Палмер Диана. Полюбить никогда не поздно

   — Да вспомни, что ты говорил Барри. Он извел меня разговорами о тебе. Ты, дескать, только поиграл со мной. Глупая девчонка, развесила уши, посмотри на себя! Детская ручка — журавлиная ножка!
   — Корин, прошу тебя. — Тед зажмурился. — Он лгал!
   — Нет, увы! Это правда. Ты и сам говорил мне такое, что страшно вспомнить! А вечер танцев? Неужто забыл?
   — Ну, кто старое помянет… — сникнув, произнес Тед.
   Корин печально усмехнулась:
   — Да-а, нелегко разобраться, концов не найдешь… Да ладно, Тед. Ты только подумай — сколько воды утекло с тех пор! Что скрывать — у тебя теперь новые интересы… Ты же не станешь отрицать — мне это известно не хуже, чем тебе самому.
   Не успел Тед сообразить, о чем это она, как Корин и след простыл. Лилиан! — хлопнул себя Тед по лбу. Черт! Приспичило же тащить ее сюда! Болван я, болван! — ругал себя Тед. Своими руками все испортил! Как сделать, чтобы Корин поверила, что все уже изменилось? При чем тут Лилиан? Да ему до нее дела нет! В отчаянии Тед все шагал и шагал по кабинету.
 
   Если Корин и выходила теперь из дому, то только ради Звездочки. Инструктор начал занятия, объезжая лошадку на специальном треке. Корин нравилось наблюдать за грациозным животным. Как хорошо! Никто не допекает, не пристает с расспросами. Шли дни, она оживала, приходила в себя — на щеках играл румянец, взгляд уже не был безнадежно-грустным, она поправилась, загорела.
   Как-то раз солнечным днем она сидела возле трека, наблюдая за тренировкой. Кто-то подошел и встал рядом. Корин сердцем почувствовала — Тед!
   — Припекает, не стоит задерживаться здесь. — Обняв за талию, он ловко поставил ее на землю. — Оп-ля!
   — Тед, хватит дурачиться, перестань! Мне так хорошо здесь… О! Что это с тобой? — Свежая повязка на руке, сквозь бинт проступает кровь.
   — Да ничего особенного, померился силами с быком, только и всего, — усмехнулся Тед.
   Корин легонько коснулась кончиками пальцев его руки.
   — Больно? Пойдем, я наложу повязку как следует.
   Она потащила его в дом.
   На кухне Корин осторожно размотала бинт, попыталась осмотреть рану — кровь обильно сочилась. Действуя с удивительным хладнокровием, она обмыла рану.
   — Похоже, дело серьезное, надо ехать к врачу, придется накладывать швы.
   — Брось, Корин, не впервой, вот еще!
   — Нет, и не думай возражать, я немедленно везу тебя к врачу! Не спорь! Будешь сопротивляться — вызову «скорую», — пригрозила она.
   — Еще чего! Поехали уж лучше к врачу, если ты настаиваешь!
   В душе Тед радовался, что она хлопочет, заботится о нем. Он исподтишка любовался ею: деловая, энергичная, расторопная. Слава Богу, он снова видит прежнюю Корин!
   — Вот, держи ключи от грузовика. Справишься?
   — Справлюсь, — буркнула Корин, подводя его к большому, сверкающему на солнце белой и красной красками грузовику, — не волнуйся! В конюшню не врежусь, в кювет не свалюсь.
   Тед усмехнулся:
   — О’кей.
   Хватает сил улыбаться, надо же! Корин помогла ему поудобнее устроиться, села за руль.
   — Указывай направление, и кстати — как зовут врача?
   Всю дорогу она молча гнала машину, поглядывая временами на набухшее от крови полотенце. Тед был спокоен. Вот и хорошо! Хватит того, что я волнуюсь за двоих! — решила Корин.
   Наконец-то! Показалась больница. Они вошли, Корин подбежала к регистратуре.
   — Тед Реган, травма руки! — выпалила она и только потом заметила, что медсестра улыбается Теду как старому знакомому. Срочно вызвали врача.
   — Вы — доктор Лу Блейкли? — спросила Корин.
   — Да, меня зовут Луиза Блейкли, — улыбнулась стройная блондинка. — Что произошло, Тед? — обратилась она к Теду.
