Патни Мэри Джо. Уроки любви

   Йен лег рядом, притянул жену к себе, стал целовать, шепча ее имя.
   Сначала она просто лежала, прислушиваясь к биению его сердца, а потом вдруг спустилась на землю. Как это могло случиться? Без сомнения, Йен не лгал ей, открывая свою тайну. Значит, когда меланхолия прошла, он вновь стал мужчиной? Поэтому он в последние дни избегал делить с ней постель? Так почему же она, чувствующая желание других мужчин, не заметила изменения в собственном муже? Нет, заметила, только отнесла перемену на счет его плохого настроения. Страсть других мужчин всегда была ей неприятна, а желание Йена не доставляло никакого беспокойства. Может, потому, что она совершенно не боялась его? Да, и еще потому, что она сама хотела его.
   Лора вздрогнула. Поклявшись никогда не поддаваться страсти, она проявила слабость и нарушила свою клятву. То, что она посчитала удовольствием, является прелюдией к опасности.
   Страсть уподобила ее родителей диким животным. Злобные крики, постоянные угрозы: «Если ты это сделаешь, я убью тебя!» или «Я убью себя!» А разве она не копия своих родителей? Разве в Камбее, почувствовав бешеную ревность, не поняла, что способна на худшее?
   А Йен? Сначала он казался ей похожим на Кеннета, но теперь она видит в нем много того, что было в ее родном отце: страсть, энергию, способность мгновенно взрываться. Йен тоже испытывал на балу жгучую ревность. Интересно, сколько бы они продержались, если бы были любовниками? Сколько времени понадобилось бы ей, чтобы свести Йена в могилу?
   Лора тщетно убеждала себя отбросить эти мысли, но разум потонул в хоре голосов из прошлого, вопящих о неминуемой катастрофе.
   Она обрекла на страдание себя, обрекла Йена. Что теперь делать? Господи, что она может сделать?
   Лора пошла вдоль стены, пока не нащупала дверь. Снаружи лил дождь, зато воздух был свежим и чистым после душной темной комнаты, где она потеряла свой хваленый здравый смысл. Лора подняла к небу лицо, и холодные тяжелые капли смешались с ее горькими слезами. Она снова вспомнила кровь на стене, только это уже была кровь Йена. Господи, спаси и помилуй, не дай взять грех на душу.
 
   Йен уснул счастливым, а проснулся от дурного предчувствия. Входная дверь хлопала, раскачивалась на петлях, впуская в комнату сырой холодный ветер.
   Инстинкт, который не раз спасал ему жизнь, заставил его соскочить с кровати.
   — Лора?
   Ответа не последовало. Йен нашарил спички, и слабый огонек подтвердил то, что он уже знал: жены в комнате не было.
   Тихо ругаясь, он зажег лампу. Одежда Лоры аккуратно лежала на своем месте. Похоже, она ушла босая, в одной ночной рубашке.
   Йен торопливо оделся, выскочил на улицу и побежал по раскисшей земле к тамариндовой роще. Он проспал совсем недолго — значит, Лора не могла уйти далеко.
   Йен не сразу заметил жену среди деревьев, поскольку ее белая ночная рубашка стала мокрой и грязной. Ухватившись руками за ствол, Лора вытянула пораненную ногу и тихо плакала.
   Боже милосердный, что он наделал? Просто не сдержал обещание и в страсти, похоже, разрушил свой брак и потерял жену.
   Йен упал перед ней на колени.
   — Лора… ты слышишь меня? — Он оторвал ее от дерева, подхватил на руки.
   — Не трогай меня! Не трогай меня! — повторяла Лора.
   — Я вынужден, поскольку ты не в состоянии идти, — спокойно произнес Йен. — Не могу же я оставить тебя здесь одну.
