Страница:
— ...Не понимаю, зачем было организовывать это собрание? Вы ведь не думаете, что такое огромное возмущение континуума пройдет мимо внимания чужих?
— Конечно нет! — Это ответил Юрка, сразу став центром всеобщего изумленного внимания. — Но целью «этого собрания» и не было скрываться от чужих. Ну сколько можно прятаться от банды захватчиков, так и не удосужившихся ни разу вступить в контакт с обитателями оккупированной ими планеты? Если им так интересно, что мы тут делаем, пусть придут и спросят!
— Да они нас тут всех загребут...
— Не смогут, — хладнокровно отмел вполне разумный аргумент бывший киллер. — В Зал встроены системы защиты, с которыми придется считаться даже им. В самом крайнем случае мы все равно успеем удрать в real life, прежде чем всех накроют.
Это был аргумент. Любой хоть немного помучившийся с моделированием в ментале отлично знал, какая колоссальная сноровка требовалась для создания подобного места. Тот, кто смог сотворить Зал, не мог не иметь в своем распоряжении десятка-другого интересных трюков.
— А не слишком ли вы уверенно говорите о технике, которая, с какой стороны ни посмотри, пришла от чужих?
— Может, и слишком, — устало отозвался Юрий. — Но даже такой риск лучше дрожания под фиговыми листками, которое было до сих пор. Или мы хозяева оккупированной врагом территории, или скот, разводимый для того, чтобы по достижении нужной толщины быть «извлеченным» для нужд хозяев. Пора решать, что именно мы выбираем.
И сел, передавая эстафету следующему оратору.
Которым конечно же оказалась Ира.
— Все знают, какая сейчас ситуация. Мы находимся практически на полной милости захватчиков, по крайней мере урбанизированные районы. Кое-кто вон даже их обожествлять начал... Мы ежедневно теряем тысячи разумных существ из-за «извлечения». Вся инфраструктура уничтожена, от прежних правительств и государств остались одни воспоминания.
— Не велика потеря!
— Может, и так. Но нам-то сейчас что делать?
— Это что, чья-то попытка заграбастать власть?
Вот что бывает, когда держишь оппонентов за идиотов!
— Э-э-э... — Ирина подняла глаза к потолку, растягивая драматическую паузу. — Ну, вообще-то, неплохо бы. Я имею в виду — организовать официальное правительство. Создать хоть какой-то центр власти. Но для начала надо разобраться с чужими.
Истерические смешки и отдельные задумчивые физиономии. Виктория кисло прикинула, стал ли бы кто-нибудь смеяться, если бы был виден истинный образ кресла, на котором она сидела. Ой, вряд ли.
— Ну и как ты собираешься это сделать, красавица?
— Готова рассмотреть любые предложения.
Смешки переросли в откровенный хохот. Теперь был выход Виктории. Не дожидаясь пинка со стороны Олега, произнесла этак задумчиво и ни на кого не глядя:
— Ну, допустим, у меня есть идея.
Взгляды всех присутствующих мгновенно обернулись к скромно пристроившейся между своими телохранителями девушке. Оппонент Виктории тщательно контролируемым голосом поинтересовался:
— Не будете ли так добры объяснить?
Вот он, ответственный момент. Сейчас бы сказать: «Шутка!» — и пусть Олег делает что хочет. В конце концов, она ему не рабыня, чтобы беспрекословно исполнять, что сказано!
Ну что сможет с ней сделать Посланник, если она просто откажется?
Виктория вздохнула.
— Есть способ полностью закрыть ментал планеты от проникновения извне. Так как это, похоже, единственное их средство связи с метрополией, мы тем самым отрежем коммуникации. Потом через ментал же перехватим управление оборудованием, оставшимся внутри. Это, в принципе, не сложно.
Зал взорвался волной приглушенных протестов, но лишь нескольким было позволено стать слышимыми. Основной смысл сводился к тому, что этого не может быть, потому что не может быть никогда, но кое-кто подал вполне здоровые идеи. Например: вот пришлют они флот очень даже материальных кораблей и что мы тогда будем делать?
Виктория с интересом отметила, что те, кто не торопился смеяться, сохраняли молчание и на этот раз.
— Это может получиться! — говорил какой-то незнакомый парень, чья показная юность наводила на мысль, что в real life у него имелась седая борода и три поколения потомков. — Они ориентируются в гиперпространстве с помощью ментала, значит...
И задумчиво замолк.
— Доктор, будьте добры объяснить!
— А? Что? О, конечно. Мы так и не разобрались в способах передвижения чужих, поэтому за неимением лучшей терминологии называли это выходом в гиперпространство. Вообще-то, все гораздо сложнее... не будем углубляться в теорию. В общем, выйти за пределы нашей реальности оказалось не сложно. И вернуться обратно — тоже. Проблема в том, куда вернуться. Здесь можно оказаться в чужом пространстве, в чужом времени, вообще в какой-нибудь альтернативной Вселенной. Определение точки назначения, иными словами навигация, идет как раз через ментал. Не спрашивайте почему, молодой человек! Это не ко мне, это к экстрасенсам! Но факт тот, что если мы не дадим им «видеть» нашу планету... Это их подобие телепортации мы таким образом полностью исключим. С переправкой кораблей в космосе сложнее... Кстати, а это выпадение из информационной системы не будет опасно для самой Земли?
— Нет, — криво усмехнулась Виктория. Так Олег и позволил им сделать что-нибудь опасное для самой Земли. — Никто ее из системы исключать не собирается. Скорее — изменить полярность. Сделать невидимой для наших непрошеных гостей.
— А как...
Но время открывать все карты еще не пришло. Вопросы перекрыл задумчивый голос Анатолия.
— А ведь и правда может получиться. Даже если они как-то умудряются прорваться к самой планете, допустим, мы их встречаем около орбиты в ментальном пространстве и атакуем системы управления кораблями. Война хакеров... Надо подумать...
Он замолк, и Виктория пальцами вцепилась в шерсть невидимой Серой Волчицы, изо всех сил пытаясь ощутить несуществующее. Ей было страшно. Взглянула на сидящего в другом конце Зала Ли-младшего, испугалась еще больше. Сейчас они творили для собственной планеты новое будущее. И Избранная была отнюдь не уверена, что это будущее ей нравится.
Дебаты продолжились. Выступали один за другим ставленники Олега-и-Компании, выдавая маленькие порции информации, исподволь убеждая всех в собственной правоте. Виктория про себя в очередной раз перебирала способы устранения Посланника.
