Страница:
неважно и не оставалось ничего другого, как выдавать себя за лекаря. Он
остановился на более-менее приличном заезжем дворе, оделся во что получше и
приколол к двери бумажку: "Здесь недорого лечат от всех болезней".
Вскоре явился мужик из соседней деревни.
- Где болит? - спрашивает Гершеле.
- Тут вот, в боку, - отвечает мужик.
- Подними руки и сделай вдох.
Мужик старательно выполнил что велели.
- Ну, - спрашивает Гершеле, - легче?
- Вроде бы, - отвечает мужик. - Только, как до бока дотронусь, болит.
- Так и должно быть, - говорит Гершеле. - А ты не дотрагивайся - и
болеть не будет.
- Ловко! - обрадовался мужик. - Дай вам Бог здоровьица, господин
лекарь!
Гершеле приехал однажды в местечко, где никто его не знал. Видов на
заработки не было, и Гершеле решил объявить себя врачом. Он поселился на
заезжем дворе и оповестил местных жителей, что знаменитый врач принимает
безнадежных больных.
Привели первого пациента, и Гершеле попросил его показать ладонь.
Увидев на ней красные пятна, Гершеле не раздумывая поставил диагноз:
- У больного опасная горячительная болезнь: с такими пятнами он долго
не протянет.
- Доктор! - вмешалась жена пациента. - Мой муж маляр, и это краска.
- Раз так, - солидно сказал Гершеле, - его счастье, что он маляр. Иначе
диагноз был бы неутешителен...
Страдавшая головными болями перезрелая девица прослышала, что в
городишко приехал знаменитый врач. Им был выдававший себя за лекаря Гершеле
Острополер. Девица явилась к Гершеле, рассказала про свою хворь и попросила
что-нибудь прописать. Гершеле осмотрел ее и сказал:
- Как можно скорей выходите замуж и сразу полегчает.
- Спасибо, доктор, - согласилась девица. - Я-то была бы рада, но где
женихи?.. Может, подыщете кого-нибудь?
- Я не сват, - отвечает Гершеле, - я врач, и тут медицина бессильна...
- А может, вы станете моим женихом?..
- Увы! - отвечает Гершеле. - Я лекарства только выписываю, но таковыми
не являюсь...
Один купец искал для дочки жениха из хорошей семьи. Приданое за
невестой давалось немалое, а что перезрелая девица некрасива и глупа - так
деньги все покроют.
Как ни суетились сваты - купцу женихи не нравились. Обратились к
Гершеле. Он предложил своего, и купец сразу согласился:
- О! Этот подойдет!
- Но предупреждаю, - сказал Гершеле, кроме всех достоинств у жениха
есть маленький недостаток...
- Какой?
- Десять минут в году он бывает ненормальным...
- Всего десять? Подумаешь!
- И придется этих десяти минут подождать.
- Зачем?
- Только в ненормальном состоянии он согласится на нашу невесту...
- Гершеле, посватай кого-нибудь!
- Дочке?
- Почему дочке? Мне! Я же вдовец!
- Что ж! Подыщем вам приличную женщину...
- Какую женщину? Красивую девушку! А за деньгами дело не станет.
- У меня для вас одна такая есть. Только получит ли она то, на что
рассчитывает?
- А что такого ей желательно?
- Стать не только молодой женой, но и молодой вдовой...
Приехал Гершеле в одно местечко и услыхал, что местный богач хворает и
от лекарств проку нет. Решил Гершеле больного навестить, а прислуга
захлопывает перед ним дверь.
- Иди-иди! Хозяин болен и никого не принимает!
А Гершеле снова стучится:
- Я знаю неплохое лекарство.
- Какое?
- Простое! Передайте хозяину, чтобы он перебирался к нам в Острополь. У
нас в местечке, сколько оно стоит, ни один богач еще не умер...
Гершеле Острополер сватал одному молодому человеку невесту, известную
на все местечко уродину.
- Как вы можете такое предлагать? - возмутился тот.
- Чем она тебе не нравится?
- Тем, что слепая!
- И что?! Это тебе на руку - не увидит, как к другим захаживаешь.
- Но она немая...
- Тебе что - плохо? Доживешь с ней до ста двадцати лет и худого слова
не услышишь.
- И глухая...
- Подумаешь, изъян! Сколько угодно будешь ее проклинать - она и ухом не
поведет.
- И хромая...
- И что? В любое время можешь сбежать - она не догонит.
- А еще - горбатая...
- Ну знаешь! - рассердился Гершеле. - Хочешь, чтоб у невесты не было ни
одного недостатка! Так не бывает!
Как-то Гершеле оказался в одном местечке, когда все там кипело и
бурлило. Заглянул он в синагогу, а в синагоге крик, гвалт, все перебивают
друг друга. Вдруг кто-то заметил гостя, - а его в местечке знали, во всяком
случае слыхали о его уме, - и сразу все к Гершеле кинулись:
- Реб Гершеле, что нам делать?
- Реб Гершеле, как быть? И стали рассказывать, что у них в местечке
один сапожник и двое портных. Это всех устраивает: сапожник тачает сапоги,
портные шьют. Но сапожник набедокурил, за что ему полагается кутузка.
Арестовать же единственного сапожника - значит оставить людей без обуви, а
не арестовать - значит, безобразника простить. Одним словом, так плохо и так
нехорошо.
- Что же вы нам, реб Гершеле, посоветуете?
- Сапожник - единственный?
- Да, - отвечают, - единственный.
- А портных - двое?
- Да, - отвечают, - двое.
- Тогда арестуйте одного из них, и все!
Одно время Гершеле жил у судьи. Однажды, когда судьи не было дома,
явились маклер и мужик - оба приезжие. Гершеле, поняв, что пришли они для
решения какого-то спора, быстро облачился в кафтан судьи и спрашивает:
- Какое дело вас привело?
Мужик рассказывает, что маклер купил у него в кредит несколько мешков
ржи и не желает рассчитываться. Маклер же все отрицает: он, мол, этой ржи и
в глаза не видал. Подумал Гершеле и предложил мужику повторить всю историю с
начала до конца, но с подробностями. Тот обстоятельно рассказал, как маклер
долго торговался, как они пришли к соглашению и разное прочее. Гершеле стало
ясно, что мужик не врет, и он обратился к маклеру на древнееврейском:
- Стойте на своем...
- Ясное дело! - ответил маклер. - Я что, дурак?
- А если вы еще и не дурак, - рассудил Гершеле, - отдайте человеку
деньги!
Довелось Гершеле как-то обедать у зажиточного, но скупого человека.
Принесли рыбу. Хозяин кладет Гершеле самую крошечную рыбешку, видимо,
недоеденную с прошлой субботы и уже с душком, а сам с домочадцами
принимается за рыбу большую.
Гершеле же прикладывается к своей ухом.
- Как это понять? - спрашивает хозяин.
