Страница:
Но враг не простой враг, он неприятельский хан. И он бросает вызов:
— Ты трус, ты даже не можешь устроить мне достойную казнь!
И тогда Алп Арслан велит дать приговоренному меч и пускается с ним в открытую схватку. Но, ослепленный яростью, спотыкается о натянутую веревку шатра и падает, подставляя себя вражеской сабле.
Знахари лечат султана, проклинают подлого врага, но Алп Арслан останавливает их:
— Не вините в моем ранении врага, это наказание послано мне свыше… Вчера я взобрался вон на тот холм и в мою душу прокралась самонадеянность. Глядя на свое огромное войско, на раскинувшиеся внизу шатры, на своих отважных парней, я хвастливо подумал: «О, Аллах, есть ли на свете царь, кто мог бы противостоять мне?!» Вот за это и поплатился.
Вся туркменская литература, все ее памятники и дестаны — это отражение национального характера с его четким представлением о достоинствах и недостатках человеческой натуры. Всем своим существом туркмены отвергают спесь, тщеславие, гордыню, веками клеймят их в своих сказаниях и притчах.
Если бы деньги, золото, богатство были в цене у туркмен, наверняка, в их безбрежном духовном наследии был бы выведен образ преуспевающего богача. Но наши мудрые предки с осуждением и презрением смотрели на таких, как старший брат Гёроглы Генджим бек. А сам Гёроглы остался в памяти народной не потому, что был богат. На своем Гырате он влетел в народную душу и остался в ней благодаря своему величайшему гуманизму и бесстрашию.
Туркмены в течение многих веков сумели сохранить чистоту языка, звучание музыки, самобытность праздников. За всем этим стоит выразившаяся в своей самодостаточной красоте национальная гордость. Именно поэтому мы сегодня имеем доступ к духовной сокровищнице почти тысячелетней давности. Читая произведения Ходжа Ахмета Ясави, Юнуса Эмре, Навои, Несими, Физули или же эпос «Горкут ата «, мы понимаем их как самих себя, черпаем в них мысли и переживания, созвучные нашим собственным.
Мы должны позаботиться и о чистоте нашего языка, ибо сохранность языка обеспечивает неразрывную связь поколений, продлевает жизнь нации. В советские годы наш язык пытались обогатить «введением» в него совершенно чужеродных слов. Независимость избавила наш язык от всего наносного, высвободила из узких рамок, наш язык стал обретать сочность, богатство, красоту и чувственность.
Конечно, существуют какие-то международные термины, от этого никуда не деться. Но если есть возможность найти аналогичное слово в туркменском языке, необходимо использовать его, отказавшись от чуждых нашему языку стереотипов.
Мы и впредь должны заботиться об этом. Чистота и здравие языка свидетельствуют о четкости и здравии мысли. Когда ширится простор для работы мысли нации, обогащается и ее язык.
Если бы у туркмен не было богатого и сочного языка, разве создали бы они литературные шедевры, пережившие века! Вообще, литература туркмен — живая, крылатая литература, она — продолжение самой их жизни, ее непосредственный соучастник. Песнями, дестанами она постоянно звучит в душе туркмена, органично продолжаясь в музыке, национальных мелодиях.
Музыка туркмен — сама душа нации, венец ее духовного содержания. Она глубоко философична и потому так серьезна по смыслу. Чистота звуков, самобытность туркменской мелодии давно признаны во всем мире. Это особая органика восприятия мира, его художественного переживания. Чарующие звуки дутара уводят вглубь веков, где таятся корни творческого таланта нации. В музыке, как и в искусстве слова, наиболее полно проявился духовный гений туркмен, восславивший добро и красоту жизни.
У мудреца спросили:
— Откуда начинается мир?
— С твоих двух глаз, — ответствовал мудрец.
Пусть мои глаза видят только хорошее! Потому что дурное само себя покажет…
Господь дал глаза всему сущему на земле. Обязанность глаз — видеть, но вот что они видят и как — самая глубокая философия жизни.
Кто-то, глядя на молоко, видит кровь, а кто-то, видя кровь, принимает ее за молоко…
Для кого-то огонь — исток мирозданья, для другого — конец света…
Одно бесспорно: на этот мир, на жизнь, на людей надо смотреть глазами Бога. Однако никто и никогда не видел самого Бога, не постиг его умом, а потому на все надо смотреть глазами совести, которую Господь послал человеку.
Туркмен не станет просто так говорить о человеке плохо. Он скажет: «Если у него есть недостатки, значит, есть и достоинства. Или скажет: „Человек — творение Божье, он, на худой конец, может быть таким, как я или ты“.
У Мялика ша спросили:
— Ты приветлив, как душа человека. Никто никогда не видел, чтобы ты сердился, хмурил брови, все уходят от тебя довольными и Богом, и тобой. Как тебе удается быть таким хорошим?
На что Мялик ша ответил:
— Если люди слышат то, о чем я говорю шепотом, какая необходимость надрывать глотку? Человек, приходя ко мне, и так дрожит от страха, потому что знает: если соврет, я могу снести ему голову, а коли разговор заладится, могу облагодетельствовать. Прежде чем отважиться придти ко мне, люди молят Аллаха, просят задобрить меня. Они идут ко мне, веря, что я посланник Бога на земле. Разве могу я допустить, чтобы потом они говорили, что посланник Бога — плохой человек?
Характерной особенностью национального духа туркмен является их взгляд на религию. Во все времена, когда отношение к религии менялось в зависимости от политического климата на дворе, туркмены хранили преданность избранной вере. Причины этого кроются во внутренней культуре туркмен, светскости чистых по натуре людей. Превыше всего они ставили подлинную жизнь со всеми ее противоречиями и закономерностями. И даже ислам они восприняли своеобразно, хотя и со всей душой. Не нарушая и не искажая главных принципов ислама, туркмены вместе с тем не отказались и от своих предыдущих, доисламских верований и традиций. Это продлило жизнь туркмен как нации, ибо обеспечило неизменность и сохранность ее стержня.