Наконец настал момент, которого она давно боялась: кто-то поставил вопрос ребром. Что именно они тут обсуждают?
Девушка поднялась, гордо выпрямившись во все свои сто шестьдесят сантиметров, сияя уверенностью, которой на самом деле не чувствовала.
Потянулась в... Она и сама не знала, что именно делала. Это было как-то связано с ее «избранностью» и было так же естественно, как дыхание. Но почему-то не доступно никому другому, даже Олегу.
Они называли это «техникой объединения». Такое неуклюжее, ничего не объясняющее название... Никого она не объединяла. Просто...
Просто ментал состоял из мыслей существ. Из волн, которые были мыслями, были чувствами, были... разумом? На какой-то момент Виктория совместила эти волны в своем сознании, смешала их в некое единое целое, и если мысли человечества были волнами, то она — нет, не океаном. Океаном было нечто неизмеримо большее, а она — лишь ничтожной его частью, но эту часть она смогла как-то изменить. На мгновение перенастроить то ли полярность, то ли еще что-то, чему и названия-то нет. Будто перевела небольшую частичку ментального океана, сейчас сконцентрированную в Зале Тысячи, в другое измерение, недоступное для взглядов извне. А затем плавно, отчаянно стараясь не повредить хрупкие искорки лежащих в ее ладонях душ, вернула обратно. Мягко-мягко. Ну вот и все.
Девушка открыла глаза, и весь Зал купался в голубоватых бликах, отраженных от ее застывшей в жемчужной синеве фигуры. Осторожно, не торопясь, стала перепрограммировать свою оболочку, из снопа небесного сияния вновь превращаясь в человеческое существо.
— Вот. Примерно так.
Ли-старший улыбнулся своей странной, знающей улыбкой и медленно кивнул Ирине. Та, закатив глаза, движением руки отправила в его сторону схематически нарисованный значок 1$. Виктория поймала себя на том, что тоже улыбается. Движение чуть позади и справа — Олег расслаблял плечи, сбрасывая огромное, сковывающее его напряжение. Девушка почувствовала, как верхняя губа сама собой поднимается, обнажая зубы. Ах так? Рано радуешься, господин хороший.
Она вновь повернулась к потрясенно перешептывающейся толпе.
— Сейчас была лишь маленькая демонстрация. Если нужно, я могу повторить то же самое в масштабах всей планеты. Если все согласятся, что это нужно.
Олег снова начал напрягаться. «Ага, все верно. Отступление от твоего драгоценного плана. И только попробуй меня сейчас останови!»
Собравшиеся в зале быстро уловили странные интонации этого «если».
— Есть какие-то проблемы?
— Проблемы! — Она рассмеялась, и было в этом звуке что-то истерическое. — Ребята, вы что, не поняли? Безопасность всей планеты замыкается на одном, в крайнем случае, на нескольких избранных разумах. Вам что, нужно разжевать и объяснить, чем это может закончиться?
«Это Власть, — думала она, пытаясь сглотнуть тошнотворный комок в горле. — Пока они еще не поняли, но это Власть с самой большой буквы, какую только можно себе представить. Я же буду держать под контролем всю ментальную сеть! А мне это на фиг не нужно».
Ментальный голос Олега плетью хлестнул по ее напряженным нервам:
«Девочка, если б тебе эта власть была „на фиг“ нужна, тебя бы никто сюда и близко не подпустил».
Серая Волчица вскинулась, больно наступив когтистой лапой ей на ногу, и Виктория, не обращая на поднявшийся в Зале гам, гордо вздернула подбородок.
«Плевать, куда меня подпускают, а куда нет. Это рабство. Я не хочу. Я достаточно побыла рабыней».
Олег повернулся к собравшимся и одарил их всех обаятельной улыбкой.
— Выдвинутое возражение не лишено оснований. Подумайте, возможно, имеет смысл подождать, пока подобной технике будут обучены другие наши операторы. Если, разумеется, к тому времени чужие всех их не утащат к себе... в рабство.
Виктория содрогнулась от этой скрытой, тщательно нацеленной угрозы. Если выбирать между добровольной службой своей планете и неясным, но однозначно малоприятным будущим, которое сулили чужие...
— Конечно, мы всегда можем предпочесть чужих с их понятиями о правах человека. Этот выбор у нас никто не отнимал, не правда ли?
Гад.
Рука поднялась, коснулась маленького шрама на виске. Она заткнулась. И села.
Олег повернулся к собранию.
— Придумать систему, обеспечивающую безопасность администраторов сети и исключающую возможность оказания на них давления извне, будет не так уж сложно. Сейчас вопрос о другом. Мы решаемся начать открытое, настоящее сопротивление захватчикам или мы продолжаем скулить о собственной беспомощности?
На мгновение в Зале повисла тишина. А затем купол содрогнулся от приветственных криков.
Виктория обреченно закрыла глаза. Так, против своей воли и незаметно для окружающих, была возведена на жемчужно-голубой трон первая королева Терры.
— Так и будешь лежать здесь, предаваясь жалости к себе?
— Ты меня уничтожил. У-ни-что-жил. Отнял свободу, выбор, право самой определять свою жизнь.
Нет, гигантом мысли она не была. Но ситуацию, как всегда, прочитала безукоризненно.
— У таких, как ты, не бывает «своей жизни». Есть только «свой» мир и долг перед ним. Прими это.
— Ты что, и правда не понимаешь? — резко села, полыхнув голубыми глазами. — Теперь меня не оставят в покое! Не одни, так другие! На месте власти не может быть вакуума. Если я откажусь править, найдутся те, кто захочет делать это за меня! И сейчас, наверное, уже просчитывают, как бы половчее отодвинуть тебя в сторону...
Олег почувствовал, как губы дрогнули в довольной улыбке. Получилось! Как Избранная Виктория была ужасна. Но не безнадежна. Нет, не безнадежна.
— Ты лучше о другом подумай, — холодно перебил поток жалоб Посланник. — Из-за твоей дурацкой отсебятины мы не смогли протолкнуть осуществление плана «Объединение» сегодня. Пришлось отложить до следующего раза. Что это значит?
Она была сбита с толку. Олег вздохнул.
— Это значит, что мы дали чужим время среагировать.
Голубые глаза широко распахнулись.
— То есть они знают?
Ну и дура!