   Вернувшись в комнату, он положил рыдающую жену на кровать, растер ее полотенцем, затем переодел в сухое белье, добавив пару собственных шерстяных носков, и закутал в свой халат. Когда он подсел к ней с фляжкой бренди, Лора быстро отодвинулась. Йену хотелось обнять ее, прижать к себе, но, похоже, именно его тело явилось причиной всех несчастий.
   — Выпей немного, — приказал он. — Пей маленькими глоточками.
   Она сделала первый глоток, закашлялась, однако потом стало лучше. Отпив достаточное количество, Лора вернула ему фляжку, и Йен приложил ее к губам, ибо сам промерз до костей.
   — Ты можешь рассказать мне, что случилось? Она покачала головой.
   — Тогда я скажу это за тебя. Я нарушил данное слово, в порыве похоти не правильно все понял и изнасиловал тебя. — Он ударил кулаком по стене так, что с нее посыпалась штукатурка.
   Закричала Лора:
   — Остановись, Йен!
   А совсем недавно она кричала: «Не останавливайся». Как быстро радость сменяется горем. Она подошла к мужу, взяла за руку, повернула лицом к себе.
   — В случившемся нет твоей вины, Йен. Виновата только я, поскольку не знала о твоем выздоровлении и не понимала, что происходит. Ты не сделал ничего такого, чего бы мне не хотелось самой.
   — Мне показалось, что тебе нравилось.
   — Да. В темноте легко представить, что происходит во сне. Я чувствовала себя в полной безопасности, ведь это казалось нереальным.
   — Неужели заниматься любовью так плохо?
   — Не в том дело. Меня страшила в браке физическая близость, хотя я не знала почему. Теперь знаю. На самом деле я боялась, что она мне слишком понравится.
   — Не понимаю. — Йен беспомощно покачал головой. Лора попыталась заговорить, но не смогла. Тогда Йен снова обнял ее, и теперь она не стала вырываться.
   — Страсть — это безумие, — сказала она голосом обиженного ребенка. — Если я поддамся, то навлеку беду на нас обоих.
   — Ты действительно думаешь, что радость близости может вызвать более серьезные проблемы, чем те, с которыми нам уже пришлось столкнуться?
   Лора опять зарыдала.
   — Прости, я не могу позволить, чтобы это случилось.
   По крыше стучал дождь, на скотном дворе протяжно ревели буйволы. Жизнь продолжалась, а жизнь Йена снова была разбита. Несмотря на попытки жены оправдать его, чувство вины глубоко засело в нем. Он не удосужился поговорить с Лорой, объяснить происходящее, хотя знал, что она боится физической близости. По-мужски самонадеянно он думал быстро разогнать все ее страхи, а в итоге нарушил слово и предал женщину, которую обязался защищать. И что теперь?

Глава 22

   Леди Фалкирк взяла из рук Миры тропический шлем, повертела его в руках, словно не понимая, зачем он, потом смущенно улыбнулась служанке и направилась к лошади. Нахмурившись, Мира только сокрушенно покачала головой.
   Зафир подошел, чтобы помочь ей сесть на пони. Но если хозяйку он аккуратно подсаживал, то Миру просто схватил в охапку и усадил на широкую спину лошади. В его серых глазах блеснули веселые огоньки, когда вдова недовольно посмотрела на него, однако тут же улыбнулась ему вслед. Мире нравились их игривые отношения, хотя она не собиралась губить себя ради этого человека. После враждебности сыновей Мохана такое дружелюбное заигрывание было ей приятно.
   Веселое настроение Миры быстро исчезло, когда они продолжили свое путешествие. Саиб и мэм-саиб ехали рядом, но молчали и даже не смотрели друг на друга. Оба вели себя так вот уже полтора дня, с того самого момента, как покинули гостеприимный дом Хабибура.
   Вечером, едва леди Фалкирк отправилась на прогулку, а муж вызвался ее охранять, поскольку Зафир водил коней на водопой, Мира поделилась своей тревогой с патханом.
   — У этих двоих что-то не ладится.
   — Да, — согласился Зафир. — От женщин всегда одни неприятности.