- Интересуюсь, что она скажет, - говорит Гершеле.
- Что же она говорит?
- Что очень давно из реки.
Хозяин улыбнулся и положил Гершеле неплохой кусок.
В четверг жена попросила у Гершеле денег на субботу.
Гершеле вздохнул и сказал:
- Четверг - плохой день...
- Почему? - удивилась жена.
- Ни разу в жизни у меня не было хорошего четверга. В четверг я родился
и, конечно, в четверг сделали мне обрезание. В четверг я женился, и ты с тех
пор просишь каждый четверг денег на субботу... А где их взять?.. Плохой
день!..
Жена пристала к Гершеле:
- Дай мне два рубля!
- Зачем?
- Хочу посадить гусей!
- Почему?
- Почему люди сажают гусей?!
А Гершеле:
- Допустим, людям их есть за что сажать, но что гуси сделали тебе?
Жена упрекала Гершеле, что он ничего не зарабатывает.
Слушал он, слушал, встал и пошел. - Куда ты?
- На заработки.
Возвратившись поздно вечером, Гершеле спрашивает жену:
- Сколько берет балагула за дорогу из Меджибожа в Летичев и обратно?
- Четыре гульдена, не меньше.
- Я ее прошел пешком, - сказал Гершеле, - и нигде ничего не заработал.
Но раз я шел пешком, а не ехал, значит, деньги сберег.
А сберег - все равно что заработал.
Гершеле пошел в баню, и там у него украли рубаху. Возвращается он домой
и говорит жене:
- Будь добра, дай мне рубаху.
А жена:
- Как это? Я же дала тебе ее, когда ты пошел в баню.
- Мне подменили.
- Подменили? - удивляется жена. - Где же тогда подменная?
- Ее забыли положить...
Близилась Пасха, а у Гершеле на святой праздник ни гроша. Думал он,
думал и придумал. Явился в погребальное братство и, всхлипывая, сообщил, что
у него умерла жена, а хоронить не на что. Бедному вдовцу дали денег и
назначили день похорон.
Гершеле сразу купил мацу, картошку, рыбу и все прочее, необходимое для
седера, и принес домой.
- Вот, жена, это к Пасхе! День похорон пришелся на канун праздника.
Люди из погребального братства явились в дом Гершеле с доской для обмывания
покойницы, а покойница стоит у печки и как ни в чем не бывало стряпает.
- Как это понять, Гершеле? - возмутились похоронщики. - Ты сказал, что
твоя жена умерла, а она чистит рыбу и натирает хрен!
- Ничего страшного, - успокаивает их Гершеле. - Она же так и так
когда-нибудь вам достанется! Считайте, что я взял задаток
Жена принялась ругать Гершеле за то, что он только и делает, что
паясничает, а денег в дом не приносит. Гершеле пробовал ее урезонить, но
ничего не вышло. Наконец, он в сердцах сказал:
- Ты просто гусыня!
- Я тебе вдобавок и не нравлюсь?
- Почему не нравишься? - отвечает Гершеле. - Все в гусыне хорошо - и
мясо, и шейка, и ножки! Даже перья! Но не голова... Ее выкидывают вместе с
паскудным ртом!
- Гершеле, - жалуется жена, - я больше не могу! Сколько можно терпеть
нужду и голод?
- Что же говорить мне! - замечает Гершеле. - У тебя хоть есть кому
пожаловаться, а я, хотя мне так тяжело, еще должен выслушивать твои
нарекания...
Старшая дочка Гершеле стала невестой, и при помолвке Гершеле велел
записать в свадебном контракте, что дает за ней местечко Махновку.
- Как? Махновка принадлежит вам? - ахнули люди.
- Кто вам такое сказал?
- Но вы же требуете записать, что отдаете за ней Махновку...
- И что? Я просто хочу, чтобы у них с мужем было исключительное право
побираться в этом местечке. Это и будет ее приданым.
Гершеле выдал дочку замуж. Полагается, чтобы тесть в течение какого-то
времени - года, двух и даже трех содержал зятя, а тот бы полностью посвятил
себя изучению священных книг. Гершеле пообещал зятю содержание в течение
двух лет плюс жилье - то есть торбу для милостыни и место на кладбище, но
это уже подробности.
После свадьбы молодой человек, как и следовало, засел в молитвенном
доме изучать науку, ибо двумя годами содержания был обеспечен, а о
дальнейшем пока не думал. Но какое от Гершеле содержание, если у того у
самого нужда по углам гуляет? Бедный зять ел не досыта, а признаться в этом
своим товарищам стеснялся. Однако те и сами видели, как он бедствует - с
каждым днем сохнет и еле ноги волочит.
Пришел как-то Гершеле в молельню, где корпели над книжками молодые
зятья, а они спрашивают, почему он так плохо кормит зятя.
- Что значит, я его плохо кормлю? - отвечает Гершеле. - Он просто
лодырь! Ему, видите ли, все положи в рот! С сегодняшнего дня я призываю вас
в свидетели, что каждое утро ему дозволяется чашка кофе со свежей булочкой,
а когда он возвратится из молельни, пускай пойдет прямо к шкафчику, нальет
себе рюмку водки и закусит коврижкой. И вообще пусть берет лучшее, что есть
в доме - мне не жаль ничего. Ну а если не пожелает - я не виноват!
Проходит еще какое-то время. Зять по-прежнему недоедает, ибо в доме у
Гершеле не то что кофе со свежей булочкой - сухого куска хлеба нету. И решил
он позвать тестя на суд к ребе.
Зять изложил ребе свои беды: так, мол, и так, Гершеле обязался
содержать меня в течение двух лет, а кормить не кормит.
Ребе спрашивает Гершеле:
- Зять твой правду говорит или неправду?
- Неправду.
- Поясни свои слова.
- Ребе, - говорит Гершеле, - бульон из свежей курицы с мандэлах - это
плохо?
- Это хорошо.
- А кисло-сладкое жаркое из баранины с черносливом и булкой - разве
плохо?
- Совсем не плохо, - отвечает ребе.
- А рыба, сперва сваренная, а потом поджаренная на сковородке - разве
не блюдо?
- Ой блюдо, - соглашается ребе.
- А фаршированная щука, правда, не каждый день, а только в пятницу
вечером - разве не отличная вещь?
- Отличная, - подтверждает ребе.
- А праздничный кугель и штрудель, и флуден и хремзэлах с вареньем
после субботнего ужина?
- Боже мой, кто от такого откажется! - восклицает ребе и сердито
косится на молодого человека.
- Но, ребе, - говорит тот, - ведь он всего этого мне не дает!
Ребе обращается к Гершеле:
- Это правда? Не даешь?
Гершеле тяжело вздыхает:
- Я этого сам уже много лет не вижу. А претензий, между прочим, никому
не предъявляю.
Ребе на это и слова не сказал.