— Разумеется, они знают. Разве такое представление можно было пропустить? Теперь с минуты на минуту нанесут ответный удар.
— Боже мой!
— Ты, конечно, не могла не подсказать им самый лучший ход. «Безопасность планеты зависит от одного-единственного разума», — передразнил Олег. — Вот и будет сейчас охота за этим разумом. Извлечь тебя, и весь план рухнет, как карточный домик.
Она сглотнула. И неожиданно успокоилась.
— Что ты предпринял?
Разумеется, он все предусмотрел, заранее принял все возможные меры безопасности. Олег поморщился. Стареем. Становимся предсказуемыми. Впрочем, у этой девчонки инстинкты помоечной кошки. Непосредственную опасность она почувствовала бы гораздо острее и не стала бы устраивать этот спектакль. Эх, подумай он об этом раньше...
— Запутал следы. Тебя здесь не найдут.
Она кивнула, успокоенная. Раз Олег сказал, что не найдут, значит, не найдут.
— И вообще, колеблющимся полезно будет увидеть, что их действия в кои-то веки заставят чужих шевелиться. Страх плюс ощущение, что они наконец-то нашли способ сражаться, подтолкнут в нужном направлении.
Виктория бросила на него неприязненный взгляд, затем встала.
— Пойду полистаю учебники по политологии, — сухой, безжизненный тон. Вышла.
Олег нахмурился. Не слишком ли он... Основой, на которой девушка строила свою новую личность, была свобода. Свобода от наркотиков, свобода от... всего? Не будет ли столь полное и окончательное лишение этой иллюзии слишком тяжелым ударом?
Не обратится ли она за утешением к проверенному старому средству? Скажем, героину. Но в доме они уже давно не держали ничего даже приблизительно наркотического, так что...
Предки, как ему надоело возиться со всем этим!
Олег вышел в коридор, зачем-то подошел к окну.
— Бархан? — Он оглянулся на огромного лохматого пса, который подошел, царапая когтями по паркету, и устремил на него пристальный взгляд умных и чуть ироничных глаз. Олег вздохнул. — Дружище, ты бы присмотрел за ней, хорошо? Мало ли чего неразумный щенок наделает из вредности.
«Кто бы за тобой присмотрел, Мудрый», — пришел не слишком дружелюбный ответ. Кавказец грациозно развернулся и отправился в направлении, в котором скрылась Виктория. Посланник облегченно вздохнул. На Бархана в воспитании молодежи можно было положиться — никаких глупостей старый и много чего повидавший пес не потерпит.
Итак, у него есть еще два дня, чтобы подготовить девочку к своему исчезновению и...
По улице медленно плыла летающая тарелка — судя по всему, рутинный патруль. Олег проводил ее недоброжелательным взглядом... Вдруг отточенный веками инстинкт заставил его резко броситься вперед, плечом выбивая окно и падая со второго этажа на улицу... Сзади полыхнуло холодным светом, раздались отчаянные крики испуганных людей.
Мысль полетела в ментал, острая и куда более мощная, чем он позволил бы себе в обычных обстоятельствах:
«Наталья, Троя! Повторяю, Троя! Троя! ТРОЯ! Natalie, запускаем Трою прямо СЕЙЧАС!»
Теперь — тянуть время. Сколько сможет. И надеяться, что ученица успеет.
Посланник перекатился по мокрому асфальту, вскочил на ноги и бросился бежать со всей скоростью, которую могло развить это неуклюжее тело. Увести. Увести погоню как можно дальше. Только бы Ли-младший и Бархан успели эвакуировать Викторию...
Рванулся в ментал, воспринимая виртуальный мир как легкую сеть причинно-следственных матриц, наброшенную на мир реальный.
Он идиот. Он некомпетентный болван, которого и близко не следовало подпускать к деятельности Посланника. Он совершил самую дилетантскую из ошибок — недооценил неизвестного противника. Что, думал, чужие будут сидеть и ждать, когда же придет запланированный Посланником срок?
Да, он прикрыл Избранную. Тщательно прикрыл, качественно. Раз не было возможности спрятать ее ментальный след, так он, напротив, размножил этот след и опутал им всю планету, окончательно сбив всех с толку. Он прикрыл так и остальную свою группу. Но не себя, не себя. Ему ведь надо было переждать всего пару дней, прежде чем позволить захватчикам «извлечь» себя. Мысленно он уже ушел в планирование своих дел по ту сторону баррикад. И спесиво отмел даже мысль спрятаться на этот короткий срок в протуберанцах ауры Избранной. Конечно, ведь у него была своя многослойная защита. Хорошая, проверенная во многих мирах ментальная скорлупа.
Как выяснилось, недостаточно хорошая.
Было несколько аксиом, передававшихся Посланниками из поколения в поколение как высшая инстанция племенной мудрости. «Ни один план не переживает столкновения с противником». «Когда доходит до дела, править начинает закон Подлости». «Если ты можешь достать врага, то он может достать тебя». Олег всегда был традиционалистом. С первого дня, еще зеленым кадетом в Академии, он неукоснительно придерживался традиций. Прежде всего старался помнить следующее:
«Личные чувства, поставленные на пути долга, обычно заканчиваются банальной катастрофой».
Поставил.
Теперь пришла пора расплачиваться.
Ошибка номер один: чужие оказались расторопны. Следствие: разобравшись в намерениях бунтовщиков, они направились по душу главного организатора и вдохновителя немедленно, а не стали тратить время на поиски более ценных экспонатов. То есть сразу начали охоту на него, Олега. Причем, понимая, что дичь в ментале чувствует себя как дома, действовали обходными путями. И в результате он ничего не подозревал о начавшейся охоте, пока характерные волны его мозга не засек с близкого расстояния один из патрулей...
Тихий свист рассекаемого воздуха: над головой пронеслись еще два флаера. Нырнуть в канализацию? Бесполезно. Только ограничит себе свободу передвижения.
Теперь, когда его местоположение было зафиксировано, захватчики позволили себе активизировать процесс извлечения. Олег споткнулся на бегу, но успел сгруппироваться, перекатиться, нырнул в какой-то переулок. Принудительной депортации удалось избежать тем же способом, который когда-то применил против сопровождаемой громами и молниями истерики Виктории: просто пропустил энергию сквозь себя, не позволяя ей задевать ничего существенного.
Флаер свистнул над головой, стоявший рядом дом вдруг рассыпался пеплом... бежать...