Светскость национального характера туркмена неразрывно связана с удивительным демократизмом его исторической жизни. Равноправие богатых и бедных при решении важных политических и иных вопросов, отсутствие высокомерия и чванливости со стороны богатых, не сторонящихся бедняков, свобода женщин, их участие не только в семейной жизни, но и в делах общины — все это послужило тому, что туркмены не стали слепыми фанатами веры. В туркменском обществе священники никогда не были отдельной кастой, не вели обособленную жизнь. Зачастую они служили для исполнения тех или иных религиозных обрядов — пели азан, проводили обряд бракосочетания — ника гыймак, отпевали покойных и т.д.
Образованность духовных лиц способствовала распространению общих знаний. Однако никому и в голову не приходило превращать религию в средство политической борьбы, орудие для порабощения себе подобных. Религия для туркмен во все времена была способом укрепления личных убеждений и воспитания человечности.
В сущности, все, что пронесли туркмены через свою многотрудную судьбу, выковало и закалило их характер как самодостаточного народа, ценящего жизнь как таковую и осознающего себя внутри этой жизни с чувством достоинства и самоуважения.
Туркменская нация — облюбованная Господом нация. Бог любит нас. Это очевидно, потому что только с любовью Аллаха нация может прожить пять тысяч лет. А если бы Он не любил туркмен, то давно бы уже бросил в пасть дракона под названием время, в которой они сгинули бы навсегда. Так что на туркмена возлагается большая ответственность: сберечь то, что по душе Всевышнему, — нашу религию, язык, национальный характер и традиции, пронести их, не исказив, в новейшую историческую эпоху.
Цельность туркмен как нации — в сплаве земного и небесного, сплаве, скрепившем родословную народа великим притяжением Вечности.
…Как-то три брата — сироты повстречали в пустыне больного старика, без сил лежавшего на песке.
Братья подняли его, принесли домой, стали старательно ухаживать за старцем. Но он оказался не простым человеком, а добрым волшебником, решившим испытать братьев. Убедившись в их доброте, он наделил их всяческим богатством. Парни женятся, обзаводятся домами, имуществом, заводят скотину. И жены у них замечательные, и живут они, как сыр в масле катаются.
В один прекрасный день, когда братья ушли на работу, чародей говорит жене старшего брата:
— Дочка, мое время кончилось, я должен трогаться в путь, пока я здесь, проси все, что душе угодно.
Старшая невестка просит золота и драгоценностей. Вторая невестка, пожелав старцу счастливого пути, не против получить то, что он сам решит ей подарить. И только третья невестка сказала:
— Отец, спасибо за то, что вы уже сделали для нас, да хранит вас Аллах! Если останетесь, будем вас холить и лелеять, а если надумаете уходить, светлого вам пути. Оставьте нам только мир, лад нашей семьи и идите с Богом!
Старец так и осел:
— Ах, дочка, куда же я без мира пойду! Ведь в нем ключ от всех моих богатств! Я вынужден остаться у вас навсегда…
Старая легенда ожила — в Туркменистане воцарился мир как самое желанное народом богатство. Прославившийся в прошлом резвыми скакунами и изящными коврами, сегодня Туркменистан узнаваем во всем мире своим нейтралитетом, в котором воплотился миролюбивый дух нашего народа.
Наши возможности безграничны. Мы сторонники того, чтобы они служили общим интересам, приносили пользу всем. И потому мы готовы к равноправному партнерству и взаимовыгодному сотрудничеству. Этому способствует как геополитическое положение Туркменистана, ставшего своего рода центром международных связей и в Европе, и в Азии, так и колоссальные источники природных богатств нашей страны, гарантирующие обеспечение достойной жизни народа в его Золотом веке.
Опираясь на исторический фундамент и использовав опыт прошлого, мы сумели удержать стабильную обстановку в стране в переходный период. В кратчайшие сроки были разработаны и претворены в жизнь национальные программы управления государством, налажены международные связи. Наш государственный строй, сохраняя национальную самобытность, отвечает всем общечеловеческим нормам, которые исповедует Организация Объединенных Наций. Мы стремимся к тому, чтобы каждый сделанный нами шаг не только отвечал национальным интересам Туркменистана, но и не противоречил требованиям стабильности и международной безопасности в регионе. Жизнь показала, что эти два условия неразрывно связаны между собой.
Сумев сохранить за многие века свои национальные особенности, туркменский народ накопил огромный запас духовной мощи. Мы вправе бесконечно гордиться тем, что обрели национальное государство, стали новой туркменской нацией.
Мы гордимся новостройками, изменившими облик нашего независимого государства. Но мы должны научиться видеть и те перемены, что происходят в душах людей, во внутреннем мире нашего народа. Ведь самые прекрасные новшества это те, которые появляются в наших сердцах. Чтобы увидеть их, надо, как говорил великий Махтумкули, не просто раскрыть глаза, надо открыть глаза души.
Там, недалеко за горизонтом, я вижу наше светлое будущее, счастливую жизнь народа. Я знаю, что ничто не сможет помешать нашей сегодняшней отлаженной жизни, никто не отнимет у нас счастливого завтра. Я бесконечно горжусь нашим постоянным нейтралитетом.
И вновь я обращаюсь к тебе, мой брат и соотечественник туркмен!
Я говорю тебе: встряхнись, очнись, сбрось с себя все наносное, что налипло к душе и телу за прошедшие семьдесят лет, стань истинным туркменом!
Сегодня мы сплочены так, как завещал нам великий Махтумкули.
Сегодня туркмены собрались за одним сачаком в своем суверенном, независимом государстве. Сбылась мечта наших отцов и дедов!
Нас, словно вокруг дастархана, объединяют наш родной язык, дух, характеры, типичная внешность, традиции и обычаи, наша неповторимая природа.
Ласковые ветры туркменской земли дуют по-туркменски, овевая наши души…
Упираясь вершинами в небо, по-туркменски вещают наши горы, на родном языке туркмен говорит и бескрайняя пустыня, пробуждая в наших душах весну…
Бурные туркменские реки текут сквозь наши судьбы, вечным вдохновением украшает нашу жизнь море…
Семенами добра лег в туркменскую землю прах наших предков…
Пролитый на этой земле пот возвращается в наш сачак достатком…
Любя эту землю, на ней мы объединились в туркменскую нацию…
И если туркмен начинается с любви к своей земле, то туркменский народ начинается с единения. Наш единый народ возродился заново, и только сплоченная, дружная, неделимая нация может стать достойным хозяином нашего независимого постоянно нейтрального государства.