Гершеле пронюхал, что у жены припрятана трешка, которая очень бы
пригодилась ему на новый кафтан. Зная, что жена денег так просто не отдаст,
он кое-что придумал и с этой целью забрался на чердак, откуда сразу
донеслись какие-то препирательства.
- С кем ты там разговаривал? - спросила жена, когда Гершеле спустился с
чердака.
- С моим горем, - ответил Гершеле.
- О чем же вы говорили?
- Оно сказало, что, если мы справим ему новый кафтан, оно от нас
отцепится.
- Почему бы тогда не справить?
- Почему? А где взять на шитье?
- Знаешь что, - сказала жена, - у меня есть три рубля, истрать их на
кафтан - лишь бы отцепилось... Но ты разве знаешь размер?
- А как же! - говорит Гершеле. - У моего горя - мой размер.
Одним словом, жена отдает Гершеле трешку, Гершеле покупает кафтан и
лезет на чердак. Жена снова слышит перепалку, а затем видит, как Гершеле
спускается в новом кафтане.
- Гершеле, почему ты не отдал кафтан, чтоб оно уже оставило нас в
покое? - удивленно говорит жена.
- Оно поправилось. Кафтан не налезает!
- Поправилось?! На много?
- На нашу последнюю трешку.
В еврейских местечках было в обычае приглашать на ужин или на субботу
проезжих людей.
Гершеле однажды решил тоже пригласить гостя. Увидав нового едока, жена
накинулась на Гершеле:
- Горе мне! Сам нищий, и еще водит гостей!
И принялась клясть Гершеле на чем свет стоит.
Гость оторопел, но Гершеле его успокаивает:
- Ничего, ничего, плюньте на эти грубости и действуйте как положено.
- Что вы имеете в виду? - спрашивает гость.
- Берите свою торбу и ложитесь спать!
Зимой у Гершеле бывало нетоплено, и жена все время сетовала:
- Даже окна замерзли! На них уже деревья с ветками выросли!
Гершеле говорит:
- Не поминай ты эти деревья! Про них же такое рассказывают...
- Что про них рассказывают? - переспрашивает жена, трясясь от холода.
- Что Бог создал одни деревья для плодов, а другие для красоты. Те, что
для красоты, стали опасаться, как бы люди, не имея с этих деревьев плодов, о
них самих не забыли. Бог сжалился и разрешил им появляться зимой на окнах в
напоминание, что пора топить печку. Но видеть их могут только бедняки. Из
богатых домов, когда там натопят, деревья с окон сразу исчезают...
Как-то пришли двое спорщиков, чтобы Гершеле их рассудил.
Он внимательно выслушал доводы первого и заметил:
- Ты безусловно прав!
Затем заговорил второй. Гершеле и его внимательно выслушал, а потом
сказал:
- Ты совершенно прав!
Тут вмешалась жена Гершеле.
- Как могут оба быть правы? - спросила она в недоумении. Гершеле
глубокомысленно помолчал и сказал:
- Знаешь, ты тоже права!
К Гершеле ночью забрались воры, облазили весь дом, но поживы не нашли.
Тем временем проснулась жена Гершеле и слышит, в доме чужие.
- Гершеле, Гершеле! - расталкивает она мужа.
- Я не сплю, - тихонько отвечает Гершеле.
- Воры в доме!
- Ша! - шепчет Гершеле. - Я сгораю со стыда! Бедные! Им нечего взять...
2.
К Гершеле ночью забрались воры. Проснулась жена, будит его:
- Вставай, воры в доме!
- Ша! - закрывает ей Гершеле рот ладонью. - Может быть, они что-нибудь
у нас забудут.
3.
Воры, ночью забравшись к Гершеле, долго шарили в темноте, но ничего не
нашарили. С досады воры достали табакерки и набрали по щепотке табаку.
Гершеле, который не спал, все это видел. Он встал, подошел к одному и
запустил пальцы в его табакерку. Тот испугался и хотел было сбежать, но
Гершеле, держа его за руку, сказал:
- Не пугайся! Давай поищем вместе - вдруг чего-нибудь найдем...
4.
Гершеле возвратился поздно домой и видит, в окошко лезет вор.
- Дорогой мой, вы напрасно стараетесь, - сказал подойдя Гершеле.
- Как это? - опешил вор.
- Напрасно, говорю, лезете, - объясняет Гершеле, - я уже сам все из
дому вынес...
Богатый еврей пригласил Гершеле на субботний обед после утренней
молитвы. Идут они из синагоги, беседуют. Вдруг богач замечает, что следом
неотступно идет какой-то молодой человек.
- Вы не знаете, - спрашивает богач у Гершеле, - что это за человек идет
за нами?
- Как не знаю! - отвечает Гершеле. - Это мой зять. Он у меня на
содержании.
Гершеле засиделся с друзьями в шинке и вернулся домой ночью. Жена ждала
его, ждала и в конце концов, рассердившись, легла спать. Он стучит - не
отвечают, стучит громче - молчание, колотит - не открывают. Однако слышно,
что жена в доме клянет его на чем свет стоит.
- Открой! - кричит Гершеле. - Я замерз... Сколько можно ждать?
- Иди откуда пришел!
Гершеле видит - дело плохо и кричит:
- Глупая! Я притащил целую бочку вина!
- Где ты взял?
- Добрые люди дали...
Жена подумала, может, правда нашлись добрые люди, помогли Гершеле стать
шинкарем, а он торчит из-за нее на холоде. Она пошла и распахнула двери,
чтобы в них могла пройти бочка. Но прошел только Гершеле.
- Где бочка? - спрашивает жена.
- Слепая! - говорит Гершеле. - Она при мне! Вернее, во мне! Я же целую
бочку выпил...
Жена требовала денег, а у Гершеле ни копейки. А она - "знать ничего не
хочу, дети голодные!.." Гершеле вышел из себя и крикнул одному из детишек:
- Сходи к соседу, возьми кнут.
Жена обомлела, решив, что он собрался ее поучить. Но Гершеле надумал
другое. Он взял кнут, вышел на улицу, стал им щелкать и кричать:
- Везу из Меджибожа в Летичев за полцены!
Охотники нашлись. Гершеле взял с них пару гульденов, отослал деньги с
ребенком домой и сказал:
- А теперь пошли!
- Но где лошади?
- Это моя забота! Пошли! Я доставлю вас в Летичев.
Миновали город. Лошадей не видать. Люди решили - лошади за мостом.
Идут-идут. Пришли в Глубокое, что на полпути между Меджибожем и Летичевом. А
лошадей нет как нет. Возвращаться назад уже не имело смысла, дошли до
Летичева. Когда пришли, "пассажиры" накинулись на Гершеле:
- Ну-ка деньги назад!
- Разве я вас обманул? - оправдывается Гершеле. - Обещал доставить - и
доставил...
- Но мы думали на телеге с лошадью...
- Лошадь вам что - важнее человека?
