступила полночь, но в слабом отсвете дуги Арки она разглядела широкую ухмылку Бииджа.
— Ты когда-нибудь наблюдал, как ведется торговля? — спросила Валавирджиллин у великана.
— Да, пришлось несколько раз. Луис By появился у нас, когда я был маленьким, но тогда все переговоры велись между ним и старым терлом. Тридцать фаланов тому назад красные заключили с нами мир; была разделена территория проживания. Двадцать четыре фалана назад мы собрались вместе с морскими людьми и красными, чтобы обменяться друг с другом картами местности. Все узнали много нового, заодно выяснили, что травяные великаны чересчур огромны, и это неудобно.
Если бы Валавирджиллин из вежливости принялась это отрицать, Биидж бы ей не поверил. Она прост пожала травяному великану руку.
Тем временем тучи сомкнулись, и наступила полная темнота.
Один из мужчин-глинеров спросил:
— Нам нужно только ждать? Они посчитают это более вежливым?
Кажется, это был Манак. Волосы вокруг шеи у него росли гуще, наверное, он был альфа-мужчиной, а Сайлак — бета-мужчиной. У многих рас гоминидов большинство действий выполнял один мужчина, но так ли это у глинеров, Валавирджиллин не знала,
— Манак, сейчас гулы здесь, — пояснила она. — В их среде обитания. Можешь рассмотреть даже такую возможность, что мы устраиваем прием для властителей ночи. Ты готов к РИШАТРА?
Трупы лежали голова к голове, на одну простыню приходилось два великана или четыре вампира. Великаны отыскали Антрантилина и члена его экипажа Химапертарии и уложили их на одной простыне. Таратарафашт и Форанайидии все еще не были найдены. Еще на одной простыне лежало шесть крохотных глинеров, тоже мертвых.
Великаны почти закончили раскладывать тела. Между ними двигались крошечные гоминиды. Помощи от них было немного, но они носили пищу и легкие тяжести. На всех были простыни с дырками, куда просовывалась голова.
Травяной великан без труда поднимал вампира, однако мертвых великанов приходилось переносить вдвоем. Один только Биидж перенес мертвую великаншу сам, на спине. Он скатил ее с плеч, и тело женщины упало на простыню сразу так, как нужно. Биидж взял ее за руку и печально заговорил с ней. Валавирджиллин хотела подойти к нему, но потом решила не тревожить. К машинным людям приблизилась одна из двух женщин, закончивших раскладывать еще нескольких мертвых вампиров.
— По краям простыней мы втерли перечный лук, чтобы остановить маленьких животных, питающихся падалью, — сообщила Мунва. — Крупных можно отогнать стрелами. Гулам не придется сражаться за то, что принадлежит им по праву.
— Удачное проявление вежливости, — заметила Валавирджиллин .
Чтобы животные не добрались до мертвецов, можно было бы уложить их на сколоченные столы, только где травяным великанам найти столько дерева для этих целей?
— Вы что-то хотели узнать? — спросила Мунва.
— Мы пришли помочь.
— Сражение обошлось вам слишком дорого. В первую ночь не появится ни один гул. Отдыхайте.
— Но ведь, в конце концов, это была моя идея, — запротестовала Валавирджиллин.
— Не ваша, а терла, — поправила ее Мунва.
Валавирджиллин кивнула, с трудом сдержав улыбку. Здесь принято все приписывать терлу, как и в случае с утверждением «ЛуисBy помог терлу вскипятить море».
Она указала на маленьких гоминидов:
— Кто они?
— Перилак, Сайлак, Манак, Кориак, — окликнула Мунва, и к ней повернулись четыре головки. — Это тоже наши союзники: Кэйвербриммис, Валавирджиллин, Вондернохтии.
Глинеры улыбнулись, покивали головками, но не спешили приблизиться. Сначала они отошли подальше от мертвецов и шатра туда, где великаны снимали с себя простыни и аккуратно выворачивали их изнанкой наружу, после чего подбирали свои кривые мечи и арбалеты. Глинеры скинули грязные простыни и повесили за спину узкие мечи.
Подошел Биидж, уже без простыни, с оружием в руках.
— Мы натерли простыни мунчем и расстелили их под шатром, — сообщил он. — Добро пожаловать всем.
