Страница:
Благодаря коренным преобразованиям в социально-общественной жизни за годы независимости в Туркменистане резко сократилась детская смертность, выросла продолжительность жизни, снизился уровень преступности, в государстве созданы мощные гаранты охраны материнства и детства, укрепления прав молодежи, женщин, стариков.
Социально направленная политика Туркменского государства нашла полное отражение в программе «Основные направления социально-экономических преобразований на период до 2010 года». В них по-прежнему приоритетны программы, нацеленные на повышение жизненного уровня народа.
Туркменистан влился в разряд государств, производящих основную продовольственную культуру — пшеницу для собственных нужд. Страна выполнила основную часть комплексной программы обеспечения продовольственной безопасности.
На период действия «Основных направлений» Туркменистан предусматривает среднегодовой прирост во всех отраслях экономики не менее 18 процентов. Одной из главных задач на этот период является подъем производства. Как и всегда, основное место здесь принадлежит топливно-энергетическому комплексу. Предполагается сосредоточить внимание на отраслях, требующих больших затрат труда. С учетом возможностей у них большое будущее, не оставляющее шансов конкурентам. К этим отраслям относятся сельское хозяйство, легкая, пищевая промышленность, туризм, жилищное строительство и создание инфраструктур.
На период до 2010 года по-прежнему приоритетными отраслями сельского хозяйства будут оставаться хлопководство и производство пшеницы. В 2005-м году предполагается вырастить 2,5 миллиона тонн хлопка и 2,5 миллиона тонн пшеницы. Для сравнения: в первый год независимости в Туркменистане было произведено 70 тысяч тонн зерновых. В этих цифрах отражается плодотворность нашей независимости, вклад в решение вопроса об обеспечении продовольственной безопасности страны, а населения планеты продуктом первой необходимости — хлебом.
Долгосрочная перспектива развития национальной экономики предполагает значительное расширение всех имеющихся резервов, что обуславливается крупными инвестициями. До 2010 года за счет всех источников финансирования объем инвестиций по сравнению с 2000 годом возрастет в 2,7 раза.
Только собственный экономический рост не может гарантировать повышение уровня жизни наших людей, но он создает для этого благоприятные предпосылки. И потому закономерно, что решению всех этих жизненно важных вопросов придается настойчивый и целеустремленный характер.
Основу рассчитанной до 2010 года социальной политики Туркменистана составляют показатели повышения уровня жизни населения. Как всегда, львиная доля бюджетных средств будет направлена на развитие социальной сферы. С учетом прироста населения мы не выпускаем из поля зрения и такие вопросы, как строительство новых объектов социального назначения, эффективное использование уже имеющихся инфраструктур. Продолжая практику бесплатного предоставления населению природного газа, электричества, соли, мы тем самым поддерживаем наиболее незащищенные слои населения.
В ходе реформ значительно расширится и негосударственный сектор экономики. Здесь заметно вырастет число предприятий. Эти реформы пойдут еще быстрее с развитием всех форм собственности — от индивидуальной до смешанной, ускорением процесса приватизации, совершенствованием организационно-правовых разновидностей хозяйственного правления (дайханские объединения, акционерные общества). В соответствии с программой к концу нынешнего периода предполагается передать в частную собственность три тысячи государственных предприятий и сооружений.
В основе всех государственных программ независимого Туркменистана лежит стремление добиться неуклонного роста благосостояния народа, гарантированного соблюдения его прав. Наша цель — превратить Туркменистан в цветущий край, добиться, чтобы он стал для каждого человека надежным и родным домом.
В декабре 1999 года Халк Маслахаты Туркменистана принял решение об отмене смертной казни в нашей стране и одобрил Закон о полной и окончательной отмене смертной казни. Помимо этого, в целях дальнейшей гуманизации общественной жизни был принят Закон «О помиловании в честь священной Гадыр гиджеси». Этот гуманный шаг государства помогает оступившимся встать на путь исправления и жить по велению совести, он еще раз подтверждает не на словах, а на деле нашу приверженность принципам гуманизма, демократии, соблюдения прав и свобод человека. Мы гордимся тем, что Туркменистан первым среди новых независимых государств предпринял такие шаги и теперь неуклонно следует принятому решению.
Известно, насколько взаимосвязаны и взаимозависимы события, происходящие сегодня в мире. В ходе своего развития они выстраиваются в цепочку «гражданин—государство-регион, страна-мир-человечество». И потому, считаем мы, любое государство, любая нация, большая она или малая, понимая всю меру своей ответственности, способны именно в такой последовательности оказывать воздействие на ход этого грандиозного движения. Приверженность именно такому подходу определяет размах действий Туркменистана при решении острейших, критических вопросов мирового развития, грандиозных проблем, связанных с его собственными национальными интересами. Здесь нет и не может быть места экономическим или политическим скандалам, точно так же содействие международных организаций, отдельных стран или финансовых фондов не должно восприниматься как ущемление права государства на самоопределение.
Истинная сила должна уступать место силе истины. И это еще одна особенность новейшей эпохи. Туркменистан всегда придерживался этой точки зрения, и теперь не меняет ее: такой подход отвечает нравственным представлениям туркменского народа, являясь политическим кредо в его движении за государственный нейтралитет.
27 декабря 1999 года на Халк Маслахаты Туркменистана была принята «Декларация о внешнеполитическом курсе Туркменистана в XXI веке на принципах постоянного нейтралитета, миролюбия, позитивного добрососедства и демократии». В этом историческом документе провозглашена неуклонность внешнеполитического курса нейтрального Туркменистана как государства, неустанно на деле придерживающегося принципов защиты гуманизма, демократии, а также прав и свобод человека.
Туркменистан признает права и свободы человека, признанные мировым сообществом как нормы межгосударственного права. В Декларации в очередной раз подчеркнуто, что Туркменистан и сегодня, и впредь намерен сотрудничать на долговременной основе с Организацией Объединенных Наций.