Олег потянулся к охвостью программных оболочек флаера, рванул на себя, не вскрывая, а заново переписывая коды, подчиняя себе те функции машины, которые он понимал. А затем швырнул несчастную летающую тарелку на ее соседку, за неимением времени используя самую простую из всех атак — таран обыкновенный.
Теперь до него тоже пытались добраться через ментал: многочисленные стремительные щупальца тянулись со всех сторон. Посланник рванулся в другую плоскость, изменяя собственную настройку и оставляя эту гадость за гранью. Но одновременно лишая себя возможности вмешиваться в их действия.
Теперь надо попытаться затаиться...
Третий флаер вынырнул откуда-то слева, Посланник вскинул руку, в которой стремительно, сначала в ментале, а затем и в реальном мире, материализовалось компактное орудие. Вот оно, преимущество изощренной и отточенной веками техники над грубой силой. Может, у него и не хватало энергии подорвать машину чужих одной яростной мыслью, как это сделала бы та же Виктория, но ведь есть и другие пути... Плавно нажал на курок, и летающая тарелка расцвела огнем невыносимо яркого плазменного взрыва. Оружие, исчерпав заряд, вновь растворилось в воздухе, а Олег бросился бежать в сторону парка. Еще одна попытка извлечения швырнула его на землю и заставила несколько секунд ошалело трясти головой, чтобы прийти в себя.
Надо было уходить отсюда. Он рывком погрузился в более глубокий слой ментала, уже не утруждая себя использованием для этого технических костылей. Физическое тело осталось сломанной куклой лежать на тротуаре. Не давая себе времени задуматься и испугаться, Олег рванулся еще глубже, к самым первоосновам, где энергия, материя и информация сливались в единое целое. И там, с той изящной легкостью, с которой движется мысль, переместил свою суть в иное место.
Посланник ошалело приподнялся на корточки где-то в районе пустыни Калахари и огляделся. Получилось? Физическое тело с контролируемого участка исчезло, и вряд ли эти неумехи смогли засечь, куда оно переместилось. В ментале он сейчас работал совсем на других частотах, так что тут вроде тоже прикрыт...
...На этот раз он не успел ни приготовиться к телепортирующему импульсу, выдернувшему его тело из этой реальности, ни защититься от него. Последней мыслью было: «Эластичное волновое возмущение. Попасться так глупо...»
И из ее жизни.
Совсем.
Избранная была свободна.
И до смерти этим напугана.
Часть III
Глава 12
— Конечно нет! — Это ответил Юрка, сразу став центром всеобщего изумленного внимания. — Но целью «этого собрания» и не было скрываться от чужих. Ну сколько можно прятаться от банды захватчиков, так и не удосужившихся ни разу вступить в контакт с обитателями оккупированной ими планеты? Если им так интересно, что мы тут делаем, пусть придут и спросят!
— Да они нас тут всех загребут...
— Не смогут, — хладнокровно отмел вполне разумный аргумент бывший киллер. — В Зал встроены системы защиты, с которыми придется считаться даже им. В самом крайнем случае мы все равно успеем удрать в real life, прежде чем всех накроют.
Это был аргумент. Любой хоть немного помучившийся с моделированием в ментале отлично знал, какая колоссальная сноровка требовалась для создания подобного места. Тот, кто смог сотворить Зал, не мог не иметь в своем распоряжении десятка-другого интересных трюков.
— А не слишком ли вы уверенно говорите о технике, которая, с какой стороны ни посмотри, пришла от чужих?
— Может, и слишком, — устало отозвался Юрий. — Но даже такой риск лучше дрожания под фиговыми листками, которое было до сих пор. Или мы хозяева оккупированной врагом территории, или скот, разводимый для того, чтобы по достижении нужной толщины быть «извлеченным» для нужд хозяев. Пора решать, что именно мы выбираем.
И сел, передавая эстафету следующему оратору.
Которым конечно же оказалась Ира.
— Все знают, какая сейчас ситуация. Мы находимся практически на полной милости захватчиков, по крайней мере урбанизированные районы. Кое-кто вон даже их обожествлять начал... Мы ежедневно теряем тысячи разумных существ из-за «извлечения». Вся инфраструктура уничтожена, от прежних правительств и государств остались одни воспоминания.
— Не велика потеря!
— Может, и так. Но нам-то сейчас что делать?
— Это что, чья-то попытка заграбастать власть?
Вот что бывает, когда держишь оппонентов за идиотов!
— Э-э-э... — Ирина подняла глаза к потолку, растягивая драматическую паузу. — Ну, вообще-то, неплохо бы. Я имею в виду — организовать официальное правительство. Создать хоть какой-то центр власти. Но для начала надо разобраться с чужими.
Истерические смешки и отдельные задумчивые физиономии. Виктория кисло прикинула, стал ли бы кто-нибудь смеяться, если бы был виден истинный образ кресла, на котором она сидела. Ой, вряд ли.
— Ну и как ты собираешься это сделать, красавица?
— Готова рассмотреть любые предложения.
Смешки переросли в откровенный хохот. Теперь был выход Виктории. Не дожидаясь пинка со стороны Олега, произнесла этак задумчиво и ни на кого не глядя:
— Ну, допустим, у меня есть идея.
Взгляды всех присутствующих мгновенно обернулись к скромно пристроившейся между своими телохранителями девушке. Оппонент Виктории тщательно контролируемым голосом поинтересовался:
— Не будете ли так добры объяснить?
Вот он, ответственный момент. Сейчас бы сказать: «Шутка!» — и пусть Олег делает что хочет. В конце концов, она ему не рабыня, чтобы беспрекословно исполнять, что сказано!
Ну что сможет с ней сделать Посланник, если она просто откажется?
Виктория вздохнула.
— Есть способ полностью закрыть ментал планеты от проникновения извне. Так как это, похоже, единственное их средство связи с метрополией, мы тем самым отрежем коммуникации. Потом через ментал же перехватим управление оборудованием, оставшимся внутри. Это, в принципе, не сложно.
Зал взорвался волной приглушенных протестов, но лишь нескольким было позволено стать слышимыми. Основной смысл сводился к тому, что этого не может быть, потому что не может быть никогда, но кое-кто подал вполне здоровые идеи. Например: вот пришлют они флот очень даже материальных кораблей и что мы тогда будем делать?
Виктория с интересом отметила, что те, кто не торопился смеяться, сохраняли молчание и на этот раз.