   — Если от женщин одни неприятности, — сказала Мира, кладя нарезанный лук в горшок с рагу, — зачем же мужчины добиваются их расположения?
   — Мужчинам нравится будоражить себе кровь, а женщины на втором месте после хорошего сражения.
   — Тогда пусть Господь защитит женщин от мужчин. Кажется, мэм-саиб собирается уйти от саиба. Вчера я слышала, как она сказала, что лучше бы ей никогда не выходить замуж.
   Обычное веселое выражение моментально слетело с лица Зафира.
   — Не забывай, человек, которого ты сейчас оскорбляешь, спас тебя от гибели, женщина.
   — Да, — ответила Мира, нарезая морковь, — саиб очень храбрый, но он делает несчастной свою жену.
   — Она тоже делает его несчастным. Я служу Камерону многие годы, и он всегда был спокойным, пока не встретил эту леди с кошачьими глазами. Я-то понимаю, в чем дело, но англичане дают женщинам слишком много свободы.
   — Женщинам нужно давать больше свободы, — отпарировала Мира. — Вам кажется, все мы должны быть привязаны, словно козы. Именно так вы обращаетесь с вашими женщинами.
   — Наши женщины имеют свободу и влияние дома, — разумно ответил Зафир. — А вне дома они носят чадру, которая защищает их от посягательств чужих мужчин.
   Мира понимала, что дразнит тигра, однако не могла удержаться:
   — Женщинам не пришлось бы защищать себя, не будь мужчины таким зверьем.
   — Мы такие, — согласился Зафир, сажая вдову себе на колени и целуя ее.
   Хотя он и был варваром, но целоваться умел, к тому же находился в самом расцвете мужской силы. И Мира ответила на поцелуй, затем отскочила подальше, крикнув:
   — Дурак! В следующий раз я воткну в тебя кухонный нож. Жаль, что не сделала этого сейчас.
   — Но ведь не сделала, маленькая голубка. И в следующий раз не сделаешь.
   — Только попробуй, я разрежу тебя на кусочки и добавлю в рагу.
   На всякий случай Мира перешла на другую сторону костра и занялась специями. Если Зафир попытается еще раз, она докажет ему, что вовсе не курица, которую может топтать каждый встречный петух.
 
   Они были в пяти милях от Манпура, когда увидели на дороге отряд всадников, который скакал им навстречу.
   — Нас ждут неприятности? — спросила Лора, взглянув на мужа.
   — Возможно. Правда, я никогда не слышал, чтобы Раджив Сингх нападал на европейцев, путешествующих по его штату.
   Тем не менее она заметила, что муж внутренне напрягся. Она сама была готова к любой встряске, ибо последние три дня стали для нее пыткой. Особенно по ночам, так как приобретенный ею опыт превратил смутные грезы в неистовое желание. Это еще больше убедило ее в том, что лучше им держаться подальше друг от друга, одному Богу известно, к чему может привести их страсть. Хотя Йен отгородился от нее глухой стеной молчания, он не мог скрыть всю силу желания, которое чувствовалось как жар от костра. И это было плохо и несправедливо, ведь он связал себя с женщиной, неспособной быть ему женой. Значит, Йену надо искать физического удовлетворения на стороне, о чем Лора и собиралась ему сказать. Однако при мысли, что муж будет обладать другой женщиной, она начинала сходить с ума от ревности. Если Йен хоть раз приблизится к Мире, она ей все глаза выцарапает. К счастью, он смотрел только на свою жену. Но не могут же они провести всю жизнь, находясь в постоянном напряжении. Ситуацию надо срочно менять, только как?
   Пока Лора об этом раздумывала, к ним под звуки труб подскакал отряд всадников.
   — Я имею честь видеть перед собой лорда Фал-кирка?
   — Да, сэр, — ответил Йен, не удивившись вопросу.
   — Меня зовут Ахмед. Я из княжеской стражи. Магараджа Раджив Сингх приглашает вас остановиться у него во дворе. Вы направляетесь в Лахор?