   — Разъяренный бык. Если бы не Корин, не приехал бы ни за что.
   — Она молодец, рана серьезная, придется накладывать швы. Давно тебе вводили противостолбнячную сыворотку?
   — Да вроде год назад.
   — Придется повторить. Бетти! — Подошла медсестра.
   — Наложите жгут и принесите, пожалуйста, йод, кетгут, противостолбнячную сыворотку, пенициллин и витамин B12. А я пойду взгляну, как там мистер Бейли из третьей палаты. Я сейчас вернусь. — И врач вышла в коридор.
   — Корри, дорогая, выйди на минутку! Э! Да ты что? Никак плачешь? Брось, вот увидишь, все будет хорошо! Просто у тебя нервишки разгулялись! — Тед прижал ее голову к своей груди.
   Вошли врач с медсестрой и предложили Корин подождать в коридоре.
   — Не волнуйтесь! Тед — парень стойкий! — Врач ободряюще улыбнулась Корин.
   Все уже было позади, и медсестра вышла в коридор.
   — Как давно вы женаты? — Медсестра бросила взгляд на обручальное кольцо Корин.
   — Ммм…
   — Не очень давно. — Тед, улыбаясь, подошел к Корин и обнял ее за плечи. Пойдем, крошка, тебе пора домой! Спасибо за все, Бетти!
   — На доброе здоровье, мистер Реган. На улице Корин недовольно буркнула, не глядя на Теда:
   — Ну ты юморист! Чего ради ты сказал ей, что мы — муж и жена?
   — Объяснять — только время тратить, разве тебя волнует, что подумает Бетти? Может статься, ты ее никогда больше не увидишь. — Помедлив, Тед холодно спросил: — А кстати, почему ты до сих пор носишь обручальное кольцо? Память о Барри?
   Корин покрутила кольцо на пальце.
   — Думала, сниму — и ты опять начнешь упрекать меня, ругать, укорять.
   Тед яростно схватил ее за руку и так быстро сорвал кольцо, что Корин вскрикнула от боли. Размахнулся и отшвырнул его далеко-далеко.
   — Ты что, с ума сошел? — Корин испуганно смотрела на Теда.
   Он нагнулся и жадно поцеловал ее в губы.
   — Отвези меня скорей домой!
   Они забрались в машину. К прошлому возврата нет, да она и не жалеет об этом. Пусть уж символ ее замужества останется здесь. Будущее будет добрым и надежным, она вступает в него с открытыми глазами.
   Задумчивая, погруженная в свои мысли, она вела машину обратно, домой.
   Узнав о происшествии, Сэнди накинулась на брата:
   — Тоже мне! Все должны спасать его от смерти! Я — от рака легких. Да! Чего ты уставился? Прячу сигареты, пепельницу… Слава Богу, что Корин была здесь! Ты что, захотел истечь кровью? Потрясающее легкомыслие!
   Тед поднял на Корин холодные глаза.
   — Да, слава Богу, что ты здесь. — Сэнди отложила вилку, сидела, отхлебывая чай маленькими глоточками.
   — Тед, ты присмотрел квартиру? — Опустив глаза в тарелку, Тед принялся ковырять бифштекс.
   — Я чертовски занят, Сэнди. Вот управлюсь с делами… — (Сэнди незаметно подмигнула Корин.) — Да и Корри здесь хорошо, — продолжал Тед, — по крайней мере ни в чем не нуждается.
   — Но мне намного лучше, боли прошли, головокружения тоже.
   — А я считаю, что тебе нужен покой — ты пережила тяжелый шок, нервишки у тебя, моя дорогая, еще не в порядке.
   — Что ж, брат прав, — вмешалась Сэнди, — ну чем тебе здесь плохо, а?
   — Сдаюсь! Сознаюсь — не могу оставить Звездочку. Я буду так скучать по ней.
   Все облегченно вздохнули.
   — Решено! Ты остаешься! — довольно заявил Тед.
   — Да, пока остаюсь. Спасибо тебе за все, Тед, спасибо тебе, Сэнди, но, честно говоря, я уверена, что уже скоро смогу заняться поисками работы, — медленно добавила Корин.