— Это может получиться! — говорил какой-то незнакомый парень, чья показная юность наводила на мысль, что в real life у него имелась седая борода и три поколения потомков. — Они ориентируются в гиперпространстве с помощью ментала, значит...
И задумчиво замолк.
— Доктор, будьте добры объяснить!
— А? Что? О, конечно. Мы так и не разобрались в способах передвижения чужих, поэтому за неимением лучшей терминологии называли это выходом в гиперпространство. Вообще-то, все гораздо сложнее... не будем углубляться в теорию. В общем, выйти за пределы нашей реальности оказалось не сложно. И вернуться обратно — тоже. Проблема в том, куда вернуться. Здесь можно оказаться в чужом пространстве, в чужом времени, вообще в какой-нибудь альтернативной Вселенной. Определение точки назначения, иными словами навигация, идет как раз через ментал. Не спрашивайте почему, молодой человек! Это не ко мне, это к экстрасенсам! Но факт тот, что если мы не дадим им «видеть» нашу планету... Это их подобие телепортации мы таким образом полностью исключим. С переправкой кораблей в космосе сложнее... Кстати, а это выпадение из информационной системы не будет опасно для самой Земли?
— Нет, — криво усмехнулась Виктория. Так Олег и позволил им сделать что-нибудь опасное для самой Земли. — Никто ее из системы исключать не собирается. Скорее — изменить полярность. Сделать невидимой для наших непрошеных гостей.
— А как...
Но время открывать все карты еще не пришло. Вопросы перекрыл задумчивый голос Анатолия.
— А ведь и правда может получиться. Даже если они как-то умудряются прорваться к самой планете, допустим, мы их встречаем около орбиты в ментальном пространстве и атакуем системы управления кораблями. Война хакеров... Надо подумать...
Он замолк, и Виктория пальцами вцепилась в шерсть невидимой Серой Волчицы, изо всех сил пытаясь ощутить несуществующее. Ей было страшно. Взглянула на сидящего в другом конце Зала Ли-младшего, испугалась еще больше. Сейчас они творили для собственной планеты новое будущее. И Избранная была отнюдь не уверена, что это будущее ей нравится.
Дебаты продолжились. Выступали один за другим ставленники Олега-и-Компании, выдавая маленькие порции информации, исподволь убеждая всех в собственной правоте. Виктория про себя в очередной раз перебирала способы устранения Посланника.
Наконец настал момент, которого она давно боялась: кто-то поставил вопрос ребром. Что именно они тут обсуждают?
Девушка поднялась, гордо выпрямившись во все свои сто шестьдесят сантиметров, сияя уверенностью, которой на самом деле не чувствовала.
Потянулась в... Она и сама не знала, что именно делала. Это было как-то связано с ее «избранностью» и было так же естественно, как дыхание. Но почему-то не доступно никому другому, даже Олегу.
Они называли это «техникой объединения». Такое неуклюжее, ничего не объясняющее название... Никого она не объединяла. Просто...
Просто ментал состоял из мыслей существ. Из волн, которые были мыслями, были чувствами, были... разумом? На какой-то момент Виктория совместила эти волны в своем сознании, смешала их в некое единое целое, и если мысли человечества были волнами, то она — нет, не океаном. Океаном было нечто неизмеримо большее, а она — лишь ничтожной его частью, но эту часть она смогла как-то изменить. На мгновение перенастроить то ли полярность, то ли еще что-то, чему и названия-то нет. Будто перевела небольшую частичку ментального океана, сейчас сконцентрированную в Зале Тысячи, в другое измерение, недоступное для взглядов извне. А затем плавно, отчаянно стараясь не повредить хрупкие искорки лежащих в ее ладонях душ, вернула обратно. Мягко-мягко. Ну вот и все.
Девушка открыла глаза, и весь Зал купался в голубоватых бликах, отраженных от ее застывшей в жемчужной синеве фигуры. Осторожно, не торопясь, стала перепрограммировать свою оболочку, из снопа небесного сияния вновь превращаясь в человеческое существо.
— Вот. Примерно так.
Ли-старший улыбнулся своей странной, знающей улыбкой и медленно кивнул Ирине. Та, закатив глаза, движением руки отправила в его сторону схематически нарисованный значок 1$. Виктория поймала себя на том, что тоже улыбается. Движение чуть позади и справа — Олег расслаблял плечи, сбрасывая огромное, сковывающее его напряжение. Девушка почувствовала, как верхняя губа сама собой поднимается, обнажая зубы. Ах так? Рано радуешься, господин хороший.
Она вновь повернулась к потрясенно перешептывающейся толпе.
— Сейчас была лишь маленькая демонстрация. Если нужно, я могу повторить то же самое в масштабах всей планеты. Если все согласятся, что это нужно.
Олег снова начал напрягаться. «Ага, все верно. Отступление от твоего драгоценного плана. И только попробуй меня сейчас останови!»
Собравшиеся в зале быстро уловили странные интонации этого «если».
— Есть какие-то проблемы?
— Проблемы! — Она рассмеялась, и было в этом звуке что-то истерическое. — Ребята, вы что, не поняли? Безопасность всей планеты замыкается на одном, в крайнем случае, на нескольких избранных разумах. Вам что, нужно разжевать и объяснить, чем это может закончиться?
«Это Власть, — думала она, пытаясь сглотнуть тошнотворный комок в горле. — Пока они еще не поняли, но это Власть с самой большой буквы, какую только можно себе представить. Я же буду держать под контролем всю ментальную сеть! А мне это на фиг не нужно».
Ментальный голос Олега плетью хлестнул по ее напряженным нервам:
«Девочка, если б тебе эта власть была „на фиг“ нужна, тебя бы никто сюда и близко не подпустил».
Серая Волчица вскинулась, больно наступив когтистой лапой ей на ногу, и Виктория, не обращая на поднявшийся в Зале гам, гордо вздернула подбородок.
«Плевать, куда меня подпускают, а куда нет. Это рабство. Я не хочу. Я достаточно побыла рабыней».
Олег повернулся к собравшимся и одарил их всех обаятельной улыбкой.
— Выдвинутое возражение не лишено оснований. Подумайте, возможно, имеет смысл подождать, пока подобной технике будут обучены другие наши операторы. Если, разумеется, к тому времени чужие всех их не утащат к себе... в рабство.
Виктория содрогнулась от этой скрытой, тщательно нацеленной угрозы. Если выбирать между добровольной службой своей планете и неясным, но однозначно малоприятным будущим, которое сулили чужие...