Машинным людям глинеры доходили до подмышек, а великанам до пояса. У них были заостренные безволосые лица, широкие улыбки обнажали чересчур большое количество зубов. Они носили туники из выделанной кожи смирпов, богато украшенные перьями. У женщин, Перилак и Кориак, из перьев были выложены узоры в виде маленьких крыльев. Чтобы не испортить их, женщинам приходилось двигаться с осторожностью. Манак и Сайлак выглядели так же, правда, руки у них были свободны — чтобы сражаться.
Заморосил дождь, и машинные люди поспешили укрыться в шатре, где пол устилал толстый слой травы. Лиц Валавирджиллин почти не видела. Ночь лучше всего было начинать с РИШАТРА, а не на поле битвы.
— Печально все это, — вздохнула Перилак.
— Скольких вы потеряли? — спросил Вондернохтии.
— Теперь уже почти две сотни.
— Нас было только десять. Четверых не стало. Сопашинтей и Читакумишада мы оставили у пушки. Барок приходит в себя после пережитого ночью ада.
— Мужчина нашей королевы отправился с женщиной терла за подмогой к другим гоминидам. Если… — глаза маленькой женщины метнулись вверх, — …властители ночи не заговорят, завтра к нашим голосам присоединятся другие.
Легенда гласила, что гулы слышат любое слово, сказанное о них, если только — так утверждали некоторые — разговор не происходит при ярком дневном свете. Возможно, что даже сейчас гулы окружают их.
— Может ли мужчина вашей королевы заниматься РИШАТРА со своей дорожной спутницей? — поинтересовался Кэй.
Глинеры захихикали, Биидж и Мунва разразились громким хохотом. Маленькая женщина — Перилак — ответила Кэю:
— Если женщина из травяных великанов обратит на него внимание. Размер много значит. Но между вами и нами, может, кое-что и получится.
Перилак и Кэйвербриммис поглядели друг на друга, словно им в голову пришла одна и та же мысль. Маленькая женщина взяла Кэя под руку; рука Кэя погладила перья ее одежды.
— Наверно, они накапливаются у вас гораздо быстрее, чем можно использовать? — предположил он.
— Нет, — ответила Перилак. — Кожа быстро изнашивается. На продажу у нас остается совсем немного.
— Что, если мы найдем способ сохранить кожу подольше?
Время от времени с дуновением воздуха Валавирджиллин улавливала омерзительный запах, напоминавший о разыгравшемся сражении, и отмахивалась от него, но Кэйвербриммис не замечал никакой вони. Мысленно он перенесся туда, где победы и поражения выражались в цифрах, где расстраиваться или волноваться было неуместно и непозволительно, а империя выжила лишь потому, что хлам, ненужный одному гоминиду, для другого был хлебом насущным.
Наступила полночь, но в слабом отсвете дуги Арки она разглядела широкую ухмылку Бииджа.
— Ты когда-нибудь наблюдал, как ведется торговля? — спросила Валавирджиллин у великана.
— Да, пришлось несколько раз. Луис By появился у нас, когда я был маленьким, но тогда все переговоры велись между ним и старым терлом. Тридцать фаланов тому назад красные заключили с нами мир; была разделена территория проживания. Двадцать четыре фалана назад мы собрались вместе с морскими людьми и красными, чтобы обменяться друг с другом картами местности. Все узнали много нового, заодно выяснили, что травяные великаны чересчур огромны, и это неудобно.
Если бы Валавирджиллин из вежливости принялась это отрицать, Биидж бы ей не поверил. Она прост пожала травяному великану руку.
Тем временем тучи сомкнулись, и наступила полная темнота.
Один из мужчин-глинеров спросил:
— Нам нужно только ждать? Они посчитают это более вежливым?
Кажется, это был Манак. Волосы вокруг шеи у него росли гуще, наверное, он был альфа-мужчиной, а Сайлак — бета-мужчиной. У многих рас гоминидов большинство действий выполнял один мужчина, но так ли это у глинеров, Валавирджиллин не знала,
— Манак, сейчас гулы здесь, — пояснила она. — В их среде обитания. Можешь рассмотреть даже такую возможность, что мы устраиваем прием для властителей ночи. Ты готов к РИШАТРА?