Сегодня мы можем смело говорить, что вся история туркмен — это история обретения ими национального государства, выступающего условием зрелости нации и гарантом ее дальнейшего сплочения.
Сегодня мы, туркмены, должны сказать себе раз и навсегда: племена и роды — это наше прошлое, это путь, пройденный туркменами до образования цельной нации. Зрелой нации такое деление только мешает.
Дорогие друзья, давайте оставим этот разговор раз и навсегда! Пусть все родоплеменные привычки и представления останутся в прошлом, пусть каждый туркмен позаботится о том, чтобы никогда об этом не заходило даже речи. Туркменский народ — цельный, единый, неделимый организм!
Мои дороги соотечественники!
Наш путь — это путь национального единения, завещанный нам нашими великими предками. Вспомните, как в восемнадцатом столетии надрывался в поэтическом крике Махтумкули, пытаясь восстановить сплоченность туркмен, как страдал он, но его не услышали! Потому что не оказалось тогда у туркмен сердара, который мог бы их объединить! Чтобы два хана разных племен плюнули в одну яму, надо было, чтобы один из них был пониже. Однако где же взять такого хана, который может уступить другому? Туркмены говорят: «Народ, имеющий хана, имеет веру».
Когда государство и народ становятся непоколебимы? Тогда, когда мы всей душой и сердцем стремимся к сплоченности, молимся на нее…
Но сплоченность не возникает сама по себе, ее невозможно удержать с помощью силы или приказа. Если бы мы не пошли по верному пути, никакими проповедями нам не удалось бы сохранить в стране стабильную обстановку. Но в том, чтобы в суверенном государстве царили мир и согласие, заинтересованы свыше пяти с половиной миллиона жителей Туркменистана, и этот интерес побуждает их к сплочению.
В нашей стране проживают представители свыше сорока народов, два процента населения страны составляют узбеки, один процент — русские. В целом некоренное население насчитывает пять процентов.
Сегодня в мире живет свыше 22 миллионов туркмен, в Туркменистане их — пять с половиной миллиона. Ко всем другим народам туркмены относятся как к своим братьям, друзьям, уважают их язык, религию, традиции. В нашей стране представители всех народов живут душа в душу с туркменами, дружат, рука об руку трудятся во благо своей страны. Все граждане Туркменистана равны перед законами, они пользуются равными правами и у них равные обязанности.
В мире и согласии туркменский народ живет и со своими соседями — с великим государством Иран, с узбекскими, казахскими братьями, с народом Афганистана.
А тебе, мой собрат и гражданин, необходимо в первую очередь наладить добрые отношения с соседями и своими близкими. Если мы начнем налаживать мир со своих семей, ничто не сможет расшатать нашей спаянности!
Богата та семья, все члены которой дружны между собой.
Счастлив народ того села, жители которого живут в мире и согласии.
Нерушимость нашего монолита в том, что мы избрали истинно туркменский путь, отвечающий как национальным интересам всего народа, так и личным интересам каждого человека. Если бы мы избрали неверный путь, тогда каждый бы тянул в свою сторону.
Страна — это огромная лодка, в которой каждый поданный выступает гребцом. И если все начнут грести в разные стороны, лодка не сдвинется с места. Но если все гребцы, следуя приказу кормового, будут равномерно вращать веслами, судно быстро пойдет вперед и никогда не остановится.
Наша страна-корабль на всех парусах мчится навстречу своему золотому будущему. Туркменистан не просто страна туркмен, их Родина, это страна, в которой сбываются мечты всех в ней живущих!
Сплоченность — очаг, Агзыбирлик — сачак! Пусть будут священны очаги и сачаки туркмен!
Агзыбирлик — государственный амбар, его богатство! Агзыбирлик — это дружба, мир, богатство! Агзыбирлик — душа, бессмертие и сокровищница туркменской нации! А сокровищница принадлежит народу. Народ, не стерегущий свою кладовую, теряет себя.
Умей ценить выпавшее тебе счастье, Туркмен! Взывай к Всевышнему и береги то, что имеешь сегодня!
Господь, влюбившись в Землю, вертящуюся в голубом пространстве, сотворил Человека. Человек, в свою очередь, влюблен и в Землю, и в окружающий его мир, и в Господа.
Пенная душа морей, взвиваясь облаками в небо, дождями возвращается на землю. Родники, ручьи — любовь покрытых дымкой черных гор, стекая сверху, тоже устремляются на землю. Если в каком—то уголке земли живет вечная весна, то в другом царит изобильное лето, если где-то золотая осень, то где-то белая зима хлопочет о грядущей весне.
Живя в таком большом и щедром краю, как наш, мы тоже должны быть щедрыми и великодушными, иначе наша земля не простит нам этого.
Туркмены пятьдесят веков живут под этим голубым небом, на этой благословенной земле, именно здесь они сформировались как нация.
Мы родились и выросли на этой земле, ставшей нам Родиной, мы объединились под этим небом. Под этим небом мы вступили в новую эпоху. А новая эпоха требует новых гармоничных отношений. Как между нацией и государством, так между природой и человеком.
Мои дорогие туркмены!
Будьте скромны, но при этом высоко держите гордые головы, пусть они будут похожи на величавые вершины гор.
Будьте разумны и мудры, как наши отцы и деды, добры и жалостливы, как матери.
На свете нет большей святыни, чем человек, достоинство человека — это трибуна Господа нашего.
У людей, живущих в согласии с собой, достигших гармонии внешнего мира со своим внутренним миром, дела идут на лад, удача сопутствует им во всем. И хотя человек живет на земле, его жизнью управляют Небеса! Господь не обрек человека на одиночество. Каждый имеет своего ангела-хранителя, у каждого есть небесный спутник или, как говорят туркмены, халат. Многие из великих сынов человечества, такие как, Сократ, Шекспир, Вольтер, обладали чудотворной силой, потому что имели таких спутников. Туркмены признают, что ими обладали и великие сыны туркменской земли, навек вошедшие в историю народа: Огуз хан туркмен, Горкут ата, Мяне баба, Махтумкули…
Человек, который прислушивается к своему внутреннему голосу, советуется со своими близкими, как правило, добивается успеха. Таким людям не присуще зазнаваться. Зазнаются, как правило те, кто чересчур себя переоценивает, или, наоборот, во всем надеется на Бога. Такие люди, когда начинают чем-то бахвалиться, обижают своих небесных спутников. «Ты заврался, я не стану помогать тебе», — говорит ему ангел-хранитель и отходит в сторону. Вот тогда человек и попадает в беду. Нарушается связь между небом и землей, между телом и душой, и человек оказывается в одиночестве.