— Конечно, мы всегда можем предпочесть чужих с их понятиями о правах человека. Этот выбор у нас никто не отнимал, не правда ли?
Гад.
Рука поднялась, коснулась маленького шрама на виске. Она заткнулась. И села.
Олег повернулся к собранию.
— Придумать систему, обеспечивающую безопасность администраторов сети и исключающую возможность оказания на них давления извне, будет не так уж сложно. Сейчас вопрос о другом. Мы решаемся начать открытое, настоящее сопротивление захватчикам или мы продолжаем скулить о собственной беспомощности?
На мгновение в Зале повисла тишина. А затем купол содрогнулся от приветственных криков.
Виктория обреченно закрыла глаза. Так, против своей воли и незаметно для окружающих, была возведена на жемчужно-голубой трон первая королева Терры.
* * *
Виктория лежала неподвижно, пока он снимал с нее датчики. Не пошевелилась, когда он отступил на шаг, давая ей возможность встать. Даже не удосужилась пошевелиться, когда он прочистил горло.— Так и будешь лежать здесь, предаваясь жалости к себе?
— Ты меня уничтожил. У-ни-что-жил. Отнял свободу, выбор, право самой определять свою жизнь.
Нет, гигантом мысли она не была. Но ситуацию, как всегда, прочитала безукоризненно.
— У таких, как ты, не бывает «своей жизни». Есть только «свой» мир и долг перед ним. Прими это.
— Ты что, и правда не понимаешь? — резко села, полыхнув голубыми глазами. — Теперь меня не оставят в покое! Не одни, так другие! На месте власти не может быть вакуума. Если я откажусь править, найдутся те, кто захочет делать это за меня! И сейчас, наверное, уже просчитывают, как бы половчее отодвинуть тебя в сторону...
Олег почувствовал, как губы дрогнули в довольной улыбке. Получилось! Как Избранная Виктория была ужасна. Но не безнадежна. Нет, не безнадежна.
— Ты лучше о другом подумай, — холодно перебил поток жалоб Посланник. — Из-за твоей дурацкой отсебятины мы не смогли протолкнуть осуществление плана «Объединение» сегодня. Пришлось отложить до следующего раза. Что это значит?
Она была сбита с толку. Олег вздохнул.
— Это значит, что мы дали чужим время среагировать.
Голубые глаза широко распахнулись.
— То есть они знают?
Ну и дура!
— Разумеется, они знают. Разве такое представление можно было пропустить? Теперь с минуты на минуту нанесут ответный удар.
— Боже мой!
— Ты, конечно, не могла не подсказать им самый лучший ход. «Безопасность планеты зависит от одного-единственного разума», — передразнил Олег. — Вот и будет сейчас охота за этим разумом. Извлечь тебя, и весь план рухнет, как карточный домик.
Она сглотнула. И неожиданно успокоилась.
— Что ты предпринял?
Разумеется, он все предусмотрел, заранее принял все возможные меры безопасности. Олег поморщился. Стареем. Становимся предсказуемыми. Впрочем, у этой девчонки инстинкты помоечной кошки. Непосредственную опасность она почувствовала бы гораздо острее и не стала бы устраивать этот спектакль. Эх, подумай он об этом раньше...
— Запутал следы. Тебя здесь не найдут.
Она кивнула, успокоенная. Раз Олег сказал, что не найдут, значит, не найдут.
— И вообще, колеблющимся полезно будет увидеть, что их действия в кои-то веки заставят чужих шевелиться. Страх плюс ощущение, что они наконец-то нашли способ сражаться, подтолкнут в нужном направлении.
Виктория бросила на него неприязненный взгляд, затем встала.
— Пойду полистаю учебники по политологии, — сухой, безжизненный тон. Вышла.
Олег нахмурился. Не слишком ли он... Основой, на которой девушка строила свою новую личность, была свобода. Свобода от наркотиков, свобода от... всего? Не будет ли столь полное и окончательное лишение этой иллюзии слишком тяжелым ударом?
Не обратится ли она за утешением к проверенному старому средству? Скажем, героину. Но в доме они уже давно не держали ничего даже приблизительно наркотического, так что...
Предки, как ему надоело возиться со всем этим!
Олег вышел в коридор, зачем-то подошел к окну.
— Бархан? — Он оглянулся на огромного лохматого пса, который подошел, царапая когтями по паркету, и устремил на него пристальный взгляд умных и чуть ироничных глаз. Олег вздохнул. — Дружище, ты бы присмотрел за ней, хорошо? Мало ли чего неразумный щенок наделает из вредности.
«Кто бы за тобой присмотрел, Мудрый», — пришел не слишком дружелюбный ответ. Кавказец грациозно развернулся и отправился в направлении, в котором скрылась Виктория. Посланник облегченно вздохнул. На Бархана в воспитании молодежи можно было положиться — никаких глупостей старый и много чего повидавший пес не потерпит.
Итак, у него есть еще два дня, чтобы подготовить девочку к своему исчезновению и...
По улице медленно плыла летающая тарелка — судя по всему, рутинный патруль. Олег проводил ее недоброжелательным взглядом... Вдруг отточенный веками инстинкт заставил его резко броситься вперед, плечом выбивая окно и падая со второго этажа на улицу... Сзади полыхнуло холодным светом, раздались отчаянные крики испуганных людей.
Мысль полетела в ментал, острая и куда более мощная, чем он позволил бы себе в обычных обстоятельствах:
«Наталья, Троя! Повторяю, Троя! Троя! ТРОЯ! Natalie, запускаем Трою прямо СЕЙЧАС!»
Теперь — тянуть время. Сколько сможет. И надеяться, что ученица успеет.
Посланник перекатился по мокрому асфальту, вскочил на ноги и бросился бежать со всей скоростью, которую могло развить это неуклюжее тело. Увести. Увести погоню как можно дальше. Только бы Ли-младший и Бархан успели эвакуировать Викторию...
Рванулся в ментал, воспринимая виртуальный мир как легкую сеть причинно-следственных матриц, наброшенную на мир реальный.
Он идиот. Он некомпетентный болван, которого и близко не следовало подпускать к деятельности Посланника. Он совершил самую дилетантскую из ошибок — недооценил неизвестного противника. Что, думал, чужие будут сидеть и ждать, когда же придет запланированный Посланником срок?