   Тед отодвинул тарелку.
   — Скажи на милость, почему ты не можешь жить и работать здесь?
   — Да как я могу жить у вас? На каком основании? Я же не член семьи. Для вас я — нахлебник, да, да! Пока мне не исполнится двадцать пять. Вы вовсе не обязаны…
   — Я прекрасно знаю, что я обязан делать, а что не обязан. Нечего учить меня! А ты представляешь, что это такое — вкалывать по восемь часов в день? Поверь, сейчас ты ни за что не сможешь напряженно работать. И потом, у нас ты живешь — уж извини за откровенность — как у Христа за пазухой. А ты знаешь, сколько надо платить за квартиру, ну хотя бы здесь, в Джекобсвилле? — (Корин сидела, обхватив голову руками.) — То-то же! В моем доме всем места хватит. Оставайся! И Сэнди — твоя лучшая подруга — тоже, здесь.
   — Не хочу быть пятым колесом в телеге…
   — Все! Решено! Ты остаешься! — И Тед, чуть заметно улыбаясь, снова принялся за еду.
 
   Тренировал Звездочку опытнейший тренер — он всю жизнь проработал с породистыми лошадьми. У него был сын, Барни. Барни приезжал к отцу по выходным. Покладистый, добрый паренек. Ученостью не отличался, да оно и лучше — никто не смог бы упрекнуть его в занудстве. Очень скоро он положил глаз на Корин. Да и Корин нравился дружелюбный молодой человек; они быстро подружились и часто, когда Барни приезжал к отцу, подолгу беседовали. Тед мгновенно заметил новую опасность — ну вот, теперь появился Барни! Черт бы этого Барни побрал, злился он и решил: надо немедленно пресечь эту дружбу! Вскоре Барни пропал, как в воду канул, к отцу больше не являлся. Что случилось? — поинтересовалась Корин у его отца и услышала в ответ: мистер Реган помог Барни найти хорошую работу, сын вне себя от радости. Корин прикусила губу: ясно, чем вызвана благотворительность Теда — или приревновал ее, или опять решил досадить, испортить настроение. Разузнать осторожненько? Она отправилась искать Теда. Остановилась, услышав его голос, доносившийся из кабинета. Тихонько приоткрыла дверь — Тед разговаривал по телефону. Нет, не просто разговаривал — распекал очередную жертву. Корин повернулась, чтобы уйти, но он жестом поманил ее. Ругнувшись, бросил трубку, не дослушав ответ.
   — Ну? — буркнул он, и Корин замерла, увидев гнев и ярость в его взгляде.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

   — Что тебе надо?
   Тед сдерживался из последних сил, но внутри все кипело от гнева: простак, он счел, что снискал наконец расположение Корин — и вдруг такой удар. Сначала он вынужден терпеть обручальное кольцо — напоминание о Барри, — потом появляется этот щенок Барни! Гордость ущемлена, надежды разбиты…
   — Отец Барни сказал, что ты устроил его сына на работу в Виктории, — промямлила Корин.
   Дудки! Он и виду не подаст, что уязвлен. Тед в непринужденной позе откинулся на спинку вращающегося кресла.
   — Ну и что из того? — спросил он с непроницаемым видом, незаметно поглядевшись в дверцу шкафа: все нормально, вид отличный, серебристая седина отливает металлическим блеском под светом неоновой лампы. Барни! Дался ей этот Барни! Хотя… в принципе у него и поводов-то для подозрений нет.
   — Ну давай, давай, выкладывай!
   — Что выкладывать? — изумленно Воскликнула Корин.
   — Ну как же! Почему ты не спрашиваешь:
   Тед, ведь ты как пить дать просто сплавил бедолагу в Викторию? Тебя это интересует? Отвечай!
   — А это и в самом деле так?
   Спокойствие, Тед! — приказал он себе. Окинул Корин быстрым, внимательным взглядом — похорошела, определенно похорошела! Кофточка из розового ириса обрисовывает соблазнительную грудь, джинсы ловко обтягивают круглую попку. Правильно я сделал, что отправил паразита подальше! С глаз долой — из сердца вон! Постараюсь, чтобы она забыла о нем и думать!
   — Извини, что ты сказала? — Черт с ним, с этим Барни, мысли его потекли совсем я другом направлении.