Туркмены делят людей на три типа. Первый тип — это хакайыл. У этих людей небесный разум от Бога (Бог — хак). У Махтумкули есть такая строка: «Не достигнув сорока созрел бы человек». Созреть — значит обрести способность к постижению мира. Люди типа хакайыл рано созревают, их провидческий взгляд охватывает прошлое и видит будущее.
Второй тип — ханайыл. Эти люди обладают земным разумом, они на голову выше обычных людей, из них получаются лидеры и предводители.
Третий тип — хамайыл. Это обычные люди, они видят только этот бренный мир и живут заботами о себе и о своих детях. Они лишены способности видеть далеко, им нужен поводырь по жизни.
Хакайыла изберет сам Бог, а вы старайтесь быть ханайылами, потому что на свете нет ничего выше человека! И если вас оберегают ангелы, не поддавайтесь искусу сатаны.
Мялик ша любил повторять: «О, Господи, с несчастьем под названием голод я сам справлюсь, ты убереги меня от сытой беды!»
Не каждый может вынести испытание богатством. Для этого надо иметь огромную силу воли.
Господь, давая богатство или делая нищим, тем самым испытывает нас. Те, кто не вынес испытания богатством, сбивается с пути, развращается. Человек, преодолевший бедность, достигнет цели, обретет достоинство.
Мирап может засушить посевы и без воды, и с водой! И Господь тоже мирап!
Брат мой, никогда не кичись богатством, потому что рядом с ним находится нужда!
Брат мой, не печалься, что беден, за бедностью стоит Мовлам!
Харам и халал (недозволенное и чистое) — основные мерила в исламе. Критерии харама и халала выведены в нем досконально, но, и помимо ислама, туркмены выработали свое отношение к добру и злу.
Туркмены всегда стремились к чистоте — халалу, поэтому они никогда не станут есть харам (украденное) и детям своим не позволят. Потому что они знают, что не сегодня, так завтра харам выйдет им боком. Для туркмен есть ворованное, что жевать куски мяса с собственных плеч!
Если ты украл и съел чужое, грех еще можно искупить, возместив украденное и вымолив прощение ограбленного человека. Но если ты грабишь государство и свой народ, чем это можно возместить?!
Дорогие мои братья, настало время, когда мы можем жить богато, сыто. Я молю Всевышнего, чтобы он не дал вам совратиться, помог вынести этот груз — испытание сытостью.
Пусть туркмен будет так же чист, как его сачак! Потому что только чистота возвысит наш народ. Великим будет народ — великим станет государство!
Дорогие соотечественники!
XXI век — это наш с нами век. В этом веке туркмены должны стать туркменами. Мы не пренебрегаем общечеловеческими духовными ценностями, не устраняем их из своей жизни. Именно потому, что национальные ценности туркмен не противоречат основным ценностям мира, они крепки в своей духовно-нравственной основе. И, наоборот, общечеловеческое для нас важно в той мере, в какой оно помогает нам выявить нашу национальную индивидуальность.
Личность берет начало в нации. Эти две категории имеют общее происхождение. Чем выше в своем развитии нация, тем больше условий для формирования зрелой гармоничной личности.
Так уж Бог создал человека, что и свобода, и рабство заложены внутри него. Чистый и честный человек вдохновляется собственной внутренней свободой, он живет в согласии с собой. Такой человек, какие бы жизненные трудности ни свалились на него, благодаря своей честности перед самим собой, перед людьми и Богом, умеет найти в себе силы и мужество, чтобы преодолеть эти трудности, справиться с ними. К такому человеку, как говорится, грязь не пристанет. Его душа и сердце что безупречно чистый дом, в который вход для негодяев запрещен Всевышним.
Низкий человек, совершив подлость, пытается скрыть ее от других, прибегая к фальши и лицемерию. Такой человек живет в постоянном страхе разоблачения, а потому вынужден прятаться под личиной благопристойности. Всякий раз, совершая низость, он подвергает себя безотчетному чувству вины и прячется от него, маскируясь и лицемеря. Так он и ходит по кругу, попадая в западню, из которой ему не выбраться никогда, ибо он лишен самой великой ценности — внутренней нравственной свободы.
Защита порядочного человека внутри него самого, зато у подлеца враг всегда рядом.
К чему я об этом говорю? Я хочу, чтобы меня поняли те, кому формировать духовное мировоззрение туркменской нации в XXI веке, — мои соотечественники.
Друзья мои!
На первый взгляд, человеческая жизнь — хаотичное нагромождение мыслей и интересов. Но если вдуматься, все гораздо проще и … сложнее. В хаосе человек существовать не может, личность — тем более. Упорядочение жизни начинается в орбите нации, ее самосознании и самодвижении.
Каждая нация — это цветок, высаженный Господом в своем саду. Для Всевышнего, как и для людей, каждый цветок имеет свой аромат. Мы не можем допустить, чтобы наш цветок завял и преждевременно отцвел. И если мы хотим дальнейшего процветания нации, мы в первую очередь должны позаботиться о воспитании личности.
На уровне нации мы поставили перед собой великие исторические цели, мы идем к ним уверенно и решительно, но вместе с тем терпеливо. На долю каждого туркмена выпала честь быть причастным к исполнению этой исторической миссии. И он должен проявить личную ответственность за решение общенациональной задачи.
Мы не считаем земную жизнь бренностью, мы воспринимаем ее как дар, как возможность и срок, отпущенный Всевышним. Возможность проявить свой туркменский дух, раскрыть свое материальное предназначение. Если мы не используем эту возможность, будем грешны перед Богом, обманем его доверие. А потому первое и самое главное: туркмену должны быть чужды равнодушие, беспечность по отношению к собственной жизни, он должен отрешиться от лености, медлительности, нерешительности.
Сердце туркмена должно биться в унисон сердцу нации, его духовно-нравственный облик должен отвечать духовно-нравственному облику нации. В золотом веке нам нужны сердца, стучащие для Родины, умы, творящие для нее.
— Ты трус, ты даже не можешь устроить мне достойную казнь!