   — Нет, у моей жены небольшое дело в Манпуре, если, конечно, Раджив Сингх не откажется нас принять. Ахмед удивленно взглянул на Лору.
   — Раджив Сингх не откажет в любезности принять вас обоих. Позвольте сопровождать вас остаток пути.
   Всадники разделились, одни поскакали впереди, другие позади Зафира с Мирой. Из-под копыт лошадей взметнулась дорожная пыль, и Йен что-то пробормотал.
   — Что ты сказал? — спросила Лора, ехавшая рядом.
   — Это восточная поговорка. Остерегайся человека, который преследует свои корыстные цели.
   — То есть?
   — Просто удивляюсь, зачем магарадже столько усилий, чтобы встретить незнакомых путешественников, не представляющих для него особого интереса.
   — Ты же лорд. Возможно, он думает, что ты пользуешься большим влиянием в Англии. Или ему скучно, и он хочет поразвлечься.
   Йен лишь усмехнулся, и больше они не сказали друг другу ни слова.
 
   За высокими стенами, окружавшими дворец, рос пышный сад, на деревьях пели разноцветные птицы, а неподалеку паслись грациозные олени.
   Но сам дворец поразил Лору до глубины души. Ей приходилось бывать в домах богатых индийцев, но такой роскоши она даже не могла вообразить.
   Путешественников торжественно препоручили заботам управляющего, и они долго шли через многочисленные дворики, высокие палаты, длинные переходы, однако никто из придворных или слуг не бросал на гостей любопытных взглядов.
   По пути Лора гадала, неужели ей опять придется делить одну комнату с мужем, но им предоставили апартаменты из нескольких комнат на втором этаже.
   Поклонившись, управляющий пошел устраивать Зафира и Миру, пообещав вернуться, чтобы распаковать вещи.
   Лора обследовала комнату, любуясь вышитыми драпировками, подушками и фресками на стенах.
   — Нам могла бы позавидовать сама королева Виктория, — сказала она.
   — Этот дворец производит большее впечатление, чем королевский дворец в Кенсингтоне. — Йен указал на мавританскую арку. — Исследуем?
   Они вышли на балкон, с которого открывался вид на внутренний дворик с фонтаном посредине и воркующими голубками на дереве. Сцена была настолько очаровательна, что Лора не удержалась и заворковала в ответ.
   — Ты ворковала на урду? — поинтересовался Йен.
   — По-русски, — покраснела Лора. — Ребенком, гуляя в парке, я любила разговаривать с голубями.
   К счастью, на лице мужа вместо презрения было удивление, впервые за день он немного расслабился.
   Сохраняя, насколько возможно, достоинство, Лора ушла с балкона и направилась в первую из двух арок, расположенных в конце гостиной. Здесь она обнаружила роскошную спальню с огромной кроватью, где могли бы разместиться несколько человек. Лора быстро отвела глаза, прошла в следующую арку и увидела еще одну спальню. Хотя обе спальни имели общую дверь, но теперь можно спать с Йеном в разных комнатах.
   — Я здесь кое-что обнаружил, тебе понравится. Лора пошла взглянуть и едва не задохнулась от восторга. Это была квадратная ванна в полу, выложенном глазурью, рядом лежали толстые полотенца, стояли флаконы с благовонными маслами.
   — О Господи! — воскликнула она, подняв глаза к потолку-куполу, сквозь который падал мягкий свет. — Похоже на турецкую баню. Самый настоящий грех.
   — Ты рассуждаешь как ярая католичка, — заметил Йен. — Неужели откажешься от ванны, чтобы не согрешить?
   — Вот еще. В горячей воде я буду размышлять над такими грехами, как леность и чревоугодие.
   Пока она любовалась ванной, из-за ширмы в углу вышла невысокая девушка.
   — Не желает ли мэм-саиб принять ванну?
   — С удовольствием, — ответила Лора и, повернувшись, столкнулась с мужем, который стоял у нее за спиной. Тот поспешно отступил.