Да, он прикрыл Избранную. Тщательно прикрыл, качественно. Раз не было возможности спрятать ее ментальный след, так он, напротив, размножил этот след и опутал им всю планету, окончательно сбив всех с толку. Он прикрыл так и остальную свою группу. Но не себя, не себя. Ему ведь надо было переждать всего пару дней, прежде чем позволить захватчикам «извлечь» себя. Мысленно он уже ушел в планирование своих дел по ту сторону баррикад. И спесиво отмел даже мысль спрятаться на этот короткий срок в протуберанцах ауры Избранной. Конечно, ведь у него была своя многослойная защита. Хорошая, проверенная во многих мирах ментальная скорлупа.
Как выяснилось, недостаточно хорошая.
Было несколько аксиом, передававшихся Посланниками из поколения в поколение как высшая инстанция племенной мудрости. «Ни один план не переживает столкновения с противником». «Когда доходит до дела, править начинает закон Подлости». «Если ты можешь достать врага, то он может достать тебя». Олег всегда был традиционалистом. С первого дня, еще зеленым кадетом в Академии, он неукоснительно придерживался традиций. Прежде всего старался помнить следующее:
«Личные чувства, поставленные на пути долга, обычно заканчиваются банальной катастрофой».
Поставил.
Теперь пришла пора расплачиваться.
Ошибка номер один: чужие оказались расторопны. Следствие: разобравшись в намерениях бунтовщиков, они направились по душу главного организатора и вдохновителя немедленно, а не стали тратить время на поиски более ценных экспонатов. То есть сразу начали охоту на него, Олега. Причем, понимая, что дичь в ментале чувствует себя как дома, действовали обходными путями. И в результате он ничего не подозревал о начавшейся охоте, пока характерные волны его мозга не засек с близкого расстояния один из патрулей...
Тихий свист рассекаемого воздуха: над головой пронеслись еще два флаера. Нырнуть в канализацию? Бесполезно. Только ограничит себе свободу передвижения.
Теперь, когда его местоположение было зафиксировано, захватчики позволили себе активизировать процесс извлечения. Олег споткнулся на бегу, но успел сгруппироваться, перекатиться, нырнул в какой-то переулок. Принудительной депортации удалось избежать тем же способом, который когда-то применил против сопровождаемой громами и молниями истерики Виктории: просто пропустил энергию сквозь себя, не позволяя ей задевать ничего существенного.
Флаер свистнул над головой, стоявший рядом дом вдруг рассыпался пеплом... бежать...
Олег потянулся к охвостью программных оболочек флаера, рванул на себя, не вскрывая, а заново переписывая коды, подчиняя себе те функции машины, которые он понимал. А затем швырнул несчастную летающую тарелку на ее соседку, за неимением времени используя самую простую из всех атак — таран обыкновенный.
Теперь до него тоже пытались добраться через ментал: многочисленные стремительные щупальца тянулись со всех сторон. Посланник рванулся в другую плоскость, изменяя собственную настройку и оставляя эту гадость за гранью. Но одновременно лишая себя возможности вмешиваться в их действия.
Теперь надо попытаться затаиться...
Третий флаер вынырнул откуда-то слева, Посланник вскинул руку, в которой стремительно, сначала в ментале, а затем и в реальном мире, материализовалось компактное орудие. Вот оно, преимущество изощренной и отточенной веками техники над грубой силой. Может, у него и не хватало энергии подорвать машину чужих одной яростной мыслью, как это сделала бы та же Виктория, но ведь есть и другие пути... Плавно нажал на курок, и летающая тарелка расцвела огнем невыносимо яркого плазменного взрыва. Оружие, исчерпав заряд, вновь растворилось в воздухе, а Олег бросился бежать в сторону парка. Еще одна попытка извлечения швырнула его на землю и заставила несколько секунд ошалело трясти головой, чтобы прийти в себя.
Надо было уходить отсюда. Он рывком погрузился в более глубокий слой ментала, уже не утруждая себя использованием для этого технических костылей. Физическое тело осталось сломанной куклой лежать на тротуаре. Не давая себе времени задуматься и испугаться, Олег рванулся еще глубже, к самым первоосновам, где энергия, материя и информация сливались в единое целое. И там, с той изящной легкостью, с которой движется мысль, переместил свою суть в иное место.
Посланник ошалело приподнялся на корточки где-то в районе пустыни Калахари и огляделся. Получилось? Физическое тело с контролируемого участка исчезло, и вряд ли эти неумехи смогли засечь, куда оно переместилось. В ментале он сейчас работал совсем на других частотах, так что тут вроде тоже прикрыт...
...На этот раз он не успел ни приготовиться к телепортирующему импульсу, выдернувшему его тело из этой реальности, ни защититься от него. Последней мыслью было: «Эластичное волновое возмущение. Попасться так глупо...»
* * *
Виктория вдруг упала на колени на грязный пол эвакуационного тоннеля, непонимающе сжимая руками виски. Произошло что-то странное, что-то, чего не может быть, потому что этого не может быть по определению. Олег исчез из ментального пространства планеты Земля.И из ее жизни.
Совсем.
Избранная была свободна.
И до смерти этим напугана.
Часть III
МАЛЕНЬКИЕ ЗЕЛЕНЫЕ ЧЕЛОВЕЧКИ
Глава 12
Он стоял справа и чуть позади, на том месте, которое за прошедшие годы стало для него привычным. Та, за спиной которой он обычно стоял, на этот раз сидела на Изумрудном троне, в легендарном Зале Тысячи Домов, и высшая знать Данаи сидела вокруг в напряженном, внимательном молчании.
Дюжина золотоглазых курдж, впервые за все время бесконечного конфликта двух рас, стояли перед Изумрудным троном не как закованные в цепи пленники, а как свободно прибывшие ко двору послы. И заслуга (или вина, тут уж как посмотреть) в этом была его, Леека.
Сегодня в его сторону было направлено особенно много косых (хотя скорее задумчивых, нежели недоброжелательных) взглядов. Со стороны людей — из-за того, что сегодня особенно ярко горели на смуглом лице желтые глаза полукровки. Со стороны курдж: — из-за того, что глаза эти никак не сочетались с высоким ростом и внушительным даже по человеческим меркам телосложением
И со стороны Тигра Песков, так как, по мнению Тао, именно из-за него махараджани, которой скоро должно было исполниться двадцать пять лет, упорно отвергала все брачные предложения, оставляя тем самым Данаи без наследника.