Мои дорогие соотечественники!
Все мы современники, которым жить в XXI веке. На нас возложена особая ответственность, забывать о которой мы не вправе. Этой ответственностью должны быть продиктованы как наши задачи, так и наши усилия по их решению. Такова политическая точка зрения Туркменистана, и она останется неизменной и в грядущем. Туркменистанцы объединят свои усилия, чтобы двадцать первый век по сравнению с веком двадцатым стал более безопасным, более гуманным, более счастливым, чтобы нынешнее столетие вошло в историю как Золотой век туркменского народа.
Глава V
Социально направленная политика Туркменского государства нашла полное отражение в программе «Основные направления социально-экономических преобразований на период до 2010 года». В них по-прежнему приоритетны программы, нацеленные на повышение жизненного уровня народа.
Туркменистан влился в разряд государств, производящих основную продовольственную культуру — пшеницу для собственных нужд. Страна выполнила основную часть комплексной программы обеспечения продовольственной безопасности.
На период действия «Основных направлений» Туркменистан предусматривает среднегодовой прирост во всех отраслях экономики не менее 18 процентов. Одной из главных задач на этот период является подъем производства. Как и всегда, основное место здесь принадлежит топливно-энергетическому комплексу. Предполагается сосредоточить внимание на отраслях, требующих больших затрат труда. С учетом возможностей у них большое будущее, не оставляющее шансов конкурентам. К этим отраслям относятся сельское хозяйство, легкая, пищевая промышленность, туризм, жилищное строительство и создание инфраструктур.
На период до 2010 года по-прежнему приоритетными отраслями сельского хозяйства будут оставаться хлопководство и производство пшеницы. В 2005-м году предполагается вырастить 2,5 миллиона тонн хлопка и 2,5 миллиона тонн пшеницы. Для сравнения: в первый год независимости в Туркменистане было произведено 70 тысяч тонн зерновых. В этих цифрах отражается плодотворность нашей независимости, вклад в решение вопроса об обеспечении продовольственной безопасности страны, а населения планеты продуктом первой необходимости — хлебом.
Долгосрочная перспектива развития национальной экономики предполагает значительное расширение всех имеющихся резервов, что обуславливается крупными инвестициями. До 2010 года за счет всех источников финансирования объем инвестиций по сравнению с 2000 годом возрастет в 2,7 раза.
Только собственный экономический рост не может гарантировать повышение уровня жизни наших людей, но он создает для этого благоприятные предпосылки. И потому закономерно, что решению всех этих жизненно важных вопросов придается настойчивый и целеустремленный характер.
Основу рассчитанной до 2010 года социальной политики Туркменистана составляют показатели повышения уровня жизни населения. Как всегда, львиная доля бюджетных средств будет направлена на развитие социальной сферы. С учетом прироста населения мы не выпускаем из поля зрения и такие вопросы, как строительство новых объектов социального назначения, эффективное использование уже имеющихся инфраструктур. Продолжая практику бесплатного предоставления населению природного газа, электричества, соли, мы тем самым поддерживаем наиболее незащищенные слои населения.
В ходе реформ значительно расширится и негосударственный сектор экономики. Здесь заметно вырастет число предприятий. Эти реформы пойдут еще быстрее с развитием всех форм собственности — от индивидуальной до смешанной, ускорением процесса приватизации, совершенствованием организационно-правовых разновидностей хозяйственного правления (дайханские объединения, акционерные общества). В соответствии с программой к концу нынешнего периода предполагается передать в частную собственность три тысячи государственных предприятий и сооружений.
В основе всех государственных программ независимого Туркменистана лежит стремление добиться неуклонного роста благосостояния народа, гарантированного соблюдения его прав. Наша цель — превратить Туркменистан в цветущий край, добиться, чтобы он стал для каждого человека надежным и родным домом.
В декабре 1999 года Халк Маслахаты Туркменистана принял решение об отмене смертной казни в нашей стране и одобрил Закон о полной и окончательной отмене смертной казни. Помимо этого, в целях дальнейшей гуманизации общественной жизни был принят Закон «О помиловании в честь священной Гадыр гиджеси». Этот гуманный шаг государства помогает оступившимся встать на путь исправления и жить по велению совести, он еще раз подтверждает не на словах, а на деле нашу приверженность принципам гуманизма, демократии, соблюдения прав и свобод человека. Мы гордимся тем, что Туркменистан первым среди новых независимых государств предпринял такие шаги и теперь неуклонно следует принятому решению.
Известно, насколько взаимосвязаны и взаимозависимы события, происходящие сегодня в мире. В ходе своего развития они выстраиваются в цепочку «гражданин—государство-регион, страна-мир-человечество». И потому, считаем мы, любое государство, любая нация, большая она или малая, понимая всю меру своей ответственности, способны именно в такой последовательности оказывать воздействие на ход этого грандиозного движения. Приверженность именно такому подходу определяет размах действий Туркменистана при решении острейших, критических вопросов мирового развития, грандиозных проблем, связанных с его собственными национальными интересами. Здесь нет и не может быть места экономическим или политическим скандалам, точно так же содействие международных организаций, отдельных стран или финансовых фондов не должно восприниматься как ущемление права государства на самоопределение.
Истинная сила должна уступать место силе истины. И это еще одна особенность новейшей эпохи. Туркменистан всегда придерживался этой точки зрения, и теперь не меняет ее: такой подход отвечает нравственным представлениям туркменского народа, являясь политическим кредо в его движении за государственный нейтралитет.
27 декабря 1999 года на Халк Маслахаты Туркменистана была принята «Декларация о внешнеполитическом курсе Туркменистана в XXI веке на принципах постоянного нейтралитета, миролюбия, позитивного добрососедства и демократии». В этом историческом документе провозглашена неуклонность внешнеполитического курса нейтрального Туркменистана как государства, неустанно на деле придерживающегося принципов защиты гуманизма, демократии, а также прав и свобод человека.