   — Говорю, правда ли, что ты избавился от него, потому что мы с Барни иногда проводили время вместе?
   Ну что за упрямство!
   — Если честно, то да! — Он метнул взгляд на Корин.
   — Ну-у, — протянула Корин, — теперь мне все ясно!
   — Что тебе ясно? Я нанимал на работу отца, а вовсе не сына, заметь!
   — Нечего оправдываться. До чего же мне не везет! Ну почему, объясни? Все, что мне нравится, — плохо. Барри как-то раз пристрелил собаку только потому, что я ее погладила. А вот еще раз…
   Но Тед не дал ей договорить. Опрокинув кресло, вскочил и, мертвой хваткой вцепившись в ее плечо, встряхнул так, что Корин вскрикнула.
   — Да, но парень, во-первых, не собака, а во-вторых, я и пальцем не тронул паршивца! Я ему хорошую работу нашел! Сколько можно мучить меня байками о Барри? Я не Барри, пойми же! Добиваешься, чтобы все думали, что я такой же идиот, как и он?!
   Это походило на извержение вулкана. Глаза Теда потемнели, он весь дрожал, но самое страшное — он не орал, нет, даже не повысил голоса, он шипел тихим, зловещим шепотом. Корин оцепенела, боясь шевельнуться, — вот-вот произойдет нечто ужасное. А может, все обойдется? — с надеждой подумала она. Швырнула же я в него пакет с мукой — а он даже не пикнул. Выдержанный, не то что Барри.
   Рука Теда скользнула по ее талии, потом ниже…
   — Сэнди говорит, ты боишься меня? Это так?
   Корин попыталась отодвинуться, но он легонько притянул ее к себе. Опустив глаза, она тихо сказала:
   — Ты такой разный. Я не понимаю тебя.
   — А чего тут понимать? Ты что, только вчера меня узнала? У нас в роду все такие — вспыльчивые, порох, одним словом. Но женщин не обижаю, что ты! И пальцем не трону.
   — Ну да! Даже когда они пытаются вить из тебя веревки. — Корин слабо улыбнулась, опасливо прислушиваясь к тяжелому, неровному дыханию Теда.
   — Ты жаловалась Сэнди, что я донимаю тебя разговорами о Барри?
   — Ну хватит, Тед! Сколько можно? Надоело!
   — Ах! Надоело? А сама? Что ни слово — Барри то, Барри се… — Он печально взглянул ей в глаза. — Понимаешь, Барри ходил за мной, как нитка за иголкой, а в детстве мы вообще были неразлучны. Он меня боготворил. Я, можно сказать, ему отца заменил. Вот и чувствую себя виноватым.
   — Ох! Да пойми же наконец — все радужные мечты, связанные с браком, рухнули очень скоро. Не было страсти, любви не было! Боль и страх — вот что я чувствовала, живя с ним. Он брал меня ночью, не открывая глаз. Все оказалось совсем не так, как я ожидала. Я знаю, что он боготворил тебя, подражал во всем, хотел быть таким, как ты. Однажды… Господи, да однажды он признался, что и женился на мне потому, что знал — я тебе нравлюсь. Ну как тебе объяснить? Что-то вроде конкуренции, вот как это было! Он поставил целью отыграть твой приз! — Корин горько усмехнулась. — Вот чудак! Женился на мне — и вдруг обнаружил, что ты вовсе не пылаешь страстью к девушке по имени Корин…
   — И он заставил тебя сполна заплатить за это?
   — Прошу тебя, Тед, не будем об этом. Тед глубоко вздохнул, глядя поверх ее головы. Нет, он не хотел мучить ее понапрасну — ему надо было понять, просчитать ситуацию до конца. Упоминание о собаке, убитой Барри, открыло ему на многое глаза. Все стало понятно. Ничего, кроме ненависти и отвращения, он не испытывал теперь к кузену.
   — Все в прошлом, — вздохнув, вымолвила Корин.
   Ей хотелось уйти, побыть одной, наедине со своими мыслями. Она двинулась было к двери, но что-то во взгляде Теда — какое-то непонятное волнение, невысказанная тревога — заставило ее остаться.