Когда жена спросила Гершеле откуда деньги он ответил:
- Я взял пассажиров до Летичева.
А она удивляется:
- Кнут у тебя был, но - лошади?
- Был бы кнут, а лошади найдутся.
Читая однажды историю праздника Пурим, Гершеле вдруг воскликнул:
- Не могу понять царя Ахашвероша! С чего ему вдруг заблагорассудилось,
чтобы жена явилась на праздник в чем мать родила. Это же глупо! Вот я - не
царь, и у меня нет ста двадцати семи государств, но моя жена на зависть
царицам ходит круглый год голая и босая...
Жена Гершеле, женщина глупая и сварливая, что бы он ни говорил, всегда
поступала наоборот. Гершеле это наконец надоело, и он решил ее проучить.
А был Гершеле в почете у помещика, который слыл еще и знаменитым
зубодером. Однажды Гершеле приходит к нему ужасно расстроенный.
- В чем дело? - интересуется помещик. - Чего это ты скис?
- Ой, господин помещик! - отвечает Гершеле. - Жена дыхнуть не дает,
хоть беги из дому! Сколько раз я ей велел вырвать больной зуб, а она и
слышать не хочет. Только вы и можете помочь.
- Ладно, - говорит помещик, - я ее избавлю от больного зуба, и вы оба
перестанете ссориться.
Взял он щипцы, посадил Гершеле с собой, двум здоровенным мужикам
приказал бежать за каретой и прикатил к дому Острополеров. Помещик
спрашивает жену Гершеле, какой, мол, зуб у нее болит, и предлагает его
вырвать. Она же удивленно глядит и клянется, что никакой не болит и никогда
не болел, а Гершеле за спиной помещика шепчет, что она врет. Помещик велит
обоим мужикам усадить женщину на лавку и крепко держать, а сам спрашивает у
Гершеле, какой зуб у жены больной, и Гершеле указывает на первый попавшийся.
Как бедняга ни просила, сколько ни кричала, помещик ей зуб вырвал.
Потом, узнав, что Гершеле таким образом решил жену проучить, помещик
очень смеялся, а жена Гершеле с тех пор стала как шелковая.
Гершеле рассорился с женой - уж очень она его допекала: и почему не
зарабатывает, и почему задирается с заправилами кагала, и отчего целыми
днями торчит в шинке... Гершеле вышел из себя и сказал:
- Ты хуже десяти негодяев. Будь у меня десять нечестивых сыновей или
братьев, и то было бы не так скверно, как с тобой.
- Что ты мелешь? - удивилась жена.
- А вот слушай. Сразу после нашей свадьбы я однажды чуть не помер в
дороге от усталости и голода. И попался мне навстречу нищий. Я его
спрашиваю: "Скажите мне, добрый человек, нет ли поблизости поселения, где
живут евреи, чтобы у них поесть и отдохнуть?" "Есть, - говорит он. - Здесь
недалеко проживает еврей. Богатый ужасно, но капли воды у него не
допросишься. Разве что свата примет по-царски, потому что у еврея этого
пересидевшая дочь и он спит и видит выдать ее замуж". Я и подумал: зайду к
тому еврею, представлюсь не сватом, а молодым человеком, который ищет
невесту и не прочь жениться. Представь себе, я ему очень понравился. Прожил
я у него дня два, и он мне говорит, что хотел бы видеть меня в зятьях. Я,
конечно, согласился...
Жена перебивает:
- Ты стал женихом при живой жене?
- Было дело... Теперь я, конечно, женихом уже стать не смогу... Слушай
дальше. Значит, стал я, слава Богу, женихом. Свадьбу решили не откладывать,
а я себе жил-поживал не зная печали. Когда подошел день хулы, у меня уже не
было выхода и пришлось рассказать всю правду. Отозвал я будущего тестя в
сторонку и говорю: "Выслушайте меня внимательно. Так как сегодня совершится
обряд женитьбы, я должен вам рассказать мою родословную, чтобы потом не было
претензий..."
И говорю:
- У меня есть брат, но он жулик.
- Это не имеет значения, - хладнокровно отвечает еврей.
- Золовка моя тоже не ангел. Она гулящая.
- Если меня не беспокоит, кто ваш брат, то на кой черт мне ваша
золовка?
- Двое моих дядьев - распутники!
- Большего горя я бы предпочел не иметь, - заявляет он.
- А у сестры незаконорожденный ребенок...
- Это нехорошо, но пусть будет, как есть...
- В моей семье десятеро негодяев, гуляк и жуликов!
- Так что же? - улыбается еврей. - Какое отношение это имеет к вам?
Выводят корову и сжигают сарай...
- И жена у меня есть, - говорю я. Услыхав, что я женат, он стал меня
клясть, схватил за шиворот и вышвырнул на улицу...
Вот я и говорю: получается, что ты хуже десяти негодяев!
Человек не вечен, умереть должен каждый. Пришел черед умирать и
Гершеле.
Лежит он на смертном одре и ждет ангела смерти - Малех амовеса, чтобы
тот достал меч из ножен и совершил свое дело...
Рядом горько плачет жена. Кто знает, отчего она плачет: то ли потому,
что он умирает, то ли потому, что это не случилось раньше. Смотрит Гершеле
на жену, смотрит и говорит:
- Исполни мою последнюю просьбу. Пойди умойся, надень новое платье,
бусы и постарайся быть как можно красивей.
Просьба умирающего - святое дело. Жена, слова не сказав, пошла и
сделала все, что он велел. Едва Гершеле увидел похорошевшую жену, он взял ее
за руку и воскликнул:
- Ну, скажи, Малех амовес, разве моя жена не красивей меня? Зачем же
тебе я? Возьми лучше ее!
Гершеле был приглашен на субботнюю трапезу к одному скупцу. На столе
лежала белая пышная хала, и Гершеле, не дожидаясь других блюд, увлекся ею,
намереваясь съесть целиком. Богачу было невыносимо смотреть, как Гершеле
уписывает хала.
- Реб Гершеле, - сказал он, - знаете ли вы, что хала эта очень дорогая?
- Но она того стоит! - ответил Гершеле.
Хозяину и сказать было нечего.
Гершеле однажды позвали к умирающему скупому богачу читать покаянную
молитву. Гершеле пришел, уселся возле умирающего, который тяжко стонал и
вздыхал.
- Что вы вздыхаете? - спрашивает Гершеле. - Умирать придется каждому,
никто не вечен.
- Я вздыхаю, - говорит умирающий, - вовсе не из-за того, что приходится
умирать, а из-за великой досады. Вот я отсюда ухожу, а мои золото и серебро
остаются.
- Поверьте мне, - утешил его Гершеле, - для вашего золота и серебра
намного лучше оставаться здесь, потому что там, куда вы попадете, так жарко,
что они сразу расплавятся...
Гершеле просил у одного богача вспомоществования. Тот грубо отказал.