Туркменистан признает права и свободы человека, признанные мировым сообществом как нормы межгосударственного права. В Декларации в очередной раз подчеркнуто, что Туркменистан и сегодня, и впредь намерен сотрудничать на долговременной основе с Организацией Объединенных Наций.
Мои дорогие соотечественники!
Все мы современники, которым жить в XXI веке. На нас возложена особая ответственность, забывать о которой мы не вправе. Этой ответственностью должны быть продиктованы как наши задачи, так и наши усилия по их решению. Такова политическая точка зрения Туркменистана, и она останется неизменной и в грядущем. Туркменистанцы объединят свои усилия, чтобы двадцать первый век по сравнению с веком двадцатым стал более безопасным, более гуманным, более счастливым, чтобы нынешнее столетие вошло в историю как Золотой век туркменского народа.
Да благоденствует туркменский мой народ!
Возрадуй милостью народ мой, О Аллах!
Да благоденствует туркменский мой народ!
Земле я кланяюсь во всех своих делах,
Да благоденствует туркменский мой народ,
И пусть всегда мой путь ведет его вперед!
Душа крылатая пусть в небо воспарит,
Пусть каждый подданный да счастие узрит,
И пусть из рода в род свободы свет горит,
Да благоденствует туркменский мой народ,
Счастливой жизнью пусть из века в век живет!
Пусть в даль времен летит зеленой птицей флаг,
Пусть будет солнечным народа каждый шаг,
Пусть славу нам поют творцы легенд и саг,
Да благоденствует туркменский мой народ,
Пусть Веком Золотым хранится каждый год!
О чем прапращуры мечтали в старину,
Какое время звал Фраги, кляня войну,
Создали мы теперь свободную страну,
Да благоденствует туркменский мой народ,
Дорогой праведной Аллах пусть нас ведет!
Когда един очаг, не знает нужд туркмен,
Могучий лев — туркмен, великий муж — туркмен,
Святое детище небесных дружб — туркмен,
Да благоденствует туркменский мой народ,
Пусть Солнцем Золотым грядущее взойдет!
Глава V
Духовный мир туркмен
Мой терпеливый, мой гордый, мой великий народ!
Я хочу, чтобы ты знал: каждый прожитый мною день — это долг, который я воздаю тебе за священное право быть и именоваться туркменом, стоять с тобою в одном ряду, слышать биение твоего сердца, стучащего в унисон с моим. Для меня нет большего счастья, чем ощущать себя частью тебя, безраздельно принадлежать тебе, твоему духу и твоей истории, осознавать свою сопричастность твоей несокрушимой и одухотворенной судьбе.
Своим жизненным призванием я избрал служение тебе, мой народ! Для меня нет высшей награды делать все, что в моих силах, ради твоего счастья и процветания, благополучия в твоих домах и семьях, мира и спокойствия в обретенном тобою государственном доме. Я нескрываемо горжусь тем, что под крышей этого дома ты зажил гордо и привольно, что свет и тепло в твоих очагах, дарованное тебе твоим государством, озаряет твою жизнь щедростью и богатством твоей земли, твоего независимого нейтрального Отечества.
Но более всего я горжусь тем, что к тебе, мой народ, возвращается вдохновение, что на крыльях своего духа ты вновь паришь над историей, созидая свою судьбу и свое будущее. Плоды независимости, которые мы пожинаем сегодня, — это плоды твоего вдохновенного национального гения, сопутствующего тебе на протяжении всей твоей истории и зримо являющегося в ее особые, судьбоносные моменты.
Туркмены, братья мои!
Мы вправе гордиться своим национальным духом не только и не столько в силу его принадлежности нам как нации, а в силу его сущностной природы, открывающей нам ценностные ориентиры и позволяющей держаться им во всех обстоятельствах и коллизиях нашей многовековой судьбы.
Духовный мир туркмена — это мир чистой и светлой души, исполненной оптимизма и веры в земное, разумное предназначение человека. Эту веру в себя и надежду на лучшее туркмен избрал как единственно верный способ существования, когда дух не подавляется унынием и разочарованием, а возвышается над ними, творя добро и сострадание, рождая великодушие и гуманность, вызывая любовь к своему народу и родной земле, стремление к единению со своей нацией.
Жизнь духа не подвластна времени и тлену. Дух надысторичен, поскольку обладает способностью возвышаться над бренностью человеческого существования. Но там, где сливается дух сильных людей, возникает дух народа. Именно он питает бессмертие человеческой души, ибо придает времени качество бытия, заключенного в жизни одного существа, одной личности. И тогда ты, как личность, начинаешь ощущать присутствие этого времени рядом с собой. Оно бестелесно и безъязыко, но оно говорит языком окружающей тебя природы. Этот язык исполнен многозвучия живого пространства мира, он вбирает в себя все оттенки речи, на которой говорят друг с другом небо и земля. Это язык кружащих над Каракумами вихрей, скользящих над Хазаром облаков, срывающихся с вершин Копетдага бурь. Это шепот оглушительной тишины, доносящей до твоего слуха слившиеся с каракумскими ветрами голоса предков. Их взгляды устремлены к горизонтам туркменской пустыни, их чувства слились с облаками, их взоры пламенеют под туркменским солнцем, их силуэты отчетливо различимы в тени гор. Всем своим существом ты ощущаешь присутствие далеких предков, чей дух не расставался с этой благословенной землей.
Как пшеничное зерно, брошенное в благодатную почву, прорастает к жизни, так и дух предков оживает в твоей душе. Душа порождает душу, заново возрождается в ней.