   — Скажи, Корин, — неуверенно начал Тед, — Сэнди рассказывала тебе о наших родителях?
   — Да, много раз.
   Он медленно провел рукой по своим серебристым волосам.
   — Их брак разрушила разница в возрасте. Отец в конце концов устал от бешеного ритма светской жизни, в котором жила мать, да у него и других хлопот хватало. А ей вся эта мишура безумно нравилась. Она стала выезжать одна, без него. И в итоге случилось то, что должно было случиться: она встретила человека, он был намного моложе отца, ее ровесник, полюбила, бросила отца, забыла обо всем — и о нас с сестрой. Но отец любил ее до конца дней своих. Он не смирился, не смог смириться. И вот мы с Сэнди стали чем-то вроде «козлов отпущения». Он говорил: всему виной — его страстное желание иметь детей, нормальную семью. Дескать, не будь нас, мать не ушла бы, осталась с ним. Короче, он словно помешался. — Лицо Теда сморщилось.
   У Корин сердце заныло от боли. Она представила себе двух осиротевших, при живой-то матери, детей. Ужасно!
   Корин закашлялась, чтобы не заплакать. Она прекрасно понимает Теда, теперь для него все женщины — просто чудовища! Но она никому не даст Теда в обиду!
   — О, Тед! Как горько сознавать, что мама твоя оказалась… ну как бы это выразиться… такой вероломной! Она не любила по-настоящему вашего отца… Если бы не вы с сестрой — уж поверь, она бы нашла другой предлог, чтобы удрать. Если бы любила — стала бы мотаться по званым вечерам и обедам? Нет! И еще раз — нет! Сидела бы дома! И пекла бы пироги! Для папы и для вас с Сэнди!
   Тед прищурился, испытующе посмотрел на Корин:
   — Что, по-твоему, это и есть счастливый брак? То есть друг без друга — никуда?
   — Нет, это союз двух разумных друзей, у которых все общее — и мысли, и деньги. Любят друг друга, заботятся друг о друге, учат друг друга. А иначе, — она уныло вздохнула, — все пойдет как у нас с Барри: он — по вечеринкам, выпивки, и женщины нравились ему такие, как он, — заводные, ждущие от жизни одних только удовольствий. А я? Вечно одна дома… Я люблю природу, люблю зверушек. — Корин скрестила руки на груди. — Просила, умоляла, хоть золотую рыбку мне купи, так нет же! Не купил! Пятицентовик пожалел!
   Тед призадумался — а ведь верно! Корин была девушка что надо — пьянки, гулянки терпеть не могла. Зато скакала верхом, брала призы в стрельбе по летящей мишени. Где ж были его глаза?
   — Ты что на меня так смотришь? — удивленно спросила Корин. — В первый раз увидел?
   — Я и в самом деле будто в первый раз тебя увидел, только сейчас начал понимать, что ты за человек!
   — Ты никогда не стремился меня узнать, все некогда было, — отрезала Корин и отвернулась, глубоко вздохнув. — Впрочем, какое это теперь-то имеет значение, скажи на милость?
   Она взялась было за ручку двери, спеша уйти, но Тед ударился в другую крайность.
   — Слушай, Корин, если тебе так весело с этим дурачком Барни, так я верну его сюда, живо верну: раз — и аннулирую договор! Куда он денется? Прикатит сюда, как миленький!
   Корин вздохнула.
   — Не делай этого, Тед, пожалуйста. Он очень доволен новой работой, его отец сказал мне. Барни — дружелюбный, покладистый паренек. Пускай уж трудится. Ты и Сэнди очень добры ко мне, но…
   Ну как объяснить ему, что ей так тоскливо, так одиноко? Тед и Сэнди все время заняты, приходится сидеть одной. Пожалуй, не стоит ему ничего объяснять — еще вообразит, что она тоскует без него.
   — Что, Корин, одиноко тебе? — Тед как будто прочитал ее мысли.
   — А разве большинство людей не чувствуют себя одинокими? — И Корин вышла из комнаты…
   На следующее утро она поднялась в начале одиннадцатого, выспалась на славу. Сэнди предупредила, что едет в Хьюстон на деловую встречу. Корин поднялась, надела свитер-обманку, подошла к зеркалу — ничего, сойдет, решила она. Можно не краситься…
   Спустилась вниз, подошла к дверям гостиной и замерла на пороге: за столом сидел Тед.