Гершеле повернулся уходить и, уже стоя в дверях, заметил:
остановился на более-менее приличном заезжем дворе, оделся во что получше и
приколол к двери бумажку: "Здесь недорого лечат от всех болезней".
Вскоре явился мужик из соседней деревни.
- Где болит? - спрашивает Гершеле.
- Тут вот, в боку, - отвечает мужик.
- Подними руки и сделай вдох.
Мужик старательно выполнил что велели.
- Ну, - спрашивает Гершеле, - легче?
- Вроде бы, - отвечает мужик. - Только, как до бока дотронусь, болит.
- Так и должно быть, - говорит Гершеле. - А ты не дотрагивайся - и
болеть не будет.
- Ловко! - обрадовался мужик. - Дай вам Бог здоровьица, господин
лекарь!
Гершеле приехал однажды в местечко, где никто его не знал. Видов на
заработки не было, и Гершеле решил объявить себя врачом. Он поселился на
заезжем дворе и оповестил местных жителей, что знаменитый врач принимает
безнадежных больных.
Привели первого пациента, и Гершеле попросил его показать ладонь.
Увидев на ней красные пятна, Гершеле не раздумывая поставил диагноз:
- У больного опасная горячительная болезнь: с такими пятнами он долго
не протянет.
- Доктор! - вмешалась жена пациента. - Мой муж маляр, и это краска.
- Раз так, - солидно сказал Гершеле, - его счастье, что он маляр. Иначе
диагноз был бы неутешителен...
Страдавшая головными болями перезрелая девица прослышала, что в
городишко приехал знаменитый врач. Им был выдававший себя за лекаря Гершеле
Острополер. Девица явилась к Гершеле, рассказала про свою хворь и попросила
что-нибудь прописать. Гершеле осмотрел ее и сказал:
- Как можно скорей выходите замуж и сразу полегчает.
- Спасибо, доктор, - согласилась девица. - Я-то была бы рада, но где
женихи?.. Может, подыщете кого-нибудь?
- Я не сват, - отвечает Гершеле, - я врач, и тут медицина бессильна...
- А может, вы станете моим женихом?..
- Увы! - отвечает Гершеле. - Я лекарства только выписываю, но таковыми
не являюсь...
Один купец искал для дочки жениха из хорошей семьи. Приданое за
невестой давалось немалое, а что перезрелая девица некрасива и глупа - так
деньги все покроют.
Как ни суетились сваты - купцу женихи не нравились. Обратились к
Гершеле. Он предложил своего, и купец сразу согласился:
- О! Этот подойдет!
- Но предупреждаю, - сказал Гершеле, кроме всех достоинств у жениха
есть маленький недостаток...
- Какой?
- Десять минут в году он бывает ненормальным...
- Всего десять? Подумаешь!
- И придется этих десяти минут подождать.
- Зачем?
- Только в ненормальном состоянии он согласится на нашу невесту...
- Гершеле, посватай кого-нибудь!
- Дочке?
- Почему дочке? Мне! Я же вдовец!
- Что ж! Подыщем вам приличную женщину...
- Какую женщину? Красивую девушку! А за деньгами дело не станет.
- У меня для вас одна такая есть. Только получит ли она то, на что
рассчитывает?
- А что такого ей желательно?
- Стать не только молодой женой, но и молодой вдовой...
Приехал Гершеле в одно местечко и услыхал, что местный богач хворает и
от лекарств проку нет. Решил Гершеле больного навестить, а прислуга
захлопывает перед ним дверь.
- Иди-иди! Хозяин болен и никого не принимает!
А Гершеле снова стучится:
- Я знаю неплохое лекарство.
- Какое?
- Простое! Передайте хозяину, чтобы он перебирался к нам в Острополь. У
нас в местечке, сколько оно стоит, ни один богач еще не умер...
Гершеле Острополер сватал одному молодому человеку невесту, известную
на все местечко уродину.
- Как вы можете такое предлагать? - возмутился тот.
- Чем она тебе не нравится?
- Тем, что слепая!
- И что?! Это тебе на руку - не увидит, как к другим захаживаешь.
- Но она немая...
- Тебе что - плохо? Доживешь с ней до ста двадцати лет и худого слова
не услышишь.
- И глухая...
- Подумаешь, изъян! Сколько угодно будешь ее проклинать - она и ухом не
поведет.
- И хромая...
- И что? В любое время можешь сбежать - она не догонит.
- А еще - горбатая...
- Ну знаешь! - рассердился Гершеле. - Хочешь, чтоб у невесты не было ни
одного недостатка! Так не бывает!
Как-то Гершеле оказался в одном местечке, когда все там кипело и
бурлило. Заглянул он в синагогу, а в синагоге крик, гвалт, все перебивают
друг друга. Вдруг кто-то заметил гостя, - а его в местечке знали, во всяком
случае слыхали о его уме, - и сразу все к Гершеле кинулись:
- Реб Гершеле, что нам делать?
- Реб Гершеле, как быть? И стали рассказывать, что у них в местечке
один сапожник и двое портных. Это всех устраивает: сапожник тачает сапоги,
портные шьют. Но сапожник набедокурил, за что ему полагается кутузка.
Арестовать же единственного сапожника - значит оставить людей без обуви, а
не арестовать - значит, безобразника простить. Одним словом, так плохо и так
нехорошо.
- Что же вы нам, реб Гершеле, посоветуете?
- Сапожник - единственный?
- Да, - отвечают, - единственный.
- А портных - двое?
- Да, - отвечают, - двое.
- Тогда арестуйте одного из них, и все!
Одно время Гершеле жил у судьи. Однажды, когда судьи не было дома,
явились маклер и мужик - оба приезжие. Гершеле, поняв, что пришли они для
решения какого-то спора, быстро облачился в кафтан судьи и спрашивает:
- Какое дело вас привело?
Мужик рассказывает, что маклер купил у него в кредит несколько мешков
ржи и не желает рассчитываться. Маклер же все отрицает: он, мол, этой ржи и
в глаза не видал. Подумал Гершеле и предложил мужику повторить всю историю с
начала до конца, но с подробностями. Тот обстоятельно рассказал, как маклер
долго торговался, как они пришли к соглашению и разное прочее. Гершеле стало
ясно, что мужик не врет, и он обратился к маклеру на древнееврейском:
- Стойте на своем...
- Ясное дело! - ответил маклер. - Я что, дурак?
- А если вы еще и не дурак, - рассудил Гершеле, - отдайте человеку
деньги!
Довелось Гершеле как-то обедать у зажиточного, но скупого человека.
Принесли рыбу. Хозяин кладет Гершеле самую крошечную рыбешку, видимо,
недоеденную с прошлой субботы и уже с душком, а сам с домочадцами
принимается за рыбу большую.
Гершеле же прикладывается к своей ухом.
- Как это понять? - спрашивает хозяин.
- Интересуюсь, что она скажет, - говорит Гершеле.