Но душа не продлится, не продолжится в другой душе, если из трех своих главнейших ипостасей — дарования, разума и памяти лишится последней. Именно память формирует сознательную жизнь человека, побуждая его соотносить себя во времени, выходящем за границы собственного существования.
Человеческую жизнь и формирование личности я делю на два этапа. На первом человек не осознает себя, наследуя от родителей внешность, черты характера, те или иные способности. Второй этап начинается с того момента, когда включается сознание. Именно в этот период зреет память человека, проявляется его способность воспринимать ее свойства как унаследованную память предков. Их дух начинает подпитывать внутренний мир человека, зарождая в нем огромную внутреннюю потребность сопричастия корневым основам нации — языку, религии, музыке, семье, традициям и обычаям, сложившимся под воздействием природных особенностей родной земли.
Национальный дух был присущ туркменской нации с момента ее зарождения, и на каждом этапе он обретал новые оттенки меняющегося духовного мира, однако ценности своей не утрачивал, напротив, совершенствовался, пройдя пять этапов.
Первый этап туркменской духовности простирается от V тысячелетия до нашей эры по 650-й год нашей эры. Этот период олицетворяет родоначальник нации Огуз хан. Он простой туркмен, живущий честным трудом. Его огнон (талисман) — бык. Ведь именно бык, вол преображает своим трудом природу, способствует плодородию родной земли. Крепкий и сильный, как вол, Огуз хан туркмен символизирует трудолюбие, усердие, волю, состоятельность. Путь Огуз хана — прямой путь к сплоченности, единению и цельности, это путь честности и справедливости, открывающий дорогу горячим, смелым и отважным людям.
Живому — движение, мертвому — покой. Эта мудрость Огуз хана туркменами его эпохи была усвоена сполна и доведена до совершенства.
Второй этап охватывает период от 650-го года по X век. В этот период туркмены превратились в странствующий народ, взяв на вооружение девиз Огуз хана: «Не стой на месте!». Именно в эту эпоху туркмены отшлифовали качества, необходимые в дороге, в путешествиях, в дальних походах.
В Алтындепе наряду с фигуркой золотого тельца была обнаружена статуэтка волка — ведь, по преданию, именно волк показал Огуз хану дорогу. Правоверным туркменам, чтобы освоить новый путь, выявить на нем свои способности, необходимы были бесстрашие и сила волка, его резвость. Он и занял место вола. Туркменская духовность вышла из своих прежних берегов и разлилась по всему исламскому миру.
Под символом серого волка этот дух вышел на бескрайние просторы пустыни, обрел масштабность, сильный, мужественный характер. Он не терпел укоров сильных, не трогал добычи слабых, не посягал на чужие земли, но и на свои не пускал чужих. Он не зазнавался в благополучные времена, не унижался в трудные. Его шерсть, его холка были цвета неба — цвета вечности и недосягаемости. Отсюда и поговорка «Морда волка — благословенна!». Он не дал загнать себя в клетку с тигром, не играл со львом.
Второй период — это период развития и совершенствования уже сложившихся ценностей туркмен. Дух этого времени был выражен в гопузе Горкут ата, ставший духовным наставником нации и добровольно принявший ислам, открыл туркменам новое пространство духовности. Своими проповедями о вере, о бренности жизни он привнес в жизнь туркмена новые моральные ценности. Теперь мир делился не на две части, как прежде, а на три. Люди уверовали в то, что за свои дела на этом свете надо держать ответ, что конец света — это расплата за зло, содеянное на земле.
Наивысший расцвет туркменской духовности приходится на ее третий период — с X по XVI века. Это время, когда в мире правят туркменские государства. Великое государство сельджукских туркмен, Османское туркменское государство, государства Гарагоюнлы и Акгоюнлы — исторические свидетельства того, насколько великим был дух туркмен в этот период, насколько сильной политической и исторической волей он обладал.
Дух этой эпохи накопил огромную силу, способную дробить камни, рушить горы. Он не только по земле спешил, но и на небеса вознесся. Не случайно его символом становится беркут. Стремительный и неуязвимый, он хватает свою добычу на лету и на бегу. Сидя на недосягаемых вершинах и вбирая в себя любовь солнца, он свысока смотрит на суету и быстротечность этого бренного мира, постигая всю бездонность мироздания.
Духовным выразителем этой эпохи становится Героглы. Он неспроста берет в руки дутар — именно этому музыкальному инструменту уготована участь тончайшего настройщика туркменской души. Военно-политическая стремительность Огуз хана перерастает в культурно-историческую скорость, завоевывая огромное духовное пространство мира.
Основательно вышедшие на историческую арену огузы-туркмены накопили к этому времени огромный государственно-политический опыт. Именно тогда и родилась на Востоке пословица про умение туркмен возводить государства. В считанные века они основали десятки государств на Западе и Востоке, в Египте и Индии, других странах. Большинство султанов этих государств звались орлами — по традиции, идущей от Огуз хана. Все его внуки имели собственное имя беркута: Гая-шункар, Бегдили-бяхри, Додурга-гарчгай, Овшар-лачын, Чепни-хумай, Салыр-беркут, Бюкдуз-утельги. Названия орлов — Тогрул и Чагры — носили духовные имена основателей Великого государства сельджуков Давута и Мухаммеда. В этот период духовной опорой туркмен были сказочные птицы Симург и Феникс.
Четвертый период туркменской духовности (XVII — XIX века) — это время возврата туркмен на родную землю, некогда покинутую ими. Устав от исторических передряг, они подытоживают пройденный путь, гордятся успехами, огорчаются неудачами. Природу сознания этого периода определяют «домашние» заботы, связанные, в первую очередь, с сохранением национальной самобытности.
Взяв у истории мирную передышку, туркмены сквозь сито разума просеивают исторический опыт, убеждаясь в том, что терпят поражение тогда, когда меняется их традиционный путь.