И тогда Алп Арслан велит дать приговоренному меч и пускается с ним в открытую схватку. Но, ослепленный яростью, спотыкается о натянутую веревку шатра и падает, подставляя себя вражеской сабле.
Знахари лечат султана, проклинают подлого врага, но Алп Арслан останавливает их:
— Не вините в моем ранении врага, это наказание послано мне свыше… Вчера я взобрался вон на тот холм и в мою душу прокралась самонадеянность. Глядя на свое огромное войско, на раскинувшиеся внизу шатры, на своих отважных парней, я хвастливо подумал: «О, Аллах, есть ли на свете царь, кто мог бы противостоять мне?!» Вот за это и поплатился.
Вся туркменская литература, все ее памятники и дестаны — это отражение национального характера с его четким представлением о достоинствах и недостатках человеческой натуры. Всем своим существом туркмены отвергают спесь, тщеславие, гордыню, веками клеймят их в своих сказаниях и притчах.
Если бы деньги, золото, богатство были в цене у туркмен, наверняка, в их безбрежном духовном наследии был бы выведен образ преуспевающего богача. Но наши мудрые предки с осуждением и презрением смотрели на таких, как старший брат Гёроглы Генджим бек. А сам Гёроглы остался в памяти народной не потому, что был богат. На своем Гырате он влетел в народную душу и остался в ней благодаря своему величайшему гуманизму и бесстрашию.
* * *
Нация, как и человек, имеет плоть, сердце и разум. Ее плоть — национальная культура, ее сердце — язык и музыка, ее разум — сознание и философия народа.Туркмены в течение многих веков сумели сохранить чистоту языка, звучание музыки, самобытность праздников. За всем этим стоит выразившаяся в своей самодостаточной красоте национальная гордость. Именно поэтому мы сегодня имеем доступ к духовной сокровищнице почти тысячелетней давности. Читая произведения Ходжа Ахмета Ясави, Юнуса Эмре, Навои, Несими, Физули или же эпос «Горкут ата «, мы понимаем их как самих себя, черпаем в них мысли и переживания, созвучные нашим собственным.
Мы должны позаботиться и о чистоте нашего языка, ибо сохранность языка обеспечивает неразрывную связь поколений, продлевает жизнь нации. В советские годы наш язык пытались обогатить «введением» в него совершенно чужеродных слов. Независимость избавила наш язык от всего наносного, высвободила из узких рамок, наш язык стал обретать сочность, богатство, красоту и чувственность.
Конечно, существуют какие-то международные термины, от этого никуда не деться. Но если есть возможность найти аналогичное слово в туркменском языке, необходимо использовать его, отказавшись от чуждых нашему языку стереотипов.
Мы и впредь должны заботиться об этом. Чистота и здравие языка свидетельствуют о четкости и здравии мысли. Когда ширится простор для работы мысли нации, обогащается и ее язык.
Если бы у туркмен не было богатого и сочного языка, разве создали бы они литературные шедевры, пережившие века! Вообще, литература туркмен — живая, крылатая литература, она — продолжение самой их жизни, ее непосредственный соучастник. Песнями, дестанами она постоянно звучит в душе туркмена, органично продолжаясь в музыке, национальных мелодиях.
Музыка туркмен — сама душа нации, венец ее духовного содержания. Она глубоко философична и потому так серьезна по смыслу. Чистота звуков, самобытность туркменской мелодии давно признаны во всем мире. Это особая органика восприятия мира, его художественного переживания. Чарующие звуки дутара уводят вглубь веков, где таятся корни творческого таланта нации. В музыке, как и в искусстве слова, наиболее полно проявился духовный гений туркмен, восславивший добро и красоту жизни.
У мудреца спросили:
— Откуда начинается мир?
— С твоих двух глаз, — ответствовал мудрец.
Пусть мои глаза видят только хорошее! Потому что дурное само себя покажет…
Господь дал глаза всему сущему на земле. Обязанность глаз — видеть, но вот что они видят и как — самая глубокая философия жизни.
Кто-то, глядя на молоко, видит кровь, а кто-то, видя кровь, принимает ее за молоко…
Для кого-то огонь — исток мирозданья, для другого — конец света…
Одно бесспорно: на этот мир, на жизнь, на людей надо смотреть глазами Бога. Однако никто и никогда не видел самого Бога, не постиг его умом, а потому на все надо смотреть глазами совести, которую Господь послал человеку.
Туркмен не станет просто так говорить о человеке плохо. Он скажет: «Если у него есть недостатки, значит, есть и достоинства. Или скажет: „Человек — творение Божье, он, на худой конец, может быть таким, как я или ты“.
У Мялика ша спросили:
— Ты приветлив, как душа человека. Никто никогда не видел, чтобы ты сердился, хмурил брови, все уходят от тебя довольными и Богом, и тобой. Как тебе удается быть таким хорошим?
На что Мялик ша ответил:
— Если люди слышат то, о чем я говорю шепотом, какая необходимость надрывать глотку? Человек, приходя ко мне, и так дрожит от страха, потому что знает: если соврет, я могу снести ему голову, а коли разговор заладится, могу облагодетельствовать. Прежде чем отважиться придти ко мне, люди молят Аллаха, просят задобрить меня. Они идут ко мне, веря, что я посланник Бога на земле. Разве могу я допустить, чтобы потом они говорили, что посланник Бога — плохой человек?
Характерной особенностью национального духа туркмен является их взгляд на религию. Во все времена, когда отношение к религии менялось в зависимости от политического климата на дворе, туркмены хранили преданность избранной вере. Причины этого кроются во внутренней культуре туркмен, светскости чистых по натуре людей. Превыше всего они ставили подлинную жизнь со всеми ее противоречиями и закономерностями. И даже ислам они восприняли своеобразно, хотя и со всей душой. Не нарушая и не искажая главных принципов ислама, туркмены вместе с тем не отказались и от своих предыдущих, доисламских верований и традиций. Это продлило жизнь туркмен как нации, ибо обеспечило неизменность и сохранность ее стержня.