   Не взглянув на него, Лора вышла на балкон.
   — Что здесь может с нами случиться? — спросила она, чтобы прервать неловкое молчание.
   — Будем ждать, когда нас призовет магараджа. — Йен без всякого энтузиазма осмотрел роскошный дворик. — Надеюсь, Раджив Сингх не заставит нас томиться несколько дней.
 
   Не успела Лора принять ванну, как появился управляющий и возвестил, что его всемилостивый повелитель Раджив Синга, сын небес и правитель земли, готов принять своих гостей.
   Мира за десять минут помогла хозяйке одеться. В честь такого события Лора надела традиционное платье с корсетом, надеясь, что Раджив Сингх оценит ее усилия, и вышла в гостиную к мужу, который терпеливо перечислял управляющему свое полное имя, происхождение и титулы для представления магарадже. Он тоже уже успел переодеться и выглядел импозантно, если не считать пиратскую повязку.
   Йен шел спокойно и уверенно, тем не менее Лора чувствовала его напряжение.
   — Разве ты не рад, что нас так быстро приняли? — тихо спросила она по-английски. — Ты в чем-то сомневаешься?
   — Эмир Бухары тоже был очень любезным и проявлял высочайшее гостеприимство, пока не засадил меня в «черное подземелье».
   — Интуиция подсказывает тебе, что нас ждет какая-то неприятность, или это твоя обычная предосторожность?
   — Последнее. Эмир славился ненавистью ко всем европейцам, а Раджив Сингх один из умнейших и приветливых князей Индии.
   Они молча дошли до огромного зала, где магараджа устраивал торжественные приемы и где собирались разнаряженные придворные. У Лоры создалось впечатление, что в одном этом помещении гораздо больше драгоценностей, чем во всей Англии.
   Пораженная великолепием, она чуть не пропустила высокую ступеньку, едва заметную в рассеянном свете. Подумав о муже, Лора крепко уцепилась за его руку, делая вид, что нервничает и просит у него поддержки.
   — Через два шага будет высокая ступенька.
   — Спасибо, — прошептал Йен, когда они благополучно миновали опасное место.
   Но Лора не отпустила мужа, пока оба не приблизились по персидскому ковру к трону.
   — Йен Камерон, лорд Фалкирк, четырнадцатый барон Фалкирк, седьмой барон Монтье, служил в сорок шестом пехотном полку. И леди Фалкирк.
   Йен поклонился, Лора сделала реверанс, посмотрела на магараджу и замерла от удивления. Раджив Сингх был настолько красив, что мог пленить любую женщину. Из-под алого, расшитого драгоценностями тюрбана на гостей с неподдельным интересом смотрели лукавые черные глаза.
   — Добро пожаловать в Дхарджистан, лорд и леди Фалкирк, — по-английски сказал он. — Как я понял, вы желаете поговорить со мной?
   Он был из касты воинов раджпутов, лидером по рождению, и обладал прямотой, присущей военному человеку. Йен ответил ему с такой же прямотой:
   — Да, ваше высочество. Моя жена является племянницей полковника Петра Андреевича Кушуткина, который ссылался на знакомство с вами.
   Магараджа просиял:
   — Значит, это вас он называл «моя маленькая Лара»?
   — Да, ваше высочество, хотя сейчас меня зовут Лора.
   — Как поживает мой друг Петр Андреевич?
   — К сожалению, он умер. Раджив Сингх вздохнул:
   — Мне очень жаль, хотя я не удивлен. Ваш дядя занимался очень опасным ремеслом. Петр Андреевич говорил, что его маленькая племянница отлично играла в шахматы. Вы играете так же хорошо, как он, леди Фалкирк?
   — Меня учил дядя Петр, — скромно ответила Лора.
   — Это отличная рекомендация. — Лицо Раджива Сингха стало задумчивым. — Да, я чуть не забыл. Ваш дядя оставил у меня шкатулку с личными вещами. Она является целью вашего визита?