Практически не выходя из дома, не выглядывая за порог, туркмены отдаются своей жизни. Вспыльчивость сменяется умиротворенностью, решительность — вдумчивостью. На смену исторической активности приходит заметное расслабление духа. И хотя в духовном облике нации почти исчезают черты исторического творчества, дух туркмен, концентрируясь во внутренней жизни, продолжает выявлять свою несгибаемую свободолюбивую природу.
Пример тому — Мерв, Мару-Шаху-Джахан. Возникший четыре тысячи лет тому назад как центр развитой цивилизации древних туркмен, этот город на протяжении всей своей истории слыл жемчужиной Востока. В эпоху туркменских ханств, при султане Санджаре население Мерва превышало два миллиона человек. В начале XIII века Чингисхан разгромил этот город. Туркмены заново восстановили его. Спустя столетие он опять превратился в руины, пережив нашествие хромого Тамерлана. Туркмены снова воскрешают его. В 1787 году уже бухарский хан вновь сравнял Мерв с землей. Но он вырастает на прежнем месте непоколебимой национальной святыней. Есть ли еще другой город в мире, переживший столько погромов и всегда восстававший из пепла?!
История знает множество примеров удивительной стойкости духа моего народа, проявляемой в тяжелую годину. Хочу привести лишь один из них, может быть, самый драматичный…
Особой жестокостью и кровопролитием отличалась война, что прокатилась в селах Астрабада между сторонниками емудского предводителя Сайыл хана и иранского шаха Аката. Число жертв умножили туркменские женщины, убитые своими мужьями во имя спасения их чести. И все-таки добычей врага стали восемь тысяч женщин и детей. Многие из них, чтобы не быть обесчещенными и покоренными, покончили с собой. Есть ли более разительный пример несгибаемого народного духа, неукротимой национальной воли?! О, Великий Аллах, прими наши молитвы за упокой этих святых душ, пошли нам их стойкость и целомудрие!
Жестокие испытания не оставляли туркмен в ту эпоху. Безгосударственность, разрозненность народа не только били по его судьбе, но и вели к частичной амнезии исторической памяти. Редкими стали связи с родичами, волею судьбы заброшенными в иные восточные страны. В их руки и переходила историческая активность. Здесь же, на родине, израненный и разделенный на племена, народ изнемогал от бесконечной чреды лишений.
Не случайно, что именно эта эпоха породила целую когорту поэтов и мыслителей, чьими заботами из народной памяти не был вытравлен цельный облик туркмена. Духовным лидером этого периода стал Махтумкули Фраги. Выходец из народа, он стал той великой горой духа, из которой потекли в народ вдохновенные реки разума. Все последователи великого мыслителя развивали его идеи: племянник Зелили воспевал патриотизм, Сейди — героизм, Молланепес и Кемине посвятили свою лиру любви, Мятаджи — философии жизни. Именно им, тончайшим поэтам-классикам, удалось заключить в своем творчестве великую гражданскую мощь и стать глашатаями народа. Именно они поднимали его дух, призывали к национальной гордости и сплочению.
Трагическим апофеозом, терновым венцом духовной истории туркмен стал XX век. Никогда прежде не тянувшие чужой груз, туркмены — впервые за свою историю — попали в зависимость от другого государства. В молох этой зависимости угодили не только духовные основы нации, она понесла ни с чем не сравнимые человеческие жертвы. Свыше 80 тысяч туркмен погибли в Первую мировую войну 1914-1918 годов. За 900 тысяч перевалило число жертв раскулачивания в 1917-1930-х годах. В эти же годы в поисках спасения и счастья в чужих краях страну покинуло более четырех миллионов человек. Нет точной статистики пострадавших, объявленных врагами народа, расстрелянных и отправленных в ссылку по обвинению в национализме и басмачестве в 1930-1937 годы. Каждую ночь под прикрытием темноты людей забирали из их домов и отправляли в неизвестном направлении. Родственники боялись выяснять их дальнейшую судьбу… Люди жили в постоянном страхе за себя, за близких, за свое будущее.
Но оно неотвратимо наваливалось всей тяжестью чуждой, фальшивой идеологии, прикрывавшей откровенный грабеж благодатной туркменской земли. Ежегодно СССР поглощал из Туркменистана нефти, газа, хлопка, продуктов химии на 10-18 миллиардов долларов, возвращая при этом даже менее одного миллиона. При таком раскладе духовные ценности теряли всякое значение, тотальный обман порождал воровство всех масштабов, оборачивался безверием и пессимизмом народа.
Некоторые и сегодня ностальгируют по недавнему прошлому, продолжая считать, что во времена СССР жилось лучше. Но ведь ты, туркмен, чуть было окончательно не утратил свой язык, без знания русского языка тебя не брали ни на учебу, ни на работу. Конечно, собственные заблуждения преодолеть может лишь сам человек. Но, мои дорогие туркмены, поможем друг другу разобраться в правде, заглянем ей в глаза! Разве можно считать достойным образ жизни, при котором народ утрачивает святое из святых — свой язык, религию, национальную память? Разве можно считать нормой нищенское существование богатейшего народа, смириться с выданным ему клеймом отсталых, нерадивых иждивенцев? И разве можно своими смутными обидами измерять величие Родины, значение Независимости? Им ведь нет цены!
Но затмение духа проходит, как проходит всякая болезнь. К тому же в судьбе туркменской нации обнаруживается удивительная закономерность, записанная на ее роду Всевышним: в начале каждого тысячелетия дух туркмен, пережив новое возрождение, поднимается выше. Так случилось и в начале третьего тысячелетия: Аллах послал туркменам новое историческое вдохновение. 27 октября 1991 года — дата провозглашения пятой, золотой эры духовной истории туркмен. Эта эпоха — эпоха зрелости туркменского духа.