- Что же она говорит?
- Что очень давно из реки.
Хозяин улыбнулся и положил Гершеле неплохой кусок.
В четверг жена попросила у Гершеле денег на субботу.
Гершеле вздохнул и сказал:
- Четверг - плохой день...
- Почему? - удивилась жена.
- Ни разу в жизни у меня не было хорошего четверга. В четверг я родился
и, конечно, в четверг сделали мне обрезание. В четверг я женился, и ты с тех
пор просишь каждый четверг денег на субботу... А где их взять?.. Плохой
день!..
Жена пристала к Гершеле:
- Дай мне два рубля!
- Зачем?
- Хочу посадить гусей!
- Почему?
- Почему люди сажают гусей?!
А Гершеле:
- Допустим, людям их есть за что сажать, но что гуси сделали тебе?
Жена упрекала Гершеле, что он ничего не зарабатывает.
Слушал он, слушал, встал и пошел. - Куда ты?
- На заработки.
Возвратившись поздно вечером, Гершеле спрашивает жену:
- Сколько берет балагула за дорогу из Меджибожа в Летичев и обратно?
- Четыре гульдена, не меньше.
- Я ее прошел пешком, - сказал Гершеле, - и нигде ничего не заработал.
Но раз я шел пешком, а не ехал, значит, деньги сберег.
А сберег - все равно что заработал.
Гершеле пошел в баню, и там у него украли рубаху. Возвращается он домой
и говорит жене:
- Будь добра, дай мне рубаху.
А жена:
- Как это? Я же дала тебе ее, когда ты пошел в баню.
- Мне подменили.
- Подменили? - удивляется жена. - Где же тогда подменная?
- Ее забыли положить...
Близилась Пасха, а у Гершеле на святой праздник ни гроша. Думал он,
думал и придумал. Явился в погребальное братство и, всхлипывая, сообщил, что
у него умерла жена, а хоронить не на что. Бедному вдовцу дали денег и
назначили день похорон.
Гершеле сразу купил мацу, картошку, рыбу и все прочее, необходимое для
седера, и принес домой.
- Вот, жена, это к Пасхе! День похорон пришелся на канун праздника.
Люди из погребального братства явились в дом Гершеле с доской для обмывания
покойницы, а покойница стоит у печки и как ни в чем не бывало стряпает.
- Как это понять, Гершеле? - возмутились похоронщики. - Ты сказал, что
твоя жена умерла, а она чистит рыбу и натирает хрен!
- Ничего страшного, - успокаивает их Гершеле. - Она же так и так
когда-нибудь вам достанется! Считайте, что я взял задаток
Жена принялась ругать Гершеле за то, что он только и делает, что
паясничает, а денег в дом не приносит. Гершеле пробовал ее урезонить, но
ничего не вышло. Наконец, он в сердцах сказал:
- Ты просто гусыня!
- Я тебе вдобавок и не нравлюсь?
- Почему не нравишься? - отвечает Гершеле. - Все в гусыне хорошо - и
мясо, и шейка, и ножки! Даже перья! Но не голова... Ее выкидывают вместе с
паскудным ртом!
- Гершеле, - жалуется жена, - я больше не могу! Сколько можно терпеть
нужду и голод?
- Что же говорить мне! - замечает Гершеле. - У тебя хоть есть кому
пожаловаться, а я, хотя мне так тяжело, еще должен выслушивать твои
нарекания...
Старшая дочка Гершеле стала невестой, и при помолвке Гершеле велел
записать в свадебном контракте, что дает за ней местечко Махновку.
- Как? Махновка принадлежит вам? - ахнули люди.
- Кто вам такое сказал?
- Но вы же требуете записать, что отдаете за ней Махновку...
- И что? Я просто хочу, чтобы у них с мужем было исключительное право
побираться в этом местечке. Это и будет ее приданым.
Гершеле выдал дочку замуж. Полагается, чтобы тесть в течение какого-то
времени - года, двух и даже трех содержал зятя, а тот бы полностью посвятил
себя изучению священных книг. Гершеле пообещал зятю содержание в течение
двух лет плюс жилье - то есть торбу для милостыни и место на кладбище, но
это уже подробности.
После свадьбы молодой человек, как и следовало, засел в молитвенном
доме изучать науку, ибо двумя годами содержания был обеспечен, а о
дальнейшем пока не думал. Но какое от Гершеле содержание, если у того у
самого нужда по углам гуляет? Бедный зять ел не досыта, а признаться в этом
своим товарищам стеснялся. Однако те и сами видели, как он бедствует - с
каждым днем сохнет и еле ноги волочит.
Пришел как-то Гершеле в молельню, где корпели над книжками молодые
зятья, а они спрашивают, почему он так плохо кормит зятя.
- Что значит, я его плохо кормлю? - отвечает Гершеле. - Он просто
лодырь! Ему, видите ли, все положи в рот! С сегодняшнего дня я призываю вас
в свидетели, что каждое утро ему дозволяется чашка кофе со свежей булочкой,
а когда он возвратится из молельни, пускай пойдет прямо к шкафчику, нальет
себе рюмку водки и закусит коврижкой. И вообще пусть берет лучшее, что есть
в доме - мне не жаль ничего. Ну а если не пожелает - я не виноват!
Проходит еще какое-то время. Зять по-прежнему недоедает, ибо в доме у
Гершеле не то что кофе со свежей булочкой - сухого куска хлеба нету. И решил
он позвать тестя на суд к ребе.
Зять изложил ребе свои беды: так, мол, и так, Гершеле обязался
содержать меня в течение двух лет, а кормить не кормит.
Ребе спрашивает Гершеле:
- Зять твой правду говорит или неправду?
- Неправду.
- Поясни свои слова.
- Ребе, - говорит Гершеле, - бульон из свежей курицы с мандэлах - это
плохо?
- Это хорошо.
- А кисло-сладкое жаркое из баранины с черносливом и булкой - разве
плохо?
- Совсем не плохо, - отвечает ребе.
- А рыба, сперва сваренная, а потом поджаренная на сковородке - разве
не блюдо?
- Ой блюдо, - соглашается ребе.
- А фаршированная щука, правда, не каждый день, а только в пятницу
вечером - разве не отличная вещь?
- Отличная, - подтверждает ребе.
- А праздничный кугель и штрудель, и флуден и хремзэлах с вареньем
после субботнего ужина?
- Боже мой, кто от такого откажется! - восклицает ребе и сердито
косится на молодого человека.
- Но, ребе, - говорит тот, - ведь он всего этого мне не дает!
Ребе обращается к Гершеле:
- Это правда? Не даешь?
Гершеле тяжело вздыхает:
- Я этого сам уже много лет не вижу. А претензий, между прочим, никому
не предъявляю.
Ребе на это и слова не сказал.