Светскость национального характера туркмена неразрывно связана с удивительным демократизмом его исторической жизни. Равноправие богатых и бедных при решении важных политических и иных вопросов, отсутствие высокомерия и чванливости со стороны богатых, не сторонящихся бедняков, свобода женщин, их участие не только в семейной жизни, но и в делах общины — все это послужило тому, что туркмены не стали слепыми фанатами веры. В туркменском обществе священники никогда не были отдельной кастой, не вели обособленную жизнь. Зачастую они служили для исполнения тех или иных религиозных обрядов — пели азан, проводили обряд бракосочетания — ника гыймак, отпевали покойных и т.д.
Образованность духовных лиц способствовала распространению общих знаний. Однако никому и в голову не приходило превращать религию в средство политической борьбы, орудие для порабощения себе подобных. Религия для туркмен во все времена была способом укрепления личных убеждений и воспитания человечности.
В сущности, все, что пронесли туркмены через свою многотрудную судьбу, выковало и закалило их характер как самодостаточного народа, ценящего жизнь как таковую и осознающего себя внутри этой жизни с чувством достоинства и самоуважения.
Туркменская нация — облюбованная Господом нация. Бог любит нас. Это очевидно, потому что только с любовью Аллаха нация может прожить пять тысяч лет. А если бы Он не любил туркмен, то давно бы уже бросил в пасть дракона под названием время, в которой они сгинули бы навсегда. Так что на туркмена возлагается большая ответственность: сберечь то, что по душе Всевышнему, — нашу религию, язык, национальный характер и традиции, пронести их, не исказив, в новейшую историческую эпоху.
Цельность туркмен как нации — в сплаве земного и небесного, сплаве, скрепившем родословную народа великим притяжением Вечности.
…Как-то три брата — сироты повстречали в пустыне больного старика, без сил лежавшего на песке.
Братья подняли его, принесли домой, стали старательно ухаживать за старцем. Но он оказался не простым человеком, а добрым волшебником, решившим испытать братьев. Убедившись в их доброте, он наделил их всяческим богатством. Парни женятся, обзаводятся домами, имуществом, заводят скотину. И жены у них замечательные, и живут они, как сыр в масле катаются.
В один прекрасный день, когда братья ушли на работу, чародей говорит жене старшего брата:
— Дочка, мое время кончилось, я должен трогаться в путь, пока я здесь, проси все, что душе угодно.
Старшая невестка просит золота и драгоценностей. Вторая невестка, пожелав старцу счастливого пути, не против получить то, что он сам решит ей подарить. И только третья невестка сказала:
— Отец, спасибо за то, что вы уже сделали для нас, да хранит вас Аллах! Если останетесь, будем вас холить и лелеять, а если надумаете уходить, светлого вам пути. Оставьте нам только мир, лад нашей семьи и идите с Богом!
Старец так и осел:
— Ах, дочка, куда же я без мира пойду! Ведь в нем ключ от всех моих богатств! Я вынужден остаться у вас навсегда…
Старая легенда ожила — в Туркменистане воцарился мир как самое желанное народом богатство. Прославившийся в прошлом резвыми скакунами и изящными коврами, сегодня Туркменистан узнаваем во всем мире своим нейтралитетом, в котором воплотился миролюбивый дух нашего народа.
Наши возможности безграничны. Мы сторонники того, чтобы они служили общим интересам, приносили пользу всем. И потому мы готовы к равноправному партнерству и взаимовыгодному сотрудничеству. Этому способствует как геополитическое положение Туркменистана, ставшего своего рода центром международных связей и в Европе, и в Азии, так и колоссальные источники природных богатств нашей страны, гарантирующие обеспечение достойной жизни народа в его Золотом веке.
Опираясь на исторический фундамент и использовав опыт прошлого, мы сумели удержать стабильную обстановку в стране в переходный период. В кратчайшие сроки были разработаны и претворены в жизнь национальные программы управления государством, налажены международные связи. Наш государственный строй, сохраняя национальную самобытность, отвечает всем общечеловеческим нормам, которые исповедует Организация Объединенных Наций. Мы стремимся к тому, чтобы каждый сделанный нами шаг не только отвечал национальным интересам Туркменистана, но и не противоречил требованиям стабильности и международной безопасности в регионе. Жизнь показала, что эти два условия неразрывно связаны между собой.
Сумев сохранить за многие века свои национальные особенности, туркменский народ накопил огромный запас духовной мощи. Мы вправе бесконечно гордиться тем, что обрели национальное государство, стали новой туркменской нацией.
Мы гордимся новостройками, изменившими облик нашего независимого государства. Но мы должны научиться видеть и те перемены, что происходят в душах людей, во внутреннем мире нашего народа. Ведь самые прекрасные новшества это те, которые появляются в наших сердцах. Чтобы увидеть их, надо, как говорил великий Махтумкули, не просто раскрыть глаза, надо открыть глаза души.
Там, недалеко за горизонтом, я вижу наше светлое будущее, счастливую жизнь народа. Я знаю, что ничто не сможет помешать нашей сегодняшней отлаженной жизни, никто не отнимет у нас счастливого завтра. Я бесконечно горжусь нашим постоянным нейтралитетом.
И вновь я обращаюсь к тебе, мой брат и соотечественник туркмен!
Я говорю тебе: встряхнись, очнись, сбрось с себя все наносное, что налипло к душе и телу за прошедшие семьдесят лет, стань истинным туркменом!
Сегодня мы сплочены так, как завещал нам великий Махтумкули.
Сегодня туркмены собрались за одним сачаком в своем суверенном, независимом государстве. Сбылась мечта наших отцов и дедов!
Нас, словно вокруг дастархана, объединяют наш родной язык, дух, характеры, типичная внешность, традиции и обычаи, наша неповторимая природа.
Ласковые ветры туркменской земли дуют по-туркменски, овевая наши души…
Упираясь вершинами в небо, по-туркменски вещают наши горы, на родном языке туркмен говорит и бескрайняя пустыня, пробуждая в наших душах весну…
Бурные туркменские реки текут сквозь наши судьбы, вечным вдохновением украшает нашу жизнь море…
Семенами добра лег в туркменскую землю прах наших предков…
Пролитый на этой земле пот возвращается в наш сачак достатком…
Любя эту землю, на ней мы объединились в туркменскую нацию…
И если туркмен начинается с любви к своей земле, то туркменский народ начинается с единения. Наш единый народ возродился заново, и только сплоченная, дружная, неделимая нация может стать достойным хозяином нашего независимого постоянно нейтрального государства.