Символ этого духа — быстроногий скакун. Это он домчал до нас из глубины веков мольбу и завещание предков, это он, по праву заняв свое место на национальном Гербе, воплотил собою устремленность туркменского духа к совершенству, гармонии и красоте. Отныне этот дух живет не только в отдельных звуках бубна, гопуза, дутара, гиджака, он воплотился в оркестровом звучании всех национальных музыкальных инструментов, зазвучал гимном немеркнущей и вдохновенной истории туркменского народа.
Из поколения в поколение наши предки бережно передавали накопленный ими драгоценный духовный опыт. Свои чувствования, знания каждый туркмен передавал детям, внукам. Так мудрость отцов донеслась до наших дней…
Пусть будет высоким ваш дух!
В душе, сознании, в самой крови туркмена заключено высокое призвание и великий долг: кем бы ты ни был — дайханином или ахуном, чабаном или полководцем, великим гражданином или простым смертным — ты в первую очередь должен быть достойным человеком. Иначе грош цена всему, что ты сделал, придя в этот мир!
Самой своей природой туркмены настроены на добрые дела и доброе отношение к другим людям. Они не умеют жить по иному, создавая тем самым вокруг себя атмосферу терпимости, миролюбия и добросердечия.
Я хочу, чтобы ты знал: каждый прожитый мною день — это долг, который я воздаю тебе за священное право быть и именоваться туркменом, стоять с тобою в одном ряду, слышать биение твоего сердца, стучащего в унисон с моим. Для меня нет большего счастья, чем ощущать себя частью тебя, безраздельно принадлежать тебе, твоему духу и твоей истории, осознавать свою сопричастность твоей несокрушимой и одухотворенной судьбе.
Своим жизненным призванием я избрал служение тебе, мой народ! Для меня нет высшей награды делать все, что в моих силах, ради твоего счастья и процветания, благополучия в твоих домах и семьях, мира и спокойствия в обретенном тобою государственном доме. Я нескрываемо горжусь тем, что под крышей этого дома ты зажил гордо и привольно, что свет и тепло в твоих очагах, дарованное тебе твоим государством, озаряет твою жизнь щедростью и богатством твоей земли, твоего независимого нейтрального Отечества.
Но более всего я горжусь тем, что к тебе, мой народ, возвращается вдохновение, что на крыльях своего духа ты вновь паришь над историей, созидая свою судьбу и свое будущее. Плоды независимости, которые мы пожинаем сегодня, — это плоды твоего вдохновенного национального гения, сопутствующего тебе на протяжении всей твоей истории и зримо являющегося в ее особые, судьбоносные моменты.
Туркмены, братья мои!
Мы вправе гордиться своим национальным духом не только и не столько в силу его принадлежности нам как нации, а в силу его сущностной природы, открывающей нам ценностные ориентиры и позволяющей держаться им во всех обстоятельствах и коллизиях нашей многовековой судьбы.
Духовный мир туркмена — это мир чистой и светлой души, исполненной оптимизма и веры в земное, разумное предназначение человека. Эту веру в себя и надежду на лучшее туркмен избрал как единственно верный способ существования, когда дух не подавляется унынием и разочарованием, а возвышается над ними, творя добро и сострадание, рождая великодушие и гуманность, вызывая любовь к своему народу и родной земле, стремление к единению со своей нацией.
Жизнь духа не подвластна времени и тлену. Дух надысторичен, поскольку обладает способностью возвышаться над бренностью человеческого существования. Но там, где сливается дух сильных людей, возникает дух народа. Именно он питает бессмертие человеческой души, ибо придает времени качество бытия, заключенного в жизни одного существа, одной личности. И тогда ты, как личность, начинаешь ощущать присутствие этого времени рядом с собой. Оно бестелесно и безъязыко, но оно говорит языком окружающей тебя природы. Этот язык исполнен многозвучия живого пространства мира, он вбирает в себя все оттенки речи, на которой говорят друг с другом небо и земля. Это язык кружащих над Каракумами вихрей, скользящих над Хазаром облаков, срывающихся с вершин Копетдага бурь. Это шепот оглушительной тишины, доносящей до твоего слуха слившиеся с каракумскими ветрами голоса предков. Их взгляды устремлены к горизонтам туркменской пустыни, их чувства слились с облаками, их взоры пламенеют под туркменским солнцем, их силуэты отчетливо различимы в тени гор. Всем своим существом ты ощущаешь присутствие далеких предков, чей дух не расставался с этой благословенной землей.
Как пшеничное зерно, брошенное в благодатную почву, прорастает к жизни, так и дух предков оживает в твоей душе. Душа порождает душу, заново возрождается в ней.
Но душа не продлится, не продолжится в другой душе, если из трех своих главнейших ипостасей — дарования, разума и памяти лишится последней. Именно память формирует сознательную жизнь человека, побуждая его соотносить себя во времени, выходящем за границы собственного существования.
Человеческую жизнь и формирование личности я делю на два этапа. На первом человек не осознает себя, наследуя от родителей внешность, черты характера, те или иные способности. Второй этап начинается с того момента, когда включается сознание. Именно в этот период зреет память человека, проявляется его способность воспринимать ее свойства как унаследованную память предков. Их дух начинает подпитывать внутренний мир человека, зарождая в нем огромную внутреннюю потребность сопричастия корневым основам нации — языку, религии, музыке, семье, традициям и обычаям, сложившимся под воздействием природных особенностей родной земли.
Национальный дух был присущ туркменской нации с момента ее зарождения, и на каждом этапе он обретал новые оттенки меняющегося духовного мира, однако ценности своей не утрачивал, напротив, совершенствовался, пройдя пять этапов.