   — Ну, ты и соня! Садись, давно пора завтракать! — Он налил ей кофе, придвинул сахарницу, молочник, тыквенный пирог. — Ешь скорей, и пошли. У меня для тебя сюрприз.
   — Какой еще сюрприз?
   — Ешь, потом скажу!
   Корин проглотила кусок пирога, залпом. выпила кофе, выжидательно посмотрела на Теда.
   — Ну все? Тогда пошли! Они прошли через уютную, сверкающую чистотой кухню — владения миссис Бэрд!
   — Доброе утро! Куда это вы собрались?
   — На конюшню! — ответил Тед. Через черный ход они вышли на улицу и направились к конюшне, Тед открыл дверцу в загон. Свернувшись клубочком на мягкой подстилке, в уголке спал щенок колли. Корин вскрикнула от радости — какое чудо! Она встала на колени рядом с малышом, щенок приоткрыл глазки и тихонько заскулил. Корин осторожно взяла его на руки, прижала к себе.
   — Хорош, правда? Теперь он твой. Я уже и у ветеринара с ним побывал, прививки сделал. Чистокровный щенок шотландской овчарки!
   — Спасибо, Тед! — Слезы хлынули градом — восхищение, радость. Корин уже любила малыша всей душой. — Это самый лучший подарок в мире. — Не успел Тед и глазом моргнуть, как Корин притянула его к себе и поцеловала прямо в губы.
   Тед улыбнулся, погладил щенка. Кутенок лизнул его в щеку.
   — Ух ты, постреленок! Как же ты назовешь его, Корин?
   Корин на минуту задумалась.
   — Вырастет, будет сторожить стада! Я назову его Дафнис! Придется тебе, Тед, подумать о породистых овечках!
   Тед, улыбаясь, с интересом наблюдал за ней: щенок для нее пусть небольшая, но все же радость — ей явно не хватает положительных эмоций; с тех пор как приехала к ним — ни одной веселой улыбки.
   — Ну ладно, я пойду, у меня еще много дел, и тебе теперь есть чем заняться.
   — Уже уходишь? Жаль. — Корин поднялась, прижимая к себе щеночка. — Не волнуйся, я позабочусь о нем как надо.
   — Не могу же я целый день провести, любуясь тобой! — Тед улыбнулся, ласково коснулся пальцем ее губ.
 
   Щенок привязался к Корин с первого дня. Ходил за ней следом, терпеливо ждал, пока она освободится — Корин вызвалась помогать миссис Бэрд по хозяйству. Чувство было взаимным — Корин заботливо ухаживала за ним, кормила, купала, расчесывала рыжую с белым шерстку специальным гребешком.
   Как-то раз Сэнди бросила вскользь: брату помочь надо, закопался в своих бумажках, вот-вот рехнется. Корин немедля поспешила на помощь. Следом припустился Даф.
   — Неразлучная парочка! Явились ко мне, затворнику! Ну что, довольна ты кутенком?
   — Он — чудо!
   Щенок перевернул жизнь Корин. Беззащитное создание разбудило дремавший материнский инстинкт, и все это прекрасно понимали.
   — От смерти его спасла, как я слышал? — Тед улыбался.
   — Ну да, — с жаром начала Корин, — представляешь, появляется огромный сенбернар — и к Дафу! Почем я знаю, что у него на уме, у этого теленка? Естественно, я кинулась спасать Дафа!
   — И чуть не убила «теленка», швырнув в него пакет с яйцами? Пес ретировался, зато я лишился шоколадного торта на десерт — миссис Бэрд не захотела тащиться по жаре в магазин, а дома больше яиц не было. — Корин покраснела до корней волос.
   — О, Тед! Я ужасно виновата! — Тед рассмеялся:
   — Да не умру я без шоколадного торта! В меня швырнула пакет с мукой, пса атаковала пакетом с яйцами, скоро взлетят в воздух пакеты с молоком! Кончай, Корин, не то мы вылетим в трубу!
   — Хватит пилить меня! Даф! Взять его! — Щенок, переваливаясь, подошел к Теду и начал лизать ему руку.
   — Что, съела!