   — Да, ваше высочество. Перед смертью дядя написал мне письмо, в котором упоминал об этой шкатулке.
   — Ее доставят в ваши апартаменты. Она где-то в комнате сокровищ, в полной сохранности, но сокровищница забита вещами, поэтому нужно время, чтобы разыскать шкатулку. Вы офицер, лорд Фалкирк?
   — Я вышел в отставку, когда унаследовал титул, — объяснил Йен.
   — Очень хорошо. Вам будет интересно посмотреть парад моих войск, который состоится через несколько дней. Я очень горжусь своей армией. Лучшие офицеры Европы обучают моих солдат, я обеспечил их лучшим оружием. Пенджабцы на границе всегда представляют угрозу, поэтому я должен быть хорошо подготовлен. Если у вас есть какие-либо предложения, я с радостью их приму.
   — Вы очень добры, ваше высочество, — ответил Йен. — Хотя у меня нет особого опыта, я почту за честь присутствовать на параде.
   Лицо магараджи светилось мальчишеской радостью, он наклонился к Йену и спросил:
   — А у вас есть опыт в артиллерийском деле? Мне рассказывали, что русские пушки делают по двадцать залпов в минуту, но я сомневаюсь.
   — Это преувеличение. Лучший орудийный расчет, который мне приходилось видеть, выпускает семь снарядов в минуту, а для верности, скажем, четыре — Количество попаданий куда важнее, чем просто скорость, — задумчиво произнес магараджа, — Как вы думаете…
   Лора поняла, что дальше беседа пойдет на чисто технические темы, но тут подошла богато одетая фрейлина.
   — Пройдемте со мной, леди Фалкирк, — пригласила она.
   Лора вопросительно посмотрела на мужа, и Йен кивнул в ответ. Увлеченный беседой, Раджив Сингх не обратил на них внимания, стража тоже пропустила их. Сначала Лоре показалось, что дама ведет ее в стену, но, присмотревшись, увидела, что это украшенная вышивкой панель, закрывающая дверь.

Глава 23

   Перед роскошью этой маленькой комнаты померкла бы даже пещера Аладдина, а женщина, сидевшая на низком мягком диване, была идеалом восточной красоты; смуглая кожа, огромные миндалевидные глаза, которые понимали все на свете, украшенные драгоценными камнями сари и корсаж. Она походила на гурию из волшебной сказки.
   Лора присела в глубоком реверансе, быстро пытаясь решить, как вести себя. Вдруг, если она допустит ошибку, ее с мужем заточат в темницу и навсегда про них забудут. Посчитав обычную учтивость хорошим началом для знакомства, Лора сложила руки и поклонилась:
   — Намаете.
   С восхищенной улыбкой женщина ответила на ее приветствие и сказала по-английски, тщательно подбирая слова:
   — Я магарани Камала. Добро пожаловать в Манпур, леди Фалкирк.
   — Спасибо, ваше высочество. — Лора замолчала, ибо право вести беседу имеют только важные особы.
   — Вы очень хорошенькая, леди Фалкирк, но не совсем в британском духе. Больше… — Камала взмахнула рукой с золотыми браслетами, подыскивая нужное слово.
   — Во мне не британская, а русская кровь, с примесью татарской, — ответила Лора, переходя на персидский.
   — Вы так замечательно говорите на моем языке, леди Фалкирк. Мой муж желает, чтобы я изучала английский, я уже начала, только мне предстоит еще много учиться. — Магарани указала ей на мягкую скамеечку у ног. — Прошу садиться. Как-нибудь мы поговорим с вами по-английски, а сейчас хочется говорить свободно. Несколько ваших соотечественниц приезжали к нам в Дхарджистан, но ни одна не говорила по-персидски так хорошо.
   — С удовольствием отвечу на ваши вопросы. Но простите, если я допущу ошибку в придворном этикете, ваше высочество.