Гершеле пронюхал, что у жены припрятана трешка, которая очень бы
пригодилась ему на новый кафтан. Зная, что жена денег так просто не отдаст,
он кое-что придумал и с этой целью забрался на чердак, откуда сразу
донеслись какие-то препирательства.
- С кем ты там разговаривал? - спросила жена, когда Гершеле спустился с
чердака.
- С моим горем, - ответил Гершеле.
- О чем же вы говорили?
- Оно сказало, что, если мы справим ему новый кафтан, оно от нас
отцепится.
- Почему бы тогда не справить?
- Почему? А где взять на шитье?
- Знаешь что, - сказала жена, - у меня есть три рубля, истрать их на
кафтан - лишь бы отцепилось... Но ты разве знаешь размер?
- А как же! - говорит Гершеле. - У моего горя - мой размер.
Одним словом, жена отдает Гершеле трешку, Гершеле покупает кафтан и
лезет на чердак. Жена снова слышит перепалку, а затем видит, как Гершеле
спускается в новом кафтане.
- Гершеле, почему ты не отдал кафтан, чтоб оно уже оставило нас в
покое? - удивленно говорит жена.
- Оно поправилось. Кафтан не налезает!
- Поправилось?! На много?
- На нашу последнюю трешку.
В еврейских местечках было в обычае приглашать на ужин или на субботу
проезжих людей.
Гершеле однажды решил тоже пригласить гостя. Увидав нового едока, жена
накинулась на Гершеле:
- Горе мне! Сам нищий, и еще водит гостей!
И принялась клясть Гершеле на чем свет стоит.
Гость оторопел, но Гершеле его успокаивает:
- Ничего, ничего, плюньте на эти грубости и действуйте как положено.
- Что вы имеете в виду? - спрашивает гость.
- Берите свою торбу и ложитесь спать!
Зимой у Гершеле бывало нетоплено, и жена все время сетовала:
- Даже окна замерзли! На них уже деревья с ветками выросли!
Гершеле говорит:
- Не поминай ты эти деревья! Про них же такое рассказывают...
- Что про них рассказывают? - переспрашивает жена, трясясь от холода.
- Что Бог создал одни деревья для плодов, а другие для красоты. Те, что
для красоты, стали опасаться, как бы люди, не имея с этих деревьев плодов, о
них самих не забыли. Бог сжалился и разрешил им появляться зимой на окнах в
напоминание, что пора топить печку. Но видеть их могут только бедняки. Из
богатых домов, когда там натопят, деревья с окон сразу исчезают...
Как-то пришли двое спорщиков, чтобы Гершеле их рассудил.
Он внимательно выслушал доводы первого и заметил:
- Ты безусловно прав!
Затем заговорил второй. Гершеле и его внимательно выслушал, а потом
сказал:
- Ты совершенно прав!
Тут вмешалась жена Гершеле.
- Как могут оба быть правы? - спросила она в недоумении. Гершеле
глубокомысленно помолчал и сказал:
- Знаешь, ты тоже права!
К Гершеле ночью забрались воры, облазили весь дом, но поживы не нашли.
Тем временем проснулась жена Гершеле и слышит, в доме чужие.
- Гершеле, Гершеле! - расталкивает она мужа.
- Я не сплю, - тихонько отвечает Гершеле.
- Воры в доме!
- Ша! - шепчет Гершеле. - Я сгораю со стыда! Бедные! Им нечего взять...
2.
К Гершеле ночью забрались воры. Проснулась жена, будит его:
- Вставай, воры в доме!
- Ша! - закрывает ей Гершеле рот ладонью. - Может быть, они что-нибудь
у нас забудут.
3.
Воры, ночью забравшись к Гершеле, долго шарили в темноте, но ничего не
нашарили. С досады воры достали табакерки и набрали по щепотке табаку.
Гершеле, который не спал, все это видел. Он встал, подошел к одному и
запустил пальцы в его табакерку. Тот испугался и хотел было сбежать, но
Гершеле, держа его за руку, сказал:
- Не пугайся! Давай поищем вместе - вдруг чего-нибудь найдем...
4.
Гершеле возвратился поздно домой и видит, в окошко лезет вор.
- Дорогой мой, вы напрасно стараетесь, - сказал подойдя Гершеле.
- Как это? - опешил вор.
- Напрасно, говорю, лезете, - объясняет Гершеле, - я уже сам все из
дому вынес...
Богатый еврей пригласил Гершеле на субботний обед после утренней
молитвы. Идут они из синагоги, беседуют. Вдруг богач замечает, что следом
неотступно идет какой-то молодой человек.
- Вы не знаете, - спрашивает богач у Гершеле, - что это за человек идет
за нами?
- Как не знаю! - отвечает Гершеле. - Это мой зять. Он у меня на
содержании.
Гершеле засиделся с друзьями в шинке и вернулся домой ночью. Жена ждала
его, ждала и в конце концов, рассердившись, легла спать. Он стучит - не
отвечают, стучит громче - молчание, колотит - не открывают. Однако слышно,
что жена в доме клянет его на чем свет стоит.
- Открой! - кричит Гершеле. - Я замерз... Сколько можно ждать?
- Иди откуда пришел!
Гершеле видит - дело плохо и кричит:
- Глупая! Я притащил целую бочку вина!
- Где ты взял?
- Добрые люди дали...
Жена подумала, может, правда нашлись добрые люди, помогли Гершеле стать
шинкарем, а он торчит из-за нее на холоде. Она пошла и распахнула двери,
чтобы в них могла пройти бочка. Но прошел только Гершеле.
- Где бочка? - спрашивает жена.
- Слепая! - говорит Гершеле. - Она при мне! Вернее, во мне! Я же целую
бочку выпил...
Жена требовала денег, а у Гершеле ни копейки. А она - "знать ничего не
хочу, дети голодные!.." Гершеле вышел из себя и крикнул одному из детишек:
- Сходи к соседу, возьми кнут.
Жена обомлела, решив, что он собрался ее поучить. Но Гершеле надумал
другое. Он взял кнут, вышел на улицу, стал им щелкать и кричать:
- Везу из Меджибожа в Летичев за полцены!
Охотники нашлись. Гершеле взял с них пару гульденов, отослал деньги с
ребенком домой и сказал:
- А теперь пошли!
- Но где лошади?
- Это моя забота! Пошли! Я доставлю вас в Летичев.
Миновали город. Лошадей не видать. Люди решили - лошади за мостом.
Идут-идут. Пришли в Глубокое, что на полпути между Меджибожем и Летичевом. А
лошадей нет как нет. Возвращаться назад уже не имело смысла, дошли до
Летичева. Когда пришли, "пассажиры" накинулись на Гершеле:
- Ну-ка деньги назад!
- Разве я вас обманул? - оправдывается Гершеле. - Обещал доставить - и
доставил...
- Но мы думали на телеге с лошадью...
- Лошадь вам что - важнее человека?
Когда жена спросила Гершеле откуда деньги он ответил:
- Я взял пассажиров до Летичева.