   — Ах, Даф, ты негодник! — всплеснула руками Корин.
   — Не выйдет! Все малыши обожают меня, — гордо заявил Тед.
   — Ты был бы прекрасным отцом, Тед!
   — Читаешь мои мысли? — Тед так посмотрел на нее, что ей стало стыдно, и подошел к ней вплотную.
   — Не мог позволить себе такой роскоши, как дети, — ведь все на мне. Я тут и швец, и жнец, и еще вдруг — отец! А если серьезно, то сил на это надо много — ну, чтобы поднять ребенка. К тому времени, когда он закончит школу, мне уже стукнет немало. Что, разве я не прав? А потом…
   Не договорив, он взял в ладони ее лицо, долгим взглядом посмотрел в глаза.
   — Ты не прав, Тед, у тебя все еще впереди.
   — А тебе разве не хотелось бы, чтобы малыш сказал тебе «мама»? — Тед ласково погладил ее шелковистую щеку.
   — Еще как! Но я не хотела иметь ребенка от Барри. И сделала все, чтобы этого не случилось.
   Тед насторожился.
   — Ты о чем? Ты сделала операцию? — испуганно спросил он. — Отвечай!
   — Нет! Я принимала таблетки.
   — А! Ну, тогда ладно!
   — Почему тебя это так волнует?
   — Не скажу! — И Тед ласково провел пальцем по ее губам.
   Черт! Я слишком волнуюсь! — подумала Корин. Она приказала себе успокоиться, чтобы не болтать лишнего. Невольно взглянула на его губы, и ей вспомнилось утро — Тед дарит ей щенка, а она, неожиданно для самой себя, целует его в губы.
   Тед склонился к ней и поцеловал.
   — Смотри на меня, Корин, смотри! Не закрывай глаза! Я хочу, чтобы ты каждую секунду думала только обо мне! — хрипло прошептал он.
   И рада бы забыть, да ничего не получается, подумала Корин. Тед прижался к ее губам, и они слились в поцелуе. Корин попыталась отстраниться, но Теду хотелось, чтобы это длилось дольше. Он старался быть нежным, догадываясь, как ей нужна его ласка… Впрочем, не надо торопить события.
   — Скажи, Корин, ничему ты выбрала меня? — В его голосе прозвучало сомнение, почти обида.
   — Тед, дорогой, я не понимаю твоего вопроса и не принимаю его всерьез. — Корин улыбнулась.
   — Нет, ты скажи — почему? Это что — просто блажь?
   — Тед! Ну за кого ты меня принимаешь?
   — Ты молодая, красивая женщина. Будь у тебя выбор, ты бы, наверное, не вышла замуж за Барри. Может, ты со мной только потому, что одиночество — нелегкая штука? Ты пережила страшные времена, через такие испытания прошла! Как ты решилась быть со мной? Я ведь тоже не подарок.
   — У нас все будет хорошо, Тед.
   — И потом — ты могла бы учиться в университете, получить блестящее образование, — Тед будто не слышал ее, — а со мной — нелегкая жизнь на ранчо, ничего интересного, никакого общества. Почему ты выбираешь меня?
   — Тед! Прекрати!
   — Я уже никогда не смогу измениться, Корин. Характер — это судьба. Все определилось окончательно. Ничего не изменить, стать другим я не смогу. Лучше тебе узнать это сейчас, чем раскаиваться потом.
   — И слышать ничего не хочу! Где же Даф? — (Щенок мирно спал в уголке.) — Тоже мне, сторожевой пес! — Корин улыбнулась.
   — Малыш и не думал, какая опасность нависла над его хозяйкой, в какую передрягу она попала, — засмеялся Тед.
   Корин смущенно отвернулась, оправила одежду, приложив на секунду руку к тому месту, где был шрам.
   — Я сделал тебе больно? Прости, родная!
   — Не волнуйся, Тед, уже не болит. Все в порядке. Знаешь, я хотела спросить тебя…
   — Да? Спрашивай!
   Корин закусила на секунду румяную губку, подняла на него глаза.
   — Тед, скажи, так, как было сегодня, бывает только вначале? Когда на долю двоих выпадает такое счастье?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   Тед нисколько не смутился. Напротив — он улыбался.