Сегодня мы можем смело говорить, что вся история туркмен — это история обретения ими национального государства, выступающего условием зрелости нации и гарантом ее дальнейшего сплочения.
Сегодня мы, туркмены, должны сказать себе раз и навсегда: племена и роды — это наше прошлое, это путь, пройденный туркменами до образования цельной нации. Зрелой нации такое деление только мешает.
Дорогие друзья, давайте оставим этот разговор раз и навсегда! Пусть все родоплеменные привычки и представления останутся в прошлом, пусть каждый туркмен позаботится о том, чтобы никогда об этом не заходило даже речи. Туркменский народ — цельный, единый, неделимый организм!
Мои дороги соотечественники!
Наш путь — это путь национального единения, завещанный нам нашими великими предками. Вспомните, как в восемнадцатом столетии надрывался в поэтическом крике Махтумкули, пытаясь восстановить сплоченность туркмен, как страдал он, но его не услышали! Потому что не оказалось тогда у туркмен сердара, который мог бы их объединить! Чтобы два хана разных племен плюнули в одну яму, надо было, чтобы один из них был пониже. Однако где же взять такого хана, который может уступить другому? Туркмены говорят: «Народ, имеющий хана, имеет веру».
Когда государство и народ становятся непоколебимы? Тогда, когда мы всей душой и сердцем стремимся к сплоченности, молимся на нее…
Но сплоченность не возникает сама по себе, ее невозможно удержать с помощью силы или приказа. Если бы мы не пошли по верному пути, никакими проповедями нам не удалось бы сохранить в стране стабильную обстановку. Но в том, чтобы в суверенном государстве царили мир и согласие, заинтересованы свыше пяти с половиной миллиона жителей Туркменистана, и этот интерес побуждает их к сплочению.
В нашей стране проживают представители свыше сорока народов, два процента населения страны составляют узбеки, один процент — русские. В целом некоренное население насчитывает пять процентов.
Сегодня в мире живет свыше 22 миллионов туркмен, в Туркменистане их — пять с половиной миллиона. Ко всем другим народам туркмены относятся как к своим братьям, друзьям, уважают их язык, религию, традиции. В нашей стране представители всех народов живут душа в душу с туркменами, дружат, рука об руку трудятся во благо своей страны. Все граждане Туркменистана равны перед законами, они пользуются равными правами и у них равные обязанности.
В мире и согласии туркменский народ живет и со своими соседями — с великим государством Иран, с узбекскими, казахскими братьями, с народом Афганистана.
А тебе, мой собрат и гражданин, необходимо в первую очередь наладить добрые отношения с соседями и своими близкими. Если мы начнем налаживать мир со своих семей, ничто не сможет расшатать нашей спаянности!
Богата та семья, все члены которой дружны между собой.
Счастлив народ того села, жители которого живут в мире и согласии.
Нерушимость нашего монолита в том, что мы избрали истинно туркменский путь, отвечающий как национальным интересам всего народа, так и личным интересам каждого человека. Если бы мы избрали неверный путь, тогда каждый бы тянул в свою сторону.
Страна — это огромная лодка, в которой каждый поданный выступает гребцом. И если все начнут грести в разные стороны, лодка не сдвинется с места. Но если все гребцы, следуя приказу кормового, будут равномерно вращать веслами, судно быстро пойдет вперед и никогда не остановится.
Наша страна-корабль на всех парусах мчится навстречу своему золотому будущему. Туркменистан не просто страна туркмен, их Родина, это страна, в которой сбываются мечты всех в ней живущих!
Сплоченность — очаг, Агзыбирлик — сачак! Пусть будут священны очаги и сачаки туркмен!
Агзыбирлик — государственный амбар, его богатство! Агзыбирлик — это дружба, мир, богатство! Агзыбирлик — душа, бессмертие и сокровищница туркменской нации! А сокровищница принадлежит народу. Народ, не стерегущий свою кладовую, теряет себя.
Умей ценить выпавшее тебе счастье, Туркмен! Взывай к Всевышнему и береги то, что имеешь сегодня!
Господь, влюбившись в Землю, вертящуюся в голубом пространстве, сотворил Человека. Человек, в свою очередь, влюблен и в Землю, и в окружающий его мир, и в Господа.
Пенная душа морей, взвиваясь облаками в небо, дождями возвращается на землю. Родники, ручьи — любовь покрытых дымкой черных гор, стекая сверху, тоже устремляются на землю. Если в каком—то уголке земли живет вечная весна, то в другом царит изобильное лето, если где-то золотая осень, то где-то белая зима хлопочет о грядущей весне.
Живя в таком большом и щедром краю, как наш, мы тоже должны быть щедрыми и великодушными, иначе наша земля не простит нам этого.
Туркмены пятьдесят веков живут под этим голубым небом, на этой благословенной земле, именно здесь они сформировались как нация.
Мы родились и выросли на этой земле, ставшей нам Родиной, мы объединились под этим небом. Под этим небом мы вступили в новую эпоху. А новая эпоха требует новых гармоничных отношений. Как между нацией и государством, так между природой и человеком.
Мои дорогие туркмены!
Будьте скромны, но при этом высоко держите гордые головы, пусть они будут похожи на величавые вершины гор.
Будьте разумны и мудры, как наши отцы и деды, добры и жалостливы, как матери.
На свете нет большей святыни, чем человек, достоинство человека — это трибуна Господа нашего.
У людей, живущих в согласии с собой, достигших гармонии внешнего мира со своим внутренним миром, дела идут на лад, удача сопутствует им во всем. И хотя человек живет на земле, его жизнью управляют Небеса! Господь не обрек человека на одиночество. Каждый имеет своего ангела-хранителя, у каждого есть небесный спутник или, как говорят туркмены, халат. Многие из великих сынов человечества, такие как, Сократ, Шекспир, Вольтер, обладали чудотворной силой, потому что имели таких спутников. Туркмены признают, что ими обладали и великие сыны туркменской земли, навек вошедшие в историю народа: Огуз хан туркмен, Горкут ата, Мяне баба, Махтумкули…
Человек, который прислушивается к своему внутреннему голосу, советуется со своими близкими, как правило, добивается успеха. Таким людям не присуще зазнаваться. Зазнаются, как правило те, кто чересчур себя переоценивает, или, наоборот, во всем надеется на Бога. Такие люди, когда начинают чем-то бахвалиться, обижают своих небесных спутников. «Ты заврался, я не стану помогать тебе», — говорит ему ангел-хранитель и отходит в сторону. Вот тогда человек и попадает в беду. Нарушается связь между небом и землей, между телом и душой, и человек оказывается в одиночестве.