Первый этап туркменской духовности простирается от V тысячелетия до нашей эры по 650-й год нашей эры. Этот период олицетворяет родоначальник нации Огуз хан. Он простой туркмен, живущий честным трудом. Его огнон (талисман) — бык. Ведь именно бык, вол преображает своим трудом природу, способствует плодородию родной земли. Крепкий и сильный, как вол, Огуз хан туркмен символизирует трудолюбие, усердие, волю, состоятельность. Путь Огуз хана — прямой путь к сплоченности, единению и цельности, это путь честности и справедливости, открывающий дорогу горячим, смелым и отважным людям.
Живому — движение, мертвому — покой. Эта мудрость Огуз хана туркменами его эпохи была усвоена сполна и доведена до совершенства.
Второй этап охватывает период от 650-го года по X век. В этот период туркмены превратились в странствующий народ, взяв на вооружение девиз Огуз хана: «Не стой на месте!». Именно в эту эпоху туркмены отшлифовали качества, необходимые в дороге, в путешествиях, в дальних походах.
В Алтындепе наряду с фигуркой золотого тельца была обнаружена статуэтка волка — ведь, по преданию, именно волк показал Огуз хану дорогу. Правоверным туркменам, чтобы освоить новый путь, выявить на нем свои способности, необходимы были бесстрашие и сила волка, его резвость. Он и занял место вола. Туркменская духовность вышла из своих прежних берегов и разлилась по всему исламскому миру.
Под символом серого волка этот дух вышел на бескрайние просторы пустыни, обрел масштабность, сильный, мужественный характер. Он не терпел укоров сильных, не трогал добычи слабых, не посягал на чужие земли, но и на свои не пускал чужих. Он не зазнавался в благополучные времена, не унижался в трудные. Его шерсть, его холка были цвета неба — цвета вечности и недосягаемости. Отсюда и поговорка «Морда волка — благословенна!». Он не дал загнать себя в клетку с тигром, не играл со львом.
Второй период — это период развития и совершенствования уже сложившихся ценностей туркмен. Дух этого времени был выражен в гопузе Горкут ата, ставший духовным наставником нации и добровольно принявший ислам, открыл туркменам новое пространство духовности. Своими проповедями о вере, о бренности жизни он привнес в жизнь туркмена новые моральные ценности. Теперь мир делился не на две части, как прежде, а на три. Люди уверовали в то, что за свои дела на этом свете надо держать ответ, что конец света — это расплата за зло, содеянное на земле.
Наивысший расцвет туркменской духовности приходится на ее третий период — с X по XVI века. Это время, когда в мире правят туркменские государства. Великое государство сельджукских туркмен, Османское туркменское государство, государства Гарагоюнлы и Акгоюнлы — исторические свидетельства того, насколько великим был дух туркмен в этот период, насколько сильной политической и исторической волей он обладал.
Дух этой эпохи накопил огромную силу, способную дробить камни, рушить горы. Он не только по земле спешил, но и на небеса вознесся. Не случайно его символом становится беркут. Стремительный и неуязвимый, он хватает свою добычу на лету и на бегу. Сидя на недосягаемых вершинах и вбирая в себя любовь солнца, он свысока смотрит на суету и быстротечность этого бренного мира, постигая всю бездонность мироздания.
Духовным выразителем этой эпохи становится Героглы. Он неспроста берет в руки дутар — именно этому музыкальному инструменту уготована участь тончайшего настройщика туркменской души. Военно-политическая стремительность Огуз хана перерастает в культурно-историческую скорость, завоевывая огромное духовное пространство мира.
Основательно вышедшие на историческую арену огузы-туркмены накопили к этому времени огромный государственно-политический опыт. Именно тогда и родилась на Востоке пословица про умение туркмен возводить государства. В считанные века они основали десятки государств на Западе и Востоке, в Египте и Индии, других странах. Большинство султанов этих государств звались орлами — по традиции, идущей от Огуз хана. Все его внуки имели собственное имя беркута: Гая-шункар, Бегдили-бяхри, Додурга-гарчгай, Овшар-лачын, Чепни-хумай, Салыр-беркут, Бюкдуз-утельги. Названия орлов — Тогрул и Чагры — носили духовные имена основателей Великого государства сельджуков Давута и Мухаммеда. В этот период духовной опорой туркмен были сказочные птицы Симург и Феникс.
Четвертый период туркменской духовности (XVII — XIX века) — это время возврата туркмен на родную землю, некогда покинутую ими. Устав от исторических передряг, они подытоживают пройденный путь, гордятся успехами, огорчаются неудачами. Природу сознания этого периода определяют «домашние» заботы, связанные, в первую очередь, с сохранением национальной самобытности.
Взяв у истории мирную передышку, туркмены сквозь сито разума просеивают исторический опыт, убеждаясь в том, что терпят поражение тогда, когда меняется их традиционный путь.
Практически не выходя из дома, не выглядывая за порог, туркмены отдаются своей жизни. Вспыльчивость сменяется умиротворенностью, решительность — вдумчивостью. На смену исторической активности приходит заметное расслабление духа. И хотя в духовном облике нации почти исчезают черты исторического творчества, дух туркмен, концентрируясь во внутренней жизни, продолжает выявлять свою несгибаемую свободолюбивую природу.
Пример тому — Мерв, Мару-Шаху-Джахан. Возникший четыре тысячи лет тому назад как центр развитой цивилизации древних туркмен, этот город на протяжении всей своей истории слыл жемчужиной Востока. В эпоху туркменских ханств, при султане Санджаре население Мерва превышало два миллиона человек. В начале XIII века Чингисхан разгромил этот город. Туркмены заново восстановили его. Спустя столетие он опять превратился в руины, пережив нашествие хромого Тамерлана. Туркмены снова воскрешают его. В 1787 году уже бухарский хан вновь сравнял Мерв с землей. Но он вырастает на прежнем месте непоколебимой национальной святыней. Есть ли еще другой город в мире, переживший столько погромов и всегда восстававший из пепла?!