   — Не волнуйтесь, — ослепительно улыбнулась Камала. — Меня не так легко обидеть. Что привело вас в Дхарджистан?
   — Мой дядя, русский полковник Петр Андреевич Кушуткин, оставил на хранение у вашего мужа личные вещи. Сейчас, когда он умер, я приехала забрать их.
   — Какая жалость. Полковник был восхитительным человеком, его визиты доставляли мне удовольствие.
   — Вы были с ним знакомы? — удивилась Лора.
   — Хоть я и обязана сидеть во время официальных приемов закутанная с ног до головы, но по дворцу я хожу без вуали, иногда появляюсь в таком виде перед хорошими друзьями. — Камала озорно улыбнулась. — Из всех каст Индии раджпуты самые независимые, кое-кто считает нас бесстыдными. Вы когда-нибудь слышали, что наши принцессы часто сами выбирают мужей?
   — Нет, — ответила заинтригованная Лора. — Вы сами выбирали Раджива Сингха?
   — Это не был настоящий выбор. Мой отец, раджа Станпура, пригласил во дворец целую дюжину принцев, но Раджив Сингх превосходил других, как солнце превосходит звезды. Наверное, вам известно, что «сингх» означает «лев». Это не только имя, но и характер человека. Увидев моего Раджива, я сразу поняла, что он настоящий лев и мы просто созданы друг для друга.
   — Сколько же вам тогда было, ваше высочество?
   — Пятнадцать. Возраст для невесты солидный, но мой отец упорно не хотел расставаться со мной. Вы меня утомите, если постоянно будете называть «ваше высочество». При личных встречах называйте меня Камалой.
   — Сочту за честь, но и вы, пожалуйста, зовите меня Лорой.
   Магарани вдруг опечалилась.
   — Пока Бог не послал нам детей. А у вас они есть, Лора?
   — Мы женаты всего несколько недель. Даже для своей нации я не слишком молодая невеста.
   Стараясь исправить неловкость, Камала быстро добавила:
   — Вам стоило ждать, чтобы получить такого мужа. Жаль, что у него нет глаза, но все равно он весьма импозантный мужчина. Он похож на парящего сокола, принца воздуха. У вас есть гороскоп? Нет? Если я буду знать, где и когда вы с мужем родились, то попрошу составить ваши гороскопы — кармические связи, зоны согласий и расхождений. Вам самой никогда до этого не дойти. Наверное, вы долго жили в Индии, раз так хорошо говорите по-персидски, — сменила тему мага-рани. — Где ваш дом?
   Камала была хорошей собеседницей, и, когда аудиенция подошла к концу, женщины расстались чуть ли не подругами. Пока Лору вели обратно через лабиринты дворца, она думала о гороскопах. Может, ей действительно посчастливится узнать что-нибудь полезное относительно своего брака.
   Вернувшись в апартаменты, Лора увидела мужа на балконе и решила присоединиться к нему, правда, на почтительном расстоянии.
   — Ну и как? Вы с магараджей пришли к единому мнению по поводу артиллерии?
   — Пожалуй. Он прекрасно знает предмет, и я с нетерпением жду военного парада.
   — Магараджа производит сильное впечатление, — заметила Лора.
   — Согласен. — Хотя во дворике не было ни души, Йен чисто интуитивно понизил голос. — Будем надеяться, что он поддерживает британцев в общепринятом смысле этого слова.
   — Ты думаешь, он может что-то замышлять против Англии?
   — Не хотелось бы так думать, он был бы для нас сильным противником. — Йен задумался. — Мы должны внимательно слушать, о чем говорят вокруг. Пожалуй, я попрошу Зафира подружиться с местными солдатами, они на удивление много знают о планах своих командиров.
   Глядя на изящный профиль жены, он подумал о том, сколько шпилек потребовалось, чтобы скрепить этот узел волос, и как было бы красиво, если бы они упали ей на плечи. Йен быстро перевел взгляд на струящийся внизу фонтан.