Туркмены делят людей на три типа. Первый тип — это хакайыл. У этих людей небесный разум от Бога (Бог — хак). У Махтумкули есть такая строка: «Не достигнув сорока созрел бы человек». Созреть — значит обрести способность к постижению мира. Люди типа хакайыл рано созревают, их провидческий взгляд охватывает прошлое и видит будущее.
Второй тип — ханайыл. Эти люди обладают земным разумом, они на голову выше обычных людей, из них получаются лидеры и предводители.
Третий тип — хамайыл. Это обычные люди, они видят только этот бренный мир и живут заботами о себе и о своих детях. Они лишены способности видеть далеко, им нужен поводырь по жизни.
Хакайыла изберет сам Бог, а вы старайтесь быть ханайылами, потому что на свете нет ничего выше человека! И если вас оберегают ангелы, не поддавайтесь искусу сатаны.
Мялик ша любил повторять: «О, Господи, с несчастьем под названием голод я сам справлюсь, ты убереги меня от сытой беды!»
Не каждый может вынести испытание богатством. Для этого надо иметь огромную силу воли.
Господь, давая богатство или делая нищим, тем самым испытывает нас. Те, кто не вынес испытания богатством, сбивается с пути, развращается. Человек, преодолевший бедность, достигнет цели, обретет достоинство.
Мирап может засушить посевы и без воды, и с водой! И Господь тоже мирап!
Брат мой, никогда не кичись богатством, потому что рядом с ним находится нужда!
Брат мой, не печалься, что беден, за бедностью стоит Мовлам!
Харам и халал (недозволенное и чистое) — основные мерила в исламе. Критерии харама и халала выведены в нем досконально, но, и помимо ислама, туркмены выработали свое отношение к добру и злу.
Туркмены всегда стремились к чистоте — халалу, поэтому они никогда не станут есть харам (украденное) и детям своим не позволят. Потому что они знают, что не сегодня, так завтра харам выйдет им боком. Для туркмен есть ворованное, что жевать куски мяса с собственных плеч!
Если ты украл и съел чужое, грех еще можно искупить, возместив украденное и вымолив прощение ограбленного человека. Но если ты грабишь государство и свой народ, чем это можно возместить?!
Дорогие мои братья, настало время, когда мы можем жить богато, сыто. Я молю Всевышнего, чтобы он не дал вам совратиться, помог вынести этот груз — испытание сытостью.
Пусть туркмен будет так же чист, как его сачак! Потому что только чистота возвысит наш народ. Великим будет народ — великим станет государство!
Дорогие соотечественники!
XXI век — это наш с нами век. В этом веке туркмены должны стать туркменами. Мы не пренебрегаем общечеловеческими духовными ценностями, не устраняем их из своей жизни. Именно потому, что национальные ценности туркмен не противоречат основным ценностям мира, они крепки в своей духовно-нравственной основе. И, наоборот, общечеловеческое для нас важно в той мере, в какой оно помогает нам выявить нашу национальную индивидуальность.
Личность берет начало в нации. Эти две категории имеют общее происхождение. Чем выше в своем развитии нация, тем больше условий для формирования зрелой гармоничной личности.
Так уж Бог создал человека, что и свобода, и рабство заложены внутри него. Чистый и честный человек вдохновляется собственной внутренней свободой, он живет в согласии с собой. Такой человек, какие бы жизненные трудности ни свалились на него, благодаря своей честности перед самим собой, перед людьми и Богом, умеет найти в себе силы и мужество, чтобы преодолеть эти трудности, справиться с ними. К такому человеку, как говорится, грязь не пристанет. Его душа и сердце что безупречно чистый дом, в который вход для негодяев запрещен Всевышним.
Низкий человек, совершив подлость, пытается скрыть ее от других, прибегая к фальши и лицемерию. Такой человек живет в постоянном страхе разоблачения, а потому вынужден прятаться под личиной благопристойности. Всякий раз, совершая низость, он подвергает себя безотчетному чувству вины и прячется от него, маскируясь и лицемеря. Так он и ходит по кругу, попадая в западню, из которой ему не выбраться никогда, ибо он лишен самой великой ценности — внутренней нравственной свободы.
Защита порядочного человека внутри него самого, зато у подлеца враг всегда рядом.
К чему я об этом говорю? Я хочу, чтобы меня поняли те, кому формировать духовное мировоззрение туркменской нации в XXI веке, — мои соотечественники.
Друзья мои!
На первый взгляд, человеческая жизнь — хаотичное нагромождение мыслей и интересов. Но если вдуматься, все гораздо проще и … сложнее. В хаосе человек существовать не может, личность — тем более. Упорядочение жизни начинается в орбите нации, ее самосознании и самодвижении.
Каждая нация — это цветок, высаженный Господом в своем саду. Для Всевышнего, как и для людей, каждый цветок имеет свой аромат. Мы не можем допустить, чтобы наш цветок завял и преждевременно отцвел. И если мы хотим дальнейшего процветания нации, мы в первую очередь должны позаботиться о воспитании личности.
На уровне нации мы поставили перед собой великие исторические цели, мы идем к ним уверенно и решительно, но вместе с тем терпеливо. На долю каждого туркмена выпала честь быть причастным к исполнению этой исторической миссии. И он должен проявить личную ответственность за решение общенациональной задачи.
Мы не считаем земную жизнь бренностью, мы воспринимаем ее как дар, как возможность и срок, отпущенный Всевышним. Возможность проявить свой туркменский дух, раскрыть свое материальное предназначение. Если мы не используем эту возможность, будем грешны перед Богом, обманем его доверие. А потому первое и самое главное: туркмену должны быть чужды равнодушие, беспечность по отношению к собственной жизни, он должен отрешиться от лености, медлительности, нерешительности.
Сердце туркмена должно биться в унисон сердцу нации, его духовно-нравственный облик должен отвечать духовно-нравственному облику нации. В золотом веке нам нужны сердца, стучащие для Родины, умы, творящие для нее.