История знает множество примеров удивительной стойкости духа моего народа, проявляемой в тяжелую годину. Хочу привести лишь один из них, может быть, самый драматичный…
Особой жестокостью и кровопролитием отличалась война, что прокатилась в селах Астрабада между сторонниками емудского предводителя Сайыл хана и иранского шаха Аката. Число жертв умножили туркменские женщины, убитые своими мужьями во имя спасения их чести. И все-таки добычей врага стали восемь тысяч женщин и детей. Многие из них, чтобы не быть обесчещенными и покоренными, покончили с собой. Есть ли более разительный пример несгибаемого народного духа, неукротимой национальной воли?! О, Великий Аллах, прими наши молитвы за упокой этих святых душ, пошли нам их стойкость и целомудрие!
Жестокие испытания не оставляли туркмен в ту эпоху. Безгосударственность, разрозненность народа не только били по его судьбе, но и вели к частичной амнезии исторической памяти. Редкими стали связи с родичами, волею судьбы заброшенными в иные восточные страны. В их руки и переходила историческая активность. Здесь же, на родине, израненный и разделенный на племена, народ изнемогал от бесконечной чреды лишений.
Не случайно, что именно эта эпоха породила целую когорту поэтов и мыслителей, чьими заботами из народной памяти не был вытравлен цельный облик туркмена. Духовным лидером этого периода стал Махтумкули Фраги. Выходец из народа, он стал той великой горой духа, из которой потекли в народ вдохновенные реки разума. Все последователи великого мыслителя развивали его идеи: племянник Зелили воспевал патриотизм, Сейди — героизм, Молланепес и Кемине посвятили свою лиру любви, Мятаджи — философии жизни. Именно им, тончайшим поэтам-классикам, удалось заключить в своем творчестве великую гражданскую мощь и стать глашатаями народа. Именно они поднимали его дух, призывали к национальной гордости и сплочению.
Трагическим апофеозом, терновым венцом духовной истории туркмен стал XX век. Никогда прежде не тянувшие чужой груз, туркмены — впервые за свою историю — попали в зависимость от другого государства. В молох этой зависимости угодили не только духовные основы нации, она понесла ни с чем не сравнимые человеческие жертвы. Свыше 80 тысяч туркмен погибли в Первую мировую войну 1914-1918 годов. За 900 тысяч перевалило число жертв раскулачивания в 1917-1930-х годах. В эти же годы в поисках спасения и счастья в чужих краях страну покинуло более четырех миллионов человек. Нет точной статистики пострадавших, объявленных врагами народа, расстрелянных и отправленных в ссылку по обвинению в национализме и басмачестве в 1930-1937 годы. Каждую ночь под прикрытием темноты людей забирали из их домов и отправляли в неизвестном направлении. Родственники боялись выяснять их дальнейшую судьбу… Люди жили в постоянном страхе за себя, за близких, за свое будущее.
Но оно неотвратимо наваливалось всей тяжестью чуждой, фальшивой идеологии, прикрывавшей откровенный грабеж благодатной туркменской земли. Ежегодно СССР поглощал из Туркменистана нефти, газа, хлопка, продуктов химии на 10-18 миллиардов долларов, возвращая при этом даже менее одного миллиона. При таком раскладе духовные ценности теряли всякое значение, тотальный обман порождал воровство всех масштабов, оборачивался безверием и пессимизмом народа.
Некоторые и сегодня ностальгируют по недавнему прошлому, продолжая считать, что во времена СССР жилось лучше. Но ведь ты, туркмен, чуть было окончательно не утратил свой язык, без знания русского языка тебя не брали ни на учебу, ни на работу. Конечно, собственные заблуждения преодолеть может лишь сам человек. Но, мои дорогие туркмены, поможем друг другу разобраться в правде, заглянем ей в глаза! Разве можно считать достойным образ жизни, при котором народ утрачивает святое из святых — свой язык, религию, национальную память? Разве можно считать нормой нищенское существование богатейшего народа, смириться с выданным ему клеймом отсталых, нерадивых иждивенцев? И разве можно своими смутными обидами измерять величие Родины, значение Независимости? Им ведь нет цены!
Но затмение духа проходит, как проходит всякая болезнь. К тому же в судьбе туркменской нации обнаруживается удивительная закономерность, записанная на ее роду Всевышним: в начале каждого тысячелетия дух туркмен, пережив новое возрождение, поднимается выше. Так случилось и в начале третьего тысячелетия: Аллах послал туркменам новое историческое вдохновение. 27 октября 1991 года — дата провозглашения пятой, золотой эры духовной истории туркмен. Эта эпоха — эпоха зрелости туркменского духа.
Символ этого духа — быстроногий скакун. Это он домчал до нас из глубины веков мольбу и завещание предков, это он, по праву заняв свое место на национальном Гербе, воплотил собою устремленность туркменского духа к совершенству, гармонии и красоте. Отныне этот дух живет не только в отдельных звуках бубна, гопуза, дутара, гиджака, он воплотился в оркестровом звучании всех национальных музыкальных инструментов, зазвучал гимном немеркнущей и вдохновенной истории туркменского народа.
Из поколения в поколение наши предки бережно передавали накопленный ими драгоценный духовный опыт. Свои чувствования, знания каждый туркмен передавал детям, внукам. Так мудрость отцов донеслась до наших дней…
Пусть будет высоким ваш дух!
В душе, сознании, в самой крови туркмена заключено высокое призвание и великий долг: кем бы ты ни был — дайханином или ахуном, чабаном или полководцем, великим гражданином или простым смертным — ты в первую очередь должен быть достойным человеком. Иначе грош цена всему, что ты сделал, придя в этот мир!
Самой своей природой туркмены настроены на добрые дела и доброе отношение к другим людям. Они не умеют жить по иному, создавая тем самым вокруг себя атмосферу терпимости, миролюбия и добросердечия.