Леек не знал, что думать об этом предположении. Если уж на то пошло, он просто запретил себе об этом думать. Ни разу за прошедшие годы они ни словом, ни жестом, ни даже взглядом не дали друг другу понять, что между ними может быть что-то большее, нежели отношения повелительницы и ее военачальника.
Было общее Дело.
Посланник мог смело считать себя существом воистину бессмертным. Если его убивали в одном мире, довольно скоро следовало воскрешение в другом. Между смертью и воскрешением его «забрасывало» на «отдых» в Академию.
Забавно, чего только не делали со своим бессмертием многие из встреченных им существ. Были такие, кто пускался в разгул и, за пару столетий устав от бесконечных развлечений, погружался в пучину зеленой тоски, чтобы в конце концов покончить с опостылевшим существованием. Были и такие, кто век за веком рвался к власти, накапливая силу и влияние, будто собирая в мешок драгоценное золото. Были... разные были люди и нелюди. Не Лееку их судить.
Для Посланника же Вечность означала прежде всего вечную работу. И даже не работу по спасению очередного мира, а работу над собой. Ведь в каждом мире, где он побывал, находилось столько всего нового, столько уникального, невероятного, чего ни в одном другом месте найти невозможно. Жизнь превращалась в бесконечную череду знаний, которые требовалось освоить, навыков, которые можно приобрести, творений, которые хотелось бы создать... Вечность для Посланника была чем-то вроде огромной библиотеки, наполненной бесконечно разнообразными томами и, что самое замечательное, предоставленной в его, Леека, полное и абсолютное распоряжение. Мечта библиофила, ставшая реальностью.
И в каждом мире, сколь бы неприятен он ни был, обязательно отыскивалось что-то, что хотелось сохранить. Что мало было просто передать Мастерам и Архивистам из Академии. Чему никак, ни в коем случае нельзя было позволить исчезнуть. Вот и получалось, что раз за разом Посланник с остервенением фанатика бросался на защиту чужого для него, в принципе, мира. И раз за разом выкладывался весь, до конца, чтобы этот мир уберечь. Надрывался, гася пожар, грозящий охватить очередной зал библиотеки, не желая терять ни одного, даже самого старого и заплесневелого, тома.
В его жизни были женщины, у него даже несколько раз появлялось что-то вроде семьи. Но вот чего наученный горьким опытом Леек никогда себе не позволял, так это «большой любви».
А Сэра... С первого взгляда в эти пытливые глаза стало ясно, что ни легко, ни просто с ней не будет. Даже будучи босоногой девчонкой, будущая махараджани умела ставить себя на первое место. Тому, кто рискнет связать с ней свою судьбу, следовало с самого начала знать, что все остальное — дело, долг, честь, и уж конечно другие женщины — будет для него теперь чем-то вторичным.
Дюжина золотоглазых курдж, впервые за все время бесконечного конфликта двух рас, стояли перед Изумрудным троном не как закованные в цепи пленники, а как свободно прибывшие ко двору послы. И заслуга (или вина, тут уж как посмотреть) в этом была его, Леека.
Сегодня в его сторону было направлено особенно много косых (хотя скорее задумчивых, нежели недоброжелательных) взглядов. Со стороны людей — из-за того, что сегодня особенно ярко горели на смуглом лице желтые глаза полукровки. Со стороны курдж: — из-за того, что глаза эти никак не сочетались с высоким ростом и внушительным даже по человеческим меркам телосложением
И со стороны Тигра Песков, так как, по мнению Тао, именно из-за него махараджани, которой скоро должно было исполниться двадцать пять лет, упорно отвергала все брачные предложения, оставляя тем самым Данаи без наследника.
Леек не знал, что думать об этом предположении. Если уж на то пошло, он просто запретил себе об этом думать. Ни разу за прошедшие годы они ни словом, ни жестом, ни даже взглядом не дали друг другу понять, что между ними может быть что-то большее, нежели отношения повелительницы и ее военачальника.
Было общее Дело.
Посланник мог смело считать себя существом воистину бессмертным. Если его убивали в одном мире, довольно скоро следовало воскрешение в другом. Между смертью и воскрешением его «забрасывало» на «отдых» в Академию.
Забавно, чего только не делали со своим бессмертием многие из встреченных им существ. Были такие, кто пускался в разгул и, за пару столетий устав от бесконечных развлечений, погружался в пучину зеленой тоски, чтобы в конце концов покончить с опостылевшим существованием. Были и такие, кто век за веком рвался к власти, накапливая силу и влияние, будто собирая в мешок драгоценное золото. Были... разные были люди и нелюди. Не Лееку их судить.
Для Посланника же Вечность означала прежде всего вечную работу. И даже не работу по спасению очередного мира, а работу над собой. Ведь в каждом мире, где он побывал, находилось столько всего нового, столько уникального, невероятного, чего ни в одном другом месте найти невозможно. Жизнь превращалась в бесконечную череду знаний, которые требовалось освоить, навыков, которые можно приобрести, творений, которые хотелось бы создать... Вечность для Посланника была чем-то вроде огромной библиотеки, наполненной бесконечно разнообразными томами и, что самое замечательное, предоставленной в его, Леека, полное и абсолютное распоряжение. Мечта библиофила, ставшая реальностью.
И в каждом мире, сколь бы неприятен он ни был, обязательно отыскивалось что-то, что хотелось сохранить. Что мало было просто передать Мастерам и Архивистам из Академии. Чему никак, ни в коем случае нельзя было позволить исчезнуть. Вот и получалось, что раз за разом Посланник с остервенением фанатика бросался на защиту чужого для него, в принципе, мира. И раз за разом выкладывался весь, до конца, чтобы этот мир уберечь. Надрывался, гася пожар, грозящий охватить очередной зал библиотеки, не желая терять ни одного, даже самого старого и заплесневелого, тома.
В его жизни были женщины, у него даже несколько раз появлялось что-то вроде семьи. Но вот чего наученный горьким опытом Леек никогда себе не позволял, так это «большой любви».
А Сэра... С первого взгляда в эти пытливые глаза стало ясно, что ни легко, ни просто с ней не будет. Даже будучи босоногой девчонкой, будущая махараджани умела ставить себя на первое место. Тому, кто рискнет связать с ней свою судьбу, следовало с самого начала знать, что все остальное — дело, долг, честь, и уж конечно другие женщины — будет для него теперь чем-то вторичным.