А она удивляется:
- Кнут у тебя был, но - лошади?
- Был бы кнут, а лошади найдутся.
Читая однажды историю праздника Пурим, Гершеле вдруг воскликнул:
- Не могу понять царя Ахашвероша! С чего ему вдруг заблагорассудилось,
чтобы жена явилась на праздник в чем мать родила. Это же глупо! Вот я - не
царь, и у меня нет ста двадцати семи государств, но моя жена на зависть
царицам ходит круглый год голая и босая...
Жена Гершеле, женщина глупая и сварливая, что бы он ни говорил, всегда
поступала наоборот. Гершеле это наконец надоело, и он решил ее проучить.
А был Гершеле в почете у помещика, который слыл еще и знаменитым
зубодером. Однажды Гершеле приходит к нему ужасно расстроенный.
- В чем дело? - интересуется помещик. - Чего это ты скис?
- Ой, господин помещик! - отвечает Гершеле. - Жена дыхнуть не дает,
хоть беги из дому! Сколько раз я ей велел вырвать больной зуб, а она и
слышать не хочет. Только вы и можете помочь.
- Ладно, - говорит помещик, - я ее избавлю от больного зуба, и вы оба
перестанете ссориться.
Взял он щипцы, посадил Гершеле с собой, двум здоровенным мужикам
приказал бежать за каретой и прикатил к дому Острополеров. Помещик
спрашивает жену Гершеле, какой, мол, зуб у нее болит, и предлагает его
вырвать. Она же удивленно глядит и клянется, что никакой не болит и никогда
не болел, а Гершеле за спиной помещика шепчет, что она врет. Помещик велит
обоим мужикам усадить женщину на лавку и крепко держать, а сам спрашивает у
Гершеле, какой зуб у жены больной, и Гершеле указывает на первый попавшийся.
Как бедняга ни просила, сколько ни кричала, помещик ей зуб вырвал.
Потом, узнав, что Гершеле таким образом решил жену проучить, помещик
очень смеялся, а жена Гершеле с тех пор стала как шелковая.
Гершеле рассорился с женой - уж очень она его допекала: и почему не
зарабатывает, и почему задирается с заправилами кагала, и отчего целыми
днями торчит в шинке... Гершеле вышел из себя и сказал:
- Ты хуже десяти негодяев. Будь у меня десять нечестивых сыновей или
братьев, и то было бы не так скверно, как с тобой.
- Что ты мелешь? - удивилась жена.
- А вот слушай. Сразу после нашей свадьбы я однажды чуть не помер в
дороге от усталости и голода. И попался мне навстречу нищий. Я его
спрашиваю: "Скажите мне, добрый человек, нет ли поблизости поселения, где
живут евреи, чтобы у них поесть и отдохнуть?" "Есть, - говорит он. - Здесь
недалеко проживает еврей. Богатый ужасно, но капли воды у него не
допросишься. Разве что свата примет по-царски, потому что у еврея этого
пересидевшая дочь и он спит и видит выдать ее замуж". Я и подумал: зайду к
тому еврею, представлюсь не сватом, а молодым человеком, который ищет
невесту и не прочь жениться. Представь себе, я ему очень понравился. Прожил
я у него дня два, и он мне говорит, что хотел бы видеть меня в зятьях. Я,
конечно, согласился...
Жена перебивает:
- Ты стал женихом при живой жене?
- Было дело... Теперь я, конечно, женихом уже стать не смогу... Слушай
дальше. Значит, стал я, слава Богу, женихом. Свадьбу решили не откладывать,
а я себе жил-поживал не зная печали. Когда подошел день хулы, у меня уже не
было выхода и пришлось рассказать всю правду. Отозвал я будущего тестя в
сторонку и говорю: "Выслушайте меня внимательно. Так как сегодня совершится
обряд женитьбы, я должен вам рассказать мою родословную, чтобы потом не было
претензий..."
И говорю:
- У меня есть брат, но он жулик.
- Это не имеет значения, - хладнокровно отвечает еврей.
- Золовка моя тоже не ангел. Она гулящая.
- Если меня не беспокоит, кто ваш брат, то на кой черт мне ваша
золовка?
- Двое моих дядьев - распутники!
- Большего горя я бы предпочел не иметь, - заявляет он.
- А у сестры незаконорожденный ребенок...
- Это нехорошо, но пусть будет, как есть...
- В моей семье десятеро негодяев, гуляк и жуликов!
- Так что же? - улыбается еврей. - Какое отношение это имеет к вам?
Выводят корову и сжигают сарай...
- И жена у меня есть, - говорю я. Услыхав, что я женат, он стал меня
клясть, схватил за шиворот и вышвырнул на улицу...
Вот я и говорю: получается, что ты хуже десяти негодяев!
Человек не вечен, умереть должен каждый. Пришел черед умирать и
Гершеле.
Лежит он на смертном одре и ждет ангела смерти - Малех амовеса, чтобы
тот достал меч из ножен и совершил свое дело...
Рядом горько плачет жена. Кто знает, отчего она плачет: то ли потому,
что он умирает, то ли потому, что это не случилось раньше. Смотрит Гершеле
на жену, смотрит и говорит:
- Исполни мою последнюю просьбу. Пойди умойся, надень новое платье,
бусы и постарайся быть как можно красивей.
Просьба умирающего - святое дело. Жена, слова не сказав, пошла и
сделала все, что он велел. Едва Гершеле увидел похорошевшую жену, он взял ее
за руку и воскликнул:
- Ну, скажи, Малех амовес, разве моя жена не красивей меня? Зачем же
тебе я? Возьми лучше ее!
Гершеле был приглашен на субботнюю трапезу к одному скупцу. На столе
лежала белая пышная хала, и Гершеле, не дожидаясь других блюд, увлекся ею,
намереваясь съесть целиком. Богачу было невыносимо смотреть, как Гершеле
уписывает хала.
- Реб Гершеле, - сказал он, - знаете ли вы, что хала эта очень дорогая?
- Но она того стоит! - ответил Гершеле.
Хозяину и сказать было нечего.
Гершеле однажды позвали к умирающему скупому богачу читать покаянную
молитву. Гершеле пришел, уселся возле умирающего, который тяжко стонал и
вздыхал.
- Что вы вздыхаете? - спрашивает Гершеле. - Умирать придется каждому,
никто не вечен.
- Я вздыхаю, - говорит умирающий, - вовсе не из-за того, что приходится
умирать, а из-за великой досады. Вот я отсюда ухожу, а мои золото и серебро
остаются.
- Поверьте мне, - утешил его Гершеле, - для вашего золота и серебра
намного лучше оставаться здесь, потому что там, куда вы попадете, так жарко,
что они сразу расплавятся...
Гершеле просил у одного богача вспомоществования. Тот грубо отказал.
Гершеле повернулся уходить и, уже стоя в дверях, заметил: