TheLib.Ru » Домашние животные » Орсаг Михай » Заводи кого угодно, только НЕ КРОКОДИЛА! » онлайн-чтение (стр. 10)

   Синицевые наряду с кормом дроздовых охотно едят лущеные семечки подсолнуха, но хорошо развитые особи и сами справляются с семечками, раскалывают их, зажав в лапках. Вылущиваю зернышки я следующим образом: засыпаю семечки в кофемолку и на секунду-другую запускаю ее.
   Северо-американские трупиаловые (Icteridae) мягкую пищу и мучных червей потребляют лишь в минимальном количестве, основное питание для них составляют различные семена и зерна. Желтоголовый и пурпурный трупиалы после того, как поселились у меня, получали всевозможный корм, за исключением зерен. Птицы начали слабеть от истощения, прежде чем я сообразил, что они зерноядные. Теперь они едят смесь пшена и щетинника, рассчитанную на вьюрковых, а коноплей и семечками подсолнуха пренебрегают.
   При кормлении сов весьма оправдало себя сырое говяжье сердце, обваленное в тертой моркови. Сердце режется на мелкие — в зависимости от размеров совы — кусочки, которые обваливаются в как можно большем количестве морковной стружки. От волокон сырой моркови совы так же хорошо срыгивают, как от пуха или перьев. Филины уже 20 лет живут у меня на этом корме. 1-2 раза в неделю я посыпаю кусочки сердца фосфатом кальция и филазолом-комби. Несколько раз я пробовал запустить к ним в клетку живую мышь, но филины ее ужасно боялись. Майского жука они хватают и «разделывают» на части, но затем почти не едят. Зато мучные черви для них — настоящий деликатес. Когда я бросаю червя к ним в клетку, они сначала присматриваются к нему, затем, отступив на несколько шагов, с разбегу прыгают на добычу обеими лапками. Иногда филины не отказываются и от кусочков салата, накрошенных на сердце в морковной панировке, более того, не раз бывало, что они брали с пинцета разрезанные пополам плоды черешни и съедали их. Если филинов долгое время держать на сыром свином сердце и свиных почках, они часто заболевают, а один филин даже погиб у меня. (У больных птиц появляется отсутствующий взгляд, если шевелить, перед ними каким-нибудь предметом, они не обращают внимания; крылья поднимают очень медленно.) Если в начальной стадии болезни давать птицам в пище и питьевой воде большую дозу тетрациклина, то наступает выздоровление. У одного моего филина после болезни голова осталась чуть набок.
   Из птиц, питающихся рыбой, у меня живет самец малой цапли по кличке Казимир. Заслышав свое имя, он отвечает коротким негромким звуком. В данный момент он обитает в компании красноклювого токо, американского трупиала и белохохлой тимелии. Казимир еще ни разу в жизни неел рыбу. Больше всего он любит нарезанное кубиками говяжье сердце, но если этой еды нет в доме, то птица соглашается и на мясную смесь и даже на яблоки и салат. Забавно смотреть, как Казимир, застыв неподвижно, разглядывает содержимое своей миски, а потом вдруг резко долбанет своим длинным острым клювом и вытащит кусочек сыра из мясной смеси. Мучные черви и для него являются излюбленным лакомством.
   Как-то раз ко мне попала в парализованном состоянии кваква, которая тоже относится к числу питающихся рыбой. Летать она совсем не могла, да и на ногах едва держалась. Человек, который принес квакву, заявил, что сжалился над птицей, но возиться с ней не намерен, так что мне вольно делать с ней, что пожелаю. Не раз я оказывался в таком мучительном положении: огорошенный неожиданным появлением нового жильца, поначалу ума не приложишь, куда его девать. Бедняга кваква полдня простояла в кресле, обтянутом красным кожзаменителем, прежде чем я решился подселить ее в вольер к цапле и компании. Такое решение всегда сопряжено с немалым риском или занести в вольер какую-нибудь заразную болезнь, или причинить вред более слабым птицам, которых такая крупная птица, набравшись сил, может даже убить. Однако поразительным образом Казимир и его товарищи не обратили ни малейшего внимания на птицу, втрое, а то и вчетверо превосходящую их по размерам, словно новичка там вообще не было. Кваква неподвижно стояла на полу вольера и тоже не смотрела на его обитателей. Я положил рядом с ней двух дохлых белых мышей и вышел из комнаты. Когда я вернулся через четверть часа, мыши исчезли, но стоило мне взглянуть на квакву, как она с перепугу отрыгнула пищу (правда, позднее в мое отсутствие она опять проглотила мышей). На следующий день кваква уже ела кусочки говяжьего сердца в палец толщиной, но достаточно было чуть дольше задержать на ней взгляд, чтобы она тотчас же отрыгнула всю проглоченную пищу. На четвертый день я застал ее сидящей на жердочке. С тех пор квакву спокойно можно было разглядывать, фотографировать, она больше не отрыгивала съеденное.

   За две недели кваква настолько окрепла, что я попросилсвоего приятеля Эгона выпустить ее в Диннешском заповеднике. Эгон вытаскивал квакву из мешка не без волнения, поскольку его со всех сторон обступили составители анкеты «Как защитить природу?» и, нацелив фотоаппараты, готовились запечатлеть момент возвращения птицы на волю, а когда мой приятель видел ее в последний раз, она еще не оправилась от паралича. Однако кваква не подвела: высвободившись из мешка, она встряхнулась, распростерла крылья и, взлетев, описала широкий круг над зарослями камыша и опустилась на одиноко стоящее дерево.
   Любопытная история приключилась однажды у меня с речной чайкой. Мне принесли ее в канун рождества. Кто-то подстрелил птицу из пневматического ружья у одного будапештского моста. На птице не было видно никаких повреждений, просто она не могла или не хотела летать. Я поместил ее в вольер к остальным птицам, но какую бы еду я ей ни предлагал, она отказывалась от всего — от рыбы, мучных червей, говяжьего сердца и мясной смеси. По движениям чайки было видно, что она все больше слабеет. На второй день рождества, доедая после завтрака кусок праздничного калача, я вошел в «зверинец» посмотреть, жива ли моя чайка — к тому времени она голодала уже четвертые сутки. И тут мне вдруг вспомнилось, как ловко подхватывают чайки кусочки хлеба, которые им бросают с мостов, и я бросил в вольер недоеденный кусочек калача. К превеликому моему удивлению, чайка тотчас подбежала к нему и съела, а я помчался на кухню за очередной порцией праздничного угощения и скормил его чайке до последнего кусочка. На следующий день она охотно принимала все, от чего отказывалась до сих пор, В пластмассовом тазике чайка устраивала такие купания, что заливала всю комнату. Летала чайка тоже как ни в чем не бывало. Вскоре я выпустил ее у большого пруда в зоопарке, где каждый год зимует немало чаек.
   Медососы и нектарницевые (Nectarudae) наряду с медовой смесью получают и вышеописанный корм для дроздовых, хотя, конечно, в меньшем количестве. Разница состоит лишь в том, что вместо нарезанного яблока я даю им тертое — тру яблоко на крупной терке, а затем как следует выжимаю сок, поскольку жидкое пюре им не по вкусу.
   Дневная порция смеси для трех медососов небольшого размера составляется следующим образом. В пластмассовый стакан насыпаю чайную ложку детского питания «Робеби-А», по половине кофейной ложечки яичного порошка и бананового порошка (вместо него можно употребить порошок для детского питания «Aurora Fruchte Milchbrei»). Предварительно отмеряю в мензурку 70 кубических сантиметров отстоявшейся воды и понемногу добавляю ее к порошкам. Сначала необходимо как следует перемешать сухую смесь с небольшим количеством воды, чтобы не образовалось комков, и потом добавить две кофейные ложки смешанного цветочного меда. (Для того чтобы легче было отмерить нужное количество меда и размешать его, я предварительно ставлю пластмассовую баночку с медом в горячую воду.) Ну и под конец я процеживаю эту медовую смесь через мелкое пластмассовое ситечко и переливаю в автопоилку, которые теперь и у нас, в Венгрии, бывают в продаже. Живущие у меня бирюзовые нектарницы любят муравьиные яйца и мелких мучных червей, а пурпурной нектарнице эта еда не по душе; она размачивает мясную смесь в жидкой медовой смеси и в таком виде съедает ее.
   Хочу дать несколько советов и рекомендаций, как выращивать птенцов. Один сослуживец как-то поделился со мной своей заботой: ему нужны большая синица и лазоревка, которые ни разу в жизни не слышали голоса взрослых птиц, поскольку он изучает наследственные и благоприобретенные звуковые формы. Оба мы считали, что подопытных птиц необходимо вывести из яйца, однако коллега поставил меня в тупик, заявив, что на инкубатор у него нет денег и я должен изобрести какой-нибудь дешевый и доступный способ. Вначале я сказал, что другой способ невозможен, но затем, пораскинув мозгами, поместил в сорокалитровый аквариум 60-ваттный обогреватель и с помощью биметаллического термометра регулировал температуру воды, чтобы она составляла 39-40 °С. Затем мы загрузили мелкими камешками банки из-под компота с таким расчетом, чтобы банки как можно глубже ушли под воду, но при этом не затонули. Камешки мы застелили сверху тряпкой и разложили на ней яйца. Каждое яйцо было помечено карандашной точкой, и мы условились, что мой коллега раз в день будет вынимать яйца и переворачивать их. Если сегодня яйцо лежало кверху точкой, то на следующий день оно должно быть обращено точкой вниз. Перед тем как яйца были вынуты из двух гнезд, синицы уже начали насиживать их. К моему несказанному удивлению, через неделю — с разницей в один день — из яиц обеих кладок вылупились птенцы. Однако в компотных банках в аквариуме их пришлось продержать еще несколько дней, чтобы они не зябли. Голые и слепые птенцы с дрожащими шейками и широко раскрытыми клювами просили еды.
   Вырастить одно-двухдневных насекомоядных птенцов, если нет под рукой муравьиных яиц, — безнадежное дело. Давать муравьиные яйца надо через каждые час-полтора, закладывая их при помощи пинцета прямо в клюв птенцам. Стоит им проглотить первый кусок, как они тут же выделяют испражнения. Помет покрывается пленкой наподобие мешочка, так что его удобно удалять. В естественных условиях родители птенцов проделывают это после каждого кормления. Для образования пленки необходимо определенное время. В искусственных условиях на основании этого можно установить длительность интервалов между кормлениями. Если помет здорового птенца расплывается, это означает, что для образования пленки не хватает времени, поэтому необходимо увеличить промежуток между кормлениями. Раз в день следует давать птенцам фосфат кальция, прилепив его к смоченному муравьиному яйцу, и через каждые два-три дня добавлять в корм по чуточке филазола-комби. Птенцам, начинающим оперяться, наряду с муравьиными яйцами можно давать крутое куриное яйцо, сырое говяжье сердце, шарики мясной смеси, однако даже при таком разнообразном питании и в дальнейшем не следует забывать о подкормке витаминными и минеральными препаратами. В естественных условиях, когда птенцы уже умеют летать и в состоянии покидать гнездо, родители еще какое-то время кормят детенышей, поэтому и мы должны заботиться о питании своих питомцев. Теперь они просят корм, разевая клюв и подрагивая крылышками, сами подходят к протянутому пинцету, но пока еще ждут, чтобы кусок вложили им в клюв. Вскоре они начинают клевать все подряд, кроме того, что нужно, то есть кроме еды. Как правило, впервые они самостоятельно подбирают и съедают корм, выроненный из клюва. До тех пор пока птенцы не приловчились клевать как следует, необходимо помогать им, давая пищу пинцетом. Надо помнить, что птенцы никогда не начинают самостоятельно есть именно в тот момент, когда они голодны.
   Птенцов зерноядных певчих птиц следует обихаживать таким же образом, поскольку родители тоже кормят их насекомыми. Когда птенцы начинают есть сами, наряду с мягким кормом надо давать им и смешанные семена. Количество последних необходимо постепенно увеличивать за счет сокращения искусственного вскармливания.
   И в заключение хочу упомянуть о двух трудных случаях в моей практике. Однажды летом я взялся вырастить кукушонка. Упрямый птенец еще в конце декабря не соглашался есть самостоятельно, и маленькие колбаски из мясной смеси по-прежнему приходилось закладывать ему в клюв с помощью пинцета. Лишь в январе он начал очень неловко, неумело склевывать мягкий корм.
   Приучить самостоятельно есть птенцов золотистой щурки тоже стоит немалого терпения. В течение долгого времени бессчетное число раз приходится пинцетом вынимать из мисочки корм и показывать им, прежде чем они соглашаются проделать это самостоятельно. Можно, конечно, облегчить себе задачу, воспитывая вместе с ними птенца дрозда — от него птенцы золотистой щурки скорее научатся этой премудрости.

Запись голосов животных

Знакомые не раз жаловались мне, что они пытались записать на магнитофон пение какой-либо птицы, но при прослушивании записи разочаровывались. Из-за громкого шума и треска птицу едва можно было услышать, да и голос ее и тембр казались далеко не такими прекрасными, как в действительности. У большинства людей такая неудача отбивает охоту к дальнейшим попыткам. Более совершенный магнитофон все равно не купить — оправдывают они свое охлаждение к записям живых голосов природы.

   А ведь эти люди не совсем правы! В большинстве случав неплохие записи можно осуществить и с помощью простого кассетного магнитофона.
   Для изготовления отличных записей необходим магнитофон, который записывает звуки с частотой до 16-20 kHz. To же требование предъявляется и к микрофону. Соотношение между силой записываемого звука и собственным шумом прибора должно составлять не менее 50 dB. Эти показатели легче достигаются при большей скорости, поэтому магнитофон должен работать на скорости 19 см/с.
   Человеческое ухо обладает способностью отфильтровывать нежелательные шумы и звуки и, напротив, четче выделять те звуки, которые для него интереснее или приятнее. Микрофон и магнитофон не делают такого различия между звуками, зачастую они даже более чувствительны к частоте звучания помех и шумов, чем к диапазону слышимых частот голосов животных. Теоретически могло бы помочь максимальное приближение микрофона к источнику звука, например, к поющей птице. Тогда, если установить меньший уровень записи, отдаленные звуки и шумы в записи будут звучать тише. Однако на практике это очень трудно осуществить, поэтому необходимым средством современной записи голосов животных является параболический звуковой отражатель — параболический рефлектор. Этот прибор в 4-5 раз усиливает параллельно идущие звуковые волны, отражая их в фокус. Мембрана микрофона должна находиться точно в таком месте, чтобы микрофон был обращен не к источнику звука, а к рефлектору. Необычайно выгодной особенностью параболического рефлектора является то, что он усиливает лишь совершенно точно нацеленные звуки, а остальные «срезает». (Металлические параболические рефлекторы диаметром 60 сантиметров вначале производила английская фирма «Grampian» для театральных трансляций; однако собиратели голосов животных вскоре открыли для себя преимущества этого прибора и теперь главным образом они пользуются этими рефлекторами.) Через небольшое отверстие в центре рефлектора и мушку, которая находится в рукоятке, поддерживающей микрофон, надо нацелиться на птицу, точнее, на ее клюв. Неточность в прицеле, отклонение хотя бы на несколько сантиметров, идет в ущерб силе и качеству звука. Задачу точного нацеливания облегчает магнитофон, который с помощью наушников во время записи дает возможность слушать то, что записывается на ленту. Сначала на глазок направим рефлектор на источник звука, а затем, осторожно поворачивая его вправо-влево, вверх-вниз, нацелим точнее. Как только звук в наушниках станет предельно сильным и четким, можно включать магнитофон. Прослушивание, одновременное с записью, особенно облегчит производство записи в тех случаях, когда в чаще кустарника, в зарослях камышей (или ночью) животное нам не видно. Тут уж исключительно на слух, с помощью наушников, можно нацелить рефлектор в нужном направлении.
   Часто задают вопрос: с какого расстояния можно записывать звуки при помощи параболического рефлектора? Как и при фотосъемке с использованием телеобъектива, здесь тоже нет границ. Другой вопрос: с какого расстояния можно сделать хорошую звукозапись? Это зависит от силы звука и шумового фона окружающей среды. В безветренную погоду и в спокойной, лишенной шумов среде можно записать даже голос жаворонка, поющего на высоте 200—300 метров, причем запись эта будет хорошего качества. Но если во время съемки налетят порывы ветра, они образуют перед рефлектором воздушные вихри, впишутся в запись нежелательным шумом и треском и тем самым испортят ее. В принципе, работая даже с параболи ческим рефлектором, надо стремиться записывать с возможно близкого расстояния, тогда разница между голосом птицы и окружающим шумовым фоном будет более удовлетворительной.
   Для того чтобы во время записи точнее установить уровень записи, необходимы кое-какие практические навыки. Опыт подтверждает, что отметки индикатора, которыми пользуются для записи человеческой речи и музыки, не всегда соответствуют качественному фиксированию голосов животных. Отдельные очень высокие птичьи голоса требуют в известной степени перемодуляции; впрочем, стрекочущие голоса или голоса, состоящие из множества мелких, отрывистых звуков, легко можно перемодулировать. (Та же ситуация наблюдается и в том случае, когда мы переписываем птичьи голоса с одного магнитофона на другой.)
   Но даже в безветренную погоду в спокойной шумовой среде и при точно нацеленном с близкого расстояния рефлекторе качеству записей, если мы желаем использовать их для научных целей, может повредить эхо. Резче всего оно среди стен домов и скалистых горных склонов, но, к сожалению, даже кроны деревьев отражают звук, и это зачастую вызывает шумовые помехи. Безукоризненные записи возможны, когда птица сидит на проводах или на сухой ветке, а фоном служит небосвод или еще не зазеленевшие весной деревья.
   Спрашивается, что же делать, если мы хотим записать голоса животных и обойтись при этом самыми дешевыми средствами?

Кассетные магнитофоны, работающие со скоростью 4, 7 см/с как правило, воспринимают звуки частотой до 10 kHz. Основная частота большинства птичьих голосов находится гораздо ниже этого предела, но частота обертонов, придающих характерную голосовую окраску, обычно превышает 10 kHz. На практике отсутствие обертонов чаще всего проявляется в том, что голоса в записи звучат не столь красиво, как в действительности. Взамен иных очень высоких звуков с лент прослушивается лишь какой-то шум. Таковы, например, попискивания, издаваемые ополовниками, но даже и в более низких голосах черного дрозда и соловья можно выявить отдельные высокочастотные звуки. Не считая этих случаев, обычный кассетный магнитофон вполне пригоден для записи живых голосов в природе и обеспечивает качество, удовлетворительное как в эстетическом отношении, так и в общеобразовательном. Однако необходимо упомянуть, что вошедшие теперь в моду магнитофоны с автоматическим регулятором уровня записи для этой цели не годятся! Правда, эти магнитофоны во время записи сами устанавливают необходимый уровень записываемых звуков, но в интервалах между трелями птиц они настраиваются на звуковой фон среды и максимально усиливают его. В паузах между «куплетами» птичьих песен этот звуковой фон возникает как непереносимый шум и громкое шипение.

   Что же касается параболического отражателя, то его неоднократно пытались соорудить домашним способом или заменить чем-либо. Некоторые любители пробовали помещать микрофон в фокус обогревательного рефлектора довольно большого диаметра. Однако параболический рефлектор неодинаково, то есть неравномерно, усиливает звуки различной высоты. Четырех-пятикратное усиление начинается примерно с 1000 Hz (l kHz), а при более низких звуках оно гораздо слабее или вообще равно нулю. Слабое усиление этих звуков связано с диаметром рефлектора. Например, для того чтобы более низкие звуки, издаваемые черным дроздом, усиливались так же, как более высокие, необходим рефлектор диаметром по крайней мере 60 сантиметров. При меньшем диаметре рефлектора голос черного дрозда в записи будет иметь «жестяной» оттенок.
   Изготавливали рефлектор и таким образом: делали с фабричного рефлектора гипсовую отливку-негатив и заполняли искусственной смолой. Такой рефлектор вполне был годен к употреблению, но получался слишком тяжелым.
   Замена звукового отражателя дамским прозрачным нейлоновым зонтиком традиционной формы вполне оправданна — по форме он близок к параболическому рефлектору, а нейлон отражает звуки практически как металл. «Ребристая конструкция» зонтика помехой не является. Микрофон укрепляют на ручке примерно в 20 сантиметрах от зонта с таким расчетом, чтобы его можно было двигать взад-вперед. Фокус отыскивают опытным путем: осторожно перемещают микрофон вдоль ручки зонта до тех пор, пока не обнаружится точка, в которой он с расстояния 4-5 метров от источника постоянной силы (например, от другого магнитофона) принимает самый сильный звук. Отметим это место на ручке зонтика и в дальнейшем всегда будем укреплять микрофон именно здесь. Поскольку даже малейшее прикосновение к зонтику отзовется в записи сильным шумом, необходимо приладить к другому концу зонта какую-нибудь рукоятку, а провод микрофона прикрепить к краю зонта, чтобы он не ударялся о него во время записи. (Ткань зонтика должна быть прозрачной, чтобы во время записи звука видеть животное.) Я сам испробовал не один такой «зонтичный» рефлектор и сделал с их помощью безупречные записи птичьих голосов. Что же касается недостатков этого способа, то вынужден отметить: зонт не в такой степени снижает звуковые помехи позади себя, как металлический рефлектор; стук дождевых капель в записи слышится сильнее.
   Если вы работаете с магнитофоном, который во время записи с помощью наушников нельзя точно нацелить на источник звука, то передвигая рефлектор из стороны в сторону, надо следить за тем, когда сильнее всего отклоняется стрелка индикатора. (Магнитофоны, снабженные только автоматическим регулятором уровня записи, с этой точки зрения не пригодны для качественной записи голосов животных.)
   В закрытом помещении или в террариуме записать звуки очень трудно из-за эха. В таких случаях микрофон должен находиться как можно ближе — в нескольких сантиметрах — к записываемому животному, чтобы запись производилась при малой силе звука и эхо гораздо меньше прослушивалось. Улучшит положение и поролон, которым со всех сторон обложить клетку.
   И наконец не следует забывать о точной регистрации звукозаписей. Лучше всего после окончания записи прямо на месте наговорить на пленку необходимые данные: вид животного, время и место съемки и прочие свои замечания. И во время записи можно фиксировать поведение записываемого животного, важно только не переборщить и не утопить в своей словесной информации голос животного.